В дверь переваливаясь вошла гномиха, как там её… Льеса, с корзинкой в руке. Плюхнулась на мою кровать и бесцеремонно ухватила меня за ногу. Я от неожиданности вскрикнула. Льеса недовольно буркнула что-то себе под нос и, не глядя на меня, принялась осматривать мою опухшую лодыжку. Потом достала из корзинки подозрительного вида горшочек и, зачерпнув из него двумя пальцами какую-то ещё более подозрительную мазь, начала втирать её в больное место.
– Эй - шепотом позвала я - тебя - Льесой зовут?
Женщина словно и не слышала.
– Льеса… ай! Ты что, глухая что ли? Ай! Что там у меня - вывих? Ай!
– Простое растяжение - внезапно ответила гномиха на нормальном человеческом языке - и нечего стонать, не помрешь.
От удивления я чуть язык не проглотила.
– Так ты говоришь на общем наречии?
– С детства - ехидно отозвалась Льеса.
– А чего же молчала? - надулась я - не очень-то вежливо с твоей стороны.
– Не о чем было говорить, вот и молчала.
– А теперь что - есть о чем?
– Надоели твои крики. Послушаешь тебя - так и впрямь помирает девица. Есть хочешь?
– Да я перекусила недавно… - начала я - Хочу.
– Лежи, я принесу тарелку.
Льеса поднялась, забрала корзинку и вышла из комнаты. Я осторожно оглядела свою ногу. Да вроде бы ничего… И боль ушла. В качестве эксперимента пошевелила пальцами. Терпимо. А есть и правда очень хочется, особенно когда в дверь проходят всякие вкусные запахи. Интересно, а чем питаются гномы?
В дверь вплыл здоровенный поднос уставленный горшочками, которые наподобие драконов выдыхали из себя горячий пар и… нет, горшочки в отличие от драконов не издавали зловония, а даже совсем наоборот. Затем появились руки, державшие поднос и, наконец, показалась сама Льеса. Ловко подцепив ногой лавку, она придвинула её ко мне и поставила поднос. Я подозрительно сунула нос в ближайшую посудину и чуть не обожглась.
– Что это?
– Суп с грибами и зеленью. Жаркое из картошки с мясом. Суп луковый с кусочками курицы. Пирожки печеные с яблоками. Соленые огурчики. Маринованные помидоры. Грибы тоже маринованные. Последнюю банку открыла - начала перечислять Льеса.
– И что, я должна всё это съесть?! - ахнула я.
– Хмм… - сказала гномиха - Вообще-то до твоего появления - это был наш обед.
Не то чтобы я легко краснею, но тут просто почувствовала, как начинают гореть шея, лицо и кончики ушей.
– Ох, извините меня… Как же так? А зачем вы все мне принесли? Я бы обошлась тарелочкой супа и кусочком хлеба…
– Деточка - вкрадчиво сказала гномиха - насколько я понимаю, у моего мужа с тобой деловое соглашение? Ну, так вот - кормежка за наш счет. Вон ты какая - худенькая да слабенькая. А сил тебе понадобится много. За нас не беспокойся. Мы у себя дома. Сейчас сварганю что-нибудь вроде этого и для моих мужиков. А если и не приготовлю, так ничего страшного. Денек перебьются всухомятку. И так морды наели, в дверь не пролезают. Ешь. Я тебя смущать не буду, сейчас уйду.
С этими словами Льеса развернулась и вышла.
Я раздумчиво оглядела горшочки и тарелочки. Цапнула с миски ломоть хлеба и, вооружившись ложкой, принялась пробовать всего понемножку. Впрочем - нет. Луковый суп был просто объедение! И я его попробовала до донышка. Слышала я, что готовить еду - это женская обязанность. Но вот в Валлисе меня этому не учили. Читать могу, писать могу. Много чего ещё могу, а вот приготовить какое-нибудь блюдо…
С набитым животом я вольготно расположилась на кровати и принялась мечтать, точнее - прикидывать, на что я потрачу свою тысячу грабов (Это ж надо, как губу раскатала!). Гномы мне благоразумно не мешали, шурша где-то за стеной и вполголоса переговариваясь между собой. Куплю, наверное, себе хорошее платье, с эльфийской вышивкой. И ещё куплю себе лошадь. И ещё куплю себе… Так, а чем я потом займусь? К вампирам и эльфам меня как-то не тянуло совершенно. Поэтому я с легким сердцем восприняла свое изгнание из Валлиса. В конце концов - я взрослая уже. Могу сама свою жизнь устроить. Нет, куплю, наверное, хороший меч и пойду в наемницы. А что? Платят им хорошо, и жизнь нескучная. Или нет… Селатова зрака, куда ж устроиться? Я мельком припомнила валявшееся в кармане письмо отца Ольгерда, и легкомысленно провалилась в сон.
ГЛАВА 2.
– Эй - шепотом позвала я - тебя - Льесой зовут?
Женщина словно и не слышала.
– Льеса… ай! Ты что, глухая что ли? Ай! Что там у меня - вывих? Ай!
– Простое растяжение - внезапно ответила гномиха на нормальном человеческом языке - и нечего стонать, не помрешь.
От удивления я чуть язык не проглотила.
– Так ты говоришь на общем наречии?
– С детства - ехидно отозвалась Льеса.
– А чего же молчала? - надулась я - не очень-то вежливо с твоей стороны.
– Не о чем было говорить, вот и молчала.
– А теперь что - есть о чем?
– Надоели твои крики. Послушаешь тебя - так и впрямь помирает девица. Есть хочешь?
– Да я перекусила недавно… - начала я - Хочу.
– Лежи, я принесу тарелку.
Льеса поднялась, забрала корзинку и вышла из комнаты. Я осторожно оглядела свою ногу. Да вроде бы ничего… И боль ушла. В качестве эксперимента пошевелила пальцами. Терпимо. А есть и правда очень хочется, особенно когда в дверь проходят всякие вкусные запахи. Интересно, а чем питаются гномы?
В дверь вплыл здоровенный поднос уставленный горшочками, которые наподобие драконов выдыхали из себя горячий пар и… нет, горшочки в отличие от драконов не издавали зловония, а даже совсем наоборот. Затем появились руки, державшие поднос и, наконец, показалась сама Льеса. Ловко подцепив ногой лавку, она придвинула её ко мне и поставила поднос. Я подозрительно сунула нос в ближайшую посудину и чуть не обожглась.
– Что это?
– Суп с грибами и зеленью. Жаркое из картошки с мясом. Суп луковый с кусочками курицы. Пирожки печеные с яблоками. Соленые огурчики. Маринованные помидоры. Грибы тоже маринованные. Последнюю банку открыла - начала перечислять Льеса.
– И что, я должна всё это съесть?! - ахнула я.
– Хмм… - сказала гномиха - Вообще-то до твоего появления - это был наш обед.
Не то чтобы я легко краснею, но тут просто почувствовала, как начинают гореть шея, лицо и кончики ушей.
– Ох, извините меня… Как же так? А зачем вы все мне принесли? Я бы обошлась тарелочкой супа и кусочком хлеба…
– Деточка - вкрадчиво сказала гномиха - насколько я понимаю, у моего мужа с тобой деловое соглашение? Ну, так вот - кормежка за наш счет. Вон ты какая - худенькая да слабенькая. А сил тебе понадобится много. За нас не беспокойся. Мы у себя дома. Сейчас сварганю что-нибудь вроде этого и для моих мужиков. А если и не приготовлю, так ничего страшного. Денек перебьются всухомятку. И так морды наели, в дверь не пролезают. Ешь. Я тебя смущать не буду, сейчас уйду.
С этими словами Льеса развернулась и вышла.
Я раздумчиво оглядела горшочки и тарелочки. Цапнула с миски ломоть хлеба и, вооружившись ложкой, принялась пробовать всего понемножку. Впрочем - нет. Луковый суп был просто объедение! И я его попробовала до донышка. Слышала я, что готовить еду - это женская обязанность. Но вот в Валлисе меня этому не учили. Читать могу, писать могу. Много чего ещё могу, а вот приготовить какое-нибудь блюдо…
С набитым животом я вольготно расположилась на кровати и принялась мечтать, точнее - прикидывать, на что я потрачу свою тысячу грабов (Это ж надо, как губу раскатала!). Гномы мне благоразумно не мешали, шурша где-то за стеной и вполголоса переговариваясь между собой. Куплю, наверное, себе хорошее платье, с эльфийской вышивкой. И ещё куплю себе лошадь. И ещё куплю себе… Так, а чем я потом займусь? К вампирам и эльфам меня как-то не тянуло совершенно. Поэтому я с легким сердцем восприняла свое изгнание из Валлиса. В конце концов - я взрослая уже. Могу сама свою жизнь устроить. Нет, куплю, наверное, хороший меч и пойду в наемницы. А что? Платят им хорошо, и жизнь нескучная. Или нет… Селатова зрака, куда ж устроиться? Я мельком припомнила валявшееся в кармане письмо отца Ольгерда, и легкомысленно провалилась в сон.
ГЛАВА 2.
Наверное Иш покарал меня за всё хорошее, потому что ещё перед рассветом кто-то довольно сильно начал трясти мое плечо. Глаза распахнулись сами собой. Мне осталось только приподнять голову и уставиться ими на гнома, склонившегося над моим изголовьем.
– Что случилось? - спросила я бодрым голосом. Сна ни в одном глазу. Не зря же отец Ольгерд утверждал, что хороший сон - ранний сон.
– Как что, Арса? - удивился Рагаронд - Пора уж и за дело приниматься!
Я нехотя глянула в окно.
– Так темно ж ещё? Вот солнце поднимется повыше…
– Какое солнце! - возмутился гном - пока доедем - как раз оно и поднимется. А нам надо - чтобы все видели, куда мы направились, а?
Признав справедливость сказанного, я кивнула головой и приподнялась с кровати. Издала запоздалое "Ой!", потом с удивлением обнаружила, что нога в порядке и ничего не болит.
Собираться мне нужды не было, поскольку спать я завалилась прямо в одежде. Хорошо ещё, что в порыве усердия Льеса не стала с меня её снимать, пока я спала. А то ещё и сам Рагаронд… бррр… Наскоро ополоснув лицо и выпив холодного квасу, я развязала свой узел. В нем было все мое имущество: холщовое платье мышиного цвета, старый плащ, остатки пирога, иконка с изображением святого Аверьяна (будь он неладен!), две книжки. Одна из них называлась "Благословение Иша", и содержала кучу всяких заповедей и наставлений по поводу и без повода. Вторая - "Приключения старой грымзы Калипы и молодой ведьмы Олены", моя любимая книжка с ведьмами, магами, принцами, красавицами, любовью и хорошим концом. Я её уже раз пятьдесят прочитала, но каждый год снова и снова перечитывала. А это что такое? Я вытащила тяжелый и тщательно упакованный сверток. Повертела в руках. Так вот почему узел таким тяжелым был! Ничего себе запаковали. Обмотка из оленьей кожи - дорогая вещь. Правда, изрядно потертая, но шнуры, стягивавшие её крест накрест - новые. Я развязала узел и развернула сверток. На ладонь мягко и спокойно выскользнул кинжал в серебристых ножнах. Вот это да! Я осторожно вытянула его из ножен и постучала ногтем по клинку. Первые полгода отец Горвин изводил нас изучением оружия и его характеристик, делая особый упор на определение качества оружия. Так вот - этот кинжал был чудом. Клинок тускло светился в полумраке комнаты, слегка расширяясь к острию. В основании клинка был выгравирован узор. Правда, разглядеть его (на зрение не жалуюсь) было делом нелегким. Рукоять удобно легла мне в руку, как будто по мне была сделана.
– Ого! - послышалось над ухом. Я вздрогнула и обернулась. Рагаронд с удивленными глазами наклонился надо мной, дыша свежесъеденным луком. Я молча сунула кинжал за пояс и вопросительно уставилась на гнома.
– У вас всем воспитанникам такие дают? - осведомился Рагаронд - А то, пожалуй, и я в Иша уверую.
– Нет - огрызнулась я - только тем, кто убьет гнома.
Тот засопел обиженно и махнул рукой. Гарвин и Дорес шуршали на кухне, беззлобно переругиваясь с Льесой. Та бранила их почем зря.
– Арса! - из кухни высунулась голова гномихи - иди, позавтракай!
Я накрепко завязала узел (как будто это поможет) и направилась к кухне. Льеса, встрепанная и заспанная, быстро собирала на стол, бурча себе под нос:
– Ну что за мужики бестолковые! На дело они собрались, тупоносые. Девочка некормленая ещё, не выспалась поди.
Передо мной появилась тарелка с яичницей и ломоть серого хлеба. Льеса виновато пожала плечами:
– Пока больше не приготовила ничего. Так на скорую руку. Беда с этими мужьями! За что ни возьмутся - всё не по уму! Как дети малые…
– А сколько у вас мужей, Льеса? - не без ехидства спросила я (само собой, гномиха не оценит моего чувства юмора, так хоть самой им насладиться).
– А трое - совершенно спокойно ответила она - Да ты же их знаешь: Рагаронд, Гарвин и Дорес. Рагаронд - старший.
У меня отвисла челюсть.
– А как же…? А разве…? А что, у вас… можно?
Льеса глянула на мою растерянную физиономию и расхохоталась.
– А ты не знала?
– Нет, конечно - вырвалось у меня - в голове не укладывается - три мужа…
– Видишь ли, у нас - гномов, девочки рождаются в десять раз реже, чем мальчики. Женщин мало, вот и приходится…
– А сколько мужей можно… это…?
– Сколько прокормишь - улыбнулась гномиха - очень удобно, между прочим. Сама подумай: один дома по хозяйству помогает; другой в кузне работает; третий на заработках, ну и там - скотину выпасти или ещё чего…
– Ну, - протянула я - удивили! Чего только про гномов не рассказывают, но такого…! Я вот слышала что женщины-гномы мало чем от мужчин отличаются. Даже бороды отпускают…
Гномиха фыркнула и смутилась.
– Ну… это я могу объяснить. Только ты никому не болтай об этом, хорошо?
Я закивала в предвкушении нового знания.
– Женщин не хватает - повторила Льеса - парни маются… Так некоторые и женятся друг на дружке.
– Как?! - челюсть у меня окончательно отпала.
– Как, как - смущенно сказала гномиха - как придется. А потом и пускаете вы - люди, слухи о том, что гномихи бородаты и кроме как по платью - не отличишь.
Иш всемогущий! Я все не могла переварить услышанное, пережаренная яичница и то - лучше усваивалась.
– Арса - на пороге появился недовольный Рагаронд - Пора уж!
Он с упреком посмотрел на жену, но та сделала равнодушное лицо и подала мне кружку с травяным чаем.
– Чай выпьет, тогда и выйдет. А вы пока проверьте - ничего не забыли?
– Да мы готовы уж - проворчал гном - сколь можно ждать? Вот-вот солнце взойдет.
Я быстро опрокинула в себя содержимое кружки и вытерла руки о подол платья.
– Все, я - готова!
Во дворе стояла маленькая тележка. Я с интересом обошла вокруг неё. Мало того, что у тележки не было лошади, или на худой конец осла. Она ещё была рассчитана максимум на полтора человека.
– Э-э-э… - вопросительно обернулась я к Рагаронду.
– Не стану же я лошадь запрягать в такое-то место - сказал он.
– Так что, ты меня запряжешь?
– Это была бы хорошая мысль - пробормотал гном - если бы ты подкинула мне её раньше. Нет, конечно - я тебя повезу. Залезай.
Я подавила искренний вздох разочарования и полезла в тележку. Видно судьба моя такая - на гномах ездить. Рагаронд быстренько напялил на себя лошадиное снаряжение (хомут там и прочее) и с места рванул по дороге. Гарвин и Дорес у порога с чувством махали нам вслед. В окошке показалась Льеса и снова исчезла.
Была бы тележка поудобнее - я бы вздремнула пару часиков, под мерную иноходь гнома. Но она явно была не рассчитана на такое. Пришлось любоваться медленно проплывающими окрестностями. Солнце понемножку набралось наглости и высунулось из-за верхушек деревьев, раскидывая свои лучи направо и налево. Я не переставая зевала и потягивалась так, что косточки хрустели. Через пару стадней Рагаронд начал усиленно сопеть и сбиваться с ноги.
– Эй-эй! - закричала я, когда тележка наскочила на камень и едва не опрокинулась набок - Рагаронд! Поосторожней нельзя ли?
Гном перешел на шаг и тяжело отдуваясь остановился через десяток складней. Выпутался из сбруи и подошел к тележке.
– Эк, тебя в Валлисе откормили-то! Сена воз и то легче везти было бы.
Я обиделась. Что за вранье? Не такая уж я и тяжелая, а очень даже стройная и изящная. Что он врёт?!
– Надо чаще бегом заниматься - заявила я в ответ - дыхалка у тебя никуда не годится. Подумаешь - два складня пробежал и умаялся!
У Рагаронда от такой наглости глаза на лоб полезли.
– Ну ты… эк… эт… мда…
– Долго ещё до того места? - я миролюбиво сменила тему.
Гном понемногу успокоился и через пару минут ответил:
– Ещё столько же. Но мне надо сделать хотя бы пару глотков хорошего эля. В горле сухо, аж дерет!
Я спрыгнула с тележки и принялась рыться в тряпье, валявшемся у меня в ногах.
– Так, что здесь? Ничего. И тут - ничего.
Перерыв всю кучу я недоуменно повернулась к Рагаронду.
– Слушай, а где же эль?
– Какой ещё эль? - настороженно спросил гном, ожидая очередного подвоха.
– Ну ты сейчас говорил, что хочешь выпить. Я бы тоже не отказалась.
– Так нету там - простонал он - я ж говорю, надо бы заглянуть в придорожный шинок. Здесь неподалеку находится.
– А… - протянула я - так бы сразу и сказал. Ну, пошли, показывай.
Рагаронд ухватился за оглобли и потащил тележку за собой.
– Эй, ты чего? Оставь её здесь. Кому она нужна? Потом вернемся и заберем.
Гном покачал головой и ухватившись покрепче, упрямо покатил тележку за собой. Я пожала плечами. Не мне же её катить. И потопала за гномом.
Шинок и в самом деле оказался неподалеку. Складней через сто примерно. Гном дотащил тележку до ближайшего замызганного оконца, и бодренько протопал вовнутрь. Я кисло глянула на неказистое строеньице с покосившимися стенами и шагнула за порог. Застарелый запах прокисшего пива ударил в нос с такой силой, что я на мгновенье зажмурилась и перестала дышать. Потом осторожно приоткрыла один глаз. В шинке было на удивление чисто, хотя с десяток испитых мужичков прилежно тянули из больших глиняных кружек явно не воду. Гном выбрал свободный стол и подмигнул мне. Я уселась рядом. К столу развратной вихляющей походкой подошла не старая ещё женщина, со впалыми щеками и красновато-синим носом. Под правым глазом - синяк, не очень свежий. Зато на левой щеке красовалась свежайшая царапина.
– Что желаем? - она подмигнула гному и толкнула его бедром в плечо. Рагаронд к моему удивлению не выбежал из шинка с воплем ужаса, а игриво осклабился и шлепнул её по заднице:
– Дай-ка нам, Вирра, черного эля - пару кружечек, и сухариков соленых пригоршню.
Вира скуксилась:
– Ты что смеешься, Раг? Что такое для мужика кружка пива? Я тебя прям не узнаю! Может, ты хотел сказать - десяточек?
Гном отрицательно помотал бородой:
– Нет, Вирра, извиняй. Нам ещё путь предстоит неблизкий. А уж на обратном пути - заглянем, и тогда уж готовь десяточек, да не один. Лишь бы дело выгорело.
Шинкарка понимающе закивала.
– Понимаю, понимаю… Наклевывается хороший барыш, Рагаронд?
– Да нет - уклончиво ответил гном - так, старый должок надо вернуть.
– Небось, без драки не обойдется? - ухмыльнулась Вирра, и кивнула в мою сторону - а что за краля с тобой? Наемница? Или ты на старости лет Льесу променял?
– Скажешь тоже - на старости! - пробурчал не без самодовольства Рагаронд - конечно нанял.
Вирра с видом знатока прищурилась на меня.
– Уж больно молода… да и что-то не похоже, чтобы она дралась хорошо.
– А от неё этого не требуется пока - заявил гном - ну что, ты долго будешь нам на уши припадать? Тащи свое разбавленное кошачьей мочой пиво или нам уже пора?
Я чуть не закивала ему: "Пора, пора! Валим отсюда!".
Женщина обиженно поджала потресканные губы:
– Скажешь тоже… Щас принесу, опробуешь - тыщу лет извиняться будешь, а не прощу.
Она мотнула подолом и ушла. Вскоре она вернулась с двумя кружками, в которых плескалась подозрительного вида жидкость. Я принюхалась, и желание пить окончательно пропало. Гном подбадривающе кивнул мне:
– Пей, не бойся, Арса! Я хоть и ругаю постоянно и Вирру, и эль. Но такого пива больше нигде не выпьешь.
Шинкарка довольно усмехнулась:
– Его ещё бабка моя варила. Мужикам вообще не доверяла. Какое другое пиво - привозят мне из разных мест, но это - только в моей деревне варят. Кого ещё там Селат принес?
За стеной раздалось лошадиное ржание, топот и ещё куча всяких звуков. У меня создалось впечатление, что лошадь отчаянно пыталась затормозить, и смогла сделать это - только благодаря остаткам плетня, что торчали вокруг шинка.
– Карррса морвел! - звонко раздалось снаружи, и в дверь влетела растрепанная девчонка. Даже ко всему равнодушные мужики оторвались от своих кружек и тупо уставились на неё. Тут было на что посмотреть. Во-первых - она была рыжая. Терпеть не могу рыжих. Во-вторых - на ней был надет какой-то черный балахон, с красными вставками. В-третьих, - на боку у неё висела сумка с изображением благословенной Ишем магии - круг с заключенным в него крестом. Вот чего я никогда не смогу понять: маги - слуги Селатовы, и тут же - маги, благословленные пальцем Иша. И не надо мне заливать про темное и светлое. Не поверю.
Девчонка сощуренными глазами оглядела присутствующим и вызывающе выпятила нижнюю губу. Похоже, что её кто-то сильно разозлил. И тут её взгляд оценивающе остановился на мне. Жертва была выбрана. Проигнорировав гнома, который съежился и превратился в грубо вырезанную (не иначе как топором) деревянную статую, она подошла ко мне и процедила:
– Мне нужен этот стол…
Произошла долгая пауза, в ходе которой мне предлагалось быстро и незаметно исчезнуть. Это мне совершенно не понравилось. Я всё же, практически - выпускница Валлиса (ну подумаешь - один год оставался, пока не выперли). Я ответила:
– Мне он тоже нужен.
– Ты что - не поняла? - усмехнулась она - Или на неприятности нарываешься?
– Угу - благодушно согласилась я - нарываюсь. Прямо-таки жажду.
Вирра благоразумно ретировалась подальше от стола и с любопытством высунулась между двумя окончательно вырубившимися пьянчужками.
– Ну, получай - незамедлительно сообщила девчонка и взмахнула руками. Меня вытащило из-за стола и потянуло куда-то вверх. Зависнув под самым потолком, я начала понемногу выходить из себя. Новоявленная магичка с удовольствием разглядывала меня, хихикая и подергивая пальцами, отчего меня то подбрасывало, то отпускало вниз.
– Как себя чувствуешь? - преувеличенно вежливо спросила девчонка - знаешь - очень полезно иногда снять нагрузку с позвоночника.
Когда мои уши раскалились докрасна от злости, я просто плюнула, метя ей в глаз. И попала. Магичка взвизгнула и на мгновение опустила руку, стирая с лица плевок. Я не рухнула вниз как мешок. Спружинила ноги и через мгновенье уже стояла рядом с ней. Резкому удару в подбородок меня учил не отец Горвин, а Ольгерд. Долго учил. Девчонка коротко взвизгнула и рухнула навзничь, под одобрительные возгласы зрителей.
Я подошла и сняла с неё сумку.
– Так, посмотрим, что тут у нас? - я принялась вытряхивать из сумки содержимое и швырять им в поверженную противницу - Пузырьки, скляночки… Снадобья что ли? Гадость какая! Ты - крыс, что ли травишь? А это что - пролежни протирать, когда с лошади слезаешь?
Я повертела в руках плоскую коробочку, на которой затейливой вязью было написано: "Пудра Манто, произведено в Эль…", а дальше затерто. Повертела, повертела и прицельно швырнула её в живот. Магичка по-прежнему не подавала признаков жизни.
Три книжки - толстые, растрепанные, четвертного формата я выбрасывать не стала. К книгам я всегда относилась трепетно. Бросила их на стол - моя законная добыча. Девчонка застонала и пошевелила рукой.
Подойдя к ней, я аккуратно, ногой припечатала её к полу.
– Погоди пока, не вставай. Твердая ровная поверхность тоже полезна для позвоночника - пояснила я - а это что за…
Узкий продолговатый, наполовину пустой пузырек пах ландышем. Я принюхалась. Здорово!
– Это духи… - пробормотала магичка, пытаясь выползти из под моего сапога - дура неотесанная…
Я с удовольствием надавила посильнее. Девчонка пискнула и вцепилась в мой сапог обеими руками.
– Отпусти! Слышишь?!
– Отпущу, отпущу - ласково пообещала я, продолжая шариться в сумке - О! Гребень. Ты не против?
Я сунула его к себе в карман. Серебряный гребень, украшенный по ободку красными и зелеными камешками. Больше в сумке ничего не было. Я цапнула со стола отложенные книжки и убрала ногу с присмиревшей магички.
– Ну и напоследок…
С этими словами я двинула её ещё раз, ногой в челюсть. Ну не жестокая я… Просто чтобы она не взялась опять за свои штучки. Обернулась к начавшему оживать Рагаронду:
– У тебя деньги есть?
Гном ошарашено кивнул.
– Дай грабов двадцать.
Деньги я кинула на стол.
– Вирра, позаботься об этой ведьмочке. А то нехорошо как-то получилось. Пошли, Рагаронд.
Я вышла из шинка полной героиней, оставив за спиной благоговейную тишину. Гном плелся за мной следом и молчал.
– Ну, куда теперь? - обратилась я к нему.
Рагаронд подцепил свою заветную тележку и кивнул в сторону главной дороги.
– Зря ты так с ней обошлась - заметил он немного погодя, когда мы уже вышли на прежнюю дорогу. - Зачем наживать себе лишнего врага? Ведьма - судя по всему не подарок. И кое-что умеет.
Я фыркнула:
– Это ты мне говоришь? Сидел там как засохшая герань, даже не заступился!
– А что бы я мог сделать? - обиделся Рагаронд - против магии не попрешь.
– Вот-вот, все вы хороши со стороны да опосля.
– Зато живем дольше - откликнулся гном.
На этом разговор прекратился. Шинок остался далеко позади, когда Рагаронд стал смущенно поглядывать на меня и сбавлять ход.
– Мне тут нужно… - начал он.
– По нужде? - догадалась я - Так сходи, я тележку покараулю.
– Нет, ты не поняла - закряхтел гном - тут вот шагов через тридцать тропинка уходит в лес…
– И что?
– Я дальше с тобой не пойду - набрался смелости он.
Я вытаращила глаза:
– Как это не пойдешь?
– Дальше - сама - гном пожал плечами - пройдешь полтора стадня, а там и увидишь этот самый… ведьмин…
– Вот значит как…? - покачала я головой - Струсил.
– Не струсил, а тысячу грабов я тебе за работу обещал. Вот и выполняй.
– Да, Рагаронд - протянула я разочарованно - этак ты тыщу лет проживешь. Ну да ладно, Иш с тобой! Живи.
– Погоди! - гном опустил тележку и принялся что-то отдирать от днища.
– Вот, держи! - с этими словами Рагаронд протянул мне… меч.
Я не поверила глазам. Вот тебе и гном! Протянула руку и взяла предложенное. Черные перламутровые ножны, уже слегка потрескавшиеся, скрывали в себе что-то мной ранее не виданное. Я осторожно вытянула клинок. Длинный, узкий и слегка изогнутый. Как жало саранчи.
– Что это? - восторженно прошептала я (каким же чудом должна быть гномья секира, если Рагаронд не поскупился на такой меч?). Гном не преминул меня разочаровать.
– Ты только… не насовсем. Это на время, чтобы ты заказ смогла выполнить. Мало ли что там…
– И на том спасибо - поклонилась я ему в ноги - а я-то подумала - захворал ты, такие подарки делаешь.
Он потупил глазки.
– Так у тебя ж оружия никакого. Ну, ты иди. Я тебя до вечера в шинке подожду.
– А если не дождешься? - полюбопытствовала я.
– Домой поеду - объяснил гном.
– Хмм…
Он оставил меня одну, беззащитную и растерянную, на лесной дороге, глядящую ему вслед взглядом потерянного котенка-сироты. И без зазрения совести потащился пить свое дурацкое черное пиво. Я вздохнула, поправила наплечную сумку и пошла куда меня послали.
Пройдя обещанные тридцать шагов, я никакой тропинки не обнаружила. На мое счастье, навстречу мне попался какой-то сельчанин на отчаянно скрипящей телеге, запряженной не старым ещё жеребчиком. Жеребчик имел очень несчастливый вид и бельмо на левом глазе.
Крестьянин долго не мог понять чего я от него хочу, а я мямлила что-то про круг, лес и тропинку. Потом сообразил.
– Так энто вы про Тихую рощу спрашиваете? - мужик привычным жестом поскреб заросшую макушку - Эвон там, в двух стаднях отсюда. Только то не роща вовсе, а лес. Зверь там не водится, оборотни да протчая нежить навроде вурдалаков - стороной обходят. Говорят, посеред леса круглая поляна есть, но врать не буду - не видел. И ещё говорят, что бродит в том лесу морока какая-то. Обличьем - лошадь, а што такое на самом деле - никто не знает. Увидеть её трудно, да оно и к лучшему… Люди говорят, увидишь тень - через тридцать ден сам тенью станешь. Мы это место стороной обходим. Да оно нам и без надобностев. А вам-то туда - зачем? Гиблое место!
– Так здесь ещё и вурдалаки водятся? - мрачно спросила я - час от часу не легче.
Крестьянин поспешно дернул за поводья и зачмокал губами. Жеребчик бросил на меня тоскливый взгляд и тронулся в путь. Что мне оставалось делать - дуре-наемнице? Топать, по указанному направлению.
Б"гдучий гном ошибся шагов так на сто. Еле заметная тропинка, уже изрядно заросшая травой, петляла меж деревьев. Я кое-как запихнула меч в сумку и направилась в лес. Лес был не против. Я не юморю вовсе. Просто я всегда чувствую, когда можно войти, а когда нельзя. Правда, не всегда к внутреннему голосу прислушиваюсь.
Вот и теперь, живот уже надорвал свои голосовые связки, а я упорно плелась в указанном мне направлении. Да ещё и меч с собой тащила. И на кой я согласилась взяться за это дело? Сейчас бы уже стучалась в дверь знакомой отца Ольгерда… Я зажмурилась и представила: узкая и кривая улица Мучная, двухэтажный дом, с занавешенными окнами. Я - вежливо дергаю за кольцо, прибитое к рассохшейся от времени, выкрашенной в ядовито зеленый цвет, двери. Открывается окошечко, в которое высовывается длинный худой нос и спрашивает - какого Селата мне тут надобно? Я смиренно склоняю голову и, не глядя, протягиваю драгоценное письмо, на что нос мне отвечает: Эй, ты! Я к тебе обращаюсь!
– Ай! - я врезалась в тощее кривое деревце, неизвестно каким образом оказавшееся у меня на пути, в то время когда все остальные - широченные и высокие деревья - вежливо меня пропустили. Я с маху уселась на пятую точку. Хорошо, что ТАМ ничего не было. За спиной раздался довольный смех.
– Что случилось? - спросила я бодрым голосом. Сна ни в одном глазу. Не зря же отец Ольгерд утверждал, что хороший сон - ранний сон.
– Как что, Арса? - удивился Рагаронд - Пора уж и за дело приниматься!
Я нехотя глянула в окно.
– Так темно ж ещё? Вот солнце поднимется повыше…
– Какое солнце! - возмутился гном - пока доедем - как раз оно и поднимется. А нам надо - чтобы все видели, куда мы направились, а?
Признав справедливость сказанного, я кивнула головой и приподнялась с кровати. Издала запоздалое "Ой!", потом с удивлением обнаружила, что нога в порядке и ничего не болит.
Собираться мне нужды не было, поскольку спать я завалилась прямо в одежде. Хорошо ещё, что в порыве усердия Льеса не стала с меня её снимать, пока я спала. А то ещё и сам Рагаронд… бррр… Наскоро ополоснув лицо и выпив холодного квасу, я развязала свой узел. В нем было все мое имущество: холщовое платье мышиного цвета, старый плащ, остатки пирога, иконка с изображением святого Аверьяна (будь он неладен!), две книжки. Одна из них называлась "Благословение Иша", и содержала кучу всяких заповедей и наставлений по поводу и без повода. Вторая - "Приключения старой грымзы Калипы и молодой ведьмы Олены", моя любимая книжка с ведьмами, магами, принцами, красавицами, любовью и хорошим концом. Я её уже раз пятьдесят прочитала, но каждый год снова и снова перечитывала. А это что такое? Я вытащила тяжелый и тщательно упакованный сверток. Повертела в руках. Так вот почему узел таким тяжелым был! Ничего себе запаковали. Обмотка из оленьей кожи - дорогая вещь. Правда, изрядно потертая, но шнуры, стягивавшие её крест накрест - новые. Я развязала узел и развернула сверток. На ладонь мягко и спокойно выскользнул кинжал в серебристых ножнах. Вот это да! Я осторожно вытянула его из ножен и постучала ногтем по клинку. Первые полгода отец Горвин изводил нас изучением оружия и его характеристик, делая особый упор на определение качества оружия. Так вот - этот кинжал был чудом. Клинок тускло светился в полумраке комнаты, слегка расширяясь к острию. В основании клинка был выгравирован узор. Правда, разглядеть его (на зрение не жалуюсь) было делом нелегким. Рукоять удобно легла мне в руку, как будто по мне была сделана.
– Ого! - послышалось над ухом. Я вздрогнула и обернулась. Рагаронд с удивленными глазами наклонился надо мной, дыша свежесъеденным луком. Я молча сунула кинжал за пояс и вопросительно уставилась на гнома.
– У вас всем воспитанникам такие дают? - осведомился Рагаронд - А то, пожалуй, и я в Иша уверую.
– Нет - огрызнулась я - только тем, кто убьет гнома.
Тот засопел обиженно и махнул рукой. Гарвин и Дорес шуршали на кухне, беззлобно переругиваясь с Льесой. Та бранила их почем зря.
– Арса! - из кухни высунулась голова гномихи - иди, позавтракай!
Я накрепко завязала узел (как будто это поможет) и направилась к кухне. Льеса, встрепанная и заспанная, быстро собирала на стол, бурча себе под нос:
– Ну что за мужики бестолковые! На дело они собрались, тупоносые. Девочка некормленая ещё, не выспалась поди.
Передо мной появилась тарелка с яичницей и ломоть серого хлеба. Льеса виновато пожала плечами:
– Пока больше не приготовила ничего. Так на скорую руку. Беда с этими мужьями! За что ни возьмутся - всё не по уму! Как дети малые…
– А сколько у вас мужей, Льеса? - не без ехидства спросила я (само собой, гномиха не оценит моего чувства юмора, так хоть самой им насладиться).
– А трое - совершенно спокойно ответила она - Да ты же их знаешь: Рагаронд, Гарвин и Дорес. Рагаронд - старший.
У меня отвисла челюсть.
– А как же…? А разве…? А что, у вас… можно?
Льеса глянула на мою растерянную физиономию и расхохоталась.
– А ты не знала?
– Нет, конечно - вырвалось у меня - в голове не укладывается - три мужа…
– Видишь ли, у нас - гномов, девочки рождаются в десять раз реже, чем мальчики. Женщин мало, вот и приходится…
– А сколько мужей можно… это…?
– Сколько прокормишь - улыбнулась гномиха - очень удобно, между прочим. Сама подумай: один дома по хозяйству помогает; другой в кузне работает; третий на заработках, ну и там - скотину выпасти или ещё чего…
– Ну, - протянула я - удивили! Чего только про гномов не рассказывают, но такого…! Я вот слышала что женщины-гномы мало чем от мужчин отличаются. Даже бороды отпускают…
Гномиха фыркнула и смутилась.
– Ну… это я могу объяснить. Только ты никому не болтай об этом, хорошо?
Я закивала в предвкушении нового знания.
– Женщин не хватает - повторила Льеса - парни маются… Так некоторые и женятся друг на дружке.
– Как?! - челюсть у меня окончательно отпала.
– Как, как - смущенно сказала гномиха - как придется. А потом и пускаете вы - люди, слухи о том, что гномихи бородаты и кроме как по платью - не отличишь.
Иш всемогущий! Я все не могла переварить услышанное, пережаренная яичница и то - лучше усваивалась.
– Арса - на пороге появился недовольный Рагаронд - Пора уж!
Он с упреком посмотрел на жену, но та сделала равнодушное лицо и подала мне кружку с травяным чаем.
– Чай выпьет, тогда и выйдет. А вы пока проверьте - ничего не забыли?
– Да мы готовы уж - проворчал гном - сколь можно ждать? Вот-вот солнце взойдет.
Я быстро опрокинула в себя содержимое кружки и вытерла руки о подол платья.
– Все, я - готова!
Во дворе стояла маленькая тележка. Я с интересом обошла вокруг неё. Мало того, что у тележки не было лошади, или на худой конец осла. Она ещё была рассчитана максимум на полтора человека.
– Э-э-э… - вопросительно обернулась я к Рагаронду.
– Не стану же я лошадь запрягать в такое-то место - сказал он.
– Так что, ты меня запряжешь?
– Это была бы хорошая мысль - пробормотал гном - если бы ты подкинула мне её раньше. Нет, конечно - я тебя повезу. Залезай.
Я подавила искренний вздох разочарования и полезла в тележку. Видно судьба моя такая - на гномах ездить. Рагаронд быстренько напялил на себя лошадиное снаряжение (хомут там и прочее) и с места рванул по дороге. Гарвин и Дорес у порога с чувством махали нам вслед. В окошке показалась Льеса и снова исчезла.
Была бы тележка поудобнее - я бы вздремнула пару часиков, под мерную иноходь гнома. Но она явно была не рассчитана на такое. Пришлось любоваться медленно проплывающими окрестностями. Солнце понемножку набралось наглости и высунулось из-за верхушек деревьев, раскидывая свои лучи направо и налево. Я не переставая зевала и потягивалась так, что косточки хрустели. Через пару стадней Рагаронд начал усиленно сопеть и сбиваться с ноги.
– Эй-эй! - закричала я, когда тележка наскочила на камень и едва не опрокинулась набок - Рагаронд! Поосторожней нельзя ли?
Гном перешел на шаг и тяжело отдуваясь остановился через десяток складней. Выпутался из сбруи и подошел к тележке.
– Эк, тебя в Валлисе откормили-то! Сена воз и то легче везти было бы.
Я обиделась. Что за вранье? Не такая уж я и тяжелая, а очень даже стройная и изящная. Что он врёт?!
– Надо чаще бегом заниматься - заявила я в ответ - дыхалка у тебя никуда не годится. Подумаешь - два складня пробежал и умаялся!
У Рагаронда от такой наглости глаза на лоб полезли.
– Ну ты… эк… эт… мда…
– Долго ещё до того места? - я миролюбиво сменила тему.
Гном понемногу успокоился и через пару минут ответил:
– Ещё столько же. Но мне надо сделать хотя бы пару глотков хорошего эля. В горле сухо, аж дерет!
Я спрыгнула с тележки и принялась рыться в тряпье, валявшемся у меня в ногах.
– Так, что здесь? Ничего. И тут - ничего.
Перерыв всю кучу я недоуменно повернулась к Рагаронду.
– Слушай, а где же эль?
– Какой ещё эль? - настороженно спросил гном, ожидая очередного подвоха.
– Ну ты сейчас говорил, что хочешь выпить. Я бы тоже не отказалась.
– Так нету там - простонал он - я ж говорю, надо бы заглянуть в придорожный шинок. Здесь неподалеку находится.
– А… - протянула я - так бы сразу и сказал. Ну, пошли, показывай.
Рагаронд ухватился за оглобли и потащил тележку за собой.
– Эй, ты чего? Оставь её здесь. Кому она нужна? Потом вернемся и заберем.
Гном покачал головой и ухватившись покрепче, упрямо покатил тележку за собой. Я пожала плечами. Не мне же её катить. И потопала за гномом.
Шинок и в самом деле оказался неподалеку. Складней через сто примерно. Гном дотащил тележку до ближайшего замызганного оконца, и бодренько протопал вовнутрь. Я кисло глянула на неказистое строеньице с покосившимися стенами и шагнула за порог. Застарелый запах прокисшего пива ударил в нос с такой силой, что я на мгновенье зажмурилась и перестала дышать. Потом осторожно приоткрыла один глаз. В шинке было на удивление чисто, хотя с десяток испитых мужичков прилежно тянули из больших глиняных кружек явно не воду. Гном выбрал свободный стол и подмигнул мне. Я уселась рядом. К столу развратной вихляющей походкой подошла не старая ещё женщина, со впалыми щеками и красновато-синим носом. Под правым глазом - синяк, не очень свежий. Зато на левой щеке красовалась свежайшая царапина.
– Что желаем? - она подмигнула гному и толкнула его бедром в плечо. Рагаронд к моему удивлению не выбежал из шинка с воплем ужаса, а игриво осклабился и шлепнул её по заднице:
– Дай-ка нам, Вирра, черного эля - пару кружечек, и сухариков соленых пригоршню.
Вира скуксилась:
– Ты что смеешься, Раг? Что такое для мужика кружка пива? Я тебя прям не узнаю! Может, ты хотел сказать - десяточек?
Гном отрицательно помотал бородой:
– Нет, Вирра, извиняй. Нам ещё путь предстоит неблизкий. А уж на обратном пути - заглянем, и тогда уж готовь десяточек, да не один. Лишь бы дело выгорело.
Шинкарка понимающе закивала.
– Понимаю, понимаю… Наклевывается хороший барыш, Рагаронд?
– Да нет - уклончиво ответил гном - так, старый должок надо вернуть.
– Небось, без драки не обойдется? - ухмыльнулась Вирра, и кивнула в мою сторону - а что за краля с тобой? Наемница? Или ты на старости лет Льесу променял?
– Скажешь тоже - на старости! - пробурчал не без самодовольства Рагаронд - конечно нанял.
Вирра с видом знатока прищурилась на меня.
– Уж больно молода… да и что-то не похоже, чтобы она дралась хорошо.
– А от неё этого не требуется пока - заявил гном - ну что, ты долго будешь нам на уши припадать? Тащи свое разбавленное кошачьей мочой пиво или нам уже пора?
Я чуть не закивала ему: "Пора, пора! Валим отсюда!".
Женщина обиженно поджала потресканные губы:
– Скажешь тоже… Щас принесу, опробуешь - тыщу лет извиняться будешь, а не прощу.
Она мотнула подолом и ушла. Вскоре она вернулась с двумя кружками, в которых плескалась подозрительного вида жидкость. Я принюхалась, и желание пить окончательно пропало. Гном подбадривающе кивнул мне:
– Пей, не бойся, Арса! Я хоть и ругаю постоянно и Вирру, и эль. Но такого пива больше нигде не выпьешь.
Шинкарка довольно усмехнулась:
– Его ещё бабка моя варила. Мужикам вообще не доверяла. Какое другое пиво - привозят мне из разных мест, но это - только в моей деревне варят. Кого ещё там Селат принес?
За стеной раздалось лошадиное ржание, топот и ещё куча всяких звуков. У меня создалось впечатление, что лошадь отчаянно пыталась затормозить, и смогла сделать это - только благодаря остаткам плетня, что торчали вокруг шинка.
– Карррса морвел! - звонко раздалось снаружи, и в дверь влетела растрепанная девчонка. Даже ко всему равнодушные мужики оторвались от своих кружек и тупо уставились на неё. Тут было на что посмотреть. Во-первых - она была рыжая. Терпеть не могу рыжих. Во-вторых - на ней был надет какой-то черный балахон, с красными вставками. В-третьих, - на боку у неё висела сумка с изображением благословенной Ишем магии - круг с заключенным в него крестом. Вот чего я никогда не смогу понять: маги - слуги Селатовы, и тут же - маги, благословленные пальцем Иша. И не надо мне заливать про темное и светлое. Не поверю.
Девчонка сощуренными глазами оглядела присутствующим и вызывающе выпятила нижнюю губу. Похоже, что её кто-то сильно разозлил. И тут её взгляд оценивающе остановился на мне. Жертва была выбрана. Проигнорировав гнома, который съежился и превратился в грубо вырезанную (не иначе как топором) деревянную статую, она подошла ко мне и процедила:
– Мне нужен этот стол…
Произошла долгая пауза, в ходе которой мне предлагалось быстро и незаметно исчезнуть. Это мне совершенно не понравилось. Я всё же, практически - выпускница Валлиса (ну подумаешь - один год оставался, пока не выперли). Я ответила:
– Мне он тоже нужен.
– Ты что - не поняла? - усмехнулась она - Или на неприятности нарываешься?
– Угу - благодушно согласилась я - нарываюсь. Прямо-таки жажду.
Вирра благоразумно ретировалась подальше от стола и с любопытством высунулась между двумя окончательно вырубившимися пьянчужками.
– Ну, получай - незамедлительно сообщила девчонка и взмахнула руками. Меня вытащило из-за стола и потянуло куда-то вверх. Зависнув под самым потолком, я начала понемногу выходить из себя. Новоявленная магичка с удовольствием разглядывала меня, хихикая и подергивая пальцами, отчего меня то подбрасывало, то отпускало вниз.
– Как себя чувствуешь? - преувеличенно вежливо спросила девчонка - знаешь - очень полезно иногда снять нагрузку с позвоночника.
Когда мои уши раскалились докрасна от злости, я просто плюнула, метя ей в глаз. И попала. Магичка взвизгнула и на мгновение опустила руку, стирая с лица плевок. Я не рухнула вниз как мешок. Спружинила ноги и через мгновенье уже стояла рядом с ней. Резкому удару в подбородок меня учил не отец Горвин, а Ольгерд. Долго учил. Девчонка коротко взвизгнула и рухнула навзничь, под одобрительные возгласы зрителей.
Я подошла и сняла с неё сумку.
– Так, посмотрим, что тут у нас? - я принялась вытряхивать из сумки содержимое и швырять им в поверженную противницу - Пузырьки, скляночки… Снадобья что ли? Гадость какая! Ты - крыс, что ли травишь? А это что - пролежни протирать, когда с лошади слезаешь?
Я повертела в руках плоскую коробочку, на которой затейливой вязью было написано: "Пудра Манто, произведено в Эль…", а дальше затерто. Повертела, повертела и прицельно швырнула её в живот. Магичка по-прежнему не подавала признаков жизни.
Три книжки - толстые, растрепанные, четвертного формата я выбрасывать не стала. К книгам я всегда относилась трепетно. Бросила их на стол - моя законная добыча. Девчонка застонала и пошевелила рукой.
Подойдя к ней, я аккуратно, ногой припечатала её к полу.
– Погоди пока, не вставай. Твердая ровная поверхность тоже полезна для позвоночника - пояснила я - а это что за…
Узкий продолговатый, наполовину пустой пузырек пах ландышем. Я принюхалась. Здорово!
– Это духи… - пробормотала магичка, пытаясь выползти из под моего сапога - дура неотесанная…
Я с удовольствием надавила посильнее. Девчонка пискнула и вцепилась в мой сапог обеими руками.
– Отпусти! Слышишь?!
– Отпущу, отпущу - ласково пообещала я, продолжая шариться в сумке - О! Гребень. Ты не против?
Я сунула его к себе в карман. Серебряный гребень, украшенный по ободку красными и зелеными камешками. Больше в сумке ничего не было. Я цапнула со стола отложенные книжки и убрала ногу с присмиревшей магички.
– Ну и напоследок…
С этими словами я двинула её ещё раз, ногой в челюсть. Ну не жестокая я… Просто чтобы она не взялась опять за свои штучки. Обернулась к начавшему оживать Рагаронду:
– У тебя деньги есть?
Гном ошарашено кивнул.
– Дай грабов двадцать.
Деньги я кинула на стол.
– Вирра, позаботься об этой ведьмочке. А то нехорошо как-то получилось. Пошли, Рагаронд.
Я вышла из шинка полной героиней, оставив за спиной благоговейную тишину. Гном плелся за мной следом и молчал.
– Ну, куда теперь? - обратилась я к нему.
Рагаронд подцепил свою заветную тележку и кивнул в сторону главной дороги.
– Зря ты так с ней обошлась - заметил он немного погодя, когда мы уже вышли на прежнюю дорогу. - Зачем наживать себе лишнего врага? Ведьма - судя по всему не подарок. И кое-что умеет.
Я фыркнула:
– Это ты мне говоришь? Сидел там как засохшая герань, даже не заступился!
– А что бы я мог сделать? - обиделся Рагаронд - против магии не попрешь.
– Вот-вот, все вы хороши со стороны да опосля.
– Зато живем дольше - откликнулся гном.
На этом разговор прекратился. Шинок остался далеко позади, когда Рагаронд стал смущенно поглядывать на меня и сбавлять ход.
– Мне тут нужно… - начал он.
– По нужде? - догадалась я - Так сходи, я тележку покараулю.
– Нет, ты не поняла - закряхтел гном - тут вот шагов через тридцать тропинка уходит в лес…
– И что?
– Я дальше с тобой не пойду - набрался смелости он.
Я вытаращила глаза:
– Как это не пойдешь?
– Дальше - сама - гном пожал плечами - пройдешь полтора стадня, а там и увидишь этот самый… ведьмин…
– Вот значит как…? - покачала я головой - Струсил.
– Не струсил, а тысячу грабов я тебе за работу обещал. Вот и выполняй.
– Да, Рагаронд - протянула я разочарованно - этак ты тыщу лет проживешь. Ну да ладно, Иш с тобой! Живи.
– Погоди! - гном опустил тележку и принялся что-то отдирать от днища.
– Вот, держи! - с этими словами Рагаронд протянул мне… меч.
Я не поверила глазам. Вот тебе и гном! Протянула руку и взяла предложенное. Черные перламутровые ножны, уже слегка потрескавшиеся, скрывали в себе что-то мной ранее не виданное. Я осторожно вытянула клинок. Длинный, узкий и слегка изогнутый. Как жало саранчи.
– Что это? - восторженно прошептала я (каким же чудом должна быть гномья секира, если Рагаронд не поскупился на такой меч?). Гном не преминул меня разочаровать.
– Ты только… не насовсем. Это на время, чтобы ты заказ смогла выполнить. Мало ли что там…
– И на том спасибо - поклонилась я ему в ноги - а я-то подумала - захворал ты, такие подарки делаешь.
Он потупил глазки.
– Так у тебя ж оружия никакого. Ну, ты иди. Я тебя до вечера в шинке подожду.
– А если не дождешься? - полюбопытствовала я.
– Домой поеду - объяснил гном.
– Хмм…
Он оставил меня одну, беззащитную и растерянную, на лесной дороге, глядящую ему вслед взглядом потерянного котенка-сироты. И без зазрения совести потащился пить свое дурацкое черное пиво. Я вздохнула, поправила наплечную сумку и пошла куда меня послали.
Пройдя обещанные тридцать шагов, я никакой тропинки не обнаружила. На мое счастье, навстречу мне попался какой-то сельчанин на отчаянно скрипящей телеге, запряженной не старым ещё жеребчиком. Жеребчик имел очень несчастливый вид и бельмо на левом глазе.
Крестьянин долго не мог понять чего я от него хочу, а я мямлила что-то про круг, лес и тропинку. Потом сообразил.
– Так энто вы про Тихую рощу спрашиваете? - мужик привычным жестом поскреб заросшую макушку - Эвон там, в двух стаднях отсюда. Только то не роща вовсе, а лес. Зверь там не водится, оборотни да протчая нежить навроде вурдалаков - стороной обходят. Говорят, посеред леса круглая поляна есть, но врать не буду - не видел. И ещё говорят, что бродит в том лесу морока какая-то. Обличьем - лошадь, а што такое на самом деле - никто не знает. Увидеть её трудно, да оно и к лучшему… Люди говорят, увидишь тень - через тридцать ден сам тенью станешь. Мы это место стороной обходим. Да оно нам и без надобностев. А вам-то туда - зачем? Гиблое место!
– Так здесь ещё и вурдалаки водятся? - мрачно спросила я - час от часу не легче.
Крестьянин поспешно дернул за поводья и зачмокал губами. Жеребчик бросил на меня тоскливый взгляд и тронулся в путь. Что мне оставалось делать - дуре-наемнице? Топать, по указанному направлению.
Б"гдучий гном ошибся шагов так на сто. Еле заметная тропинка, уже изрядно заросшая травой, петляла меж деревьев. Я кое-как запихнула меч в сумку и направилась в лес. Лес был не против. Я не юморю вовсе. Просто я всегда чувствую, когда можно войти, а когда нельзя. Правда, не всегда к внутреннему голосу прислушиваюсь.
Вот и теперь, живот уже надорвал свои голосовые связки, а я упорно плелась в указанном мне направлении. Да ещё и меч с собой тащила. И на кой я согласилась взяться за это дело? Сейчас бы уже стучалась в дверь знакомой отца Ольгерда… Я зажмурилась и представила: узкая и кривая улица Мучная, двухэтажный дом, с занавешенными окнами. Я - вежливо дергаю за кольцо, прибитое к рассохшейся от времени, выкрашенной в ядовито зеленый цвет, двери. Открывается окошечко, в которое высовывается длинный худой нос и спрашивает - какого Селата мне тут надобно? Я смиренно склоняю голову и, не глядя, протягиваю драгоценное письмо, на что нос мне отвечает: Эй, ты! Я к тебе обращаюсь!
– Ай! - я врезалась в тощее кривое деревце, неизвестно каким образом оказавшееся у меня на пути, в то время когда все остальные - широченные и высокие деревья - вежливо меня пропустили. Я с маху уселась на пятую точку. Хорошо, что ТАМ ничего не было. За спиной раздался довольный смех.