Кварри Ник. Смерть — моя тень

   — А кто сообщил новость ему?
   — Виктор Рюннон из конторы районного прокурора. Они пытались найти Лека, но раньше нашли Рюннона. — Эстелла Росс тряхнула кудрями и сочувственно посмотрела на меня. — Знали бы вы, как это подействовало на Фрэнка! Только сына он и любил по-настоящему... — Она вынула из шкафа белый пиджак и надела его. — Узнав об этом, Фрэнк стал сам не свой. Он даже расплакался в моей постели. — Она улыбалась. — Пора идти. Кстати, одна деталь: Фрэнк предлагал мне выйти за него замуж. И знаете почему?
   — Вам достаточно посмотреться в зеркало, чтобы понять это.
   Она очень мило улыбнулась мне. Хотя она наверняка слышала много комплиментов от мужчин, это все равно было ей приятно.
   — Не шутите... Он считает, что еще не стар и хотел, чтобы я родила ему другого сына. Ну разве он после этого не сумасшедший? Подумать такое! Что я буду рожать ему детей!
   — А если он будет продолжать настаивать?
   — Я все равно не выйду за него...
   Лично я совсем не был в этом уверен. С одной стороны, она могла и извлечь значительные выгоды после смерти Марти, но с другой стороны, она утверждает, что не собирается выходить за Лека и что ее единственное желание — стать кинозвездой.
   — Вы уверены, что не знаете, кто бы мог быть заинтересован в смерти Марти? — спросил я.
   — Уверена! — ответила она, чуть подумав. — Ну, разве кто-нибудь из девочек, с которыми он развлекался.
   — Вы и об этом знаете?
   — Конечно! Марти был садист. В известной степени женщинам это даже нравится, но он переходил все границы. И мог иметь любую девчонку, которую захочет. Или за деньги, или потому, что он был сыном Фрэнка Лека... Возможно, без садизма он не мог возбудиться. Такое тоже бывает.
   — А когда вы узнали обо всем этом?
   — Это узнал Рюннон и рассказал все Фрэнку. — Эстелла вынула из кармана расческу и повернулась к зеркалу, чтобы заняться прической. — Рюннон сказал, что Марти уже искалечил нескольких девушек и вообще охотится на них.
   — А как к этому отнесся Лека?
   — Фрэнк не придал этому значения.
   Я наблюдал, как она собирает волосы в «конский хвост», что делало ее похожей на девочку и выгодно подчеркивало ее сексуальный голос и чувствительные губы.
   — Вы часто видитесь с женой Марти?
   — С Джиной? Иногда вижусь.
   — Она вам нравится?
   — Я об этом даже и не думала никогда. Она мне не надоедает, я ей, кажется, тоже.
   Эстелла достала из ящика сумочку.
   — Как вы думаете, знала она о развлечениях своего мужа?
   — Уверена, что догадывалась, — ответила Эстелла. — Джейн не настолько глупа. К тому же Марти проводил все ночи вне дома.
   — И это ее трогало? Ведь они были женаты всего год!
   — Не знаю, нравилось ли ей это, но внешнего беспокойства она не показывала.
   — Что вы этим хотите сказать?
   — У Марти были подружки... Так почему же не предположить, что и у нее был дружок? Но если это было так, то Джейн вела себя очень осторожно, и в дальнейшем ей придется быть осторожной. Ведь если Фрэнк узнает... — Она не закончила фразу и закрыла сумочку. — Нужно идти. Осталось три минуты.
   — Не очень-то вы мне помогли.
   Она с серьезным видом посмотрела на меня.
   — Вам уже никто не поможет, Барроу. И вы это сами отлично понимаете!
   — Мне поможет тот, кто убил Марти, — ответил я. — Независимо от того, хочет он этого или нет.
   Я поднялся.
   — Что ж, надежда — вещь хорошая.
   Я посмотрел на нее.
   — Вы сказали, что Фрэнк приходит сюда каждый вечер, — мягко проговорил я.
   — Ну и что?
   Ее глаза снова стали круглыми и и невинными, как у девочки.
   — Вы хотите сказать, что можете подстеречь его у меня и убить?
   Я непроизвольно улыбнулся: она была великолепна.
   — И тем самым устранить препятствия к вашей карьере...
   — Да, это тоже мысль...
   — Лека приходит сюда один?
   Я видел, что она собирается солгать, но все-таки сказала правду:
   — Нет. Его обычно сопровождают несколько человек, его телохранители. Но только один заходит вместе с ним, остальные остаются в машине. Вы могли бы...
   — Нет, это ни к чему, — отверг я ее предложение. — Если даже я убью Лека, мной займутся другие. Сожалею, что не могу вам помочь.
   — Мне тоже жаль, — вздохнула Эстелла. Когда я уже поворачивался, собираясь уходить, взгляд мой наткнулся на нечто знакомое. Я замер и присмотрелся. Ящик с бельем, из которого Эстелла доставала свое белье, остался наполовину открытым и то, что находилось в нем, пробудило во мне определенные воспоминания. Я подошел и вынул из ящика желтый бюстгальтер с розовыми ладонями и желтые трусики с такими же руками.
   Такое белье я уже видел в выставочном зале Эдварда Стронгела.

Глава 15

   — Вам нравится этот комплект? — раздался за моей спиной голос Эстеллы. — Можете взять его себе, если у вас есть подружка, которой он будет впору. Мне он велик.
   Ни на лифчике, ни на трусиках не было никакой этикетки.
   — Вы давно знакомы с Эдвардом Стронгелом? — спросил я.
   — Я вообще такого не знаю.
   — Я Боба Стронгела, его сына?
   — Тоже не знаю.
   — Где же вы достали такой оригинальный набор?
   — Мне его подарил Фрэнк. Недели две назад... Это был его первый подарок такого рода и размер, естественно, не подошел.
   — А где он его достал?
   — Не знаю. Я же сказала, что раньше он мне таких подарков не делал, обычно давал деньги. А даря этот гарнитур, сказал, что увидев его, сразу решил, что он мне подойдет.
   — Лека говорил вам о своих делах?
   — О делах? Со мной? Конечно, нет!
   — Вы случайно не вспомните, произносил он при вас имя Стронгел?
   — Н-нет... А зачем вам это?
   — Идите на урок пения и развлекайтесь, — сказал я, и на этом мы расстались.

* * *

   Позднее я позвонил одному своему приятелю, который работал в сфере изготовления готовой одежды, но дома его не оказалось. Через некоторое время я позвонил опять и на этот раз удачно.
   Он сразу пригласил меня к себе в гости в Бронкс.
   За обедом мы разговорились. Он жил холостяком и сам хорошо готовил. А что касается дел, то он стоял буквально у истоков этой промышленности и знал о ней все. Достаточно много знал он и о Фрэнке Лека, и о Стронгеле.
   Лека был уже достаточно крупной фигурой в преступном мире, когда — а это было несколько лет назад — начал интересоваться легкой промышленностью, точнее пошивом готового платья. Скоро начались ограбления магазинов и автокаров с тканями и мехами. Затем, лет пять назад, он порвал все контакты на Седьмой авеню, уступив свои права другому гангстеру в обмен на рэкет в Бруклине.
   Эдвард Стронгел открыл свой салон, когда Лека еще интересовался пошивом готового платья, и его фирма, сначала скромная, разрасталась с удивительной быстротой. Это недвусмысленно указывало на финансовую поддержку извне.
   У самого же Стронгела не было достаточно доходов, кроме собственных сбережений, которые он сделал, работая налоговым инспектором. Но если его действительно финансировали со стороны, то это нигде не зарегистрировано.
   Мой друг лично не знал, но слышал о связи Стронгела с Лека, но и этого для меня было больше, чем достаточно.
   Я воспользовался телефоном приятеля, чтобы связаться со своей телефонисткой. Для меня было два сообщения: Чисс оставил номер телефона, по которому его можно разыскать, а Кора просила, чтобы я ей позвонил.
   Вначале я набрал номер загородного телефона Стронгела. Трубку долго не снимали, а когда наконец в ней послышался голос Коры, он показался мне каким-то неестественным.
   — Джейк, я тут задумалась над одним вопросом и мне необходимо посоветоваться с тобой.
   — О чем?
   — Мне не хочется говорить об этом по телефону... Ты не смог бы приехать сюда?
   — Думаю, что смогу, — ответил я. — Ты себя хорошо чувствуешь?
   — Хорошо... — Снова небольшая пауза. — Итак, я жду тебя.
   И с этими словами она повесила трубку.
   Какое-то время я задумчиво смотрел на телефон, а потом снова снял трубку и позвонил Чиссу.
   — Гриль-бар «Микки». Что вам угодно?
   — Джордж Чисс у вас?
   — Да, у нас... Минуточку.
   Секунд через тридцать в трубке послышался голос Чисса:
   — Джейк?
   — Да. Что нового?
   — Это были самые прекрасные похороны из всех, что мне приходилось видеть. Когда гроб с Марти опускали в землю, Лека плакал буквально навзрыд...
   Я поморщился, глядя на телефонную трубку.
   — Похороны меня не интересуют... Вы же знаете, что я хочу знать.
   — Да, конечно! Я узнал все, о чем вы просили. Это оказалось совсем несложно. Я проследил за вдовой Марти, она отправилась прямо к нему домой. Его зовут Бад Джонсон, тромбонист в ресторане одной из гостиниц. От портье я узнал, что она проводит с ним почти все ночи. Той ночью она также была у него, пришла к нему приблизительно за час до того, как Марти был убит в вашей конторе. И оставалась у него три часа.
   — Следовательно, она исключается из числа подозреваемых?
   — Если только она не наняла кого-нибудь.
   — Ну, это маловероятно.
   — Я тоже так думаю, — согласился Чисс. — Вряд ли найдется среди наемных убийц такой смельчак, который согласится убить сына Лека... А что у вас?
   — Немало... оставайтесь в баре и ждите меня.
   Чисс объяснил мне, как найти гриль-бар «Микки».
   Уже почти стемнело, когда я добрался туда. Оттуда мы с Чиссом направились к его «форду». Похоже, Чисс опять успел набраться и выглядел таким же пьяным, как и в тот раз, когда уложил барменшу в «Черепахе». Но я понадеялся, что он и сейчас сможет выполнить свою задачу, когда мы доберемся до места.
   Он внимательно выслушал мой разговор с Корой и потер массивными пальцами подбородок.
   — Попахивает ловушкой, — произнес он.
   Я кивнул.
   — Мне тоже так кажется. — Поэтому-то вы мне и нужны, 32-й я оставил в вашей машине?
   — Да.
   — В таком случае посмотрим, чем это пахнет.
   Было уже совсем темно, когда Чисс остановил машину на деревенской улице неподалеку от дома Стронгела. Я вышел из машины и прошел пешком, стараясь держаться среди кустарников и деревьев, росших вдоль улицы.
   Потом я свернул и осторожно двинулся по лужайке, стараясь двигаться совершенно бесшумно. Когда я подошел достаточно близко, чтобы при свете луны видеть вход в виллу, то сразу остановился в тени огромного дуба. Достав пистолет, я замер в ожидании.
   Минут через пять скрежеща и виляя из стороны в сторону, появился «форд» Чисса. От резкого торможения машину занесло, и она остановилась около входа. Чисс вышел и, шатаясь, направился к почтовому ящику, освещенному уличным фонарем. Он, конечно же, не хотел, чтобы его приняли за меня.
   Обеими руками вцепившись в ящик, чтобы удержаться на ногах, он начал носом водить по написанному на ящике имени.
   — Номер дома правильный, — словно пропел он. — А имя не то... Ничего не понимаю!
   Он оторвал одну руку от ящика и протер глаза. Потом, стараясь держаться прямо, пошел к «форду». Сыграл он блестяще, сказывалась отличная тренировка.
   Усевшись в машину, он медленно тронулся с места, разворачивая машину в обратную сторону. В этот момент из темноты раздался голос:
   — Стой!
   Машина остановилась. Чисс высунулся из окна и игриво спросил:
   — Как вечеринка?.. Привет...
   Человек подошел к «форду» с той стороны, с которой сидел Чисс. В одной руке он держал карманный фонарик, другая была в кармане. Он подошел совсем близко, так что смог почувствовать запах спиртного, исходящего от Чисса, но, тем не менее, продолжал держаться настороже, не вынимая руки из кармана.
   — Что вам здесь нужно? — спросил он у Чисса.
   — И вы еще спрашиваете?! Приехал на вечеринку!..
   — Ошиблись адресом, старина. Проваливайте отсюда!
   — Но адрес правильный! Номер тот самый, что мне дали.
   Человек подошел поближе и осветил салон. Луч фонарика осветил не только внутренность автомобиля, но также обрисовал силуэт другого человека, стоявшего в кустах между мной и домом.
   Я сразу же бесшумно двинулся в его сторону.
   — Вы хотите прогнать меня отсюда? — с возмущением спросил Чисс. — Но ведь я приглашен!
   — Проваливай отсюда, старый пьяница! — прорычал человек. — И если ты не уберешься отсюда со своим катафалком...
   Добравшись сзади до человека, стоявшего в кустах, я ударил его пистолетом по голове. Возможно, даже немного сильнее, чем надо, чтобы он вел себя смирно в течение двух часов. Череп у него оказался твердый, но рухнул он как подкошенный. Его крупное тело вызвало шум при падении, и на этот шум повернул голову человек, стоящий у «форда».
   В тот же момент рука Чисса молниеносно высунулась из окна и нанесла ему удар по голове. Человек упал прямо на машину. Я не видел, какие еще манипуляции проделал Чисс, но в итоге увидел, что человек лежит на земле.
   Чисс сразу же исчез в машине. Я поднял пистолет, готовый в случае необходимости нажать на спуск. Но ничего не последовало. Все вокруг было тихо. Я выждал, пока Чисс выберется из машины, а потом начал прокладывать себе путь среди кустарников к дому, не спуская глаз с человека на земле.
   — Долго он будет там лежать? — спросил я Чисса.
   — Не беспокойтесь, — ответил тот. — Проспит несколько часов.
   Он вынул из кармана мой маленький пистолет и, показывая на дорогу, ведущую к пляжу, продолжал:
   — Вы пойдете там, а я пойду с этой стороны.
   Мы двинулись через кустарник, следуя вдоль дорожек. Не заметив по дороге никаких других следов, я, наконец, вышел на пляж. Чисс уже поджидал меня там.
   — Проверьте кусты со стороны моря, а затем перейдите к задней стороне дома, — предложил я. — А я пойду с этой стороны. Чисс кивнул и скрылся в темноте. Я осмотрел кусты с правой стороны. Никого. Остался только дом.
   Согнувшись в три погибели, я осторожно приблизился к дому. Там тоже никого. Осталось заглянуть внутрь.
   Я осторожно приблизился к ставне, в которой была щель и, прильнув к ней глазом, заглянул в комнаты.
   Кора, совершенно обнаженная, лежала на подушках перед камином. Руки ее были связаны за спиной. А перед ней, стоя на коленях, находился широкоплечий бандит, который, коротая время, развлекался с ней. Он стоял ко мне спиной, позволяя видеть лишь, как Кора, плотно сжав челюсти, мотает головой то в одну, то в другую сторону, а такт движению его рук.
   Я бросился налево к двери. В тот же момент над моей головой послышался шорох. Я отпрыгнул назад и поднял пистолет. Какой-то человек, стоя на коленях на крыше, уже целился в меня из пистолета. Мы выстрелили одновременно. Его пуля вонзилась в песок между моими расставленными ногами, а моя разнесла ему челюсть. Человек повалился и рухнул у моих ног.
   Я сразу же бросился на землю, прикрывшись его телом и направил пистолет на вход в дом. Но дверь не открывалась. Я выжидал. Медленно текли секунды. Бандит, находившийся в доме с Корой, не появлялся. Возможно, он вышел через черный ход в гараж? Я выждал еще несколько секунд и поднялся с земли. В тот же момент бандит показался из-за угла дома с пистолетом наготове. Мы оказались практически друг перед другом, но никто из нас выстрелить не успел: выстрел раздался из темноты. Человек прислонился к углу дома, и его рука с пистолетом опустилась. Из темноты раздались еще два выстрела. Бандит сделал шаг назад и рухнул на песок.
   Из темноты вышел Чисс, держа пистолет в руке. Он посмотрел на убитого.
   — Первым же выстрелом, — тяжело дыша сказал он.
   — Спасибо! — произнес я.
   — За что? Не могу же я позволить кому-нибудь убить вас... За исключением Лека.
   — Посмотрите, может, здесь еще кто-нибудь прячется, — попросил я.
   Чисс снова исчез.
   А я открыл дверь и вошел в дом. Кора уже стояла на ногах, готовая скрыться в случае необходимости. Едва она увидела меня, как ноги ее подкосились, она упала на колени и зарыдала.
   Я поднял ее и положил на диван. Все ее тело было мокрым и покрыто следами ударов хлыста. Я повернул ее на бок, чтобы развязать ленту, стягивающую руки за спиной.
   — Прости меня... — выдавила она сквозь слезы. — Я не хотела завлекать тебя сюда! Они заставили...
   — Забудь об этом, — мягко сказал я. — Это уже в прошлом. Я все понимаю...
   — Я пыталась отказаться, — продолжала она. — Пыталась... Но они начали меня бить хлыстом... А потом пригрозили, что исполосуют ножом лицо... Я такая... такая трусиха.
   — Все будет хорошо, — успокоил ее я. — Никто и не надеялся, что ты окажешься твердой, как гранит. У каждого есть свой предел.
   Я освободил ее руки от ленты.
   — Тебе плохо?
   — Пройдет... Они меня избили и еще... Это животное... Дегенерат... — она снова заплакала.
   Я прижал ее к себе.
   — Успокойся! Успокойся... Все уже позади.
   Постепенно она начала успокаиваться. Я подошел к бару, налил стакан виски и подал ей.
   Она взяла стакан обеими руками и выпила все одним глотком. После чего расслабленно вытянулась и закрыла глаза.
   — Где твоя одежда? Давай помогу.
   — Нет, — она поднялась. — Я сама.
   Она пошла в спальню, а я вернулся к бару и налил еще порцию виски.
   Когда я пришел в спальню, на Коре уже была рубашка, она надевала брюки. Кончив одеваться, она присела на краешек кровати и как-то неестественно выпрямилась. Я опустился на колени и помог ей надеть туфли.
   — Сейчас ты отправишься к моему знакомому врачу. Он даст тебе успокоительное и все, что нужно. Оставайся у него сколько потребуется, пока не почувствуешь себя хорошо и уверенно. Там тебя никто не найдет.
   — А его семья не...
   — У него нет семьи. Жена умерла, а дети давно женаты. Вы там будете совсем одни. Он настоящий врач и симпатичный человек и будет рад оказать мне услугу. Тебе у него понравится.
   — Хорошо, — ответила Кора покорным и усталым голосом.
   Мы встали. Я посмотрел на нее.
   — В каком количестве вы изготовляете модели белья, которое я видел в вашем салоне?
   Она удивилась моему вопросу.
   — Каждая модель изготовляется в двух экземплярах. Один — для показа в нашем салоне, другой — для собрания наших покупателей в Чикаго. А почему ты об этом спрашиваешь?
   — Я видел одну из моделей на квартире у одной женщины. Как она могла к ней попасть?
   Глаза Коры задумчиво сощурились.
   — Какая модель? Желтый комплект с розовыми руками?
   — Да. А откуда ты знаешь?
   — Он пропал.
   — Пропал?
   — Да. Когда две недели назад модель была сделана и утверждена, я оставила ее в кабинете Эдварда для проверки. Я имею в виду все виды моделей. А на следующее утро одна из моделей, а именно этот комплект, исчезла. Пришлось изготовить еще один комплект.
   — Стронгел знал об этом?
   — Да... Он сказал, что у него был один из друзей, который и выпросил у него этот комплект для своей... для своей жены.

Глава 16

   Эдвард занимал большой номер в отеле «Палас» у Центрального парка. Я подъехал к нему на «остин-хилле», а Чисс повез Кору на своем «форде» к моему другу врачу.
   Дверь мне открыл сам Стронгел. Он был в смокинге, который плотно сидел на его могучих плечах. Из телевизора, находящегося в комнате, неслись дикие звуки: похоже было, что показывали какой-то вестерн.
   Стронгел удивленно посмотрел на меня.
   — Хэлло, мистер Барроу! Чем могу быть полезен?
   — Разрешите войти?
   — Конечно... Проходите.
   Я вошел в гостиную, обставленную просто, но дорого. Стронгел закрыл дверь и выключил телевизор. Перед экраном стояло кресло, рядом — спиртное со льдом на столике.
   — Что-нибудь выпьете? — спросил Стронгел, стараясь держаться естественно.
   — Нет, спасибо. Вы один?
   — Да.
   Я осмотрел другие комнаты и, вернувшись в гостиную, застал Стронгела на том же месте, где я его и оставил. Он явно нервничал.
   — Кого вы ищете? — спросил он.
   — Ваш сын живет с вами?
   — Нет... Во время каникул я снимаю комнату для него в отеле. А вчера он вообще вернулся в колледж... А почему, собственно, вас это интересует?
   — Сам не знаю... У Лека был сын, у вас тоже есть сын... Возможно, тут существует какая-то связь. Его выдавали дрожащие руки.
   — Что-то не понимаю... О какой связи вы говорите? И какая вообще тут может быть связь?
   — Не надо притворяться... Вы и так уже достаточно налгали! И мне, и Коре! А, возможно, и Лека... Когда Кора рассказала вам о телефонном звонке, вы сделали вид, будто не знаете, кто такой Марта. Это была первая ложь...
   — Что за нелепости вы говорите! — прервал меня Стронгел. — И откуда вы можете это знать?
   — Хватит! — перебил я его. — Я знаю, что Фрэнк Лека ваш компаньон!
   Стронгел вцепился в подлокотник кресла и присел на его краешек. Через некоторое время он опять обрел дар речи, но тон у него был совсем иной, какой-то подавленный.
   — Значит... вы это знаете?
   — Да, знаю. Лека финансировал вас на первых порах, но вы до сих пор связаны с ним. Не более двух недель тому назад вы подарили ему модель из новой коллекции белья... Для его любовницы. А когда Кора рассказала вам о звонке Марти, вы знали, кто он такой, но не сказали Коре об этом. Более того, вы посоветовали ей нанять частного детектива. Но и Марти вы наверняка ничего не сказали. Спрашивается, почему? Да чтобы Марти влип в историю или даже был убит!
   — Все это ложь! — воскликнул Стронгел. — Я действительно не знал, кто такой Марти Лоуренс. Я знал, что у Лека был сын, но не знал, что его фамилия Лоуренс...
   — Но вы знали его имя?
   — Да, но я не связывал его с фамилией Лека, когда Кора рассказала мне о телефонном звонке.
   — Если Лека узнает все, он вряд ли поверит этому... И еще: интересно, что сделает Лека, если узнает о вашей причастности к гибели его сына?
   Лоб Стронгела покрылся потом.
   — Почему... — начал он дрожащим голосом. — Почему вы собираетесь сделать это?
   — Я не говорил, что собираюсь. Но могу это сделать. И не ради удовольствия. Мне самому нужно спасать шкуру. А для этого я должен знать, что произошло в действительности... Можете начинать, только говорите правду! Как только вы солжете, я сразу же уйду и сообщу обо всем этому бандиту.
   Стронгел закрыл глаза.
   Я выжидал.
   Наконец его глаза открылись, и я увидел, что они полны страха. Пальцы его буквально вцепились в ручки кресла.
   — Вы уже знаете, — выдавил он хриплым голосом. — Вы знаете, что когда я начал свое дело, Лека пришел ко мне с предложением поставлять ткани по низким ценам. В обмен на это он потребовал своего анонимного участия в делах. Если бы я мог выкрутиться без его помощи, я бы не принял этого предложения.
   — Следовательно, своим успехам вы обязаны его дешевым тканям?
   Стронгел медленно покачал головой.
   — Только вначале... И тогда у меня не было выбора, я не мог отказаться. Сейчас же процветание фирмы обусловлено только нашими заслугами. Я неоднократно пытался порвать с Лека, вернуть ему деньги. Но он всегда отказывался. Мой сын Боб через три года сменит меня на посту главы фирмы. Он о Лека ничего не знает, и я не хочу, чтобы что-нибудь знал.
   — Почему Лека не хотел уступить вам свою долю? Разве он до сих пор интересуется этим делом?
   Я заметил, что Стронгел колеблется.
   — Если вы солжете, я сделаю то, что обещал, — предупредил я его. — Можете поверить, я не угрожаю! Я сам слишком близок к смерти, чтобы интересоваться, что будет с вами.
   Стронгел провел рукой по мокрому лицу.
   — Я попал в сложное положение. Вы можете подумать, что у меня были мотивы убийства, но это не так. Клянусь, я не имею никакого отношения к его смерти!
   — Я это знаю. Если бы вы знали, что Марти окажется убитым, вы бы поняли и то, что Кору будут допрашивать в полиции и что, по-видимому, всплывет все, в том числе и тот факт, что вы посоветовали ей нанять частного детектива. Об этом, разумеется, знал бы и Лека, который считает меня ответственным за смерть сына.
   Был тут и еще один нюанс: если бы Стронгел действительно хотел повесить на меня убийство Марти, то он был бы заинтересован и в том, чтобы со мной было покончено как можно быстрее. Но, судя по всему, о моем пребывании у Коры банду проинформировал не Стронгел. Если бы он хотел этого, то он мог бы сделать это и раньше, и проще... Еще предыдущей ночью. Он знал, где находится Кора, и знал, что ее ищут. Очень просто было направить меня к Коре, а потом сообщить об этом бандитам.
   — Ваша жизнь находится в опасности, — заметил я. — Если Лека узнает, что именно вы предложили Коре нанять частного детектива, то посчитает виновным и вас! И есть только одна возможность спастись: помочь мне доказать, что я не убивал Марти...
   Стронгел с такой силой сжал руки, что побелели костяшки пальцев.
   — А как это сделать?
   — Во-первых, рассказать мне все, что знаете. Чтобы я знал все карты и смог сделать правильные ходы. Почему, например, Лека не хочет уступить вам свою долю?
   — Для чего вам это?
   — Пока и сам не знаю... Но, возможно, это окажется полезным.
   Стронгел поднялся, налил себе немного виски и выпил.
   — Я сам только две недели назад узнал, почему он не хочет уступать свою долю, — сказал он потом. — Это было как раз в тот вечер, когда Лека попросил подарить понравившийся ему комплект. Он сказал, что подарит его знакомой девушке. Он всегда поступает так — просит все, что понравится, и попробуй ему откажи... Так вот, в тот вечер он сказал мне, что у него есть сын, который закончил колледж, женился и обосновался в Нью-Йорке. И Лека хотел, чтобы его сын участвовал в делах фирмы в качестве компаньона. И причем открыто, в отличие от самого Лека. Естественно, мне это не понравилось — ведь настанет день, когда мой сын сменит меня и встанет во главе фирмы, а я не хотел, чтобы Боб знал о моей связи с преступником. Лека это мало волновало, и он настаивал, чтобы его сын как можно скорее вошел в долю.