Донна не любила, когда с ней разговаривали в таком тоне, и смерила сына раздраженным взглядом.
– У нее самая вертлявая задница, что ли?
Рико даже не оторвался от заметки в журнале.
– Она стала монахиней, – объявил он.
Донна испугано перекрестилась.
– Как опустилась Божья церковь, – запричитала она, – они принимают в свое лоно всех подряд.
– Послушай, как она это объясняет, – сказал Рико и стал искать в журнале нужные строки. – Я отгораживаюсь от грешного мира потому, что Господь призвал к себе единственного человека, которого я любила, – фыркнул он. – Да она могла принять шестерых за одну ночь.
Донна выхватила журнал из его рук.
– Господь призвал его, и я хочу стать ближе к ним обоим, – прочитала она, гадая о имени ее избранника. Глаза Донны бегали по строчкам в поисках имени. Если, конечно, это чудо хирургического искусства вообще его упоминало...
– Витторио Просциутто, – поморщившись, объявил сын. – У нее было к нему настоящее чувство, но однажды утром его нашли в озере Эри, плавающим среди других отбросов.
– Я очень рада, что у нее было хоть что-то настоящее. Она была отпетой второразрядной шлюхой.
– Ты слишком сгущаешь краски, – возразил Рико.
– Тебе лучше знать, не так ли? – едко заметила Донна. – Ведь мой сын знаток проституток и тонкий ценитель их ремесла.
Лицо Рико стало пунцовым.
– Насколько выгоден этот бизнес, хотела бы я знать, – задумчиво сказала его мать.
– Какой? – попытался уточнить он.
– Издательское дело, – пояснила она. – Эти умники из журнала понятия не имеют о том, что творится в мире. Если у нас будет хороший журнал, то мы сможем контролировать всю сеть распространения периодических изданий. Ну, чем тебе не легальный бизнес.
Теперь наступила очередь Рико презрительно хмыкнуть.
– Мелочное дело. Эти киоски выеденного яйца не стоят. Иногда на этом удается сделать какие-то деньги, но по большей части ничего кроме хлопот это занятие не приносит. Мы даже их не трогаем, все равно поживиться нечем.
– Мне очень приятно, что мой сын такой рассудительный, – похвалила его Донна. – Только тебе всегда следует помнить, что даже часть чего-нибудь это уже что-то, а пустое место, даже взятое целиком, так и останется пустым местом. Твой отец начал свою блестящую карьеру с мелочных поборов с доходов от автоматов по продаже жевательной резинки. А когда ему начал платить дань человек, катавший за десятицентовик ребятишек на пони, он уже считал, что ему очень повезло в жизни.
– Но это было так давно, – возразил Рико. – Ему просто надо было с чего-нибудь начать. А у нас в руках налаженное дело. К тому же в те дни и десять центов что-то значили, а сегодня это мусор.
– Это для тебя, мой дорогой, – замурлыкала Донна, – всего лишь стоимость телефонного звонка к проститутке, а для меня доход, еще один кирпичик в фундамент благосостояния нашей семьи.
– Кроме того, – добавил он, – там было какое-то постановление по поводу всех этих киосков и их контролю со стороны журналов.
– Черт побери это вонючее правительство! Ненавижу их! – взорвалась она, едва удерживаясь от того, чтобы не расплакаться. – Они могут делать все, что им угодно. Кто они в конце концов, полубоги что ли? – Донна встала из-за стола и направилась в спальню. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь видел ее слезы, не говоря уже о сыновьях. Донна громко хлопнула дверью и ничком бросилась на кровать. Только здесь ей можно было дать волю своим чувствам, что конечно является неотъемлемым правом каждой нормальной женщины.
Для Донны же это было единственной разрядкой ума и облегчением души. Наревевшись вдоволь, она почувствовала себя отдохнувшей и обнаружила в себе необычайную ясность ума. Издание журнала было для нее тайной за семью печатями, но Джейн Плейн могла просветить ее на этот счет. Она набрала номер редакции и попросила к телефону журналистку.
– Какие средства потребуются для основания журнала типа "Лайф-Тайм"?
– Около трех миллионов долларов, – после минутного раздумья сказала Джейн.
– Прекрасно, дорогая, мне нужно кое-что прикинуть, – протараторила Донна и бросила трубку на рычаг.
Джейн недоуменно пожала плечами и вернулась к своей работе над статьей про колледж для зубных техников. Работа была скучной и действовала ей на нервы. Ей бы очень хотелось показать Донне ее фотографии в журнале. Может быть хоть тогда в ее жизни наметится перелом к лучшему.
Тем временем Донна подошла к картине, ткнула кулаком в голову Иуды и пересчитала пачки с банкнотами. Она тяжело вздохнула и вернулась к телефону.
– Извини, – сказала она Джейн в трубку, – у меня немного не хватает. Я перезвоню тебе на следующей неделе.
Ничего, подумала она, можно делать бизнес и не занимаясь изданием журнала. В конце концов ей требовалась пока только журнальная статья. Неожиданно она вспомнила про Сальваторе и его предложение. Это может подстегнуть интерес журнала к ее персоне и ускорить выпуск статьи. Нужно будет вернуться к этому вопросу на следующей неделе, подумала Донна и занялась другими делами.
Несколько дней спустя раздался звонок телефона. Звонила Джейн, она была так возбуждена, что Донна Белла не сразу поняла, о чем идет речь.
– Она там! Она уже там! – кричала в трубку журналистка. – Я уже видела сигнальный экземпляр!
– Прекрасно! – наконец догадалась в чем дело Донна. – Как скоро ты сможешь доставить мне этот журнал?
– Сразу же как только получу свои номера. Это будет через несколько дней.
– Несколько дней! – Донна была в отчаяньи. – Мне их не пережить. Привези мне этот номер, и чем скорее, тем лучше!
– Не могу, – возразила Джейн, – он принадлежит владельцу журнала. Мне случайно удалось его увидеть на столе главного редактора. Мы – мелкая сошка, и наши экземпляры сделают несколько позже.
– Привези мне этот, – настаивала Донна.
– Я не могу это сделать.
– Возьми его и заодно прихвати все свои вещи из редакции. Тебе больше не придется работать на этих жлобов.
– Каких еще жлобов, – не поняла журналистка.
– Тех, что заставляют тебя разъезжать в потрепанной колымаге и ждать, когда ты сможешь получить свой номер журнала. Можно подумать, что у них для этого не хватает денег, – говорила Донна, распаляясь все больше. – Такая девушка, как ты, должна одеваться у Кевина Клайна.
Джейн буквально заскрежетала зубами.
– Привезешь мне этот журнал, получишь манто из шиншиллы и "Кадиллак" в придачу, – вкрадчивым голосом предложила Донна Белла.
– Буду у тебя через час, – выдохнула журналистка.
Донна с улыбкой повесила трубку телефона. Нужно было сначала поинтересоваться, как я там выгляжу, а потом делать всякие предложения. Да нет, ты просто нервничаешь, подумала она и распорядилась, чтобы на воротах Джейн пропустили без задержки. Донна не только не хотела ждать ни одной лишней минуты, но и была против того, чтобы кто-то смог увидеть журнал раньше нее. Стараясь не смотреть на часы, она принялась расхаживать по комнате. Наконец на дорожке перед домом появилась долгожданная машина, и из нее выбежала Джейн. Не без раздражения Донна отметила, что Рико открыл ей дверь и смерил оценивающим взглядом.
– Поднимайся сразу ко мне! – крикнула сверху она и вернулась в комнату, а Джейн заспешила вверх по лестнице.
– О, Мадонна!
И вот перед ней лежит журнал. Ее фотография занимает всю обложку. Камера удачно отразила блеск бриллиантов на диадеме, ее красивую улыбку. Фотограф явно заслужил чаевые, подумала она.
– По-моему я неплохо выгляжу? – обратилась Донна к журналистке.
– Просто великолепно, – согласилась та.
– А ты посмотри, что тут написано, – продолжила она, заметив анонс напечатанный на ее расшитой фальшивыми бриллиантами груди. – Неоспоримое мужество. Борьба вдовы из Нью-Джерси за существование.
Донна пришла в страшное возбуждение. Она постоянно похлопывала Джейн по плечу и повторяла:
– Ты сделала это, кара миа, все-таки ты сделала!
– Что теперь будет, Донна? – спросила Джейн, ее голубые глаза светились как реклама электрической компании.
Донна уже искала в журнале саму статью и, не глядя, бросила журналистке:
– Какую сумму мне следует выслать вашему фотографу?
– За что?
– За такие услуги я обычно даю неплохие чаевые, чтобы человек видел, как я им довольна, – она подмигнула Джейн. – Вот увидишь, рано или поздно это окупится с лихвой.
– Вообще-то он не ждет никакой благодарности и может подумать, что это взятка.
– С какой стати такая глупость может прийти ему в голову? – удивилась Донна. – Ведь он свою работу уже сделал, не так ли? Денежные вознаграждения движут этим миром, дорогая, но ты скоро и сама научишься этому.
– Чему еще мне предстоит научиться? – нетерпеливо спросила Джейн.
– В первую очередь не пользоваться такими напыщенными фразами, – слегка нахмурилась она, – когда ты пишешь обо мне. Люди предпочитают читать простые и понятные им слова.
– От неожиданности журналистка покраснела.
– Возьми, – Донна отдала ей журнал. – Будет лучше, если ты сама прочитаешь ее мне.
– Где мне лучше начать?
– С самого начала. Ничего страшного, если мне придется что-нибудь выслушать во второй раз подряд!
Джейн улыбнулась и начала чтение. Статья подробно рассказывала о ее страстной мечте основать собственное дело и найти достойное занятие для себя и своих сыновей, подробно смаковала те трудности, с которыми Донне пришлось столкнуться на Минетта-стрит. Потом упоминались ее объяснения по поводу недавнего ареста во время налета на публичный дом. Когда Джейн дошла до выделенных жирным шрифтом высказываний Донны, та попросила прочитать их еще раз.
"С неопытной женщиной, оказавшейся одной в большом городе, может случиться все, что угодно". Ну, а следующее выражение: "Из кухни в спальню и обратно, вот и вся моя жизнь", привело ее в восхищение. Оно не только описывало статус, но и показывало все окружение жены настоящего сицилийца.
Теперь она могла понять смысл работы Джейн и ее коллег. Им было приятно увидеть свои имена и мысли, растиражированные в тысячах копий номеров журнала. Впервые за все это время ей стало понятно, что она лишит журналистку работы, которая может значить для нее очень многое, и решила несколько загладить свою вину.
– Джейн, я только сейчас поняла, как много значит для тебя твоя работа. Мне нетрудно оценить то волнение, которое ты испытываешь, когда твоя статья выходит в журнале, и миллионы людей по всей стране смогут ее прочитать. Знай я об этом раньше, то может быть и сама выбрала для себя это занятие. Но как бы то ни было, я постараюсь сделать для тебя все возможное, чтобы ты не пожалела о своем решении, – сказала Донна с обнадеживающей улыбкой.
– Глупости, – возразила журналистка, – ты работаешь как проклятая над этой ерундой, а в результате ни славы, ни радости, только ярмо. А если ты считаешь, что твои ребята из мафии ведут очень жесткую игру, то тебе следовало бы знать, как обстоят дела на самом деле в так называемых коридорах власти. Сплошные разборки, и больше ничего.
Джейн грустно покачала головой.
– Кроме того, – она посмотрела Донне в лицо, – на самом деле все решается совсем в другом месте.
Тут они обе рассмеялись.
– Я и так это поняла, – заметила Донна.
– Когда?
– Когда ты сказала мне, что для того, чтобы продавать какую-то ерунду на пятьдесят центов за штуку, я должна истратить не меньше трех миллионов долларов. Вряд ли можно быть в восторге от такого соотношения, – обе женщины весело заулыбались. – А теперь давай закончим чтение твоей статьи.
Она была рада, что ей удалось уговорить Джейн сделать несколько фотографий на кухне, хотя теперь ей приходилось бывать там довольно редко. На фото все получилось довольно естественно, как и тот момент, когда Донна убирала постель. Правда, при этом с ее головы свалилась диадема, но бриллианты не пострадали, а значит результат стоил потраченных усилий. Она занималась той же работой, которую выполняла любая домохозяйка, и все выглядело очень правдоподобно.
Да и сама статья была просто замечательной! Донна осталась очень довольна работой Джейн и не знала, как ее отблагодарить за это.
– Лучше и быть не могло, – сказала она ей. – Даже я сама не смогла бы написать лучше. Тем не менее они продолжили чтение статьи, подолгу останавливаясь и обсуждая самые удачные места.
– Я оказывается не только замечательная мать, но и обладаю неплохой деловой хваткой. К тому же упоминание о моей религиозности прозвучало очень уместно. Все получилось просто замечательно.
Они рассматривали фото, на котором она стоит перед "Последней вечерей", сжимая в руках украшенное фальшивыми бриллиантами распятие. Донна для большего эффекта даже хотела купить для съемок настоящее, но Джейн убедила ее, что на иллюстрации они будут выглядеть абсолютно одинаково.
Наконец они еще и еще раз перечитали статью, находя в ней все новые, интересные ньюансы и подробности.
– Чем мы теперь будем заниматься? – поинтересовалась Джейн.
– Теперь, – радостно откликнулась возбужденная Донна, – ты достанешь пятьдесят номеров этого журнала, и мы отошлем его самым влиятельным семьям в Америке.
– Таким как Дюпоны или Рокфеллеры? – затаив дыхание, прошептала она.
– Нет, отошлем их тем, кто действительно правит этой страной: Маникотти, Пармажиано и Роллатине, – возразила Донна. – Остальными мы займемся несколько позже, – тут Донна ненадолго задумалась. – Тебе уже пора переехать ко мне. У меня такое чувство, что теперь ты мне будешь нужна постоянно.
– Ты хочешь сказать, что мне пора собирать свои вещи?
– Нет, – твердо отрезала Донна. – Выбрось их к чертовой матери. Мы купим все новое.
– Так сразу? – запротестовала Джейн. – Да как я смогу...
– Я дам тебе неделю и уверена, ты со всем справишься.
Глаза журналистки заблестели от слез.
– Оставим это, – бросила Донна, – у нас нет времени на эти сентименты.
– Чем мы будем заниматься? – спросила она, вытирая глаза платком.
– Точно еще не знаю, – призналась Донна, – но я уверена, что ждать осталось недолго. Особенно теперь, когда твоя статья наконец увидела свет.
– Ну, а дела, которые ты ведешь в настоящее время? – настаивала Джейн.
– Я даже думать о них не желаю, – охладила ее пыл Донна. – Тебе надо думать о том, что будет, а не копаться в прошлом.
Однако Джейн обнаружила, что в этом дома, где все дышало силой и властью, трудно сосредоточиться на чем-либо постороннем. С такой армией она может стать еще одной Екатериной Великой.
– Я вот о чем подумала, Джейн, – прервала ее размышления Донна, – пора бы тебе уже обзавестись телохранителем.
– Мне? – удивилась журналистка.
– Не стоит торопиться с ответом. Просто присмотрись к моим людям и найди такого, кто бы тебе понравился.
– А зачем он должен мне нравиться?
Теперь пришла очередь удивляться самой Донне.
– Ну, в твоем возрасте, мне хотелось бы, чтобы тебя охранял человек, который тебе симпатичен. Но если тебе все равно, я не возражаю.
– И все-таки я не понимаю, зачем мне любить человека, чьим единственным занятием будет моя охрана? – не унималась Джейн.
– Ну, как тебе сказать, моя дорогая, ведь это не только охрана. Он будет сопровождать тебя повсюду, носить за тебя покупки, оказывать мелкие любезности, выполнять все твои желания... даже ночью. Теперь-то ты понимаешь, что я имею в виду? – сказала Донна и лукаво подмигнула.
Ну и дела, подумала Джейн. Да она просто вылитая Екатерина Великая!
– Так что присмотрись к моим людям и выбери себе подходящего, – назидательным тоном продолжила она. – Только, поверь мне, не особенно обольщайся по поводу их ума. Ты можешь найти все, что угодно, но только не это.
– Ура! – закричала Джейн и пустилась пританцовывать по комнате. – Прощайте нью-йоркские интеллектуалы! Хватит с меня неопубликованных писателей, непризнанных художников и прочих невротических обитателей Ист-Сайда! Просто нормальный мужчина и все тут!
– Рада видеть, что тебе это нравится, – с одобрением кивнула Донна. Молодежь должна быть счастливой.
– А что еще могло бы тебя порадовать, – спросила новоиспеченная экс-журналистка, продолжая пританцовывать по комнате свои немыслимые па.
– Пятьдесят номеров журнала "Лайф-Тайм", и чем скорее, тем лучше.
– Заботливая мать и проницательная деловая женщина, со смехом процитировала Джейн. – О'кей, я отправляюсь на выполнение своего первого задания. Кого мне лучше взять для этого с собой?
– Это зависит от того, как ты собираешься их получить, официальным путем или нет?
– Ну, – задумалась Джейн, – если они нужны тебе немедленно...
– Именно так, – перебила ее Донна.
– Тогда придется взять их во время доставки в город.
– Никакого железа, – предупредила Донна.
– Чего? – удивилась Джейн.
– Не обращай внимания, – вздохнула она. – Послушай, ты можешь подождать до завтра и купить их в любом киоске. В конце концов этим людям тоже нужно на что-то жить.
– О'кей, согласилась Джейн, тронутая ее вниманием к судьбе этих несчастных.
– Иди и выбери комнату для себя, а потом подбери место для офиса, – посоветовала Донна. – Это займет тебя хоть на некоторое время. – Хорошо, – ответила экс-журналистка и вышла из комнаты.
Не забудь присмотреться к моим людям! – крикнула она ей вслед и услышала звонок телефона.
– В чем дело?
– Вас у ворот спрашивает какой-то мужчина. Он утверждает, что приехал из журнала "Лайф-Тайм", – раздался в трубке голос Рико.
– Ну, и что ему от меня нужно? – спросила Донна. Неужели они так быстро бросились на поиски пропавшей сотрудницы? Они что, собираются обвинить меня в похищении человека? Вряд ли, Джейн уже не ребенок и может поступать, как ей хочется, подумала она.
– Он говорит, что приехал по важному делу, – не дождался ответа Рико. – Пускать мне его или нет?
– Проверь его документы и, если все в порядке, проводи в библиотеку. Я сейчас туда спущусь.
Все еще теряясь в догадках о цели этого визита, она спустилась вниз, заняла место за столом и стала ждать неожиданного посетителя.
– Что вас ко мне привело? – улыбнулась она при его появлении.
– Мне нужно вам кое-что передать, – ответил мужчина и протянул ей белый конверт.
– Большое спасибо, – все еще улыбаясь, сказала Донна и вскрыла конверт. В нем лежали какие-то бумаги.
– Что это значит?
– Что это значит? – в свою очередь повторил ее вопрос нежданный гость и встал со стула.
– Сенатская подкомиссия по расследованиям, – старательно прочитала она. – Что это?
– Это повестка, дорогая леди, – бросил он, выходя из комнаты.
Донна подбежала к двери.
– Джейн! – закричала она. – Джейн! Иди скорее сюда!
– Что случилось? – вбежала в библиотеку запыхавшаяся Джейн.
– Ничего страшного, – успокоила ее Донна. – Только скажи мне, что такое повестка?
Глава одиннадцатая
– У нее самая вертлявая задница, что ли?
Рико даже не оторвался от заметки в журнале.
– Она стала монахиней, – объявил он.
Донна испугано перекрестилась.
– Как опустилась Божья церковь, – запричитала она, – они принимают в свое лоно всех подряд.
– Послушай, как она это объясняет, – сказал Рико и стал искать в журнале нужные строки. – Я отгораживаюсь от грешного мира потому, что Господь призвал к себе единственного человека, которого я любила, – фыркнул он. – Да она могла принять шестерых за одну ночь.
Донна выхватила журнал из его рук.
– Господь призвал его, и я хочу стать ближе к ним обоим, – прочитала она, гадая о имени ее избранника. Глаза Донны бегали по строчкам в поисках имени. Если, конечно, это чудо хирургического искусства вообще его упоминало...
– Витторио Просциутто, – поморщившись, объявил сын. – У нее было к нему настоящее чувство, но однажды утром его нашли в озере Эри, плавающим среди других отбросов.
– Я очень рада, что у нее было хоть что-то настоящее. Она была отпетой второразрядной шлюхой.
– Ты слишком сгущаешь краски, – возразил Рико.
– Тебе лучше знать, не так ли? – едко заметила Донна. – Ведь мой сын знаток проституток и тонкий ценитель их ремесла.
Лицо Рико стало пунцовым.
– Насколько выгоден этот бизнес, хотела бы я знать, – задумчиво сказала его мать.
– Какой? – попытался уточнить он.
– Издательское дело, – пояснила она. – Эти умники из журнала понятия не имеют о том, что творится в мире. Если у нас будет хороший журнал, то мы сможем контролировать всю сеть распространения периодических изданий. Ну, чем тебе не легальный бизнес.
Теперь наступила очередь Рико презрительно хмыкнуть.
– Мелочное дело. Эти киоски выеденного яйца не стоят. Иногда на этом удается сделать какие-то деньги, но по большей части ничего кроме хлопот это занятие не приносит. Мы даже их не трогаем, все равно поживиться нечем.
– Мне очень приятно, что мой сын такой рассудительный, – похвалила его Донна. – Только тебе всегда следует помнить, что даже часть чего-нибудь это уже что-то, а пустое место, даже взятое целиком, так и останется пустым местом. Твой отец начал свою блестящую карьеру с мелочных поборов с доходов от автоматов по продаже жевательной резинки. А когда ему начал платить дань человек, катавший за десятицентовик ребятишек на пони, он уже считал, что ему очень повезло в жизни.
– Но это было так давно, – возразил Рико. – Ему просто надо было с чего-нибудь начать. А у нас в руках налаженное дело. К тому же в те дни и десять центов что-то значили, а сегодня это мусор.
– Это для тебя, мой дорогой, – замурлыкала Донна, – всего лишь стоимость телефонного звонка к проститутке, а для меня доход, еще один кирпичик в фундамент благосостояния нашей семьи.
– Кроме того, – добавил он, – там было какое-то постановление по поводу всех этих киосков и их контролю со стороны журналов.
– Черт побери это вонючее правительство! Ненавижу их! – взорвалась она, едва удерживаясь от того, чтобы не расплакаться. – Они могут делать все, что им угодно. Кто они в конце концов, полубоги что ли? – Донна встала из-за стола и направилась в спальню. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь видел ее слезы, не говоря уже о сыновьях. Донна громко хлопнула дверью и ничком бросилась на кровать. Только здесь ей можно было дать волю своим чувствам, что конечно является неотъемлемым правом каждой нормальной женщины.
Для Донны же это было единственной разрядкой ума и облегчением души. Наревевшись вдоволь, она почувствовала себя отдохнувшей и обнаружила в себе необычайную ясность ума. Издание журнала было для нее тайной за семью печатями, но Джейн Плейн могла просветить ее на этот счет. Она набрала номер редакции и попросила к телефону журналистку.
– Какие средства потребуются для основания журнала типа "Лайф-Тайм"?
– Около трех миллионов долларов, – после минутного раздумья сказала Джейн.
– Прекрасно, дорогая, мне нужно кое-что прикинуть, – протараторила Донна и бросила трубку на рычаг.
Джейн недоуменно пожала плечами и вернулась к своей работе над статьей про колледж для зубных техников. Работа была скучной и действовала ей на нервы. Ей бы очень хотелось показать Донне ее фотографии в журнале. Может быть хоть тогда в ее жизни наметится перелом к лучшему.
Тем временем Донна подошла к картине, ткнула кулаком в голову Иуды и пересчитала пачки с банкнотами. Она тяжело вздохнула и вернулась к телефону.
– Извини, – сказала она Джейн в трубку, – у меня немного не хватает. Я перезвоню тебе на следующей неделе.
Ничего, подумала она, можно делать бизнес и не занимаясь изданием журнала. В конце концов ей требовалась пока только журнальная статья. Неожиданно она вспомнила про Сальваторе и его предложение. Это может подстегнуть интерес журнала к ее персоне и ускорить выпуск статьи. Нужно будет вернуться к этому вопросу на следующей неделе, подумала Донна и занялась другими делами.
Несколько дней спустя раздался звонок телефона. Звонила Джейн, она была так возбуждена, что Донна Белла не сразу поняла, о чем идет речь.
– Она там! Она уже там! – кричала в трубку журналистка. – Я уже видела сигнальный экземпляр!
– Прекрасно! – наконец догадалась в чем дело Донна. – Как скоро ты сможешь доставить мне этот журнал?
– Сразу же как только получу свои номера. Это будет через несколько дней.
– Несколько дней! – Донна была в отчаяньи. – Мне их не пережить. Привези мне этот номер, и чем скорее, тем лучше!
– Не могу, – возразила Джейн, – он принадлежит владельцу журнала. Мне случайно удалось его увидеть на столе главного редактора. Мы – мелкая сошка, и наши экземпляры сделают несколько позже.
– Привези мне этот, – настаивала Донна.
– Я не могу это сделать.
– Возьми его и заодно прихвати все свои вещи из редакции. Тебе больше не придется работать на этих жлобов.
– Каких еще жлобов, – не поняла журналистка.
– Тех, что заставляют тебя разъезжать в потрепанной колымаге и ждать, когда ты сможешь получить свой номер журнала. Можно подумать, что у них для этого не хватает денег, – говорила Донна, распаляясь все больше. – Такая девушка, как ты, должна одеваться у Кевина Клайна.
Джейн буквально заскрежетала зубами.
– Привезешь мне этот журнал, получишь манто из шиншиллы и "Кадиллак" в придачу, – вкрадчивым голосом предложила Донна Белла.
– Буду у тебя через час, – выдохнула журналистка.
Донна с улыбкой повесила трубку телефона. Нужно было сначала поинтересоваться, как я там выгляжу, а потом делать всякие предложения. Да нет, ты просто нервничаешь, подумала она и распорядилась, чтобы на воротах Джейн пропустили без задержки. Донна не только не хотела ждать ни одной лишней минуты, но и была против того, чтобы кто-то смог увидеть журнал раньше нее. Стараясь не смотреть на часы, она принялась расхаживать по комнате. Наконец на дорожке перед домом появилась долгожданная машина, и из нее выбежала Джейн. Не без раздражения Донна отметила, что Рико открыл ей дверь и смерил оценивающим взглядом.
– Поднимайся сразу ко мне! – крикнула сверху она и вернулась в комнату, а Джейн заспешила вверх по лестнице.
– О, Мадонна!
И вот перед ней лежит журнал. Ее фотография занимает всю обложку. Камера удачно отразила блеск бриллиантов на диадеме, ее красивую улыбку. Фотограф явно заслужил чаевые, подумала она.
– По-моему я неплохо выгляжу? – обратилась Донна к журналистке.
– Просто великолепно, – согласилась та.
– А ты посмотри, что тут написано, – продолжила она, заметив анонс напечатанный на ее расшитой фальшивыми бриллиантами груди. – Неоспоримое мужество. Борьба вдовы из Нью-Джерси за существование.
Донна пришла в страшное возбуждение. Она постоянно похлопывала Джейн по плечу и повторяла:
– Ты сделала это, кара миа, все-таки ты сделала!
– Что теперь будет, Донна? – спросила Джейн, ее голубые глаза светились как реклама электрической компании.
Донна уже искала в журнале саму статью и, не глядя, бросила журналистке:
– Какую сумму мне следует выслать вашему фотографу?
– За что?
– За такие услуги я обычно даю неплохие чаевые, чтобы человек видел, как я им довольна, – она подмигнула Джейн. – Вот увидишь, рано или поздно это окупится с лихвой.
– Вообще-то он не ждет никакой благодарности и может подумать, что это взятка.
– С какой стати такая глупость может прийти ему в голову? – удивилась Донна. – Ведь он свою работу уже сделал, не так ли? Денежные вознаграждения движут этим миром, дорогая, но ты скоро и сама научишься этому.
– Чему еще мне предстоит научиться? – нетерпеливо спросила Джейн.
– В первую очередь не пользоваться такими напыщенными фразами, – слегка нахмурилась она, – когда ты пишешь обо мне. Люди предпочитают читать простые и понятные им слова.
– От неожиданности журналистка покраснела.
– Возьми, – Донна отдала ей журнал. – Будет лучше, если ты сама прочитаешь ее мне.
– Где мне лучше начать?
– С самого начала. Ничего страшного, если мне придется что-нибудь выслушать во второй раз подряд!
Джейн улыбнулась и начала чтение. Статья подробно рассказывала о ее страстной мечте основать собственное дело и найти достойное занятие для себя и своих сыновей, подробно смаковала те трудности, с которыми Донне пришлось столкнуться на Минетта-стрит. Потом упоминались ее объяснения по поводу недавнего ареста во время налета на публичный дом. Когда Джейн дошла до выделенных жирным шрифтом высказываний Донны, та попросила прочитать их еще раз.
"С неопытной женщиной, оказавшейся одной в большом городе, может случиться все, что угодно". Ну, а следующее выражение: "Из кухни в спальню и обратно, вот и вся моя жизнь", привело ее в восхищение. Оно не только описывало статус, но и показывало все окружение жены настоящего сицилийца.
Теперь она могла понять смысл работы Джейн и ее коллег. Им было приятно увидеть свои имена и мысли, растиражированные в тысячах копий номеров журнала. Впервые за все это время ей стало понятно, что она лишит журналистку работы, которая может значить для нее очень многое, и решила несколько загладить свою вину.
– Джейн, я только сейчас поняла, как много значит для тебя твоя работа. Мне нетрудно оценить то волнение, которое ты испытываешь, когда твоя статья выходит в журнале, и миллионы людей по всей стране смогут ее прочитать. Знай я об этом раньше, то может быть и сама выбрала для себя это занятие. Но как бы то ни было, я постараюсь сделать для тебя все возможное, чтобы ты не пожалела о своем решении, – сказала Донна с обнадеживающей улыбкой.
– Глупости, – возразила журналистка, – ты работаешь как проклятая над этой ерундой, а в результате ни славы, ни радости, только ярмо. А если ты считаешь, что твои ребята из мафии ведут очень жесткую игру, то тебе следовало бы знать, как обстоят дела на самом деле в так называемых коридорах власти. Сплошные разборки, и больше ничего.
Джейн грустно покачала головой.
– Кроме того, – она посмотрела Донне в лицо, – на самом деле все решается совсем в другом месте.
Тут они обе рассмеялись.
– Я и так это поняла, – заметила Донна.
– Когда?
– Когда ты сказала мне, что для того, чтобы продавать какую-то ерунду на пятьдесят центов за штуку, я должна истратить не меньше трех миллионов долларов. Вряд ли можно быть в восторге от такого соотношения, – обе женщины весело заулыбались. – А теперь давай закончим чтение твоей статьи.
Она была рада, что ей удалось уговорить Джейн сделать несколько фотографий на кухне, хотя теперь ей приходилось бывать там довольно редко. На фото все получилось довольно естественно, как и тот момент, когда Донна убирала постель. Правда, при этом с ее головы свалилась диадема, но бриллианты не пострадали, а значит результат стоил потраченных усилий. Она занималась той же работой, которую выполняла любая домохозяйка, и все выглядело очень правдоподобно.
Да и сама статья была просто замечательной! Донна осталась очень довольна работой Джейн и не знала, как ее отблагодарить за это.
– Лучше и быть не могло, – сказала она ей. – Даже я сама не смогла бы написать лучше. Тем не менее они продолжили чтение статьи, подолгу останавливаясь и обсуждая самые удачные места.
– Я оказывается не только замечательная мать, но и обладаю неплохой деловой хваткой. К тому же упоминание о моей религиозности прозвучало очень уместно. Все получилось просто замечательно.
Они рассматривали фото, на котором она стоит перед "Последней вечерей", сжимая в руках украшенное фальшивыми бриллиантами распятие. Донна для большего эффекта даже хотела купить для съемок настоящее, но Джейн убедила ее, что на иллюстрации они будут выглядеть абсолютно одинаково.
Наконец они еще и еще раз перечитали статью, находя в ней все новые, интересные ньюансы и подробности.
– Чем мы теперь будем заниматься? – поинтересовалась Джейн.
– Теперь, – радостно откликнулась возбужденная Донна, – ты достанешь пятьдесят номеров этого журнала, и мы отошлем его самым влиятельным семьям в Америке.
– Таким как Дюпоны или Рокфеллеры? – затаив дыхание, прошептала она.
– Нет, отошлем их тем, кто действительно правит этой страной: Маникотти, Пармажиано и Роллатине, – возразила Донна. – Остальными мы займемся несколько позже, – тут Донна ненадолго задумалась. – Тебе уже пора переехать ко мне. У меня такое чувство, что теперь ты мне будешь нужна постоянно.
– Ты хочешь сказать, что мне пора собирать свои вещи?
– Нет, – твердо отрезала Донна. – Выбрось их к чертовой матери. Мы купим все новое.
– Так сразу? – запротестовала Джейн. – Да как я смогу...
– Я дам тебе неделю и уверена, ты со всем справишься.
Глаза журналистки заблестели от слез.
– Оставим это, – бросила Донна, – у нас нет времени на эти сентименты.
– Чем мы будем заниматься? – спросила она, вытирая глаза платком.
– Точно еще не знаю, – призналась Донна, – но я уверена, что ждать осталось недолго. Особенно теперь, когда твоя статья наконец увидела свет.
– Ну, а дела, которые ты ведешь в настоящее время? – настаивала Джейн.
– Я даже думать о них не желаю, – охладила ее пыл Донна. – Тебе надо думать о том, что будет, а не копаться в прошлом.
Однако Джейн обнаружила, что в этом дома, где все дышало силой и властью, трудно сосредоточиться на чем-либо постороннем. С такой армией она может стать еще одной Екатериной Великой.
– Я вот о чем подумала, Джейн, – прервала ее размышления Донна, – пора бы тебе уже обзавестись телохранителем.
– Мне? – удивилась журналистка.
– Не стоит торопиться с ответом. Просто присмотрись к моим людям и найди такого, кто бы тебе понравился.
– А зачем он должен мне нравиться?
Теперь пришла очередь удивляться самой Донне.
– Ну, в твоем возрасте, мне хотелось бы, чтобы тебя охранял человек, который тебе симпатичен. Но если тебе все равно, я не возражаю.
– И все-таки я не понимаю, зачем мне любить человека, чьим единственным занятием будет моя охрана? – не унималась Джейн.
– Ну, как тебе сказать, моя дорогая, ведь это не только охрана. Он будет сопровождать тебя повсюду, носить за тебя покупки, оказывать мелкие любезности, выполнять все твои желания... даже ночью. Теперь-то ты понимаешь, что я имею в виду? – сказала Донна и лукаво подмигнула.
Ну и дела, подумала Джейн. Да она просто вылитая Екатерина Великая!
– Так что присмотрись к моим людям и выбери себе подходящего, – назидательным тоном продолжила она. – Только, поверь мне, не особенно обольщайся по поводу их ума. Ты можешь найти все, что угодно, но только не это.
– Ура! – закричала Джейн и пустилась пританцовывать по комнате. – Прощайте нью-йоркские интеллектуалы! Хватит с меня неопубликованных писателей, непризнанных художников и прочих невротических обитателей Ист-Сайда! Просто нормальный мужчина и все тут!
– Рада видеть, что тебе это нравится, – с одобрением кивнула Донна. Молодежь должна быть счастливой.
– А что еще могло бы тебя порадовать, – спросила новоиспеченная экс-журналистка, продолжая пританцовывать по комнате свои немыслимые па.
– Пятьдесят номеров журнала "Лайф-Тайм", и чем скорее, тем лучше.
– Заботливая мать и проницательная деловая женщина, со смехом процитировала Джейн. – О'кей, я отправляюсь на выполнение своего первого задания. Кого мне лучше взять для этого с собой?
– Это зависит от того, как ты собираешься их получить, официальным путем или нет?
– Ну, – задумалась Джейн, – если они нужны тебе немедленно...
– Именно так, – перебила ее Донна.
– Тогда придется взять их во время доставки в город.
– Никакого железа, – предупредила Донна.
– Чего? – удивилась Джейн.
– Не обращай внимания, – вздохнула она. – Послушай, ты можешь подождать до завтра и купить их в любом киоске. В конце концов этим людям тоже нужно на что-то жить.
– О'кей, согласилась Джейн, тронутая ее вниманием к судьбе этих несчастных.
– Иди и выбери комнату для себя, а потом подбери место для офиса, – посоветовала Донна. – Это займет тебя хоть на некоторое время. – Хорошо, – ответила экс-журналистка и вышла из комнаты.
Не забудь присмотреться к моим людям! – крикнула она ей вслед и услышала звонок телефона.
– В чем дело?
– Вас у ворот спрашивает какой-то мужчина. Он утверждает, что приехал из журнала "Лайф-Тайм", – раздался в трубке голос Рико.
– Ну, и что ему от меня нужно? – спросила Донна. Неужели они так быстро бросились на поиски пропавшей сотрудницы? Они что, собираются обвинить меня в похищении человека? Вряд ли, Джейн уже не ребенок и может поступать, как ей хочется, подумала она.
– Он говорит, что приехал по важному делу, – не дождался ответа Рико. – Пускать мне его или нет?
– Проверь его документы и, если все в порядке, проводи в библиотеку. Я сейчас туда спущусь.
Все еще теряясь в догадках о цели этого визита, она спустилась вниз, заняла место за столом и стала ждать неожиданного посетителя.
– Что вас ко мне привело? – улыбнулась она при его появлении.
– Мне нужно вам кое-что передать, – ответил мужчина и протянул ей белый конверт.
– Большое спасибо, – все еще улыбаясь, сказала Донна и вскрыла конверт. В нем лежали какие-то бумаги.
– Что это значит?
– Что это значит? – в свою очередь повторил ее вопрос нежданный гость и встал со стула.
– Сенатская подкомиссия по расследованиям, – старательно прочитала она. – Что это?
– Это повестка, дорогая леди, – бросил он, выходя из комнаты.
Донна подбежала к двери.
– Джейн! – закричала она. – Джейн! Иди скорее сюда!
– Что случилось? – вбежала в библиотеку запыхавшаяся Джейн.
– Ничего страшного, – успокоила ее Донна. – Только скажи мне, что такое повестка?
Глава одиннадцатая
Весь особняк погрузился в тишину. Как только Донна выяснила, что такое повестка, ее сразу уложили в постель. С тех пор она только попросила привести Креплаха, который был юристом их семьи, и замолчала, отказываясь говорить с кем бы то ни было.
Однако как только ей доложили, что Кальвин Креплах уехал на несколько дней в Майами Бич для участия в турнире по бриджу, голос вернулся и его можно было услышать в самом дальнем уголке огромного дома.
– Если он не приедет ко мне прямо сейчас, то ему вряд ли удастся еще хоть раз распечатать в этой жизни новую колоду карт! – в ярости кричала она, а проницательный адвокат тем временем уже снял свою заявку на участие в турнире и с первым рейсом вылетел обратно.
Его встретили прямо в аэропорту и вскоре он уже сидел у постели своей клиентки.
– Кальвин, я бы умерла, если бы ты не приехал, – простонала Донна.
– Я не мог пренебречь своими обязанностями, – отозвался Креплах. – Как тебе это только в голову могло прийти!
В конце концов какие к черту карточные игры, когда впереди его ждала широкая известность, телевизионные интервью и прочие атрибуты популярности.
– Тело моего супруга еще не успело остыть в земле, а уже весь мир ополчился против меня, – рыдала Донна.
– Вот, возьми мой носовой платок, – успокаивал ее юрист.
– Джейн, я хочу видеть Джейн, – запричитала она.
Джейн быстро разыскали и тут же отправили на Пятьдесят седьмую улицу заказывать бриллиантовое распятие. В это смутное время Донне хотелось укрепить свою веру, и она надеялась, что к тому времени, когда ей нужно будет появиться на людях, оно будет уже готово. С утроенной энергией Донна стала готовиться к вызову на слушание в сенатской подкомиссии. Ей было прекрасно известно, как безгранично доверял адвокату Креплаху и его армии юристов ее супруг. Несмотря на то, что он считал всех не сицилийцев людьми "второго сорта", к врачам и юристам еврейской национальности у него было особое отношение.
– Я не очень-то доверяю этой публике, – любил говаривать крестный отец, – но дело свое они знают досконально. Плати им щедро и старайся держать на своей стороне, – и часто добавлял. – Каждая семья должна иметь хоть одного юриста-еврея.
– Кто эта Джейн, и что она здесь делает? – наконец смог приступить к делу Креплах.
– Она к этому никакого отношения не имеет, и мне хочется, чтобы Джейн продолжала оставаться в стороне. Она должна помочь мне основать какой-нибудь легальный бизнес и стряхнуть ненавистных копов с моей спины. Она очень смышленая девочка.
– Нам придется иметь дело вовсе не с полицейскими, – вздохнул Креплах, – против нас ополчился Сенат Соединенных Штатов.
– Ну и что это значит? – фыркнула Донна. – Уж не становятся ли они от этого равными самому Господу Богу.
– В их глазах, да, – ответил адвокат. – Вот почему эти расследования так опасны. Эти ребята ищут дешевой популярности. Им всегда нужно произвести впечатление на своих избирателей, чтобы переизбраться на следующий срок. Они приехали в Нью-Йорк, чтобы попасть на первые страницы газет...
– Они приперлись, чтобы доставить мне неприятности, – перебила его Донна.
– Это одно и то же, – проницательно заметил Креплах, пожимая плечами. – В любом случае они хотят выглядеть в своих штатах отважными героями. В Айдахо и Канзасе...
– Так это фермеры! Быдло вонючее! – взорвалась Донна.
– Это законные избранники народа, моя дорогая, – мягко возразил он, – и нам следует проявить максимальную осторожность. Нам не стоит оскорблять их или делать своими врагами.
– Я полностью буду выполнять все твои указания, – безропотно согласилась она.
– Это уже лучше, – сказал адвокат, – потому что тебе придется не только играть некоторую роль, но я должен быть абсолютно уверен, что ты будешь следовать моим инструкциям до последней запятой.
– До последней запятой, – эхом отозвалась Донна.
– Прежде всего, – потребовал Креплах, – нужно убрать в сейф все твои украшения.
– Но может быть... – слабо попыталась возразить Донна.
– Я сказал все, – перебил ее адвокат, – кроме старого обручального кольца.
– Но его даже нельзя назвать симпатичным, – надула губы она.
– Обручальное кольцо, – с нажимом повторил он.
– Хорошо, – вздохнула Донна.
– Затем оденешь старое черное платье с ...
– У меня вообще нет ни одного черного платья, – быстро протараторила она.
– Тогда пошли свою подругу Джейн, и она купит его для тебя, – не принимая ее возражений, настаивал Креплах. – Обязательно с белым воротничком и манжетами.
– Это еще зачем? – возмутилась Донна.
– Кроме того никаких париков, твои волосы должны быть собраны в пучок, – проигнорировал ее возражения адвокат.
– Меня могут увидеть миллионы людей...
– Именно! – перебил ее он. – Наконец-то ты начинаешь понимать мою мысль.
В дверь постучали, и в комнату вошла Джейн.
– Мой крест будет готов вовремя?
– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулась она.
– Ты только послушай, что хочет на меня напялить этот Кристиан Диор, – фыркнула Донна. – Я нанимала адвоката, а получила консультанта по вопросам моды.
– Это очень важно, мисс Плейн. С ее историей про домохозяйку из Нью-Джерси она и выглядеть должна соответствующим образом.
– Естественно, – согласилась Джейн.
– Никакой модной одежды, бриллиантов и яркой косметики, – перечислял адвокат.
– И никаких ответов, если я правильно поняла, не так ли?
– Верно, но даже если потребуется сказать хоть одно слово, нужно будет произвести на них соответствующее впечатление. Необходимо привлечь их на свою сторону.
– Кого, – возмутилась Донна, – этих фермеров?
– Всех присутствующих в зале и каждого, кто увидит это заседание или прочитает о нем в газетах, – сказал Креплах и повернулся к Джейн. – Нужно купить для нее простое черное платье с закрытой грудью, белым воротничком и манжетами.
– С белым воротничком? – озадаченно повторила она.
– Это создаст самый невинный вид на всем белом свете, – провозгласил Креплах. – Стандартная форма одежды для обманутых жен на бракоразводных процессах, незамужних матерей при установлении отцовства и так далее. Мне кажется, что это просто очевидно.
– Белый воротничок с манжетами, – не могла успокоиться Донна.
Однако как только ей доложили, что Кальвин Креплах уехал на несколько дней в Майами Бич для участия в турнире по бриджу, голос вернулся и его можно было услышать в самом дальнем уголке огромного дома.
– Если он не приедет ко мне прямо сейчас, то ему вряд ли удастся еще хоть раз распечатать в этой жизни новую колоду карт! – в ярости кричала она, а проницательный адвокат тем временем уже снял свою заявку на участие в турнире и с первым рейсом вылетел обратно.
Его встретили прямо в аэропорту и вскоре он уже сидел у постели своей клиентки.
– Кальвин, я бы умерла, если бы ты не приехал, – простонала Донна.
– Я не мог пренебречь своими обязанностями, – отозвался Креплах. – Как тебе это только в голову могло прийти!
В конце концов какие к черту карточные игры, когда впереди его ждала широкая известность, телевизионные интервью и прочие атрибуты популярности.
– Тело моего супруга еще не успело остыть в земле, а уже весь мир ополчился против меня, – рыдала Донна.
– Вот, возьми мой носовой платок, – успокаивал ее юрист.
– Джейн, я хочу видеть Джейн, – запричитала она.
Джейн быстро разыскали и тут же отправили на Пятьдесят седьмую улицу заказывать бриллиантовое распятие. В это смутное время Донне хотелось укрепить свою веру, и она надеялась, что к тому времени, когда ей нужно будет появиться на людях, оно будет уже готово. С утроенной энергией Донна стала готовиться к вызову на слушание в сенатской подкомиссии. Ей было прекрасно известно, как безгранично доверял адвокату Креплаху и его армии юристов ее супруг. Несмотря на то, что он считал всех не сицилийцев людьми "второго сорта", к врачам и юристам еврейской национальности у него было особое отношение.
– Я не очень-то доверяю этой публике, – любил говаривать крестный отец, – но дело свое они знают досконально. Плати им щедро и старайся держать на своей стороне, – и часто добавлял. – Каждая семья должна иметь хоть одного юриста-еврея.
– Кто эта Джейн, и что она здесь делает? – наконец смог приступить к делу Креплах.
– Она к этому никакого отношения не имеет, и мне хочется, чтобы Джейн продолжала оставаться в стороне. Она должна помочь мне основать какой-нибудь легальный бизнес и стряхнуть ненавистных копов с моей спины. Она очень смышленая девочка.
– Нам придется иметь дело вовсе не с полицейскими, – вздохнул Креплах, – против нас ополчился Сенат Соединенных Штатов.
– Ну и что это значит? – фыркнула Донна. – Уж не становятся ли они от этого равными самому Господу Богу.
– В их глазах, да, – ответил адвокат. – Вот почему эти расследования так опасны. Эти ребята ищут дешевой популярности. Им всегда нужно произвести впечатление на своих избирателей, чтобы переизбраться на следующий срок. Они приехали в Нью-Йорк, чтобы попасть на первые страницы газет...
– Они приперлись, чтобы доставить мне неприятности, – перебила его Донна.
– Это одно и то же, – проницательно заметил Креплах, пожимая плечами. – В любом случае они хотят выглядеть в своих штатах отважными героями. В Айдахо и Канзасе...
– Так это фермеры! Быдло вонючее! – взорвалась Донна.
– Это законные избранники народа, моя дорогая, – мягко возразил он, – и нам следует проявить максимальную осторожность. Нам не стоит оскорблять их или делать своими врагами.
– Я полностью буду выполнять все твои указания, – безропотно согласилась она.
– Это уже лучше, – сказал адвокат, – потому что тебе придется не только играть некоторую роль, но я должен быть абсолютно уверен, что ты будешь следовать моим инструкциям до последней запятой.
– До последней запятой, – эхом отозвалась Донна.
– Прежде всего, – потребовал Креплах, – нужно убрать в сейф все твои украшения.
– Но может быть... – слабо попыталась возразить Донна.
– Я сказал все, – перебил ее адвокат, – кроме старого обручального кольца.
– Но его даже нельзя назвать симпатичным, – надула губы она.
– Обручальное кольцо, – с нажимом повторил он.
– Хорошо, – вздохнула Донна.
– Затем оденешь старое черное платье с ...
– У меня вообще нет ни одного черного платья, – быстро протараторила она.
– Тогда пошли свою подругу Джейн, и она купит его для тебя, – не принимая ее возражений, настаивал Креплах. – Обязательно с белым воротничком и манжетами.
– Это еще зачем? – возмутилась Донна.
– Кроме того никаких париков, твои волосы должны быть собраны в пучок, – проигнорировал ее возражения адвокат.
– Меня могут увидеть миллионы людей...
– Именно! – перебил ее он. – Наконец-то ты начинаешь понимать мою мысль.
В дверь постучали, и в комнату вошла Джейн.
– Мой крест будет готов вовремя?
– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулась она.
– Ты только послушай, что хочет на меня напялить этот Кристиан Диор, – фыркнула Донна. – Я нанимала адвоката, а получила консультанта по вопросам моды.
– Это очень важно, мисс Плейн. С ее историей про домохозяйку из Нью-Джерси она и выглядеть должна соответствующим образом.
– Естественно, – согласилась Джейн.
– Никакой модной одежды, бриллиантов и яркой косметики, – перечислял адвокат.
– И никаких ответов, если я правильно поняла, не так ли?
– Верно, но даже если потребуется сказать хоть одно слово, нужно будет произвести на них соответствующее впечатление. Необходимо привлечь их на свою сторону.
– Кого, – возмутилась Донна, – этих фермеров?
– Всех присутствующих в зале и каждого, кто увидит это заседание или прочитает о нем в газетах, – сказал Креплах и повернулся к Джейн. – Нужно купить для нее простое черное платье с закрытой грудью, белым воротничком и манжетами.
– С белым воротничком? – озадаченно повторила она.
– Это создаст самый невинный вид на всем белом свете, – провозгласил Креплах. – Стандартная форма одежды для обманутых жен на бракоразводных процессах, незамужних матерей при установлении отцовства и так далее. Мне кажется, что это просто очевидно.
– Белый воротничок с манжетами, – не могла успокоиться Донна.