Заржали все… Хотя нет, не совсем все. Все за небольшим исключением… Ну а если быть уж совсем точным, то смеялась только половина собравшихся, поскольку Насану и Хаарму было не до смеха по вполне понятным причинам – они на себе уже попробовали, как именно Сара умеет «с мужиками управляться». Почему не смеялся Пацук, истории неизвестно, но есть подозрения, что причины временного отсутствия чувства юмора у есаула уходили корнями во что-то личное. Может быть, даже интимное.
– Так, мужики, хватит ржать, – спрятав улыбку, потребовала единственная девушка на корабле. – Есть идеи, как до столицы добираться?
– Есть, – ответил Хаарм за себя и за того парня, который ржал. – Только это будет стоить намного дороже.
– По-моему, сейчас кое-кто тут у нас доторгуется, – проговорил Пацук, поворачиваясь к небесному.
– Ладно-ладно. Не намного, а чуть-чуть, – выставив вперед руки, сделал скидку Хаарм. – Хорошо! Сойдемся на той же цене, – и совсем сник под мрачным взглядом Миколы. – Так и быть, инвалидам сделаю скидку.
– Ну вот, а вы не верили, что я переговоры вести умею, – довольно улыбнувшись, повернулся к «икс-ассенизаторам» есаул. И тут до него дошло. – Кого ты инвалидом назвал, урод недоделанный?!
Вот теперь ржали все. Даже маммид, хотя он ни хрена ничего не понял.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОГОНЯ ЗА ЗУБОСКАЛОМ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Галактические координаты места и межпланетное время действия неизвестны. Однако есть информация, что эти данные скоро поступят. Зеркальная тюрьма небесных. Действующие лица – все те же. Местное время: прием пищи. Точнее сказать невозможно.
Оказалось, что сочетание зеркал с ярким, слепящим светом еще не все, на что способен извращенный ум тюремщиков. Через какое-то время после разговора Орлова с инопланетянином в сиреневом плаще с золотой оторочкой – капитан считал, что на следующий день – небесные додумались ублажить слух шедеврами земного музыкального искусства. И в качестве таковых тюремщики выбрали почему-то бравурные германские марши сороковых годов. Нужно ли говорить, к чему это привело?.. Правильно, нужно!
Сколько времени продолжалось новое издевательство, сказать никто не мог. В зеркальной комнате, где яркий свет не гас ни днем, ни ночью, да еще под аккомпанемент немецких маршей, само понятие времени теряло всякий смысл. Однако много его и не требовалось для того, чтобы бойцы начали потихоньку звереть. И даже снять нервное напряжение путем разламывания мебели и прочих частей интерьера возможности у бойцов группы Орлова не было, поскольку наученные горьким опытом инопланетяне еще до трансляции маршей усилили все крепления в комнате.
Конечно, бойцы группы Орлова не первый день были замужем. В смысле, имели опыт боевых действий и вообще специально готовились к всевозможным пакостям со стороны пришельцев, но громовую музыку, яркий свет и сотни отражений в зеркалах смог бы выдержать только слепоглухонемой, парализованный и страдающий несварением желудка слон. Людям это было не под силу. Ну а в дополнение, дабы окончательно лишить бойцов рассудка и остатков силы воли, небесные нанесли несколько точечных ментальных ударов.
– Эй, ты что, свинья, делаешь? – завопил один из бойцов, когда сослуживец схватил его за ухо. И еще громче завопил, когда собственная рука, которой он собирался ударить наглеца, уцепилась за его нос.
– Ой, мамочка! Что со мной творится? – закричали в другом углу сразу двое солдат, принявшись отплясывать под звуки немецкого марша грузинскую лезгинку. – Остановите нас кто-нибудь!..
И так – без конца. Едва кто-нибудь из бойцов переставал выделывать антраша на блестящем полу, как кто-то другой принимался грызть спинку кровати, стоять на ушах, рассказывать похабные анекдоты и заниматься прочими вещами, неподобающими российскому спецназовцу. И единственными людьми, которых ментальные удары инопланетян не затрагивали, были сам Орлов и его помощник, лейтенант Боков. Причем, последний глядел на чудачества своих сослуживцев со слезами на глазах.
– Товарищ капитан, – наконец не выдержал лейтенант. – Нужно это как-то прекратить. Иначе мы очень скоро с ума тут все сойдем. А на службе идиоты не нужны.
– Как раз вот именно там полным-полно идиотов, – буркнул Орлов. Впрочем, слово «буркнул» тут не подходит, поскольку из-за громких маршей обоим офицерам приходилось орать, чтобы услышать друг друга. – Идиотом больше, идиотом меньше – никто и не заметит. Глядишь, тебя тогда сразу в звании повысят.
На несколько секунд Боков задумался, представив на себе погоны старшего лейтенанта, а то и капитана, а затем понял, что командир просто шутит. Из чего лейтенант тут же сделал вывод, что будь он хоть трижды идиотом, лишние звездочки на погоны получит после дождичка в четверг, да и то только тогда, когда рак на горе просвистит о том, что там бабушка надвое сказала. Боков поразился стойкости командира, его способности сохранять чувство юмора в самых безнадежных ситуациях и поплелся своей койке. Впрочем, он так до нее и не дошел.
– Товарищ капитан, парней жалко, – проговорил он, возвращаясь. – Уж лучше бы они, гады, нас так мучили.
– Нет, они не будут, – усмехнулся Орлов. – Им это не нужно. Они все правильно рассчитали. Знают, что я, как командир, отвечающий за жизнь и здоровье подчиненных, не выдержу и пойду на переговоры.
– А что в этих переговорах страшного? – поинтересовался лейтенант и сам испугался своей наглости. – Все же очень просто. Нужно лишь дать инопланетянам честное слово в том, что ничего и никому до встречи с Президентом не расскажем, и мы свободны…
– Вот это меня и настораживает, – проговорил Орлов и посмотрел на удивленного лейтенанта. – Настораживает то, что все слишком просто. К Президенту если кого из группы и пустят, то только нас с тобой, а то и вовсе меня одного. Оружия у нас не будет, а на дистанцию удара к Президенту нас не подпустят. Да я и сам бы не рискнул с ним в рукопашный бой вступать. В общем, угрозы никакой нет, и присягу мы не нарушаем, а мне все равно что-то в этом предложении не нравится.
– Да что же тут может не нравится? – возмутился Боков.
– Разговорчики мне твои не нравятся! – рявкнул на него капитан и тут же смягчился. – Ладно, не волнуйся. Разберемся как-нибудь, – а затем встал и посмотрел наверх. – Эй, вы, мучители! Выключайте музыку и переставайте терзать моих людей. Я согласен…
И не успел Орлов договорить, как наступила тишина и темнота. Потом кто-то наступил ему на ногу. Затем он кому-то наступил. После чего начали наступать белые, Анка-пулеметчица никак не могла перезарядить ленту, и взвод у деревни Крюково дружно начал погибать. И тогда наступил конец света, хотя никто и не понял, куда он наступил и зачем…
* * *
Довольно отдаленный уголок Галактики. Правда непонятно, чем он довольный. И вообще, совершенно неясно, как кто-нибудь, живя на Лоне, может быть чем-то довольным. Окраина столицы. Дачные участки там, городские свалки и посты ГАИ. В общем, все как полагается. Местное время: ночь. Темно по крайней мере!
Пожалуй, единственным, что несомненно радовало Сару Штольц, было отсутствие пауков на Лоне. Как, впрочем, и любой другой живности. То есть, конечно, по словам Хаарма, всяких там инфузорий, амеб и разнообразных бактерий было предостаточно, а вот более крупные звери на планете не водились. Почему?..
А этого, батенька, даже небесный объяснить не мог. Что, впрочем, Хаарму было простительно, поскольку данный инопланетянин до того, как стать профессиональным контрабандистом, профессионально же занимался геодезией и к планетологии, биологии, зоологии и остальным наукам отношения не имел.
Единственное объяснение отсутствия на Лоне сложных форм жизни, которое приходило в голову, относилось к погрешности Всевышнего. То ли он, когда яркой краской эту планету заливал, с дозой токсинов переборщил, то ли устал всяких зверушек лепить или просто на биоматериале решил сэкономить никому неизвестно и установить не удастся. По крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь лично у Создателя о сем печальном факте не спросит. Но то, что простейшие формы жизни на Лоне были абсолютно неагрессивны, считалось не требующей доказательства аксиомой.
Наверное, будь на Лоне львы и барашки, они могли бы мирно жрать травку рядом друг с другом, совершенно не думая о том, что вегетарианская пища обделена протеином и однообразна. Но как уже говорилось выше, ни львов, ни барашков, ни даже крыс на этой аляповатой планете не было, и землянам панорамную картину Эдема воссоздать в воображении не удалось. Разве что под микроскопом, где прекрасно было бы видно, как растения и одноклеточные организмы мирно высасываю питательные вещества из почвы и воды, затем тихо отмирают, создавая при помощи бактерий новые запасы питательных веществ. В общем, пастораль. И все же, передвигаясь по темным и узким тоннелям, Сара Штольц постоянно боялась, что ей на голову свалиться большой паук. С арбуз размером, а то и больше.
Конечно, девушка понимала, что стыдно доблестной израильской разведчице и члену команды «икс-ассенизаторов» бояться каких-то пауков, но сделать с этим ничего не могла. Узнай кто-нибудь из бойцов об этих страхах, они подняли бы Сару на смех. Особенно учитывая то, что девушка была в энергоскафандре.
– За следующим поворотом будет выход, – наконец заявил Хаарм, и Сара облегченно вздохнула. – Мы выберемся из тоннелей на складе завода вторичного сырья. Там вам придется меня подождать, поскольку в таком виде, – небесный жестом обрисовал скафандры землян, – на улицах появляться опасно.
– Попробуешь нас продать – перегрызу глотку и скажу, что так и было! – пообещал Пацук. Небесный на него покосился, но комментировать это заявление не стал. Он просто отвернулся от украинца и пошел вперед.
Через пару минут узкий многокилометровый тоннель, который и был секретным проходом Хаарма в столицу планеты, наконец закончился. По подсчетам Шныгина «икс-ассенизаторы» шли по нему минимум шесть часов и страшно устали, но старшина считал, что изматывающее путешествие себя оправдает, если небесный выведет их туда, куда обещал. По крайней мере, оно дало возможность спецназовцам добраться до столицы тихо, без боев и потерь личного состава. А свое нежелание сразу вести землян эти проходом контрабандист объяснил тем, что тоннели являются его частной собственностью, были прорыты в скалах его рабочими и должны были оставаться в секрете на случай его экстренного бегства из столицы. За что Хаарм, естественно, дополнительных очков в свою пользу не заработал, но зато получил персонального врага в лице Миколы Григорьевича Пацука.
Впрочем, есаул сразу рвать глотку небесному не стал, решив отомстить за свою поруганную честь, испорченный шлем и подмоченную репутацию в более подходящее время. Правда Микола все время путешествия по туннелям держал Хаарма на прицеле, но исключительно для успокоения своей души, а вот с маммида Насана глаз не сводил только для общего блага.
– Репа, и все равно я не понимаю, зачем ты это животное с собой притащил, – ткнув стволом в сторону маммида, проговорил Пацук, как только небесный скрылся за последним поворотом. – Воно ж нам всю операцию испортит…
– А я тебе говорю, блин, что в гарнизон без него мы не попадем, – ответил старшина. – И уж тем более гарнизонное начальство не разыщем, еври бади.
– Ой, да откуда ты знаешь? – фыркнул Пацук. – Это гражданскому населению казармы неприступными могут казаться, а нормальному спецназовцу проникнуть в них – раз плюнуть!
– Может быть, – согласился Шныгин. – Если бы мы были на Земле, я бы с тобой даже не спорил. Ну а пока ты не придумаешь, как нам сделать так, чтобы ни один часовой нас от обычных маммидов не отличил, лучше помолчи.
Вопрос о том, идти или нет на военную базу, не стоял вообще. Насан ни о прибытии в систему Лоны корабля землян, ни о судьбе его экипажа не знал ничего, что было вполне естественно, поскольку рядовому маммиду кроме родного тотема, главы клана и Устава Вооруженных сил знать ничего не полагалось. Однако армейское начальство должно было быть информировано о том, что за враги иногда появляются на орбите. Вот с этим начальством «икс-ассенизаторы» и собирались поговорить по душам. Идеальным вариантом для «беседы» был бы захват одного из «хозяев» маммидов, но тут уж как получится. Может быть, и вождя клана для получения нужных сведений окажется вполне достаточно.
Все на Лоне было три базы маммидов. Одна располагалась около Южного полюса, другая – у Северного, ну и последняя (или первая) находилась прямо в столице Лоны, которая в строгом соответствии с изобретательностью небесных так и называлась – Столица. Два первых скопления маммидов «икс-ассенизаторов» не интересовали. А вот последняя, где служил Насан и часто появлялись «хозяева», и была главной целью спецназовцев. И план рейда был предельно прост, завещан еще Суворовым, если кто-нибудь его помнит: «Глазомер, быстрота, натиск». То есть, говоря попросту, «икс-ассенизаторы» собирались попасть на базу через главные ворота, нагло подкатить к штабу, войти внутрь и, схватив всех, кто попадется под руку, так же нагло выехать обратно. Ну а отступление должен был обеспечить Хаарм, и это, пожалуй, было самым слабым звеном операции. По крайней мере, так считали Пацук и Сара. Кстати, это было единственным, в чем их мнение вообще сходилось за последние несколько дней.
Впрочем, и Шныгин не до конца доверял контрабандисту, отчего и принял некоторые меры предосторожности. Кедман с Зибцихом прижались к стенам, стараясь держать под прицелом тот лаз, в котором исчез Хаарм, а Микола с Сарой прикрывали тыл, на всякий случай разложив вокруг себя дымовые и световые гранаты. Ну а сам старшина зорко присматривал за Насаном, который, кстати, совершенно не проявлял признаков беспокойства, недовольства, расстройства или каких-либо иных нарушений психики солдата, попавшего в плен к врагу, что само по себе, согласитесь, казалось подозрительным.
– Ну-ка, Насан, ляг на пол, – решил принять меры предосторожности старшина. Маммид с некоторой долей удивления в глазах посмотрел на него.
– Ты чего, в натуре, паришься? Тут же грязно, – возмутился арестованный.
– Тебе помочь? – поинтересовался Сергей, но маммид предпочел справиться с задачей самостоятельно. Зачем-то подув на пыль под ногами, военнопленный лег на нее пузом.
– Ну и что дальше? – повернув голову в сторону старшины, спросил мохнатый уродец.
– Вот так и лежи, еври бади, пока я другой приказ не отдам, – разъяснил порядок действий Шныгин. – И запомни, попробуешь встать без команды, продырявлю башку.
Насан, конечно, не мог знать, сдержит ли старшина свое обещание или нет, но проверить так и не решился. Что, впрочем, только к лучшему, поскольку маммид с продырявленной башкой ни на что не годился, а «икс-ассенизаторам» вряд ли удалось бы купить на Лоне резиновые маски Кинг-Конга, дабы хоть как-то замаскироваться под клыкастых военнослужащих.
Так и пролежал Насан нетронутым на пыльной поверхности тоннеля до тех пор, пока с той стороны, где скрылся Хаарм, не послышались легкие шаги. Кедман с Зибцихом обменялись знаками и вскинули оружие. Старшина тоже поудобнее перехватил лазерное ружье, но предосторожности оказались излишними – вернулся контрабандист. Один. И он совсем не выглядел счастливым… То есть, конечно, никто из землян не знал, чем отличается счастливый небесный от несчастного, но недовольное ворчание Хаарма вряд ли означало то, что он радостен и весел.
– Кретин, имбецл, дебил, олигофрен, – известил землян о своей осведомленности в медицинской терминологии Хаарм. – Идиот и шизофреник!
– Это ты о себе? – поинтересовался Пацук. Контрабандист, уже получивший достаточно объемное представление о чувстве юмора украинца, даже не посмотрел в его сторону.
– Этот придурок, мой человек в Столице, умудрился попасть под полицейскую проверку, – объяснил он, обращаясь к Шныгину.
– И что это значит? – спросил старшина.
– Видите ли, после того, как правительство Лоны заявило о выходе из галактического конгломерата, оно ввело некоторые новые правила, – пояснил небесный. – Например, раз в неделю полиция в каком-нибудь районе проводит облавы, и все, кто будут задержаны, подвергаются самой тщательной проверке. Вплоть до анализа ДНК. Именно в такую облаву мой человек и умудрился попасть, хотя каждому толпотоиду на Лоне известно, что полицейские получают приказ о рейдах за два дня до начала, и любой уважающий себя полицейский продаст информацию о зачистке за вполне умеренную сумму. И я просто не понимаю, как этот идиот…
– Я тебя не о том спрашиваю, – оборвал словоизлияния Хаарма Шныгин. – То, что твой приятель в кутузке, мы уже и так поняли, еври бади. Что нам, блин, с этого светит?
– Нам стоит дня три-четыре переждать, а затем… – начал было предлагать небесный, но Сергей его снова перебил.
– Столько времени ждать мы не можем, – отрезал он. – Нужно все заканчивать сегодня же. И так мы уже на Лоне порядочно засветились. И попробуй только скажи, что это будет стоить дороже, я тебя прямо здесь, блин, Насану скормлю.
– Я хозяев не ем, – отозвался с пола маммид.
– А тебя никто и не спросит, – проинформировал пленного питекантропа Шныгин и повернулся к контрабандисту. – Так какие у тебя будут предложения?
– Трудно сказать, – небесный почесал что-то под капюшоном. – Я, конечно, попробую сам достать для вас армейский транспортник, но это очень трудно.
– Но ты постараешься, – заверил контрабандиста старшина. – Нам тебя здесь ждать?
– Нет, это опасно, – покачал головой Хаарм. – Охрана завода вторсырья может заметить, что я хожу туда-сюда, и вызовет военных. Сами понимаете, чем это все грозит.
– Так что конкретно ты предлагаешь? – уже и у Зибциха терпение кончилось.
– Пойдемте, – позвал Хаарм. – Я вас спрячу в надежном месте.
Процессия, состоящая из небесного, маммида и пятерых людей в энергоскафандрах, в любом месте выглядела бы довольно странно, и Лона – не исключение из этого правила. В лучшем случае в эту семерку начали бы тыкать пальцами. В худшем – вызвали бы бригаду «скорой помощи», отвечающую за доставку столь экстравагантных персонажей в соответственные лечебные учреждения. И спасло «икс-ассенизаторов» от знакомства с местными психбольницами исключительно то, что контрабандист, похоже, знал в окрестностях все входы и выходы. Правда, путешествие по кучам мусора и сточным канавам никто бы приятным не назвал, но ради безопасности и успеха операции спецназовцам иной раз приходится терпеть и не такое!
– Куда мы идем? – поинтересовался у Хаарма Шныгин, когда они в очередной раз затаились в какой-то яме с мутной и вонючей лужей на дне.
– В… садово-огородническое товарищество, – с некоторой заминкой услышали люди интерпретацию слов небесного в исполнении универсального переводчика.
– Куда? – не понял необразованный Кедман.
– Ну, это место, похожее на ваши ранчо, – объяснил американцу Зибцих.
– Ну да. Если только это ранчо разбить на несколько тысяч маленьких участочков, – внесла поправку Сара.
Шныгин и Пацук, лучше прочих способные объяснить негру с русскими корнями, что такое садово-огородническое товарищество, почему-то смолчали, и пришлось Кедману ожидать прибытия в вышеуказанное место, дабы самому узреть, на что оно похоже. Однако удивляться пришлось не ему одному.
Еще на орбите, объясняя людям, как именно он собирается провести их в казармы маммидов, Хаарм показывал «икс-ассенизаторам» карту столицы Лоны. Она, как, впрочем, и остальные города трунарской цивилизации, была построена в виде концентрических кругов, расходящихся от центра. Но на этой карте не были нанесены окрестные хаотические постройки, в основном принадлежавшие толпотоидам. И это были настоящие дебри, у которых с садово-огородническими товариществами общим было только то, что толпотоиды там действительно в какой-то мере занимались сельским хозяйством.
Появились эти районы вокруг Столицы благодаря некому растению, встречавшемуся только на Лоне. Особенность этого представителя местной флоры была в том, что при добавлении в любую пищу он невероятным образом изменял ее вкусовые ощущения, делая даже соевую колбасу изысканней лучших сортов сервелата, а общепитовскую хлебную котлету могло превратить в настоящее произведение кулинарного искусства. В общем, растение пользовалось невероятным спросом, и не только на Лоне. Пищевая добавка экспортировалась на все планеты галактического конгломерата и была вторым, после эллериума, естественно, прибыльным пунктом экономики Лоны.
Конечно, правительство планеты и само широкомасштабно занималось выращиванием уникального растения, но возникновению вокруг Столицы садово-огороднических товариществ тоже не препятствовало. Во-первых, увеличение экспорта никогда лишним не бывает. Во-вторых, это самое увеличение не требовало клонирования большего числа рабочих, что само по себе могло бы нарушить веками выработанный баланс между руководящей верхушкой и бессловесным быдлом. Ну а в-третьих, дабы толпотоиды не отдыхали слишком много и во время безделья не пыталось думать о правильности мирового устройства, правительство великодушно разрешило им выращивать после работы, в выходные и праздники редкую пищевую добавку и великодушно скупало ее по мизерной цене, создавая у толпотоидов иллюзию роста собственного благосостояния.
Впрочем, обо всем этом «икс-ассенизаторы» узнали несколько позже. А сначала они удивленно рассматривали странного вида перекошенные постройки, которые теснились друг к другу задними стенами, образуя засаженными перед фасадами участками что-то вроде цветочных лепестков. После свалок, по которым бойцы только что прошлись торжественным маршем, подобные шедевры архитектуры в свете трех лун Лоны вызывали некоторое эстетическое удовлетворение, но каждый из людей прекрасно понимал, что уже через полчаса от вида этих трущоб их будет тошнить.
– И долго нам здесь торчать? – поинтересовалась у Хаарма Сара Штольц.
– Минимум до рассвета, – ответил контрабандист. – Даже если мне и удастся раньше добыть для вас армейский транспортник, до рассвета мимо блокпостов проскочить мне не удастся. Но я бы советовал вам побыть здесь до вечера. Перед отбоем в казармы проникнуть легче…
– А это ты нам предоставь решать, блин, умник, еври бади, – отрезал старшина. – Гони сюда технику, а уж дальше мы сами разберемся. Кстати, какая из этих халуп наша?
Небесный неопределенно махнул рукой, а затем двинулся вперед, указывая «икс-ассенизаторам» дорогу. Здесь, на дачных участках, контрабандист шел уже не скрываясь, однако спецназовцы решили все же принять меры предосторожности и передвигались по направлению к ветхим постройкам короткими перебежками, прикрывая друг друга. Впрочем, эта мера предосторожности оказалась излишней, поскольку вскоре выяснилось, что на Лоне, как и на Земле, по ночам на дачах никто не работает. Хаарм в задумчивости остановился у одной группы строений, разительно напоминавших земные цветы. Правда весьма неприглядные!
– Точно знаю, что его участок здесь. Вот только не могу вспомнить, какой из домиков ему принадлежит, – проворчал небесный себе под нос.
– Так твой осведомитель на Лоне – толпотоид? – поинтересовался Зибцих.
– Что? – встрепенулся контрабандист. – А-а, нет! Стал бы я с такой мелюзгой связываться. Здесь располагается участок одного из слуг моего осведомителя. Однажды мы здесь прятали… Впрочем, неважно! Занимайте этот домик, – Хаарм махнул рукой прямо перед собой. – Все равно до завтрашнего вечера на участках ни одна морда не покажется, а к тому времени я вас отсюда вывезу. Поэтому нет разницы, какую именно развалюху вы займете.
Конечно, контрабандист о нравах, царящих на Лоне, знал куда больше, чем люди, и все же не в правилах спецназовцев было кидаться в незнакомые помещения сломя голову. Шныгин дал знак группе, и бойцы мгновенно рассредоточились. Сара прижала маммида к стене, Пацук прикрыл тыл, а ефрейтор взял дверь под прицел. Кедман занял позицию справа от входа и, как только старшина оказался рядом, пинком выбил дверь. Шныгин мгновенно ворвался внутрь и через секунду оповестил всех, что внутри чисто. Точнее сказать, отсутствует противник, поскольку чистотой там и не пахло!
– Ни хрена себе, блин, ну и бардак тут, – заявил он по рации, осматривая беспорядочно захламленное помещение. – Слушай, Хаарм, а поприличней тут квартирок не бывает, еври бади?
– А все толпотоиды – свиньи, – известил старшину контрабандист, входя в домик. – Поэтому здесь и было удобно прятать… Впрочем, неважно! В общем, вы располагайтесь и ждите меня. Вернусь, как только подыщу вам транспорт.
Небесный исчез, растворясь в ночи, а «икс-ассенизаторам» ничего другого не оставалось, кроме как занимать предложенное им помещение. Кроме того, что дача неведомого толпотоида была ужасно захламлена и вещи в беспорядке валялись кучами по всему помещению, так еще и сам домик был удивительно маленький. Что, впрочем, вполне естественно, если учитывать средний рост толпотоида. Вот только люди почему-то вырастали обычно до несколько больших размеров.
– И как мы тут все поместимся? – поинтересовался Кедман, нагибая голову, чтобы не пробить ею потолок.
– В тесноте, да не в обиде, – ответил старшина, который был ненамного ниже. – Сара, Микола, располагайтесь около окон, следите за улицей и постарайтесь не высовываться. На всякий случай. Джонни, ты пристраивайся, блин, где-нибудь у входа, а мы с Гансом дальнюю стенку, еври бади, оккупируем.