Страница:
– Так как, леди Блэйд? Вы придумали что-нибудь? – Крофтон отхлебнул кларета и посмотрел на нее из-под полуприкрытых век. Его жесткий рот выжидательно искривился.
– Ждите завтра в полночь на подъездной дороге по ту сторону ограды за нашим садом, мистер Крофтон. Дракон будет со мной…
– Дорожка довольно близко, а улицы будут запружены экипажами ваших гостей, – пробормотал Крофтон.
Эмили вздернула подбородок.
– То, что в доме и на улицах полно народу, вам только на руку. Никто не заметит еще одного человека. Я все устроила, мистер Крофтон, и не собираюсь отступать. Я хочу покончить с этим делом раз и навсегда.
Крофтон пожал плечами:
– Прекрасно, мадам. Значит, на дорожке. Не так уж важно, где мы встретимся. Однако помните, я в засаде и наблюдаю за вами. Если вы попытаетесь кого-нибудь привести с собой – ну, скажем, одного из братцев, – я просто не появлюсь. А в следующий раз мои требования будут уже значительно выше.
– Я приду одна. Но поклянитесь, что больше ничего не потребуете. Я не желаю вас больше видеть, мистер Крофтон. Вам ясно?
– Разумеется. Одного из драконов Блэйда вполне достаточно, чтобы покрыть долги вашего отца. Я исчезну из вашей жизни, моя дорогая.
Эмили глянула прямо в его жуткие глаза и поняла, что он лжет. Крофтон собирался появляться снова и снова. Он собирается выжать ее до нитки, и угроза Саймону будет вечно висеть у нее над головой. Блэйд никогда не будет в безопасности.
– До скорой встречи, мадам. – Крофтон поклонился с издевательской галантностью и направился через комнату к Эшбруку и другим гостям.
Эмили постояла у окна еще минуту-другую, стараясь успокоиться и вернуть самообладание. А потом, решительно вздернув подбородок, пересекла комнату и присоединилась к одному кружку гостей, где обменивались последними сплетнями о Байроне.
В тот же вечер, вскоре после одиннадцати, Саймон, все еще злясь на себя за свою необъяснимую слабость, отыскал Бродерика Фарингдона в одном из игорных домов Сент-Джеймса. Ему не верилось, что он принял такое решение, не верилось, что он собирается поступить подобным образом.
Когда эта мысль пришла ему в голову в первый раз, он сказал себе, что Эмили, видимо, как-то повлияла на его разум своими глупыми иллюзиями и наивной верой в его несуществующие героические качества, заставив его смягчиться.
Он несколько часов спорил с самим собой, спрашивая себя, не повредился ли он в уме окончательно. Он достиг всего, чего желал. Фарингдон на грани катастрофы. Не время проявлять слабость.
Но он проявлял.
Саймон нашел Бродерика за столиком в углу переполненного шумного зала. Тот сидел один, явно только что покончив с бутылкой кларета и с очередной партией в карты. При виде возникшего перед ним мстителя на лице Бродерика расцвела неотразимая улыбка Фарингдона.
– Еще рано торжествовать, Блэйд. Старый конь еще жив!..
Саймон смотрел на своего врага с нескрываемым удивлением. Судя по всему, этому человеку следовало бы сейчас находиться в отчаянии.
– Мои поздравления, Фарингдон. Вы действительно не похожи на джентльмена, который не в состоянии отдать долг чести.
– Я намерен полностью выполнить свои обязательства, сэр. Не стоит беспокоиться.
Саймон медленно сел, удивляясь, как может этот человек быть настолько уверенным в себе, когда очевидно, что он погиб.
– Надеюсь, вы не рассчитываете на помощь дочери?
– Эмили хорошая дочь. Я всегда мог на нее положиться. – Фарингдон поднял свой бокал с портвейном и сделал порядочный глоток.
– Но не на этот раз, Фарингдон, – возразил Саймон.
– Посмотрим. – Бродерик обвел взглядом комнату, словно отыскивая партнеров, готовых к предстоящей игре.
Саймон наблюдал за ним.
– Значит, вас бы не заинтересовало кое-какое предложение, Фарингдон? – мягко спросил он.
Бродерик резко обернулся, его голубые глаза насторожились.
– О чем вы говорите?
– Я готов оплатить ваши долги на определенных условиях.
Бродерик стал похож на гончую, почуявшую зайца.
– О господи! Значит, она все же обратилась к вам? Уговорила поступить со мной благородно? Я так и знал, что она поможет. Она хорошая девочка, я всегда это говорил. Есть в ней что-то такое славное, правда? Совсем как ее мать.
– Эмили тут ни при чем. Это строго между нами, Фарингдон. Так как, интересует вас мое предложение?
Бродерик ухмыльнулся:
– Еще бы. Финансовые предложения меня всегда интересовали. И что же вы предлагаете, Блэйд?
– Полностью заплатить ваши долги в обмен на ваше согласие принять место управляющего в моем поместье в Йоркшире.
– В Йоркшире? – Бродерик поперхнулся глотком вина.
– Я развожу там лошадей, и мне пришло в голову, что ваше единственное бесспорное достоинство – верный глаз на породу. Вы дадите мне слово, что никогда больше не вернетесь в Лондон и перестанете играть. Это хорошее место, Фарингдон, и я надеюсь, что вы будете работать там с тем же усердием, которое всегда проявляли за карточным столом.
– Вы, должно быть, просто спятили! – взорвался Бродерик. – Услать меня в Йоркшир присматривать за каким-то идиотским конезаводом? Никогда, Блэйд. Я светский человек, а не конюх. Убирайтесь вон. Я не нуждаюсь в вашем чертовом месте. Я сам позабочусь о своих долгах.
– Без помощи дочери?
– О господи! Да кто сказал, что моя дочь мне не поможет?
– Я. – Саймон встал, презирая себя за то, что вообще предлагал ему что-то. – Эта часть договора неизменна, Фарингдон. Я больше никогда не позволю вам использовать Эмили.
– Негодяй. Мы еще посмотрим.
Саймон пожал плечами, взял шляпу и направился к двери.
Его приводило в недоумение, почему всех так прельщала возможность даровать прощение, подчиняясь внезапному необдуманному порыву. Совершенно ясно, что подобная наивность не ценится в этом мире, и, поддаваясь таким порывам, только начинаешь потом чувствовать себя идиотом.
И все же Саймон в душе был рад, что сделал Бродерику это сумасшедшее предложение. Он решил, что после приема упомянет Эмили о своем великодушном поступке. Она посмотрит на него с прежним обожанием и скажет, что с самого начала знала, что он останется великодушен и героичен и в своей победе. А то, что ее отец отказался принять предложение о Йоркшире, проблема Бродерика, а не Саймона.
Саймон не будет больше мучиться угрызениями совести, глядя в глаза Эмили.
Да, решил он, выходя из игорного дома, ему уже гораздо легче. Ему бы хотелось рассказать о своем добром деянии Эмили сегодня же, но она сходит с ума, готовясь к приему. Она просто не почувствует надлежащей благодарности и восхищения. Лучше подождать, пока в доме вновь установится что-то больше похожее на спокойствие.
– Эмили может не волноваться, – прошептала Араминта Саймону вечером следующего дня. – Ее вечер имеет блестящий успех. Дом набит гостями, улица запружена экипажами, кушанья представляют собой идеальное сочетание экзотики и доброй английской кухни, а музыка просто чудесна. Завтра утром все заговорят, что прием у вас стал гвоздем сезона.
Саймон холодно кивнул, оглядывая переполненную залу. По всему дому разносилась музыка, смех, шум голосов. Прием Эмили имел действительно ошеломляющий успех.
– Вы не видели Эмили?
– Недавно она разговаривала с леди Линтон. – Араминта оглянулась. – Но сейчас я ее что-то не вижу.
Не пошла ли она с Гривзом проверить, все ли в порядке у прислуги? Она трясется над каждой мелочью. Чудо, как она еще не падает с ног от крайнего беспокойства и усталости.
Саймон нахмурился, вдруг ощутив какую-ту смутную тревогу. Это чувство вспыхнуло в нем несколько минут назад и очень быстро усиливалось…
– Если ты меня извинишь, я попробую ее разыскать.
– Желаю удачи. Спроси у дворецкого. Он за всем следит.
– Непременно.
Саймон начал прокладывать путь через группки элегантно одетых гостей, время от времени останавливаясь, чтобы обменяться любезностями и выслушать комплименты по поводу очарования Эмили в роли хозяйки дома.
Наконец он добрался до холла, так же заполненного людьми, как и гостиная. Он почти сразу отыскал Гривза.
– Вы не знаете, где леди Блэйд? – спросил Саймон.
– Несколько минут назад она была здесь, милорд. – Гривз огляделся вокруг. – Но сейчас я потерял ее из виду. Послать за ней кого-нибудь из слуг?
Тревожное чувство усилилось.
– Да, – сказал Саймон. – Непременно. Я посмотрю на кухне.
– Вряд ли она там, сэр. – Гривз неодобрительно нахмурился. – Я посоветовал ей заниматься гостями и предоставить слугам самим проследить за пополнением угощения.
– Возможно, она решила немного передохнуть в библиотеке. Я загляну сначала туда.
Тревога превратилась в полную уверенность, что надо действовать как можно быстрее! Саймон устремился в библиотеку, куда гостей было решено не пускать, и закрыл за собой дверь.
Тихое уединение библиотеки принесло некоторое облегчение. Но Саймон сразу понял, что Эмили здесь нет, и ощущение, что нужно спешить, превратилось в предчувствие чего-то ужасного.
Он прошел к окну и выглянул в сад. Света, льющегося из окна, хватило как раз, чтобы уловить мелькание какой-то тени неподалеку от изгороди.
Саймон застыл, узнав плещущийся подол знакомой темной накидки.
Он говорил себе, что, наверное, кто-нибудь из гостей вышел подышать свежим воздухом, но, еще не перестав уверять себя в этом, он уже знал: что-то случилось!
Повинуясь какому-то внутреннему чувству, Саймон открыл окно, перекинул ногу через подоконник и легко спрыгнул на влажную траву.
Через мгновение он неслышно скользил за легкой тенью вдоль самой высокой изгороди. И еще чуть погодя он разглядел, за кем шел.
Эмили, мрачно решил он. Сомнений нет… На ней ее черная бархатная накидка…
Саймон видел, как она отперла ворота и осторожно шагнула в темный переулок. Саймон двинулся следом. Внутри у него все похолодело. Услышав знакомый мужской голос, раздавшийся из темноты по ту сторону изгороди, он резко остановился.
– Так-так-так… – презрительно протянул Крофтон. – Значит, вам удалось провернуть наше дельце, да? Надеюсь, у вас хватило здравого смысла принести под накидкой один из лучших экземпляров коллекции Блэйда, моя дорогая? Мне не хотелось бы отправлять вас – вот так сразу же – еще за одним.
– Других не будет, мистер Крофтон, – с яростью произнесла Эмили.
– О нет, я полагаю, будут, леди Блэйд. Богатство вашего мужа – предмет всеобщего обсуждения, но, без сомнения, оно велико. Я не думаю, что он хватится еще парочки своих необыкновенных статуэток.
– Вы негодяй, мистер Крофтон. Крофтон злорадно хохотнул:
– Не забывайте, что произойдет, если вы окажетесь несговорчивой, моя дорогая. Муж, которого вы так обожаете, будет выставлен на посмешище из-за скандала в вашем прошлом. Он будет навечно опозорен из-за вас. Но мы с вами знаем, что вы сделаете все, чтобы защитить своего мужа, не правда ли? Такая любящая женушка…
Носком сапога Саймон нащупал выемку и беззвучно взобрался на широкую каменную стену. Припав к шершавой поверхности, он взглянул вниз и увидел две слабо освещенные лунным светом фигуры. От охватившего бешенства рука его сжалась в кулак.
Эмили надвинула капюшон накидки до самого носа, руки ее скрывались в бархатных складках. Крофтон стоял в нескольких футах от нее, запахнувшись в пальто и низко надвинув на глаза шляпу, чтобы спрятать лицо.
– Вы уверены, что не хотите отказаться от своего ужасного замысла? – тихо спросила Эмили. – Есть ли хоть какая-нибудь надежда воззвать к лучшей стороне вашей натуры?
– Абсолютно никакой, моя дорогая. Абсолютно никакой. Мне, знаете ли, ужасно любопытно. По-моему, было бы очень интересно узнать, почему Блэйд счел вас столь забавной. Уверен, мы договоримся о следующей – и очень скорой – встрече, мадам. Где-нибудь в уединенном месте, я полагаю, где вы сможете показать мне, как вы умны и забавно своеобразны в постели.
– Крофтон, вы чудовище!
– Ну-ну-ну, моя дорогая. Вы только не забывайте, что произойдет, если вы будете несговорчивой. Я знаю, что вы, пожалуй, слишком оригинальны, чтобы заботиться о собственной репутации, но вы ведь сделаете все, что потребуется, чтобы защитить от унижений Блэйда, правда? А мне доставит такое наслаждение переспать с вами. Я определенно чувствую, что это будет совершенно необычное приключение. Он уже обучил вас каким-нибудь любопытным восточным штучкам для услаждения мужчины?
– Вы правы в одном, мистер Крофтон. Я сделаю все, чтобы защитить своего мужа.
Руки Эмили вынырнули из-под накидки. Саймон увидел, как блеснул в лунном свете маленький пистолет, который она держала в руках, и с содроганием понял, что она собирается сделать.
Эмили готовилась всадить в Крофтона пулю, чтобы защитить его – Саймона – от скандала в своем прошлом!
При виде оружия Крофтон растерялся. Его глаза широко раскрылись от изумления.
– Черт подери, ты что, спятила? Убери пистолет.
– Я давала вам шанс, мистер Крофтон. И вопреки всякому здравому смыслу надеялась, что мне не придется прибегать к таким крайним мерам, чтобы заставить вас исчезнуть. Но вы не желаете уходить. Есть только один способ защитить от вас моего мужа… – Она прищурилась, стиснула зубы и начала нажимать на курок.
– Черт подери! – пробормотал Саймон.
Столь самоотверженный жест со стороны Эмили, конечно, грел его сердце, и он будет беречь его в памяти до последних дней своих, но нельзя же в самом деле позволить Эмили застрелить Крофтона…
Саймон спрыгнул прямо со стены, столкнувшись с Эмили мгновением раньше, чем она успела выстрелить.
Глава 20
– Ждите завтра в полночь на подъездной дороге по ту сторону ограды за нашим садом, мистер Крофтон. Дракон будет со мной…
– Дорожка довольно близко, а улицы будут запружены экипажами ваших гостей, – пробормотал Крофтон.
Эмили вздернула подбородок.
– То, что в доме и на улицах полно народу, вам только на руку. Никто не заметит еще одного человека. Я все устроила, мистер Крофтон, и не собираюсь отступать. Я хочу покончить с этим делом раз и навсегда.
Крофтон пожал плечами:
– Прекрасно, мадам. Значит, на дорожке. Не так уж важно, где мы встретимся. Однако помните, я в засаде и наблюдаю за вами. Если вы попытаетесь кого-нибудь привести с собой – ну, скажем, одного из братцев, – я просто не появлюсь. А в следующий раз мои требования будут уже значительно выше.
– Я приду одна. Но поклянитесь, что больше ничего не потребуете. Я не желаю вас больше видеть, мистер Крофтон. Вам ясно?
– Разумеется. Одного из драконов Блэйда вполне достаточно, чтобы покрыть долги вашего отца. Я исчезну из вашей жизни, моя дорогая.
Эмили глянула прямо в его жуткие глаза и поняла, что он лжет. Крофтон собирался появляться снова и снова. Он собирается выжать ее до нитки, и угроза Саймону будет вечно висеть у нее над головой. Блэйд никогда не будет в безопасности.
– До скорой встречи, мадам. – Крофтон поклонился с издевательской галантностью и направился через комнату к Эшбруку и другим гостям.
Эмили постояла у окна еще минуту-другую, стараясь успокоиться и вернуть самообладание. А потом, решительно вздернув подбородок, пересекла комнату и присоединилась к одному кружку гостей, где обменивались последними сплетнями о Байроне.
В тот же вечер, вскоре после одиннадцати, Саймон, все еще злясь на себя за свою необъяснимую слабость, отыскал Бродерика Фарингдона в одном из игорных домов Сент-Джеймса. Ему не верилось, что он принял такое решение, не верилось, что он собирается поступить подобным образом.
Когда эта мысль пришла ему в голову в первый раз, он сказал себе, что Эмили, видимо, как-то повлияла на его разум своими глупыми иллюзиями и наивной верой в его несуществующие героические качества, заставив его смягчиться.
Он несколько часов спорил с самим собой, спрашивая себя, не повредился ли он в уме окончательно. Он достиг всего, чего желал. Фарингдон на грани катастрофы. Не время проявлять слабость.
Но он проявлял.
Саймон нашел Бродерика за столиком в углу переполненного шумного зала. Тот сидел один, явно только что покончив с бутылкой кларета и с очередной партией в карты. При виде возникшего перед ним мстителя на лице Бродерика расцвела неотразимая улыбка Фарингдона.
– Еще рано торжествовать, Блэйд. Старый конь еще жив!..
Саймон смотрел на своего врага с нескрываемым удивлением. Судя по всему, этому человеку следовало бы сейчас находиться в отчаянии.
– Мои поздравления, Фарингдон. Вы действительно не похожи на джентльмена, который не в состоянии отдать долг чести.
– Я намерен полностью выполнить свои обязательства, сэр. Не стоит беспокоиться.
Саймон медленно сел, удивляясь, как может этот человек быть настолько уверенным в себе, когда очевидно, что он погиб.
– Надеюсь, вы не рассчитываете на помощь дочери?
– Эмили хорошая дочь. Я всегда мог на нее положиться. – Фарингдон поднял свой бокал с портвейном и сделал порядочный глоток.
– Но не на этот раз, Фарингдон, – возразил Саймон.
– Посмотрим. – Бродерик обвел взглядом комнату, словно отыскивая партнеров, готовых к предстоящей игре.
Саймон наблюдал за ним.
– Значит, вас бы не заинтересовало кое-какое предложение, Фарингдон? – мягко спросил он.
Бродерик резко обернулся, его голубые глаза насторожились.
– О чем вы говорите?
– Я готов оплатить ваши долги на определенных условиях.
Бродерик стал похож на гончую, почуявшую зайца.
– О господи! Значит, она все же обратилась к вам? Уговорила поступить со мной благородно? Я так и знал, что она поможет. Она хорошая девочка, я всегда это говорил. Есть в ней что-то такое славное, правда? Совсем как ее мать.
– Эмили тут ни при чем. Это строго между нами, Фарингдон. Так как, интересует вас мое предложение?
Бродерик ухмыльнулся:
– Еще бы. Финансовые предложения меня всегда интересовали. И что же вы предлагаете, Блэйд?
– Полностью заплатить ваши долги в обмен на ваше согласие принять место управляющего в моем поместье в Йоркшире.
– В Йоркшире? – Бродерик поперхнулся глотком вина.
– Я развожу там лошадей, и мне пришло в голову, что ваше единственное бесспорное достоинство – верный глаз на породу. Вы дадите мне слово, что никогда больше не вернетесь в Лондон и перестанете играть. Это хорошее место, Фарингдон, и я надеюсь, что вы будете работать там с тем же усердием, которое всегда проявляли за карточным столом.
– Вы, должно быть, просто спятили! – взорвался Бродерик. – Услать меня в Йоркшир присматривать за каким-то идиотским конезаводом? Никогда, Блэйд. Я светский человек, а не конюх. Убирайтесь вон. Я не нуждаюсь в вашем чертовом месте. Я сам позабочусь о своих долгах.
– Без помощи дочери?
– О господи! Да кто сказал, что моя дочь мне не поможет?
– Я. – Саймон встал, презирая себя за то, что вообще предлагал ему что-то. – Эта часть договора неизменна, Фарингдон. Я больше никогда не позволю вам использовать Эмили.
– Негодяй. Мы еще посмотрим.
Саймон пожал плечами, взял шляпу и направился к двери.
Его приводило в недоумение, почему всех так прельщала возможность даровать прощение, подчиняясь внезапному необдуманному порыву. Совершенно ясно, что подобная наивность не ценится в этом мире, и, поддаваясь таким порывам, только начинаешь потом чувствовать себя идиотом.
И все же Саймон в душе был рад, что сделал Бродерику это сумасшедшее предложение. Он решил, что после приема упомянет Эмили о своем великодушном поступке. Она посмотрит на него с прежним обожанием и скажет, что с самого начала знала, что он останется великодушен и героичен и в своей победе. А то, что ее отец отказался принять предложение о Йоркшире, проблема Бродерика, а не Саймона.
Саймон не будет больше мучиться угрызениями совести, глядя в глаза Эмили.
Да, решил он, выходя из игорного дома, ему уже гораздо легче. Ему бы хотелось рассказать о своем добром деянии Эмили сегодня же, но она сходит с ума, готовясь к приему. Она просто не почувствует надлежащей благодарности и восхищения. Лучше подождать, пока в доме вновь установится что-то больше похожее на спокойствие.
– Эмили может не волноваться, – прошептала Араминта Саймону вечером следующего дня. – Ее вечер имеет блестящий успех. Дом набит гостями, улица запружена экипажами, кушанья представляют собой идеальное сочетание экзотики и доброй английской кухни, а музыка просто чудесна. Завтра утром все заговорят, что прием у вас стал гвоздем сезона.
Саймон холодно кивнул, оглядывая переполненную залу. По всему дому разносилась музыка, смех, шум голосов. Прием Эмили имел действительно ошеломляющий успех.
– Вы не видели Эмили?
– Недавно она разговаривала с леди Линтон. – Араминта оглянулась. – Но сейчас я ее что-то не вижу.
Не пошла ли она с Гривзом проверить, все ли в порядке у прислуги? Она трясется над каждой мелочью. Чудо, как она еще не падает с ног от крайнего беспокойства и усталости.
Саймон нахмурился, вдруг ощутив какую-ту смутную тревогу. Это чувство вспыхнуло в нем несколько минут назад и очень быстро усиливалось…
– Если ты меня извинишь, я попробую ее разыскать.
– Желаю удачи. Спроси у дворецкого. Он за всем следит.
– Непременно.
Саймон начал прокладывать путь через группки элегантно одетых гостей, время от времени останавливаясь, чтобы обменяться любезностями и выслушать комплименты по поводу очарования Эмили в роли хозяйки дома.
Наконец он добрался до холла, так же заполненного людьми, как и гостиная. Он почти сразу отыскал Гривза.
– Вы не знаете, где леди Блэйд? – спросил Саймон.
– Несколько минут назад она была здесь, милорд. – Гривз огляделся вокруг. – Но сейчас я потерял ее из виду. Послать за ней кого-нибудь из слуг?
Тревожное чувство усилилось.
– Да, – сказал Саймон. – Непременно. Я посмотрю на кухне.
– Вряд ли она там, сэр. – Гривз неодобрительно нахмурился. – Я посоветовал ей заниматься гостями и предоставить слугам самим проследить за пополнением угощения.
– Возможно, она решила немного передохнуть в библиотеке. Я загляну сначала туда.
Тревога превратилась в полную уверенность, что надо действовать как можно быстрее! Саймон устремился в библиотеку, куда гостей было решено не пускать, и закрыл за собой дверь.
Тихое уединение библиотеки принесло некоторое облегчение. Но Саймон сразу понял, что Эмили здесь нет, и ощущение, что нужно спешить, превратилось в предчувствие чего-то ужасного.
Он прошел к окну и выглянул в сад. Света, льющегося из окна, хватило как раз, чтобы уловить мелькание какой-то тени неподалеку от изгороди.
Саймон застыл, узнав плещущийся подол знакомой темной накидки.
Он говорил себе, что, наверное, кто-нибудь из гостей вышел подышать свежим воздухом, но, еще не перестав уверять себя в этом, он уже знал: что-то случилось!
Повинуясь какому-то внутреннему чувству, Саймон открыл окно, перекинул ногу через подоконник и легко спрыгнул на влажную траву.
Через мгновение он неслышно скользил за легкой тенью вдоль самой высокой изгороди. И еще чуть погодя он разглядел, за кем шел.
Эмили, мрачно решил он. Сомнений нет… На ней ее черная бархатная накидка…
Саймон видел, как она отперла ворота и осторожно шагнула в темный переулок. Саймон двинулся следом. Внутри у него все похолодело. Услышав знакомый мужской голос, раздавшийся из темноты по ту сторону изгороди, он резко остановился.
– Так-так-так… – презрительно протянул Крофтон. – Значит, вам удалось провернуть наше дельце, да? Надеюсь, у вас хватило здравого смысла принести под накидкой один из лучших экземпляров коллекции Блэйда, моя дорогая? Мне не хотелось бы отправлять вас – вот так сразу же – еще за одним.
– Других не будет, мистер Крофтон, – с яростью произнесла Эмили.
– О нет, я полагаю, будут, леди Блэйд. Богатство вашего мужа – предмет всеобщего обсуждения, но, без сомнения, оно велико. Я не думаю, что он хватится еще парочки своих необыкновенных статуэток.
– Вы негодяй, мистер Крофтон. Крофтон злорадно хохотнул:
– Не забывайте, что произойдет, если вы окажетесь несговорчивой, моя дорогая. Муж, которого вы так обожаете, будет выставлен на посмешище из-за скандала в вашем прошлом. Он будет навечно опозорен из-за вас. Но мы с вами знаем, что вы сделаете все, чтобы защитить своего мужа, не правда ли? Такая любящая женушка…
Носком сапога Саймон нащупал выемку и беззвучно взобрался на широкую каменную стену. Припав к шершавой поверхности, он взглянул вниз и увидел две слабо освещенные лунным светом фигуры. От охватившего бешенства рука его сжалась в кулак.
Эмили надвинула капюшон накидки до самого носа, руки ее скрывались в бархатных складках. Крофтон стоял в нескольких футах от нее, запахнувшись в пальто и низко надвинув на глаза шляпу, чтобы спрятать лицо.
– Вы уверены, что не хотите отказаться от своего ужасного замысла? – тихо спросила Эмили. – Есть ли хоть какая-нибудь надежда воззвать к лучшей стороне вашей натуры?
– Абсолютно никакой, моя дорогая. Абсолютно никакой. Мне, знаете ли, ужасно любопытно. По-моему, было бы очень интересно узнать, почему Блэйд счел вас столь забавной. Уверен, мы договоримся о следующей – и очень скорой – встрече, мадам. Где-нибудь в уединенном месте, я полагаю, где вы сможете показать мне, как вы умны и забавно своеобразны в постели.
– Крофтон, вы чудовище!
– Ну-ну-ну, моя дорогая. Вы только не забывайте, что произойдет, если вы будете несговорчивой. Я знаю, что вы, пожалуй, слишком оригинальны, чтобы заботиться о собственной репутации, но вы ведь сделаете все, что потребуется, чтобы защитить от унижений Блэйда, правда? А мне доставит такое наслаждение переспать с вами. Я определенно чувствую, что это будет совершенно необычное приключение. Он уже обучил вас каким-нибудь любопытным восточным штучкам для услаждения мужчины?
– Вы правы в одном, мистер Крофтон. Я сделаю все, чтобы защитить своего мужа.
Руки Эмили вынырнули из-под накидки. Саймон увидел, как блеснул в лунном свете маленький пистолет, который она держала в руках, и с содроганием понял, что она собирается сделать.
Эмили готовилась всадить в Крофтона пулю, чтобы защитить его – Саймона – от скандала в своем прошлом!
При виде оружия Крофтон растерялся. Его глаза широко раскрылись от изумления.
– Черт подери, ты что, спятила? Убери пистолет.
– Я давала вам шанс, мистер Крофтон. И вопреки всякому здравому смыслу надеялась, что мне не придется прибегать к таким крайним мерам, чтобы заставить вас исчезнуть. Но вы не желаете уходить. Есть только один способ защитить от вас моего мужа… – Она прищурилась, стиснула зубы и начала нажимать на курок.
– Черт подери! – пробормотал Саймон.
Столь самоотверженный жест со стороны Эмили, конечно, грел его сердце, и он будет беречь его в памяти до последних дней своих, но нельзя же в самом деле позволить Эмили застрелить Крофтона…
Саймон спрыгнул прямо со стены, столкнувшись с Эмили мгновением раньше, чем она успела выстрелить.
Глава 20
Эмили показалось, будто сама каменная стена обрушилась на нее.
– Это я, черт возьми! – прорычал ей в ухо Саймон, когда под ударом его тела она распростерлась на камнях мостовой. – Не стреляйте.
– Саймон? Но как?..
Пистолет при падении выпал из ее руки. Эмили слышала, как он застучал по камням, отлетев к противоположному краю узенькой улочки. Свободные складки ее просторной накидки защитили ее от пыли и песка мостовой, но они же закрыли ей лицо. Какое-то мгновение она ничего не видела.
– Блэйд?! Так, значит, эта стерва вам все разболтала? Я же ее предупреждал, чтобы она никому ничего не говорила! – завопил Крофтон. – Она оказалась дурой. Клянусь Богом, я убью вас обоих!
Саймон быстро поднялся на ноги. Эмили сразу села, отбрасывая черный бархат с лица. Она высвободилась из накидки, но обнаружила, что различает лишь расплывчатые фигуры двух мужчин. Очки при падении тоже свалились. Она лихорадочно зашарила вокруг, и ее пальцы сомкнулись на тонкой металлической оправе. Не разбились, с облегчением поняла Эмили.
Она надела очки как раз вовремя, чтобы увидеть, как Крофтон вытянул пистолет из кармана пальто и направил его на Саймона.
– Нет! – выдохнула Эмили, пытаясь вскочить.
Но Саймон мгновенным движением выбросил вперед ногу и ударил Крофтона по руке с такой силой, что раздался хруст. Пистолет отлетел в сторону.
Глаза Крофтона расширились от неподдельного ужаса, а Саймон приближался к нему… Крофтон отшатнулся, но бежать было поздно. Схватив лежащий на мостовой камень, он запустил его Саймону в голову, но промахнулся, и камень глухо стукнулся о стену. Тогда Крофтон нырнул за пистолетом, который уронила Эмили.
В мгновение ока Саймон преодолел несколько шагов, отделявшие его от Крофтона. И как раз в тот момент, когда Крофтон схватил пистолет, Саймон ребром ладони ударил его по шее.
Крофтон рухнул на мостовую и замер.
Эмили поглядела на упавшего, потом на подчеркнуто спокойное лицо Саймона. Когда он повернулся к ней, его глаза пылали в холодном свете луны.
– Я же предупреждала его, что дракон будет со мной, – прошептала Эмили.
– Отправляйтесь в дом, – негромко сказал Саймон. – Найдите Гривза и передайте ему, чтобы немедленно послал сюда Джорджа или Гарри. Потом возвращайтесь к гостям.
Эмили стряхнула странное оцепенение, вдруг охватившее ее.
– Саймон, постойте, у меня был очень хитрый план.
– Неужели? – Саймон подошел к ней, глаза его по-прежнему горели каким-то странным огнем. Эмили инстинктивно попятилась:
– Да, милорд. Я собиралась сделать вид, что на него напал бродяга, здесь, в переулке. Я провела немало времени, разрабатывая детали…
– Я позабочусь о деталях.
– Он мертв?
– Нет. Не думаю, что есть необходимость его убивать. Существуют другие способы избавляться от подобных типов. – Саймон обнял ее за плечи и подтолкнул к воротам в сад. – Вы сию же минуту отправитесь в дом и сделаете все точно, как я сказал. Вам все ясно, мадам?
– Да, Саймон.
Эмили еще раз оглянулась через плечо и содрогнулась при виде распростертого на камнях мостовой неподвижного Крофтона. А затем она вновь очутилась в безопасной тишине сада, заспешив к теплым огням и веселому смеху, доносившемуся из дома.
Последние гости разъехались лишь на рассвете. Перед тем как сесть в экипаж, леди Мерриуэдер отвела Эмили в сторону и заверила ее, что вечер имел огромный успех и что завтра к полудню ее прием будет главным предметом светских разговоров.
Если бы она только знала, каким поистине волнующим был этот вечер, подумала Эмили, когда зевающая Лиззи закончила наконец приготовление своей хозяйки ко сну и удалилась из спальни.
Звук отворившейся и вновь закрывшейся двери в спальне Саймона сообщил ей, что Хигсон также справился со своей задачей. Эмили спрыгнула с кровати, схватила халат и кинулась скользя по ковру в соседнюю спальню. Ее снедало нетерпение с тех самых пор, как Саймон вернулся в дом и присоединился к гостям.
Остаток вечера он вел себя так, словно ничего не произошло, и Эмили, естественно, тоже ничем не выдала себя. Они вместе исполняли роли хозяина и хозяйки еще несколько мучительно долгих часов. Теперь наконец они смогут поговорить.
Эмили распахнула дверь и увидела Саймона, стоявшего у маленького столика. Облаченный в ночной халат, он наливал себе бренди из графинчика. Он взглянул через плечо на влетевшую в его спальню Эмили.
– Прошу вас, входите мадам. Я вас ждал.
– Саймон, я с ума схожу. Все в порядке? Вы избавились от Крофтона? Что вы с ним сделали?
– Прошу вас, потише, мадам. Вы же не хотите разбудить слуг?
– Да, конечно. – Эмили покорно присела на краешек кровати. – Саймон, ну пожалуйста, – торопила она его громким шепотом. – Вы должны мне все рассказать.
– Нет, Эмили, это вы должны мне все рассказать. – Саймон пересек комнату и сел на другой край кровати. Откинувшись на подушки и вытянув ноги, он встретился взглядом с Эмили. – И будьте так любезны, с самого начала.
Эмили повернулась и с беспокойством уставилась на него. Потом глубоко вздохнула:
– Это довольно трудно объяснить.
– Все же попробуйте.
– Так вот, помните, я говорила вам, что отец наделал долгов?
– Прекрасно помню, – подтвердил Саймон. – Я так понимаю, что Крофтон и есть тот человек, кому он проиграл.
– Да. Я встретила их обоих – отца и Крофтона – вчера в театре.
– Где они, без сомнения, вас поджидали…
– Скорее всего, – признала Эмили. – Ну, как бы там ни было, папа сказал, что он просто пришел в отчаяние, когда понял, что проигрался дотла. Видимо, слишком много выпил в тот вечер. А будучи навеселе, разговорился с Крофтоном и упомянул о несчастном происшествии в моем прошлом…
– Вы, я полагаю, имеете в виду то самое несуществующее происшествие? Эмили нахмурилась.
– Ну да, понимаете, Крофтон ведь узнал от отца, что оно было на самом деле.
– Негодяй прибегнул к шантажу. – Саймон отхлебнул бренди.
– Крофтон сказал, что, если я не помогу папе выплатить его проигрыш, в свете станет известно о происшествии.
– Понятно.
– Мне самой угроза была безразлична. Я привыкла жить с запятнанной репутацией. Да и, казалось, никто в Литл-Диппингтоне не обращал на это внимания. Но если бы правда всплыла здесь, в Лондоне, разразился бы кошмарный скандал. На вашем титуле появилось бы позорное пятно. Ваша честь была бы также запятнана, и все по моей вине, а я не вынесла бы этого, Саймон. Я знаю, что вы женились на мне с расчетом, что сумеете скрыть скандал.
– И вы решили застрелить Крофтона?
– Ну да. Понимаете, я ничего больше не могла придумать. Он прослышал про ваших прекрасных драконов и сказал, что даже одного из них достаточно, чтобы покрыть папины долги. И я пообещала прихватить одну статуэтку с собой. Я солгала. Я хотела его ранить!.. Понимаете, я хотела напугать его…
– Вы собирались его убить, чтобы защитить меня от унижения. – Саймон, не веря себе, покачал головой. – Боже мой, вы не перестаете меня изумлять, мадам.
От его странного тона ее захлестнул страх. Сложив на коленях руки, она пристально посмотрела на Саймона.
– Я вас наконец шокировала, Саймон? – прошептала она.
– Да, Эмили.
Эмили начала понимать, как вся эта история должна выглядеть в глазах Блэйда… Ничего удивительного, что он ведет себя так странно. Он, без сомнения, испытывает теперь отвращение к ней. Она все погубила. Эмили медленно поднялась, слезы навернулись ей на глаза.
– Простите, милорд. Я, признаться, до сих пор не смотрела на все это с вашей точки зрения. Я представляю, какое отвращение вы должны испытывать, узнав, что женились на девушке, способной на убийство.
– Не то чтобы это имело какое-то значение… вы ведь сегодня никого не застрелили, Эмили.
– Но не потому, что не пыталась. Его губы слегка дрогнули.
– Да, не потому… Вы превращаетесь в лютую тигрицу, когда приходится защищать свою собственность, да, дорогая моя?
Эмили в смятении уставилась на него:
– Я не могла позволить, чтобы он вас унизил, Саймон.
– Ну разумеется. Вы меня любите. Вы меня обожаете. Вы считаете, что я благороден, великодушен, храбр, ну просто бриллиант, а не муж. – Саймон отпил бренди. – Вы ради меня на все пойдете…
– Саймон? – В голосе Эмили прозвучало удивление.
– Вы должны извинить меня за некоторую рассеянность в данный момент. Вообще-то я нахожусь в таком состоянии уже несколько часов. За всю мою жизнь никто никогда не пытался защитить меня, эльф. Эмили по-прежнему не сводила с него глаз, не в силах вымолвить ни слова.
– Сколько я себя помню, я всегда заботился о себе сам, – продолжал Саймон. – А когда я встретил вас, то понял, что хочу заботиться и о вас тоже. Но от мысли, что кто-то пожелал защитить меня, рискнув ради этого своей жизнью, и был готов даже пристрелить негодяя, у меня временно помутился разум.
– Саймон, вы пытаетесь мне сказать, что мой поступок все же не оттолкнул вас?
– Я пытаюсь сказать, что я, наверное, не заслуживаю тебя, эльф. Но я убью всякого, кто попробует тебя у меня отобрать. – Его золотистые глаза сверкнули в свете свечей. – Видно, в этом мы с тобой похожи.
– Ах, Саймон!
– Когда-то давно я написал три письма с просьбой о помощи…
– Норткоту, Канонбери и Пеппингтону. Да, я знаю, – промолвила Эмили.
– Мне было в ней отказано, и я поклялся, что больше никогда никого ни о чем не попрошу – ни на этом свете, ни на том… Но теперь я обнаружил, что должен нарушить свою клятву. Пожалуйста, никогда не покидай меня, эльф. Если я потеряю твою любовь, я погибну.
– Ах, Саймон! – Пальцы Эмили гладили атласный отворот его халата. Она была вне себя от счастья.
– Я люблю тебя, Эмили, – тихо сказал Саймон, глядя ей прямо в глаза. – И наверное, любил с самого начала. Иначе никак не объяснить моего поведения в последнее время. Но когда я увидел, как ты собираешься выстрелить в Крофтона, чтобы меня защитить, я понял это окончательно. И понял, что должен сказать тебе об этом.
– Саймон! – Эмили была не в силах больше сдерживаться. Она кинулась в объятия к мужу.
Он притянул ее к себе. Пустая рюмка от бренди упала на ковер, и Саймон крепко прижал к себе Эмили, зарывшись губами в ее волосы. Он так крепко ее держал, что Эмили едва могла дышать, но она нисколько не возражала.
– Скажи мне, что дашь то, о чем я прошу, – прошептал он Эмили. – Скажи, что всегда будешь любить меня, эльф. – Саймон приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
– Всегда, Саймон.
– Хорошо. И мне бы хотелось договориться с тобой еще об одном…
– Да? – Она вопросительно посмотрела на него.
– Ты дашь мне слово, что никогда больше не попытаешься совершить что-нибудь такое же опасное, как встреча с Крофтоном, – хрипло сказал Саймон.
– Но, Саймон, у меня не было выбора. Скандал…
Он приложил палец к ее губам:
– Скандала не существует. Сколько раз мне тебе повторять?
– Но Крофтон знал о нем. Он рассказал бы всем.
– Нет, радость моя, он бы не посмел. Он знал, что за свою сплетню заплатил бы собственной жизнью. Зачем ему рисковать? Он понимал, что я так же легко уничтожил бы все слухи, как и его самого.
– Саймон, ты в самом деле настолько могуществен?
– Да, Эмили, да. Единственной надеждой Крофтона как-то использовать полученные сведения было пригрозить тебе. Именно так он и поступил.
– Ох! А я попалась на удочку.
– Потому что ты меня любишь. Но в будущем ты еще и доверяй мне настолько, чтобы обращаться прямо ко мне, если вновь столкнешься с чем-нибудь подобным. Договорились?
– Да, Саймон. – Эмили робко улыбнулась.
Он осторожно снял с нее очки и приник к ее губам с такой пронзающей душу жаждой, что Эмили охватила дрожь.
– Это я, черт возьми! – прорычал ей в ухо Саймон, когда под ударом его тела она распростерлась на камнях мостовой. – Не стреляйте.
– Саймон? Но как?..
Пистолет при падении выпал из ее руки. Эмили слышала, как он застучал по камням, отлетев к противоположному краю узенькой улочки. Свободные складки ее просторной накидки защитили ее от пыли и песка мостовой, но они же закрыли ей лицо. Какое-то мгновение она ничего не видела.
– Блэйд?! Так, значит, эта стерва вам все разболтала? Я же ее предупреждал, чтобы она никому ничего не говорила! – завопил Крофтон. – Она оказалась дурой. Клянусь Богом, я убью вас обоих!
Саймон быстро поднялся на ноги. Эмили сразу села, отбрасывая черный бархат с лица. Она высвободилась из накидки, но обнаружила, что различает лишь расплывчатые фигуры двух мужчин. Очки при падении тоже свалились. Она лихорадочно зашарила вокруг, и ее пальцы сомкнулись на тонкой металлической оправе. Не разбились, с облегчением поняла Эмили.
Она надела очки как раз вовремя, чтобы увидеть, как Крофтон вытянул пистолет из кармана пальто и направил его на Саймона.
– Нет! – выдохнула Эмили, пытаясь вскочить.
Но Саймон мгновенным движением выбросил вперед ногу и ударил Крофтона по руке с такой силой, что раздался хруст. Пистолет отлетел в сторону.
Глаза Крофтона расширились от неподдельного ужаса, а Саймон приближался к нему… Крофтон отшатнулся, но бежать было поздно. Схватив лежащий на мостовой камень, он запустил его Саймону в голову, но промахнулся, и камень глухо стукнулся о стену. Тогда Крофтон нырнул за пистолетом, который уронила Эмили.
В мгновение ока Саймон преодолел несколько шагов, отделявшие его от Крофтона. И как раз в тот момент, когда Крофтон схватил пистолет, Саймон ребром ладони ударил его по шее.
Крофтон рухнул на мостовую и замер.
Эмили поглядела на упавшего, потом на подчеркнуто спокойное лицо Саймона. Когда он повернулся к ней, его глаза пылали в холодном свете луны.
– Я же предупреждала его, что дракон будет со мной, – прошептала Эмили.
– Отправляйтесь в дом, – негромко сказал Саймон. – Найдите Гривза и передайте ему, чтобы немедленно послал сюда Джорджа или Гарри. Потом возвращайтесь к гостям.
Эмили стряхнула странное оцепенение, вдруг охватившее ее.
– Саймон, постойте, у меня был очень хитрый план.
– Неужели? – Саймон подошел к ней, глаза его по-прежнему горели каким-то странным огнем. Эмили инстинктивно попятилась:
– Да, милорд. Я собиралась сделать вид, что на него напал бродяга, здесь, в переулке. Я провела немало времени, разрабатывая детали…
– Я позабочусь о деталях.
– Он мертв?
– Нет. Не думаю, что есть необходимость его убивать. Существуют другие способы избавляться от подобных типов. – Саймон обнял ее за плечи и подтолкнул к воротам в сад. – Вы сию же минуту отправитесь в дом и сделаете все точно, как я сказал. Вам все ясно, мадам?
– Да, Саймон.
Эмили еще раз оглянулась через плечо и содрогнулась при виде распростертого на камнях мостовой неподвижного Крофтона. А затем она вновь очутилась в безопасной тишине сада, заспешив к теплым огням и веселому смеху, доносившемуся из дома.
Последние гости разъехались лишь на рассвете. Перед тем как сесть в экипаж, леди Мерриуэдер отвела Эмили в сторону и заверила ее, что вечер имел огромный успех и что завтра к полудню ее прием будет главным предметом светских разговоров.
Если бы она только знала, каким поистине волнующим был этот вечер, подумала Эмили, когда зевающая Лиззи закончила наконец приготовление своей хозяйки ко сну и удалилась из спальни.
Звук отворившейся и вновь закрывшейся двери в спальне Саймона сообщил ей, что Хигсон также справился со своей задачей. Эмили спрыгнула с кровати, схватила халат и кинулась скользя по ковру в соседнюю спальню. Ее снедало нетерпение с тех самых пор, как Саймон вернулся в дом и присоединился к гостям.
Остаток вечера он вел себя так, словно ничего не произошло, и Эмили, естественно, тоже ничем не выдала себя. Они вместе исполняли роли хозяина и хозяйки еще несколько мучительно долгих часов. Теперь наконец они смогут поговорить.
Эмили распахнула дверь и увидела Саймона, стоявшего у маленького столика. Облаченный в ночной халат, он наливал себе бренди из графинчика. Он взглянул через плечо на влетевшую в его спальню Эмили.
– Прошу вас, входите мадам. Я вас ждал.
– Саймон, я с ума схожу. Все в порядке? Вы избавились от Крофтона? Что вы с ним сделали?
– Прошу вас, потише, мадам. Вы же не хотите разбудить слуг?
– Да, конечно. – Эмили покорно присела на краешек кровати. – Саймон, ну пожалуйста, – торопила она его громким шепотом. – Вы должны мне все рассказать.
– Нет, Эмили, это вы должны мне все рассказать. – Саймон пересек комнату и сел на другой край кровати. Откинувшись на подушки и вытянув ноги, он встретился взглядом с Эмили. – И будьте так любезны, с самого начала.
Эмили повернулась и с беспокойством уставилась на него. Потом глубоко вздохнула:
– Это довольно трудно объяснить.
– Все же попробуйте.
– Так вот, помните, я говорила вам, что отец наделал долгов?
– Прекрасно помню, – подтвердил Саймон. – Я так понимаю, что Крофтон и есть тот человек, кому он проиграл.
– Да. Я встретила их обоих – отца и Крофтона – вчера в театре.
– Где они, без сомнения, вас поджидали…
– Скорее всего, – признала Эмили. – Ну, как бы там ни было, папа сказал, что он просто пришел в отчаяние, когда понял, что проигрался дотла. Видимо, слишком много выпил в тот вечер. А будучи навеселе, разговорился с Крофтоном и упомянул о несчастном происшествии в моем прошлом…
– Вы, я полагаю, имеете в виду то самое несуществующее происшествие? Эмили нахмурилась.
– Ну да, понимаете, Крофтон ведь узнал от отца, что оно было на самом деле.
– Негодяй прибегнул к шантажу. – Саймон отхлебнул бренди.
– Крофтон сказал, что, если я не помогу папе выплатить его проигрыш, в свете станет известно о происшествии.
– Понятно.
– Мне самой угроза была безразлична. Я привыкла жить с запятнанной репутацией. Да и, казалось, никто в Литл-Диппингтоне не обращал на это внимания. Но если бы правда всплыла здесь, в Лондоне, разразился бы кошмарный скандал. На вашем титуле появилось бы позорное пятно. Ваша честь была бы также запятнана, и все по моей вине, а я не вынесла бы этого, Саймон. Я знаю, что вы женились на мне с расчетом, что сумеете скрыть скандал.
– И вы решили застрелить Крофтона?
– Ну да. Понимаете, я ничего больше не могла придумать. Он прослышал про ваших прекрасных драконов и сказал, что даже одного из них достаточно, чтобы покрыть папины долги. И я пообещала прихватить одну статуэтку с собой. Я солгала. Я хотела его ранить!.. Понимаете, я хотела напугать его…
– Вы собирались его убить, чтобы защитить меня от унижения. – Саймон, не веря себе, покачал головой. – Боже мой, вы не перестаете меня изумлять, мадам.
От его странного тона ее захлестнул страх. Сложив на коленях руки, она пристально посмотрела на Саймона.
– Я вас наконец шокировала, Саймон? – прошептала она.
– Да, Эмили.
Эмили начала понимать, как вся эта история должна выглядеть в глазах Блэйда… Ничего удивительного, что он ведет себя так странно. Он, без сомнения, испытывает теперь отвращение к ней. Она все погубила. Эмили медленно поднялась, слезы навернулись ей на глаза.
– Простите, милорд. Я, признаться, до сих пор не смотрела на все это с вашей точки зрения. Я представляю, какое отвращение вы должны испытывать, узнав, что женились на девушке, способной на убийство.
– Не то чтобы это имело какое-то значение… вы ведь сегодня никого не застрелили, Эмили.
– Но не потому, что не пыталась. Его губы слегка дрогнули.
– Да, не потому… Вы превращаетесь в лютую тигрицу, когда приходится защищать свою собственность, да, дорогая моя?
Эмили в смятении уставилась на него:
– Я не могла позволить, чтобы он вас унизил, Саймон.
– Ну разумеется. Вы меня любите. Вы меня обожаете. Вы считаете, что я благороден, великодушен, храбр, ну просто бриллиант, а не муж. – Саймон отпил бренди. – Вы ради меня на все пойдете…
– Саймон? – В голосе Эмили прозвучало удивление.
– Вы должны извинить меня за некоторую рассеянность в данный момент. Вообще-то я нахожусь в таком состоянии уже несколько часов. За всю мою жизнь никто никогда не пытался защитить меня, эльф. Эмили по-прежнему не сводила с него глаз, не в силах вымолвить ни слова.
– Сколько я себя помню, я всегда заботился о себе сам, – продолжал Саймон. – А когда я встретил вас, то понял, что хочу заботиться и о вас тоже. Но от мысли, что кто-то пожелал защитить меня, рискнув ради этого своей жизнью, и был готов даже пристрелить негодяя, у меня временно помутился разум.
– Саймон, вы пытаетесь мне сказать, что мой поступок все же не оттолкнул вас?
– Я пытаюсь сказать, что я, наверное, не заслуживаю тебя, эльф. Но я убью всякого, кто попробует тебя у меня отобрать. – Его золотистые глаза сверкнули в свете свечей. – Видно, в этом мы с тобой похожи.
– Ах, Саймон!
– Когда-то давно я написал три письма с просьбой о помощи…
– Норткоту, Канонбери и Пеппингтону. Да, я знаю, – промолвила Эмили.
– Мне было в ней отказано, и я поклялся, что больше никогда никого ни о чем не попрошу – ни на этом свете, ни на том… Но теперь я обнаружил, что должен нарушить свою клятву. Пожалуйста, никогда не покидай меня, эльф. Если я потеряю твою любовь, я погибну.
– Ах, Саймон! – Пальцы Эмили гладили атласный отворот его халата. Она была вне себя от счастья.
– Я люблю тебя, Эмили, – тихо сказал Саймон, глядя ей прямо в глаза. – И наверное, любил с самого начала. Иначе никак не объяснить моего поведения в последнее время. Но когда я увидел, как ты собираешься выстрелить в Крофтона, чтобы меня защитить, я понял это окончательно. И понял, что должен сказать тебе об этом.
– Саймон! – Эмили была не в силах больше сдерживаться. Она кинулась в объятия к мужу.
Он притянул ее к себе. Пустая рюмка от бренди упала на ковер, и Саймон крепко прижал к себе Эмили, зарывшись губами в ее волосы. Он так крепко ее держал, что Эмили едва могла дышать, но она нисколько не возражала.
– Скажи мне, что дашь то, о чем я прошу, – прошептал он Эмили. – Скажи, что всегда будешь любить меня, эльф. – Саймон приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
– Всегда, Саймон.
– Хорошо. И мне бы хотелось договориться с тобой еще об одном…
– Да? – Она вопросительно посмотрела на него.
– Ты дашь мне слово, что никогда больше не попытаешься совершить что-нибудь такое же опасное, как встреча с Крофтоном, – хрипло сказал Саймон.
– Но, Саймон, у меня не было выбора. Скандал…
Он приложил палец к ее губам:
– Скандала не существует. Сколько раз мне тебе повторять?
– Но Крофтон знал о нем. Он рассказал бы всем.
– Нет, радость моя, он бы не посмел. Он знал, что за свою сплетню заплатил бы собственной жизнью. Зачем ему рисковать? Он понимал, что я так же легко уничтожил бы все слухи, как и его самого.
– Саймон, ты в самом деле настолько могуществен?
– Да, Эмили, да. Единственной надеждой Крофтона как-то использовать полученные сведения было пригрозить тебе. Именно так он и поступил.
– Ох! А я попалась на удочку.
– Потому что ты меня любишь. Но в будущем ты еще и доверяй мне настолько, чтобы обращаться прямо ко мне, если вновь столкнешься с чем-нибудь подобным. Договорились?
– Да, Саймон. – Эмили робко улыбнулась.
Он осторожно снял с нее очки и приник к ее губам с такой пронзающей душу жаждой, что Эмили охватила дрожь.