Герцог схватил бутылку и попытался разлить бренди по бокалам. Лафайет
хитро прищурился и предложил:
- А что, если мы пойдем на компромисс?
- Что ты имеешь в виду?
- Я доставлю письмо миледи, и за эту услугу ты назначишь меня своим
посланником.
- Пожалуй, это возможно. Итак, как только ты ее нагонишь, ты расскажешь
ей о моей искренней преданности и в красках опишешь мои неисчислимые
достоинства. Короче говоря, она должна понять, как ей повезло.
- Что-нибудь еще?
- Нет, этого достаточно.
Похоже было, что Родольфо силится разглядеть нечто находящееся правее
уха Лафайета.
- После этого я сам начну ухаживать за леди Андрагоррой.
- Ну что ж, Руди, я согласен. Ты правильно сделал, обратившись ко мне
за помощью.
- Я знал, что могу на тебя рассчитывать, - проговорил герцог
заплетающимся языком. Он поднялся и протянул Лафайету массивный перстень.
Потом пожал ему руку и добавил:
- Я никогда этого не забуду. Ты вселил в меня новую надежду.
- Не стоит благодарности, Руди. А теперь оставь меня одного, я очень
устал. К тому же завтра мне предстоит тяжелый день.
- А что у нас завтра?
- Вторник.
- Да, верно. Кстати, о завтрашнем дне. Открою тебе маленький секрет,
только это между нами: одна маленькая птичка прощебетала, что меня,
возможно, посетит некая дама.
- Ну, ты молодец, Руди! Прими мои поздравления.
- Только смотри не проболтайся, не то все испортишь. А теперь прощай.
Мы прекрасно провели вечер, пора и отдохнуть.
- Куда это ты так рано? - Лафайет приподнял наполовину выпитую бутылку
и, прищурившись, принялся ее разглядывать.
- Почти что полная, - заметил он.
- Я никогда не прикасаюсь к спиртному, - надменно отозвался герцог. -
Сказывается на умственных способностях, как я слышал. Спокойной ночи,
Ланселот. - И с этими словами он нетвердой походкой направился к двери.
После ухода Родольфо Лафайет какое-то время стоял, пошатываясь, в
центре комнаты. Потом он добрался до ванной, облил холодной водой голову и
насухо вытер ее полотенцем. В герцогском шкафу О'Лири обнаружил широкий
плащ на шерстяной подкладке. Он захватил пригоршню сигар, запихнул в
карман перчатки для верховой езды и вышел в коридор.
Старший конюх спросонья долго тер глаза, пока Лафайет объяснял, что ему
нужна лучшая лошадь с герцогской конюшни. Пять минут спустя О'Лири
подъехал, слегка покачиваясь в седле, к воротам замка и показал перстень
стражникам. Те, поворчав, открыли ворота и выпустили его. Пустив лошадь
галопом, он по темным улицам спустился к пристани. Не обращая внимания на
недовольные сетования шкипера, О'Лири реквизировал герцогскую барку с
помощью все того же перстня. Час спустя, основательно продрогнув, Лафайет
ступил на западный берег озера. Голова его раскалывалась от нестерпимой
боли.
От пристани вверх уходила в лес изрытая колеями дорога.
- В какую сторону проехал кортеж леди Андрагорры? - обратился он к
дрожащему от холода лодочнику. - По этой коровьей тропе?
- Да вроде по этой. Хорош кортеж, в этакую-то ночь! - Старик подул на
озябшие руки. - Попомни мои слова, приятель, до рассвета начнется
снегопад.
- Великолепно, - пробурчал Лафайет в поднятый воротник - Этого-то мне и
не хватало для полного счастья.
Он пришпорил лошадь и скрылся под темной сенью леса.
Следующие два часа Лафайет ехал, никуда не сворачивая, по извилистой
дороге, мимо гигантских деревьев, скал, едва различимых в темноте, и
стремительных ручьев, сбегавших вниз по замшелым камням. В дорожной пыли
он различал следы колес кареты и отпечатки лошадиных копыт. Холодный ветер
пронизывал его до костей. Судя по всему, он был далеко от цели своего
путешествия.
- Боюсь, что все это ни к чему не приведет, - пробормотал он. - Я делаю
одну ошибку за другой. Сначала мне не удалось убедить этого Прэтвика
соединить меня с инспектором. Но это и понятно: я так растерялся, что не
мог толком объяснить, где нахожусь. Впрочем, я и сейчас это плохо себе
представляю. Меланж какой-то. Слыхали вы о таком? А Порт-Миазм? Да это
немыслимая дыра...
А каких глупостей он наделал, повстречав Свайнхильд! Удивительно,
однако, до чего она похожа на Адоранну. Бедняжка, ей и так жилось
несладко, а он своими дурацкими выходками все окончательно испортил. В
Порт-Миазме его угораздило сразу же попасться на глаза герцогской охранке.
И наконец, верх опрометчивости - он попытался прыгнуть в карету к Дафне,
то есть к леди Андрагорре. Он мог бы догадаться, что она его не узнает. В
этом безумном месте люди оказываются вовсе не теми, за кого их принимал
Лафайет. А потом эта дурацкая комедия с герцогом...
- Стоило ли ночь напролет спаивать Родольфо, если леди Андрагорра
скрылась в неизвестном направлении? - простонал он. - И вообще, что я,
собственно, здесь делаю? Если я ее все-таки догоню, то меня, скорее всего,
отстегают кнутом, как и обещал Руди. Но ничего другого мне не остается.
Если это и не Дафна, то она как две капли воды похожа на нее. Не могу же я
допустить, чтобы она попала в лапы к этому типу, Долговязому Лоренцо. Или
Счастливчику Ланселоту?
Лафайет поудобнее уселся в седле. От холода у него онемели пальцы рук и
ног. И кто знает, туда ли он едет? Следы на дороге были точно такие же,
как в самом начале пути.
О'Лири щелкнул поводьями и пустил лошадь галопом. Пригнувшись к ее шее,
он помчался вперед по узкой дороге мимо сосен, ветки которых хлестали его
по спине. Дорога сделала поворот - и Лафайет натянул поводья: ехать дальше
было нельзя.
- Ого, - прошептал он и почувствовал, что в горле у него пересохло. -
Тут дело нечисто...
Посреди дороги одиноко стояла позолоченная карета леди Андрагорры;
распахнутая дверца покачивалась под порывами ветра. Лафайет спешился,
поморщившись от резкой боли в висках, подошел к карете и заглянул внутрь.
Карета была обита розовым бархатом, на коврике из шкуры ягненка лежал
кружевной платочек. Он поднял его и поднес к лицу.
- "Лунная роза", любимые духи Дафны, - простонал он.
Оглядевшись, Лафайет обнаружил, что в этом месте следы обрывались.
Дорога была пустынна: поблизости не было видно ни четверки великолепных
вороных лошадей, ни всадников эскорта. Только странный след уходил от
тропинки в лес.
- Непонятно - нет ни убитых, ни раненых, - пробормотал Лафайет. -
Видно, эти трусливые негодяи не оказали никакого сопротивления.
Он повернулся и вдруг услышал треск сучьев в кустах у дороги. О'Лири
схватился за шпагу, которую получил от слуг герцога.
- Ни с места, не то я проткну тебе глотку, изменник, - раздался позади
него хриплый голос.
Лафайет резко повернулся и увидел прямо перед собой свирепое усатое
лицо и обнаженный клинок. Из укрытия стали выходить и другие люди со
шпагами. О'Лири успел заметить, что на них были желтые ливреи слуг леди
Андрагорры, но тут кто-то грубо схватил его сзади за руки.
- Что, вернулся полюбоваться на свое преступление или решил заняться
грабежом? - Капитан ткнул Лафайета шпагой в живот. - Отвечай, мерзавец,
где она!
- Я... я вас хотел об этом спросить.
- Говори, а то я не ручаюсь за своих парней - им не терпится спустить с
тебя шкуру.
- Это вы ее сопровождали, - обрел наконец дар речи Лафайет. - Почему же
вы меня спрашиваете, где она? Вы что, сбежали и бросили ее одну?
- Ах, вот ты как заговорил! Может, ты у нас выкуп за нее потребуешь?
Лафайет вскрикнул от боли, почувствовав новый укол шпагой.
- Ты у меня получишь выкуп, подлый трус! А ну, говори! Что ты сделал с
нашей госпожой, самой прекрасной дамой герцогства!
- Я выполняю официальное поручение, - выпалил Лафайет. - Вот, взгляните
на этот перстень с печаткой.
Грубые руки попытались стянуть у него с пальца массивное кольцо.
- Никак не снимается, - доложил капрал. - Прикажете отрубить палец
вместе с кольцом?
- Уж не хочешь ли ты откупится от нас своей побрякушкой? - прорычал
капитан.
- Вовсе нет! Этот перстень принадлежит герцогу Родольфо, но палец -
мой. Не могли бы вы не трогать его?
- Надо же, какая наглость! Спер у герцога кольцо да еще и хвастается
этим! - прорычал сержант.
- Да ничего я не крал, он сам дал мне перстень!
- Не пора ли с ним кончать, капитан? - подал голос один из стражников.
- Он так нагло лжет, что так и хочется пощекотать его шпагой. Кто ж не
знает, что у его светлости зимой снега не выпросишь?
- Да как мне растолковать вам, что я никого не похищал? Я выполняю
важное поручение и...
- Что за поручение?
- Я должен догнать леди Андрагорру и вернуть ее обратно...
- Ага, ты сознаешься в этом.
- Но я не собирался этого делать, - повысил голос Лафайет, стараясь
превозмочь головную боль и собраться с мыслями. - Я хотел уехать в
противоположном направлении и...
- И слегка задержался на месте своего подлого преступления! - взревел
капитан. - Тащите веревку, ребята. Вздернем его здесь, чтоб другим было
неповадно.
- Постойте, - закричал Лафайет. - Сдаюсь, ваша взяла. Я... я все
расскажу.
- Отлично! - Капитан приставил шпагу к груди Лафайета. - Рассказывай!
- Пусть начнет с того, как Лу свернул в кусты, - предложил сержант.
- Ладно. Как только Лу свернул в кусты, я... я...
- Стукнул его по голове, верно? - подсказал один из стражников.
- Верно. А потом я... э...
- Потом, когда мы остановились и послали двух парней узнать, почему
замешкался Лу, ты и им дал по черепушке, так, что ли?
- Именно так.
- А потом, когда мы все лазили по кустам, разыскивая пропавших ребят,
ты прокрался сюда и похитил ее светлость прямо под носом у Леса - он
остался придержать лошадей. Правильно?
- Кто это все рассказывает: вы или я? - язвительно спросил О'Лири.
- А ну, говори, где она?
- Откуда я знаю? Ведь я бил Лу по голове и крался под носом у Леса,
забыли вы, что ли?
- А, ты знаешь, как зовут наших парней?! Видно, давно обдумывал это
дельце.
- Замолчи, Квэквелл, - рявкнул капитан. - Мы только теряем время.
Говори, где ее светлость, а не то я тебе в два счета кишки выпущу.
- Она... она в охотничьем домике с Долговязым Лоренцо.
- С Долговязым Лоренцо? А где же находится этот домик?
- Он... э... в нескольких милях отсюда. К нему можно проехать по
дороге.
- Врешь, - рассвирепел капитан. - Дорога ведет к замку тетушки Пруссик,
куда ехала наша госпожа.
- Ты уверен в этом? - спросил его Лафайет.
- Конечно. Миледи сама сказала мне об этом.
- А ты и поверил, - насмешливо сказал О'Лири. - Ходят слухи, что там
живет не то Долговязый Лоренцо, не то Лохинвар. А может, и Лотарио.
- Я что-то не пойму, к чему ты клонишь, негодяй, - холодно сказал
капитан. - Уж не намекаешь ли ты на то, что миледи преднамеренно ввела
меня в заблуждение? Что она сама назначила кому-то тайное свидание здесь,
в горах Чантспел?
- Ну, не очень-то тайное, если учесть, что ее сопровождало с дюжину
всадников, - заметил О'Лири.
- Что ты хочешь этим сказать? Неужто ты думаешь, что она бросила нас по
собственному желанию? - рассвирепел сержант.
- Подумайте сами, - сказал Лафайет. - Если бы она была со мной, неужели
я оставил бы ее одну и вернулся сюда, чтобы вы меня сцапали?
- Замолчи, негодяй! С меня хватит этих грязных намеков, - рявкнул
капитан. - Отойдите в сторону, ребята. Сейчас я разделаюсь с этим
мерзавцем!
- Подождите минутку, - сказал сержант, почесывая затылок. - Прошу
прощения, капитан, но его слова не лишены смысла. Ведь ее светлость сама
велела нам вернуться за Вайти и Фредом, верно?
- Да, пожалуй. И я что-то не припомню, чтобы она прежде говорила о
тетке, которая живет здесь, в горах, - добавил один из всадников.
- Глупости это, - не особенно уверенно проговорил капитан. - Ее
светлость никогда бы не поступила так со мной. Я столько лет служу ей
верой и правдой.
- Как знать, кэп. Дамы!.. Кто может сказать, что у них на уме?
- Думай, что говоришь. - Капитан решительным жестом одернул мундир. - Я
сыт по горло нелепыми измышлениями этого негодяя. Пора вздернуть его.
- Постойте, ребята, - закричал О'Лири. - Я говорю правду. Леди
Андрагорра находится, быть может, всего лишь в нескольких милях отсюда.
Если поторопиться, то мы сможем догнать ее. Нечего терять время на
напрасные споры!
- Он хочет обмануть нас, - оборвал его капитан. - Я уверен, что миледи
лежит связанная где-нибудь поблизости, там, где он ее бросил.
- Да он просто спятил, - запротестовал Лафайет. - Он боится ехать в
погоню за ней, вот и все! Это просто уловка, чтобы запутать все дело и
вернуться назад.
- Хватит! Приготовьте преступника к казни!
- Подождите, - завопил Лафайет, почувствовав на своей шее петлю. -
Разве нам нельзя обо всем договориться, как подобает джентльменам?
Наступила неожиданная тишина. Сержант смотрел на капитана, а тот, в
свою очередь, мрачно уставился на О'Лири.
- Так ты хочешь, чтобы с тобой обошлись как с джентльменом? А на каком
основании?
- Я сэр Лафайет О'Лири, член-основатель... э... Национального
географического общества.
- Похоже, что он прав, кэп, - заметил сержант. - С этакими званиями нам
нельзя его так запросто вздернуть.
- Совершенно верно, - поспешно вставил Лафайет. - Вы погорячились,
ребята. Я уверен, вы и сами понимаете, что меня нельзя казнить без суда и
следствия.
- Ненужная проволочка, - проворчал капитан. - Ну да ладно. Уберите
веревку.
- Чудесно. Я рад, что мы наконец поладили, - сказал Лафайет. - А
теперь...
- Достаньте пистолеты!
- Это... это зачем? - запинаясь, спросил Лафайет.
Стражники между тем вынули длинные кавалерийские пистолеты, набили их
порохом и вставили новые кремни.
- Станьте у дерева, сэр рыцарь, - скомандовал капитан. - И побыстрее -
у нас мало времени.
- У... у этого дерева?
Лафайет чуть было не упал, споткнувшись о корявые корни.
- Приготовиться, ребята! Целься!
- Остановитесь! - прокричал Лафайет срывающимся голосом. - Вы не можете
расстрелять меня!
- Ты же хотел умереть как джентльмен, верно? Целься...
- Но неужели вы будете стрелять с такого расстояния? - попробовал
возразить Лафайет. - Я-то думал, что вы метко стреляете.
- В июне мы заняли первое место в соревнованиях по стрельбе среди
охранников, - ответил сержант.
- Тогда отойдите чуть-чуть подальше, - предложил Лафайет. - Вы бы
смогли показать свое мастерство.
Он отступил назад футов на десять и наткнулся на дерево.
- Приготовиться! - скомандовал капитан. - Целься...
- Все еще слишком близко, - прокричал Лафайет. - Покажите, на что вы
способны.
И он поспешно отошел еще ярда на четыре.
- Все, достаточно! - крикнул капитан. - Остановитесь, сэр, будьте
готовы достойно встретить свою смерть. - Он взмахнул шпагой. -
Приготовиться! Целься!
С губ офицера уже было готово сорваться последнее слово, когда в кустах
за его спиной неожиданно раздался пронзительный вой. Все разом посмотрели
в том направлений, откуда донеслись душераздирающие звуки.
- Должно быть, ночная кошка, - предположил один из стрелков.
Не дожидаясь появления зверя, Лафайет метнулся в сторону, отскочил за
дерево и со всех ног кинулся в лес. Позади него послышались крики,
раздались выстрелы, и он услышал над головой свист свинцовых пуль.
Луна показалась из-за туч и осветила бледным светом маленькую
бревенчатую избушку в долине, окаймленной гигантскими деревьями. Лафайет
растянулся на животе под ежевичным кустом, страдая одновременно от
похмелья, усталости и ушибов. Прошло полчаса с тех пор, как стихли
последние крики его преследователей, прочесывавших кусты; минут двадцать
назад он оказался на склоне долины и увидел внизу неяркий свет,
струившийся из окна хижины. За все это время он не заметил внутри никаких
признаков жизни, до его слуха не донеслось ни звука. А сам он уже успел
порядком продрогнуть. Под утро стало холодать, листья деревьев покрылись
искрящимся инеем. Лафайет подул на руки и посмотрел на освещенное окно
крохотного домика в долине.
- Она наверняка там, - старался убедить он себя. - Где же еще ей быть в
этом глухом лесу? Несомненно, - продолжал он размышлять, - ее похититель,
кем бы он ни был, тоже там: ждет, наверное, с заряженным пистолетом
непрошеных гостей... С другой стороны, если я останусь здесь, то
окончательно замерзну, - решил Лафайет.
Он с трудом поднялся на ноги, похлопал себя озябшими руками, сильно
закашлявшись при этом, и начал медленно спускаться по крутому склону.
Подойдя к домику, он обошел вокруг него, вглядываясь в темноту и
прислушиваясь. Но стояла тишина: не было слышно ни цокота лошадиных копыт,
ни шорохов внутри избушки. Задернутые цветастые занавески не позволяли ему
заглянуть внутрь.
Лафайет крадучись приблизился к задней двери, миновав поленницу дров и
бочку для дождевой воды. Он осторожно приложил ухо к шероховатым доскам.
Внутри слышался легкий скрип, прерываемый время от времени еще более
легким пощелкиванием. Слова, произносимые шепотом, невозможно было
разобрать. По спине Лафайета пробежал холодок. Он неожиданно вспомнил
старую сказку о Гансе и Гретель, которые очутились в домике ведьмы.
- Чепуха! - решительно произнес он. - На свете ведьм не бывает. Там нет
никого, кроме негодяя Лоренцо и леди Андрагорры. Бедняжка! Она, должно
быть, связана по рукам и ногам, испугана до полусмерти и все-таки
надеется, что кто-нибудь придет к ней на помощь. Тогда чего же я жду?
Почему не вышибу дверь и не вытащу Лоренцо за шиворот, чтобы...
Щелчки, раздававшиеся все громче и громче, внезапно прекратились.
Прозвучал хлопок, сопровождаемый легким позвякиванием металла. Вновь
послышался скрип, а потом тихий скрежет, будто кто-то перемалывал кости на
мясорубке.
- Это чудовище Лоренцо пытает леди Андрагорру!
Он отошел назад и, разбежавшись, ударил в дверь. Она широко
распахнулась - и Лафайет влетел в уютную комнатку, освещенную огнем очага.
В кресле-качалке на вязаном пледе сидела старушка с кошкой на коленях.
Рядом на столе стояла синяя фарфоровая тарелка.
- Как, это опять ты, Лоренцо? Добро пожаловать, - сказала старушка, не
скрывая удивления. - Угощайся, - и она протянула ему тарелку с кукурузными
хлопьями.
Сидя у очага, Лафайет пытался привести в порядок смешавшиеся мысли.
Перед ним стояла тарелка с хрустящими золотистыми кукурузными хлопьями и
чашка с густым какао. Хозяйка избушки шила покрывало, которое она извлекла
из комода у окна. Старушка все время бормотала что-то монотонным скрипучим
голосом. Лафайет никак не мог уловить, что именно она говорила - какая-то
кукушечка, порхающая с ветки на ветку, решила вздремнуть у большого
цветка...
Лафайет ударился подбородком о грудь - и проснулся.
- Ах ты бедняжка! Ты же спать хочешь! И немудрено, столько времени
провел на ногах. Да, чуть не забыла: тут побывали твои приятели, - сказала
хозяйка с хитрой усмешкой.
- Какие приятели? - зевнул Лафайет.
Сколько времени он проспал? Неделю? Или дня три... или... Неужели
только прошлой ночью он лежал в широкой постели на шелковых простынях...
- ...сказали, чтобы я не будила тебя. Они хотят сделать тебе сюрприз.
Но я подумала, что тебе будет интересно узнать об этом.
Лафайет сквозь сон едва различал ее бормотание.
Он постарался стряхнуть с себя оцепенение и сосредоточиться на том, что
говорила старушка. Ему показалось, что он уже прежде слышал этот голос.
Где они могли встретиться? Или...
- О чем узнать? - переспросил он спросонья.
- О том, что они вернутся.
- Э-э-э... кто вернется?
- Эти любезные джентльмены на лошадях.
Весь сон Лафайета как рукой сняло. Он резко спросил:
- Когда они были здесь?
- Да ты с ними совсем немного разминулся, Лоренцо, - эдак на полчаса.
И она уставилась на него сквозь очки старыми подслеповатыми глазами. А
может, вовсе и не старыми и не подслеповатыми? Приглядевшись внимательно,
Лафайет с удивлением обнаружил, что глаза старушки были поразительно
зоркие. Он попытался вспомнить, где он мог видеть этот пронзительный
взгляд раньше.
- Сударыня, вы были очень любезны, но мне пора. Да, я еще хотел сказать
вам: я не Лоренцо.
- Не Лоренцо? А кто же ты такой?
Она взглянула на него поверх очков.
- Я полагал, что найду здесь человека по имени Лоренцо. А может быть,
Лотарио или Ланселот. Но вы были со мной так любезны: обогрели, накормили,
и я... дело в том, что я замерз и был голоден... В общем, я воспользовался
вашим гостеприимством. Но сейчас мне пора идти...
- Как? Да я и слышать об этом не хочу! В этакую ночь ты просто
замерзнешь в лесу...
- Боюсь, что вы меня не поняли, - перебил ее Лафайет, двигаясь боком к
двери. - Мы с вами не знакомы. Я попал сюда совершенно случайно...
- Не может этого быть! Ведь это ты снял у меня комнату, верно? -
старушка близоруко сощурилась, глядя на него.
Лафайет отрицательно покачал головой:
- К сожалению, вы ошибаетесь. Я искал леди Андрагорру...
- Боже мой, так ты знаешь мою племянницу! Это чудесно! Что же ты мне
раньше не сказал? Ну, теперь-то я тебя ни за что не отпущу! Ветер так и
воет в лесу, тебе лучше остаться у меня. Кстати, где же дорогая Энди? Я
почему-то думала, что она должна приехать с тобой.
- Значит, вы и есть тетка Даф... то есть леди Андрагорры?
- Ну конечно! Разве ты этого не знал? Но ты не ответил на мой вопрос.
Лафайет огляделся вокруг. Комнатка была чисто прибрана и уютна, но без
особых удобств.
- Мне показалось, что леди Андрагорра очень богата, - проговорил он. -
Неужели это все, что она смогла сделать для вас?
- Ах ты дурачок! Да мне просто нравится жить среди птиц и цветов! Здесь
так тихо и спокойно!
- А кто вам колет дрова?
- Дрова? Ко мне приходит по вторникам один человек... Но ты говорил о
леди Андрагорре.
- Ничего я не говорил о леди Андрагорре. Я не знаю, где она. Ну,
спасибо вам большое за все...
- Я тебя не отпущу, - резко перебила его старушка. - Ни за что на
свете!
Лафайет надел плащ и направился к двери.
- Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим гостеприимством...
Он запнулся, услышав позади себя странный звук. О'Лири повернулся - за
его спиной старушка занесла руку, целясь ему в висок. Он успел пригнуться,
и удар пришелся ему в предплечье. Лафайет вскрикнул от боли - и получил
еще один сильнейший удар. Защищаясь, он угодил своей хозяйке кулаком в
бок, но от нового удара в солнечное сплетение свалился в кресло-качалку.
- Решил меня надуть! - завизжала старуха. - Продался этому длинноносому
Родольфо, и это после всего, что я пообещала сделать для тебя! Откуда
только у тебя нахальство взялось заявляться сюда и врать мне в глаза, что
ты впервые меня видишь!
Старушонка метнулась к креслу, но Лафайет свалился на пол, успев при
этом лягнуть ее. Вскочив на ноги, он приготовился к обороне.
- Где она? Черт тебя дери? Зачем только я вытащила тебя из вонючего
болота, где ты пас своих свиней...
Старуха неожиданно умолкла, прислушиваясь к чему-то. Лафайет явственно
различил приближающийся конский топот.
- Дьявол!
Старушонка прыгнула к двери, сдернула с крюка плащ и обернула его
вокруг себя.
- Ты еще ответишь мне за это, Лоренцо, - завизжала старуха изменившимся
голосом: вместо хриплого сопрано Лафайет услышал отвратительный тенор. -
Погоди, я доберусь до тебя, негодяй! Ты проклянешь тот день, когда впервые
увидел Стеклянное Дерево!
Она распахнула дверь и скрылась в темноте.
О'Лири кинулся за ней, но было уже слишком поздно. Старуха стояла на
поляне, застегивая пуговицы плаща. Лафайет бросился к ней, но она со
свистом взмыла в воздух. Быстро набирая высоту, старуха понеслась к лесу.
Развевающийся на ветру плащ, словно шлейф, стелился за ней.
- Эй! - слабо прокричал Лафайет.
Неожиданно до его сознания дошло, что топот копыт становится все громче
и громче. Он кинулся к дому, вбежал в комнату и, выскочив через заднюю
дверь, со всех ног помчался к лесу.
Занимался серый, ненастный день, но в лесу стало лишь немного светлее.
Окончательно продрогнув и выбившись из сил, Лафайет опустился под огромное
дерево, в стволе которого можно было бы проложить туннель. У него болела
голова, в животе, казалось, разгорался костер, а в глаза будто насыпали
песку. Во рту был противный привкус испортившегося маринованного лука. В
ветвях над его головой тоскливо прокричала птица.
- Да, это конец, - простонал Лафайет. - Я болен, голоден, продрог,
голова раскалывается, и к тому же у меня расстройство желудка. Я потерял
лошадь, след леди Андрагорры - короче, все. И я не знаю, куда и зачем я
иду. И ко всему прочему у меня начались галлюцинации. Летающие старухи,
надо же такое придумать! А что, если мне привиделась не только старуха, но
и ее домик? Предсмертный бред или что-нибудь в этом роде. Может быть, эти
недотепы в желтых ливреях меня все-таки застрелили и я уже мертвый?
Он ощупал себя, но отверстий от пуль не обнаружил.
- Чепуха какая-то! Если бы я был мертв, у меня не болела бы голова.
Лафайет затянул потуже ремень и с трудом поднялся на ноги. Пройдя
несколько футов, он опустился на колени перед маленьким ручейком,
зачерпнул ледяной воды и умылся. Потом растер лицо краем плаща и сделал
несколько глотков.
- Вот и хорошо, - решительно сказал он сам себе. - Что толку стоять и
разговаривать вслух? Пора действовать.
- Чудесно, - ответил он. - Только что же мне делать?
- Ну, можно отправиться в путь, - предложил он. - До Порт-Миазма всего
каких-нибудь миль двадцать.
- Вряд ли Родольфо обрадуется, узнав, что я вернулся с пустыми руками,
- возразил он сам себе. - Но, возможно, я смогу оправдаться - перед
Гроунвельтом. Впрочем, я все равно не знаю, в какую сторону идти.
Лафайет запрокинул голову, стараясь разглядеть что-нибудь сквозь густую
листву деревьев. Но плотные серые облака не пропускали ни лучика света, по
которому можно было бы определить положение солнца.
- Кроме того, не могу же я убежать и бросить леди Андрагорру на
произвол судьбы.
- Ну хорошо, ты меня убедил: я буду продолжать поиск. Но куда же
хитро прищурился и предложил:
- А что, если мы пойдем на компромисс?
- Что ты имеешь в виду?
- Я доставлю письмо миледи, и за эту услугу ты назначишь меня своим
посланником.
- Пожалуй, это возможно. Итак, как только ты ее нагонишь, ты расскажешь
ей о моей искренней преданности и в красках опишешь мои неисчислимые
достоинства. Короче говоря, она должна понять, как ей повезло.
- Что-нибудь еще?
- Нет, этого достаточно.
Похоже было, что Родольфо силится разглядеть нечто находящееся правее
уха Лафайета.
- После этого я сам начну ухаживать за леди Андрагоррой.
- Ну что ж, Руди, я согласен. Ты правильно сделал, обратившись ко мне
за помощью.
- Я знал, что могу на тебя рассчитывать, - проговорил герцог
заплетающимся языком. Он поднялся и протянул Лафайету массивный перстень.
Потом пожал ему руку и добавил:
- Я никогда этого не забуду. Ты вселил в меня новую надежду.
- Не стоит благодарности, Руди. А теперь оставь меня одного, я очень
устал. К тому же завтра мне предстоит тяжелый день.
- А что у нас завтра?
- Вторник.
- Да, верно. Кстати, о завтрашнем дне. Открою тебе маленький секрет,
только это между нами: одна маленькая птичка прощебетала, что меня,
возможно, посетит некая дама.
- Ну, ты молодец, Руди! Прими мои поздравления.
- Только смотри не проболтайся, не то все испортишь. А теперь прощай.
Мы прекрасно провели вечер, пора и отдохнуть.
- Куда это ты так рано? - Лафайет приподнял наполовину выпитую бутылку
и, прищурившись, принялся ее разглядывать.
- Почти что полная, - заметил он.
- Я никогда не прикасаюсь к спиртному, - надменно отозвался герцог. -
Сказывается на умственных способностях, как я слышал. Спокойной ночи,
Ланселот. - И с этими словами он нетвердой походкой направился к двери.
После ухода Родольфо Лафайет какое-то время стоял, пошатываясь, в
центре комнаты. Потом он добрался до ванной, облил холодной водой голову и
насухо вытер ее полотенцем. В герцогском шкафу О'Лири обнаружил широкий
плащ на шерстяной подкладке. Он захватил пригоршню сигар, запихнул в
карман перчатки для верховой езды и вышел в коридор.
Старший конюх спросонья долго тер глаза, пока Лафайет объяснял, что ему
нужна лучшая лошадь с герцогской конюшни. Пять минут спустя О'Лири
подъехал, слегка покачиваясь в седле, к воротам замка и показал перстень
стражникам. Те, поворчав, открыли ворота и выпустили его. Пустив лошадь
галопом, он по темным улицам спустился к пристани. Не обращая внимания на
недовольные сетования шкипера, О'Лири реквизировал герцогскую барку с
помощью все того же перстня. Час спустя, основательно продрогнув, Лафайет
ступил на западный берег озера. Голова его раскалывалась от нестерпимой
боли.
От пристани вверх уходила в лес изрытая колеями дорога.
- В какую сторону проехал кортеж леди Андрагорры? - обратился он к
дрожащему от холода лодочнику. - По этой коровьей тропе?
- Да вроде по этой. Хорош кортеж, в этакую-то ночь! - Старик подул на
озябшие руки. - Попомни мои слова, приятель, до рассвета начнется
снегопад.
- Великолепно, - пробурчал Лафайет в поднятый воротник - Этого-то мне и
не хватало для полного счастья.
Он пришпорил лошадь и скрылся под темной сенью леса.
Следующие два часа Лафайет ехал, никуда не сворачивая, по извилистой
дороге, мимо гигантских деревьев, скал, едва различимых в темноте, и
стремительных ручьев, сбегавших вниз по замшелым камням. В дорожной пыли
он различал следы колес кареты и отпечатки лошадиных копыт. Холодный ветер
пронизывал его до костей. Судя по всему, он был далеко от цели своего
путешествия.
- Боюсь, что все это ни к чему не приведет, - пробормотал он. - Я делаю
одну ошибку за другой. Сначала мне не удалось убедить этого Прэтвика
соединить меня с инспектором. Но это и понятно: я так растерялся, что не
мог толком объяснить, где нахожусь. Впрочем, я и сейчас это плохо себе
представляю. Меланж какой-то. Слыхали вы о таком? А Порт-Миазм? Да это
немыслимая дыра...
А каких глупостей он наделал, повстречав Свайнхильд! Удивительно,
однако, до чего она похожа на Адоранну. Бедняжка, ей и так жилось
несладко, а он своими дурацкими выходками все окончательно испортил. В
Порт-Миазме его угораздило сразу же попасться на глаза герцогской охранке.
И наконец, верх опрометчивости - он попытался прыгнуть в карету к Дафне,
то есть к леди Андрагорре. Он мог бы догадаться, что она его не узнает. В
этом безумном месте люди оказываются вовсе не теми, за кого их принимал
Лафайет. А потом эта дурацкая комедия с герцогом...
- Стоило ли ночь напролет спаивать Родольфо, если леди Андрагорра
скрылась в неизвестном направлении? - простонал он. - И вообще, что я,
собственно, здесь делаю? Если я ее все-таки догоню, то меня, скорее всего,
отстегают кнутом, как и обещал Руди. Но ничего другого мне не остается.
Если это и не Дафна, то она как две капли воды похожа на нее. Не могу же я
допустить, чтобы она попала в лапы к этому типу, Долговязому Лоренцо. Или
Счастливчику Ланселоту?
Лафайет поудобнее уселся в седле. От холода у него онемели пальцы рук и
ног. И кто знает, туда ли он едет? Следы на дороге были точно такие же,
как в самом начале пути.
О'Лири щелкнул поводьями и пустил лошадь галопом. Пригнувшись к ее шее,
он помчался вперед по узкой дороге мимо сосен, ветки которых хлестали его
по спине. Дорога сделала поворот - и Лафайет натянул поводья: ехать дальше
было нельзя.
- Ого, - прошептал он и почувствовал, что в горле у него пересохло. -
Тут дело нечисто...
Посреди дороги одиноко стояла позолоченная карета леди Андрагорры;
распахнутая дверца покачивалась под порывами ветра. Лафайет спешился,
поморщившись от резкой боли в висках, подошел к карете и заглянул внутрь.
Карета была обита розовым бархатом, на коврике из шкуры ягненка лежал
кружевной платочек. Он поднял его и поднес к лицу.
- "Лунная роза", любимые духи Дафны, - простонал он.
Оглядевшись, Лафайет обнаружил, что в этом месте следы обрывались.
Дорога была пустынна: поблизости не было видно ни четверки великолепных
вороных лошадей, ни всадников эскорта. Только странный след уходил от
тропинки в лес.
- Непонятно - нет ни убитых, ни раненых, - пробормотал Лафайет. -
Видно, эти трусливые негодяи не оказали никакого сопротивления.
Он повернулся и вдруг услышал треск сучьев в кустах у дороги. О'Лири
схватился за шпагу, которую получил от слуг герцога.
- Ни с места, не то я проткну тебе глотку, изменник, - раздался позади
него хриплый голос.
Лафайет резко повернулся и увидел прямо перед собой свирепое усатое
лицо и обнаженный клинок. Из укрытия стали выходить и другие люди со
шпагами. О'Лири успел заметить, что на них были желтые ливреи слуг леди
Андрагорры, но тут кто-то грубо схватил его сзади за руки.
- Что, вернулся полюбоваться на свое преступление или решил заняться
грабежом? - Капитан ткнул Лафайета шпагой в живот. - Отвечай, мерзавец,
где она!
- Я... я вас хотел об этом спросить.
- Говори, а то я не ручаюсь за своих парней - им не терпится спустить с
тебя шкуру.
- Это вы ее сопровождали, - обрел наконец дар речи Лафайет. - Почему же
вы меня спрашиваете, где она? Вы что, сбежали и бросили ее одну?
- Ах, вот ты как заговорил! Может, ты у нас выкуп за нее потребуешь?
Лафайет вскрикнул от боли, почувствовав новый укол шпагой.
- Ты у меня получишь выкуп, подлый трус! А ну, говори! Что ты сделал с
нашей госпожой, самой прекрасной дамой герцогства!
- Я выполняю официальное поручение, - выпалил Лафайет. - Вот, взгляните
на этот перстень с печаткой.
Грубые руки попытались стянуть у него с пальца массивное кольцо.
- Никак не снимается, - доложил капрал. - Прикажете отрубить палец
вместе с кольцом?
- Уж не хочешь ли ты откупится от нас своей побрякушкой? - прорычал
капитан.
- Вовсе нет! Этот перстень принадлежит герцогу Родольфо, но палец -
мой. Не могли бы вы не трогать его?
- Надо же, какая наглость! Спер у герцога кольцо да еще и хвастается
этим! - прорычал сержант.
- Да ничего я не крал, он сам дал мне перстень!
- Не пора ли с ним кончать, капитан? - подал голос один из стражников.
- Он так нагло лжет, что так и хочется пощекотать его шпагой. Кто ж не
знает, что у его светлости зимой снега не выпросишь?
- Да как мне растолковать вам, что я никого не похищал? Я выполняю
важное поручение и...
- Что за поручение?
- Я должен догнать леди Андрагорру и вернуть ее обратно...
- Ага, ты сознаешься в этом.
- Но я не собирался этого делать, - повысил голос Лафайет, стараясь
превозмочь головную боль и собраться с мыслями. - Я хотел уехать в
противоположном направлении и...
- И слегка задержался на месте своего подлого преступления! - взревел
капитан. - Тащите веревку, ребята. Вздернем его здесь, чтоб другим было
неповадно.
- Постойте, - закричал Лафайет. - Сдаюсь, ваша взяла. Я... я все
расскажу.
- Отлично! - Капитан приставил шпагу к груди Лафайета. - Рассказывай!
- Пусть начнет с того, как Лу свернул в кусты, - предложил сержант.
- Ладно. Как только Лу свернул в кусты, я... я...
- Стукнул его по голове, верно? - подсказал один из стражников.
- Верно. А потом я... э...
- Потом, когда мы остановились и послали двух парней узнать, почему
замешкался Лу, ты и им дал по черепушке, так, что ли?
- Именно так.
- А потом, когда мы все лазили по кустам, разыскивая пропавших ребят,
ты прокрался сюда и похитил ее светлость прямо под носом у Леса - он
остался придержать лошадей. Правильно?
- Кто это все рассказывает: вы или я? - язвительно спросил О'Лири.
- А ну, говори, где она?
- Откуда я знаю? Ведь я бил Лу по голове и крался под носом у Леса,
забыли вы, что ли?
- А, ты знаешь, как зовут наших парней?! Видно, давно обдумывал это
дельце.
- Замолчи, Квэквелл, - рявкнул капитан. - Мы только теряем время.
Говори, где ее светлость, а не то я тебе в два счета кишки выпущу.
- Она... она в охотничьем домике с Долговязым Лоренцо.
- С Долговязым Лоренцо? А где же находится этот домик?
- Он... э... в нескольких милях отсюда. К нему можно проехать по
дороге.
- Врешь, - рассвирепел капитан. - Дорога ведет к замку тетушки Пруссик,
куда ехала наша госпожа.
- Ты уверен в этом? - спросил его Лафайет.
- Конечно. Миледи сама сказала мне об этом.
- А ты и поверил, - насмешливо сказал О'Лири. - Ходят слухи, что там
живет не то Долговязый Лоренцо, не то Лохинвар. А может, и Лотарио.
- Я что-то не пойму, к чему ты клонишь, негодяй, - холодно сказал
капитан. - Уж не намекаешь ли ты на то, что миледи преднамеренно ввела
меня в заблуждение? Что она сама назначила кому-то тайное свидание здесь,
в горах Чантспел?
- Ну, не очень-то тайное, если учесть, что ее сопровождало с дюжину
всадников, - заметил О'Лири.
- Что ты хочешь этим сказать? Неужто ты думаешь, что она бросила нас по
собственному желанию? - рассвирепел сержант.
- Подумайте сами, - сказал Лафайет. - Если бы она была со мной, неужели
я оставил бы ее одну и вернулся сюда, чтобы вы меня сцапали?
- Замолчи, негодяй! С меня хватит этих грязных намеков, - рявкнул
капитан. - Отойдите в сторону, ребята. Сейчас я разделаюсь с этим
мерзавцем!
- Подождите минутку, - сказал сержант, почесывая затылок. - Прошу
прощения, капитан, но его слова не лишены смысла. Ведь ее светлость сама
велела нам вернуться за Вайти и Фредом, верно?
- Да, пожалуй. И я что-то не припомню, чтобы она прежде говорила о
тетке, которая живет здесь, в горах, - добавил один из всадников.
- Глупости это, - не особенно уверенно проговорил капитан. - Ее
светлость никогда бы не поступила так со мной. Я столько лет служу ей
верой и правдой.
- Как знать, кэп. Дамы!.. Кто может сказать, что у них на уме?
- Думай, что говоришь. - Капитан решительным жестом одернул мундир. - Я
сыт по горло нелепыми измышлениями этого негодяя. Пора вздернуть его.
- Постойте, ребята, - закричал О'Лири. - Я говорю правду. Леди
Андрагорра находится, быть может, всего лишь в нескольких милях отсюда.
Если поторопиться, то мы сможем догнать ее. Нечего терять время на
напрасные споры!
- Он хочет обмануть нас, - оборвал его капитан. - Я уверен, что миледи
лежит связанная где-нибудь поблизости, там, где он ее бросил.
- Да он просто спятил, - запротестовал Лафайет. - Он боится ехать в
погоню за ней, вот и все! Это просто уловка, чтобы запутать все дело и
вернуться назад.
- Хватит! Приготовьте преступника к казни!
- Подождите, - завопил Лафайет, почувствовав на своей шее петлю. -
Разве нам нельзя обо всем договориться, как подобает джентльменам?
Наступила неожиданная тишина. Сержант смотрел на капитана, а тот, в
свою очередь, мрачно уставился на О'Лири.
- Так ты хочешь, чтобы с тобой обошлись как с джентльменом? А на каком
основании?
- Я сэр Лафайет О'Лири, член-основатель... э... Национального
географического общества.
- Похоже, что он прав, кэп, - заметил сержант. - С этакими званиями нам
нельзя его так запросто вздернуть.
- Совершенно верно, - поспешно вставил Лафайет. - Вы погорячились,
ребята. Я уверен, вы и сами понимаете, что меня нельзя казнить без суда и
следствия.
- Ненужная проволочка, - проворчал капитан. - Ну да ладно. Уберите
веревку.
- Чудесно. Я рад, что мы наконец поладили, - сказал Лафайет. - А
теперь...
- Достаньте пистолеты!
- Это... это зачем? - запинаясь, спросил Лафайет.
Стражники между тем вынули длинные кавалерийские пистолеты, набили их
порохом и вставили новые кремни.
- Станьте у дерева, сэр рыцарь, - скомандовал капитан. - И побыстрее -
у нас мало времени.
- У... у этого дерева?
Лафайет чуть было не упал, споткнувшись о корявые корни.
- Приготовиться, ребята! Целься!
- Остановитесь! - прокричал Лафайет срывающимся голосом. - Вы не можете
расстрелять меня!
- Ты же хотел умереть как джентльмен, верно? Целься...
- Но неужели вы будете стрелять с такого расстояния? - попробовал
возразить Лафайет. - Я-то думал, что вы метко стреляете.
- В июне мы заняли первое место в соревнованиях по стрельбе среди
охранников, - ответил сержант.
- Тогда отойдите чуть-чуть подальше, - предложил Лафайет. - Вы бы
смогли показать свое мастерство.
Он отступил назад футов на десять и наткнулся на дерево.
- Приготовиться! - скомандовал капитан. - Целься...
- Все еще слишком близко, - прокричал Лафайет. - Покажите, на что вы
способны.
И он поспешно отошел еще ярда на четыре.
- Все, достаточно! - крикнул капитан. - Остановитесь, сэр, будьте
готовы достойно встретить свою смерть. - Он взмахнул шпагой. -
Приготовиться! Целься!
С губ офицера уже было готово сорваться последнее слово, когда в кустах
за его спиной неожиданно раздался пронзительный вой. Все разом посмотрели
в том направлений, откуда донеслись душераздирающие звуки.
- Должно быть, ночная кошка, - предположил один из стрелков.
Не дожидаясь появления зверя, Лафайет метнулся в сторону, отскочил за
дерево и со всех ног кинулся в лес. Позади него послышались крики,
раздались выстрелы, и он услышал над головой свист свинцовых пуль.
Луна показалась из-за туч и осветила бледным светом маленькую
бревенчатую избушку в долине, окаймленной гигантскими деревьями. Лафайет
растянулся на животе под ежевичным кустом, страдая одновременно от
похмелья, усталости и ушибов. Прошло полчаса с тех пор, как стихли
последние крики его преследователей, прочесывавших кусты; минут двадцать
назад он оказался на склоне долины и увидел внизу неяркий свет,
струившийся из окна хижины. За все это время он не заметил внутри никаких
признаков жизни, до его слуха не донеслось ни звука. А сам он уже успел
порядком продрогнуть. Под утро стало холодать, листья деревьев покрылись
искрящимся инеем. Лафайет подул на руки и посмотрел на освещенное окно
крохотного домика в долине.
- Она наверняка там, - старался убедить он себя. - Где же еще ей быть в
этом глухом лесу? Несомненно, - продолжал он размышлять, - ее похититель,
кем бы он ни был, тоже там: ждет, наверное, с заряженным пистолетом
непрошеных гостей... С другой стороны, если я останусь здесь, то
окончательно замерзну, - решил Лафайет.
Он с трудом поднялся на ноги, похлопал себя озябшими руками, сильно
закашлявшись при этом, и начал медленно спускаться по крутому склону.
Подойдя к домику, он обошел вокруг него, вглядываясь в темноту и
прислушиваясь. Но стояла тишина: не было слышно ни цокота лошадиных копыт,
ни шорохов внутри избушки. Задернутые цветастые занавески не позволяли ему
заглянуть внутрь.
Лафайет крадучись приблизился к задней двери, миновав поленницу дров и
бочку для дождевой воды. Он осторожно приложил ухо к шероховатым доскам.
Внутри слышался легкий скрип, прерываемый время от времени еще более
легким пощелкиванием. Слова, произносимые шепотом, невозможно было
разобрать. По спине Лафайета пробежал холодок. Он неожиданно вспомнил
старую сказку о Гансе и Гретель, которые очутились в домике ведьмы.
- Чепуха! - решительно произнес он. - На свете ведьм не бывает. Там нет
никого, кроме негодяя Лоренцо и леди Андрагорры. Бедняжка! Она, должно
быть, связана по рукам и ногам, испугана до полусмерти и все-таки
надеется, что кто-нибудь придет к ней на помощь. Тогда чего же я жду?
Почему не вышибу дверь и не вытащу Лоренцо за шиворот, чтобы...
Щелчки, раздававшиеся все громче и громче, внезапно прекратились.
Прозвучал хлопок, сопровождаемый легким позвякиванием металла. Вновь
послышался скрип, а потом тихий скрежет, будто кто-то перемалывал кости на
мясорубке.
- Это чудовище Лоренцо пытает леди Андрагорру!
Он отошел назад и, разбежавшись, ударил в дверь. Она широко
распахнулась - и Лафайет влетел в уютную комнатку, освещенную огнем очага.
В кресле-качалке на вязаном пледе сидела старушка с кошкой на коленях.
Рядом на столе стояла синяя фарфоровая тарелка.
- Как, это опять ты, Лоренцо? Добро пожаловать, - сказала старушка, не
скрывая удивления. - Угощайся, - и она протянула ему тарелку с кукурузными
хлопьями.
Сидя у очага, Лафайет пытался привести в порядок смешавшиеся мысли.
Перед ним стояла тарелка с хрустящими золотистыми кукурузными хлопьями и
чашка с густым какао. Хозяйка избушки шила покрывало, которое она извлекла
из комода у окна. Старушка все время бормотала что-то монотонным скрипучим
голосом. Лафайет никак не мог уловить, что именно она говорила - какая-то
кукушечка, порхающая с ветки на ветку, решила вздремнуть у большого
цветка...
Лафайет ударился подбородком о грудь - и проснулся.
- Ах ты бедняжка! Ты же спать хочешь! И немудрено, столько времени
провел на ногах. Да, чуть не забыла: тут побывали твои приятели, - сказала
хозяйка с хитрой усмешкой.
- Какие приятели? - зевнул Лафайет.
Сколько времени он проспал? Неделю? Или дня три... или... Неужели
только прошлой ночью он лежал в широкой постели на шелковых простынях...
- ...сказали, чтобы я не будила тебя. Они хотят сделать тебе сюрприз.
Но я подумала, что тебе будет интересно узнать об этом.
Лафайет сквозь сон едва различал ее бормотание.
Он постарался стряхнуть с себя оцепенение и сосредоточиться на том, что
говорила старушка. Ему показалось, что он уже прежде слышал этот голос.
Где они могли встретиться? Или...
- О чем узнать? - переспросил он спросонья.
- О том, что они вернутся.
- Э-э-э... кто вернется?
- Эти любезные джентльмены на лошадях.
Весь сон Лафайета как рукой сняло. Он резко спросил:
- Когда они были здесь?
- Да ты с ними совсем немного разминулся, Лоренцо, - эдак на полчаса.
И она уставилась на него сквозь очки старыми подслеповатыми глазами. А
может, вовсе и не старыми и не подслеповатыми? Приглядевшись внимательно,
Лафайет с удивлением обнаружил, что глаза старушки были поразительно
зоркие. Он попытался вспомнить, где он мог видеть этот пронзительный
взгляд раньше.
- Сударыня, вы были очень любезны, но мне пора. Да, я еще хотел сказать
вам: я не Лоренцо.
- Не Лоренцо? А кто же ты такой?
Она взглянула на него поверх очков.
- Я полагал, что найду здесь человека по имени Лоренцо. А может быть,
Лотарио или Ланселот. Но вы были со мной так любезны: обогрели, накормили,
и я... дело в том, что я замерз и был голоден... В общем, я воспользовался
вашим гостеприимством. Но сейчас мне пора идти...
- Как? Да я и слышать об этом не хочу! В этакую ночь ты просто
замерзнешь в лесу...
- Боюсь, что вы меня не поняли, - перебил ее Лафайет, двигаясь боком к
двери. - Мы с вами не знакомы. Я попал сюда совершенно случайно...
- Не может этого быть! Ведь это ты снял у меня комнату, верно? -
старушка близоруко сощурилась, глядя на него.
Лафайет отрицательно покачал головой:
- К сожалению, вы ошибаетесь. Я искал леди Андрагорру...
- Боже мой, так ты знаешь мою племянницу! Это чудесно! Что же ты мне
раньше не сказал? Ну, теперь-то я тебя ни за что не отпущу! Ветер так и
воет в лесу, тебе лучше остаться у меня. Кстати, где же дорогая Энди? Я
почему-то думала, что она должна приехать с тобой.
- Значит, вы и есть тетка Даф... то есть леди Андрагорры?
- Ну конечно! Разве ты этого не знал? Но ты не ответил на мой вопрос.
Лафайет огляделся вокруг. Комнатка была чисто прибрана и уютна, но без
особых удобств.
- Мне показалось, что леди Андрагорра очень богата, - проговорил он. -
Неужели это все, что она смогла сделать для вас?
- Ах ты дурачок! Да мне просто нравится жить среди птиц и цветов! Здесь
так тихо и спокойно!
- А кто вам колет дрова?
- Дрова? Ко мне приходит по вторникам один человек... Но ты говорил о
леди Андрагорре.
- Ничего я не говорил о леди Андрагорре. Я не знаю, где она. Ну,
спасибо вам большое за все...
- Я тебя не отпущу, - резко перебила его старушка. - Ни за что на
свете!
Лафайет надел плащ и направился к двери.
- Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим гостеприимством...
Он запнулся, услышав позади себя странный звук. О'Лири повернулся - за
его спиной старушка занесла руку, целясь ему в висок. Он успел пригнуться,
и удар пришелся ему в предплечье. Лафайет вскрикнул от боли - и получил
еще один сильнейший удар. Защищаясь, он угодил своей хозяйке кулаком в
бок, но от нового удара в солнечное сплетение свалился в кресло-качалку.
- Решил меня надуть! - завизжала старуха. - Продался этому длинноносому
Родольфо, и это после всего, что я пообещала сделать для тебя! Откуда
только у тебя нахальство взялось заявляться сюда и врать мне в глаза, что
ты впервые меня видишь!
Старушонка метнулась к креслу, но Лафайет свалился на пол, успев при
этом лягнуть ее. Вскочив на ноги, он приготовился к обороне.
- Где она? Черт тебя дери? Зачем только я вытащила тебя из вонючего
болота, где ты пас своих свиней...
Старуха неожиданно умолкла, прислушиваясь к чему-то. Лафайет явственно
различил приближающийся конский топот.
- Дьявол!
Старушонка прыгнула к двери, сдернула с крюка плащ и обернула его
вокруг себя.
- Ты еще ответишь мне за это, Лоренцо, - завизжала старуха изменившимся
голосом: вместо хриплого сопрано Лафайет услышал отвратительный тенор. -
Погоди, я доберусь до тебя, негодяй! Ты проклянешь тот день, когда впервые
увидел Стеклянное Дерево!
Она распахнула дверь и скрылась в темноте.
О'Лири кинулся за ней, но было уже слишком поздно. Старуха стояла на
поляне, застегивая пуговицы плаща. Лафайет бросился к ней, но она со
свистом взмыла в воздух. Быстро набирая высоту, старуха понеслась к лесу.
Развевающийся на ветру плащ, словно шлейф, стелился за ней.
- Эй! - слабо прокричал Лафайет.
Неожиданно до его сознания дошло, что топот копыт становится все громче
и громче. Он кинулся к дому, вбежал в комнату и, выскочив через заднюю
дверь, со всех ног помчался к лесу.
Занимался серый, ненастный день, но в лесу стало лишь немного светлее.
Окончательно продрогнув и выбившись из сил, Лафайет опустился под огромное
дерево, в стволе которого можно было бы проложить туннель. У него болела
голова, в животе, казалось, разгорался костер, а в глаза будто насыпали
песку. Во рту был противный привкус испортившегося маринованного лука. В
ветвях над его головой тоскливо прокричала птица.
- Да, это конец, - простонал Лафайет. - Я болен, голоден, продрог,
голова раскалывается, и к тому же у меня расстройство желудка. Я потерял
лошадь, след леди Андрагорры - короче, все. И я не знаю, куда и зачем я
иду. И ко всему прочему у меня начались галлюцинации. Летающие старухи,
надо же такое придумать! А что, если мне привиделась не только старуха, но
и ее домик? Предсмертный бред или что-нибудь в этом роде. Может быть, эти
недотепы в желтых ливреях меня все-таки застрелили и я уже мертвый?
Он ощупал себя, но отверстий от пуль не обнаружил.
- Чепуха какая-то! Если бы я был мертв, у меня не болела бы голова.
Лафайет затянул потуже ремень и с трудом поднялся на ноги. Пройдя
несколько футов, он опустился на колени перед маленьким ручейком,
зачерпнул ледяной воды и умылся. Потом растер лицо краем плаща и сделал
несколько глотков.
- Вот и хорошо, - решительно сказал он сам себе. - Что толку стоять и
разговаривать вслух? Пора действовать.
- Чудесно, - ответил он. - Только что же мне делать?
- Ну, можно отправиться в путь, - предложил он. - До Порт-Миазма всего
каких-нибудь миль двадцать.
- Вряд ли Родольфо обрадуется, узнав, что я вернулся с пустыми руками,
- возразил он сам себе. - Но, возможно, я смогу оправдаться - перед
Гроунвельтом. Впрочем, я все равно не знаю, в какую сторону идти.
Лафайет запрокинул голову, стараясь разглядеть что-нибудь сквозь густую
листву деревьев. Но плотные серые облака не пропускали ни лучика света, по
которому можно было бы определить положение солнца.
- Кроме того, не могу же я убежать и бросить леди Андрагорру на
произвол судьбы.
- Ну хорошо, ты меня убедил: я буду продолжать поиск. Но куда же