Страница:
Американские военные бодро докладывали, что почти все корабли агрессора уничтожены. Но нам то сверху было прекрасно видно, что бой всё ещё продолжается. Но к исходу дня над Тихим океаном начался шторм. Поверхность скрылась под облачным покровом. Гравилокатор тоже показывал всякую ерунду – магнитное поле родной планеты словно взбесилось. Связь со спасательной командой тоже прервалась. Но незадолго до этого Шевчук сообщил, что уже ждет нас на заранее выбранной точке. Это место, возле Маркизских островов, находилось гораздо южнее существующего ТВД.
Поскольку создались все условия для максимально скрытой посадки, Косарев решился. Все снова заняли места в противоперегрузочных танках. «Аврора» стал плавно гасить скорость, постепенно погружаясь в атмосферу. Посадка такого огромного корабля требовала мастерства всего экипажа. Крейсер снижался кормой вперед, тормозя основными двигателями. Это положение могло сохраняться до самого контакта с поверхностью. Разворачиваться, подобно «шаттлам» ему не требовалось.
Голос капитана «Авроры» в наушниках через равные промежутки объявлял высоту. Посадка проходила в штатном режиме. Вскоре выяснилось, что по Маркизским островам мы промахнулись. Точка приводнения пришлась немного западнее архипелага. На полпути к атоллу Каролайн.
Когда вокруг лежавшего на поверхности воды корабля разошлись густые клубы пара, оператор дал на мониторы картинку с наружных камер. Ничего интересного, погода как в Москве в конце октября. Темно-свинцовые тучи висели прямо над головой. Из них, охлаждая обшивку лился сильный дождь. Море вокруг было пустынным. Да и кто полезет сюда во время такого шторма.
На наше счастье, к вечеру ураган стал стихать. Половина экипажа мучилась морской болезнью. От этой напасти не спасали даже коконы. «Аврора», хотя и напоминал внешне подводную лодку, но с мореходными качествами у него было не очень. Вернее совсем никак! А погружаться на глубину капитан Голосов не захотел, сославшись на слишком маленькие запасы «топлива». Их бы хватило теперь только на один взлет. Да, вокруг был целый океан воды, но плазменным двигателям подходит только дистиллированная.
Вместе со штормом утихла и магнитная буря и мы наконец-то связались с Шевчуком. Арендованный им филиппинский сухогруз «Лабор», водоизмещением три тысячи тонн, благополучно пережил непогоду. Узнав, что мы промахнулись на восемьдесят миль, Андрюха поспешил на помощь, насколько позволяли старые дизеля его посудины. Судя по отдельным, полуматерным возгласам Шевчука, парадный ход его галоши составлял всего пятнадцать узлов. Наши фрегаты под парусом и то быстрее ходили.
Худо-бедно, но к полуночи «Лабор» встал рядом с «Авророй». Мы стали вылезать наружу, преодолевая стоящие вертикально палубы. Я поднялся на борт сухогруза в первой десятке. Сделать это было достаточно просто, крейсер возвышался над судном метров на десять, а уж в длину превышал обшарпанного «торговца» раза в три. На полубаке стояло несколько моряков. Настоящий интернационал. Здесь были и китайцы и филиппинцы с малайцами, и пара индусов. На крейсер они взирали с олимпийским спокойствием, явно принимая его за подводную лодку. А вот выгрузка с такой лодки группы людей, тайно, глубокой ночью… Видимо в этих местах случалось и не такое, раз экипаж сухогруза не проявляет эмоций.
Андрюха Шевчук, обнимавший всех прибывших по очереди, добрался и до меня.
- Черт! Серега! Как я рад вашему возвращению! – крикнул друг, хлопая меня по плечам, словно проверяя на прочность. – Хорошо то, что хорошо кончается!
- Не уверен, что все закончилось, - охладил я порыв Шевчука. – Вот когда мы будем в Москве… Давай по быстрому разгрузимся и отвалим!
- Щас все сделаем, Серега! Не волнуйся! Эй, чиф! – Андрюха жестом привлек внимание худого, жилистого мужика в белой фуражке с «крабом». Мужичок имел европейскую внешность. – Старший помощник этой лоханки, - представил моряка Шевчук. – Серега, у меня с аглицким нелады, так ты сам скажи ему, чтобы начинал погрузку! Вещей то у вас много?
- Да, нет, не очень! – ответил я, передавая старпому приказ. Чиф молча кивнул, отошел в сторону и стал гонять матросов отрывистыми, лающими командами.
Эвакуация пошла своим чередом. Вскоре на сухогруз перебрались все десантники и половина экипажа. Косарев и Голосов уже переговаривались с прибывшими разведчиками. Капитан «Авроры» сжимал в руках небольшой черный кейс. В нем были инфокристаллы с записями нашей экспедиции. На крейсере распахнулись створки ангарной палубы. Оставшиеся на борту стали поднимать из недр корабля «Метеор». Эйвазов зычным голосом расставлял своих казаков по палубе.
Через пару часов с погрузочно-разгрузочными работами было закончено. На борт «Лабора» перенесли снаряжение и оборудование, необходимое в дороге, а также личные вещи экипажа и десантного наряда. Дежурными на крейсере добровольно остались четыре человека, в том числе Антон Крюков. На «Авроре» заполнили пустой грузовой трюм, космолет принял вертикальное положение и кормой вперед пошел на дно. Глубина в этом месте была метров пятьсот. Прошло минут пять и с крейсера доложили, что твердо стоят на грунте. Теперь чтобы поднять крейсер, нужно всего лишь запустить ходовые двигатели. Я представил себе зрелище вылетающего из под воды космического корабля, похожего на гигантскую ракету, запущенную с подводной лодки. Это должно было смотреться потрясающе! Не дай бог, здесь в этот момент окажутся посторонние зрители, обделанные штаны им обеспечены.
К рассвету мы отошли от места укрытия «Авроры» миль на сорок. Дождь закончился, небо начало проясняться. Сухогруз, скрипя расхлябанным набором корпуса, бодро пер на запад, держа «огромную» скорость в десять узлов. Я с Олегом стоял на юте, возле укрытого брезентом «Метеора». Мы молча покуривали, наблюдая как точно в створе кильватерной струи вылезает из-за горизонта солнце. Картинка была настолько мирной и идиллической, что я почти с возмущением поднял голову вверх, на звук пролетающего самолета.
Они шли низко, на высоте не больше двухсот метров. Два больших, боевых ероплана. Вид у них был непривычный и пугающий. Дельтовидные консоли крыла напоминали американский прототип Ф-22 «Раптор», но размах был гораздо больше, раза в полтора. При этом очень короткий фюзеляж, с остроносым обтекателем и небольшим кокпитом. Ну, вылитые крокодилы с крыльями!
Самолеты сделали круг над сухогрузом. В лучах солнца блеснули под крылом многочисленные ракеты. Штук десять, не меньше!
- Мать их азиатскую! – присвистнул подошедший Бэтмен. – Неужели японцы?
Действительно, ярко-красные кружочки опознавательных знаков недвусмысленно указывали на принадлежность штурмовиков именно к этой стране. Но что японским самолетам делать в южной части Тихого океана? Да и нет на вооружении Сил Самообороны таких самолетов! Неужели это иномиряне? Те самые, из «бета-мира»? Но так ведь бои с ними шли далеко на севере, за несколько тысяч миль отсюда!
- Да, это «Сидэн»! – подтвердил мои опасения Олег. – Палубные истребители-бомбардировщики японского императорского флота! Значит где-то рядом их авианосец! Пойду, предупрежу Косарева.
Но Косарев и Голосов уже сами вышли на палубу. Мельком глянув на кружащие в небе самолеты, Голосов покачал головой и тихо сказал:
- Опоздали! Пять минут назад с «Авроры» пришло сообщение о приближении большой надводной цели. Теперь понятно, что это!
- Что будем делать? – спросил я офицеров. – Может, собьем их на хрен? Мы же прихватили с собой ПЗРК!
- Теперь уже не поможет! – вздохнул Косарев. – Это всего лишь патруль, но если он погибнет, через пятнадцать минут здесь будет вся авиагруппа! А выстрелов к комплексу у нас всего десять штук. Прикинемся торговым судном. Если не высадят досмотровую партию, прорвемся! Вряд ли они будут топить все лоханки в океане!
- А если они топят всех, чтобы обеспечить себе скрытность? – поинтересовался Мишка.
- Если бы у пилотов был такой приказ, «Лабор» бы уже шел ко дну! – ответил Косарев, продолжая отслеживать маневры штурмовиков. – Нет, им явно что-то надо!
- Может быть, они все-таки сообразили, что очутились в чужой реальности и хотят это проверить? – высказал предположение Олег. – А мы как назло идем под филиппинским флагом! С нами они церемонится не будут! Врежут для острастки из скорострелок, потом подберут уцелевших и поспрашивают их с пристрастием!
- Ну, так дайте приказ на «Аврору». Там еще осталось две ракеты! – посоветовал я. – Два «Шторма» с пятикилотонными боеголовками! Если и не утопят авианосец, то хотя бы повредят!
- Вот именно! Могут и не утопить! – возразил Косарев. – Во-первых, запустить ракеты из-под воды конечно можно, но вот попасть в уязвимое место будет довольно затруднительно. Ты не забыл, что системы наведения уничтожены во время тарана? А во-вторых, ещё неизвестно сколькими боевыми единицами японцы располагают!
- У ракет ведь есть полуавтоматический режим наведения! – настаивал я, но потом задумался над словами Влада. – Но второй вариант всё перечеркивает! Действительно, утопим одного, а остальные нас в капусту покрошат. Так чего делать будем?
- Сидим тихо, ждем продолжения! Разберемся в обстановке. Тогда и будем решать, – сказал Косарев. – Ракеты «Авроры» останутся у нас в качестве последнего козыря!
- Хорошо, шеф, подождем! Хотя я чувствую себя как яблочко у мишени! – сказал я, оглядываясь на шум. На палубу выбралось несколько человек, в том числе Маша, Андрюха и Горыныч. Самолеты сделали ещё один круг и ушли на север. – Кстати, Олежек, а ведь флага у нас нет никакого!
Все дружно посмотрели на мачту. Там было пусто.
- Ты что за лоханку нанял? – спросила Машка у Шевчука. – Это же пираты какие-то! Вон, даже японцы испугались! Смотри, как бы они нас ночью не перерезали! Их боцман, похожий на престарелого Брюса Ли, смотрел на меня плотоядным взглядом!
- Не знаю, когда выходили из порта, флаг был на месте! – начал оправдываться Андрюха. – Да и чего они нам сделают? Весь экипаж «Лабора» - семнадцать человек! А нас больше тридцати!
- Слушай, а ведь то, что патруль не видел флага – к лучшему! – Озарило меня. – Как я понял, японцы в вашем мире очень уважают русских?
- Ну, ещё бы им не уважать! – гордо вскинул голову Влад. – Как мы им наподдали в двадцать пятом! Они после первого Джихада решили прощупать наши восточные рубежи! Ну, и получили по полной!
- Да, и совсем недавно, в восемьдесят третьем, наш флот им хорошо навалял! – вспомнил старший из тройки разведчиков. – Мы их тогда с американцами решили помирить. Американцы сразу унялись, а японцам дух бусидо никак покою не давал!
- Ну, и чем закончилось? – заинтересовался Мишка.
- Утопили к чертям собачьим их новейшие ракетные крейсера! В количестве четырех штук! – усмехнулся разведчик. – Чего они на старых линкорах к Фриско поперлись, как думаете? Больше не на чем было!
- Погоди-ка! – вмешался Влад. – Серега! По твоему хитрому лицу видно, что ты опять какую-то гадость придумал!
- Давай, колись, умник хренов! – толкнул меня локтем в ребра Горыныч.
- Так всё же просто! – ответил я, потирая бок. – Если патруль флага не видел, то его увидят главные силы! Поднимем русский военно-морской!
- А где нам его взять? – брякнул Горыныч и тут же прикусил язык. – Черт! Его же нарисовать, как не фиг делать! Белая простыня и немного синей краски! Андрюха! Тащи сюда этого пиратского старпома!
- А ведь, правда! – посмотрел на меня Косарев. – Флаг русский, на борту полно русских офицеров, азиатов этих, из команды в трюм загоним, чтобы не мелькали! Олег, командуй казакам!
Эйвазов начал распоряжаться. Казаки моментально скрутили команду сухогруза и загнали их в трюм. На своих местах (под присмотром двух автоматчиков) оставили только механика и вахту машинного отделения. Приведенный Андрюхой перепуганный старпом, сбросив маску олимпийского спокойствия, в кратчайшее время нашел простыню и краску. Косой Андреевский крест на полотнище рисовали прямо на палубе. Как только работа была закончена, офицеры неуловимо подтянулись, буквально встав по стойке «смирно». «Вот какое уважение к флагу, пусть даже и самодельному, - подумал я. – Не устаю удивляться этим ребятам, хотя вроде бы знаю их уже как облупленных».
Флаг был торжественно водружен на мачту. Теперь сухогруз стал частью русского военного флота.
- А кого за штурвал поставим? – спохватилась Маша. – В смысле, кто кораблем командовать будет?
- Василий Петрович! – обратился Косарев к старшему разведчику. – Вы трое, единственные на борту морские офицеры, принимайте командование!
- Владислав Аскольдович, - немного смутился разведчик. – Я уже много лет работаю по другому профилю. Подзабыл я навыки кораблевождения. Но вот помощники мои – ребята молодые. Всего третий год, как Морской корпус окончили. Им и карты в руки! Ананьин, Зорич! Давайте, парни, берите управление!
Лейтенанты не заставили себя долго ждать. Из кофров была извлечена офицерская форма, в которой они прибыли в нашу реальность. Не прошло и трех минут, а бравые ребята уже заняли места на мостике. А ещё через пять минут борта сухогруза украсились надписями «Лосось. Владивосток». «Лабор» исчез окончательно.
- А почему такое название смешное? – поинтересовался я у Ананьина. – Может быть надо было написать что-нибудь героическое? Ну, там «Три святителя» или хотя бы «Восток»?
Лейтенант посмотрел на меня, как на тихопомешанного. Потом в его глазах мелькнуло что-то. Он вспомнил, где находится и с кем разговаривает.
- Понимаете, уважаемый, - четко проговаривая каждую букву, начал объяснение лейтенант. – Мы будем изображать вспомогательное судно. А в русском флоте не принято давать вспомогательным судам громкие имена. Не заслужили… В зависимости от водоизмещения судна ему присваивается название города, местности или рыбы. В тихоокеанском флоте приняты «рыбные» названия. Японцам об этом прекрасно известно.
- Понятно, - рассеянно отозвался я, глядя с высоты мостика на палубу. Там продолжалась аккуратная, целеустремленная деятельность. Казаки на всякий случай готовились к бою. Вдоль фальшбортов устанавливались и маскировались ПТРК и ПЗРК. Турболет снова расчехлили и изготовили к взлету. Ну, если японцы наедут, мало им не покажется. Насколько я помнил по краткому курсу подготовки, реактивные снаряды «бетамирянских» противотанковых комплексов несли кумулятивный заряд, равный по мощности ста килограммам тротила. Авианосцу это конечно как комариный укус, а эсминцу сильно поплохеет.
Стоявший у пульта радиолокатора лейтенант Зорич присвистнул. Я взглянул через его плечо на экран. Огромная зеленая клякса заполняла чуть ли не четверть круга.
- Вот так дура! – тоже присвистнул я. – Все-таки авианосец?
- Может и линкор, - задумался Зорич. – Нет, это должен быть авианосец, типа «Синано». Линкоры реактивную авиацию не несут. Хотя не исключается вероятность, что линкорное прикрытие болтается где-то неподалеку. В пропавшей эскадре было два авианосца, два линкора и два тяжелых крейсера. «Ямато» и «Тонэ» остались у нас, значит из крупных кораблей здесь может находится «Синано», «Фусо», «Мусаши» и «Меко». Радарчик на нашей калоше совсем дохлый. До цели всего сорок миль. А прет эта чушка почти полным ходом, значит, часа через полтора мы его увидим.
Закончив с приготовлениями, на мостик поднялись командиры, Косарев, Голосов, Эйвазов. Минут через пять к ним присоединились Гарик, Мишка и Мария. А ещё через минуту в дверь протиснулся Соловьев, тащивший гравиволновой приемопередатчик и два казака со спецаппаратурой. Казаки стали сразу настраивать свои приборы. Разворачивались один за другим голопроекции «экранов». В отсеке стало очень тесно.
- Цель приближается с норда. Цель групповая, но крупный объект только один. До контакта двадцать минут, - доложил начальству Зорич.
- Что в эфире? – негромко спросил Косарев.
- Эфир чист! – откликнулся молодой урядник, не спуская глаз с голопроекции, на которой плясали синусоиды сигналов. – Наблюдается активность в диапазоне УКВ, но дальность – шестьсот-семьсот километров. Японцы молчат!
- Похоже, это все, что осталось от эскадры, а на плечах у них висят американцы! - заметил Соловьев. – Вряд ли они будут связываться с нами. Какого-нибудь нейтрала запросто бы утопили, чтобы охотников не навел! А нас трогать не будут!
- Вашими бы устами, Василий Петрович, да мед пить, - усмехнулся Косарев.
Гарик и Олег вышли на крыло мостика. Достав электронные бинокли, они стали смотреть на север.
- Вот они! – первым обрадовал Гарик. – Действительно, кораблик тот ещё!
- Четыре эсминца и авианосец! – четко доложил Олег, повернувшись к Косареву.
- Немного же их осталось! – сказал Косарев. – А ведь эскадра была в двадцать шесть вымпелов, сто девяносто два самолета, шестнадцать вертолетов. Крепко им американцы наподдали!
- Один из эсминцев отделился от группы, быстро приближается к нам! – сообщил Эйвазов.
- «Метеор» на взлет! – тут же скомандовал Косарев. – Похоже, началось!
Турболет ушел вверх резко, с крутым тангажом, словно выпрыгнул. Эсминец уже было видно невооруженным взглядом. Таща форштевнем огромные буруны, корабль шел на перехват сухогруза, бодро перебираясь с волны на волну. «Красиво идут, уверенно, - подумал я». И в этот момент на эсминце резко переложили руль, выходя на параллельный курс. Видимо, японцы увидели набирающий скорость «Метеор».
- Ага, поняли, что добыча может кусаться, и решили не выё…ся! – с удовлетворением сказал Владислав. Турболет сделал над японцем круг, демонстрируя всем желающим подвешенные на пилонах «Секиры». На эсминце поняли намек. Развернутые в нашу сторону орудия торопливо возвращались в диаметральную плоскость. Подойдя на три кабельтова с корабля стали сигналит ратьером, дублируя сообщение флагами.
- Чего хотят? – не поворачиваясь, спросил Косарев.
- Просят представиться! – перевел Ананьин.
- А есть на нашем корыте сигнальный прожектор? – небрежно поинтересовался Влад.
- Есть, - ответил лейтенант, - вон он, на поручнях, возле господина есаула закреплен.
- Ну, так давай им ответим! – Влад глянул на Ананьина и тот сорвался с места. Подскочив к ратьеру, лейтенант застучал заслонками в бешеном темпе. На эсминце тоже мигнули, давая квитанцию о получении сообщения. На мостике наступила тишина. Все ждали дальнейших действий японцев.
- На эсминце заработал маломощный передатчик, - негромко сказал урядник. – С авианосца отвечают.
- Согласовывают тактику, - обронил Соловьев.
- И не боятся, что их засекут американцы? – удивилась Маша.
- Эти рации предназначены для связи внутри эскадры, - объяснил кавторанг, - их сигнал идет всего миль на пятнадцать! Ну, чего они тянут?
С эсминца снова замигал прожектор.
- Пишут, что приносят извинения за беспокойство, - перевел Ананьин. – Просят, подчеркнуто просят, чтобы на авианосец прибыл представитель русского флота. Говорят, что у них есть для нас важное сообщение. Предлагают выслать вертолет. Что ответить?
- Пускай присылают! – сказал Косарев. Лейтенант отстучал ответ. – Хотя их важную новость мы знаем и так! На американцев будут жаловаться, мол воюют не так и не тем! Ничего, послушаем, покиваем головами, скажем, что немедленно поставим в известность командование. К японцам полечу я! Сейчас главное – голову им заморочить, пока они не просекли, что за спиной у нас никого нет! Насколько я знаю, в этой реальности Тихоокеанский флот России от стенок не отходит! А если кто и отходит, то в эти края не забирается.
- Я полечу с тобой! – немедленно встрял я. – Кто лучше нас троих знает нюансы пробоев реальности! Но если со мной что случится, Мишка и Гарик сумеют построить ворота для «Авроры» самостоятельно!
- Сережа! – дернула меня за рукав жена. Я тихонько сжал её ладошку, глядя в глаза. Маша сникла, понимая, что моё решение окончательное.
- Хорошо, Сергей! – кивнул Влад после небольшой паузы. – Полетим вдвоем!
2 ГЛАВА
Поскольку создались все условия для максимально скрытой посадки, Косарев решился. Все снова заняли места в противоперегрузочных танках. «Аврора» стал плавно гасить скорость, постепенно погружаясь в атмосферу. Посадка такого огромного корабля требовала мастерства всего экипажа. Крейсер снижался кормой вперед, тормозя основными двигателями. Это положение могло сохраняться до самого контакта с поверхностью. Разворачиваться, подобно «шаттлам» ему не требовалось.
Голос капитана «Авроры» в наушниках через равные промежутки объявлял высоту. Посадка проходила в штатном режиме. Вскоре выяснилось, что по Маркизским островам мы промахнулись. Точка приводнения пришлась немного западнее архипелага. На полпути к атоллу Каролайн.
Когда вокруг лежавшего на поверхности воды корабля разошлись густые клубы пара, оператор дал на мониторы картинку с наружных камер. Ничего интересного, погода как в Москве в конце октября. Темно-свинцовые тучи висели прямо над головой. Из них, охлаждая обшивку лился сильный дождь. Море вокруг было пустынным. Да и кто полезет сюда во время такого шторма.
На наше счастье, к вечеру ураган стал стихать. Половина экипажа мучилась морской болезнью. От этой напасти не спасали даже коконы. «Аврора», хотя и напоминал внешне подводную лодку, но с мореходными качествами у него было не очень. Вернее совсем никак! А погружаться на глубину капитан Голосов не захотел, сославшись на слишком маленькие запасы «топлива». Их бы хватило теперь только на один взлет. Да, вокруг был целый океан воды, но плазменным двигателям подходит только дистиллированная.
Вместе со штормом утихла и магнитная буря и мы наконец-то связались с Шевчуком. Арендованный им филиппинский сухогруз «Лабор», водоизмещением три тысячи тонн, благополучно пережил непогоду. Узнав, что мы промахнулись на восемьдесят миль, Андрюха поспешил на помощь, насколько позволяли старые дизеля его посудины. Судя по отдельным, полуматерным возгласам Шевчука, парадный ход его галоши составлял всего пятнадцать узлов. Наши фрегаты под парусом и то быстрее ходили.
Худо-бедно, но к полуночи «Лабор» встал рядом с «Авророй». Мы стали вылезать наружу, преодолевая стоящие вертикально палубы. Я поднялся на борт сухогруза в первой десятке. Сделать это было достаточно просто, крейсер возвышался над судном метров на десять, а уж в длину превышал обшарпанного «торговца» раза в три. На полубаке стояло несколько моряков. Настоящий интернационал. Здесь были и китайцы и филиппинцы с малайцами, и пара индусов. На крейсер они взирали с олимпийским спокойствием, явно принимая его за подводную лодку. А вот выгрузка с такой лодки группы людей, тайно, глубокой ночью… Видимо в этих местах случалось и не такое, раз экипаж сухогруза не проявляет эмоций.
Андрюха Шевчук, обнимавший всех прибывших по очереди, добрался и до меня.
- Черт! Серега! Как я рад вашему возвращению! – крикнул друг, хлопая меня по плечам, словно проверяя на прочность. – Хорошо то, что хорошо кончается!
- Не уверен, что все закончилось, - охладил я порыв Шевчука. – Вот когда мы будем в Москве… Давай по быстрому разгрузимся и отвалим!
- Щас все сделаем, Серега! Не волнуйся! Эй, чиф! – Андрюха жестом привлек внимание худого, жилистого мужика в белой фуражке с «крабом». Мужичок имел европейскую внешность. – Старший помощник этой лоханки, - представил моряка Шевчук. – Серега, у меня с аглицким нелады, так ты сам скажи ему, чтобы начинал погрузку! Вещей то у вас много?
- Да, нет, не очень! – ответил я, передавая старпому приказ. Чиф молча кивнул, отошел в сторону и стал гонять матросов отрывистыми, лающими командами.
Эвакуация пошла своим чередом. Вскоре на сухогруз перебрались все десантники и половина экипажа. Косарев и Голосов уже переговаривались с прибывшими разведчиками. Капитан «Авроры» сжимал в руках небольшой черный кейс. В нем были инфокристаллы с записями нашей экспедиции. На крейсере распахнулись створки ангарной палубы. Оставшиеся на борту стали поднимать из недр корабля «Метеор». Эйвазов зычным голосом расставлял своих казаков по палубе.
Через пару часов с погрузочно-разгрузочными работами было закончено. На борт «Лабора» перенесли снаряжение и оборудование, необходимое в дороге, а также личные вещи экипажа и десантного наряда. Дежурными на крейсере добровольно остались четыре человека, в том числе Антон Крюков. На «Авроре» заполнили пустой грузовой трюм, космолет принял вертикальное положение и кормой вперед пошел на дно. Глубина в этом месте была метров пятьсот. Прошло минут пять и с крейсера доложили, что твердо стоят на грунте. Теперь чтобы поднять крейсер, нужно всего лишь запустить ходовые двигатели. Я представил себе зрелище вылетающего из под воды космического корабля, похожего на гигантскую ракету, запущенную с подводной лодки. Это должно было смотреться потрясающе! Не дай бог, здесь в этот момент окажутся посторонние зрители, обделанные штаны им обеспечены.
К рассвету мы отошли от места укрытия «Авроры» миль на сорок. Дождь закончился, небо начало проясняться. Сухогруз, скрипя расхлябанным набором корпуса, бодро пер на запад, держа «огромную» скорость в десять узлов. Я с Олегом стоял на юте, возле укрытого брезентом «Метеора». Мы молча покуривали, наблюдая как точно в створе кильватерной струи вылезает из-за горизонта солнце. Картинка была настолько мирной и идиллической, что я почти с возмущением поднял голову вверх, на звук пролетающего самолета.
Они шли низко, на высоте не больше двухсот метров. Два больших, боевых ероплана. Вид у них был непривычный и пугающий. Дельтовидные консоли крыла напоминали американский прототип Ф-22 «Раптор», но размах был гораздо больше, раза в полтора. При этом очень короткий фюзеляж, с остроносым обтекателем и небольшим кокпитом. Ну, вылитые крокодилы с крыльями!
Самолеты сделали круг над сухогрузом. В лучах солнца блеснули под крылом многочисленные ракеты. Штук десять, не меньше!
- Мать их азиатскую! – присвистнул подошедший Бэтмен. – Неужели японцы?
Действительно, ярко-красные кружочки опознавательных знаков недвусмысленно указывали на принадлежность штурмовиков именно к этой стране. Но что японским самолетам делать в южной части Тихого океана? Да и нет на вооружении Сил Самообороны таких самолетов! Неужели это иномиряне? Те самые, из «бета-мира»? Но так ведь бои с ними шли далеко на севере, за несколько тысяч миль отсюда!
- Да, это «Сидэн»! – подтвердил мои опасения Олег. – Палубные истребители-бомбардировщики японского императорского флота! Значит где-то рядом их авианосец! Пойду, предупрежу Косарева.
Но Косарев и Голосов уже сами вышли на палубу. Мельком глянув на кружащие в небе самолеты, Голосов покачал головой и тихо сказал:
- Опоздали! Пять минут назад с «Авроры» пришло сообщение о приближении большой надводной цели. Теперь понятно, что это!
- Что будем делать? – спросил я офицеров. – Может, собьем их на хрен? Мы же прихватили с собой ПЗРК!
- Теперь уже не поможет! – вздохнул Косарев. – Это всего лишь патруль, но если он погибнет, через пятнадцать минут здесь будет вся авиагруппа! А выстрелов к комплексу у нас всего десять штук. Прикинемся торговым судном. Если не высадят досмотровую партию, прорвемся! Вряд ли они будут топить все лоханки в океане!
- А если они топят всех, чтобы обеспечить себе скрытность? – поинтересовался Мишка.
- Если бы у пилотов был такой приказ, «Лабор» бы уже шел ко дну! – ответил Косарев, продолжая отслеживать маневры штурмовиков. – Нет, им явно что-то надо!
- Может быть, они все-таки сообразили, что очутились в чужой реальности и хотят это проверить? – высказал предположение Олег. – А мы как назло идем под филиппинским флагом! С нами они церемонится не будут! Врежут для острастки из скорострелок, потом подберут уцелевших и поспрашивают их с пристрастием!
- Ну, так дайте приказ на «Аврору». Там еще осталось две ракеты! – посоветовал я. – Два «Шторма» с пятикилотонными боеголовками! Если и не утопят авианосец, то хотя бы повредят!
- Вот именно! Могут и не утопить! – возразил Косарев. – Во-первых, запустить ракеты из-под воды конечно можно, но вот попасть в уязвимое место будет довольно затруднительно. Ты не забыл, что системы наведения уничтожены во время тарана? А во-вторых, ещё неизвестно сколькими боевыми единицами японцы располагают!
- У ракет ведь есть полуавтоматический режим наведения! – настаивал я, но потом задумался над словами Влада. – Но второй вариант всё перечеркивает! Действительно, утопим одного, а остальные нас в капусту покрошат. Так чего делать будем?
- Сидим тихо, ждем продолжения! Разберемся в обстановке. Тогда и будем решать, – сказал Косарев. – Ракеты «Авроры» останутся у нас в качестве последнего козыря!
- Хорошо, шеф, подождем! Хотя я чувствую себя как яблочко у мишени! – сказал я, оглядываясь на шум. На палубу выбралось несколько человек, в том числе Маша, Андрюха и Горыныч. Самолеты сделали ещё один круг и ушли на север. – Кстати, Олежек, а ведь флага у нас нет никакого!
Все дружно посмотрели на мачту. Там было пусто.
- Ты что за лоханку нанял? – спросила Машка у Шевчука. – Это же пираты какие-то! Вон, даже японцы испугались! Смотри, как бы они нас ночью не перерезали! Их боцман, похожий на престарелого Брюса Ли, смотрел на меня плотоядным взглядом!
- Не знаю, когда выходили из порта, флаг был на месте! – начал оправдываться Андрюха. – Да и чего они нам сделают? Весь экипаж «Лабора» - семнадцать человек! А нас больше тридцати!
- Слушай, а ведь то, что патруль не видел флага – к лучшему! – Озарило меня. – Как я понял, японцы в вашем мире очень уважают русских?
- Ну, ещё бы им не уважать! – гордо вскинул голову Влад. – Как мы им наподдали в двадцать пятом! Они после первого Джихада решили прощупать наши восточные рубежи! Ну, и получили по полной!
- Да, и совсем недавно, в восемьдесят третьем, наш флот им хорошо навалял! – вспомнил старший из тройки разведчиков. – Мы их тогда с американцами решили помирить. Американцы сразу унялись, а японцам дух бусидо никак покою не давал!
- Ну, и чем закончилось? – заинтересовался Мишка.
- Утопили к чертям собачьим их новейшие ракетные крейсера! В количестве четырех штук! – усмехнулся разведчик. – Чего они на старых линкорах к Фриско поперлись, как думаете? Больше не на чем было!
- Погоди-ка! – вмешался Влад. – Серега! По твоему хитрому лицу видно, что ты опять какую-то гадость придумал!
- Давай, колись, умник хренов! – толкнул меня локтем в ребра Горыныч.
- Так всё же просто! – ответил я, потирая бок. – Если патруль флага не видел, то его увидят главные силы! Поднимем русский военно-морской!
- А где нам его взять? – брякнул Горыныч и тут же прикусил язык. – Черт! Его же нарисовать, как не фиг делать! Белая простыня и немного синей краски! Андрюха! Тащи сюда этого пиратского старпома!
- А ведь, правда! – посмотрел на меня Косарев. – Флаг русский, на борту полно русских офицеров, азиатов этих, из команды в трюм загоним, чтобы не мелькали! Олег, командуй казакам!
Эйвазов начал распоряжаться. Казаки моментально скрутили команду сухогруза и загнали их в трюм. На своих местах (под присмотром двух автоматчиков) оставили только механика и вахту машинного отделения. Приведенный Андрюхой перепуганный старпом, сбросив маску олимпийского спокойствия, в кратчайшее время нашел простыню и краску. Косой Андреевский крест на полотнище рисовали прямо на палубе. Как только работа была закончена, офицеры неуловимо подтянулись, буквально встав по стойке «смирно». «Вот какое уважение к флагу, пусть даже и самодельному, - подумал я. – Не устаю удивляться этим ребятам, хотя вроде бы знаю их уже как облупленных».
Флаг был торжественно водружен на мачту. Теперь сухогруз стал частью русского военного флота.
- А кого за штурвал поставим? – спохватилась Маша. – В смысле, кто кораблем командовать будет?
- Василий Петрович! – обратился Косарев к старшему разведчику. – Вы трое, единственные на борту морские офицеры, принимайте командование!
- Владислав Аскольдович, - немного смутился разведчик. – Я уже много лет работаю по другому профилю. Подзабыл я навыки кораблевождения. Но вот помощники мои – ребята молодые. Всего третий год, как Морской корпус окончили. Им и карты в руки! Ананьин, Зорич! Давайте, парни, берите управление!
Лейтенанты не заставили себя долго ждать. Из кофров была извлечена офицерская форма, в которой они прибыли в нашу реальность. Не прошло и трех минут, а бравые ребята уже заняли места на мостике. А ещё через пять минут борта сухогруза украсились надписями «Лосось. Владивосток». «Лабор» исчез окончательно.
- А почему такое название смешное? – поинтересовался я у Ананьина. – Может быть надо было написать что-нибудь героическое? Ну, там «Три святителя» или хотя бы «Восток»?
Лейтенант посмотрел на меня, как на тихопомешанного. Потом в его глазах мелькнуло что-то. Он вспомнил, где находится и с кем разговаривает.
- Понимаете, уважаемый, - четко проговаривая каждую букву, начал объяснение лейтенант. – Мы будем изображать вспомогательное судно. А в русском флоте не принято давать вспомогательным судам громкие имена. Не заслужили… В зависимости от водоизмещения судна ему присваивается название города, местности или рыбы. В тихоокеанском флоте приняты «рыбные» названия. Японцам об этом прекрасно известно.
- Понятно, - рассеянно отозвался я, глядя с высоты мостика на палубу. Там продолжалась аккуратная, целеустремленная деятельность. Казаки на всякий случай готовились к бою. Вдоль фальшбортов устанавливались и маскировались ПТРК и ПЗРК. Турболет снова расчехлили и изготовили к взлету. Ну, если японцы наедут, мало им не покажется. Насколько я помнил по краткому курсу подготовки, реактивные снаряды «бетамирянских» противотанковых комплексов несли кумулятивный заряд, равный по мощности ста килограммам тротила. Авианосцу это конечно как комариный укус, а эсминцу сильно поплохеет.
Стоявший у пульта радиолокатора лейтенант Зорич присвистнул. Я взглянул через его плечо на экран. Огромная зеленая клякса заполняла чуть ли не четверть круга.
- Вот так дура! – тоже присвистнул я. – Все-таки авианосец?
- Может и линкор, - задумался Зорич. – Нет, это должен быть авианосец, типа «Синано». Линкоры реактивную авиацию не несут. Хотя не исключается вероятность, что линкорное прикрытие болтается где-то неподалеку. В пропавшей эскадре было два авианосца, два линкора и два тяжелых крейсера. «Ямато» и «Тонэ» остались у нас, значит из крупных кораблей здесь может находится «Синано», «Фусо», «Мусаши» и «Меко». Радарчик на нашей калоше совсем дохлый. До цели всего сорок миль. А прет эта чушка почти полным ходом, значит, часа через полтора мы его увидим.
Закончив с приготовлениями, на мостик поднялись командиры, Косарев, Голосов, Эйвазов. Минут через пять к ним присоединились Гарик, Мишка и Мария. А ещё через минуту в дверь протиснулся Соловьев, тащивший гравиволновой приемопередатчик и два казака со спецаппаратурой. Казаки стали сразу настраивать свои приборы. Разворачивались один за другим голопроекции «экранов». В отсеке стало очень тесно.
- Цель приближается с норда. Цель групповая, но крупный объект только один. До контакта двадцать минут, - доложил начальству Зорич.
- Что в эфире? – негромко спросил Косарев.
- Эфир чист! – откликнулся молодой урядник, не спуская глаз с голопроекции, на которой плясали синусоиды сигналов. – Наблюдается активность в диапазоне УКВ, но дальность – шестьсот-семьсот километров. Японцы молчат!
- Похоже, это все, что осталось от эскадры, а на плечах у них висят американцы! - заметил Соловьев. – Вряд ли они будут связываться с нами. Какого-нибудь нейтрала запросто бы утопили, чтобы охотников не навел! А нас трогать не будут!
- Вашими бы устами, Василий Петрович, да мед пить, - усмехнулся Косарев.
Гарик и Олег вышли на крыло мостика. Достав электронные бинокли, они стали смотреть на север.
- Вот они! – первым обрадовал Гарик. – Действительно, кораблик тот ещё!
- Четыре эсминца и авианосец! – четко доложил Олег, повернувшись к Косареву.
- Немного же их осталось! – сказал Косарев. – А ведь эскадра была в двадцать шесть вымпелов, сто девяносто два самолета, шестнадцать вертолетов. Крепко им американцы наподдали!
- Один из эсминцев отделился от группы, быстро приближается к нам! – сообщил Эйвазов.
- «Метеор» на взлет! – тут же скомандовал Косарев. – Похоже, началось!
Турболет ушел вверх резко, с крутым тангажом, словно выпрыгнул. Эсминец уже было видно невооруженным взглядом. Таща форштевнем огромные буруны, корабль шел на перехват сухогруза, бодро перебираясь с волны на волну. «Красиво идут, уверенно, - подумал я». И в этот момент на эсминце резко переложили руль, выходя на параллельный курс. Видимо, японцы увидели набирающий скорость «Метеор».
- Ага, поняли, что добыча может кусаться, и решили не выё…ся! – с удовлетворением сказал Владислав. Турболет сделал над японцем круг, демонстрируя всем желающим подвешенные на пилонах «Секиры». На эсминце поняли намек. Развернутые в нашу сторону орудия торопливо возвращались в диаметральную плоскость. Подойдя на три кабельтова с корабля стали сигналит ратьером, дублируя сообщение флагами.
- Чего хотят? – не поворачиваясь, спросил Косарев.
- Просят представиться! – перевел Ананьин.
- А есть на нашем корыте сигнальный прожектор? – небрежно поинтересовался Влад.
- Есть, - ответил лейтенант, - вон он, на поручнях, возле господина есаула закреплен.
- Ну, так давай им ответим! – Влад глянул на Ананьина и тот сорвался с места. Подскочив к ратьеру, лейтенант застучал заслонками в бешеном темпе. На эсминце тоже мигнули, давая квитанцию о получении сообщения. На мостике наступила тишина. Все ждали дальнейших действий японцев.
- На эсминце заработал маломощный передатчик, - негромко сказал урядник. – С авианосца отвечают.
- Согласовывают тактику, - обронил Соловьев.
- И не боятся, что их засекут американцы? – удивилась Маша.
- Эти рации предназначены для связи внутри эскадры, - объяснил кавторанг, - их сигнал идет всего миль на пятнадцать! Ну, чего они тянут?
С эсминца снова замигал прожектор.
- Пишут, что приносят извинения за беспокойство, - перевел Ананьин. – Просят, подчеркнуто просят, чтобы на авианосец прибыл представитель русского флота. Говорят, что у них есть для нас важное сообщение. Предлагают выслать вертолет. Что ответить?
- Пускай присылают! – сказал Косарев. Лейтенант отстучал ответ. – Хотя их важную новость мы знаем и так! На американцев будут жаловаться, мол воюют не так и не тем! Ничего, послушаем, покиваем головами, скажем, что немедленно поставим в известность командование. К японцам полечу я! Сейчас главное – голову им заморочить, пока они не просекли, что за спиной у нас никого нет! Насколько я знаю, в этой реальности Тихоокеанский флот России от стенок не отходит! А если кто и отходит, то в эти края не забирается.
- Я полечу с тобой! – немедленно встрял я. – Кто лучше нас троих знает нюансы пробоев реальности! Но если со мной что случится, Мишка и Гарик сумеют построить ворота для «Авроры» самостоятельно!
- Сережа! – дернула меня за рукав жена. Я тихонько сжал её ладошку, глядя в глаза. Маша сникла, понимая, что моё решение окончательное.
- Хорошо, Сергей! – кивнул Влад после небольшой паузы. – Полетим вдвоем!
2 ГЛАВА
- Ну, ты как? Не нервничаешь? – негромко спросил Влад. – А то я смотрю, ты все ерзаешь и ерзаешь!
- Ага! Весь на нервы изошел! – усмехнулся я, вытягивая ноги и откидываясь на жесткую спинку сиденья. Удобно устроиться на этой дурацкой скамейке не получалось. Но мне и так было не плохо. Тайком от товарищей я залил в левую фляжку «Юшмана» коньяк, и теперь периодически прикладывался к внутришлемному соску.
Японский вертолет оказался сплошным недоразумением. В нашей реальности вертолеты и то получше. А этот шедевр технической мысли больше всего напоминал раздувшийся МИ-2. Сиденья жесткие, из каких-то щелей дует сквозняк, а движки грохочут так, что пришлось отключить наружные микрофоны комбеза. Но мелкая вибрация корпуса пронимала до костей. В общем, не полет, а сказка.
После нашего согласия на переговоры, транспортное средство прислали уже через полчаса. Видимо, японскому адмиралу очень не терпелось поделиться своими наблюдениями. Но в гости к нему мы отправились снаряженные, как для небольшого боя. Бронекомбинезоны «Юшман», автоматы, пистолеты, ножи, гранаты. Если, не дай бог, на авианосце нас ждет засада, мало японцам не покажется.
- Вот, скажи мне лучше, Влад! – начал я, с трудом найдя устойчивую позу. – Откуда в вашем мире у японцев такой флот?
- Чего ты удивляешься? - переспросил Влад. – В твоей реальности, насколько мне помнится, тоже были похожие корабли!
- Да, не похожие, а точно такие же! Но ведь погибли же все, ещё во вторую мировую! А с тех пор таких монстров уже не строят!
- А американские авианосцы? – хмыкнул Косарев.
- США чуть ли не единственная страна в моем мире, содержащая таких монстров! Экономически невыгодно, да и с военной точки зрения опасно! Выгоднее строить небольшие авианосцы, на двадцать пять – тридцать самолетов. Дешевле и не так фатально в случае гибели! Несмотря на огромную охрану, таскать по океану, в качестве мишеней эти корыта-переростки, значит элементарно нарываться! Ну, ты же знаешь, в нашем мире некому бросить вызов американцам!
- А вот в нашем, есть кому! – усмехнулся Влад. – Японская империя и САСШ долбят друг друга в акватории Тихого океана добрых полвека. Эти корабли-монстры были созданы японцами для первого удара. Шесть линкоров типа «Ямато», последний – «Нагато», спущен на воду в 1957 году. И четыре авианосца типа «Синано», новейший – «Фусо», 1953 года. Японцы все силы надорвали, чтобы осилить постройку сей Непобедимой армады. Рассчитывали на большой успех. И это им удалось! Война началась в шестьдесят третьем. В течение двух первых месяцев японцы захватили Гавайи и Филиппины.
- Круто! – восхитился я. – И чем дело кончилось?
- Ну, пока они артиллерийские корабли друг против друга применяли, Россия помалкивала. – Опять усмехнулся Влад. – Но вот когда стали ракетами пулять, мы вмешались и быстро навели порядок! Ты же слышал – утопили новейшие ракетные крейсера, закупленные японцами в Великобритании.
- Кажется, прибыли! – сообщил Косарев, посмотрев в крохотный иллюминатор. Я тоже глянул наружу. Вот это да! Видал я в своей жизни корабли, но такой! Это же настоящий плавучий остров! Длина не менее трехсот метров, высота надстройки с десятиэтажный дом! Палуба расписана камуфляжными разводами, у кормового подъемника стоят четыре истребителя. Видимо, дежурное звено.
Наш вертолет сделал полупетлю, заходя с противоположного надстройке борта. Отсюда было видно, что в районе миделя чернеет большая пробоина. Либо «Гарпун», либо «Томагавк». Совсем немного до ватерлинии не дотянул. Да, нет! «Гарпун» при атаке заходит сверху, значит это точно дырка от «Томагавка». Современный корабль такое попадание пополам бы порвало. А этот небольшой (относительно!) дырой отделался. Гм, броня крепка… Ага, а вон на палубе видно попадание от «Гарпуна». Аккуратное такое, входное отверстие. Только настил вокруг него кажется вздутым. Нырнула стало быть ракета, и взорвалась внутри! Хотя это могла быть и бронебойная бомба, если их ещё не сняли с вооружения.
Да, крепко ребятам досталось! Но ведь могло быть и хуже! Вероятно, основной удар пришелся на второй авианосец.
- Кстати, насчет корыт-переростков, - послышался в наушниках насмешливый голос Влада, - наши авианосцы, типа «Владимир Мономах», на тридцать метров длиннее и на пятнадцать тысяч тонн тяжелее. Просто, за счет новых технологий, они строятся в пять раз быстрее и стоят в десять раз дешевле, чем традиционные.
Вертолет коснулся посадочными лыжами настила палубы, дернулся несколько раз, словно в агонии и затих. Я, на всякий случай снял автомат с предохранителя. Наружный люк распахнулся, внутрь сунулась какая-то рожа, но, увидев направленный на него ствол «сто четвертого», отпрянула. Мы с Косаревым переглянулись и последовали на выход. Выпрыгнув из вертолета, я удивленно поковырял покрытие носком ботинка – оно ощутимо пружинило под ногами. Битум что ли какой-то?
- Натуральный каучук! – не оборачиваясь, пояснил Косарев. – Это они такой способ смягчения посадки изобрели. О том, что эта штука горит хорошо, никто не подумал… Так, а вот и комиссия по встрече. Ты микрофоны наружные включи, а то всю программу пропустишь!
Я последовал совету и огляделся. Вертолет сел практически вплотную к «острову» надстройки. Метрах в двадцати от нас переминались с ноги на ногу встречающие. Два офицера и четыре морских пехотинца с винтовками, похожими на французские ФАМАС. Влад сделал ровно пять шагов вперед и остановился. Группа встречающих тоже пришла в движение. Морпехи остались на месте, а офицеры подошли к Владу.
- Ага! Весь на нервы изошел! – усмехнулся я, вытягивая ноги и откидываясь на жесткую спинку сиденья. Удобно устроиться на этой дурацкой скамейке не получалось. Но мне и так было не плохо. Тайком от товарищей я залил в левую фляжку «Юшмана» коньяк, и теперь периодически прикладывался к внутришлемному соску.
Японский вертолет оказался сплошным недоразумением. В нашей реальности вертолеты и то получше. А этот шедевр технической мысли больше всего напоминал раздувшийся МИ-2. Сиденья жесткие, из каких-то щелей дует сквозняк, а движки грохочут так, что пришлось отключить наружные микрофоны комбеза. Но мелкая вибрация корпуса пронимала до костей. В общем, не полет, а сказка.
После нашего согласия на переговоры, транспортное средство прислали уже через полчаса. Видимо, японскому адмиралу очень не терпелось поделиться своими наблюдениями. Но в гости к нему мы отправились снаряженные, как для небольшого боя. Бронекомбинезоны «Юшман», автоматы, пистолеты, ножи, гранаты. Если, не дай бог, на авианосце нас ждет засада, мало японцам не покажется.
- Вот, скажи мне лучше, Влад! – начал я, с трудом найдя устойчивую позу. – Откуда в вашем мире у японцев такой флот?
- Чего ты удивляешься? - переспросил Влад. – В твоей реальности, насколько мне помнится, тоже были похожие корабли!
- Да, не похожие, а точно такие же! Но ведь погибли же все, ещё во вторую мировую! А с тех пор таких монстров уже не строят!
- А американские авианосцы? – хмыкнул Косарев.
- США чуть ли не единственная страна в моем мире, содержащая таких монстров! Экономически невыгодно, да и с военной точки зрения опасно! Выгоднее строить небольшие авианосцы, на двадцать пять – тридцать самолетов. Дешевле и не так фатально в случае гибели! Несмотря на огромную охрану, таскать по океану, в качестве мишеней эти корыта-переростки, значит элементарно нарываться! Ну, ты же знаешь, в нашем мире некому бросить вызов американцам!
- А вот в нашем, есть кому! – усмехнулся Влад. – Японская империя и САСШ долбят друг друга в акватории Тихого океана добрых полвека. Эти корабли-монстры были созданы японцами для первого удара. Шесть линкоров типа «Ямато», последний – «Нагато», спущен на воду в 1957 году. И четыре авианосца типа «Синано», новейший – «Фусо», 1953 года. Японцы все силы надорвали, чтобы осилить постройку сей Непобедимой армады. Рассчитывали на большой успех. И это им удалось! Война началась в шестьдесят третьем. В течение двух первых месяцев японцы захватили Гавайи и Филиппины.
- Круто! – восхитился я. – И чем дело кончилось?
- Ну, пока они артиллерийские корабли друг против друга применяли, Россия помалкивала. – Опять усмехнулся Влад. – Но вот когда стали ракетами пулять, мы вмешались и быстро навели порядок! Ты же слышал – утопили новейшие ракетные крейсера, закупленные японцами в Великобритании.
- Кажется, прибыли! – сообщил Косарев, посмотрев в крохотный иллюминатор. Я тоже глянул наружу. Вот это да! Видал я в своей жизни корабли, но такой! Это же настоящий плавучий остров! Длина не менее трехсот метров, высота надстройки с десятиэтажный дом! Палуба расписана камуфляжными разводами, у кормового подъемника стоят четыре истребителя. Видимо, дежурное звено.
Наш вертолет сделал полупетлю, заходя с противоположного надстройке борта. Отсюда было видно, что в районе миделя чернеет большая пробоина. Либо «Гарпун», либо «Томагавк». Совсем немного до ватерлинии не дотянул. Да, нет! «Гарпун» при атаке заходит сверху, значит это точно дырка от «Томагавка». Современный корабль такое попадание пополам бы порвало. А этот небольшой (относительно!) дырой отделался. Гм, броня крепка… Ага, а вон на палубе видно попадание от «Гарпуна». Аккуратное такое, входное отверстие. Только настил вокруг него кажется вздутым. Нырнула стало быть ракета, и взорвалась внутри! Хотя это могла быть и бронебойная бомба, если их ещё не сняли с вооружения.
Да, крепко ребятам досталось! Но ведь могло быть и хуже! Вероятно, основной удар пришелся на второй авианосец.
- Кстати, насчет корыт-переростков, - послышался в наушниках насмешливый голос Влада, - наши авианосцы, типа «Владимир Мономах», на тридцать метров длиннее и на пятнадцать тысяч тонн тяжелее. Просто, за счет новых технологий, они строятся в пять раз быстрее и стоят в десять раз дешевле, чем традиционные.
Вертолет коснулся посадочными лыжами настила палубы, дернулся несколько раз, словно в агонии и затих. Я, на всякий случай снял автомат с предохранителя. Наружный люк распахнулся, внутрь сунулась какая-то рожа, но, увидев направленный на него ствол «сто четвертого», отпрянула. Мы с Косаревым переглянулись и последовали на выход. Выпрыгнув из вертолета, я удивленно поковырял покрытие носком ботинка – оно ощутимо пружинило под ногами. Битум что ли какой-то?
- Натуральный каучук! – не оборачиваясь, пояснил Косарев. – Это они такой способ смягчения посадки изобрели. О том, что эта штука горит хорошо, никто не подумал… Так, а вот и комиссия по встрече. Ты микрофоны наружные включи, а то всю программу пропустишь!
Я последовал совету и огляделся. Вертолет сел практически вплотную к «острову» надстройки. Метрах в двадцати от нас переминались с ноги на ногу встречающие. Два офицера и четыре морских пехотинца с винтовками, похожими на французские ФАМАС. Влад сделал ровно пять шагов вперед и остановился. Группа встречающих тоже пришла в движение. Морпехи остались на месте, а офицеры подошли к Владу.