Страница:
— Я рад за тебя, мой друг. — Ли облокотился на мраморный борт ванны. — Значит, скоро на этой грешной земле появится новый Сент-Эрт?
Аласдер поднялся в ванне во весь свой гигантский рост. Даже густой слой пены, облеплявший его тело, не мог скрыть, как напряглись его мускулы. Лицо его было перекошено от злобы. Будь на месте Ли другой, грозный вид Аласдера перепугал бы его не на шутку, но Ли хорошо знал своего друга.
— И ты туда же? — прорычал Сент-Эрт, по-прежнему не выпуская изо рта сигары. — Ладно все эти сплетники… — Он сплюнул сигару в воду. — Сколько можно повторять: Кейт не беременна — и не будет до свадьбы!!!
— Не мог сказать спокойно? — поморщился тот. — Ну, не беременна так не беременна… И не бросай сигару в ванну — это тебе не пепельница. С каких это пор, мой друг, ты стал таким воздержанным? Я-то думал, что у вас с ней давно уже все было…
Аласдер провел рукой по мокрым волосам:
— Ли, эта девушка не такая. Порядочность для нее очень важна, и я не смею идти против ее принципов. — Выйдя из ванны, он вытерся с ног до головы и лишь затем продолжал: — Хотя, признаюсь, мне очень нелегко держать себя в узде. Всякий раз, стоит увидеть ее… Не странно ли, мой друг?
— Что же здесь странного? — пожал плечами Ли. — Это естественно, тем более для такого ловеласа, как ты.
— Как раз для меня-то это и странно! До сих пор, как бы я ни был одержим страстью к женщине, я всегда умел, если надо, держать себя в руках. А здесь просто не могу удержаться, Ли! Собственно, наше решение ускорить свадьбу было вызвано тем, что я сидел с мисс Корбет за кофе, не удержался, полез к ней целоваться — и тут, как на грех, леди Суонсон с дочерьми… Я вел себя как идиот, но нет худа без добра — благодаря инциденту мне удалось приблизить день нашей свадьбы… Я не могу дождаться его, Ли! Кейт замечательная девушка…
Ли, взяв с полочки помазок для бритья, с восхищением разглядывал его серебряную ручку.
— Но будет ли она счастлива в браке с тобой? — нахмурившись, спросил он.
— Я постараюсь сделать все, мой друг, чтобы это было так.
— А от своего плана мести Скалби ты, надо понимать, отказался? — спросил Ли.
Аласдер резко повернулся:
— Ни в коем случае! Как ты мог такое подумать? Теперь, когда я наконец на волосок от триумфа, после стольких лет вдруг взять и отказаться?! — Накинув халат, он направился к выходу из ванной. — Подожди меня здесь, мой друг, или, если хочешь, в библиотеке. Надеюсь, ты не забыл, что мы сегодня едем на ужин, а потом в театр? В последний раз, мой друг, ты идешь в театр ради меня. Твоя миссия окончена, Ли, и мне осталось только поблагодарить тебя. И продолжать делать вид, что ты без ума от этой бледной глисты Сибил Суонсон, тебе больше нет нужды.
— Нужды, может быть, и нет. Но если я порву с ней слишком резко, для бедной девочки это может быть сильным ударом. Какое-то время, если не возражаешь, я еще поиграю свою роль, тем более что не считаю, что я тебе больше не нужен. Что-то ты уж слишком часто в последнее время начал терять голову, Аласдер, — сейчас тебе как никогда нужен здравомыслящий друг со своими советами. Может быть, сиди я тогда вместе с вами за кофе, тебе бы сейчас не пришлось рассылать приглашения на свадьбу в столь спешном порядке! Я буду ждать тебя в библиотеке, мой друг.
Аласдер одевался практически молча, отдавая лакею лишь те приказания, без которых никак нельзя было обойтись, да и то в самой краткой форме. Его мысли были поглощены тем, чем они будут заниматься с Кейт, когда наконец поженятся. Он одевался, чтобы идти на званый ужин, и Кейт сейчас бы, если бы была его женой, критически оценивала его туалет. Или, может быть, она бы сей — г час выслала этого лакея, сказала бы Аласдеру: «Никуда ты не поедешь! Раздевайся!» — И вместо ужина и театра они бы весь вечер предавались любви… Или, может быть, Кейт предпочла бы, чтобы у нее была собственная спальня? Надо будет после свадьбы спросить ее об этом и постараться не делать разочарованный вид, если она действительно скажет, что хочет отдельную комнату, хотя сам Аласдер предпочел бы просыпаться и чувствовать рядом тепло жены… Но Кейт пока еще до сих пор немного стесняется.
— Прикажете что-нибудь еще, сэр? — спросил лакей, когда одевание было закончено. Аласдер стоял не двигаясь. Лакей окинул хозяина критическим взглядом, но придраться было не к чему: волосы, только что вымытые, были тщательно уложены и сияли чистотой, фрак, обтягивающий могучие плечи, нигде не морщил, высокий белый галстук был повязан самым артистичным образом, панталоны сидели, словно влитые, на белоснежном жилете ни пятнышка.
— Что? — рассеянно переспросил Аласдер. — Нет, спасибо, ты свободен. Скажи всем, чтобы не ждали меня, ложились спать, я вернусь поздно.
Аласдер спустился вниз.
— Пошли, — окликнул он Ли, проходя мимо библиотеки, — время не ждет.
Дворецкий накинул на Аласдера плащ. Беря в руки трость, Сент-Эрт вдруг призадумался.
— Ты доставил мое приглашение, Пэрис? — спросил он.
— Как вы приказывали, сэр.
— Каков был ответ?
— Никакого, сэр. Я попросил их человека передать его им лично в руки и ждал ответа, как вы приказывали, сэр. Он сказал, что передал, но ответа не было.
— Хорошо, Пэрис, спасибо.
— А ты говорил, что все кончено! — усмехнулся Ли, когда они вышли на улицу. — По-моему, до конца еще далеко! И что же ты, скажи на милость, будешь делать, если они действительно явятся на твою свадьбу? Неужели собираешься сделать это прямо на торжестве, на глазах всей их родни?
— Не знаю, мой друг, не знаю! — поцокал языком Аласдер. — Думаю, что они сами не знают, как себя поведут. Но в этом и есть вся прелесть…
— Но во время свадьбы?! В такой святой день?!
— День-то, может, и святой, да сами Скалби не святые. Будь что будет. Свадьба или не свадьба, но справедливость я восстановлю! Если день моей свадьбы совпадет с днем мести, то тем торжественнее он будет для меня. Это будет мой лучший подарок Кейт и самому себе. В день свадьбы я наконец развяжу себе руки и Кейт получит мужа, свободного от давней клятвы, которую он когда-то дал самому себе.
— И ты не оставишь им никаких шансов?
— Какие у них могут быть шансы? Их игра давно проиграна, и они это знают. Можно, разумеется, какое-то время оттягивать конец — собственно, я и приглашаю их, чтобы лишний раз как следует помучить, но до бесконечности это продолжаться не может. Не беспокойся, мой друг, я постараюсь покончить с этим еще до того, как предстану перед священником. Мир был создан за шесть дней, а в моем распоряжении шесть недель, да и моя задача полегче, чем сотворить мир. Не волнуйся, Ли, забудь об этом!
Они сели в карету, и Аласдер велел кучеру трогаться, Всю дорогу он непринужденно болтал с Ли о всякой ерунде, словно человек, которого ничто не беспокоит. Сент-Эрта действительно не беспокоил его план, но он о нем не забыл.
Глава 25
Глава 26
Аласдер поднялся в ванне во весь свой гигантский рост. Даже густой слой пены, облеплявший его тело, не мог скрыть, как напряглись его мускулы. Лицо его было перекошено от злобы. Будь на месте Ли другой, грозный вид Аласдера перепугал бы его не на шутку, но Ли хорошо знал своего друга.
— И ты туда же? — прорычал Сент-Эрт, по-прежнему не выпуская изо рта сигары. — Ладно все эти сплетники… — Он сплюнул сигару в воду. — Сколько можно повторять: Кейт не беременна — и не будет до свадьбы!!!
— Не мог сказать спокойно? — поморщился тот. — Ну, не беременна так не беременна… И не бросай сигару в ванну — это тебе не пепельница. С каких это пор, мой друг, ты стал таким воздержанным? Я-то думал, что у вас с ней давно уже все было…
Аласдер провел рукой по мокрым волосам:
— Ли, эта девушка не такая. Порядочность для нее очень важна, и я не смею идти против ее принципов. — Выйдя из ванны, он вытерся с ног до головы и лишь затем продолжал: — Хотя, признаюсь, мне очень нелегко держать себя в узде. Всякий раз, стоит увидеть ее… Не странно ли, мой друг?
— Что же здесь странного? — пожал плечами Ли. — Это естественно, тем более для такого ловеласа, как ты.
— Как раз для меня-то это и странно! До сих пор, как бы я ни был одержим страстью к женщине, я всегда умел, если надо, держать себя в руках. А здесь просто не могу удержаться, Ли! Собственно, наше решение ускорить свадьбу было вызвано тем, что я сидел с мисс Корбет за кофе, не удержался, полез к ней целоваться — и тут, как на грех, леди Суонсон с дочерьми… Я вел себя как идиот, но нет худа без добра — благодаря инциденту мне удалось приблизить день нашей свадьбы… Я не могу дождаться его, Ли! Кейт замечательная девушка…
Ли, взяв с полочки помазок для бритья, с восхищением разглядывал его серебряную ручку.
— Но будет ли она счастлива в браке с тобой? — нахмурившись, спросил он.
— Я постараюсь сделать все, мой друг, чтобы это было так.
— А от своего плана мести Скалби ты, надо понимать, отказался? — спросил Ли.
Аласдер резко повернулся:
— Ни в коем случае! Как ты мог такое подумать? Теперь, когда я наконец на волосок от триумфа, после стольких лет вдруг взять и отказаться?! — Накинув халат, он направился к выходу из ванной. — Подожди меня здесь, мой друг, или, если хочешь, в библиотеке. Надеюсь, ты не забыл, что мы сегодня едем на ужин, а потом в театр? В последний раз, мой друг, ты идешь в театр ради меня. Твоя миссия окончена, Ли, и мне осталось только поблагодарить тебя. И продолжать делать вид, что ты без ума от этой бледной глисты Сибил Суонсон, тебе больше нет нужды.
— Нужды, может быть, и нет. Но если я порву с ней слишком резко, для бедной девочки это может быть сильным ударом. Какое-то время, если не возражаешь, я еще поиграю свою роль, тем более что не считаю, что я тебе больше не нужен. Что-то ты уж слишком часто в последнее время начал терять голову, Аласдер, — сейчас тебе как никогда нужен здравомыслящий друг со своими советами. Может быть, сиди я тогда вместе с вами за кофе, тебе бы сейчас не пришлось рассылать приглашения на свадьбу в столь спешном порядке! Я буду ждать тебя в библиотеке, мой друг.
Аласдер одевался практически молча, отдавая лакею лишь те приказания, без которых никак нельзя было обойтись, да и то в самой краткой форме. Его мысли были поглощены тем, чем они будут заниматься с Кейт, когда наконец поженятся. Он одевался, чтобы идти на званый ужин, и Кейт сейчас бы, если бы была его женой, критически оценивала его туалет. Или, может быть, она бы сей — г час выслала этого лакея, сказала бы Аласдеру: «Никуда ты не поедешь! Раздевайся!» — И вместо ужина и театра они бы весь вечер предавались любви… Или, может быть, Кейт предпочла бы, чтобы у нее была собственная спальня? Надо будет после свадьбы спросить ее об этом и постараться не делать разочарованный вид, если она действительно скажет, что хочет отдельную комнату, хотя сам Аласдер предпочел бы просыпаться и чувствовать рядом тепло жены… Но Кейт пока еще до сих пор немного стесняется.
— Прикажете что-нибудь еще, сэр? — спросил лакей, когда одевание было закончено. Аласдер стоял не двигаясь. Лакей окинул хозяина критическим взглядом, но придраться было не к чему: волосы, только что вымытые, были тщательно уложены и сияли чистотой, фрак, обтягивающий могучие плечи, нигде не морщил, высокий белый галстук был повязан самым артистичным образом, панталоны сидели, словно влитые, на белоснежном жилете ни пятнышка.
— Что? — рассеянно переспросил Аласдер. — Нет, спасибо, ты свободен. Скажи всем, чтобы не ждали меня, ложились спать, я вернусь поздно.
Аласдер спустился вниз.
— Пошли, — окликнул он Ли, проходя мимо библиотеки, — время не ждет.
Дворецкий накинул на Аласдера плащ. Беря в руки трость, Сент-Эрт вдруг призадумался.
— Ты доставил мое приглашение, Пэрис? — спросил он.
— Как вы приказывали, сэр.
— Каков был ответ?
— Никакого, сэр. Я попросил их человека передать его им лично в руки и ждал ответа, как вы приказывали, сэр. Он сказал, что передал, но ответа не было.
— Хорошо, Пэрис, спасибо.
— А ты говорил, что все кончено! — усмехнулся Ли, когда они вышли на улицу. — По-моему, до конца еще далеко! И что же ты, скажи на милость, будешь делать, если они действительно явятся на твою свадьбу? Неужели собираешься сделать это прямо на торжестве, на глазах всей их родни?
— Не знаю, мой друг, не знаю! — поцокал языком Аласдер. — Думаю, что они сами не знают, как себя поведут. Но в этом и есть вся прелесть…
— Но во время свадьбы?! В такой святой день?!
— День-то, может, и святой, да сами Скалби не святые. Будь что будет. Свадьба или не свадьба, но справедливость я восстановлю! Если день моей свадьбы совпадет с днем мести, то тем торжественнее он будет для меня. Это будет мой лучший подарок Кейт и самому себе. В день свадьбы я наконец развяжу себе руки и Кейт получит мужа, свободного от давней клятвы, которую он когда-то дал самому себе.
— И ты не оставишь им никаких шансов?
— Какие у них могут быть шансы? Их игра давно проиграна, и они это знают. Можно, разумеется, какое-то время оттягивать конец — собственно, я и приглашаю их, чтобы лишний раз как следует помучить, но до бесконечности это продолжаться не может. Не беспокойся, мой друг, я постараюсь покончить с этим еще до того, как предстану перед священником. Мир был создан за шесть дней, а в моем распоряжении шесть недель, да и моя задача полегче, чем сотворить мир. Не волнуйся, Ли, забудь об этом!
Они сели в карету, и Аласдер велел кучеру трогаться, Всю дорогу он непринужденно болтал с Ли о всякой ерунде, словно человек, которого ничто не беспокоит. Сент-Эрта действительно не беспокоил его план, но он о нем не забыл.
Глава 25
Пообщавшись с родителями Кейт, Аласдер не мог сказать, чтобы он им не понравился или они не доверяли ему. Дело было вовсе не в нем: будь женихом Кейт другой человек, отношение родителей девушки к нему было бы тем же самым. Они просто не хотели видеть дочь замужем, хотя, может быть, не признавались в этом и самим себе. Мэрион Корбет оказалась очень милой женщиной. Она не молодилась, но и не подчеркивала свои годы, и эта естественность больше всего понравилась Аласдеру. С первого взгляда становилось ясно, от кого унаследовала Кейт круглое личико и кудрявые волосы. Джон Корбет был вполне симпатичным мужчиной пятидесяти с лишним лет. Глаза его были такими же карими, как у дочери, но в отличие от ее глаз не загорались от счастья при взгляде на Аласдера. Веселый, непосредственный нрав Кейт тоже заимствовала от родителей — но Аласдер мог это понять, лишь наблюдая общение мистера и миссис Корбет с другими. Стоило им посмотреть на будущего зятя, как легкость в общении сразу куда-то исчезала.
К великому облегчению Сент-Эрта, Корбеты не привезли с собой в Лондон сыновей. Ему достаточно было равнодушия со стороны родителей невесты, чтобы терпеть то же самое со стороны ее братьев. Аласдер не тешил себя мыслью, что будущие теща и тесть сразу же примут его с распростертыми объятиями, но такой холодности тоже не ожидал. Супруги Корбеты приехали в Лондон к вечеру, и в первый раз Аласдер увидел их за ужином у Суонсонов. Ужин прошел во вполне веселой обстановке — даже Генриетта, Фрэнсис и Хлоя были оживленнее обычного. На следующий вечер все пошли в шикарный ресторан, и Корбеты рассказывали разные семейные истории, утомив даже официантов. На третий день Аласдер покатал мистера и миссис Корбет вместе с Кейт по Лондону, показывая достопримечательности, причем все вопросы супруги демонстративно адресовали не Аласдеру, а дочери. На четвертый вечер они посетили театр, где супругам было еще проще игнорировать будущего зятя, следя за спектаклем.
— Что-то ты сегодня почти весь вечер молчал! — заявила Кейт, когда ее родители вернулись в свою гостиницу, а молодожены сидели на диване в доме Суонсонов.
— Я плохо знаю твоих родителей… — ответил он.
— Вот то-то и оно, — пробормотала Кейт, — чего я и ожидала… Прости меня, конечно же, за их поведение, но дело не в тебе. Мама, как всегда, в своем репертуаре — не успела приехать и сразу же заговорила о том, что она-де не может одна справиться с Саймоном…
— С каким Саймоном?
— Это мой брат — ты должен его увидеть. Он решил бросить школу, стать путешественником — ну, знаешь, с мальчишками в его возрасте такое довольно часто бывает… До этого он хотел летать, привязал себе крылья и хотел прыгнуть с крыши сарая. Он поглядел вниз, у него закружилась голова, и он упал. Слава Богу, отделался лишь сломанным запястьем… А потом он хотел убежать с цыганами, и никому не удавалось его отговорить — только мне в конце концов. И вот теперь новая завиральная идея… Я не знаю почему, но повлиять на него удается из всей семьи только мне; скажи он мне тогда, что мечтает стать авиатором, сломанной руки, может быть, удалось бы избежать. А другой мой брат, Лоренс, хотя и постарше, ничуть не лучше — вбил себе в голову, что непременно должен жениться на дочери сквайра. А ведь ему всего шестнадцать, к тому же видел бы ты эту девицу, дочь сквайра, — это просто ужас! И опять же повлиять на него могу только я — так, во всяком случае, утверждает папа. Придется мне, наверное, ехать домой — без меня, чувствую, все это не уладится…
Аласдер взял руку Кейт в свою.
— Если тебе нужно, поезжай… — начал он.
— Да не хочу я! Я хочу остаться с тобой!
С минуту оба молчали. Аласдер наконец отпустил руку Кейт, хотя это и потребовало от него огромного усилия воли. Он посмотрел на возлюбленную. Губы ее были полуоткрыты, волосы в беспорядке, платье полурасстегнуто — несколько минут назад они снова страстно целовались…
— Кейт, — смущаясь начал он, — мне стыдно в этом признаваться, но когда я тебя вижу, то с трудом удерживаюсь, чтобы не прикоснуться к тебе… С тобой я совершенно теряю голову!
Кейт застегнула платье и привела прическу в порядок. Самые простые движения ее рук почему-то безумно возбуждали Аласдера…
— Ты не ответила, — проговорил он, — поедешь ты домой или нет.
— Аласдер, я не хочу ехать! Я люблю своих родителей, уважаю, но не хотела бы разлучаться с тобой. Я чувствую себя безумно счастливой, Аласдер, но к этому счастью словно примешивается какое-то чувство вины, словно мои родители считают, что, выходя замуж, я нарушаю свой дочерний долг…
— Кейт, мне тоже не хотелось бы разлучаться с тобой, но в данный момент я должен идти. Уже слышу шаги лакея, направляющегося к нашим дверям, — это значит, что сегодняшнее свидание закончено. Как в тюрьме, ей-богу! — усмехнулся он. — Боюсь, что в следующий раз я не сдержусь, и тогда твои родители перестанут мне доверять. Спасибо, Кейт, что хоть ты мне доверяешь!
Он поцеловал ее руку, затем обнял и притянул к себе.
— Ну вот, — усмехнулся он, — опять не сдержался! Я слышу, миссис Суонсон покашливает у двери… Надо идти! Спокойной ночи, Кейт.
— Я рад, мистер Корбет, что вы нашли время для нашей встречи.
Аласдер сидел напротив отца Кейт в гостиничном номере.
— Вы говорили, — произнес тот, — что должны сказать мне нечто важное… Слушаю вас, сэр Аласдер.
— Я буду говорить без обиняков, сэр, — начал Аласдер. — Ни для кого не секрет, что как я, так и Кейт с нетерпением ждем дня нашей свадьбы. Но судя по всему, вы, как и ваша очаровательная супруга, не в восторге от выбора дочери. Я не претендую на то, чтобы нравиться вам, — насильно мил не будешь. Я проживу и без вашего уважения, сэр. Но я собираюсь прожить с Кейт всю свою оставшуюся жизнь, и, если вы все-таки допускаете наш брак, мне не хотелось бы, чтобы ее настроение было чем-то омрачено. Прошу вас не ради себя, ради нее.
Мистер Корбет помолчал с минуту.
— Что ж, — произнес он наконец, — в таком случае позвольте и мне быть откровенным с вами, сэр.
— Я весь внимание, мистер Корбет.
— Дело не в вас, сэр Аласдер, спешу уверить, вы нам вполне симпатичны. Но поймите правильно: нам с женой будет тяжело расстаться с нашей девочкой…
— Кейт уже не девочка, а взрослая девушка, сэр. К тому же не вижу причин вам расставаться с ней, я никогда не стану препятствовать ее общению с вами сколько она захочет. Смею надеяться, сэр, что после нашей с Кейт свадьбы мы с вами будем одной семьей. Об одном лишь прошу — можете не любить меня, но постарайтесь хотя бы не показывать этого в присутствии Кейт. Я забочусь лишь о том, о чем, полагаю, и вы, — о ее счастье. Вы наверняка слышали обо мне немало нелестного, но, полагаю, знаете цену всем этим сплетням. Уверяю вас, со своей стороны я постараюсь сделать все, чтобы ваша дочь была счастлива.
Джон Корбет посмотрел в глаза Сент-Эрту — в первый раз с момента их встречи.
— Вы ставите мне условия, сэр? — проговорил он. — Узнаю того «ужасного» сэра Аласдера, о котором меня предупреждали!
Аласдер промолчал и лишь вздохнул. Он попробовал разрешить проблему — и ничего не добился или добился только худшего. При всем понимании родителей Кейт того, что причина их противления браку дочери вовсе не в личности жениха, отрицательное отношение к самому браку не могло не переноситься на его личность. Вынашиваемая в течение многих лет, эта нелюбовь к Аласдеру грозила однажды перейти в настоящую ненависть. Он попытался было что-то сказать, чтобы исправить ситуацию, но будущий тесть опередил его.
— Вас я уже выслушал, — произнес он, положа руку на колено Аласдера. — Теперь моя очередь.
Аласдер выпрямился на стуле, мысленно попросив Бога послать ему терпения.
— Вы вполне правы, — заявил вдруг Корбет. Аласдер удивленно заморгал.
— Дело не в вас, сэр, и не в вашей репутации, — продолжал Корбет. — Я знаю, что вы благородного происхождения, богаты. — Он окинул взглядом безукоризненный костюм Аласдера. — Вы не похожи на какого-нибудь легкомысленного пижона — сразу видно, человек серьезный, солидный. Да, я слышал о вас кое-что, но достаточно пожил на свете, чтобы убедиться, что не каждому слуху надлежит верить. Я уверен, что выбор Кейт не был скоропалителен, она девчонка неглупая, мы с женой сами не считаем за грех с ней иной раз посоветоваться. Именно поэтому и не хотим, чтобы она покидала семью. Разумеется, мы отдаем себе отчет, что рано или поздно она должна выйти замуж, — не век же ей на нас, стариков, любоваться! И так засиделась в девках, все подружки уже замужем… Но я чувствую, что нам с женой будет ее не хватать. Мы сами, может быть, виноваты — слишком любим ее, это, пожалуй, ничуть не лучше, чем вовсе не любить…
— По-моему, — усмехнулся Аласдер, — любви не может быть слишком много!
— Увы, мой друг, может. Вы начинаете мне нравиться, сэр Аласдер, по крайней мере ваш прямолинейный разговор. Так что продолжим его, если не возражаете, мне хотелось бы побольше узнать о вас.
— Что ж, я рад, что начинаю вам нравиться. Хотелось бы понравиться еще и вашей милой жене…
— О Мэрион не беспокойтесь — я сумею с ней поговорить. Сначала, разумеется, она спустит на меня всех собак, придется уж потерпеть, но в конце концов поймет — она женщина неглупая. Прежде всего хотелось бы узнать, где вы с Кейт собираетесь жить? Очевидно, в Лондоне — сельская жизнь, как я успел понять, вам не по вкусу…
— Я достаточно долго жил в своем сельском имении и не против пожить там снова. Овец и свиней я, правда, не держал, но лошадей разводил.
— Лошадей? — В глазах мистера Корбета зажегся заинтересованный огонек. — Оказывается, у нас с вами больше общего, чем мне казалось!
«Главное, что между нами общего, — это любовь к Кейт!» — подумал Аласдер. Вслух же, однако, он этого произносить не стал. Теперь ему вдруг стало легче понять родителей Кейт — расставаться с тем, кого любишь, пусть даже ради ее же счастья, и впрямь тяжело. До сих пор Аласдер любил лишь своих родителей, и с обоими ему в свое время пришлось расстаться… Боль эту он пронес через всю жизнь.
— Каких лошадей предпочитаете? — Мистер Корбет сел на своего любимого конька. — Случайно, не арабских скакунов?
— Вы попали в точку, — рассмеялся Аласдер, — именно их!
Разговор, перейдя на скакунов, продолжался еще долго. Но мысли Аласдера при этом были далеки от «лошадиной» темы. «Всего четыре недели…» — думала Кейт. Она стояла перед окном, обхватив себя руками, вспоминая, как обнимал ее сегодня при встрече Аласдер. За окном была кромешная мгла, но, будь сейчас день, Кейт все равно ничего бы не увидела — так далеки отсюда были ее мысли.
С момента их разлуки прошла едва ли пара часов, а Кейт уже снова скучала по возлюбленному, словно не виделась с ним целый год. Сомнений не было, она действительно безумно любила его. Как приятно просто разговаривать с ним, пусть даже и ни о чем! Еще совсем недавно Кейт не могла себе и представить, как можно так радоваться одному виду мужчины, звуку его голоса… Девушка снова представила себе Сент-Эрта, как он сегодня сидел напротив нее. От взгляда Кейт не укрылось, что подбородок Аласдера, обычно выбритый до синевы, на этот раз был почему-то «тронут» легкой щетиной, и это странным образом возбуждало ее. Взгляд Кейт пристально следил за пальцами Аласдера, рассеянно гладившими ножку бокала с вином. Почувствовав, что она смотрит на него, он поднял глаза, и Кейт утонула во взгляде этих темных, бездонных очей… А как он ласкал ее! Кейт всегда была скромной, порядочной девушкой, но сейчас ей не терпелось обвенчаться с Аласдером и насладиться с ним полной близостью. Она понимала, что мечты ее слишком смелы, но не могла ничего с собой поделать. «Если бы ты знал, Аласдер, — прошептала она про себя, — как я счастлива! Неужели такое счастье и впрямь возможно? И как несчастна я оттого, что ждать мне еще целых четыре недели…» Еще три недели, думала Кейт, рассеянно глядя в окно, за которым уже занимался рассвет. Три недели до свадьбы — как же это долго! Вчерашним вечером после ужина они гуляли в саду. Сад был таким заросшим, что, как пошутил Аласдер, яблоку в нем было негде упасть. Тем не менее им вполне хватило места для поцелуев и ласк. Губы Аласдера ласкали губы Кейт, ее шею, грудь… Руки девушки скользили по его широкой груди, чувствовали, как бьется его сердце под тонкой льняной рубашкой… Аласдер стал поднимать юбки Кейт, его рука скользила по ноге, по бедру, по самым интимным уголкам ее тела… Кейт закрыла глаза, целиком отдаваясь новым, неизведанным, восхитительным ощущениям. Разум боролся в ней с чувствами и терпел поражение.
— Расслабься, Кейт, — шептал Сент-Эрт, — расслабься, родная… никто не узнает, кроме нас… все будет хорошо, ты увидишь…
Кейт ничего не увидела — Аласдер вдруг отдернул руку. Блаженство мгновенно сменилось жгучим разочарованием. Аласдер обнял ее другой рукой за талию.
— Прости, Кейт, — пробормотал он, — прости, родная… Моя ночь еще придет… а за ней еще ночи и дни…
Дни и ночи придут, думала Кейт, нервно меряя шагами свою спальню. Легкая ночная рубашка — единственное, что сейчас было на ней, — щекотала ее грудь, и та отвечала на эти прикосновения, словно на мужские ласки. Кейт знала, что надо хотя бы немного поспать, она не ложилась всю ночь, но сон не шел к ней. Она продолжала мерить шагами спальню, пока наконец не настало время одеваться и спускаться вниз, чтобы ждать встречи с ним.
— Две недели, — прошептал Аласдер, лаская волосы Кейт. — Через две недели, родная, мы станем мужем и женой. А пока нам ничего не остается, как ждать. Сядем рядом здесь, на диване, погулять мы, увы, не сможем — идет дождь. Ты была права, Кейт, — от твоих братьев действительно с ума можно сойти.
Родители Кейт, недавно побывав дома, вернулись в Лондон со всеми тремя сыновьями.
— Я прогулялся с ними по парку, потом показал им лондонский Тауэр, и они так довели меня расспросами, что еще немного — и я бы не выдержал! Нет, они в общем-то хорошие ребята…
— Ребята отличные! И они без ума от тебя. Кстати, спасибо Ли, что рассказал Саймону, как изучал поэзию в Оксфорде. Теперь Саймон забыл про свои путешествия.
— Что ж, — Аласдер, усмехаясь, откинулся в кресле, — я рад, что хотя бы с кем-то из членов твоего семейства мне удается найти общий язык!
Кейт рассмеялась.
— Осталось две недели, Кейт. Я надеюсь, теперь-то наконец все готово?
— Мои родители, во всяком случае, готовы. Сначала, правда, они хотели сыграть свадьбу у нас дома, потому что в Лондоне, видите ли, мало знакомых. Мне в конце концов удалось убедить их, что дома, в сущности, у нас тоже знакомых не так уж много. Не беспокойся, против тебя они ничего не имеют — напротив, как мне кажется, ты им вполне симпатичен. Особенно мальчишкам — те и вовсе от тебя без ума, говорят, что ты «отличный парень». Леди Суонсон, правда, считает, что еще далеко не все готово, но, чтобы устроить такую свадьбу, какую она хочет, ей не то что двух недель, а двух лет не хватит. Лорд Суонсон, напротив, не видит смысла тянуть. Хлоя боится, что ее платье еще не будет готово. Фрэнсис все время ворчит: к чему, мол, такая спешка? Что же до Генриетты, то ее заботит только одно — будут ли новые туфли смотреться с новым платьем. А Сибил… — Кейт сделала паузу. — Сибил пытается не подавать виду, но на самом деле очень расстроена, что после нашей свадьбы больше не будет видеться с Ли. Или будет?
— Не знаю, — пожал плечами Аласдер. — Почему бы, собственно, и нет? Насколько мне известно, сердце его не занято. Ли — парень неплохой, чем они не пара? Правда, леди Суонсон считает, что Сибил еще слишком молода для замужества… — Он помолчал с минуту. — Ну а ты-то, Кейт, готова? — спросил он.
— Ты в этом сомневаешься? — Девушка была немного обижена. — В таком случае, может быть, ты сам не готов?
Аласдер беззлобно усмехнулся, глядя на ее обиженное лицо.
— Все приглашенные уже ответили? — спросил он, играя своим лорнетом, свешивавшимся на цепочке из жилетного кармана, стараясь выглядеть беспечным.
— Как ни странно, откликнулись почти все, причем сразу.
— Что же в этом странного? Это то же самое любопытство, что заставляет людей сбегаться поглазеть на чью-нибудь казнь. Любопытно ведь, как будут вешать мерзавца, не оборвется ли веревка… Что до меня, то у меня почти нет родни, но все, кто есть, похоже, приползут. Ну а твои-то? Ведь у тебя целая куча родственников! — Он прищурился. — Ты сказала, что откликнулись почти все, означает ли это, что и Скалби тоже?
— Нет, от них как раз никакого ответа. Может, послать им еще одно приглашение? — Кейт нахмурилась, пристально глядя на него. — Неужели ты действительно хочешь видеть их, Аласдер?
— Хочу, — серьезно произнес он. — Пусть сами оценят, как ловко я все провернул, для меня это будет лучшей местью.
— Хорошо, — задумалась она, — я, пожалуй, попрошу папу заехать к ним лично, в конце концов, пригласить их — его обязанность. Но, Аласдер… я не спорю, что ты должен это сделать… но в день нашей свадьбы…
— Успокойся, Кейт, у меня нет стремления испортить этот день. Собственно, день для меня, может быть, роли и не играет, сама понимаешь, я не горю желанием видеть их физиономии. Но я должен знать, должен быть готов ко всему. — Аласдер убрал лорнет в карман и посмотрел на часы. — Осталось десять минут нашего свидания. Иди сюда, я не хочу терять эти минуты зря.
Через мгновение Кейт была в объятиях Аласдера. Всего неделя, думала девушка, отправляясь к портнихе на последнюю примерку свадебного платья. Сидя в карете, она прислушивалась к звуку колес, словно к тиканью часов, отсчитывающих время до свадьбы, и в этом звуке ей слышались слова: «Слишком долго, слишком долго, слишком долго…»
К великому облегчению Сент-Эрта, Корбеты не привезли с собой в Лондон сыновей. Ему достаточно было равнодушия со стороны родителей невесты, чтобы терпеть то же самое со стороны ее братьев. Аласдер не тешил себя мыслью, что будущие теща и тесть сразу же примут его с распростертыми объятиями, но такой холодности тоже не ожидал. Супруги Корбеты приехали в Лондон к вечеру, и в первый раз Аласдер увидел их за ужином у Суонсонов. Ужин прошел во вполне веселой обстановке — даже Генриетта, Фрэнсис и Хлоя были оживленнее обычного. На следующий вечер все пошли в шикарный ресторан, и Корбеты рассказывали разные семейные истории, утомив даже официантов. На третий день Аласдер покатал мистера и миссис Корбет вместе с Кейт по Лондону, показывая достопримечательности, причем все вопросы супруги демонстративно адресовали не Аласдеру, а дочери. На четвертый вечер они посетили театр, где супругам было еще проще игнорировать будущего зятя, следя за спектаклем.
— Что-то ты сегодня почти весь вечер молчал! — заявила Кейт, когда ее родители вернулись в свою гостиницу, а молодожены сидели на диване в доме Суонсонов.
— Я плохо знаю твоих родителей… — ответил он.
— Вот то-то и оно, — пробормотала Кейт, — чего я и ожидала… Прости меня, конечно же, за их поведение, но дело не в тебе. Мама, как всегда, в своем репертуаре — не успела приехать и сразу же заговорила о том, что она-де не может одна справиться с Саймоном…
— С каким Саймоном?
— Это мой брат — ты должен его увидеть. Он решил бросить школу, стать путешественником — ну, знаешь, с мальчишками в его возрасте такое довольно часто бывает… До этого он хотел летать, привязал себе крылья и хотел прыгнуть с крыши сарая. Он поглядел вниз, у него закружилась голова, и он упал. Слава Богу, отделался лишь сломанным запястьем… А потом он хотел убежать с цыганами, и никому не удавалось его отговорить — только мне в конце концов. И вот теперь новая завиральная идея… Я не знаю почему, но повлиять на него удается из всей семьи только мне; скажи он мне тогда, что мечтает стать авиатором, сломанной руки, может быть, удалось бы избежать. А другой мой брат, Лоренс, хотя и постарше, ничуть не лучше — вбил себе в голову, что непременно должен жениться на дочери сквайра. А ведь ему всего шестнадцать, к тому же видел бы ты эту девицу, дочь сквайра, — это просто ужас! И опять же повлиять на него могу только я — так, во всяком случае, утверждает папа. Придется мне, наверное, ехать домой — без меня, чувствую, все это не уладится…
Аласдер взял руку Кейт в свою.
— Если тебе нужно, поезжай… — начал он.
— Да не хочу я! Я хочу остаться с тобой!
С минуту оба молчали. Аласдер наконец отпустил руку Кейт, хотя это и потребовало от него огромного усилия воли. Он посмотрел на возлюбленную. Губы ее были полуоткрыты, волосы в беспорядке, платье полурасстегнуто — несколько минут назад они снова страстно целовались…
— Кейт, — смущаясь начал он, — мне стыдно в этом признаваться, но когда я тебя вижу, то с трудом удерживаюсь, чтобы не прикоснуться к тебе… С тобой я совершенно теряю голову!
Кейт застегнула платье и привела прическу в порядок. Самые простые движения ее рук почему-то безумно возбуждали Аласдера…
— Ты не ответила, — проговорил он, — поедешь ты домой или нет.
— Аласдер, я не хочу ехать! Я люблю своих родителей, уважаю, но не хотела бы разлучаться с тобой. Я чувствую себя безумно счастливой, Аласдер, но к этому счастью словно примешивается какое-то чувство вины, словно мои родители считают, что, выходя замуж, я нарушаю свой дочерний долг…
— Кейт, мне тоже не хотелось бы разлучаться с тобой, но в данный момент я должен идти. Уже слышу шаги лакея, направляющегося к нашим дверям, — это значит, что сегодняшнее свидание закончено. Как в тюрьме, ей-богу! — усмехнулся он. — Боюсь, что в следующий раз я не сдержусь, и тогда твои родители перестанут мне доверять. Спасибо, Кейт, что хоть ты мне доверяешь!
Он поцеловал ее руку, затем обнял и притянул к себе.
— Ну вот, — усмехнулся он, — опять не сдержался! Я слышу, миссис Суонсон покашливает у двери… Надо идти! Спокойной ночи, Кейт.
— Я рад, мистер Корбет, что вы нашли время для нашей встречи.
Аласдер сидел напротив отца Кейт в гостиничном номере.
— Вы говорили, — произнес тот, — что должны сказать мне нечто важное… Слушаю вас, сэр Аласдер.
— Я буду говорить без обиняков, сэр, — начал Аласдер. — Ни для кого не секрет, что как я, так и Кейт с нетерпением ждем дня нашей свадьбы. Но судя по всему, вы, как и ваша очаровательная супруга, не в восторге от выбора дочери. Я не претендую на то, чтобы нравиться вам, — насильно мил не будешь. Я проживу и без вашего уважения, сэр. Но я собираюсь прожить с Кейт всю свою оставшуюся жизнь, и, если вы все-таки допускаете наш брак, мне не хотелось бы, чтобы ее настроение было чем-то омрачено. Прошу вас не ради себя, ради нее.
Мистер Корбет помолчал с минуту.
— Что ж, — произнес он наконец, — в таком случае позвольте и мне быть откровенным с вами, сэр.
— Я весь внимание, мистер Корбет.
— Дело не в вас, сэр Аласдер, спешу уверить, вы нам вполне симпатичны. Но поймите правильно: нам с женой будет тяжело расстаться с нашей девочкой…
— Кейт уже не девочка, а взрослая девушка, сэр. К тому же не вижу причин вам расставаться с ней, я никогда не стану препятствовать ее общению с вами сколько она захочет. Смею надеяться, сэр, что после нашей с Кейт свадьбы мы с вами будем одной семьей. Об одном лишь прошу — можете не любить меня, но постарайтесь хотя бы не показывать этого в присутствии Кейт. Я забочусь лишь о том, о чем, полагаю, и вы, — о ее счастье. Вы наверняка слышали обо мне немало нелестного, но, полагаю, знаете цену всем этим сплетням. Уверяю вас, со своей стороны я постараюсь сделать все, чтобы ваша дочь была счастлива.
Джон Корбет посмотрел в глаза Сент-Эрту — в первый раз с момента их встречи.
— Вы ставите мне условия, сэр? — проговорил он. — Узнаю того «ужасного» сэра Аласдера, о котором меня предупреждали!
Аласдер промолчал и лишь вздохнул. Он попробовал разрешить проблему — и ничего не добился или добился только худшего. При всем понимании родителей Кейт того, что причина их противления браку дочери вовсе не в личности жениха, отрицательное отношение к самому браку не могло не переноситься на его личность. Вынашиваемая в течение многих лет, эта нелюбовь к Аласдеру грозила однажды перейти в настоящую ненависть. Он попытался было что-то сказать, чтобы исправить ситуацию, но будущий тесть опередил его.
— Вас я уже выслушал, — произнес он, положа руку на колено Аласдера. — Теперь моя очередь.
Аласдер выпрямился на стуле, мысленно попросив Бога послать ему терпения.
— Вы вполне правы, — заявил вдруг Корбет. Аласдер удивленно заморгал.
— Дело не в вас, сэр, и не в вашей репутации, — продолжал Корбет. — Я знаю, что вы благородного происхождения, богаты. — Он окинул взглядом безукоризненный костюм Аласдера. — Вы не похожи на какого-нибудь легкомысленного пижона — сразу видно, человек серьезный, солидный. Да, я слышал о вас кое-что, но достаточно пожил на свете, чтобы убедиться, что не каждому слуху надлежит верить. Я уверен, что выбор Кейт не был скоропалителен, она девчонка неглупая, мы с женой сами не считаем за грех с ней иной раз посоветоваться. Именно поэтому и не хотим, чтобы она покидала семью. Разумеется, мы отдаем себе отчет, что рано или поздно она должна выйти замуж, — не век же ей на нас, стариков, любоваться! И так засиделась в девках, все подружки уже замужем… Но я чувствую, что нам с женой будет ее не хватать. Мы сами, может быть, виноваты — слишком любим ее, это, пожалуй, ничуть не лучше, чем вовсе не любить…
— По-моему, — усмехнулся Аласдер, — любви не может быть слишком много!
— Увы, мой друг, может. Вы начинаете мне нравиться, сэр Аласдер, по крайней мере ваш прямолинейный разговор. Так что продолжим его, если не возражаете, мне хотелось бы побольше узнать о вас.
— Что ж, я рад, что начинаю вам нравиться. Хотелось бы понравиться еще и вашей милой жене…
— О Мэрион не беспокойтесь — я сумею с ней поговорить. Сначала, разумеется, она спустит на меня всех собак, придется уж потерпеть, но в конце концов поймет — она женщина неглупая. Прежде всего хотелось бы узнать, где вы с Кейт собираетесь жить? Очевидно, в Лондоне — сельская жизнь, как я успел понять, вам не по вкусу…
— Я достаточно долго жил в своем сельском имении и не против пожить там снова. Овец и свиней я, правда, не держал, но лошадей разводил.
— Лошадей? — В глазах мистера Корбета зажегся заинтересованный огонек. — Оказывается, у нас с вами больше общего, чем мне казалось!
«Главное, что между нами общего, — это любовь к Кейт!» — подумал Аласдер. Вслух же, однако, он этого произносить не стал. Теперь ему вдруг стало легче понять родителей Кейт — расставаться с тем, кого любишь, пусть даже ради ее же счастья, и впрямь тяжело. До сих пор Аласдер любил лишь своих родителей, и с обоими ему в свое время пришлось расстаться… Боль эту он пронес через всю жизнь.
— Каких лошадей предпочитаете? — Мистер Корбет сел на своего любимого конька. — Случайно, не арабских скакунов?
— Вы попали в точку, — рассмеялся Аласдер, — именно их!
Разговор, перейдя на скакунов, продолжался еще долго. Но мысли Аласдера при этом были далеки от «лошадиной» темы. «Всего четыре недели…» — думала Кейт. Она стояла перед окном, обхватив себя руками, вспоминая, как обнимал ее сегодня при встрече Аласдер. За окном была кромешная мгла, но, будь сейчас день, Кейт все равно ничего бы не увидела — так далеки отсюда были ее мысли.
С момента их разлуки прошла едва ли пара часов, а Кейт уже снова скучала по возлюбленному, словно не виделась с ним целый год. Сомнений не было, она действительно безумно любила его. Как приятно просто разговаривать с ним, пусть даже и ни о чем! Еще совсем недавно Кейт не могла себе и представить, как можно так радоваться одному виду мужчины, звуку его голоса… Девушка снова представила себе Сент-Эрта, как он сегодня сидел напротив нее. От взгляда Кейт не укрылось, что подбородок Аласдера, обычно выбритый до синевы, на этот раз был почему-то «тронут» легкой щетиной, и это странным образом возбуждало ее. Взгляд Кейт пристально следил за пальцами Аласдера, рассеянно гладившими ножку бокала с вином. Почувствовав, что она смотрит на него, он поднял глаза, и Кейт утонула во взгляде этих темных, бездонных очей… А как он ласкал ее! Кейт всегда была скромной, порядочной девушкой, но сейчас ей не терпелось обвенчаться с Аласдером и насладиться с ним полной близостью. Она понимала, что мечты ее слишком смелы, но не могла ничего с собой поделать. «Если бы ты знал, Аласдер, — прошептала она про себя, — как я счастлива! Неужели такое счастье и впрямь возможно? И как несчастна я оттого, что ждать мне еще целых четыре недели…» Еще три недели, думала Кейт, рассеянно глядя в окно, за которым уже занимался рассвет. Три недели до свадьбы — как же это долго! Вчерашним вечером после ужина они гуляли в саду. Сад был таким заросшим, что, как пошутил Аласдер, яблоку в нем было негде упасть. Тем не менее им вполне хватило места для поцелуев и ласк. Губы Аласдера ласкали губы Кейт, ее шею, грудь… Руки девушки скользили по его широкой груди, чувствовали, как бьется его сердце под тонкой льняной рубашкой… Аласдер стал поднимать юбки Кейт, его рука скользила по ноге, по бедру, по самым интимным уголкам ее тела… Кейт закрыла глаза, целиком отдаваясь новым, неизведанным, восхитительным ощущениям. Разум боролся в ней с чувствами и терпел поражение.
— Расслабься, Кейт, — шептал Сент-Эрт, — расслабься, родная… никто не узнает, кроме нас… все будет хорошо, ты увидишь…
Кейт ничего не увидела — Аласдер вдруг отдернул руку. Блаженство мгновенно сменилось жгучим разочарованием. Аласдер обнял ее другой рукой за талию.
— Прости, Кейт, — пробормотал он, — прости, родная… Моя ночь еще придет… а за ней еще ночи и дни…
Дни и ночи придут, думала Кейт, нервно меряя шагами свою спальню. Легкая ночная рубашка — единственное, что сейчас было на ней, — щекотала ее грудь, и та отвечала на эти прикосновения, словно на мужские ласки. Кейт знала, что надо хотя бы немного поспать, она не ложилась всю ночь, но сон не шел к ней. Она продолжала мерить шагами спальню, пока наконец не настало время одеваться и спускаться вниз, чтобы ждать встречи с ним.
— Две недели, — прошептал Аласдер, лаская волосы Кейт. — Через две недели, родная, мы станем мужем и женой. А пока нам ничего не остается, как ждать. Сядем рядом здесь, на диване, погулять мы, увы, не сможем — идет дождь. Ты была права, Кейт, — от твоих братьев действительно с ума можно сойти.
Родители Кейт, недавно побывав дома, вернулись в Лондон со всеми тремя сыновьями.
— Я прогулялся с ними по парку, потом показал им лондонский Тауэр, и они так довели меня расспросами, что еще немного — и я бы не выдержал! Нет, они в общем-то хорошие ребята…
— Ребята отличные! И они без ума от тебя. Кстати, спасибо Ли, что рассказал Саймону, как изучал поэзию в Оксфорде. Теперь Саймон забыл про свои путешествия.
— Что ж, — Аласдер, усмехаясь, откинулся в кресле, — я рад, что хотя бы с кем-то из членов твоего семейства мне удается найти общий язык!
Кейт рассмеялась.
— Осталось две недели, Кейт. Я надеюсь, теперь-то наконец все готово?
— Мои родители, во всяком случае, готовы. Сначала, правда, они хотели сыграть свадьбу у нас дома, потому что в Лондоне, видите ли, мало знакомых. Мне в конце концов удалось убедить их, что дома, в сущности, у нас тоже знакомых не так уж много. Не беспокойся, против тебя они ничего не имеют — напротив, как мне кажется, ты им вполне симпатичен. Особенно мальчишкам — те и вовсе от тебя без ума, говорят, что ты «отличный парень». Леди Суонсон, правда, считает, что еще далеко не все готово, но, чтобы устроить такую свадьбу, какую она хочет, ей не то что двух недель, а двух лет не хватит. Лорд Суонсон, напротив, не видит смысла тянуть. Хлоя боится, что ее платье еще не будет готово. Фрэнсис все время ворчит: к чему, мол, такая спешка? Что же до Генриетты, то ее заботит только одно — будут ли новые туфли смотреться с новым платьем. А Сибил… — Кейт сделала паузу. — Сибил пытается не подавать виду, но на самом деле очень расстроена, что после нашей свадьбы больше не будет видеться с Ли. Или будет?
— Не знаю, — пожал плечами Аласдер. — Почему бы, собственно, и нет? Насколько мне известно, сердце его не занято. Ли — парень неплохой, чем они не пара? Правда, леди Суонсон считает, что Сибил еще слишком молода для замужества… — Он помолчал с минуту. — Ну а ты-то, Кейт, готова? — спросил он.
— Ты в этом сомневаешься? — Девушка была немного обижена. — В таком случае, может быть, ты сам не готов?
Аласдер беззлобно усмехнулся, глядя на ее обиженное лицо.
— Все приглашенные уже ответили? — спросил он, играя своим лорнетом, свешивавшимся на цепочке из жилетного кармана, стараясь выглядеть беспечным.
— Как ни странно, откликнулись почти все, причем сразу.
— Что же в этом странного? Это то же самое любопытство, что заставляет людей сбегаться поглазеть на чью-нибудь казнь. Любопытно ведь, как будут вешать мерзавца, не оборвется ли веревка… Что до меня, то у меня почти нет родни, но все, кто есть, похоже, приползут. Ну а твои-то? Ведь у тебя целая куча родственников! — Он прищурился. — Ты сказала, что откликнулись почти все, означает ли это, что и Скалби тоже?
— Нет, от них как раз никакого ответа. Может, послать им еще одно приглашение? — Кейт нахмурилась, пристально глядя на него. — Неужели ты действительно хочешь видеть их, Аласдер?
— Хочу, — серьезно произнес он. — Пусть сами оценят, как ловко я все провернул, для меня это будет лучшей местью.
— Хорошо, — задумалась она, — я, пожалуй, попрошу папу заехать к ним лично, в конце концов, пригласить их — его обязанность. Но, Аласдер… я не спорю, что ты должен это сделать… но в день нашей свадьбы…
— Успокойся, Кейт, у меня нет стремления испортить этот день. Собственно, день для меня, может быть, роли и не играет, сама понимаешь, я не горю желанием видеть их физиономии. Но я должен знать, должен быть готов ко всему. — Аласдер убрал лорнет в карман и посмотрел на часы. — Осталось десять минут нашего свидания. Иди сюда, я не хочу терять эти минуты зря.
Через мгновение Кейт была в объятиях Аласдера. Всего неделя, думала девушка, отправляясь к портнихе на последнюю примерку свадебного платья. Сидя в карете, она прислушивалась к звуку колес, словно к тиканью часов, отсчитывающих время до свадьбы, и в этом звуке ей слышались слова: «Слишком долго, слишком долго, слишком долго…»
Глава 26
Невеста была в ослепительно белом платье, ярко контрастировавшем с румянцем смущения, игравшим на ее щеках. В руках у нее был букет, на голове — венок. Проницательные глаза светских сплетников не могли не отметить, как хороша собой Кейт Корбет, точнее, теперь уже леди Сент-Эрт: хорошенькое личико, задорные кудряшки, грациозная, но не за счет округлости форм… Несмотря на то что злые языки уже давно распространяли домыслы по поводу причин быстрой свадьбы, при взгляде на фигуру невесты эти слухи не подтверждались. Поглазев как следует на невесту, любители «жареных» сплетен переводили взгляд на жениха. Некий начинающий амбициозный поэт тут же окрестил его про себя «дьяволом в церкви», и вскоре в мечтах молодого рифмоплета это прозвище разрослось в замысел целой поэмы, способной составить конкуренцию самому лорду Байрону с его знаменитым «Корсаром». Даже те из публики, кто не обладал столь поэтическим воображением, не могли не признать, что мрачное, демоническое лицо Аласдера и черный фрак делают его похожим на Мефистофеля. Гордый, независимый взгляд жениха говорил о том, что такой, как он, уж никак не смирится с ролью мужа-подкаблучника. Возвышаясь над толпой (Сент-Эрт был на целую голову выше даже самого высокого из присутствующих), Аласдер выслушивал напутствия священника, а затем поздравления друзей с надменно-мрачным видом. Даже когда он улыбался, улыбка была такой, что у робких пробегали мурашки по спине. Несмотря на все это, нельзя было сказать, что Аласдер выглядел несчастным. От самых проницательных гостей не могло ускользнуть, как теплел его взгляд всякий раз, когда обращался на молодую жену. Но где же та радость, которую должен был нести для жениха этот день? Аласдер подошел к аналою с таким отрешенным выражением лица, что напомнил быка, ведомого на бойню. Казалось, он не замечал никого вокруг. Но когда священник закончил церемонию, Аласдер обвел взглядом присутствующих. Выражение его лица говорило о том, что все в принципе идет нормально, но для полного триумфа Сент-Эрту все-таки чего-то не хватает… Но чего именно? Очень мало людей могли угадать, что может быть на уме у этого мрачного человека. «Их здесь нет, — думал Аласдер, оглядывая толпу, но стараясь при этом тщательно скрывать свои эмоции. — Черт бы их побрал! А обещали ведь, сукины дети, что будут…» Скалби действительно сказали, что посетят свадьбу. Мистер Корбет самолично ходил к ним с приглашением. Аласдер тщательно готовился к встрече со Скалби. Он ни на секунду не сомневался, что родственники Кейт действительно будут. Почему же они не пришли? Неужели им неизвестно, что Аласдер знает о них? В таком случае они его явно недооценивают… Сент-Эрт успел продумать все до мелочей — как, увидев их, он галантно поклонится, словно между ними ни-г когда не было ничего, кроме давней дружбы. Накануне свадьбы Аласдер не сомкнул глаз всю ночь, но не блаженство первой брачной ночи рисовалось его воображению, а картина мести заклятым врагам, убийцам отца. Обдумав множество планов, к утру он наконец остановился на одном из них. План был таков: они подойдут к нему (или он к ним), и, когда Скалби, обменявшись с Аласдером приветствиями, начнут отходить в сторону, он громко скажет: «Господа, нам нужно кое о чем поговорить — не сегодня, не здесь, но в скором времени, обещаю, об этом будет говорить весь Лондон…» Затем повернется и отойдет, но Скалби после этого будут чувствовать себя, словно мышь в когтях у кошки, которая если и ослабила свою хватку, то лишь на время, чтобы как следует помучить перед тем, как съесть… Впрочем, Скалби здесь не было. Аласдер еле сдерживал себя, чтобы не взорваться. Вся ненависть, что он испытывал к Скалби, казалась ему ничем по сравнению с тем гневом, что разрывал сейчас душу. Они нарочно не пришли, чтобы испортить этот день! Их уже ничто не спасло бы, но они, очевидно, не хотят, чтобы Аласдер отпраздновал свой триумф в день своей свадьбы. Значит, все-таки видят в нем серьезного противника… Что ж, скоро они все равно за все заплатят. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Аласдер механически принимал поздравления, но мысли его витали где-то далеко.