деньги, и он просил у меня пятьсот долларов, обещая вернуть тысячу через
сутки. Я послала его к черту. Он играл в карты.
- Похоже.
- Он же азартный картежник, а я ненавижу картежников.
Я позвонил в агентство Уолтерса в Рено. Жена Эрни Филлис ответила, что
муж рано утром вылетел в Лас-Вегас: там, на стоянке около одного из мотелей,
замечен "плимут" Гарольда Гарли.
Часа через два я прилетел в Лас-Вегас и вместе с Эрни беседовал в
комнате мотеля с новым владельцем "плимута", неким Флетчером. По его словам,
он приехал из Феникса в Аризоне, хотя по акценту больше походил на техасца.
На нем был фатовской ковбойский костюм, сапоги на высоких каблуках, широкий
пояс с декоративной серебряной пряжкой и аметистовая брошка вместо галстука.
На одной из двухспальных кроватей лежала широкополая шляпа, а на другой
валялись некоторые принадлежности дамского туалета. Женщина, по словам Эрни,
принимала ванну. Флетчер был высок ростом, самоуверен и выглядел весьма
суровым.
- Я не хотел покупать эту развалину, - утверждал он. - У меня в Фениксе
есть новый "кадиллак", можете проверить. У человека, который предложил мне
"плимут", не оказалось на машину никаких документов. Я заплатил ему за эту
колымагу пятьсот долларов, потому, что он остался без денег, но хотел
продолжать игру.
- Во что вы играли? - поинтересовался я.
- В покер.
- Игра происходила в одной из гостиниц, - заговорил Эрни, - однако
мистер Флетчер отказывается сказать в какой именно, и не хочет называть
фамилий партнеров. Игра шла вчера весь день и большую часть этой ночи. Гарли
проиграл решительно все, что имел, но сколько, точно сказать невозможно.
- Тысяч двадцать с лишним... Может, играли краплеными картами?
Флетчер посмотрел на меня, как статуя смотрит на людей.
- Игра велась честно, дружок. Иначе и быть не могло. Я выиграл больше
всех.
Несколько минут мы сидели молча, прислушиваясь к гудению кондиционера,
потом я сказал:
- Ну так, мистер Флетчер. Сколько же вы выиграли?
- А уж это мое дело, друг хороший. Кучу денег, потому и заплатил этому
типу за его драндулет пятьсот долларов. Мне он не нужен, можете забрать его.
- Флетчер сделал величественный жест.
- Мы и заберем, - заметил Эрни.
- Пожалуйста. Я готов всячески помочь вам.
- Тогда ответьте еще на несколько вопросов. - Я достал фотографию Тома.
Флетчер взял ее, словно карту из колоды, посмотрел и тут же вернул.
- Вы видели этого молодого человека в обществе Гарли? - спросил я.
- Нет, не видел.
- Но он упоминал о каком-нибудь подростке?
- Никогда. Гарли приходил и уходил один и большей частью молча. Он не
ахти какой крупный игрок, но у него завелись денежки, и он хотел их
проиграть.
- Хотел проиграть?! - удивился Эрни.
- Вот именно. Так же, как я, скажем, хотел выиграть. Он принадлежит к
игрокам, которые всегда проигрывают, а я к тем, которые всегда выигрывают.
Флетчер встал, прошелся взад и вперед по комнате и, не угощая нас,
закурил бразильскую сигару.
- Когда закончилась игра? - спросил я.
- Около трех утра, после того как я сорвал последний крупный банк. Я не
отказался бы продолжать игру, но мои партнеры забастовали. Гарли,
разумеется, тоже хотел играть, но у него уже не оставалось ни шиша. Под
конец он пристал ко мне с просьбой ссудить его деньгами. Чтобы отвязаться, я
дал ему сто долларов на поездку домой.
- Домой? А где его дом?
- Он говорил - в Айдахо.
... Я приехал на такси в аэропорт и взял билет на самолет, делающий
остановку в Покателло, где жили старики Гарли.
По пыльной грунтовой дороге я подъехал к простому, лишенному всяких
украшений дому из белых кирпичей. К нему прислонился потемневший от непогоды
ветхий сарай.
Безветренный день клонился к вечеру. Деревья вдоль изгороди стояли
неподвижно, как на картине. Несмотря на близость реки, здесь стояла еще
более изнуряющая духота, чем в Вегасе.
Неблизкий путь пришлось проделать мне от Вегаса, чтобы добраться сюда,
до фермы отца Гарли, и я почти не сомневался, что Майк не появлялся здесь и
не собирался появляться, хотя полностью исключать такую возможность было
нельзя.
Черно-белый колли с выбитым глазом облаял меня из-за изгороди, как
только я выбрался из машины. Мои попытки установить с ним дружеский контакт
успехом не увенчались. В конце концов из дома вышла пожилая женщина в
фартуке и прикрикнула на пса.
- Мистер Гарли в сарае, - обратилась она ко мне.
Я открыл проволочные ворота и вошел во двор.
- Можно переговорить с вами?
- Смотря о чем.
- О семейных делах.
- Если это всего лишь уловка, чтобы всучить нам страховые полисы, у вас
ничего не выйдет, мистер Гарли не верит в страхование.
- Я ничего не собираюсь всучивать. Вы миссис Гарли?
- Да.
Миссис Гарли была высокой, худой женщиной лет семидесяти, с квадратными
плечами и седыми, гладко зачесанными волосами. Мне понравилось ее лицо, на
котором сквозь суровое выражение я разглядел и добродушную насмешливость и,
рожденную долгими страданиями мудрую терпимость.
- Кто вы? - спросила она.
- Приятель вашего сына Гарольда. Моя фамилия Арчер.
- Вот и хорошо. Мы собираемся ужинать, как только мистер Гарли подоит
коров. Может, поужинаете с нами?
- Вы очень добры, - ответил я. Ужинать с ними мне не хотелось.
- Как Гарольд? Он не давал о себе знать с тех пор, как женился на Лиле.
Видимо, миссис Гарли ничего не знала о неприятностях, постигших ее
сыновей. Я заколебался, прежде чем ответить, и она это заметила.
- С ним что-нибудь произошло? - помрачнев, спросила она.
- Не с ним, а с Майком. Вы видели его?
Миссис Гарли принялась нервно сжимать и разжимать пальцы больших,
грубых рук.
- Мы не видели Майка уже лет двадцать и надеемся не видеть до конца
наших дней.
- Возможно, увидите. Он сказал одному человеку, что намерен вернуться
домой.
- Ну тут вовсе не его дом. Он перестал быть для него домом еще с
детских лет, с тех пор, как Майк отвернулся от нас и уехал в Покателло к
Брауну. Это было для него началом конца.
- То есть?
- У Брауна есть дочь - она и погубила моего сына. Эта развратная
женщина приобщила его ко всей мирской грязи.
Голос миссис Гарли изменился, теперь она казалась мне
чревовещательницей, подражающей чьему-то голосу. Желая положить этому конец,
я сказал:
- Кэрол полностью искупила свою вину: в понедельник ее нашли убитой.
Миссис Гарли всплеснула руками.
- Ее убил Майк?
- Предполагается, но доказательств пока нет.
- Вы полицейский?
- Почти.
- Зачем вы приехали? Мы ничего не могли поделать с ним. Он рано
перестал считаться с родителями.
- И все же Майк может появиться у вас, если окажется в отчаянном
положении.
- Никогда! Мистер Гарли сказал, что убьет его, если он посмеет сюда
сунуться. Это было двадцать лет назад, когда Майк дезертировал с военного
корабля. Мистер Гарли сказал, что никогда не станет потворствовать
преступнику. И неправда, что мистер Гарли жестоко обращался с ним, он только
пытался спасти его от Сатаны.
Женщина снова заговорила голосом чревовещательницы. Я все больше
убеждался, что ей ничего не известно о жизни сына в последние годы, и начал
опасаться, что моя поездка окажется бесполезной.
Покинув миссис Гарли, я отправился искать ее мужа и нашел его в сарае,
где он доил корову. В душном воздухе плавал смешанный с запахом навоза
сладковатый запах свежего молока.
- Мистер Гарли?
- Я занят, - буркнул он. - Можете подождать, если хотите, я сейчас
закончу.
Я отошел и от нечего делать принялся рассматривать внимательно
следивших за каждым моим движением коров. Где-то фыркнула и застучала
копытами лошадь.
- Вы беспокоите скот, - бросил мне Гарли. - Стойте спокойно либо
уходите.
Я простоял не шевелясь минут пять. В сарай забрел одноглазый колли. Он
тщательно обнюхал мои ботинки, но когда я хотел погладить его, он ощерился и
отскочил.
Мистер Гарли встал и вылил пенящееся молоко в большой бидон. Это был
высокий старик в комбинезоне и в почти касавшейся потолка соломенной шляпе.
По портрету, сделанному Гарольдом, я узнал сердитые глаза и сурово сжатые
губы. Как только он поднялся, собака заскулила и отбежала в сторону.
- Я вас не знаю... Вы проездом?
- Нет. - Я представился и сразу перешел к делу: - У вашего сына Майка
серьезные неприятности.
- Майк мне не сын, - торжественно ответил Гарли. - Я не хочу ничего
слышать ни о нем, ни о его неприятностях.
- Но он, возможно, приедет к вам. Во всяком случае, собирался. Если он
появится здесь, вы обязаны заявить в полицию.
- Вы не имеете права указывать мне, что я обязан и что не обязан. Все
указания я получаю от Господа Бога непосредственно своим сердцем. - Он
постучал по груди скрюченными костлявыми пальцами.
- Очень удобно!
- Не богохульствуйте и не насмехайтесь, иначе вам придется раскаяться.
Я могу призвать на вас наказание.
Гарли схватил прислоненные к стене вилы. Колли поджал хвост и выскочил
из сарая. У меня внезапно прилипла к спине сорочка. Словно завороженный, я
уставился на три острых поблескивающих зубца, направленных на мой живот.
- Убирайтесь! - крикнул старик. - Всю жизнь я боролся с Дьяволом и
научился распознавать его слуг с первого взгляда!
Я попятился к двери, зацепился за высокий порог и, едва не упав,
выскочил наружу. Миссис Гарли стояла около моей машины со скрещенными на
тощей груди руками.
- Мне жаль Кэрол Браун, - заявила она. - Неплохая была девочка, только
я настроила себя против нее.
- Теперь это не имеет значения, ее больше нет.
- Для Бога все имеет значение. - Миссис Гарли подняла глаза к небу и,
помолчав, продолжала: - Я сама совершила в жизни немало ошибок и умела
прощать ошибки других, но мне нужно было сделать выбор.
- Выбор?
- Выбор между мистером Гарли и нашими сыновьями. Я знаю, он тяжелый и
жестокий человек. Но что я могла поделать? Я была вынуждена поддерживать
мужа, стоять на его стороне, потому что у меня не было сил с ним бороться. И
я промолчала, когда он выгнал сыновей из дома. У Гарольда характер помягче и
в конце концов он простил нас. А вот с Майком получилось иначе - у него
отцовский характер... Мне до сих пор так и не удалось хотя бы взглянуть на
внука. - Глаза женщины увлажнились.
Из сарая вышел мистер Гарли. В левой руке он держал бидон с молоком, в
правой - вилы.
- Марта, отправляйся домой! Этот человек - слуга Дьявола. Я не разрешаю
тебе разговаривать с ним.
- Не причиняй ему вреда. Прошу тебя!
- Иди! - прикрикнул старик.
Женщина ушла, волоча ноги и низко опустив седую голову.
- Ты же, слуга Сатаны, - повернулся старик ко мне, - оставь мой дом,
или я призову на тебя Наказание Божие!
Он поднял вилы к багровому небу и потряс ими. Всего несколько секунд
потребовалось мне, чтобы оказаться в машине. Я торопливо поднял стекла и
вновь опустил их лишь после того, как отъехал на несколько сот ярдов. Теперь
мою сорочку можно было выжимать.
Я оглянулся, увидел, как плавно и величаво течет в сумерках река, и
сразу почувствовал себя освеженным.
Еще до того как поехать на ферму Гарли, я договорился с Робертом
Брауном и его женой, что приеду вечером к ним. Они уже знали, что произошло
с их дочерью, и мне ничего не пришлось рассказывать.
Я нашел их дом в северном конце города, на красивой, обрамленной
деревьями улице, параллельной Артур-стрит. Уже почти совсем стемнело, и свет
уличных фонарей с трудом пробивался сквозь листву деревьев. Вечерняя
прохлада еще не наступила и, казалось, сама земля, словно какое-то живое
существо с горячей кровью источает жар.
Навстречу мне с террасы дома спустился сам Роберт Браун - крупный
человек с короткими седыми волосами и быстрыми, энергичными движениями.
- Я собираюсь завтра вылететь в Калифорнию, - сообщил он. - Жаль, не
мог своевременно известить вас, тогда бы вам не понадобилось приезжать сюда.
- Мне все равно хотелось переговорить с четой Гарли.
- Да? - Как-то по-птичьи, что совсем не вязалось с его внушительной
фигурой, он нагнул голову набок. - И вам удалось узнать у них что-нибудь
стоящее?
- От миссис Гарли. А от самого Гарли - ничего.
- И не удивительно. Говорят, он неплохой фермер, но время от времени
его вынуждены помещать в психиатрическую лечебницу. После одного из таких
случаев мы взяли к себе его сына Майка.
- Что же, благородный поступок, ничего не скажешь.
- К сожалению, все кончилось не так, как хотелось бы, но кто может
предвидеть будущее? - На минуту он забыл обо мне, потом спохватился: -
Заходите, мистер Арчер. Моя жена хочет поговорить с вами.
Браун провел меня в оклеенную унылыми обоями гостиную с добротной
кленовой мебелью и многочисленными семейными фотографиями на стенках.
Миссис Браун, изящная женщина лет пятидесяти в старомодном черном
платье, сидела в кресле у торшера. В ее слишком уж старательно завитых
волосах виднелись седые пряди, а под красивыми глазами, в которых застыло
выражение испуга, темнели полукружия. Она подала мне руку, и этот жест
казался не столько приветствием, сколько мольбой о помощи.
- Расскажите нам все-все о бедняжке Кэрол, мистер Арчер, - попросила
она, усаживая меня рядом с собой на низенькую скамеечку.
- Все о Кэрол?..
Я снова обвел взглядом дышавшую мещанским уютом комнату с фотографиями
предков и посмотрел на лица родителей. Какие отношения существовали между
ними и Кэрол? Свою красоту она унаследовала от матери, но я совершенно не
понимал, почему так сложилась ее жизнь и почему оборвалась она так
трагически.
- Мы знаем, что Кэрол убита и что вероятный убийца Майк, вот и все, -
сказал мистер Браун.
- Но большего и я не знаю. Майк, видимо, использовал ее как приманку в
одном деле с шантажом и вымогательством. Вы слыхали о молодом Хиллмане?
- Я читал о нем еще до того, как узнал, что моя дочь... - Голос Брауна
оборвался.
- Говорят, и он убит, - заметила его жена.
- Возможно, миссис Браун.
- Майк действительно замешан в этом преступлении? Я знала, что он
опустившийся человек, но чтобы он оказался таким чудовищем...
- Да не чудовище он - просто больной, - устало поправил ее Браун. - И
отец у него психически не вполне здоров, хотя и лечился долго в больнице.
- Но если Майк больной человек, зачем же ты привел его к нам в дом, под
одну крышу с твоей дочерью?
- Она была и твоя дочь тоже.
- Знаю. Однако не я испортила ей жизнь.
- Послушайте, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы присутствовать
при вашей ссоре, - вмешался я.
Браун повернулся ко мне и беспомощно развел руками:
- Я всегда во всем виноват. - Неуверенной походкой он пересек комнату и
скрылся за дверью, и я почувствовал себя так, будто остался с глазу на глаз
с далеко еще не беззубой львицей.
- Я и себя виню за то, что вышла замуж за человека, который так и не
вырос из детских штанишек. Представьте, он все еще болеет за футбольную
команду своей школы! Мальчишки боготворят его. Все боготворят его, все
считают праведником, а этот праведник не смог воспитать и сберечь
единственную дочь.
Миссис Браун повернула к стене свою завитую голову и принялась
рассматривать одну из фотографий. Чтобы переменять тему разговора и как-то
отвлечь ее, я сказал:
- Вы, наверно, были очень красивой девушкой.
- Была. И могла бы выйти замуж за любого молодого человека из тех, с
кем училась. Некоторые из них теперь директора банков или крупных фирм. Так
нет же! Угораздило влюбиться в футболиста.
- Ваш муж заслуживает лучшего отношения.
- Расхваливайте его кому-нибудь другому. Уж я-то знаю, что он за
человек, и знаю, как сложилась у меня жизнь. Я отдала мужу и материнству
все, а что получила взамен? Я даже ни разу не видела своего внука.
Миссис Гарли сказала мне то же самое, но я не стал упоминать об этом
совпадении.
- А что произошло с вашим внуком?
- Можете себе представить, Кэрол отказалась от своих материнских прав и
отдала его на усыновление! Да я ее понимаю: она боялась, что Майк изуродует
ребенка. Вот какого муженька послала ей судьба.
- Сколько Майку было лет, когда он ушел от вас?
- Дайте подумать... Кэрол в то время исполнилось пятнадцать, значит ему
было семнадцать или восемнадцать.
- Он ушел потому, что намеревался стать военным моряком?
- Нет, моряком он стал позже. Из города Майк уехал с одним типом,
бывшим полицейским. Фамилию я забыла, но помню, что его выгнали из полиции
за взяточничество, и он скрылся из города, сманив Майка обещанием сделать из
него первоклассного боксера. Они отправились на Западное побережье, и через
несколько месяцев Майк поступил во флот. - Миссис Браун встала, подошла к
камину и переставила одну из безделушек. - Интересно, чем это Роб занимается
на кухне?
- Я попросил бы, миссис Браун, продолжить ваш рассказ... Насколько я
понимаю, вы время от времени виделись с Майком и Кэрол?
- Его я видела лишь однажды - я ведь не разрешила ему остановиться у
нас, когда он как-то приезжал сюда. Он тогда утверждал, будто ему дали
отпуск, а в действительности был в самовольной отлучке. Ему удалось снова
завоевать доверие Роба, которого он так подвел, когда тайком скрылся из
города. Мой легковерный супруг не только опять поверил ему, но даже дал
денег, и Майк воспользовался ими, чтобы сбежать с моей единственной дочерью.
- Но Кэрол-то почему сбежала с ним?
- Вы думаете, я не спрашивала ее, когда она была здесь последний раз
месяца два назад? Ничего вразумительного я от нее не услышала. Правда, она
всегда ненавидела Покателло и мечтала уехать отсюда. Ей хотелось перебраться
в Калифорнию и сделать карьеру в кино. Моя дочь находилась во власти детских
мечтаний.
- С пятнадцатилетними это бывает... Но вы знаете, ведь Кэрол
действительно снималась в кино.
- Она говорила, но я не поверила.
Меня начала раздражать озлобленность этой женщины. Если она была такой
же и двадцать лет назад, можно понять, почему Кэрол при первой же
возможности покинула отчий дом и не захотела возвращаться.
- Так вы говорите, что видели Кэрол месяца два назад?
- Да, в июне она приезжала на автобусе из Тахое. Она была растрепана и
неряшливо одета. Лишь Господу Богу известно, какую жизнь уготовил ей ее
благоверный. Она покинула нас, не попрощавшись. Поехала на нашей машине в
кино и не вернулась... Даже оставила в своей комнате чемодан.
- Можно взглянуть на него?
Миссис Браун пожала плечами:
- Сейчас принесу.
- Если не возражаете, я сам поднимусь в ее комнату.
- Пожалуйста.
Мы вместе поднялись в комнату Кэрол. Это была спальня
школьницы-старшеклассницы. На выкрашенной белой краской железной кровати
лежало желтое покрывало с оборками под цвет салфеток, расстеленных на
туалетном столике, на котором стояли две настольные лампа с абажурами в
форме бессмысленно улыбавшихся друг другу розовых купидончиков. С
расстеленного на полу желтого ковра за мной наблюдал тряпичный пес с
высунутым красным языком. Небольшой книжный шкаф, выкрашенный, как и
кровать, в белое, был набит школьными учебниками, сентиментальными романами
и приключенческими книжками. На стенках висели призы, полученные в школьных
соревнованиях.
- Я держу комнату в том виде, в каком она осталась после Кэрол, -
проговорила миссис Браун.
- Зачем?
- Сама не знаю... Может, мне всегда хотелось надеяться... я ждала, что
Кэрол вернется... Чемодан в шкафу...
Открыв дверцы шкафа, я ощутил легкий запах духов, исходивший от платьев
и юбок, какие носили школьницы лет десять назад.
- Я провожу в этой комнате много времени, - продолжала миссис Браун. -
В такие минуты мне кажется, что Кэрол здесь же, рядом. Одно время мы
действительно были очень близки. Она рассказывала мне все, даже о своих
свиданиях с кавалерами... А потом наши отношения как-то вдруг испортились.
Кэрол сразу замкнулась. Я не знала, что с ней происходит, но видела, что она
меняется и грубеет.
На стареньком поцарапанном кожаном чемодане стояли инициалы Роба
Брауна. Я откинул крышку и внезапно почувствовал, что снова нахожусь в
мотеле "Дак", открываю тот другой чемодан Кэрол, и на меня пахнуло тем же
печальным запахом безнадежности. В чемодане в беспорядке лежали платья,
юбки, нижнее белье, чулки, косметика, а сверху дешевое издание книги о
значении снов с закладкой, сделанной из исписанного листа почтовой бумаги. Я
вынул ее и развернул. Это было письмо, подписанное: "Твой брат Гар".
"Дорогой Майк!
Я сожалею, что у вас с Кэрол трудное время, и прилагаю чек на пятьдесят
долларов, который, надеюсь, поможет вам. Я посылал бы больше, но положение у
меня со времени женитьбы на Лиле тоже немного трудное. Она хорошая девушка,
но не согласна, что свой своему поневоле брат. Ты спрашивал, нравится ли мне
быть женатым, так вот: иногда очень, а иногда нет, так как Лила на многое
смотрит совсем иначе, чем я. Но мы все равно уживаемся.
Жаль, Майк, что тебя уволили с работы. Для человека без специальности в
наше время трудно найти работенку, но я знаю, что ты можешь быть хорошим
барменом, и поэтому что-нибудь тебе обязательно подвернется. Как ты и
просил, я встретился с мистером Сайпом, но он никому сейчас помочь не может,
сам на мели. Отель "Барселона" зимой прошлого года закрылся, и сейчас
старина Сайп просто сторож при нем, но по старой дружбе шлет тебе привет и
хочет знать, удалось ли тебе научиться хорошо бить левой рукой.
На прошлой неделе я встретил еще одного твоего "дружка" - я имею в виду
капитана Хиллмана, на которого, я знаю, ты сердишься, но ведь он довольно
хорошо отнесся к тебе, хотя мог бы засадить в тюрьму лет на десять. Нет,
нет, я не хочу ворошить старое, но Хиллман, если бы захотел мог бы тебе
помочь. Посмотрел бы ты, какая у него гоночная яхта! Готов биться об заклад,
что у него куча денег, ведь его яхта стоит тысяч двадцать пять! Я узнал, что
он живет с женой и сыном в Пасифик Пойнт. У него есть какой-то завод - это
на тот случай, если ты захочешь попросить у него работу.
Ну вот, пока все. Если решишь приехать в "солнечную Калифорнию", наш
адрес тебе известен, и не беспокойся, Лила будет рада тебе, в душе она
хороший человек.
Искренне твой брат Гар".
Миссис Браун очнулась от оцепенения и с любопытством взглянула на меня:
- Что это?
- Письмо Майку от его брата Гарольда. Могу я взять его?
- Разумеется.
- Мне кажется, письмо может послужить одной из улик против Гарли.
Видимо, оно и натолкнуло Майка на мысль похитить сына Хиллмана и потребовать
выкуп. ("И теперь мне понятно, - подумал я, - почему Гарольд винит себя в
том, что стал невольным подстрекателем преступления").
- Можно прочесть письмо?
Я передал ей листок, она отвела его на расстояние вытянутой руки и,
прищурившись, пыталась разобрать написанное. Наконец она отрицательно
покачала головой и сказала:
- Мне нужны очки.
Мы спустились в гостиную. Миссис Браун надела очки, села в кресло и
погрузилась в чтение.
- Сайп... - пробормотала она, закончив. - Вот эту фамилию я и пыталась
припомнить... Роберт, иди-ка сюда!
- Иду, - послышался голос откуда-то из глубины дома.
Через несколько минут Браун появился на пороге с графином и тремя
бокалами на подносе.
- Я приготовил свежего лимонада. - Он бросил на жену задабривающий
взгляд. - Сегодня такой жаркий вечер.
- Спасибо, Роберт. Поставь на кофейный столик... Скажи, пожалуйста, как
фамилия бывшего полицейского, с которым Майк впервые уехал из нашего города?
- Сайп. Отто Сайп. Могу добавить, что этот человек оказывал на него
дурное влияние.
Я подумал, что "этот человек" и сейчас еще, возможно, продолжает
оказывать на Майка такое же влияние.
С этими мыслями я приехал в аэропорт, где мне удалось пробрести билет
на ночной рейс. Самолет доставил меня на международный авиавокзал в
Лос-Анджелесе, расположенный всего в нескольких милях от отеля "Барселона",
где сторожем служил некто по имени Сайп.
Один револьвер я хранил у себя в квартире в письменном столе, другой на
работе. Сейчас я был гораздо ближе к своему дому в западной части
Лос-Анджелеса и поэтому решил заскочить именно туда.
Был тот унылый час, когда ночь уже кончилась, а утро только готовилось
вступить в свои права. Сил у меня оставалось немного, но особенно усталым я
себя не чувствовал - мне удалось поспать в самолете. К тому же меня
поддерживала мысль, что расследование явно приближалось к успешному концу.
Из окна, выходившего на улицу, через неплотно задернутую штору
пробивался свет, а дверь оказалась незапертой. У меня не было ни семьи, ни
жены, ни девушки. Я осторожно повернул ручку и приоткрыл дверь. В моей
квартире все же оказалась девушка! Она свернулась калачиком на кушетке,
прикрывшись одеялом с моей постели. Свет торшера падал на лицо спящей. Оно
казалось таким юным, что я сразу почувствовал себя древним стариком.
- Хэлло, Стелла! - окликнул я свою гостью, прикрывая дверь.
Стелла отбросила одеяло и вскочила. На ней был синий свитер и юбка.
- Это вы?! - воскликнула она.
- А кого ты ждала?
- Не знаю... Не сердитесь. Я видела сон... Не помню, что именно, но
что-то плохое. - Глаза у нее все еще были сонными.
- Как ты оказалась тут?
- Меня впустил управляющий домом. Я сказала ему, что свидетельница, и
он понял.
- А я вот не понимаю. Свидетельница чего?
- Кое-чего, - отрезала Стелла.
Я присел рядом с ней на кушетку. При всем хорошем отношении к девушке я
понимал, что ее появление в моей квартире может повлечь за собой крупные
неприятности и серьезно мне помешать.
сутки. Я послала его к черту. Он играл в карты.
- Похоже.
- Он же азартный картежник, а я ненавижу картежников.
Я позвонил в агентство Уолтерса в Рено. Жена Эрни Филлис ответила, что
муж рано утром вылетел в Лас-Вегас: там, на стоянке около одного из мотелей,
замечен "плимут" Гарольда Гарли.
Часа через два я прилетел в Лас-Вегас и вместе с Эрни беседовал в
комнате мотеля с новым владельцем "плимута", неким Флетчером. По его словам,
он приехал из Феникса в Аризоне, хотя по акценту больше походил на техасца.
На нем был фатовской ковбойский костюм, сапоги на высоких каблуках, широкий
пояс с декоративной серебряной пряжкой и аметистовая брошка вместо галстука.
На одной из двухспальных кроватей лежала широкополая шляпа, а на другой
валялись некоторые принадлежности дамского туалета. Женщина, по словам Эрни,
принимала ванну. Флетчер был высок ростом, самоуверен и выглядел весьма
суровым.
- Я не хотел покупать эту развалину, - утверждал он. - У меня в Фениксе
есть новый "кадиллак", можете проверить. У человека, который предложил мне
"плимут", не оказалось на машину никаких документов. Я заплатил ему за эту
колымагу пятьсот долларов, потому, что он остался без денег, но хотел
продолжать игру.
- Во что вы играли? - поинтересовался я.
- В покер.
- Игра происходила в одной из гостиниц, - заговорил Эрни, - однако
мистер Флетчер отказывается сказать в какой именно, и не хочет называть
фамилий партнеров. Игра шла вчера весь день и большую часть этой ночи. Гарли
проиграл решительно все, что имел, но сколько, точно сказать невозможно.
- Тысяч двадцать с лишним... Может, играли краплеными картами?
Флетчер посмотрел на меня, как статуя смотрит на людей.
- Игра велась честно, дружок. Иначе и быть не могло. Я выиграл больше
всех.
Несколько минут мы сидели молча, прислушиваясь к гудению кондиционера,
потом я сказал:
- Ну так, мистер Флетчер. Сколько же вы выиграли?
- А уж это мое дело, друг хороший. Кучу денег, потому и заплатил этому
типу за его драндулет пятьсот долларов. Мне он не нужен, можете забрать его.
- Флетчер сделал величественный жест.
- Мы и заберем, - заметил Эрни.
- Пожалуйста. Я готов всячески помочь вам.
- Тогда ответьте еще на несколько вопросов. - Я достал фотографию Тома.
Флетчер взял ее, словно карту из колоды, посмотрел и тут же вернул.
- Вы видели этого молодого человека в обществе Гарли? - спросил я.
- Нет, не видел.
- Но он упоминал о каком-нибудь подростке?
- Никогда. Гарли приходил и уходил один и большей частью молча. Он не
ахти какой крупный игрок, но у него завелись денежки, и он хотел их
проиграть.
- Хотел проиграть?! - удивился Эрни.
- Вот именно. Так же, как я, скажем, хотел выиграть. Он принадлежит к
игрокам, которые всегда проигрывают, а я к тем, которые всегда выигрывают.
Флетчер встал, прошелся взад и вперед по комнате и, не угощая нас,
закурил бразильскую сигару.
- Когда закончилась игра? - спросил я.
- Около трех утра, после того как я сорвал последний крупный банк. Я не
отказался бы продолжать игру, но мои партнеры забастовали. Гарли,
разумеется, тоже хотел играть, но у него уже не оставалось ни шиша. Под
конец он пристал ко мне с просьбой ссудить его деньгами. Чтобы отвязаться, я
дал ему сто долларов на поездку домой.
- Домой? А где его дом?
- Он говорил - в Айдахо.
... Я приехал на такси в аэропорт и взял билет на самолет, делающий
остановку в Покателло, где жили старики Гарли.
По пыльной грунтовой дороге я подъехал к простому, лишенному всяких
украшений дому из белых кирпичей. К нему прислонился потемневший от непогоды
ветхий сарай.
Безветренный день клонился к вечеру. Деревья вдоль изгороди стояли
неподвижно, как на картине. Несмотря на близость реки, здесь стояла еще
более изнуряющая духота, чем в Вегасе.
Неблизкий путь пришлось проделать мне от Вегаса, чтобы добраться сюда,
до фермы отца Гарли, и я почти не сомневался, что Майк не появлялся здесь и
не собирался появляться, хотя полностью исключать такую возможность было
нельзя.
Черно-белый колли с выбитым глазом облаял меня из-за изгороди, как
только я выбрался из машины. Мои попытки установить с ним дружеский контакт
успехом не увенчались. В конце концов из дома вышла пожилая женщина в
фартуке и прикрикнула на пса.
- Мистер Гарли в сарае, - обратилась она ко мне.
Я открыл проволочные ворота и вошел во двор.
- Можно переговорить с вами?
- Смотря о чем.
- О семейных делах.
- Если это всего лишь уловка, чтобы всучить нам страховые полисы, у вас
ничего не выйдет, мистер Гарли не верит в страхование.
- Я ничего не собираюсь всучивать. Вы миссис Гарли?
- Да.
Миссис Гарли была высокой, худой женщиной лет семидесяти, с квадратными
плечами и седыми, гладко зачесанными волосами. Мне понравилось ее лицо, на
котором сквозь суровое выражение я разглядел и добродушную насмешливость и,
рожденную долгими страданиями мудрую терпимость.
- Кто вы? - спросила она.
- Приятель вашего сына Гарольда. Моя фамилия Арчер.
- Вот и хорошо. Мы собираемся ужинать, как только мистер Гарли подоит
коров. Может, поужинаете с нами?
- Вы очень добры, - ответил я. Ужинать с ними мне не хотелось.
- Как Гарольд? Он не давал о себе знать с тех пор, как женился на Лиле.
Видимо, миссис Гарли ничего не знала о неприятностях, постигших ее
сыновей. Я заколебался, прежде чем ответить, и она это заметила.
- С ним что-нибудь произошло? - помрачнев, спросила она.
- Не с ним, а с Майком. Вы видели его?
Миссис Гарли принялась нервно сжимать и разжимать пальцы больших,
грубых рук.
- Мы не видели Майка уже лет двадцать и надеемся не видеть до конца
наших дней.
- Возможно, увидите. Он сказал одному человеку, что намерен вернуться
домой.
- Ну тут вовсе не его дом. Он перестал быть для него домом еще с
детских лет, с тех пор, как Майк отвернулся от нас и уехал в Покателло к
Брауну. Это было для него началом конца.
- То есть?
- У Брауна есть дочь - она и погубила моего сына. Эта развратная
женщина приобщила его ко всей мирской грязи.
Голос миссис Гарли изменился, теперь она казалась мне
чревовещательницей, подражающей чьему-то голосу. Желая положить этому конец,
я сказал:
- Кэрол полностью искупила свою вину: в понедельник ее нашли убитой.
Миссис Гарли всплеснула руками.
- Ее убил Майк?
- Предполагается, но доказательств пока нет.
- Вы полицейский?
- Почти.
- Зачем вы приехали? Мы ничего не могли поделать с ним. Он рано
перестал считаться с родителями.
- И все же Майк может появиться у вас, если окажется в отчаянном
положении.
- Никогда! Мистер Гарли сказал, что убьет его, если он посмеет сюда
сунуться. Это было двадцать лет назад, когда Майк дезертировал с военного
корабля. Мистер Гарли сказал, что никогда не станет потворствовать
преступнику. И неправда, что мистер Гарли жестоко обращался с ним, он только
пытался спасти его от Сатаны.
Женщина снова заговорила голосом чревовещательницы. Я все больше
убеждался, что ей ничего не известно о жизни сына в последние годы, и начал
опасаться, что моя поездка окажется бесполезной.
Покинув миссис Гарли, я отправился искать ее мужа и нашел его в сарае,
где он доил корову. В душном воздухе плавал смешанный с запахом навоза
сладковатый запах свежего молока.
- Мистер Гарли?
- Я занят, - буркнул он. - Можете подождать, если хотите, я сейчас
закончу.
Я отошел и от нечего делать принялся рассматривать внимательно
следивших за каждым моим движением коров. Где-то фыркнула и застучала
копытами лошадь.
- Вы беспокоите скот, - бросил мне Гарли. - Стойте спокойно либо
уходите.
Я простоял не шевелясь минут пять. В сарай забрел одноглазый колли. Он
тщательно обнюхал мои ботинки, но когда я хотел погладить его, он ощерился и
отскочил.
Мистер Гарли встал и вылил пенящееся молоко в большой бидон. Это был
высокий старик в комбинезоне и в почти касавшейся потолка соломенной шляпе.
По портрету, сделанному Гарольдом, я узнал сердитые глаза и сурово сжатые
губы. Как только он поднялся, собака заскулила и отбежала в сторону.
- Я вас не знаю... Вы проездом?
- Нет. - Я представился и сразу перешел к делу: - У вашего сына Майка
серьезные неприятности.
- Майк мне не сын, - торжественно ответил Гарли. - Я не хочу ничего
слышать ни о нем, ни о его неприятностях.
- Но он, возможно, приедет к вам. Во всяком случае, собирался. Если он
появится здесь, вы обязаны заявить в полицию.
- Вы не имеете права указывать мне, что я обязан и что не обязан. Все
указания я получаю от Господа Бога непосредственно своим сердцем. - Он
постучал по груди скрюченными костлявыми пальцами.
- Очень удобно!
- Не богохульствуйте и не насмехайтесь, иначе вам придется раскаяться.
Я могу призвать на вас наказание.
Гарли схватил прислоненные к стене вилы. Колли поджал хвост и выскочил
из сарая. У меня внезапно прилипла к спине сорочка. Словно завороженный, я
уставился на три острых поблескивающих зубца, направленных на мой живот.
- Убирайтесь! - крикнул старик. - Всю жизнь я боролся с Дьяволом и
научился распознавать его слуг с первого взгляда!
Я попятился к двери, зацепился за высокий порог и, едва не упав,
выскочил наружу. Миссис Гарли стояла около моей машины со скрещенными на
тощей груди руками.
- Мне жаль Кэрол Браун, - заявила она. - Неплохая была девочка, только
я настроила себя против нее.
- Теперь это не имеет значения, ее больше нет.
- Для Бога все имеет значение. - Миссис Гарли подняла глаза к небу и,
помолчав, продолжала: - Я сама совершила в жизни немало ошибок и умела
прощать ошибки других, но мне нужно было сделать выбор.
- Выбор?
- Выбор между мистером Гарли и нашими сыновьями. Я знаю, он тяжелый и
жестокий человек. Но что я могла поделать? Я была вынуждена поддерживать
мужа, стоять на его стороне, потому что у меня не было сил с ним бороться. И
я промолчала, когда он выгнал сыновей из дома. У Гарольда характер помягче и
в конце концов он простил нас. А вот с Майком получилось иначе - у него
отцовский характер... Мне до сих пор так и не удалось хотя бы взглянуть на
внука. - Глаза женщины увлажнились.
Из сарая вышел мистер Гарли. В левой руке он держал бидон с молоком, в
правой - вилы.
- Марта, отправляйся домой! Этот человек - слуга Дьявола. Я не разрешаю
тебе разговаривать с ним.
- Не причиняй ему вреда. Прошу тебя!
- Иди! - прикрикнул старик.
Женщина ушла, волоча ноги и низко опустив седую голову.
- Ты же, слуга Сатаны, - повернулся старик ко мне, - оставь мой дом,
или я призову на тебя Наказание Божие!
Он поднял вилы к багровому небу и потряс ими. Всего несколько секунд
потребовалось мне, чтобы оказаться в машине. Я торопливо поднял стекла и
вновь опустил их лишь после того, как отъехал на несколько сот ярдов. Теперь
мою сорочку можно было выжимать.
Я оглянулся, увидел, как плавно и величаво течет в сумерках река, и
сразу почувствовал себя освеженным.
Еще до того как поехать на ферму Гарли, я договорился с Робертом
Брауном и его женой, что приеду вечером к ним. Они уже знали, что произошло
с их дочерью, и мне ничего не пришлось рассказывать.
Я нашел их дом в северном конце города, на красивой, обрамленной
деревьями улице, параллельной Артур-стрит. Уже почти совсем стемнело, и свет
уличных фонарей с трудом пробивался сквозь листву деревьев. Вечерняя
прохлада еще не наступила и, казалось, сама земля, словно какое-то живое
существо с горячей кровью источает жар.
Навстречу мне с террасы дома спустился сам Роберт Браун - крупный
человек с короткими седыми волосами и быстрыми, энергичными движениями.
- Я собираюсь завтра вылететь в Калифорнию, - сообщил он. - Жаль, не
мог своевременно известить вас, тогда бы вам не понадобилось приезжать сюда.
- Мне все равно хотелось переговорить с четой Гарли.
- Да? - Как-то по-птичьи, что совсем не вязалось с его внушительной
фигурой, он нагнул голову набок. - И вам удалось узнать у них что-нибудь
стоящее?
- От миссис Гарли. А от самого Гарли - ничего.
- И не удивительно. Говорят, он неплохой фермер, но время от времени
его вынуждены помещать в психиатрическую лечебницу. После одного из таких
случаев мы взяли к себе его сына Майка.
- Что же, благородный поступок, ничего не скажешь.
- К сожалению, все кончилось не так, как хотелось бы, но кто может
предвидеть будущее? - На минуту он забыл обо мне, потом спохватился: -
Заходите, мистер Арчер. Моя жена хочет поговорить с вами.
Браун провел меня в оклеенную унылыми обоями гостиную с добротной
кленовой мебелью и многочисленными семейными фотографиями на стенках.
Миссис Браун, изящная женщина лет пятидесяти в старомодном черном
платье, сидела в кресле у торшера. В ее слишком уж старательно завитых
волосах виднелись седые пряди, а под красивыми глазами, в которых застыло
выражение испуга, темнели полукружия. Она подала мне руку, и этот жест
казался не столько приветствием, сколько мольбой о помощи.
- Расскажите нам все-все о бедняжке Кэрол, мистер Арчер, - попросила
она, усаживая меня рядом с собой на низенькую скамеечку.
- Все о Кэрол?..
Я снова обвел взглядом дышавшую мещанским уютом комнату с фотографиями
предков и посмотрел на лица родителей. Какие отношения существовали между
ними и Кэрол? Свою красоту она унаследовала от матери, но я совершенно не
понимал, почему так сложилась ее жизнь и почему оборвалась она так
трагически.
- Мы знаем, что Кэрол убита и что вероятный убийца Майк, вот и все, -
сказал мистер Браун.
- Но большего и я не знаю. Майк, видимо, использовал ее как приманку в
одном деле с шантажом и вымогательством. Вы слыхали о молодом Хиллмане?
- Я читал о нем еще до того, как узнал, что моя дочь... - Голос Брауна
оборвался.
- Говорят, и он убит, - заметила его жена.
- Возможно, миссис Браун.
- Майк действительно замешан в этом преступлении? Я знала, что он
опустившийся человек, но чтобы он оказался таким чудовищем...
- Да не чудовище он - просто больной, - устало поправил ее Браун. - И
отец у него психически не вполне здоров, хотя и лечился долго в больнице.
- Но если Майк больной человек, зачем же ты привел его к нам в дом, под
одну крышу с твоей дочерью?
- Она была и твоя дочь тоже.
- Знаю. Однако не я испортила ей жизнь.
- Послушайте, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы присутствовать
при вашей ссоре, - вмешался я.
Браун повернулся ко мне и беспомощно развел руками:
- Я всегда во всем виноват. - Неуверенной походкой он пересек комнату и
скрылся за дверью, и я почувствовал себя так, будто остался с глазу на глаз
с далеко еще не беззубой львицей.
- Я и себя виню за то, что вышла замуж за человека, который так и не
вырос из детских штанишек. Представьте, он все еще болеет за футбольную
команду своей школы! Мальчишки боготворят его. Все боготворят его, все
считают праведником, а этот праведник не смог воспитать и сберечь
единственную дочь.
Миссис Браун повернула к стене свою завитую голову и принялась
рассматривать одну из фотографий. Чтобы переменять тему разговора и как-то
отвлечь ее, я сказал:
- Вы, наверно, были очень красивой девушкой.
- Была. И могла бы выйти замуж за любого молодого человека из тех, с
кем училась. Некоторые из них теперь директора банков или крупных фирм. Так
нет же! Угораздило влюбиться в футболиста.
- Ваш муж заслуживает лучшего отношения.
- Расхваливайте его кому-нибудь другому. Уж я-то знаю, что он за
человек, и знаю, как сложилась у меня жизнь. Я отдала мужу и материнству
все, а что получила взамен? Я даже ни разу не видела своего внука.
Миссис Гарли сказала мне то же самое, но я не стал упоминать об этом
совпадении.
- А что произошло с вашим внуком?
- Можете себе представить, Кэрол отказалась от своих материнских прав и
отдала его на усыновление! Да я ее понимаю: она боялась, что Майк изуродует
ребенка. Вот какого муженька послала ей судьба.
- Сколько Майку было лет, когда он ушел от вас?
- Дайте подумать... Кэрол в то время исполнилось пятнадцать, значит ему
было семнадцать или восемнадцать.
- Он ушел потому, что намеревался стать военным моряком?
- Нет, моряком он стал позже. Из города Майк уехал с одним типом,
бывшим полицейским. Фамилию я забыла, но помню, что его выгнали из полиции
за взяточничество, и он скрылся из города, сманив Майка обещанием сделать из
него первоклассного боксера. Они отправились на Западное побережье, и через
несколько месяцев Майк поступил во флот. - Миссис Браун встала, подошла к
камину и переставила одну из безделушек. - Интересно, чем это Роб занимается
на кухне?
- Я попросил бы, миссис Браун, продолжить ваш рассказ... Насколько я
понимаю, вы время от времени виделись с Майком и Кэрол?
- Его я видела лишь однажды - я ведь не разрешила ему остановиться у
нас, когда он как-то приезжал сюда. Он тогда утверждал, будто ему дали
отпуск, а в действительности был в самовольной отлучке. Ему удалось снова
завоевать доверие Роба, которого он так подвел, когда тайком скрылся из
города. Мой легковерный супруг не только опять поверил ему, но даже дал
денег, и Майк воспользовался ими, чтобы сбежать с моей единственной дочерью.
- Но Кэрол-то почему сбежала с ним?
- Вы думаете, я не спрашивала ее, когда она была здесь последний раз
месяца два назад? Ничего вразумительного я от нее не услышала. Правда, она
всегда ненавидела Покателло и мечтала уехать отсюда. Ей хотелось перебраться
в Калифорнию и сделать карьеру в кино. Моя дочь находилась во власти детских
мечтаний.
- С пятнадцатилетними это бывает... Но вы знаете, ведь Кэрол
действительно снималась в кино.
- Она говорила, но я не поверила.
Меня начала раздражать озлобленность этой женщины. Если она была такой
же и двадцать лет назад, можно понять, почему Кэрол при первой же
возможности покинула отчий дом и не захотела возвращаться.
- Так вы говорите, что видели Кэрол месяца два назад?
- Да, в июне она приезжала на автобусе из Тахое. Она была растрепана и
неряшливо одета. Лишь Господу Богу известно, какую жизнь уготовил ей ее
благоверный. Она покинула нас, не попрощавшись. Поехала на нашей машине в
кино и не вернулась... Даже оставила в своей комнате чемодан.
- Можно взглянуть на него?
Миссис Браун пожала плечами:
- Сейчас принесу.
- Если не возражаете, я сам поднимусь в ее комнату.
- Пожалуйста.
Мы вместе поднялись в комнату Кэрол. Это была спальня
школьницы-старшеклассницы. На выкрашенной белой краской железной кровати
лежало желтое покрывало с оборками под цвет салфеток, расстеленных на
туалетном столике, на котором стояли две настольные лампа с абажурами в
форме бессмысленно улыбавшихся друг другу розовых купидончиков. С
расстеленного на полу желтого ковра за мной наблюдал тряпичный пес с
высунутым красным языком. Небольшой книжный шкаф, выкрашенный, как и
кровать, в белое, был набит школьными учебниками, сентиментальными романами
и приключенческими книжками. На стенках висели призы, полученные в школьных
соревнованиях.
- Я держу комнату в том виде, в каком она осталась после Кэрол, -
проговорила миссис Браун.
- Зачем?
- Сама не знаю... Может, мне всегда хотелось надеяться... я ждала, что
Кэрол вернется... Чемодан в шкафу...
Открыв дверцы шкафа, я ощутил легкий запах духов, исходивший от платьев
и юбок, какие носили школьницы лет десять назад.
- Я провожу в этой комнате много времени, - продолжала миссис Браун. -
В такие минуты мне кажется, что Кэрол здесь же, рядом. Одно время мы
действительно были очень близки. Она рассказывала мне все, даже о своих
свиданиях с кавалерами... А потом наши отношения как-то вдруг испортились.
Кэрол сразу замкнулась. Я не знала, что с ней происходит, но видела, что она
меняется и грубеет.
На стареньком поцарапанном кожаном чемодане стояли инициалы Роба
Брауна. Я откинул крышку и внезапно почувствовал, что снова нахожусь в
мотеле "Дак", открываю тот другой чемодан Кэрол, и на меня пахнуло тем же
печальным запахом безнадежности. В чемодане в беспорядке лежали платья,
юбки, нижнее белье, чулки, косметика, а сверху дешевое издание книги о
значении снов с закладкой, сделанной из исписанного листа почтовой бумаги. Я
вынул ее и развернул. Это было письмо, подписанное: "Твой брат Гар".
"Дорогой Майк!
Я сожалею, что у вас с Кэрол трудное время, и прилагаю чек на пятьдесят
долларов, который, надеюсь, поможет вам. Я посылал бы больше, но положение у
меня со времени женитьбы на Лиле тоже немного трудное. Она хорошая девушка,
но не согласна, что свой своему поневоле брат. Ты спрашивал, нравится ли мне
быть женатым, так вот: иногда очень, а иногда нет, так как Лила на многое
смотрит совсем иначе, чем я. Но мы все равно уживаемся.
Жаль, Майк, что тебя уволили с работы. Для человека без специальности в
наше время трудно найти работенку, но я знаю, что ты можешь быть хорошим
барменом, и поэтому что-нибудь тебе обязательно подвернется. Как ты и
просил, я встретился с мистером Сайпом, но он никому сейчас помочь не может,
сам на мели. Отель "Барселона" зимой прошлого года закрылся, и сейчас
старина Сайп просто сторож при нем, но по старой дружбе шлет тебе привет и
хочет знать, удалось ли тебе научиться хорошо бить левой рукой.
На прошлой неделе я встретил еще одного твоего "дружка" - я имею в виду
капитана Хиллмана, на которого, я знаю, ты сердишься, но ведь он довольно
хорошо отнесся к тебе, хотя мог бы засадить в тюрьму лет на десять. Нет,
нет, я не хочу ворошить старое, но Хиллман, если бы захотел мог бы тебе
помочь. Посмотрел бы ты, какая у него гоночная яхта! Готов биться об заклад,
что у него куча денег, ведь его яхта стоит тысяч двадцать пять! Я узнал, что
он живет с женой и сыном в Пасифик Пойнт. У него есть какой-то завод - это
на тот случай, если ты захочешь попросить у него работу.
Ну вот, пока все. Если решишь приехать в "солнечную Калифорнию", наш
адрес тебе известен, и не беспокойся, Лила будет рада тебе, в душе она
хороший человек.
Искренне твой брат Гар".
Миссис Браун очнулась от оцепенения и с любопытством взглянула на меня:
- Что это?
- Письмо Майку от его брата Гарольда. Могу я взять его?
- Разумеется.
- Мне кажется, письмо может послужить одной из улик против Гарли.
Видимо, оно и натолкнуло Майка на мысль похитить сына Хиллмана и потребовать
выкуп. ("И теперь мне понятно, - подумал я, - почему Гарольд винит себя в
том, что стал невольным подстрекателем преступления").
- Можно прочесть письмо?
Я передал ей листок, она отвела его на расстояние вытянутой руки и,
прищурившись, пыталась разобрать написанное. Наконец она отрицательно
покачала головой и сказала:
- Мне нужны очки.
Мы спустились в гостиную. Миссис Браун надела очки, села в кресло и
погрузилась в чтение.
- Сайп... - пробормотала она, закончив. - Вот эту фамилию я и пыталась
припомнить... Роберт, иди-ка сюда!
- Иду, - послышался голос откуда-то из глубины дома.
Через несколько минут Браун появился на пороге с графином и тремя
бокалами на подносе.
- Я приготовил свежего лимонада. - Он бросил на жену задабривающий
взгляд. - Сегодня такой жаркий вечер.
- Спасибо, Роберт. Поставь на кофейный столик... Скажи, пожалуйста, как
фамилия бывшего полицейского, с которым Майк впервые уехал из нашего города?
- Сайп. Отто Сайп. Могу добавить, что этот человек оказывал на него
дурное влияние.
Я подумал, что "этот человек" и сейчас еще, возможно, продолжает
оказывать на Майка такое же влияние.
С этими мыслями я приехал в аэропорт, где мне удалось пробрести билет
на ночной рейс. Самолет доставил меня на международный авиавокзал в
Лос-Анджелесе, расположенный всего в нескольких милях от отеля "Барселона",
где сторожем служил некто по имени Сайп.
Один револьвер я хранил у себя в квартире в письменном столе, другой на
работе. Сейчас я был гораздо ближе к своему дому в западной части
Лос-Анджелеса и поэтому решил заскочить именно туда.
Был тот унылый час, когда ночь уже кончилась, а утро только готовилось
вступить в свои права. Сил у меня оставалось немного, но особенно усталым я
себя не чувствовал - мне удалось поспать в самолете. К тому же меня
поддерживала мысль, что расследование явно приближалось к успешному концу.
Из окна, выходившего на улицу, через неплотно задернутую штору
пробивался свет, а дверь оказалась незапертой. У меня не было ни семьи, ни
жены, ни девушки. Я осторожно повернул ручку и приоткрыл дверь. В моей
квартире все же оказалась девушка! Она свернулась калачиком на кушетке,
прикрывшись одеялом с моей постели. Свет торшера падал на лицо спящей. Оно
казалось таким юным, что я сразу почувствовал себя древним стариком.
- Хэлло, Стелла! - окликнул я свою гостью, прикрывая дверь.
Стелла отбросила одеяло и вскочила. На ней был синий свитер и юбка.
- Это вы?! - воскликнула она.
- А кого ты ждала?
- Не знаю... Не сердитесь. Я видела сон... Не помню, что именно, но
что-то плохое. - Глаза у нее все еще были сонными.
- Как ты оказалась тут?
- Меня впустил управляющий домом. Я сказала ему, что свидетельница, и
он понял.
- А я вот не понимаю. Свидетельница чего?
- Кое-чего, - отрезала Стелла.
Я присел рядом с ней на кушетку. При всем хорошем отношении к девушке я
понимал, что ее появление в моей квартире может повлечь за собой крупные
неприятности и серьезно мне помешать.