Страница:
– Мне это хорошо известно, лорд Эллингтон. Но люди из Тотхилл-Филдз не отвечают на вопросы незнакомцев. Если вы будете маячить за моей спиной, это вряд ли нам поможет.
– Им придется отвечать мне, я не собираюсь сидеть сложа руки, когда Эмили нуждается в моем участии.
Тристан снова почувствовал взгляд виконтессы, который оказывал на него такой же эффект, как и ее прикосновение. Господи, с какой легкостью эта женщина может вывести его из себя! Ему, вероятно, не следовало так много времени проводить наедине с леди Родерби, но ведь дело касается его сестры, и он сделает все, что потребуют от него обстоятельства.
Господи, помоги им обоим.
Он нахмурился, черты его лица несколько заострились, в глазах появилась решимость. Дейрдре поняла, что переубедить его невозможно.
–Хорошо, – сказала она. – Но вы не можете в таком виде отправиться в Тотхилл-Филдз.
– Что вы имеете в виду?
– Обитатели трущоб воспринимают любого богато одетого человека как своего личного врага. – Ее глаза озорно вспыхнули. – Но у меня, кажется, есть идея...
– Это просто нелепо!
Стоя в холле своего дома, Дейрдре наблюдала за тем, как лорд Эллингтон с недовольным видом разглядывал себя в зеркале. Несмотря на серьезность положения, в котором они с графом очутились, виконтессу забавляла эта сцена. В позаимствованной одежде кучера Дейрдре лорд Эллингтон чувствовал себя в высшей степени неловко, его движения сделались какими-то механическими, неестественными.
– Не знаю, что и сказать. – Она наклонила голову, ее внимательные глаза примечали всякие мелочи, на первый взгляд казавшиеся незначительными и несущественными. – Но как бы то ни было, этот костюм вам очень идет.
В ответ послышалось раздраженное ворчание. Кучер Каллен был немного ниже и худее графа, и на лорде Эллингтоне его костюм сидел в обтяжку, подчеркивая крепкую мускулатуру своего нового обладателя. Возможно, именно это обстоятельство придавало некоторую театральность внешнему виду графа.
Поворачиваясь к зеркалу то лицом, то спиной, Тристан опасался, как бы простая, прямого кроя рубашка не расползлась по швам.
– Все же не понимаю, к чему весь этот маскарад.
– Я ведь уже объясняла вам. Если вы явитесь туда в одежде аристократа, то жители Тотхилл-Филдз просто разбегутся от вас. А в таком виде они примут вас за своего. Они не станут говорить с вами, если увидят в вас чужака.
– Похоже, ваш кучер не слишком доволен тем, что мы позаимствовали его наряд. Он бросает на меня такие свирепые взгляды, что мне даже несколько не по себе.
Дейрдре посмотрела в дальний угол холла, где у стены стоял Каллен. Руки скрещены на груди, мохнатые брови сошлись у переносицы.
– Дело вовсе не в одежде, – объяснила виконтесса. – Каллен просто с трепетом относится ко мне.
Лорд Эллингтон снова поймал неодобрительный взгляд кучера.
– О Господи, можешь успокоиться! Я вовсе не вынашиваю каких-нибудь бесчестных намерений по отношению к твоей госпоже, – усмехнувшись, небрежно бросил Тристан.
Дейрдре неожиданно почувствовала странное разочарование, услышав это замечание графа. Она уже давным-давно решила для себя, что в ее жизни больше не будет никаких романтических отношений. У нее слишком много всяких секретов, чтобы наслаждаться обычными человеческими радостями. Но с самой первой минуты, когда она увидела графа, Дейрдре поняла, что теперь ей придется бороться с чувствами, внезапно проснувшимися в ней. Что же такого было в этом человеке, что она сразу, против своей воли вдруг стала испытывать волнение в его присутствии?
Граф снова посмотрел на Каллена, ожидая, что тот что-нибудь скажет в ответ на его замечание, но кучер продолжал хранить молчание.
– Похоже, он не слишком разговорчив, – заметил лорд Эллингтон.
Дейрдре охватила острая жалость к своему верному слуге.
– Он всегда молчит, – мягко объяснила она, стараясь говорить как можно тише, чтобы Каллен не услышал ее. – У него нет языка.
По лицу лорда Эллингтона было видно, что слова виконтессы повергли его в шок, но Дейрдре не хотелось вдаваться в какие-либо подробности. Да и что она могла сказать? Что несколько лет назад Каллен, еще будучи членом банды Барнаби Флинта, попытался противостоять той жестокости, с которой главарь расправлялся со своими жертвами. Дейрдре случайно наткнулась на Каллена в Тотхилл-Филдз год назад. Ненависть к Флинту превратила их в друзей, а способность этого человека понимать все без слов и хранить секреты сделала его незаменимым помощником виконтессы.
Сейчас не время для воспоминаний, подумала Дейрдре и решительно направилась к вешалке, чтобы снять плащ.
– Нам пора идти.
Лорд Эллингтон по-шутовски поклонился:
– Слушаюсь, миледи.
Дейрдре нахмурилась и бросила взгляд на Каллена:
– Каплей, мы собираемся ехать. Приготовь, пожалуйста, карету. – Затем Дейрдре снова взглянула в лицо графу: – Неплохо было бы, милорд, если бы теперь вы назвали мне свое имя.
– А зачем, позвольте полюбопытствовать?
– Потому что сейчас вы исполните роль моего слуги, и я не могу вас называть лордом Эллингтоном, – объяснила виконтесса, пожимая плечами. – Может, будем обращаться к вам, как к Эдвину или Франсу. Но мне хотелось бы...
– Тристан.
– Что вы сказали?
– Меня зовут Тристан.
Тристан. Ему подходит это имя, подумала Дейрдре. Это имя сразу воскресило в ее памяти образ того благородного рыцаря, каким предстал перед ней лорд Эллингтон восемь лет назад. Когда пытался спасти свою мать, возможно, уже тогда Дейрдре что-то почувствовала к этому незнакомцу. И с того времени в ее сердце поселился образ прекрасного принца, именно о нем она мечтала все эти годы, хотя хорошо понимала, что принцы не выбирают себе возлюбленных из тех женщин, к которым принадлежала она.
Оставалось лишь надеяться, что ей не придется пожалеть о своем порыве милосердия. Впрочем, ею руководило не только человеколюбие. Когда она, придя к лорду Элиннгтону в дом, стала убеждать графа принять ее помощь и неожиданно для себя коснулась рукой его плеча, то вдруг ощутила проснувшееся внутри желание.
– Мне кажется, теперь ваша очередь.
Его слова внезапно прервали поток размышлений виконтессы. Она взглянула на своего спутника:
– Что вы имеете в виду?
– Думаю, это было бы справедливо. Я назвал вам свое имя, и мне хотелось бы узнать ваше.
– О! Но мне кажется, в этом нет...
– Ну же, леди Родерби. – Граф сделал шаг к виконтессе. Наклонился, его губы были совсем близко от ее лица, его дыхание коснулось ее щеки. – Разве так уж трудно назвать свое имя?
Внезапно у нее закружилась голова.
– Дейрдре, – прошептала она. – Меня зовут Дейрдре.
На его лице появилась торжествующая улыбка. По телу Дейрдре пробежала дрожь. «Господи, – с ужасом подумала она, – знакомство с ним может обернуться для меня бедой!»
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
– Им придется отвечать мне, я не собираюсь сидеть сложа руки, когда Эмили нуждается в моем участии.
Тристан снова почувствовал взгляд виконтессы, который оказывал на него такой же эффект, как и ее прикосновение. Господи, с какой легкостью эта женщина может вывести его из себя! Ему, вероятно, не следовало так много времени проводить наедине с леди Родерби, но ведь дело касается его сестры, и он сделает все, что потребуют от него обстоятельства.
Господи, помоги им обоим.
Он нахмурился, черты его лица несколько заострились, в глазах появилась решимость. Дейрдре поняла, что переубедить его невозможно.
–Хорошо, – сказала она. – Но вы не можете в таком виде отправиться в Тотхилл-Филдз.
– Что вы имеете в виду?
– Обитатели трущоб воспринимают любого богато одетого человека как своего личного врага. – Ее глаза озорно вспыхнули. – Но у меня, кажется, есть идея...
– Это просто нелепо!
Стоя в холле своего дома, Дейрдре наблюдала за тем, как лорд Эллингтон с недовольным видом разглядывал себя в зеркале. Несмотря на серьезность положения, в котором они с графом очутились, виконтессу забавляла эта сцена. В позаимствованной одежде кучера Дейрдре лорд Эллингтон чувствовал себя в высшей степени неловко, его движения сделались какими-то механическими, неестественными.
– Не знаю, что и сказать. – Она наклонила голову, ее внимательные глаза примечали всякие мелочи, на первый взгляд казавшиеся незначительными и несущественными. – Но как бы то ни было, этот костюм вам очень идет.
В ответ послышалось раздраженное ворчание. Кучер Каллен был немного ниже и худее графа, и на лорде Эллингтоне его костюм сидел в обтяжку, подчеркивая крепкую мускулатуру своего нового обладателя. Возможно, именно это обстоятельство придавало некоторую театральность внешнему виду графа.
Поворачиваясь к зеркалу то лицом, то спиной, Тристан опасался, как бы простая, прямого кроя рубашка не расползлась по швам.
– Все же не понимаю, к чему весь этот маскарад.
– Я ведь уже объясняла вам. Если вы явитесь туда в одежде аристократа, то жители Тотхилл-Филдз просто разбегутся от вас. А в таком виде они примут вас за своего. Они не станут говорить с вами, если увидят в вас чужака.
– Похоже, ваш кучер не слишком доволен тем, что мы позаимствовали его наряд. Он бросает на меня такие свирепые взгляды, что мне даже несколько не по себе.
Дейрдре посмотрела в дальний угол холла, где у стены стоял Каллен. Руки скрещены на груди, мохнатые брови сошлись у переносицы.
– Дело вовсе не в одежде, – объяснила виконтесса. – Каллен просто с трепетом относится ко мне.
Лорд Эллингтон снова поймал неодобрительный взгляд кучера.
– О Господи, можешь успокоиться! Я вовсе не вынашиваю каких-нибудь бесчестных намерений по отношению к твоей госпоже, – усмехнувшись, небрежно бросил Тристан.
Дейрдре неожиданно почувствовала странное разочарование, услышав это замечание графа. Она уже давным-давно решила для себя, что в ее жизни больше не будет никаких романтических отношений. У нее слишком много всяких секретов, чтобы наслаждаться обычными человеческими радостями. Но с самой первой минуты, когда она увидела графа, Дейрдре поняла, что теперь ей придется бороться с чувствами, внезапно проснувшимися в ней. Что же такого было в этом человеке, что она сразу, против своей воли вдруг стала испытывать волнение в его присутствии?
Граф снова посмотрел на Каллена, ожидая, что тот что-нибудь скажет в ответ на его замечание, но кучер продолжал хранить молчание.
– Похоже, он не слишком разговорчив, – заметил лорд Эллингтон.
Дейрдре охватила острая жалость к своему верному слуге.
– Он всегда молчит, – мягко объяснила она, стараясь говорить как можно тише, чтобы Каллен не услышал ее. – У него нет языка.
По лицу лорда Эллингтона было видно, что слова виконтессы повергли его в шок, но Дейрдре не хотелось вдаваться в какие-либо подробности. Да и что она могла сказать? Что несколько лет назад Каллен, еще будучи членом банды Барнаби Флинта, попытался противостоять той жестокости, с которой главарь расправлялся со своими жертвами. Дейрдре случайно наткнулась на Каллена в Тотхилл-Филдз год назад. Ненависть к Флинту превратила их в друзей, а способность этого человека понимать все без слов и хранить секреты сделала его незаменимым помощником виконтессы.
Сейчас не время для воспоминаний, подумала Дейрдре и решительно направилась к вешалке, чтобы снять плащ.
– Нам пора идти.
Лорд Эллингтон по-шутовски поклонился:
– Слушаюсь, миледи.
Дейрдре нахмурилась и бросила взгляд на Каллена:
– Каплей, мы собираемся ехать. Приготовь, пожалуйста, карету. – Затем Дейрдре снова взглянула в лицо графу: – Неплохо было бы, милорд, если бы теперь вы назвали мне свое имя.
– А зачем, позвольте полюбопытствовать?
– Потому что сейчас вы исполните роль моего слуги, и я не могу вас называть лордом Эллингтоном, – объяснила виконтесса, пожимая плечами. – Может, будем обращаться к вам, как к Эдвину или Франсу. Но мне хотелось бы...
– Тристан.
– Что вы сказали?
– Меня зовут Тристан.
Тристан. Ему подходит это имя, подумала Дейрдре. Это имя сразу воскресило в ее памяти образ того благородного рыцаря, каким предстал перед ней лорд Эллингтон восемь лет назад. Когда пытался спасти свою мать, возможно, уже тогда Дейрдре что-то почувствовала к этому незнакомцу. И с того времени в ее сердце поселился образ прекрасного принца, именно о нем она мечтала все эти годы, хотя хорошо понимала, что принцы не выбирают себе возлюбленных из тех женщин, к которым принадлежала она.
Оставалось лишь надеяться, что ей не придется пожалеть о своем порыве милосердия. Впрочем, ею руководило не только человеколюбие. Когда она, придя к лорду Элиннгтону в дом, стала убеждать графа принять ее помощь и неожиданно для себя коснулась рукой его плеча, то вдруг ощутила проснувшееся внутри желание.
– Мне кажется, теперь ваша очередь.
Его слова внезапно прервали поток размышлений виконтессы. Она взглянула на своего спутника:
– Что вы имеете в виду?
– Думаю, это было бы справедливо. Я назвал вам свое имя, и мне хотелось бы узнать ваше.
– О! Но мне кажется, в этом нет...
– Ну же, леди Родерби. – Граф сделал шаг к виконтессе. Наклонился, его губы были совсем близко от ее лица, его дыхание коснулось ее щеки. – Разве так уж трудно назвать свое имя?
Внезапно у нее закружилась голова.
– Дейрдре, – прошептала она. – Меня зовут Дейрдре.
На его лице появилась торжествующая улыбка. По телу Дейрдре пробежала дрожь. «Господи, – с ужасом подумала она, – знакомство с ним может обернуться для меня бедой!»
ГЛАВА 6
Эмили проснулась, с трудом приоткрыла слегка припухшие веки и прямо перед собой увидела пару карих глаз, с любопытством устремленных на нее.
Вскрикнув, она резко села на соломенном тюфяке. Ее сердце гулко ухнуло. Спросонья она не сразу поняла, где находится. Но тут в памяти всплыли страшная картина, невольной свидетельницей которой она стала, ночная погоня и парень, спасший ее.
Эмили слегка успокоилась, осознав, что находится в безопасности. А карие глаза принадлежали маленькому ребенку. Мягкие, вьющиеся волосы, тонкая белая кожа с разводами грязи, голубая жилка на виске, робкая улыбка.
– Ты ангел? – с надеждой в голосе спросил чумазый херувим.
Эмили не знала, что ответить. Она натянула потрепанное одеяло до самого подбородка и огляделась. Ночью, когда Куик привел ее сюда, было слишком темно, чтобы разглядеть комнату. Теперь же, в утреннем свете, проникавшем через тусклые крошечные окошки, Эмили поняла, куда попала.
Большая холодная комната. По углам и на потолке разводы плесени, мебель, знавшая лучшие времена. Весь пол устлан соломенными тюфяками, точно такими же, как тот, на котором спала она. У противоположной стены кучка мальчишек, греющихся у камина.
Вдруг один парнишка лет двенадцати оглянулся. Увидев, что их гостья проснулась, он сердито зашипел на кареглазого малыша, глядевшего на Эмили с неподдельным удивлением и восторгом.
– Черт возьми, Бенджи! Питер велел оставить ее в покое и не будить! Сейчас получишь у меня.
Нижняя губа Бенджи обиженно выдвинулась вперед и чуть вывернулась.
– Я не будил ее, я только смотрел. Она сама проснулась.
–Простите, мисс, – проговорил паренек, сидевший у камина. Его лицо густо покраснело.
Эмили изобразила некое подобие улыбки.
– Все хорошо. Он не побеспокоил меня. Я просто испугалась. – Она нерешительно огляделась вокруг. – Где я?
– В логове нашей шайки.
– В логове шайки? И где же это?
– В Тотхилл-Филдз, конечно.
Эмили была поражена. В Тотхилл-Филдз? Господи, и как только ее занесло сюда?! О, она была наслышана об этом месте.
Повернувшись к чумазому малышу, она спросила:
– Где твои родители? Они, наверное, рассердятся за то, что твой брат привел меня сюда.
Мальчик хмыкнул и сделал шаг назад.
– Питер мне не брат. У нас ни у кого нет родителей.
– Нет родителей? – изумилась Эмили. – А кто же присматривает за вами.
Малыш, которого назвали Бенджи, прыгнул на тюфяк рядом с Эмили и стал скакать на нем на одной ноге.
– Питер присматривает.
– Питер?
– Куик, мисс, – сообщил мальчик постарше, тот самый, что сидел у камина. – Он привел вас ночью. Меня зовут Нат, а тот маленький рядом с вами – Бенджи.
Вот, оказывается, как зовут Куика. Питер. Эмили снова посмотрела по сторонам, ища его глазами. Словно прочитав ее мысли, Нат сказал:
– Питера здесь нет, мисс. Он пошел разузнать, как там обстоят дела. Уж скоро вернется, наверное.
В это мгновение дверь в комнату со стуком распахнулась, и на пороге появился молодой человек крепкого телосложения, темноволосый, чуть постарше Эмили. У него на плече висел мешок.
Нат нахмурился:
– Ты где был?
– Тебя это не касается, щенок.
– Питер искал тебя.
– Да? – Незнакомец опустил свою поклажу на пол и посмотрел на Ната. – Я, кажется, уже говорил тебе, что Питер мне не указ. Это он вами может тут командовать.
Этот сердитый молодой человек вдруг заметил Эмили. Взгляд колючих серых глаз заставил ее замереть под одеялом. Похоже, он тут же стал прикидывать, какую выгоду можно извлечь из сложившегося положения. Увидев довольную ухмылку на его хищно заострившемся лице, Эмили почувствовала, как по ее спине забегали мурашки.
– И кто же это пожаловал к нам в гости?
Незнакомец совсем близко подошел к Эмили. Окинул ее взглядом голодного зверя с головы до ног.
– С каких это пор мы стали принимать в банду девчонок? – спросил он.
– Оставь ее в покое, Джек, – резко осадил его Нат.
– Кто это тут вздумал поучать меня? Ты?
Атмосфера в комнате вмиг наэлектризовалась. Казалось, проскочи сейчас искра, как тут же вспыхнет пламя. Сидевшие у камина мальчики хранили молчание.
Вдруг непонятно откуда послышался спокойный и уверенный голос:
– Тебе, Джек, придется иметь дело со мной.
Сердце Эмили оглушительно застучало. Глаза всех присутствующих обратились к появившемуся в дверном проеме Питеру. Он стоял, скрестив руки на груди, а за его спиной маячил еще один парень, годами двумя-тремя помоложе.
В серых глазах Джека вспыхнула злоба. Эмили испуганно глядела то на Питера, то на Джека.
Наконец Питер снова заговорил, и его слова разрезали воздух, словно удар хлыста.
– Я сказал: оставь ее. Ты понял?
Что-то невнятно проворчав себе под нос, Джек отошел в сторону, подчинившись приказу Питера. Эмили облегченно вздохнула.
Войдя в комнату, Питер пнул ногой лежавший на полу мешок:
– Что там?
– Ничего.
– Не похоже, что там ничего нет. Мы обещали леди Родерби...
– Ну да, ты обещал ей. Но ко мне это не имеет никакого отношения.
Питер недовольно прищурился:
– Ты знаешь наши правила, Джек.
Вместо ответа тот злобно оскалился и, подхватив свой мешок, отошел в дальний угол комнаты.
Напряжение спало и обитатели убежища снова занялись своими обычными делами.
Питер подошел к Эмили и окинул ее обеспокоенным взглядом.
– С тобой все нормально?
Она попыталась улыбнуться:
– Да. Спасибо. Я хотела поблагодарить тебя. Этой ночью ты меня спас. Даже представить страшно, что могло бы случиться, не окажись ты рядом.
Питер пожал плечами и повернулся к Нату:
– Нат, там еще остались жареные колбаски, которые нам привезла леди Р.? Принеси их для нашей гостьи, она, верно, умирает с голода.
Только в эту минуту Эмили поняла, как сильно проголодалась. Ее желудок громко заурчал, подтвердив предположение Питера. Нат кивнул и пошел к мальчишкам, сидевшим у камина.
А Питер, засунув руки в карманы, прислонился к стене. Его голубые глаза внимательно разглядывали Эмили.
– Вот так в переделку вы попали, мисс! Люди Флинта рыщут по улицам.
Эмили живо представила себе зловещую ухмылку Флинта. Этот человек просто исчадие ада, и мысль о том, что он может найти ее, заставила Эмили содрогнуться.
Веснушчатый парень, пришедший вместе с Нигером, добродушно заметил:
– Не беспокойтесь, Флинту не удастся найти нашу берлогу. – Его голос звучал уверенно, и Эмили несколько успокоилась.
– Мисс, – обратился к ней Питер, вы так и не сказали мне, почему на вас охотится Флинт.
Она открыла рот, собираясь заговорить, как Ренджи вдруг перестал скакать на тюфяке и схватил Питера за руку.
– Питер, она ангел? – с благоговением прошептал он.
Веснушчатый парень фыркнул:
– Разумеется, нет! Она просто девочка.
– Но она похожа на ангела из книжки. Я видел на картинке. Если она не ангел, то кто тогда?
Питер озадаченно пожал плечами:
– Хороший вопрос, Бенджи. Но я не могу ответить на него. Эта девочка не сказала мне, кто она.
Кровь прилила к щекам Эмили. Питер был прав. Она не многое рассказала о себе.
– Эмили. Меня зовут Эмили.
– Что ж, очень хорошо, мисс Эмили. – Питер протянул ей руку, его губы сложились в ленивую улыбку. – Как насчет того, чтобы позавтракать с нами?
Несмотря на серьезность положения, в котором она оказалась, и на шок, перенесенный сегодняшней ночью, Эмили улыбнулась и взяла протянутую руку. Питер помог ей подняться на ноги.
– С удовольствием присоединюсь, – сказала гостья.
Питер подвел ее к стоявшему в центре комнаты столу, за которым уже начали собираться обитатели тайного убежища. Сев на стул, она с благодарностью посмотрела на Ната, ставившего перед ней тарелку с горячими колбасками.
Куик представил гостье всех своих подопечных по очереди, и Эмили каждому кивнула. Кроме Ната и Бенджи, которых она узнала чуть раньше, девушка познакомилась с Майлзом, тем самым веснушчатым парнем, который пришел вместе с Питером, и многими другими. Похоже, запомнить имена всех сразу ей не удастся.
У одного мальчика, Дейви, Эмили увидела на щеке огромный фиолетовый кровоподтек, и ее глаза в ужасе расширились. Заметив это, Питер сказал:
– Наш Дейви повстречался вчера с теми же парнями, что гнались за нами.
Сердце Эмили замерло. Эти негодяи в два раза больше Дейви, и они так ужасно избили его. Господи, какой кошмар!
Питер заглянул ей в глаза и дружески улыбнулся:
– Не бойтесь, мисс. Вы тут в безопасности. Но мне бы очень хотелось узнать, почему они гнались за вами.
Стараясь держаться как можно спокойнее, Эмили рассказала приютившим ее мальчишкам обо всем, что с ней случилось прошлой ночью. Когда она замолчала, Питер по-прежнему продолжал хранить молчание. Выражение его лица оставалось непроницаемым.
Эмили была не в состоянии выдерживать дальше эту гнетущую тишину. Она подняла глаза на Питера, и он ободряюще потрепал рукой ее по плечу.
– Можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь. У нас хватит места для всех. Верно, парни?
Хор голосов одобрительно загудел.
– Да ты сошел с ума!
Неожиданный возглас Джека привлек к нему всеобщее внимание. Из угла на Питера смотрели холодные серые глаза.
– Флинт уже разыскивает наше логово, а ты разрешаешь ей остаться здесь?
Питер упрямо вздернул подбородок.
– Ей нужна наша помощь.
– Она свидетель! Свидетель убийства! Если ее не найдет Флинт, ее отыщут легавые. Да ты только посмотри на нее. Разве она похожа на тех, кто живет в Тотхилл-Филдз?
Эмили сжала кулаки. Да, разумеется, Джек прав. Она боялась выходить на улицу, но оставаться здесь ей было нельзя. Разве можно подвергать риску жизни этих мальчишек? Но Эмили не представляла себе ясно, куда идти. Какая-то часть ее хотела немедленно вернуться к Тристану, а другая – доказать брату, что она и сама может позаботиться о себе.
Прикусив губу, она посмотрела па Питера.
– Не беспокойтесь, – сказала Эмили. – Как только я позавтракаю, сразу же уйду. Может, кто-то из вас покажет мне, как добраться до реки?
Не успел Питер ответить, как Бенджи вдруг набросился с кулаками на Джека. Его лицо покраснело, из глаз брызнули слезы.
– Нет! – закричал малыш. – Она наш ангел-хранитель. Нельзя, чтобы она уходила. Ее нельзя выгонять!
Джек что-то невнятно прохрипел и занес кулак над головой Бенджи. Но к ним в мгновение ока подскочил Питер и перехватил руку Джека перед носом у Бенджи.
– Только попробуй ударь его, – со зловещей мягкостью проговорил Питер.
В воздухе повеяло грозой. Джек и Питер впились друг в друга глазами. Казалось, еще секунда – и они кинутся в драку. Но, в конце концов, Джек опустил руку и, злобно выругавшись, метнул свирепый взгляд на Бенджи.
Питер обнял малыша за плечи и подвел к столу.
– Вот смотри. Мисс Эмили никуда не уходит. Она остается с нами. Так ведь, мисс Эмили?
Она осторожно посмотрела на Джека:
– Если вы думаете, что я могу остаться, я буду с вами.
– Да, мы именно так и думаем. Нам станет веселее.
Все мальчишки радостно засмеялись, а Майлз сдавленно фыркнул:
– Да, мы все – одна большая семья.
Эмили взглянула на Питера:
– Это что-то вроде сиротского приюта?
Куик промолчал, но из угла послышалось злобное шипение Джека.
– Разве до сих пор вы еще не поняли, мисс Эмили, куда вы попали? Вы только что согласились присоединиться к шайке воров!
Вскрикнув, она резко села на соломенном тюфяке. Ее сердце гулко ухнуло. Спросонья она не сразу поняла, где находится. Но тут в памяти всплыли страшная картина, невольной свидетельницей которой она стала, ночная погоня и парень, спасший ее.
Эмили слегка успокоилась, осознав, что находится в безопасности. А карие глаза принадлежали маленькому ребенку. Мягкие, вьющиеся волосы, тонкая белая кожа с разводами грязи, голубая жилка на виске, робкая улыбка.
– Ты ангел? – с надеждой в голосе спросил чумазый херувим.
Эмили не знала, что ответить. Она натянула потрепанное одеяло до самого подбородка и огляделась. Ночью, когда Куик привел ее сюда, было слишком темно, чтобы разглядеть комнату. Теперь же, в утреннем свете, проникавшем через тусклые крошечные окошки, Эмили поняла, куда попала.
Большая холодная комната. По углам и на потолке разводы плесени, мебель, знавшая лучшие времена. Весь пол устлан соломенными тюфяками, точно такими же, как тот, на котором спала она. У противоположной стены кучка мальчишек, греющихся у камина.
Вдруг один парнишка лет двенадцати оглянулся. Увидев, что их гостья проснулась, он сердито зашипел на кареглазого малыша, глядевшего на Эмили с неподдельным удивлением и восторгом.
– Черт возьми, Бенджи! Питер велел оставить ее в покое и не будить! Сейчас получишь у меня.
Нижняя губа Бенджи обиженно выдвинулась вперед и чуть вывернулась.
– Я не будил ее, я только смотрел. Она сама проснулась.
–Простите, мисс, – проговорил паренек, сидевший у камина. Его лицо густо покраснело.
Эмили изобразила некое подобие улыбки.
– Все хорошо. Он не побеспокоил меня. Я просто испугалась. – Она нерешительно огляделась вокруг. – Где я?
– В логове нашей шайки.
– В логове шайки? И где же это?
– В Тотхилл-Филдз, конечно.
Эмили была поражена. В Тотхилл-Филдз? Господи, и как только ее занесло сюда?! О, она была наслышана об этом месте.
Повернувшись к чумазому малышу, она спросила:
– Где твои родители? Они, наверное, рассердятся за то, что твой брат привел меня сюда.
Мальчик хмыкнул и сделал шаг назад.
– Питер мне не брат. У нас ни у кого нет родителей.
– Нет родителей? – изумилась Эмили. – А кто же присматривает за вами.
Малыш, которого назвали Бенджи, прыгнул на тюфяк рядом с Эмили и стал скакать на нем на одной ноге.
– Питер присматривает.
– Питер?
– Куик, мисс, – сообщил мальчик постарше, тот самый, что сидел у камина. – Он привел вас ночью. Меня зовут Нат, а тот маленький рядом с вами – Бенджи.
Вот, оказывается, как зовут Куика. Питер. Эмили снова посмотрела по сторонам, ища его глазами. Словно прочитав ее мысли, Нат сказал:
– Питера здесь нет, мисс. Он пошел разузнать, как там обстоят дела. Уж скоро вернется, наверное.
В это мгновение дверь в комнату со стуком распахнулась, и на пороге появился молодой человек крепкого телосложения, темноволосый, чуть постарше Эмили. У него на плече висел мешок.
Нат нахмурился:
– Ты где был?
– Тебя это не касается, щенок.
– Питер искал тебя.
– Да? – Незнакомец опустил свою поклажу на пол и посмотрел на Ната. – Я, кажется, уже говорил тебе, что Питер мне не указ. Это он вами может тут командовать.
Этот сердитый молодой человек вдруг заметил Эмили. Взгляд колючих серых глаз заставил ее замереть под одеялом. Похоже, он тут же стал прикидывать, какую выгоду можно извлечь из сложившегося положения. Увидев довольную ухмылку на его хищно заострившемся лице, Эмили почувствовала, как по ее спине забегали мурашки.
– И кто же это пожаловал к нам в гости?
Незнакомец совсем близко подошел к Эмили. Окинул ее взглядом голодного зверя с головы до ног.
– С каких это пор мы стали принимать в банду девчонок? – спросил он.
– Оставь ее в покое, Джек, – резко осадил его Нат.
– Кто это тут вздумал поучать меня? Ты?
Атмосфера в комнате вмиг наэлектризовалась. Казалось, проскочи сейчас искра, как тут же вспыхнет пламя. Сидевшие у камина мальчики хранили молчание.
Вдруг непонятно откуда послышался спокойный и уверенный голос:
– Тебе, Джек, придется иметь дело со мной.
Сердце Эмили оглушительно застучало. Глаза всех присутствующих обратились к появившемуся в дверном проеме Питеру. Он стоял, скрестив руки на груди, а за его спиной маячил еще один парень, годами двумя-тремя помоложе.
В серых глазах Джека вспыхнула злоба. Эмили испуганно глядела то на Питера, то на Джека.
Наконец Питер снова заговорил, и его слова разрезали воздух, словно удар хлыста.
– Я сказал: оставь ее. Ты понял?
Что-то невнятно проворчав себе под нос, Джек отошел в сторону, подчинившись приказу Питера. Эмили облегченно вздохнула.
Войдя в комнату, Питер пнул ногой лежавший на полу мешок:
– Что там?
– Ничего.
– Не похоже, что там ничего нет. Мы обещали леди Родерби...
– Ну да, ты обещал ей. Но ко мне это не имеет никакого отношения.
Питер недовольно прищурился:
– Ты знаешь наши правила, Джек.
Вместо ответа тот злобно оскалился и, подхватив свой мешок, отошел в дальний угол комнаты.
Напряжение спало и обитатели убежища снова занялись своими обычными делами.
Питер подошел к Эмили и окинул ее обеспокоенным взглядом.
– С тобой все нормально?
Она попыталась улыбнуться:
– Да. Спасибо. Я хотела поблагодарить тебя. Этой ночью ты меня спас. Даже представить страшно, что могло бы случиться, не окажись ты рядом.
Питер пожал плечами и повернулся к Нату:
– Нат, там еще остались жареные колбаски, которые нам привезла леди Р.? Принеси их для нашей гостьи, она, верно, умирает с голода.
Только в эту минуту Эмили поняла, как сильно проголодалась. Ее желудок громко заурчал, подтвердив предположение Питера. Нат кивнул и пошел к мальчишкам, сидевшим у камина.
А Питер, засунув руки в карманы, прислонился к стене. Его голубые глаза внимательно разглядывали Эмили.
– Вот так в переделку вы попали, мисс! Люди Флинта рыщут по улицам.
Эмили живо представила себе зловещую ухмылку Флинта. Этот человек просто исчадие ада, и мысль о том, что он может найти ее, заставила Эмили содрогнуться.
Веснушчатый парень, пришедший вместе с Нигером, добродушно заметил:
– Не беспокойтесь, Флинту не удастся найти нашу берлогу. – Его голос звучал уверенно, и Эмили несколько успокоилась.
– Мисс, – обратился к ней Питер, вы так и не сказали мне, почему на вас охотится Флинт.
Она открыла рот, собираясь заговорить, как Ренджи вдруг перестал скакать на тюфяке и схватил Питера за руку.
– Питер, она ангел? – с благоговением прошептал он.
Веснушчатый парень фыркнул:
– Разумеется, нет! Она просто девочка.
– Но она похожа на ангела из книжки. Я видел на картинке. Если она не ангел, то кто тогда?
Питер озадаченно пожал плечами:
– Хороший вопрос, Бенджи. Но я не могу ответить на него. Эта девочка не сказала мне, кто она.
Кровь прилила к щекам Эмили. Питер был прав. Она не многое рассказала о себе.
– Эмили. Меня зовут Эмили.
– Что ж, очень хорошо, мисс Эмили. – Питер протянул ей руку, его губы сложились в ленивую улыбку. – Как насчет того, чтобы позавтракать с нами?
Несмотря на серьезность положения, в котором она оказалась, и на шок, перенесенный сегодняшней ночью, Эмили улыбнулась и взяла протянутую руку. Питер помог ей подняться на ноги.
– С удовольствием присоединюсь, – сказала гостья.
Питер подвел ее к стоявшему в центре комнаты столу, за которым уже начали собираться обитатели тайного убежища. Сев на стул, она с благодарностью посмотрела на Ната, ставившего перед ней тарелку с горячими колбасками.
Куик представил гостье всех своих подопечных по очереди, и Эмили каждому кивнула. Кроме Ната и Бенджи, которых она узнала чуть раньше, девушка познакомилась с Майлзом, тем самым веснушчатым парнем, который пришел вместе с Питером, и многими другими. Похоже, запомнить имена всех сразу ей не удастся.
У одного мальчика, Дейви, Эмили увидела на щеке огромный фиолетовый кровоподтек, и ее глаза в ужасе расширились. Заметив это, Питер сказал:
– Наш Дейви повстречался вчера с теми же парнями, что гнались за нами.
Сердце Эмили замерло. Эти негодяи в два раза больше Дейви, и они так ужасно избили его. Господи, какой кошмар!
Питер заглянул ей в глаза и дружески улыбнулся:
– Не бойтесь, мисс. Вы тут в безопасности. Но мне бы очень хотелось узнать, почему они гнались за вами.
Стараясь держаться как можно спокойнее, Эмили рассказала приютившим ее мальчишкам обо всем, что с ней случилось прошлой ночью. Когда она замолчала, Питер по-прежнему продолжал хранить молчание. Выражение его лица оставалось непроницаемым.
Эмили была не в состоянии выдерживать дальше эту гнетущую тишину. Она подняла глаза на Питера, и он ободряюще потрепал рукой ее по плечу.
– Можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь. У нас хватит места для всех. Верно, парни?
Хор голосов одобрительно загудел.
– Да ты сошел с ума!
Неожиданный возглас Джека привлек к нему всеобщее внимание. Из угла на Питера смотрели холодные серые глаза.
– Флинт уже разыскивает наше логово, а ты разрешаешь ей остаться здесь?
Питер упрямо вздернул подбородок.
– Ей нужна наша помощь.
– Она свидетель! Свидетель убийства! Если ее не найдет Флинт, ее отыщут легавые. Да ты только посмотри на нее. Разве она похожа на тех, кто живет в Тотхилл-Филдз?
Эмили сжала кулаки. Да, разумеется, Джек прав. Она боялась выходить на улицу, но оставаться здесь ей было нельзя. Разве можно подвергать риску жизни этих мальчишек? Но Эмили не представляла себе ясно, куда идти. Какая-то часть ее хотела немедленно вернуться к Тристану, а другая – доказать брату, что она и сама может позаботиться о себе.
Прикусив губу, она посмотрела па Питера.
– Не беспокойтесь, – сказала Эмили. – Как только я позавтракаю, сразу же уйду. Может, кто-то из вас покажет мне, как добраться до реки?
Не успел Питер ответить, как Бенджи вдруг набросился с кулаками на Джека. Его лицо покраснело, из глаз брызнули слезы.
– Нет! – закричал малыш. – Она наш ангел-хранитель. Нельзя, чтобы она уходила. Ее нельзя выгонять!
Джек что-то невнятно прохрипел и занес кулак над головой Бенджи. Но к ним в мгновение ока подскочил Питер и перехватил руку Джека перед носом у Бенджи.
– Только попробуй ударь его, – со зловещей мягкостью проговорил Питер.
В воздухе повеяло грозой. Джек и Питер впились друг в друга глазами. Казалось, еще секунда – и они кинутся в драку. Но, в конце концов, Джек опустил руку и, злобно выругавшись, метнул свирепый взгляд на Бенджи.
Питер обнял малыша за плечи и подвел к столу.
– Вот смотри. Мисс Эмили никуда не уходит. Она остается с нами. Так ведь, мисс Эмили?
Она осторожно посмотрела на Джека:
– Если вы думаете, что я могу остаться, я буду с вами.
– Да, мы именно так и думаем. Нам станет веселее.
Все мальчишки радостно засмеялись, а Майлз сдавленно фыркнул:
– Да, мы все – одна большая семья.
Эмили взглянула на Питера:
– Это что-то вроде сиротского приюта?
Куик промолчал, но из угла послышалось злобное шипение Джека.
– Разве до сих пор вы еще не поняли, мисс Эмили, куда вы попали? Вы только что согласились присоединиться к шайке воров!
ГЛАВА 7
Карета леди Родерби катилась по улицам Вестминстера. Тристан задумчиво смотрел в окно и размышлял над событиями сегодняшнего утра.
Граф пытался понять причину, по которой леди Родерби переменила свое решение. Кроме того, он не мог объяснить, почему так легко позволил этой женщине вовлечь себя в такой маскарад. Лорд Эллингтон снова окинул взглядом свой костюм. Без сомнения, леди Родерби просто околдовала его. Тристан лишь надеялся на то, что он не делает глупости и не тратит попусту время как раз в тот момент, когда его сестра остро нуждается в его помощи...
Усилием воли он заставил себя не думать о том, что с Эмили могло что-то случиться. Но воображение услужливо подсовывало Тристану одну картину страшнее другой. Он отказывался верить, что его сестра уже мертва. Пережить еще одну трагедию он был просто не в силах.
Его спутница тоже погрузилась в свои мысли. Интересно, что ее беспокоит? Но вскоре Тристан снова переключился на собственные проблемы. Он вдруг решил, что ему следовало ехать рядом с Калленом, так все выглядело бы более правдоподобным.
– В этом нет необходимости, – успокоила графа виконтесса, когда он высказал ей свои опасения. Моя репутация настолько запачкана, что еще одно маленькое пятнышко ничего не изменит.
Тристан промолчал. Леди Родерби снова задумалась, и мысли ее уплыли далеко, в никому не ведомый мир.
Он незаметно стал рассматривать ее. Тонкий, изящный профиль, кружевной воротничок, живописно уложенные в высокую прическу медные локоны – и нее это на фоне небесно-голубого шелка, которым была обита карета внутри. Настоящая леди, жена лорда. Но теперь Тристан знал, что под маской невозмутимости скрывается пламенное сердце. Прошлой ночью и сегодня утром он заметил эти опасные огоньки в ее зеленых глазах.
Тристан невольно улыбнулся. Возможно, почувствовав в этой женщине какую-то тайну, он стал с такой настойчивостью выведывать ее имя. Несмотря на свое презрительное отношение ко всяким фривольностям и нежелание переступать через определенный барьер, существующий между малознакомыми людьми, граф не мог не ощущать той связи, которая сразу же возникла между ним и леди Родерби. И это таинственное притяжение таило в себе опасность.
«Дейрдре», – мысленно произносил он, пробуя ощутить вкус ее имени. Его глаза продолжали осторожно скользить по ее телу. Сейчас, когда волна гнева схлынула, Тристан с новой силой испытал физическое влечение к этой женщине. И вдруг осознал, что уже никогда не сможет думать о ней просто как о леди Родерби.
– Вас что-то рассмешило, милорд?
– Вовсе нет, миледи. Ябы не посмел веселиться в вашем присутствии.
Виконтесса подозрительно посмотрела на него, а он попытался придать себе невозмутимый и серьезный вид. Через мгновение она отвернулась. Следует быть осмотрительнее, решил про себя Тристан. Не стоит сердить эту женщину. Надо думать сейчас об Эмили, а не анализировать свои чувства, которые к тому же никуда привести не могут. Те дни, когда он предавался радостям в компаниях женщин с сомнительной репутацией, остались далеко позади. Если же слух о его отношениях с виконтессой достигнет ушей леди Дракона, то можно считать, что ему уготовано место в аду.
Сосредоточенный на своих мыслях, Тристан не сразу заметил, что карета уже выехала из Вестминстера с его роскошными дворцами, домами и магазинами. Теперь с обеих сторон мелькали убогие однообразные строения, слепившиеся в непрерывную серую стену вдоль узкой грязной дороги. Очевидно, они уже в Тотхилл-Филдз. Декорации переменились настолько быстро и неуловимо, что Тристан ощутил даже некоторый испуг. Вполне вероятно, что Эмили так же незаметно для себя оказалась в самом центре этого района и сбилась с дороги. Впрочем, Тотхилл-Филдз не сразу демонстрирует случайному прохожему все свои язвы, прикрывая их более или менее пристойным фасадом. И в этом таится особая опасность. Если в других бедных районах Лондона ветхость строений, грязь и нищета сразу заявляют о себе, заставляя насторожиться, то в Тотхилл-Филдз можно еще некоторое время пребывать в состоянии неведения о грозящей тебе опасности.
Теперь Тристан еще отчетливее увидел серьезность положения, в которое попала его сестра.
Вскоре их карета остановилась у небольшой таверны. Над входом висела покосившаяся вывеска «Веселый Роджер».
Бросив на виконтессу осторожный взгляд, Тристан спросил:
– Мы приехали?
Не глядя на графа, леди Родерби кивнула и открыла дверцу кареты.
– Подождите, – вдруг окликнул свою спутницу Тристан и поспешно схватил ее за локоть. Но виконтесса, словно ожегшись, отдернула руку.
«Лучше ее не трогать», – подумал Тристан и положил руку в карман.
Спустившись на тротуар, граф наткнулся на насмешливый, высокомерный взгляд Каллена. Решив про себя, что не стоит придавать особого значения столь непочтительному поведению слуги, Тристан молча двинулся вслед за леди Родерби.
Догнав виконтессу, он сказал ей:
– Раз я играю роль вашего слуги, то уж будьте добры, не отвергайте мою помощь.
Она вспыхнула, ее щеки слегка порозовели.
– Вы правы, разумеется. Я не подумала. Просто я так привыкла делать все сама...
Она остановилась, на ее лице явно читалась растерянность. Тристан вдруг поймал себя на мысли, что слишком долго любуется ее хорошеньким личиком. Спохватившись, он отвернулся и проворно распахнул дверь перед своей госпожой.
В таверне оказалось довольно темно, в неясном утреннем свете, проникающем сквозь тусклые, грязные оконца, вырисовывались расплывчатые силуэты столов и стульев, между которыми в светлом фартуке бродил грузный седовласый мужчина, по всей видимости, хозяин этого заведения. В углу у самой двери распласталась неподвижная фигура любителя горячительных напитков, время от времени содрогавшаяся от раскатистого храпа.
– Доброе утро, Гарри.
Услышав свое имя, мужчина удивленно вскинул голову и посмотрел на вошедших. Его лицо тут же расплылось в смущенной улыбке, и он часто-часто заморгал глазами, под одним из которых красовался огромный темно-фиолетовый кровоподтек, придававший ему сходство с пиратом.
– Доброе утро, миледи. Вы сегодня так рано.
– Пожалуйста, Гарри, называй меня по-прежнему Дейрдре. Я ведь ничуть не изменилась.
Гарри поскреб голову своей плохо гнущейся красноватой пятерней.
– Как нам знать, миледи? Теперь мы не можем...
– Я настаиваю.
Неожиданно перед Тристаном появились две фигуры, он даже не успел заметить, откуда они вынырнули.
Дейрдре снова посмотрела на храпящего в углу человека, который вдруг перевернулся на другой бок и что-то невнятно пробормотал.
– Похоже, Том снова не ночевал дома, – заметила она.
– Да, он с полуночи тут мне стены подпирает, – проворчал хозяин таверны. – Ваш папаша, миледи, то есть... Дейрдре, тоже, помнится, царство ему небесное, отирался тут по ночам. Прошу простить, если что сказал не так.
«Что это он там бормочет?» – подумал Тристан, прислушиваясь к сердитому толстяку в белом фартуке. Похоже, это об отце Дейрдре, решил он и с сочувствием взглянул на свою спутницу. Но виконтесса тотчас же переменила тему разговора:
Граф пытался понять причину, по которой леди Родерби переменила свое решение. Кроме того, он не мог объяснить, почему так легко позволил этой женщине вовлечь себя в такой маскарад. Лорд Эллингтон снова окинул взглядом свой костюм. Без сомнения, леди Родерби просто околдовала его. Тристан лишь надеялся на то, что он не делает глупости и не тратит попусту время как раз в тот момент, когда его сестра остро нуждается в его помощи...
Усилием воли он заставил себя не думать о том, что с Эмили могло что-то случиться. Но воображение услужливо подсовывало Тристану одну картину страшнее другой. Он отказывался верить, что его сестра уже мертва. Пережить еще одну трагедию он был просто не в силах.
Его спутница тоже погрузилась в свои мысли. Интересно, что ее беспокоит? Но вскоре Тристан снова переключился на собственные проблемы. Он вдруг решил, что ему следовало ехать рядом с Калленом, так все выглядело бы более правдоподобным.
– В этом нет необходимости, – успокоила графа виконтесса, когда он высказал ей свои опасения. Моя репутация настолько запачкана, что еще одно маленькое пятнышко ничего не изменит.
Тристан промолчал. Леди Родерби снова задумалась, и мысли ее уплыли далеко, в никому не ведомый мир.
Он незаметно стал рассматривать ее. Тонкий, изящный профиль, кружевной воротничок, живописно уложенные в высокую прическу медные локоны – и нее это на фоне небесно-голубого шелка, которым была обита карета внутри. Настоящая леди, жена лорда. Но теперь Тристан знал, что под маской невозмутимости скрывается пламенное сердце. Прошлой ночью и сегодня утром он заметил эти опасные огоньки в ее зеленых глазах.
Тристан невольно улыбнулся. Возможно, почувствовав в этой женщине какую-то тайну, он стал с такой настойчивостью выведывать ее имя. Несмотря на свое презрительное отношение ко всяким фривольностям и нежелание переступать через определенный барьер, существующий между малознакомыми людьми, граф не мог не ощущать той связи, которая сразу же возникла между ним и леди Родерби. И это таинственное притяжение таило в себе опасность.
«Дейрдре», – мысленно произносил он, пробуя ощутить вкус ее имени. Его глаза продолжали осторожно скользить по ее телу. Сейчас, когда волна гнева схлынула, Тристан с новой силой испытал физическое влечение к этой женщине. И вдруг осознал, что уже никогда не сможет думать о ней просто как о леди Родерби.
– Вас что-то рассмешило, милорд?
– Вовсе нет, миледи. Ябы не посмел веселиться в вашем присутствии.
Виконтесса подозрительно посмотрела на него, а он попытался придать себе невозмутимый и серьезный вид. Через мгновение она отвернулась. Следует быть осмотрительнее, решил про себя Тристан. Не стоит сердить эту женщину. Надо думать сейчас об Эмили, а не анализировать свои чувства, которые к тому же никуда привести не могут. Те дни, когда он предавался радостям в компаниях женщин с сомнительной репутацией, остались далеко позади. Если же слух о его отношениях с виконтессой достигнет ушей леди Дракона, то можно считать, что ему уготовано место в аду.
Сосредоточенный на своих мыслях, Тристан не сразу заметил, что карета уже выехала из Вестминстера с его роскошными дворцами, домами и магазинами. Теперь с обеих сторон мелькали убогие однообразные строения, слепившиеся в непрерывную серую стену вдоль узкой грязной дороги. Очевидно, они уже в Тотхилл-Филдз. Декорации переменились настолько быстро и неуловимо, что Тристан ощутил даже некоторый испуг. Вполне вероятно, что Эмили так же незаметно для себя оказалась в самом центре этого района и сбилась с дороги. Впрочем, Тотхилл-Филдз не сразу демонстрирует случайному прохожему все свои язвы, прикрывая их более или менее пристойным фасадом. И в этом таится особая опасность. Если в других бедных районах Лондона ветхость строений, грязь и нищета сразу заявляют о себе, заставляя насторожиться, то в Тотхилл-Филдз можно еще некоторое время пребывать в состоянии неведения о грозящей тебе опасности.
Теперь Тристан еще отчетливее увидел серьезность положения, в которое попала его сестра.
Вскоре их карета остановилась у небольшой таверны. Над входом висела покосившаяся вывеска «Веселый Роджер».
Бросив на виконтессу осторожный взгляд, Тристан спросил:
– Мы приехали?
Не глядя на графа, леди Родерби кивнула и открыла дверцу кареты.
– Подождите, – вдруг окликнул свою спутницу Тристан и поспешно схватил ее за локоть. Но виконтесса, словно ожегшись, отдернула руку.
«Лучше ее не трогать», – подумал Тристан и положил руку в карман.
Спустившись на тротуар, граф наткнулся на насмешливый, высокомерный взгляд Каллена. Решив про себя, что не стоит придавать особого значения столь непочтительному поведению слуги, Тристан молча двинулся вслед за леди Родерби.
Догнав виконтессу, он сказал ей:
– Раз я играю роль вашего слуги, то уж будьте добры, не отвергайте мою помощь.
Она вспыхнула, ее щеки слегка порозовели.
– Вы правы, разумеется. Я не подумала. Просто я так привыкла делать все сама...
Она остановилась, на ее лице явно читалась растерянность. Тристан вдруг поймал себя на мысли, что слишком долго любуется ее хорошеньким личиком. Спохватившись, он отвернулся и проворно распахнул дверь перед своей госпожой.
В таверне оказалось довольно темно, в неясном утреннем свете, проникающем сквозь тусклые, грязные оконца, вырисовывались расплывчатые силуэты столов и стульев, между которыми в светлом фартуке бродил грузный седовласый мужчина, по всей видимости, хозяин этого заведения. В углу у самой двери распласталась неподвижная фигура любителя горячительных напитков, время от времени содрогавшаяся от раскатистого храпа.
– Доброе утро, Гарри.
Услышав свое имя, мужчина удивленно вскинул голову и посмотрел на вошедших. Его лицо тут же расплылось в смущенной улыбке, и он часто-часто заморгал глазами, под одним из которых красовался огромный темно-фиолетовый кровоподтек, придававший ему сходство с пиратом.
– Доброе утро, миледи. Вы сегодня так рано.
– Пожалуйста, Гарри, называй меня по-прежнему Дейрдре. Я ведь ничуть не изменилась.
Гарри поскреб голову своей плохо гнущейся красноватой пятерней.
– Как нам знать, миледи? Теперь мы не можем...
– Я настаиваю.
Неожиданно перед Тристаном появились две фигуры, он даже не успел заметить, откуда они вынырнули.
Дейрдре снова посмотрела на храпящего в углу человека, который вдруг перевернулся на другой бок и что-то невнятно пробормотал.
– Похоже, Том снова не ночевал дома, – заметила она.
– Да, он с полуночи тут мне стены подпирает, – проворчал хозяин таверны. – Ваш папаша, миледи, то есть... Дейрдре, тоже, помнится, царство ему небесное, отирался тут по ночам. Прошу простить, если что сказал не так.
«Что это он там бормочет?» – подумал Тристан, прислушиваясь к сердитому толстяку в белом фартуке. Похоже, это об отце Дейрдре, решил он и с сочувствием взглянул на свою спутницу. Но виконтесса тотчас же переменила тему разговора: