Кварри Ник. Смерть — моя тень

   Однако теоретически я не исключался из подозреваемых: все же была какая-то возможность, что я за две минуты проделываю все, что требуется для убийства...
   Это было теоретически возможно, но без конкретных доказательств районная прокуратура не имела права меня задерживать, да прокурор такого намерения и не имел.
   Они пришли к выводу, что Марти с угрозами покинул таверну и направился с пистолетом к моей конторе... Видимо, с намерениями пристрелить меня или, по меньшей мере, припугнуть. И если я действительно убил Марти при таких обстоятельствах, то это было убийством с целью самозащиты и не было смысла передавать дело в суд.
   Поэтому я и вышел свободно из здания Центрального полицейского управления, у входа в которое меня уже поджидали Фрэнк Лека со своими людьми.
   И вот сейчас, сидя в заведении в Китайском квартале, я почти физически чувствовал, что голова моя забита вопросами, на которые необходимо найти ответ.
   Сейчас все преступные элементы Ист-Ривер обратят внимание на мою судьбу, чтобы показать всем и всякому, что никому даже подумать нельзя о том, чтобы убить члена банды безнаказанно. Но, с другой стороны, чтобы найти убийцу, мне надо как-то фланировать между ними. А найти убийцу надо было обязательно, ведь если не удастся сделать это — Фрэнк Лека окажется прав: я буду мертвым человеком.

Глава 7

   Я отодвинул тарелку, так и не доев яичницу, выпил остаток пива без пены и стал мысленно перебирать вопросы, на которые как можно скорее требовалось найти ответы. Их оказалось слишком много. Некоторые я сразу отбросил, как несущественные, и тем самым заметно уменьшил их количество. Но и после этого вопросов осталось достаточное количество.
   Куда направился Марти, покинув таверну?
   Где он добыл пистолет?
   Кто в действительности убил Марти?
   Каковы мотивы убийства?
   Кто был этот старый пьянчужка?
   Что ему надо было около моего дома?
   Куда исчез Грэди, телохранитель Марти, и знает ли он что-нибудь полезное для меня?
   Пока я размышлял над этим, в зале появился мужчина в синем полосатом костюме. Остановившись около меня, он огляделся по сторонам. На мгновение его взгляд задержался на мне, а потом скользнул по остальному помещению. Закончив этот беглый осмотр, он пожал плечами, повернулся и вышел. Это мог быть человек, которому заведение просто не понравилось, но мог быть один из тех, кто разыскивает меня. В этом случае я уже обнаружен и снаружи должны уже поджидать другие.
   Оставив деньги, я поднялся и вышел через черный ход. Почти бегом я пересек двор, в котором стояли всякие ящики, и вышел на улицу. Там сразу вскочил в автобус и проехал остановок двадцать. Потом спустился в подземку, проехал еще три остановки и, выйдя на перрон, заполненный народом, сразу почувствовал, что за мной кто-то наблюдает с повышенным интересом. Пришлось еще попетлять в районе Хелл Китчен, стараясь отделаться от неприятного чувства, будто весь город следит за мной. Когда сотни твоих фотографий находятся у гангстеров, на любой улице можно встретить человека, который узнает тебя и сообщит кому-нибудь из синдиката. Похоже, у меня даже начало появляться чувство клаустрофобии.
   Я вошел в маленький кинотеатр и устроился в центре пустого зала. Полумрак успокаивающе подействовал на мои нервы. Я смотрел на экран, но ничего не видел. Судя по звукам, я попал на мюзикл, но не из самых громких...
   Я вновь вернулся к своим вопросам и в который уже раз, постарался привести их в порядок. Очевидно, следовало сосредоточиться на решении одного вопроса, ответ на который мог бы дать ответы на остальные. Какой-то мужчина вошел через центральный вход и уселся с края моего ряда, через некоторое время вошел еще один и уселся с другого края... Мое внимание сконцентрировалось на них. Что они собираются делать? Не отрывая глаз от экрана, я вытащил короткоствольный пистолет 32 калибра, прижал его к бедру и снял предохранитель. Оба вновь пришедших были, похоже, весьма увлечены фильмом. А мне вспомнилось в этот момент убийство в кинотеатре, которое произошло в прошлом году. Тогда наемный убийца воспользовался пистолетом с глушителем. Он сидел в том же ряду, что и его жертва, положил оружие на ручку и нажал спуск. Никто ничего не услышал в грохоте, несущемся со стороны экрана. Жертва просто обмякла, а убийца спокойно поднялся и вышел. Мертвого обнаружили только после окончания фильма, когда в зале зажгли свет.
   Я поднялся, прижимая пистолет к бедру. Никто не обратил на меня внимания. Я направился к боковому выходу, не выпуская незнакомцев из виду. Человек, сидевший у центрального входа, не шевельнулся. Другой, около бокового входа, приподнялся, когда я проходил мимо и снова сел, не отрывая глаз от экрана.
   Пробираясь вдоль стены в боковом проходе, я не отрывал взгляда от этих двоих. А они продолжали смотреть фильм. Я остановился и выждал минуты две: никто из них даже не повернул голову в мою сторону, не поднялся, чтобы уйти. Я убрал пистолет в карман и почувствовал, что рука моя совершенно мокрая. Сердце стало биться поспокойнее. «Нет, так долго продолжаться не может», — подумал я. Мои нервы были в таком состоянии, что меня пугало буквально все. Если мне не удастся взять себя в руки, то уж лучше спрятаться где-нибудь в укромном уголке и ждать, пока тебя не найдут. Если же я продолжу играть с тенью, то не останется времени ни на что другое.
   Был только один способ избежать парализующего действия преследователей: думать о собственной охоте на человека. Это было все равно, как если бы ты находился посреди минного поля — можно оставаться на месте и ждать, пока снайпер не возьмет тебя на мушку, а можно и двигаться, но ставить ногу только после того, как убедишься, что мин нет.
   Рядом с гардеробом стояла телефонная кабина. Я решил воспользоваться ею и начать свою охоту. Для начала я позвонил Сэнди в Центральное управление.
   Голос ее в телефонной трубке прозвучал взволнованно и напряженно:
   — Джейк? Как дела?.. Где ты?
   — Пока дела ничего... А где я — неважно... Нашли Грэди?
   — Еще нет, он вообще куда-то исчез. Днем не возвращался ни домой, ни в контору. Ходят слухи, что синдикат отдал приказ убить его.
   — Это не только слухи, — ответил я. — Я это знаю почти наверное. Но не будем об этом, я и так достаточно напуган.
   — Тебе нужно отыскать надежное место и спрятаться. Может быть, у меня дома, Джейк?
   — Нет, это не совсем надежное место. Как только они убедятся, что я не возвращаюсь домой, то начнут искать меня у друзей. А о том, что ты мой друг, знает слишком много людей.
   Сэнди была для меня даже больше, чем другом. Именно она и оказалась тем яблоком раздора, из-за которого у меня оказались натянутыми отношения с лейтенантом Флинтом.
   — Но мне хочется помочь тебе, — сказала Сэнди.
   — У тебя есть такая возможность, — ответил я. — Постарайся узнать побольше о расследовании дела по убийству Марти. И предпринять кое-какие самостоятельные шаги, если позволит начальство.
   — К черту начальство! — ответила Сэнди. — Говори, что нужно сделать?
   — Узнать все о Марти: о его прошлом, друзьях, перемещениях за последнее время, о каждом, кто мог бы ненавидеть его настолько, что способен был бы его убить.
   Некоторое время девушка молчала.
   — Ну, а как же ты сам? — наконец спросила она.
   — Обо мне не беспокойся.
   — В отделе по расследованию убийств считают, что его убил ты, но убил, защищая свою жизнь...
   — Ну и пусть себе считают! Ты только постарайся добыть нужные мне сведения.
   — Ты же знаешь, Джейк, что я сделаю все, что смогу. Куда тебе позвонить?
   — Я позвоню сам.
   — Хорошо! Только, Джейк... Будь осторожен.
   — Конечно! Но как это сделать?
   Ответа не последовало.
   Я позвонил Коре домой, но к телефону никто не подошел. Тоща я набрал номер дома моделей. Трубку сняла ее белокурая помощница Лорейн Найт.
   — Мисс Шейл на работе нет. Она позвонила и сказала, что ее не будет несколько дней.
   Я потер лоб.
   — Она не сказала, куда уедет?
   — Нет, не сказала.
   — Мне обязательно нужно с ней переговорить. И как можно быстрее. Если она позвонит, передайте ей об этом.
   — Хорошо. Куда ей позвонить?
   — Пусть она оставит вам свой номер телефона. А я позвоню вам... Кстати, мистер Стронгел у себя?
   — Да.
   — Можно мне с ним поговорить?
   — Конечно!
   Я подождал, пока Лорейн Найт соединится с коммутатором и попросит дать кабинет Стронгела.
   Исчезновение Коры меня обеспокоило. У меня было к ней много вопросов, и она должна была понимать это.
   Наконец в телефонной трубке послышался голос секретарши Стронгела. Я назвал ей свое имя.
   — Мистер Барроу? — раздался через некоторое время голос Эдварда Стронгела.
   — Да, это я, тот самый частный детектив, которого вам представляла мисс Шейл.
   — Помню, помню... Как ужасно все то, что произошло! Просто ужасно! Мисс Шейл рассказала мне все утром по телефону. А потом это появилось в газетах. Все это очень неприятно, но могло быть и хуже. Но во всяком случае в газетах нет никаких намеков на... на ее прошлое.
   — Вы не знаете, где она сейчас может находиться?
   — Думаю, что дома. Она только сказала мне по телефону, что очень расстроена случившимся и что несколько дней не придет на работу... Я могу ее понять! Пусть отдохнет немного и придет в себя.
   Я поблагодарил его и повесил трубку... Возможно, Кора просто куда-нибудь вышла, когда я ей позвонил? Я позвонил еще раз — опять никакого ответа. После этого я набрал номер своего собственного телефона. У телефонистки на коммутаторе оказалось для меня послание от Коры. Она звонила часа четыре назад и попросила передать, что позвонит мне позднее — в бюро или домой.
   У меня не было ни малейшего желания ждать ее звонка ни дома, ни в конторе. Поэтому я попросил телефонистку, чтобы Кора оставила мне свой номер телефона, если будет звонить еще. Следующий мой разговор был со знакомым коммерсантом по продаже подержанных автомобилей. Мне требовалось какое-нибудь средство передвижения, а от своего автомобиля следовало держаться подальше. За ним могут не только присматривать, но и подложить под него бомбу, тем более, что им наверняка известно его описание и номер.
   Коммерсант, услышав мое имя, сразу занервничал.
   — Джейк? Как дела?
   — Пока ничего... Ты уже знаешь обо всем?
   — А кто этого не знает?
   — Мне нужна твоя помощь.
   Пауза.
   — Даже не знаю, что и сказать тебе, Джейк...
   — Ты мне должен, и не мало, — сухо напомнил я.
   — Да, конечно! Но если кто-нибудь об этом узнает, мне не поздоровится.
   — Никто ничего не узнает, — прервал я его нытье. — Мне нужна машина, но только в хорошем состоянии.
   — Если кто-нибудь увидит тебя здесь...
   — Никто не увидит и не узнает! Я ее не буду покупать, а только возьму на время. Оставь машину в двух километрах от гаража, а ключи спрячь под передним сиденьем.
   — Надеюсь, все останется в целости и сохранности?
   — Для этого же существуют страховые компании. И кончай болтать, уж ты-то знаешь, как это делается!
   — О'кей! Хотя я нахожусь в трудном положении. Есть «бьюик» в хорошем состоянии, голубой с коричневым. — Он назвал номер. — Я оставлю его на Мессер-стрит, в трех кварталах отсюда.
   — Вот и отлично! Спасибо.
   — Не благодари и больше не обращайся. Очень уж опасно быть твоим должником.
   Внезапно я опять почувствовал приступ страха, но все-таки заставил себя заниматься делами.
   Теперь следовало допросить барменшу Хаги. Прижать ее так, чтобы рассказала даже больше, чем сообщила полиции.
   Голубой с коричневым «бьюик» уже стоял на Мессер-стрит. Я достал ключ из-под переднего сиденья и вначале прокатился по всему Ист-Сайду, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Лишь после этого я направился в сторону тоннеля, который вел в Нью-Джерси.
   Перед таверной «Черепаха» я проехал медленно. На стоянке перед таверной было пусто. Я оставил «бьюик» на автостраде и вернулся к заведению пешком. Я обошел кустарники, даже перелез через забор, чтобы добраться до черного хода. Гараж был открыт, машина стояла на месте. Похоже, Хаги была дома. Несколько минут я простоял в гараже, наблюдая за окнами, но никого не заметил. Тогда я быстро прошел по двору и толкнул дверь. Она оказалась незапертой, и я вошел.
   Бесшумно закрыв за собой дверь, я выждал какое-то время, чтобы глаза мои привыкли к полутьме. Это была маленькая комнатка, которая находилась за баром. Впереди была дверь за занавеской, справа лестница. Хаги могла быть либо у себя в комнате, либо в баре.
   Зажав в руке короткоствольный пистолет, я осторожно отодвинул занавеску. В зале было пусто. Хаги стояла на лестничной площадке, в руках у нее ничего не было. Она удивленно смотрела на меня.
   — Какого черта вам здесь понадобилось?
   Я поднял свой пистолет, чтобы она могла лучше его видеть.
   — Делай то, что я прикажу!
   Она провела языком по губам. Видимо, испугалась.
   — Иди вперед, — приказал я. — Если будешь слушаться, ничего плохого с тобой не случится...
   Из бара, который показался мне пустым, раздался голос:
   — Точно так же следует вести себя и тебе, Барроу! Не двигайся и брось пистолет!
   Я слегка повернул голову и увидел широкое конопатое лицо бандита, который стоял справа от стойки с длинноствольным пистолетом, направленным в мой позвоночник.
   Я разжал руку, и мой пистолет упал у моих ног. Продолжая держать меня под прицелом, человек сказал:
   — Винци!
   Открылась дверь, выходящая на лестничную площадку, и появился крепкого сложения молодой человек с черными напомаженными волосами и с автоматическим пистолетом 45 калибра в руке. Улыбаясь, он поднял мой пистолет и направил его мне в лоб.

Глава 8

   Хаги испугалась.
   — Только не убивайте его здесь! — с дрожью в голосе сказала она. — Только не в моем заведении...
   — Закрой свою пасть! — оборвал ее бандит с напомаженными волосами. — Возвращайся в свою конуру и сиди там!
   Хаги поспешно скрылась. Было слышно, как она хлопнула дверью. Я стоял, держа руки на высоте плеч, готовый при первой же возможности выхватить из кобуры свой «магнум». Но гангстер на лестнице не сводил глаз с меня и пистолета. Его конопатый коллега находился в нескольких ярдах от меня и тоже держал меня под прицелом.
   — Джин! — сказал бандит на лестнице. — Ты готов?
   — Да!
   Тот, что помоложе, спустился до середины лестницы, продолжая целиться мне в лоб, и остановился.
   — Ну-ка повернись, Барроу, если хочешь еще пожить!
   — Ты хочешь сказать, что у меня есть выбор?
   — Разумеется, — рассмеялся он. — Либо тебя убьем мы, либо Фрэнк Лека лично.
   Джин, бандит, находящийся в баре, добавил:
   — Ты слышал, Барроу? Тогда поворачивайся! Повторять не будем! Получишь пулю! Хотя мне и хочется получить премию за твою доставку в живом виде, но слишком утруждать себя ради этого я не намерен. Понятно?
   Моя рука замерла. За моей спиной Винци приказал:
   — Иди вперед и прислони руки к стене!
   Я посмотрел на стену и подумал о моем «магнуме» под мышкой, о смерти от пули в спине — здесь или в каком другом месте. Потом сделал несколько шагов вперед и оперся руками о стену.
   Джин подошел ко мне сбоку и обыскал свободной рукой. Делал он это очень ловко, не оставляя ни малейшего шанса. Его пистолет упирался в позвоночник. Кроме того, был вооружен и Винци.
   Когда бандит отошел, в его руке красовался мой «магнум».
   — О'кей, Барроу! — сказал Винци. — Теперь иди в бар!
   Я повернулся. Винци уже поднял мой короткоствольный пистолет и сунул его себе в карман, а его собственный пистолет смотрел мне в живот.
   — До чего же умный этот Рюннон! — сказал он Джину. — Сообразил, что Барроу может прийти сюда.
   — Конечно, умный! Это что, новость для тебя? — Джин находился сзади в зале и по-прежнему не спускал с меня глаз. — Пошли, Барроу!
   Я двинулся не спеша, слыша за собой шаги Винци, в такт с моими. Я был весь в поту, рубашка прилипла к телу.
   — Позвони Лека, — сказал Джин.
   — Да, он обрадуется нашему известию, — радостно произнес Винци. — Держу пари, что он будет убивать Барроу в течение двух дней, не меньше!
   — Мы еще не доставили его Лека, — равнодушно заметил Джин.
   — Тут сложного ничего нет. Мы перевезем его в багажнике автомобиля.
   Джин подошел к телефону, стоящему на стойке, посмотрел на Винци, потом на меня, потом сделал знак в направлении одного из столиков.
   — Сядьте там и положите руки на стол!
   Я повернулся. Винци оставался стоять на некотором расстоянии, держа меня под прицелом.
   Джин, стоя у стойки, набирал номер.
   — Можно закурить? — спросил я у Винци. — Может быть, в последний раз...
   Он рассмеялся:
   — А ты хладнокровный парень! Закуривай!
   Я достал из внутреннего кармана пачку сигарет и взял одну в зубы. Потом предложил закурить Винци.
   — Закуришь?
   Если бы он отказался, дела мои стали бы совсем плохи, но он согласился. Держа в правой руке пистолет как можно дальше от меня, свободной рукой он взял предложенную сигарету.
   — Ты действительно хладнокровный парень, — проговорил он с восхищением. — Как это тебя угораздило убить единственного сына Лека?
   Я пожал плечами:
   — Такое с каждым может случиться.
   Прежде чем предложить ему зажигалку, я повернул регулировочное колесико на ней до отказа. Винци наклонился вперед. Я протянул зажигалку к его сигарете и зажег: пламя ударило ему прямо у глаза!
   Он исступленно завопил, схватился свободной рукой за глаза и одновременно нажал на спусковой курок...
   Но я был готов к такой реакции и уже бросился на него. Пуля пробила стол и прошла рядом с моей ногой, зацепив каблук. Я бросился вперед и ударил его головой в грудь, вырвав одновременно у него пистолет. Он, занятый глазами, почти не сопротивлялся. В следующее мгновение я уже был на полу.
   И тут же Джин, бросив телефонную трубку, выстрелил из-за стойки. Пуля прошла высоко: боясь попасть в Винци, он взял выше, чем надо. Он прицелился второй раз, но мой пистолет выстрелил раньше. У меня была неудобная позиция, так как стойка бара наполовину скрывала Джина, но, тем не менее, пуля попала ему в правую руку. Он повернулся вокруг собственной оси. Я вскочил на ноги и бросился к нему, стреляя на ходу. Пули разбили зеркало и несколько бутылок, стоявших на полке. Посыпались осколки. Я грудью перекатился через стойку и свалился на другую сторону.
   Джин, пригнувшись, пытался защититься от падающих на него осколков, а я вновь выстрелил — еще до того, как коснулся пола. Под его левым глазом появилась большая дыра, он повалился на бок и голова его глухо стукнулась об пол.
   Я рывком вскочил на ноги, готовый стрелять из-за стойки, но Винци был не готов предпринять какие-либо решительные действия. Он лежал на полу посреди комнаты и прижимал руки к глазам. Вид у него был ужасный.
   Я обошел стойку, забрал свой короткоствольный пистолет и сунул его в карман пиджака.
   Со стороны лестницы послышался какой-то шум. Я отодвинул занавеску. В этот момент Хаги как раз закрывала за собой дверь. Тогда я окликнул ее — она еще держала руку на ручке дверцы. Она повернулась и, увидя меня, в ужасе закрыла глаза. В правой и левой руках у меня было по пистолету. Не в силах удержаться на ногах, она прислонилась к двери спиной.
   — Не надо... — взмолилась она. — Прошу вас, не надо...
   — Я приехал сюда не для того, чтобы убивать! — сказал я. — Пройдите в бар!
   Хаги поспешно повиновалась. Войдя в бар, она сразу заметила Винци, держащего руки у глаз.
   — А где... другой? — со страхом выдавала она.
   — За стойкой... Можешь взглянуть!
   Она бросила быстрый взгляд за стойку и снова повернулась ко мне. На ее лице явно читался упрек.
   Я подошел к Винци и с силой ударил его рукояткой револьвера по голове, в результате чего он неподвижно растянулся на полу. Затем я стер отпечатки пальцев с оружия и бросил пистолет рядом с ним. Без свидетелей с Хаги будет легче разговаривать. Я забрал за стойкой свой «магнум», сунул его в кобуру под мышкой.
   Хаги, не шевелясь, наблюдала за моими действиями.
   А я оперся боком о табурет рядом с Хаги и ткнул пистолетом ей в живот. Сделав паузу, чтобы успокоиться и заодно нагнать на Хаги побольше страху, я наконец сказал:
   — Тебе еще повезло, что я живой! Если бы меня убили, то и ты вряд ли уцелела бы... Свидетелей такие люди не оставляют.
   Она быстро и согласно кивнула.
   — Я... я знаю, — быстро проговорила она. — Но поверьте мне, сэр, я здесь ни при чем. Честное слово, я ничего не могла поделать! Они пришли сюда и сказали, что им нужно дождаться одного человека. Мне приказали молчать. Что я могу поделать?
   — Я хочу знать, что здесь произошло после моего ухода.
   — Но... Но я же обо всем рассказала полиции. Я больше ничего...
   Я с силой ткнул ее дулом пистолета.
   — Я хочу знать то, что ты не рассказала полиции! И со всеми подробностями! А будешь артачиться, я еще кое-что натворю здесь, прежде чем уйду!
   Я обвел рукой с пистолетом все помещение.
   — Если что-нибудь скроешь, то после моего ухода здесь останется три трупа. И никто не узнает, что это сделал я.
   — Но что вы хотите знать? Поверьте, я действительно ничего больше не знаю! Спрашивайте, что вам нужно... — она чуть не плакала. — Я могу рассказать только то, что уже говорила в полиции. Вы ушли вместе с той темноглазой женщиной. Чуть позднее спустился Марти. Грозился, что вы за все ответите...
   — Подожди, — прервал я ее. — Он назвал меня по имени?
   Хаги на мгновение задумалась, а потом отрицательно покачала головой.
   — Нет... Он говорил: «Я ему покажу» или что-то в этом роде...
   Ноги ее уже не держали, и она опустилась на табурет по-прежнему не спуская с меня глаз.
   — Как ты думаешь, Марти знал, кто я?
   — Не знаю... Не уверена... Скорее всего — нет.
   — Хорошо. Что было потом?
   — Потом?.. Дайте подумать... Ах да, он сказал девушке с рыжими волосами, что больше не желает знать Грэди, потому что тот не выполнил своих обязанностей А потом вообще убежал, вне себя от бешенства... — она задумалась, а потом покачала головой. — Это все, что я могу сказать о Марти. У меня к тому времени еще и голова была не совсем в порядке... Поверьте, я не лгу. Я только-только успела прийти в себя, когда он спустился. А вы уже ушли...
   — А кто тот пьянчужка, что ударил тебя?
   — Кто его знает? Я ничего не знаю.
   — Раньше ты его видела?
   — Видела. Раза три, может — четыре. Он заходил сюда в последние несколько недель, но не разговаривал ни со мной, ни с посетителями. Только усаживался за стойкой и заказывал самое дешевое вино.
   Пока она говорила, я не спускал с нее глаз. Судя по всему, она не лгала.
   — О'кей! Что произошло после того, как Марти ушел из бара?
   — Я еще не совсем пришла в себя. Глория намочила полотенце, положила в него лед и приложила к тому месту, куда ударил меня этот пьяница. Рыжая продолжала сидеть за столиком, не произнося ни слова. Немного позднее она поднялась наверх посмотреть, что случилось с Грэди. Спустились они вместе. И она передала ему слова Марти о нем.
   — Как они вели себя?
   — Ничего примечательного я не заметила.
   — Из их реплик или поведения ты не могла решить, знают ли они меня?
   — Они вообще о вас не говорили. Просто ушли — и все.
   — Как зовут девушку?
   — Не знаю. Вчера вечером я видела ее впервые.
   — Но ты назвала ее подружкой Грэди.
   — Если и говорила, то не это имела в виду. Просто они пришли вместе.
   — И Марти?
   Хаги кивнула.
   — Он тоже пришел вместе с ними, но мне все-таки показалось, что это девушка Грэди.
   — Значит, ты ничего о ней не знаешь? Кто она? Где живет? Где работает?
   — Честное слово, ничего...
   Я посмотрел в сторону Винци. Он все еще был без сознания. А Хаги, к сожалению, не рассказала мне ничего интересного.
   Я сделал еще одну попытку:
   — Что произошло после того, как рыжая и Грэди ушли?
   — Ничего, — ответила Хаги, но на этот раз я заметил в ее глазах какой-то странный блеск.
   Я приставил пистолет к ее лбу. Ствол был, очевидно, очень холодным, так как слова из барменши полились как из рога изобилия. Она даже проглатывала слова: — Я была обеспокоена всем случившимся и поэтому, после ухода Грэди, решила позвонить Лека. Если бы я этого не сделала, а Марти влип бы в неприятную историю, Лека все равно узнал бы, что все началось в моем баре. Поэтому я позвонила... Но Лека не оказалось дома. Тогда я решила позвонить Виктору Рюннону, но того тоже не было. Тогда я позвонила в Нью-Йорк, домой к Марти. Трубку взяла его жена, и я рассказала ей, что произошло, естественно, исключая то, что Марти пытался сделать с этой женщиной. Я просто сказала ей, что у Марти произошла стычка с одним человеком. Жена уверила меня, что предупредит Лека и Рюннона, если сумеет найти их.
   — Она была обеспокоена случившимся?
   — Не очень... Мне кажется, что она уже привыкла к такому. Марти был очень уж резвым парнем.
   — Ты его хорошо знала?
   Хаги пожала плечами.
   — Он часто сюда заходил.
   — А Фрэнка Лека?
   — Разумеется! Милях в десяти отсюда находится его собственный дом. Он очень влиятельный человек в нашем районе.
   — Что тебе говорил Марти, когда попросил комнату на вчерашний вечер?