Левинг Дайан. Кораблик любви

   Они подъехали к дому, Норман открыл ворота, как и в тот раз, когда впервые привез сюда Лайзу. Она вышла из автомобиля и молча наблюдала, как Норман закрывает ворота и ставит машину в гараж. Уже было довольно поздно, совсем стемнело.
   То-то удивятся родители, когда я приеду к ним поздно ночью, да еще и с чемоданами, подумала Лайза. А вот Род наверняка обрадуется.
   Норман уже скрылся в доме, а Лайза внимательно осмотрела ворота и забор. В этот дом невозможно забраться, но и выбраться отсюда тоже невозможно, мелькнуло у нее в голове.
   В доме зажегся свет, и Лайза увидела в одном из окон силуэт Нормана.
   Нужно сейчас же вызвать такси.
   Лайза вошла в дом и поискала глазами телефон. В поле ее зрения аппарата не оказалось.
   – Норман, – сказала Лайза, войдя в кухню, – где здесь телефон?
   Норман возился с бутербродами и стоял к ней спиной, однако Лайза готова была поспорить, что он улыбается.
   – Я думал, что ты привыкла жить без телефона.
   – Нет, не привыкла, – возразила Лайза. – Так где он?
   – Его здесь нет.
   – Что?!
   – Зачем он тебе? – Норман наконец повернулся к ней лицом.
   – Хочу позвонить родителям и сказать, где я, – схитрила Лайза. – Они могут искать меня.
   – Смешно, – сказал Норман. – Почти так же смешно, как выдумка с крестинами. С чего они станут тебя искать? Твои родители не беспокоятся о тебе с тех пор, как ты вышла за меня замуж.
   – Где телефон, Норман? – зло спросила Лайза.
   – Я же тебе сказал: его здесь нет.
   Лайза вышла из кухни и поднялась на второй этаж. Телефона не было.
   Не может же быть, чтобы здесь вообще не было телефонной линии! – подумала Лайза и почувствовала, что ее охватывает страх. Она постаралась отогнать мрачные мысли. От них ей будет только хуже.
   Лайза спустилась на первый этаж и застала Нормана сидящим в гостиной и поглощающим приготовленные им бутерброды.
   – Я понимаю, что от тебя сегодня нет никакого толку, поэтому не прошу приготовить мне ужин, – сказал он и кивнул на кресло напротив себя. – Садись.
   Лайза продолжала стоять напротив него.
   – Норман, здесь правда неоткуда позвонить?
   Норман покачал головой и ухмыльнулся.
   – Я тебе об этом давно сказал, но ты почему-то не хочешь мне верить.
   – А телевизор, радио? – Лайза осмотрелась, впервые заметив, что в доме нет никакой техники.
   – Ничего этого нет.
   Норман явно наслаждался реакцией жены. Лайза постаралась не показывать свою нервозность и села в кресло.
   Норман поставил кружку с кофе на столик, с комфортом расположился в кресле и вытянул ноги.
   – Я здорово устал сегодня, – сказал он, не отрывая взгляда от лица Лайзы. – Не хочешь сделать мне массаж?
   – Я хочу домой.
   – Ты дома.
   – Я не давала согласия переезжать сюда.
   Норман покачал головой.
   – Скоро ты не будешь так говорить.
   – Скоро меня здесь не будет, – заявила Лайза.
   Норман зевнул.
   – Завтра распакуешь вещи, а пока можно идти спать.
   Он встал, подошел к Лайзе и наклонился над ней. Она вжалась в кресло, но он не пытался ее поцеловать, как Лайза ожидала.
   – Я буду спать наверху, приходи. Только не обижайся, милая, но заниматься сегодня любовью мы не будем, я слишком устал.
   – Да пошел ты! – воскликнула Лайза. – Я бы не согласилась с тобой заниматься любовью ни сегодня, ни завтра, никогда!
   Норман, ничего не ответив, вышел, а Лайза схватила тарелку из-под бутербродов и швырнула ему вдогонку. Тарелка разбилась об пол, не долетев до двери.
   Лайза тогда еще не знала, что это была ее последняя вспышка гнева в этом доме, но отнюдь не последняя разбитая тарелка.
 
   – Ой, что это?
   Лайза открыла глаза, сердце застучало от испуга. Сначала она даже не смогла сообразить, где находится и что ее так испугало. Ах, этот ужасный звук.
   Лайза затравленно огляделась и облегченно вздохнула: часы. Какие дурацкие часы, подумала она. Огромные, с боем. Странно, что я не слышала их раньше. Или они бьют не каждый час?
   Лайза поднялась с дивана, на котором уснула вчера, и потянулась. Ужасно неудобный диван, слишком жесткий. Время – половина восьмого. Интересно, Норман еще спит? Впрочем, Лайза не стала подниматься к нему. Она вообще не желала видеть его.
   – Так, первым делом нужно заставить его отвезти меня в город или вызвать такси.
   Лайза, держась за перила, начала подниматься наверх, чтобы разбудить Нормана. А дом ведь совсем новый. Такое ощущение, что здесь никто не жил. Вряд ли кто-то стал бы специально строить дом в такой глуши. Переехать сюда – такое могло прийти в голову только сумасшедшему.
   Норману, например, промелькнуло у Лайзы в голове, и она улыбнулась собственной мысли.
   Лайза была на него ужасно зла. В принципе, по его мнению, это она должна была чувствовать себя виноватой. Но с ней что-то произошло позавчера. Да, может быть, в чем-то виноват и Род. Он помог Лайзе почувствовать себя прежней. В ней вдруг что-то сорвалось, как срывает кран от сильного напора воды. Наверное, Лайза слишком долго не давала выход своим эмоциям. Теперь она была уверена, что сможет заставить Нормана играть по ее правилам.
   Лайза заглянула в одну из спален. Нормана там не было. Во второй его тоже не оказалось, не нашла она мужа и в ванной. Спускаясь на первый этаж, Лайза еще надеялась застать Нормана за завтраком на кухне, однако ее надежды не оправдались.
   Все верно, подумала Лайза, полтора часа езды от города – это не шутка. Он поднялся пораньше, чтобы успеть в офис вовремя. Однако как же, в таком случае, мне добираться до города?
   Доеду автостопом, решила Лайза и направилась к входной двери, однако та была заперта. Лайза несколько раз подергала ручку. Что-то слишком много в последнее время запертых дверей. Лайза внимательно осмотрела замок. Открыть его без ключа невозможно, если дверь заперта снаружи. Все окна, в том числе и наверху, забраны решетками, которые, несмотря на их изящный вид, было невозможно сломать. Во всяком случае, хрупкой женщине это явно было не под силу. Лайза оказалась запертой в чужом доме, неизвестно где, одна, без телефона, телевизора и радио.
   Ну, Норман, тебя ждет грандиозный скандал.
   В доме не было ничего интересного. В комнатах новая мебель, приличная обстановка, но сразу было ясно, что здесь никто не живет. Нераспакованные коробки довершали картину необжитого места. Единственное, что выбивалось из общей картины, – это те самые часы, бой которых разбудил Лайзу утром. Старинные часы. Откуда они тут взялись? Лайзе ничего другого не оставалось, как смириться со своим положением пленницы и ждать приезда Нормана. Однако если он вернется только после того, как закончится его рабочий день, то Лайзу ждет не очень-то приятное времяпрепровождение.
   Она прошла в гостиную и села на диван. Уставившись в одну точку, Лайза прокручивала в памяти вчерашние события и злилась. Однако злость вскоре прошла. Лайза пришла в себя после того, как у нее заурчало в животе – лишь тогда она вспомнила, что ничего не ела с середины вчерашнего дня.
   В холодильнике Лайза обнаружила солидный запас продуктов – можно неделю не беспокоиться о том, что съестные припасы закончатся. Позавтракав и вымыв посуду, Лайза взглянула и часы и поняла, что сойдет с ума от скуки до приезда Нормана.
   От тоски Лайза начала копаться в коробках, которые привез Норман. В одной она обнаружила его корреспонденцию и несколько книг. Что поделаешь – если нечем заняться, то придется читать всякую ерунду. Документы ей были совершенно неинтересны, но больше ничего любопытного в коробках не нашлось. Лайза поработала в офисе отца секретарем и, конечно, имела представление о бухгалтерии, поэтому через некоторое время она увлеклась разбором документов. Они были прошлогодние, но кое-что заинтересовало ее. Похоже, у Нормана была возможность зарабатывать деньги не совсем законным путем, так как многие отчеты не совпадали с действительными расходами фирмы. Впрочем, если Норман хранит все это, значит, ничего страшного нет и она ошиблась. Либо его надувают собственные сотрудники. Лайза решила при случае поговорить об этом с Норманом.
   Потом Лайза бесцельно слонялась по дому, и довольно скоро ей начало казаться, что она здесь жила всегда. Пожалуй, теперь Лайза могла бы найти любую вещь с закрытыми глазами. Время тянулось медленно, как никогда. Обычно Лайза всегда находила себе дома занятие, но ведь там был хотя бы телевизор, она могла поехать куда захочет. Хотя... могла ли? Норман давным-давно перекрыл ей кислород. Никакой свободы. Лайза почувствовала себя опустошенной. Ей уже хотелось, чтобы Норман скорее приехал домой.
   Из-за высоких деревьев стемнело довольно рано, и Лайзу начала охватывать паника. Так бывает, когда человек остается наедине лишь с собственными мыслями, а уж тем более в запертом доме. Лайзе начало казаться, что Норман уже никогда не приедет и она останется в этом доме навсегда, пока не кончатся продукты. А потом... О, какой ужас, ведь Лайза никогда не выберется отсюда и никто не узнает, что она здесь!
   Наконец, когда Лайза всерьез стала опасаться, что ее голова вот-вот лопнет от переполняющих ее безумных мыслей, она услышала шум мотора и, выглянув в окно, убедилась в том, что приехал Норман. Он вышел из машины и закрыл ворота. Лайза заметила, что он привез еще несколько коробок. Оставшиеся вещи? Похоже на то. Неужели Норман и правда решил переселиться сюда? Лайза все еще не могла поверить в это.
   Норман прекрасно видел, что она стоит у окна и наблюдает за ним, но даже не помахал ей рукой в знак приветствия. Лайза выбежала ему навстречу, с нетерпением ожидая, когда в замочной скважине повернется ключ. Когда дверь отворилась, Лайза почувствовала огромное облегчение. Ей показалось, что с ее горла сняли железный ошейник. Произошло невероятное: она была рада видеть Нормана!
   – Не скучала? – спросил он. Он прошел в дом и поставил очередную коробку рядом с другими. – Почему ты не распаковала вещи?
   – Норман, зачем ты запер меня здесь? Я чуть с ума не сошла. Что бы ты почувствовал, если бы тебя оставили одного в незнакомом доме и...
   – Что ты делала сегодня? – спросил он строго. – Ты бы не сходила с ума, если бы занялась делом. Ты же не думаешь, что распаковывать вещи и раскладывать их по местам – моя забота?
   – Норман, я не буду жить здесь.
   Он подошел к ней и с размаху ударил по щеке. Лайза в ужасе уставилась на него. На глазах выступили слезы. Не от боли даже – от неожиданности и обиды.
   – Норман...
   Он запер дверь и положил ключ в карман.
   – Я хочу есть. Ты приготовила мне ужин?
   Лайза открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Просто стояла и часто дышала, как рыба, выброшенная на берег.
   Норман смотрел на нее как-то странно, в его взгляде появилось что-то новое. Лайза даже не могла определить, что именно. Так смотрят люди, которые абсолютно уверены в своем превосходстве над другими. Какой-то безжалостный взгляд.
   – Я хочу есть, – повторил Норман.
   – Как ты можешь так поступать? – наконец выдавила из себя Лайза.
   – Я не советую сейчас возражать мне. Иди и приготовь мне что-нибудь поесть. Я пока приму душ.
   Не дожидаясь ответа, Норман отправился в ванную комнату. Лайза стояла посреди холла и не знала, что ей делать. Она чувствовала, что Нормана сейчас действительно лучше не сердить. Он поднял на нее руку. Разве это нормально? С другой стороны, Лайза вовсе не собиралась оставаться здесь еще на одну ночь и уж тем более не намерена была разбирать вещи, несмотря на то что на ней были все те же джинсы и рубашка, которые она надела вчера.
   Нет, она не станет подчиняться желаниям Нормана. Лайза уселась в кресло и принялась ждать, когда спустится муж. Он не заставил себя ждать и теперь, остановившись в дверном проеме, наблюдал за Лайзой. На Нормане были только брюки, в руках он держал полотенце, которым только что сушил волосы.
   Лайза вскинула голову, стараясь выглядеть как можно более независимой. На этом ее храбрость иссякла, потому что она поняла, что совершила ошибку, не приготовив Норману ужин. Наверное, ей следовало все же подчиниться, а потом поговорить с ним. Но теперь уже поздно было отступать.
   – Ты хочешь мне что-нибудь сказать? – поинтересовался Норман, закинув полотенце на плечо.
   – Вызови мне такси, я еду домой, – решительно произнесла Лайза.
   – Какие еще будут пожелания?
   – Норман, это не смешно. Ты не имеешь права держать меня здесь против моей воли. Я не хочу сюда переезжать. Ты меня ударил! – выложила Лайза свой последний аргумент.
   – Видно, мало, – хмыкнул Норман. – А теперь послушай, что я скажу тебе.
   Он вышел на середину комнаты. Лайза смотрела на него снизу вверх, и он казался ей в два раза выше, чем был на самом деле.
   – Я люблю тебя, Лайза, – неожиданно для нее сказал Норман. – Пожалуй, даже больше, чем нужно. Я ревную тебя, ты мне нужна, и я хочу, чтобы ты принадлежала мне целиком. Мне – и больше никому. Я давно присмотрел это место, и по-моему приказу здесь построили дом. Для нас.
   Лайза удивилась.
   – То есть ты хочешь сказать, что этот дом построили недавно по твоей просьбе?
   – Конечно.
   Лайза была в шоке.
   – Но зачем?
   – Я же тебе уже сто раз повторил, что хочу, чтобы ты принадлежала только мне. – Норман явно начинал сердиться. – В городе это невозможно. Там море соблазнов.
   – Каких еще соблазнов?
   – Например, тех, что так любит твой брат Род, – ядовито заметил Норман.
   – А почему женщина, пусть и замужняя, не имеет права иногда позволить себе развлечься в кругу друзей?
   – Все, – решительно объявил Норман, – тема закрыта. Вернемся к вопросу об ужине.
   – Я уйду пешком, – пригрозила Лайза и направилась к двери.
   Норман заступил ей дорогу и с силой толкнул. Лайза не удержалась на ногах и упала.
   – Да что такое происходит?! – воскликнула Лайза. – Ты с ума, что ли, сошел?
   Норман, ни слова не говоря, взял ее за руку, протащил через холл к чулану рядом с кухней, втолкнул туда и захлопнул дверь. Лайза забарабанила кулаками по двери.
   – Открой, ненормальный! Ты просто сумасшедший! Норман!
   – Лайза, я ужасно в тебе разочарован. Но ничего, думаю, что это просто влияние твоего братца, и больше ничего. Если это так, а я уверен, что только в этом все дело, то мы справимся. И все равно, – повторил Норман, – я ужасно разочарован в тебе.
   – Знал бы ты, как я в тебе разочарована! – закричала Лайза. – Я вообще сожалею, что...
   Она хотела сказать, что сожалеет, что вышла за него, но осеклась на полуслове. Что-то подсказывало ей, что такое поведение Нормана вызвано не просто ревностью, и Лайза не знала, чего от него ожидать. Да, Лайза никогда не вела себя так с ним, но его таким она тоже никогда не видела.
   С этого момента ей пришлось следить за каждым своим словом.

7

   Чулан был таким, каким и полагается быть настоящему чулану, то есть темным и пыльным. Впоследствии Лайза всегда удивлялась, откуда здесь берется эта самая пыль – дом ведь новый. Ей казалось, что она просидела здесь целую вечность, но часы уверяли, что прошло всего полчаса. Лайза выждала немного и снова забарабанила в дверь. Никто не откликнулся. Лайза прислушалась, но, так ничего и не услышав, еще раз хорошенько пнула ногой дверь. Чулан был пустой, места полно, но сидеть на холодном полу Лайзе совершенно не хотелось.
   Когда же Норман выпустит меня отсюда? И выпустит ли вообще?
   Лайза рассердилась на себя. Что за глупости? Она не маленький ребенок, чтобы бояться темноты. Впрочем, хорошо, что дом новый, значит, здесь не водятся мыши. Только пыль. Лайза громко чихнула и все-таки уселась на пол и прислонилась спиной к стене. Уже давно ночь, и Норман конечно же мирно спит, довольный тем, что смог приструнить жену.
   Через некоторое время Лайза задремала. Она так и просидела всю ночь, то засыпая, то просыпаясь. В панику Лайза не впадала только потому, что знала: ночью на избавление ей надеяться нечего. Норман выпустит ее отсюда только утром.
   Идиот! Просто псих. Нет, решительно нужно что-то предпринимать. Но как выбраться из запертого дома, да еще с решетками на окнах?
   Когда наконец наступило долгожданное утро, от ее гнева не осталось и следа. Во-первых, у Лайзы все жутко затекло от долгого сидения на полу. А во-вторых, она ужасно устала. Сон урывками вовсе не придал ей бодрости, напротив, Лайза чувствовала себя разбитой, будто несколько ночей провела в ночных клубах. Когда она услышала шаги Нормана, то поднялась с пола и прислонилась ухом к двери. Норман прошел мимо. Лайза решила немного подождать. Каждый раз, когда она слышала, что Норман где-то поблизости, ее сердце замирало в ожидании. Однако, по-видимому, он и не думал отпирать дверь. Не выдержав, Лайза решила подать голос.
   – Норман, – позвала она, когда он в очередной раз прошел мимо, – выпусти меня! Ты что, забыл о том, что в чулане сидит твоя жена?
   Норман не ответил, и его шаги стихли где-то вдалеке.
   – Норман! – крикнула Лайза.
   Ее голос был таким хриплым, будто она кричала несколько часов подряд. Норман не отвечал, и вскоре Лайза услышала, как хлопнула входная дверь. Она в ужасе начала звать его снова, хотя и знала, что это бесполезно. Норман уехал. Лайзе стало жутко. Что она тут будет делать весь день? Сейчас всего лишь около семи утра, а Норман вернется поздно вечером. Это означает, что ей придется просидеть здесь весь день.
   Но я сойду с ума! Одно дело быть запертой в большом доме и иметь возможность ходить где вздумается, и совсем другое – сидеть взаперти в темном чулане.
   Лайза закрыла лицо руками и, хотя и старалась изо всех сил этого не делать, заплакала. Ей было невыносимо жаль себя. Лайза задумалась над тем, когда в их отношениях с Норманом пошла трещина, и поняла, что трещина была с самого начала, просто Лайза не замечала ее, ослепленная своей влюбленностью. Но любил ли Норман ее когда-нибудь? Впрочем, почему «любил»? По его словам выходит, что он любит и сейчас. Но разве можно так обращаться с человеком, который дорог тебе? Лайза почувствовала себя настолько одинокой, что совсем впала в уныние. И зачем только она согласилась выйти за него? Однако были же в их жизни светлые моменты? Ну разумеется, да! Лайза вообще до недавнего времени считала свой брак счастливым. Красавец муж, который готов потакать всем капризам своей жены. Они жили в прекрасном доме со множеством слуг... Вот когда ей следовало насторожиться: когда Норман начал увольнять всю прислугу. Но ведь Лайза всегда знала, что он ревнивец. И вот каких масштабов это достигло! Теперь она сидит в темном чулане, в доме на окраине города, и никто не знает о том, что с ней.
   Сейчас Лайза корила себя за то, что никогда не высказывала Норману своих претензий. Почему она взбунтовалась только несколько дней назад? Почему Лайза боялась его? Почему подчинялась? Почему ни разу не сказала ему о том, что ее что-то не устраивает? Вместо этого она покорно делала то, что он скажет, сносила все его выходки.
   Какая же я дура! – обругала себя Лайза. Только бы выбраться отсюда!
   Лайза смотрела на часы каждые пять минут. Хорошо, что они с подсветкой, иначе она бы сошла с ума уже только от одной неизвестности. Лайза то сидела на полу, то ходила взад-вперед по чулану и думала, думала, думала...
   Как Лайза дожила до десяти часов вечера, она сама не знала. Она с нетерпением ждала, когда же придет Норман. Собственно говоря, прислушиваться, не поворачивается ли ключ в замке, Лайза начала уже часов с восьми вечера. Однако теперь она просто дождаться не могла, когда же он ее отсюда выпустит. Ну и странные у него способы выяснять отношения! Запирать жену в чулане! Этот факт особенно возмущал Лайзу.
   Лайза стояла, прижавшись ухом к двери, и слушала. Однако в доме не было слышно ничего, кроме боя часов, который доносился до нее даже сквозь закрытые двери. Где только Норман достал эти часы?
   В половине одиннадцатого Лайза забеспокоилась по-настоящему. Норман обычно не задерживался. Напротив, он всегда старался пораньше приехать домой. Лайзу начало трясти. Она пыталась успокоиться, но не могла. Не могла Лайза так же не думать о том, что случилось что-нибудь ужасное. А вдруг Норман попал в аварию... и умер? Ведь никто, кроме него, не знает, где находится Лайза. Значит, ей придется сидеть здесь до тех пор, пока она не умрет от голода... или от ужаса.
   Лайзу прошиб холодный пот, а сердце ее заколотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Лайза начала задыхаться.
   Что делать?! Что же ей делать?!
   Лайза постаралась взять себя в руки и принялась дышать равномерно, чтобы успокоиться, однако это не помогало. У нее был самый настоящий приступ паники. Лайза уже перестала соображать что к чему. В голове не осталось никаких мыслей, только страх, страх того, что она заперта здесь навсегда.
   Плакать Лайза не могла, хотя и чувствовала, что слезы облегчили бы ее состояние. Постепенно она начала приходить в себя. Сердце перестало колотиться, но дышать все еще было трудно. Лайза поднялась и подошла к двери. Если бы она могла ее выбить, то наверняка что-нибудь придумала бы. Можно же как-то выбраться из этого дома! Однако дверь была слишком крепкой.
   Внезапно Лайза услышала какой-то шум и чуть не умерла теперь уже от радости. Это наверняка Норман!
   Да, это был Норман. Он вошел в дом, но решил не появляться в той части дома, где находится чулан. Пусть Лайза еще немного понервничает. Норман знал, что его жена наверняка с ума сходит от паники. Она не раз ему говорила, что жутко боится оставаться абсолютно одна. Норман знал, что Лайза, когда он ее выпустит, будет готова на все, лишь бы ее больше не запирали в этом чулане.
   Лайза ждала, когда же Норман освободит ее, но он не торопился. Она опустилась на колени и прижалась щекой к двери.
   – Норман... – жалобно позвала она. – Норман!
   Он усмехнулся, услышав ее голос, но отправился на кухню. Норман был голоден и предпочел сначала поужинать, а потом уже разобраться со своей женой.
   Лайза так и стояла на коленях целый час, пока Норман ел. Когда он подошел к двери, Лайза готова была пообещать ему что угодно и поклясться, что останется с ним навсегда и никогда не скажет ни слова против. Она чувствовала себя совершенно разбитой.
   – Лайза, – сказал Норман, стоя у чулана, – ты хочешь отсюда выйти?
   – Норман, открой мне, пожалуйста, – попросила Лайза и повторила: – Пожалуйста.
   – А где гарантия того, что ты снова не устроишь мне скандал и не потребуешь срочно вызвать тебе такси, чтобы уехать?
   – Я ничего не потребую. Не собираешься же ты меня держать здесь всю мою жизнь?
   – Почему нет? – равнодушно поинтересовался Норман. – Кто мне помешает? Я думал, что ты хорошо меня знаешь, Лайза. Если я что-то обещаю, то слов на ветер не бросаю.
   – Норман, выпусти меня! – Лайза не сомневалась, что если через пять минут не выйдет отсюда, то умрет.
   – Ты обещаешь быть мне хорошей женой?
   Лайза всхлипнула вместо ответа.
   – Жить там, где живу я, и уделять мне все свое свободное время?
   В душе Лайза протестовала, но вслух не решилась высказать свои сомнения и потому сказала:
   – Да, Норман. Все, что угодно.
   – Хорошо, – сказал Норман и отпер дверь.
   Лайза подняла голову. Норман стоял над ней с совершенно невозмутимым видом. В его глазах светилась гордость победителя. В этот момент Лайза начала его ненавидеть.
   – Я не могу встать, – сказала она.
   Норман взял ее за руку и с силой дернул вверх. От боли у Лайзы потемнело в глазах, однако с колен она поднялась. Лайза прислонилась к стене, у нее кружилась голова.
   Никогда не думала, что психически здорового человека можно довести до такого состояния всего за сутки, отстраненно удивилась она.
   Норман с интересом смотрел на нее. Похоже, ему нравилось то, что он видел. Униженная, слабая, испуганная Лайза была ему по душе куда больше, чем когда пыталась заявить о своих правах.
   – Иди наверх, прими душ, – сказал он. – Я не буду заставлять тебя распаковывать вещи сегодня, займешься этим завтра.
   Лайза лишь кивнула и отправилась наверх.
   Она наскоро приняла душ и вышла из ванной. В коридоре ее ждал Норман. Он подошел к ней и притянул к себе за талию. Лайза посмотрела в его глаза. Он дотронулся до ее губ, а потом поцеловал. Лайза уперлась руками в его грудь. Меньше всего сейчас ей хотелось заниматься с ним любовью. Однако Норману плевать было на ее желания. Он подхватил Лайзу на руки, понес в спальню и уложил на большую кровать.
   – Норман, – произнесла Лайза, наблюдая за тем, как он раздевается, – я не хочу.
   – Я хочу.
   – Тебе не кажется, что с моими желаниями тоже следует считаться? – спросила Лайза осторожно.
   Норман усмехнулся и сорвал с нее полотенце, в которое она обернулась, когда выходила из ванной. Лайза оттолкнула Нормана, но он крепко прижал ее к себе и начал целовать. Чем энергичнее она сопротивлялась, тем сильнее распалялся Норман. Наконец Лайза сдалась. Никогда еще Норман не был так груб. Лайзе было ужасно противно и больно, но она перестала бороться.
   Когда все закончилось, Норман чмокнул Лайзу в щеку и шепнул:
   – Теперь все у нас будет хорошо, милая.
   Он встал с постели и отправился в ванную, а Лайза осталась неподвижно лежать на кровати. Измученная, усталая, изнасилованная собственным мужем. В голове ее не было никаких мыслей, она закрыла глаза и тут же забылась тяжелым сном.