Страница:
Внезапно впереди, в четверти мили к западу, возник синий свет на уровне земли. Он появился ниоткуда и начал стремительно двигаться к югу.
Спенсер пытался что-то разглядеть через пелену дождя и темные тени. Он хотел понять, что же это за огонь, каковы его размеры и источник. Но было трудно вообще что-то рассмотреть.
Синий огонек повернул на восток, прошел несколько сотен ярдов, потом свернул на север к «Эксплореру». Свечение было сферической формы и очень яркое.
– Черт возьми, что это такое?
Спенсер поехал совсем медленно, чтобы понаблюдать за удивительным явлением.
Когда свет уже был в сотне шагов от машины, он вдруг повернул к западу, назад, туда, откуда появился. Но теперь он пролетел мимо этого места, поднялся вверх, сильней разгорелся и пропал.
Но прежде чем исчез первый огонь, Спенсер заметил второй яркий шар. Остановив машину, Спенсер посмотрел на северо-восток.
Новый предмет – синий и мерцающий – двигался необычайно быстро, он летел, извиваясь спиралью, как змея. Приблизившись, он вдруг повернул на восток. Затем резко взмыл вверх, как во время фейерверка, и исчез.
Оба огня не производили никакого шума, они просто скользили по поверхности вымытой дождем пустыни.
У Спенсера по рукам побежали мурашки и похолодела впадинка на шее.
Хотя обычно он скептически относился ко всевозможной мистике, в последнее время все же чувствовал, что сталкивается с чем-то неизвестным и опасным. В какой-то момент реальная жизнь в его стране превратилась в жуткую фантазию.
В ней было много страшного и необъяснимого, как в любой истории о крае, где правили волшебники, где бродили драконы и тролли поедали детей. В среду ночью он переступил невидимый порог, который отделял настоящую жизнь, которую он вел до сих пор, от новой и непонятной жизни. В этой новой реальности Валери была его судьбой и целью. Как только он ее найдет, она станет его волшебными очками, которые подарят ему новое зрение. Все, что до этого таило загадку, станет ясным и понятным, но те вещи, которые он давно знал и понимал, превратятся в загадочные.
Он все это чувствовал. Так человек, страдающий ревматизмом, чувствует приближение дождя задолго до того, как первое облачко появится на горизонте. Он не все понимал, но многое чувствовал. Явление этих двух синих сфер, казалось, подтверждало, что он был на правильном пути и мог найти Валери, путешествуя в неизвестность, которая изменит его.
Он посмотрел на своего четвероногого приятеля. Спенсер надеялся, что Рокки смотрит вслед пропавшему второму шару огня. Ему требовалось, чтобы кто-то подтвердил, что все это не сон, пусть даже подтверждение придет от собаки. Но Рокки лежал, сжавшись в клубок, и дрожал от страха. Он не поднимал головы, и глаза его смотрели вниз.
Справа от «Эксплорера» молния отразилась в волнующейся воде. Река подходила к нему все ближе. Русло реки справа за несколько секунд стало еще шире.
Склонившись к рулевому колесу, Спенсер поехал в сторону небольшого участка земли, который слегка возвышался над окружавшим пространством размокшей грязи и воды. Двигаясь вперед, он искал скальное основание.
Спенсер подумал, приготовила ли ему еще сюрпризы таинственная пустыня Мохав.
С неба спустилась третья синяя волнующая тайна. Она падала быстро и резко, как безостановочный лифт. Этот шар огня находился впереди и немного левее машины, на расстоянии двухсот ярдов от нее. Вскоре шар остановился и завис над землей, быстро вращаясь вокруг своей оси.
У Спенсера больно сжалось и сильно забилось сердце. Он притормозил. В нем боролись страх и восхищение.
Светящийся предмет быстро направился к нему. Он был огромным, как грузовик, и молчаливым. Невозможно было выделить в нем какие-то детали. Он выглядел пришельцем из других миров и мчался прямо навстречу Спенсеру. Тот совсем сбросил скорость. Шар переместился и разгорелся еще ярче. Внутренность машины залил синий мертвенный свет. Чтобы стать менее заметной целью, Спенсер свернул вправо и резко затормозил, повернувшись к неизвестному объекту спиной. Предмет ударился о кузов машины, но это был мягкий удар. Посыпались лучи сапфировых искр, и множество электрических дуг перекинулись над кузовом и кабиной.
Спенсер оказался в сфере яркого синего огня, послышались шипение и раскаты. Это была шаровая молния. Вовсе не сознательное существо, не внеземная сила, как он себе представлял. Молния не выслеживала его и не пыталась поймать в свои сети. Она просто была еще одной составляющей бури, такой же, как обычная молния, гром и дождь.
«Эксплорер» был в безопасности. Как только шар разорвался над ним, его энергия начала рассасываться. Он трещал и шипел и быстро терял интенсивный цвет – синева становилась все слабее, как бы размываясь.
Сердце у Спенсера почему-то радостно билось, как будто он желал столкнуться с чем-то паранормальным, даже если бы это «что-то» оказалось враждебным ему. Он не хотел возвращаться к заурядной жизни без чудес. Обычная шаровая молния, хотя она случалась не так часто, все равно не могла оправдать его ожидания. После такого разочарования его пульс почти пришел в норму.
Толчок – машина наклонилась вперед. Последний разряд электричества ударил слева, промчался зигзагом по ветровому стеклу, и грязная жижа перелилась через капот машины.
Когда в панике Спенсер старался отъехать подальше от синего огня, он повернул и проехал слишком далеко вправо, остановившись на самом краю непрочного берега реки. Мягкий влажный песок начал быстро осыпаться под колесами.
У него опять сильно забилось сердце, он уже позабыл о своем разочаровании.
Он осторожно начал пятиться назад по рассыпавшемуся берегу бушующей реки.
Отвалилась еще одна огромная глыба земли. «Эксплорер» сильнее наклонился вперед. Вода залила капот почти до стекла.
Спенсер потерял хладнокровие и прибавил скорость. Машина отпрыгнула назад и вылетела из воды. Колеса глубоко бороздили мягкую влажную почву. Он двигался и двигался назад.
Берег реки был слишком непрочным, чтобы выдержать резкое движение машины. Вращающиеся колеса разрушали зыбкую поверхность. Мотор рычал, колеса без толку вращались в жидкой грязи. «Эксплорер» мягко скатился в воду. Он громко протестовал, как мастодонт, которого засосало в яму с варом.
– Сучий сын. – Спенсер глубоко вдохнул и задержал дыхание, как будто он был мальчишкой, собиравшимся нырнуть в пруд.
Машина боролась под водой, она полностью погрузилась в нее.
Рокки громко завыл, его нервы больше не выдерживали страшных и непонятных звуков и тряски. Казалось, что Рокки оплакивает не только их настоящее положение, но и минувшие ужасы своей трудной и грустной жизни.
«Эксплорер» вынырнул на поверхность, плывя как лодка по штормовому морю. Окна были закрыты, и холодная вода не могла ворваться внутрь, но мотор сразу заглох.
Машину понесло вниз по течению. Ее мотало и вертело, но она держалась на воде выше, чем этого ожидал Спенсер. Вода билась на четыре или шесть дюймов ниже бокового окна.
И сразу началась китайская пытка водой. Громкий стук дождя по крыше и шум мчащейся воды, сталкивающейся с «Эксплорером» – плеск, влажные удары, хлопанье, – мучили его.
Но неожиданно внимание Спенсера привлек новый ясный и хорошо слышный звук – капала вода. Капала где-то рядом, звук не заглушался металлом или стеклом. Спенсер, наверное, меньше бы испугался шипения гремучей змеи. Где-то вода проникала в машину.
Дырочка была, видимо, небольшой. Это было маленькое отверстие, и вода капала, а не лилась потоком. Но с каждой каплей, которая проникает в машину, та все глубже погружается в воду, пока совсем не затонет. Тогда его понесет по ложу реки. Он перестанет быть поплавком, его станет швырять из стороны в сторону поток воды, машина помнется, и стекла разлетятся на мелкие кусочки.
Обе передние двери были в порядке, там не протекало.
Пока машину несло водой, Спенсер обернулся на сиденье, прижатый к спинке поясом безопасности. Он посмотрел, что делается в багажнике. Все окна были целые, в тех местах, где располагались хвостовые огни, не текло. Заднее сиденье было свернуто, и он не мог заглянуть на пол под ним. Но ему казалось, что вода не могла поступать в машину и через задние двери.
Когда он развернулся вперед, его ноги попали в лужу.
Рокки завыл, и Спенсер сказал ему:
– Все нормально.
Не пугай собаку. Не ври ей, но и не пугай.
А печка? Мотор заглох, но печка еще работала. Вода заливалась в машину через нижние вентиляционные отверстия. Спенсер выключил печку, и капание прекратилось.
Когда машина накренилась, огни фар осветили набухшее небо и отразились в пугающих потоках дождя. Машину начало бросать из стороны в сторону, и свет фар дико заплясал по сторонам. Казалось, что его лучи все больше подрывали берега русла реки – глыбы земли одна за другой срывались в грязный поток, вода пенилась. Спенсер выключил фары, и серый мир стал более спокойным.
«Дворники» работали на батареях, Спенсер не стал их выключать – ему нужно было видеть, что творилось снаружи.
Ему было бы гораздо легче, если бы он, как Рокки, наклонил голову и, закрыв глаза, ждал, как распорядится с ним судьба. Может, он так бы и сделал неделю назад. Теперь он старался что-то разглядеть в кромешной тьме. Руки его покоились на бесполезном сейчас рулевом колесе.
Спенсера пронзило жгучее желание выстоять, выжить. До тех пор пока он не входил в «Красную дверь», он уже ничего не ждал от жизни – ему хотелось сохранить достоинство и умереть, не испытав стыда.
Мимо машины проносились потемневшие куски деревьев, колючие стволы вырванных кактусов, массы спутанной травы, похожей на светлые волосы утонувшей женщины. Все это неслось мимо «Эксплорера», ударяясь в него и царапая его поверхность. Состояние Спенсера соответствовало окружавшему его хаосу природы, и ему казалось, что он сам, подобно разным предметам, мчавшимся мимо него, уже путешествует целую вечность. Но он пока еще оставался жив.
Вода резко падала с высоты примерно десяти или двенадцати футов, и машина проскочила гремящий водопад, как на воздушных крыльях, слегка наклонившись вперед. Она нырнула в темную кипящую воду.
Сначала Спенсера кинуло вперед, а потом его с силой рванули назад ремни безопасности. Его голова слетела с подголовника. «Эксплорер» не дошел до дна, снова вырвался на поверхность и поплыл дальше.
Рокки все еще находился на пассажирском сиденье. Он весь скорчился и выглядел ужасно жалким, вцепившись когтями в обивку.
Спенсер тихонько погладил и сжал шею собаки.
Рокки не поднял головы, но повернулся к хозяину. Он посмотрел на него из-под нависших бровей.
Примерно в четверти мили впереди было расположено шоссе № 15. Спенсера поразило, что машину протащило так далеко за короткое время. Движение воды было удивительно сильным.
Шоссе пролегало над руслом реки, покоясь на массивных подпорках из бетона. Через грязное стекло и потоки дождя поддерживающие опоры моста казались нескончаемыми. Их было слишком много, как будто инженеры проектировали такое абсурдное сооружение только с одной целью: переправить миллионы долларов племяннику сенатора, который занимается бизнесом, связанным с производством бетона.
Центральный проход между опорами моста был настолько широк, что там могли проехать сразу пять грузовиков. Но половина потока захватила узкие промежутки между более тесно стоявшими опорами, находившимися с обеих сторон от главного прохода. Если машину вынесет на опору, все будет кончено.
Грузовик нырял, вертелся и быстро приближался к мосту.
Вода билась в окно. Течение набирало скорость и становилось все более мощным.
Рокки дрожал еще сильнее и зевал от ужаса.
– Спокойно, парень, спокойно. Не писай на сиденье. Ты меня слышишь?
Были видны огни машин, которые даже в такую бурю мчались по шоссе.
Фары машин «Скорой помощи» отбрасывали яркий свет в темноте. Некоторые автомобили останавливались, чтобы переждать ливень.
Перед машиной Спенсера возвышался мост. Наталкиваясь на массивные опоры, потоки воды рассыпались брызгами в насыщенном дождем воздухе.
Машина набрала страшную скорость, мчась по течению. Она сильно качалась, и Спенсера начало мутить.
– Не писай на сиденье, – повторил он, на этот раз обращаясь не только к Рокки.
Спенсер сунул руку под джинсовую куртку, подбитую мехом, и под вымокшую рубашку и достал зеленый медальон из мыльного камня, который носил на шее на золотой цепочке. С одной стороны камня была вырезана стилизованная голова дракона, с другой – изображен такой же стилизованный фазан.
Спенсер вспомнил элегантный офис без окон под «Китайской мечтой». Улыбку Луиса Ли. Его подтяжки и галстук-бабочку. Тихий голос: «Я иногда дарю его тем, кому он может понадобиться».
Он не стал вынимать его, просто сжал в руке.
Ему было немного неудобно, но он цепко держался за медальон.
Мост возвышался перед ним в пятидесяти шагах. «Эксплорер» должен был пройти справа сквозь лес опор, в опасной близости от них.
Фазаны и драконы. Процветание и долгая жизнь. Он вспомнил статую Кван Инь при входе в ресторан.
Серьезная защита. Охраняющая дом от завистников.
И прожив такую жизнь, после всего, что выпало на вашу долю, вы еще верите в это?
Мы должны во что-то верить, мистер Грант.
До моста оставалось десять ярдов. Потоки воды подняли машину, бросили ее вниз, наклонили вправо, потом отшвырнули влево и с силой хлестнули водой по дверям.
Бурный поток вынес их в полукруглую тень моста, они обошли первые опоры моста справа. Прошли второй ряд опор на огромной скорости. Вода поднялась настолько высоко, что мост нависал всего лишь в каком-то футе от крыши машины. Течением прибило грузовик ближе к опорам. Он пролетел в опасной близости от третьей и четвертой опор.
Фазаны и драконы. Фазаны и драконы.
Течение отнесло машину от бетонных столбов и бросило ее сильно и резко в середину мощного потока. Теперь уже грязная вода доходила до верха окон. Река подразнила Спенсера, вселив надежду на то, что они минуют страшную западню моста. Она толкала и бросала их так, как будто они мчались по скоростному спуску бобслея.
Но робкий огонек надежды угас, когда вода снова подняла машину и ударила ее о следующую опору. Треск был подобен разрыву бомбы, металл заскрежетал, и Рокки завыл.
Резкий толчок откинул Спенсера влево. Его не смог задержать даже ремень безопасности. Головой Спенсер врезался в стекло. Несмотря на шум вокруг, он услышал, как стекло «триплекс», быстро покрываясь миллионами трещин, тонкими, как волоски, издало такой звук, будто хрустящий кусок тоста внезапно смяли в кулаке.
Чертыхаясь, Спенсер приложил левую руку ко лбу. Крови не было, в голове начало пульсировать в такт с сердцем.
Окно стало мозаичным, составленным из тысяч крохотных осколков стекла, которые держались на пленке, проложенной между двух стеклянных плоскостей.
К счастью, боковые окна не пострадали. Но передняя дверь возле Рокки прогнулась внутрь, и там начала капать вода.
Рокки поднял голову, теперь он боялся не увидеть опасность. Он жалко скулил, глядя на бешеную воду, на низко нависавший над ними бетонный свод и на треугольник безрадостного серого штормового света за мостом.
– Черт, – сказал ему Спенсер. – Если хочешь, можешь писать прямо на сиденье.
Машина попала в следующий водоворот.
Они прошли две трети туннеля.
Шипящая, тонкая, как ниточка, струйка воды потекла через крохотное отверстие в дверной раме. Рокки завопил, когда вода начала капать на него.
Машина вырвалась из водоворота, но ее не кинуло на опоры. Что было гораздо хуже, вода сильно поднялась, как будто переваливая через высокий порог, и прижала машину к нависавшему бетонному мосту снизу.
Спенсер с силой уцепился двумя руками за руль. Он боялся, что его выбросит через боковое окно. Но он не был готов к броску вперед. Когда крыша прогнулась вниз, он упал на сиденье, но отреагировал не слишком быстро. Потолок с силой обрушился на его голову.
У него из глаз посыпались искры. Боль пронзила позвоночник. Кровь рекой струилась по лицу, градом лились слезы, в глазах потемнело.
Поток понес машину вниз, и Спенсер попытался подняться на сиденье. У него закружилась голова, и он опять съехал вниз, тяжело дыша.
Его слезы были темными, будто смешивались с грязью. Спенсер стал плохо видеть. Вскоре его слезы почернели, как чернила, и он вообще перестал видеть.
Он испугался, что слепнет, но паника помогла ему все понять: слава Богу, он не ослеп, это просто был обморок.
Он старался сохранить сознание. Если он упадет в обморок, то может никогда не очнуться. Он балансировал на грани сознания. Сотни серых мошек появились из черноты. Они прыгали из света в тень. Потом он снова увидел кабину.
Спенсер постарался выпрямиться на сиденье, насколько позволяла прогнувшаяся крыша, и в этот момент ему опять стало плохо. Он осторожно коснулся головы – под руками была кровь.
Из раны кровь лишь понемногу сочилась, видно, там была глубокая ссадина.
Они снова оказались на свободе, дождь продолжал стучать по машине.
Аккумулятор еще не сел окончательно, и «дворники» работали.
«Эксплорер» спокойно плыл посредине реки, которая стала еще шире. Ее ширина была равна примерно ста двадцати футам. Вода с силой плескалась о берега и даже заливала их. Было совершенно невозможно представить, какая здесь глубина. Вода неслась быстро, но несколько спокойнее, чем раньше.
Глядя вперед на реку, Рокки жалобно скулил. Он уже не качал головой и не испытывал удовольствия от того, что мчится с такой скоростью. Пес вел себя совершенно иначе, чем на улицах Вегаса. Он не доверял силам природы настолько, насколько мог доверять своему хозяину.
– Милый добрый мистер Рокки-Собака, – ласково сказал ему Спенсер. Он услышал, как нетвердо выговаривает слова.
Несмотря на волнение Рокки, Спенсер не видел впереди какой-либо опасности, подобной мосту, который они с трудом и потерями, но все же миновали. На пару миль впереди, казалось, поток мчался без всяких препятствий, дальше все пропадало в дымке дождя, тумана и холодном свете солнечных лучей, с трудом проходивших через грозовые облака.
По обеим сторонам русла лежала пустыня. Пейзаж был мрачным. Кое-где попадались шуршащие кусты мескита, скатавшиеся в шары перекати-поле. Из песка торчали изъеденные ветрами обломки камней. Это были природные образования, но под влиянием солнца и ветра они приняли странные геометрические формы древних построек друидов.
У Спенсера вдруг резко усилилась боль в голове. Перед глазами разлилась кромешная тьма. Он не приходил в себя минуту, а может быть и час. Его не донимали ни сны, ни видения. Он просто провалился в бездонную мглу.
Когда он пришел в себя, прохладный воздух обдувал его лоб и холодные капли дождя падали на лицо. Доносились влажные голоса реки – они жаловались, шипели и чмокали гораздо громче, чем раньше.
Спенсер не сразу пришел в себя. Он не понимал, почему звуки стали слышнее. У него мешались мысли. Наконец он понял, что боковое окно вылетело, пока он был без сознания. Куски стекла лежали у него на коленях.
Вода в кабине достигала его щиколоток. Ноги онемели от холода. Спенсер положил их на педали и напряг пальцы в насквозь промокших туфлях. Машина погрузилась глубже за то время, что он пробыл без сознания. Вода плескалась всего лишь в дюйме от окна. Течение было быстрым, но более спокойным. Может быть, потому, что река стала гораздо шире. Если русло опять сузится или изменится ландшафт, поток снова станет бурным. Вода проникнет внутрь и зальет их.
Спенсер настолько плохо себя чувствовал, что его не сильно взволновала эта мысль. Ему всего лишь стало неприятно.
Следовало что-то предпринять, чтобы закрыть зиявшее отверстие на месте разбитого окна. Но казалось, что тут ничего нельзя придумать. Чтобы что-то сделать, нужно было двигаться, а двигаться ему не хотелось.
Ему хотелось одного – спать! Он так устал, был совсем без сил.
Его голова откинулась вправо на подголовник, и он увидел пса, сидевшего на пассажирском сиденье.
– Как у тебя дела, лохматик? – невнятно спросил Спенсер. Было такое ощущение, как будто он выпил слишком много пива. Рокки глянул на него, а потом снова уставился вперед на реку. – Не бойся, дружище. Они победят нас, если ты станешь бояться. Не позволяй, чтобы ублюдки победили нас. Они не могут нас победить! Мы должны найти Валери: до того, как они найдут ее. Но он здесь. Он всегда... что-то выслеживает...
Постоянно думая о женщине, Спенсер ощущал на сердце огромную тяжесть. Так они въезжали в мокрый день. Спенсер что-то бормотал в бреду. Он что-то искал – неизвестное и неопределенное. Собака сидела рядом и сторожила его. Она сидела молча, не шевелясь. Дождь капал с продавленной крыши машины.
Может, он снова потерял сознание или просто прикрыл глаза, но когда его нога соскользнула с педалей, вода скрыла ее уже до середины икры. Спенсер поднял голову, которая жутко болела, и увидел, что «дворники» перестали работать. Аккумулятор иссяк.
Река неслась, как скорый поезд. Течение стало неспокойным. Грязные ручейки воды затекали внутрь машины через разбитое окно.
Рядом с окном плыла дохлая крыса. Она плыла влекомая потоком, рядом с машиной. Она была длинная и гладкая. Один немигающий стеклянный глаз уставился на Спенсера. Обнажились острые зубы. Длинный отвратительный хвост застыл, как проволока. Он странно загибался в сторону.
Спенсер перепугался, увидев крысу. Так его не пугала даже вода, заливавшаяся внутрь. Его охватил страх, подобный тому, который вызывали кошмарные сны, и удушающе не хватало воздуха, и бешено билось сердце. Он знал, что умрет, если крысу занесет в машину, потому что это была не просто крыса. Это была Смерть! Это был крик в ночи и шум крыльев совы, блеск стали и запах горячей крови. Это были катакомбы, это был запах времени, и, что еще хуже, это была дверь, через которую его вытянули из невинного состояния мальчишества, это был проход в ад, в комнату, которой кончалось Ничто. Все это олицетворяла холодная плоть крысы! Если она коснется его, он станет кричать до тех пор, пока не лопнут его легкие и после последнего выдоха не наступит темнота.
Если бы только он мог, высунувшись из окна, чем-нибудь отогнать прочь омерзительного грызуна, не прикасаясь к нему рукой! Но Спенсер был слишком слаб, чтобы найти что-то наподобие прута. Его руки лежали на коленях ладонями вверх. У него не было сил даже просто сжать их в кулаки.
Наверное, стукнувшись головой о крышу машины, он пострадал гораздо сильнее, чем думал. Спенсеру показалось, что его парализует. А если так, то тогда ему на все наплевать.
Снова промелькнула по небу молния. Яркий свет превратил мертвый глаз крысы в сверкающий белый шар. Казалось, что глаз задвигался, чтобы повнимательнее разглядеть Спенсера.
Спенсер понимал, что если он не переключит свое внимание, то сам невольно привлечет крысу к себе. Его испуганный взгляд, как магнит, притянет ее черные глаза. Он отвел взгляд и стал смотреть вперед, на реку.
Хотя Спенсер взмок от пота, его била дрожь. Даже рана уже не горела, а была холодна как лед. В этом месте он особенно ощущал холод. Все тело закоченело, но шрам напоминал замерзшую сталь.
Стерев с лица капли дождя, проникавшие через разбитое окно, Спенсер увидел, что течение стало сильнее. Река с силой рвалась вперед к единственному возвышению в ландшафте обычной равнины.
Скалистый хребет, протянувшись с севера на юг, исчезал дальше в тумане. Этот хребет кое-где достигал высоты двадцати или тридцати футов, а местами понижался до трех футов. Это было геологическое формирование, но в некоторых местах ветра и дожди придали ему странную форму. Взгляд отмечал окна, какие-то полуразрушенные башни и крепостные стены. Странные огромные укрепления, которые были воздвигнуты и разрушены во время войн за тысячи лет до нашей эры. В самом верху оставались как бы разбитые или неровно стоящие парапеты. В других местах скалы были пробиты насквозь, как будто нападавшие смогли прорваться в крепость именно через эти пробоины.
Спенсер внимательно разглядывал фантастический «старинный замок». Ему не хотелось думать, что это просто затейливое нагромождение камней. Это помогало ему отвлечься от дохлой крысы, которая плавала рядом с ним за разбитым окном.
Так как он плохо отдавал себе отчет в происходившем, он сначала не обратил внимания на то, что река неотвратимо несет его к нагромождению скал. Наконец до него дошло, что столкновение с горными породами может стать фатальным для грузовика, который и так сильно пострадал после того, как его бросало, подобно шарику для пинг-понга, под бетонным мостом.
Если поток пронесет его через естественный шлюз вдоль русла реки, то странное нагромождение камней останется для них всего лишь интересным явлением природы. Но если машину затащит в одну из трещин...
Хребет возвышался перпендикулярно руслу реки, и поток пересекал его в трех местах. Самый широкий рукав лежал справа. Он проходил под темной башней высотой в двадцать футов и шириной в шесть футов. Ширина самого узкого прохода не достигала восьми футов. Он располагался в середине, между башней и нагромождением обломков десяти футов шириной и футов двенадцати высотой. Между этой кучей камней и левым берегом реки, где тянулись вверх и простирались к северу «укрепления», был третий проход шириной примерно от двадцати до тридцати футов.
Спенсер пытался что-то разглядеть через пелену дождя и темные тени. Он хотел понять, что же это за огонь, каковы его размеры и источник. Но было трудно вообще что-то рассмотреть.
Синий огонек повернул на восток, прошел несколько сотен ярдов, потом свернул на север к «Эксплореру». Свечение было сферической формы и очень яркое.
– Черт возьми, что это такое?
Спенсер поехал совсем медленно, чтобы понаблюдать за удивительным явлением.
Когда свет уже был в сотне шагов от машины, он вдруг повернул к западу, назад, туда, откуда появился. Но теперь он пролетел мимо этого места, поднялся вверх, сильней разгорелся и пропал.
Но прежде чем исчез первый огонь, Спенсер заметил второй яркий шар. Остановив машину, Спенсер посмотрел на северо-восток.
Новый предмет – синий и мерцающий – двигался необычайно быстро, он летел, извиваясь спиралью, как змея. Приблизившись, он вдруг повернул на восток. Затем резко взмыл вверх, как во время фейерверка, и исчез.
Оба огня не производили никакого шума, они просто скользили по поверхности вымытой дождем пустыни.
У Спенсера по рукам побежали мурашки и похолодела впадинка на шее.
Хотя обычно он скептически относился ко всевозможной мистике, в последнее время все же чувствовал, что сталкивается с чем-то неизвестным и опасным. В какой-то момент реальная жизнь в его стране превратилась в жуткую фантазию.
В ней было много страшного и необъяснимого, как в любой истории о крае, где правили волшебники, где бродили драконы и тролли поедали детей. В среду ночью он переступил невидимый порог, который отделял настоящую жизнь, которую он вел до сих пор, от новой и непонятной жизни. В этой новой реальности Валери была его судьбой и целью. Как только он ее найдет, она станет его волшебными очками, которые подарят ему новое зрение. Все, что до этого таило загадку, станет ясным и понятным, но те вещи, которые он давно знал и понимал, превратятся в загадочные.
Он все это чувствовал. Так человек, страдающий ревматизмом, чувствует приближение дождя задолго до того, как первое облачко появится на горизонте. Он не все понимал, но многое чувствовал. Явление этих двух синих сфер, казалось, подтверждало, что он был на правильном пути и мог найти Валери, путешествуя в неизвестность, которая изменит его.
Он посмотрел на своего четвероногого приятеля. Спенсер надеялся, что Рокки смотрит вслед пропавшему второму шару огня. Ему требовалось, чтобы кто-то подтвердил, что все это не сон, пусть даже подтверждение придет от собаки. Но Рокки лежал, сжавшись в клубок, и дрожал от страха. Он не поднимал головы, и глаза его смотрели вниз.
Справа от «Эксплорера» молния отразилась в волнующейся воде. Река подходила к нему все ближе. Русло реки справа за несколько секунд стало еще шире.
Склонившись к рулевому колесу, Спенсер поехал в сторону небольшого участка земли, который слегка возвышался над окружавшим пространством размокшей грязи и воды. Двигаясь вперед, он искал скальное основание.
Спенсер подумал, приготовила ли ему еще сюрпризы таинственная пустыня Мохав.
С неба спустилась третья синяя волнующая тайна. Она падала быстро и резко, как безостановочный лифт. Этот шар огня находился впереди и немного левее машины, на расстоянии двухсот ярдов от нее. Вскоре шар остановился и завис над землей, быстро вращаясь вокруг своей оси.
У Спенсера больно сжалось и сильно забилось сердце. Он притормозил. В нем боролись страх и восхищение.
Светящийся предмет быстро направился к нему. Он был огромным, как грузовик, и молчаливым. Невозможно было выделить в нем какие-то детали. Он выглядел пришельцем из других миров и мчался прямо навстречу Спенсеру. Тот совсем сбросил скорость. Шар переместился и разгорелся еще ярче. Внутренность машины залил синий мертвенный свет. Чтобы стать менее заметной целью, Спенсер свернул вправо и резко затормозил, повернувшись к неизвестному объекту спиной. Предмет ударился о кузов машины, но это был мягкий удар. Посыпались лучи сапфировых искр, и множество электрических дуг перекинулись над кузовом и кабиной.
Спенсер оказался в сфере яркого синего огня, послышались шипение и раскаты. Это была шаровая молния. Вовсе не сознательное существо, не внеземная сила, как он себе представлял. Молния не выслеживала его и не пыталась поймать в свои сети. Она просто была еще одной составляющей бури, такой же, как обычная молния, гром и дождь.
«Эксплорер» был в безопасности. Как только шар разорвался над ним, его энергия начала рассасываться. Он трещал и шипел и быстро терял интенсивный цвет – синева становилась все слабее, как бы размываясь.
Сердце у Спенсера почему-то радостно билось, как будто он желал столкнуться с чем-то паранормальным, даже если бы это «что-то» оказалось враждебным ему. Он не хотел возвращаться к заурядной жизни без чудес. Обычная шаровая молния, хотя она случалась не так часто, все равно не могла оправдать его ожидания. После такого разочарования его пульс почти пришел в норму.
Толчок – машина наклонилась вперед. Последний разряд электричества ударил слева, промчался зигзагом по ветровому стеклу, и грязная жижа перелилась через капот машины.
Когда в панике Спенсер старался отъехать подальше от синего огня, он повернул и проехал слишком далеко вправо, остановившись на самом краю непрочного берега реки. Мягкий влажный песок начал быстро осыпаться под колесами.
У него опять сильно забилось сердце, он уже позабыл о своем разочаровании.
Он осторожно начал пятиться назад по рассыпавшемуся берегу бушующей реки.
Отвалилась еще одна огромная глыба земли. «Эксплорер» сильнее наклонился вперед. Вода залила капот почти до стекла.
Спенсер потерял хладнокровие и прибавил скорость. Машина отпрыгнула назад и вылетела из воды. Колеса глубоко бороздили мягкую влажную почву. Он двигался и двигался назад.
Берег реки был слишком непрочным, чтобы выдержать резкое движение машины. Вращающиеся колеса разрушали зыбкую поверхность. Мотор рычал, колеса без толку вращались в жидкой грязи. «Эксплорер» мягко скатился в воду. Он громко протестовал, как мастодонт, которого засосало в яму с варом.
– Сучий сын. – Спенсер глубоко вдохнул и задержал дыхание, как будто он был мальчишкой, собиравшимся нырнуть в пруд.
Машина боролась под водой, она полностью погрузилась в нее.
Рокки громко завыл, его нервы больше не выдерживали страшных и непонятных звуков и тряски. Казалось, что Рокки оплакивает не только их настоящее положение, но и минувшие ужасы своей трудной и грустной жизни.
«Эксплорер» вынырнул на поверхность, плывя как лодка по штормовому морю. Окна были закрыты, и холодная вода не могла ворваться внутрь, но мотор сразу заглох.
Машину понесло вниз по течению. Ее мотало и вертело, но она держалась на воде выше, чем этого ожидал Спенсер. Вода билась на четыре или шесть дюймов ниже бокового окна.
И сразу началась китайская пытка водой. Громкий стук дождя по крыше и шум мчащейся воды, сталкивающейся с «Эксплорером» – плеск, влажные удары, хлопанье, – мучили его.
Но неожиданно внимание Спенсера привлек новый ясный и хорошо слышный звук – капала вода. Капала где-то рядом, звук не заглушался металлом или стеклом. Спенсер, наверное, меньше бы испугался шипения гремучей змеи. Где-то вода проникала в машину.
Дырочка была, видимо, небольшой. Это было маленькое отверстие, и вода капала, а не лилась потоком. Но с каждой каплей, которая проникает в машину, та все глубже погружается в воду, пока совсем не затонет. Тогда его понесет по ложу реки. Он перестанет быть поплавком, его станет швырять из стороны в сторону поток воды, машина помнется, и стекла разлетятся на мелкие кусочки.
Обе передние двери были в порядке, там не протекало.
Пока машину несло водой, Спенсер обернулся на сиденье, прижатый к спинке поясом безопасности. Он посмотрел, что делается в багажнике. Все окна были целые, в тех местах, где располагались хвостовые огни, не текло. Заднее сиденье было свернуто, и он не мог заглянуть на пол под ним. Но ему казалось, что вода не могла поступать в машину и через задние двери.
Когда он развернулся вперед, его ноги попали в лужу.
Рокки завыл, и Спенсер сказал ему:
– Все нормально.
Не пугай собаку. Не ври ей, но и не пугай.
А печка? Мотор заглох, но печка еще работала. Вода заливалась в машину через нижние вентиляционные отверстия. Спенсер выключил печку, и капание прекратилось.
Когда машина накренилась, огни фар осветили набухшее небо и отразились в пугающих потоках дождя. Машину начало бросать из стороны в сторону, и свет фар дико заплясал по сторонам. Казалось, что его лучи все больше подрывали берега русла реки – глыбы земли одна за другой срывались в грязный поток, вода пенилась. Спенсер выключил фары, и серый мир стал более спокойным.
«Дворники» работали на батареях, Спенсер не стал их выключать – ему нужно было видеть, что творилось снаружи.
Ему было бы гораздо легче, если бы он, как Рокки, наклонил голову и, закрыв глаза, ждал, как распорядится с ним судьба. Может, он так бы и сделал неделю назад. Теперь он старался что-то разглядеть в кромешной тьме. Руки его покоились на бесполезном сейчас рулевом колесе.
Спенсера пронзило жгучее желание выстоять, выжить. До тех пор пока он не входил в «Красную дверь», он уже ничего не ждал от жизни – ему хотелось сохранить достоинство и умереть, не испытав стыда.
Мимо машины проносились потемневшие куски деревьев, колючие стволы вырванных кактусов, массы спутанной травы, похожей на светлые волосы утонувшей женщины. Все это неслось мимо «Эксплорера», ударяясь в него и царапая его поверхность. Состояние Спенсера соответствовало окружавшему его хаосу природы, и ему казалось, что он сам, подобно разным предметам, мчавшимся мимо него, уже путешествует целую вечность. Но он пока еще оставался жив.
Вода резко падала с высоты примерно десяти или двенадцати футов, и машина проскочила гремящий водопад, как на воздушных крыльях, слегка наклонившись вперед. Она нырнула в темную кипящую воду.
Сначала Спенсера кинуло вперед, а потом его с силой рванули назад ремни безопасности. Его голова слетела с подголовника. «Эксплорер» не дошел до дна, снова вырвался на поверхность и поплыл дальше.
Рокки все еще находился на пассажирском сиденье. Он весь скорчился и выглядел ужасно жалким, вцепившись когтями в обивку.
Спенсер тихонько погладил и сжал шею собаки.
Рокки не поднял головы, но повернулся к хозяину. Он посмотрел на него из-под нависших бровей.
Примерно в четверти мили впереди было расположено шоссе № 15. Спенсера поразило, что машину протащило так далеко за короткое время. Движение воды было удивительно сильным.
Шоссе пролегало над руслом реки, покоясь на массивных подпорках из бетона. Через грязное стекло и потоки дождя поддерживающие опоры моста казались нескончаемыми. Их было слишком много, как будто инженеры проектировали такое абсурдное сооружение только с одной целью: переправить миллионы долларов племяннику сенатора, который занимается бизнесом, связанным с производством бетона.
Центральный проход между опорами моста был настолько широк, что там могли проехать сразу пять грузовиков. Но половина потока захватила узкие промежутки между более тесно стоявшими опорами, находившимися с обеих сторон от главного прохода. Если машину вынесет на опору, все будет кончено.
Грузовик нырял, вертелся и быстро приближался к мосту.
Вода билась в окно. Течение набирало скорость и становилось все более мощным.
Рокки дрожал еще сильнее и зевал от ужаса.
– Спокойно, парень, спокойно. Не писай на сиденье. Ты меня слышишь?
Были видны огни машин, которые даже в такую бурю мчались по шоссе.
Фары машин «Скорой помощи» отбрасывали яркий свет в темноте. Некоторые автомобили останавливались, чтобы переждать ливень.
Перед машиной Спенсера возвышался мост. Наталкиваясь на массивные опоры, потоки воды рассыпались брызгами в насыщенном дождем воздухе.
Машина набрала страшную скорость, мчась по течению. Она сильно качалась, и Спенсера начало мутить.
– Не писай на сиденье, – повторил он, на этот раз обращаясь не только к Рокки.
Спенсер сунул руку под джинсовую куртку, подбитую мехом, и под вымокшую рубашку и достал зеленый медальон из мыльного камня, который носил на шее на золотой цепочке. С одной стороны камня была вырезана стилизованная голова дракона, с другой – изображен такой же стилизованный фазан.
Спенсер вспомнил элегантный офис без окон под «Китайской мечтой». Улыбку Луиса Ли. Его подтяжки и галстук-бабочку. Тихий голос: «Я иногда дарю его тем, кому он может понадобиться».
Он не стал вынимать его, просто сжал в руке.
Ему было немного неудобно, но он цепко держался за медальон.
Мост возвышался перед ним в пятидесяти шагах. «Эксплорер» должен был пройти справа сквозь лес опор, в опасной близости от них.
Фазаны и драконы. Процветание и долгая жизнь. Он вспомнил статую Кван Инь при входе в ресторан.
Серьезная защита. Охраняющая дом от завистников.
И прожив такую жизнь, после всего, что выпало на вашу долю, вы еще верите в это?
Мы должны во что-то верить, мистер Грант.
До моста оставалось десять ярдов. Потоки воды подняли машину, бросили ее вниз, наклонили вправо, потом отшвырнули влево и с силой хлестнули водой по дверям.
Бурный поток вынес их в полукруглую тень моста, они обошли первые опоры моста справа. Прошли второй ряд опор на огромной скорости. Вода поднялась настолько высоко, что мост нависал всего лишь в каком-то футе от крыши машины. Течением прибило грузовик ближе к опорам. Он пролетел в опасной близости от третьей и четвертой опор.
Фазаны и драконы. Фазаны и драконы.
Течение отнесло машину от бетонных столбов и бросило ее сильно и резко в середину мощного потока. Теперь уже грязная вода доходила до верха окон. Река подразнила Спенсера, вселив надежду на то, что они минуют страшную западню моста. Она толкала и бросала их так, как будто они мчались по скоростному спуску бобслея.
Но робкий огонек надежды угас, когда вода снова подняла машину и ударила ее о следующую опору. Треск был подобен разрыву бомбы, металл заскрежетал, и Рокки завыл.
Резкий толчок откинул Спенсера влево. Его не смог задержать даже ремень безопасности. Головой Спенсер врезался в стекло. Несмотря на шум вокруг, он услышал, как стекло «триплекс», быстро покрываясь миллионами трещин, тонкими, как волоски, издало такой звук, будто хрустящий кусок тоста внезапно смяли в кулаке.
Чертыхаясь, Спенсер приложил левую руку ко лбу. Крови не было, в голове начало пульсировать в такт с сердцем.
Окно стало мозаичным, составленным из тысяч крохотных осколков стекла, которые держались на пленке, проложенной между двух стеклянных плоскостей.
К счастью, боковые окна не пострадали. Но передняя дверь возле Рокки прогнулась внутрь, и там начала капать вода.
Рокки поднял голову, теперь он боялся не увидеть опасность. Он жалко скулил, глядя на бешеную воду, на низко нависавший над ними бетонный свод и на треугольник безрадостного серого штормового света за мостом.
– Черт, – сказал ему Спенсер. – Если хочешь, можешь писать прямо на сиденье.
Машина попала в следующий водоворот.
Они прошли две трети туннеля.
Шипящая, тонкая, как ниточка, струйка воды потекла через крохотное отверстие в дверной раме. Рокки завопил, когда вода начала капать на него.
Машина вырвалась из водоворота, но ее не кинуло на опоры. Что было гораздо хуже, вода сильно поднялась, как будто переваливая через высокий порог, и прижала машину к нависавшему бетонному мосту снизу.
Спенсер с силой уцепился двумя руками за руль. Он боялся, что его выбросит через боковое окно. Но он не был готов к броску вперед. Когда крыша прогнулась вниз, он упал на сиденье, но отреагировал не слишком быстро. Потолок с силой обрушился на его голову.
У него из глаз посыпались искры. Боль пронзила позвоночник. Кровь рекой струилась по лицу, градом лились слезы, в глазах потемнело.
Поток понес машину вниз, и Спенсер попытался подняться на сиденье. У него закружилась голова, и он опять съехал вниз, тяжело дыша.
Его слезы были темными, будто смешивались с грязью. Спенсер стал плохо видеть. Вскоре его слезы почернели, как чернила, и он вообще перестал видеть.
Он испугался, что слепнет, но паника помогла ему все понять: слава Богу, он не ослеп, это просто был обморок.
Он старался сохранить сознание. Если он упадет в обморок, то может никогда не очнуться. Он балансировал на грани сознания. Сотни серых мошек появились из черноты. Они прыгали из света в тень. Потом он снова увидел кабину.
Спенсер постарался выпрямиться на сиденье, насколько позволяла прогнувшаяся крыша, и в этот момент ему опять стало плохо. Он осторожно коснулся головы – под руками была кровь.
Из раны кровь лишь понемногу сочилась, видно, там была глубокая ссадина.
Они снова оказались на свободе, дождь продолжал стучать по машине.
Аккумулятор еще не сел окончательно, и «дворники» работали.
«Эксплорер» спокойно плыл посредине реки, которая стала еще шире. Ее ширина была равна примерно ста двадцати футам. Вода с силой плескалась о берега и даже заливала их. Было совершенно невозможно представить, какая здесь глубина. Вода неслась быстро, но несколько спокойнее, чем раньше.
Глядя вперед на реку, Рокки жалобно скулил. Он уже не качал головой и не испытывал удовольствия от того, что мчится с такой скоростью. Пес вел себя совершенно иначе, чем на улицах Вегаса. Он не доверял силам природы настолько, насколько мог доверять своему хозяину.
– Милый добрый мистер Рокки-Собака, – ласково сказал ему Спенсер. Он услышал, как нетвердо выговаривает слова.
Несмотря на волнение Рокки, Спенсер не видел впереди какой-либо опасности, подобной мосту, который они с трудом и потерями, но все же миновали. На пару миль впереди, казалось, поток мчался без всяких препятствий, дальше все пропадало в дымке дождя, тумана и холодном свете солнечных лучей, с трудом проходивших через грозовые облака.
По обеим сторонам русла лежала пустыня. Пейзаж был мрачным. Кое-где попадались шуршащие кусты мескита, скатавшиеся в шары перекати-поле. Из песка торчали изъеденные ветрами обломки камней. Это были природные образования, но под влиянием солнца и ветра они приняли странные геометрические формы древних построек друидов.
У Спенсера вдруг резко усилилась боль в голове. Перед глазами разлилась кромешная тьма. Он не приходил в себя минуту, а может быть и час. Его не донимали ни сны, ни видения. Он просто провалился в бездонную мглу.
Когда он пришел в себя, прохладный воздух обдувал его лоб и холодные капли дождя падали на лицо. Доносились влажные голоса реки – они жаловались, шипели и чмокали гораздо громче, чем раньше.
Спенсер не сразу пришел в себя. Он не понимал, почему звуки стали слышнее. У него мешались мысли. Наконец он понял, что боковое окно вылетело, пока он был без сознания. Куски стекла лежали у него на коленях.
Вода в кабине достигала его щиколоток. Ноги онемели от холода. Спенсер положил их на педали и напряг пальцы в насквозь промокших туфлях. Машина погрузилась глубже за то время, что он пробыл без сознания. Вода плескалась всего лишь в дюйме от окна. Течение было быстрым, но более спокойным. Может быть, потому, что река стала гораздо шире. Если русло опять сузится или изменится ландшафт, поток снова станет бурным. Вода проникнет внутрь и зальет их.
Спенсер настолько плохо себя чувствовал, что его не сильно взволновала эта мысль. Ему всего лишь стало неприятно.
Следовало что-то предпринять, чтобы закрыть зиявшее отверстие на месте разбитого окна. Но казалось, что тут ничего нельзя придумать. Чтобы что-то сделать, нужно было двигаться, а двигаться ему не хотелось.
Ему хотелось одного – спать! Он так устал, был совсем без сил.
Его голова откинулась вправо на подголовник, и он увидел пса, сидевшего на пассажирском сиденье.
– Как у тебя дела, лохматик? – невнятно спросил Спенсер. Было такое ощущение, как будто он выпил слишком много пива. Рокки глянул на него, а потом снова уставился вперед на реку. – Не бойся, дружище. Они победят нас, если ты станешь бояться. Не позволяй, чтобы ублюдки победили нас. Они не могут нас победить! Мы должны найти Валери: до того, как они найдут ее. Но он здесь. Он всегда... что-то выслеживает...
Постоянно думая о женщине, Спенсер ощущал на сердце огромную тяжесть. Так они въезжали в мокрый день. Спенсер что-то бормотал в бреду. Он что-то искал – неизвестное и неопределенное. Собака сидела рядом и сторожила его. Она сидела молча, не шевелясь. Дождь капал с продавленной крыши машины.
Может, он снова потерял сознание или просто прикрыл глаза, но когда его нога соскользнула с педалей, вода скрыла ее уже до середины икры. Спенсер поднял голову, которая жутко болела, и увидел, что «дворники» перестали работать. Аккумулятор иссяк.
Река неслась, как скорый поезд. Течение стало неспокойным. Грязные ручейки воды затекали внутрь машины через разбитое окно.
Рядом с окном плыла дохлая крыса. Она плыла влекомая потоком, рядом с машиной. Она была длинная и гладкая. Один немигающий стеклянный глаз уставился на Спенсера. Обнажились острые зубы. Длинный отвратительный хвост застыл, как проволока. Он странно загибался в сторону.
Спенсер перепугался, увидев крысу. Так его не пугала даже вода, заливавшаяся внутрь. Его охватил страх, подобный тому, который вызывали кошмарные сны, и удушающе не хватало воздуха, и бешено билось сердце. Он знал, что умрет, если крысу занесет в машину, потому что это была не просто крыса. Это была Смерть! Это был крик в ночи и шум крыльев совы, блеск стали и запах горячей крови. Это были катакомбы, это был запах времени, и, что еще хуже, это была дверь, через которую его вытянули из невинного состояния мальчишества, это был проход в ад, в комнату, которой кончалось Ничто. Все это олицетворяла холодная плоть крысы! Если она коснется его, он станет кричать до тех пор, пока не лопнут его легкие и после последнего выдоха не наступит темнота.
Если бы только он мог, высунувшись из окна, чем-нибудь отогнать прочь омерзительного грызуна, не прикасаясь к нему рукой! Но Спенсер был слишком слаб, чтобы найти что-то наподобие прута. Его руки лежали на коленях ладонями вверх. У него не было сил даже просто сжать их в кулаки.
Наверное, стукнувшись головой о крышу машины, он пострадал гораздо сильнее, чем думал. Спенсеру показалось, что его парализует. А если так, то тогда ему на все наплевать.
Снова промелькнула по небу молния. Яркий свет превратил мертвый глаз крысы в сверкающий белый шар. Казалось, что глаз задвигался, чтобы повнимательнее разглядеть Спенсера.
Спенсер понимал, что если он не переключит свое внимание, то сам невольно привлечет крысу к себе. Его испуганный взгляд, как магнит, притянет ее черные глаза. Он отвел взгляд и стал смотреть вперед, на реку.
Хотя Спенсер взмок от пота, его била дрожь. Даже рана уже не горела, а была холодна как лед. В этом месте он особенно ощущал холод. Все тело закоченело, но шрам напоминал замерзшую сталь.
Стерев с лица капли дождя, проникавшие через разбитое окно, Спенсер увидел, что течение стало сильнее. Река с силой рвалась вперед к единственному возвышению в ландшафте обычной равнины.
Скалистый хребет, протянувшись с севера на юг, исчезал дальше в тумане. Этот хребет кое-где достигал высоты двадцати или тридцати футов, а местами понижался до трех футов. Это было геологическое формирование, но в некоторых местах ветра и дожди придали ему странную форму. Взгляд отмечал окна, какие-то полуразрушенные башни и крепостные стены. Странные огромные укрепления, которые были воздвигнуты и разрушены во время войн за тысячи лет до нашей эры. В самом верху оставались как бы разбитые или неровно стоящие парапеты. В других местах скалы были пробиты насквозь, как будто нападавшие смогли прорваться в крепость именно через эти пробоины.
Спенсер внимательно разглядывал фантастический «старинный замок». Ему не хотелось думать, что это просто затейливое нагромождение камней. Это помогало ему отвлечься от дохлой крысы, которая плавала рядом с ним за разбитым окном.
Так как он плохо отдавал себе отчет в происходившем, он сначала не обратил внимания на то, что река неотвратимо несет его к нагромождению скал. Наконец до него дошло, что столкновение с горными породами может стать фатальным для грузовика, который и так сильно пострадал после того, как его бросало, подобно шарику для пинг-понга, под бетонным мостом.
Если поток пронесет его через естественный шлюз вдоль русла реки, то странное нагромождение камней останется для них всего лишь интересным явлением природы. Но если машину затащит в одну из трещин...
Хребет возвышался перпендикулярно руслу реки, и поток пересекал его в трех местах. Самый широкий рукав лежал справа. Он проходил под темной башней высотой в двадцать футов и шириной в шесть футов. Ширина самого узкого прохода не достигала восьми футов. Он располагался в середине, между башней и нагромождением обломков десяти футов шириной и футов двенадцати высотой. Между этой кучей камней и левым берегом реки, где тянулись вверх и простирались к северу «укрепления», был третий проход шириной примерно от двадцати до тридцати футов.