Страница:
Создав некоторое подобие порядка, мы сели пить чай.
– Ты славный парень, Дейв, – сказала мне Мэри, робко улыбаясь. – Я бы очень быстро к тебе привыкла. По крайней мере в жилах у тебя горячая кровь. Здешние мужчины женщин не замечают, пока им не понадобится заштопать носки или постирать штаны. А чтобы сподвигнуться на дело, им требуется не меньше бутылки потина. Меня они вообще считают за мебель.
– Ты очень интересная женщина, – искренне заверил я ее.
Она взяла мою руку и минуту подержала ее в своей. Затем мы решили, что пора выходить в мир. Мэри открыла дверь.
За дверью стоял Мики и наводил мне на грудь свой «Уэбли». Мне показалось, что револьвер как-то вырос, а сам Мики – уменьшился, однако стоял он довольно ровно. Казалось, потин не оказывал на него никакого побочного действия. Я направил древнее ружье Мэри ему в голову.
– Ах, вот как? – произнес он. – Ну, целым ты отсюда не выйдешь.
– Так же как и ты, если нажмешь на курок! – Мэри навела на него арбалет.
– Веселенькую ночку вы провели! Мы думали, трейлер развалится.
Я хотел сказать ему, что это не его собачье дело, но Мэри меня перебила:
– Он не говорит мне, куда спрятал деньги, Мики, так что пальба выйдет понапрасну. А жаль, да? – Она рассмеялась. – Холодно было ночью? – Она повернулась ко мне: – Ты только полюбуйся на него! Разве не похож на спущенное колесо?
– Высунешь нос – пристрелим тебя как собаку! – подоспели дружки Мики. Хотя нас было двое, я сомневался, что мы сможем отстреляться.
Казалось, я становился постоянным обитателем бродячего городка. Ни мобильного телефона, никакой иной возможности связаться с Делиз или с Джеем. Мэри весь день рассказывала мне о своей жизни. Я полусонно слушал.
С тем большим удивлением услышали мы на следующее утро по крохотному радиоприемнику Мэри, что Делиз Делани арестована в Западных Пеннинских горах как подозреваемая по делу об убийстве Джона Пултера, а меня также разыскивает полиция. Дальше – больше. Полиция предполагала связь между исчезновением Ланса Тревоза, которого в последний раз видели вместе со мной, и убийством Глории Риштон. Охранники «Альгамбры» обнаружили на машине Тревоза следы от пуль.
Из всего этого обычный слушатель мог заключить, что мы с Делиз – самая опасная парочка после Бонни и Клайда. Мэри смотрела на меня во все глаза. Рядом с ее фургоном собиралась толпа; меня ожидал суд Линча. Однако я начинал подозревать, что все, возможно, не так уж худо. Несколько веков преследования со стороны общества научили бродяг считать любого беглеца своим человеком. Они ждали, что решит их вожак. Наконец Мик Джойс показался из своего трейлера. Толпа окружила его. Он повел свой народ к жилищу Мэри. Я сам распахнул дверь и встал на ступеньку. Стоя здесь, я несколько возвышался над своей аудиторией.
– Глорию Риштон, Джона Пултера, Шона и Деклана убил один и тот же человек, и этот человек – не я. Если вы дадите мне хоть малейший шанс, я вам это докажу, – произнес я. Серое лицо Джойса при свете дня выглядело особенно хмуро. Физиономия его как будто сморщилась.
– Ну что ж, валяй, – снисходительно протянул он. – Времени у нас сколько угодно. Мы копам ничего не должны и лучше послушаем тебя, чем радио.
Я рассказал им все, начиная с первого поручения Кэт Хэдлам до взрыва на Уиллоуз-роуд. Когда я закончил, наступила гробовая тишина.
Нарушил ее знакомый голос из задних рядов:
– Он говорит чистую правду! Я знаю Дейва тысячу лет! Он мухи не обидит, не то что несчастного ребенка! Полиция просто не знает, на кого повесить это дело!
К дверям трейлера протиснулся Тед Блейк.
– Я помогу тебе, сумасшедший сукин сын, – тихо сказал он, – если ты отдашь мне королевскую историю.
Мэри злобно взглянула на Теда, но он не прореагировал.
– Ваши деньги мне не нужны, – заверил он ее.
– Зато они нужны им! – Мэри показала на Мика и его подручных, которые о чем-то оживленно совещались. Я не мог решить, дать ли Блейку по морде или потрепать по плечу.
Наконец Мики выступил вперед, как парламентарий.
– Вы утверждали, мистер Кьюнан, что можете доказать свою невиновность? – спросил он.
В сердце у меня вспыхнула надежда.
– Легко, – нахально ответил я. – Тот же самый убийца пытался подобраться и ко мне – вместо меня ему подвернулся несчастный Деклан. Как только вы сообщите ему, где я нахожусь, он предпримет еще одну попытку. Тогда у вас в руках будет настоящий киллер, и мы вместе сможем выяснить, кто его подослал.
Мики кивнул.
– Ну, допустим, мы так и сделаем. Но это еще не все. Мне причитается компенсация. На похороны моего мальчика мне нужно пятьдесят тысяч квидов. – В ожидании нашего ответа он сложил руки на груди.
– Он что, собирается строить финансовую пирамиду? – прошептал Тед.
– Заткнись! – прошипела Мэри. – Мало того, что из-за тебя они узнали о моих деньгах! Можешь быть уверен, на смерти сыночка Мики барыш наварит. – Она повернулась к толпе и громко сказала: – Мы согласны, если вы обещаете, что мистеру Кьюнану обеспечена безопасность.
Мики немного помолчал и снова кивнул.
– Идет, – сказал он, взмахнув рукой.
Следующие четыре дня были самыми долгими в моей жизни. Я безвылазно сидел в фургоне Мэри, а она перебралась к подружке. Ее община не могла позволить, чтобы она оставалась больше двух ночей с мужчиной, не являющимся ее мужем: это подавало дурной пример их молодежи. Без меня Мэри проводила много времени в обществе Теда Блейка. За мной наблюдали так же пристально, как и прежде, хотя убегать из лагеря я не собирался.
Народу в городке прибавлялось – все новые и новые родственники Мики приезжали на похороны Деклана. Бродячая публика располагала самыми современными средствами связи: почти у всех взрослых мужчин имелись мобильные телефоны, и они постоянно вели по ним переговоры о продаже скота, металлолома, гудрона и бетона.
Над вопросом, как дать знать неизвестному киллеру о моем местонахождении, пришлось изрядно поломать голову. Ответ нашел Тед Блейк: он предложил пустить слух на «Альгамбре». Так или иначе, все в этой истории вращалось вокруг злополучной телестудии.
После долгих уговоров Мики разрешил мне за небольшую плату воспользоваться его мобильным телефоном.
Его лицо выражало крайнюю подозрительность, но все же мне удалось сделать звонок по домашнему номеру Джея Андерсона.
К телефону подошел Либерти. Слава богу, слуховой аппарат был на нем.
– Полиция опечатала ваш офис, и нас не пускают к компьютеру, – пропищал он. – Если вам нужен дом, я могу показать, где мой шалаш.
Когда наконец он позвал своего сводного брата, Джей испустил вздох облегчения, который, вероятно, был слышен на другой стороне улицы.
– Это в самом деле вы, босс?! Где вы? Этот идиот Джеролд говорит, что вы убийца, а мистер Синклер считает, что вас уже нет в живых. Я провел в его кабинете целый день, рассказывал все, что знал. Он думает, что вас похитил тот, кто управляет всем этим театром. А Делиз увезли в Макклсфилд. Босс, это действительно ужасно! Я думал, что и меня снова посадят.
– У тебя есть какие-нибудь новости от Финбара насчет Коулмана? – спросил я.
– Коулмана? Вы с ума сошли, шеф? Вы бы подумали лучше о себе!
– Послушай, Джей. Мне надо, чтобы ты нашел Финбара и выяснил у него, связался ли он с Коулманом. Скажи ему, чтобы он позвонил адвокату Бартлу. Ты меня понял?
– Я понял, что вы свихнулись, босс. Бартл слышать о нас не желает.
– Джей, как только Коулман заявит полиции, что на самом деле он не видел Хэдлам и Риштона в Престбери в тот вечер, Джеролду придется все начинать с нуля. Он будет вынужден отпустить Саймона и Кэт, и мое дело также будет закрыто. Так что будь любезен.
В голосе Джея звучало сильное сомнение, но он обещал немедленно приступить к работе.
Тед Блейк почти все время проводил в бродячем городке, однако меня усиленно избегал. Я спросил у него, сколько времени у меня в офисе находился жучок, но в ответ услышал только: «Профессиональная тайна, старина».
Мэри, несомненно, доверяла ему больше, чем я. Она позволила Теду свозить себя на Пикадилли, чтобы забрать содержимое камеры хранения. Мики получил вожделенные пятьдесят тысяч, а Тед – документы Мэри. Он проводил долгие часы, беседуя с ней и подготавливая ее к предстоящей сенсации века. В лагерь стали поступать всевозможные припасы, преимущественно выпивка, как легального, так и иного происхождения. Похоже было, что Мики не жалел расходов, чтобы устроить своему сыну похороны века. Я чувствовал себя статистом в массовке голливудского блокбастера. В городке бурлила жизнь, но уже не вокруг меня.
Большую часть времени я смотрел телевизор и слушал местное радио. Первое сообщение о моем деле прозвучало в среду днем. Похоже было, что Ланс Тревоз позвонил в полицию из своего убежища и объявил, что жив. Еще сообщили, что Пултер был застрелен из того же пистолета, что и Глория Риштон. Это как будто отводило от меня подозрения: хотя Джеролд и был уверен, что Глорию убил я, все же в момент убийства Пултера я находился в полицейском управлении. У меня было железное алиби. Я надеялся, что Делиз не подвергается крестным мукам.
Гробы с останками Деклана и Шона прибыли в городок в среду поздно вечером, на двух катафалках, запряженных черными лошадьми с траурными султанами. У въезда в лагерь собралась огромная толпа. Возницы катафалков, высокие мужчины в черных сюртуках, черных перчатках и цилиндрах, с черными лентами через плечо, бережно сняли богато украшенные гробы и на плечах отнесли их туда, куда и подобало: в трейлер для угнанных машин, с которым и была связана большая часть их трудовой жизни. У гробов собрались только родственники Деклана и Шона.
– Думаю, тебе лучше не показываться, да и мне, пожалуй, тоже, хотя вся эта помпа – на мои деньги, – с горечью сказала Мэри.
Вечером мне наконец удалось связаться с Финбаром. Он вернулся из Престона вместе с Фионой.
– Это ты! – воскликнул он. – Джей сообщил мне, что ты жив. Где ты? Плохи твои дела?
– Финбар, скажи лучше, удалось ли тебе найти Коулмана-Саккаро и заставить его взять назад свои показания? – быстро проговорил я.
– Я-то его нашел, но отказываться он не собирается, – ответил старый вояка.
– Ты пригрозил, что раскроешь его двоеженство?
– Он говорит, что не боится и будет только рад. Притом он настаивает, что в самом деле видел, как двое людей входили в дом Глории Риштон в тот день, в шесть часов вечера, только похоже все-таки, что это были не Риштон и Хэдлам. Теперь Коулман говорит, что видел двоих мужчин: один высокий, широкоплечий, второй маленький, худой. По-моему, на этот раз он не врет. Говорит, что было слишком темно, лиц он не разглядел, а на Саймона Риштона и Кэт Хэдлам показал только потому, что за двадцать минут до очной ставки видел, что их выводят из камеры, и знал, что это будет приятно инспектору Джеролду.
Я некоторое время помолчал.
– Послушай, Финбар, ты-то не думаешь, что я мог быть одним из этих двоих?
– Конечно нет. Я же знаю тебя, Дейв. Не сомневаюсь, что в конце концов все выяснится. – Впрочем, особой уверенности в его голосе я не услышал.
Похороны Деклана и Шона состоялись на следующий день. Жители городка, присутствовавшие на отпевании в ближайшей церкви, вернулись, сильно отягощенные потином. При свете костров начались поминки. Я тихо сидел в прицепе Мэри и утешался стремительным потоком новостей.
Мистер Ланс Тревоз, управляющий директор «Альгамбра-ТВ», выступил сегодня с заявлением о роли исчезнувшего Дейвида Кьюнана. Опровергнув мнение полиции о продавшем душу дьяволу частном детективе, он рассказал, что если бы не Къюнан, он сам был бы убит точно таким же способом, как Джон Пултер, начальник охраны телестудии.
Чеширская полиция отказалась давать какие-либо комментарии, однако пресс-секретарь полицейского управления Большого Манчестера признал, что теперь Къюнан разыскивается уже не как преступник, а как информатор. Он сообщил также, что подруга Дейвида Кьюнана, мисс Делани Делиз, вчера утром была освобождена из-под стражи. Местонахождение самого Кьюнана до сих пор остается неизвестным.
Возможно, с этими событиями связано и то, что Кэт Хэдлам и Саймон Риштон, с Рождества находившиеся под предварительным следствием по делу об убийстве Глории Риштон, сегодня были освобождены в зале суда: версия обвинения была признана несостоятельной. Полиция графства Чешир подтвердила, что расследование продолжается и ведется по нескольким направлениям. Пресс-секретарь сообщил также, что возглавлявший следствие главный инспектор Джеролд подал в отставку.
Итак, я был оправдан, однако теперь мне угрожал киллер, который точно знал, где я скрываюсь, и в любой момент мог пустить мне пулю в лоб. Поручение Кэт Хэдлам и Саймона Риштона было успешно выполнено, но вот удастся ли мне услышать их благодарность, оставалось большим вопросом.
Я попросил Мэри найти Мика.
Когда он появился, было видно, что он принял все меры, чтобы не простудиться.
– Вы слышали новости? – торжествующе спросил его я. – Полиция сняла с меня все обвинения.
– Зато я не снял. – Он еле ворочал языком. – Уговор, парень, дороже денег. Ты сказал, что обеспечишь нам настоящего киллера? Ну, и где он? Народ говорит, ты должен ждать, пока он появится, если он вообще есть. Так что не думай, что мы так легко простим тебе наших мальчишек.
– По крайней мере, разрешите мне еще раз позвонить, – попросил я. – Мне нужна хотя бы смена белья.
Он великодушно протянул мне мобильник.
– Это правда вы, босс? – спросил Джей, когда я дозвонился до «Пимпернел инвестигейшнз». – Вы слышали новости? Вы и Делиз оправданы!
– Слышал. Передай ей трубку, – нетерпеливо потребовал я.
– Тут небольшая проблема, босс. Она здесь, но не желает с вами говорить. Она хочет, чтобы вы вели переговоры через меня.
– Что это значит?
– Она утверждает, что это личное. Я думаю, вам придется приехать и выяснить все самому.
– Я был бы счастлив это сделать, но я не могу выбраться из места, где я нахожусь. – Я все объяснил Джею и попросил, чтобы он немедленно приехал ко мне с одеждой, бритвой и ботинками. Он не возражал, но сейчас единственным транспортным средством «Пимпернел инвестигейшнз» была малолитражка мамаши Делиз, а все оставленные мной в офисе средства моя помощница взяла под свой контроль». С большим трудом Джею удалось уговорить ее выдать ему денег на прокат машины.
Первое, что удивило меня по прибытии Джея, – это его вид. В строгом темно-синем костюме и кремовой рубашке с галстуком, с аккуратно подстриженными и зачесанными назад волосами он был похож на молодого управляющего торговой фирмы, и только некоторая нервозность и беспокойные движения рук выдавали прежнего Джея. Даже речь его приобрела какую-то щеголеватую хлесткость. Вторым сюрпризом была записка от отца. Пэдди сообщал, что организовал для Джея собеседование и его обещали принять на стажировку. Как только освободится место, он собирался оставить работу у меня.
– Крысы бегут с тонущего корабля? – спросил я.
– Совсем не так, босс! Кстати, Делиз зарабатывает для фирмы кучу денег. Она обзвонила все газеты, которые распространяли слухи о том, что вы убийца, и, поверьте мне, они щедро платят, чтобы вы не подали на них в суд.
Я смотрел на него, разинув рот, а он продолжал:
– Я останусь у вас до тех пор, пока не найдут того, кто пытался вас убить. Не могу же я открыть ваши тылы, верно? После всего, что вы для меня сделали, это самое меньшее, чем я могу вам отплатить.
Меня терзали противоречивые чувства. Мне очень не хотелось, чтобы он закрыл меня своей грудью, но, судя по реакции, которую вызвала у Делиз моя искренняя забота о ее безопасности, отвергать помощь Джея было более чем глупо. У меня было слишком мало друзей, и я не желал потерять еще одного.
Я побрился и переоделся в свежую рубашку и брюки, которые он привез мне из офиса. В умывальнике оставалось не больше полпинты воды, и я щедро полил шею одеколоном. Когда я надевал золотые запонки, Джей небрежно протянул мне мой кольт тридцать восьмого калибра. Я позволил ему перезарядить его и надел на плечо кобуру.
Мэри вернулась с целым окороком Йоркской ветчины с поминального стола, половиной индейки и бутылкой «Блэк Лейбл».
– Уплачено, – пояснила она.
На улице нарастало оживление. Разделившись на три группы – родственники Джойса, родственники Шона и все прочие, обитатели городка с нетерпением ожидали развития событий. Время текло медленно, кто-то попытался запеть и пуститься в пляс, но веселье не пошло. Атмосфера оставалась напряженной.
Из окна Мэри мы видели, как Мики поднялся на ноги. Держался он на них уже с большим трудом, и даже при мерцающем свете костров было видно, что его лицо имеет цвет спелого помидора. Он исчез за своим жилищем, вернулся с канистрой бензина и начал поливать им стены замаскированного прицепа, безмолвного свидетеля преступлений его семьи и моей недавней тюрьмы. Часть бензина стекала к его собственному роскошному хромированному дому, стоявшему рядом.
Мэри не выдержала. Она вышла, чтобы насладиться этим зрелищем, и позвала с собой меня и Джея. Тед Блейк присоединился к уговорам Мэри. Я не хотел, чтобы меня обвинили в трусости, и вышел. Едва ли, думал я, мотоциклист-призрак появится здесь в такой поздний час.
Все глаза устремились на Мика. Он продолжал свои попытки облить бензином пустой прицеп, но большая часть проливалась на землю или стекала к его фургону. Я надеялся, что у кого-нибудь хватит ума остановить его, но напрасно.
Наконец он выхватил головню из ближайшего костра и поднес ее к прицепу. Стены его мгновенно вспыхнули, высокие языки пламени взвились вверх и заползли в открытую дверь. Насыщенный бензиновыми парами воздух внутри взорвался, задняя дверь отлетела и чуть не прибила нескольких зрителей. Разумеется, по земле пламя перекинулось на дом Мика. Некоторое время он наблюдал, как горит одна стена, а потом с ревом кинулся вперед.
– Сделайте что-нибудь, умоляю! – закричала Мэри. – Разве можно просто так стоять? – Она подбежала к фургону Мики и схватилась за прицепной крюк, показывая, что надо оттащить его от пылающего соседнего трейлера. Остальные женщины бросились за огнетушителями. Тед и мы с Джеем присоединились к Мэри, но тяжелый фургон не двигался с места. Наконец он подался, и нам удалось откатить его на безопасное расстояние. Резина на его колесах горела, и было похоже, что ему все же не миновать судьбы соседа.
Вдруг появился Мик, весь покрытый копотью, но все еще держащийся на ногах. Он размахивал двумя чуть обгоревшими пакетами. Присутствующие Джойсы возликовали. Мэри подскочила к нему и выхватила у него меньшую пачку.
– Моя сдача! – прокричала она и подняла деньги над головой. Группа «нейтралов» взорвалась еще более громким одобрением.
Мне не удалось досмотреть этот спектакль, потому что кто-то сильно ударил меня в левый бок, и я полетел на землю. Раздался громкий рев мотора, и я с ужасом увидел, что на меня несется мотоциклист в черной куртке.
В этот момент стоявший позади меня лицом к надвигающемуся мотоциклисту Мик заорал: «Это он!», поднял свой тяжелый «Уэбли» и выстрелил. Я лежал на земле, убийца решил, что выполнил свою задачу и не стал дожидаться следующего выстрела Мики. Он развернул мотоцикл и помчался через лагерь в сторону стадиона. Дорога проходила между двумя прицепами, и с того места, где я лежал, произошедшее было видно очень хорошо. Мотоцикл повело направо, в следующий Момент его хозяина подбросило в воздух и раздался громкий, почти музыкальный звук, какой издает струна электрогитары. Мотоцикл рухнул на землю возле одного из фургонов.
Я чувствовал себя так, словно меня в плечо лягнула лошадь, но, тщательно ощупав его, пули не обнаружил. Выстрел пришелся по рукоятке моей «Беретты-92» и согнул ее в бараний рог. Тед Блейк помог мне встать на ноги. Никто не торопился подойти к неподвижно лежащему киллеру. Двигатель мотоцикла продолжал работать. Я понял, что он налетел на металлический трос, который тревеллеры натянули вокруг лагеря, чтобы помешать муниципальным властям отбуксировать фургоны с захваченного ими участка.
Мик размахивал пистолетом в воздухе.
– Вы когда-нибудь видели такой выстрел? – вопил он.
– Если вы не отнимете у него пушку, он в самом деле кого-нибудь пристрелит, – обратилась Мэри к Теду. Тот смело подошел к Мику и отобрал у него пистолет. После этого Мик удалился куда-то в темноту и через минуту вернулся, держа в руках что-то похожее на футбольный мяч.
– Готов, собака! – победно констатировал он и бросил на землю голову мотоциклиста в шлеме. Она подкатилась к моим ногам.
Вся веселость обитателей городка улетучилась. Гости заторопились с отъездом. Я набрал номер мобильного телефона Синклера, и скоро лагерь окружили синие мигалки десятка полицейских машин. Сначала стражи порядка попытались удержать отъезжающих, но быстро поняли, что в темноте это нереально.
Когда Синклер подошел ко мне, я все еще стоял возле догорающего прицепа.
Он был одет по всей форме заместителя главного констебля.
– Неосторожное обращение с бритвенным лезвием? – произнес он, дотрагиваясь до шлема носком начищенного ботинка.
Я рассказал ему, как все произошло. Он молча слушал. Тед Блейк подтвердил мои слова. Мы подошли к месту, где фотографы фиксировали положение тела мотоциклиста. Старший инспектор Синклера вынул из сжатых пальцев покойника пистолет. Это была «Матеба», восьмизарядный револьвер необычной формы, сделанный в Италии. Инспектор подержал его в руке.
– Прекрасно сбалансированное оружие, сэр, – заметил он. – Оптимально для стрельбы с мотоцикла.
К моему удивлению, Синклер дружелюбно взял меня под руку.
– Твоя карьера частного детектива кончена, Дейви, – объявил он. – Твои способности к разрушению нуждаются в гораздо более широком поле деятельности. Тебе нужна другая сфера, подальше от Манчестера. Это ты посоветовал своим друзьям окружить лагерь тросом? – он показал на убийственную проволоку. – Та самая толщина, которая дает эффект бритвы. Чуть-чуть потолще – и все превратилось бы в кашу.
Я знал, что когда Синклер в таком настроении, возражать ему бессмысленно. Он подвел меня к полицейским машинам.
– Может быть, это и незаконно, но я ни за что не впущу тебя в управление, даже для дачи показаний. Мы поедем к тебе в офис, твой юный помощник может нас отвезти.
Все время, пока он говорил, Джей вертелся у меня за спиной, а теперь он выскочил вперед и открыл Синклеру дверь взятой напрокат белой машины, как заправский личный водитель.
– Когда вы вступите в наши ряды, молодой человек, вам придется много чего забыть, но начинаете вы неплохо, – подбодрил его Синклер.
19
– Полицейская рутина, – сказал Синклер. – Проковыряемся не одну неделю, пока удастся что-нибудь откопать.
Наконец все разъехались. Синклер, его старший инспектор и стенографистка – в Честер-хаус, Джей Андерсон – в Мосс-сайд, а Блейк и Мэри – к Теду в Дидсбери. Я не сомневался в планах Мэри, и от души желал ей удачи. Тед воспринимал ее королевское происхождение так же серьезно, как она сама, они подходили друг другу и фигурой, и манерой одеваться и могли бы составить отличную пару. Тед выглядел таким счастливым, каким я не видел его много лет. Он держал в руках самую громкую историю года и перспективу очень выгодной сделки.
Оставшись один, я решил, что утро вечера мудренее. Почему-то я был уверен, что тот, кто организовал убийство Глории, на некоторое время оставит меня в покое. Мой спальный мешок остался на кровати в трейлере Мэри, и когда через четыре часа я проснулся в своем кресле, самочувствие мое не улучшилось ни на йоту. Также я обнаружил, что вся спина у меня искусана какими-то насекомыми – тревеллеры живут слишком близко к природе. Мне нужна была ванна. Часы показывали начало десятого, и если бы Делиз собиралась приехать, она бы уже явилась. Я позвонил ей.
Трубку сняла Молли Делани.
– Да! – гаркнула она в трубку.
Я был не готов к новому наезду и попытался изобразить женский голос.
– Вас беспокоят с кафедры археологии Манчестерского университета. Я могу поговорить с мисс Делиз Делани?
Послышались удаляющиеся тяжелые шаги, а затем обнадеженный голос Делиз.
– А, это ты… – разочарованно протянула она, поняв, что ее не собираются приглашать на новые раскопки.
– Почему ты не выходишь на работу, Делиз?
– Ты знаешь, Дейв, я думаю, нам лучше сделать паузу. Я рада, что ты вернулся, но мне надо немного собраться с мыслями. Я не в восторге от того, что как только между нами возникают малейшие трения, ты тут же находишь мне замену. Будешь отрицать, что прожил неделю с этой Принцессой-Без-Трусов? – Она бросила трубку.
Удивительно, как чутье Делиз срабатывало каждый раз, когда меня заносило на сторону. Это доказывало, что между нами существует настоящая связь, а может, я просто дал ей слишком много оснований мне не доверять. Я знал, что опереться мне не на что. «Через день-другой она остынет», – заверил я себя.
– Ты славный парень, Дейв, – сказала мне Мэри, робко улыбаясь. – Я бы очень быстро к тебе привыкла. По крайней мере в жилах у тебя горячая кровь. Здешние мужчины женщин не замечают, пока им не понадобится заштопать носки или постирать штаны. А чтобы сподвигнуться на дело, им требуется не меньше бутылки потина. Меня они вообще считают за мебель.
– Ты очень интересная женщина, – искренне заверил я ее.
Она взяла мою руку и минуту подержала ее в своей. Затем мы решили, что пора выходить в мир. Мэри открыла дверь.
За дверью стоял Мики и наводил мне на грудь свой «Уэбли». Мне показалось, что револьвер как-то вырос, а сам Мики – уменьшился, однако стоял он довольно ровно. Казалось, потин не оказывал на него никакого побочного действия. Я направил древнее ружье Мэри ему в голову.
– Ах, вот как? – произнес он. – Ну, целым ты отсюда не выйдешь.
– Так же как и ты, если нажмешь на курок! – Мэри навела на него арбалет.
– Веселенькую ночку вы провели! Мы думали, трейлер развалится.
Я хотел сказать ему, что это не его собачье дело, но Мэри меня перебила:
– Он не говорит мне, куда спрятал деньги, Мики, так что пальба выйдет понапрасну. А жаль, да? – Она рассмеялась. – Холодно было ночью? – Она повернулась ко мне: – Ты только полюбуйся на него! Разве не похож на спущенное колесо?
– Высунешь нос – пристрелим тебя как собаку! – подоспели дружки Мики. Хотя нас было двое, я сомневался, что мы сможем отстреляться.
Казалось, я становился постоянным обитателем бродячего городка. Ни мобильного телефона, никакой иной возможности связаться с Делиз или с Джеем. Мэри весь день рассказывала мне о своей жизни. Я полусонно слушал.
С тем большим удивлением услышали мы на следующее утро по крохотному радиоприемнику Мэри, что Делиз Делани арестована в Западных Пеннинских горах как подозреваемая по делу об убийстве Джона Пултера, а меня также разыскивает полиция. Дальше – больше. Полиция предполагала связь между исчезновением Ланса Тревоза, которого в последний раз видели вместе со мной, и убийством Глории Риштон. Охранники «Альгамбры» обнаружили на машине Тревоза следы от пуль.
Из всего этого обычный слушатель мог заключить, что мы с Делиз – самая опасная парочка после Бонни и Клайда. Мэри смотрела на меня во все глаза. Рядом с ее фургоном собиралась толпа; меня ожидал суд Линча. Однако я начинал подозревать, что все, возможно, не так уж худо. Несколько веков преследования со стороны общества научили бродяг считать любого беглеца своим человеком. Они ждали, что решит их вожак. Наконец Мик Джойс показался из своего трейлера. Толпа окружила его. Он повел свой народ к жилищу Мэри. Я сам распахнул дверь и встал на ступеньку. Стоя здесь, я несколько возвышался над своей аудиторией.
– Глорию Риштон, Джона Пултера, Шона и Деклана убил один и тот же человек, и этот человек – не я. Если вы дадите мне хоть малейший шанс, я вам это докажу, – произнес я. Серое лицо Джойса при свете дня выглядело особенно хмуро. Физиономия его как будто сморщилась.
– Ну что ж, валяй, – снисходительно протянул он. – Времени у нас сколько угодно. Мы копам ничего не должны и лучше послушаем тебя, чем радио.
Я рассказал им все, начиная с первого поручения Кэт Хэдлам до взрыва на Уиллоуз-роуд. Когда я закончил, наступила гробовая тишина.
Нарушил ее знакомый голос из задних рядов:
– Он говорит чистую правду! Я знаю Дейва тысячу лет! Он мухи не обидит, не то что несчастного ребенка! Полиция просто не знает, на кого повесить это дело!
К дверям трейлера протиснулся Тед Блейк.
– Я помогу тебе, сумасшедший сукин сын, – тихо сказал он, – если ты отдашь мне королевскую историю.
Мэри злобно взглянула на Теда, но он не прореагировал.
– Ваши деньги мне не нужны, – заверил он ее.
– Зато они нужны им! – Мэри показала на Мика и его подручных, которые о чем-то оживленно совещались. Я не мог решить, дать ли Блейку по морде или потрепать по плечу.
Наконец Мики выступил вперед, как парламентарий.
– Вы утверждали, мистер Кьюнан, что можете доказать свою невиновность? – спросил он.
В сердце у меня вспыхнула надежда.
– Легко, – нахально ответил я. – Тот же самый убийца пытался подобраться и ко мне – вместо меня ему подвернулся несчастный Деклан. Как только вы сообщите ему, где я нахожусь, он предпримет еще одну попытку. Тогда у вас в руках будет настоящий киллер, и мы вместе сможем выяснить, кто его подослал.
Мики кивнул.
– Ну, допустим, мы так и сделаем. Но это еще не все. Мне причитается компенсация. На похороны моего мальчика мне нужно пятьдесят тысяч квидов. – В ожидании нашего ответа он сложил руки на груди.
– Он что, собирается строить финансовую пирамиду? – прошептал Тед.
– Заткнись! – прошипела Мэри. – Мало того, что из-за тебя они узнали о моих деньгах! Можешь быть уверен, на смерти сыночка Мики барыш наварит. – Она повернулась к толпе и громко сказала: – Мы согласны, если вы обещаете, что мистеру Кьюнану обеспечена безопасность.
Мики немного помолчал и снова кивнул.
– Идет, – сказал он, взмахнув рукой.
Следующие четыре дня были самыми долгими в моей жизни. Я безвылазно сидел в фургоне Мэри, а она перебралась к подружке. Ее община не могла позволить, чтобы она оставалась больше двух ночей с мужчиной, не являющимся ее мужем: это подавало дурной пример их молодежи. Без меня Мэри проводила много времени в обществе Теда Блейка. За мной наблюдали так же пристально, как и прежде, хотя убегать из лагеря я не собирался.
Народу в городке прибавлялось – все новые и новые родственники Мики приезжали на похороны Деклана. Бродячая публика располагала самыми современными средствами связи: почти у всех взрослых мужчин имелись мобильные телефоны, и они постоянно вели по ним переговоры о продаже скота, металлолома, гудрона и бетона.
Над вопросом, как дать знать неизвестному киллеру о моем местонахождении, пришлось изрядно поломать голову. Ответ нашел Тед Блейк: он предложил пустить слух на «Альгамбре». Так или иначе, все в этой истории вращалось вокруг злополучной телестудии.
После долгих уговоров Мики разрешил мне за небольшую плату воспользоваться его мобильным телефоном.
Его лицо выражало крайнюю подозрительность, но все же мне удалось сделать звонок по домашнему номеру Джея Андерсона.
К телефону подошел Либерти. Слава богу, слуховой аппарат был на нем.
– Полиция опечатала ваш офис, и нас не пускают к компьютеру, – пропищал он. – Если вам нужен дом, я могу показать, где мой шалаш.
Когда наконец он позвал своего сводного брата, Джей испустил вздох облегчения, который, вероятно, был слышен на другой стороне улицы.
– Это в самом деле вы, босс?! Где вы? Этот идиот Джеролд говорит, что вы убийца, а мистер Синклер считает, что вас уже нет в живых. Я провел в его кабинете целый день, рассказывал все, что знал. Он думает, что вас похитил тот, кто управляет всем этим театром. А Делиз увезли в Макклсфилд. Босс, это действительно ужасно! Я думал, что и меня снова посадят.
– У тебя есть какие-нибудь новости от Финбара насчет Коулмана? – спросил я.
– Коулмана? Вы с ума сошли, шеф? Вы бы подумали лучше о себе!
– Послушай, Джей. Мне надо, чтобы ты нашел Финбара и выяснил у него, связался ли он с Коулманом. Скажи ему, чтобы он позвонил адвокату Бартлу. Ты меня понял?
– Я понял, что вы свихнулись, босс. Бартл слышать о нас не желает.
– Джей, как только Коулман заявит полиции, что на самом деле он не видел Хэдлам и Риштона в Престбери в тот вечер, Джеролду придется все начинать с нуля. Он будет вынужден отпустить Саймона и Кэт, и мое дело также будет закрыто. Так что будь любезен.
В голосе Джея звучало сильное сомнение, но он обещал немедленно приступить к работе.
Тед Блейк почти все время проводил в бродячем городке, однако меня усиленно избегал. Я спросил у него, сколько времени у меня в офисе находился жучок, но в ответ услышал только: «Профессиональная тайна, старина».
Мэри, несомненно, доверяла ему больше, чем я. Она позволила Теду свозить себя на Пикадилли, чтобы забрать содержимое камеры хранения. Мики получил вожделенные пятьдесят тысяч, а Тед – документы Мэри. Он проводил долгие часы, беседуя с ней и подготавливая ее к предстоящей сенсации века. В лагерь стали поступать всевозможные припасы, преимущественно выпивка, как легального, так и иного происхождения. Похоже было, что Мики не жалел расходов, чтобы устроить своему сыну похороны века. Я чувствовал себя статистом в массовке голливудского блокбастера. В городке бурлила жизнь, но уже не вокруг меня.
Большую часть времени я смотрел телевизор и слушал местное радио. Первое сообщение о моем деле прозвучало в среду днем. Похоже было, что Ланс Тревоз позвонил в полицию из своего убежища и объявил, что жив. Еще сообщили, что Пултер был застрелен из того же пистолета, что и Глория Риштон. Это как будто отводило от меня подозрения: хотя Джеролд и был уверен, что Глорию убил я, все же в момент убийства Пултера я находился в полицейском управлении. У меня было железное алиби. Я надеялся, что Делиз не подвергается крестным мукам.
Гробы с останками Деклана и Шона прибыли в городок в среду поздно вечером, на двух катафалках, запряженных черными лошадьми с траурными султанами. У въезда в лагерь собралась огромная толпа. Возницы катафалков, высокие мужчины в черных сюртуках, черных перчатках и цилиндрах, с черными лентами через плечо, бережно сняли богато украшенные гробы и на плечах отнесли их туда, куда и подобало: в трейлер для угнанных машин, с которым и была связана большая часть их трудовой жизни. У гробов собрались только родственники Деклана и Шона.
– Думаю, тебе лучше не показываться, да и мне, пожалуй, тоже, хотя вся эта помпа – на мои деньги, – с горечью сказала Мэри.
Вечером мне наконец удалось связаться с Финбаром. Он вернулся из Престона вместе с Фионой.
– Это ты! – воскликнул он. – Джей сообщил мне, что ты жив. Где ты? Плохи твои дела?
– Финбар, скажи лучше, удалось ли тебе найти Коулмана-Саккаро и заставить его взять назад свои показания? – быстро проговорил я.
– Я-то его нашел, но отказываться он не собирается, – ответил старый вояка.
– Ты пригрозил, что раскроешь его двоеженство?
– Он говорит, что не боится и будет только рад. Притом он настаивает, что в самом деле видел, как двое людей входили в дом Глории Риштон в тот день, в шесть часов вечера, только похоже все-таки, что это были не Риштон и Хэдлам. Теперь Коулман говорит, что видел двоих мужчин: один высокий, широкоплечий, второй маленький, худой. По-моему, на этот раз он не врет. Говорит, что было слишком темно, лиц он не разглядел, а на Саймона Риштона и Кэт Хэдлам показал только потому, что за двадцать минут до очной ставки видел, что их выводят из камеры, и знал, что это будет приятно инспектору Джеролду.
Я некоторое время помолчал.
– Послушай, Финбар, ты-то не думаешь, что я мог быть одним из этих двоих?
– Конечно нет. Я же знаю тебя, Дейв. Не сомневаюсь, что в конце концов все выяснится. – Впрочем, особой уверенности в его голосе я не услышал.
Похороны Деклана и Шона состоялись на следующий день. Жители городка, присутствовавшие на отпевании в ближайшей церкви, вернулись, сильно отягощенные потином. При свете костров начались поминки. Я тихо сидел в прицепе Мэри и утешался стремительным потоком новостей.
Мистер Ланс Тревоз, управляющий директор «Альгамбра-ТВ», выступил сегодня с заявлением о роли исчезнувшего Дейвида Кьюнана. Опровергнув мнение полиции о продавшем душу дьяволу частном детективе, он рассказал, что если бы не Къюнан, он сам был бы убит точно таким же способом, как Джон Пултер, начальник охраны телестудии.
Чеширская полиция отказалась давать какие-либо комментарии, однако пресс-секретарь полицейского управления Большого Манчестера признал, что теперь Къюнан разыскивается уже не как преступник, а как информатор. Он сообщил также, что подруга Дейвида Кьюнана, мисс Делани Делиз, вчера утром была освобождена из-под стражи. Местонахождение самого Кьюнана до сих пор остается неизвестным.
Возможно, с этими событиями связано и то, что Кэт Хэдлам и Саймон Риштон, с Рождества находившиеся под предварительным следствием по делу об убийстве Глории Риштон, сегодня были освобождены в зале суда: версия обвинения была признана несостоятельной. Полиция графства Чешир подтвердила, что расследование продолжается и ведется по нескольким направлениям. Пресс-секретарь сообщил также, что возглавлявший следствие главный инспектор Джеролд подал в отставку.
Итак, я был оправдан, однако теперь мне угрожал киллер, который точно знал, где я скрываюсь, и в любой момент мог пустить мне пулю в лоб. Поручение Кэт Хэдлам и Саймона Риштона было успешно выполнено, но вот удастся ли мне услышать их благодарность, оставалось большим вопросом.
Я попросил Мэри найти Мика.
Когда он появился, было видно, что он принял все меры, чтобы не простудиться.
– Вы слышали новости? – торжествующе спросил его я. – Полиция сняла с меня все обвинения.
– Зато я не снял. – Он еле ворочал языком. – Уговор, парень, дороже денег. Ты сказал, что обеспечишь нам настоящего киллера? Ну, и где он? Народ говорит, ты должен ждать, пока он появится, если он вообще есть. Так что не думай, что мы так легко простим тебе наших мальчишек.
– По крайней мере, разрешите мне еще раз позвонить, – попросил я. – Мне нужна хотя бы смена белья.
Он великодушно протянул мне мобильник.
– Это правда вы, босс? – спросил Джей, когда я дозвонился до «Пимпернел инвестигейшнз». – Вы слышали новости? Вы и Делиз оправданы!
– Слышал. Передай ей трубку, – нетерпеливо потребовал я.
– Тут небольшая проблема, босс. Она здесь, но не желает с вами говорить. Она хочет, чтобы вы вели переговоры через меня.
– Что это значит?
– Она утверждает, что это личное. Я думаю, вам придется приехать и выяснить все самому.
– Я был бы счастлив это сделать, но я не могу выбраться из места, где я нахожусь. – Я все объяснил Джею и попросил, чтобы он немедленно приехал ко мне с одеждой, бритвой и ботинками. Он не возражал, но сейчас единственным транспортным средством «Пимпернел инвестигейшнз» была малолитражка мамаши Делиз, а все оставленные мной в офисе средства моя помощница взяла под свой контроль». С большим трудом Джею удалось уговорить ее выдать ему денег на прокат машины.
Первое, что удивило меня по прибытии Джея, – это его вид. В строгом темно-синем костюме и кремовой рубашке с галстуком, с аккуратно подстриженными и зачесанными назад волосами он был похож на молодого управляющего торговой фирмы, и только некоторая нервозность и беспокойные движения рук выдавали прежнего Джея. Даже речь его приобрела какую-то щеголеватую хлесткость. Вторым сюрпризом была записка от отца. Пэдди сообщал, что организовал для Джея собеседование и его обещали принять на стажировку. Как только освободится место, он собирался оставить работу у меня.
– Крысы бегут с тонущего корабля? – спросил я.
– Совсем не так, босс! Кстати, Делиз зарабатывает для фирмы кучу денег. Она обзвонила все газеты, которые распространяли слухи о том, что вы убийца, и, поверьте мне, они щедро платят, чтобы вы не подали на них в суд.
Я смотрел на него, разинув рот, а он продолжал:
– Я останусь у вас до тех пор, пока не найдут того, кто пытался вас убить. Не могу же я открыть ваши тылы, верно? После всего, что вы для меня сделали, это самое меньшее, чем я могу вам отплатить.
Меня терзали противоречивые чувства. Мне очень не хотелось, чтобы он закрыл меня своей грудью, но, судя по реакции, которую вызвала у Делиз моя искренняя забота о ее безопасности, отвергать помощь Джея было более чем глупо. У меня было слишком мало друзей, и я не желал потерять еще одного.
Я побрился и переоделся в свежую рубашку и брюки, которые он привез мне из офиса. В умывальнике оставалось не больше полпинты воды, и я щедро полил шею одеколоном. Когда я надевал золотые запонки, Джей небрежно протянул мне мой кольт тридцать восьмого калибра. Я позволил ему перезарядить его и надел на плечо кобуру.
Мэри вернулась с целым окороком Йоркской ветчины с поминального стола, половиной индейки и бутылкой «Блэк Лейбл».
– Уплачено, – пояснила она.
На улице нарастало оживление. Разделившись на три группы – родственники Джойса, родственники Шона и все прочие, обитатели городка с нетерпением ожидали развития событий. Время текло медленно, кто-то попытался запеть и пуститься в пляс, но веселье не пошло. Атмосфера оставалась напряженной.
Из окна Мэри мы видели, как Мики поднялся на ноги. Держался он на них уже с большим трудом, и даже при мерцающем свете костров было видно, что его лицо имеет цвет спелого помидора. Он исчез за своим жилищем, вернулся с канистрой бензина и начал поливать им стены замаскированного прицепа, безмолвного свидетеля преступлений его семьи и моей недавней тюрьмы. Часть бензина стекала к его собственному роскошному хромированному дому, стоявшему рядом.
Мэри не выдержала. Она вышла, чтобы насладиться этим зрелищем, и позвала с собой меня и Джея. Тед Блейк присоединился к уговорам Мэри. Я не хотел, чтобы меня обвинили в трусости, и вышел. Едва ли, думал я, мотоциклист-призрак появится здесь в такой поздний час.
Все глаза устремились на Мика. Он продолжал свои попытки облить бензином пустой прицеп, но большая часть проливалась на землю или стекала к его фургону. Я надеялся, что у кого-нибудь хватит ума остановить его, но напрасно.
Наконец он выхватил головню из ближайшего костра и поднес ее к прицепу. Стены его мгновенно вспыхнули, высокие языки пламени взвились вверх и заползли в открытую дверь. Насыщенный бензиновыми парами воздух внутри взорвался, задняя дверь отлетела и чуть не прибила нескольких зрителей. Разумеется, по земле пламя перекинулось на дом Мика. Некоторое время он наблюдал, как горит одна стена, а потом с ревом кинулся вперед.
– Сделайте что-нибудь, умоляю! – закричала Мэри. – Разве можно просто так стоять? – Она подбежала к фургону Мики и схватилась за прицепной крюк, показывая, что надо оттащить его от пылающего соседнего трейлера. Остальные женщины бросились за огнетушителями. Тед и мы с Джеем присоединились к Мэри, но тяжелый фургон не двигался с места. Наконец он подался, и нам удалось откатить его на безопасное расстояние. Резина на его колесах горела, и было похоже, что ему все же не миновать судьбы соседа.
Вдруг появился Мик, весь покрытый копотью, но все еще держащийся на ногах. Он размахивал двумя чуть обгоревшими пакетами. Присутствующие Джойсы возликовали. Мэри подскочила к нему и выхватила у него меньшую пачку.
– Моя сдача! – прокричала она и подняла деньги над головой. Группа «нейтралов» взорвалась еще более громким одобрением.
Мне не удалось досмотреть этот спектакль, потому что кто-то сильно ударил меня в левый бок, и я полетел на землю. Раздался громкий рев мотора, и я с ужасом увидел, что на меня несется мотоциклист в черной куртке.
В этот момент стоявший позади меня лицом к надвигающемуся мотоциклисту Мик заорал: «Это он!», поднял свой тяжелый «Уэбли» и выстрелил. Я лежал на земле, убийца решил, что выполнил свою задачу и не стал дожидаться следующего выстрела Мики. Он развернул мотоцикл и помчался через лагерь в сторону стадиона. Дорога проходила между двумя прицепами, и с того места, где я лежал, произошедшее было видно очень хорошо. Мотоцикл повело направо, в следующий Момент его хозяина подбросило в воздух и раздался громкий, почти музыкальный звук, какой издает струна электрогитары. Мотоцикл рухнул на землю возле одного из фургонов.
Я чувствовал себя так, словно меня в плечо лягнула лошадь, но, тщательно ощупав его, пули не обнаружил. Выстрел пришелся по рукоятке моей «Беретты-92» и согнул ее в бараний рог. Тед Блейк помог мне встать на ноги. Никто не торопился подойти к неподвижно лежащему киллеру. Двигатель мотоцикла продолжал работать. Я понял, что он налетел на металлический трос, который тревеллеры натянули вокруг лагеря, чтобы помешать муниципальным властям отбуксировать фургоны с захваченного ими участка.
Мик размахивал пистолетом в воздухе.
– Вы когда-нибудь видели такой выстрел? – вопил он.
– Если вы не отнимете у него пушку, он в самом деле кого-нибудь пристрелит, – обратилась Мэри к Теду. Тот смело подошел к Мику и отобрал у него пистолет. После этого Мик удалился куда-то в темноту и через минуту вернулся, держа в руках что-то похожее на футбольный мяч.
– Готов, собака! – победно констатировал он и бросил на землю голову мотоциклиста в шлеме. Она подкатилась к моим ногам.
Вся веселость обитателей городка улетучилась. Гости заторопились с отъездом. Я набрал номер мобильного телефона Синклера, и скоро лагерь окружили синие мигалки десятка полицейских машин. Сначала стражи порядка попытались удержать отъезжающих, но быстро поняли, что в темноте это нереально.
Когда Синклер подошел ко мне, я все еще стоял возле догорающего прицепа.
Он был одет по всей форме заместителя главного констебля.
– Неосторожное обращение с бритвенным лезвием? – произнес он, дотрагиваясь до шлема носком начищенного ботинка.
Я рассказал ему, как все произошло. Он молча слушал. Тед Блейк подтвердил мои слова. Мы подошли к месту, где фотографы фиксировали положение тела мотоциклиста. Старший инспектор Синклера вынул из сжатых пальцев покойника пистолет. Это была «Матеба», восьмизарядный револьвер необычной формы, сделанный в Италии. Инспектор подержал его в руке.
– Прекрасно сбалансированное оружие, сэр, – заметил он. – Оптимально для стрельбы с мотоцикла.
К моему удивлению, Синклер дружелюбно взял меня под руку.
– Твоя карьера частного детектива кончена, Дейви, – объявил он. – Твои способности к разрушению нуждаются в гораздо более широком поле деятельности. Тебе нужна другая сфера, подальше от Манчестера. Это ты посоветовал своим друзьям окружить лагерь тросом? – он показал на убийственную проволоку. – Та самая толщина, которая дает эффект бритвы. Чуть-чуть потолще – и все превратилось бы в кашу.
Я знал, что когда Синклер в таком настроении, возражать ему бессмысленно. Он подвел меня к полицейским машинам.
– Может быть, это и незаконно, но я ни за что не впущу тебя в управление, даже для дачи показаний. Мы поедем к тебе в офис, твой юный помощник может нас отвезти.
Все время, пока он говорил, Джей вертелся у меня за спиной, а теперь он выскочил вперед и открыл Синклеру дверь взятой напрокат белой машины, как заправский личный водитель.
– Когда вы вступите в наши ряды, молодой человек, вам придется много чего забыть, но начинаете вы неплохо, – подбодрил его Синклер.
19
Атвуд Билдинг. Пятница, 14 января 1994 года.
Допрос, продолжавшийся до середины ночи, довольно мягкий по понятиям Синклера, все же привел меня в состояние истощения. Имя Джейка Гордона почти не упоминалось. Я знал, что мотоциклист был только исполнителем. Мне сказали, что его фамилия – Сиджвик и что он был уволен со флота. Попытки выяснить его связи ни к чему не привели. Он казался абсолютным одиночкой.– Полицейская рутина, – сказал Синклер. – Проковыряемся не одну неделю, пока удастся что-нибудь откопать.
Наконец все разъехались. Синклер, его старший инспектор и стенографистка – в Честер-хаус, Джей Андерсон – в Мосс-сайд, а Блейк и Мэри – к Теду в Дидсбери. Я не сомневался в планах Мэри, и от души желал ей удачи. Тед воспринимал ее королевское происхождение так же серьезно, как она сама, они подходили друг другу и фигурой, и манерой одеваться и могли бы составить отличную пару. Тед выглядел таким счастливым, каким я не видел его много лет. Он держал в руках самую громкую историю года и перспективу очень выгодной сделки.
Оставшись один, я решил, что утро вечера мудренее. Почему-то я был уверен, что тот, кто организовал убийство Глории, на некоторое время оставит меня в покое. Мой спальный мешок остался на кровати в трейлере Мэри, и когда через четыре часа я проснулся в своем кресле, самочувствие мое не улучшилось ни на йоту. Также я обнаружил, что вся спина у меня искусана какими-то насекомыми – тревеллеры живут слишком близко к природе. Мне нужна была ванна. Часы показывали начало десятого, и если бы Делиз собиралась приехать, она бы уже явилась. Я позвонил ей.
Трубку сняла Молли Делани.
– Да! – гаркнула она в трубку.
Я был не готов к новому наезду и попытался изобразить женский голос.
– Вас беспокоят с кафедры археологии Манчестерского университета. Я могу поговорить с мисс Делиз Делани?
Послышались удаляющиеся тяжелые шаги, а затем обнадеженный голос Делиз.
– А, это ты… – разочарованно протянула она, поняв, что ее не собираются приглашать на новые раскопки.
– Почему ты не выходишь на работу, Делиз?
– Ты знаешь, Дейв, я думаю, нам лучше сделать паузу. Я рада, что ты вернулся, но мне надо немного собраться с мыслями. Я не в восторге от того, что как только между нами возникают малейшие трения, ты тут же находишь мне замену. Будешь отрицать, что прожил неделю с этой Принцессой-Без-Трусов? – Она бросила трубку.
Удивительно, как чутье Делиз срабатывало каждый раз, когда меня заносило на сторону. Это доказывало, что между нами существует настоящая связь, а может, я просто дал ей слишком много оснований мне не доверять. Я знал, что опереться мне не на что. «Через день-другой она остынет», – заверил я себя.