Линк Гейл. Королевский подарок

   Мариза налила своей свекрови стакан мадеры и передала блюдо с пирогом.
   – Я понимаю, – начала разговор Аланна, что это был шок для вас – и еще больше для Кэмерона, когда мы свалились вам на голову. Виновата только я. Это я настояла на поездке.
   – Родители моего мужа всегда будут приняты с радостью, когда бы они ни пожелали приехать, – возразила Мариза.
   – Хотела бы я услышать такие слова от своего сына, – с грустью отозвалась Аланна.
   – А почему он так холоден? – удивленно спросила Мариза.
   – Это исключительно моя вина, уверяю вас…
   – Но как же это случилось? Почему он плохо относится к вам?
   Хотя Аланна решила довериться своей невестке, она хотела узнать сначала побольше об ее отношениях с Кэмероном.
   – Прежде чем я вам отвечу, я должна задать вам вопросы.
   – Какие? – настороженно спросила Мариэа, ставя на столик свой бокал.
   – Ваш брак – подлинный?
   Мариза заносчиво вздернула подбородок.
   – Король Англии присутствовал на брачной церемонии. Наш брак – законный, и связывает нас неразрывными узами.
   Аланна пожала плечами, как бы давая понять, что она спрашивала не об этом, и задала еще один вопрос:
   – Вы разделили постель с моим сыном? «Моей свекрови присуща та же прямота, что и бабушке», – подумала Мариза.
   Ответить она не смогла, но вспыхнула нежным, как цвет шиповника, румянцем, и Аланна не повторила вопроса. Она встала с кресла и села рядом с Маризой на скамеечку.
   – Вы любите моего сына?
   Синие, как горное озеро, глаза Аланны смотрели на Маризу с глубокой серьезностью; молодая женщина поняла, как важен ее ответ для матери ее мужа.
   – Бель – мер, – сказала Мариза проникновенно и искренне, – я люблю его.
   – Таким, как он есть? Обезображенным, ужасным? Мариза взяла Аланну за руку.
   – Поверьте, бель-мер, я не пустая девчонка, которой нужен смазливый муж – красавчик, хорошенькая игрушка, которую можно выставить на обозрение обществу; Мнение света меня не волнует, яусть себе судачат. Признаюсь, что я испытала потрясение, когда увидела его впервые. Просто меня не подготовили. Но не бойтесь, бель – мер, я разглядела в нем то, что за шрамами.
   – И вы не закричали от ужаса, когда увидели его?
   – Конечно, нет! – Мариза была возмущена таким предположением.
   Сердце Аланны раскрылось для невестки, и она призналась со всей искренностью.
   – Тогда вы – женщина, созданная для моего сына. О, если б я обладала хоть долей вашего мужества, когда я увидела его обезображенным, я не была бы так несчастна сейчас…
   – Что вы хотите этим сказать? – изумилась Мариза.
   – Я отвечу на ваш вопрос в свое время, – пообещала Аланна, – но сейчас скажите мне, – знаете ли вы, каким образом он получил свои шрамы?
   – Нет, – призналась Мариза. – Никто не рассказал мне об этом. Я догадалась, что Его Величество и мистер Кавинтон все знают, но мне они не поведали. его тайны.
   – Да, у короля Карла есть основания быть признательным моему сыну – Кэмерон пострадал за него. Проклятая шлюха нанесла эти увечья моему сыну, она шпионила для Кромвеля, а Кэмерон мог разоблачить ее.
   – Женщина? – изумилась Мариза.
   – Да. Вы знаете, как мой сын служил королю а изгнании?
   – Да. Джейми Кавинтон говорил об этом, правда, очень сдержанно.
   – Кэмерону было поручено разоблачить тайного агента Кромвеля, внедрившегося среди роялистов и выдававшего их за деньги. Он слишком поздно обнаружил, что женщина, с которой он спал, – участница заговора с намерением убить Карла Стюарта. Его схватили, обезоружили и стали пытать, он был одним из самых близких друзей короля, и мог бы сообщить заговорщикам самые ценные для них сведения. Но он предпочел бы умереть, чем выдать кого – либо.
   – Верю этому, – заметила Мариза. – Я знаю мужество Кэмерона и видела, как он любит короля.
   – Да, – сказала Аланна, – и голос ее дрогнул, – он верен тем, кого любит, и никогда не порвет узы верности. Его долго пытали, – продолжала Аланна слабеющим голосом – очевидно, страшные картины возникали в ее воображении. – Но он никого не выдал.
   Мариза трепетно вздохнула. Аланна Бьюкенен прижала руку к дрожащим губам.
   – Вам плохо? – живо спросила Мариза. Аланна прочла в ее глазах сострадание. О, если бы это чувство возникло в ее собственной душе, когда она впервые увидела обезображенного сына! Жена Кэма обладает и силой, и нежностью. Два замечательных свойства. Такая женщина действительно может полюбить ее сына.
   – Кэм – мой третий сын, – продолжала Аланна, справившись с волнением. – Кеннет и Дункан, его старшие братья, похожи на моего мужа. Кэмерон не похож. Эльсбет – его портрет.
   – И следовательно – ваш собственный, – заметила Мариза.
   Графиня Терн горько улыбнулась:
   – Да, это так. Мой сын был исключительно красивым ребенком. Половина его лица и сейчас являет эту красоту.
   Мариза представила, каким был ее муж прежде, – победоносная, сияющая красота его облика, наверное, поражала словно молния.
   – Но я отвлеклась, – сказала Аланна. – Эта шлюха связала его, привязала обнаженного к кровати и приказала своему подручному переломать ему пальцы на правой руке и раздробить колено.
   Мариза с содроганием подумала о муках, которые испытал Кэмерон.
   – Не добившись своей цели, она совсем озверела, схватила раскаленную кочергу, выжгла ему глаз и нанесла страшные раны на лице. Она убила бы его, если бы Джейми Кавинтону не удалось его спасти.
   Мариза замерла, охваченная ужасом и гневом. Руки ее сжались в кулаки, ногти вонзились в ладони. Если бы она могла воздать этой негодяйке за муки Кэмерона мерой Фицджеральдов!
   Сердце Маризы переполнилось безмерным состраданием к Кэмерону. Будь он слабым человеком, он бы погиб – жалость к самому себе и снисходительное презрение людей оказались бы для него непосильны. Кроме шрамов на теле возникли невидимые шрамы душевных ран.
   – Вы говорили о мужестве? – напомнила Мариза Аланне.
   – Мне не хватило его, – печально призналась Аланна. – Когда мой сын вернулся к нам, вырвавшись ИЗ ада физических мук, причиненных ему женщиной, другая женщина нанесла страшную рану его душе.
   – Вы?! – воскликнула Мариза.
   – Да. – Аланна взяла руки Маризы в свои, глядя на нее растерянно и умоляюще. – Да, это была я. Я увидела его уродство и ранила его душу. Я ранила его страшнее, чем она… Своего сына, которого я безмерно любила.
   – Как же это произошло?
   – Джейми сообщил нам, что Кэмерон ранен. Мы долго ждали его, много месяцев, и наконец он явился, закутанный в монашеский плащ с капюшоном, лицо было скрыто. Когда он откинул капюшон, я испытала ужас и потрясение, которые оказались превыше материнской любви. Я убежала с пронзительным криком, закрыв руками лицо. В этот момент рассудок мой помрачился. Я должна была бы почувствовать безмерный восторг, поняв, что сын мой остался в живых, пройдя через ад. Но женская слабость и суетность победили любовь и разум. На короткое время, – но непоправимое случилось, я потеряла сердце Кэмерона.
   Мариза словно наяву увидела эту сцену – как обезумевшая женщина с пронзительным воплем убегает от сына, который после страшных испытаний вернулся в родной дом, где он должен был найти надежное прибежище и любовь. И вдруг та, которая выносила его в своем чреве, отшатывается от него и убегает – та, которая должна была прижать его к своей груди и утешить безмерной материнской любовью.
   Мариза посмотрела в лицо Аланны, потрясенной своими воспоминаниями. На нем ясно читались стыд и сожаление. Маризе теперь стал понятен холодный язвительный тон Кэмерона в разговоре с матерью.
   И все же она не в силах была бесповоротно осудить эту женщину в своем сердце. Мариза чувствовала, как страдала она, потеряв любовь и уважение сына.
   – Я слишком поздно осознала, что я сделала, – медленно сказала Аланна. – Все попытки примирения Кэмерон отверг, не хотел и слушать моих извинений.
   – И ваш приезд – последняя попытка?
   – Боюсь, что не последняя… – вздохнула Аланна.
   – Ну, а девочка? – Мариза хотела разузнать у Аланны все, что можно.
   – Мы привезли ее отцу. Она – Бьюкенен по рождению, и принадлежит Кэмерону.
   – А ее мать?
   – Умерла, родив Эльсбет.
   Будет ли образ неведомой женщины преследовать Кэмерона и стоять между ним и Маризой? Она отважилась спросить:
   – Кэмерон любил ее?
   – Мой сын не отдавал сердца ни одной из женщин, с которыми вступал в связь, – ответила шотландка. – Тело он отдавал многим, он был настоящий жеребец, да еще при таком наставнике, как Карл Стюарт. Но ребенок у него только один – Эльсбет. – Аланна испытующе посмотрела на Маризу, склонив к плечу белокурую голову, и спросила:
   – Вас смущает, что Эльсбет – незаконный ребенок?
   – Вовсе нет! Разве она виновата в том, что – ее родители не были повенчаны?
   – А сможете ли вы полюбить ее? Ребенка другой женщины?
   – Это ребенок моего мужа, его плоть и кровь. Не бойтесь, бель – мер, я полюблю Эльсбет, как родную дочь.
   – Молю Бога, – сказала Аланна, – чтобы вы родили ей сестричек и братишек.
   – И я этого хочу, – ответила Мариза.
   Лежа в теплой воде в ванне, Мариза размышляла о своем разговоре с графиней Терн.
   Мать Кэмерона прояснила немало в характере и поведении ее мужа.
   Теперь она многое поняла и могла разработать в деталях план великой битвы. Она будет сражаться за любовь Кэмерона и завоюет ее.

ГЛАВА 23

   Как только они с сыном остались наедине, Энгус заговорил с сыном по-гэльски. Улыбнувшись, Кэм ответил отцу на родном языке.
   – Видишь, я его не забыл и забывать не собираюсь, – сказал он.
   Энгус тоже засмеялся. Хотя он был доволен ответом сына, но не преминул пошутить:
   – Зачем тебе гэльский, ведь ты теперь английский лорд.
   – Я всегда останусь шотландцем, – гордо ответил Кэм.
   – Разве в нашей бедной Шотландии есть такие поместья? – возразил Энгус. – Это же целое королевство. Я не смог выделить имения младшему сыну, – признал он с грустью.
   – И не надо было! Ты дал мне самое дорогое – любовь и доброе отношение. – Он неловко погладил руку Энгуса. – Я не в обиде на братьев.
   – Я знаю, сынок, – ласково отозвался Энгус. – И все – таки мне жаль, что я был недостаточно богат, чтобы выделить тебе твою долю, и ты покинул родину и отправился искать счастья в другую страну… И ты бы… не испытал таких бед.
   Кэм почувствовал глубокую печаль, скрытую в словах отца, и поспешил рассеять ее.
   – Твоей вины нет в том, что со мной случилось. Не думай так! – с силой сказал Кэм. – Я последовал за Карлом Стюартом, потому что любил его и верил в его дело.
   – Значит, ты примирился со своей судьбой?
   – Давно уже, – пожал плечами Кэм. – Я научился принимать то, что суждено.
   – Тогда, – взволнованно сказал Энгус, – ты мог бы простить свою мать!
   Кэм отступил от отца и подошел к камину, где горел небольшой огонь. Энгус заговорил снова:
   – Сын мой, она – не идеальная женщина. И я – не идеальный человек. Я люблю Аланну; я любовался ею и мечтал о ней, когда она была еще подростком. Она – самая прекрасная женщина, которую я встретил в этом мире. Сначала ее баловал отец, потом, после свадьбы, восхищался ею и потакал ей я. Это испортило ее.
   Кэм, который задумчиво смотрел на языки пламени, повернулся к отцу и встретил его взгляд. Тот продолжал:
   – И все-таки, – избалованная поклонением, слабая душой, она любила меня и любит. И любит тебя.
   Кэмерон засмеялся коротким лающим смехом.
   – Она любила меня, пока я был без изъяна.
   – Да, это так, парень, – согласился Энгус. – Она обожала тебя как прекраснейшего ангела, ты был отрадой ее сердца.
   – Пока не лишился ее милостей. – Кэм говорил тоном обвинителя.
   – Она ошиблась. Разве в твоей жизни не было ошибок? – спросил Энгус.
   Кэм выпрямился, насколько ему позволяло его увечье, и ответил:
   – Я никогда не шел стезею ангелов, отец, и сделал немало ошибок в жизни.
   «Первая – Фейт Беллэми, – подумал он, – за что я и поплатился вечной мукой. Вторая – мать Эльсбет, которой я овладел грубо, бездумно. Ее смерть до сих пор лежит тяжелым грузом на моей совести. Но она оставила мне дочь».
   – Если ты признаешь это, то почему ты так непримирим к ошибке своей матери? Или эта проклятая шлюха не только выжгла неизгладимые шрамы на твоем теле, но и выжгла в твоей душе сострадание?
   – Черт тебя побери, отец! – взорвался Кэм. – Ты, слишком далеко заходишь.
   – Ты не прав, сын мой, – твердо сказал Энгус. Он подошел к Кэму и легко положил руку на его плечо. – Подумай над тем, что я сказал. – Голос его был хриплым от волнения. – Бог мне судья, Кэмерон, но ты и Аланна мне дороже всего на свете – дороже жизни и чести, дороже короля и родины.
   Энгус повернулся и вышел, оставив сына в одиночестве размышлять над словами отца.
   – Графиня Терн, – сообщила Чарити, – просит передать, что она и граф не спустятся к обеду, потому что устали и хотят отдохнуть. И ваша кузина, леди Брайенна, просит передать, что у нее болит голова и она не может обедать.
   – Ты сказала кухарке? – спросила Мариза. – Да, миледи.
   – Хорошо. Пошлите кухарку через час к графу и графине Терн узнать, не хотят ли они чего-нибудь поесть. А где мой муж и мистер Кавинтон?
   – Они были в библиотеке, миледи. Час назад к мистику Кавинтону прибыл гонец из Лондона, и они читгйот письма.
   Марйза посыпала записку песком, стряхнула его, нагрев в пламени свечи воск, приложила печать и отдала записку Чарити.
   – Отдай моему мужу. Подожди, пока он прочитает. Принеси мне ответ, – я буду в детской или у кузины.
   – Да, миледи, – Чарити взяла записку и ушла. Мариза прошла через холл в комнаты, которые занимала Брайенна. Она не видела кузины после ее верховой поездки с Джейми Кавинтоном.
   Мариза тихо нажала дверь, вошла и в изумлении остановилась на пороге. Эдит, горничная Брайенны, укладывала вещи в дорожный чемодан.
   – Что случилось? – спросила Мариза.
   – Эдит, оставь нас, – сказала Брайенна.
   – Слушаюсь, миледи, – девушка выбежала из комнаты.
   – Я решила вернуться в Ирландию, – бесстрастным тоном сказала Брайенна, складывая платье, разложенное на кровати.
   – Как? Почему? – настойчиво спрашивала Мариза. – Ведь ты не собиралась!
   – Потому что я вынуждена, – серьезно ответила Брайенна.
   Мариза заметила, что Брайенна избегает ее взгляда и заподозрила, что та что-то скрывает. Она подошла к кузине, которая уже положила платье в чемодан и складывала другое и спросила:
   – Что все – таки случилось?
   – Ничего, – ответила Брайенна.
   – Ерунда, – возразила Мариза. – Ты не предполагала так скоро уехать.
   – Нет, я думала об этом. Уже несколько дней. Мариза подняла бровь.
   – В самом деле? – У нее были серьезные основания сомневаться в правдивости Брайенны.
   Брайенна отвернулась от кузины. «Как досадно, – думала она, – что кузина зашла к ней до того, как она собрала вещи и уехала без предупреждения».
   – Что у тебя с Джейми? – Мариза обошла кузину я встала перед ней – золотистые глаза вынуждены были встретить взгляд зеленых глаз. На щеках Брайенны выступил предательский румянец.
   – Что ты имеешь в виду? Мариза вздохнула.
   – Не притворяйся, кузина. Разве ты не заметила, что он к тебе очень внимателен?
   – И для него, и для меня лучше будет, если я уеду, – решительно сказала Брайенна.
   – Не понимаю…
   Мариза увидела в глазах Брайенны отчаяние и решила во что бы то ни стало выяснить, в чем же дело. Чем она так испугана, словно зверек, загнанный охотником? Может быть, кузина боится новой любви? Может быть, думает, что вторым браком оскорбит память Донала?
   – Брайенна, – мягко спросила Мариза, – может быть, ты поклялась себе в душе никого не любить после Донала?
   Золотисто – карие глаза Брайенны наполнились слезами; она поняла, что не должна больше скрывать от кузины правду о своем браке.
   – Я не любила Донала, – прошептала она.
   – Не может быть! – воскликнула Мариза.
   – Садись! – сказала Брайенна. – Я расскажу тебе обо всем.
   Начав с запинкой, Брайенна рассказала Маризе о своем браке и обстоятельствах смерти Донала.
   – Теперь видишь, – закончила она, – что я вовсе не о его смерти горюю, а о смерти моей верной няни. Она не могла больше терпеть моего унижения и пожертвовала ради меня спасением души и райским блаженством.
   Слезы оросили бледные щеки Брайенны. Выслушав ее печальную повесть, Мариза поняла, каким ужасным может быть брак, когда мужчина груб. и жесток и вызывает у женщины отвращение. Она нежно обняла Брайенну, а у той по бледным щекам текли слезы.
   – Ты заслуживаешь счастья, милая кузина. Джейми не похож на Донала, он совсем другой. Его и сравнивать нельзя с этим отродьем Сатаны. Вы будете счастливы, вот увидишь. Он тебя поймет.
   – Я рассказала ему о своем браке, и он меня понял, – прошептала Брайенна.. – Вот видишь! В чем же ты сомневаешься?
   – Все это не так просто…
   – Разве ты думаешь, что Джейми способен плохо обращаться с женой?
   – Нет, я знаю, что у него доброе сердце, – пылко возразила Брайенна, опустив головку. Мариза подняла ладонью ее подбородок, откинула кудри, упавшие на глаза Брайенны, и заметила в ее волосах травинку.
   Мариза спросила ее:
   – Ты боишься, что и с ним не найдешь в любовных утехах доброты и нежности?
   – Нет, сегодня я узнала, что опасаться этого нечего. Мариза улыбнулась и уточнила:
   – Значит, ты и Джейми стали любовниками?
   – Да… – Брайенна попыталась улыбнуться. – Сегодня, во время прогулки… Он предложил мне выйти за него замуж, и я все рассказала ему о своем браке. Я так была подавлена ужасными воспоминаниями, что решила попытаться изгладить их из памяти… и уступила Джейми. И я действительно познала в его объятиях нежность и ласку. Он был так чуток, так бережен. Теперь я знаю, что такое наслаждение…
   – Значит, ты едешь в Ирландию сообщить своему брату Килруну о предстоящем браке? – с надеждой спросила Мариза. – Если надо будет что-то уладить, Кэмерон поможет во всем, да и сам Карл Стюарт.
   – Свадьбы не будет. –
   – Как не будет? – переспросила ошеломленная Мариза.
   – Я не могу выйти замуж за Джейми. И у меня не хватает решимости сказать ему об этом. Я трусиха.
   – Нет, ты не труслива, Брайенна О'Дэлей! – сердито возразила Мариза. – Ты смогла пережить такой ад, который другие не вынесли бы.
   – Двое не пережили, – печально оказала Брайенна.
   – Ты в их смерти не виновата. Слышишь меня?
   – Спасибо за участие и доброту, сестричка… – Брайенна говорила еле слышным шепотом, как будто совершенно потеряв силы.
   – Но ты послушаешься меня? – настаивала Мариза. – Ты не должна уезжать! Ведь ты любишь Джейми?
   – Да, я люблю его, – уже почти совсем беззвучно отозвалась Брайенна. – И потому не хочу загнать его в ловушку брака с бесплодной женщиной.
   – Как?! – воскликнула Мариза.
   – Да, грубое насилие Донала сделало меня бесплодной. Мне не выносить ребенка, – она потрогала свой плоский живот. – А такой человек как Джейми достоин наследника. Я не хочу обкрадывать его жизнь. – Глаза ее потемнели от боли. – И боюсь сказать ему правду. Лучше пусть думает, что я люблю его недостаточно, чтобы выйти за него замуж.
   – И ты упускаешь возможность счастья?
   – Да, я не хочу связывать Джейми.
   – Ты просто дурочка. Как ты можешь – решать за него? Ты должна поговорить с ним. Может быть, для Джейми не имеет значения твое бесплодие!
   – Ты думаешь? – голос Брайенны задрожал. Мариза ответила, апеллируя к холодной логике:
   – Если ты уедешь, ничего ему не сказав, то никогда и не узнаешь, что он думает. –
   – По-твоему, я должна принудить его к выбору между мною или наследником? Мариза по-настоящему рассердилась.
   – Да, он имеет право решать сам. Упаси нас Бог от людей, которые решают за других. А ты это делаешь! Дай шанс Джейми.
   – Нет, – тихо сказала Брайенна.
   Мариза собралась с силами для новой атаки.
   – Брайенна, за любовь надо бороться, – убежденно сказала она.
   – Ну, а разве ты сама борешься? – скептически спросила Брайенна. Всегда мягкая и уступчивая, сейчас она была настроена решительно и не поддавалась уговорам.
   – Да, борюсь и буду бороться.
   – Значит, ты любишь Бьюкенена?
   – С каждым днем все сильнее. И он станет моим единственным, – твердо сказала Мариза. – Я знаю его прошлое и отбрасываю его, а его будущее – это я. И ты станешь будущим для Джейми, если доверишься ему. Скажи ему правду, и, если он тебя любит, он примет тебя такой, какая ты есть.
   – И ты так приняла человека, за которого вышла замуж?
   – Да. Шрамы обезобразили его, и этого не изменишь. – Она подошла к широкой кровати и приподняла полог. – Но я вижу его суть, его душу, – вижу человека за скрывающей его маской. И этого человека я люблю. За отвагу и верность, ум и юмор. И этот сильный человек с железной волей нуждается в любви, хотя и не желает признать этого. Но я добьюсь его! – улыбнулась она.
   – Ты поставила себе трудную задачу, кузина…
   – Кэмерон достоин того, чтобы я боролась за его любовь.
   – И как ты добьешься цели?
   Мариза посмотрела на Брайенну, и лукавая улыбка заиграла на ее губах. – Я не буду говорить ему о своей любви – слова его не убедят. Убедят только поступки, и я буду действовать так, что он поймет меня и поверит мне.
   – Дай-то Бог, – отозвалась Брайенна, и Мариза тотчас же вернулась к ее проблеме.
   – Ты должна все сказать Джейми Кавинтону, Брайенна. Подумай над моими словами, не принимай решения, которое погубит твою жизнь, навеки лишит счастья.
   Усталая, взвинченная всем, что произошло с ней за этот день, Брайенна наконец уступила:
   – Сдаюсь, кузина, я сделаю, как ты советуешь. Мариза поцеловала ее бледную щеку.
   – И это будет к лучшему для тебя.
   – Надеюсь, – отозвалась Брайенна.
   – Я уверена! – заверила ее Мариза. Выйдя из комнаты Брайенны, она увидела Чарити.
   – Ты принесла ответ?
   – Да, миледи, Его Лордство сказал, что отвечает – «да».
   – Отлично! – сказала Мариза довольным голосом. – Ну, а теперь отнеси другую записку.
   – Какую другую записку? – изумленно спросила Чарити.
   Войдя в библиотеку, Чарити улыбнулась графу и передала записку Джейми.
   – Это вам, сэр, – сказала она, выходя из комнаты. Кэмерон узнал бумагу и печать в виде лебедя – только час назад Чарити передала ему такую же записку.
   – От моей жены? – удивленно спросил он.
   – Похоже на то, – Джейми тоже узнал печать.
   – Тогда вскрой при мне.
   Джейми сломал печать, развернул записку и прочитал: «Джейми! Вы можете потерять Брайенну, если не пойдете к ней немедленно. И поспешите, если она вам дорога». Записку завершало смелое «М».
   Джейми быстро сложил записку, спрятал в карман камзола и вскочил с места.
   – Я должен срочно уладить одно дело – оказал он другу. – Извини меня, и давай отложим до завтра, – он сложил документы и письма в кожаную сумочку. – Или ты посмотришь их без меня?
   – Нет, у меня свидание, – ответил Кэм. Тогда Джейми сложил в свою сумочку документы, лежащие перед другом.
   – Но что случилось? – полюбопытствовал Кэм.
   – Твоя жена была так любезна, что сообщила мне о необходимости действовать немедленно, если я хочу сохранить некую ценную для меня вещь.
   – Кэм взглянул на Джейми:
   – Могу я тебе помочь?
   – Нет, это дело исключительно личное»
   Тогда Кэм спросил напрямик:
   – Дело касается леди Брайенны? – Он давно заметил, что Джейми неравнодушен к грустной красавице – ирландке.
   – Да, видимо, я допустил какой-то просчет по отношению к ней.
   – Как это? – забеспокоился Кэмерон. Джейми почувствовал в его голосе недовольство. Кэм всегда был верен своим обязательствам, а с женитьбой круг их расширился, и он считал себя ответственным и за благополучие родных своей жены. Неудачное выражение Джейми вызвало у Кэма тревогу за Брайенну.
   – Я просил ее стать моей женой, – уточнил Джейми.
   – И леди Брайенна согласилась?
   – Нет, не совсем. Может быть, я должен был проявить настойчивость.
   – Не думаю, – сказал Кэм. – С ней, видимо; надо обращаться крайне деликатно.
   – Я знаю, и знаю также; почему, – заметил Джейми.
   – Почему же?
   – Не могу об этом говорить. Она доверилась мне.
   – Секрет?
   – Да, вот именно.
   – Надеюсь, ты ничем ее не обидишь, – мрачновато сказал Кэм.
   Когда Джейми вышел, Кэм стал размышлять о пустоте собственной жизни. Одиночество стало его крепостью, он словно огородил себя каменной стеной. Но потом в его жизнь вошла Мариза. Вернее, она могла бы войти, но он не захотел этого. Его кровать казалась теперь пустой без нее. Ему некого было обнять, не с кем было разделить мысль, обменяться взглядом.
   Слова отца о выжженной душе вошли в его сознание, он все время вспоминал их. Как-то тронул его и приезд матери, снова безмолвно вымаливающей прощение. И приезд дочери, обвившей руками его шею, не испугавшейся – его уродства. – Peбенок полюбил его, – так, может. быть, полюбит и женщина?
   Согласится ли он подвергнуть испытанию себя и ее? Рискнет ли?
   Брайенна глядела на раскрытый, наполовину упакованный чемодан. Слова Маризы кружили в ее мозгу неотступно, словно овод.
   Сладострастные воспоминания поднимались в душе – за один час телесной близости с Джейми она испытала больше счастья и наслаждения, чем за все время супружеской жизни с Доналом.