Три машины, составлявшие конвой партии драгоценных камней, вдруг совершенно неожиданно появились в поле зрения. Машины неторопливо двигались в их сторону. Дойл оставил бинокль болтаться на тоненьком кожаном ремешке, перекинутом через шею, поднял взгляд на вершину откоса и подал знак Джексону.
Огромный полуприцеп тронулся с места и начал спускаться к автостраде.
Дойл шмыгнул за щит и подобрал там «шмайсер» со складным прикладом.
Водитель головной машины конвоя заметил большой полуприцеп, спускавшийся по боковой дороге, чтобы занять правый ряд, но не почувствовал ни малейшего беспокойства. Он не сбавил ход и не перестроился, поскольку грузовик ехал очень медленно и явно притормаживал, чтобы дать им проехать, прежде чем самому выбраться на автостраду.
Джексон, сидевший в кабине, дождался того момента, когда головная машина оказалась прямо перед ним. И тогда он до отказа надавил на газ. Внезапно резко свернув в сторону, тяжелый грузовик рванулся вперед и выскочил на шоссе.
Правой стороной переднего бампера грузовик врезался в багажник головной машины. Ту развернуло на сто восемьдесят градусов. Средняя машина, в которой находился Резник с чемоданчиком, с разгону врезалась в грузовик; слышался визг тормозов, потянуло горелой резиной.
Третьей машине пришлось взять круто вправо, чтобы не врезаться в среднюю машину и грузовик. Она стремительно, как метеорит, пробила ограждение, за которым укрывался Соломон. И со всего разгона смела его в тот момент, когда он готовился встать с пулеметом в руках.
Дернувшись в последний раз, машина замерла. Ее передние колеса застопорило исковерканное тело Соломона.
Теперь ход событий резко ускорился.
Головная машина остановилась как раз напротив ограждения, за которым прятался Спиро. Он вырос как из-под земли. Загрохотал автомат. Первая очередь почти оторвала голову шоферу. Вторая убила одного из охранников на заднем сиденье и раздробила челюсть другому. Невзирая на боль, раненый ударом ноги распахнул дверцу и вывалился на шоссе, не выпустив своего автомата «томпсон».
Сидевший в кабине грузовика Джексон схватил с пассажирского сиденья бутылку из-под кока-колы и через окошко швырнул её в раненого, который поднимался с оружием в руках. Бутылка ударилась о бетон как раз позади него и, взорвавшись, выбросила во все стороны трехдюймовые гвозди. Охранник пал жертвой этого смертоносного града. Ноги его подломились и он без сознания рухнул на землю. Весь низ его тела был нашпигован минимум дюжиной гвоздей.
Охранник, сидевший в средней машине рядом с водителем, при столкновении вылетел вперед сквозь лобовое стекло. Теперь он лежал под капотом и стонал; с ободранного лица, шеи и рук текла кровь.
Оставались только шофер, да ещё Резник и Лири, сидевшие сзади. Дойл шагнул из-за рекламного щита, нажал на спусковой крючок «шмайсера» и стал обильно поливать автомобиль очередями, водя стволом слева направо и обратно.
Пули калибра 9 миллиметров вышибли стекла, изрешетили дверцы и поразили всех оставшихся людей. Водитель умер сразу. Лири успел достать свой пистолет, но потерял время, пытаясь оттащить Резника в сторону, убрать его с линии огня. Напрасно: тут ему в лицо брызнули осколки черепа и ошметки мозга несчастного курьера. Лири зарычал, распахнул заднюю дверцу и выпрыгнул из машины, на ходу вытирая лицо.
Джексон из кабины швырнул в него бутылку кока-колы. Бутылка взорвалась между Лири и машиной. Брызнувшие гвозди пронзили ему ноги. Он рухнул, заорав от боли, на бетон, все ещё сжимая в руке пистолет.
Джексон выскочил из кабины и выхватил свой автоматический «вальтер». Лири, ослабевший от потери крови, перекатился набок и дважды выстрелил в сторону Джексона. Пистолет 38-го калибра прыгал у него в руке. Первая пуля попала Джексону в бок и заставила его завертеться на месте. Вторая вошла в основание позвоночного столба и отбросила уже безжизненное тело к переднему колесу автомобиля.
И тут Лири испустил последний вздох.
Эрл уже подносил огонь к фитилю одной из молочных бутылок, когда ехавшая в хвосте машина резко остановилась, её колеса скрежетали по телу Соломона. Бутылку Эрл метнул очень точно. Она с грохотом взорвалась, ударившись о переднюю дверцу. Смесь бензина с вазелином обрызгала всю боковую сторону машины, через разбитое стекло попала внутрь и загорелась. Охранник, сидевший рядом с шофером, моментально превратился в орущий факел.
Второй охранник, который сидел сзади, навел на Эрла пистолет, но не смог точно прицелиться через пламя и дым. Вторая бутылка, брошенная в заднее стекло, в него не попала и разбилась впереди, о руль. Она не взорвалась, однако выплеснула горящий бензин на ноги водителю. Тот завопил, выскочил из машины и стал кататься по земле, пытаясь погасить пламя.
Уцелевший охранник выпустил две пули в сторону маячившего за огнем и дымом Эрла, но промахнулся и поспешил выбраться из машины с противоположной стороны. Шофер, лежавший на земле, стонал; огонь, пожиравший его ноги, потух, однако обгоревшая плоть и клочья одежды ещё продолжали дымиться.
Последнюю бутылку Эрл швырнул вперед. Она разбилась о капот, оттуда брызнул фонтан огня и дыма. Эрл выхватил из кобуры, подмышкой пистолет и стал перемещаться по дуге, чтобы выйти на последнего охранника.
Но тот успел отбежать в сторону, обогнул пылающий автомобиль, выстрелил — и попал в Эрла. Эрл получил пулю в сердце, качнулся назад и замертво рухнул на землю.
Из-за средней машины выскочил Дойл и нажал на спусковой крючок. «Шмайсер» дал длинную очередь и нашпиговал спину охранника пятью пулями. Охранник свалился ничком, лицом в траву, рядом с охваченным пламенем автомобилем.
Дойл отшвырнул автомат, достал свой пистолет 45-го калибра, подошел к среднему автомобилю и рывком распахнул заднюю дверцу. Труп курьера валялся на полу; правое запястье по-прежнему было сковано с запертым на ключ металлическим чемоданчиком. Дойл сунул пистолет в карман, поспешно расстегнул непромокаемую куртку и отцепил от пояса топорик.
Ему пришлось ударить дважды — кости запястья Резника оказались куда толще, чем могло показаться на первый взгляд. Потом Дойл бросил топорик, вытряхнул из наручника отрубленную кисть руки и подхватил тяжелый чемоданчик. Выбравшись из машины, он огляделся по сторонам.
Спиро уже взобрался на откос и заводил мотор одного из автомобилей, приготовленных для отхода. Дойлу хватило единственного взгляда, чтобы удостовериться, что волноваться не о чем: ни один охранник не уцелел. И он помчался вверх по склону, продираясь сквозь кусты.
Когда он подбежал к машине, Спиро ждал за рулем; мотор ревел, дверца была открыта. Вторая машина им не понадобилась. Уже не понадобилась.
Дойл прыгнул на сиденье и захлопнул дверцу. Спиро резко рванул машину с места. Они спешили на условленное место встречи с перекупщиком.
Глава 11
Глава 12
Огромный полуприцеп тронулся с места и начал спускаться к автостраде.
Дойл шмыгнул за щит и подобрал там «шмайсер» со складным прикладом.
Водитель головной машины конвоя заметил большой полуприцеп, спускавшийся по боковой дороге, чтобы занять правый ряд, но не почувствовал ни малейшего беспокойства. Он не сбавил ход и не перестроился, поскольку грузовик ехал очень медленно и явно притормаживал, чтобы дать им проехать, прежде чем самому выбраться на автостраду.
Джексон, сидевший в кабине, дождался того момента, когда головная машина оказалась прямо перед ним. И тогда он до отказа надавил на газ. Внезапно резко свернув в сторону, тяжелый грузовик рванулся вперед и выскочил на шоссе.
Правой стороной переднего бампера грузовик врезался в багажник головной машины. Ту развернуло на сто восемьдесят градусов. Средняя машина, в которой находился Резник с чемоданчиком, с разгону врезалась в грузовик; слышался визг тормозов, потянуло горелой резиной.
Третьей машине пришлось взять круто вправо, чтобы не врезаться в среднюю машину и грузовик. Она стремительно, как метеорит, пробила ограждение, за которым укрывался Соломон. И со всего разгона смела его в тот момент, когда он готовился встать с пулеметом в руках.
Дернувшись в последний раз, машина замерла. Ее передние колеса застопорило исковерканное тело Соломона.
Теперь ход событий резко ускорился.
Головная машина остановилась как раз напротив ограждения, за которым прятался Спиро. Он вырос как из-под земли. Загрохотал автомат. Первая очередь почти оторвала голову шоферу. Вторая убила одного из охранников на заднем сиденье и раздробила челюсть другому. Невзирая на боль, раненый ударом ноги распахнул дверцу и вывалился на шоссе, не выпустив своего автомата «томпсон».
Сидевший в кабине грузовика Джексон схватил с пассажирского сиденья бутылку из-под кока-колы и через окошко швырнул её в раненого, который поднимался с оружием в руках. Бутылка ударилась о бетон как раз позади него и, взорвавшись, выбросила во все стороны трехдюймовые гвозди. Охранник пал жертвой этого смертоносного града. Ноги его подломились и он без сознания рухнул на землю. Весь низ его тела был нашпигован минимум дюжиной гвоздей.
Охранник, сидевший в средней машине рядом с водителем, при столкновении вылетел вперед сквозь лобовое стекло. Теперь он лежал под капотом и стонал; с ободранного лица, шеи и рук текла кровь.
Оставались только шофер, да ещё Резник и Лири, сидевшие сзади. Дойл шагнул из-за рекламного щита, нажал на спусковой крючок «шмайсера» и стал обильно поливать автомобиль очередями, водя стволом слева направо и обратно.
Пули калибра 9 миллиметров вышибли стекла, изрешетили дверцы и поразили всех оставшихся людей. Водитель умер сразу. Лири успел достать свой пистолет, но потерял время, пытаясь оттащить Резника в сторону, убрать его с линии огня. Напрасно: тут ему в лицо брызнули осколки черепа и ошметки мозга несчастного курьера. Лири зарычал, распахнул заднюю дверцу и выпрыгнул из машины, на ходу вытирая лицо.
Джексон из кабины швырнул в него бутылку кока-колы. Бутылка взорвалась между Лири и машиной. Брызнувшие гвозди пронзили ему ноги. Он рухнул, заорав от боли, на бетон, все ещё сжимая в руке пистолет.
Джексон выскочил из кабины и выхватил свой автоматический «вальтер». Лири, ослабевший от потери крови, перекатился набок и дважды выстрелил в сторону Джексона. Пистолет 38-го калибра прыгал у него в руке. Первая пуля попала Джексону в бок и заставила его завертеться на месте. Вторая вошла в основание позвоночного столба и отбросила уже безжизненное тело к переднему колесу автомобиля.
И тут Лири испустил последний вздох.
Эрл уже подносил огонь к фитилю одной из молочных бутылок, когда ехавшая в хвосте машина резко остановилась, её колеса скрежетали по телу Соломона. Бутылку Эрл метнул очень точно. Она с грохотом взорвалась, ударившись о переднюю дверцу. Смесь бензина с вазелином обрызгала всю боковую сторону машины, через разбитое стекло попала внутрь и загорелась. Охранник, сидевший рядом с шофером, моментально превратился в орущий факел.
Второй охранник, который сидел сзади, навел на Эрла пистолет, но не смог точно прицелиться через пламя и дым. Вторая бутылка, брошенная в заднее стекло, в него не попала и разбилась впереди, о руль. Она не взорвалась, однако выплеснула горящий бензин на ноги водителю. Тот завопил, выскочил из машины и стал кататься по земле, пытаясь погасить пламя.
Уцелевший охранник выпустил две пули в сторону маячившего за огнем и дымом Эрла, но промахнулся и поспешил выбраться из машины с противоположной стороны. Шофер, лежавший на земле, стонал; огонь, пожиравший его ноги, потух, однако обгоревшая плоть и клочья одежды ещё продолжали дымиться.
Последнюю бутылку Эрл швырнул вперед. Она разбилась о капот, оттуда брызнул фонтан огня и дыма. Эрл выхватил из кобуры, подмышкой пистолет и стал перемещаться по дуге, чтобы выйти на последнего охранника.
Но тот успел отбежать в сторону, обогнул пылающий автомобиль, выстрелил — и попал в Эрла. Эрл получил пулю в сердце, качнулся назад и замертво рухнул на землю.
Из-за средней машины выскочил Дойл и нажал на спусковой крючок. «Шмайсер» дал длинную очередь и нашпиговал спину охранника пятью пулями. Охранник свалился ничком, лицом в траву, рядом с охваченным пламенем автомобилем.
Дойл отшвырнул автомат, достал свой пистолет 45-го калибра, подошел к среднему автомобилю и рывком распахнул заднюю дверцу. Труп курьера валялся на полу; правое запястье по-прежнему было сковано с запертым на ключ металлическим чемоданчиком. Дойл сунул пистолет в карман, поспешно расстегнул непромокаемую куртку и отцепил от пояса топорик.
Ему пришлось ударить дважды — кости запястья Резника оказались куда толще, чем могло показаться на первый взгляд. Потом Дойл бросил топорик, вытряхнул из наручника отрубленную кисть руки и подхватил тяжелый чемоданчик. Выбравшись из машины, он огляделся по сторонам.
Спиро уже взобрался на откос и заводил мотор одного из автомобилей, приготовленных для отхода. Дойлу хватило единственного взгляда, чтобы удостовериться, что волноваться не о чем: ни один охранник не уцелел. И он помчался вверх по склону, продираясь сквозь кусты.
Когда он подбежал к машине, Спиро ждал за рулем; мотор ревел, дверца была открыта. Вторая машина им не понадобилась. Уже не понадобилась.
Дойл прыгнул на сиденье и захлопнул дверцу. Спиро резко рванул машину с места. Они спешили на условленное место встречи с перекупщиком.
Глава 11
Это был обыкновенный рыбацкий домик — бревенчатая хижина на фундаменте из бетонных блоков. Стоял он на лесистом склоне над быстрым горным потоком. Идеальное место отдохнуть во время уикэнда, избавившись от стрессов и всяких соседей. Вокруг не было ничего, кроме гор, леса и чистого воздуха.
Принадлежал домик Бену Корнгольду; однако на сей раз причина, по которой он туда приехал, не имела ничего общего с желанием половить рыбу.
Не выходя из «кадиллака», он дымил трубкой и с беспокойством прислушивался к сообщениям, что передавались на полицейской волне. Уже передали сводку о последствиях бойни на автостраде: шестеро охранников убиты, трое остаются в критическом состоянии. Убиты и три гангстера; их личности не установлены. Во всяком случае, пока не установлены. Двое преступников сбежали с драгоценными камнями на сумму больше двух миллионов долларов.
Теперь главное — чтобы эти камни доставили ему. Корнгольду было наплевать, кто именно из бандитов остался в живых. Камешки в пути — а все остальное не имело значения.
Он ждал...
Полицейская радиостанция раз за разом повторяла описание машины, в которой скрылись гангстеры, передала приказ выставить заграждения на дорогах и объявила, что с минуты на минуту появятся вертолеты, чтобы подключиться к поискам.
У Корнгольда потухла трубка. Он не стал разжигать её вновь и только нервно посасывал.
А вот его шофер-телохранитель совсем не волновался. Он вылез из машины, оперся на капот и наблюдал за дорогой, по которой должна была прибыть добыча. Парень явно рисовался, демонстративно выставляя напоказ спокойствие и даже скуку. Он вроде бы и находился здесь, но в то же время почти отсутствовал.
Джонни непонятно откуда внезапно появился за его спиной и огрел парня по затылку револьвером 38-го калибра. Оглушенный громила растянулся на земле. А Джонни тотчас перегнулся через капот и сквозь лобовое стекло поймал на мушку Корнгольда.
— У тебя есть выбор, — спокойно сообщил он. — Или ты выходишь, или остаешься. Навсегда...
Давно миновал полдень, когда Спиро свернул на наезженную грунтовую лесную дорогу. Билли Дойл сидел рядом, не испытывая ни малейшего беспокойства. Они благополучно миновали все кордоны, расставленные на дорогах. Машину, в которой скрылись с места налета, они давно бросили и пересели в карету «скорой помощи», которую Дойл заранее припрятал в укромном месте. Потом бросили и её и пересели в тот автомобиль, в котором ехали сейчас. А его никто и не думал искать.
Дойл барабанил пальцами по металлическому чемоданчику, лежавшему на коленях, и наслаждался ощущением бурлящей крови и приливов внутреннего жара; такова была его манера испытывать удовольствие. Удовольствие ничуть не уменьшалось, оттого что он потерял троих людей. Их доли присоединятся к тем ста тысячам, на которые он мог рассчитывать по договору. Такой пункт Дойл всегда предусматривал в любой сделке. У него вошло в привычку жертвовать людьми. Смерть этих троих делала его богаче на сто двадцать тысяч.
Он обдумывал, как можно бы потратить это состояние, когда машина въехала на спуск. Внизу появился рыбацкий домик Корнгольда. Спиро заглушил мотор и скатил машину через заросли. Затем он затормозил на краю небольшой поляны, которая круто спускалась к самой воде.
Бен Корнгольд стоял возле «кадиллака», сунув руки в карманы и глядя на подъехавших; нервы его были на пределе. Мотор «кадиллака» тихо гудел на холостом ходу.
Дойл вышел из машины с чемоданчиком в руках; Спиро вылез с противоположной стороны.
— Мы доставили тебе маленький подарочек, — сообщил Дойл, направляясь к Корнгольду. — Где же твой верный сторожевой пес?
На пороге хижины появился Джонни.
— Он сейчас здесь, в хижине. Связанный по рукам и ногам.
Дойл и Спиро обернулись и застыли на месте. Джонни держал в руках легкий пятнадцатизарядный карабин М1. Стальной приклад был прочно прижат к его правому плечу, и глядел на них Джонни через прицел.
Тем, кто знал про скорострельность этого оружия, легко было понять, как просто Джонни продырявить каждого из них пулей, прежде чем они успеют глазом моргнуть.
Дойл и Спиро знали.
Менее сведущий, чем они, Корнгольд, тем не менее, сообразил быстренько убраться с линии огня. Он и так уже вспотел насквозь.
Джонни остался на пороге хижины.
— Не выпускай из рук чемоданчик, Дойл. А ты, Спиро, достань свою пушку и брось её в машину. Знаю, тебя так и тянет выкинуть какой-нибудь фокус...
Спиро извлек из кармана автоматический «браунинг», покосился на лицо Джонни за прицелом карабина — и ни на что не решился, ограничившись тем, что швырнул пистолет внутрь машины через окно в задней дверце.
— Отлично. Ты, Дойл, продолжай держать чемоданчик в правой руке.
Джонни говорил таким монотонным голосом, словно зачитывал вслух список членов похоронной команды.
— А теперь, — продолжал он, — левой подними свой пистолет; только двумя пальцами...
Дойл большим и указательным пальцами достал из-за пояса пистолет 45-го калибра.
— Брось его внутрь.
Пистолет отправился на заднее сиденье.
— Чудесно! Продолжай в том же духе.
— Ублюдок! Сволочь! — не выдержал Спиро; хриплый голос срывался на каждом слове.
Дойл не произнес ни слова. Он продолжал в упор глядеть на Джонни, и ужаснейшие мысли скользили за дымовой завесой, скрывавшей его полоумные глаза.
— Поставь чемоданчик на землю, Дойл.
Дойл выпустил чемоданчик из рук.
— Подайте друг другу руки.
Спиро поначалу не уловил смысл сказанного Джонни. Однако Дойл понял все. Левой рукой он взял правое запястье Спиро и поднял обе руки вверх.
— А теперь, — продолжал Джонни, — отступите за машину. Но не вздумайте друг друга отпустить.
Пока они выполняли приказ, Джонни шагнул с порога и остановился на откосе, продолжая держать их на мушке.
— Стоп. Упритесь руками в багажник.
Дойл и Спиро выполнили и этот приказ и уперлись руками в крышку багажника..
— Бен! Подбери чемоданчик и отнеси его в машину, — велел Джонни, не спуская глаз с Дойла и Спиро.
Корнгольд двигался тяжело, волоча ноги; лицо его стало серым и обрюзглым. Он обеими руками поднял чемоданчик вместе с цепью, на конце которой болтался окровавленный наручник. Потом отнес чемоданчик к «кадиллаку» и положил его на переднее сиденье, рядом с водителем.
— Сними их машину с тормоза, — приказал Джонни.
В его голосе звучал металл, под натянутой кожей лица резче проступили скулы. Но глаза при этом все ещё смотрели сквозь прицел в лица Дойла и Спиро.
— А теперь толкайте все втроем машину.
Подчинились ему не сразу.
— Для меня гораздо проще пристрелить вас...
Троица ему поверила и принялась толкать машину. Поначалу та двигалась очень медленно, затем набрала скорость, оставила их позади и, подпрыгивая, покатила вниз, к реке.
Но на полпути машина натолкнулась на торчавший из земли скалистый выступ и остановилась. Принимая во внимание расстояние, у троицы не было никакой возможности заполучить её обратно.
Джонни, пятясь, отступил к «кадиллаку». Опустив ствол карабина, который он держал в правой руке, левой Джонни вырвал из-за пояса короткоствольный револьвер 38-го калибра. Целясь из него в Дойла и Спиро, он бросил карабин в машину через окно задней дверцы, открыл переднюю и скользнул к рулю.
Один краткий миг, пока Джонни захлопывал дверцу, Дойл и Спиро оставались без присмотра. Однако этот миг был чересчур короток, чтобы им воспользоваться; а затем револьвер уже снова был нацелен на них. Правой рукой Джонни отпустил тормоз и взялся за руль. Тут он бросил револьвер на колени, взревел мотор, и машина рванула с места.
«Кадиллак» стремительно, будто пушечное ядро, понесся вверх по проселочной дороге, оставляя за собой облако пыли.
Дойл тут же ринулся к рыбацкому домику, распластался там на животе и принялся разрывать землю. Оттуда он извлек пакет, завернутый в клеенку, — пакет, припрятанный им накануне.
Все движения Дойла были в совершенстве рассчитанными и чрезвычайно быстрыми. Бросив сверток на землю, он одним рывком развернул клеенку.
Джонни не мог знать, что у Дойла была настоящая мания припрятывать оружие в самых неожиданных местах, повсюду, где он предполагал очутиться. На это у него была весомая причина: никогда точно не знаешь, куда попадешь, если сядут на хвост полицейские...
Под клеенкой оказались винтовка «гаран» и автомат «гриз». Последний был сверхлегким вариантом автомата «томпсон». И то, и другое оружие было заряжено и готово к стрельбе.
«Гаран» в руках опытного стрелка обладал точным боем ярдов на пятьсот. Дойл схватил винтовку, дослал патрон в затвор и опустился на колено, чтобы придать себе устойчивость. Левый локоть он поставил на другое колено и тщательно прицелился в «кадиллак», исчезавший в облаке пыли. Автомобиль отъехал далеко, однако все ещё оставался в пределах досягаемости.
Грохот выстрела раскатистым эхом отлетел от скалистых утесов ущелья. Эхо чуть послабее повторило новый звук — звук лопнувшей шины на правом заднем колесе «кадиллака».
«Кадиллак» резко вильнул в сторону, перестал слушаться руля и, круто развернувшись на дороге, застрял в густых кустах. От резкого толчка Джонни бросило вперед, он лбом ударился о руль. Но, несмотря на боль, его рефлексы остались столь же стремительными. Яростно выругавшись сквозь стиснутые зубы, он подхватил упавший на пол револьвер и сунул его за пояс.
Снова раздался грохот выстрела. Пуля просвистела рядом с ухом Джонни и пробила большую дыру в ветровом стекле. Джонни прихватил карабин и чемоданчик с драгоценными камнями, выскочил из «кадиллака» и ринулся в лесную чащу.
Заросли круто поднимались вверх по склону. Джонни стал продираться сквозь кусты, пригибаясь к земле. Единственный раз высунулся он из чащи, и сразу пуля из «гарана» подняла в воздух ком земли как раз у него между ног. Джонни укрыться за громадным стволом дерева, который оказался между ним и рыбацким домиком, перевести дух и только потом продолжать подъем.
Карабин и чемоданчик отчаянно мешали.
Дойл швырнул винтовку Спиро, подхватил автомат и помчался в сторону склона, где застрял «кадиллак». Бежать пришлось не слишком быстро, чтобы не переломать ноги. Но все равно у Джонни с грузом не было ни малейшего шанса от них уйти.
Спиро поспешал за Дойлом, любовно прижимая к себе «гаран» обеими руками. С этим оружием, дальнобойность которого превосходила карабин М1 ярдов на двести, и с огневой мощью автомата «гриз» при стрельбе на короткой дистанции, у них было преимущество над Джонни в любом случае, захочет тот бежать или скрываться.
Джонни перевалил за гребень, прежде чем они успели добежать до подножья склона. С другой стороны начиналось узкое ущелье, заросшее густым лесом. Ущелье это пробил в горе извилистый водный поток. Джонни дошел до ручья, перешел его, разбрызгивая фонтаны ледяной воды, и оказался на противоположном берегу.
Груз, который он нес, был настолько велик, что Джонни начал выбиваться из сил. Его разбирала досада то, что он так по-дурацки лишился «кадиллака». Он продолжал продвигаться к тому месту, где оставил свой «мустанг». Однако знал не хуже Дойла, что с грузом ему туда никогда не добраться. Гораздо раньше он окажется под прицельным огнем проклятого «гарана».
Теперь у него оставался только один выход. Однако он ещё не знал об автомате «гриз»...
Принадлежал домик Бену Корнгольду; однако на сей раз причина, по которой он туда приехал, не имела ничего общего с желанием половить рыбу.
Не выходя из «кадиллака», он дымил трубкой и с беспокойством прислушивался к сообщениям, что передавались на полицейской волне. Уже передали сводку о последствиях бойни на автостраде: шестеро охранников убиты, трое остаются в критическом состоянии. Убиты и три гангстера; их личности не установлены. Во всяком случае, пока не установлены. Двое преступников сбежали с драгоценными камнями на сумму больше двух миллионов долларов.
Теперь главное — чтобы эти камни доставили ему. Корнгольду было наплевать, кто именно из бандитов остался в живых. Камешки в пути — а все остальное не имело значения.
Он ждал...
Полицейская радиостанция раз за разом повторяла описание машины, в которой скрылись гангстеры, передала приказ выставить заграждения на дорогах и объявила, что с минуты на минуту появятся вертолеты, чтобы подключиться к поискам.
У Корнгольда потухла трубка. Он не стал разжигать её вновь и только нервно посасывал.
А вот его шофер-телохранитель совсем не волновался. Он вылез из машины, оперся на капот и наблюдал за дорогой, по которой должна была прибыть добыча. Парень явно рисовался, демонстративно выставляя напоказ спокойствие и даже скуку. Он вроде бы и находился здесь, но в то же время почти отсутствовал.
Джонни непонятно откуда внезапно появился за его спиной и огрел парня по затылку револьвером 38-го калибра. Оглушенный громила растянулся на земле. А Джонни тотчас перегнулся через капот и сквозь лобовое стекло поймал на мушку Корнгольда.
— У тебя есть выбор, — спокойно сообщил он. — Или ты выходишь, или остаешься. Навсегда...
Давно миновал полдень, когда Спиро свернул на наезженную грунтовую лесную дорогу. Билли Дойл сидел рядом, не испытывая ни малейшего беспокойства. Они благополучно миновали все кордоны, расставленные на дорогах. Машину, в которой скрылись с места налета, они давно бросили и пересели в карету «скорой помощи», которую Дойл заранее припрятал в укромном месте. Потом бросили и её и пересели в тот автомобиль, в котором ехали сейчас. А его никто и не думал искать.
Дойл барабанил пальцами по металлическому чемоданчику, лежавшему на коленях, и наслаждался ощущением бурлящей крови и приливов внутреннего жара; такова была его манера испытывать удовольствие. Удовольствие ничуть не уменьшалось, оттого что он потерял троих людей. Их доли присоединятся к тем ста тысячам, на которые он мог рассчитывать по договору. Такой пункт Дойл всегда предусматривал в любой сделке. У него вошло в привычку жертвовать людьми. Смерть этих троих делала его богаче на сто двадцать тысяч.
Он обдумывал, как можно бы потратить это состояние, когда машина въехала на спуск. Внизу появился рыбацкий домик Корнгольда. Спиро заглушил мотор и скатил машину через заросли. Затем он затормозил на краю небольшой поляны, которая круто спускалась к самой воде.
Бен Корнгольд стоял возле «кадиллака», сунув руки в карманы и глядя на подъехавших; нервы его были на пределе. Мотор «кадиллака» тихо гудел на холостом ходу.
Дойл вышел из машины с чемоданчиком в руках; Спиро вылез с противоположной стороны.
— Мы доставили тебе маленький подарочек, — сообщил Дойл, направляясь к Корнгольду. — Где же твой верный сторожевой пес?
На пороге хижины появился Джонни.
— Он сейчас здесь, в хижине. Связанный по рукам и ногам.
Дойл и Спиро обернулись и застыли на месте. Джонни держал в руках легкий пятнадцатизарядный карабин М1. Стальной приклад был прочно прижат к его правому плечу, и глядел на них Джонни через прицел.
Тем, кто знал про скорострельность этого оружия, легко было понять, как просто Джонни продырявить каждого из них пулей, прежде чем они успеют глазом моргнуть.
Дойл и Спиро знали.
Менее сведущий, чем они, Корнгольд, тем не менее, сообразил быстренько убраться с линии огня. Он и так уже вспотел насквозь.
Джонни остался на пороге хижины.
— Не выпускай из рук чемоданчик, Дойл. А ты, Спиро, достань свою пушку и брось её в машину. Знаю, тебя так и тянет выкинуть какой-нибудь фокус...
Спиро извлек из кармана автоматический «браунинг», покосился на лицо Джонни за прицелом карабина — и ни на что не решился, ограничившись тем, что швырнул пистолет внутрь машины через окно в задней дверце.
— Отлично. Ты, Дойл, продолжай держать чемоданчик в правой руке.
Джонни говорил таким монотонным голосом, словно зачитывал вслух список членов похоронной команды.
— А теперь, — продолжал он, — левой подними свой пистолет; только двумя пальцами...
Дойл большим и указательным пальцами достал из-за пояса пистолет 45-го калибра.
— Брось его внутрь.
Пистолет отправился на заднее сиденье.
— Чудесно! Продолжай в том же духе.
— Ублюдок! Сволочь! — не выдержал Спиро; хриплый голос срывался на каждом слове.
Дойл не произнес ни слова. Он продолжал в упор глядеть на Джонни, и ужаснейшие мысли скользили за дымовой завесой, скрывавшей его полоумные глаза.
— Поставь чемоданчик на землю, Дойл.
Дойл выпустил чемоданчик из рук.
— Подайте друг другу руки.
Спиро поначалу не уловил смысл сказанного Джонни. Однако Дойл понял все. Левой рукой он взял правое запястье Спиро и поднял обе руки вверх.
— А теперь, — продолжал Джонни, — отступите за машину. Но не вздумайте друг друга отпустить.
Пока они выполняли приказ, Джонни шагнул с порога и остановился на откосе, продолжая держать их на мушке.
— Стоп. Упритесь руками в багажник.
Дойл и Спиро выполнили и этот приказ и уперлись руками в крышку багажника..
— Бен! Подбери чемоданчик и отнеси его в машину, — велел Джонни, не спуская глаз с Дойла и Спиро.
Корнгольд двигался тяжело, волоча ноги; лицо его стало серым и обрюзглым. Он обеими руками поднял чемоданчик вместе с цепью, на конце которой болтался окровавленный наручник. Потом отнес чемоданчик к «кадиллаку» и положил его на переднее сиденье, рядом с водителем.
— Сними их машину с тормоза, — приказал Джонни.
В его голосе звучал металл, под натянутой кожей лица резче проступили скулы. Но глаза при этом все ещё смотрели сквозь прицел в лица Дойла и Спиро.
— А теперь толкайте все втроем машину.
Подчинились ему не сразу.
— Для меня гораздо проще пристрелить вас...
Троица ему поверила и принялась толкать машину. Поначалу та двигалась очень медленно, затем набрала скорость, оставила их позади и, подпрыгивая, покатила вниз, к реке.
Но на полпути машина натолкнулась на торчавший из земли скалистый выступ и остановилась. Принимая во внимание расстояние, у троицы не было никакой возможности заполучить её обратно.
Джонни, пятясь, отступил к «кадиллаку». Опустив ствол карабина, который он держал в правой руке, левой Джонни вырвал из-за пояса короткоствольный револьвер 38-го калибра. Целясь из него в Дойла и Спиро, он бросил карабин в машину через окно задней дверцы, открыл переднюю и скользнул к рулю.
Один краткий миг, пока Джонни захлопывал дверцу, Дойл и Спиро оставались без присмотра. Однако этот миг был чересчур короток, чтобы им воспользоваться; а затем револьвер уже снова был нацелен на них. Правой рукой Джонни отпустил тормоз и взялся за руль. Тут он бросил револьвер на колени, взревел мотор, и машина рванула с места.
«Кадиллак» стремительно, будто пушечное ядро, понесся вверх по проселочной дороге, оставляя за собой облако пыли.
Дойл тут же ринулся к рыбацкому домику, распластался там на животе и принялся разрывать землю. Оттуда он извлек пакет, завернутый в клеенку, — пакет, припрятанный им накануне.
Все движения Дойла были в совершенстве рассчитанными и чрезвычайно быстрыми. Бросив сверток на землю, он одним рывком развернул клеенку.
Джонни не мог знать, что у Дойла была настоящая мания припрятывать оружие в самых неожиданных местах, повсюду, где он предполагал очутиться. На это у него была весомая причина: никогда точно не знаешь, куда попадешь, если сядут на хвост полицейские...
Под клеенкой оказались винтовка «гаран» и автомат «гриз». Последний был сверхлегким вариантом автомата «томпсон». И то, и другое оружие было заряжено и готово к стрельбе.
«Гаран» в руках опытного стрелка обладал точным боем ярдов на пятьсот. Дойл схватил винтовку, дослал патрон в затвор и опустился на колено, чтобы придать себе устойчивость. Левый локоть он поставил на другое колено и тщательно прицелился в «кадиллак», исчезавший в облаке пыли. Автомобиль отъехал далеко, однако все ещё оставался в пределах досягаемости.
Грохот выстрела раскатистым эхом отлетел от скалистых утесов ущелья. Эхо чуть послабее повторило новый звук — звук лопнувшей шины на правом заднем колесе «кадиллака».
«Кадиллак» резко вильнул в сторону, перестал слушаться руля и, круто развернувшись на дороге, застрял в густых кустах. От резкого толчка Джонни бросило вперед, он лбом ударился о руль. Но, несмотря на боль, его рефлексы остались столь же стремительными. Яростно выругавшись сквозь стиснутые зубы, он подхватил упавший на пол револьвер и сунул его за пояс.
Снова раздался грохот выстрела. Пуля просвистела рядом с ухом Джонни и пробила большую дыру в ветровом стекле. Джонни прихватил карабин и чемоданчик с драгоценными камнями, выскочил из «кадиллака» и ринулся в лесную чащу.
Заросли круто поднимались вверх по склону. Джонни стал продираться сквозь кусты, пригибаясь к земле. Единственный раз высунулся он из чащи, и сразу пуля из «гарана» подняла в воздух ком земли как раз у него между ног. Джонни укрыться за громадным стволом дерева, который оказался между ним и рыбацким домиком, перевести дух и только потом продолжать подъем.
Карабин и чемоданчик отчаянно мешали.
Дойл швырнул винтовку Спиро, подхватил автомат и помчался в сторону склона, где застрял «кадиллак». Бежать пришлось не слишком быстро, чтобы не переломать ноги. Но все равно у Джонни с грузом не было ни малейшего шанса от них уйти.
Спиро поспешал за Дойлом, любовно прижимая к себе «гаран» обеими руками. С этим оружием, дальнобойность которого превосходила карабин М1 ярдов на двести, и с огневой мощью автомата «гриз» при стрельбе на короткой дистанции, у них было преимущество над Джонни в любом случае, захочет тот бежать или скрываться.
Джонни перевалил за гребень, прежде чем они успели добежать до подножья склона. С другой стороны начиналось узкое ущелье, заросшее густым лесом. Ущелье это пробил в горе извилистый водный поток. Джонни дошел до ручья, перешел его, разбрызгивая фонтаны ледяной воды, и оказался на противоположном берегу.
Груз, который он нес, был настолько велик, что Джонни начал выбиваться из сил. Его разбирала досада то, что он так по-дурацки лишился «кадиллака». Он продолжал продвигаться к тому месту, где оставил свой «мустанг». Однако знал не хуже Дойла, что с грузом ему туда никогда не добраться. Гораздо раньше он окажется под прицельным огнем проклятого «гарана».
Теперь у него оставался только один выход. Однако он ещё не знал об автомате «гриз»...
Глава 12
На подъеме Дойл со Спиро разделились. Наверху они разошлись уже на пару сотен ярдов.
Спиро опустился на карачки и ползком двинулся среди скал, чтобы затем рискнуть взглянуть на лесистые склоны ущелья внизу. Дойл переместился под прикрытие густой кроны молодых деревьев. Дойдя до спуска, он остановился и укрылся за стволом дерева, буквально слившись с ним.
Его глаза дымчатого цвета вглядывались в ущелье по обе стороны ручья. Там не было заметно никаких признаков жизни. Дойл методично обследовал все места, где мог укрыться Джонни. Взгляд был предельно внимателен и искал хоть малейшие признаки, выдающие его местонахождение: дрожь кустарника или едва заметное облачко пыли, которое могло повиснуть в безветрии ущелья. Искал любую, самую мелкую и нестойкую, самую призрачную деталь.
Но не видел ничего.
Прижав автомат к бедру, Дойл двумя длинными прыжками одолел открытую полосу, отделявшую его от старого, приземистого дуба. И едва успел за ним укрыться, как раздались хлопки выстрелов карабина М1 из зарослей цветущего кустарника на другой стороне ущелья. Пули скосили листья в трех футах позади Дойла и в полутора футах над его головой. Джонни был слишком далеко, чтобы точно прицелиться.
Спиро выпустил из «гарана» всего одну пулю, однако его выстрел был гораздо точнее: пуля попала в самый центр цветущего кустарника, где укрывался Джонни. Тому повезло, она его даже не задела. Однако выстрел вынудил его зашевелиться, а именно этого и добивались преследователи.
Дойл заметил Спиро, который ползком спускался по склону к следующей груде крупных камней, откуда он мог держать под прицелом весь противоположный склон ущелья. Дойл одобрительно прищурился. У них со Спиро не было нужды объяснять друг другу смысл своих маневров.
Они походили на двух отлично дрессированных овчарок, которые, действуя с разных сторон, образовали единую команду, стремясь зажать противника в тиски. Любой мог выгнать Джонни под огонь другого. Благодаря дальнобойному «гарану», Спиро был вполне в состоянии уложить Джонни, рискни тот выйти на открытое место. А как только Дойл сумел бы подобраться поближе, его автомат наверняка заставил бы Джонни покинуть свое укрытие. И тогда Спиро мог либо уложить его, либо загнать под огонь напарника.
Дойл застыл, прижавшись к дубу, и внимательно наблюдал за пространством, отделявшим его от позиции Джонни. Не было нужды в долгих размышлениях, чтобы понять, что Джонни намеренно себя выдал. С такого расстояния он никак не мог рассчитывать точно попасть в цель. Логично было предположить, что теперь Дойл станет обходить его, чтобы зайти с фланга. А лучший путь для скрытного обхода лежал правее.
Но такой прожженный мерзавец, как Джонни, наверняка уже направился наперерез, чтобы устроить засаду...
Дойл присел и начал спускаться по склону, двигаясь строго по прямой; он продирался сквозь кустарник, отклоняясь в сторону только тогда, когда без этого нельзя было остаться незамеченным.
Джонни тоже покинул цветущий кустарник, из которого стрелял, и теперь поспешно отходил. Он шел еловой рощицей, где под деревьями царил полумрак. Джонни ровно дышал сквозь стиснутые зубы и напряженно размышлял. Полуприкрытые веки придавали ему вид человека дремлющего. Он не мог разглядеть своих преследователей на противоположном склоне. Однако он более-менее точно представлял, откуда в него стреляли из «гарана», и полагал, что человек, в руках которого была винтовка, должен был теперь продвигаться по низу ущелья, чтобы занять лучшую позицию и получить возможность вести наблюдение за его стороной ущелья.
Джонни не переставал задавать себе вопрос, кто же был этот человек.
Ему удалось лишь мельком увидать две тени, на миг прорисовавшихся на гребне. Те разделяла пара сотен ярдов. Джонни не мог разобрать, чем вооружен второй, но не сомневался, что вооружены оба. Будь это не так, они бы не пошли вдвоем.
Джонни прикинул, что оружием второго должен быть пистолет — либо 45-го, либо 38-го калибра. Казалось, так логично сделать, когда прячешь два вида оружия, и один из них — винтовка.
Это прекрасно объясняло роли, которые играл каждый из преследователей. Первый, вооруженный «гараном», держался на расстоянии, выжидая, когда Джонни окажется на виду. Другой, у которого был пистолет, обязан был к нему приблизиться.
И тем подходить мог только Дойл. Зная его кровожадность, в этом можно было не сомневаться.
Обо всем этом и размышлял Джонни.
Он прикинул, что лучший маршрут для подхода лежит слева от него, и, соответственно, справа от Дойла. В таком случае Джонни надлежало смещаться влево, дабы преградить ему дорогу.
Потом он вспомнил про извращенный образ мыслей Дойла. И ещё о том, что Дойл о нем уже знал.
И Джонни не стал смещаться влево. Он принял немного правее в поисках места, где бы перейти ручей и снова подняться по склону навстречу Спиро с его проклятой винтовкой.
Он давно уже избавился от тяжелого чемоданчика с драгоценностями, припрятав тот в таком месте, где его нелегко будет обнаружить. Не могло быть и речи о том, чтобы оставить чемоданчик врагам, а тем более — дать им время на поиски.
Выставив карабин вперед и держа палец на спусковом крючке, он спускался, принимая правее, огибая опушку леса и не выходя из-под густой сени деревьев. Через минуту спуск сделался более пологим, а деревья — толще и выше, но реже. Джонни свернул за огромную каменную глыбу, обогнул её и зашагал к ручью.
Там он остановился на границе тени, у самой воды, чтобы осмотреть противоположный склон ущелья. Или, по крайней мере, часть его увидеть. Кучка елей загораживала верхнюю часть склона. Это означало, что человек, вооруженный «гараном», тем более не в состоянии его увидеть. Но можно ли переходить ручей? Все зависело от того, где находился Билли Дойл.
В радиусе двухсот ярдов Джонни тщательно изучил все места, где можно было спрятаться: деревья, кусты, скалы, складки почвы, заросшие высокой травой.
На расстоянии прицельной стрельбы по движущейся цели ничего подходящего не было.
Джонни вышел из-под деревьев, ступил в ручей и перешел его, шагая так быстро, как только мог, и стараясь не слишком шуметь.
Он уже почти дошел до противоположного берега, когда увидел вспышки пламени в густом кустарнике в двух сотнях ярдов слева от себя. Одновременно от края до края ущелья раскатилось стаккато автоматной очереди. Одна из пуль обожгла его спину чуть пониже лопаток.
Джонни нырнул, чтобы добраться до берега под водой.
Выбрался он на землю там, где начинались густые заросли кустарника, быстро перекатился и оказался под прикрытием листвы. После оглушительного грохота автоматных выстрелов внезапно наступила тишина.
Спиро опустился на карачки и ползком двинулся среди скал, чтобы затем рискнуть взглянуть на лесистые склоны ущелья внизу. Дойл переместился под прикрытие густой кроны молодых деревьев. Дойдя до спуска, он остановился и укрылся за стволом дерева, буквально слившись с ним.
Его глаза дымчатого цвета вглядывались в ущелье по обе стороны ручья. Там не было заметно никаких признаков жизни. Дойл методично обследовал все места, где мог укрыться Джонни. Взгляд был предельно внимателен и искал хоть малейшие признаки, выдающие его местонахождение: дрожь кустарника или едва заметное облачко пыли, которое могло повиснуть в безветрии ущелья. Искал любую, самую мелкую и нестойкую, самую призрачную деталь.
Но не видел ничего.
Прижав автомат к бедру, Дойл двумя длинными прыжками одолел открытую полосу, отделявшую его от старого, приземистого дуба. И едва успел за ним укрыться, как раздались хлопки выстрелов карабина М1 из зарослей цветущего кустарника на другой стороне ущелья. Пули скосили листья в трех футах позади Дойла и в полутора футах над его головой. Джонни был слишком далеко, чтобы точно прицелиться.
Спиро выпустил из «гарана» всего одну пулю, однако его выстрел был гораздо точнее: пуля попала в самый центр цветущего кустарника, где укрывался Джонни. Тому повезло, она его даже не задела. Однако выстрел вынудил его зашевелиться, а именно этого и добивались преследователи.
Дойл заметил Спиро, который ползком спускался по склону к следующей груде крупных камней, откуда он мог держать под прицелом весь противоположный склон ущелья. Дойл одобрительно прищурился. У них со Спиро не было нужды объяснять друг другу смысл своих маневров.
Они походили на двух отлично дрессированных овчарок, которые, действуя с разных сторон, образовали единую команду, стремясь зажать противника в тиски. Любой мог выгнать Джонни под огонь другого. Благодаря дальнобойному «гарану», Спиро был вполне в состоянии уложить Джонни, рискни тот выйти на открытое место. А как только Дойл сумел бы подобраться поближе, его автомат наверняка заставил бы Джонни покинуть свое укрытие. И тогда Спиро мог либо уложить его, либо загнать под огонь напарника.
Дойл застыл, прижавшись к дубу, и внимательно наблюдал за пространством, отделявшим его от позиции Джонни. Не было нужды в долгих размышлениях, чтобы понять, что Джонни намеренно себя выдал. С такого расстояния он никак не мог рассчитывать точно попасть в цель. Логично было предположить, что теперь Дойл станет обходить его, чтобы зайти с фланга. А лучший путь для скрытного обхода лежал правее.
Но такой прожженный мерзавец, как Джонни, наверняка уже направился наперерез, чтобы устроить засаду...
Дойл присел и начал спускаться по склону, двигаясь строго по прямой; он продирался сквозь кустарник, отклоняясь в сторону только тогда, когда без этого нельзя было остаться незамеченным.
Джонни тоже покинул цветущий кустарник, из которого стрелял, и теперь поспешно отходил. Он шел еловой рощицей, где под деревьями царил полумрак. Джонни ровно дышал сквозь стиснутые зубы и напряженно размышлял. Полуприкрытые веки придавали ему вид человека дремлющего. Он не мог разглядеть своих преследователей на противоположном склоне. Однако он более-менее точно представлял, откуда в него стреляли из «гарана», и полагал, что человек, в руках которого была винтовка, должен был теперь продвигаться по низу ущелья, чтобы занять лучшую позицию и получить возможность вести наблюдение за его стороной ущелья.
Джонни не переставал задавать себе вопрос, кто же был этот человек.
Ему удалось лишь мельком увидать две тени, на миг прорисовавшихся на гребне. Те разделяла пара сотен ярдов. Джонни не мог разобрать, чем вооружен второй, но не сомневался, что вооружены оба. Будь это не так, они бы не пошли вдвоем.
Джонни прикинул, что оружием второго должен быть пистолет — либо 45-го, либо 38-го калибра. Казалось, так логично сделать, когда прячешь два вида оружия, и один из них — винтовка.
Это прекрасно объясняло роли, которые играл каждый из преследователей. Первый, вооруженный «гараном», держался на расстоянии, выжидая, когда Джонни окажется на виду. Другой, у которого был пистолет, обязан был к нему приблизиться.
И тем подходить мог только Дойл. Зная его кровожадность, в этом можно было не сомневаться.
Обо всем этом и размышлял Джонни.
Он прикинул, что лучший маршрут для подхода лежит слева от него, и, соответственно, справа от Дойла. В таком случае Джонни надлежало смещаться влево, дабы преградить ему дорогу.
Потом он вспомнил про извращенный образ мыслей Дойла. И ещё о том, что Дойл о нем уже знал.
И Джонни не стал смещаться влево. Он принял немного правее в поисках места, где бы перейти ручей и снова подняться по склону навстречу Спиро с его проклятой винтовкой.
Он давно уже избавился от тяжелого чемоданчика с драгоценностями, припрятав тот в таком месте, где его нелегко будет обнаружить. Не могло быть и речи о том, чтобы оставить чемоданчик врагам, а тем более — дать им время на поиски.
Выставив карабин вперед и держа палец на спусковом крючке, он спускался, принимая правее, огибая опушку леса и не выходя из-под густой сени деревьев. Через минуту спуск сделался более пологим, а деревья — толще и выше, но реже. Джонни свернул за огромную каменную глыбу, обогнул её и зашагал к ручью.
Там он остановился на границе тени, у самой воды, чтобы осмотреть противоположный склон ущелья. Или, по крайней мере, часть его увидеть. Кучка елей загораживала верхнюю часть склона. Это означало, что человек, вооруженный «гараном», тем более не в состоянии его увидеть. Но можно ли переходить ручей? Все зависело от того, где находился Билли Дойл.
В радиусе двухсот ярдов Джонни тщательно изучил все места, где можно было спрятаться: деревья, кусты, скалы, складки почвы, заросшие высокой травой.
На расстоянии прицельной стрельбы по движущейся цели ничего подходящего не было.
Джонни вышел из-под деревьев, ступил в ручей и перешел его, шагая так быстро, как только мог, и стараясь не слишком шуметь.
Он уже почти дошел до противоположного берега, когда увидел вспышки пламени в густом кустарнике в двух сотнях ярдов слева от себя. Одновременно от края до края ущелья раскатилось стаккато автоматной очереди. Одна из пуль обожгла его спину чуть пониже лопаток.
Джонни нырнул, чтобы добраться до берега под водой.
Выбрался он на землю там, где начинались густые заросли кустарника, быстро перекатился и оказался под прикрытием листвы. После оглушительного грохота автоматных выстрелов внезапно наступила тишина.