Куртц Кэтрин. Ложа Рыси (Адепт - 2)

   Потрясенный, Перегрин уставился на зловещие заголовки, затем поспешно опустил взгляд на статью. На сопроводительной фотографии был только общий план с начерченными на снегу линиями и полицейскими офицерами в анораках. Автор статьи с омерзительным смаком живописал место убийства. Еще более сенсационными выглядели мрачные намеки на то, что смерть Рэндалла Стюарта демонстрирует ясную связь между Вольными Каменщиками и практикой черной магии.
   Прочитанного оказалось достаточно, чтобы Перегрин метнулся в дом за пальто и ключами от автомобиля. "Моррис-майнор" стоял в гараже за сторожкой. Художник дал задний ход, и маленькая машина умчалась в брызгах воды и гравия. Через несколько минут он с визгом затормозил у двери западного крыла и выскочил, зажав мерзкую газетенку под мышкой. Поднятый им трезвон вызвал степенного и несколько удивленного Хэмфри.
   - Он вряд ли ожидает меня, - выпалил Перегрин, - и все-таки могу я поговорить с сэром Адамом?
   Адам стоял у окна эркера в утренней гостиной, когда услышал шаги в коридоре. Быстрая, порывистая походка сразу же указала на личность гостя. Перегрин даже не успел постучать, как Адам отвернулся от окна и тихо окликнул:
   - Входите, Перегрин.
   Дверная ручка с треском повернулась, и молодой художник почти ввалился в комнату, размахивая свернутой газетой.
   - Доброе утро, - произнес Адам с безрадостной улыбкой. - Насколько я понимаю, "Индепендент" разделяет ту же фантастическую версию убийства в Балтэрни, что и "Таймс", и "Скотсмен".
   Это сухое замечание заставило Перегрина остановиться на месте. Он глубоко вздохнул и молча кивнул, краем глаза заметив газеты, развернутые на столе среди остатков почти нетронутого завтрака.
   - Я как раз собирался послать Хэмфри в деревню, посмотреть, что могут предложить другие ежедневники, - продолжал Адам, - но, похоже, все основные газеты согласны насчет мотивов, лежащих в основе убийства Рэндалла Стюарта.
   К возмущенному Перегрину вернулся дар речи.
   - Как им хватает наглости нести такую беспардонную ложь? Ведь то, что масоны предпочитают совершать свои ритуалы втайне, вовсе не причина полагать, будто они балуются сатанизмом. Нет никаких доказательств для подобных голословных утверждений. Это все куча вздора!
   - Вы это знаете, и я знаю, - пожал плечами Адам. - Но сдержанность не способствует тиражам.
   Перегрин нахмурился и бросил газету на стол.
   - И вы ничего не в состоянии сделать, чтобы внести ясность?
   - В такой короткий срок - нет, - ответил Адам. - Надеюсь, в конце концов нам удастся раскрыть реальный заговор, стоящий за этим.
   Он старался говорить холодно и спокойно, однако разум и душа все еще были в смятении после долгой, полной боли ночи. С усилием оторвавшись от воспоминаний, Адам пристальнее посмотрел на бледное, напряженное лицо Перегрина.
   - Вы что-нибудь ели сегодня утром?
   Молодой человек покачал головой.
   - В таком случае, - Адам потянулся за телефоном, - попрошу Хэмфри принести вам несколько тостов и свежего чая. Вы можете поесть, пока я позвоню Ноэлю и узнаю, было ли что-то новое с тех пор, как мы расстались вчера вечером.
   Как и надеялся Адам, Маклеод сидел в своем кабинете в Главном управлении полиции. Инспектор взял трубку почти немедленно.
   - Ага, я видел чертовы газеты, - прорычал он в ответ на вопрос Адама. Если вы не смотрели утренних передач, то они ничуть не лучше - только вместо черной магии говорят о коррупции в правительстве. Следовательно, они вообще ничего не знают. Хотя я далеко не уверен, что мы намного умнее - судя по тому, как обстоят дела на данный момент.
   - Значит, никакого прогресса?
   - Никакого... если не считать таковым хождение по кругу. Хуже того, мне приказано прибыть в Перт, чтобы связаться со следователями - у них в пять дня встреча с журналистами. Я только надеюсь, что с Божьей помощью к тому времени мы хоть что-то раскопаем. Иначе пресса и дальше будет перемалывать слухи.
   Он порывисто вздохнул.
   - А пока я посылаю пару людей в книжный магазин Рэндалла, вдруг узнают там что-нибудь полезное. Хорошо бы нашли ежедневник Рэндалла, валяющийся где-нибудь на конторке, хотя готов поспорить, он хранился у Рэндалла в машине... где бы она сейчас ни была.
   - Поговорили с Мирандой? - спросил Адам.
   - Нет, она все еще в шоке. Вчера Джейн привезла ее к нам домой, после того как пара шакалов из какой-то бульварной газетенки объявились у дверей Мэйфилд-террас. К тому времени девушка уже знала, что это не несчастный случай, что ее отца убили - полиция заглянула, чтобы официально уведомить об этом, - но ни она, ни Джейн не слышали подробностей. Бедная девочка по-настоящему обезумела после этого, поэтому Джейн вызвала нашего семейного врача, чтобы ей дали успокоительное. Она еще спала, когда я уходил утром. У меня не хватило духу разбудить ее.
   - Так Миранда у вас? - спросил Адам, мысленно аплодируя отважной жене Маклеода.
   - Угу. Сегодня днем поездом из Абердина приедет ее тетушка, чтобы забрать Миранду до похорон. А пока неплохо бы поберечь ее. По крайней мере, когда она спит, она не может горевать.
   Адам взглянул на запястье. Часы показывали двадцать минут девятого: молчаливое напоминание, что сам он проспал немногим более пяти часов после возвращения в Стратмурн. Когда вошел Хэмфри со свежим чаем и тостами для Перегрина, Адам пошевелил ноющими плечами и попытался забыть об усталости впереди ждало много дел.
   - Ладно. Обход в больнице начинается в десять, а я вчера пропустил его, так что поеду сегодня, но когда я там закончу, постараюсь заехать к вам, чтобы повидать Миранду.
   - Я знаю, что вам придется сильно выложиться, - откровенно сказал Маклеод, - но, думаю, ваш визит сейчас поможет больше, чем все остальное.
   - Тогда договорились. Я позвоню перед выездом из Джорданберна.
   - Господи Боже, - пожаловался Маклеод, - меня ждут два входящих звонка по двум различным линиям! Не репортеры ли?.. Даю отбой, постараюсь перезвонить вам сегодня днем.
   - Да. Спасибо, Ноэль.
   Адам рассеянно повесил трубку и повернулся к Перегрину, который слушал с широко раскрытыми глазами.
   - Что ж, боюсь, долг зовет меня в Эдинбург. Придется предоставить вас самому себе, пока я буду готовиться к отъезду.
   Перегрин поспешно проглотил кусок тоста и залил его большим глотком чая.
   - Хотите, чтобы я поехал с вами? - хрипло спросил молодой человек.
   - Не сегодня. - На лице Адама промелькнула тень улыбки. - Помнится, вы собирались работать над портретом бывшего мэра Эдинбурга.
   - Он мог бы и подождать...
   - Нет, - твердо заявил Адам. - Что бы ни случилось, я по-прежнему психиатр, которому надо заниматься пациентами, а вы по-прежнему художник, которому надо выполнять заказы. Не волнуйтесь, когда вы мне понадобитесь, то сразу узнаете об этом.
   Это заверение успокоило Перегрина, и он смог воздать должное чаю и тостам Хэмфри, охотно приняв предложение дворецкого позавтракать. Когда молодой человек набросился на тарелку дымящейся овсянки с медом и орехами, аромат шипящего на кухне бекона напомнил ему, сколько прошло времени после вчерашних черствых бутербродов. Он жадно проглотил овсянку и наполовину расправился с полной тарелкой бекона с омлетом, когда заглянул, чтобы проститься, переодевшийся наверху Адам. Вид Перегрина, с явным удовольствием уничтожающего завтрак, вызвал у владельца Стратмурна улыбку. Теперь он был уверен, что с гостем все в порядке.
   Когда шаги Адама затихли, Перегрин решил, что если съест еще одно яичко и парочку ломтиков бекона, он будет готов снова взяться за бывшего мэра Эдинбурга, портрет которого, как ни странно, получался неплохо.
   Поскольку "рейнджровер" был все еще весь в грязи после поездки в Балтэрни, Адам сел за руль более резвого обитателя своей конюшни блестящего темно-синего "ягуара". Он прибыл в госпиталь заблаговременно, чтобы совершить ежедневный обход, скрывая озабоченность с умением, рожденным долгой практикой. К счастью, все постоянные пациенты были в стабильном состоянии, появилось несколько новичков, а студенты-медики сумели сдержать любопытство и не расспрашивали о вчерашнем. Корреспонденты какой-то бульварной газетки узнали Адама на месте убийства и упомянули его имя в сопроводительной статье.
   Вскоре после полудня Адам вернулся к делам, которые оставались для него главными. Он быстро перекусил, позвонил Джейн и вызвал такси, чтобы отправиться к уютному дому Маклеодов на Ормидейл-террас.
   Джейн открыла дверь раньше, чем гость успел постучать. Бросив быстрый взгляд вслед удаляющемуся такси, она впустила Адама и крепко закрыла за ним дверь. Автоматический засов громко щелкнул в прихожей, когда гость наклонился, чтобы поцеловать рыжеволосую хозяйку в щеку.
   - Итак, вы снова отражали атаки журналистов?
   - Благодарение Богу, нет, - сказала Джейн, воинственно блестя глазами. - К счастью, они пока не обнаружили нас. Но, должна признаться, вы сейчас напугали меня, приехав на такси. Я ожидала, что вы будете на одной из своих машин.
   - Простите. Мне казалось, что такси не привлечет внимания. Вы приняли меня за журналиста?
   - Вроде того, - кивнула Джейн, - теперь это не важно. Дайте-ка мне ваше пальто...
   Они перешли из прихожей в холл.
   - Как Миранда? - спросил Адам. Джейн махнула рукой.
   - Наверное, неплохо, учитывая обстоятельства. Я уговорила ее съесть немного супа, но она все еще ужасно слаба. Хуже того, - Джейн поморщилась, утром бедняжка проснулась и пошла бродить по дому. Я не слышала ее, пока она не прошла в гостиную, а к тому времени было уже слишком поздно. Ноэль перед уходом выбросил сегодняшние газеты. но я не успела вынести мусор.
   - Значит, она видела по меньшей мере заголовки, - мрачно сказал Адам.
   - Я знаю, что мы не смогли бы бесконечно скрывать это, - вздохнула Джейн, - однако мне хотелось хоть немного подготовить ее. Надеюсь, вы сумеете ее успокоить.
   - Постараюсь, - ответил Адам. - Где она сейчас?
   - В гостевой спальне наверху, - сказала Джейн. - Пойдемте, я отведу вас.
   Миранда Стюарт сидела на большой, старомодной латунной кровати, натянув до подбородка кружевное покрывало. Когда Адам вошел, она слегка вздрогнула, потом расслабилась, узнав его. С белым лицом и большими, обведенными темными кругами глазами она была больше похожа на замерзшую коноплянку, чем на цыганку-танцовщицу, какой она показалась Перегрину. Адам сел в кресло у кровати и крепко сжал ее нервные ручки.
   - Привет, Миранда, - ласково сказал он. - Не могу выразить, как я сожалею о твоем отце. Это был самый добрый и благородный человек, какого только я имел честь знать.
   Бледное лицо Миранды исказилось.
   - Газеты пишут совсем другое.
   - Да, - кивнул Адам, - но то, что пишут газеты, ничего не значит для тех, кто был знаком с твоим отцом лично. Не терзайся из-за глупостей, написанных по невежеству. Помни, что там, где затронуты честь и репутация твоего отца, есть люди, радеющие о восстановлении правды.
   - Во всем этом нет никакого смысла, - сказала Миранда тихим, напряженным голосом. - Зачем кому-то убивать отца, когда он за всю жизнь никому не причинил вреда?
   - Тут мы можем только гадать. Сейчас полиция пытается установить обстоятельства, сопутствующие поездке твоего отца в Стерлинг. Ты не помнишь, упоминал ли он имя человека, который связался с ним по поводу оценки книги?
   Миранда вздохнула и покачала головой.
   - По-моему, он не говорил. Но...
   - Что "но"?
   - Мне... кажется, - неуверенно промолвила Миранда, - что это был кто-то знакомый.
   - Ты хочешь сказать, друг? - Адам склонил голову набок.
   - Не-е-ет... - Миранда задумчиво нахмурилась. - Просто знакомый.
   - Почему ты так считаешь?
   - Из-за того, как папа говорил по телефону. В четверг днем, продолжала девушка, ободренная молчаливым вниманием Адама, - мы были в магазине вместе. Примерно за час до закрытия зазвонил телефон. Я что-то искала на верхней полке, поэтому трубку взял папа. - Наморщив лоб, она старалась вспомнить точные слова. - Он еще сказал: "В самом деле... очень хорошая конференция" - или что-то в этом роде. Я подумала, что звонит кто-то из папиных коллег по бизнесу. Если б только я догадалась тогда спросить его...
   Голос Миранды задрожал и прервался, в темных глазах показались слезы, Адам сжал ей руку и ободряюще улыбнулся.
   - Тебе не в чем себя винить. Наоборот, ты только что дала мне очень ценную информацию.
   - Правда?
   - Правда, - сказал Адам. - Разве ты не понимаешь, что это дает полиции серьезный ключ для расследования? Инспектор Маклеод будет очень тобой гордиться.
   Адам покинул Миранду в заметно более светлом настроении, чем нашел ее.
   В гостиной внизу Джейн наливала чай приятной стройной женщине, явно похожей на Рэндалла Стюарта. Адам понял, что это тетушка Миранды, еще до того, как Джейн должным образом представила их. Мириам Маклеллан приняла его соболезнования со стоическим самообладанием и выразила трогательную благодарность за заботу о племяннице. Выдав несколько профессиональных советов насчет того, как следует успокаивать Миранду в будущем, Адам попросил Джейн вызвать ему такси, убежденный, что дочь Рэндалла в хороших руках. Когда приехало такси, Джейн проводила гостя до двери.
   - Еще раз спасибо, что приехали, - тихо промолвила она.
   - Это было нужно мне самому, - сказал Адам. - Кстати говоря, когда будут известия от Ноэля?
   - Хотела бы я знать, - сказала она уныло. - Сомневаюсь, что он попадет домой раньше полуночи. - Тут Джейн снова осмотрела на Адама, и ее глаза расширились. - Значит, у вас есть новости для него?
   Адам выдавил улыбку.
   - Миранда считает, что ее отцу звонил из Стерлинга кто-то профессионально связанный с книготорговлей. Передайте Ноэлю, что его людям стоило бы просмотреть телефонный справочник и составить список тамошних букинистов...
   Такси доставило Адама на стоянку джорданбернской больницы, где он взял свой "ягуар" и устало направился домой. Наступили морозные ноябрьские сумерки, когда мощная машина подъехала к Стратмурнскому аэродрому. Адам поставил автомобиль в гараж и быстро дошел до парадной двери. Дворецкий появился как раз, когда он снимал пальто и шарф.
   - Привет, Хэмфри. Есть новости?
   - Только одна, сэр, - ответил Хэмфри, принимая у Адама пальто. - Ваша матушка звонила около половины четвертого: подтверждает, что прибудет в Лондон, как и собиралась, в следующий вторник, но другим рейсом. Номер рейса 311, время прибытия 9.14 утра.
   - Хорошо. Что-нибудь еще?
   - Да, сэр. Леди Синклер просила сообщить вам, что она планирует "рабочий визит".
   Аккуратное ударение, сделанное Хэмфри на два последних слова, сказало Адаму, что дворецкий повторяет сказанное точно тон в тон. Вероятно, Филиппа Синклер уже знает о сгущающихся над головой сына неприятностях.
   Осведомленность матери не удивила Адама. Таланты Филиппы, как и самого Адама, были незаурядны в профессиональном и эзотерическом планах. Именно она, сама посвященная в высшие Таинства, привела сына к духовному пробуждению, освободившему в нем спящие силы разума и души. В свои семьдесят пять лет леди Синклер в основном отошла от активной эзотерической работы, хотя по-прежнему содержала процветающую психиатрическую практику в родном Нью-Гемпшире. Поскольку теперь Охотничья Ложа подверглась прямой угрозе, Адам понимал, что присутствие матери усилит их защиту. В то же самое время он не испытывал никаких иллюзий. Теперь главным источником неприятностей было для них неведение. Он отвечал на вопрос Хэмфри о чае, но по-прежнему был занят множеством вопросов, окружающих смерть Рэндалла Стюарта. Неведение заставляло его чувствовать себя соколом в клетке и с колпачком на голове. Где-то, невидимо для него, рыскала на свободе законная добыча, а он и его товарищи не могли присоединиться к охоте.
   Мягкий перезвон прервал его мысли. Большие дедовские часы на лестничной площадке отбивали каждые полчаса. Сверив с ними карманные часы, Адам убедился, что сейчас половина пятого.
   - Хэмфри, я выпью чай в передней гостиной, - сказал он, успев поймать дворецкого, когда тот направлялся на кухню. - Хочу посмотреть "Новости Шотландии".
   Убийство Рэндалла было одним из первых упомянуто в анонсе новостей в начале программы. Подавшись вперед, Адам совершенно забыл о чае на столе.
   - Продолжается расследование смерти эдинбургского масона Рэндалла Стюарта, - спокойно произнес диктор. - Считается, что Стюарт, изувеченное тело которого увезли вчера с лесистого холма в поместье Балтэрни, к северу от Блэргаури, стал жертвой экстравагантного ритуального убийства. Убийству был свидетелем в воскресенье ночью местный лесничий, совершавший обычный обход. До сих пор это происшествие сопровождалось самыми разнообразными слухами, но полиция скоро должна выступить с версиями касательно возможной личности преступников и их мотивов. Сейчас мы приглашаем вас в Перт, где наш корреспондент Джордж Гуэрдлей освещает первую официальную пресс-конференцию по этому убийству.
   Вместо студии Би-би-си на экране появился вход в пертширский полицейский участок. Мрачный Маклеод, защищаемый с флангов двумя офицерами в форме, стоял на скользких от дождя ступенях в окружении журналистов.
   - Нет, больше я ничего не могу сказать о причинах смерти, - терпеливо отвечал он на вопросы. - Мы ожидаем обычные судебные рапорты и результаты вскрытия через несколько дней. До прибытия этих бумаг я не вправе делать официальные заявления.
   Прилизанный молодой человек пробился вперед и сунул микрофон в лицо Маклеоду.
   - Инспектор, вы, кажется, прибыли из Эдинбурга, не так ли. А убийство произошло в юрисдикции Пертшира. Как вы оказались вовлечены в это дело?
   Усталое терпение Маклеода сменилось легкой настороженностью, словно он почуял скрытую ловушку.
   - Когда поступило заявление, сержант Келлум Керкпатрик из Блэргаури пригласил меня помочь с расследованием.
   - Почему же он обратился к вам, а не уведомил вышестоящего офицера в Перте?
   - Вышестоящий офицер был уведомлен, - кратко ответил Маклеод. - Но случай представлялся как ритуальное убийство, а сержант Керкпатрик знал, что у меня есть опыт подобной работы в Лотиане и Приграничье.
   - Значит, вы и сержант Керкпатрик были знакомы друг с другом еще до этого происшествия? - Прилизанный молодой человек, казалось, наслаждался своей сообразительностью. - Разве не правда, что вы, как и некогда Рэндалл Стюарт, состоите в обществе Вольных Каменщиков? - добавил он, нарочито сверившись с записями в блокноте.
   "Так вот куда ведут все эти расспросы!" - подумал Адам.
   - Признаться, я не понимаю, какое отношение...
   - Пожалуйста, ответьте на вопрос, инспектор. Вы, сержант Керкпатрик и жертва - масоны?
   - Да, - согласился Маклеод сквозь стиснутые зубы, ожидая неизбежного coup de grасе* [Завершающий смертельный удар (фр.). - Примеч. пер.] - и тот не замедлил.
   - Крайне любопытно, инспектор, - сказал молодой человек. - Один полицейский-масон выходит за пределы своей юрисдикции, чтобы пригласить другого полицейского-масона для расследования жестокого убийства третьего члена масонского братства. Не будете ли вы любезны прокомментировать эти совпадения?
   Маклеод выпрямился во весь рост, его голубые глаза сверкали.
   - Если вам нужны доказательства какого-то заговора, то придется поискать в другом месте. Во-первых, ни сержант Керкпатрик, ни я не были уверены, что кого-то действительно убили, пока не оказались на месте происшествия... и только тогда мы обнаружили, кто именно убит. И сержант Керкпатрик, и я делаем все возможное, согласно долгу офицера полиции, чтобы задержать преступников. Если бы я считал, что от этого будет какой-то толк, я бы предложил представителям прессы проявить такую же степень профессионализма.
   С этими словами он шагнул вперед так решительно, что интервьюеру пришлось отскочить в сторону. Пока камера прослеживала путь Маклеода к машине, телерепортер кратко обобщил только что сказанное.
   Когда на экране снова появилась студия и пошло сообщение о демонстрациях против подушного налога, Адам выключил телевизор и, крепко сжав губы, долго смотрел невидящим взглядом на пустой экран, стараясь справиться с раздражением.
   Мало того, что хороший человек умер ужасной смертью, так еще обстоятельства его гибели послужили поводом для очернения благотворительной организации, которую он преданно поддерживал всю свою сознательную жизнь! Только теперь Адаму пришло в голову, что весь этот грязный словесный поток мог быть специально подстроен, чтобы скрыть истинную цель убийства, хотя приходилось признать, что это мнение, как и все остальные, не основано на серьезных фактах. Не в первый раз он пожалел, что Рэндалл не смог сообщить о своем похищении Охотничьей Ложе до того, как враги заставили его замолчать. Физическое тело, содержавшее благородный разум и дух Рэндалла Стюарта, ныне было пустой оболочкой, однако сам дух бессмертен. По Законам Внутренних Миров с ним можно найти связь. Возможно, Адам сумел бы это сделать, чтобы хоть немного изменить баланс сил в пользу высшей справедливости.
   Он взял трубку внутреннего телефона и позвонил Хэмфри на кухню.
   - Мне очень жаль, но, боюсь, сегодня я обедать не буду. Было бы замечательно, если бы вы разожгли камин в библиотеке. И, пожалуйста, сделайте все, чтобы меня не беспокоили.
   Глава 11
   Надо было восстановить силы - ночью предстояла работа, требующая безмятежного спокойствия и сосредоточенной решительности. Адам не спеша принял горячий душ, надел серые фланелевые брюки и накрахмаленную белую рубашку, сверху накинул любимый халат из голубого стеганого бархата. Бесшумно ступая в тапочках с гербом, он соскользнул по главной лестнице в библиотеку.
   В отсутствие хозяина Хэмфри разжег в камине большое полено и включил пару подходящих по стилю медных ламп, располагающихся по обе стороны каминной полки, чтобы создать у огня островок уюта. Еще одна лампа сияла на баре в углу комнаты, обеспечивая дополнительное освещение на заднем плане. Поблагодарив в душе Хэмфри, Адам тихо закрыл за собой дверь и повернул ключ в замке. Не из-за Хэмфри, конечно. Получив инструкции, преданный дворецкий и мысли не допустил бы о том, чтобы мешать хозяину.
   Меньше всего Адама заботило физическое вторжение, хотя всегда необходимо учитывать и такую возможность. Все еще стоя лицом к двери, он залез в правый карман халата и вытащил кинжал - миниатюрное подобие шотландского дирка, черные кожаные ножны отделаны серебром с гравировкой, черная рукоятка украшена замысловатой резьбой и усеяна крохотными серебряными гвоздиками в точках пересечений узора. От кончика ножен до прозрачного синего камня размером с голубиное яйцо на головке рукоятки было всего семь дюймов длины. Такое оружие вполне подходило для того, чтобы прятать его в кармане или в рукаве. Когда Адам надевал килт, то носил кинжал, заткнув за чулок. Непосвященному он мог показаться всего лишь милым пустячком для любителя изображать из себя горца, но в руках Адама кинжал представлял весьма серьезное оружие. И многоцелевой инструмент.
   Взяв левой рукой ножны, а правой - рукоятку, выдохнув почти беззвучное заклинание, Адам вынул кинжал и легко прикоснулся губами к клинку, одновременно пряча ножны в карман. Трепет едва уловимой силы пробежал по руке. Кончиком клинка он нарисовал в воздухе невидимую пентаграмму - сверху вниз от центра двери, наискосок, снова вниз и опять вверх. Потом сосредоточился на центральной точке, запечатлев свое желание на начертанном таким образом знаке. Завершив манипуляции, Адам вновь поцеловал клинок и прижал его к левой стороне груди, склонив голову перед Источником Сил. Подойдя к камину, он запечатал и его, ибо дымоход тоже мог послужить входом. Последним был запечатан большой эркер в западной стене.
   Хэмфри предусмотрительно задернул занавески, так что они образовали роскошный парчовый задник для красивого рабочего стола и кресла из красного дерева. Отсалютовав в последний раз, Адам убрал кинжал в ножнах в карман и подошел к готическому книжному шкафу. На одной из верхних полок стояло изящное, размером с кулак, пресс-папье из кейтнесского стекла фирмы "Солтэйр". В его прозрачных глубинах таился просвечивающий бело-золотой водоворот, похожий на заледеневший экзотический колокольчик; самый вид его уже успокаивал и притягивал. Лаская руками прохладную шелковистую тяжесть, Адам снял пресс-папье и отнес к огню.
   Любимое кресло было на привычном месте, слева от камина. Передвинув его поближе к огню, Адам положил пресс-папье на маленький столик розового дерева, после чего выключил лампы на каминной полке и сел. Не спеша, он устроился так, чтобы, сидя прямо, но не напряженно, мог бы видеть, как танцующее пламя отражается в выпуклых изгибах сферы, словно в хрустальном шаре гадалки. Сосредоточив внимание на сердцевине шара, Адам поднял ладони жестом мольбы, глубоко вздохнул, задержал на миг дыхание и почти беззвучно прошептал слоги древнего гимна Всевышнему:
   Хвала Тебе,
   Творец Света.
   Дневное светило небес,
   Будь мне вожатым и защитой...
   Молитва была одновременно знаком служения Божественному и обетом безграничной преданности, который он уже приносил бессчетное количество раз на протяжении многих жизней. В кульминационный момент молитвы Адам сложил ладони и коснулся губ кончиками пальцев в благоговейной благодарности Тому, Кому служил. Потом, еще раз глубоко вздохнув, он легко опустил руки на колени и сосредоточился на освещенном огнем шаре, ставшем теперь фокусной точкой для входа в транс.