Тейгалех и Кламнаса глядят друг на друга и улыбаются)... ха... букет на
голове...день рождения, день рождения, букет... ха...(заставляет себя
смеяться)
Ха...(смущенно умолкает).
Тейгалех: Ну, давай. (Пауза). Может , снова призовешь Адаша? (Пауза).
Хефец: Вам можно сказать пару слов, не касающихся этой игры?
Тейгалех (жене): М-да "смеяться два года". (Хефецу) Ну, что ты хотел?
Хефец: Вы действительно решили сломать мне жизнь?
Тейгалех: Разумеется.
Хефец: Я хотел бы знать почему.
Тейгалех: Не придавай этому большого значения. Сломаем и все.
Хефец: Тогда к чему все эти игры? Скажите откровенно, что вы все эти
годы искали лишь удобного случая.
Тейгалех: Да! Конечно! Я не стесняюсь этого сказать! Ты, странный
искривленный Хефец, ты мне многие годы действовал на нервы. С того дня, как
ты стал с нами жить, во мне пробудилось желание разрушить твою жизнь.
Хефец: Почему?
Тейгалех: А черт его знает. Вот уже 17 лет я вижу, как ты ешь, спишь,
пьешь, делаешь вид , что живешь. У меня все врутри протестует. Потому что
тебе ничего не положено! Ничего! Ничего! Ты этого не достоин! Каждый твой
кусок хлеба, каждая чашка чая - это наглость с твоей стороны, каждый твой
вздох , твой слух и зрение - это грабеж! Что ты себе позволяешь?!
Кламнаса: Тейгалех, соседи!
Тейгалех: По какому праву ты себе позволяешь на что-то надеяться? На
любовь, на успех, на покой, на счастье?! Как ты осмеливаешься хотеть жить
как все? Ты по 10 раз в день должен просить прощения за то, что ты живешь на
свете.
Хефец: У кого просить прощения?
Тейгалех: У меня, сволочь! У меня, бандит!
Кламнаса: Тейгалех!
Тейгалех: Передо мной, перед моей женой и дочерью, перед каждым
прохожим на улице! У тебя должна быть опущенная голова и глаза потерявшейся
собаки!
Ты должен постоянно просить прощения за то, что ты живешь!
Хефец: Почему вы все время расчесываете мои раны?
Тейгалех: Прекрати спорить, проси прощения!
Хефец: Оставьте меня в покое, я прошу вас! Вы слышите? Это я вам
говорю! Оставьте меня в покое!
Тейгалех: Давай, проси прощения скорее!
Хефец: Вы меня слышите или нет?! Оставьте меня в покое! Отстаньте от
меня!
Тейгалех: Проси прощения! Проси прощения! Проси прощения! Проси
прощения!
Хефец: Оставьте меня в покое... я ведь все время прошу у вас прощения,
все время извиняюсь. Утром встаю - извиняюсь, умываюсь с извинениями, на
улицу выхожу с извинениями, прохожу между прохожими с извинениями и с
извинениями домой возвращаюсь. И не успеешь оглянуться - вся жизнь прошла с
извинениями. Нет жизни. Довольны? Теперь вы оставите меня в покое? (Пауза).
Тейгалех: Нет, все это теперь меня уже не устраивает. Я уже начал
битву. Кламнаса, начинаем.
Кламнаса: Я не понимаю, почему нельзя ломать людям жизнь прямо с утра?
Тейгалех: Прямо сейчас! Пока наша доброта не заставила нас раскаяться.
Вставай, Кламнаса! Одна из наших любимых с женой игр , когда мы кувыркаемся
в постели, это "Подглядывающий Хефец получает по заслугам".
(Кламнаса становится посреди комнаты). 10 часов вечера. Тейгалеха нет
дома. Кламнаса раздевается в своей комнате, готовясь ко сну. Хефец
нагибается, подглядывает в замочную скважину.
Хефец: Клевета! Я никогда этого не делал!
Тейгалех: Кламнаса, можешь начинать. Я буду исполнять роль Хефеца.
Хефец: Я запрещаю вам использовать мой образ!
Тейгалех: Начали, Кламнаса, начали!
(Кламнаса становится спиной к мужу. Он нагибается якобы к замочной
скважине, закрывает один глаз, притоптывает от нетерпения. Кламнаса, кося в
его сторону, поднимает рубашку, обнажая ноги. Тейгалех становится все более
нетерпеливым)
Хефец: Это не я, не я!
Кламнаса поднимает рубашку, обнажая задницу, "возбужденный" Тейгалех
издает стоны, которые доходят до слуха Кламнасы, она позволяет рубашке
упасть, бросается к "двери", "открывает" ее и "обнаруживает" подглядывающего
и удовлетворяющего себя рукой. Тейгалех "поражен", пытается выпрямиться, но
Кламнаса удерживает его голову.
Кламнаса: Что я вижу?! Хефец! Подглядываешь?
Тейгалех: Нет, нет! Это ошибка!
Кламнаса: Нет , ты подглядывал!
Тейгалех: Нет! Нет! Нет!
Кламнаса: Ты за мной подглядывал, хотел увидеть мои укромные места!
Тейгалех: Нет! Нет! Зачем они мне нужны?
Кламнаса: А зачем ты тогда нагнулся у моей двери?
Тейгалех: Я.... я....
Кламнаса нагибает ему голову и передразнивает его : Я... я..
Тейгалех: Я делал гимнастику.
Кламнаса: Гимнастику у замочной скважины?! Вот я тебе сейчас покажу
гимнастику!
Тейгалех: Пустите меня!
Кламнаса: Ни за что!
Тейгалех: Я прошу!
Кламнаса: А теперь тебе будет наказание, трусливый подглядыватель!
Тейгалех:Я не подглядывал! Меня не за что наказывать! Я хороший!
Кламнаса: Посмотрим, что ты скажешь, когда я все расскажу мужу!
Тейгалех: Не надо!
Кламнаса: И Тейгалеху расскажу, и Фугре!
Тейгалех: Нет! Только не Фугре!
Кламнаса: Я - женщина честная и порядочная, меня в дрожь бросает от
вашего ужасного поступка, и я просто обязана посоветоваться с членами своей
семьи для принятия надлежащих мер.
Тейгалех: Я больше не буду! Клянусь памятью покойной мамочки!
Кламнаса: Свою мамочку можешь оставить в покое.
Тейгалех: Нет! Ради памяти покойной мамочки, ой, мамочка, мамочка! Я
больше не буду!
Кламнаса: То есть , вы признаетесь, что подглядывали?( Тейгалех скулит
как побитая собака). Признаетесь!
Тейгалех: Я человек одинокий, живу без женщины. Я просто завидовал
счастью Тейгалеха.
Кламнаса (убирает свою руку с его головы, он пытается выпрямиться): Не
выпрямляться! (Он принимает прежнее положение).
Тейгалех: Спина болит.
Кламнаса: У всех подглядывателей болит спина.
Тейгалех: Но не могу же я все время так стоять!
Кламнаса: А теперь я пойду спать сладким сном, а ты стой, согнувшись, у
окна, а когда взойдет солнце, закричи: "Свет! Я подглядываю на свет!" И не
дай Бог, если ты осмелишься выпрямиться - я все расскажу Фугре!
Тейгалех: Какое ужасное наказание! Но вы обещаете мне, по крайней мере,
никому не рассказывать?
Кламнаса: Я не занимаюсь сделками по ночам. Я устала. (Растягивается на
диване).
Тейгалех: Ой, бедный я, несчастный!
Кламнаса (закрывает глаза): Я крепко сплю, дыхание ровное.
Тейгалех: Я согнутый, как кресло-качалка.
Кламнаса: Я храплю (храпит), безо всякого стеснения. Храплю.
Тейгалех: У меня жуткие боли в пояснице.
Кламнаса: У меня под носом - капли пота из-за глубокого сна.
Тейгалех: Я наблюдаю за ее ровным дыханием и делаю вывод, что у меня
нет никаких шансов.
Кламнаса: Пока я сплю, множество людей умерло или сошло с ума, а я
этого даже не чувствую.
Тейгалех: Рассвет. (Смотрит в сторону рассвета, очевидно, напротив
него): Свет! Я подглядываю! Свет! Свет!
Кламнаса (лениво встает, потягивается, зевает): Хорошенько выспалась!
Тейгалех: Свет! Я подглядываю на свет!
Кламнаса (деланно смеется): Ха-ха -ха! Подглядыватели всегда боятся
света! Распахни шторы! Распахни, крысеныш!
Тейгалех ("открывает шторы", в страхе отступает назад, прикрывает рукой
глаза, вприпрыжку движется к Кламнасе, прижимается к ее животу): Ваше тело
такое теплое!
Кламнаса (отстраняется от него): А ты не знал? Это признак здоровья.
Тейгалех: Мне можно выпрямиться?
Кламнаса: Нет. Оставайся согнутым. Иди в ванную, согнись над лоханкой и
постирай мне белье.
Тейгалех (ковыляет согнувшись, затем выпрямляется): Конец первого
действия! (Потирает поясницу) Ох, поясница! (Приближается к Хефецу) Ты еще
будешь у меня играть, ты у меня еще попрыгаешь. Не стесняйся плакать, если
это тебе свойственно. Кламнаса, второе действие! (Стук в дверь. Тейгалех
открывает. Объявляет): Фугра и Варшавяк в три часа ночи!
Входят Фугра и Варшавяк в теннисных костюмах.
Кламнаса: Что случилось?
Фугра: Мне захотелось удивить вас ночным визитом , и я это сделала.
Варшавяк: И мне вдруг захотелось, вот я и пришел.
Кламнаса: Вот как! Браво молодым за ту энергию, которую они готовы
тратить на всякие глупости!
Фугра: Мама, а почему у тебя цветы на голове?
Тейгалех: Так и нам иногда хочется кое-чего.
Фугра: В ночной рубашке? В такое время? (Замечает Хефеца). А а вот и
Хефец!
Давно его не видела. (Приближается к нему).Фу, ты состарился. Как же ты
позволил этому случиться?
(Хефец вдруг нагибается и становится в позу подглядывающего, как
Тейгалех).
Фугра: Что ты делаешь?
Хефец: Привет, Фугра! Твои отец и мать утверждают, что я подглядываю.
Фугра: Что? Я не понимаю.
Хефец: Твои отец и мать утверждают, что я подглядываю.
Фугра: А чем вы здесь занимались, до того, как мы вошли? Этот
нагибается в белом халате, у мамы цветы на голове, что здесь происходит?
Тейгалех: Вставай, Хефец, иди спать.
Хефец: Я подглядываю за Фугрой.
Фугра: Кто-то уже успел обидеть мне Хефеца.
Тейгалех (Фугре): Перейдем в гостиную.
Варшавяк: А я - на кухню. Прямо не знаю что со мной - все время ем и
ем. (Выходит).
Фугра: Вставай, Хефец, выпрямляйся, пойдем в гостиную .
Тейгалех: Зачем он тебе нужен?
Фугра: Он мне симпатичен. Я хочу, чтобы мы сели и он рассказал мне, что
случилось.
Хофец (продолжает стоять, согнувшись): Как я уже говорил, я
подглядываю. Поэтому не могу пройти с вами в салон. Я буду стоять,
согнувшись, за дверью и подглядывать в замочную скважину.
Тейгалех: Эти попытки пробуждают жалость!
Кламнаса (Фугре): Ты же еще всего не слышала.
Тейгалех: А что он говорит о тебе! Да, о тебе!
Фугра: Постеснялись бы! Эдакую тряпку легко обидеть.
Тейгалех: Ага, и ты признаешь, что он - тряпка. Значит, наша совесть
чиста.
Фугра: Да все знают, что этот Хефец из себя представляет. Но я могу
позволить себе хорошо к нему относиться, а ты - нет, ибо это - твой принцип.
Тейгалех: Хороша благодарность отцу за все его жертвы. Я жду в
салоне.(Уходит)
Фугра: Пошли с нами, Хефец. Ты сможешь жаловаться на них, сколько
влезет.
Хефец: Ваш отец не позволит.
Фугра: Идем, ты будешь под моим покровительством. (Пауза). Ну, я больше
просить не буду. Я могу уделить тебе лишь немного из моего времени. И только
один раз. Ты идешь или нет?
Хефец: Я же сказал, что не могу, я подглядываю. А сейчас выясняется,
что я к тому же и тряпка и подглядываю с раскрытым ртом за вашим счастьем -
вашим и твоего жениха.
Фугра. Я поняла. Мама, в салон.
Кламнаса: Вот теперь я вижу, что и ты убедилась в нашей правоте.
(Собирается
уходить).
Хефец (им вслед): Ведь подглядывающая тряпка не может сидеть рядом с
вами салоне!
Фугра и Кламнаса уходят. Хефец остается в согнутом положении. Из кухни
входит Варшавяк с бутербродом в руке: А где все? В салоне? (Ест). А чего это
вы так стоите? (Пауза). Меня зовут Варшавяк. (Пауза). Фугра всегда о вас
хорошо отзывалась. Вы - Яакоби?
Хефец: Нет.
Варшавяк: Ну все равно, она вас высоко ценит. Она говорит, что вы ей
очень дороги.
Хефец: Вы имеете в виду Яакоби?
Варшавяк: Да.
Хефец: Так я не Яакоби.
Варшавяк: Это неважно. Она говорит, что вы с ней играли, когда она была
маленькая. Помогали ей готовить уроки и мыться.
Хефец: Это не я, это Яакоби.
Варшавяк: Это неважно. Я только хотел сказать, что вы видели ее
голенькой, когда она была еще маленькой девочкой, а я ее вижу такой сейчас,
уже взрослой женщиной. Так кто из нас, по вашему, выиграл? Я! Мне хорошо. А
где она, я уже соскучился. (Собирается выходить, останавливается). Извините,
когда я смотрю на вас, стоящим в такой позе, во мне пробуждается спортсмен.
(Удаляется вприпрыжку).
Хефец: Я - маленький человек.
Картина 10
Тот же вечер. Площадка перед кафе. Хана Чарлич сидит за столиком.
Входят Адаш, за ним - Шукра. Адаш останавливается у входа.
Адаш: (Оборачивается к Шукре): Что ты все время ходишь за мной, как
шакал?
Шукра: Жду, может ты потеряешь сознание и упадешь.
Адаш: И ты мне поможешь встать?
Шукра: Еще чего!
Адаш: А что же? Будешь меня бить? Но за что?
Шукра: Он еще спрашивает!
Адаш: Это очень грустно. Некому даже в обморок упасть. (Направляется к
кафе. Шукра - за ним). Мне надо отдохнуть. Я уже 5 минут иду без отдыха.
(Садится за столик, Шукра усаживается рядом).
Шукра: А ты знаешь, что внимание официантки Ханы Чарлич по отношению к
Хефецу исчерпано. Так что она сейчас свободна в своих чувствах.
Адаш: А зачем ты мне это говоришь?
Шукра: А какое твое дело, сплетник!
Адаш: Ты думаешь, может... я?
Шукра: Комментариев не будет.
Адаш: Она действительно свободна? Ты уверен? Скажи.
Шукра: Я ничего не говорил.
Адаш: Я бы к ней и сейчас подошел, но я неважно себя чувствую.
Шукра: Ты всегда найдешь повод.
Адаш: Ты что хочешь, чтобы я перед ней в обморок свалился? Это будет
конец романа. Может, ты раньше поговоришь с ней насчет меня?
Шукра: Нет .
Адаш: Я прошу.
Шукра: Мне нравится наблюдать за людьми, которые постоянно просят о чем
-то безо всякого результата.
Адаш: Так зачем же ты мне об этом сказал? Чтобы меня мучить?
Шукра: Для меня кого-нибудь мучить - плевое дело.
Адаш: Я бы и сам к ней подошел, но я упаду! И что я ей скажу? Что? Вот,
я уже вспотел. Что говорят ночью официанткам? А если я ей не понравлюсь? А
если она будет смеяться? Ты уверен, что она свободна? Рано или поздно она
узнает, что я - из тех, что падают в обморок, и что тогда? Это все очень
сложно, пойду-ка я спать.
Шукра: А через час кто-нибудь к ней подойдет и все ее чувства перейдут
к нему.
Адаш: Ну и пусть! Я в таком состоянии, что не могу к ней сейчас
подойти. Завтра утром я к ней подойду, когда буду чувствовать себя сильным и
бодрым и произведу на нее хорошее впечатление. Ведь первое впечатление -
определяющее.
Шукра: Я же тебя знаю, ты от волнения не сможешь глаз сомкнуть. Завтра
утром ты предстанешь перед ней весь вымотанным, еле стоящим на ногах.
Адаш: Ладно, я подойду к ней сейчас, закрою глаза и представлюсь, и
будь что будет. Я уродливый?
Шукра: Еще спрашиваешь!
Адаш: Жаль. Я пошел домой.
Шукра: С другой стороны, она ничуть не красивее тебя.
Адаш: Ты прав. Я вообще уже сомневаюсь, нравится ли она мне. Я пошел
домой. (Продолжает сидеть. Пауза. Набирается храбрости, подходит к дремлющей
официантке): Извините. (Она открывает глаза) . Пожалуйста, чашку чаю.
Хана: Я через 10 минут закрываю.
Адаш: Ладно, тогда...(собирается уходить, возвращается, садится за
столик):
Но я быстро выпью.
Хана: Молоко? Лимон?
Адаш: Ничего, спасибо. (Хана заходит внутрь, Адаш говорит про себя): Я
не знаю. Я не уверен. Я - некрасивый, некрасивый. (Пауза). С другой стороны
- у нее рот и горячее дыхание. (Шукре) Ты твердо решил, что не будешь меня
ей представлять?
Шукра: Что мне в себе нравится? Если я говорю "нет", это значит "нет".
(Возвращается Хана, ставит чашку чая на столик Адаша): Пожалуйста.
Адаш: Спасибо.
Хана возвращается на свое место, Адаш на нее смотрит. Пауза. Она
встает, подходит к нему, тяжело дыша. Глядит на него. Он подходит к ней,
садится рядом , смотрит на нее. Она - на него. Кажется, что он вот-вот
заговорит, но не решается.
Хана: Пирог?
Адаш: Нет. Я... (Возвращается на место, но и там не находит покоя.
Встает, ходит туда-сюда. Хана встает, чтобы его подбодрить. Пауза. Оба
усаживаются на свои места. Встают, садятся, снова встают).
Адаш (Шукре): Тебе всего-навсего надо сказать: "Знакомься, это Адаш
Бардаш".
Шукра (встает): Как снег на голову уж вскоре
Поток газет с утра обрушится на голову мою,
А там - перевороты, войны, аварии и катастрофы,
Убийства и много кое чего еще.
Да, если не случится аварии с самим
Разносчиком газет. (Уходит. Хана и Бардаш смотрят друг на друга. Адаш
обходит аокруг нее.Пауза)
Хана (наконец, собирается с силами): Итак, я закрываю.
Адаш (кладет деньги на стол): Спасибо. (Собирается уходить.
Останавливается. Говорит про себя): Она некрасивая, некрасивая. Поэтому я и
не пытался. Если б она мне нравилась, она бы уже давно была моей. Мы бы
пошли ко мне и она бы дышала мне в шею. (Выходит).
Картина 11
Утро следующего дня. Комната Хефеца. Тейгалех в трусах и майке, на шее
полотенце. Он и Кламнаса выглядят вконец выжатыми, их нервы натянуты до
предела.
Тейгалех (объявляет): "Юность Хефеца" - часть последняя, 11-я.
Подглядыватель Хефец подглядывает за смертью своей матери! (Хефец
протестующе поднимает руку, но тут же смиряется с происходящим). Ты готова?
Кламнаса: Я полностью готова играть умирающую мать этого негодяя!
Тейгалех: Старая мать, любимая мать Хефеца - на смертном одре. Ей уже
тяжело дышать. Она хрипит, задыхается. (Кламнаса хрипит, задыхается).
Подглядыватель Хефец подглядывает через замочную скважину - у него нет сил
предстать перед умирающей открыто. (Тейгалех нагибается и "подглядывает" за
Кламнасой, будто через замочную скважину).
Кламнаса хрипит: Ах! Я задыхаюсь! Воздуха!
Тейгалех нервно дергается, причмокивает от удивления: Так ведь есть
воздух! Дыши, мать, ты можешь!
Кламнаса: Не могу! Задыхаюсь!(Хрипит).
Тейгалех: Скоро придет врач! Он тебе облегчит дыхание! Мама!
Кламнаса: Хефец!
Тейгалех нервно дергается, причмокивает от удивления: Мама!
Кламнаса: Хефец, мне плохо! Плохо! О! Где ты?
Тейгалех: Я здесь! Я здесь!
Кламнаса: Где ты? Где? Спаси меня! Иди ко мне!
Тейгалех: Я не могу! Я не умею!
Кламнаса: Тфы можешь! Зачем же я отправила тебя в университет?! Не
оставляй меня!
Тейгалех: Я здесь!
Кламнаса: Ах! Я умираю! Не дай мне умереть!
Тейгалех: Но как? Как?
Кламнаса: Не знаю. Это меня не интересует. Я - твоя мать. Я тебя
вырастила. Спаси меня!
Тейгалех: У меня сил нет!
Кламнаса: А я так на тебя надеялась!
Тейгалех: Я слаб!
Кламнаса: Хефец, мама не хочет умирать! Мама задыхается! Спаси свою
мать!
Тейгалех: Скоро врач приедет.
Кламнаса: Нет, не врач! Ты! Ты мой сын! Я тебе всю свою жизнь отдала ,
спаси меня!
Тейгалех: Я слабый, я - твой сын, я ведь надеюсь, что т ы спасешь м е н
я !
Кламнаса: Ты меня бросаешь, когда я больше всего в тебе нуждаюсь! Ты
меня разочаловал! Ты - не мой сын!
Тейгалех: Не говори так, я твой сын, но я не могу!
Кламнаса (задыхается): Помоги мне, иначе все это будет на твоей
совести!
Тейгалех:Но как?! Я же не знаю!
Кламнаса: Ты мой сын! Ты был единственной моей надеждой!
Тейгалех (скулит): Я не виноват! Я не виноват!
Кламнаса: Ты виноват, раз ты плачешь! Сын мой! Ты не дашь своей матери
умереть! (Задыхается, прижимает ладони к лицу, судорожно извивается):
Воздуха! Воздуха! Нечем дышать! Спасите! Умираю! Сердце! Спасите!
(откидывается назад. Пауза).
Тейгалех (его бьет нервная дрожь): Мама... ? Мама...? (подходит к ней.
Вдруг выпрямляется и кричит): Спасите мою мать! (бросается к ней) Я предал
свою мать! Свою дорогую мамочку! Она надеялась, что я ее спасу! Я ее предал!
Она умерла из-за разочарования во мне! Хефец, предатель, до каких же пор ты
будет разочаровывать тех, кто тебя любит?
Дрожь передается настоящему Хефецу, он безуспешно пытается ее
остановить, он весь трясется. В попытке унять озноб он бросается на пол,
залезает под диван, Кламнаса и Тейгалех стоят и смотрят на него, он
выползает из-под дивана совершенно спокойным.
Хефец: Когда свадьба?
Кламнаса: Через 2 недели, во вторник, в пять.
Хефец: Значит, в этот же день в 6 я спрыгну с крыши. Вы свидетели.
Тейгалех (поднимает руку как победитель. Торжественно): Кламнаса! Ты
заслужила подарок!
(На улице появляется Шукра с газетой подмышкой, он кричит): Слушайте,
слушайте! Снова утро пришло! Тот, кто не может встать, пусть ждет, пока его
заберут в больницу или зароют! А тех, кто может встать, я предупреждаю:
Осторожно! Новый день начался!
Действие 2
Картина 12
Через 2 недели. Утро. Комната Фугры и Варшавяка. Фугра в коротком
домашнем халате, на голове - летный шлем. Входит Варшавяк в домашнем халате,
с бутербродом в руке.
Варшавяк: Сегодня наша свадьба. Почему ты в этом шлеме?
Фугра: Может, я немного полетаю перед свадьбой. Хочется над вами всеми
приподняться, прежде чем ты меня обнимешь.
Варшавяк: Но ведь можно надеть шлем перед посадкой в самолет?
Фугра: Ты что, пытаешься мне логику навязать? Надела и надела. Когда я
тебя уже приучу?
Варшавяк: Ладно, я себе буду тихо спокойно есть. (Раскрывает рот).
Фугра: А поцеловать? (Он приближается к ней, целует в щеку, снова
раскрывает рот, намереваясь откусить от бутерброда). И еще раз. (Он целует и
снова раскрывает рот). И еще разик. (Он смотрит на бутерброд с вожделением и
тоской). Ты что, колеблешься?
Варшавяк: Нет... просто... проголодался.
Фугра легким, но решительным жестом выбивает бутерброд у него из рук,
вожделенный бутерброд падает, Варшавяк молча глядит на него.
Варшавяк: Почему?
Фугра: Почему шлем, почему выбила бутерброд - какой ты нудный, парень.
Я выхожу замуж за нудилу. .
Варшавяк: Я просто хочу понять, почему ты это сделала, Фугра. В
последнее время, когда я с тобой, я думаю только о бедрах, которые надо мной
смеются, о плачущих официантах, о стульях посреди улицы, согбенных
родственниках, а теперь еще и об упавших бутербродах. Пытаюсь все это понять
и не могу. Лай мне за что зацепиться, Фугра.
Фугра: Свадьбы не будет.
Варшавяк: Что?
Фугра: Свадьбы не будет.
Варшавяк: Что я такого сделал?
Фугра: Ты все время во мне сомневаешься, я тебя не хочу ни к чему
принуждать.
Варшавяк: Я сомневаюсь? Мы же решили, что мы друг друга любим, решили,
что поженимся. Я просто хотел тебя понять, понять мотивы твоих поступков,
потому что я тебя люблю.
Фугра: Понять меня непросто. Я - сложная натура. Так что принимайте
меня такой, какая я есть, или давай распрощаемся. Разлука будет без печали.
Варшавяк: Ты ведь знаешь, что я не смогу с тобой расстаться. Никогда.
Ты, наверно, думаешь, что я пристал как клещ. (Пауза). Как клещ? (Пауза).
Как клещ? (Пауза). Ты не отвечаешь, и я не знаю, считаешь ли ты меня клещем
или нет. А продолжать спрашивать я тоже опасаюсь - ты можешь рассердиться.
Пауза). Я иду на кухню. (Собирается выйти).
Фугра: Варшавяк! (Он останавливается). По случаю свадьбы я решила пойти
тебе навстречу в одноразовом порядке и объяснить почему я выбила у тебя из
рук бутерброд. Я к нему приревновала.
Варшавяк: К кому?
Фугра: К бутерброду. Я хотела, чтобы ты меня поцеловал, а бутерброд был
мне конкурентом, занимая твой рот.
Варшавяк (возбуждается):Фугра... я... потрясающе... дай бог, чтоб я
смог до такого додуматься.
Фугра: Более того (наступает на бутерброд) вот так я буду поступать со
всеми, кто будет на тебя претендовать. Ну, а теперь, если хочешь отменить
свадьбу, только скажи.
Варшавяк (разражается плачем облегчения): Отменить свадьбу! Скорее
можно отменить Солнце! Птиц! Какая женщина! И фигура, и мышление! Теннис и
физика! И я еще ей докучал вопросами! И я еще спрашивал - почему она выбила
у меня из рук бутерброд!
Стук в дверь. Он идет открывать, продолжая бормотать и плакать. Входит
Кламнаса.
Кламнаса: Доброе утро, молодожены! Ты почему плачешь?
Варшавяк: Моя замечательная невеста приревновала меня к бутерброду.
Кламнаса: Вот такая она у меня. Для того, чтобы ее оценить, надо
поплакать.
Варшавяк (плачет): Ладно, я все же схожу, приготовлю себе еще
бутерброд. Голод - не тетка. (Уходит).
Кламнаса: Летный шлем, бутерброд - что бы это значило? (Нагибается,
рассматривает что-то на полу) На полу - раздавленное яйцо. Что здесь было?
Извините за вмешательство, но мать имеет право знать, что случилось.
Фугра: Ты зачем пришла?
Кламнаса: Я ведь сказала - я мать. Я должна знать, что происходит. Я
пришла, чтобы узнать, как себя чувствует моя дочь накануне свадьбы.
Фугра: Пришла:? Увидела? Привет! Ты плохо выглядишь. Тебе надо
отдохнуть.
Кламнаса: Отдохнуть? Да разве тут отдохнешь? Куда ни глянь - везде игры
этого Хефеца. Разумеется, твоему отцу недостаточно того, что Хефец решил
спрыгнуть с крыши. Нет, твой отец решил таки доказать ему, что он живет не
напрасно. Вот уже две недели отец прыгает по всему дому, изображая перед
Хефецом истории его жизни, а Хефец ухмыляется и сгибается, ухмыляется и
сгибается. Даже сегодня, в день твоей свадьбы, он собирается разыгрывать
церемонию похорон Хефеца - перед тем, как тот спрыгнет с крыши. Ну что тебе
сказать, Фугра, я теперь живу прямо в аду. Так не удивительно, что я плохо
выгляжу.
Фугра: Вообще-то меня это все мало волнует, но мне обидно, что вы
находите время издеваться над Хефецом, в то время, когда вам нужно уделить
немного внимания мне.
Кламнаса: Это как раз то, что я хочу сказать, но ведь говорить-то не с
кем! ВО всяком случае, ты можешь быть уверена, что я - прежде всего мать. Я
тебе даже принесла фаршированной рыбы, которую ты так любишь, чтобы ты
чувствовала, что у тебя есть дом. (Вынимает из сумочки баночку и потрясает
ею в воздухе). Вот, смотри, что такое настоящая мать! (Фугра легко выбивает
баночку из рук матери, банка падает на пол). Что это такое?!! За что?
(Входит Варшавяк с сендвичем):
Варшавяк: Что это упало?
Фугра (подбегает к нему и выбивает сендвич у него из рук): Теперь моего
жениха и мою мать что-то объединяет.
Варшавяк (разражается рыданиями): Как она меня любит! Как она меня
ревнует! Пойду-ка сделаю себе еще сендвич. На этот раз не выйду из кухни,
пока с ним не разделаюсь. (Выходит).
Кламнаса: Я просто вне себя - как мать, как человек и как женщина с
фаршированной рыбой. (Собирается уходить).
голове...день рождения, день рождения, букет... ха...(заставляет себя
смеяться)
Ха...(смущенно умолкает).
Тейгалех: Ну, давай. (Пауза). Может , снова призовешь Адаша? (Пауза).
Хефец: Вам можно сказать пару слов, не касающихся этой игры?
Тейгалех (жене): М-да "смеяться два года". (Хефецу) Ну, что ты хотел?
Хефец: Вы действительно решили сломать мне жизнь?
Тейгалех: Разумеется.
Хефец: Я хотел бы знать почему.
Тейгалех: Не придавай этому большого значения. Сломаем и все.
Хефец: Тогда к чему все эти игры? Скажите откровенно, что вы все эти
годы искали лишь удобного случая.
Тейгалех: Да! Конечно! Я не стесняюсь этого сказать! Ты, странный
искривленный Хефец, ты мне многие годы действовал на нервы. С того дня, как
ты стал с нами жить, во мне пробудилось желание разрушить твою жизнь.
Хефец: Почему?
Тейгалех: А черт его знает. Вот уже 17 лет я вижу, как ты ешь, спишь,
пьешь, делаешь вид , что живешь. У меня все врутри протестует. Потому что
тебе ничего не положено! Ничего! Ничего! Ты этого не достоин! Каждый твой
кусок хлеба, каждая чашка чая - это наглость с твоей стороны, каждый твой
вздох , твой слух и зрение - это грабеж! Что ты себе позволяешь?!
Кламнаса: Тейгалех, соседи!
Тейгалех: По какому праву ты себе позволяешь на что-то надеяться? На
любовь, на успех, на покой, на счастье?! Как ты осмеливаешься хотеть жить
как все? Ты по 10 раз в день должен просить прощения за то, что ты живешь на
свете.
Хефец: У кого просить прощения?
Тейгалех: У меня, сволочь! У меня, бандит!
Кламнаса: Тейгалех!
Тейгалех: Передо мной, перед моей женой и дочерью, перед каждым
прохожим на улице! У тебя должна быть опущенная голова и глаза потерявшейся
собаки!
Ты должен постоянно просить прощения за то, что ты живешь!
Хефец: Почему вы все время расчесываете мои раны?
Тейгалех: Прекрати спорить, проси прощения!
Хефец: Оставьте меня в покое, я прошу вас! Вы слышите? Это я вам
говорю! Оставьте меня в покое!
Тейгалех: Давай, проси прощения скорее!
Хефец: Вы меня слышите или нет?! Оставьте меня в покое! Отстаньте от
меня!
Тейгалех: Проси прощения! Проси прощения! Проси прощения! Проси
прощения!
Хефец: Оставьте меня в покое... я ведь все время прошу у вас прощения,
все время извиняюсь. Утром встаю - извиняюсь, умываюсь с извинениями, на
улицу выхожу с извинениями, прохожу между прохожими с извинениями и с
извинениями домой возвращаюсь. И не успеешь оглянуться - вся жизнь прошла с
извинениями. Нет жизни. Довольны? Теперь вы оставите меня в покое? (Пауза).
Тейгалех: Нет, все это теперь меня уже не устраивает. Я уже начал
битву. Кламнаса, начинаем.
Кламнаса: Я не понимаю, почему нельзя ломать людям жизнь прямо с утра?
Тейгалех: Прямо сейчас! Пока наша доброта не заставила нас раскаяться.
Вставай, Кламнаса! Одна из наших любимых с женой игр , когда мы кувыркаемся
в постели, это "Подглядывающий Хефец получает по заслугам".
(Кламнаса становится посреди комнаты). 10 часов вечера. Тейгалеха нет
дома. Кламнаса раздевается в своей комнате, готовясь ко сну. Хефец
нагибается, подглядывает в замочную скважину.
Хефец: Клевета! Я никогда этого не делал!
Тейгалех: Кламнаса, можешь начинать. Я буду исполнять роль Хефеца.
Хефец: Я запрещаю вам использовать мой образ!
Тейгалех: Начали, Кламнаса, начали!
(Кламнаса становится спиной к мужу. Он нагибается якобы к замочной
скважине, закрывает один глаз, притоптывает от нетерпения. Кламнаса, кося в
его сторону, поднимает рубашку, обнажая ноги. Тейгалех становится все более
нетерпеливым)
Хефец: Это не я, не я!
Кламнаса поднимает рубашку, обнажая задницу, "возбужденный" Тейгалех
издает стоны, которые доходят до слуха Кламнасы, она позволяет рубашке
упасть, бросается к "двери", "открывает" ее и "обнаруживает" подглядывающего
и удовлетворяющего себя рукой. Тейгалех "поражен", пытается выпрямиться, но
Кламнаса удерживает его голову.
Кламнаса: Что я вижу?! Хефец! Подглядываешь?
Тейгалех: Нет, нет! Это ошибка!
Кламнаса: Нет , ты подглядывал!
Тейгалех: Нет! Нет! Нет!
Кламнаса: Ты за мной подглядывал, хотел увидеть мои укромные места!
Тейгалех: Нет! Нет! Зачем они мне нужны?
Кламнаса: А зачем ты тогда нагнулся у моей двери?
Тейгалех: Я.... я....
Кламнаса нагибает ему голову и передразнивает его : Я... я..
Тейгалех: Я делал гимнастику.
Кламнаса: Гимнастику у замочной скважины?! Вот я тебе сейчас покажу
гимнастику!
Тейгалех: Пустите меня!
Кламнаса: Ни за что!
Тейгалех: Я прошу!
Кламнаса: А теперь тебе будет наказание, трусливый подглядыватель!
Тейгалех:Я не подглядывал! Меня не за что наказывать! Я хороший!
Кламнаса: Посмотрим, что ты скажешь, когда я все расскажу мужу!
Тейгалех: Не надо!
Кламнаса: И Тейгалеху расскажу, и Фугре!
Тейгалех: Нет! Только не Фугре!
Кламнаса: Я - женщина честная и порядочная, меня в дрожь бросает от
вашего ужасного поступка, и я просто обязана посоветоваться с членами своей
семьи для принятия надлежащих мер.
Тейгалех: Я больше не буду! Клянусь памятью покойной мамочки!
Кламнаса: Свою мамочку можешь оставить в покое.
Тейгалех: Нет! Ради памяти покойной мамочки, ой, мамочка, мамочка! Я
больше не буду!
Кламнаса: То есть , вы признаетесь, что подглядывали?( Тейгалех скулит
как побитая собака). Признаетесь!
Тейгалех: Я человек одинокий, живу без женщины. Я просто завидовал
счастью Тейгалеха.
Кламнаса (убирает свою руку с его головы, он пытается выпрямиться): Не
выпрямляться! (Он принимает прежнее положение).
Тейгалех: Спина болит.
Кламнаса: У всех подглядывателей болит спина.
Тейгалех: Но не могу же я все время так стоять!
Кламнаса: А теперь я пойду спать сладким сном, а ты стой, согнувшись, у
окна, а когда взойдет солнце, закричи: "Свет! Я подглядываю на свет!" И не
дай Бог, если ты осмелишься выпрямиться - я все расскажу Фугре!
Тейгалех: Какое ужасное наказание! Но вы обещаете мне, по крайней мере,
никому не рассказывать?
Кламнаса: Я не занимаюсь сделками по ночам. Я устала. (Растягивается на
диване).
Тейгалех: Ой, бедный я, несчастный!
Кламнаса (закрывает глаза): Я крепко сплю, дыхание ровное.
Тейгалех: Я согнутый, как кресло-качалка.
Кламнаса: Я храплю (храпит), безо всякого стеснения. Храплю.
Тейгалех: У меня жуткие боли в пояснице.
Кламнаса: У меня под носом - капли пота из-за глубокого сна.
Тейгалех: Я наблюдаю за ее ровным дыханием и делаю вывод, что у меня
нет никаких шансов.
Кламнаса: Пока я сплю, множество людей умерло или сошло с ума, а я
этого даже не чувствую.
Тейгалех: Рассвет. (Смотрит в сторону рассвета, очевидно, напротив
него): Свет! Я подглядываю! Свет! Свет!
Кламнаса (лениво встает, потягивается, зевает): Хорошенько выспалась!
Тейгалех: Свет! Я подглядываю на свет!
Кламнаса (деланно смеется): Ха-ха -ха! Подглядыватели всегда боятся
света! Распахни шторы! Распахни, крысеныш!
Тейгалех ("открывает шторы", в страхе отступает назад, прикрывает рукой
глаза, вприпрыжку движется к Кламнасе, прижимается к ее животу): Ваше тело
такое теплое!
Кламнаса (отстраняется от него): А ты не знал? Это признак здоровья.
Тейгалех: Мне можно выпрямиться?
Кламнаса: Нет. Оставайся согнутым. Иди в ванную, согнись над лоханкой и
постирай мне белье.
Тейгалех (ковыляет согнувшись, затем выпрямляется): Конец первого
действия! (Потирает поясницу) Ох, поясница! (Приближается к Хефецу) Ты еще
будешь у меня играть, ты у меня еще попрыгаешь. Не стесняйся плакать, если
это тебе свойственно. Кламнаса, второе действие! (Стук в дверь. Тейгалех
открывает. Объявляет): Фугра и Варшавяк в три часа ночи!
Входят Фугра и Варшавяк в теннисных костюмах.
Кламнаса: Что случилось?
Фугра: Мне захотелось удивить вас ночным визитом , и я это сделала.
Варшавяк: И мне вдруг захотелось, вот я и пришел.
Кламнаса: Вот как! Браво молодым за ту энергию, которую они готовы
тратить на всякие глупости!
Фугра: Мама, а почему у тебя цветы на голове?
Тейгалех: Так и нам иногда хочется кое-чего.
Фугра: В ночной рубашке? В такое время? (Замечает Хефеца). А а вот и
Хефец!
Давно его не видела. (Приближается к нему).Фу, ты состарился. Как же ты
позволил этому случиться?
(Хефец вдруг нагибается и становится в позу подглядывающего, как
Тейгалех).
Фугра: Что ты делаешь?
Хефец: Привет, Фугра! Твои отец и мать утверждают, что я подглядываю.
Фугра: Что? Я не понимаю.
Хефец: Твои отец и мать утверждают, что я подглядываю.
Фугра: А чем вы здесь занимались, до того, как мы вошли? Этот
нагибается в белом халате, у мамы цветы на голове, что здесь происходит?
Тейгалех: Вставай, Хефец, иди спать.
Хефец: Я подглядываю за Фугрой.
Фугра: Кто-то уже успел обидеть мне Хефеца.
Тейгалех (Фугре): Перейдем в гостиную.
Варшавяк: А я - на кухню. Прямо не знаю что со мной - все время ем и
ем. (Выходит).
Фугра: Вставай, Хефец, выпрямляйся, пойдем в гостиную .
Тейгалех: Зачем он тебе нужен?
Фугра: Он мне симпатичен. Я хочу, чтобы мы сели и он рассказал мне, что
случилось.
Хофец (продолжает стоять, согнувшись): Как я уже говорил, я
подглядываю. Поэтому не могу пройти с вами в салон. Я буду стоять,
согнувшись, за дверью и подглядывать в замочную скважину.
Тейгалех: Эти попытки пробуждают жалость!
Кламнаса (Фугре): Ты же еще всего не слышала.
Тейгалех: А что он говорит о тебе! Да, о тебе!
Фугра: Постеснялись бы! Эдакую тряпку легко обидеть.
Тейгалех: Ага, и ты признаешь, что он - тряпка. Значит, наша совесть
чиста.
Фугра: Да все знают, что этот Хефец из себя представляет. Но я могу
позволить себе хорошо к нему относиться, а ты - нет, ибо это - твой принцип.
Тейгалех: Хороша благодарность отцу за все его жертвы. Я жду в
салоне.(Уходит)
Фугра: Пошли с нами, Хефец. Ты сможешь жаловаться на них, сколько
влезет.
Хефец: Ваш отец не позволит.
Фугра: Идем, ты будешь под моим покровительством. (Пауза). Ну, я больше
просить не буду. Я могу уделить тебе лишь немного из моего времени. И только
один раз. Ты идешь или нет?
Хефец: Я же сказал, что не могу, я подглядываю. А сейчас выясняется,
что я к тому же и тряпка и подглядываю с раскрытым ртом за вашим счастьем -
вашим и твоего жениха.
Фугра. Я поняла. Мама, в салон.
Кламнаса: Вот теперь я вижу, что и ты убедилась в нашей правоте.
(Собирается
уходить).
Хефец (им вслед): Ведь подглядывающая тряпка не может сидеть рядом с
вами салоне!
Фугра и Кламнаса уходят. Хефец остается в согнутом положении. Из кухни
входит Варшавяк с бутербродом в руке: А где все? В салоне? (Ест). А чего это
вы так стоите? (Пауза). Меня зовут Варшавяк. (Пауза). Фугра всегда о вас
хорошо отзывалась. Вы - Яакоби?
Хефец: Нет.
Варшавяк: Ну все равно, она вас высоко ценит. Она говорит, что вы ей
очень дороги.
Хефец: Вы имеете в виду Яакоби?
Варшавяк: Да.
Хефец: Так я не Яакоби.
Варшавяк: Это неважно. Она говорит, что вы с ней играли, когда она была
маленькая. Помогали ей готовить уроки и мыться.
Хефец: Это не я, это Яакоби.
Варшавяк: Это неважно. Я только хотел сказать, что вы видели ее
голенькой, когда она была еще маленькой девочкой, а я ее вижу такой сейчас,
уже взрослой женщиной. Так кто из нас, по вашему, выиграл? Я! Мне хорошо. А
где она, я уже соскучился. (Собирается выходить, останавливается). Извините,
когда я смотрю на вас, стоящим в такой позе, во мне пробуждается спортсмен.
(Удаляется вприпрыжку).
Хефец: Я - маленький человек.
Картина 10
Тот же вечер. Площадка перед кафе. Хана Чарлич сидит за столиком.
Входят Адаш, за ним - Шукра. Адаш останавливается у входа.
Адаш: (Оборачивается к Шукре): Что ты все время ходишь за мной, как
шакал?
Шукра: Жду, может ты потеряешь сознание и упадешь.
Адаш: И ты мне поможешь встать?
Шукра: Еще чего!
Адаш: А что же? Будешь меня бить? Но за что?
Шукра: Он еще спрашивает!
Адаш: Это очень грустно. Некому даже в обморок упасть. (Направляется к
кафе. Шукра - за ним). Мне надо отдохнуть. Я уже 5 минут иду без отдыха.
(Садится за столик, Шукра усаживается рядом).
Шукра: А ты знаешь, что внимание официантки Ханы Чарлич по отношению к
Хефецу исчерпано. Так что она сейчас свободна в своих чувствах.
Адаш: А зачем ты мне это говоришь?
Шукра: А какое твое дело, сплетник!
Адаш: Ты думаешь, может... я?
Шукра: Комментариев не будет.
Адаш: Она действительно свободна? Ты уверен? Скажи.
Шукра: Я ничего не говорил.
Адаш: Я бы к ней и сейчас подошел, но я неважно себя чувствую.
Шукра: Ты всегда найдешь повод.
Адаш: Ты что хочешь, чтобы я перед ней в обморок свалился? Это будет
конец романа. Может, ты раньше поговоришь с ней насчет меня?
Шукра: Нет .
Адаш: Я прошу.
Шукра: Мне нравится наблюдать за людьми, которые постоянно просят о чем
-то безо всякого результата.
Адаш: Так зачем же ты мне об этом сказал? Чтобы меня мучить?
Шукра: Для меня кого-нибудь мучить - плевое дело.
Адаш: Я бы и сам к ней подошел, но я упаду! И что я ей скажу? Что? Вот,
я уже вспотел. Что говорят ночью официанткам? А если я ей не понравлюсь? А
если она будет смеяться? Ты уверен, что она свободна? Рано или поздно она
узнает, что я - из тех, что падают в обморок, и что тогда? Это все очень
сложно, пойду-ка я спать.
Шукра: А через час кто-нибудь к ней подойдет и все ее чувства перейдут
к нему.
Адаш: Ну и пусть! Я в таком состоянии, что не могу к ней сейчас
подойти. Завтра утром я к ней подойду, когда буду чувствовать себя сильным и
бодрым и произведу на нее хорошее впечатление. Ведь первое впечатление -
определяющее.
Шукра: Я же тебя знаю, ты от волнения не сможешь глаз сомкнуть. Завтра
утром ты предстанешь перед ней весь вымотанным, еле стоящим на ногах.
Адаш: Ладно, я подойду к ней сейчас, закрою глаза и представлюсь, и
будь что будет. Я уродливый?
Шукра: Еще спрашиваешь!
Адаш: Жаль. Я пошел домой.
Шукра: С другой стороны, она ничуть не красивее тебя.
Адаш: Ты прав. Я вообще уже сомневаюсь, нравится ли она мне. Я пошел
домой. (Продолжает сидеть. Пауза. Набирается храбрости, подходит к дремлющей
официантке): Извините. (Она открывает глаза) . Пожалуйста, чашку чаю.
Хана: Я через 10 минут закрываю.
Адаш: Ладно, тогда...(собирается уходить, возвращается, садится за
столик):
Но я быстро выпью.
Хана: Молоко? Лимон?
Адаш: Ничего, спасибо. (Хана заходит внутрь, Адаш говорит про себя): Я
не знаю. Я не уверен. Я - некрасивый, некрасивый. (Пауза). С другой стороны
- у нее рот и горячее дыхание. (Шукре) Ты твердо решил, что не будешь меня
ей представлять?
Шукра: Что мне в себе нравится? Если я говорю "нет", это значит "нет".
(Возвращается Хана, ставит чашку чая на столик Адаша): Пожалуйста.
Адаш: Спасибо.
Хана возвращается на свое место, Адаш на нее смотрит. Пауза. Она
встает, подходит к нему, тяжело дыша. Глядит на него. Он подходит к ней,
садится рядом , смотрит на нее. Она - на него. Кажется, что он вот-вот
заговорит, но не решается.
Хана: Пирог?
Адаш: Нет. Я... (Возвращается на место, но и там не находит покоя.
Встает, ходит туда-сюда. Хана встает, чтобы его подбодрить. Пауза. Оба
усаживаются на свои места. Встают, садятся, снова встают).
Адаш (Шукре): Тебе всего-навсего надо сказать: "Знакомься, это Адаш
Бардаш".
Шукра (встает): Как снег на голову уж вскоре
Поток газет с утра обрушится на голову мою,
А там - перевороты, войны, аварии и катастрофы,
Убийства и много кое чего еще.
Да, если не случится аварии с самим
Разносчиком газет. (Уходит. Хана и Бардаш смотрят друг на друга. Адаш
обходит аокруг нее.Пауза)
Хана (наконец, собирается с силами): Итак, я закрываю.
Адаш (кладет деньги на стол): Спасибо. (Собирается уходить.
Останавливается. Говорит про себя): Она некрасивая, некрасивая. Поэтому я и
не пытался. Если б она мне нравилась, она бы уже давно была моей. Мы бы
пошли ко мне и она бы дышала мне в шею. (Выходит).
Картина 11
Утро следующего дня. Комната Хефеца. Тейгалех в трусах и майке, на шее
полотенце. Он и Кламнаса выглядят вконец выжатыми, их нервы натянуты до
предела.
Тейгалех (объявляет): "Юность Хефеца" - часть последняя, 11-я.
Подглядыватель Хефец подглядывает за смертью своей матери! (Хефец
протестующе поднимает руку, но тут же смиряется с происходящим). Ты готова?
Кламнаса: Я полностью готова играть умирающую мать этого негодяя!
Тейгалех: Старая мать, любимая мать Хефеца - на смертном одре. Ей уже
тяжело дышать. Она хрипит, задыхается. (Кламнаса хрипит, задыхается).
Подглядыватель Хефец подглядывает через замочную скважину - у него нет сил
предстать перед умирающей открыто. (Тейгалех нагибается и "подглядывает" за
Кламнасой, будто через замочную скважину).
Кламнаса хрипит: Ах! Я задыхаюсь! Воздуха!
Тейгалех нервно дергается, причмокивает от удивления: Так ведь есть
воздух! Дыши, мать, ты можешь!
Кламнаса: Не могу! Задыхаюсь!(Хрипит).
Тейгалех: Скоро придет врач! Он тебе облегчит дыхание! Мама!
Кламнаса: Хефец!
Тейгалех нервно дергается, причмокивает от удивления: Мама!
Кламнаса: Хефец, мне плохо! Плохо! О! Где ты?
Тейгалех: Я здесь! Я здесь!
Кламнаса: Где ты? Где? Спаси меня! Иди ко мне!
Тейгалех: Я не могу! Я не умею!
Кламнаса: Тфы можешь! Зачем же я отправила тебя в университет?! Не
оставляй меня!
Тейгалех: Я здесь!
Кламнаса: Ах! Я умираю! Не дай мне умереть!
Тейгалех: Но как? Как?
Кламнаса: Не знаю. Это меня не интересует. Я - твоя мать. Я тебя
вырастила. Спаси меня!
Тейгалех: У меня сил нет!
Кламнаса: А я так на тебя надеялась!
Тейгалех: Я слаб!
Кламнаса: Хефец, мама не хочет умирать! Мама задыхается! Спаси свою
мать!
Тейгалех: Скоро врач приедет.
Кламнаса: Нет, не врач! Ты! Ты мой сын! Я тебе всю свою жизнь отдала ,
спаси меня!
Тейгалех: Я слабый, я - твой сын, я ведь надеюсь, что т ы спасешь м е н
я !
Кламнаса: Ты меня бросаешь, когда я больше всего в тебе нуждаюсь! Ты
меня разочаловал! Ты - не мой сын!
Тейгалех: Не говори так, я твой сын, но я не могу!
Кламнаса (задыхается): Помоги мне, иначе все это будет на твоей
совести!
Тейгалех:Но как?! Я же не знаю!
Кламнаса: Ты мой сын! Ты был единственной моей надеждой!
Тейгалех (скулит): Я не виноват! Я не виноват!
Кламнаса: Ты виноват, раз ты плачешь! Сын мой! Ты не дашь своей матери
умереть! (Задыхается, прижимает ладони к лицу, судорожно извивается):
Воздуха! Воздуха! Нечем дышать! Спасите! Умираю! Сердце! Спасите!
(откидывается назад. Пауза).
Тейгалех (его бьет нервная дрожь): Мама... ? Мама...? (подходит к ней.
Вдруг выпрямляется и кричит): Спасите мою мать! (бросается к ней) Я предал
свою мать! Свою дорогую мамочку! Она надеялась, что я ее спасу! Я ее предал!
Она умерла из-за разочарования во мне! Хефец, предатель, до каких же пор ты
будет разочаровывать тех, кто тебя любит?
Дрожь передается настоящему Хефецу, он безуспешно пытается ее
остановить, он весь трясется. В попытке унять озноб он бросается на пол,
залезает под диван, Кламнаса и Тейгалех стоят и смотрят на него, он
выползает из-под дивана совершенно спокойным.
Хефец: Когда свадьба?
Кламнаса: Через 2 недели, во вторник, в пять.
Хефец: Значит, в этот же день в 6 я спрыгну с крыши. Вы свидетели.
Тейгалех (поднимает руку как победитель. Торжественно): Кламнаса! Ты
заслужила подарок!
(На улице появляется Шукра с газетой подмышкой, он кричит): Слушайте,
слушайте! Снова утро пришло! Тот, кто не может встать, пусть ждет, пока его
заберут в больницу или зароют! А тех, кто может встать, я предупреждаю:
Осторожно! Новый день начался!
Действие 2
Картина 12
Через 2 недели. Утро. Комната Фугры и Варшавяка. Фугра в коротком
домашнем халате, на голове - летный шлем. Входит Варшавяк в домашнем халате,
с бутербродом в руке.
Варшавяк: Сегодня наша свадьба. Почему ты в этом шлеме?
Фугра: Может, я немного полетаю перед свадьбой. Хочется над вами всеми
приподняться, прежде чем ты меня обнимешь.
Варшавяк: Но ведь можно надеть шлем перед посадкой в самолет?
Фугра: Ты что, пытаешься мне логику навязать? Надела и надела. Когда я
тебя уже приучу?
Варшавяк: Ладно, я себе буду тихо спокойно есть. (Раскрывает рот).
Фугра: А поцеловать? (Он приближается к ней, целует в щеку, снова
раскрывает рот, намереваясь откусить от бутерброда). И еще раз. (Он целует и
снова раскрывает рот). И еще разик. (Он смотрит на бутерброд с вожделением и
тоской). Ты что, колеблешься?
Варшавяк: Нет... просто... проголодался.
Фугра легким, но решительным жестом выбивает бутерброд у него из рук,
вожделенный бутерброд падает, Варшавяк молча глядит на него.
Варшавяк: Почему?
Фугра: Почему шлем, почему выбила бутерброд - какой ты нудный, парень.
Я выхожу замуж за нудилу. .
Варшавяк: Я просто хочу понять, почему ты это сделала, Фугра. В
последнее время, когда я с тобой, я думаю только о бедрах, которые надо мной
смеются, о плачущих официантах, о стульях посреди улицы, согбенных
родственниках, а теперь еще и об упавших бутербродах. Пытаюсь все это понять
и не могу. Лай мне за что зацепиться, Фугра.
Фугра: Свадьбы не будет.
Варшавяк: Что?
Фугра: Свадьбы не будет.
Варшавяк: Что я такого сделал?
Фугра: Ты все время во мне сомневаешься, я тебя не хочу ни к чему
принуждать.
Варшавяк: Я сомневаюсь? Мы же решили, что мы друг друга любим, решили,
что поженимся. Я просто хотел тебя понять, понять мотивы твоих поступков,
потому что я тебя люблю.
Фугра: Понять меня непросто. Я - сложная натура. Так что принимайте
меня такой, какая я есть, или давай распрощаемся. Разлука будет без печали.
Варшавяк: Ты ведь знаешь, что я не смогу с тобой расстаться. Никогда.
Ты, наверно, думаешь, что я пристал как клещ. (Пауза). Как клещ? (Пауза).
Как клещ? (Пауза). Ты не отвечаешь, и я не знаю, считаешь ли ты меня клещем
или нет. А продолжать спрашивать я тоже опасаюсь - ты можешь рассердиться.
Пауза). Я иду на кухню. (Собирается выйти).
Фугра: Варшавяк! (Он останавливается). По случаю свадьбы я решила пойти
тебе навстречу в одноразовом порядке и объяснить почему я выбила у тебя из
рук бутерброд. Я к нему приревновала.
Варшавяк: К кому?
Фугра: К бутерброду. Я хотела, чтобы ты меня поцеловал, а бутерброд был
мне конкурентом, занимая твой рот.
Варшавяк (возбуждается):Фугра... я... потрясающе... дай бог, чтоб я
смог до такого додуматься.
Фугра: Более того (наступает на бутерброд) вот так я буду поступать со
всеми, кто будет на тебя претендовать. Ну, а теперь, если хочешь отменить
свадьбу, только скажи.
Варшавяк (разражается плачем облегчения): Отменить свадьбу! Скорее
можно отменить Солнце! Птиц! Какая женщина! И фигура, и мышление! Теннис и
физика! И я еще ей докучал вопросами! И я еще спрашивал - почему она выбила
у меня из рук бутерброд!
Стук в дверь. Он идет открывать, продолжая бормотать и плакать. Входит
Кламнаса.
Кламнаса: Доброе утро, молодожены! Ты почему плачешь?
Варшавяк: Моя замечательная невеста приревновала меня к бутерброду.
Кламнаса: Вот такая она у меня. Для того, чтобы ее оценить, надо
поплакать.
Варшавяк (плачет): Ладно, я все же схожу, приготовлю себе еще
бутерброд. Голод - не тетка. (Уходит).
Кламнаса: Летный шлем, бутерброд - что бы это значило? (Нагибается,
рассматривает что-то на полу) На полу - раздавленное яйцо. Что здесь было?
Извините за вмешательство, но мать имеет право знать, что случилось.
Фугра: Ты зачем пришла?
Кламнаса: Я ведь сказала - я мать. Я должна знать, что происходит. Я
пришла, чтобы узнать, как себя чувствует моя дочь накануне свадьбы.
Фугра: Пришла:? Увидела? Привет! Ты плохо выглядишь. Тебе надо
отдохнуть.
Кламнаса: Отдохнуть? Да разве тут отдохнешь? Куда ни глянь - везде игры
этого Хефеца. Разумеется, твоему отцу недостаточно того, что Хефец решил
спрыгнуть с крыши. Нет, твой отец решил таки доказать ему, что он живет не
напрасно. Вот уже две недели отец прыгает по всему дому, изображая перед
Хефецом истории его жизни, а Хефец ухмыляется и сгибается, ухмыляется и
сгибается. Даже сегодня, в день твоей свадьбы, он собирается разыгрывать
церемонию похорон Хефеца - перед тем, как тот спрыгнет с крыши. Ну что тебе
сказать, Фугра, я теперь живу прямо в аду. Так не удивительно, что я плохо
выгляжу.
Фугра: Вообще-то меня это все мало волнует, но мне обидно, что вы
находите время издеваться над Хефецом, в то время, когда вам нужно уделить
немного внимания мне.
Кламнаса: Это как раз то, что я хочу сказать, но ведь говорить-то не с
кем! ВО всяком случае, ты можешь быть уверена, что я - прежде всего мать. Я
тебе даже принесла фаршированной рыбы, которую ты так любишь, чтобы ты
чувствовала, что у тебя есть дом. (Вынимает из сумочки баночку и потрясает
ею в воздухе). Вот, смотри, что такое настоящая мать! (Фугра легко выбивает
баночку из рук матери, банка падает на пол). Что это такое?!! За что?
(Входит Варшавяк с сендвичем):
Варшавяк: Что это упало?
Фугра (подбегает к нему и выбивает сендвич у него из рук): Теперь моего
жениха и мою мать что-то объединяет.
Варшавяк (разражается рыданиями): Как она меня любит! Как она меня
ревнует! Пойду-ка сделаю себе еще сендвич. На этот раз не выйду из кухни,
пока с ним не разделаюсь. (Выходит).
Кламнаса: Я просто вне себя - как мать, как человек и как женщина с
фаршированной рыбой. (Собирается уходить).