Страница:
Если бы Джоанна так сильно не любила Ройса, то, возможно, попыталась бы переубедить его. По пути в Лондон брат немного поправился, но лежать в постели отказывался и почти все время проводил на палубе. Несомненно, его выздоровлению способствовали солнце и свежий ветер, хотя, подозревала Джоанна, Ройсу просто невыносимо было находиться в замкнутом пространстве каюты.
Джоанна оглянулась на Ройса, которому Болкум Хар-рис помогал войти в дом. Точнее было сказать, пытался помочь. Ройс не стал опираться на плечо Болкума, которое тот предупредительно ему подставил, и пошел самостоятельно. На пороге он остановился и внимательно огляделся по сторонам, словно хотел запечатлеть в памяти каждую деталь.
– Ничего не изменилось, – заметил он с улыбкой.
– А почему что-то должно измениться? – спросила Малридж. Она только что спустилась вниз в своем обычном темном одеянии. – Ну и задачу вы нам задали!..
Ройс на мгновение опешил, а потом откинул назад золотистую прядь и рассмеялся. Его смех Джоанна услышала впервые после того, как Ройса освободили из плена, и этот звук поразил ее. Она с улыбкой наблюдала за тем, как Ройс крепко обнял Малридж.
Экономка, в свою очередь, довольно заулыбалась, явно испытывая облегчение от того, что хозяин вернулся живым и невредимым.
– Да отпусти же ты меня, верзила, – добродушно проворчала она. – Ну и как назвать этот ваш отъезд? Мало того, что сам пропал, – Малридж выразительно посмотрела на Джоанну, – так еще и этот неоперившийся птенец отправился в эту… утомительную прогулку, забыв о здравом смысле.
Ройс выразительно взглянул на сестру, которая постаралась тут же отвлечь от себя столь пристальное внимание.
– Да уж, в этом я с вами согласен, – проговорил Ройс. – Мы еще не обсудили, что побудило кое-кого отправиться на эту прогулку, но непременно сделаем это.
– Между прочим, неоперившийся птенец исполнил то, за что взялся, – отозвалась Джоанна. – Ройс дома, с ним все в порядке, вот что важно. А теперь, если вы позволите, мне необходимо принять ванну. – На самом деле она лукавила, поскольку приняла душ еще в каюте судна, доставившего их в Британию. Однако это был прекрасный повод улизнуть.
– Уж это точно, – бросила Малридж, неодобрительно взглянув на девушку. – Не говоря уже о том, что вам надо переодеться в приличную одежду, миледи. Что это на вас надето?
– Платье по акорской моде, – ответила Джоанна. – Оно куда удобнее английских туалетов. – Поднимаясь по лестнице, Джоанна оглянулась на брата. – Надеюсь, ты не будешь слишком много работать, Ройс, – сказала она многозначительно. – Ты еще не совсем оправился. – Удовлетворенная тем, что ей удалось отвлечь от себя внимание, Джоанна шла по лестнице наверх.
– Вы только посмотрите на себя, – сказала Малридж, обращаясь к Ройсу. – На исхудавшего ястребенка похож, который не может даже охотиться. Болкум, ступай поскорее к кухарке – пусть приготовит самые любимые блюда его светлости. Да торопись, и она пусть не мешкает.
Джоанна улыбнулась: теперь Ройсу не избежать опеки Малридж. Она спешила в свою комнату – ей нужно было побыть одной. Больше недели, пока продолжалось плавание, она крепилась, старательно избегая нежелательных вопросов. А теперь за ней шли горничные, которых Малридж отправила помогать молодой хозяйке. Они принесли горячую воду для ванны, теплые полотенца и не сводили с Джоанны любопытных взглядов. Правда, они пытались скрыть свое внимание, но Джоанна слышала, как девушки сплетничали о ней, едва она закрыла за ними дверь.
Впрочем, едва ли их можно ругать за любопытство. Когда они в последний раз видели ее, она была обычной леди Джоанной – подобно им она готова была часами копаться в плодородной земле Хоукфорта, делилась с ними холодным сидром и лихо отплясывала вокруг костра накануне Хэллоуина. Тогда в ней не было ничего незнакомого, в глазах горничных она походила на старые разношенные башмаки, к которым привыкли ноги, подумала Джоанна.
Как же давно это было! Женщина, смотревшая на Джоанну из зеркала, висевшего над туалетным столиком, казалось, вышла из легенды. Золотистые локоны, круто завившиеся от морского ветра, спадали ей на спину. Орехового цвета глаза выделялись на загорелой коже. Покрой модных в то время в Европе платьев лишь слегка подражал античным летящим линиям, а вот ее наряд был подлинно классическим. Нет, это была не туника, он прикрывал ее с головы до ног, но придавал облику удивительную женственность и изящество. Вот такой сувенир из Акоры, подумала Джоанна, смахивая слезы.
Смешно. Она не будет больше плакать, не будет! Довольно она уже лила слез по дороге домой. Дом. Она опять дома. Но сердце истосковалось по Хоукфорту. Ей так хотелось пробежаться по колосящимся золотом полям, насладиться сменой времен года, увидеть улыбки старых друзей.
Потерять себя, найденную так поздно.
Она, обладающая даром находить, вернулась домой и, к собственному удивлению, не нашла себя.
А ведь в Хоукфорте ее ждут многочисленные обязанности. Женщина в зеркале это понимала. Всей своей сутью она осознавала, что такое долг. Даже когда человек умирает и тело его истлевает, долг и обязанности остаются его потомкам. Это своего рода бессмертие.
У Джоанны разболелась голова. Она отвернулась от зеркала, но в душе сохранила образ только что отразившейся в нем женщины.
В платье, надетом после ванны, Джоанна почувствовала себя неловко. Она едва справилась с пуговицами одеяния, единственного, походившего на простую тунику, которое выбрала из своего гардероба. Пальцы стали» неуклюжими, тяжелое платье оттягивало плечи, доходившие до локтей рукава сдавливали руки, а юбка била по ногам. Хуже того, платье было грязно-зеленого цвета, походившего на ряску в заболоченном пруду. О чем только она думала, когда заказала этот наряд?!
Не зная ответа на этот вопрос, Джоанна отправилась вниз. Она так давно не видела Ройса, так беспокоилась за него, но теперь волнения, надеялась Джоанна, позади. Ройс поправляется и скоро вернется к нормальной жизни. И ей будет чем заняться, так что некоторым образом она защитит себя от всех переживаний.
Ройс ждал сестру в меньшей из двух столовых комнат, в которой семья обедала, когда в доме не было гостей. Он тоже принял ванну и переоделся. Знакомый сюртук и жилет висели на нем как на вешалке, однако, без сомнения, Ройс уже изменился в лучшую сторону. Он только что побрился, и его загоревшее лицо выглядело почти здоровым. Волосы, которые Джоанна подстригла ему во время путешествия, были зачесаны назад и спадали на плечи золотистой волной. Но самое главное заключалось в том, что глаза Ройса загорелись живым огнем, а весь его облик говорил о силе и решимости. Словом, Ройс вновь стал почти таким, каким Джоанна его знала всегда.
Брат с сестрой некоторое время смотрели друг на друга. Он нахмурился. За десять дней Ройс уже привык видеть сестру в акорском платье, которое удивительно шло ей, поэтому английский наряд показался ему неуклюжим.
– Что-то я не помню этого платья, – заметил он.
Джоанна села на стул, предупредительно отодвинутый от стола лакеем, и сделала вид, что поглощена рассматриванием салфетки.
– А почему, собственно, ты должен помнить мои платья? – спросила она, наконец.
– Да так… Вообще-то я никогда не обращал внимания на такие вещи. – Похоже, слова Джоанны удивили Ройса, ведь он был заботливым братом.
– Я тоже, – весело согласилась Джоанна. – В Хоукфорте меня волновало одно: чтобы платья были удобными. Ну и еще чтобы на них не было заметно пятен от травы или грязи.
– Теперь ты изменилась?
Джоанна положила салфетку обратно на стол. Ей стало не по себе из-за того, что она лжет. Точнее, не лжет, а недоговаривает правду. Но они всегда были так близки с Ройсом, и Джоанне хотелось, чтобы их близость вернулась.
– Люди меняются, не так ли?..
– Я думал об этом. Я имею в виду, – уточнил Ройс, – думал о том, изменишься ли ты. Не то чтобы я считал тебя простушкой, но мне кажется, тебе станет интереснее жить, если ты расширишь горизонты, тогда твоя жизнь станет разнообразнее.
– Разве в Хоукфорте у меня была однообразная жизнь? – возразила Джоанна.
– И об этом я думал. Жаль, меня не было в Лондоне, когда ты приехала на сезон, – сказал Ройс. – Возможно, вместе мы бы веселее провели время и тебе захотелось бы утвердиться в светском обществе.
– Сомневаюсь, потому что нахожу его пошлым и неинтересным, – промолвила Джоанна. – Да и потом, у тебя были неотложные дела на континенте.
– Но я никогда не объяснял тебе, что это за дела.
– Господи, в этом и необходимости не было, Ройс! – Джоанна и так знала, что Наполеон пытался блокировать Британию. Казалось нелепостью, что корабли, входившие в британский порт, могли быть пленены в другом порту, который контролирует Бонапарт. И Ройс был одним из тех, кто противостоял агрессии француза. Она выразительно посмотрела на брата. – Думаю, твои неприятности имеют к этому, отношение, не так ли?
Ройс усмехнулся и тут же стал похож на себя прежнего.
– Да уж, сестрица, тебя не обманешь. Отчасти именно поэтому я так мало рассказывал тебе о своих странствиях в последние годы.
– И о своей работе в министерстве иностранных дел, – добавила его сестра.
– Джоанна… – Ройс задумался, пожалуй, даже смутился. – По правде говоря, я не совсем на министерство иностранных дел работаю…
Нельзя сказать, что его слова поразили Джоанну. Она часто задавалась вопросом, неужто умный брат служит такому посредственному ведомству, где ко всему прочему каждый метит на место коллеги. Да и все перемены в правительстве, произошедшие за последние годы, не могли не отразиться на работе этого министерства.
– Так вот, сестра, есть группа людей, – медленно начал Ройс, – которых беспокоит благополучие не только какой-то одной, близкой им по происхождению части общества, но и всех граждан вообще. Я горжусь тем, что вхожу в число этих людей.
– Группа? – переспросила Джоанна. – Это виги или тори?
– Среди них есть и те и другие. Есть и такие, кто вообще не входит в эти две известные партии. И действует как бы лично от себя. Тебе это понятно?
– Конечно, – кивнула Джоанна. – Но неужели есть люди, которые, забыв о собственных амбициях и интересах, искренне пекутся о всеобщем благе?
– Думаю, что в Англии такие люди есть. За это можно уважать всю нацию. Как бы там ни было, но я знаю тех, кто способен, не зацикливаясь на дурном в настоящем, смотреть в будущее, в те времена, когда и в правительстве появятся честные, бескорыстные и деятельные люди.
– И что же… в нынешних обстоятельствах вы… формируете теневое правительство? – нерешительно спросила Джоанна.
– Скажем так, мы находим возможность влиять на события при нынешних порядках, – отозвался Ройс.
– А Принни об этом известно?
– Он… подозревает. Этого достаточно.
– Значит, поездка в Акору была для тебя еще более рискованной, чем я предполагала, – заключила Джоанна.
– Ты пришла к такому выводу, потому что я не получал поддержки министерства иностранных дел? Да они в любом случае не стали бы вмешиваться. Но лучше давай потолкуем о риске и об Акоре, – предложил он.
Джоанна скорчила гримасу, слишком поздно догадавшись, что сама загнала себя в ловушку.
– Мне бы не хотелось говорить об этом, – сказала она.
– Значит, ты попросту сбежала туда. Тайком пробралась на корабль, – утвердительно произнес Ройс.
– А что мне было делать? Они же не продавали билетов!
– И каким-то образом тебе удалось уговорить Даркурта не высаживать тебя в ближайшем порту, – продолжал проницательный Ройс.
– Он джентльмен.
– Ну да, образцовый, – слишком поспешно согласился Хоукфорт. – Словом, ты туда попала. Воздаю тебе хвалу, сестрица. И не только за то, что ты меня действительно спасла. Ты храбрая девушка, не каждая бы смогла совершить столь опасное путешествие. И, похоже, это тебе понравилось.
Джоанна прибегла к спасительной уловке и подала лакею знак нести обед.
– Конечно, это было счастье, Ройс, увидеть тебя живым, – сказала она. – Но я увидела и Акору, а это была мечта всей моей жизни. Ясно, что я довольна, нет, я в восторге от своего путешествия.
На первое подали форель, запеченную в золотистом тесте. Джоанна взяла кусочек сочной рыбы, вспомнила акор-ские рыбные блюда и потянулась за вином.
– Теперь ты знаешь об Акоре больше меня, или мне так кажется?
– Алекс был очень… щедр. И внимателен.
Ройс положил вилку на тарелку. И тоже сделал глоток вина. Он посмотрел на сестру ласковым, любящим взглядом. Это был уже не тот мальчик, с которым они играли в детстве, – нет, за столом с Джоанной сидел настоящий мужчина. Сильный и проницательный. Лорд Хоукфорт.
– Ты правда веришь ему?
На мгновение у Джоанны перехватило горло, ей трудно было справиться с волнением.
– Скажем, я очень хочу ему верить, – проговорила она.
– Но ты понимаешь, почему я не могу сказать того же? Либо принц Александрос заодно со своим братом, либо он глупец. Как видишь, в любом случае я не могу сказать о нем хорошо.
Джоанна, не желавшая огорчать брата, осторожно заметила:
– Есть ведь еще один вариант.
– То есть ты хочешь сказать, что я могу ошибаться? Я бы с радостью в это поверил, но я повторяю то, что слышал собственными ушами.
– Ну да, только при этом говорили на языке, которого ты еще не выучил, – сказала Джоанна. – К тому же не следует забывать о том, в каком состоянии ты находился.
Несколько минут Ройс молчал, при этом Джоанна с удовлетворением отметила, что размышления не помешали брату съесть большую часть форели. У нее же аппетита не было вовсе. Наконец рыбу унесли и подали второе – баранину с грибами и помидорами по-итальянски. Это было одно из любимых блюд Ройса. Увидев его, Ройс улыбнулся.
– Кажется, я это блюдо во сне видел, – с наслаждением проглотив кусок баранины, сказал Ройс. Он поел еще, прежде чем вернуться к разговору. – Если бы я слышал разговоры стражников один или два раза, то согласился бы, что могу ошибаться. Но они много раз упоминали ванакса и твердили о том, что выполняют его приказание.
Джоанна не могла сразу ответить что-либо определенное. Она двигала по тарелке кусок баранины, пытаясь представить себе, как чувствовал себя ее брат, сидя в камере голодным и холодным и слушая разговоры сытых стражников, которые к тому же могли погреться на солнышке.
– Я не совсем понимаю… – медленно сказала она, наконец. – Они стояли у дверей твоей темницы и все время говорили о том, что выполняют приказание ванакса?
– Они как бы хвастали этим.
– Друг другу? Но зачем им хвастаться друг перед другом, если они делали одну и ту же работу?
– Очевидно, они ждали обещанной награды, – предположил Ройс.
– За то, что служили ванаксу? Вот этого я как раз и не понимаю. – Джоанна медлила, раздумывая над тем, как много она еще не сказала брату. С одной стороны, ей ужасно хотелось честно признаться ему во всем, но с другой – она опасалась последствий своей искренности.
– Знаешь, Ройс, – начала она, – в Акоре существуют законы, которым люди следуют вот уже несколько тысячелетий. Один из основных – не причинять зла женщине. Потому что женщина дает жизнь.
– А мне казалось, что женщины у них рабски подчиняются мужчинам, – заметил Ройс.
– Да, так оно и есть, но, понимаешь, там все гораздо сложнее. Тут есть разница между теми, кто первыми прибыл в Акору или же непосредственно за ними, и людьми, появившимися там недавно. Мне трудно поверить в то, что люди, близкие к ванаксу, вели себя так, как твои мучители. Это ведь могло привести к большому публичному скандалу. Я уж не говорю об отношении к ним ванакса.
Ройс сделал из слов Джоанны свой вывод. Отмахнувшись от лакея, который хотел налить ему второй бокал вина, он в упор спросил сестру:
– Ты хочешь сказать, что они обидели тебя?
– Нет, но они намеревались это сделать, – ответила Джоанна. – Я не говорила тебе об этом, Ройс, потому что не хотела огорчать, но меня спас Алекс. И он заслуживает большего доверия и благодарности. Он ведь спас не только тебя, но и меня.
На шее Ройса тревожно забилась жилка.
– От чего?
– Четверо из тех людей, что караулили тебя, схватили меня в пещерах. Они собирались… напасть на меня, когда прибежал Алекс. – Лицо Ройса помрачнело, и сестра поспешно добавила: – Рискуя собой, он вступил в бой с четырьмя негодяями, так что я не пострадала. Из этой переделки мы вышли с честью, но потом в пещере прогремел взрыв, и она стала каменной ловушкой. Их тела остались погребенными под камнями и щебнем, так что мы не можем даже узнать, кто они такие. Но я ни за что не поверю, что они служили ванаксу.
– Даркурт убил их?
– Да, – кивнула Джоанна. Она видела, что по лицу брата пробежала тень сомнения, но потом, похоже, справедливость восторжествовала.
– Хорошо, – бросил Ройс. – Однако это ничего не меняет. Не может ванакс доверять своему сводному брату, полуиностранцу. В этом нет ничего удивительного.
– Алекс и его брат очень близки, – возразила Джоанна, – к тому же сам Алекс весьма умен, так что едва ли мог стать жертвой обманщика. Надо искать другое объяснение.
Ройс взял в руку хрустальный бокал, посмотрел на красную жидкость на свет.
– И каково же оно, по-твоему?
– Честно говоря, я затрудняюсь ответить, – сделав глоток вина, проговорила Джоанна. – Видишь ли, отправляясь в Акору и находясь там, я очень много узнала о легендарном королевстве. А поскольку ты был схвачен и находился в плену, то знаешь гораздо меньше – у меня-то была возможность осмотреться.
– Так почему же ты тогда в затруднении? – недоуменно спросил Ройс.
– Видишь ли, акорцы, особенно же королевское семейство Атреидов, имеют все основания многое держать в секрете. Могу только сказать, что в Акоре есть люди, которые действуют против воли и интересов ванакса. Так вот, опасаясь того, что ты можешь убежать – есть вероятность, что тебе даже могли позволить это сделать, – они снабдили тебя заведомо ложной информацией.
Джоанна думала, что ее брат немедленно отвергнет подобное предположение, ведь оно должно было казаться слишком запутанным для добропорядочного англичанина. Однако Ройс удивил ее. Вместо того чтобы отмахнуться от ее слов, он внимательно выслушал Джоанну. И, кажется, догадался о том, что она пыталась утаить.
– Значит, в королевском совете есть люди, выступающие против Атреидов. Мы всегда считали народ Акоры сплоченным и думали, что это государство абсолютно закрыто для остального мира. Но сами же акорцы сделали немало для того, чтобы развеять этот миф. Кстати, в их единстве я начал сомневаться еще до того, как попал в плен, когда находился во Внутреннем море. Я был поражен, узнав, что Акора не один остров, а несколько, разъединенных морем. Это натолкнуло меня на мысль, что и в остальном там может не быть единства.
– Ты хотя бы понимаешь, что даже этот факт, известный ксеноксу, представляет угрозу для королевства?
– Они чувствуют, что им что-то угрожает? – уточнил Ройс.
– Учитывая ситуацию во всем мире, могли ли они считать иначе?
– Тогда почему нам позволили уехать?
– Не знаю, – призналась Джоанна. – Но Алекс наполовину англичанин, хорошо знает британские нравы, а потому, наверное, понимает, что нас нельзя было удерживать против нашей воли.
– Думаешь, он уговорил брата отпустить нас?
– Считаю вполне возможным.
Ройс внимательно посмотрел на сестру.
– Стало быть, он человек долга, даже если не принимать во внимание твое личное отношение?
Вино в бокале, который она держала в руке, вдруг показалось Джоанне необычайно холодным. Она сделала еще глоток, медля с ответом.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – наконец произнесла она.
Ройс лишь улыбнулся. Однако его улыбка тут же исчезла, когда она заговорила:
– Ройс, не знаю, стоит ли об этом говорить, но ты, похоже, веришь мне и моей наблюдательности… так вот… возможно, тебе и твоим коллегам следует знать, чем заняты в настоящее время умы акорцев.
– Чем же?
Джоанна глубоко вздохнула, моля про себя Господа о том, чтобы не совершить ошибку, и наконец, выпалила:
– Они считают, что Великобритания может напасть на них!
Джоанна ждала, что брат опровергнет ее слова, назвав их абсурдом. Британия ведет войну на континенте, сражается против Наполеона, словом, все силы брошены на то, чтобы выжить. Так зачем Англии нужен еще один военный конфликт?
Минуты шли, однако Ройс ничего подобного не говорил. А затем произошло то, чего Джоанна никак не ожидала. Он бросил на сестру такой взгляд, от которого та похолодела, сразу же поняв, что именно заставило его бросить семью и уехать так внезапно.
– Так они об этом знают? – бесстрастно спросил он. Джоанну из холода бросило в жар, ей показалось, что все это происходит в ночном кошмаре.
– Ты хочешь сказать, что это правда?! – вскричала она.
Лорд Хоукфорт поставил бокал на стол, откинулся на спинку стула и спросил:
– А зачем же, по-твоему, я ездил в Акору?
Глава 17
Джоанна оглянулась на Ройса, которому Болкум Хар-рис помогал войти в дом. Точнее было сказать, пытался помочь. Ройс не стал опираться на плечо Болкума, которое тот предупредительно ему подставил, и пошел самостоятельно. На пороге он остановился и внимательно огляделся по сторонам, словно хотел запечатлеть в памяти каждую деталь.
– Ничего не изменилось, – заметил он с улыбкой.
– А почему что-то должно измениться? – спросила Малридж. Она только что спустилась вниз в своем обычном темном одеянии. – Ну и задачу вы нам задали!..
Ройс на мгновение опешил, а потом откинул назад золотистую прядь и рассмеялся. Его смех Джоанна услышала впервые после того, как Ройса освободили из плена, и этот звук поразил ее. Она с улыбкой наблюдала за тем, как Ройс крепко обнял Малридж.
Экономка, в свою очередь, довольно заулыбалась, явно испытывая облегчение от того, что хозяин вернулся живым и невредимым.
– Да отпусти же ты меня, верзила, – добродушно проворчала она. – Ну и как назвать этот ваш отъезд? Мало того, что сам пропал, – Малридж выразительно посмотрела на Джоанну, – так еще и этот неоперившийся птенец отправился в эту… утомительную прогулку, забыв о здравом смысле.
Ройс выразительно взглянул на сестру, которая постаралась тут же отвлечь от себя столь пристальное внимание.
– Да уж, в этом я с вами согласен, – проговорил Ройс. – Мы еще не обсудили, что побудило кое-кого отправиться на эту прогулку, но непременно сделаем это.
– Между прочим, неоперившийся птенец исполнил то, за что взялся, – отозвалась Джоанна. – Ройс дома, с ним все в порядке, вот что важно. А теперь, если вы позволите, мне необходимо принять ванну. – На самом деле она лукавила, поскольку приняла душ еще в каюте судна, доставившего их в Британию. Однако это был прекрасный повод улизнуть.
– Уж это точно, – бросила Малридж, неодобрительно взглянув на девушку. – Не говоря уже о том, что вам надо переодеться в приличную одежду, миледи. Что это на вас надето?
– Платье по акорской моде, – ответила Джоанна. – Оно куда удобнее английских туалетов. – Поднимаясь по лестнице, Джоанна оглянулась на брата. – Надеюсь, ты не будешь слишком много работать, Ройс, – сказала она многозначительно. – Ты еще не совсем оправился. – Удовлетворенная тем, что ей удалось отвлечь от себя внимание, Джоанна шла по лестнице наверх.
– Вы только посмотрите на себя, – сказала Малридж, обращаясь к Ройсу. – На исхудавшего ястребенка похож, который не может даже охотиться. Болкум, ступай поскорее к кухарке – пусть приготовит самые любимые блюда его светлости. Да торопись, и она пусть не мешкает.
Джоанна улыбнулась: теперь Ройсу не избежать опеки Малридж. Она спешила в свою комнату – ей нужно было побыть одной. Больше недели, пока продолжалось плавание, она крепилась, старательно избегая нежелательных вопросов. А теперь за ней шли горничные, которых Малридж отправила помогать молодой хозяйке. Они принесли горячую воду для ванны, теплые полотенца и не сводили с Джоанны любопытных взглядов. Правда, они пытались скрыть свое внимание, но Джоанна слышала, как девушки сплетничали о ней, едва она закрыла за ними дверь.
Впрочем, едва ли их можно ругать за любопытство. Когда они в последний раз видели ее, она была обычной леди Джоанной – подобно им она готова была часами копаться в плодородной земле Хоукфорта, делилась с ними холодным сидром и лихо отплясывала вокруг костра накануне Хэллоуина. Тогда в ней не было ничего незнакомого, в глазах горничных она походила на старые разношенные башмаки, к которым привыкли ноги, подумала Джоанна.
Как же давно это было! Женщина, смотревшая на Джоанну из зеркала, висевшего над туалетным столиком, казалось, вышла из легенды. Золотистые локоны, круто завившиеся от морского ветра, спадали ей на спину. Орехового цвета глаза выделялись на загорелой коже. Покрой модных в то время в Европе платьев лишь слегка подражал античным летящим линиям, а вот ее наряд был подлинно классическим. Нет, это была не туника, он прикрывал ее с головы до ног, но придавал облику удивительную женственность и изящество. Вот такой сувенир из Акоры, подумала Джоанна, смахивая слезы.
Смешно. Она не будет больше плакать, не будет! Довольно она уже лила слез по дороге домой. Дом. Она опять дома. Но сердце истосковалось по Хоукфорту. Ей так хотелось пробежаться по колосящимся золотом полям, насладиться сменой времен года, увидеть улыбки старых друзей.
Потерять себя, найденную так поздно.
Она, обладающая даром находить, вернулась домой и, к собственному удивлению, не нашла себя.
А ведь в Хоукфорте ее ждут многочисленные обязанности. Женщина в зеркале это понимала. Всей своей сутью она осознавала, что такое долг. Даже когда человек умирает и тело его истлевает, долг и обязанности остаются его потомкам. Это своего рода бессмертие.
У Джоанны разболелась голова. Она отвернулась от зеркала, но в душе сохранила образ только что отразившейся в нем женщины.
В платье, надетом после ванны, Джоанна почувствовала себя неловко. Она едва справилась с пуговицами одеяния, единственного, походившего на простую тунику, которое выбрала из своего гардероба. Пальцы стали» неуклюжими, тяжелое платье оттягивало плечи, доходившие до локтей рукава сдавливали руки, а юбка била по ногам. Хуже того, платье было грязно-зеленого цвета, походившего на ряску в заболоченном пруду. О чем только она думала, когда заказала этот наряд?!
Не зная ответа на этот вопрос, Джоанна отправилась вниз. Она так давно не видела Ройса, так беспокоилась за него, но теперь волнения, надеялась Джоанна, позади. Ройс поправляется и скоро вернется к нормальной жизни. И ей будет чем заняться, так что некоторым образом она защитит себя от всех переживаний.
Ройс ждал сестру в меньшей из двух столовых комнат, в которой семья обедала, когда в доме не было гостей. Он тоже принял ванну и переоделся. Знакомый сюртук и жилет висели на нем как на вешалке, однако, без сомнения, Ройс уже изменился в лучшую сторону. Он только что побрился, и его загоревшее лицо выглядело почти здоровым. Волосы, которые Джоанна подстригла ему во время путешествия, были зачесаны назад и спадали на плечи золотистой волной. Но самое главное заключалось в том, что глаза Ройса загорелись живым огнем, а весь его облик говорил о силе и решимости. Словом, Ройс вновь стал почти таким, каким Джоанна его знала всегда.
Брат с сестрой некоторое время смотрели друг на друга. Он нахмурился. За десять дней Ройс уже привык видеть сестру в акорском платье, которое удивительно шло ей, поэтому английский наряд показался ему неуклюжим.
– Что-то я не помню этого платья, – заметил он.
Джоанна села на стул, предупредительно отодвинутый от стола лакеем, и сделала вид, что поглощена рассматриванием салфетки.
– А почему, собственно, ты должен помнить мои платья? – спросила она, наконец.
– Да так… Вообще-то я никогда не обращал внимания на такие вещи. – Похоже, слова Джоанны удивили Ройса, ведь он был заботливым братом.
– Я тоже, – весело согласилась Джоанна. – В Хоукфорте меня волновало одно: чтобы платья были удобными. Ну и еще чтобы на них не было заметно пятен от травы или грязи.
– Теперь ты изменилась?
Джоанна положила салфетку обратно на стол. Ей стало не по себе из-за того, что она лжет. Точнее, не лжет, а недоговаривает правду. Но они всегда были так близки с Ройсом, и Джоанне хотелось, чтобы их близость вернулась.
– Люди меняются, не так ли?..
– Я думал об этом. Я имею в виду, – уточнил Ройс, – думал о том, изменишься ли ты. Не то чтобы я считал тебя простушкой, но мне кажется, тебе станет интереснее жить, если ты расширишь горизонты, тогда твоя жизнь станет разнообразнее.
– Разве в Хоукфорте у меня была однообразная жизнь? – возразила Джоанна.
– И об этом я думал. Жаль, меня не было в Лондоне, когда ты приехала на сезон, – сказал Ройс. – Возможно, вместе мы бы веселее провели время и тебе захотелось бы утвердиться в светском обществе.
– Сомневаюсь, потому что нахожу его пошлым и неинтересным, – промолвила Джоанна. – Да и потом, у тебя были неотложные дела на континенте.
– Но я никогда не объяснял тебе, что это за дела.
– Господи, в этом и необходимости не было, Ройс! – Джоанна и так знала, что Наполеон пытался блокировать Британию. Казалось нелепостью, что корабли, входившие в британский порт, могли быть пленены в другом порту, который контролирует Бонапарт. И Ройс был одним из тех, кто противостоял агрессии француза. Она выразительно посмотрела на брата. – Думаю, твои неприятности имеют к этому, отношение, не так ли?
Ройс усмехнулся и тут же стал похож на себя прежнего.
– Да уж, сестрица, тебя не обманешь. Отчасти именно поэтому я так мало рассказывал тебе о своих странствиях в последние годы.
– И о своей работе в министерстве иностранных дел, – добавила его сестра.
– Джоанна… – Ройс задумался, пожалуй, даже смутился. – По правде говоря, я не совсем на министерство иностранных дел работаю…
Нельзя сказать, что его слова поразили Джоанну. Она часто задавалась вопросом, неужто умный брат служит такому посредственному ведомству, где ко всему прочему каждый метит на место коллеги. Да и все перемены в правительстве, произошедшие за последние годы, не могли не отразиться на работе этого министерства.
– Так вот, сестра, есть группа людей, – медленно начал Ройс, – которых беспокоит благополучие не только какой-то одной, близкой им по происхождению части общества, но и всех граждан вообще. Я горжусь тем, что вхожу в число этих людей.
– Группа? – переспросила Джоанна. – Это виги или тори?
– Среди них есть и те и другие. Есть и такие, кто вообще не входит в эти две известные партии. И действует как бы лично от себя. Тебе это понятно?
– Конечно, – кивнула Джоанна. – Но неужели есть люди, которые, забыв о собственных амбициях и интересах, искренне пекутся о всеобщем благе?
– Думаю, что в Англии такие люди есть. За это можно уважать всю нацию. Как бы там ни было, но я знаю тех, кто способен, не зацикливаясь на дурном в настоящем, смотреть в будущее, в те времена, когда и в правительстве появятся честные, бескорыстные и деятельные люди.
– И что же… в нынешних обстоятельствах вы… формируете теневое правительство? – нерешительно спросила Джоанна.
– Скажем так, мы находим возможность влиять на события при нынешних порядках, – отозвался Ройс.
– А Принни об этом известно?
– Он… подозревает. Этого достаточно.
– Значит, поездка в Акору была для тебя еще более рискованной, чем я предполагала, – заключила Джоанна.
– Ты пришла к такому выводу, потому что я не получал поддержки министерства иностранных дел? Да они в любом случае не стали бы вмешиваться. Но лучше давай потолкуем о риске и об Акоре, – предложил он.
Джоанна скорчила гримасу, слишком поздно догадавшись, что сама загнала себя в ловушку.
– Мне бы не хотелось говорить об этом, – сказала она.
– Значит, ты попросту сбежала туда. Тайком пробралась на корабль, – утвердительно произнес Ройс.
– А что мне было делать? Они же не продавали билетов!
– И каким-то образом тебе удалось уговорить Даркурта не высаживать тебя в ближайшем порту, – продолжал проницательный Ройс.
– Он джентльмен.
– Ну да, образцовый, – слишком поспешно согласился Хоукфорт. – Словом, ты туда попала. Воздаю тебе хвалу, сестрица. И не только за то, что ты меня действительно спасла. Ты храбрая девушка, не каждая бы смогла совершить столь опасное путешествие. И, похоже, это тебе понравилось.
Джоанна прибегла к спасительной уловке и подала лакею знак нести обед.
– Конечно, это было счастье, Ройс, увидеть тебя живым, – сказала она. – Но я увидела и Акору, а это была мечта всей моей жизни. Ясно, что я довольна, нет, я в восторге от своего путешествия.
На первое подали форель, запеченную в золотистом тесте. Джоанна взяла кусочек сочной рыбы, вспомнила акор-ские рыбные блюда и потянулась за вином.
– Теперь ты знаешь об Акоре больше меня, или мне так кажется?
– Алекс был очень… щедр. И внимателен.
Ройс положил вилку на тарелку. И тоже сделал глоток вина. Он посмотрел на сестру ласковым, любящим взглядом. Это был уже не тот мальчик, с которым они играли в детстве, – нет, за столом с Джоанной сидел настоящий мужчина. Сильный и проницательный. Лорд Хоукфорт.
– Ты правда веришь ему?
На мгновение у Джоанны перехватило горло, ей трудно было справиться с волнением.
– Скажем, я очень хочу ему верить, – проговорила она.
– Но ты понимаешь, почему я не могу сказать того же? Либо принц Александрос заодно со своим братом, либо он глупец. Как видишь, в любом случае я не могу сказать о нем хорошо.
Джоанна, не желавшая огорчать брата, осторожно заметила:
– Есть ведь еще один вариант.
– То есть ты хочешь сказать, что я могу ошибаться? Я бы с радостью в это поверил, но я повторяю то, что слышал собственными ушами.
– Ну да, только при этом говорили на языке, которого ты еще не выучил, – сказала Джоанна. – К тому же не следует забывать о том, в каком состоянии ты находился.
Несколько минут Ройс молчал, при этом Джоанна с удовлетворением отметила, что размышления не помешали брату съесть большую часть форели. У нее же аппетита не было вовсе. Наконец рыбу унесли и подали второе – баранину с грибами и помидорами по-итальянски. Это было одно из любимых блюд Ройса. Увидев его, Ройс улыбнулся.
– Кажется, я это блюдо во сне видел, – с наслаждением проглотив кусок баранины, сказал Ройс. Он поел еще, прежде чем вернуться к разговору. – Если бы я слышал разговоры стражников один или два раза, то согласился бы, что могу ошибаться. Но они много раз упоминали ванакса и твердили о том, что выполняют его приказание.
Джоанна не могла сразу ответить что-либо определенное. Она двигала по тарелке кусок баранины, пытаясь представить себе, как чувствовал себя ее брат, сидя в камере голодным и холодным и слушая разговоры сытых стражников, которые к тому же могли погреться на солнышке.
– Я не совсем понимаю… – медленно сказала она, наконец. – Они стояли у дверей твоей темницы и все время говорили о том, что выполняют приказание ванакса?
– Они как бы хвастали этим.
– Друг другу? Но зачем им хвастаться друг перед другом, если они делали одну и ту же работу?
– Очевидно, они ждали обещанной награды, – предположил Ройс.
– За то, что служили ванаксу? Вот этого я как раз и не понимаю. – Джоанна медлила, раздумывая над тем, как много она еще не сказала брату. С одной стороны, ей ужасно хотелось честно признаться ему во всем, но с другой – она опасалась последствий своей искренности.
– Знаешь, Ройс, – начала она, – в Акоре существуют законы, которым люди следуют вот уже несколько тысячелетий. Один из основных – не причинять зла женщине. Потому что женщина дает жизнь.
– А мне казалось, что женщины у них рабски подчиняются мужчинам, – заметил Ройс.
– Да, так оно и есть, но, понимаешь, там все гораздо сложнее. Тут есть разница между теми, кто первыми прибыл в Акору или же непосредственно за ними, и людьми, появившимися там недавно. Мне трудно поверить в то, что люди, близкие к ванаксу, вели себя так, как твои мучители. Это ведь могло привести к большому публичному скандалу. Я уж не говорю об отношении к ним ванакса.
Ройс сделал из слов Джоанны свой вывод. Отмахнувшись от лакея, который хотел налить ему второй бокал вина, он в упор спросил сестру:
– Ты хочешь сказать, что они обидели тебя?
– Нет, но они намеревались это сделать, – ответила Джоанна. – Я не говорила тебе об этом, Ройс, потому что не хотела огорчать, но меня спас Алекс. И он заслуживает большего доверия и благодарности. Он ведь спас не только тебя, но и меня.
На шее Ройса тревожно забилась жилка.
– От чего?
– Четверо из тех людей, что караулили тебя, схватили меня в пещерах. Они собирались… напасть на меня, когда прибежал Алекс. – Лицо Ройса помрачнело, и сестра поспешно добавила: – Рискуя собой, он вступил в бой с четырьмя негодяями, так что я не пострадала. Из этой переделки мы вышли с честью, но потом в пещере прогремел взрыв, и она стала каменной ловушкой. Их тела остались погребенными под камнями и щебнем, так что мы не можем даже узнать, кто они такие. Но я ни за что не поверю, что они служили ванаксу.
– Даркурт убил их?
– Да, – кивнула Джоанна. Она видела, что по лицу брата пробежала тень сомнения, но потом, похоже, справедливость восторжествовала.
– Хорошо, – бросил Ройс. – Однако это ничего не меняет. Не может ванакс доверять своему сводному брату, полуиностранцу. В этом нет ничего удивительного.
– Алекс и его брат очень близки, – возразила Джоанна, – к тому же сам Алекс весьма умен, так что едва ли мог стать жертвой обманщика. Надо искать другое объяснение.
Ройс взял в руку хрустальный бокал, посмотрел на красную жидкость на свет.
– И каково же оно, по-твоему?
– Честно говоря, я затрудняюсь ответить, – сделав глоток вина, проговорила Джоанна. – Видишь ли, отправляясь в Акору и находясь там, я очень много узнала о легендарном королевстве. А поскольку ты был схвачен и находился в плену, то знаешь гораздо меньше – у меня-то была возможность осмотреться.
– Так почему же ты тогда в затруднении? – недоуменно спросил Ройс.
– Видишь ли, акорцы, особенно же королевское семейство Атреидов, имеют все основания многое держать в секрете. Могу только сказать, что в Акоре есть люди, которые действуют против воли и интересов ванакса. Так вот, опасаясь того, что ты можешь убежать – есть вероятность, что тебе даже могли позволить это сделать, – они снабдили тебя заведомо ложной информацией.
Джоанна думала, что ее брат немедленно отвергнет подобное предположение, ведь оно должно было казаться слишком запутанным для добропорядочного англичанина. Однако Ройс удивил ее. Вместо того чтобы отмахнуться от ее слов, он внимательно выслушал Джоанну. И, кажется, догадался о том, что она пыталась утаить.
– Значит, в королевском совете есть люди, выступающие против Атреидов. Мы всегда считали народ Акоры сплоченным и думали, что это государство абсолютно закрыто для остального мира. Но сами же акорцы сделали немало для того, чтобы развеять этот миф. Кстати, в их единстве я начал сомневаться еще до того, как попал в плен, когда находился во Внутреннем море. Я был поражен, узнав, что Акора не один остров, а несколько, разъединенных морем. Это натолкнуло меня на мысль, что и в остальном там может не быть единства.
– Ты хотя бы понимаешь, что даже этот факт, известный ксеноксу, представляет угрозу для королевства?
– Они чувствуют, что им что-то угрожает? – уточнил Ройс.
– Учитывая ситуацию во всем мире, могли ли они считать иначе?
– Тогда почему нам позволили уехать?
– Не знаю, – призналась Джоанна. – Но Алекс наполовину англичанин, хорошо знает британские нравы, а потому, наверное, понимает, что нас нельзя было удерживать против нашей воли.
– Думаешь, он уговорил брата отпустить нас?
– Считаю вполне возможным.
Ройс внимательно посмотрел на сестру.
– Стало быть, он человек долга, даже если не принимать во внимание твое личное отношение?
Вино в бокале, который она держала в руке, вдруг показалось Джоанне необычайно холодным. Она сделала еще глоток, медля с ответом.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – наконец произнесла она.
Ройс лишь улыбнулся. Однако его улыбка тут же исчезла, когда она заговорила:
– Ройс, не знаю, стоит ли об этом говорить, но ты, похоже, веришь мне и моей наблюдательности… так вот… возможно, тебе и твоим коллегам следует знать, чем заняты в настоящее время умы акорцев.
– Чем же?
Джоанна глубоко вздохнула, моля про себя Господа о том, чтобы не совершить ошибку, и наконец, выпалила:
– Они считают, что Великобритания может напасть на них!
Джоанна ждала, что брат опровергнет ее слова, назвав их абсурдом. Британия ведет войну на континенте, сражается против Наполеона, словом, все силы брошены на то, чтобы выжить. Так зачем Англии нужен еще один военный конфликт?
Минуты шли, однако Ройс ничего подобного не говорил. А затем произошло то, чего Джоанна никак не ожидала. Он бросил на сестру такой взгляд, от которого та похолодела, сразу же поняв, что именно заставило его бросить семью и уехать так внезапно.
– Так они об этом знают? – бесстрастно спросил он. Джоанну из холода бросило в жар, ей показалось, что все это происходит в ночном кошмаре.
– Ты хочешь сказать, что это правда?! – вскричала она.
Лорд Хоукфорт поставил бокал на стол, откинулся на спинку стула и спросил:
– А зачем же, по-твоему, я ездил в Акору?
Глава 17
Джоанна плохо спала в ту ночь. При широко распахнутых окнах ей было жарко и душно. Кровать казалась неровной, простыня то и дело сбивалась, а скребущаяся за стенкой мышь едва не довела ее до истерики. Наконец, решив, что все равно не уснет, Джоанна завернулась в тонкое покрывало и спустилась вниз. По пути она заглянула в комнату Ройса, которая, как Джоанна и ожидала, оказалась пустой.
Большой холл, тянувшийся от парадного до черного хода, вел в маленький сад, притаившийся за высокими стенами. Розовые кусты и пряные травы доверчиво тянули свои веточки к старой яблоне. Ройс сидел на земле, прислонившись к искривленному стволу дерева.
– Не можешь заснуть? – спросил он, увидев сестру. Покачав головой, Джоанна села рядом. Трава была влажной и прохладной, но было тепло.
– А ты?
– Я… Мне уже лучше. – Джоанна увидела, что на лице брата мелькнула слабая улыбка. – Кто знает, возможно, к зиме я уже буду спать в доме.
– Надеюсь. – Джоанну тронула сдержанность брата. – Этого и следовало ожидать после всего, что тебе пришлось пережить. Впрочем, ты еще легко отделался…
– Да, сестренка, я все еще покрываюсь липким потом, едва остаюсь один в четырех стенах. Но это не так уж страшно, ведь все могло быть гораздо хуже, если бы не ты.
– Если бы не я и Алекс, – осторожно поправила его сестра.
Ройс признательно наклонил голову и сказал:
– Утром я еду в Брайтон.
– Принц-регент уже там?
– Болкум сказал, что там. Он, как обычно, хорошо проинформирован. Похоже, Принни пришел к выводу, что быть регентом труднее, чем он предполагал. У него ноет рука от подписывания документов и голова постоянно болит, вот он и решил, что на водах ему станет лучше. Большая часть общества, разумеется, последовала за ним.
– Брайтон ведь недалеко от Хоукфорта. Почему бы тебе не остановиться там на несколько дней?
– К сожалению, времени у меня в обрез. Но я понимаю, что тебе не терпится побывать дома.
– Я не хотела бы расставаться с тобой, – вымолвила Джоанна.
– Джоанна… – Ройс задумался на мгновение, тщательно подбирая слова. – Не обижайся, но мне не нужна нянька.
– И замечательно, потому что у меня нет ни малейшего желания становиться ею, – отозвалась сестра. – Однако мне казалось, что друг рядом тебе не помешает. Мы ведь всегда были друзьями, не так ли?
Ройс отвернулся, а когда вновь заговорил, его голос слегка дрогнул:
– Были и остаемся ими, сестрица. Однако я не хочу, чтобы ты из-за меня рисковала. Я ни за что не позволю тебе снова оказаться в опасности.
– В Брайтоне? Господи, Ройс, там-то что может случиться? Разве что на меня налетит портшез во время прогулки?
– Джоанна, времена сейчас неспокойные, – взволнованно проговорил Ройс.
– Знаю. Я, конечно, провинциалка, но не дурочка. Если кто-то планирует вторжение в Акору в столь неспокойные времена, то можно смело сказать, что мир сходит с ума.
– Значит, ты твердо решила поехать в Брайтон?
– Ройс, я ездила в Акору, поэтому, пойми же, в Брайтоне мне нечего бояться.
Он рассмеялся и больше не пытался разубедить сестру. Похоже, Ройс даже был рад, что все разрешилось. Наступила тишина, лишь где-то вдали был слышен городской шум.
– Я вот тут думала… – заговорила Джоанна.
– Спаси нас Господь, – улыбнулся Ройс.
Сестра игриво толкнула его в бок. Ройс выпрямился и приготовился слушать.
– Я говорила тебе, что, по сути, я провинциалка. Возможно, кому-то это не нравится, но меня вполне устраивает. В местах вроде Хоукфорта люди очень хорошо узнают друг друга. Там все искренни, неуместно притворство.
– И что?..
– Я никогда не встречалась со Спенсером Персевалем.
– С премьер-министром? Кажется, ты с ним действительно незнакома.
– Но я много о нем читала. Он ненавидит католиков.
– Он этого и не скрывает.
– А когда последний раз у нас был премьер-министр, ненавидящий католиков или еще кого-нибудь?
Большой холл, тянувшийся от парадного до черного хода, вел в маленький сад, притаившийся за высокими стенами. Розовые кусты и пряные травы доверчиво тянули свои веточки к старой яблоне. Ройс сидел на земле, прислонившись к искривленному стволу дерева.
– Не можешь заснуть? – спросил он, увидев сестру. Покачав головой, Джоанна села рядом. Трава была влажной и прохладной, но было тепло.
– А ты?
– Я… Мне уже лучше. – Джоанна увидела, что на лице брата мелькнула слабая улыбка. – Кто знает, возможно, к зиме я уже буду спать в доме.
– Надеюсь. – Джоанну тронула сдержанность брата. – Этого и следовало ожидать после всего, что тебе пришлось пережить. Впрочем, ты еще легко отделался…
– Да, сестренка, я все еще покрываюсь липким потом, едва остаюсь один в четырех стенах. Но это не так уж страшно, ведь все могло быть гораздо хуже, если бы не ты.
– Если бы не я и Алекс, – осторожно поправила его сестра.
Ройс признательно наклонил голову и сказал:
– Утром я еду в Брайтон.
– Принц-регент уже там?
– Болкум сказал, что там. Он, как обычно, хорошо проинформирован. Похоже, Принни пришел к выводу, что быть регентом труднее, чем он предполагал. У него ноет рука от подписывания документов и голова постоянно болит, вот он и решил, что на водах ему станет лучше. Большая часть общества, разумеется, последовала за ним.
– Брайтон ведь недалеко от Хоукфорта. Почему бы тебе не остановиться там на несколько дней?
– К сожалению, времени у меня в обрез. Но я понимаю, что тебе не терпится побывать дома.
– Я не хотела бы расставаться с тобой, – вымолвила Джоанна.
– Джоанна… – Ройс задумался на мгновение, тщательно подбирая слова. – Не обижайся, но мне не нужна нянька.
– И замечательно, потому что у меня нет ни малейшего желания становиться ею, – отозвалась сестра. – Однако мне казалось, что друг рядом тебе не помешает. Мы ведь всегда были друзьями, не так ли?
Ройс отвернулся, а когда вновь заговорил, его голос слегка дрогнул:
– Были и остаемся ими, сестрица. Однако я не хочу, чтобы ты из-за меня рисковала. Я ни за что не позволю тебе снова оказаться в опасности.
– В Брайтоне? Господи, Ройс, там-то что может случиться? Разве что на меня налетит портшез во время прогулки?
– Джоанна, времена сейчас неспокойные, – взволнованно проговорил Ройс.
– Знаю. Я, конечно, провинциалка, но не дурочка. Если кто-то планирует вторжение в Акору в столь неспокойные времена, то можно смело сказать, что мир сходит с ума.
– Значит, ты твердо решила поехать в Брайтон?
– Ройс, я ездила в Акору, поэтому, пойми же, в Брайтоне мне нечего бояться.
Он рассмеялся и больше не пытался разубедить сестру. Похоже, Ройс даже был рад, что все разрешилось. Наступила тишина, лишь где-то вдали был слышен городской шум.
– Я вот тут думала… – заговорила Джоанна.
– Спаси нас Господь, – улыбнулся Ройс.
Сестра игриво толкнула его в бок. Ройс выпрямился и приготовился слушать.
– Я говорила тебе, что, по сути, я провинциалка. Возможно, кому-то это не нравится, но меня вполне устраивает. В местах вроде Хоукфорта люди очень хорошо узнают друг друга. Там все искренни, неуместно притворство.
– И что?..
– Я никогда не встречалась со Спенсером Персевалем.
– С премьер-министром? Кажется, ты с ним действительно незнакома.
– Но я много о нем читала. Он ненавидит католиков.
– Он этого и не скрывает.
– А когда последний раз у нас был премьер-министр, ненавидящий католиков или еще кого-нибудь?