И уставился на нас совестящим осуждающим взглядом, словно мы с Илоркой решили вымогнуть у сирот последнее. Да ещё и вурдалака с собой привезли…
У меня возникла удачная мысль, хотя и дурная. Кто ж отдаст?
– Давайте так - двадцать грабов и что-нибудь, на чем до трактира доехать можно?
Богун усмехнулся моей наивности. Староста переглянулся с мужиками и вопреки моим ожиданиям (лошадь меньше чем за двести грабов не купишь, если только не дохлую) сказал:
– Коль от сказанного не откажетесь, то - согласные мы.
Судя по ироническому взгляду, брошенному Богуном на старосту, он догадался, что за перевозочное средство собирается всучить мне староста. Мужик покачал головой, но ничего не сказал. Было о чем мне задуматься.
Илорка надулась, услышав столь скудное предложение оплаты её магических талантов, и уже открыла рот, чтобы выразить свои чувства, но я ткнула её локтем в бок и многозначительно кивнула. Чего у рыжей не отнять - так это сообразительности. Правда…, будь она круглой дурой - в сэренсати её бы не взяли.
Бонун наклонился к моему уху и шепнул:
– Не беспокойтесь. Уговор в силе.
– Сколько? - шепнула я в ответ, показывая взглядом на надутую магичку.
– Сотенку собрал, да от себя добавил два червонца…
Я в свою очередь притянула Илорку к себе за локоть и шепнула ей в ухо:
– Сто сорок.
Илоркино лицо приняло более приятное выражение.
– Значит так - сказала она, приступая к работе - ступайте все по домам и не высовывайтесь. И чтобы ни случилось - ни в коем случае не бегите. По крайней мере - сразу. Это всё. Пошли, Арса!
Время было далеко за полдень. Легкий ветерок, прилетевший откуда-то, не принес ни капли свежести. Зато донес до моего обоняния мертвый запах гнили, который просто источали старые дома. Магичка шла впереди, тщательно осматривая каждое строение, нюхала воздух и время от времени вырисовывала пальчиками в воздухе разнообразные фигуры. Я украдкой осенила себя средним пальцем. Мало ли что…
Я как-то иначе представляла себе охоту на вурдалака. Согласно книжным описаниям, должна была быть темная ночь (просто черная, хоть глаз выколи), должны выть волки (не менее чем в двух стаднях от места события), должен быть свежий труп (или на худой конец - деревенское кладбище) и ещё много чего не хватало. Я чуть не ляпнула Илорке - мол, почему мы днем тут шарахаемся, а не ждем ночи? Однако вовремя вспомнила нашу недавнюю грызню и заткнулась. Не хватало ещё… у неё спрашивать что-то…
Между тем, рыжая углубилась куда-то в глубь заброшенных домов, и мне пришлось догонять её вприпрыжку. Магичка покосилась на меня неодобрительно и буркнула:
– Ты бы хоть меч из-под мышки вытащила - воительница Ишева…
Огрызаться я не стала - всё же дело серьезное. Пусть себе работает. А я рядом постою.
Чем дальше мы заходили вглубь, тем противнее становилось там находиться. Полуразваленные дома осели грудами сгнивших досок, бревен, соломы и прочего добра. Пока Илорка обнюхивала очередной сарай, я перелезла через груду мусора и облюбовала себе более-менее сохранившийся домик. Внутрь я заглядывать не стала (не хватало ещё получить потолочной балкой по макушке), решив обойти его кругом. Когда-то здесь жили неплохие хозяева. Даже в этой разрухе всё ещё проглядывал определенный порядок. Дом был небольшим, но имел несколько пристроек, которые стойко держались своими стенами (из хороших бревен) и не желали умирать. Огородные грядки ползли ровными рядами, создавая странное впечатление ухоженности. Я уже собиралась завернуть за очередной угол, когда услышала чье-то сиплое дыхание. Душа ушла в пятки, но любопытство пересилило страх. Я на цыпочках прокралась к углу и осторожно выглянула, чуть не уткнувшись носом… в чей-то такой же любопытный (только ужасно смердящий) нос. Крик почему-то во мне не проснулся. Я только отшатнулась, захлопала глазами и (решив, что показалось) выглянула снова.
Вурдалак был грязным. Вурдалак был вонючим. От него уморительно (от слова "мор" конечно) разило мочой, слюнями, нечищеными зубами и ещё какой-то мерзостью, от которой мой желудок решительно поругался со своим содержимым и принялся не в меру ретиво выталкивать его (содержимое) наружу. Свалявшаяся шерсть делала вурдалака похожим на облезлое чучело. Добавьте к этому проржавевшую кольчугу, из которой пучками торчали слипшиеся бурые волоски. Желтые источенные клыки говорили о том, что их обладатель давненько уже не пробовал нормальной (для вурдалака, я думаю) пищи, перебиваясь костями или кореньями; а набрякшие веки - о том, то их обладатель совсем недавно переболел (или всё ещё болеет) водянкой.
Я медленно попятилась назад. Вурдалак немного поразмыслил и двинулся за мной. Он был на голову выше меня, только что фигурой не вышел. Длиннющие лапы украшенные не менее длинными ровными когтями (Илорка увидит - обзавидуется) свисали чуть ли не до колен. Вурдалак негромко зарычал, скаля зубы. Неожиданно для себя я ответила тем же: приподняла верхнюю губу, показывая свои (белые и ровные) зубы, и зарычала.
– Арса! Беги! - раздался вопль магички.
Я незамедлительно послушалась и рванула так, что пятки засверкали. Одним махом перескочив кучу мусора, я подбежала к вставшей в боевую позицию магичке и благоразумно укрылась за её спиной.
– Ну, давай же - прошипела Илора - выходи, тварь…
Вурдалак оказался на удивление послушным и тут же ринулся к ней. Илорка выкрикнула какое-то слово и выбросила вперед открытую ладонь. Инстинкт самосохранения… А говорят, что он только у живых…
Вурдалак сгорбился и прыгнул вправо, уходя от несущегося на него огненного сгустка. Илора выругалась, сплюнула через плечо (хорошо, что ветер был не в мою сторону) и изменила стойку. Кажется, он разозлился…
Опустившись на все четыре… лапы, вурдалак припал к земле и, передвигаясь боком, попробовал обойти магичку справа. Мы слаженно попятились назад и вбок. Илорка - держа наготове руку с готовым зарядом, я по-прежнему у неё за спиной (только сейчас вспомнила про меч).
– Ты не могла бы отвлечь его? - кротким голосом спросила магичка. Я отрицательно помотала головой (как будто Илорка увидит).
– Как? - выдавила я из себя.
– Просто медленно отойди в сторону. Очень медленно. И попробуй заговорить с ним, только ровным голосом и без перерывов. Болтай всё что захочешь…
– Зачем? - вопросила я, следя за подкрадывающимся к нам вурдалаком.
– Очень действенное средство.
– Что говорить? - голос мой совершенно пропал. Просто испарился куда-то.
– Всё что угодно. Хоть Ишевы заповеди читай…
Я осторожно вздохнула и с усилием сделала шаг вправо.
– Ах-ты-тварь-безмозглая-да-мы-ж-тебя-сейчас-поймаем-и-на-медленном-огне-поджарим-да-старосте-скупому-скормим-а-он-съест-и-не-подавится - начала я замогильным голосом, медленно уходя вправо.
Вурдалак насторожился и дернул ухом. Но не остановился.
– Илорка…, что-дальше-говорить-я-не-знаю-что-говорить-совершенно-не-соображаю-и-почему-это-я-должна-отвлекать-ну-ты-и-зрака-селатова-я-с-тобой-ещё-разберусь-девственница-Ишева-Селатова-грешница-хренушки-тебе-а-не-Авера…
Магичка тихо хихикнула. Вурдалак приподнялся на задние лапы, словно готовясь к броску, но остановился, слушая в упоении мою речь.
– Иш-великий-и-милосердный-заповедал-жить-без-магии-и-приносить-жертвы-ему-только-деньгами-и-продуктами-но-никак-не-живыми-существами-он-заповедал-нам-отринуть-селатову-магию-а-чем-она-от-Ишевой-отличается-я-до-сих-пор-понять-не-могу…
– Сеть! - внезапно выкрикнула магичка и резко выбросила вперед руку. Вурдалак взвился в прыжке и оказался в опасной близости от нас обеих. Илорка с визгом бросилась бежать. Промахнулась, ведьма селатова… Я решительно последовала её примеру, даже и голос прорезался. С громким визгом мы побежали в разные стороны, и мне почему-то казалось, что вурдалак гонится именно за мной. Складней через десять я осмелилась оглянуться. Вурдалак оставался на том же месте, ошалев от сдвоенного девичьего визга и логической задачи с двумя решениями - за каким же зайцем гнаться?
Илорка уже выглядывала из-за угла полуразвалившейся избы, отчаянно мне жестикулируя. Я немного поразмыслила и решила, что магичка предлагает мне продолжить увещевание вурдалака и обратить его в веру истинную. Злобно оскалившись, я показала ей фигу. В ответ рыжая выразительно постучала согнутым пальцем по виску. Затем оттопырила два средних пальца, показала их мне и медленно свела вместе, многозначительно кивнув на рычащую тварь. Она предлагала напасть одновременно с двух сторон. Вот - дура! А если она опять промахнется и заедет мне пульсаром по…, я тогда точно её убью. Я согласно кивнула и, показав ей пятерню, стала медленно загибать пальцы. Пять…, четыре…, три…, два… давай!
К нашему огорчению, вурдалак уже принял нужное решение (дай Иш, чтоб неправильное!) и, скалясь, повернулся в мою сторону. С диким визгом мы ринулись на него. Вурдалак скакнул боком, потом ещё… и радостно понесся мне навстречу, занося лапу для удара. Пробежав с десяток шагов, я круто развернулась и с визгом бросилась в обратном направлении. К сожалению мне не повезло. Вместо того чтобы выбраться на открытое пространство, я забежала в угол, между двумя сарайчиками. Вурдалак замедлившимся скоком приближался, примеряясь для точного удара. Что-то тяжелое оттягивало мне руку. Я опустила глаза и увидела… меч.
Вурдалак уже был в двух шагах от меня и, выпрямившись в полный рост, тянул ко мне свои грязные лапы. Краем глаза я заметила Илорку, несущуюся к нам во всю прыть. Как же без неё… заревновала небось.
Я неуверенно взмахнула мечом. Вурдалак озадаченно отдернул лапу и удивленно воззрился на меня. Уже более уверенно, я повторила. Он отдернул вторую. Вы скажете - ну и воительница! Похвалялась, что в Валлисе была лучшей фехтовальщицей, а тут на тебе… Ну и что? Одно дело с отцом Горвином на деревяшках, и совсем другое дело - по настоящему, и не с человеком даже… Да и меч больше напоминал осиное жало, чем приличествующий случаю кладень-одноручник. Гном, небось, пожадничал нормальный меч дать…
Я быстрым движением нанесла удар наискось. Снизу вверх. Сссвисс! Клинок скрежетнул по кольчуге и срезал несколько волосинок. Мощным рашем [раш - рывок, атакующее движение вперед, по фехтовальной терминологии Валлиса] я рванулась вперед и сделала обратное движение клинком. Узкое лезвие скользнуло по мохнатой шее и чуть не достало меня по ноге. Вурдалак отшатнулся и коротко рыкнул, ткнув меня полусжатым кулаком в грудь. Я чуть не впечаталась в стену. Пришлось выписывать восьмерки, не подпуская вурдалака к себе. Тот же, уяснив, что и у беззащитных девушек бывают когти, безуспешно пытался обойти клинок.
– Ййияй! - сверкнула вспышка и магичка полоснула вурдалака чем-то сзади. Тот взвыл и молниеносно развернулся навстречу новой противнице. Илорка отступила назад, выманивая нежить на открытое место. Вурдалак, изображая ручного медведя, косолапо двинулся за ней. Я перехватила меч оголовьем вверх и прыгнула вперед, вонзая клинок ему в спину. Вурдалак по-тихому взвыл и осел на задние лапы. Магичка с торжествующим воплем подскочила, и полоснула его - растопыренными пальцами по горлу. Уродливая волосатая голова покачнулась и шмякнулась на землю. Туловище бессмысленно загребло лапами воздух и завалилось на бок, выплеснув из среза какую-то вонючую жидкость (но явно не кровь).
Наступила гробовая тишина. Мы потрясенно взирали на дело рук своих - не веря, что так легко отделались. Илорка с громким всхлипом утерла рукавом нос. Я пару минут тупо глядела на труп, затем попробовала вытащить торчащий из тела клинок. У меня получилось, только лезвие было заляпано какой-то бурой гадостью. Брезгливо вытерев его о вурдалака, я отошла подальше от вонючей туши и устало присела на какое-то трухлявое бревно. Ноги совершенно перестали держать меня на себе, трусливо дрожа и притворяясь, что они вовсе не для этого предназначены. Магичка отошла гораздо быстрее меня. Деловито оплела валявшуюся башку веревочками, закрутила на палку и украдкой от меня хлебнула из какой-то бутылочки темного стекла.
– Я как-то по другому представляла себе вурдалака - заметила я, разглядывая его.
Илорка по-взрослому усмехнулась.
– И что тебя смущает?
– Кольчуга.
– Значит похоронили его в кольчуге, а то и вовсе не хоронили. Говорил же этот одноногий мужик, что леса трупами завалены.
– Что-то долго он из земли выкапывался - усомнилась я - сколько времени уже прошло.
– Возможно, что путь его был долог - одухотворенно откликнулась магичка, вытирая лицо и руки надушенным платочком - и полон опасностей.
– Вроде молодых ведьм, норовящих оттяпать ему голову? - хмыкнула я - Кстати, а как ты это сделала? Голыми руками? Ногти у тебя конечно длинные и острые, но не до такой же степени…
– Это ты про "когти"? Заклинание для ближнего боя, когда некогда и меч достать. Если он вообще - есть. Используется в основном женщинами. Маги-мужчины почему-то им пренебрегают, хотя штука очень полезная. Ну, им бы только мечом помахать, а женщине где ж с тяжеленной железякой возиться. Ладно бы ещё кинжал…
– Что ж ты сразу ими не воспользовалась? - поинтересовалась я.
– Ну, во-первых: желательно не подпускать к себе нежить так близко. Для этого есть файры и пульсары, бьющие на приличное расстояние. А во-вторых: "когти" - требуют больших затрат магии, поэтому выпускаются только в момент удара, а потом их нужно сразу же убрать. Мне вот сейчас чего-нибудь поесть бы… У тебя хлеба нет с собой?
Я покосилась на темное пятно возле трупа, и меня стошнило.
ГЛАВА 8.
У меня возникла удачная мысль, хотя и дурная. Кто ж отдаст?
– Давайте так - двадцать грабов и что-нибудь, на чем до трактира доехать можно?
Богун усмехнулся моей наивности. Староста переглянулся с мужиками и вопреки моим ожиданиям (лошадь меньше чем за двести грабов не купишь, если только не дохлую) сказал:
– Коль от сказанного не откажетесь, то - согласные мы.
Судя по ироническому взгляду, брошенному Богуном на старосту, он догадался, что за перевозочное средство собирается всучить мне староста. Мужик покачал головой, но ничего не сказал. Было о чем мне задуматься.
Илорка надулась, услышав столь скудное предложение оплаты её магических талантов, и уже открыла рот, чтобы выразить свои чувства, но я ткнула её локтем в бок и многозначительно кивнула. Чего у рыжей не отнять - так это сообразительности. Правда…, будь она круглой дурой - в сэренсати её бы не взяли.
Бонун наклонился к моему уху и шепнул:
– Не беспокойтесь. Уговор в силе.
– Сколько? - шепнула я в ответ, показывая взглядом на надутую магичку.
– Сотенку собрал, да от себя добавил два червонца…
Я в свою очередь притянула Илорку к себе за локоть и шепнула ей в ухо:
– Сто сорок.
Илоркино лицо приняло более приятное выражение.
– Значит так - сказала она, приступая к работе - ступайте все по домам и не высовывайтесь. И чтобы ни случилось - ни в коем случае не бегите. По крайней мере - сразу. Это всё. Пошли, Арса!
Время было далеко за полдень. Легкий ветерок, прилетевший откуда-то, не принес ни капли свежести. Зато донес до моего обоняния мертвый запах гнили, который просто источали старые дома. Магичка шла впереди, тщательно осматривая каждое строение, нюхала воздух и время от времени вырисовывала пальчиками в воздухе разнообразные фигуры. Я украдкой осенила себя средним пальцем. Мало ли что…
Я как-то иначе представляла себе охоту на вурдалака. Согласно книжным описаниям, должна была быть темная ночь (просто черная, хоть глаз выколи), должны выть волки (не менее чем в двух стаднях от места события), должен быть свежий труп (или на худой конец - деревенское кладбище) и ещё много чего не хватало. Я чуть не ляпнула Илорке - мол, почему мы днем тут шарахаемся, а не ждем ночи? Однако вовремя вспомнила нашу недавнюю грызню и заткнулась. Не хватало ещё… у неё спрашивать что-то…
Между тем, рыжая углубилась куда-то в глубь заброшенных домов, и мне пришлось догонять её вприпрыжку. Магичка покосилась на меня неодобрительно и буркнула:
– Ты бы хоть меч из-под мышки вытащила - воительница Ишева…
Огрызаться я не стала - всё же дело серьезное. Пусть себе работает. А я рядом постою.
Чем дальше мы заходили вглубь, тем противнее становилось там находиться. Полуразваленные дома осели грудами сгнивших досок, бревен, соломы и прочего добра. Пока Илорка обнюхивала очередной сарай, я перелезла через груду мусора и облюбовала себе более-менее сохранившийся домик. Внутрь я заглядывать не стала (не хватало ещё получить потолочной балкой по макушке), решив обойти его кругом. Когда-то здесь жили неплохие хозяева. Даже в этой разрухе всё ещё проглядывал определенный порядок. Дом был небольшим, но имел несколько пристроек, которые стойко держались своими стенами (из хороших бревен) и не желали умирать. Огородные грядки ползли ровными рядами, создавая странное впечатление ухоженности. Я уже собиралась завернуть за очередной угол, когда услышала чье-то сиплое дыхание. Душа ушла в пятки, но любопытство пересилило страх. Я на цыпочках прокралась к углу и осторожно выглянула, чуть не уткнувшись носом… в чей-то такой же любопытный (только ужасно смердящий) нос. Крик почему-то во мне не проснулся. Я только отшатнулась, захлопала глазами и (решив, что показалось) выглянула снова.
Вурдалак был грязным. Вурдалак был вонючим. От него уморительно (от слова "мор" конечно) разило мочой, слюнями, нечищеными зубами и ещё какой-то мерзостью, от которой мой желудок решительно поругался со своим содержимым и принялся не в меру ретиво выталкивать его (содержимое) наружу. Свалявшаяся шерсть делала вурдалака похожим на облезлое чучело. Добавьте к этому проржавевшую кольчугу, из которой пучками торчали слипшиеся бурые волоски. Желтые источенные клыки говорили о том, что их обладатель давненько уже не пробовал нормальной (для вурдалака, я думаю) пищи, перебиваясь костями или кореньями; а набрякшие веки - о том, то их обладатель совсем недавно переболел (или всё ещё болеет) водянкой.
Я медленно попятилась назад. Вурдалак немного поразмыслил и двинулся за мной. Он был на голову выше меня, только что фигурой не вышел. Длиннющие лапы украшенные не менее длинными ровными когтями (Илорка увидит - обзавидуется) свисали чуть ли не до колен. Вурдалак негромко зарычал, скаля зубы. Неожиданно для себя я ответила тем же: приподняла верхнюю губу, показывая свои (белые и ровные) зубы, и зарычала.
– Арса! Беги! - раздался вопль магички.
Я незамедлительно послушалась и рванула так, что пятки засверкали. Одним махом перескочив кучу мусора, я подбежала к вставшей в боевую позицию магичке и благоразумно укрылась за её спиной.
– Ну, давай же - прошипела Илора - выходи, тварь…
Вурдалак оказался на удивление послушным и тут же ринулся к ней. Илорка выкрикнула какое-то слово и выбросила вперед открытую ладонь. Инстинкт самосохранения… А говорят, что он только у живых…
Вурдалак сгорбился и прыгнул вправо, уходя от несущегося на него огненного сгустка. Илора выругалась, сплюнула через плечо (хорошо, что ветер был не в мою сторону) и изменила стойку. Кажется, он разозлился…
Опустившись на все четыре… лапы, вурдалак припал к земле и, передвигаясь боком, попробовал обойти магичку справа. Мы слаженно попятились назад и вбок. Илорка - держа наготове руку с готовым зарядом, я по-прежнему у неё за спиной (только сейчас вспомнила про меч).
– Ты не могла бы отвлечь его? - кротким голосом спросила магичка. Я отрицательно помотала головой (как будто Илорка увидит).
– Как? - выдавила я из себя.
– Просто медленно отойди в сторону. Очень медленно. И попробуй заговорить с ним, только ровным голосом и без перерывов. Болтай всё что захочешь…
– Зачем? - вопросила я, следя за подкрадывающимся к нам вурдалаком.
– Очень действенное средство.
– Что говорить? - голос мой совершенно пропал. Просто испарился куда-то.
– Всё что угодно. Хоть Ишевы заповеди читай…
Я осторожно вздохнула и с усилием сделала шаг вправо.
– Ах-ты-тварь-безмозглая-да-мы-ж-тебя-сейчас-поймаем-и-на-медленном-огне-поджарим-да-старосте-скупому-скормим-а-он-съест-и-не-подавится - начала я замогильным голосом, медленно уходя вправо.
Вурдалак насторожился и дернул ухом. Но не остановился.
– Илорка…, что-дальше-говорить-я-не-знаю-что-говорить-совершенно-не-соображаю-и-почему-это-я-должна-отвлекать-ну-ты-и-зрака-селатова-я-с-тобой-ещё-разберусь-девственница-Ишева-Селатова-грешница-хренушки-тебе-а-не-Авера…
Магичка тихо хихикнула. Вурдалак приподнялся на задние лапы, словно готовясь к броску, но остановился, слушая в упоении мою речь.
– Иш-великий-и-милосердный-заповедал-жить-без-магии-и-приносить-жертвы-ему-только-деньгами-и-продуктами-но-никак-не-живыми-существами-он-заповедал-нам-отринуть-селатову-магию-а-чем-она-от-Ишевой-отличается-я-до-сих-пор-понять-не-могу…
– Сеть! - внезапно выкрикнула магичка и резко выбросила вперед руку. Вурдалак взвился в прыжке и оказался в опасной близости от нас обеих. Илорка с визгом бросилась бежать. Промахнулась, ведьма селатова… Я решительно последовала её примеру, даже и голос прорезался. С громким визгом мы побежали в разные стороны, и мне почему-то казалось, что вурдалак гонится именно за мной. Складней через десять я осмелилась оглянуться. Вурдалак оставался на том же месте, ошалев от сдвоенного девичьего визга и логической задачи с двумя решениями - за каким же зайцем гнаться?
Илорка уже выглядывала из-за угла полуразвалившейся избы, отчаянно мне жестикулируя. Я немного поразмыслила и решила, что магичка предлагает мне продолжить увещевание вурдалака и обратить его в веру истинную. Злобно оскалившись, я показала ей фигу. В ответ рыжая выразительно постучала согнутым пальцем по виску. Затем оттопырила два средних пальца, показала их мне и медленно свела вместе, многозначительно кивнув на рычащую тварь. Она предлагала напасть одновременно с двух сторон. Вот - дура! А если она опять промахнется и заедет мне пульсаром по…, я тогда точно её убью. Я согласно кивнула и, показав ей пятерню, стала медленно загибать пальцы. Пять…, четыре…, три…, два… давай!
К нашему огорчению, вурдалак уже принял нужное решение (дай Иш, чтоб неправильное!) и, скалясь, повернулся в мою сторону. С диким визгом мы ринулись на него. Вурдалак скакнул боком, потом ещё… и радостно понесся мне навстречу, занося лапу для удара. Пробежав с десяток шагов, я круто развернулась и с визгом бросилась в обратном направлении. К сожалению мне не повезло. Вместо того чтобы выбраться на открытое пространство, я забежала в угол, между двумя сарайчиками. Вурдалак замедлившимся скоком приближался, примеряясь для точного удара. Что-то тяжелое оттягивало мне руку. Я опустила глаза и увидела… меч.
Вурдалак уже был в двух шагах от меня и, выпрямившись в полный рост, тянул ко мне свои грязные лапы. Краем глаза я заметила Илорку, несущуюся к нам во всю прыть. Как же без неё… заревновала небось.
Я неуверенно взмахнула мечом. Вурдалак озадаченно отдернул лапу и удивленно воззрился на меня. Уже более уверенно, я повторила. Он отдернул вторую. Вы скажете - ну и воительница! Похвалялась, что в Валлисе была лучшей фехтовальщицей, а тут на тебе… Ну и что? Одно дело с отцом Горвином на деревяшках, и совсем другое дело - по настоящему, и не с человеком даже… Да и меч больше напоминал осиное жало, чем приличествующий случаю кладень-одноручник. Гном, небось, пожадничал нормальный меч дать…
Я быстрым движением нанесла удар наискось. Снизу вверх. Сссвисс! Клинок скрежетнул по кольчуге и срезал несколько волосинок. Мощным рашем [раш - рывок, атакующее движение вперед, по фехтовальной терминологии Валлиса] я рванулась вперед и сделала обратное движение клинком. Узкое лезвие скользнуло по мохнатой шее и чуть не достало меня по ноге. Вурдалак отшатнулся и коротко рыкнул, ткнув меня полусжатым кулаком в грудь. Я чуть не впечаталась в стену. Пришлось выписывать восьмерки, не подпуская вурдалака к себе. Тот же, уяснив, что и у беззащитных девушек бывают когти, безуспешно пытался обойти клинок.
– Ййияй! - сверкнула вспышка и магичка полоснула вурдалака чем-то сзади. Тот взвыл и молниеносно развернулся навстречу новой противнице. Илорка отступила назад, выманивая нежить на открытое место. Вурдалак, изображая ручного медведя, косолапо двинулся за ней. Я перехватила меч оголовьем вверх и прыгнула вперед, вонзая клинок ему в спину. Вурдалак по-тихому взвыл и осел на задние лапы. Магичка с торжествующим воплем подскочила, и полоснула его - растопыренными пальцами по горлу. Уродливая волосатая голова покачнулась и шмякнулась на землю. Туловище бессмысленно загребло лапами воздух и завалилось на бок, выплеснув из среза какую-то вонючую жидкость (но явно не кровь).
Наступила гробовая тишина. Мы потрясенно взирали на дело рук своих - не веря, что так легко отделались. Илорка с громким всхлипом утерла рукавом нос. Я пару минут тупо глядела на труп, затем попробовала вытащить торчащий из тела клинок. У меня получилось, только лезвие было заляпано какой-то бурой гадостью. Брезгливо вытерев его о вурдалака, я отошла подальше от вонючей туши и устало присела на какое-то трухлявое бревно. Ноги совершенно перестали держать меня на себе, трусливо дрожа и притворяясь, что они вовсе не для этого предназначены. Магичка отошла гораздо быстрее меня. Деловито оплела валявшуюся башку веревочками, закрутила на палку и украдкой от меня хлебнула из какой-то бутылочки темного стекла.
– Я как-то по другому представляла себе вурдалака - заметила я, разглядывая его.
Илорка по-взрослому усмехнулась.
– И что тебя смущает?
– Кольчуга.
– Значит похоронили его в кольчуге, а то и вовсе не хоронили. Говорил же этот одноногий мужик, что леса трупами завалены.
– Что-то долго он из земли выкапывался - усомнилась я - сколько времени уже прошло.
– Возможно, что путь его был долог - одухотворенно откликнулась магичка, вытирая лицо и руки надушенным платочком - и полон опасностей.
– Вроде молодых ведьм, норовящих оттяпать ему голову? - хмыкнула я - Кстати, а как ты это сделала? Голыми руками? Ногти у тебя конечно длинные и острые, но не до такой же степени…
– Это ты про "когти"? Заклинание для ближнего боя, когда некогда и меч достать. Если он вообще - есть. Используется в основном женщинами. Маги-мужчины почему-то им пренебрегают, хотя штука очень полезная. Ну, им бы только мечом помахать, а женщине где ж с тяжеленной железякой возиться. Ладно бы ещё кинжал…
– Что ж ты сразу ими не воспользовалась? - поинтересовалась я.
– Ну, во-первых: желательно не подпускать к себе нежить так близко. Для этого есть файры и пульсары, бьющие на приличное расстояние. А во-вторых: "когти" - требуют больших затрат магии, поэтому выпускаются только в момент удара, а потом их нужно сразу же убрать. Мне вот сейчас чего-нибудь поесть бы… У тебя хлеба нет с собой?
Я покосилась на темное пятно возле трупа, и меня стошнило.
ГЛАВА 8.
Сунутая под нос для предъявления доказательств вурдалачья голова не привела старосту в восторг. Приехавшие с пашни мужики (у кого-то хватило смелости сбегать за ними) мрачно обозрели синюшную облезлую морду и почесав в затылках разошлись по домам, проведать свои семейства. С нами остались только староста и Богун. Мы стояли возле дома старосты и терпеливо ждали, когда нам заплатят.
– Мня… - неопределенно промолвил староста и, недружелюбно посмотрев на нас, уплелся в дом. Я вопросительно глянула на Богуна. Тот успокаивающе кивнул.
– Пошел кубышку открывать - шепнул он.
Я смиренно вздохнула. До вечера было ещё далеко, но всё чего мне хотелось - завалиться на лежанку в вонючем домике Ишева проповедника и понемногу прийти в себя. Хорошо Илорке - её к этому готовили.
Под эти мои размышления, Богун вытащил из-за пояса замызганный тряпичный мешочек и протянул его мне.
– Что это? - не поняла я.
– Как договаривались - объяснил он - грабушки.
Я сунула мешок в сумку. Илорка зыркнула на меня недовольно (всё же главную работу сделала она) но ничего не сказала.
Мы прождали ещё полчаса и уже решили наведаться к старосте в гости, как показался он сам. Сложив ладони лодочками, он нес на вытянутых руках горстку медных монет.
– Девятнадцать грабов. Больше нету - объявил староста и угрюмо посмотрел на Богуна. Богун скривился, я оскалилась. Илорка (очевидно решив, что с паршивой овцы…) подставила карман. Ссыпав туда деньги, староста удалился домой, с величавой поспешностью. Богун потоптался смущенно на месте.
– Ну, благодарствую. Не ожидал я…
– Чего не ожидал? - перебила Илора.
– Что справитесь…, да ещё так быстро.
– Я - эльсартиш четвертого круга - важно сказала магичка - и обычно меньше трехсот грабов за работу не беру. Советую это запомнить на будущее, чтобы не пришлось в дальнейшем самим на нежить охотиться.
Богун странно глянул на Илорку и ответил:
– Будем надеяться, что такого будущего у нас не будет.
Он развернулся и поковылял прочь.
Я выразительно глянула на свою спутницу.
– Ну, во-первых - ты всего лишь соискатель. Сама говорила. А во-вторых, чего ты на мужика напала? Он свое обещание выполнил.
– Если тебе ещё захочется острых ощущений, выбери деревню побогаче - огрызнулась Илора.
– Ладно - миролюбиво сказала я - мы как - здесь заночуем или поедем до трактира?
– Между прочим - с ехидством заметила магичка - тебе ведь обещали нечто четвероногое с копытами. Иначе на чем ты поедешь?
Я стукнула себя кулаком по лбу. Ну, староста! А я дура и забыла совсем. Решительным шагом я двинулась к воротам и принялась тарабанить по ним изо всех сил.
На крыльце появился староста, увидел меня и шмыгнул в стойло. Через мгновенье послышался грохот, треск, ржание и непритязательный набор мужицких ругательных выражений. Мы с любопытством уставились на ворота, ожидая появления, по меньшей мере, норовистого боевого жеребца, которому (ясен перец) невмоготу стало находиться в захудалой крестьянской конюшне, отчего он и взбесился.
Наконец показалась согнутая спина, штаны и лапти. Староста пятился, изо всех сил вытягивая животное наружу. Я замерла в ожидании. Лошадь неожиданно перестала упираться и подалась вперед, отчего староста, потеряв равновесие, кубарем покатился по земле.
– Ат… чтоб тебя хвороба! - с этими словами староста ухватил валявшуюся поблизости хворостину и замахнулся на выскочившее из стойла животное. Лошадь немедленно повернулась к нему задом, приготовившись лягаться. Староста немедленно передумал и, повернувшись к нам, хлебосольно взмахнул рукой.
– А вы думали - я забыл? - наигранно добродушно спросил он - вот, как и уговаривались - лошадка. Сами видели - огонь. Я бы её меньше чем за три сотни не продал. Но, уговор! А дареному коню в зубы не смотрят. Мня…
Моя рука непроизвольно потянулась к затылку и принялась избавлять его от ненужных мыслей, то есть - скрести по нему пальцами. Рыжая начала хихикать. Сначала тихо, а потом всё громче и громче. Ей лишь бы позлорадствовать.
Я задумчиво зашла во двор и принялась разглядывать… то, на чем мне предстояло ехать.
Ну, во-первых, это была лошадь (насколько я понимаю). Во-вторых, лошадь была крепенькой и упитанной, полной сил. В третьих, лошадь была в полоску, как пчела или оса. Черные полоски чередовались со светло-желтыми, что и наводило на мысль о родстве животного с семейством летающих и жалящих. А в последних, лошадь был… он. Жеребец, то есть.
И вот этот самый… жеребец, стоял посреди двора, крепко уперевшись копытами в землю и настороженно следил за моей медленно тянущейся к нему рукой. К его чести надо сказать, что он не артачился и позволил себя погладить. На этом его расположение ко мне закончилось. Едва я потянула за изрядно обгрызенный повод, как конь привел в движение все четыре коле… копыта и, выдернув повод из моих рук, самостоятельно вышел за ворота. Рыжие волосы магички его явно заинтересовали. Я пожала плечами и вышла следом. Жеребец пренебрежительно покосился на меня и с умильной мордой потянулся к Илорке. Та расцвела в улыбке и засюсюкала:
– Ой, какой замечательный, чудесный жеребчик! Тебя можно погладить? Хочешь сухарик? А как тебя зовут?
С этими словами рыжая начала поглаживать довольную жеребячью морду, совать ему остатки хлеба из карманов и болтать всякий умилительный вздор. Я хлопнула себя по лбу и вернулась к воротам.
– Староста!
Мужик уже поднявшийся на крыльцо обернулся с мученическим выражением (да когда же они уедут?).
– А как его зовут? - вопросила я.
– А… э…, ну ето - староста заскреб руками по воздуху, соображая. Затем просиял.
– Хвороба! Хвороба его зовут - ляпнул он. Судя по довольному лицу - придумал на ходу.
Ну, Хвороба так Хвороба. Наверное соответствует. Интересно, позволит он на себя сесть?
Всю недолгую дорогу до дома святоши Илорка не переставала умиляться необычному раскрасу моего нового коня. Дошло до того, что она стала предлагать ему познакомиться с её Пчелкой, сводница. Пчелка, услышав такое, погрустнела и отвернула морду в сторону. Наверное, если бы лошади умели краснеть - Пчелка залилась бы краской (от возмущения) от ушей до хвоста.
Кайк, вопреки моему ожиданию встретил нас радушно. Собственноручно принял у нас лошадей, отвел их в наспех сооруженный загончик (этим он занимался, пока мы вурдалаку гоняли), принес пожертвованную кем-то охапку сена (успел и по дворам пробежаться) и пригласил нас к столу (на кухню).
Стол, по его меркам, наверное, и впрямь был - царский. Горка запеченного в угольях картофеля была основным блюдом. Крынка молока вызвала у меня не самые лучшие воспоминания. Десяток сморщенных соленых огурцов и нарезанный крупными ломтями серый хлеб завершали список выставленного угощения. Мы кисло переглянулись и, со вздохом, уселись за стол.
Выпитый у Богуна квас забулькал-завозмущался внезапным вторжением в обжитую местность плохо пережеванной картошки и серого хлеба. У меня проснулся зверский аппетит. Илора не отставала от меня, запивая (брр, я не враг своему желудку) соленые огурцы молоком. Проповедник достал откуда-то широкую плоскую бутылочку, в которой я узнала популярный в народе дешевый слабоалкогольный напиток эре, изготовлявшийся и продававшийся с разрешения Устольских властей. Горделиво водрузив на стол эту гадость (мы как-то стащили такой бутылек из шкафа отца Деметца и попробовали) Кайк провозгласил:
– Иш великий и всемогущий запрещает употреблять что-либо крепче пива, но мы не согрешим, употребив сей благословенный ИМ напиток в ознаменование достославной победы одержанной двумя ЕГО дочерьми над гнусным порождением Селата.
С этими словами проповедник разлил шипящее пойло по глиняным кружкам и пододвинул их к нам. Не дожидаясь нас, он жадно присосался к своей посудине и одним махом высосал эре до дна. Мы переглянулись и осторожно пригубили благословенный напиток. С того времени как я пробовала его впервые - эре лучше не стал.
Утеревшись рукавом, Кайк осуждающе глянул на наши полные кружки и мы не сговариваясь опрокинули их в себя. Иш знает что… Хмель ударил мне в голову, зато напряжение улетучилось и меня слегка развезло. Кайк налил ещё. Магичка тоже слегка окосела, судя по заблестевшим глазам и прорывающемуся хихиканью.
– А помнишь… хи-хи-хи… как мы от него убегали… хи-хи-хи?
Я благодушно кивнула.
– От кого? - поинтересовался святоша.
– От вурдалака… хи-хи-хи… в разные стороны. Арса визжала как поросенок… хи-хи-хи…
– Это ты визжала, а я просто закричала - обиделась я.
– Так вы давно уже вместе работаете? - проповедник приподнял свою кружку, приглашая выпить. На этот раз мы чокнулись (а точнее сказать - столкнулись) кружками, прежде чем выпить. Стало совсем хорошо.
– Нет - сказала рыжая, - мы недавно совсем… ик… познакомились.
– А много на вашем счету нечисти, если мне будет позволено полюбопытствовать? - учтиво спросил Кайк.
– Это первый - захихикала магичка - я сегодня была молодец…
– И у меня - первый - скромно призналась я.
Кайк изумленно приподнял брови и закивал головой, воздавая нам должное.
– А куда вы сейчас направляетесь, если не секрет?
– Ой, мы ищем одного мужчину - Илорка игриво стрельнула глазками на него (странно, что не попала) - его зовут Авер. Мы нашли его в центре одного ведьминого круга под Устольем.
Что-то царапнуло внутри меня мягкой кошачьей лапкой с полувыпущенными коготками: ох не надо бы ей болтать языком…
– Так-так… - святоша затряс подбородком, показывая как ему интересно, и разлил по кружкам остатки эре - очень интересно. И что он там делал?
– Ой, ну откуда же нам знать? - Илорка ткнула себя растопыренными пальцами в грудь - Мы просто шли по своим делам. Видим - лежит. Привели в чувство, подняли и проводили до ближайшего жилья…
Мда, приврать она конечно мастерица - лениво подумала я, нащупывая - обо что бы облокотиться.
Магичку понесло.
– А он - неблагодарный, даже спасибо не сказал. Просто рано утром ушел и не попрощался.
– Гмм… а в нем не было ничего необычного?
– А что должно было быть необычным? - я почувствовала себя задетой.
Кайк развел руками.
– Ну, не знаю. Всё же ведьмин круг - не самое обычное место.
– Ой, он тоже маг - призналась Илорка - Я это почувствовала. Только не знаю - какой.
– Но он благословлен единым и милосердным? - уточнил проповедник.
– Ну откуда же я знаю?
– А вы, Кайк - спросила я - расскажите о себе?
Святоша смиренно опустил глаза.
– Жизнь моя не блещет подвигами и прочими благоугодными деяниями. Она посвящена Ишу. Вот уже двадцать…, нет - тридцать лет, как я проповедую и несу слово Ишево в самые глухие уголки Пустоши.
– И есть чем похвастаться? Многих обратили? - в моем голосе прорезались довольно-таки злые нотки.
– Мне нечем похвастаться. Я всего лишь плуг…, нет - всего лишь лемех, нож взрезающий и взрыхляющий бесплодные почвы для пахаря, что идет за мной. Пахарь тот - бросит семена Ишевой истины в подготовленные его слугами пашни и взойдут нивы праведной жизни.
Я скривилась. Снова - семена Ишевы…
– Так вот и живу - Кайк ковырнул ногтем кожуру с картошины и облизнул палец. - В этой деревне уже месяц. Просто шел мимо, увидел разрушенную деревню. Жители сами по себе. Податей не платят, молитв не читают. Веруют лишь в магию (несмотря на то, что эльсартиш их стороной обходят), и в свой мужицкий рассудок. Стало быть, мне их уму-разуму учить. Значит, Иш направил меня сюда. Ведь если бы Селат успел раньше - выросло бы здесь гнездо Селатовой ереси и паскудства. Ещё по бутылочке?
Отказываться было лень…
Со слипающимися глазами я кое-как приподнялась со скамейки и отправилась спать. Илорка продолжала болтать со святошей. Я рухнула на лежанку и честно попыталась выполнить пожелание своего организма - уснуть. Как назло - сон не шел. Я провалялась в полузабытьи до утра, слыша, как хохочет Илорка и Кайк вторит ей глуховатым баском. Потом магичка приплелась ко мне (стукнувшись по пути о дверной косяк) и попыталась свалиться прямо на меня. Я недовольно замычала и получила в ответ глупое хихиканье. В голове плавали смутные мысли, не желая оформляться во что-то конкретное. Голова шла кругом и не желала останавливаться. Илорка раз пять за ночь вскакивала с постели и неверными шагами шлепала во двор, икая и шепотом ругаясь. Я - самодовольно улыбалась где-то в глубине увядшего сознания, хваля себя за благоразумность.
– Мня… - неопределенно промолвил староста и, недружелюбно посмотрев на нас, уплелся в дом. Я вопросительно глянула на Богуна. Тот успокаивающе кивнул.
– Пошел кубышку открывать - шепнул он.
Я смиренно вздохнула. До вечера было ещё далеко, но всё чего мне хотелось - завалиться на лежанку в вонючем домике Ишева проповедника и понемногу прийти в себя. Хорошо Илорке - её к этому готовили.
Под эти мои размышления, Богун вытащил из-за пояса замызганный тряпичный мешочек и протянул его мне.
– Что это? - не поняла я.
– Как договаривались - объяснил он - грабушки.
Я сунула мешок в сумку. Илорка зыркнула на меня недовольно (всё же главную работу сделала она) но ничего не сказала.
Мы прождали ещё полчаса и уже решили наведаться к старосте в гости, как показался он сам. Сложив ладони лодочками, он нес на вытянутых руках горстку медных монет.
– Девятнадцать грабов. Больше нету - объявил староста и угрюмо посмотрел на Богуна. Богун скривился, я оскалилась. Илорка (очевидно решив, что с паршивой овцы…) подставила карман. Ссыпав туда деньги, староста удалился домой, с величавой поспешностью. Богун потоптался смущенно на месте.
– Ну, благодарствую. Не ожидал я…
– Чего не ожидал? - перебила Илора.
– Что справитесь…, да ещё так быстро.
– Я - эльсартиш четвертого круга - важно сказала магичка - и обычно меньше трехсот грабов за работу не беру. Советую это запомнить на будущее, чтобы не пришлось в дальнейшем самим на нежить охотиться.
Богун странно глянул на Илорку и ответил:
– Будем надеяться, что такого будущего у нас не будет.
Он развернулся и поковылял прочь.
Я выразительно глянула на свою спутницу.
– Ну, во-первых - ты всего лишь соискатель. Сама говорила. А во-вторых, чего ты на мужика напала? Он свое обещание выполнил.
– Если тебе ещё захочется острых ощущений, выбери деревню побогаче - огрызнулась Илора.
– Ладно - миролюбиво сказала я - мы как - здесь заночуем или поедем до трактира?
– Между прочим - с ехидством заметила магичка - тебе ведь обещали нечто четвероногое с копытами. Иначе на чем ты поедешь?
Я стукнула себя кулаком по лбу. Ну, староста! А я дура и забыла совсем. Решительным шагом я двинулась к воротам и принялась тарабанить по ним изо всех сил.
На крыльце появился староста, увидел меня и шмыгнул в стойло. Через мгновенье послышался грохот, треск, ржание и непритязательный набор мужицких ругательных выражений. Мы с любопытством уставились на ворота, ожидая появления, по меньшей мере, норовистого боевого жеребца, которому (ясен перец) невмоготу стало находиться в захудалой крестьянской конюшне, отчего он и взбесился.
Наконец показалась согнутая спина, штаны и лапти. Староста пятился, изо всех сил вытягивая животное наружу. Я замерла в ожидании. Лошадь неожиданно перестала упираться и подалась вперед, отчего староста, потеряв равновесие, кубарем покатился по земле.
– Ат… чтоб тебя хвороба! - с этими словами староста ухватил валявшуюся поблизости хворостину и замахнулся на выскочившее из стойла животное. Лошадь немедленно повернулась к нему задом, приготовившись лягаться. Староста немедленно передумал и, повернувшись к нам, хлебосольно взмахнул рукой.
– А вы думали - я забыл? - наигранно добродушно спросил он - вот, как и уговаривались - лошадка. Сами видели - огонь. Я бы её меньше чем за три сотни не продал. Но, уговор! А дареному коню в зубы не смотрят. Мня…
Моя рука непроизвольно потянулась к затылку и принялась избавлять его от ненужных мыслей, то есть - скрести по нему пальцами. Рыжая начала хихикать. Сначала тихо, а потом всё громче и громче. Ей лишь бы позлорадствовать.
Я задумчиво зашла во двор и принялась разглядывать… то, на чем мне предстояло ехать.
Ну, во-первых, это была лошадь (насколько я понимаю). Во-вторых, лошадь была крепенькой и упитанной, полной сил. В третьих, лошадь была в полоску, как пчела или оса. Черные полоски чередовались со светло-желтыми, что и наводило на мысль о родстве животного с семейством летающих и жалящих. А в последних, лошадь был… он. Жеребец, то есть.
И вот этот самый… жеребец, стоял посреди двора, крепко уперевшись копытами в землю и настороженно следил за моей медленно тянущейся к нему рукой. К его чести надо сказать, что он не артачился и позволил себя погладить. На этом его расположение ко мне закончилось. Едва я потянула за изрядно обгрызенный повод, как конь привел в движение все четыре коле… копыта и, выдернув повод из моих рук, самостоятельно вышел за ворота. Рыжие волосы магички его явно заинтересовали. Я пожала плечами и вышла следом. Жеребец пренебрежительно покосился на меня и с умильной мордой потянулся к Илорке. Та расцвела в улыбке и засюсюкала:
– Ой, какой замечательный, чудесный жеребчик! Тебя можно погладить? Хочешь сухарик? А как тебя зовут?
С этими словами рыжая начала поглаживать довольную жеребячью морду, совать ему остатки хлеба из карманов и болтать всякий умилительный вздор. Я хлопнула себя по лбу и вернулась к воротам.
– Староста!
Мужик уже поднявшийся на крыльцо обернулся с мученическим выражением (да когда же они уедут?).
– А как его зовут? - вопросила я.
– А… э…, ну ето - староста заскреб руками по воздуху, соображая. Затем просиял.
– Хвороба! Хвороба его зовут - ляпнул он. Судя по довольному лицу - придумал на ходу.
Ну, Хвороба так Хвороба. Наверное соответствует. Интересно, позволит он на себя сесть?
Всю недолгую дорогу до дома святоши Илорка не переставала умиляться необычному раскрасу моего нового коня. Дошло до того, что она стала предлагать ему познакомиться с её Пчелкой, сводница. Пчелка, услышав такое, погрустнела и отвернула морду в сторону. Наверное, если бы лошади умели краснеть - Пчелка залилась бы краской (от возмущения) от ушей до хвоста.
Кайк, вопреки моему ожиданию встретил нас радушно. Собственноручно принял у нас лошадей, отвел их в наспех сооруженный загончик (этим он занимался, пока мы вурдалаку гоняли), принес пожертвованную кем-то охапку сена (успел и по дворам пробежаться) и пригласил нас к столу (на кухню).
Стол, по его меркам, наверное, и впрямь был - царский. Горка запеченного в угольях картофеля была основным блюдом. Крынка молока вызвала у меня не самые лучшие воспоминания. Десяток сморщенных соленых огурцов и нарезанный крупными ломтями серый хлеб завершали список выставленного угощения. Мы кисло переглянулись и, со вздохом, уселись за стол.
Выпитый у Богуна квас забулькал-завозмущался внезапным вторжением в обжитую местность плохо пережеванной картошки и серого хлеба. У меня проснулся зверский аппетит. Илора не отставала от меня, запивая (брр, я не враг своему желудку) соленые огурцы молоком. Проповедник достал откуда-то широкую плоскую бутылочку, в которой я узнала популярный в народе дешевый слабоалкогольный напиток эре, изготовлявшийся и продававшийся с разрешения Устольских властей. Горделиво водрузив на стол эту гадость (мы как-то стащили такой бутылек из шкафа отца Деметца и попробовали) Кайк провозгласил:
– Иш великий и всемогущий запрещает употреблять что-либо крепче пива, но мы не согрешим, употребив сей благословенный ИМ напиток в ознаменование достославной победы одержанной двумя ЕГО дочерьми над гнусным порождением Селата.
С этими словами проповедник разлил шипящее пойло по глиняным кружкам и пододвинул их к нам. Не дожидаясь нас, он жадно присосался к своей посудине и одним махом высосал эре до дна. Мы переглянулись и осторожно пригубили благословенный напиток. С того времени как я пробовала его впервые - эре лучше не стал.
Утеревшись рукавом, Кайк осуждающе глянул на наши полные кружки и мы не сговариваясь опрокинули их в себя. Иш знает что… Хмель ударил мне в голову, зато напряжение улетучилось и меня слегка развезло. Кайк налил ещё. Магичка тоже слегка окосела, судя по заблестевшим глазам и прорывающемуся хихиканью.
– А помнишь… хи-хи-хи… как мы от него убегали… хи-хи-хи?
Я благодушно кивнула.
– От кого? - поинтересовался святоша.
– От вурдалака… хи-хи-хи… в разные стороны. Арса визжала как поросенок… хи-хи-хи…
– Это ты визжала, а я просто закричала - обиделась я.
– Так вы давно уже вместе работаете? - проповедник приподнял свою кружку, приглашая выпить. На этот раз мы чокнулись (а точнее сказать - столкнулись) кружками, прежде чем выпить. Стало совсем хорошо.
– Нет - сказала рыжая, - мы недавно совсем… ик… познакомились.
– А много на вашем счету нечисти, если мне будет позволено полюбопытствовать? - учтиво спросил Кайк.
– Это первый - захихикала магичка - я сегодня была молодец…
– И у меня - первый - скромно призналась я.
Кайк изумленно приподнял брови и закивал головой, воздавая нам должное.
– А куда вы сейчас направляетесь, если не секрет?
– Ой, мы ищем одного мужчину - Илорка игриво стрельнула глазками на него (странно, что не попала) - его зовут Авер. Мы нашли его в центре одного ведьминого круга под Устольем.
Что-то царапнуло внутри меня мягкой кошачьей лапкой с полувыпущенными коготками: ох не надо бы ей болтать языком…
– Так-так… - святоша затряс подбородком, показывая как ему интересно, и разлил по кружкам остатки эре - очень интересно. И что он там делал?
– Ой, ну откуда же нам знать? - Илорка ткнула себя растопыренными пальцами в грудь - Мы просто шли по своим делам. Видим - лежит. Привели в чувство, подняли и проводили до ближайшего жилья…
Мда, приврать она конечно мастерица - лениво подумала я, нащупывая - обо что бы облокотиться.
Магичку понесло.
– А он - неблагодарный, даже спасибо не сказал. Просто рано утром ушел и не попрощался.
– Гмм… а в нем не было ничего необычного?
– А что должно было быть необычным? - я почувствовала себя задетой.
Кайк развел руками.
– Ну, не знаю. Всё же ведьмин круг - не самое обычное место.
– Ой, он тоже маг - призналась Илорка - Я это почувствовала. Только не знаю - какой.
– Но он благословлен единым и милосердным? - уточнил проповедник.
– Ну откуда же я знаю?
– А вы, Кайк - спросила я - расскажите о себе?
Святоша смиренно опустил глаза.
– Жизнь моя не блещет подвигами и прочими благоугодными деяниями. Она посвящена Ишу. Вот уже двадцать…, нет - тридцать лет, как я проповедую и несу слово Ишево в самые глухие уголки Пустоши.
– И есть чем похвастаться? Многих обратили? - в моем голосе прорезались довольно-таки злые нотки.
– Мне нечем похвастаться. Я всего лишь плуг…, нет - всего лишь лемех, нож взрезающий и взрыхляющий бесплодные почвы для пахаря, что идет за мной. Пахарь тот - бросит семена Ишевой истины в подготовленные его слугами пашни и взойдут нивы праведной жизни.
Я скривилась. Снова - семена Ишевы…
– Так вот и живу - Кайк ковырнул ногтем кожуру с картошины и облизнул палец. - В этой деревне уже месяц. Просто шел мимо, увидел разрушенную деревню. Жители сами по себе. Податей не платят, молитв не читают. Веруют лишь в магию (несмотря на то, что эльсартиш их стороной обходят), и в свой мужицкий рассудок. Стало быть, мне их уму-разуму учить. Значит, Иш направил меня сюда. Ведь если бы Селат успел раньше - выросло бы здесь гнездо Селатовой ереси и паскудства. Ещё по бутылочке?
Отказываться было лень…
Со слипающимися глазами я кое-как приподнялась со скамейки и отправилась спать. Илорка продолжала болтать со святошей. Я рухнула на лежанку и честно попыталась выполнить пожелание своего организма - уснуть. Как назло - сон не шел. Я провалялась в полузабытьи до утра, слыша, как хохочет Илорка и Кайк вторит ей глуховатым баском. Потом магичка приплелась ко мне (стукнувшись по пути о дверной косяк) и попыталась свалиться прямо на меня. Я недовольно замычала и получила в ответ глупое хихиканье. В голове плавали смутные мысли, не желая оформляться во что-то конкретное. Голова шла кругом и не желала останавливаться. Илорка раз пять за ночь вскакивала с постели и неверными шагами шлепала во двор, икая и шепотом ругаясь. Я - самодовольно улыбалась где-то в глубине увядшего сознания, хваля себя за благоразумность.