Куртц Кэтрин. Ложа Рыси (Адепт - 2)

   Леди Джулиан оживленно вернулась к делу.
   - Адам, дорогой мой, вы были восхитительно терпеливы, но вам наверняка не терпится получить свое кольцо. Дайте минутку, и я принесу его.
   Прежде чем любой из двоих мужчин смог предложить ей помощь, она развернула кресло и подъехала к богато инкрустированному бюро у стены. Когда дама вернулась, у нее на коленях была инкрустированная медью деревянная шкатулка с китайским драконом, что свернулся в кольцо вокруг большого лунного камня, вставленного в крышку. Леди Джулиан остановила кресло и открыла шкатулку. Золото и сапфир светились между пальцами, когда она вынула красивое золотое кольцо с овальным сапфиром и подала Адаму грациозным движением. Он с улыбкой принял кольцо и поднес его к свету.
   - Ах, Джулиан, какая мастерская работа! Если бы я не знал, никогда бы не догадался, что оно вообще было повреждено.
   - Камень, к счастью, не пострадал, - сказала леди Джулиан, когда Адам надел кольцо. - По счастью, обошлось без переделки всей оправы. Однако в будущем постарайтесь быть аккуратнее.
   В ее голосе прозвучало мягкое неодобрение, и Перегрин неловко заерзал, потому что повреждено кольцо было из-за него, а не из-за Адама.
   - Пожалуйста, не сердитесь на Адама, - произнес он. - Виноват, собственно, я.
   Леди Джулиан посмотрела на него с изумлением, которое ему трудно было понять.
   - Нет, он рассказал мне. Вот почему мы с ним решили, что в будущем вам понадобится вот это.
   Она снова полезла в шкатулку. Перегрин моргнул - и увидел второе кольцо. Камень - большой, изумрудной огранки сапфир почти такого же размера, как у Адама, - глубоко сидел в золотом гнезде, на широком ободке рельефно выступали китайские драконы. Хотя внешне дизайн отличался от кольца Адама, его психическая "сила" была очень сходной. Перегрин отшатнулся, светло-карие глаза широко открылись.
   - Нет, это не для меня...
   - Именно для вас, - сказал Адам. - Подарок. Подарок, несущий с собой некую ответственность.
   Он подчеркнул это заявление взглядом, значение которого Перегрин прекрасно понял. Леди Джулиан по-прежнему молча протягивала ему кольцо. Собравшись с духом, молодой человек взял его.
   - Оно прекрасно. Я... Спасибо.
   - Вы не хотите примерить? - спросил Адам, внутренне забавляясь.
   - О, - пробормотал Перегрин. - О да, конечно.
   Он надел кольцо на средний палец правой руки. Совершенно впору.
   - Удивительно! - воскликнул художник и уставился на леди Джулиан. Каким образом вы сумели сделать его по размеру?
   - О, это кольцо я не делала, дорогой, - сухо сказала она. - Камень новый, но оправа... очень старая. Что до размера, то я работала под опытным руководством Адама.
   - А откуда узнали вы? - спросил Адама Перегрин.
   Адам фыркнул с искренним изумлением.
   - Право же, Перегрин, вам здесь чудится какое-то волшебство. Я позволил себе прикинуть, пока занимался раной на руке, которую вы получили в Уркхарте. Вы тогда очень старались смотреть куда угодно, только бы не на руку... за что, полагаю, вас нельзя осуждать.
   Перегрин вздрогнул, но и ухмыльнулся немного пристыженно.
   - Наверное, я был немного озабочен... - Он посмотрел на кольцо. - Ваших умений, похоже, не счесть.
   - Искренне надеюсь на это, - сказала леди Джулиан. Ее слова прозвучали так серьезно, что Перегрин задумался. Кольцо было впору, однако казалось странно тяжелым для своих размеров, и он снял его, чтобы рассмотреть внимательнее. Хвосты драконов переплетались внизу ободка, а завитки чешуек и крыльев тянулись вверх и окружали гнездо изящным узором.
   - Это кольцо... - промолвил он нерешительно. - У него есть какая-то... какая-то...
   - Сила? - закончил Адам. - Какими силами оно будет наделено, зависит от вас.
   - А что мне надо сделать?
   - Я уже говорил вам раньше: важно не делать, а стать... и у вас это уже хорошо получается. Но если нужны указания... Джулиан?
   Леди Джулиан глубокомысленно кивнула.
   - Я подозревала, что он захочет чего-то более необычного, - сказала она. - Если Перегрин желает, я вполне готова читать.
   Перегрин перевел взгляд с Джулиан на Адама и обратно.
   - О каком чтении вы говорите? - спросил он. - Какое-то гадание?
   Леди Джулиан снисходительно рассмеялась, и на долю секунды в ней проступила юная девушка.
   - Наверное, непосвященный назвал бы это именно так. Предлагаю посоветоваться с "И Цзин".
   - "И Цзин"?
   - Название переводится приблизительно как "Книга перемен", - объяснил Адам. - По преданию, легендарный китайский император Фу Си создал ее где-то в третьем тысячелетии до Рождества Христова. Для некоторых людей она служит священным писанием, но, если отбросить философские изыски, это один из самых древних и полезных способов предсказания - или гадания. Вопрошающий советуется с оракулом, подбрасывая монетки или ветки тысячелистника. Падая они образуют гексаграмму, называемую так потому, что монеты или ветки бросают шесть раз. Истолкования гексаграмм изложены в "Книге перемен".
   Леди Джулиан кивнула и продолжила объяснение с того места, где Адам остановился.
   - Как оракул, "И Цзин" уникальна, ибо не пророчит нам, что должно произойти то-то и то-то. Скорее, она обращает внимание вопрошающего на альтернативы, обусловленные имеющимися в его распоряжении вариантами выбора. - Она улыбнулась Перегрину и добавила: - Я научилась искусству толкования "И Цзин", когда мы с мужем жили в Гонконге. Доверите ли вы мне направлять ваше чтение?
   Она встретилась взглядом с Перегрином. В этот краткий миг молодой человек ощутил, что у нее нет секретов, которыми она не была бы готова поделиться с ним, буде появится нужда. Это доверие было заразительно.
   - Конечно, - сказал он. - Скажите мне, что надо делать.
   Леди Джулиан улыбнулась.
   - Во-первых, позвольте мне представить вам монеты. - Она сунула руку под шарф цвета пейсли, покрывающий ее колени, и достала затянутый шнурком мешочек из тяжелого неокрашенного шелка. - В принципе подойдут любые, но я предпочитаю эти.
   Распустив шнурок, дама перевернула мешочек и вытряхнула три золотых диска размером с десятипенсовик, с вырезанными в центре квадратными дырками. Приглядевшись, Перегрин заметил, что каждый диск с одной стороны гладкий, а на другой стороне нарисованы китайские иероглифы.
   - Такие монеты чеканились в царствование последнего маньчжурского императора, - сказала леди Джулиан, лаская одну из них между большим и указательным пальцами. - Уже много лет я храню их именно для этого. Они были верными друзьями.
   Когда она подала их Перегрину, монетки тихо зазвенели.
   - Зажмите монеты в ладонях, пока будете формулировать вопрос, который хотите задать. Чем конкретнее вопрос, тем лучше. И еще вы должны обратиться к вещему духу "И Цзин", помня, что тот же дух одновременно обитает и в вас. Когда почувствуете себя полностью в согласии с оракулом "сконцентрированным", как назвал бы это Адам, - шесть раз бросьте монеты на стол. Я запишу символы и потом истолкую их.
   Перегрин понимающе кивнул. Отложив кольцо, он зажал яркие золотые монеты между ладонями, откинулся назад и закрыл глаза, стараясь успокоить дыхание, как учил Адам. На него снизошло ощущение умиротворения, сознание отступило, пробуждая внутренние способности. Молодой человек продолжал глубоко дышать, сосредоточенный и невозмутимый, и вопрос словно выкристаллизовался: "Как могу я послужить моим друзьям?"
   Он помедлил, размышляя о возможных других вопросах, но любые варианты все равно приводили к той же главной проблеме. Очевидно, именно этот вопрос был для него главным.
   Придумать обращение к "духу книги", о котором говорила леди Джулиан, оказалось еще труднее, поскольку Перегрин не был уверен, представлять ли себе его индивидуальным или анимистическим. Он попытался смотреть на это понятие с разных точек зрения, затем отбросил сомнения и просто предложил свою готовность быть ведомым.
   "Вот он я. Покажи мне мое предназначение".
   Он открыл глаза и кивнул, готовый бросить монеты. Адам пододвинул ближе боковой столик, и они с Джулиан наклонились вперед, наблюдая, как Перегрин шесть раз бросает монетки. Джулиан записывала каждую комбинацию узорчатых и гладких сторон на листке рисовой бумаги. Когда молодой человек закончил, она протянула бумагу и показала рисунок - гексаграмму из сплошных и прерывистых линий.
   Потом она откинулась в кресле с невидящим взором, обдумывая результат, и наконец неторопливо заговорила, указывая на индивидуальные аспекты гексаграммы.
   - Ваш ответ находится вверху, в небе - Цянь, и внизу, в болоте - Дуй. Вместе эти триграммы составляют Лу, что означает "ступай осторожно". Этот великий знак указывает на опасность на пути к достижению желанной цели. "Книга перемен" гласит: "Вы дергаете тигра за хвост. Незаурядный человек отличает высокое от низкого и согласовывает стремления людей".
   Леди Джулиан помолчала.
   - Вам предстоит выполнить некую задачу, рискуя собой. Способность различать и согласование - вот ключи к успешному исходу. Различать - значит распознавать различия среди неразберихи. Согласовывать - значит действовать как судья, присуждая возмещение там, где имело место правонарушение.
   Она снова помолчала, словно обдумывая дальнейшее вдохновение. Под ожидающим взглядом Перегрина ее лицо превратилось в маску из слоновой кости.
   - Больше я ничего не вижу, - пробормотала она. - Остальное прояснится, когда придет пора судить. Но берегитесь. Тигр здесь далеко не самое страшное.
   - Ложа Рыси? - выпалил Перегрин, не успев остановиться. Леди Джулиан вздрогнула.
   - Это служители Тени, они не уважают законы ни людей, ни Природы. Нет ничего, на что бы они не осмелились ради власти...
   Она содрогнулась и умолкла, крепко зажмурив глаза. Приглядевшись, Перегрин был потрясен, заметив предательские серебряные слезы на щеках.
   Не говоря ни слова, Адам наклонился и ласково сжал руку леди Джулиан. Она накрыла его руку своей и глубоко вздохнула. Через мгновение дама открыла глаза и, увидев выражение лица Перегрина, вымученно улыбнулась.
   - Простите, дорогой, - тихо сказала она. - Некоторые раны никогда не заживают полностью.
   - Джулиан потеряла мужа в нашей последней кампании против Ложи Рыси, пояснил Адам.
   - И часть меня тоже умерла, - добавила она, глядя мимо Перегрина на что-то, видимое только ей. - Почти пятнадцать лет назад. Я всегда говорила себе, что Майкл заплатил эту цену, чтобы скрепить нашу победу. Но теперь они убили Рэндалла, и борьба начинается снова...
   Она снова посмотрела на Перегрина.
   - Когда Адам попросил меня сделать для вас кольцо, мы оба думали, что вы, пусть еще необученный, будете для Ложи ценным пополнением. Но, похоже, вы застали нас уже построенными в боевом порядке. Вероятно, ради вашей же собственной безопасности, вам лучше бы отступить, пока есть возможность.
   Перегрин сжал зубы и подчеркнуто неторопливо снова взял кольцо и зажал в кулаке.
   - Я не отступлю, леди Джулиан. Шесть недель назад я был готов покончить с собой, потому что не мог контролировать свой дар. Если бы не помощь и советы Адама, я бы сейчас был либо мертв, либо заперт в психиатрической лечебнице. Если бы я сказал, что мне не страшно, я бы солгал. Но страх значит меньше, чем шанс сделать со своей жизнью что-то действительно стоящее.
   Губы леди Джулиан дрогнули, словно ей хотелось уговаривать дальше, но вмешался Адам:
   - Перегрин знает, чего хочет, Джулиан. Он уже испытал серьезные неприятности и внес кое-какой вклад в наше дело. Время и Высшие Силы решат остальное.
   Наступила тишина, нарушенная тихим боем часов. Адам рефлекторно посмотрел на свое запястье и вздохнул, а Перегрин воспользовался тем, что перестал быть центром внимания, и спрятал кольцо с драконами в карман.
   - Боюсь, нам надо уходить, дорогая, - промолвил Адам. - Сегодня днем в Стратмурн должен приехать человек, чтобы обсудить затраты на настилку новой крыши в Темпльморе. Да, и еще, пока мы не ушли... вы предприняли что-нибудь, чтобы присутствовать на похоронах Рэндалла?
   Леди Джулиан покачала головой.
   - Нет. Я знаю, что это во вторник, но, боюсь, я слишком горевала, чтобы уделять внимание практическим вопросам.
   - Тогда не беспокойтесь об этом, - сказал Адам. - Я пошлю Хэмфри забрать вас около половины одиннадцатого. Может быть, позднее мы поговорим снова.
   Перегрин молчал, прижимая руку к карману, пока они не вышли за ворота.
   - Адам, я не буду надевать кольцо, пока вы не решите, что я готов, сказал он, когда они шли через улицу к "рейнджроверу", - но мне хотелось бы больше знать о нем. Леди Джулиан подчеркнула, что новый только камень. Кому до меня принадлежало само кольцо?
   Отпирая дверцу, Адам криво улыбнулся над крышей "рейнджровера".
   - Вы ничего не упускаете, да?.. Я-то думал, что вы догадались. Кольцо принадлежало сэру Майклу Броуди, ее мужу.
   Глава 15
   Дом, называющийся "Нижний Леки", стоял на пологом хребте, частично спрятанном за деревьями. Это был солидный дом из тесаного камня, построенный в викторианскую эпоху преуспевающим промышленником из Стерлинга. Киппен, ближайшая деревня, находилась милях в двадцати к западу от Стерлинга, что делало "Нижний Леки" достаточно уединенным, но и достаточно близким к городу для доступа к коммунальным удобствам. Этот дом его нынешний хозяин, Фрэнсис Ребурн, уже несколько лет находил замечательно подходящим для своих нужд.
   В понедельник, на следующий день после представления Перегрина леди Джулиан Броуди, Ребурн уединился в библиотеке "Нижнего Леки", чтобы изучить последнее приобретение, прибывшее по почте: анонимный манускрипт тринадцатого века, озаглавленный "De lapidibus". До немецкой оккупации Парижа в 1940 году манускрипт хранился в парижской Национальной библиотеке и все еще носил карандашные каталожные пометки. Поставщик Ребурна не признался, как манускрипт попал к нему в руки, а Ребурн не спрашивал. Он имел веские причины считать автором ученого книжника, служившего Рыцарям Храма.
   Уединившись в библиотеке, Ребурн размышлял о том, что он, вероятно, один из очень немногих, кто в состоянии по-настоящему понять не столько ценность манускрипта как средневекового артефакта, сколько его содержание. Это была исключительно ценная находка, плод долгих поисков, и сейчас он наслаждался обладанием, как знаток, смакующий превосходное вино.
   Он нежно погладил страницы, ощущая кончиками пальцев накопленную патину веков. У него за спиной в окно били косые лучи солнца, отражались от стекол больших книжных шкафов и превращали их в зеркала, отражающие ошеломительный вид на Гаргуннокские холмы. Не обращая внимания на зимний свет, Ребурн любовался украшенными миниатюрами полями манускрипта, отмечая утонченность руки переписчика, четкость латинских аббревиатур и маргиналии* [Маргиналии заметки на полях. - Примеч. пер.], некоторые из вторых сами по себе заслуживали примечаний.
   Он все еще предавался наслаждению обладанием редкостью, время от времени осматривая мелкие подробности через лупу, когда ему помешал стук в дверь. Появление Раджана, юного слуги-индийца, вызвало на лице Ребурна досаду.
   - Я, помнится, приказывал, чтобы меня не тревожили, - сказал он холодно.
   Голова в тюрбане склонилась почти подобострастно.
   - Очень простите, пожалуйста, мистер Ребурн, но два полисмена ждут в холле. Они говорят, что желают поговорить с вами. Я уже проверил их удостоверения. Старший из двоих называет себя старший инспектор Маклеод...
   - Маклеод? - Раздражение Ребурна резко сменилось интересом и подозрительностью. Он небрежно закрыл толстый том. - Хотелось бы, конечно, чтобы служители закона считали нужным договориться о встрече заранее... Ладно, покончим с этим как можно быстрее. Иди и проводи их наверх.
   Раджан поклонился и вышел. Ребурн быстро упаковал манускрипт и спрятал в правом верхнем ящике стола. Он как раз задвигал ящик, когда в коридоре послышался приглушенный звук шагов. Почтительный стук в дверь возвестил о возвращении Раджана в сопровождении двоих мужчин в пальто.
   - Вот эти джентльмены, мистер Ребурн, - объявил слуга, поспешно пятясь в коридор.
   - Добрый день, мистер Ребурн, - сказал старший из посетителей, шагнув вперед и показывая удостоверение. - Я старший инспектор Маклеод из полиции Лотиана и Пограничья, а это мой коллега констебль Кохрейн. С вашего позволения, мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
   Ребурн воспользовался этой короткой вступительной речью, чтобы обдумать первое впечатление. Крепким молодым констеблем можно было пренебречь: юнец со свежим цветом лица, лет двадцати пяти или чуть больше, почти мальчик. Инспектор Маклеод, с другой стороны, был небезызвестен Ребурну, по крайней мере по отзывам, и определенно заслуживал дальнейшего размышления. Широкоплечий и плотный, он выглядел точно на свой возраст - по мнению Ребурна, где-то около пятидесяти. Голубые глаза за очками в золотой оправе смотрели удивительно проницательно.
   Но это было не все. Ребурн затруднился бы выразить это чувство словами, но он ощутил слабое, не поддающееся определению присутствие чего-то большего. Охваченный любопытством, он встал с кресла и протянул старшему полисмену руку, что для всех, знающих его, было почти неслыханным проявлением дружелюбия.
   - Фрэнсис Ребурн. Не имею ни малейшего понятия о цели вашего визита, но, если вы считаете необходимым, я, конечно, отвечу на ваши вопросы.
   Рукопожатие инспектора было крепким, а пальцы узловатыми и сильными. Ребурн на миг сжал руку, одновременно расширяя восприятие. К его удивлению и ужасу, он получил слабое, но отчетливое ощущение невидимого кольца на среднем пальце правой руки Маклеода, хотя быстрый взгляд показал, что кольца инспектор не носит. На другой руке сверкал золотой ободок обручального кольца, а на запястье - обыкновенные часы, но единственной драгоценностью, кроме них, была золотая булавка в галстуке.
   Охваченный любопытством, Ребурн сел, жестом указав на два кресла по другую сторону стола.
   - Садитесь, пожалуйста, - предложил он небрежно, - и объясните, чем я могу быть вам полезен.
   Полисмены заняли указанные кресла. Без всякого предисловия Маклеод вытащил из внутреннего кармана пальто фотографию и протянул ее через стол.
   - Для начала мне хотелось бы, чтобы вы поглядели на снимок и сказали мне, узнаете ли вы этого человека.
   Ребурн взял снимок. На нем был изображен худощавый пожилой человек с серебристыми волосами и слегка рассеянным взглядом ученого - определенно тот самый индивидуум, фотографию и досье которого Ребурн показывал Верховному Мастеру от силы две недели назад. Он сделал вид, будто вглядывается в фотографию с некоторой неуверенностью, постепенно позволяя себе слегка нахмуриться.
   - Лицо знакомо. Не могу сразу же вспомнить имя, но я, несомненно, где-то уже видел его...
   Он помолчал, словно роясь в памяти, затем издал тихий крик торжества.
   - Есть! Это было в Эдинбурге... какой-то магазин. Антиквариат?
   - Попробуйте книги, - хмуро сказал инспектор.
   - Букинист? - Ребурн снова задумался, потом изобразил озарение. Конечно! Теперь я понимаю, в чем тут дело. Хозяин книжного магазина - тот масон, которого так эффектно убили... когда это было, на той неделе? Так как же его звали? Стэнли? Нет, Стюарт! Рэндалл Стюарт! Правильно, да?
   - Угу, - сказал Маклеод мрачно. - Правильно. - Он глубоко вздохнул. Мы пытаемся проследить передвижения мистера Стюарта в воскресенье, предшествующее его гибели. По словам дочери, он в то утро выехал из Эдинбурга около девяти утра, предположительно направляясь в Стерлинг, где, по договоренности, должен был произвести оценку собрания редких книг. Похоже, никто не знает, что случилось с ним после этого. Поскольку планируемым пунктом назначения был Стерлинг, мы опрашиваем всех в районе Стерлинга, кто мог видеть его. Ваше имя фигурирует в торговой статистике нескольких местных книготорговцев. Очевидно, вы коллекционер редких книг... как и Рэндалл Стюарт. Мы думали, что стоит спросить, не связывался ли он с вами в течение предшествующей недели.
   Инспектор метнул на Ребурна быстрый взгляд поверх очков. Ребурн спокойно выдержал взгляд.
   - Боюсь, что нет. На самом деле я никогда не встречался с этим человеком. - Он протянул руку над столом, возвращая фотографию. - Хотя иногда я покупаю кое-что сам, но обычно предпочитаю надеяться на моих постоянных агентов... с одним-двумя из которых вы уже явно встречались. Поймите, джентльмены, торговля редкими книгами - довольно закрытый бизнес. Если ваш мистер Стюарт с кем-то связывался, то, подозреваю, это мог быть кто-то из моих поставщиков, - но не я лично.
   - Мы учтем, - сухо произнес Маклеод и поерзал в кресле. - Давайте перейдем к другому вопросу - о собрании, смотреть которое ехал Рэндалл Стюарт. Вы не слышали что-либо о продаже коллекции редких книг? Возможно, продается поместье?
   Ребурн вежливо покачал головой.
   - Увы, инспектор, ответ снова отрицательный. С другой стороны, как я говорил, я собиратель, а не торговец. Вам надо бы поговорить с теми, кто этим зарабатывает.
   - Обязательно, не беспокойтесь.
   Маклеод снова нацелился на Ребурна голубыми глазами.
   - Еще один вопрос для протокола, мистер Ребурн. Не будете ли вы любезны сказать мне, где вы были и что делали вечером в воскресенье, восемнадцатого ноября?
   Ребурн позволил себе поморщиться, словно считал вопрос несколько неуместным. Потом откинулся в кресле и задумчиво поджал губы.
   - Восемнадцатого ноября... Давайте подумаем. Предпоследние выходные... Я был в Глазго, навещал друга. И да, - добавил он с иронической улыбкой, - у меня есть несколько свидетелей, которые могут подтвердить это.
   - Прекрасно, мистер Ребурн, - кивнул Маклеод. - Будьте добры назвать нам имя и адрес упомянутого друга.
   - Если для вас это действительно важно, - Ребурн пожал плечами, - хотя, надеюсь, вы будете сдержанны, поскольку дело касается леди. - Он обратился прямо к молодому Кохрейну. - Мисс Анджела Фицджеральд, Квинс-террас, двадцать три.
   Говоря, он украдкой глянул на Маклеода. Инспектор, похоже, удовлетворился ответом Ребурна, однако в глубине голубых глаз трепетало что-то мрачное, говорившее не просто о личном раздражении. Внезапно, невесть откуда, ему пришло в голову, что Маклеод вполне может быть собратом Рэндалла Стюарта по масонской ложе. Более пристальный взгляд на булавку в галстуке инспектора подтвердил то, что он, наверное, неосознанно заметил раньше: крохотные угольник и циркуль на декоративном ромбе.
   "Итак, инспектор - Вольный Каменщик, - подумал Ребурн. - Интересно, только ли это?"
   Молодой констебль, Кохрейн, послушно записал имя и адрес, продиктованные Ребурном, и подал блокнот Маклеоду. Как только Маклеод отвлекся, Ребурн еще раз поглядел на правую руку инспектора и зажмурился. На мгновение внешние чувства расплылись, и ему слабо привиделось кольцо, которое Маклеод сейчас не носил: золотой ободок с темно-синим сапфиром - и на этот раз также бьющийся пульс сдерживаемой мощи, заключенной и направляемой силой, которую кольцо символизировало.
   Этого открытия хватило, чтобы Ребурн мгновенно отступил за стены своей внутренней защиты.
   Это было не просто масонское кольцо, хотя и обладало типично масонским резонансом. Оно свидетельствовало о посвящении высокого уровня в какую-то могущественную эзотерическую традицию. Оно могло быть даже знаком членства в одной из ненавистных Охотничьих Лож... что объясняло бы множество до сих пор необъясненных событий особенно в Уркхарте. Так или иначе, Маклеод не простой полисмен.
   Сохраняя внешнюю любезность, Ребурн снова поглядел на инспектора. Его исследование заняло доли секунды, и Маклеод как раз поднимал глаза от блокнота и возвращал его коллеге, пока, по-видимому, удовлетворенный.
   - Ну, инспектор, еще вопросы есть? - безразлично спросил Ребурн.
   - Пока нет, - ответил Маклеод, вставая. - Большое спасибо, что уделили нам время, мистер Ребурн. Вы ведь будете здесь на случай, если нам понадобится дополнительная информация?
   Ребурн добродушно фыркнул, потянувшись к звонку, чтобы вызвать Раджана.
   - Не беспокойтесь, инспектор. Я не планирую покидать страну. Удачи в вашем расследовании. Слуга проводит вас.
   Когда полисмены ушли, Ребурн несколько минут тихо посидел, обдумывая значение своего открытия. Появление Охотника на пороге вызвало массу трудных вопросов... если, конечно, Маклеод - Охотник. Для начала вопрос реального положения Маклеода в его Ложе - ибо ответ отчасти определил бы, как с ним обращаться. По здравом размышлении, Ребурн усомнился, что Маклеод действительно Повелитель Охоты; но это не означало, что он не был потенциально опасным противником. След от кольца достаточное тому доказательство.
   Более уместен вопрос индивидуальных способностей Маклеода. Вряд ли он эмпат, телепат или ясновидец, иначе заметил бы, что его оценивают психически. В то же время Ребурн не мог быть совершенно уверен, что не выдал себя каким-то знаком.
   Так или иначе, присутствие в полиции человека вроде Маклеода было подобно бомбе замедленного действия с включенным часовым механизмом. Если бомба взорвется слишком быстро, серьезной опасности подвергнется масса тщательно разработанных планов. Убрать Маклеода рискованно - но далеко не так рискованно, как оставить его на воле.
   Телефон на столе был под рукой. Ребурн просчитал все предсказуемые варианты и принял решение. Подняв трубку, он позвонил в Эдинбургское отделение полиции Лотиана и Пограничья. После трех гудков ему ответили.