Страница:
Сабрина закричала, когда бандит заломил ей руки спину и несколько раз наотмашь ударил по лицу.
— Сдавайся! — крикнул он Люсьену. — Не я вспорю этой леди живот!
Люсьен так двинул в зубы плененного им главаря, что у того затрещала челюсть. Тут же вскочив и свалив наземь ударом ноги второго бандита, он кинулся к Сабрине. Но разбойник уже приставил кинжал к ее горлу.
— Еще шаг — и прощайся с ней! — заорал мерзавец.
Очнувшийся тем временем главарь набросился на герцога сзади и сбил его с ног. И тут из-за поворота донесся топот копыт. Не успели бандиты опомниться, как перед ними выросли два всадника-великана.
Страшный удар Уилла обрушился на одного из бандитов и свалил его. Джон же на всем скаку остановился между главарем и Люсьеном и навел пистолет на разбойника. Герцог вскочил и бросился к Сабрине. Глаза его горели от ярости. Бандит, отпустив женщину, бросился бежать, но кулак Уилла уложил его на землю.
Все было кончено. Двое бандитов распростерлись ничком на тропинке, а Джереми Пейса оседлал Джон и наносил ему удар за ударом, повторяя:
— Значит, ты — Чарли? Тогда получай!
Сабрина прижала ладони к вискам и не отрываясь смотрела на Люсьена. Любовь к нему, недавно светившуюся в ее глазах, сменили ненависть и презрение. Герцог протянул к жене руки, но она оттолкнула его.
Люсьен и братья-великаны растерялись, но, перехватив взгляд, который Сабрина бросила на мнимого Чарли, поняли все: к ней вернулась память.
— Значит, наряд этого негодяя напомнил вам обо всем, — мрачно проговорил Люсьен.
— А вы полагали, что вам удастся навсегда скрыть от меня свои подлые делишки? Вам повезло, милорд, что вы успели жениться на мне и завладеть своим поместьем до того, как я прозрела!
Ее разбитые губы кровоточили, лицо горело от возбуждения. Она посмотрела на своих избавителей:
— Уилл, пожалуйста, дайте мне лошадь.
Джон подвел к Сабрине лошадь Уилла и помог ей сесть в седло. Она тронула поводья, но Люсьен остановил жену:
— Нам надо о многом поговорить, Сабрина. Не забывайте, что я вам муж и вы носите нашего ребенка. Никто не в силах изменить это. Не делайте же глупостей из-за того, что вспомнили о старых обидах. Разобравшись с этими мерзавцами, я вернусь в Веррик-Хаус и надеюсь застать вас там.
Сабрина молча поехала вперед и вскоре исчезла из виду.
Люсьен с горечью посмотрел ей вслед, тяжело вздохнул и повернулся к бандитам.
— Так вы, Уилл, случайно услышали, что меня собираются убить? Это они обсуждали?
— Нет, милорд, они только исполняли приказ. А план составили леди и джентльмен, остановившиеся в нашей гостинице. Из их разговора я и узнал обо всем.
В людях, которых описал Уилл, Люсьен сразу узнал Перси и Кэт.
— Все так и было? — спросил он Джереми Пейса.
— Да, нам велели убить вас и вашу жену, а потом свалить все на разбойника Чарли.
— Сейчас я сверну тебе шею! — рявкнул Уилл, направляясь к бандиту.
— Не подпускайте его ко мне, милорд, умоляю вас! — завопил тот.
Люсьен схватил Джереми за ворот и изо всей силы тряхнул:
— А телегу на мой экипаж в Лондоне тоже пустили вы?
— Нет, нет! Клянусь честью матери, мы не знаем, кто это сделал.
— Убив нас, вы должны были вернуться в гостиницу за вознаграждением?
— Да, нам обещали хорошо заплатить. А потом мы собирались отплыть из Дувра в колонии.
— Туда вы и отправитесь, только в кандалах. Если, конечно, вас не повесят. Полковник Флетчер, наверное, объявит всей округе, что поймал Красавчика Чарли.
— Но я не Чарли! Меня наняли в Лондоне и дали такую же, как у него, одежду. Спросите у тех господ в гостинице!
— О, с ними я непременно поговорю, обещаю! И немедля!
Люсьен вскочил в седло, Уилл же схватил Джереми. Двое других бандитов со страхом ждали своей участи.
— Что с ними делать? — брезгливо спросил Джон.
— Ничего. Пусть катятся ко всем чертям! Может, используют последнюю возможность и одумаются. А то ведь полковник их и впрямь повесит..
Подъехав к гостинице, Люсьен бросил поводья слуге и поднялся на второй этаж.
Услышав из-за двери знакомые голоса, он мрачно улыбнулся и вошел в комнату.
— Я же просил нас не беспокоить! — капризно бросил Перси, не удостоив вошедшего взглядом.
— Неужто? — усмехнулся Люсьен, плотно закрыв дверь. — А я-то думал, что вы с нетерпением ждете вести о моей смерти.
Кэт пронзительно взвизгнула.
— Люсьен! — в ужасе прошептал Перси. — Ч-что ты здесь делаешь?..
— Грязный ублюдок, — начал Люсьен, медленно надвигаясь на кузена.
— Нет, нет! Не подходи! — завопил Перси, по удар в челюсть свалил его с ног. Кэт с отчаянным криком бросилась к брату.
— Вставай, Перси, — презрительно бросил Люсьен. — Будь хоть немного мужчиной!
Перси, прижимая платок к разбитому носу, с бессильной злобой смотрел на него.
— Как я тебя ненавижу! — прошипел он.
— Приятно услышать признание! Жаль, что слишком поздно. Мы потеряли много времени.
— Ничуть не раскаиваюсь в том, что сделал, — заговорил Перси. — Правда, тебе каким — то образом всегда удавалось вывернуться. Но сей час этот номер не пройдет!
Перси выхватил из кармана пистолет, но Люсьен ударил его по руке, Они схватились врукопашную. Люсьен старался отнять у Перси пистолет, по тот мертвой хваткой вцепился в него. Падали опрокинутые стулья. Слышался звон разбитой посуды. Большой кухонный нож, соскользнув со стола, упал на пол возле дрожащей Кэт. Схватив нож, она бросилась к дерущимся, чтобы всадить его в спину Люсьена. Но в этот момент Перси выронил пистолет. Раздался выстрел. Дверь распахнулась, и двое солдат с мушкетами в руках ворвались в комнату. За ними следовала испуганная горничная.
Люсьен оттолкнул Перси.
Солдаты остановились, видимо, не понимая, что происходит.
— Откуда вы? — спросил их Люсьен.
— Мы проходили мимо гостиницы, услышали крики и решили посмотреть, что случилось, — сказал один из них.
— Боже мой, леди ранена! — вскрикнула горничная.
Только тут Люсьен увидел, что Кэт лежит на полу. Шальная пуля чуть было не оказалась для нее роковой.
— Перси, — прошептала она, зажимая рану ладонью. — Я изуродована…
Перси бросился к сестре, упал на колени и зарыдал. Из глубокой раны на левой щеке Кэт текла кровь.
— Позовите доктора, — велел Люсьен горничной. — И принесите бинты. Леди нуждается в помощи.
Кэт приподнялась на локте и с ненавистью посмотрела на кузена.
— Ты всегда одерживал победу, Люсьен! Всегда! Боже, как я ненавидела тебя все эти годы! Как желала твоей смерти! Но ты оставался цел и невредим! Сегодня ты вновь выиграл! Тебе неизменно все удавалось. Сейчас ты получил и Камарей, не смотря на наши интриги. Перси совершил страшное преступление, убив Бланш, но и это ничего не дало!
Люсьен с жалостью и отвращением смотрел на кузину.
— Жалеешь? Мне не надо твоей жалости! Перси, скажи правду: я не слишком пострадала?
Лицо брата исказил ужас.
Люсьен дождался доктора и ушел, размышляя о разом рухнувших надеждах своих родственников. Перси обожал сестру, восхищался ее красотой, которой сама Кэт пользовалась для достижения самых низменных целей. Что же будет с ними теперь? Как им жить дальше? Нет, Люсьен не хотел для них больше никакого наказания! Они заплатили за все сполна!
Думал герцог и о том, что ждет его в Веррик-Хаусе. Перси и Кэт не подозревали, какой удар нанесли семейной жизни Люсьена своим последним покушением. Сабрина вспомнила все… И главное — прежнюю ненависть и обиду. Впрочем, теперь они уже неразрывно связаны друг с другом.
— Ложь! Кругом сплошная ложь! — в бешенстве кричала Сабрина на Мэри. — И ты, моя родная сестра, тоже предала меня! Как ты могла, Мэри?!
Мэри ломала руки и явно избегала взгляда Сабрины.
— А чего ты от меня ожидала? — тихо и печально возразила она. — Ведь после болезни ты забыла все: Люсьена, страдания и опасности. Разве стоило напоминать тебе о них? Веселая и беззаботная, ты ждала появления на свет ребенка.
— Зачем ты сейчас говоришь об этом?
— Потому что очень скоро это станет очевидным для всех. Но скажи мне, откуда у тебя такая ненависть к Люсьену?
— А разве ты до сих пор не поняла, как он жесток и подл, когда затронуты его интересы? Конечно, Люсьен учтив, приятен, умен и воспитан. Но всегда ищет своей выгоды и готов устранить каждого, кто ему мешает, или же силой заставит подчиниться. Люсьену понадобилась очередная невеста? Он ее получил. А в придачу — имение. Боже, как я ему верила! А он, наверное, смеялся, слыша мои признания! Нет, я никогда, не прощу его! Никогда, слышишь? Жаль, что его сегодня не убили!
— Бог с тобой! Опомнись!
Сабрина злобно рассмеялась:
— Впрочем, зачем мне это? Герцог получил жену, а я титул. Как-никак, а «герцогиня Камарей» неплохо звучит! Его сиятельство богат, поэтому едва ли станет ограничивать меня. Маркиз теперь потерял власть над нами. Чем плохо?
Мэри увидела в глазах сестры мстительный блеск…
Глава 14
Перед Сабриной расстилался зеленый парк. Главная аллея вела к средневековой часовне, стоявшей на берегу озера, окруженного кедровым лесом.
Что привело ее сюда? Как случилось, что она стала хозяйкой герцогства Камарей? Эти места, наверное, приятно иногда посещать. Но жить здесь постоянно? Боже, какая тоска!
Впервые Сабрина увидела поместье Люсьена ни окна кареты. Зеленые пологие холмы, заливные луга и небольшие озера дышали миром и покоем. К фасаду особняка с белыми колоннами вела тенистая каштановая аллея. В восточном крыле Сабрина насчитала более шестидесяти окон.
Теперь все это помимо ее воли принадлежало юной герцогине Камарей, в девичестве — Сабрине Веррик. Она могла бродить по парку, отдыхать на удобных скамейках, любоваться озером, кататься на лодке и срывать лилии. Герцог же Люсьен Доминик, наезжая сюда, вел уединенную, спокойную жизнь. Сабрина поняла, почему муж так отчаянно боролся за свое поместье. И все же не могла простить Люсьену, что он в этой борьбе использовал ее как козырную карту.
В холле, залах, комнатах и коридорах, сверкавших позолотой, висели великолепные портреты предков герцога. Сквозь витражи по обе стороны парадной лестницы проникал солнечный свет.
Однако, несмотря на пышность и роскошь поместья, Сабрина скучала по Веррик-Хаусу, по своей комнате, отделанной дубовыми панелями, по саду и душистому розарию.
Сейчас в Веррик-Хаусе остались только тетушка Маргарет и Хоббс. Мэри стала женой полковника Флетчера, который вышел в отставку и занялся обустройством их сельского дома.
Ричард, как и предполагалось, жил теперь в Камарее. За последние месяцы он сильно изменился; повзрослел, стал увереннее в себе, но по-прежнему боготворил Люсьена, считая его настоящим мужчиной, идеальным мужем и отцом. При этом что-то в отношениях герцога с женой настораживало его.
Сабрина постепенно пришла к мысли, что виною случившемуся — ее непомерная гордость! Ведь вместе с памятью к ней тотчас вернулись злоба и Ненависть к Люсьену. Тогда Сабрина решила, что герцог одурачил ее, использовав в своих интересах. Теперь же, вспоминая о прошлом, во многом упрекала и себя.
Как и сегодня, Сабрина сидела у окна в день их приезда, когда в комнату вошел Люсьен.
— Не хотите ли изменить планировку парка? — спросил он, сделав вид, будто не замечает мрачности супруги.
— С этим вы справитесь сами! — резко бросила Сабрина, даже не взглянув на мужа.
— Жаль, что к вам вернулась память, — вздохнул герцог.
— Чем вы недовольны, Люсьен? Ведь это поместье вы получили благодаря мне!
— Однако не все идет так, как мне хотелось бы. — Он коснулся губами шеи жены. — И все же в моей душе живут только самые теплые чувства к вам, Рина.
Она отстранила его:
— Не вы ли сказали, что не все идет так, как вам хотелось бы?
— Я постараюсь исправить это.
— Вам будет трудно, — заметила Сабрина.
— Я и не ожидал простой и легкой жизни с вами, ибо меня сразу насторожила ваша дерзость.
— Почему же вы не прислушались к своему внутреннему голосу, Люсьен?
— Я всегда любил честную борьбу и надеялся на этот раз тоже выиграть. Кстати, вы мне напомнили о весьма важной схватке, предстоящей нам на Беркли-сквер у вдовствующей герцогини. Бабушка жаждет познакомиться с моей застенчивой супругой. Так что завтра утром мы едем в Лондон.
Минут двадцать, а то и больше они ждали приема у вдовствующей герцогини, и это привело Сабрину в крайнее раздражение.
— Ничего, Рина, — успокаивал ее Люсьен. — Вы скоро привыкнете к капризам и чудачествам моей бабушки.
— Вижу, вы пошли в нее! Вероятно, нам предстоит весьма интересный разговор.
— Посмотрим.
Сабрина вскоре поняла, что вдовствующая герцогиня совсем не так высокомерна, как она предполагала, и не стремится держать любимого внука на коротком поводке.
— Так вы и есть герцогиня Камарей! — приветствовала Сабрину старая леди. — Не трудно ли будет такой миниатюрной женщине управлять огромным поместьем?
— Сила и ум определяются не ростом, миледи.
— Надеюсь, душевные качества возмещают вам недостаток роста, дитя мое. — Герцогиня бросила взгляд на внука: — Где вы нашли ее, Люсьен? По-моему, она смотрит на вас как на исчадие ада.
— Вы мне не оставили времени для выбора, бабушка. Я знал, что репутация этой женщины сильно подмочена и никто, кроме меня, не решится повести ее к алтарю.
— Зато ваша репутация не вызывает у меня сомнений, равно как и выбор жены. Однако взаимное недоброжелательство может плохо сказаться на будущих наследниках.
— Не беспокойтесь, бабушка, с наследниками будет все в порядке.
— Я верю в вас, Люсьен. Подчас вы упрямы и неуправляемы, но никогда не доставляли мне слишком много хлопот.
Герцогиня перевела взгляд на Сабрину:
— Милая, когда вы подарите нам наследника, я умру спокойно.
— Простите, миледи, но я уверена, что рожу дочь.
— Значит, так и будет! — рассмеялся Люсьен.
— А ведь она бросает вам вызов!
— Мне? Не может быть! Ведь вы никогда не позволите себе ничего подобного, Сабрина, не правда ли?
— Зачем бросать вызов? Не лучше ли просто сдержать слово?
— Вы слышали, бабушка? Так что ждите правнучку!
— Но следующим должен быть правнук! — твердо заявила герцогиня, стукнув тростью об пол. — Конечно, если вы до тех пор не убьете друг друга.
— Это исключено, бабушка. Сабрина уже не раз доказывала, что с ней невозможно покончить. Вы не представляете, какая твердость и сила воли таится под этой хрупкой оболочкой!
Герцогиня рассмеялась, позвонила в колокольчик и велела горничной подать чай.
Люсьен шепнул Сабрине:
— Вы понравились герцогине, дорогая, Иначе она не стала бы угощать нас.
Когда чай был подан, герцогиня пригласила гостей к столу.
— А знаете, Люсьен, Перси и Кэт распродают все свое имущество. Им, видите ли, надоело жить на острове, и они решили перебраться на континент. Странно. Вы, часом, не слышали, в чем дело?
— Нет. Вам же известно, что у меня с ними натянутые отношения. Да, поговаривают, будто они продают недвижимость и даже свой лондонский дом.
— Непостижимо! Впрочем, проиграв битву за Камарей, Перси и Кэт скорее всего решили сменить обстановку. К тому же им едва ли приятно видеть, что вы процветаете.
— Пожалуй, вы правы, бабушка.
— Меня несколько удивило письмо Энн, жены Перси. Судя по нему, теперь она, а не Кэт стала хозяйкой в доме. А Кэт как будто очень больна и почти не выходит из своей комнаты. Перси же каждый вечер напивается. Признаюсь, Люсьен, все это очень меня озадачило.
Герцог молча пил чай, но Сабрина заметила, как побелел его шрам. Да, он явно не желал делиться своими мыслями…
Сабрина не помнила, как кончился этот визит, однако герцогиня несомненно осталась ею довольна.
Она снова обвела взором парк, аллею, гладь озера, блестевшую вдали, и на нее нахлынули новые воспоминания…
…..Однажды они с мужем собирались на маскарад. Неожиданно войдя в комнату Сабрины, Люсьен увидел там парикмахера, учителя танцев и еще нескольких посторонних. Помрачнев, он молча удалился. Когда же Сабрина появилась в гостиной в одеянии греческой богини, Люсьен, окинув ее взглядом с головы до ног, холодно и твердо сказал:
— Вернитесь к себе, миледи, и переоденьтесь. В таком виде нельзя показываться на людях.
— Прежде вы были снисходительнее к моим нарядам.
— Прежде вы не были моей женой и герцоги ней Камарей!
Сабрина в слезах убежала к себе и вскоре вновь появилась в гостиной. Люсьен онемел: перед ним стоял в маске Красавчик Чарли.
— Едем? — спросила Сабрина, замирая от страха.
— Как я понимаю, это последнее появление на публике известного разбойника? А не опасаетесь ли вы встретить на балу людей, некогда ограбленных нашим любимым героем?
Сабрина в тот вечер имела грандиозный успех…
Со временем Сабрине стал надоедать шумный Лондон, суета, приемы, балы и бесконечные визиты. Беременность ее была все заметнее. Поэтому молодая женщина без малейшего сожаления покинула столицу и, поселившись в Камарее, спокойно ждала рождения ребенка. Люсьен же задержался в Лондоне, сославшись на дела.
Сабрина, убеждая себя, что в этом нет ничего необычного, отправилась в путь одна.
По дороге она заехала в Веррик-Хаус и забрала с собой Ричарда, потом навестила миссис Тэйлор. Та очень ей обрадовалась, но была явно смущена. Сабрина догадалась, что дело в титуле герцогини. Зато Уилл и Джон сияли от счастья…
В Камарее дни тянулись уныло и однообразно. Беременность уже не позволяла Сабрина ездить верхом. Теперь они с Ричардом гуляли по парку, любовались закатами, слушали пение птиц, а по вечерам у камина читали книги.
Изредка и ненадолго наведывался Люсьен. Приехал он и на Рождество. Тогда же в Камарей пожаловали Мэри с мужем и тетушка Маргарет с неизменной Хоббс. Для Сабрины это стало настоящим праздником, тем более что Люсьен принимал ее родственников как радушный хозяин, а те чувствовали себя здесь как дома…
К концу зимы Сабрина ждала появления малыша, который давно уже шевелился под сердцем. Это было новое и волнующее ощущение…
…Риа Клэр Доминик родилась рано утром и возвестила о себе громким криком. Улыбающая Мэри поднесла дочку Сабрине. Люсьен усмехнулся:
— Вы все-таки поступили по-своему, произведя на свет дочь!
Сабрина бросила на мужа выразительный взгляд:
— Я и впредь буду поступать по-своему, Люсьен.
К маю Сабрина уже вполне оправилась, однако отказалась возвращаться в Лондон, считая, что воздух Камарея гораздо полезнее для ребенка да и для нее самой тоже…
Однажды их посетила вдовствующая герцогиня. Она желала посмотреть на правнучку, хотя предпочла бы видеть правнука, привезла подарки и долго держала на руках Риа, смотревшую на нее своими фиалковыми глазами. — Но в следующий раз должен быть мальчик, — властно сказала герцогиня.
Сабрина промолчала, ибо приняла твердое решение, что следующего раза не будет.
Через несколько дней Люсьен устроил прием по случаю рождения дочери. Среди гостей, приехавших из Лондона, были знакомые Сабрины, но в основном друзья и дальние родственники Люсьена.
Тогда-то супруги и поссорились, что привело к полному разладу в их семейной жизни. Началось все с появления за праздничным столом герцога Грэнстона. Это удивило и шокировало Сабрину. Как всегда, Грэнстон порядком перепил. Слуги вывели его и уложили спать в одной из дальних комнат.
На следующее утро, когда Сабрине захотелось одной прогуляться верхом к озеру, Грэнстон увязался за ней и вскоре начал приставать. Возмущенная, Сабрина сказала, что позовет на помощь мужа.
— Люсьену, дорогая, — заплетающимся языком пробормотал Грэнстон, — сейчас не до вас! У нашего милого герцога есть дела куда интереснее, чем заботы о жене. Его вниманием завладела леди Сара. Я видел их вместе в саду четверть часа назад. Так что нам с вами никто не помешает. А ведь вы могли бы стать моей женой, если бы не Люсьен! Впрочем, когда герцог бросил вас здесь, а сам вернулся в Лондон к своим прежним привязанностям, я подумал, что для нас с вами еще не все кончено!
Сабрина едва удержалась, чтобы не ударить Грэнстона.
— Убирайтесь отсюда! — крикнула она. — Немедленно!
Но не проспавшийся герцог не принял этих слов всерьез. Подъехав к Сабрине вплотную, он сгреб ее в охапку и попытался вытащить из седла. От Грэнстона несло перегаром; говоря, он брызгал слюной.
— С-сабрина… В-вы удивительная… П-пре-красная… Я никогда не видел такой красавицы!
Ярость придала молодой женщине сил. Она вывернулась и так толкнула герцога, что тот свалился с лошади и закричал от боли. Не оборачиваясь, Сабрина пустила лошадь в галоп и через несколько минут была возле дома.
Войдя в гостиную, она увидела смеющихся Люсьена и леди Сару, которая, взяв на себя обязанности хозяйки, разливала чай гостям. Сабрина молча удалилась к себе, но Люсьен, заметив ее возбуждение и сбившуюся набок шляпу, извинился перед гостями и бросился за ней.
Вбежав в свою спальню, она сорвала с головы ляпу и начала снимать амазонку, когда появился Люсьен.
— Что, черт возьми, все это значит? — сердито осведомился он. — Вы врываетесь в гостиную, словно за вами гонится свора псов, одариваете меня убийственным взглядом и, не говоря никому ни слова, исчезаете!
— Меня только что оскорбили в моем же доме. После чего в этом же доме я увидела, как весело смеетесь вы и ваша любовница! Как прикажете это понимать? Не знаете? Так я объясню. По вашей милости я оказалась в столь двусмысленном положении, что любой мужчина считает возможным флиртовать со мной, ибо мой муж позволяет себе заводить романы прямо у меня под носом!
Люсьен вспыхнул от негодования:
— Черт побери, я не знаю, о каком оскорблении вы говорите. Что же до моих любовниц, то они никогда не бывают под одной крышей с вами. Обычно я покупаю каждой из них дом.
Сабрина побелела:
— Так почему бы вам не поселиться с ними?
Люсьен метнул на жену гневный взгляд:
— Я надеялся, что рождение ребенка улучшит наши отношения. Что вы станете мягче и разумнее. Увы, этого не произошло, и я начинаю подозревать, что все мои усилия наладить нашу семейную жизнь тщетны. Поэтому воспользуюсь вашим советом. Мне и впрямь необходима смена декораций. Я устал от вашего хмурого лица и дурного настроения. Мне нужна женщина, а не капризная девчонка!
Хлопнув дверью, он вышел из комнаты, а Сабрина, упав на подушку, зарыдала.
Это случилось неделю назад. В тот же вечер Люсьен вместе с гостями уехал в Лондон, и с тех пор от него не было никаких известий.
Сабрина с нежностью посмотрела на личико Риа, сосущей грудь, и, забыв про все семейные неурядицы, почувствовала себя счастливой.
Скрипнула дверь, и кто-то вошел. Сабрина, занятая дочкой, не слышала этого.
— Сабрина!..
— А, тетушка Маргарет! Как рано вы встали сегодня.
— Я хотела зайти к вам пораньше, пока в доме все спят, ибо закончила это.
— Что?
— Работу над гобеленом. Но… Тс-с! Старушка прижала палец к губам и настороженно огляделась.
— Мне нужно открыть вам один секрет.
— А при чем тут гобелен?
— Секрет-то и связан с гобеленом. Но… никто не-должен знать об этом…
И она многозначительно посмотрела на Риа.
Сабрина пожала плечами:
— Хорошо. Я сейчас уложу малышку, вернусь, и мы с вами поговорим.
— Поспешите.
— Конечно.
Когда Сабрина вернулась, тетушка Маргарет сидела в кресле, разложив на коленях гобелен.
— Что ж, тетушка, откройте ваш секрет. Судя по всему, это что-то очень важное.
— Не ошибаетесь, дорогая. Я сейчас исполню волю Агнуса, вашего деда. Он поручил мне сделать это, перед тем как отправился на войну. С тех пор я его не видела.
— Дедушка просил вас открыть мне этот секрет?!
— Да. Но не надо лишних слов. Смотрите!
И она указала глазами на гобелен. Сабрина уставилась на него с жадным любопытством.
— Какая прелесть! — воскликнула она, увидев мириады разноцветных стежков, искусно переплетавшихся между собой и разбегавшихся в разные стороны.
— Смотрите внимательно!
Сабрина пригляделась и открыла рот от изумления. На гобелене были изображены их родные места, с детства запечатлевшиеся в памяти Сабрины.
— Да это же наш замок, озеро и речка, впадающая в море! Географическая карта в картинках! Тетушка Маргарет, а это что? — Ее взгляд приковали к себе крохотные фигурки людей и лошадей, расположенные в определенной последовательности.
— Смотрите еще внимательнее!
И вдруг Сабрина узнала в одной из фигурок себя, а в других — Мэри, Ричарда, саму тетушку Маргарет и возницу. Они были изображены сидящими в повозке, затем в лодке, на самой середине реки, и, наконец, на палубе корабля, идущего под парусами по морю, вытканному голубыми нитями.
— Сдавайся! — крикнул он Люсьену. — Не я вспорю этой леди живот!
Люсьен так двинул в зубы плененного им главаря, что у того затрещала челюсть. Тут же вскочив и свалив наземь ударом ноги второго бандита, он кинулся к Сабрине. Но разбойник уже приставил кинжал к ее горлу.
— Еще шаг — и прощайся с ней! — заорал мерзавец.
Очнувшийся тем временем главарь набросился на герцога сзади и сбил его с ног. И тут из-за поворота донесся топот копыт. Не успели бандиты опомниться, как перед ними выросли два всадника-великана.
Страшный удар Уилла обрушился на одного из бандитов и свалил его. Джон же на всем скаку остановился между главарем и Люсьеном и навел пистолет на разбойника. Герцог вскочил и бросился к Сабрине. Глаза его горели от ярости. Бандит, отпустив женщину, бросился бежать, но кулак Уилла уложил его на землю.
Все было кончено. Двое бандитов распростерлись ничком на тропинке, а Джереми Пейса оседлал Джон и наносил ему удар за ударом, повторяя:
— Значит, ты — Чарли? Тогда получай!
Сабрина прижала ладони к вискам и не отрываясь смотрела на Люсьена. Любовь к нему, недавно светившуюся в ее глазах, сменили ненависть и презрение. Герцог протянул к жене руки, но она оттолкнула его.
Люсьен и братья-великаны растерялись, но, перехватив взгляд, который Сабрина бросила на мнимого Чарли, поняли все: к ней вернулась память.
— Значит, наряд этого негодяя напомнил вам обо всем, — мрачно проговорил Люсьен.
— А вы полагали, что вам удастся навсегда скрыть от меня свои подлые делишки? Вам повезло, милорд, что вы успели жениться на мне и завладеть своим поместьем до того, как я прозрела!
Ее разбитые губы кровоточили, лицо горело от возбуждения. Она посмотрела на своих избавителей:
— Уилл, пожалуйста, дайте мне лошадь.
Джон подвел к Сабрине лошадь Уилла и помог ей сесть в седло. Она тронула поводья, но Люсьен остановил жену:
— Нам надо о многом поговорить, Сабрина. Не забывайте, что я вам муж и вы носите нашего ребенка. Никто не в силах изменить это. Не делайте же глупостей из-за того, что вспомнили о старых обидах. Разобравшись с этими мерзавцами, я вернусь в Веррик-Хаус и надеюсь застать вас там.
Сабрина молча поехала вперед и вскоре исчезла из виду.
Люсьен с горечью посмотрел ей вслед, тяжело вздохнул и повернулся к бандитам.
— Так вы, Уилл, случайно услышали, что меня собираются убить? Это они обсуждали?
— Нет, милорд, они только исполняли приказ. А план составили леди и джентльмен, остановившиеся в нашей гостинице. Из их разговора я и узнал обо всем.
В людях, которых описал Уилл, Люсьен сразу узнал Перси и Кэт.
— Все так и было? — спросил он Джереми Пейса.
— Да, нам велели убить вас и вашу жену, а потом свалить все на разбойника Чарли.
— Сейчас я сверну тебе шею! — рявкнул Уилл, направляясь к бандиту.
— Не подпускайте его ко мне, милорд, умоляю вас! — завопил тот.
Люсьен схватил Джереми за ворот и изо всей силы тряхнул:
— А телегу на мой экипаж в Лондоне тоже пустили вы?
— Нет, нет! Клянусь честью матери, мы не знаем, кто это сделал.
— Убив нас, вы должны были вернуться в гостиницу за вознаграждением?
— Да, нам обещали хорошо заплатить. А потом мы собирались отплыть из Дувра в колонии.
— Туда вы и отправитесь, только в кандалах. Если, конечно, вас не повесят. Полковник Флетчер, наверное, объявит всей округе, что поймал Красавчика Чарли.
— Но я не Чарли! Меня наняли в Лондоне и дали такую же, как у него, одежду. Спросите у тех господ в гостинице!
— О, с ними я непременно поговорю, обещаю! И немедля!
Люсьен вскочил в седло, Уилл же схватил Джереми. Двое других бандитов со страхом ждали своей участи.
— Что с ними делать? — брезгливо спросил Джон.
— Ничего. Пусть катятся ко всем чертям! Может, используют последнюю возможность и одумаются. А то ведь полковник их и впрямь повесит..
Подъехав к гостинице, Люсьен бросил поводья слуге и поднялся на второй этаж.
Услышав из-за двери знакомые голоса, он мрачно улыбнулся и вошел в комнату.
— Я же просил нас не беспокоить! — капризно бросил Перси, не удостоив вошедшего взглядом.
— Неужто? — усмехнулся Люсьен, плотно закрыв дверь. — А я-то думал, что вы с нетерпением ждете вести о моей смерти.
Кэт пронзительно взвизгнула.
— Люсьен! — в ужасе прошептал Перси. — Ч-что ты здесь делаешь?..
— Грязный ублюдок, — начал Люсьен, медленно надвигаясь на кузена.
— Нет, нет! Не подходи! — завопил Перси, по удар в челюсть свалил его с ног. Кэт с отчаянным криком бросилась к брату.
— Вставай, Перси, — презрительно бросил Люсьен. — Будь хоть немного мужчиной!
Перси, прижимая платок к разбитому носу, с бессильной злобой смотрел на него.
— Как я тебя ненавижу! — прошипел он.
— Приятно услышать признание! Жаль, что слишком поздно. Мы потеряли много времени.
— Ничуть не раскаиваюсь в том, что сделал, — заговорил Перси. — Правда, тебе каким — то образом всегда удавалось вывернуться. Но сей час этот номер не пройдет!
Перси выхватил из кармана пистолет, но Люсьен ударил его по руке, Они схватились врукопашную. Люсьен старался отнять у Перси пистолет, по тот мертвой хваткой вцепился в него. Падали опрокинутые стулья. Слышался звон разбитой посуды. Большой кухонный нож, соскользнув со стола, упал на пол возле дрожащей Кэт. Схватив нож, она бросилась к дерущимся, чтобы всадить его в спину Люсьена. Но в этот момент Перси выронил пистолет. Раздался выстрел. Дверь распахнулась, и двое солдат с мушкетами в руках ворвались в комнату. За ними следовала испуганная горничная.
Люсьен оттолкнул Перси.
Солдаты остановились, видимо, не понимая, что происходит.
— Откуда вы? — спросил их Люсьен.
— Мы проходили мимо гостиницы, услышали крики и решили посмотреть, что случилось, — сказал один из них.
— Боже мой, леди ранена! — вскрикнула горничная.
Только тут Люсьен увидел, что Кэт лежит на полу. Шальная пуля чуть было не оказалась для нее роковой.
— Перси, — прошептала она, зажимая рану ладонью. — Я изуродована…
Перси бросился к сестре, упал на колени и зарыдал. Из глубокой раны на левой щеке Кэт текла кровь.
— Позовите доктора, — велел Люсьен горничной. — И принесите бинты. Леди нуждается в помощи.
Кэт приподнялась на локте и с ненавистью посмотрела на кузена.
— Ты всегда одерживал победу, Люсьен! Всегда! Боже, как я ненавидела тебя все эти годы! Как желала твоей смерти! Но ты оставался цел и невредим! Сегодня ты вновь выиграл! Тебе неизменно все удавалось. Сейчас ты получил и Камарей, не смотря на наши интриги. Перси совершил страшное преступление, убив Бланш, но и это ничего не дало!
Люсьен с жалостью и отвращением смотрел на кузину.
— Жалеешь? Мне не надо твоей жалости! Перси, скажи правду: я не слишком пострадала?
Лицо брата исказил ужас.
Люсьен дождался доктора и ушел, размышляя о разом рухнувших надеждах своих родственников. Перси обожал сестру, восхищался ее красотой, которой сама Кэт пользовалась для достижения самых низменных целей. Что же будет с ними теперь? Как им жить дальше? Нет, Люсьен не хотел для них больше никакого наказания! Они заплатили за все сполна!
Думал герцог и о том, что ждет его в Веррик-Хаусе. Перси и Кэт не подозревали, какой удар нанесли семейной жизни Люсьена своим последним покушением. Сабрина вспомнила все… И главное — прежнюю ненависть и обиду. Впрочем, теперь они уже неразрывно связаны друг с другом.
— Ложь! Кругом сплошная ложь! — в бешенстве кричала Сабрина на Мэри. — И ты, моя родная сестра, тоже предала меня! Как ты могла, Мэри?!
Мэри ломала руки и явно избегала взгляда Сабрины.
— А чего ты от меня ожидала? — тихо и печально возразила она. — Ведь после болезни ты забыла все: Люсьена, страдания и опасности. Разве стоило напоминать тебе о них? Веселая и беззаботная, ты ждала появления на свет ребенка.
— Зачем ты сейчас говоришь об этом?
— Потому что очень скоро это станет очевидным для всех. Но скажи мне, откуда у тебя такая ненависть к Люсьену?
— А разве ты до сих пор не поняла, как он жесток и подл, когда затронуты его интересы? Конечно, Люсьен учтив, приятен, умен и воспитан. Но всегда ищет своей выгоды и готов устранить каждого, кто ему мешает, или же силой заставит подчиниться. Люсьену понадобилась очередная невеста? Он ее получил. А в придачу — имение. Боже, как я ему верила! А он, наверное, смеялся, слыша мои признания! Нет, я никогда, не прощу его! Никогда, слышишь? Жаль, что его сегодня не убили!
— Бог с тобой! Опомнись!
Сабрина злобно рассмеялась:
— Впрочем, зачем мне это? Герцог получил жену, а я титул. Как-никак, а «герцогиня Камарей» неплохо звучит! Его сиятельство богат, поэтому едва ли станет ограничивать меня. Маркиз теперь потерял власть над нами. Чем плохо?
Мэри увидела в глазах сестры мстительный блеск…
Глава 14
Поверь! Мне довелось услышать
из легенд,
Познать из книг и древних сказов,
Что истинной любви
без слез и без страданий — нет.
Уильям Шекспир
Перед Сабриной расстилался зеленый парк. Главная аллея вела к средневековой часовне, стоявшей на берегу озера, окруженного кедровым лесом.
Что привело ее сюда? Как случилось, что она стала хозяйкой герцогства Камарей? Эти места, наверное, приятно иногда посещать. Но жить здесь постоянно? Боже, какая тоска!
Впервые Сабрина увидела поместье Люсьена ни окна кареты. Зеленые пологие холмы, заливные луга и небольшие озера дышали миром и покоем. К фасаду особняка с белыми колоннами вела тенистая каштановая аллея. В восточном крыле Сабрина насчитала более шестидесяти окон.
Теперь все это помимо ее воли принадлежало юной герцогине Камарей, в девичестве — Сабрине Веррик. Она могла бродить по парку, отдыхать на удобных скамейках, любоваться озером, кататься на лодке и срывать лилии. Герцог же Люсьен Доминик, наезжая сюда, вел уединенную, спокойную жизнь. Сабрина поняла, почему муж так отчаянно боролся за свое поместье. И все же не могла простить Люсьену, что он в этой борьбе использовал ее как козырную карту.
В холле, залах, комнатах и коридорах, сверкавших позолотой, висели великолепные портреты предков герцога. Сквозь витражи по обе стороны парадной лестницы проникал солнечный свет.
Однако, несмотря на пышность и роскошь поместья, Сабрина скучала по Веррик-Хаусу, по своей комнате, отделанной дубовыми панелями, по саду и душистому розарию.
Сейчас в Веррик-Хаусе остались только тетушка Маргарет и Хоббс. Мэри стала женой полковника Флетчера, который вышел в отставку и занялся обустройством их сельского дома.
Ричард, как и предполагалось, жил теперь в Камарее. За последние месяцы он сильно изменился; повзрослел, стал увереннее в себе, но по-прежнему боготворил Люсьена, считая его настоящим мужчиной, идеальным мужем и отцом. При этом что-то в отношениях герцога с женой настораживало его.
Сабрина постепенно пришла к мысли, что виною случившемуся — ее непомерная гордость! Ведь вместе с памятью к ней тотчас вернулись злоба и Ненависть к Люсьену. Тогда Сабрина решила, что герцог одурачил ее, использовав в своих интересах. Теперь же, вспоминая о прошлом, во многом упрекала и себя.
Как и сегодня, Сабрина сидела у окна в день их приезда, когда в комнату вошел Люсьен.
— Не хотите ли изменить планировку парка? — спросил он, сделав вид, будто не замечает мрачности супруги.
— С этим вы справитесь сами! — резко бросила Сабрина, даже не взглянув на мужа.
— Жаль, что к вам вернулась память, — вздохнул герцог.
— Чем вы недовольны, Люсьен? Ведь это поместье вы получили благодаря мне!
— Однако не все идет так, как мне хотелось бы. — Он коснулся губами шеи жены. — И все же в моей душе живут только самые теплые чувства к вам, Рина.
Она отстранила его:
— Не вы ли сказали, что не все идет так, как вам хотелось бы?
— Я постараюсь исправить это.
— Вам будет трудно, — заметила Сабрина.
— Я и не ожидал простой и легкой жизни с вами, ибо меня сразу насторожила ваша дерзость.
— Почему же вы не прислушались к своему внутреннему голосу, Люсьен?
— Я всегда любил честную борьбу и надеялся на этот раз тоже выиграть. Кстати, вы мне напомнили о весьма важной схватке, предстоящей нам на Беркли-сквер у вдовствующей герцогини. Бабушка жаждет познакомиться с моей застенчивой супругой. Так что завтра утром мы едем в Лондон.
Минут двадцать, а то и больше они ждали приема у вдовствующей герцогини, и это привело Сабрину в крайнее раздражение.
— Ничего, Рина, — успокаивал ее Люсьен. — Вы скоро привыкнете к капризам и чудачествам моей бабушки.
— Вижу, вы пошли в нее! Вероятно, нам предстоит весьма интересный разговор.
— Посмотрим.
Сабрина вскоре поняла, что вдовствующая герцогиня совсем не так высокомерна, как она предполагала, и не стремится держать любимого внука на коротком поводке.
— Так вы и есть герцогиня Камарей! — приветствовала Сабрину старая леди. — Не трудно ли будет такой миниатюрной женщине управлять огромным поместьем?
— Сила и ум определяются не ростом, миледи.
— Надеюсь, душевные качества возмещают вам недостаток роста, дитя мое. — Герцогиня бросила взгляд на внука: — Где вы нашли ее, Люсьен? По-моему, она смотрит на вас как на исчадие ада.
— Вы мне не оставили времени для выбора, бабушка. Я знал, что репутация этой женщины сильно подмочена и никто, кроме меня, не решится повести ее к алтарю.
— Зато ваша репутация не вызывает у меня сомнений, равно как и выбор жены. Однако взаимное недоброжелательство может плохо сказаться на будущих наследниках.
— Не беспокойтесь, бабушка, с наследниками будет все в порядке.
— Я верю в вас, Люсьен. Подчас вы упрямы и неуправляемы, но никогда не доставляли мне слишком много хлопот.
Герцогиня перевела взгляд на Сабрину:
— Милая, когда вы подарите нам наследника, я умру спокойно.
— Простите, миледи, но я уверена, что рожу дочь.
— Значит, так и будет! — рассмеялся Люсьен.
— А ведь она бросает вам вызов!
— Мне? Не может быть! Ведь вы никогда не позволите себе ничего подобного, Сабрина, не правда ли?
— Зачем бросать вызов? Не лучше ли просто сдержать слово?
— Вы слышали, бабушка? Так что ждите правнучку!
— Но следующим должен быть правнук! — твердо заявила герцогиня, стукнув тростью об пол. — Конечно, если вы до тех пор не убьете друг друга.
— Это исключено, бабушка. Сабрина уже не раз доказывала, что с ней невозможно покончить. Вы не представляете, какая твердость и сила воли таится под этой хрупкой оболочкой!
Герцогиня рассмеялась, позвонила в колокольчик и велела горничной подать чай.
Люсьен шепнул Сабрине:
— Вы понравились герцогине, дорогая, Иначе она не стала бы угощать нас.
Когда чай был подан, герцогиня пригласила гостей к столу.
— А знаете, Люсьен, Перси и Кэт распродают все свое имущество. Им, видите ли, надоело жить на острове, и они решили перебраться на континент. Странно. Вы, часом, не слышали, в чем дело?
— Нет. Вам же известно, что у меня с ними натянутые отношения. Да, поговаривают, будто они продают недвижимость и даже свой лондонский дом.
— Непостижимо! Впрочем, проиграв битву за Камарей, Перси и Кэт скорее всего решили сменить обстановку. К тому же им едва ли приятно видеть, что вы процветаете.
— Пожалуй, вы правы, бабушка.
— Меня несколько удивило письмо Энн, жены Перси. Судя по нему, теперь она, а не Кэт стала хозяйкой в доме. А Кэт как будто очень больна и почти не выходит из своей комнаты. Перси же каждый вечер напивается. Признаюсь, Люсьен, все это очень меня озадачило.
Герцог молча пил чай, но Сабрина заметила, как побелел его шрам. Да, он явно не желал делиться своими мыслями…
Сабрина не помнила, как кончился этот визит, однако герцогиня несомненно осталась ею довольна.
Она снова обвела взором парк, аллею, гладь озера, блестевшую вдали, и на нее нахлынули новые воспоминания…
…..Однажды они с мужем собирались на маскарад. Неожиданно войдя в комнату Сабрины, Люсьен увидел там парикмахера, учителя танцев и еще нескольких посторонних. Помрачнев, он молча удалился. Когда же Сабрина появилась в гостиной в одеянии греческой богини, Люсьен, окинув ее взглядом с головы до ног, холодно и твердо сказал:
— Вернитесь к себе, миледи, и переоденьтесь. В таком виде нельзя показываться на людях.
— Прежде вы были снисходительнее к моим нарядам.
— Прежде вы не были моей женой и герцоги ней Камарей!
Сабрина в слезах убежала к себе и вскоре вновь появилась в гостиной. Люсьен онемел: перед ним стоял в маске Красавчик Чарли.
— Едем? — спросила Сабрина, замирая от страха.
— Как я понимаю, это последнее появление на публике известного разбойника? А не опасаетесь ли вы встретить на балу людей, некогда ограбленных нашим любимым героем?
Сабрина в тот вечер имела грандиозный успех…
Со временем Сабрине стал надоедать шумный Лондон, суета, приемы, балы и бесконечные визиты. Беременность ее была все заметнее. Поэтому молодая женщина без малейшего сожаления покинула столицу и, поселившись в Камарее, спокойно ждала рождения ребенка. Люсьен же задержался в Лондоне, сославшись на дела.
Сабрина, убеждая себя, что в этом нет ничего необычного, отправилась в путь одна.
По дороге она заехала в Веррик-Хаус и забрала с собой Ричарда, потом навестила миссис Тэйлор. Та очень ей обрадовалась, но была явно смущена. Сабрина догадалась, что дело в титуле герцогини. Зато Уилл и Джон сияли от счастья…
В Камарее дни тянулись уныло и однообразно. Беременность уже не позволяла Сабрина ездить верхом. Теперь они с Ричардом гуляли по парку, любовались закатами, слушали пение птиц, а по вечерам у камина читали книги.
Изредка и ненадолго наведывался Люсьен. Приехал он и на Рождество. Тогда же в Камарей пожаловали Мэри с мужем и тетушка Маргарет с неизменной Хоббс. Для Сабрины это стало настоящим праздником, тем более что Люсьен принимал ее родственников как радушный хозяин, а те чувствовали себя здесь как дома…
К концу зимы Сабрина ждала появления малыша, который давно уже шевелился под сердцем. Это было новое и волнующее ощущение…
…Риа Клэр Доминик родилась рано утром и возвестила о себе громким криком. Улыбающая Мэри поднесла дочку Сабрине. Люсьен усмехнулся:
— Вы все-таки поступили по-своему, произведя на свет дочь!
Сабрина бросила на мужа выразительный взгляд:
— Я и впредь буду поступать по-своему, Люсьен.
К маю Сабрина уже вполне оправилась, однако отказалась возвращаться в Лондон, считая, что воздух Камарея гораздо полезнее для ребенка да и для нее самой тоже…
Однажды их посетила вдовствующая герцогиня. Она желала посмотреть на правнучку, хотя предпочла бы видеть правнука, привезла подарки и долго держала на руках Риа, смотревшую на нее своими фиалковыми глазами. — Но в следующий раз должен быть мальчик, — властно сказала герцогиня.
Сабрина промолчала, ибо приняла твердое решение, что следующего раза не будет.
Через несколько дней Люсьен устроил прием по случаю рождения дочери. Среди гостей, приехавших из Лондона, были знакомые Сабрины, но в основном друзья и дальние родственники Люсьена.
Тогда-то супруги и поссорились, что привело к полному разладу в их семейной жизни. Началось все с появления за праздничным столом герцога Грэнстона. Это удивило и шокировало Сабрину. Как всегда, Грэнстон порядком перепил. Слуги вывели его и уложили спать в одной из дальних комнат.
На следующее утро, когда Сабрине захотелось одной прогуляться верхом к озеру, Грэнстон увязался за ней и вскоре начал приставать. Возмущенная, Сабрина сказала, что позовет на помощь мужа.
— Люсьену, дорогая, — заплетающимся языком пробормотал Грэнстон, — сейчас не до вас! У нашего милого герцога есть дела куда интереснее, чем заботы о жене. Его вниманием завладела леди Сара. Я видел их вместе в саду четверть часа назад. Так что нам с вами никто не помешает. А ведь вы могли бы стать моей женой, если бы не Люсьен! Впрочем, когда герцог бросил вас здесь, а сам вернулся в Лондон к своим прежним привязанностям, я подумал, что для нас с вами еще не все кончено!
Сабрина едва удержалась, чтобы не ударить Грэнстона.
— Убирайтесь отсюда! — крикнула она. — Немедленно!
Но не проспавшийся герцог не принял этих слов всерьез. Подъехав к Сабрине вплотную, он сгреб ее в охапку и попытался вытащить из седла. От Грэнстона несло перегаром; говоря, он брызгал слюной.
— С-сабрина… В-вы удивительная… П-пре-красная… Я никогда не видел такой красавицы!
Ярость придала молодой женщине сил. Она вывернулась и так толкнула герцога, что тот свалился с лошади и закричал от боли. Не оборачиваясь, Сабрина пустила лошадь в галоп и через несколько минут была возле дома.
Войдя в гостиную, она увидела смеющихся Люсьена и леди Сару, которая, взяв на себя обязанности хозяйки, разливала чай гостям. Сабрина молча удалилась к себе, но Люсьен, заметив ее возбуждение и сбившуюся набок шляпу, извинился перед гостями и бросился за ней.
Вбежав в свою спальню, она сорвала с головы ляпу и начала снимать амазонку, когда появился Люсьен.
— Что, черт возьми, все это значит? — сердито осведомился он. — Вы врываетесь в гостиную, словно за вами гонится свора псов, одариваете меня убийственным взглядом и, не говоря никому ни слова, исчезаете!
— Меня только что оскорбили в моем же доме. После чего в этом же доме я увидела, как весело смеетесь вы и ваша любовница! Как прикажете это понимать? Не знаете? Так я объясню. По вашей милости я оказалась в столь двусмысленном положении, что любой мужчина считает возможным флиртовать со мной, ибо мой муж позволяет себе заводить романы прямо у меня под носом!
Люсьен вспыхнул от негодования:
— Черт побери, я не знаю, о каком оскорблении вы говорите. Что же до моих любовниц, то они никогда не бывают под одной крышей с вами. Обычно я покупаю каждой из них дом.
Сабрина побелела:
— Так почему бы вам не поселиться с ними?
Люсьен метнул на жену гневный взгляд:
— Я надеялся, что рождение ребенка улучшит наши отношения. Что вы станете мягче и разумнее. Увы, этого не произошло, и я начинаю подозревать, что все мои усилия наладить нашу семейную жизнь тщетны. Поэтому воспользуюсь вашим советом. Мне и впрямь необходима смена декораций. Я устал от вашего хмурого лица и дурного настроения. Мне нужна женщина, а не капризная девчонка!
Хлопнув дверью, он вышел из комнаты, а Сабрина, упав на подушку, зарыдала.
Это случилось неделю назад. В тот же вечер Люсьен вместе с гостями уехал в Лондон, и с тех пор от него не было никаких известий.
Сабрина с нежностью посмотрела на личико Риа, сосущей грудь, и, забыв про все семейные неурядицы, почувствовала себя счастливой.
Скрипнула дверь, и кто-то вошел. Сабрина, занятая дочкой, не слышала этого.
— Сабрина!..
— А, тетушка Маргарет! Как рано вы встали сегодня.
— Я хотела зайти к вам пораньше, пока в доме все спят, ибо закончила это.
— Что?
— Работу над гобеленом. Но… Тс-с! Старушка прижала палец к губам и настороженно огляделась.
— Мне нужно открыть вам один секрет.
— А при чем тут гобелен?
— Секрет-то и связан с гобеленом. Но… никто не-должен знать об этом…
И она многозначительно посмотрела на Риа.
Сабрина пожала плечами:
— Хорошо. Я сейчас уложу малышку, вернусь, и мы с вами поговорим.
— Поспешите.
— Конечно.
Когда Сабрина вернулась, тетушка Маргарет сидела в кресле, разложив на коленях гобелен.
— Что ж, тетушка, откройте ваш секрет. Судя по всему, это что-то очень важное.
— Не ошибаетесь, дорогая. Я сейчас исполню волю Агнуса, вашего деда. Он поручил мне сделать это, перед тем как отправился на войну. С тех пор я его не видела.
— Дедушка просил вас открыть мне этот секрет?!
— Да. Но не надо лишних слов. Смотрите!
И она указала глазами на гобелен. Сабрина уставилась на него с жадным любопытством.
— Какая прелесть! — воскликнула она, увидев мириады разноцветных стежков, искусно переплетавшихся между собой и разбегавшихся в разные стороны.
— Смотрите внимательно!
Сабрина пригляделась и открыла рот от изумления. На гобелене были изображены их родные места, с детства запечатлевшиеся в памяти Сабрины.
— Да это же наш замок, озеро и речка, впадающая в море! Географическая карта в картинках! Тетушка Маргарет, а это что? — Ее взгляд приковали к себе крохотные фигурки людей и лошадей, расположенные в определенной последовательности.
— Смотрите еще внимательнее!
И вдруг Сабрина узнала в одной из фигурок себя, а в других — Мэри, Ричарда, саму тетушку Маргарет и возницу. Они были изображены сидящими в повозке, затем в лодке, на самой середине реки, и, наконец, на палубе корабля, идущего под парусами по морю, вытканному голубыми нитями.