Ламли Брайан. Вамфири (Некроскоп - 2)

   - Достаточно долго пожил! - воздев руки к небу воскликнул этот человек. Вы даже не представляете себе, насколько вы правы! Вы знаете, сколько люди себя помнят, в эгиде горах всегда жил какой-нибудь Ференци. А предания утверждают, что все это один и тот же Ференци! А теперь скажи мне, валах, что это за человек, для которого годы проходят, как часы?
   Тогда Тибор посмеялся над его словами, но теперь, обдумав их и сопоставив известные ему факты, подумал, что, может быть, тот был прав.
   Например, "Муфо" в названии деревни звучало очень похоже на "муфура", или вампира. "Деревня Старого Ференци - Вампира"? А что о нем говорил зган Арвос?
   "Он не любит солнце. И именно поэтому не дружит с зеркалами". А разве вампиры не ночные существа? Разве они не боятся зеркал, потому что не отражаются в них? Или, может быть, отражение слишком похоже на реальность? И тут валах в душе посмеялся над своим разыгравшимся воображением. Видимо, на него подействовала обстановка древних мест - эти вековые леса и вечные горы...
   Наконец они вышли из-под сени деревьев и оказались на гребне холмов с круглыми вершинами, покрытыми таким тонким слоем плодородной почвы, что здесь росли одни лишайники. За холмами в небольшом углублении лежала долина, беспорядочно усеянная острыми обломками скал и камнями, простиравшаяся до расположенных примерно в полумиле скал и скрывавшаяся в их чернильно-черной тени. К северу эта темная граница высоко вздымала похожие на рога вершины. Именно на эти рога, отчетливо видные при лунном свете, и указывал сейчас скрюченным пальцем Арвос.
   - Вон там! - усмехнувшись, как будто в этом действительно было что-то смешное, сказал он. - Вон там стоит дом старого Ференги.
   Посмотрев в ту сторону, Тибор вдруг различил вдалеке, под рогами, светящиеся, словно глаза, окна. Похоже было, будто там, в высоте, затаилась огромная, ужасная летучая мышь или спрятался огромный волк, король всех волков.
   - Такое впечатление, что сами скалы смотрят на нас! - проворчал один из спутников Тибора - валах, обладавший коротким мощным торсом и толстыми ногами.
   - И не только эти глаза наблюдают за нами, - прошептал второй, - худой сутулый человек, вечно державший голову наклоненной вперед, как будто готовый атаковать.
   - О чем это вы говорите? - мгновенно встрепенулся Тибор, внимательно оглядываясь в темноту. И тут он увидел, что у края леса в кромешной тьме мрачно светятся треугольные глаза, похожие на висящие в воздухе золотые капли. Эти пять пар глаз могли принадлежать только волкам.
   - Эй! - громко крикнул Тибор, выступая вперед и вытаскивая из ножен меч. Убирайтесь прочь, лесные собаки! У нас ничего нет для вас!
   Глаза парами мигнули, отодвинулись дальше. Четыре тощих серых силуэта бросились прочь, плавно стелясь по земле в лунном свете. Но пятая пара глаз осталась на месте, поднялась выше и стала решительно приближаться.
   Из темноты возник человек одного роста с Тибором, если не выше.
   Цыган Арвос застыл на месте и зашатался - казалось, он вот-вот потеряет сознание. В свете луны лицо его было мертвенно бледным, даже отливало серебром. Незнакомец сделал еще шаг вперед и, протянув руку, крепко схватил цыгана за плечи, пристально посмотрел ему прямо в глаза. Постепенно старик выпрямился, твердо стал на ноги и перестал дрожать.
   Как прирожденный воин, Тибор быстро занял боевую позицию и встал на расстоянии удара от неизвестного человека, по-прежнему сжимая в руках меч. Но тут он увидел, что незнакомец один. Изумленные происходящим и поначалу даже испуганные спутники Тибора тоже готовы были схватиться за оружие, но он запретил им делать это и сам убрал в ножны меч. С его стороны это было не более чем демонстрацией своего нежелания повиноваться, жестом, свидетельствующим о силе и в какой-то мере выражением презрения. И, конечно же, бесстрашия.
   - Кто вы? - спросил он. - Вы появились из ночи, словно волк.
   Человек обладал стройной фигурой, можно даже сказать, хрупким телосложением. Одет он был во все черное и закутан в плащ, спускавшийся ниже колен. Вполне возможно, что под плащом у него имелось оружие, но он держал руки на виду, спокойно положив их на бедра. Он уже не обращал никакого внимания на згана и смотрел лишь на трех валахов. Скользнув взглядом по двум спутникам Тибора, он долго и пристально вглядывался в него самого и лишь потом ответил:
   - Я из дома Ференци. Мой господин послал меня сюда, чтобы посмотреть, что за люди пожаловали к нему сегодня в гости.
   Он слабо улыбнулся. Как ни странно, его голос, как, впрочем, и глаза, в которых отражался лунный свет, успокаивающе подействовали на Тибора. Тем не менее ему захотелось, чтобы сейчас было чуть посветлее. Что-то в облике незнакомца настораживало и отталкивало его. Ему казалось, что голова у того имеет необычную, уродливую форму, но тем не менее, к своему удивлению, не вызывает отвращения, а, наоборот, странным образом привлекает, притягивает к себе, как яркий свет в ночи привлекает мотылька. Да, именно так: он одновременно испытывал и непреодолимый интерес и неприязнь.
   Едва только до сознания Тибора дошло, что он попал под влияние каких-то злых чар, он заставил себя выпрямиться и заговорить;
   - Скажите своему хозяину, что я валах. И что я пришел к нему, чтобы побеседовать об очень важных вещах, о предъявляемых к нему требованиях и его обязательствах.
   Человек в плаще подошел ближе, и лунный свет озарил его лицо. Это безусловно была голова человека, но все же она обладала несомненно волчьими чертами - у нее были странной формы длинные челюсти и уши.
   - Мой господин предполагал нечто в этом роде, - сказал он, и в голосе его появились жесткие нотки. - Но это неважно, чему быть - того не миновать, а вы всего лишь посланец. Тем не менее, прежде чем вы пойдете дальше, до того как пересечете границы владений моего господина, возле которых сейчас находитесь, мой господин хочет быть уверен в том, что вы делаете это по доброй воле.
   Тибор уже успел окончательно прийти в себя.
   - Никто не тащил меня сюда силой, - фыркнул он.
   - Но вас послали?..
   - Сильного человека можно "послать" лишь туда, куда он сам захочет пойти, - ответил валах.
   - А ваши люди?
   - Мы следуем за Тибором, - сказал сутулый. - Куда он - туда и мы охотно пойдем!
   - Даже если нам придется встретиться с тем, кто посылает на переговоры волков, - добавил его похожий на обезьяну спутник.
   - Волков? - незнакомец нахмурился и шутливо-вопросительно склонил голову набок. Оглянувшись внимательно вокруг, он весело рассмеялся:
   - Вы имеете в виду собак моего господина?
   - Собак? - Тибор был абсолютно уверен в том, что видел именно волков. Но теперь и ему показались забавными прежние предположения.
   - Да, собак. Они выбежали прогуляться вместе со мной - ночь такая чудесная. Но они не привыкли к чужим. Видите, они вернулись домой.
   Тибор кивнул и в конце концов задал интересующий его вопрос:
   - Значит, вы пришли сюда, чтобы встретить нас на полпути? Чтобы побеседовать с нами и указать дорогу?
   - Нет, это не моя задача, - ответил, покачав головой, незнакомец. - С этим прекрасно может справиться Арвос. Я пришел лишь затем, чтобы приветствовать вас и сосчитать, а также затем, чтобы убедиться в том, что вы явились сюда добровольно, то есть по своей воле и собственному желанию.
   - Еще раз повторяю, - прорычал Тибор. - Никто не может меня заставить!
   - Знаете ли, принуждение принуждению рознь, - пожал плечами собеседник. Но теперь я вижу, что вы вполне независимые люди.
   - Вы сказали, что должны сосчитать нас. Зачем? Брови человека в плаще сошлись домиком.
   - Лишь затем, чтобы удобно разместить вас, - ответил он. - Что еще вас интересует? - И прежде, чем Тибор успел ответить, добавил:
   - А теперь я должен отправиться вперед, чтобы приготовить все к вашему прибытию.
   - Мне бы очень не хотелось стеснять вашего хозяина, - быстро сказал Тибор. - Мы и так явились незваными гостями. Будет хуже, если кому-то придется поступиться ради нас своим по праву принадлежащим местом.
   - О, в замке вполне достаточно свободных комнат, - ответил незнакомец. - И ваше появление не столь уж неожиданно. А что касается того, что кто-то будет вынужден уступить вам место... Видите ли, в распоряжении моего господина целый замок, но в нем сейчас меньше людей, чем здесь вас. - Казалось, он сумел прочитать тайные мысли Тибора.
   Незнакомец обратился теперь к старому згану:
   - Имей в виду, что тропинка, идущая вдоль скалы, разрушена и дорога полна риска. Опасайся обвалов! - и снова обернувшись к Тибору, добавил:
   - увидимся позже.
   Он повернулся и пошел обратно в ту сторону, куда убежали "собаки" его господина, - через неширокую, беспорядочно усеянную каменными обломками равнину.
   Едва он скрылся в темноте, Тибор схватил за горло цыгана и зашипел прямо ему в лицо:
   - Никаких вассалов? Никаких слуг, говоришь? Нет, ты не просто обманщик, ты самый большой лгун, какого я когда-либо встречал! Да Ференци может скрывать здесь целое войско!
   Арвос попытался вырваться, но валах мертвой хваткой держал его за горло.
   - Всего.., всего лишь один или двое слуг, - выдавил он из себя. Откуда.., откуда же мне было знать? Я не был здесь много лет...
   Тибор отпустил его и отшвырнул от себя.
   - Слушай, старик, - предостерегающе сказал он. - Если ты хочешь дожить до утра, ты должен очень осторожно провести нас по этой опасной тропе вдоль скалы.
   Они пересекли каменистую впадину, дошли до скалы и начали подниматься по вырубленной в ней узкой тропинке...
   Глава 3
   При лунном свете тропа, шедшая вдоль черной скалы, напоминала серебристую змею. Она была настолько узкой, что по ней с трудом могла проехать небольшая повозка, а местами она так осыпалась, что едва позволяла пройти человеку. В одном из таких узких мест дувший со стороны леса легкий ветерок вдруг усилился и угрожающе зашумел. Оказавшаяся в его власти горстка испуганных людей, казалось, понимала, что этот таинственный ветер служит предвестником их судьбы.
   - Сколько еще нам идти по этой проклятой тропе? - ворчливо обратился Тибор к цыгану, после того как они преодолели около полумили крутого подъема, что заняло довольно много времени.
   - Еще столько же, - немедленно отозвался Арвос, - но дальше подъем станет круче. Когда-то, говорят, сюда добирались даже в кибитках, но это было лет сто или больше тому назад, и с тех пор за тропой, наверное, никто не следил.
   - Ну уж, - фыркнул обезьяноподобный спутник Тибора. - В кибитках! Да сюда я и козлов бы не повел!
   При этих словах второй спутник, высокий и сутулый, вдруг вздрогнул и прижался к скале.
   - Не знаю, как там насчет козлов, - хрипло прошептал он, - но, по-моему, мы оказались в компании совсем другого сорта. Если я не ошибаюсь, это "собаки" Ференци.
   Тибор посмотрел вперед, туда, где тропинка закруглялась, повторяя изгиб скалы. На фоне усыпанного звездами неба четко выделялись силуэты волков с поднятыми холками и задранными кверху мордами, уши их настороженно стояли, а горящие глаза ярко мерцали во тьме. Но их было всего два. Задохнувшись от неожиданности, Тибор резко обернулся назад и там в непроглядной тьме увидел еще двух, точнее, их треугольные глаза, отражавшие свет ночного светила.
   - Арвос! - взревел он, собрав в кулак свою силу воли и хватаясь за старого цыгана. - Арвос!!!
   Неожиданно раздавшийся грохот можно было бы принять за раскат грома, но небо было чистым, и по нему неслись лишь легкие облачка. К тому же от грома не дрожит земля под ногами.
   Сутулый спутник Тибора шел позади всех и в этот момент оказался как раз в том месте, где тропа сужалась и представляла собой лишь небольшой выступ в скале. Чтобы оказаться в безопасности, ему оставалось сделать всего один шаг.
   - Обвал! - хрипло крикнул он и рванулся вперед.
   Но едва он пошевелился, сверху обрушилась лавина камней, буквально смела его с тропы и увлекла вниз. Все произошло мгновенно. Какой-то миг назад он стоял с протянутыми вперед руками и белым, как мел, лицом - и вот его уже нет. Он не успел даже вскрикнуть. Под ударами камней он, скорее всего, тут же потерял сознание или умер еще во время падения.
   Едва упал последний камень, осела пыль и все стихло, Тибор подошел к краю тропы и посмотрел вниз. Он ничего не увидел, кроме черноты и отблесков лунного света на далеких скалах. Ни впереди, ни сзади не было и следа волков.
   Прижавшись к скале, Тибор посмотрел на дрожащего от страха старого цыгана.
   - Обвал!!! Это обвал! - оправдывался тот, увидев выражение лица валаха. Вы не можете винить меня в том, что обрушились камни! Если бы он, вместо того чтобы кричать, прыгнул вперед...
   Тибор кивнул.
   - Да, - ответил он, и взгляд его был черен, как ночь, - я не могу винить вас в том, что произошел обвал. Но начиная с этой минуты ни о каких обвинениях речь вообще не пойдет. Если в дальнейшем хоть что-либо еще случится, неважно что и по какой причине, я немедленно сброшу вас со скалы. Вот так, уж если мне суждено умереть, я позабочусь о том, чтобы сначала умерли вы. Слушай, старик, давай расставим все точки над "i". Я не доверяю Ференци ни на грош, я не доверяю его "собакам", но меньше всего я верю тебе. Больше я предупреждать не буду. - Он указал пальцем вперед. - А теперь, зган Арвос, иди, указывай нам путь! Да побыстрее!
   Тибор не был уверен в том, что его предупреждение возымеет действие. Даже если ему удастся запугать старого цыгана, он, конечно же, не сможет повлиять на его хозяина. Но валах был не из тех, кто угрожает впустую. Зган Арвос, без сомнения, служил Ференци, а потому, если на оставшейся части пути что-либо произойдет (Тибор не сомневался в том, что обвал отнюдь не случайность), уж он позаботится о том, чтобы первой жертвой стал Арвос. А беда приближалась. Она ждала их в глубоком ущелье, в том месте, где скала была разделена надвое длинной расщелиной, в конце которой стоял замок Ференци.
   Приблизившись, Тибор, его спутник-валах и предатель Арвос увидели следы землетрясения, произошедшего много веков назад, - горы разошлись и между ними образовались огромные трещины. Одной из них было это ущелье, с той только разницей, что оно шло не насквозь. В дальнем его конце был тупик - там, примерно в полумиле от того места, где они стояли, вздымалась кверху скала с двумя вершинами, напоминавшими волчьи уши или, быть может, уши летучей мыши. Вот там-то, в самом узком месте разлома, где он сходил почти что на нет, стоял замок Ференци. По бокам он вплотную примыкал к стенам ущелья, а мощную кладку его фасада украшала арка. Два окна замка по-прежнему светились словно волчьи глаза, над ними торчали два уха - вершины скалы, а ниже раскрытой пастью зияла арка.
   - Неудивительно, что хозяин разводит волков, - сказал Тибору коротконогий спутник. И своими словами он будто накликал беду, вызвал злых духов.
   Они появились на каменистой дороге, ведущей к замку. И было их не четверо и не пятеро. Перед путниками возникла стена серых шкур и горящих желтых глаз. Они приближались галопом, и, похоже, все стремились к одной цели.
   - Стая! - воскликнул спутник Тибора.
   - Их слишком много, нам не справиться! - крикнул в ответ Тибор. И тут он краем глаза увидел, что Арвос вышел вперед - навстречу бегущим волкам.
   Вытянув ногу, он подставил подножку старому цыгану.
   - Хватай его! - вытаскивая меч, рявкнул Тибор коротышке.
   Валах с такой легкостью поднял над землей Арвоса, как будто тот был сухой веткой, и крепко держал его над черной пропастью. Арвос взвыл от ужаса, а волки резко остановились в нескольких шагах от них. Вожаки, подняв к небу острые морды, тоскливо завыли. Казалось, они ждут команды. Но от кого?
   Арвос замолчал и, повернув голову, пристально уставился на замок, судорожно глотая. Горло его странно задергалось.
   Державший цыгана валах перевел взгляд с волков на Тибора.
   - Что делать? Сбросить его? Тибор покачал головой.
   - Только если волки нападут на нас, - ответил он.
   - Вы думаете, ими управляет Ференци? Но.., разве это возможно?
   - Кажется, наша будущая жертва обладает немалой властью. Посмотри на лицо цыгана.
   Взгляд Арвоса был неподвижен. Тибор уже наблюдал нечто подобное, когда цыган подавал из деревни знак с помощью сковороды. И теперь глаза старика словно заволокло белой пленкой.
   Почти не шевеля губами, Арвос вдруг произнес:
   - Господин? - звук его голоса, поначалу едва различимый в шуме ветра, становился все громче:
   - Господин ? Но, мой господин! Я всегда был вашим преданным... - он неожиданно замолчал, как будто его прервали, и мутные глаза его буквально вылезли из орбит. - Нет, господин мой, нет!
   Голос сорвался на визг, он изо всех сил вцепился в мощную руку, которая одна теперь удерживала его, связывала с землей. Потом взгляд цыгана вновь прояснился, и старик повернулся в сторону замка и стоявшей наготове стаи волков.
   Тибор почти физически ощущал мощные импульсы, исходившие из-за стен твердыни, неприятие, обрекавшее этана на смерть. Ференци вынес старику приговор и, не откладывая, привел его в исполнение.
   Пара волков, стоявших впереди, двинулась вперед - мускулы огромных сильных зверей напряглись до-предела.
   - Бросай его! - безжалостно приказал Тибор. - Пусть он умрет! А ты попробуй отстоять собственную жизнь. Тропа здесь узкая, и вместе мы можем попробовать отбиться от них!
   Его спутник попытался стряхнуть старика в пропасть, но безуспешно. Цыган словно шипами вонзился в его руку и судорожно дергался, стараясь встать обратно на тропу, дотянуться до нее ногами. Но было уже слишком поздно для обоих. Ничуть не заботясь о собственной жизни, два огромных серых волка, как по команде, бросились вперед. Но не на Тибора - на него они не обратили никакого внимания, а на его спутника, тщетно старавшегося сбросить с себя цыгана. Оба волка одновременно прыгнули на боровшихся людей и вместе с ними полетели в черную пропасть.
   Все происшедшее не укладывалось у Тибора в голове. Он не сомневался в том, что волки пожертвовали собой в ответ на чей-то приказ, которого он не слышал или все-таки слышал? Так или иначе они погибли по собственной воле ради какой-то непонятной для него цели. Но сам он еще был жив и не собирался дешево продавать свою жизнь.
   - Эй, вы там! - почти по-звериному зарычал он на стаю волков. - Ну же, подходите! Кто первым хочет отведать моего меча?
   Но ни один зверь не двигался с места.
   Потом...
   Потом они все же двинулись. Но не вперед! Вместо этого они развернулись и бросились назад, затем снова остановились и оглянулись на него.
   - Трусы! - в ярости заорал Тибор, делая шаг по направлению к ним, но они кинулись наутек. И тут челюсть у валаха отвисла. Он вдруг понял, что ори приходили сюда вовсе не затем, чтобы причинить ему вред, а лишь для того, чтобы убедиться в том, что он остался один!
   Он начал догадываться об истинных размерах силы и власти, которыми обладал таинственный боярин и о том, почему так желал его смерти князь. Тибор уже пожалел о том, что так презрительно отнесся к предупреждениям княжеского придворного, не прислушался к его предостережениям. Но у него есть еще возможность возвратиться в деревню и взять с собой оставшихся там воинов. Или уже нет? Он оглянулся...
   Позади него тропа была перегорожена множеством серых чудовищ с высунутыми, свисавшими набок языками.
   Тибор сделал шаг в их сторону, но они не пошевелились, а только оскалили пасти. Он повернулся и пошел в другую сторону - они последовали за ним. Так.., значит теперь у него появился эскорт.
   - По собственной воле?.. - пробормотал он и посмотрел на меч, который все еще держал в руках. Это был великолепный меч, прежде принадлежавший какому-то варяжскому воину, - меч викинга. Но от него не будет ровно никакой пользы, если стая волков нападет на него одновременно. Точнее, если ей прикажут напасть. Тибор не сомневался в этом и подозревал, что волки тоже это знают. Он убрал меч в ножны и нашел в себе силы крикнуть:
   - Ну что ж, пошли, ребята, но не приближайтесь ко мне, иначе я сделаю из ваших лап амулеты!
   Так, все вместе, они достигли стоявшего в расщелине скалы замка.
   ***
   Лежа в тесной могиле, подземное существо снова поежилось - на этот раз от страха. Каким бы жестоким и ужасным ни стал в своей жизни человек, во сне его мучают те же страхи, что и в молодости. Подобное происходило сейчас с тем существом, в которое в конце концов превратился Тибор. В своем сне он вновь переживал беспредельный ужас.
   Солнце почти зашло, и над горами был виден лишь самый краешек багрового диска. Но лучи его продолжали освещать землю, хотя тени заметно удлинились и сгущавшиеся сумерки постепенно вытеснили золото солнечного света. Однако даже когда солнце скроется окончательно и уйдет, чтобы озарить другие земли, Тибор не сможет проснуться - в том смысле, в каком просыпается обыкновенный человек. Ибо спит он вот уже много лет, и лишь приступы непреодолимой ненависти заставляют его время от времени бодрствовать. Нет ничего хорошего в том, чтобы быть подземным существом, просыпаться в одиночестве не в силах пошевелиться, оставаясь бессмертным.
   Но сильная, горячая кровь, сочащаяся сквозь землю, несомненно, разбудит Тибора, едва лишь его коснется. Сама близость теплой драгоценной жидкости возбуждала и разжигала в нем страсть. От ее запаха ноздри Тибора подрагивали, сердце билось сильнее, заставляя быстрее течь в венах древнюю кровь. Спавший внутри него вампир беззвучно стонал и жалобно плакал во сне.
   Сон Тибора тем не менее был глубоким. В душе он снова и снова вынужден был испытывать одинаковый кошмар, которого так боялся все это время. В глубине холодной земли, придавленный полуразрушенными, покрытыми лишайником плитами, под сенью старых, неподвижно стоявших вокруг деревьев ужасное подземное существо продолжало видеть сны...
   ***
   Дорога постепенно расширялась, пока не превратилась в аллею, обрамленную высокими темными соснами, росшими по краям. Слева от Тибора за ровными высокими стволами на сотни футов вверх, к усеянному звездами небу цвета индиго, отвесно вздымались гладкие скалы. Справа деревья росли гуще - они окаймляли ущелье и круто поднимались по склону вверх. Где-то у подножия скал бурлила и клокотала вода невидимого за черным шатром деревьев потока. Владимир был прав: имея в своем распоряжении горстку людей - или волков, - Ференци с легкостью мог противостоять целой армии. Но, вполне возможно, внутри замка все обстоит по-другому. Особенно, если боярин и в самом деле живет один, или почти один.
   Наконец, перед ним возникли неясные очертания древнего замка. Каменная кладка была массивной, но во многих местах выщербленной, поврежденной. По обеим сторонам разлома скалы стояли огромные башни, футов по восемьдесят, если не больше, высотой, квадратные, на широких основаниях. Внизу они были практически лишены каких-либо украшений, а наверху имелось несколько арочных окон, выступов и галерей с узкими амбразурами. Каменные водосточные желоба высовывались из высеченных голов горгулий или кракенов. Венчающие башни пирамидальные шпили тоже были прорезаны амбразурами. Зияющие в шпилях огромные дыры свидетельствовали о том, что они давно нуждаются в ремонте. Повсюду витал тяжелый дух запустения и разрухи, пахло сыростью и плесенью; казалось, от каждого камня исходит леденящий холод.
   От середины расположенных друг против друга боковых стен с внутренней их стороны отходили контрфорсы, почти такие же мощные, как башни. Они сходились посередине разлома, образуя некое подобие моста длиной около восьмидесяти девяноста футов. Контрфорсы поддерживали длинный одноэтажный зал с квадратными окнами, построенный из деревянного бруса, остроконечная крыша его была сделана из тяжелых сланцевых плит. И сам зал и крыша находились в не менее плачевном состоянии, чем башни. Если бы не два ярко светящихся окна, можно было подумать, что замок давным-давно заброшен и необитаем. В представлении Тибора жилище богатого боярина должно было выглядеть совершенно иначе. Будь он суеверным человеком, то непременно решил бы, что здесь обитают демоны.
   По мере приближения к стенам замка волков становилось все меньше, ряды их редели. Только подойдя к твердыне вплотную, Тибор увидел оборонительные сооружения, точнее - ров шириной в пятьдесят футов и такой же глубины, вырытый до начала цельной скалы. Дно рва было густо утыкано остроконечными кольями, способными насквозь проткнуть любого, кто туда упадет. Тибор заметил также массивную дубовую дверь, обитую железом, служившую одновременно подъемным мостом. В ту же минуту заскрежетали тяжелые железные цепи, и дверь опустилась, соединив края рва.
   В образовавшемся проеме стены возникла закутанная в плащ фигура, державшая перед собой яркий факел. За слепящим в темноте светом трудно было что-либо разглядеть - вместо лица маячило неясное пятно. Тибор успел отметить, что оно чрезвычайно бледное и имеет весьма странную форму. В душе его зародилось подозрение, но при первых же звуках раздавшегося из темноты голоса подозрения переросли почти в уверенность.
   - Итак, вы пришли - и пришли по доброй воле. Тибора часто обвиняли в излишней холодности, в том, что в голосе его редко слышались эмоции. Он и сам не отрицал этого. Но этот голос был чрезвычайно холодным, поистине ледяным именно такой голос мог раздаться из могилы. И если поначалу он действовал на Тибора успокаивающе, то теперь звук его буквально резал по нервам, как острая зубная боль или холодная сталь, рассекающая живую плоть. Голос был старым, древним, как сами горы, в нем были заключены многие темные знания и вековые тайны, но при этом звучал он очень твердо.