Льюис Сьюзен. Последний курорт

   В этот момент зазвонил телефон.
   — Алло? — хриплым голосом произнесла Пенни. Может, это опять звонит Кристиан?
   — Пен?
   — Дэвид! — воскликнула она. — Где вы?
   — Дома. Только что вернулся Позвонил в редакцию, а там мне сказали, что вас сегодня не было. У вас все в порядке?
   — Да, все хорошо. — Пенни рассмеялась. — Просто отлично. А как ваши дела?
   — Думаю, тоже хорошо. Может, поужинаем вместе?
   — Ох, Дэвид, я… — Пенни расстроилась. Ей не хотелось обижать Дэвида дежурной отговоркой, объясняя, что при любых других обстоятельствах она непременно бы отменила все дела, но вот в данном случае никак не может… — Мне очень жаль, Дэвид, но у меня другие планы на этот вечер. Может быть, мы сделаем это завтра?
   — Да, конечно. Едете в какое-нибудь интересное место?
   — Па самом деле я иду смотреть балет.
   — Вот это да! Что ж, желаю приятно провести время.
   Поговорим после.
   — Дэвид!
   — Да, слушаю.
   — У вас все в порядке? Судя по голосу, вам не очень-то весело.
   — Нет, я уже сказал, что все хорошо. Люк Плезанс назвал примерные сроки вашего приезда в Нью-Йорк?
   — Да, это будет в начале декабря.
   — Отлично! Хороший парень, он вам понравится. Ладно, займусь своими делами, а вы наслаждайтесь балетом. — Проговорив это, Дэвид положил трубку.
   «Чертовски неудачно все сложилось», — думала Пенни по дороге в ванную. Если не считать Кристиана Муро, сейчас ей никого на свете так не хотелось увидеть, как Дэвида, главным образом из-за того, что, похоже, в последнее время они несколько отдалились друг от друга.
   «Ладно, будут и другие случаи», — успокоила себя Пенни, чувствуя, как ее охватывает возбуждение. Сегодняшний вечер она ждала слишком долго. И не стоит сейчас думать о том, что скажет Дэвид или еще кто-то, когда узнают, с кем она встречалась. Потому что наверняка все скажут, что она сошла с ума. Возможно, так оно и есть, но разве это когда-нибудь останавливало ее?
   — Ох, дорогая, ты выглядишь просто великолепно! — заявила Эстер, когда в половине седьмого Пенни распахнула входную дверь.
   — Эстер! — радостно воскликнула Пенни. Ей было приятно появление старой леди, которая позвонила заранее и предупредила, что в Канны Пенни повезет она, а не Уолли. — Может, хотите что-нибудь выпить на дорожку? — предложила Пенни, обнимая старушку.
   — Нет-нет! У нас нет времени. Он ждет. А пальто у тебя есть? Думаю, тебе надо надеть пальто. Воздух довольно прохладный. Ты ведь не хочешь подхватить простуду, да?
   Улыбаясь, Пенни вернулась за пальто и в последний раз проверила прическу и макияж. Из состоявшегося недавно короткого разговора с Эстер она уже знала, что правильно определила причину поспешного отъезда четы Делани из соседнего дома: Кристиан не доверял ей и, подозревая, что влияние Пенни на Эстер может доставить всем неприятности, приказал Делани убраться от греха подальше. Теперь Пенни предстояло выяснить причину, по которой он изменил свое мнение. Но об этом она спросит самого Кристиана и не станет выпытывать у Эстер то, что ей, уж конечно, не ведено говорить.
   Только спустя пятнадцать минут, когда они пересекли автостраду и двинулись в направлении Дворца фестивалей, Пенни осознала, насколько непривычно тихо ведет себя Эстер. Поскольку сама Пенни сейчас пребывала в смятении, она была очень довольна тем, что их поездка проходит так спокойно. Но, бросив взгляд на Эстер, Пенни не удержалась и поинтересовалась у старушки, о чем она думает.
   — Просто я немножко переживаю, — ответила Эстер.
   — О чем?
   — Да так, ни о чем.
   Пенни улыбнулась: она поняла, в чем дело.
   — Вы все еще боитесь, что единственной целью моей встречи с ним является газетная сенсация, и не более, не так ли?
   Эстер молчала, устремив взгляд на дорогу.
   — И вы думаете, — продолжила Пенни, — что если я из него ничего не вытяну, то все равно опубликую то, что уже знаю. Например, где он находился все это время, кто работает на него и помогает ему скрываться от закона.
   Эстер быстро заморгала глазами.
   — Не волнуйтесь, — успокоила ее Пенни. — Что касается меня, то я еду на свидание с мужчиной. А журналистка осталась дома.
   Эстер нервно улыбнулась.
   — Он хороший человек, — сказала она. — Думаю, ты останешься довольна этим свиданием.
   Через несколько минут автомобиль остановился на стоянке возле отеля «Грей д'Альбион».
   — Ух ты! — воскликнула Пенни, когда Эстер сбросила пальто. — Какой у вас отличный костюм!
   Костюм действительно был великолепный. Его строгий цвет и покрой гораздо больше подходил женщине возраста Эстер, чем ее обычные вызывающие наряды.
   — Вы куда-нибудь пойдете после балета? — поинтересовалась Пенни.
   — Мы с Уолли собирались поужинать в обществе нескольких друзей. Как ты себя чувствуешь? — с улыбкой спросила Эстер, понимая, что Пенни нервничает.
   — Ох, не спрашивайте!.. — ответила Пенни, вся дрожа.
   Эстер первой вошла в вестибюль отеля. Пенни следовала за ней. Справа находился бар, украшенный роскошными коврами, зеркалами и отгороженный от вестибюля медными перилами. Но глаза Пенни ничего не видели.
   По какой-то непонятной причине она пыталась вспомнить строчки из книги Генри Миллера, которую читала несколько дней назад. На секунду ей даже показалось, что в данный момент для нее просто нет ничего важнее на свете, но строчки напрочь вылетели из головы, и Пенни перестала думать о них…
   Эстер обнялась с мужчиной, которого Пенни так много раз рисовала в своем воображении после вернисажа.
   Теперь, увидев его наяву, она не смогла сдержать улыбки. Образ, который сохранила ее память, был только бледным отражением реальности.
   Кристиан искренне обрадовался встрече с Эстер, и, наблюдая за ними. Пенни ощутила легкое головокружение.
   Эстер, как обычно, болтала и смеялась, но Пенни не слышала ее; не слышала она и другие разговоры, звучавшие в баре.
   Вдруг до Пенни дошло, что Кристиан смотрит на нее и протягивает руку для приветствия. Когда Пенни пожала его руку, он наклонился вперед и поцеловал ее в обе щеки.
   В этот безумный момент сердце Пенни, казалось, перестало биться. Ей захотелось убежать. Никогда еще она не видела Кристиана так близко и почти ужаснулась, обнаружив, что глаза его были настолько притягивающими: от них почти невозможно было оторвать взгляд. Темные, дымчато-карие, под насмешливым выражением они скрывали глубокую чувственность, заставившую Пенни задрожать от возбуждения. Длинный и прямой нос, непринужденная улыбка, белые ровные зубы. Кожа у него была смуглой, слегка поредевшие на висках волосы — темными, хотя несколько светлее, чем запомнилось Пенни. С боков они были коротко подстрижены, а сзади спадали на воротник. Не такой высокий, как ей представлялось, он тем не менее выглядел вполне привлекательно.
   — Очень рад наконец-то встретиться с вами. — Кристиан глядел ей прямо в глаза, как будто говоря, что эти последние несколько месяцев он так же постоянно думал о ней, как и она о нем.
   — Это я рада наконец-то встретиться с вами, — эхом ответила Пенни, чувствуя при этом, как у нее краснеют щеки.
   — Разрешите помочь вам снять пальто, — предложил Кристиан.
   Пенни разрешила, и когда он взял пальто, глаза ее заблестели от удовольствия: Кристиан явно положительно оценил ее наряд.
   — Через полчаса у нас встреча с друзьями, так что мы можем пока выпить что-нибудь здесь, — предложил Кристиан.
   Он повернулся к столику, из-за которого только что встал, и Пенни увидела бутылку шампанского с тремя бокалами.
   Когда все уселись. Пенни принялась наблюдать за Кристианом, который в это время переключил свое внимание на Эстер. Она терпеливо и с любопытством слушала их разговор, и все же, по мнению Пенни, Эстер уже выполнила свою роль пожилой компаньонки, вывозящей в свет молодую девушку, и ее присутствие здесь более не требовалось. Раз или два Кристиан ловил на себе взгляд Пенни и при этом слегка прищуривался, как бы давая понять Пенни, что вовсе не забыл о ней. Эстер без умолку болтала о людях и вещах, мало что значивших для Пенни, а она тем временем продолжала внимательно рассматривать Кристиана.
   Хотя его трудно было назвать симпатичным мужчиной в обычном понимании этого слова, Кристиан обладал неотразимой внешностью, а таких невероятно притягательных глаз ей еще не доводилось видеть. Пенни едва не рассмеялась при мысли о том, что он совершенно не похож на человека, которого разыскивает полиция. А чего она ожидала? Что у него это будет написано на лбу? Или что он будет одет во все черное, а в руках будет держать мешок с награбленным? На самом деле Кристиан был одет в коричневую водолазку, широченные желто-коричневые клетчатые брюки, которые, казалось, были велики ему, как минимум, на один размер; на ногах — темные ковбойские сапоги, а на спинке кресла висел очень дорогой коричневый кожаный пиджак. Водолазка плотно облегала его грудь и руки, только подчеркивая мощные мускулы.
   В его движениях, во всей манере поведения сквозила уверенность, но не было и малейшей тени высокомерия или чванства.
   Пенни даже не поняла, когда и каким образом Кристиан втянул ее в разговор, но прошло еще некоторое время, прежде чем она осознала, что, когда говорит, Кристиан не сводит с нее обманчиво ленивого взгляда, словно пытаясь прочесть самые потаенные мысли. Пенни даже показалось, что она отвечает ему, как бы проникает в него, становится частью его сознания. Эстер, похоже, отошла на задний план, а Пенни и Кристиан, как бы изолировавшись от всего окружающего, замкнулись в своем мире, изучая друг друга.
   Прошло минут десять или более того, прежде чем Пенни почувствовала, что погрузилась в какой-то хаос и не может вспомнить ни единого слова из того, о чем они говорили. Соображения вежливости заставили Кристиана снова переключить свое внимание на Эстер, и Пенни оставалось только надеяться, что у нее не открывается рот, когда она смотрит на него. Выход из этого не слишком приятного состояния показался Пенни настолько ошеломляющим, как будто она вынырнула на поверхность после долгого пребывания под водой. Звуки вокруг внезапно стали отчетливыми, чувство удушья испарилось. «Боже мой, — подумала Пенни, — что он делает со мной?»
   — Эй, — Кристиан рассмеялся, увидев, как Пенни залпом допила шампанское, — не так быстро. У нас впереди еще долгая ночь.
   Пенни глуповато усмехнулась, сдвинув в сторону нижнюю челюсть. Слава Богу, он не мог прямо сейчас прочитать ее мысли. А если бы мог, то, наверное, покраснел не меньше, чем она сама.
   — Пенни, вы когда-нибудь бывали на Дальнем Востоке? — спросил Кристиан.
   Пенни удивленно вскинула брови. Затем, осознав с запозданием, что Кристиан и Эстер говорят сейчас именно об этом, она ответила:
   — Нет. Никогда.
   — Кристиан специализируется в области восточного искусства, — с гордостью сообщила Эстер. — Он написал об этом книгу и снял документальный фильм для телевидения.
   Кристиан рассмеялся, заметив изумление на лице Пенни.
   — Понимаете, раньше у меня была нормальная, по-настоящему полная жизнь. Надеюсь когда-нибудь снова вернуться к ней.
   — А что вам больше всего нравилось в той жизни? — поинтересовалась Пенни.
   Кристиан улыбнулся, и Пенни снова почувствовала, как розовеют ее щеки.
   — Все очень просто, — ответил он. — Это море. Вы знаете море. Пенни?
   Пенни нахмурилась, затем улыбнулась.
   — Пожалуй, что нет.
   — Тогда ты должна заставить его познакомить тебя с морем, — с улыбкой посоветовала Эстер. — Это его страсть.
   Пенни снова перевела взгляд на Кристиана; он тоже смотрел на нее, но сейчас его лицо было серьезным.
   — Вы извините меня? — спросил он. — Мне надо позвонить.
   Когда он ушел. Пенни повернулась к Эстер.
   — Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Эстер.
   Пенни задумалась на секунду, стараясь подобрать верные слова для ответа.
   — Честно говоря, — промолвила она наконец, — я совершенно не понимаю, что со мной происходит. Вроде бы все хорошо, и вместе с тем как-то нереально.
   Эстер хмыкнула.
   — Надо сказать тебе, вы очень симпатичная пара, — заметила она, допивая шампанское.
   Пенни улыбнулась.
   — А куда он звонит? — спросила она.
   Эстер пожала плечами:
   — Понятия не имею. Он все время звонит кому-нибудь.
   То одни дела, то другие. Ему сейчас надо как можно лучше вести свои дела, чтобы иметь что-то, когда выйдет… если только все не конфискуют. — Эстер взяла со стола свою сумочку. — Ладно, думаю, я вам больше не нужна.
   Попрощайся за меня с Кристианом, и надеюсь, что вы проведете прекрасный вечер.
   Пенни пришлось ждать довольно долго, и к тому времени, когда Кристиан вернулся, она пила уже третий бокал шампанского. Пока он усаживался за столик, Пенни не удержалась и оценивающим взглядом оглядела его тело, пытаясь угадать, когда он последний раз занимался любовью.
   — Эстер попросила меня попрощаться с вами за нее, — сообщила Пенни.
   Кристиан кивнул и взял свой бокал. Затем, посмотрев несколько секунд на пол, он поднял глаза на Пенни и спросил:
   — А как вы отнесетесь к тому, чтобы пропустить балет?
   У Пенни дрогнуло сердце, она с трудом сглотнула слюну.
   — Мне нравится эта идея, — тихо промолвила она.
   Внезапно Кристиан зажмурился и прижал пальцы к глазам. Пенни смотрела на него, пытаясь придумать, что бы сказать. Наконец он снова открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.
   — Вы знаете все обо мне? — спросил Кристиан. — Знаете, что произошло? Знаете, в каком я сейчас положении?
   Пенни кивнула:
   — Да, знаю.
   — И вы понимаете, что в любой момент сюда могут войти люди, с которыми я буду вынужден уйти?
   — Да.
   Кристиан помолчал немного, продолжая внимательно глядеть на Пенни.
   — Вы сделаете из этого сенсацию для своего журнала, не так ли?
   — Я здесь не для этого, — ответила Пенни, выдерживая его взгляд.
   Кристиан продолжал смотреть на нее; бесконечная глубина его глаз, казалось, отражала ее собственные мысли.
   — Вы знали, что это случится с нами? — спросил он наконец.
   — Да, думаю, что знала, — прошептала Пенни. — А вы?
   Кристиан покачал головой:
   — Трудно сказать. Наверное, знал, но я стараюсь не думать много о таких вещах.
   Кристиан, похоже, тоже осознал абсурдность их разговора, и они оба рассмеялись.
   — Сейчас слишком неудачный момент для того, чтобы вы вошли в мою жизнь, — сказал Кристиан.
   Пенни грустно улыбнулась.
   — Я начинаю думать, что никогда не войду в нее, — промолвила она, внимательно глядя на Кристиана.
   Его глаза потеплели, он осушил свой бокал и поставил его на стол — Должен признаться, что мне были не до конца понятны мотивы вашего желания встретиться со мной, — сообщил Кристиан.
   — И до сих пор непонятны?
   Кристиан снова рассмеялся, а Пенни, округлив глаза, сказала:
   — Ладно, если бы вы их не поняли, то меня бы здесь не было. Что же заставило вас поверить в мою искренность?
   Кристиан пожал плечами.
   — Назовем это интуицией. — Скривив губы в усмешке, он продолжил:
   — Думаю, мы оба знаем, что между нами возникло что-то в гот вечер на вернисаже, поэтому я и позвонил вам позже. Просто захотел выяснить о вас побольше. Эстер сообщила мне, что вы журналистка, но, — Кристиан пожал плечами, — я не был бы тем, кто я есть, если бы не рисковал Однако за последний год многое изменилось, я вынужден быть более осторожным, поэтому провел небольшое расследование. Полученная информация меня удовлетворила, и я решил, что, пожалуй, могу доверять вам.
   — Так что же вы так долго не решались встретиться со мной? — спросила Пенни, задорно сверкнув глазами.
   Кристиан усмехнулся:
   — Не обижайтесь, но, несмотря на мой интерес к вам, у меня все же были дела поважнее.
   Чувствуя, что вновь краснеет. Пенни опустила взгляд на свой бокал.
   — Разумеется, — буркнула она.
   Дождавшись, пока Пенни снова посмотрит на него, Кристиан предложил:
   — Не хотите пойти куда-нибудь поужинать?
   Пенни кивнула, хотя не была уверена, сможет ли вообще проглотить хоть кусочек.
   Кристиан расплатился с официантом, затем они вышли из отеля и направились пешком в сторону бульвара Круазетт. Ноябрьский вечер был ясным и прохладным.
   Подойдя ближе к морю, они услышали тихий шелест волн и шорох ветра среди пальм. Пенни рассказывала Кристиану о «Нюансе», а он ей — о восточном искусстве. Его английский был настолько безупречен, что Пенни почти поверила, что он американец, но затем в речи Кристиана начал проскакивать акцент, мягкие звуки которого так понравились ей при их первой встрече.
   Они выбрали рыбный ресторан между отелями «Карлтон» и «Мартинес», где было мало посетителей. Столик, который им предложили, стоял у окна, и уже через минуту на нем оказалась бутылка шампанского.
   — Это вы заказали? — со смехом спросила Пенни.
   Кристиан кивнул.
   — Но я не слышала, как вы заказывали.
   — Может, предпочитаете что-нибудь другое?
   — Нет, я люблю шампанское.
   Пока официант разливал вино по бокалам. Пенни смотрела на свои пальцы, теребившие скатерть. Ей ужасно хотелось разузнать побольше о тех преступлениях, которые он совершил, но Пенни понимала: стоит только прикоснуться к этой теме, и Кристиан тут же решит, что она все-таки собирает материал для статьи.
   Когда официант удалился, Кристиан поднял свой бокал и, приблизив его к бокалу Пенни, предложил:
   — Ну, давайте задавайте свои вопросы.
   Слегка раскрыв губы, Пенни улыбнулась. Как легко он прочитал ее мысли! Она чокнулась своим бокалом с бокалом Кристиана и, сделав глоток, сказала:
   — Мне все это действительно интересно, понимаете?
   Я хочу сказать, что никогда не встречалась с… как бы это сказать?., таким человеком, и должна заверить вас, что вы совершенно не похожи на наркобарона, каким я его себе представляла. — Пенни застенчиво улыбнулась, когда Кристиан рассмеялся в ответ на ее слова. — А это правда, что я прочитала о вас? Как вы все организовали, об этих контейнерных морских перевозках, ловушках и огромных партиях марихуаны, переправленных в Штаты?
   Кристиан кивнул:
   — Да, это правда.
   Пенни посмотрела на него, испытывая, уже не в первый раз, легкое благоговение перед его… может быть, гениальностью? Наверняка, чтобы действовать так успешно, как он, требовался блестящий ум, особенно учитывая огромные масштабы проводимых операций. А что касается денег…
   — И заработали на этом сто миллионов долларов? — спросила она.
   Кристиан рассмеялся.
   — По моим оценкам, эта цифра здорово завышена. Но действительно, сумма огромная.
   Пенни хотела было поинтересоваться, где же сейчас эти деньги, но решила, что это будет слишком уж нескромный вопрос.
   — А как вы оказались втянутым во все это?
   Кристиан глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
   — Наверное, я просто стремился к какому-то риску, которого не хватало в моей жизни. Некоторое время я занимался искусством, на меня работало множество людей, которые, однако, прекрасно могли обойтись и без меня, и мне захотелось снова вернуться в море. Я знал нескольких парней, занимавшихся контрабандой. На Востоке они повсюду, но их деятельность была слишком мелкомасштабной. Поэтому мы объединились, и… вот вам и вся история.
   — А вас никогда не волновало, что вы можете оказаться в тюрьме?
   Кристиан пожал плечами.
   — Конечно, волновало, но мне нравилось дурачить американских агентов Администрации по контролю за применением закона о наркотиках и честных тайских или гонконгских полицейских, которых, должен вам сказать, там довольно мало. Это была настоящая битва умов, а когда адреналин устремляется в кровь, когда над кораблем жужжат вертолеты ФБР или когда ты летишь на самолете с кучей наличных денег на Каймановы острова или куда-нибудь еще и не знаешь, что тебя ждет, когда ты приземлишься там… Это, черт побери, не прозябание на работе с девяти до пяти!
   Пенни опустила взгляд на свой бокал. Она почувствовала себя ужасно мелкой фигурой в роли главного редактора небольшого журнала, а масштабы ее деятельности не шли ни в какое сравнение с тем, о чем говорил Кристиан. Нет, она вовсе не хотела совершить преступление, но могла легко представить себе то возбуждение, которым была полна жизнь Кристиана, страх, романтику и настоящую радость после удачно проведенного дела. На какое-то мгновение Пенни даже пожалела о том, что она такая трусиха, ведь если бы не это, она могла бы помогать Кристиану и не чувствовала бы себя такой мелкой сошкой.
   Снова подняв взгляд на Кристиана, Пенни сказала:
   — Все газетные вырезки, в которых я читала про вас, примерно двухлетней давности. Именно тогда вы и приехали в Европу? Два года назад?
   — Да, примерно так.
   — В южную Францию?
   — Нет, на самом деле в Париж. Я жил в Париже и в Лондоне. На Ривьере я провожу совсем мало времени.
   Прекрасное место для отдыха, но жизнь здесь слишком вялая. Большинство людей какие-то полусонные, похоже, они понятия не имеют, что творится в мире и даже вокруг них, да, думаю, их это и не особо волнует. — В глазах Кристиана появилось озорство. — За некоторым исключением, разумеется.
   Пенни улыбнулась. Еще совсем недавно она точно так же думала о Ривьере, но только теперь, слушая Кристиана, осознала, что все свое время пребывания здесь была слишком занята, чтобы убедиться в этом.
   — Послушайте, мне очень любопытно кое-что узнать.
   Кристиан вскинул брови, как бы призывая Пенни продолжить.
   — Как вы могли выбрать для своих дел таких людей, как Эстер и Уолли Делани, ведь они совершенно не похожи на тех, кто может заниматься… — На лице Пенни появилась улыбка, она с опозданием поняла свою глупость. — А-а, именно поэтому, — ответила она на собственный вопрос.
   Кристиан спокойно посмотрел на Пенни.
   — Честно говоря, они мало что делают для меня. Эстер просто одна из многих курьеров, время от времени она ездит с моими поручениями в Штаты или возит меня на машине между городами здесь, в Европе. А люди, которые изготавливают для меня фальшивые удостоверения и паспорта, иногда передают их Уолли. Только не говорите ему, что я рассказал вам об этом, потому что ему нравится считать себя крупной шишкой.
   Пенни кивнула и подумала, что Кристиан относится к Уолли куда как терпимо.
   — Он так оберегает вас, — с улыбкой заметила она.
   Кристиан скривился.
   — Он оберегает свой доход, в котором очень нуждается.
   Пенни на секунду скосила взгляд в сторону окна; ей хотелось задать следующий вопрос, и она, постаравшись хорошенько обдумать формулировку, наконец заговорила:
   — В тот вечер, когда состоялся прием по поводу выхода первого номера журнала — прием, на который вы почти пришли, — добавила Пенни, лукаво взглянув на Кристиана, — Эстер упомянула, что есть какой-то другой босс, имени которого она не знает…
   Кристиан кивнул и криво усмехнулся.
   — Большинство ребят сейчас за решеткой, некоторые в Европе, остальные главным образом в Южной Америке или на Дальнем Востоке. Иногда мы встречаемся, то там, то здесь, и Эстер действительно не знает имя человека, который находился здесь во время вашего приема, — это для нее гораздо безопаснее. Босса она угадала в нем потому, что Уолли рассказал ему о вас. Конечно, он набросился на меня с упреками, заявил, что я сошел с ума, решив рискнуть и встретиться с вами. Тогда я не стал спорить: ведь в его словах был здравый смысл. Понимаете, наша поимка — это просто вопрос времени.
   Пенни посмотрела на Кристиана: ей было интересно, как чувствует себя человек, над которым нависла такая угроза. Ее изумляло то, с какой внешней легкостью Кристиан был готов принять неизбежное.
   — И вы действительно решили сдаться? — спросила Пенни. Сердце ее сжалось в ожидании ответа.
   — Ну, в общем, да. Только прежде мне надо утрясти кое-какие вопросы.
   — Вы имеете в виду сделку с окружным прокурором?
   Кристиан кивнул.
   — Есть и еще кое-что. — Он усмехнулся. — Понимаете, когда босс сдается властям, остальных не трогают.
   — Значит, вы жертвуете своей свободой в обмен на их свободу?
   — Да, это так.
   — Поэтому сейчас у вас такое затруднительное положение?
   Кристиан посмотрел на Пенни; в его взгляде сквозило сомнение по поводу того, действительно ли она поняла его.
   — Это очень сложно, — проговорил он наконец, — но такова жизнь. Все начиналось исключительно как авантюра. Никто из нас и не предполагал, что мы заработаем столько денег и одновременно натерпимся столько страха. Но мы не смогли остановиться.
   — Теперь-то вы остановились?
   Кристиан рассмеялся:
   — Да, остановились.
   — Вы сожалеете о чем-нибудь?
   Кристиан снова посмотрел на Пенни, взгляд его затуманился.
   — Конечно, — тихо произнес он. — Тем более сейчас, когда встретился с вами. Это еще одна причина, почему я так долго отказывался от этой встречи. Я как раз боялся, что буду сожалеть.
   Пенни с трудом сглотнула слюну и, вздохнув, сказала:
   — Когда я пришла в отель, то пыталась вспомнить строчки, которые прочитала позавчера, а теперь вот вспомнила.
   Кристиан с улыбкой ожидал, что она скажет дальше.
   — Это из Генри Миллера. Он написал: «Никто не может чувствовать себя лучше человека, обманутого по всем статьям. Быть умным — это, наверное, благо, но быть абсолютно доверчивым, легковерным до идиотизма, сдаваться без всяких оговорок — вот одна из величайших радостей жизни».