Сняв туфли, Элизабет МакДугал припустилась следом за кузиной, пытаясь перехватить у нее из-под носа какую-то невероятно красивую и очень крупную бабочку, похожую на средних размеров птицу Почтенные матроны, закатив глаза, осуждающе зацокали языками. Такие взрослые и красивые мучачос, а ведут себя словно озорники ниньос (мальчишки)! Срам, один срам! Понятное дело — гринго, что с них взять. Ни в Бога не веруют, ни авторитета старших не признают. Тьфу!
Вдоволь набегавшись, девушки свалились прямо в зеленую траву, чтобы немного отдышаться. Было так хорошо, что никуда не хотелось уходить. Настроение не портило даже нависшее над ними хмурое небо. Оно повсюду здесь такое, в Мехико. Город-гигант, самый большой мегаполис в мире, ужасно задымлен. Если бы не Чапультепек — зеленые легкие столицы, — он уже давно задохнулся бы от удушающих миазмов.
— Что-то я проголодалась! — завздыхала Труди. — Моему молодому растущему организму срочно понадобились калории!
— Знала бы, что ты такая обжора, ни за что не согласилась бы оставить тебя с собой, — пошутила Бетси. — Терпи.
— Ну-у! Хоть крошечку! Хоть какой-нибудь хот-дог или гамбургер! —Девушка вдруг прекратила канючить, пораженная внезапной мыслью. — Да, интересно, а есть ли вообще у них тут гамбургеры?
— Вон! — кивнула англичанка. — Какой-то лоток. По-моему, там то, что ты ищешь.
Регентруда резво сорвалась на ноги.
— Тебе чего-нибудь принести?
— Ну, разве что небольшую бутылочку пива.
Юная немочка умчалась, как метеор.
Заложив руки за голову, Бетси устремила взор, ввысь. Но она не видела тяжелых свинцово-охристых туч, проплывавших по небу. Ее голова была занята иным. Что-то ускользало от нее, какая-то неуловимая мысль не давала покоя. И что ей не понравилось? То ли тот факт, что ее приезд в Мехико сразу же был замечен некоей третьей стороной? Или излишняя неопределенность в тоне, которым с нею беседовал да Сильва? А может, все началось еще в Лондоне, когда она впервые увидела лицо Саймона Джентри?
Отчего он практически с ходу, даже как следует не поторговавшись, согласился заплатить совсем несуразную сумму, совершенно не соответствующую предполагаемым затратам ее, Бетси, усилий? Всего-то забот, что приехать, посмотреть, оценить и, в случае чего, привезти в Лондон.
Или дело вовсе не так просто, как это представил ей мистер Джентри?
Над головой послышался шорох. Девушка скосила глаза и увидела, что на ветку росшего поблизости ауэуете примостилась птица ярко-зеленого цвета. Ее хвост был украшен несколькими длинными перьями. Гордо распушив их, птаха что было мочи затянула протяжную переливчатую трель.
“Да это ведь… кецаль, — подумалось вдруг. — Кецаль, поющий на ауэуете. Надо же такому случиться. Сразу два символа Мексики в одном месте. Надо бы показать птичку Труди”.
Как-то долго ее нет. Или она решила скупить все содержимое лотка и теперь не может донести все это?
Бетси села и осмотрелась по сторонам.
А это что еще, скажите на милость?!
Трое смуглых тинейджеров атаковали ее кузину, пытаясь сбить с ног и отобрать большой пакет, набитый, по всей видимости, снедью. Девчонка отчаянно сопротивлялась, но силы были явно неравны. Один из нападавших зашел сзади и облапил Труди так, что одновременно захватил ее руки в кольцо и зажал рот. Она даже не могла позвать на помощь. Второй торопливо шарил у нее по карманам. Третий упорно тянул на себя пакет.
Разъяренной пантерой метнулась Элизабет к месту потасовки.
— А ну, поганцы, оставьте ее в покое! — рыкнула она по-испански.
Подростки нагло уставились на нее.
— Ой, кто это у нас такой грозный? — дурашливо запричитал тот, который пытался завладеть провиантом. — Парни, я сейчас умру от страха!
Элизабет огляделась по сторонам. Помощи ожидать было явно не от кого. Пространство вокруг них как-то сразу опустело. Куда только подевались нянюшки с бабушками. Наверное, предпочли увести своих питомцев от греха подальше, Подростковое хулиганство — обычное явление не только для Мехико, но и для прочих городов. Хоть Нового, хоть Старого Света. И, как правило, взрослые предпочитают не особенно-то и вмешиваться. Что тут поделаешь, болезнь роста. Со временем пройдет. Перебесятся, повзрослеют.
Легко рассуждать подобным образом, когда сидишь в удобном мягком кресле с газетой в руках, небрежно стряхивая пепел с кончика сигареты и одним ухом бесстрастно внимая истерическим воплям теледикторов, озабоченных ростом подростковой преступности.
А когда вот так. Лоб в лоб. Глаза в глаза. И в этих глазах напротив не видишь ничего, кроме циничной самоуверенности, сознания собственной молодой силы, рвущейся наружу.
— Ребята, — попыталась урезонить расходившихся юношей археолог, — давайте по-хорошему разойдемся! Как будто мы ни разу и не встречались, а?
— Ну почему же так быстро? — продолжал кривляться первый, как видно, бывший здесь заводилой. — Такие классные putas, шлюшки-гринго! Может, потрахаемся где-нибудь в укромном закоулке? Прямо на травке? Она здесь клевая, мягонькая, как перина.
— Га-га-га! — захохотали его приятели.
— Ладно, — легко согласилась Бетси. — Сами захотели, детишки.
Молниеносным ударом ноги она отправила в нокаут одного из парней, продолжавших удерживать Труди. Тот грузным кулем свалился на траву.
— Ну и как, мягонько? — поинтересовалась мисс МакДугал.
Юноша ничего не ответил. Видно, был в глубокой отключке.
— Ах ты, puta! — завопил вожак и выхватил из-за пазухи нож.
— Вот это ты напрасно! — мягко пожурила его блондинка. — Так, глядишь, и ушел бы здоровым. Видно, придется тебе чуток вправить мозги, амиго.
— Puta! Puta! Puta! — словно попугай зарядил юноша.
— Маму свою называй подобным образом! — отрезала Элизабет.
Это было последней каплей, вконец взбесившей глупого щенка.
Он сделал выпад, твердо намереваясь пустить кровь “подлой белой шлюхе”.
Девушка ушла с линии атаки, сделав короткий приставной шаг левой ногой. Правой ладонью она мягко обхватила кисть нападающего, в которой поблескивал клинок. Развернувшись на все той же левой ноге по часовой стрелке, Элизабет правой рукой изо всех сил пригнула руку противника книзу, а левой схватилась за рукав его футболки чуть повыше локтя и толкнула парня вперед.
Не давая ему возможности остановиться, Бетси принялась вращать его вокруг себя по часовой стрелке, натягивая руку юноши своей правой вниз, а левой толкая выше локтя. Воспользовавшись тем, что ноги противника перестали поспевать за быстро смещающимся вперед и вниз туловищем, девушка бросила его на землю. Для верности еще и припечатала ногой живот.
Вожак не шевелился. Мисс МакДугал удовлетворенно хмыкнула и повернулась к Труди.
Оказывается, кузина тоже не тратила времени даром. Воспользовавшись тем, что внимание облапившего ее парня было отвлечено созерцанием побоища, устроенного разбушевавшейся англичанкой, баронесса фон Айзенштайн провела успешную контратаку.
Резко выдохнув, она нагнулась и поднырнула с шагом назад левой под левую руку парня. Подняв свою левую руку вверх, Регентруда положила правую ладонь на локоть его левой и выломала ее, таким образом сорвав захват. Проведя его левую вниз и вверх по дуге, она выломала запястье и ткнула здоровенного тинейджера лицом в траву.
— Alles! — удовлетворенно потерла руки достойная племянница “последней валькирии Третьего Рейха”.
— Ты смотри! — искренне восхитилась Бетси. — Выходит, в пансионе вас чему-то да учат.
— Курсы самообороны, — скромно потупилась юная брюнетка. — Лично я выбрала для себя айкидо. И, как видно, не просчиталась. Вот уроды! — зло плюнула она в сторону распростертых на травке тел. — Что будем с ними делать? Вызовем полицию?
— Думаю, не стоит, — возразила Бетси. — Это ведь не Англия и не родной фатерланд. Здесь мы туристы, иностранцы. К тому же еще и девушки. Местная полиция просто не захочет с нами связываться. А парни вполне могут сказать, что мы сами их спровоцировали. Да еще и отлупили. Так что пусть отдыхают на свежем воздухе. Возможно, это приключение послужит для них уроком. Хотя я в этом сильно сомневаюсь.
Между тем пора уже было отправляться на встречу с да Сильвой. Они даже минут на десять — пятнадцать запаздывали. Бессмысленная стычка задержала их. Опаздывать же на свидания, если они, конечно, не романтические, было не в правилах Элизабет МакДугал.
Поймав такси — распространенный в Мехико “фольксваген-жук” местной сборки, — девушки поспешили в Зона Роса (так назывался район, в котором жил да Сильва).
Уже подъезжая к месту встречи, Бетси вдруг почувствовала необъяснимое волнение. Предчувствие чего-то ужасного ледяным холодом сжало грудь.
Напрасно она потащила с собой Регентруду, запоздало пожалела девушка.
Такси резко притормозило.
— Что такое? — поинтересовалась Элизабет.
— Полиция! — ткнул пальцем в лобовое стекло водитель.
И впрямь, неподалеку скопилось три или четыре характерной раскраски автомобиля с мигалками. Возле них озабоченно сновали люди в форме. Один подошел к их такси и хмуро предложил покинуть место происшествия.
— А в чем, собственно, дело? — вскинулась баронесса фон Айзенштайн.
— Не положено! — рявкнул блюститель закона.
— Но нам необходимо добраться до дома номер шестьсот сорок, — с холодной вежливостью проинформировала грубияна мисс МакДугал. — У нас назначена встреча, офицер.
— Мы торопимся! — снова встряла вездесущая брюнетка.
— Шестьсот сорок? — хмыкнул полицейский. — Обождите минуточку, сеньориты.
Он отошел куда-то и через пару минут возвратился в сопровождении высокого стройного молодого человека, явно старшего по званию.
— Вот эти, господин лейтенант! — ткнул пальцем в девушек страж порядка.
Парень подошел поближе. Он был довольно симпатичным. Открытое, правда, немного бледное лицо (вероятно, от переутомления), небольшие усики, широкие развернутые плечи, тонкая талия, перетянутая портупеей. Бетси бросилось в глаза, что, несмотря на ярко выраженные национальные черты, юноша был блондином. Причем не просто русым. Его волосы были прямо-таки неестественного желто-соломенного цвета (невероятная редкость для мексиканца).
Лейтенант приветливо улыбнулся. Труди сразу же растаяла от ласкового, мечтательного взгляда его черных миндалевидных глаз.
— Вас не затруднит выйти и показать документы? — Он говорил по-английски почти без акцента.
Ответить на столь обходительную просьбу отказом было бы просто невежливо. Офицер внимательно изучил протянутые ему бумаги и тут же с легким поклоном вернул их дамам.
— Благодарю. Что вас привело в этот район? Педро сказал, что вы интересуетесь домом шестьсот сорок?
— Да, — ответила Бетси. — У нас там назначена встреча.
— С кем, если не секрет?
— А почему мы должны отвечать на ваши вопросы? — как всегда некстати вмешалось дитя страны развитой демократии. — Это что, допрос? Тогда мы требуем проводить его по всей форме! В присутствии наших адвокатов и консулов!
Юноша снова обворожительно улыбнулся. Но как-то очень печально и устало.
— Я просто прошу оказать помощь следствию. Если это вас не очень затруднит.
“Отчего бы и не помочь? — рассудила Элизабет. — Зачем делать тайну на пустом месте?”
— Мы должны встретиться с сеньором Диего да Сильвой. По поручению моего нанимателя.
Лейтенант удовлетворенно кивнул. По его лицу пробежала смутная тень, словно он хотел что-то сказать, но никак не решался,
— Вы договаривались о встрече?
— Да, часа три назад я разговаривала с сеньором да Сильвой по телефону, и мы условились…
— Три часа назад? — Тонкие брови парня удивленно взметнулись вверх.
— Ну, три или три с половиной. Это не важно…
— Как сказать. Так вы утверждаете, что около трех часов назад вы разговаривали по телефону с Диего да Сильвой? Так. Скажите, а вы когда-нибудь прежде видели или слышали да Сильву?
— Нет! — Вновь тревожно заныло в груди. — Объясните, к чему все эти странные вопросы? С сеньором да Сильвой произошел несчастный случай?
— Да укокошили его, и все дела! — выпалила Регентруда. — Видишь, сколько легавых понаехало! Они всегда так над убийством роятся, как мухи над дерьмом.
Бетси метнула на нее укоризненный взгляд.
— Сеньорита права, — вдруг поддержал брюнетку лейтенант. — Как это ни назови, но факт остается фактом. Диего да Сильва действительно убит. И мертв он уже почти двенадцать часов. Вот так-то!
— Ничего себе! — присвистнула немочка. — Так с кем же это ты разговаривала, дорогуша, с привидением замка Шпессарт?
“Черт возьми! Это надо обдумать. Идиотская ситуация”.
— Если не секрет, как погиб да Сильва?
Парень молчал. Тень сомнения вновь пробежала по его бледному лицу.
— А то ты не знаешь, как это делается в Мексике! — резвилась Труди. — Темной ночью при бледном свете луны несчастному вспороли грудь кинжалом и выр-рвали серррд-це! У-гу-гу! — зловеще заклокотала она.
Лейтенант в ужасе отшатнулся от девушки и истово перекрестился.
Элизабет широко распахнула глаза.
— Хаггарда читать надо! — наставительно молвило образованное чадо. — “Дочь Монтесумы”. Ладно, офицер, выкладывайте. Видите же, что мы отнюдь не слабонервные девчонки. В обморок не хлопнемся!
— От-к-куд-да в-вы з-знает-те, — заикаясь, проблеял парень, — п-про в-в-вырванное с-сердце?
Мисс МакДугал стало не по себе.
— Так это что, правда? Ну, что сердце вырвали?
Полицейский вытащил из кармана большой носовой платок и вытер взмокший лоб. Затем судорожно кивнул и с благоговейным восторгом уставился на Регентруду. Девушка гордо расправила плечи. Однако по ее лицу было видно, что эта бравада дается ей очень нелегко. Стальные глазки округлились и внезапно стали закатываться. Юноша едва успел подхватить ее на руки, а то баронесса фон Айзенштайн осела бы прямо в дорожную пыль.
— Вот тебе и “не слабонервные девицы”, — передразнил лейтенант. — Что теперь с ней делать?
— Сейчас пройдет! — открыв один глаз, нетвердым голосом пообещала брюнетка. — У вас случайно нет глоточка текилы?
— Текилы? — удивился юноша.
— Это она шутит.
— Это я шучу, — подтвердила немочка.
Очевидно, находиться в объятиях прекрасного лейтенанта ей весьма нравилось. По крайней мере она не спешила спускаться с его рук на грешную землю. Даже поудобнее пристроила головку на широкой груди парня.
— Ей уже лучше! — заметила неприличие этой сцены мисс МакДугал.
— Нет! — попробовала посопротивляться хитрюга. — У меня еще голова кружится. И ноги ватные.
— Регентруда! — укорила ее кузина. — Что бы сказала тетка Германгильда?!
— Ой, да ну ладно тебе, — проворчало строптивое дитя, однако же приняв вертикальное положение. — Как вас хоть зовут, мой верный рыцарь?
— Лейтенант Хуан-Антонио Ордоньес, — поспешил представиться смущенный молодой человек.
— Очень приятно. Я — баронесса Регентруда фон Айзенштайн из Германии. А она из Великобритании. Элизабет МакДугал. Между прочим, ужасно знаменитый археолог! И тоже баронесса. Фон Эссенхауз. Это по отцу.
— Да, да. Я читал ваши документы. Рад. Весьма рад знакомству. Правда, оно состоялось при таких специфических обстоятельствах…
— Так это же прекрасно! — восторгалась Труди. — Лучше и дольше запомнится!
— Сеньор Ордоньес, — перебила ее Бетси, — а не могли бы мы взглянуть на место происшествия? Или хотя бы на фотографии?
— Туда, — юноша кивнул в сторону полицейских машин, — вам нельзя. Притом там уже все убрано, а тело отправили в морг. Фотографии же будут готовы лишь завтра. Я, правда, должен снять с вас письменные показания. Так что…
— Значит, — безапелляционно резюмировала девица фон Айзенштайн, — завтра мы наведаемся к тебе в участок, и ты нам покажешь эти самые фотографии! Договорились?
“Ого, она уже с ним на “ты”. Быстро, ничего не скажешь!”
Хуан-Антонио Ордоньес обреченно кивнул. Конечно же, он согласен.
А как еще он сможет увидеть эту резвую сероглазую брюнетку. Столь непохожую на мексиканских девушек.
И ее потрясающую кузину…
Глава пятая
ТЕКИЛА-ДЖАЗ
Фриц растерянно развел руками:
— Герр Адам, он не понимает по-немецки.
Крюгер медленно посчитал про себя до десяти.
Забавно щурясь на солнце, смуглолицый усатый мексиканец с интересом рассматривал двух иностранцев. Симпатичный зеленый “фольксваген-жук” скромно примостился у обочины дороги.
— Естественно, он не понимает по-немецки, — прошипел сквозь зубы Адам. — Откуда обыкновенному таксисту знать обыкновенный европейский язык?
— Ну… — Фриц замялся.
— Нам нужно такси, — медленно по-английски произнес Крюгер.
— Си, сеньор, — быстро закивал мексиканец, открывая заднюю дверцу своего автомобиля.
Таксистов у отеля “Марко Поло” было пруд пруди. Но оно и понятно, поскольку отель находился в так называемой Зона Роса — туристическом районе в самом центре Мехико.
Погрузились.
Жалобно застонав рессорами, машина слегка просела под весом крупногабаритного Фрица.
Адам с тревогой посмотрел на помощника. Думкопф со страдальческой физиономией пытался поудобнее расположить упирающиеся в переднее сиденье колени.
— Все о'кей, герр Адам, не беспокойтесь.
— Куда ездить? — на ломаном английском осведомился усатый таксист.
Для полной схожести с мексиканским мачо ему не хватало лишь сомбреро и звонкой гитары.
Крюгер протянул таксисту карточку с адресом Диего да Сильвы. Мачо кивнул. Натужно запыхтев, “жук” не спеша тронулся с места.
“Мехико — уникальный город, — думал Адам, рассматривая мелькающие за окном автомобиля улицы, — настоящий современный Вавилон”.
Прохожие были сплошь смуглые, коренастые и чернявые. Создавалось впечатление, что все светлокожие мексиканцы были заняты в данный момент на съемочных площадках многочисленных мыльных телесериалов.
Уличное движение выглядело и вовсе кошмарным. Адам даже невольно зауважал их таксиста, непонятно как ориентирующегося в этом жутком водовороте дымящих железных чудовищ всевозможных моделей и цветов. Недаром Мексика считается североамериканской свалкой разнообразного автохлама. Столько “фольксвагенов-жуков” Крюгер не видел даже в родной Германии.
Особенно поражали непонятные жонглеры-фокусники на перекрестках, глотающие факелы, бросающие мячики и поначалу принятые Адамом за регулировщиков движения. Зрелище было настолько нелепым, что Крюгер даже спросил у водителя, кто это такие.
— Не удивляйтесь, сеньор, — добродушно ответил таксист, — каждый зарабатывает себе на жизнь как может.
И действительно, многие проезжающие мимо мексиканцы бросали под ноги уличным артистам монеты…
— Я хочу есть, — мрачно сообщил Фриц, уныло массируя затекшую в тесной машине поясницу.
— Да мы же совсем недавно завтракали! — возмутился Адам.
— То, что вы считаете завтраком, для меня чепуха, — огрызнулся Думкопф, который на голодный желудок становился неимоверно строптивым.
— О Боже! — Крюгер картинно закатил глаза. — Ничего, подожди полчаса. Вот встретимся с этим да Сильвой…
— Дом номер шестьсот сорок? — уточнил таксист.
— Да, именно, — подтвердил Адам, — Долго еще ехать?
— Минут десять, — ответил водитель, сворачивая с проспекта на маленькую тенистую улицу.
— Хочу есть, — снова, как заклинание, хрипло повторил Фриц.
— Заткнись! — лаконично отреагировал теряющий терпение Адам.
Не то местный климат был виноват в этом, не то местная вода, но аппетит Думкопфа в центральноамериканских широтах проснулся с удвоенной силой.
— Приехали, сеньор, это здесь.
Такси остановилось, пристроившись в ряд к припаркованным у небольшого магазина автомобилям.
— Вот он, дом шестьсот сорок.
— Где, слева?
— Нет, сеньор, на той стороне.
Крюгер присмотрелся:
— Секундочку, а почему он окружен полицией?
Усатый таксист в ответ лишь безразлично пожал плечами, после чего принялся раскуривать толстую душистую сигару.
Адам лихорадочно соображал.
Явно запахло жареным.
Жареным черным археологом.
Как бы раньше времени не вляпаться в неприятности.
— Фриц, — Крюгер грубо пнул помощника локтем, — ну-ка пойди разузнай, что там произошло?
Думкопф нехотя стал выбираться из машины. Несчастный “жук” жалобно застонал.
— Герр Адам, подтолкните, — смущенно попросил толстяк. — У меня правое колено застряло.
Скорчив злобную гримасу, Крюгер со всей силы толкнул помощника в плечо.
Думкопф ойкнул и буквально выпал из вздрагивающего автомобиля.
— Настоящий мачо! — ни с того ни с сего заявил таксист, указывая на отряхивающего брюки Фрица. —Настоящий кабальеро.
— Вы имеете в виду его комплекцию? — не понял Адам, но скупое знание английского языка не позволило мексиканцу вразумительно ответить.
Небольшой оплетенный виноградом коттедж был оцеплен полицией.
Копы с деловым видом уже протягивали через зеленую лужайку желтую ограничительную ленту.
— Что за черт? — Крюгер ощутимо занервничал.
Неужели он влип в криминал? С его-то профессией влезть в подобные неприятности было милое дело. Но раньше Адаму удавалось избегать чреватых разборками с представителями закона ситуаций.
Раньше ему везло.
А теперь?
Фриц, пребывая в своем обычном рассеянном состоянии, отягощенном приступом каннибальского голода, не спеша перешел улицу и уже было достиг толпы любопытно глазеющих по сторонам зевак, как вдруг остановился, обернулся и побежал в обратном направлении.
— Куда? — в отчаянии прошептал сидящий в такси Адам. Через несколько секунд стало ясно, что Думкопф со всех ног несется в кафе, расположенное неподалеку.
— Черт! — Крюгер ударил кулаком в сиденье автомобиля.
— Настоящий кабальеро, — снова повторил таксист, задумчиво пыхтя в открытое окно “жука” сигарой.
Воздержавшись от экспрессивных комментариев, Адам обратил внимание на любопытную картину: к полицейскому ограждению подъехало желтое такси, из которого вышли две симпатичные девушки явно европейской наружности.
Крюгер не мог понять, в чем дело, но эти девушки почему-то показались ему знакомыми. По крайней мере одна из них. Та, что постарше. Потрясающая блондинка с пышной грудью.
Через минуту до Адама дошло, что они приехали к дому номер шестьсот сорок не просто так.
В замешательстве постояв у такси, светлокожие дамы вступили в беседу с двумя подошедшими к ним полицейскими.
Завязался краткий разговор.
Затем та девушка, которая казалась моложе своей подруги, попыталась упасть в обморок. Во всяком случае, Крюгеру так показалось. Высокий светловолосый полицейский поддержал девушку за плечи. Со стороны это выглядело, будто молодые люди обнялись.
— Да что же там, в конце концов, произошло? — с нетерпением прошипел Адам, но выйти из машины и подойти к коттеджу все же не осмелился. Что-то подсказывало ему: делать этого сейчас не следует.
Слава Богу, из кафе наконец появился Фриц. В правой руке обжора держал бутылку пива “Корона”, а в левой — бумажный пакет кукурузных лепешек тортильос с сыром.
Высунувшись из машины, Адам показал помощнику кулак, и Думкопф, едва заметно кивнув, непринужденной походкой приблизился к толпе праздных зевак.
“Только бы он не заговорил с ними по-немецки”, — запоздало подумал Крюгер, не сообразив вовремя предупредить Фрица.
Светлокожие девицы в сопровождении белокурого полицейского проследовали обратно к такси. Пытавшуюся упасть в обморок девушку молодой человек бережно вел под руку.
“Мексиканец-блондин?” — Брови Адама поползли вверх.
Хотя не исключено, что полицейский просто красился. Уж слишком ненатуральным выглядел соломенно-желтый Цвет его шевелюры.
С каждой минутой происходящее не нравилось Крюгеру все больше и больше. При чем тут эти девушки? И главное, почему этот полицейский так мило с ними беседует, улыбается? Насколько знал Адам, представители местной охраны правопорядка были в общении с иностранцами довольно холодны. Его предупреждали: если что-нибудь случится, лучше всего обращаться непосредственно в посольство.
Хотя почему он решил, что эти девушки иностранки?
“Где же я вас раньше видел?” — снова в замешательстве подумал парень…
Фриц находился в самой толпе зевак, уже угощая кого-то лепешками тортильос. Сейчас все узнает.
Симпатичные девушки уехали.
Таксист вопросительно посмотрел на Адама.
— Подождем моего друга, — коротко бросил ему Крю-гер, ожидая, пока Фриц допьет в толпе пиво и перездоровается со всеми мексиканцами в радиусе трех метров. Пиво закончилось быстро.
Строго соблюдая правила конспирации, Думкопф осторожно вернулся к “фольксвагену”, сделав здоровый крюк вокруг кафетерия. Было видно, как он боролся с желанием зайти туда снова.
— А что, мне пива не догадался купить? — сварливо осведомился Адам, когда Фриц уже был в машине.
— Извините, герр Адам, — Думкопф виновато опустил глаза, — я сильно нервничал, забыл.
— Ведь пиво “Корона” мое любимое. — Крюгер с укоризной разглядывал своего медведеподобного помощника. — Ладно, давай рассказывай, что тебе удалось выяснить?