Страница:
- Не рано? – с легкой долей иронии спросил я.
- К таким вещам нужно готовится заранее, - серьезно ответил император. – Откроют подходящие планеты в ближайшее время или на поиски уйдут годы – неважно. Важно то, что когда это произойдет, мы будем готовы к массовой колонизации.
- Предусмотрительность – вещь хорошая, - едва заметно улыбаясь уголками рта, сказал Гарик. – Но сейчас у нас на носу более серьезная проблема
- Если сравнивать жизнь с игрой в шахматы, то сейчас противник сделал нам шах, и мы конечно же на него соответственно ответим, и скорее всего ответ будет асимметричным, - сказал император. – Но хороший игрок должен думать на несколько ходов вперед!
- Мы как-то больше по преферансу, - буркнул Гарик, - но ваша метафора понятна.
- Будем мочить в сортире, - шепнул мне Мишка.
- Так вот, одним из предполагаемых ходов, было бы ваше поступление ко мне на службу, - четко выговаривая слова, произнес император. Мы оторопели. А Его Величество продолжил, - я официально делаю вам предложение!
- Но если вы связаны какими-либо обязательствами на своей родине, то предложение снимается, - негромко уточнил Георгий Николаевич, - Его Величество крайне щепетилен в такого рода делах и не стал бы переманивать человека, уже исполняющего свой долг.
- Насколько нам известно, на государственной службе вы не состоите, престарелых родителей, нуждающихся в постоянном уходе, не имеете, - неожиданно подал голос доселе молчавший «чекист». Голосок у него оказался подходящим к внешности – глубокий, хорошо поставленный баритон, с легкой хрипотцой. – А силовыми операциями занимаетесь исключительно для собственного удовольствия!
- Однако! – первой очнулась Мария, - Ваше Величество, ваше предложение очень лестно, но слишком неожиданно…
- Да, да! – улыбнулся моей жене император, - конечно у вас есть много времени для раздумья! Не сочтите за угрозу, но если вы откажитесь, я сильно огорчусь!
- А вы не боитесь, что мы засланные? – сморозил Горыныч.
- Дело в том, что подозрительность – неотъемлемая черта моей профессии, - ответил Шахов и даже позволил себе пошутить: - я, так сказать, параноик на службе! Естественно, что мои люди скрупулезно проверили всю связанную с вами информацию. Мы безоглядно доверяем своим офицерам, но здесь было сделано исключение. По личному приказу императора войскового старшину Косарева и каперанга Крюкова допросили под гипнозом. Их показания совпали в мельчайших деталях. Всю набранную информацию просеяли через сито аналитиков. Они единодушно признали вас именно теми, за кого вы себя выдаете! Удивлены таким методам?
- Да, нет, в общем-то! – ответил я. – Так и должна поступать грамотная служба безопасности при столкновении с неизвестным фактором.
- Вот и славно, что вы такие понимающие люди! – довольно улыбнулся Шахов. – Честно говоря, просьба принять участие в Африканском рейде была инспирирована моими людьми. Нам хотелось проверить вас в деле. Действительность превзошла наши самые смелые ожидания. Вы моментально освоили неизвестную технику, снаряжение и оружие, в бою вели себя грамотно, но без излишней жестокости. Генерал Абрамов поставил вам самые отличные оценки. Он даже добавил, что был бы счастлив видеть вас в рядах своего полка.
- Узнав о такой оценке, обычно сдержанного в эмоциях генерала, я решил пообщаться с вами лично, - вступил в разговор Георгий Николаевич. – Поэтому я и предложил вам незамедлительно отправиться в экспедицию на поиски Атлантиды. В её ходе я планировал внимательно изучить вас, чтобы составить собственное мнение. Сразу хочу извиниться за этот небольшой обман, хотя изучению загадок Атлантиды я действительно уделяю много времени.
- Доклад брата об этой небольшой поездке изобиловал превосходными эпитетами, - добавил император. – Тут уже был заинтригован я. Такие люди как вы, принесли бы немало пользы стране, пребывая на моей службе. А уж сообщение об изобретении гиперпрыжкового двигателя… Изобретение настолько простое и изящное! Наши инженеры до сих пор пребывают в эйфории!
- Ну, вы нас совсем захвалили, Ваше Величество! – смущенно сказал Мишка. – Мы хорошенько подумаем о вашем предложении, но всё-таки, мы же авантюристы, кустари-одиночки. Строгой дисциплины мы не выносим, приказы выполняем не беспрекословно, а после тщательного обдумывания! Зачем вам такие строптивые подчиненные?
- Уж мы найдем вам достойную должность и создадим все условия для творчества, поверьте, - сказал император. – Пусть такие пустяки, как формальная дисциплина, вас не беспокоят! Я прекрасно знаю, что вы дисциплинированны сознательно!
«Не отвертеться, - подумал я, - эк они на нас навалились! И лесть, и посулы, и скрытая угроза! Хорошо работают, отцы! А, впрочем, почему бы и нет? Почему бы не послужить на благо родины? Ведь мы именно этим и занимались! Да и послужить в рядах императора Дмитрия уже успели! Почему бы не послужить императору Алексею?»
- Хорошо! – вслух сказал я. – Окончательное решение мы примем после возвращения из рейда!
6 ГЛАВА
7 ГЛАВА
- К таким вещам нужно готовится заранее, - серьезно ответил император. – Откроют подходящие планеты в ближайшее время или на поиски уйдут годы – неважно. Важно то, что когда это произойдет, мы будем готовы к массовой колонизации.
- Предусмотрительность – вещь хорошая, - едва заметно улыбаясь уголками рта, сказал Гарик. – Но сейчас у нас на носу более серьезная проблема
- Если сравнивать жизнь с игрой в шахматы, то сейчас противник сделал нам шах, и мы конечно же на него соответственно ответим, и скорее всего ответ будет асимметричным, - сказал император. – Но хороший игрок должен думать на несколько ходов вперед!
- Мы как-то больше по преферансу, - буркнул Гарик, - но ваша метафора понятна.
- Будем мочить в сортире, - шепнул мне Мишка.
- Так вот, одним из предполагаемых ходов, было бы ваше поступление ко мне на службу, - четко выговаривая слова, произнес император. Мы оторопели. А Его Величество продолжил, - я официально делаю вам предложение!
- Но если вы связаны какими-либо обязательствами на своей родине, то предложение снимается, - негромко уточнил Георгий Николаевич, - Его Величество крайне щепетилен в такого рода делах и не стал бы переманивать человека, уже исполняющего свой долг.
- Насколько нам известно, на государственной службе вы не состоите, престарелых родителей, нуждающихся в постоянном уходе, не имеете, - неожиданно подал голос доселе молчавший «чекист». Голосок у него оказался подходящим к внешности – глубокий, хорошо поставленный баритон, с легкой хрипотцой. – А силовыми операциями занимаетесь исключительно для собственного удовольствия!
- Однако! – первой очнулась Мария, - Ваше Величество, ваше предложение очень лестно, но слишком неожиданно…
- Да, да! – улыбнулся моей жене император, - конечно у вас есть много времени для раздумья! Не сочтите за угрозу, но если вы откажитесь, я сильно огорчусь!
- А вы не боитесь, что мы засланные? – сморозил Горыныч.
- Дело в том, что подозрительность – неотъемлемая черта моей профессии, - ответил Шахов и даже позволил себе пошутить: - я, так сказать, параноик на службе! Естественно, что мои люди скрупулезно проверили всю связанную с вами информацию. Мы безоглядно доверяем своим офицерам, но здесь было сделано исключение. По личному приказу императора войскового старшину Косарева и каперанга Крюкова допросили под гипнозом. Их показания совпали в мельчайших деталях. Всю набранную информацию просеяли через сито аналитиков. Они единодушно признали вас именно теми, за кого вы себя выдаете! Удивлены таким методам?
- Да, нет, в общем-то! – ответил я. – Так и должна поступать грамотная служба безопасности при столкновении с неизвестным фактором.
- Вот и славно, что вы такие понимающие люди! – довольно улыбнулся Шахов. – Честно говоря, просьба принять участие в Африканском рейде была инспирирована моими людьми. Нам хотелось проверить вас в деле. Действительность превзошла наши самые смелые ожидания. Вы моментально освоили неизвестную технику, снаряжение и оружие, в бою вели себя грамотно, но без излишней жестокости. Генерал Абрамов поставил вам самые отличные оценки. Он даже добавил, что был бы счастлив видеть вас в рядах своего полка.
- Узнав о такой оценке, обычно сдержанного в эмоциях генерала, я решил пообщаться с вами лично, - вступил в разговор Георгий Николаевич. – Поэтому я и предложил вам незамедлительно отправиться в экспедицию на поиски Атлантиды. В её ходе я планировал внимательно изучить вас, чтобы составить собственное мнение. Сразу хочу извиниться за этот небольшой обман, хотя изучению загадок Атлантиды я действительно уделяю много времени.
- Доклад брата об этой небольшой поездке изобиловал превосходными эпитетами, - добавил император. – Тут уже был заинтригован я. Такие люди как вы, принесли бы немало пользы стране, пребывая на моей службе. А уж сообщение об изобретении гиперпрыжкового двигателя… Изобретение настолько простое и изящное! Наши инженеры до сих пор пребывают в эйфории!
- Ну, вы нас совсем захвалили, Ваше Величество! – смущенно сказал Мишка. – Мы хорошенько подумаем о вашем предложении, но всё-таки, мы же авантюристы, кустари-одиночки. Строгой дисциплины мы не выносим, приказы выполняем не беспрекословно, а после тщательного обдумывания! Зачем вам такие строптивые подчиненные?
- Уж мы найдем вам достойную должность и создадим все условия для творчества, поверьте, - сказал император. – Пусть такие пустяки, как формальная дисциплина, вас не беспокоят! Я прекрасно знаю, что вы дисциплинированны сознательно!
«Не отвертеться, - подумал я, - эк они на нас навалились! И лесть, и посулы, и скрытая угроза! Хорошо работают, отцы! А, впрочем, почему бы и нет? Почему бы не послужить на благо родины? Ведь мы именно этим и занимались! Да и послужить в рядах императора Дмитрия уже успели! Почему бы не послужить императору Алексею?»
- Хорошо! – вслух сказал я. – Окончательное решение мы примем после возвращения из рейда!
6 ГЛАВА
Черная бездна космоса с бриллиантовой россыпью звезд.
«Нет, вовсе она не черная, - думал я, глядя на занимавшую всю торцевую стену каюты голозавесу, куда транслировалась картинка с камер наружного обзора. Из-за этого казалось, что я сижу в глубокой ложе, выходящей на пустоту. – Скорее, она вовсе не имеет цвета. Откуда здесь взяться цвету, если нет света! Блин, какая-то тавтология. Да и звезды не кажутся бриллиантами. Тусклые точки, смотреть неинтересно».
- Скучаешь? – поинтересовался зашедший в каюту Эйвазов. На нем была легкая майка и спортивные трусы. Волосы блестели после душа. – Сходил бы в спортзал, размялся!
- Надоело! – ответил я. – Болтаемся тут как… Вот скажи мне лучше, кто у вас был первым космонавтом?
- Капитан Леонид Титов, - ответил Олег.
- Ага, а дублером наверняка был Гагарин! – хмыкнул я. – А в каком году это произошло?
- В пятьдесят восьмом, - после секундной заминки припомнил Олег, - через пять лет после запуска первого спутника.
- Надо же, в этой области события в наших реальностях шли почти синхронно, - отметил я. – Хотя в начале восьмидесятых вы перешли на плазменные двигатели, а мы продолжали эксплуатировать жидкотопливные ракеты.
- Чего это тебя на историю пробило? – поинтересовался Олег.
- Не знаю, может быть, вид пустоты такие мысли навевает, - ответил я. – Сколько нам осталось до нового выхода на поисковый режим?
- Полагаю, часа три, - сказал Олег.
- Ладно, пожалуй, приму твой совет и разомнусь в спортзале! – я выключил голопроекцию и встал из кресла.
В поисковом режиме корабли шли по восемь часов, потом столько же времени отводилось на отдых. Поиск осуществлялся так: крейсера делали прыжок на десять миллиардов километров и в течение пяти минут обшаривали пространство гравилокаторами. Каждый пятый прыжок мы выводили очередной маяк за пределы сферы ГПД. Затем новый прыжок и снова пять минут наблюдения. Поскольку мы знали только отправную точку и точку прибытия вражеской эскадры, но не знали её траектории, то искать таким образом можно было довольно долго. Этим мы занимались уже трое суток корабельного времени. Берясь за это дело, мы и не думали, в какую рутинную работу это выльется.
- Внимание, пятиминутная готовность! – раздался из динамиков голос капитана «Авроры». Это означало, что в течение пяти минут все должны были занять свои посты. Неужели нашли?
Мы с Эйвазовым прибежали в рубку первыми. Сразу за нами ввалились мои друзья и человек пять десантников. Все они были потными и раскрасневшимися. Наверное, опять обменивались ухватками рукопашного боя. Затем с пятисекундными интервалами двери лифта стали выбрасывать остальных членов экипажа.
- Господа, вражеский флот обнаружен! – тожественно провозгласил из открытого кокона капитан Голосов. – Три минуты назад он вошел в зону действия наших локаторов. Первоначальная дальность – девяносто восемь миллионов километров, пеленг …, скорость группы очень высокая – за пару минут они прошли десять миллионов!
- Ого! Ни фига себе чешут! – присвистнул Мишка, произведя в уме нехитрые подсчеты. – Четверть световой! Минут через двадцать будут здесь!
- Да, пролетят мимо на расстоянии пятисот тысяч километров, - подтвердил Голосов, сверившись с данными компьютера.
- Юрий Алексеич! А они нас не засекут? – проявил бдительность Горыныч.
- Не думаю, - ответил капитан. – Локатор на радиоволнах сейчас для них бесполезен из-за доплеровского смещения. А если бы у них был гравирадар…
- Нет у них гравирадара! – быстро сказал я, припомнив сведения полученные от двойника.
- То он всё равно показывает ерунду, - невозмутимо продолжил Голосов. – Смотрите, какие гравитационные возмущения они создают! Настоящие торнадо! Так что сейчас они слепы и глухи, как глухари на токовище. Подходи и бей!
- Как же, подойдешь к ним, - вздохнул Мишка. – На то, чтобы набрать такую же скорость у нас уйдет пара месяцев!
- А нам и не надо набирать такую скорость! – встрял Гарик. – Сейчас посмотрим, что они из себя представляют, отпрыгнем назад и дадим пару залпов.
- Эх, Гарик, Гарик, вас только познакомили, а ты их уже ракетами! – притворно вздохнула Маша. - Нет, чтобы пообщаться…
- Ага, пообщаться, блин, - подхватил Горыныч. – Ты бы ещё предложила с ними водки выпить, пару песен спеть!
Между тем эскадра стремительно приближалась. Вскоре мы уже могли различить отдельные корабли. Компьютер быстро провел подсчет. Кораблей оказалось сто двенадцать. Шли они плотной группой, в восемь эшелонов, по четырнадцать штук в каждом. Дистанция между эшелонами составляла десять миллионов километров.
Мы внимательно проследили, как фотонники проходят мимо нас. Когда они приблизились на два миллиона километров, мы смогли посмотреть на них через оптические датчики. Правда, картинкой наслаждались всего секунд двадцать. Уж очень быстро ребята двигались. Но нам хватило и этого. Зрелище было грандиозным и пугающим. Это действительно были гиганты. Длина составляла восемь километров, диаметр зеркала – три километра. Мне даже стало немного жаль эти могучие машины. Но уничтожить их было необходимо. Я видел, что эти ящероподобные парни сделали в соседней реальности. Бомбардировки с орбиты. Десятки разрушенных городов. Два миллиарда погибших. Тамошние правители сделали большую ошибку, впустив фотонники в систему, хотя спокойно могли расстрелять хотя бы треть при торможении. (Гася скорость, неповоротливые корабли нарезали петлю вокруг Солнца.) Но обуреваемые чувством гуманизма, земляне попытались вступить с захватчиками в переговоры. Ну, и дождались, пока ящерицы выпустят тысячи юрких десантно-штурмовых модулей.
Мы не собирались повторять эту ошибку. Прокрутив несколько раз запись дефиле вражеского флота, капитаны крейсеров стали согласовывать тактику. Штурманы рассчитали траекторию движения каждого корабля колонны. Теперь мы точно знали, в какой точке будет находится противник через минуту, или через час, или через сутки.
В первую очередь атаковать решили концевые корабли. Так было больше шансов, что нас не засекут остальные. Экипажи заняли места в коконах. Боевые системы приведены в полную готовность. Прыжок!
Штурманы не подкачали! Мы вышли точно между двумя последними эшелонами. Времени до подлета замыкающей группы оставалось около минуты. Операторы за несколько секунд распределили цели. Каждый крейсер выпустил по шесть ракет. Десять фотонников превратилось в огненные шары, которые по инерции пронеслись мимо нас. Две ракеты не успели достичь цели, просто не хватило времени.
Капитаны «Авроры» и «Паллады» учли ошибку. Уцелели крайние в ряду корабли. Поэтому наши крейсера отодвинулись друг от друга, увеличивая сектор обстрела.
Ещё прыжок! На этот раз мы атакуем предпоследнюю группу. Операторы ещё быстрее распределяют цели. Залп! Попадание точное, все ракеты поразили цели! Это напоминает мне идиотскую забаву наших недорослей - бросание камней в стекло проносящегося мимо грузовика.
Через три минуты нас настигает четыре недобитых фотонника из предыдущего эшелона. Ещё залп и они продолжают путешествие в виде раскаленного газового облака.
Снова прыжок, но ситуация меняется. Невероятно, но противник каким-то образом узнал, что два последних эшелона подверглись разгрому. Третья с конца группа начала маневр отклонения, растягивая строй. На такой скорости это выглядело достаточно неповоротливо, но крайние корабли успели выйти из сектора обстрела. Однако нам удалось поразить шесть штук, оказавшихся в центре. Три ракеты ушли в «молоко», а одна была уничтожена противником.
Мы решили сделать паузу в атаке, чтобы проверить, как ведут себя остальные корабли. Штурманы вывели крейсера в полумиллионе километров слева от колонны.
- Мать их зеленую! – первым отреагировал Мишка. Остальные пораженно молчали. Неизвестно каким образом фотонники сумели связаться между собой и принять решение за считанные минуты, но их строй стал расходиться веером. Теперь нам придется гоняться за каждым кораблем по отдельности.
- Черт возьми, как?! – громко недоумевал Гарик. – Время то относительно, и если у нас прошло не больше получаса, то у них вообще пять минут!
- Продолжаем атаковать! – веско сказал Косарев. – Будем бить по группам, пока они окончательно не разбежались по всему космосу!
Началась настоящая чехарда. Крейсера старались прыгнуть перед любым скоплением кораблей. Но штурманы стали промахиваться. Трудно было рассчитать траекторию маневрирующих на такой скорости гигантов. Даже, несмотря на то, что их повороты выглядели как очень пологие дуги. В сектор обстрела попадали теперь три-четыре штуки, не больше. К тому же фотонники стали отстреливаться чем-то лучевым. Несколько наших ракет сгорели, не дойдя до цели. Плюс к тому ящеры, уловив нашу тактику, выпустили впереди своих кораблей целый рой ракет. Пару раз, выйдя из прыжка, крейсерам приходилось экстренно уворачиваться. Но список наших побед продолжал потихоньку расти. Было уничтожено ещё тринадцать гигантов. Часа через два фотонники рассеялись настолько, что мы больше не видели ни одной группы. Пришло время индивидуальных поединков.
Теперь каждый вражеский корабль летел в окружении настоящего «облака» своих ракет. Чтобы не попасть под удар, нам приходилось выпрыгивать за семь-восемь миллионов километров. Но даже такая мера предосторожности не гарантировала безопасность крейсеров при финишировании. Всё равно оставалась вероятность нарваться на вражескую боеголовку. Зато дальний выход на цель увеличивал время сближения и давал ящерам шанс увидеть и сбить нашу ракету. Да, в общем, и ракет то у нас осталось штук по пять на борт. Между капитанами кораблей и главой экспедиции Косаревым прошел быстрый обмен мнениями по поводу продолжения битвы. Ведь основная задача рейда – разведка боем была решена. Капитаны настаивали, что нет смысла сражаться до последней ракеты, мало ли как в дальнейшем фишка ляжет. Косарев на мгновение задумался.
- Хорошо, ещё один удар и летим домой! – решил, наконец, старшина.
После очередного прыжка, крейсера сумели сжечь ещё один вражеский корабль. В этот момент нас настигли сразу три гиганта. И они уже не защищались. Они атаковали! Кроме тучи ракет противник выпустил четыре десятка челноков, очень напоминающих истребители. Судя по слаженным неординарным маневрам мелких корабликов, их пилотировали живые существа. Их скорость относительно нас была настолько высока, что истребители мгновенно настигли «Палладу». Надо было срочно прыгать отсюда, но что-то нас удержало. Скорее всего, глупая гордость – как же так, русские убегут с поля боя! Корпус «Паллады» словно окутался светлячками – открыли огонь электромагнитные спарки ближнего боя.
Расплата не замедлила себя ждать – прошло несколько секунд и «Паллада» растаяла в ярко-красной вспышке взрыва. Я услышал в динамиках громкий мат и зубовный скрежет нашего экипажа. «Аврора» незамедлительно рванула к месту катастрофы. На крейсер тут же накинулись истребители. На этот раз их высокая скорость нас спасла – они по инерции проскочили мимо. Проскочили и корабли-носители. «Аврора» осталась в относительном одиночестве.
В рубке царила гробовая тишина. Сейчас из динамиков не доносилось ни звука. Все напряженно всматривались в обзорные «экраны», пытаясь засечь сигнал спасательной капсулы. Неужели никто не спасся?
Нет, есть одна засечка, вторая, третья! Крейсер стал маневрировать, чтобы подобрать коконы. Вот манипулятор подхватил один! Бортинженер и несколько десантников покинули посты и бросились в трюм. Через полминуты они с сожалением доложили, что кокон сильно поврежден и находящийся в нем человек погиб. Второй кокон на борту! Но спасательная команда докладывает, что он буквально смят в лепешку. Напряжение на «Авроре» нарастает. Мы двигаемся к третьему модулю.
Но уж если не везет… К нам приближается один из фотонников, на ходу выбрасывая истребители. Они будут рядом с нами буквально через считанные секунды. Но мы всё-таки успеваем подхватить третий кокон и тут же прыгаем. Потом ещё и ещё. Пилоты вслепую бросают крейсер всё дальше и дальше. Главное сейчас – уйти в отрыв от противника.
- Здесь живой, живой! – доносится из динамиков. – В коконе живой! Это сотник Соколов!
Решив, что опасность миновала, пилоты прекратили прыжки. Я откинул крышку своего противоперегрузочного «танка», снял шлем и стал вылезать, чтобы добраться до Максима. В этот момент тело крейсера содрогнулось от сильнейшего удара. Капитально приложившись головой о крышку «танка», я полетел к дальней стене рубки, по пути сосчитав все препятствия. Перед глазами мелькнули яркие звездочки, гораздо ярче, чем светящиеся в пустоте, а затем меня окутала чернота, гораздо более густая, чем в космосе.
«Нет, вовсе она не черная, - думал я, глядя на занимавшую всю торцевую стену каюты голозавесу, куда транслировалась картинка с камер наружного обзора. Из-за этого казалось, что я сижу в глубокой ложе, выходящей на пустоту. – Скорее, она вовсе не имеет цвета. Откуда здесь взяться цвету, если нет света! Блин, какая-то тавтология. Да и звезды не кажутся бриллиантами. Тусклые точки, смотреть неинтересно».
- Скучаешь? – поинтересовался зашедший в каюту Эйвазов. На нем была легкая майка и спортивные трусы. Волосы блестели после душа. – Сходил бы в спортзал, размялся!
- Надоело! – ответил я. – Болтаемся тут как… Вот скажи мне лучше, кто у вас был первым космонавтом?
- Капитан Леонид Титов, - ответил Олег.
- Ага, а дублером наверняка был Гагарин! – хмыкнул я. – А в каком году это произошло?
- В пятьдесят восьмом, - после секундной заминки припомнил Олег, - через пять лет после запуска первого спутника.
- Надо же, в этой области события в наших реальностях шли почти синхронно, - отметил я. – Хотя в начале восьмидесятых вы перешли на плазменные двигатели, а мы продолжали эксплуатировать жидкотопливные ракеты.
- Чего это тебя на историю пробило? – поинтересовался Олег.
- Не знаю, может быть, вид пустоты такие мысли навевает, - ответил я. – Сколько нам осталось до нового выхода на поисковый режим?
- Полагаю, часа три, - сказал Олег.
- Ладно, пожалуй, приму твой совет и разомнусь в спортзале! – я выключил голопроекцию и встал из кресла.
В поисковом режиме корабли шли по восемь часов, потом столько же времени отводилось на отдых. Поиск осуществлялся так: крейсера делали прыжок на десять миллиардов километров и в течение пяти минут обшаривали пространство гравилокаторами. Каждый пятый прыжок мы выводили очередной маяк за пределы сферы ГПД. Затем новый прыжок и снова пять минут наблюдения. Поскольку мы знали только отправную точку и точку прибытия вражеской эскадры, но не знали её траектории, то искать таким образом можно было довольно долго. Этим мы занимались уже трое суток корабельного времени. Берясь за это дело, мы и не думали, в какую рутинную работу это выльется.
- Внимание, пятиминутная готовность! – раздался из динамиков голос капитана «Авроры». Это означало, что в течение пяти минут все должны были занять свои посты. Неужели нашли?
Мы с Эйвазовым прибежали в рубку первыми. Сразу за нами ввалились мои друзья и человек пять десантников. Все они были потными и раскрасневшимися. Наверное, опять обменивались ухватками рукопашного боя. Затем с пятисекундными интервалами двери лифта стали выбрасывать остальных членов экипажа.
- Господа, вражеский флот обнаружен! – тожественно провозгласил из открытого кокона капитан Голосов. – Три минуты назад он вошел в зону действия наших локаторов. Первоначальная дальность – девяносто восемь миллионов километров, пеленг …, скорость группы очень высокая – за пару минут они прошли десять миллионов!
- Ого! Ни фига себе чешут! – присвистнул Мишка, произведя в уме нехитрые подсчеты. – Четверть световой! Минут через двадцать будут здесь!
- Да, пролетят мимо на расстоянии пятисот тысяч километров, - подтвердил Голосов, сверившись с данными компьютера.
- Юрий Алексеич! А они нас не засекут? – проявил бдительность Горыныч.
- Не думаю, - ответил капитан. – Локатор на радиоволнах сейчас для них бесполезен из-за доплеровского смещения. А если бы у них был гравирадар…
- Нет у них гравирадара! – быстро сказал я, припомнив сведения полученные от двойника.
- То он всё равно показывает ерунду, - невозмутимо продолжил Голосов. – Смотрите, какие гравитационные возмущения они создают! Настоящие торнадо! Так что сейчас они слепы и глухи, как глухари на токовище. Подходи и бей!
- Как же, подойдешь к ним, - вздохнул Мишка. – На то, чтобы набрать такую же скорость у нас уйдет пара месяцев!
- А нам и не надо набирать такую скорость! – встрял Гарик. – Сейчас посмотрим, что они из себя представляют, отпрыгнем назад и дадим пару залпов.
- Эх, Гарик, Гарик, вас только познакомили, а ты их уже ракетами! – притворно вздохнула Маша. - Нет, чтобы пообщаться…
- Ага, пообщаться, блин, - подхватил Горыныч. – Ты бы ещё предложила с ними водки выпить, пару песен спеть!
Между тем эскадра стремительно приближалась. Вскоре мы уже могли различить отдельные корабли. Компьютер быстро провел подсчет. Кораблей оказалось сто двенадцать. Шли они плотной группой, в восемь эшелонов, по четырнадцать штук в каждом. Дистанция между эшелонами составляла десять миллионов километров.
Мы внимательно проследили, как фотонники проходят мимо нас. Когда они приблизились на два миллиона километров, мы смогли посмотреть на них через оптические датчики. Правда, картинкой наслаждались всего секунд двадцать. Уж очень быстро ребята двигались. Но нам хватило и этого. Зрелище было грандиозным и пугающим. Это действительно были гиганты. Длина составляла восемь километров, диаметр зеркала – три километра. Мне даже стало немного жаль эти могучие машины. Но уничтожить их было необходимо. Я видел, что эти ящероподобные парни сделали в соседней реальности. Бомбардировки с орбиты. Десятки разрушенных городов. Два миллиарда погибших. Тамошние правители сделали большую ошибку, впустив фотонники в систему, хотя спокойно могли расстрелять хотя бы треть при торможении. (Гася скорость, неповоротливые корабли нарезали петлю вокруг Солнца.) Но обуреваемые чувством гуманизма, земляне попытались вступить с захватчиками в переговоры. Ну, и дождались, пока ящерицы выпустят тысячи юрких десантно-штурмовых модулей.
Мы не собирались повторять эту ошибку. Прокрутив несколько раз запись дефиле вражеского флота, капитаны крейсеров стали согласовывать тактику. Штурманы рассчитали траекторию движения каждого корабля колонны. Теперь мы точно знали, в какой точке будет находится противник через минуту, или через час, или через сутки.
В первую очередь атаковать решили концевые корабли. Так было больше шансов, что нас не засекут остальные. Экипажи заняли места в коконах. Боевые системы приведены в полную готовность. Прыжок!
Штурманы не подкачали! Мы вышли точно между двумя последними эшелонами. Времени до подлета замыкающей группы оставалось около минуты. Операторы за несколько секунд распределили цели. Каждый крейсер выпустил по шесть ракет. Десять фотонников превратилось в огненные шары, которые по инерции пронеслись мимо нас. Две ракеты не успели достичь цели, просто не хватило времени.
Капитаны «Авроры» и «Паллады» учли ошибку. Уцелели крайние в ряду корабли. Поэтому наши крейсера отодвинулись друг от друга, увеличивая сектор обстрела.
Ещё прыжок! На этот раз мы атакуем предпоследнюю группу. Операторы ещё быстрее распределяют цели. Залп! Попадание точное, все ракеты поразили цели! Это напоминает мне идиотскую забаву наших недорослей - бросание камней в стекло проносящегося мимо грузовика.
Через три минуты нас настигает четыре недобитых фотонника из предыдущего эшелона. Ещё залп и они продолжают путешествие в виде раскаленного газового облака.
Снова прыжок, но ситуация меняется. Невероятно, но противник каким-то образом узнал, что два последних эшелона подверглись разгрому. Третья с конца группа начала маневр отклонения, растягивая строй. На такой скорости это выглядело достаточно неповоротливо, но крайние корабли успели выйти из сектора обстрела. Однако нам удалось поразить шесть штук, оказавшихся в центре. Три ракеты ушли в «молоко», а одна была уничтожена противником.
Мы решили сделать паузу в атаке, чтобы проверить, как ведут себя остальные корабли. Штурманы вывели крейсера в полумиллионе километров слева от колонны.
- Мать их зеленую! – первым отреагировал Мишка. Остальные пораженно молчали. Неизвестно каким образом фотонники сумели связаться между собой и принять решение за считанные минуты, но их строй стал расходиться веером. Теперь нам придется гоняться за каждым кораблем по отдельности.
- Черт возьми, как?! – громко недоумевал Гарик. – Время то относительно, и если у нас прошло не больше получаса, то у них вообще пять минут!
- Продолжаем атаковать! – веско сказал Косарев. – Будем бить по группам, пока они окончательно не разбежались по всему космосу!
Началась настоящая чехарда. Крейсера старались прыгнуть перед любым скоплением кораблей. Но штурманы стали промахиваться. Трудно было рассчитать траекторию маневрирующих на такой скорости гигантов. Даже, несмотря на то, что их повороты выглядели как очень пологие дуги. В сектор обстрела попадали теперь три-четыре штуки, не больше. К тому же фотонники стали отстреливаться чем-то лучевым. Несколько наших ракет сгорели, не дойдя до цели. Плюс к тому ящеры, уловив нашу тактику, выпустили впереди своих кораблей целый рой ракет. Пару раз, выйдя из прыжка, крейсерам приходилось экстренно уворачиваться. Но список наших побед продолжал потихоньку расти. Было уничтожено ещё тринадцать гигантов. Часа через два фотонники рассеялись настолько, что мы больше не видели ни одной группы. Пришло время индивидуальных поединков.
Теперь каждый вражеский корабль летел в окружении настоящего «облака» своих ракет. Чтобы не попасть под удар, нам приходилось выпрыгивать за семь-восемь миллионов километров. Но даже такая мера предосторожности не гарантировала безопасность крейсеров при финишировании. Всё равно оставалась вероятность нарваться на вражескую боеголовку. Зато дальний выход на цель увеличивал время сближения и давал ящерам шанс увидеть и сбить нашу ракету. Да, в общем, и ракет то у нас осталось штук по пять на борт. Между капитанами кораблей и главой экспедиции Косаревым прошел быстрый обмен мнениями по поводу продолжения битвы. Ведь основная задача рейда – разведка боем была решена. Капитаны настаивали, что нет смысла сражаться до последней ракеты, мало ли как в дальнейшем фишка ляжет. Косарев на мгновение задумался.
- Хорошо, ещё один удар и летим домой! – решил, наконец, старшина.
После очередного прыжка, крейсера сумели сжечь ещё один вражеский корабль. В этот момент нас настигли сразу три гиганта. И они уже не защищались. Они атаковали! Кроме тучи ракет противник выпустил четыре десятка челноков, очень напоминающих истребители. Судя по слаженным неординарным маневрам мелких корабликов, их пилотировали живые существа. Их скорость относительно нас была настолько высока, что истребители мгновенно настигли «Палладу». Надо было срочно прыгать отсюда, но что-то нас удержало. Скорее всего, глупая гордость – как же так, русские убегут с поля боя! Корпус «Паллады» словно окутался светлячками – открыли огонь электромагнитные спарки ближнего боя.
Расплата не замедлила себя ждать – прошло несколько секунд и «Паллада» растаяла в ярко-красной вспышке взрыва. Я услышал в динамиках громкий мат и зубовный скрежет нашего экипажа. «Аврора» незамедлительно рванула к месту катастрофы. На крейсер тут же накинулись истребители. На этот раз их высокая скорость нас спасла – они по инерции проскочили мимо. Проскочили и корабли-носители. «Аврора» осталась в относительном одиночестве.
В рубке царила гробовая тишина. Сейчас из динамиков не доносилось ни звука. Все напряженно всматривались в обзорные «экраны», пытаясь засечь сигнал спасательной капсулы. Неужели никто не спасся?
Нет, есть одна засечка, вторая, третья! Крейсер стал маневрировать, чтобы подобрать коконы. Вот манипулятор подхватил один! Бортинженер и несколько десантников покинули посты и бросились в трюм. Через полминуты они с сожалением доложили, что кокон сильно поврежден и находящийся в нем человек погиб. Второй кокон на борту! Но спасательная команда докладывает, что он буквально смят в лепешку. Напряжение на «Авроре» нарастает. Мы двигаемся к третьему модулю.
Но уж если не везет… К нам приближается один из фотонников, на ходу выбрасывая истребители. Они будут рядом с нами буквально через считанные секунды. Но мы всё-таки успеваем подхватить третий кокон и тут же прыгаем. Потом ещё и ещё. Пилоты вслепую бросают крейсер всё дальше и дальше. Главное сейчас – уйти в отрыв от противника.
- Здесь живой, живой! – доносится из динамиков. – В коконе живой! Это сотник Соколов!
Решив, что опасность миновала, пилоты прекратили прыжки. Я откинул крышку своего противоперегрузочного «танка», снял шлем и стал вылезать, чтобы добраться до Максима. В этот момент тело крейсера содрогнулось от сильнейшего удара. Капитально приложившись головой о крышку «танка», я полетел к дальней стене рубки, по пути сосчитав все препятствия. Перед глазами мелькнули яркие звездочки, гораздо ярче, чем светящиеся в пустоте, а затем меня окутала чернота, гораздо более густая, чем в космосе.
7 ГЛАВА
Вероятно я провалялся без сознания минут пятнадцать. Очнувшись, снова вижу над собой темноту. Только немного проморгавшись, я различил слабо светящиеся на потолке аварийные светильники.
- Ну, слава богу! – раздался над головой голос жены. – Кажется, очухался! Сережка, ты как?
- Да, вроде, неплохо, - пошевелив конечностями – они слабо, но слушались, я попытался сесть. Маша помогла мне опереться спиной о стену. В приглушенном свете авариек рубка представляла собой фантасмагорическое зрелище. Несколько коконов было вырвано неведомой силой. Судя по разрушениям, они разлетались во все стороны, сшибая всё на своем пути. – Что тут произошло?
- Дело в том, что мы захватили своей сферой два вражеских истребителя, - ответила Маша, устало присаживаясь рядом со мной. – Один из них не нашел ничего лучшего, как врезаться нам в корму. Хорошо, что относительная скорость была небольшой. По крайней мере – не четверть световой. А то бы мы сейчас были облачком плазмы. Со вторым истребителем повезло больше, он по инерции проскочил вперед. Но, похоже, с ним приключения ещё впереди – он сейчас закладывает петлю, чтобы снова выйти на нас. Правда, на это у него уйдет несколько часов.
- Кто-нибудь кроме меня пострадал?
- Ты у меня один такой умный! – ехидно ответила Маша. – Это же надо, додуматься снять шлем! Стукнулся ты удачно – неглубокая ссадина и сотрясение мозга. По счастью, ссадина уже подсохла, но смотреть на тебя страшно – вся голова в кровище!
- Ерунда! – уверенно сказал я. – Не впервой! Сказал бы, что до свадьбы заживет, но не могу – уже женат! А что с кораблем?
- Пока неизвестно, - ответила Мария, - ребята сейчас осматриваются в отсеках. Обшивка вроде цела. Но, похоже, что у нас вырубились основные батареи, хотя двигатели работают. Крейсер прет куда-то с однократным ускорением. Ты разве не чувствуешь? Мы же с тобой сидим, а не парим!
Прошуршала дверь лифта и в рубку ворвался Влад. Стремительно приблизившись к нам, он наклонился, пару секунд внимательно вглядывался, определяя моё состояние. Осмотр его удовлетворил, Влад хмыкнул и разогнулся.
- Вижу, чувствуешь ты себя хреново! – негромко бросил Косарев.
- Ага, - кряхтя, ответил я, пытаясь встать. Влад и Мария помогли мне и я, наконец, принял вертикальное положение. – Ничего, ещё пара минут и регенерирую. Буду как огурец, весь в зелёных пупырышках!
- Я только что из трюма, - продолжил Косарев. – Там закончили извлекать из кокона сотника Соколова. И вот что интересно – он в отличие от тебя в отличном состоянии! Да, слабость, да, головокружение, но на теле только следы запекшейся крови! Ран уже нет! Хотя датчики его скафандра показывают несколько сложных переломов. Да и у меня синяк на локте рассосался! Это тебе ничего не напоминает?
- Ну, так мы в же в другой реальности! – ответил я, недоумевая по поводу Владова вопроса. Чего он так удивляется? Дело обычное. И тут до меня доперло! Ведь только наша четверка была в чужой реальности, для всех остальных эта реальность являлась родной! Неужели мы тоже угодили в пробой? А если всё зажило на бетамирянах, а мне по-прежнему хреново? Значит, мы угодили в базовый мир!
- Ёлы-палы! – только и сказал я.
- Сообразил? – усмехнулся Влад. – То-то! Антоха сказал, что перед самым тараном видел на экранах вспышку белого света. Может, был и щелчок, только в безвоздушном пространстве звуки не передаются.
В этот момент зажглось основное освещение. Через несколько секунд двери лифта впустили в рубку капитана Голосова. Он мельком глянул на нашу группу у стены, и, подойдя к кокону пилота, нажал сенсор вызова. Крышка «танка» откинулась.
- Как дела? – устало спросил капитан.
- Цель закончила разворот, - доложил Крюков. – Сбросила скорость до десяти тысяч в секунду и легла на курс сближения. Я хотел выпустить «Шторм», но система наведения приказала долго жить. Время до контакта – сорок минут. Что будем делать, командир?
- Прыгнуть бы отсюда, куда подальше, но не получится, - с тоской в голосе ответил капитан. – Я только что из машинного. ГПД сорвало с опор и расквасило о переборку. Тюрин и Суворов пытаются его починить, но, чувствую, это надолго. Будем готовиться к ближнему бою!
- На фига? – буркнул я. – Наши штатные «Метеоры» целы?
- Я их бегло осмотрел, но, похоже, что всё в порядке, - ответил Голосов, начиная понимать ход моей мысли. Поправив усик микрофона, капитан четко приказал: «Заря-сто», немедленно подготовить к вылету «Метеоры», экипажи сформировать из офицеров десантного наряда! Ах, ты черт! Забыл, что связь не работает! Придется самому сходить…
Капитан быстро удалился. Косарев проводил его взглядом и вздохнул. Потом Влад повернулся ко мне.
- Пойдем, раненый, я тебя в лазарет провожу! Отвык я в последнее время первую помощь оказывать, всё у всех само собой заживает… - Косарев подставил мне плечо. – Маша, помогай!
Мы спустились на лифте на жилую палубу и прошли в медотсек. Влад помог мне снять скафандр и уложил на койку.
- Машенька, дальше сами справитесь?
- Конечно, Влад, иди, командуй, - ответила Мария, критически осматривая мою бедную больную голову. Косарев резво ускакал. Смыв кровь, жена стала обрабатывать ссадину перекисью водорода. Я, шипя от боли, робко попросил:
- А нельзя ли мне антишокового принять? Армянского? Грамм сто пятьдесят?
- Угу! Щас! – издевательски ответила супруга, - ранение ещё не повод для выпивки!
- А что тогда повод? – притворно удивился я. – Героическая смерть?
- Не каркай! У него сотрясение мозга, а он коньячку захотел! Ладно, болезный, виски пойдет? – Маша достала из набедренного кармана скафандра крохотную «дамскую» фляжку, размером чуть больше пудреницы. Я торопливо, пока жена не передумала, сделал большой глоток. – Хватит, в больших количествах это не лекарство, а яд! – Машка решительно отобрала у меня фляжку и тут же допила содержимое. Да, там и было то всего на два глотка. – Ложись давай, тебе покой необходим! Отвык, небось, от постельного режима?
- Словосочетание «постельный режим» вызывает у меня совсем другие ассоциации, - объявил я, осторожно укладывая голову на подушку.
- Так-так, - ответила Мария, убирая мою руку со своего бедра. – Мне, почему-то кажется, что тебе уже полегчало, раз в твоей больной голове появились такие мысли! Предупреждаю: будешь дергаться – ремнями к койке привяжу!
- Хорошо, хорошо! Уже никто никуда не ползет! – вяло ответил я, закрывая глаза. Кураж прошел, адреналин в крови под воздействием алкоголя распался на безвредные фракции. Постепенно наваливалась усталость. Забыв про идущий на нас в атаку вражеский истребитель, я незаметно задремал.
К чести экипажа, с мелкими поломками справились достаточно быстро. Но с «Метеорами» пришлось повозиться. К первому заходу ящера выпустить свои челноки ребята не успели. Противник, приблизившись на тридцать тысяч километров, выпустил две ракеты, а, пролетая мимо, обстрелял крейсер лучевым оружием. Ракеты были сбиты нашими спарками, лучи оставили на броне «Авроры» еле заметные ожоги. Постепенно теряя скорость, истребитель ушел на второй заход. Здесь его и догнали «метеоры». Косарев распорядился, по возможности, взять ящера живым. Зайдя в хвост, не ожидавшему этого оппоненту, наши челноки из пушек разбили врагу двигатели (жидкотопливные ракеты), и, зажав корпусами, отконвоировали к крейсеру.
- Ну, слава богу! – раздался над головой голос жены. – Кажется, очухался! Сережка, ты как?
- Да, вроде, неплохо, - пошевелив конечностями – они слабо, но слушались, я попытался сесть. Маша помогла мне опереться спиной о стену. В приглушенном свете авариек рубка представляла собой фантасмагорическое зрелище. Несколько коконов было вырвано неведомой силой. Судя по разрушениям, они разлетались во все стороны, сшибая всё на своем пути. – Что тут произошло?
- Дело в том, что мы захватили своей сферой два вражеских истребителя, - ответила Маша, устало присаживаясь рядом со мной. – Один из них не нашел ничего лучшего, как врезаться нам в корму. Хорошо, что относительная скорость была небольшой. По крайней мере – не четверть световой. А то бы мы сейчас были облачком плазмы. Со вторым истребителем повезло больше, он по инерции проскочил вперед. Но, похоже, с ним приключения ещё впереди – он сейчас закладывает петлю, чтобы снова выйти на нас. Правда, на это у него уйдет несколько часов.
- Кто-нибудь кроме меня пострадал?
- Ты у меня один такой умный! – ехидно ответила Маша. – Это же надо, додуматься снять шлем! Стукнулся ты удачно – неглубокая ссадина и сотрясение мозга. По счастью, ссадина уже подсохла, но смотреть на тебя страшно – вся голова в кровище!
- Ерунда! – уверенно сказал я. – Не впервой! Сказал бы, что до свадьбы заживет, но не могу – уже женат! А что с кораблем?
- Пока неизвестно, - ответила Мария, - ребята сейчас осматриваются в отсеках. Обшивка вроде цела. Но, похоже, что у нас вырубились основные батареи, хотя двигатели работают. Крейсер прет куда-то с однократным ускорением. Ты разве не чувствуешь? Мы же с тобой сидим, а не парим!
Прошуршала дверь лифта и в рубку ворвался Влад. Стремительно приблизившись к нам, он наклонился, пару секунд внимательно вглядывался, определяя моё состояние. Осмотр его удовлетворил, Влад хмыкнул и разогнулся.
- Вижу, чувствуешь ты себя хреново! – негромко бросил Косарев.
- Ага, - кряхтя, ответил я, пытаясь встать. Влад и Мария помогли мне и я, наконец, принял вертикальное положение. – Ничего, ещё пара минут и регенерирую. Буду как огурец, весь в зелёных пупырышках!
- Я только что из трюма, - продолжил Косарев. – Там закончили извлекать из кокона сотника Соколова. И вот что интересно – он в отличие от тебя в отличном состоянии! Да, слабость, да, головокружение, но на теле только следы запекшейся крови! Ран уже нет! Хотя датчики его скафандра показывают несколько сложных переломов. Да и у меня синяк на локте рассосался! Это тебе ничего не напоминает?
- Ну, так мы в же в другой реальности! – ответил я, недоумевая по поводу Владова вопроса. Чего он так удивляется? Дело обычное. И тут до меня доперло! Ведь только наша четверка была в чужой реальности, для всех остальных эта реальность являлась родной! Неужели мы тоже угодили в пробой? А если всё зажило на бетамирянах, а мне по-прежнему хреново? Значит, мы угодили в базовый мир!
- Ёлы-палы! – только и сказал я.
- Сообразил? – усмехнулся Влад. – То-то! Антоха сказал, что перед самым тараном видел на экранах вспышку белого света. Может, был и щелчок, только в безвоздушном пространстве звуки не передаются.
В этот момент зажглось основное освещение. Через несколько секунд двери лифта впустили в рубку капитана Голосова. Он мельком глянул на нашу группу у стены, и, подойдя к кокону пилота, нажал сенсор вызова. Крышка «танка» откинулась.
- Как дела? – устало спросил капитан.
- Цель закончила разворот, - доложил Крюков. – Сбросила скорость до десяти тысяч в секунду и легла на курс сближения. Я хотел выпустить «Шторм», но система наведения приказала долго жить. Время до контакта – сорок минут. Что будем делать, командир?
- Прыгнуть бы отсюда, куда подальше, но не получится, - с тоской в голосе ответил капитан. – Я только что из машинного. ГПД сорвало с опор и расквасило о переборку. Тюрин и Суворов пытаются его починить, но, чувствую, это надолго. Будем готовиться к ближнему бою!
- На фига? – буркнул я. – Наши штатные «Метеоры» целы?
- Я их бегло осмотрел, но, похоже, что всё в порядке, - ответил Голосов, начиная понимать ход моей мысли. Поправив усик микрофона, капитан четко приказал: «Заря-сто», немедленно подготовить к вылету «Метеоры», экипажи сформировать из офицеров десантного наряда! Ах, ты черт! Забыл, что связь не работает! Придется самому сходить…
Капитан быстро удалился. Косарев проводил его взглядом и вздохнул. Потом Влад повернулся ко мне.
- Пойдем, раненый, я тебя в лазарет провожу! Отвык я в последнее время первую помощь оказывать, всё у всех само собой заживает… - Косарев подставил мне плечо. – Маша, помогай!
Мы спустились на лифте на жилую палубу и прошли в медотсек. Влад помог мне снять скафандр и уложил на койку.
- Машенька, дальше сами справитесь?
- Конечно, Влад, иди, командуй, - ответила Мария, критически осматривая мою бедную больную голову. Косарев резво ускакал. Смыв кровь, жена стала обрабатывать ссадину перекисью водорода. Я, шипя от боли, робко попросил:
- А нельзя ли мне антишокового принять? Армянского? Грамм сто пятьдесят?
- Угу! Щас! – издевательски ответила супруга, - ранение ещё не повод для выпивки!
- А что тогда повод? – притворно удивился я. – Героическая смерть?
- Не каркай! У него сотрясение мозга, а он коньячку захотел! Ладно, болезный, виски пойдет? – Маша достала из набедренного кармана скафандра крохотную «дамскую» фляжку, размером чуть больше пудреницы. Я торопливо, пока жена не передумала, сделал большой глоток. – Хватит, в больших количествах это не лекарство, а яд! – Машка решительно отобрала у меня фляжку и тут же допила содержимое. Да, там и было то всего на два глотка. – Ложись давай, тебе покой необходим! Отвык, небось, от постельного режима?
- Словосочетание «постельный режим» вызывает у меня совсем другие ассоциации, - объявил я, осторожно укладывая голову на подушку.
- Так-так, - ответила Мария, убирая мою руку со своего бедра. – Мне, почему-то кажется, что тебе уже полегчало, раз в твоей больной голове появились такие мысли! Предупреждаю: будешь дергаться – ремнями к койке привяжу!
- Хорошо, хорошо! Уже никто никуда не ползет! – вяло ответил я, закрывая глаза. Кураж прошел, адреналин в крови под воздействием алкоголя распался на безвредные фракции. Постепенно наваливалась усталость. Забыв про идущий на нас в атаку вражеский истребитель, я незаметно задремал.
К чести экипажа, с мелкими поломками справились достаточно быстро. Но с «Метеорами» пришлось повозиться. К первому заходу ящера выпустить свои челноки ребята не успели. Противник, приблизившись на тридцать тысяч километров, выпустил две ракеты, а, пролетая мимо, обстрелял крейсер лучевым оружием. Ракеты были сбиты нашими спарками, лучи оставили на броне «Авроры» еле заметные ожоги. Постепенно теряя скорость, истребитель ушел на второй заход. Здесь его и догнали «метеоры». Косарев распорядился, по возможности, взять ящера живым. Зайдя в хвост, не ожидавшему этого оппоненту, наши челноки из пушек разбили врагу двигатели (жидкотопливные ракеты), и, зажав корпусами, отконвоировали к крейсеру.