Лэрд Джордж. Зазеркалье

Странник и его спутница и в самом деле являли собой весьма странную
пару. Блейд в помятой, частично окровавленной одежде, и бледная, как смерть,
художница, которую ему приходилось почти что нести на руках. Со стороны,
конечно, все это могло показаться нежными объятиями.
Лицо Блейда-младшего не сулило дяде Эмилио ничего хорошего.
-- Я все объясню! -- Странник вскинул руку. -- Но сперва скажи, до тебя
дозвонилась сегодня утром... девушка по имени Лиззи?
-- Нет, любезный дядюшка, это я стану задавать тебе вопросы, а ты
будешь на них отвечать, -- отчеканил двойник странника. -- У меня к тебе
много, очень много вопросов...
-- Хорошо! Но ты же видишь -- Зоэ не стоит на ногах!.. Ее надо отвести
домой, дать успокоительного и вызвать врача.
-- Это все сделают и без нас, -- и Блейд-младший прыгнул прямо на
своего новоприобретенного родственника.
Этого Ричард Блейд никак не ожидал. Тяжело драться с самим собой,
особенно если твой противное -- это ты, только моложе на несколько лет и,
соответственно, и ловчее и быстрей. Однако Блейд сумел бы устоять и против
этого, если бы внезапно выросший у него за спиной человек точно рассчитанным
ударом не оглушил его при помощи резиновой дубинки. Мир взбрыкнул всеми
четырьмя горизонтами и опрокинулся. Сознание странника погасло.
Когда он пришел в себя -- вот нелепый способ пробуждаться! -- то увидел
вокруг себя белые больничные стены. Он лежал на койке, застеленной
белоснежным бельем, в окружении перемигивающейся многоцветными огоньками
медицинской аппаратуры. От висков и левой стороны груди к приборам тянулись
провода прикрепленных к коже датчиков, а правая рука была деликатно, но
прочно прикована к прутьям кровати мягким резиновым наручником на длинном
металлизированном поводке. Ричард Блейд вновь лишился свободы.
Очевидно, аппаратура здесь была запрограммирована поднять тревогу,
когда Блейд придет в себя. Дверь в его маленькую палату распахнулась, на
пороге появились два дюжих санитара и врач -- полноватый мужчина лет сорока,
тут же сказавший профессиональное "нутес-с-с" и полезший заворачивать
страннику веки. Санитары с увесистыми резиновыми дубинками выполняли роль
вооруженной охраны, бдительно следя за каждым движением пленника.
-- Превосходно, больной, просто превосходно! У вас нет даже сотрясения
мозга. Джеймс настоящий мастер -- еще ни разу, оглушая кого-то, он не нанес
никому никаких увечий... Такс... давление в норме... Ого, какие легкие! Что
ж, все в порядке. Вы можете говорить и отвечать на вопросы. А мне позвольте
откланяться...
Врач ушел. Санитары остались, и не напрасно. Спустя пять минут в палату
Блейда пожаловала целая делегация, да еще какая!
Первым вошел высокий, стройный, сухопарый джентльмен, очень прямой,
державшийся с истинно королевским достоинством. Он мог бы показаться
классическим образцом зануды и педанта, если бы не веселые чертики, время от
времени проскальзывавшие в его взглядах.
-- Дж.! -- Блейд даже попытался привстать. Он был изумлен. Да, в начале
семидесятых внешне начальник отдела МИ6А выглядел именно так -- но откуда
эти взгляды? Блейд готов был поклясться, что обладатель подобного выражения
ни за что не станет умерщвлять свою плоть монашеским воздержанием. Бог мой!
Что за метаморфозы!
Следом за ими появился уже знакомый ему Блейд-младший, хмурый и
насупленный, словно плакальщик на похоронах. За ним возник еще один мужчина,
высокий, элегантный, на вид примерно лет тридцати семи-тридцати девяти,
коротко остриженный, с хищным ястребиным лицом. Он показался Блейду
удивительно знакомым... ну конечно же... Лощеный щеголь Джеймс Бонд! Только
что он делает возле Дж.? Этот парень, обожавший давать интервью в вообще
служивший больше глянцевым фасадом английской разведки, чем настоящим
оперативником, всегда служил в МИ5...
Вошедшие в палату встали молчаливым кругом около постели пришельца.
Последним же оказался и вовсе странный господин.
Был он хоть в тоже высок, но все же пониже Дж. Прическа на его голове
представляла собой бесформенный хаос белоснежных седых волос, ниспадавших до
плеч. Высокий мощный лоб, глубоко посаженные глаза, сверкавшие умом и
энергией; это было лицо лорда Лейтона, но сам вошедший... он никак не мог
быть им! Горба не было и в помине, широкие плечи, глубокая грудь атлета,
ушедшего на покой, но по-прежнему поддерживавшего себя в хорошей форме. И
голос -- он очень походил на голос его светлости, но живости и огня в нем
слышалось не в пример больше.
Здешний лорд Лейтон не болел полиомиелитом!
-- Так, значит, это и есть твой загадочный родственник, Ричард? --
обратился он к Блейду-младшему.
Вопрос был совершенно риторическим, и двойник странника лишь молча
кивнул.
-- Пикебридж составил для меня его словесный портрет, -- вступил в
разговор Дж. -- Насколько я могу судить, все приметы совпадают. Как ты
думаешь, Джеймс?
-- Вы совершенно правы, сэр. Нет сомнений, это тот самый человек.
Мистер Пикебридж всегда был мастером составления портретных описаний, --
вежливо ответил Бонд.
-- А вы так и будете играть в молчанку, мистер Эмилио Гонзалес? -- Дж.
повернулся к страннику.
-- Нет, зачем же, -- устало произнес разведчик. -- На какоето мгновение
им овладело глубокое, всепоглощающее равнодушие. Для чего все это? Этот мир,
такой похожий на родную Землю, отвергает его -- подобно тому, как отвергали
и многие куда менее цивилизованные реальности. Что он здесь делает?
Достаточно дотянуться до спейсера, послать сигнал... и через секунду он
окажется дома, увидит таких привычных Дж. и Лейтона...
-- Нет, зачем же? -- услышал он вновь свой голос. -- Вам я охотно
расскажу все, что вы пожелаете узнать.
-- Тогда говорите! -- властно распорядился Лейтон. Он держал себя так,
словно обладал неоспоримым правом отдавать приказы и Блейду-младшему, и
Бонду, и даже самому Дж.
-- Задавайте вопросы, -- отозвался странник, откидываясь на подушку.
Похоже, его поднакачали транквилизаторами -- он чувствовал постоянную,
неотступную мускульную слабость. Что ж, их предосторожности понятны...
Первый вопрос оказался неоригинален.
-- Кто вы такой? -- вежливо осведомился Дж., кивнув Бонду. На
прикроватной тумбочке появился магнитофон.
-- Сэр, мы ведь уже говорили с вами, -- Блейд прикрыл глаза. -- Вы
опознали мой голос. Меня зовут Ричард Блейд, как бы фантастично это ни
звучало.
Четверо присутствовавших обменялись быстрыми взглядами.
-- Мистер Эмилио, вы опять для чего-то лжете нам, -- мягко проговорил
Дж. -- Ричард Блейд -- вот, перед вами. И вы сами называли его так, будучи у
него в гостях. Мы послали необходимые запросы. Проверили ваши документы. Вы
-- Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес, тысяча девятьсот двадцать девятого года
рождения, проживающий по адресу: Аргентина, Буэнос-Айрес, Пласа де ла Перон,
дом... сфера деятельности... семейное положение...
Демонстрируя отменную память, начальник здешнего МИ6 еще минут семь
бомбардировал странника различными сведениями, время от времени бросая
вопросительные взгляды на Бонда, и тогда Джеймс что-то деликатно шептал ему
на ухо.
Странник был совершенно растерян. Как такое могло случиться? Или он
стал объектом изощренного психологического штурма? Он ведь придумал себе эту
фамилию совершенно с потолка!
-- Когда вы говорили с капитаном Блейдом, -- достаточно суровый взгляд
в сторону Ричарда-младшего, -- вы назвались его родственником. Тут вы
солгали. Это мы тоже проверили. Уважаемая миссис Блейд сообщила нам... -- и
далее вновь пошел разбор деталей семейной истории рода Блейдов, убедительно
доказывающий, что господин Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес очень ловко вставил
одно вымышленное звено, соединив воедино свою и Ричарда Блейда генеалогии...
-- Так что темнить с нами для вас абсолютно бессмысленно, мистер
Гонзалес, -- в голосе Дж. зазвучал хорошо знакомый страннику металл. --
Интеллектуальный поединок вы, к вашему прискорбию, проиграли. Но! -- Дж.
наставительно поднял палец. -- Я отдаю должное вашему мастерству. Ваша
легенда была очень, очень близка к действительности. Итак, этот раунд вы
проиграли. Вы профессионал и, несомненно, должны признать это. Мы же, в свою
очередь отдавая должное вашему профессионализму и ловкости, предлагаем вам
сменить команду. Переходите к нам на службу, мистер Гонзалес! Разумеется,
после того, как вы расскажете нам о том, для кого вы проворачивали всю эту
головоломную операцию.
Кулаки Блейда сжимались и разжимались. Не в силах сдерживаться, он дал
волю гневу. Его подставили настолько грамотно и элегантно, что этим нельзя
было не восхищаться. (Предположение о психологическом штурме он решил пока
отставить.) Ай да босс! Ай да лошадиная физиономия! Паспорт-то оказался
настоящим! И его агентура в считанные часы, где подменив документы, где
вписав новые строчки, тут же создала информационного фантома -- мистера
Эмилио Гонзалеса, гражданина Аргентины, человека с весьма темными занятиями
и не слишком честным образом жизни. Дж. разослал запросы -- и аргентинская
полиция, послюнив пальцы, принялась перебирать свои карточки, не обратив
внимания на то, что ряд документов просто подменен. Доказать подмену можно,
только проведя тщательное расследование на месте. А кто мешает тому же боссу
создать в несколько минут и "семью" господина Гонзалеса, и его "дело", и
счет в банке, и компанию друзей...
Все понятно. Все понятно. Капкан захлопнулся. Сама судьба толкает
странника в объятия типа с лошадиной физиономией. Блейд не сомневался --
несколько часов спустя ему дадут знать: "Только мы можем вызволить тебя
отсюда. Но взамен..."
Что они хотели, эти типы? Подвести его к лаборатории лорда Лейтона? Что
ж, им это удалось! Профессор не мог не заинтересоваться происшедшим -- и он
заинтересовался. А если еще он решит применить к странному шпиону всю мощь
своего компьютера...
И тут Блейд похолодей. Судя по всему, опыты его светлости в этой
реальности еще не начались, и никто не подозревает об истинных возможностях
созданного Лейтоном компьютерного монстра. А что, если... если его,
Блейда-старшего, и впрямь засунут под колпак здешнего коммуникатора, и будет
нажата кнопка "пуск"? В какие неведомые бездны пространств и времен его
забросит?
-- Кто я такой... -- медленно проговорил Блейд. -- Я вижу, вы не верите
мне. И все же я попробую доказать вам. Сэр, -- он обратился к Дж., --
позвольте мне кое-что рассказать... и тогда вы сами сможете судить.
И Блейд начал говорить. Он старался припомнить все те случаи, когда
судьба сводила его с Дж. до тех пор, пока не начался проект "Измерение Икс".
Старый разведчик слушал его бесстрастно, лишь время от времени вздергивая
бровь. Бонд откровенно ухмылялся, Блейд-младший слушал, как показалось
страннику, с некоторым смущением. Лейтон задумчиво потирал подбородок,
постоянно бормоча себе под нос нечто неразборчивое.
-- Все то, что вы поведали нам, мистер Эмилио, очень любопытно, -- с
холодком в голосе заметил Дж. -- Это свидетельствует об очень солидной
подготовке... А также о наличии у ваших патронов хорошего информатора в
нашей среде. Право, не обошлось без кое-каких довольно существенных ошибок,
-- Дж. ехидно усмехнулся. -- Однако что вы стремитесь доказать мне? Что вы
-- Ричард Блейд? Позвольте, но вот же он стоит, здесь, прямо передо мной и
перед вами! Извините, но я вас не понимаю.
Лорд Лейтон сделал нетерпеливое движение, как будто ему все стало ясно
и теперь началась простая потеря времени.
-- Ну, хорошо! -- решился странник. -- Слушайте меня! Это имеет прямое
касательство к вам, ваша светлость, -- Блейд кивнул лорду Лейтону, --
Созданная вами машина...
Вес четверо слушателей так и подскочили.
-- Так вот оно в чем дело! -- зловеще протянул Лейтон, и глаза его
вспыхнули. -- Вот где собака зарыта! Опять утечка информации, Дж.! -- Он
гневно повернулся к старому разведчику. -- Кто-то из ваших людей
проболтался, сэр!
-- Не станем сейчас обсуждать это, -- спокойно парировал Дж., но было
видно, что старик здорово потрясен. Овладев собой, он вновь повернулся к
страннику.
-- От вашей правдивости будет зависеть ваша судьба, -- сурово
проговорил шеф МИ6. -- Произошла утечка информации сверхсекретного
характера. Как эти сведения попали к вам?!
-- Дайте его мне; я выпотрошу его память, как старый пыльный мешок! --
прорычал Лейтон.
-- Дослушайте меня, прошу вас, -- остановил их Блейд. -- Ваша машина,
лорд Лейтон, на самом деле никакой не информационный коммуникатор. Она --
ключ к перемещениям между различными мирами, между неподвластными
человеческим чувствам измерениями!.. Я -- Ричард Блейд, только из другого
мира, очень похожего на вашу Землю! А с документами меня подставили! Просто
подставили! Тут, на планете, таится ваш очень сильный и коварный враг...
Лорд Лейтон безнадежно махнул рукой и первым двинулся к двери.
-- Все ясно, джентльмены. Этот человек психически ненормален.
Бесспорно, он был разведчиком... но, быть может, та перестрелка несколько
помутила его рассудок... Идемте, у нас мало времени. Им должны заняться
специалисты. Я распоряжусь.
Слово его светлости здесь и впрямь оказалось законом. Дж., Бонд и
Блейд-младший дружно повернулись к двери. И лишь двойник странника, выходя
последним, бросил на своего "родственника" долгий взгляд, в котором Блейд
прочел спасительное для себя сомнение.
Странник остался один. Он чувствовал себя настолько разбитым, что
хотелось просто взвыть и без долгих размышлений послать сигнал о
возвращении. Неужели и местный Лейтон, и Дж. на самом деле были напыщенными
снобами, отмахивавшимися от любой нестандартной, не укладывавшейся в
привычные рамки информации?..
Впрочем, какое это теперь имеет значение? Рухнула последняя надежда
убедить тех людей, которые, единственные в этом мире, могли бы оценить слова
Блейда по достоинству. Оставалось только отступление. Пусть здешние Блейд,
Лейтон, Дж. сами разбираются с тем грозным врагом, что свил гнездо у них под
самым носом... Я сделал все, что мог. И я могу уйти.
-- Нет, не все, -- неожиданно возразил он сам себе. -- Ты забыл о Зоэ.
-- Что станет с ней, если выродки-паллаты возьмут здесь верх? Что станет с
миллионами других -- простых, честных и хороших людей, которых он, Блейд,
мог спасти и не спас, предпочтя трусливое бегство?
Странник стиснул зубы. Нет, он отсюда так просто не уйдет. Борьба еще
не окончена. Лошадиная Морда! Ты решил, что сравнял счет в нашем поединке,
-- что ж, это мы еще посмотрим...
Блейд лежал и думал, как бы исхитриться и освободиться от наручника,
когда в палате вновь появились врачи. Двое -- мужчины; один типичный
"рассеянный профессор" из комиксов тридцатых годов, другой -- молодой,
солидный, с подозрительно широкими для медика плечами.
Блейда начали проверять на психическую вменяемость. Эта процедура почти
ничем не отличалась от принятой на Земле. Пожилой профессор именовал
странника "милордом" и "голубчиком", мягко пытаясь выяснить, что же навело
уважаемого дона Эмилио Эрнесто Мария Гонзалеса на столь бредовые мысли о
перемещении в иных измерениях...
Очень скоро Блейд с ужасом осознал, что оказался в руках настоящего
специалиста, да еще вдобавок предубежденного. Экспертиза продолжалась очень
долго, наверное, добрых три -- три с половиной часа. Наконец экзекуторы
смилостивились и удалились, пообещав вернуться завтра.
Молчаливый санитар подал разведчику судно.
Ночью страннику снились кошмары -- наверное, едва ли не впервые в
жизни. Наутро же врачи не явились -- как не явился и никто из власть
предержащих. Странника кормили и даже разрешали гулять по коридору -- но при
этом его правая рука оставалась пристегнута к тяжеленному чугунному ядру,
которое приходилось волочить за собой на длинной цепи.
Так прошла целая неделя. Минуло аж семь дней, а Блейд попрежнему
терзался неопределенностью. Ему казалось, что о нем забыли; Лейтон, похоже,
уверовал в его психическую невменяемость. В то же самое время он понимал,
что и Дж., и его светлость оказались в довольно-таки щекотливом положении.
Если он, Блейд, -- иностранный шпион, то его нужно судить. Или, по крайней
мере, обменять на своего разведчика, оказавшегося в чужих застенках. Если же
мистер Эмилио Гонзалес не шпион, а всего-навсего не слишком здоровый
гражданин Аргентинской республики, его следует выслать на родину. Иначе все
это может вылиться в международный скандал...
-- Послушайте, -- обратился утром восьмого дня странник к принесшему
его завтрак санитару. -- Доложите вашему начальству, что я требую связать
меня с аргентинским посольством. Меня не имеют права держать здесь против
моей воли. А вы знаете, что на моей родине не слишком-то любят вас, "томми".
Мальвинский архипелаг принадлежит нам! Так что вы должны понимать, чем
обернется конфликт из-за моего незаконного содержания под стражей...
Результат не замедлил сказаться. К наконец заговорившему Эмилио
Гонзалесу прислали лощеного красавчика Бонда.
Блейд мрачным голосом повторил свое требование немедленно предоставить
связь с аргентинским посольством.
-- Боюсь, вы не совсем правильно представляете свое положение, мистер
Гонзалес, -- мягко заметил в ответ Бонд. -- Врачи обнаружили у вас сильное
психическое расстройство, граничащее с умоисступлением. Навязчивые идеи и
все такое прочее -- они исписали латинскими терминами целый лист. Вы больны,
мистер, и больны серьезно. Вам необходимо лечение. Что же касается связи с
посольством, то позвольте спросить вас -- а где ваш аргентинский паспорт? Он
у нас, дорогой Гонзалес, он у нас. Вы сейчас для всех -- просто шизофреник.
А если ваши родные станут вас разыскивать -- пожалуйста! Задержан английской
контрразведкой при выполнении заданий шпионского характера; психическое
потрясение при аресте привело к душевному заболеванию. Как вам нравится
такая перспектива, а? Выбирайте, мистер Гонзалес. Либо вы сотрудничаете с
нами, и тогда мы организуем ваше лечение, доступ консула, родных и всего
прочего -- или же вы так и остаетесь безвестным и безымянным пациентом
тюремного госпиталя. Медицинское заключение позволит держать вас под замком
до самой вашей смерти. Так что выбор за вами, мистер Гонзалес.
-- Но если... если я официально признан душевнобольным... -- хрипло
произнес Блейд, -- какую же ценность имеют мои показания? И как я могу быть
подвергнут в таком случае суду?
-- О суде никто и речи не ведет, -- отрицающе вытянул руку Бонд. --
Повторяю, мистер Эмилио, для внешнего мира вы просто исчезнете. Так что
выбор за вами!
Блейд мог только скрипнуть зубами.
-- Хорошо. А что говорит мисс Зоэ Коривалл по поводу нашего с ней
знакомства и обстоятельств ее похищения? Именно эти типы подставили меня, и
именно они предлагали мне задание -- пробраться в лабораторию лорда Лейтона!
-- Так, это уже нечто, -- хладнокровно заметил Бонд. -- Разумеется,
мисс Коривалл рассказала обо всем. Не скрою, нас очень интересует эта теплая
компания! К сожалению, мисс Коривалл не смогла указать то место, где ее
держали, вследствие сильного нервного потрясения, но ее рассказ наводит на
размышления. Что бы вы могли сказать по этому поводу?
Блейд вновь попытался втолковать Бонду, с кем им предстоит столкнуться,
однако тот не стал и слушать. Он вздохнул и с досадой выключил магнитофон.
-- Опять вы за свое, мистер, -- в голосе лощеного молодца звучала
скука. -- Верно, вы и в самом деле серьезно больны. -- Бонд поднялся. -- Что
ж, тогда вам придется пройти курс интенсивной терапии...
Курс интенсивной терапии оказался очень прост -- явился угрюмый медбрат
с санитаром, держа в руках заполненный какой-то мутной жидкостью шприц.
-- Доктор прописал вам инъекции, -- было сообщено Блейду.
-- Прежде чем ты воткнешь в меня эту свою треклятую иглу, я тебе все
мозги повышибаю! -- прорычал в ответ странник, -- Ноги у меня скованы, но
вот рука-то свободна!
Медбрат и санитар опасливо покосились на разъяренного пациента. Их было
двое, оба -- крепкие тренированные парни, но было в этом угрюмом заключенном
нечто такое, что заставляло тюремщиков держаться от него подальше.
Тем не менее отступить так просто они не могли.
-- Дурак ты, парень! -- лживо-проникновенным голосом начал медбрат. --
Думаешь, тебя тут травить собрались? Да если бы так, подмешали бы просто в
еду чего надо -- и готово! А это лекарство, понимаешь ты или нет?
-- Первому, кто приблизится, оторву голову, -- посулил странник,
Медбрат и санитар переглянулись. Ни тот, ни другой не имели никакого
желания связываться с буйным пациентом.
-- Придется применить срецсредства, -- предупредил Блейда медбрат. И
прежде, чем разведчик бросился на них, в лицо ему брызнула струйка едкого
газа. Из глаз брызнули слезы, тело согнулось в приступе жестокого кашля. И
тут на него навалились. Персонал этого госпиталя всегда имел при себе
защитные респираторы и очки.
Некоторое время спустя, облаченный в смирительную рубашку, Блейд с
бессильной яростью наблюдал, как в его предплечье медленно вонзается толстая
игла. А затем мир вокруг него начал быстро терять четкость очертаний.
Странника накачивали наркотиками.
Теперь за ним стали следить гораздо строже, чем раньше. Чугунный шар не
снимался ни днем, ни ночью; прогулки прекратились. Блейда перевели в
крошечную палату-камеру четырех ярдов в длину, двух -- в ширину, на этом
пространстве помещались все сантехнические устройства. Стальная дверь была,
наверно, прочнее, чем в банке.
Странник хорошо представлял себе, что с ним сделают. Медикаментозная
обработка вела к снятию защитных барьеров личности, делала его уязвимым
перед самым элементарным внушением. Под принудительным гипнозом он расскажет
всю правду, надеялись те, кто затеял все это.
Знал Блейд и другое. Подобная обработка отнюдь не проходила бесследно:
она могла нанести непоправимый вред психическому здоровью, травмируя в
первую очередь мозг. А если чтото произойдет с его уникальным талантом, со
спидингом, участь его и вовсе станет незавидной. Увы, сопротивляться он не
мог, даже при самом сильном желании -- запястья его были постоянно скованы
резиновыми кольцами наручников.
Все это время он не подавая сигнал возвращения, все еще надеясь
отыскать хоть какой-нибудь выход. Увы, сутки проходили одни за другими, а
Блейд по-прежнему не видел ни малейшей возможности ускользнуть из стальной
мышеловки. Если бы тут была женщина -- он соблазнил бы ее; но весь
обслуживающий персонал состоял из мужчин, и притом четкой гетеросексуальной
ориентации. Друзья на воле -- к их числу с некоторой натяжкой можно было
отнести одну только Лиззи. Зоэ Коривалл.. Что может эта нежная,
чувствительная девушка! Похоже было, что Блейду придется-таки отступить,
признав свое первое реальное поражение...
И тем не менее помощь пришла. Пришла, откуда он никак не мог ожидать ее
-- в дело вступил босс Лошадиная Морда.
Блейд догадывался, как это было организована. В посольство пришел
запрос из Буэнос-Айреса со множеством грозных подписей и печатей. Его
превосходительству господину послу Республики Аргентина пришлось потребовать
срочной аудиенции у премьер-министра. В беседе посол выразил просьбу своего
правительства помочь в выяснении судьбы гражданина Аргентинской республики
Эмилио Эдуардо Марии Гонзалеса, без вести пропавшего в Соединенном
Королевстве. Более того, на адрес Дж. пришло письмо от его знакомого еще по
годам второй мировой, бригадного генерала, заместителя начальника
аргентинской армейской разведки, достопочтенного Джозефа Эндуро Лакосты...
Письмо содержало просьбу споспешествовать поискам его, Лакосты, человека,
хорошего агента, но угодившего в трудное положение и взявшегося за
сомнительную работу "для каких-то янки".
Все это Блейду изложил вновь посетивший его Джеймс Бонд. Выглядел он
теперь далеко не так самоуверенно, как раньше. Очевидно, запросы и
официальные письма сделали свое дело. Теперь придется или признаться в том,
что дон Гонзалес содержится под стражей, будучи в невменяемом состоянии, и
выдать его аргентинской стороне, ибо невменяемого человека нельзя судить,
либо поспешно замести следы, уничтожить медицинское заключение и предать
странника гласному суду в соответствии с законами Соединенного Королевства.
Но тогда вся архисекретная информация, которая, как ни парадоксально,
оказалась в руках у этого странного шизофреника, может сделаться достоянием
гласности, чего допустить было никак нельзя, и на этот счет имелся
категорический приказ самого господина премьер-министра.
-- Вы блефовали, досточтимый Джеймс, -- злорадно говорил Блейд, глядя
прямо в подрастерявшие обычную нагловатую уверенность глаза Бонда. -- Вы
блефовали, говоря, что меня могут разыскивать до бесконечности. Нет, сколь
веревочке ни виться... Так, кажется, говорят русские?
-- У меня к вам предложение, Эмилио, -- раздраженно прервал странника
Бонд. -- Либо вы наконец честно, прямо и без кривляний рассказываете нам, на
кого работали и кто организовал утечку информации -- тогда, разумеется, мы
вас "разыщем". Если же вы откажетесь... боюсь, нашему правительству придется
сделать официальное заявление о том, что некто Гонзалес никогда не пересекал
границ Соединенного Королевства. Что это будет значить для вас, полагаю,
объяснять не нужно. Так что выбор за вами!
-- А как насчет того, чтобы купить мое молчание? -- осведомился Ричард