– Вольно, – буркнул Шныгин. – Ты останешься здесь и поможешь Хаарму во всем, что потребуется. Кстати, Хаарм, отдай-ка мой шлем. В ближайшее время тебе он не понадобится.
Старшина тут же нахлобучил гермошлем на голову и, проверяя герметичность креплений, увидел, что остальные бойцы делают то же самое. Шныгин удовлетворенно кивнул головой и вновь все внимание сосредоточил на небесном и маммиде. Не то, чтобы он не доверял этим двум недавно обретенным участникам совместной экспедиции, но в боевых условиях за всеми, кто не является членом команды, следует смотреть, хотя бы в полглаза. По крайней мере, именно этому старшину еще в начале службы обучили.
Мухин плавно поднял тарелку на несколько метров от грунта и зигзагом повел к ближайшим горам, внимательно наблюдая за показаниями радара, инфракрасных сенсоров и датчиков присутствия аномальных источников энергии. Сразу стартовать на орбиту Николай не решился из-за непосредственной близости гор с одной стороны, и Столицы – с другой. Он не исключал того, что в городском гарнизоне могут быть куда более мощные системы обнаружения, чем у него самого. И если в складках ландшафта, на небольшой высоте, тарелку практически невозможно было обнаружить, то стартующий в поднебесье корабль легко было засечь даже в обыкновенный бинокль, не говоря уже о более мощных средствах наблюдения. Ну а среди пиков гор вполне могли прятаться десятки боевых кораблей маммидов. Пока еще невидимые для приборов корабля землян, они могли обнаружить любимое детище Мухина до того, как тот заметит их хоть краем глаза.
В общем, стартовать с холмистой равнины в космос было небезопасно. Конечно, используя двадцати-тридцатикратное ускорение, можно было бы проскочить незаметно. Но, во-первых, даже несмотря на отличную смягчающую систему «летающей тарелки», перегрузки все равно будут слишком жестокими для людей, не говоря уже о хрупком Хаарме. А во-вторых, от такой бешеной скорости вполне вероятна возможность появления за кораблем огненного шлейфа, наподобие метеоритного. И Коля не был уверен, что супер-обтекаемое покрытие корабля сможет справиться с трением внешних стен об атмосферу. Ну а пылающий корабль, уходящий в космос, будет просто великолепной мишенью!
Горы приближались. Экраны систем обнаружения были чисты. Небо усыпано звездами, птички чирикали в кустах и с дикими воплями шарахались в разные стороны, когда над ними пролетал космический корабль. На растения, напротив, все эти полеты никакого впечатления не производили, и они задумчиво продолжали расти, удивляясь тому, на хрена всем этим полудурочным биоформам нужно шарахаться вокруг с такой скоростью и срываться с места каждый раз до того, как они успевают пустить корни. В общем, природа цвела и пахла. И так продолжалось до тех пор, пока Коля не рванул «тарелку» круто вверх, вдоль одного из склонов гор.
Собственно говоря, с природой и после этого ничего не случилось. Разве что несколько птах, удирая от корабля людей, забыли о горах на своем пути и заработали себе серьезные черепно-мозговые травмы. Но это, согласитесь, мелочи, по сравнению с тем, что могло бы случиться с природой, упади на нее с многокилометровой высоты сбитая «летающая тарелка». Природа травмированных птах так и не заметила. Коля Мухин тоже подозрительного ничего не заметил. Зато, когда «тарелка» взмыла над отрогами гор и пошла в небо, кое-кто заметил именно ее.
– Внимание, внимание! – внезапно завопил радиопередатчик корабля на инопланетной частоте безопасности, соответствовавшей той, которую люди у себя оставили для сигнала «SOS». – В соответствии с сегодняшним приказом, докладываю всем, кто меня слышит, что в небе замечен летающий объект, хотя в это время о возможности появления воздушных судов над обсерваторией не сообщалось. Повторяю! Докладывает горная обсерватория «Свиинда». В небе, над нами, замечен неопознанный летающий объект. Держим его в секторе наблюдения. Объект движется на юго-юго-запад!..
– Твою мать! – рявкнул Шныгин. – Боевая тревога! Нас засекли. Уроды!.. Коля, попробуй вырваться из зоны наблюдения.
– А то я без тебя этого бы не сделал, – буркнул пилот и включил громкую связь по кораблю. – Внимание, граждане пассажиры, корабль входит в зону повышенной турбулентности. Просьба всем занять свои места согласно проданным билетам и пристегнуть ремни. Несколько минут нас здорово поболтает, но затем все придет в норму. Если, конечно, к тому времени мы не навернемся.
– Спасибо за утешительный прогноз, – благодарно буркнул Микола, начиная через прицел своих орудий обшаривать линию горизонта. И когда в его поле зрение попалось подозрительно правильная возвышенность на одном из отрогов гор, накрыл ее плазменным залпом. Ночь взорвалась вспышкой бешеного пламени. Горы полыхнули огнем, и к их подножиям потек расплавленный камень.
– Внимание! – вновь завопила обсерватория. – Неопознанный летающий объект открыл огонь по эллериумным шахтам. Тревога, тревога, тревога! Повышенная опасность!!! Повторяю, объект ведет огонь по горнорудным разработкам эллериума.
– Идиот! – заорал Хаарм, тщетно пытаясь при повышенных перегрузках добраться до какого-нибудь кресла. – Ты же нас всех угробишь! Стоит после твоего выстрела начаться цепной реакции, планету разорвет на куски. Не смей стрелять открытой плазмой по шахтам!
– Прекратить огонь, салоед хренов! – одновременно с ним завопил и разъяренный Шныгин. – Еще раз без приказа выстрелишь, под трибунал пойдешь.
– Так я же думал… – начал было оправдываться Пацук, но старшина не дал ему договорить.
– Не думать надо, а приказы выполнять! – отрезал он. – И вообще заткнись. Орудийным расчетам следить за горизонтом. Без приказа не стрелять. Коля, можешь засечь, откуда идет передача?
– Уже сделано, – доложил пилот. – Пытаюсь скрыться от источника за отрогами гор. Держитесь, сейчас будет туго!
Медлить было некогда. Старшина схватил небесного в одну руку, Насана в другую, и обоих с силой толкнул к ближайшим креслам. Маммид сохранил равновесие, а вот Хаарм, едва успев уцепиться за подлокотник, начал заваливаться назад. Именно в этот момент Коля еще больше ускорил корабль, и старшина, осознав, что не успеет прийти на помощь контрабандисту, буквально наяву увидел, как тот падает вниз и под действием огромной перегрузки разбивает голову об пол. И все же, пытаясь спасти Хаарма, Сергей прыгнул вперед, надеясь, что его тело поможет контрабандисту смягчить удар при падении. Однако Насан среагировал быстрее. Поймав небесного за балахон, он силой рванул его на себя и усадил на соседнее кресло.
Амортизационные системы «летающей тарелки», конечно, среагировали на резкое возрастание скорости, но сделали это с опозданием. Пусть на какие-то доли секунды, но их хватило на то, чтобы старшину со страшной силой впечатало в пол. Неизвестно, сколько целых костей осталось бы в организме Шныгина после этого, если бы он был без энергоскафандра. А так Сергей отделался лишь несколькими ушибами да секундным помутнением в глазах. После этого, хотя перегрузки на корабле и остались на довольно большом уровне, но жизни старшины уже ничто не угрожало. Он смог сам подняться на ноги и добраться до своего кресла.
– Мы потеряли их! – вновь завопило радио. – Повторяю, неопознанный летающий объект вышел из зоны визуального наблюдения и, что странно, другие наши приборы его тоже не видят.
– Йес, блин! – радостно заорал старшина. Впрочем, не он один. Кричали на корабле абсолютно все. Пожалуй, за исключением пилота. Некогда ему вопить! Ему работать надо… Впрочем, радость бойцов была недолгой.
– Очистить эфир! Повторяю, всем очистить эту волну для аварийных сообщений, – раздался по рации механический, лишенный интонаций голос. – Ситуация под контролем. Повторный выход на этой волне будет считаться военным преступлением и караться мерой наказания, соответствующей осадному положению.
– Твою мать! – почти одновременно с голосом выругался пилот. – Над нами три корабля. Идут прямо на нас. Похоже, спускаются с орбиты.
– Это роботы-полицейские, – едва переводя дыхание, прохрипел Хаарм. – Если на Лоне объявлено осадное положение, то на орбите могут быть только они.
– Еще семь кораблей справа, четыре слева, – никак не отреагировав на слова контрабандиста, продолжил свой перечень пилот. – Похоже, всю эту орду на нас наводят. И пусть мне больше даже за штурвал «кукурузника» не сесть, но свора эта нас настигнет раньше, чем я смогу поближе подобраться к роботам-полицейским.
– Микола, берешь на себя правый фланг, а ты, Ганс, работаешь с левой стороной. Огонь вести по собственному усмотрению, – тут же распорядился Шныгин. – Сара, Джонни, вы готовы? – Получив утвердительный ответ, старшина внимательно уставился на обзорные экраны. Большего он все равно сделать не мог.
Корабли противника приближались к «летающей тарелке» землян с невероятной скоростью. Казалось, только мгновение назад они были только сверкающими точками на мониторах и тут же превратились в обтекаемые торпеды, стремительно рвавшие на клочки атмосферу планеты. Первый залп выдал Микола, но именно в этот момент пилот решил сделать отвлекающий маневр, и сверкающие в ночи плазменные шары врезались в небольшую вершину, разорвав ее на мелкие обломки. Микола выругался и, скорректировав прицел, дал второй залп. В этот раз, под радостные крики экипажа земного корабля, одно из судов противника полыхнуло сполохами энергозащиты, принявшей на себя удар. Впрочем, ее усилий оказалось недостаточно, и сигарообразным корабль инопланетян резко начал терять высоту, а от него сверкающими искрами в разные стороны полетели катапультные капсулы.
Зибцих ждал чуть дольше маневр Мухина ему не помешал. Первый же его выстрел был точен и сбросил на поверхность Лоны сразу два корабля противника. А вот инопланетяне огонь не открывали, продолжая приближаться к «тарелке» землян на запредельной скорости. Правда теперь противник не пер напролом, а пытался использовать для укрытия скалы, что впрочем, не очень хорошо ему удавалось из-за высокой скорости, лишавшей пилотов возможности для тонкого маневра.
– Почему они не стреляют? – озвучила общий вопрос Сара. – Камикадзе там, что ли?
– Хуже, – утешил ее Хаарм. И не успел небесный продолжить, как раздался крик Зибциха:
– Дьявол! Ничего не понимаю. Я больше не могу управлять турелью. Прицел словно взбесился. Пляшет во всему горизонту.
– Мама моя, ридна Украина! – истерично заорал Пацук. – У меня то же самое.
– Эти корабли-ловцы, – не обратив на крики внимания, закончил свою речь Хаарм. – Сначала они возьмут под контроль вспомогательные системы корабля, затем доберутся до управления и напоследок займутся двигателем. Теперь нам не уйти.
– А вот хренушки! – рявкнул Мухин. – Я уже добрался, куда нужно. Теперь жрите, гады, – и Коля активизировал систему, берущую под контроль роботов-полицейских.
В полосу направленного луча попал только один орбитальный корабль-гигант, но и этого было вполне достаточно. Электронные мозги робота, получившие приказ всеми силами защищать «тарелку» землян, мгновенно различили опасность, грозящую ей. Все бортовые орудия робота-полицейского мгновенно взяли под прицел жалкие кораблики-ловцы и залпом превратили их в осыпающиеся на поверхность планеты бесполезные куски металла. От кораблей-ловцов только искорки катапультных капсул во все стороны полетели.
Два других робота-полицейских разобрались в происходящем лишь через несколько секунд, поскольку их программы абсолютно не предусматривали того, что один из механических собратьев станет предателем. Затем они сосредоточили весь свой огонь на захваченном землянами корабле, но Коле и этих нескольких секунд вполне хватило для того, чтобы выскочить на орбиту. И с бешеной скоростью уносясь прочь от Лоны, экипаж «тарелки» землян с восторгом наблюдал, как три гигантских орбитальных корабля в вихрях пламени превращают друг друга в никому ненужный хлам.
– Что, съели, уроды?! – ехидно поинтересовался у роботов-полицейских Коля, а затем повернулся к «икс-ассенизаторам», завороженно наблюдавшим космическую битву. – Какого хрена застыли? Зона турбулентности пройдена. Можете отстегнуть ремни и сходить в туалет. Только не все сразу. Там только одно посадочное место… Кстати, кто-нибудь мне скажет, куда лететь дальше?
– С тобой? Хоть в преисподнюю, – поднимаясь с кресла, заявил старшина и хлопнул пилота по плечу, вызвав вопли одобрения со стороны остальных членов команды. – Вперед, орлы! Нас Самбараваджа ждет.
– Гляди-ка что! Выговорил, – удивился Пацук и все, даже он сам, зашлись в приступе дикого хохота. Хотя чего тут смешного?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Где-то на задворках галактики. Если считать по земному летоисчислению, то пять миллионов лет до Рождества Христова. Или около того, что, впрочем, не суть важно. Странный мир, по сравнению с которым остатки колхоза «Красное вымя» выглядят просто вершиной цивилизации. Местное время значения не имеет, потому что у местных жителей его вообще нет.
Ничего. Полное отсутствие каких-либо признаков чьего-нибудь присутствия. Если не сказать больше! Например, так пусто, что в пустом пространстве от всепоглощающей пустоты опустошается и без того пустая душа. Можно и еще какой-нибудь бред придумать, но ведь не все, кто дойдет до этого места, окажутся полными сумасшедшими?! Остальные лирику могут поискать в любых других издания. Впрочем, не будем о грустном.
Сканеры космического корабля, застывшего на окраине звездной системы, тщательно обшаривали безвоздушное пространство в поисках признаков какой-либо разумной деятельности. Однако ни проверка радиочастот, ни спектральный анализ не дали никаких положительных результатов. Даже компьютерное моделирование, сделанное после полного визуального сканирования системы, не выявило ни единого искусственно созданного предмета. В общем, тишина и спокойствие. Только астероиды мимо пролетают. Хотя эти даже поздороваться не желают. Ну и хрен с ними!
– Так я и думал, – хмыкнул Хаарм, завершая осмотр данных об этой звездной системе. – Мы все одинаково мыслим. А оставить здесь станцию наблюдения или космическую эскадру означало бы выставить на всеобщее обозрение свой интерес к этому регионы. Учитывая способности маммидов, для мятежников такое развитие событий стало бы равносильно поражению.
– Что-то ты сегодня слишком много и умно разговариваешь, – подозрительно покосился на контрабандиста Пацук. – Знаешь, воно ж как бывает, когда всякие инопланетные мутанты долго говорят?.. Бац, и вдруг выясняется, что кто-то другой уже сделал для них наручники, кандалы и прочие садистские прибамбасы.
– Про тебя то же самое можно сказать, – вступилась за небесного Сара. – И вообще, что ты ко всем цепляешься? Можешь хоть кого-то оставить в покое.
– Могу, – согласился Микола. – Твой труп, например. В таком покое его оставлю, что…
– Да прекратите вы, блин, языки чесать? – вмешался в диалог старшина и посмотрел на Хаарма. – Как по-твоему, где мятежники могли гиперпространственный координатор установить?
– Где угодно. Но судя по точке, в которой мы вышли, координатор расположен на той планете, что в двух сотнях тысяч километров перед нами. И нам лучше всего смыться отсюда подальше. Даже если вы не врете и ваш прибор работает, то временное отставание фиксации выхода от вашего реального прибытия отличается не слишком сильно. Боюсь, очень скоро координатор доложит мятежникам, что в систему вошел неизвестный и нежданный корабль.
И контрабандист снова был прав. Уходить следовало быстро. И чем дальше они окажутся от точки выхода, тем будет лучше для всех. Хотя бы потому, что в этой системе было до неприличия мало мест, на которых можно спрятаться: две планеты, какой-то кусок гранита, более достойный звания осколка скалы, чем небесного тела, да вытянутое пылевое облако, искрящееся на орбите почти у самого светила. Вот и прячься тут, когда по сигналу координатора в систему ввалится целый вражеский флот, да еще и готовый к тому, что неизвестная «летающая тарелка» может легко перехватить управление гигантским роботом-полицейским.
Коля Мухин покосился на старшину и тот кивнул головой, разрешая дать максимальное ускорение. Но только после того, как вышедшие из анабиоза «икс-ассенизаторы» займут места согласно боевому расписанию. Хаарму и Насану таких мест, естественно, не полагалась. Однако, помня о последней стычке с вооруженными силами мятежников, Шныгин решил не рисковать их жизнями. Больше в рубке управления эта парочка инопланетян не должна была находиться. Обоим выделили по персональному кубрику, оснащенному всеми автономными средствами жизнеобеспечения на тот случай, если корабль получит пробоины корпуса. В эти кубрики маммида с Хаармом и загнали, а остальные разбрелись по своим местам. При этом Сара с Пацуком обменялись такими взглядами, что будь у них вместо глаз плазменные пушки, астрономы зафиксировали бы в этом месте настоящий взрыв сверхновой звезды.
Надо признать, что удачное бегство с Лоны было, пожалуй, единственным моментом со времени начала поисков команды Орлова, когда украинец с еврейкой не ссорились, не пытались сожрать друг друга, и даже более того, вполне дружелюбно друг с другом разговаривали. Примерно полчаса после того, как «летающая тарелка» ушла с орбиты Лоны. Не больше! А затем все началось по-новому. Шныгин иногда даже опасался за то, как бы эти двое не перестреляли друг друга.
Впрочем, до этого, конечно, было далеко. Как далеко поначалу было и до обнаружения в необъятной Вселенной местоположения родной планеты Насана. Оставив трех рукотворных космических монстров продолжать семейные разборки, корабль «икс-ассенизаторов» благополучно проскочил станции слежения и вновь схоронился в поясе астероидов. В этот раз, правда, довольно далеко от того места, где располагалась эллериумная шахта Хаарма.
Поначалу казалось, что поиск координат родной планеты Насана труда большого не составит. Однако уже через полчаса после того, как корабль землян благополучно миновал орбиту Лоны, уйдя от роботов-полицейских, и контрабандист вновь натравил поисковую программу лилового шара на базу данных командира гарнизона, стало ясно, что все не так просто. Программа упоминания о Самбаравадже находила, но это были либо обрывистые, ничего не значащие фразы, либо и вовсе отдельные слова, которые не понял бы и египетский толкователь снов, а уж дядюшка Фрейд, читая их, и вовсе бы свихнулся. Хотя кто знает, может быть, перед тем как прославиться на весь мир, он именно информацию о Самбаравадже в лиловом шаре и вычитал?!
Хаарм делал все что мог, и за те два часа, во время которых он пытался отыскать в базе данных упоминания о родине Насана, настолько замучался, что его и без того вздорный характер начал плавно превращаться сначала в просто отвратительный, а затем и в изощренно-мерзкий. Дошло все до того, что контрабандист провел мощнейшую ментальную атаку на Миколу Пацука, вздумавшего не вовремя зайти в его кубрик и поинтересоваться, как идут дела.
Если вам, конечно, нравится, когда ваши собственные руки принимаются вас душить, голова пытается разбить сама себя о стену, а ноги упорно ищут такое место, куда можно было бы залезть и сломаться, то ментальная атака Хаарма вам бы доставила немалое удовольствие Но Пацук в этом кайфа не нашел, и как только смог справиться с бунтом правой руки, попробовал застрелить контрабандиста. Тому, видимо, тоже не нравилось лежать на полу с лишней дыркой в башке. Поэтому, вместо того, чтобы продолжить развлечение, небесный начал орать.
На крик Хаарма первой примчалась Сара. Казалось бы, вполне здравомыслящая девушка! Вот только она почему-то не сообразила, что мужчины развлекаются. Вместо этого Сара решила, будто Микола, наполнившись махровым расизмом, решил, наконец, втихаря от всех провести этническую чистку в рядах экспедиции. Мало того, что ни ноги, ни руки, ни голова беззащитного Пацука, вероломно атакованного небесным, его же непосредственных приказов плохо слушались, так тут еще и сержант Штольц сделала все, чтобы они и вовсе вышли из подчинения. То есть просто впечатала Миколу в стену, едва не сломав тому руку его же лазерным ружьем.
Тоже, вроде бы, мелочь, но Пацуку такой вид ухаживания не понравился. Не будь Сара девушкой, взбесившегося есаула и десяток небесных ментальными атаками удержать не смогли бы от справедливого возмездия. Но поскольку вдруг выяснилось, что Сара не мужчина, то вместо расправы над ней есаул накрыл абсолютно всех отборным русско-украинским матом и, обидевшись на весь белый свет, ушел к себе в кубрик.
Сара воспитывалась в несколько иных условиях, чем есаул. Поэтому поэтичности высказываний Пацука не оценила. Вместо аплодисментов она закидала солиста-матерщинника тухлыми помидорами. Правда виртуально, поскольку ни тухлых, ни свежих помидоров на корабле не было. И тоже обиделась. Но мы-то с вами люди цивилизованные и понимаем, что ни у того, ни у другой поводов для обид не было. Ну просто не имеет мужчина права на женщину дуться, когда она его по переборке ни за что, ни про что размажет. Так же, как и женщина не должна обижаться, когда мужчина ее за это матерно поблагодарит.
Единственным существом на «летающей тарелке» землян, на кого эта ссора подействовала крайне благотворно, оказался Хаарм. Контрабандиста настолько шокировало то, что один из землян вступился за него перед другим, что на некоторое время характер небесного стал белым, мягким и пушистым, как еж, постиранный в «Линоре». Да и голова у Хаарма просто переполнилась сообразительностью. Контрабандист, наконец, смог догадаться, что база данных серьезно повреждена, и попробовать ее восстановить можно только на специальном оборудовании. Такое было на его корабле, и землянам пришлось ждать почти двенадцать часов, пока одна из станций слежения пройдет мимо астероида Хаарма, и корабль землян сможет туда проскочить, не вступив в визуальный контакт с противником.
Впрочем, предосторожности были излишни, так как ожидания людей не оправдались. Восстановить поврежденную базу данных не удалось, что было примерно равносильно вступлению в бой «тарелки» землян с тяжеловооруженной станцией космического обнаружения. И тогда Микола Пацук совершил поистине выдающийся подвиг. Наплевав на все свои нормы морали и нравственности, украинец вытащил на всеобщее обозрения абсолютно все трофеи, захваченные в кабинете начальника гарнизона и предложил Хаарму проверить, может ли что-нибудь из этого добра послужить для восстановления лилового шара.
Конечно, самодвижущаяся авторучка, реагирующая на звуковой сигнал, или гравитационный штопор подходили для восстановления базы данных так же, как плуг – для экипировки буденовца, но нашлись в коллекции Пацука и вещи, куда более интересные. Например, декодирующий модуль и сегменты памяти лилового шара, отвечающие за сведение вместе и систематизацию разрозненных секторов основной памяти. Открытие это настолько обрадовало остальных «икс-ассенизаторов», что они даже забыли, хотя бы для приличия, пообещать Пацуку морду набить.
Хаарму пришлось немало повозиться, чтобы вновь заставить разрозненную и разбитую систему работать в нормальном режиме, но свои плоды этот труд принес. Не прошло и суток с момента атаки спецназовцами гарнизона маммидов в Столице, как у них на руках были координаты родной планеты Насана. Небесны сверил эти данные с тем, что было указано на его звездных картах, и издал боевой клич взбесившейся свиньи, который был аналогичен человеческому удивленному посвистыванию.
– Так вот, значит, что это такое! – пробормотал он и в ответ на недоумевающие вопросы землян пояснил: – Под этими координатами значится мир, на котором были обнаружены зачатки цивилизации. Кроме нас, трунарцев, и вас, землян, это единственный источник разума во Вселенной, который смогли обнаружить наши ученые. Я так понимаю, что это маммиды. Однако в справочнике сказано, что еще пару лет назад они находились примерно на уровне вашего средневековья, были тупы, безмозглы и даже не открыли еще таблицу умножения.
– Ага, – проворчал старшина. – Вон он, этот тупой и безмозглый гуманоид, блин, стоит. Только почему-то Насан в компьютерах лучше всех нас разбирается.
– Я же пояснял, что у его расы есть удивительная способность к обучению, – недовольно проворчал Хаарм. – И теперь я знаю, что прежнее правительство об этом было прекрасно осведомлено. А учитывая то, что маммиды совершенно ментальному воздействию не подвержены, понимаю и цель пропагандистской компании прежнего руководства. Оно хотело показать этот мир совершенно бесперспективным для каких-либо торговых, культурных или оккупационных целей. Боялись они, что какой-нибудь излишне умный диссидент наберет из маммидов армию…
– Подожди! – перебил его Зибцих. – Насколько мне известно, вся ваша цивилизация настолько фанатично была предана правительству и традициям, что ни о каких переворотах и не мечтали. До нашего появления, по крайней мере. Откуда же было диссидентам взяться?
– А я что, не диссидент, по-твоему?! – обиделся небесный.
– Какой же ты диссидент? – оторопел ефрейтор. – Ты же просто беглый преступник…
– Не на-до! – взревел контрабандист. – Я за свободу частной собственности и право безмонопольной торговли пострадал! А у этого дела уже политическая подоплека.
– Так, прекратили, еври бади, умные речи толкать, – оборвал обоих Шныгин. – Философские споры на потом оставьте. Нам, блин, делом заниматься надо! Так что ты, Хаарм, об этой планете знаешь?..