Литтон Джози. Остров мечты

   – Не знаю, – признался Ройс. – Некоторые из них не любят кого-то, но…
   – Но они считают нужным это скрывать, – договорила Джоанна. – Это по-английски. Мы обнаружили, что, когда людям позволено следовать за потоком собственного сознания, им приходится нелегко. И вот Персеваль…
   – Кипит от ненависти.
   – И вообще от нетерпимости, – добавила проницательная сестра. – Я слышала, у него холодная, расчетливая натура.
   – У меня сложилось именно такое впечатление, – кивнул Ройс.
   – И он стремится к власти. Теперь – больше, чем прежде. Ты согласен?
   – Это будет продолжаться до тех пор, пока принц-регент уверен в прочности своей власти.
   – А на следующий год, когда положение регента изменится и ограничения с регентства будут сняты, что, по-твоему, он будет делать?
   – Образует правительство по своему вкусу.
   – Во главе с Персевалем? – спросила Джоанна.
   – Всем известно, что Принни предпочитает своих друзей-вигов Персевалю и тори.
   – Но если Персеваль устроит переворот или еще какое-то шумное действо, скажем, установит «британский контроль над Акорой, его власть только усилится.
   – Да. Господи, Джоанна, тебе бы в палате лордов сидеть вместо меня. Странно, что ты не взяла Лондон штурмом, – с расстановкой произнес Ройс.
   – В моем-то грязно-зеленом платье? – засмеялась Джоанна. – К тому же я привыкла говорить то, что думаю.
   – В таком случае тебе стоит выйти замуж, любить мужа и даже заботиться о детях, – заметил Ройс.
   У Джоанны даже дух перехватило, когда она представила себе описанную братом картину, однако она тут же вспомнила, что сердце ее осталось в сказочном королевстве-крепости.
   – Не думаю, что я предназначена для этого, – тихо промолвила она.
   – Ерунда! – горячо возразил Ройс. – Ты будешь отличной матерью и женой.
   – Да? Но если бы я жила по твоему рецепту, то кто бы отправился тебя искать?
   «И нашел бы не только Ройса, но и меня саму», – добавила про себя Джоанна.
   – Но даже в таком слу…
   – Даже в таком случае – нет, – перебила брата Джоанна. – Ох, Ройс, скоро утро. Давай-ка отдохнем. Что-то прохладно в саду.
   – Малридж будет в ужасе. Но учти, я и спать здесь собираюсь, – заявил Ройс.
   – Малридж поймет, – отрезала сестра. – Она всегда все понимает.
   – Иди спать, сестрица. А завтра ринемся прямо в пасть льву.
   – Уже сегодня, – пробормотала Джоанна, сворачиваясь клубочком на мягкой земле.
   И когда дрема набросила на нее свое покрывало, Джоанна вдруг ощутила знакомый запах лимонов…
 
   Брайтон купался в бриллиантовом солнечном свете у сверкающей воды. Приятный город, подумала Джоанна, хотя и не чета Хоукфорту. Когда-то прежде тут была убогая деревенька с дремавшими на улочках собаками – теперь же все иное, город быстро разросся. Улочки, бегущие вниз, к Стрэнду, были застроены домами, сдававшимися внаем, клубами, театрами и гостиницами, включая знаменитый дуэт «Крепость» и «Старый корабль», где находились самые популярные залы для собраний. Зимой, слыхала Джоанна, городок дремал, но сейчас, когда сюда пожаловал сам принц-регент, жизнь в Брайтоне закипела.
   Город перерос себя, причем буквально, благодаря огромному куполу – гигантскому сооружению высотой, как говорили, в шестьдесят пять футов в центральной части, который возвышался над Брайтоном. Под куполом находились королевские конюшни, где в холе содержали благородных животных. Без сомнения, нигде на свете за лошадьми так не ходили, как здесь. Люди постепенно привыкли к необычному сооружению, чего Джоанна никак не могла понять. И каждый раз, видя его в окно или с улицы, она не переставала удивляться.
   Ройс решил остановиться в доме друга. Дом этот стоял в стороне от суетливых улиц, был скрыт за каменными стенами и окружен садом, но из его окон открывался прекрасный вид на город. Джоанна была в восторге от их временного жилища, хотя ей и пришлось нелегко от сюрприза, преподнесенного любящим братом.
   – Только не говори мне, – сказал Ройс, когда их экипаж выезжал из Лондона, – что ты боишься.
   – Боюсь скуки, – ответила Джоанна. – Ты не представляешь, как тоскливо мне будет даже в самом простеньком платье среди разодетых в пух и прах матрон.
   – Ничуть не тоскливее, чем мне во фраке, – парировал Ройс. – К тому же твое грязно-зеленое платье сводит тебе скулы, особенно теперь, когда здесь полно народу. Я в этом уверен.
   – Хорошо, я согласна, что платья нужны бы другие, – бросила Джоанна. – Но только не обращайся к мадам Дюпре. Ради Бога, только не к ней.
   – Она самая модная портниха, – заметил Ройс.
   – Все называют ее тираном. Ко всему прочему она сейчас наверняка слишком занята.
   – Я уже послал ей записку.
   Ну да, записку от графа Хоукфорта, который попросту сообщил модной портнихе, что его сестра нуждается в ее услугах. Черт возьми!
   – Я написал ей, что цена не имеет значения, – сообщил Ройс.
   – Она же разорит нас! И какая-то провинциальная выскочка завладеет нашим Хоукфортом!
   Ройс рассмеялся, но легче от этого его сестре не стало. Едва они вошли в дом, где собирались остановиться, их встретила та самая мадам Дюпре. И еще три дня она не покидала дом.
   – Это триумф! – брызгая слюной, заявила пухлая модистка. Мадам Дюпре внимательно осмотрела Джоанну, а та стоически выдерживала эту пытку, вознамерившись не сдаться портнихе-тирану.
   – Мой брат сумасшедший, знаете ли, – сказала Джоанна. – И я с минуты на минуту жду, когда он об этом объявит открыто.
   За три дня мадам привыкла к подобным заявлениям своей клиентки. Слушая Джоанну, она лишь усмехалась.
   – Его сиятельство щедрый человек, – приговаривала она. – Побольше бы таких клиентов.
   – Можете не сомневаться, их тут сколько угодно, – заверила ее Джоанна. Она махнула рукой, едва не сбив при этом с ног помощницу мадам, державшую в руках несколько роскошных отрезов тканей. – Посмотрите на улицу, там, за окном, целый город, полный людей, жаждущих вашего внимания. Как вы можете отказывать им?
   – С ними занимаются мои помощницы, – ответила мадам Дюпре. Она явно была женщиной практичной. – Зато вы – мой особый проект.
   – Спаси меня, Господь!
   – Думаю, он уже это сделал. – Портниха посмотрела на прелестную девушку, в который уже раз дивясь про себя силе ее женского обаяния. Откусив кусочек сандвича с огурцом, мадам заметила: – По-моему, лето обещает быть очень интересным.
   – У китайцев есть такое проклятие: «Чтоб вы жили в интересные времена», – заметила Джоанна.
   Мадам не обиделась на ироничное замечание остроумной леди.
   – Все китайцы сумасшедшие, – промолвила она. – Вот погодите, увидите вы морской павильон принца. То-то будете поражены.
   Джоанна подумала, что после Карлтон-Хауса ее уже ничем не удивить. Как впоследствии выяснилось, она ошибалась.
   – Здесь прежде был, – объяснял сестре Ройс, выходя из кареты и подавая ей руку, – миленький сельский дом, который принц-регент приметил почти двадцать лет назад. Говорят, ему понравился вид.
   Джоанна ошеломленно смотрела на представившееся ее взору зрелище. Казалось, купол над городом должен был подготовить ее к чему угодно, но, выходит, это было не так. Воображение поражал огромный особняк в неоклассическом стиле, стоящий футах в ста от воды, окруженный множеством построек самого разного назначения, а то и вовсе без оного. Солнце садилось, заливая местность красноватым светом, к которому добавлялись неровные всполохи многочисленных факелов. По подъездной аллее, посыпанной гравием, подъезжали экипажи с гостями.
   – Здесь так каждый вечер? – поинтересовалась Джоанна.
   – Иногда бывает и больше гостей. Целые толпы. – Помолчав, Ройс добавил: – Принни не любит одиночества.
   Этой ночью одиночество принцу явно не грозило. Войдя в павильон с Ройсом под руку, Джоанна едва не вскрикнула. В конце концов, мадам Дюпре ее предупредила. И все же у нее появилось чувство, что она неожиданно попала на другой континент. Повсюду, куда бы ни бросала она взор, все было в китайском стиле – мир пагод и драконов, лакированных шкафчиков, бамбуковой мебели, бумажных фонариков, фарфора и пальм. Не оставалось ни единого пустого уголка. Стены и потолки пылали алым и вишнево-красным, изумрудным и ярко-голубым, сапфировым и золотым цветами. В целом красиво, но, как обычно, принц-регент захотел всего в избытке, поэтому вместо дворца гости попадали в пещеру Али-Бабы.
   – Поразительно, – пробормотала Джоанна. Еще не договорив, она почувствовала, что собравшиеся изумленно смотрят на Ройса, словно видят перед собой призрак.
   – Похоже, – тихо произнес Ройс, – мадам Дюпре сдержала слово.
   – Видимо, она умеет держать язык за зубами, но за это ты ей хорошо заплатил, – добавила Джоанна.
   Те три дня, что Джоанна терпела бесчисленные примерки и уколы булавками, Ройс провел в саду дома, где они остановились. Он читал многочисленные донесения, присланные ему друзьями, имен которых он не называл, и делал перерывы лишь на еду и сон. Ройс был еще очень худ, однако все больше походил на себя прежнего.
   Разумеется, все его сразу узнали. Преодолев первый шок, люди быстро окружили его с восклицаниями удивления и восхищения.
   Ройс добродушно отвечал изумленным гостям, правда, вопросы о том, где он был, обходил. Внезапно толпа распалась, пропуская самого высокого гостя. Джоанна с интересом посмотрела на принца-регента. В Карлтон-Хаусе она видела его лишь мельком. У человека, который вскоре готовился отметить свой сорок восьмой день рождения, было ангелоподобное личико и прекрасные каштановые волосы. Все это как-то не вязалось с полной фигурой принца. В общем, перекормленный ангел, набитый сладостями, приправами и булками. Плотное тело принца-регента было облачено в длинный синий фрак, воротник которого упирался в круглые щечки, алый жилет и просторные бриджи, вышедшие из моды несколько лет назад.
   Его галстук был повязан весьма затейливо, манжеты казались коротковатыми, так что назвать его денди как-то не получалось.
   Принц казался недовольным. Во всяком случае, его маленькие серые глазки на слишком большом лице излучали некую брезгливость, хотя на губах играла дежурная улыбка.
   – Хоукфорт, дьявол! Где же вы прятались?
   Но не успел Ройс ответить, как принц продолжил:
   – Чертовски рад видеть вас! Вы знаете, сколько времени прошло с тех пор, как я слышал от вас о древних греках? Все эти тупицы, – он широким жестом указал на собравшихся, – не отличают Гомера от Геродота.
   – Рад слышать, что вы не забросили чтение, ваше высочество, – учтиво сказал Ройс. Его рука сжала локоть Джоанны. – Позвольте представить вам мою сестру, леди Джоанну Хоукфорт.
   Девушка присела в низком поклоне, а выпрямившись, увидела, что принц оценивающе рассматривает ее.
   – Как мило вы использовали этот хлопок, – заметил он. – Полагаю, это работа мадам Дюпре?
   Джоанна кивнула:
   – Мадам очень старалась.
   – Она – еще один пропавший человек, по крайней мере, целых три дня ее нигде не было. Можете мне поверить, немало дам переживали из-за этого. Кстати, Ройс, вы могли бы и сообщить о том, что приехали в Брайтон.
   Значит, вот что раздражало принца! Человек, читавший Гомера в оригинале, способный рассуждать о неких аспектах литературы, болезненно относился к тому, что кто-то нарушал принятые правила, особенно если это касалось его персоны.
   – Будь моя воля, ваше высочество, – ответил Ройс, – я бы немедленно пришел выразить вам свое почтение. Но, – он чуть наклонился вперед, словно его следующие слова предназначались только для ушей принца, – у меня были некоторые проблемы со здоровьем, а потому я почел за лучшее повременить с визитом к вам до тех пор, пока мое состояние не улучшится.
   Принц-регент поежился.
   – Ненавижу болезни, ненавижу все, что с ними связано! Хорошо, что вы об этом подумали. Пойдемте, у меня есть что вам показать. С тех пор как вы были в последний раз, я велел кое-что переделать, и в планах у меня еще более грандиозные реконструкции. Я объясню вам, что затеял. Внутри все, пожалуй, останется как есть, а вот снаружи я хочу все обустроить в восточном стиле. Он вам знаком, не так ли? Индия, прочие страны… Очень необычный стиль, очень!
   Они пошли вперед, но тут им путь преградил худой и бледный человек. Скромно одетый и почти лысый – припудренные волосы вились у него лишь за ушами, – он так сильно сжал и без того тонкие губы, что казалось, их у него совсем нет.
   – Персеваль, – без всякого энтузиазма произнес принц-регент, – смотрите-ка, Хоукфорт вернулся.
   Премьер-министр поклонился.
   – О вас очень много говорили, Хоукфорт, – заметил он. – Болтали даже, что вы умерли. Так, сплетни…
   – Сплетни не лучший источник информации, господин премьер-министр, – отозвался Ройс.
   Персеваль покраснел, отчего стал чуть меньше похож на труп.
   – Так или иначе, нам надо поговорить. Уверен, что вы пережили волнующие и интересные приключения.
   – Не сказал бы, что они были интересными, – ответил Ройс. – Скорее скучными.
   Джоанна усмехнулась и была тут же вознаграждена удивленным взглядом принца. Правда, он пришел им на помощь, за что девушка была очень ему благодарна.
   – Потом потолкуете о делах, Спенсер, – остановил Принни премьер-министра. – Я обещал Хоукфорту и, разумеется, леди Джоанне кое-что показать.
   Похоже, премьер-министр знал, чем может кончиться подобная прогулка. Закатив глаза, он принялся бормотать что-то, но принц отодвинул его в сторону, пропуская своих гостей вперед.
   Проекты на листах бумаги лежали на столе в личных покоях Принни, более походивших на жилище какого-нибудь мандарина. Ройс и Джоанна выразили свой восторг. Справедливости ради надо сказать, что Джоанне в самом деле понравились наброски. Без сомнения, у принца был некоторый вкус. Правда, его задумки не очень-то импонировали духу более сдержанной Британии.
   Обсуждая чертежи и рисунки, Ройс и принц обменялись еще несколькими замечаниями. Джоанна не слышала, о чем они толкуют, но ей показалось, что Ройс пытается разубедить в чем-то своего собеседника.
   Они вернулись в бальный зал, когда музыканты из «Десяти летающих драконов» заиграли живую мелодию. Это был один из любимых принцем оркестров. Принни тут же направился к музыкантам, в такт постукивая ладонью по своей жирной ляжке. Ройс с Джоанной не поспевали за ним, да им этого и не хотелось, тем более что их вновь окружила толпа. Гостям не терпелось потолковать с Хоукфортом.
   Вспоминая, как к ней отнеслись в Карлтон-Хаусе, Джоанна не переставала удивляться тому, что те люди, которые тогда не замечали ее, сейчас стремились протолкаться к ней поближе, что-то сказать. Несомненно, столь неожиданной популярностью она обязана Ройсу. Впрочем, когда толпа разделила их, вокруг Джоанны собралось немало приятных молодых людей, пытавшихся обратить на себя ее внимание.
   Джоанне это даже нравилось, тем более что некоторые молодые люди действительно были очень милы. И вдруг по залу пробежал шепот, все, включая Джоанну, устремили взоры в одну сторону.
   Она ошеломленно смотрела на человека, который стоял у входа в бальный зал. Он был во всем черном, не считая белого воротника и манжет, под которыми, это остро почувствовала Джоанна, бьется в жилах его горячая кровь. Но одежде он явно не придавал особого значения, потому что истинным его одеянием была сила, которую он носил с удивительным достоинством. Его волосы, которые Джоанна так любила гладить, напоминавшие ей плотный шелк, были зачесаны назад, открывая высокий лоб и красивые черты любимого ею лица. Выше всех остальных мужчин, за исключением брата Джоанны, он стоял очень прямо, свысока взирая на собравшихся. Его взор, скользнув по лицам гостей, остановился на Джоанне.
   У нее перехватило дыхание, сердце радостно забилось. Убранный в китайском стиле зал, музыкальная какофония, жара, ночные запахи – все вмиг перестало для нее существовать. Осталась лишь одна реальность – лорд Алекс Хаверстон Даркурт, маркиз Босуик, граф Летем, барон Дедгем вернулся в Британию.

Глава 18

   Толпа расступилась отнюдь не из вежливости, Алекс был уверен, что его просто хотели лучше видеть. Никто не желал пропустить момент его появления, включая и тех болванов, которые стояли так близко от нее и так пристально ее разглядывали. К тому же можно не сомневаться, что свет помнит, как маркиз Босуик обошелся с леди Джоанной Хоукфорт в Карлтон-Хаусе. И теперь им не терпится узнать, как он отнесется к ней, а она к нему в Брайтоне.
   Честно говоря, он и сам хотел бы это знать.
   Даркурт быстрыми уверенными шагами пересек зал и остановился напротив нее. Краем глаза Алекс видел, что Ройс шагнул вперед, словно для того, чтобы остановить его. Однако замер на месте, когда Джоанна приветливо улыбнулась Даркурту.
   – Алекс! – радостно заговорила она. – Как я рада тебя видеть.
   Но что слова, когда он видел сияющие глаза Джоанны, которые говорили лучше слов. А потом по залу опять пронесся недоуменный шепот: собравшиеся были поражены тем, как фривольно леди Хоукфорт обратилась к графу, и ждали его ответа.
   Алекс улыбнулся, чуть наклонил голову и взял Джоанну за руки.
   – Джоанна, ты, как всегда, прекрасна.
   Тут уж гости, не таясь, вытаращили на них глаза, а те, кто не имел счастья стоять рядом и подслушивать, стали шепотом передавать по залу слова Даркурта. Выходит, эта парочка хорошо знакома, а это уже повод для пикантных размышлений. Интересно, где же это была леди Джоанна Хоукфорт те последние несколько недель, что отсутствовал в Лондоне и лорд Даркурт? Может, они провели это время… вместе? Даркурт и леди Джоанна. О Даркурте грезили все мамаши, имевшие дочерей на выданье, он потомок древнего и могущественного рода, да еще к тому же прибывший из таинственного Королевства Акора. И леди Джоанна Хоукфорт тоже представительница древнего и легендарного рода, уходящего корнями в давнюю историю.
   Алекс отлично знал свет, хорошо изучил его и понимал, что представляющие его мужчины и женщины обладают огромной властью в Англии. Было ему известно и то, какими недалекими, жестокими и пустыми они могут быть, как быстро могут ухватиться за какое-то событие и жадно обсуждать его, растолковывая все по-своему.
   Даркурт поднял руки Джоанны и коснулся губами ее пальчиков, державшихся за его пальцы. Это было равносильно тому, чтобы подняться на помост на главной площади и громко крикнуть о своих намерениях в отношении Джоанны.
   Все было понятно всем. Кроме Джоанны да, пожалуй, Ройса, который смотрел на Алекса изучающим взглядом. Непростой момент, когда надо было вести себя предельно осторожно, но в молчаливый диалог двух мужчин вмешался принц-регент, с восторгом спешивший Алексу навстречу.
   – Даркурт! Великолепно, замечательно! Подумать только, вечер встреч! Вы знакомы с леди Джоанной и ее братом? Ройс… – Он закивал и заулыбался им. – Великолепно! – Повернувшись, принц-регент одарил своей улыбкой и стоявшего рядом человека, столь насупленного, что Джоанна испугалась, как бы сейчас не разразилась гроза. – Замечательно, не так ли, Персеваль? Две древние фамилии, два старых друга – моих, по крайней мере – и такая милая новая знакомая леди. – Он грациозно наклонил голову, демонстрируя Джоанне свое одобрение. Это не ускользнуло от внимания мрачного премьер-министра, который, правда, не сводил глаз с Алекса и Ройса. А те, позабыв о недомолвках, разделявших их, стоя рядом, насмешливо смотрели на Персеваля.
   Они похожи, как две горошины, мелькнуло в голове у Джоанны, внутренне, разумеется. Радость и восторг пришли на смену грызущей тоске, едва она увидела Алекса. Алекс! Здесь, в Англии, он собирается… Что? Его привели сюда только государственные дела, или она может надеяться, что сыграли какую-то роль и его чувства к ней?
   Джоанна охотно воспользовалась бы возможностью выяснить, как на самом деле обстоят дела, но ей помешал принц-регент, у которого были иные планы. Даркурт, Ройс и Джоанна вместе с остальными гостями были препровождены в другой просторный зал с пригашенным освещением; лишь несколько ливрейных лакеев держали в руках канделябры. Тяжелые портьеры были задернуты, чтобы не пропускать в зал свет от пламени горевших на улице факелов и полной луны. Когда в зал вошли все гости, свет вообще погас, оставив их в полной темноте. Джоанна с раздражением слушала ахи и охи гостей, большинство которых, похоже, отлично знали, что последует за этим. Она так беспокоилась за Ройса. Каково ему в этом зале, напоминавшем акорскую темницу, где он провел столько времени? Она инстинктивно взяла брата за руку.
   – Не стоит тут оставаться, – прошептала Джоанна. – Что бы ни было дальше, никто не заметит, если ты уйдешь.
   Сзади стоял Алекс, его близость согревала Джоанну, он слышал каждое ее слово, но здесь он не хозяин. Ройс сжал руку сестры.
   – Не говори глупостей, – прошептал он. – Мне незачем уходить.
   Джоанна понимала, что ему сейчас нехорошо, но не знала, как убедить брата уйти. Оставалось только вместе с остальными приглашенными ждать сюрприза, который приготовил им принц.
   Внезапно раздался громкий треск, от которого Джоанна даже вскрикнула, а потом в конце зала, недалеко от них, замелькали яркие огни. Она сумела разглядеть, что одна стена зала от пола до потолка закрыта экраном, сделанным, кажется, из марли или кисеи. Музыка играла так громко, что по спине бежали мурашки и волосы вставали дыбом. Вдруг пляшущие огни собрались вместе, образуя какие-то фантастические силуэты. Джоанна снова вскрикнула, потому что с экрана, невесть откуда взявшийся, прямо на них скакал всадник без головы. Когда его фигура стала казаться огромной, Джоанна инстинктивно отпрянула назад и натолкнулась на широкую грудь Алекса.
   – Не бойся, – прошептал он, – это всего лишь игра света. За тканью стоит волшебный фонарь, из которого изображение проецируется на экран.
   Джоанна вздохнула с облегчением, испытывая, однако, некоторое смущение. Она ведь слышала о таких вещах, да и кто о них не слышал? В последнее время они стали очень популярны. Но она и представить себе не могла, что это случится сейчас.
   – Принц обожает подобные спектакли, – тихо проговорил Ройс. – К тому же у него весьма своеобразный вкус.
   Через мгновение Джоанна поняла, что ее брат имел в виду. Безголовый всадник исчез, уступив место шевелящимся мертвецам, скелетам и всякой нечисти, которые то, увеличиваясь в размерах, приближались к ним, то, уменьшаясь, отступали, растворялись во мраке и, наконец, исчезли, рухнув на пол, под грохот музыки и неистовые аплодисменты.
   Впрочем, Джоанна едва слышала их. Потому что думала только о Ройсе. Все время, пока шло представление, его пальцы все сильнее сжимали ее руку, ей даже стало больно. Она знала, что ее брат делает это бессознательно – верный признак того, что ему не по себе.
   – Нам надо уходить, – сказала она, поворачиваясь к Алексу. Свечи уже зажгли, и она теперь могла даже глазами выразить свою тревогу. Даркурт сразу понял ее и украдкой посмотрел на Ройса. Брат Джоанны замер на месте, его искаженное лицо было покрыто испариной. Не раздумывая ни минуты, Алекс повел их к ближайшему выходу. Высокий рост, исходившая от него сила и привычка повелевать заставляли людей безропотно расступаться. Через несколько мгновений они уже направлялись к дверям, выходившим в сад.
   Оказавшись на свежем воздухе, Ройс глубоко вздохнул, потряс головой и быстро пришел в себя.
   – Ну и представление, – сухо заметил он. – Принни превзошел себя.
   – Похоже, его очень интересуют мертвецы, – заметил Алекс.
   Молодые люди посмотрели друг на друга, как полководцы, готовящиеся к решающей схватке.
   – Думаю, большинству представителей королевского дома в эти дни нелегко, – поспешила вмешаться Джоанна. – Все это началось с революции во Франции и ее орудия гильотины. Они опасаются, наверное, что она доберется и сюда.
   – Да, тут есть причина для беспокойства, – согласился Ройс, не отрывая глаз от Алекса. – Но, возможно, в Акоре против таких вещей имеется иммунитет.
   Господи, мелькнуло в голове у Джоанны, уже! Она была в восторге от брата. Всего несколько минут назад он был в ужасном состоянии, а теперь готов ринуться в атаку.
   – Вас интересует, боимся ли мы в Акоре революции? – спросил Алекс с подчеркнутым спокойствием.
   – Если, как мне сказали, – Ройс кивком указал на сестру, – ваш брат не имел отношения к моему заточению, значит, кто-то в Акоре отчаянно пытается навредить вам и вашей семье.
   – Мой брат имеет отношение?.. – Алекс буквально оторопел.
   Но тут же понял, что Хоукфорт сделал провокационный выпад. Хитрая бестия, он неожиданно выдвинул против Атреуса обвинение, чтобы увидеть реакцию Алекса. Отличная тактика, только Алекс при этом чувствовал себя чертовски неприятно.
   – Абсурдное обвинение, – сказал Даркурт, окончательно овладев собой. Он перевел взгляд на Джоанну. – Ты об этом знала? – В ответ та лишь коротко кивнула, но этого было достаточно. – Так вы именно по этой причине в такой спешке уехали из Акоры?
   – Пожалуйста, Алекс, – заговорила Джоанна, – постарайся понять. Мне нужна была уверенность, что мой брат в безопасности.
   – И все же ты могла мне сказать… – Алексу было больно от мысли, что Джоанна промолчала, но в то же время он испытывал огромное облегчение. Теперь хотя бы ясна причина ее странного поведения и бегства.
   – Ты бы меня не понял, – сказала Джоанна. – Нам обоим известно, что у тебя были и собственные сомнения относительно Ройса.