- Не жмите сильно - у меня артрит. Присаживайтесь, миссис Шеперд подаст вам кофе.
- Чай, - поправила она. - Кофе кончился. - Но она не торопилась уйти: ей было интересно послушать, о чем пойдет речь.
Глаза Роулинсона сверкнули слюдяным блеском. Он тут же перешел к делу - так велико было его нетерпение.
- Этот револьвер, по поводу которого вы мне позвонили, его, как я понимаю, использовали в противозаконных целях?
- Вероятно. Но пока нельзя сказать ничего определенного.
- Но если это не так, значит, вы проделали весь этот длинный путь впустую?
- В моем деле приходится проверять все до последней мелочи.
- Как я понимаю, вы частный сыщик, - сказал он.
- Совершенно верно.
- Кто вас нанял?
- Адвокат из Пасифик #8209;Пойнта по фамилии Тратвелл.
- Джон Тратвелл?
- Да. Вы с ним знакомы?
- Я познакомился с Джоном Тратвеллом через одного из его клиентов и раза два #8209;три встречался с ним. Это было очень давно - он тогда был молод, а я уже нет. Вот и выходит, что не видел я его лет тридцать - ведь со смерти Эстеллы прошло почти двадцать четыре года.
- Эстеллы?
- Эстеллы Чалмерс - вдовы судьи Чалмерса. Дивная была женщина, - и старикан причмокнул, словно смакуя вино.
- Это когда еще было, мистер Роулинсон. Мистера Арчера не интересует древняя история, - недовольно сказала миссис Шеперд. Она все еще топталась в дверях.
Роулинсон засмеялся.
- А я никакой другой и не знаю. Кстати, где же чай, что вы так любезно предлагали, миссис Шеперд? Думает, я ее собственность, - обратился ко мне старик. - Но она сильно ошибается. Если в моем возрасте и воспоминаний лишиться, так вообще ничего в жизни не останется.
- А меня очень интересуют ваши воспоминания, - сказал я, - особенно относительно того револьвера, который вы купили в сентябре сорок первого года. Не исключено, что прошлой ночью из него застрелили человека.
- Кого?
- Некоего Сиднея Хэрроу.
- Никогда не слышал о нем, - сказал Роулинсон так, словно ставил под сомнение существование Хэрроу. - Он умер?
- Да.
- И вы хотите доказать, что мой револьвер имеет какое #8209;то отношение к убийству?
- Не совсем так. Одно из двух: либо убийца стрелял из него, либо нет. Так вот, хочу выяснить, что было на самом деле.
- Разве баллистической экспертизой нельзя этого определить?
- Можно. Но экспертиза еще не производилась.
- Тогда мне, пожалуй, лучше подождать результатов экспертизы, верно?
- Если убийца - вы, тогда, конечно, мистер Роулинсон.
Он покатился со смеху, чуть было не потерял верхнюю челюсть, однако успел подхватить ее большим и указательным пальцами и водворить на место. В дверях появилась миссис Шеперд с подносом.
- Что вы смеетесь? - спросила она.
- Да, вас бы это не рассмешило, миссис Шеперд. Вам недостает чувства юмора.
- А вам приличия. Кто бы мог подумать, что вам за восемьдесят и вы когда #8209;то были президентом банка… - Она грохнула подносом о стол, как бы ставя точку. - Вам с молоком или с лимоном, мистер Арчер?
- Просто крепкий чай.
Она разлила чай в две чашки тончайшего фарфора от разных сервизов. «Кто же Роулинсон на самом деле, бедняк или скупец, - думал я, глядя на остатки былой роскоши, - и что, черт подери, стряслось с его банком?»
- Мистер Арчер подозревает, что я совершил убийство, - сказал он не без бахвальства.
Но миссис Шеперд это сообщение ни в коей мере не рассмешило. Ее смуглое лицо стало еще темнее, у рта и глаз обозначились угрюмые морщины.
- Раз так, к чему скрывать от него правду? - накинулась миссис Шеперд на старика. - Вы же помните, что отдали револьвер дочери, и отлично помните когда.
- Помолчите.
- Вот еще! Вы, чего доброго, дошутитесь, а я этого не допущу. Умный #8209;то вы умный, а от безделья каких только глупостей не надумаете.
Однако Роулинсона эти нападки ничуть не рассердили. Его скорее радовала чуть ли не супружеская заботливость миссис Шеперд. К тому же, по всей видимости, он просто забавлялся, а утаивать ничего не хотел. Зато миссис Шеперд встревожилась не на шутку.
- Кого застрелили?
- Некоего Сиднея Хэрроу, - он временно подвизался в роли сыщика.
- Не знаю, кто бы это мог быть, - покачала она головой. - Выпейте #8209;ка чаю, пока горячий. Хотите фруктового кекса, мистер Арчер? У меня остался с рождества.
- Нет, благодарю вас.
- А я, пожалуй, не откажусь, - сказал Роулинсон, - и положите наверх еще ложечку мороженого.
- Мороженое у нас вышло.
- Похоже, что у нас все вышло.
- Нет, еды у нас хватает, а вот денег в обрез.
С этими словами миссис Шеперд удалилась. С уходом добродушной и энергичной экономки в комнате стало неуютно. Роулинсон беспомощно озирался, словно его вдруг одолели все старческие недуги разом.
- Мне очень жаль, что ей взбрело в голову навести вас на след моей дочери. Но я надеюсь, что вы не броситесь очертя голову к Луизе. Потому что это пустой номер.
- Почему?
- Я действительно подарил дочери револьвер в сорок пятом году. Но у нее его украли много лет спустя, в пятьдесят четвертом году, если быть точным, - даты он приводил торжественно, гордясь своей памятью. - Однако к вашей истории это никакого отношения не имеет.
- Кто украл револьвер?
- Откуда мне знать? Дом моей дочери ограбили.
- А для чего вы вообще подарили ей револьвер?
- Ну, это давняя история, и довольно грустная, - сказал он. - Муж моей дочери оставил ее, притом оставил без всяких средств к существованию с Джин на руках.
- С Джин?
- Ну да, с моей внучкой Джин. Две слабые женщины остались одни в доме, ну вот Луиза и решила на всякий случай завести оружие, - внезапно ухмыльнулся он. - По #8209;моему, надеялась, что он вернется.
- Кто вернется?
- Ее муж. Мой неподражаемый зять Элдон Свейн. Я ни минуты не сомневаюсь, что, если б Элдон вернулся, она бы его застрелила. И получила бы на то мое благословение.
- За что вы так не любите своего зятя?
Он засмеялся, но тут же оборвал смех.
- Бесподобный вопрос. Но, с вашего позволения, я, пожалуй, не стану на него отвечать.
Миссис Шеперд принесла два тончайших ломтика кекса. Я вмиг проглотил свой, она это заметила.
- Вы голодны. Я сделаю вам бутерброд.
- Не стоит беспокоиться. Я сейчас еду домой, там и пообедаю.
- Ну что вы, какое беспокойство.
Однако Роулинсон явно не желал делить со мной ее внимание.
- Мистеру Арчеру угодно узнать, - сказал он с шутовским видом, - чем мне насолил Элдон Свейн. Ну как, рассказать ему?
- Нет. Вы и так слишком много болтаете, мистер Роулинсон.
- О махинациях Элдона всему свету известно.
- Вовсе нет, о них уже давно забыли. Не стоит ворошить прошлое. Все могло обернуться еще хуже. Шеперду я так же сказала. Когда начинаешь ворошить старое, того и гляди, накличешь новую беду.
- А я думал, ваш муж в Сан #8209;Диего, - раздраженно сказал старик: он ревновал.
- Рэнди Шеперд мне не муж, а бывший муж.
- Вы с ним виделись?
Она пожала плечами.
- А что мне делать, если он приходит. Я его не приваживаю.
- Значит, вот куда у нас идет кофе и мороженое.
- Ну уж нет. Никогда Шеперду не перепадало ни кусочка и ни цента вашего.
- Обманщица!
- Вы не смеете меня обзывать мистер Роулинсон. Такого я и от вас не потерплю.
Роулинсон повеселел: весь пыл ее души и внимание опять принадлежали ему.
Я поднялся.
- Что ж, мне пора.
Они не стали меня удерживать. Миссис Шеперд пошла со мной до двери.
- Ну как, не зря потратили время, узнали, что вам нужно?
- Кое #8209;что узнал. Вы не можете сказать мне адрес дочери мистера Роулинсона?
- Конечно, сэр. - Она продиктовала мне адрес, здесь же, в Пасадене. - Только не говорите ей, что адрес вам дала я. Миссис Элдон Свейн меня не больно жалует.
- По #8209;моему, вы от этого не слишком страдаете, - ответил я. - Скажите, Джин Траск приходится дочерью миссис Свейн?
- Да. Неужто и Джин тут припутана?
- Увы, это не исключено.
- Вот жалость #8209;то! Я ведь Джин помню еще невинным ангелочком. Они с моей дочкой так дружили - водой не разольешь. А потом рассорились, - тут она сообразила, что сболтнула лишнее, и прикусила язык. - Я и сама что #8209;то слишком разболталась, того и гляди, накличу беду.
Глава 11
Луиза Свейн жила в бедном районе неподалеку от Фэр #8209;Оукс, на полпути между Старым городом и гетто. На углу, под фонарем, на выхваченном из тьмы пятачке, копошились ребятишки всех оттенков кожи.
Над дверью оштукатуренного коттеджа миссис Свейн горел фонарь поменьше, у обочины перед домом стоял фордовский «седан», он был заперт. Посветив фонариком, я прочел паспорт: машина была зарегистрирована на имя Джорджа Траска, проживающего в Сан #8209;Диего, Бейвыо #8209;авеню, 4545.
Записав адрес в книжку, я вытащил контактный микрофон и обогнул оштукатуренный коттедж по бетонной тропке, которая при необходимости могла служить и подъездной дорожкой. Под проржавевшим навесом стоял допотопный черный «фольксваген» с помятым крылом. Укрывшись в тени навеса, я встал под забранным жалюзи окном.
Микрофон мне не понадобился. Я и так отчетливо слышал голос разъяренной Джин.
- Я ни за что не вернусь к Джорджу…
- Послушай моего совета и возвращайся к нему, - отвечала более сдержанно женщина постарше. - Джордж тебя еще любит, он сегодня ни свет ни заря приехал справляться о тебе, но так будет не вечно.
- А меня это ничуть не трогает.
- И напрасно. Потеряешь его и останешься одна, а пока этого не испытаешь, не понять, что такое одиночество. И не думай, что я возьму тебя к себе.
- Да ты хоть на коленях умоляй, я у тебя жить не стану.
- Этого ты не дождешься и не рассчитывай, - сказала сухо женщина постарше. - У меня и места, и денег, и сил только #8209;только на себя хватает.
- Какая ты жестокая, мама.
- Я? Что ж, такой меня сделали ты и твой отец. Когда #8209;то я была другой.
- А #8209;а, ревнуешь! - Теперь в голосе Джин сквозь горечь и ярость пробивалось торжество. - Ревнуешь меня к отцу. Теперь мне ясно, почему ты подсунула ему Риту Шеперд.
- Ничего подобного. Рита сама вешалась ему на шею.
- А ты ей помогала. Ты все это подстроила.
- Уходи, - сказала женщина постарше. - Уходи, пока ты не наговорила бог знает что. Тебе уже под сорок, и я не отвечаю за тебя. Скажи спасибо, что у тебя есть муж, который может и хочет о тебе заботиться.
- Я его не выношу, - сказала Джин. - Разреши мне остаться с тобой. Я боюсь.
- И я боюсь, - сказала ее мать. - Боюсь за тебя. Ты ведь опять пьешь, верно?
- Да, я выпила самую чуточку в честь праздника.
- Что еще у тебя за праздник?
- А тебе ведь интересно узнать, правда? - Джин замолчала. - Я тебе скажу, если ты хорошенько попросишь.
- Если тебе есть что сказать, говори. Не тяни.
- Раз так, я тебе ничего не скажу, - сказала Джин тоном ребенка, любящего трепать нервы. - Разузнавай сама.
- Я уверена, что и разузнавать #8209;то нечего, - сказала мать.
- Ах вот как? А что бы ты сказала, если б узнала, что папка жив?
- В самом деле, жив?
- Ей #8209;ей, - сказала Джин.
- И ты его видела?
- Скоро увижу. И напала на его след.
- Где он?
- А вот этого, мама, я тебе не скажу.
- Да ты опять за свое! С ума надо сойти, чтоб поверить в твои бредни.
Ответа не последовало. Решив, что и разговор и силы собеседниц иссякли, я вышел из #8209;под навеса на темную улицу.
На пороге показалась Джин - тусклый свет фонаря выхватил ее из тьмы. Дверь хлопнула. Фонарь погас.
Я поджидал Джин, укрывшись за машиной.
Увидев меня, она попятилась и споткнулась о выбоину в асфальте: - Что вам нужно?
- Отдайте мне золотую шкатулку, Джин. Она ведь не ваша.
- Нет, моя. Это наша фамильная драгоценность.
- Да будет вам.
- Нет, правда, - сказала она. - Шкатулка принадлежала моей бабке Роулинсон. Она обещала завещать ее мне. И теперь она у меня.
Я почти поверил ей.
- А мы не могли бы поговорить в машине?
- Что толку? Чем больше говоришь, тем тоскливей на душе. Лицо у нее было угрюмое, она еле волочила ноги. И мне показалось, что передо мной не Джин Траск, а ее призрак; она чувствовала себя опустошенной - видно, жизнь для нее потеряла смысл.
- Отчего тоскливей, Джин?
- Да от всего, - и она приложила руки к груди, словно тоска причиняла ей физическую боль. - Жизнь не задалась. Папка убежал в Мексику с Ритой. Он мне даже открытки в день рождения не прислал.
- А сколько вам тогда было лет?
- Шестнадцать. И с тех пор ничего хорошего в моей жизни не было.
- Ваш отец жив?
- Я думаю, да. Ник Чалмерс говорил, что видел его в Пасифик #8209;Пойнте.
- Где именно в Пасифик #8209;Пойнте?
- Возле железнодорожных складов. Давно, Ник был тогда совсем мальчишка. Но он узнал папку по фотографии.
- А при чем тут Ник?
- Он свидетель, что папка жив, - сказала она неожиданно громко, словно ответ предназначался не мне, а матери, - да и с какой стати ему умирать? Ведь ему только… дайте подумать, мне сейчас тридцать девять, а папке было двадцать четыре, когда я родилась, выходит, ему сейчас шестьдесят три, верно?
- Да, если к тридцати девяти прибавить двадцать четыре, выходит шестьдесят три.
- А шестьдесят три еще не старость в наше #8209;то время. Да и выглядел он молодо не по возрасту. Он и нырял, и танцевал до упаду, а уж какой подвижный был - передать не могу, - говорила она. - На колене меня качал.
Видно, она повторяла эти фразы с детства. Поток воспоминаний нахлынул на нее и - хотела она того или нет - тащил по подземным руслам и грозным стремнинам.
- Я разыщу папку, - сказала она. - Живого или мертвого. Если он жив, я буду ему стряпать, хозяйство вести, а уж счастливая буду, как никогда. А если умер, разыщу его могилу - и знаете что сделаю? - заберусь туда к нему и успокоюсь вечным сном.
Она села в машину, свернула на юг, к бульвару, и исчезла из виду. Наверное, надо было за ней поехать. Но я не поехал.
Глава 12
Я постучал в дверь; вскоре над порогом оштукатуренного коттеджа зажегся фонарь, потом дверь приоткрыли, не снимая цепочки, и из узкой щели выглянула седеющая блондинка. Лицо ее было суровым: наверное, она ожидала увидеть дочь. Видно было, что она все еще настроена воинственно.
- Что вам нужно?
- Я только что говорил с вашим отцом, - сказал я, - относительно кольта, купленного им в сорок первом году.
- Я ничего не знаю ни о каком кольте.
- Вы не миссис Элдон Свейн?
- Я Луиза Роулинсон #8209;Свейн, - поправила она меня, но тут же добавила: - Скажите, выяснилось что #8209;нибудь о моем муже?
- Не исключено. А мы не могли бы войти в дом? Я частный сыщик.
Я протянул удостоверение в щель. Миссис Роулинсон долго его осматривала - только что на зуб не попробовала - и наконец отдала назад.
- На кого вы работаете, мистер Арчер?
- На одного адвоката из Пасифик #8209;Пойнта, его зовут Джон Тратвелл. Я расследую два взаимосвязанных преступления - кражу и убийство. - Я не стал говорить, что ее дочь наверняка замешана в одном из них, а скорее всего, в обоих.
Она впустила меня в дом и провела в тесную убогую гостиную. Однако, как и у Роулинсонов, здесь тоже бросались в глаза остатки прежней роскоши. На полке над газовым камином любезничали дрезденские пастух и пастушка. Восточный коврик лежал не на полу (его прикрывала потрепанная циновка), а на спинке дивана. Напротив дивана помещался телевизор, на нем электрические часы, рядом, на тумбочке, телефон. В чистой - нигде ни пылинки - комнате едва уловимо пахло плесенью, видно, комнату, как и ее хозяйку не часто посещали.
Миссис Свейн не предложила мне сесть. Крупная, как и ее дочь, и в молодости, наверное, такая же красивая, она стояла напротив меня.
- Кого убили?
- Я сейчас к этому перейду, миссис Свейн. Сначала я хочу расспросить вас о некой украденной шкатулке, золотой флорентийской шкатулке. На крышке ее изображены мужчина и женщина в античных одеждах.
- У моей матери была такая, - сказала она. - Мать складывала туда свои драгоценности. Не знаю, куда она девалась после маминой смерти. - Но глаза ее забегали: она что #8209;то лихорадочно прикидывала. - А в чем все #8209;таки дело? Элдон дал о себе знать?
- Не знаю.
- Вы сначала сказали «не исключено»?
- Я хотел учесть все возможности. Но приехал я поговорить о том револьвере, который подарил вам отец. Заодно мы можем обсудить все, что вам угодно.
- Нечего мне обсуждать. - Но уже через минуту она спросила: - Что вам сказал отец?
- Что он дал вам кольт для защиты, после того как муж вас оставил. Он относит это событие к сорок пятому году.
- Совершенно верно, - сказала она осторожно. - Он вам не говорил, при каких обстоятельствах Элдон меня покинул?
Я решил расставить ей ловушку.
- Миссис Шеперд не дала ему говорить.
- При вашем разговоре присутствовала миссис Шеперд?
- Она то входила, то выходила из столовой.
- С нее станется! А что еще отец говорил при ней?
- Он сказал, что револьвер пропал в пятьдесят четвертом году, когда ваш дом ограбили. Но не припомню, была ли при этом миссис Шеперд.
- Понятно, - она обвела взглядом комнату, словно проверяя, поверю ли я в ограбление.
- Ограбление произошло в этом доме?
Она кивнула.
- Грабителя удалось поймать?
- Не знаю. Думаю, что нет.
- Вы сообщили полиции об ограблении?
- Не помню. - Она не привыкла лгать и ненавидела себя в этот момент. - Разве это важно?
- Я пытаюсь проследить, в чьих руках побывал револьвер. И если у вас есть какие #8209;нибудь подозрения, миссис Свейн… - не закончив фразы, я взглянул на электрические часы. Половина девятого. - Около двадцати часов тому назад из этого револьвера убили человека, некоего Сиднея Хэрроу.
Она слышала его имя: я понял это по ее лицу. Вокруг ее глаз собрались морщины.
- Джин мне об этом не говорила, - спустя минуту сказала она. - Теперь понятно, почему она так перепугалась, - миссис Свейн заломила руки и отошла от меня, насколько позволяли размеры комнаты. - Вы подозреваете, что Сиднея Хэрроу убил Элдон?
- Не исключена и такая возможность. Кто взял револьвер в пятьдесят четвертом году, ваш муж?
- Да, он, - сказала миссис Свейн, поворачиваясь, словно в лицо ей дул ветер. - Мне не хотелось говорить отцу, что Элдон в городе и что мы виделись. Вот и пришлось сочинить историю про грабеж.
- А зачем вам понадобилось рассказывать об этом отцу?
- Потому что на следующее же утро он спросил меня, где револьвер. Кажется, до него дошли слухи, что Элдон в городе, и он решил его застрелить. Из этого самого револьвера. Но револьвер уже был у Элдона. Не ирония ли это судьбы?
Иронии я тут не уловил, но вежливо поддакнул.
- Как Элдону удалось заполучить револьвер? Вы ведь его вряд ли бы отдали?
- Разумеется. Револьвер хранился в тумбочке, - она посмотрела в сторону тумбочки. - Когда Элдон постучался в дверь, я вынула револьвер - почуяла, что это он. Я его по стуку узнала: уж очень у него стук нетерпеливый - вынь да положь, - в этом весь Элдон. Девять лет скрывался в Мексике с той девчонкой, принес столько горя мне и моей семье. А потом заявляется как ни в чем не бывало и еще уверен, что стоит ему улыбнуться - и все простят, как в прежние времена.
Она посмотрела на дверь.
- У меня тогда еще не было на двери цепочки - мне ее поставили на следующий день. Дверь была не заперта - и вот с улыбочкой входит Элдон, называет меня по имени. Я хотела его пристрелить, но не сумела спустить курок. А он подошел ко мне и выхватил револьвер.
Тут силы ее оставили, и она опустилась на диван, привалившись к восточному коврику. Я не без робости сел подле.
- А дальше что было?
- Все в том же духе. Элдон все отрицал: денег он не брал, не убегал в Мексику с этой девчонкой. А скрылся потому, что его несправедливо обвинили. И с тех пор, мол, так и хранил мне верность. Он даже утверждал, что моя семья у него в долгу, потому что отец публично назвал его растратчиком и лишил честного имени.
- Ну, а что же все #8209;таки, предполагают, совершил ваш муж?
- Ни о каких предположениях не может быть и речи. Он служил казначеем в отцовском банке и похитил там полмиллиона долларов. Значит, отец вам этого не сказал?
- Нет. Когда это случилось?
- Первого июля сорок пятого года. Это самый черный день в моей жизни. Элдон разорил тогда отцовский банк, а меня запродал в рабство.
- Я не вполне вас понимаю, миссис Свейн.
- Не понимаете? - Она застучала кулаком по колену: так судья стучит молотком, призывая к порядку. Весной сорок пятого года я жила в большом доме в Сан #8209;Марино. Но прежде чем настала осень, мне пришлось перебраться сюда. Конечно, мы с Джин могли поселиться у отца, но я не хотела жить в одном доме с миссис Шеперд. Пришлось искать работу. А я только и умела что шить. И уже больше двадцати лет я демонстрирую швейные машинки. Вот что я называю рабством. - Рука ее, лежавшая на колене, сжалась в кулак. - С тех пор я ничего хорошего в жизни не видела. И все по вине Элдона. А он еще имел наглость отпираться.
- Мне очень жаль.
- Мне тоже жаль. Жаль, что не застрелила его. Если б еще представился случай… - она глубоко вздохнула.
- Что толку, миссис Свейн. К тому же есть места и похуже этого. И одно из них - женская исправительная тюрьма в Короне.
- Правильно. Я просто так говорю. Скажите, Элдона видели в Пасифик #8209;Пойнте? - заговорщически склонилась она ко мне.
- Не знаю.
- Я вас потому спрашиваю, что Джин уверяет, будто она напала на его след. Вот почему она и наняла этого самого Хэрроу.
- Вы знали Хэрроу?
- Джин приводила его ко мне на прошлой неделе. Мне он не понравился. Но Джин никогда ничего не понимала в мужчинах. А теперь вы говорите, что его убили.
- Да.
- Застрелили из того револьвера, который отобрал у меня Элдон, - сказала она надрывно. Очутись Элдон в безвыходном положении, он пошел бы на убийство. Он не поколебался бы убить любого, кто попытался бы его сюда вернуть - ведь ему тут грозила тюрьма.
- Но Джин ничего подобного делать не собиралась.
- Знаю. Дурочка, она боготворит его память. Но у Сиднея Хэрроу могли быть другие планы. На меня Хэрроу произвел впечатление головореза. И не забудьте, что Элдон буквально купался в деньгах - ведь у него больше полмиллиона.
- Да, если считать, что он к этим деньгам прикасался.
Она зло ухмыльнулась.
- Вы не знаете Элдона. Не в его характере сорить деньгами. Ему, кроме денег, ничего в жизни не нужно. И он хладнокровно и методично разработал свой план. Ревизия выяснила, что он подготавливал кражу больше года. А как добрался до Мексики, так поместил весь капитал под десять процентов, не меньше, я уверена.
Я не слишком ей верил. Ведь она сама сказала, что не видела мужа с пятьдесят четвертого года. В ее рассказе о муже были неувязки, она явно давала волю воображению. Да, женщина может много чего напридумывать, демонстрируя двадцать лет подряд швейные машинки.
- А вы все еще не развелись с мужем, миссис Свейн?
- Нет. Может быть он и получил в Мексике развод, но мне об этом ничего не известно. Так что он по #8209;прежнему живет во грехе с шепердовской девчонкой. А я ничего другого и не хочу.
- Вы имеете в виду дочь миссис Шеперд?
- Вот именно. Яблоко от яблони… Я пустила Риту Шеперд в свой дом, обращалась с ней как с родной, а она украла у меня мужа.
- Какая кража была первой?
Она посмотрела на меня недоуменно, но тут же смекнула.
- Поняла, что вы имеете в виду. Да, Элдон связался с Ритой до того, как украл деньги. Я их быстро вывела на чистую воду. У нас в Сан #8209;Марино был бассейн в пятнадцать метров длиной, и мы устроили там вечеринку: плавали, ныряли, - добавила она еле слышно. - Мне невыносимо об этом вспоминать.
Последний час дался ей нелегко, да и мне порядком все надоело. Поблагодарив женщину, я встал, но она не отпускала меня.
- Скажите, а бывает так, что сыщики работают за условное вознаграждение? - спросила она, с трудом поднимаясь с дивана.
- Что вы имеете в виду?
- Мне сейчас нечем вам заплатить. Но если б я получила хотя бы часть тех денег, что присвоил Элдон… - фраза повисла в воздухе: она и надеялась, и давно потеряла надежду. - Мы снова стали бы богатыми, - сказала она тихим молитвенным голосом. - И тогда, конечно, я бы вас щедро вознаградила.
- Ну, конечно, нисколько не сомневаюсь. - Я попятился к двери. - Буду смотреть в оба, может, и увижу вашего мужа.
- Вы знаете, как он выглядит?
- Нет.
- Подождите, я достану его фотографию, если только дочь не унесла все.
Она пошла в комнату за гостиной. Судя по звукам, она поднимала и передвигала какие #8209;то вещи. Вернулась она с запыленной фотографией. Щека у нее была грязная, как будто она только что вылезла из забоя.
- Все мои лучшие семейные фотографии, все альбомы времен Сан #8209;Марино утащила Джин, - пожаловалась миссис Свейн. - Джин, бывало их часами разглядывала - так иные девчонки карточки киноактрис разглядывают. Джордж, ее муж, говорил, что она до сих пор крутит любительские фильмы, которые мы снимали в Сан #8209;Марино.
Я взял фотографию - на ней был изображен мужчина лет тридцати пяти, светловолосый, с наглыми глазами, очень похожий на мужчину на том снимке, который капитан Лэкленд нашел у Сиднея Хэрроу. Но фотография была нечеткая, так что особой уверенности быть не могло.
Глава 13
Я пообедал в Пасадене и отправился домой в Уэст #8209;Лос #8209;Анджелес. Поднялся на второй этаж, открыл дверь. В квартире было душно. Я распахнул окно, откупорил пиво и устроился с бутылкой в полутемной гостиной.
- Чай, - поправила она. - Кофе кончился. - Но она не торопилась уйти: ей было интересно послушать, о чем пойдет речь.
Глаза Роулинсона сверкнули слюдяным блеском. Он тут же перешел к делу - так велико было его нетерпение.
- Этот револьвер, по поводу которого вы мне позвонили, его, как я понимаю, использовали в противозаконных целях?
- Вероятно. Но пока нельзя сказать ничего определенного.
- Но если это не так, значит, вы проделали весь этот длинный путь впустую?
- В моем деле приходится проверять все до последней мелочи.
- Как я понимаю, вы частный сыщик, - сказал он.
- Совершенно верно.
- Кто вас нанял?
- Адвокат из Пасифик #8209;Пойнта по фамилии Тратвелл.
- Джон Тратвелл?
- Да. Вы с ним знакомы?
- Я познакомился с Джоном Тратвеллом через одного из его клиентов и раза два #8209;три встречался с ним. Это было очень давно - он тогда был молод, а я уже нет. Вот и выходит, что не видел я его лет тридцать - ведь со смерти Эстеллы прошло почти двадцать четыре года.
- Эстеллы?
- Эстеллы Чалмерс - вдовы судьи Чалмерса. Дивная была женщина, - и старикан причмокнул, словно смакуя вино.
- Это когда еще было, мистер Роулинсон. Мистера Арчера не интересует древняя история, - недовольно сказала миссис Шеперд. Она все еще топталась в дверях.
Роулинсон засмеялся.
- А я никакой другой и не знаю. Кстати, где же чай, что вы так любезно предлагали, миссис Шеперд? Думает, я ее собственность, - обратился ко мне старик. - Но она сильно ошибается. Если в моем возрасте и воспоминаний лишиться, так вообще ничего в жизни не останется.
- А меня очень интересуют ваши воспоминания, - сказал я, - особенно относительно того револьвера, который вы купили в сентябре сорок первого года. Не исключено, что прошлой ночью из него застрелили человека.
- Кого?
- Некоего Сиднея Хэрроу.
- Никогда не слышал о нем, - сказал Роулинсон так, словно ставил под сомнение существование Хэрроу. - Он умер?
- Да.
- И вы хотите доказать, что мой револьвер имеет какое #8209;то отношение к убийству?
- Не совсем так. Одно из двух: либо убийца стрелял из него, либо нет. Так вот, хочу выяснить, что было на самом деле.
- Разве баллистической экспертизой нельзя этого определить?
- Можно. Но экспертиза еще не производилась.
- Тогда мне, пожалуй, лучше подождать результатов экспертизы, верно?
- Если убийца - вы, тогда, конечно, мистер Роулинсон.
Он покатился со смеху, чуть было не потерял верхнюю челюсть, однако успел подхватить ее большим и указательным пальцами и водворить на место. В дверях появилась миссис Шеперд с подносом.
- Что вы смеетесь? - спросила она.
- Да, вас бы это не рассмешило, миссис Шеперд. Вам недостает чувства юмора.
- А вам приличия. Кто бы мог подумать, что вам за восемьдесят и вы когда #8209;то были президентом банка… - Она грохнула подносом о стол, как бы ставя точку. - Вам с молоком или с лимоном, мистер Арчер?
- Просто крепкий чай.
Она разлила чай в две чашки тончайшего фарфора от разных сервизов. «Кто же Роулинсон на самом деле, бедняк или скупец, - думал я, глядя на остатки былой роскоши, - и что, черт подери, стряслось с его банком?»
- Мистер Арчер подозревает, что я совершил убийство, - сказал он не без бахвальства.
Но миссис Шеперд это сообщение ни в коей мере не рассмешило. Ее смуглое лицо стало еще темнее, у рта и глаз обозначились угрюмые морщины.
- Раз так, к чему скрывать от него правду? - накинулась миссис Шеперд на старика. - Вы же помните, что отдали револьвер дочери, и отлично помните когда.
- Помолчите.
- Вот еще! Вы, чего доброго, дошутитесь, а я этого не допущу. Умный #8209;то вы умный, а от безделья каких только глупостей не надумаете.
Однако Роулинсона эти нападки ничуть не рассердили. Его скорее радовала чуть ли не супружеская заботливость миссис Шеперд. К тому же, по всей видимости, он просто забавлялся, а утаивать ничего не хотел. Зато миссис Шеперд встревожилась не на шутку.
- Кого застрелили?
- Некоего Сиднея Хэрроу, - он временно подвизался в роли сыщика.
- Не знаю, кто бы это мог быть, - покачала она головой. - Выпейте #8209;ка чаю, пока горячий. Хотите фруктового кекса, мистер Арчер? У меня остался с рождества.
- Нет, благодарю вас.
- А я, пожалуй, не откажусь, - сказал Роулинсон, - и положите наверх еще ложечку мороженого.
- Мороженое у нас вышло.
- Похоже, что у нас все вышло.
- Нет, еды у нас хватает, а вот денег в обрез.
С этими словами миссис Шеперд удалилась. С уходом добродушной и энергичной экономки в комнате стало неуютно. Роулинсон беспомощно озирался, словно его вдруг одолели все старческие недуги разом.
- Мне очень жаль, что ей взбрело в голову навести вас на след моей дочери. Но я надеюсь, что вы не броситесь очертя голову к Луизе. Потому что это пустой номер.
- Почему?
- Я действительно подарил дочери револьвер в сорок пятом году. Но у нее его украли много лет спустя, в пятьдесят четвертом году, если быть точным, - даты он приводил торжественно, гордясь своей памятью. - Однако к вашей истории это никакого отношения не имеет.
- Кто украл револьвер?
- Откуда мне знать? Дом моей дочери ограбили.
- А для чего вы вообще подарили ей револьвер?
- Ну, это давняя история, и довольно грустная, - сказал он. - Муж моей дочери оставил ее, притом оставил без всяких средств к существованию с Джин на руках.
- С Джин?
- Ну да, с моей внучкой Джин. Две слабые женщины остались одни в доме, ну вот Луиза и решила на всякий случай завести оружие, - внезапно ухмыльнулся он. - По #8209;моему, надеялась, что он вернется.
- Кто вернется?
- Ее муж. Мой неподражаемый зять Элдон Свейн. Я ни минуты не сомневаюсь, что, если б Элдон вернулся, она бы его застрелила. И получила бы на то мое благословение.
- За что вы так не любите своего зятя?
Он засмеялся, но тут же оборвал смех.
- Бесподобный вопрос. Но, с вашего позволения, я, пожалуй, не стану на него отвечать.
Миссис Шеперд принесла два тончайших ломтика кекса. Я вмиг проглотил свой, она это заметила.
- Вы голодны. Я сделаю вам бутерброд.
- Не стоит беспокоиться. Я сейчас еду домой, там и пообедаю.
- Ну что вы, какое беспокойство.
Однако Роулинсон явно не желал делить со мной ее внимание.
- Мистеру Арчеру угодно узнать, - сказал он с шутовским видом, - чем мне насолил Элдон Свейн. Ну как, рассказать ему?
- Нет. Вы и так слишком много болтаете, мистер Роулинсон.
- О махинациях Элдона всему свету известно.
- Вовсе нет, о них уже давно забыли. Не стоит ворошить прошлое. Все могло обернуться еще хуже. Шеперду я так же сказала. Когда начинаешь ворошить старое, того и гляди, накличешь новую беду.
- А я думал, ваш муж в Сан #8209;Диего, - раздраженно сказал старик: он ревновал.
- Рэнди Шеперд мне не муж, а бывший муж.
- Вы с ним виделись?
Она пожала плечами.
- А что мне делать, если он приходит. Я его не приваживаю.
- Значит, вот куда у нас идет кофе и мороженое.
- Ну уж нет. Никогда Шеперду не перепадало ни кусочка и ни цента вашего.
- Обманщица!
- Вы не смеете меня обзывать мистер Роулинсон. Такого я и от вас не потерплю.
Роулинсон повеселел: весь пыл ее души и внимание опять принадлежали ему.
Я поднялся.
- Что ж, мне пора.
Они не стали меня удерживать. Миссис Шеперд пошла со мной до двери.
- Ну как, не зря потратили время, узнали, что вам нужно?
- Кое #8209;что узнал. Вы не можете сказать мне адрес дочери мистера Роулинсона?
- Конечно, сэр. - Она продиктовала мне адрес, здесь же, в Пасадене. - Только не говорите ей, что адрес вам дала я. Миссис Элдон Свейн меня не больно жалует.
- По #8209;моему, вы от этого не слишком страдаете, - ответил я. - Скажите, Джин Траск приходится дочерью миссис Свейн?
- Да. Неужто и Джин тут припутана?
- Увы, это не исключено.
- Вот жалость #8209;то! Я ведь Джин помню еще невинным ангелочком. Они с моей дочкой так дружили - водой не разольешь. А потом рассорились, - тут она сообразила, что сболтнула лишнее, и прикусила язык. - Я и сама что #8209;то слишком разболталась, того и гляди, накличу беду.
Глава 11
Луиза Свейн жила в бедном районе неподалеку от Фэр #8209;Оукс, на полпути между Старым городом и гетто. На углу, под фонарем, на выхваченном из тьмы пятачке, копошились ребятишки всех оттенков кожи.
Над дверью оштукатуренного коттеджа миссис Свейн горел фонарь поменьше, у обочины перед домом стоял фордовский «седан», он был заперт. Посветив фонариком, я прочел паспорт: машина была зарегистрирована на имя Джорджа Траска, проживающего в Сан #8209;Диего, Бейвыо #8209;авеню, 4545.
Записав адрес в книжку, я вытащил контактный микрофон и обогнул оштукатуренный коттедж по бетонной тропке, которая при необходимости могла служить и подъездной дорожкой. Под проржавевшим навесом стоял допотопный черный «фольксваген» с помятым крылом. Укрывшись в тени навеса, я встал под забранным жалюзи окном.
Микрофон мне не понадобился. Я и так отчетливо слышал голос разъяренной Джин.
- Я ни за что не вернусь к Джорджу…
- Послушай моего совета и возвращайся к нему, - отвечала более сдержанно женщина постарше. - Джордж тебя еще любит, он сегодня ни свет ни заря приехал справляться о тебе, но так будет не вечно.
- А меня это ничуть не трогает.
- И напрасно. Потеряешь его и останешься одна, а пока этого не испытаешь, не понять, что такое одиночество. И не думай, что я возьму тебя к себе.
- Да ты хоть на коленях умоляй, я у тебя жить не стану.
- Этого ты не дождешься и не рассчитывай, - сказала сухо женщина постарше. - У меня и места, и денег, и сил только #8209;только на себя хватает.
- Какая ты жестокая, мама.
- Я? Что ж, такой меня сделали ты и твой отец. Когда #8209;то я была другой.
- А #8209;а, ревнуешь! - Теперь в голосе Джин сквозь горечь и ярость пробивалось торжество. - Ревнуешь меня к отцу. Теперь мне ясно, почему ты подсунула ему Риту Шеперд.
- Ничего подобного. Рита сама вешалась ему на шею.
- А ты ей помогала. Ты все это подстроила.
- Уходи, - сказала женщина постарше. - Уходи, пока ты не наговорила бог знает что. Тебе уже под сорок, и я не отвечаю за тебя. Скажи спасибо, что у тебя есть муж, который может и хочет о тебе заботиться.
- Я его не выношу, - сказала Джин. - Разреши мне остаться с тобой. Я боюсь.
- И я боюсь, - сказала ее мать. - Боюсь за тебя. Ты ведь опять пьешь, верно?
- Да, я выпила самую чуточку в честь праздника.
- Что еще у тебя за праздник?
- А тебе ведь интересно узнать, правда? - Джин замолчала. - Я тебе скажу, если ты хорошенько попросишь.
- Если тебе есть что сказать, говори. Не тяни.
- Раз так, я тебе ничего не скажу, - сказала Джин тоном ребенка, любящего трепать нервы. - Разузнавай сама.
- Я уверена, что и разузнавать #8209;то нечего, - сказала мать.
- Ах вот как? А что бы ты сказала, если б узнала, что папка жив?
- В самом деле, жив?
- Ей #8209;ей, - сказала Джин.
- И ты его видела?
- Скоро увижу. И напала на его след.
- Где он?
- А вот этого, мама, я тебе не скажу.
- Да ты опять за свое! С ума надо сойти, чтоб поверить в твои бредни.
Ответа не последовало. Решив, что и разговор и силы собеседниц иссякли, я вышел из #8209;под навеса на темную улицу.
На пороге показалась Джин - тусклый свет фонаря выхватил ее из тьмы. Дверь хлопнула. Фонарь погас.
Я поджидал Джин, укрывшись за машиной.
Увидев меня, она попятилась и споткнулась о выбоину в асфальте: - Что вам нужно?
- Отдайте мне золотую шкатулку, Джин. Она ведь не ваша.
- Нет, моя. Это наша фамильная драгоценность.
- Да будет вам.
- Нет, правда, - сказала она. - Шкатулка принадлежала моей бабке Роулинсон. Она обещала завещать ее мне. И теперь она у меня.
Я почти поверил ей.
- А мы не могли бы поговорить в машине?
- Что толку? Чем больше говоришь, тем тоскливей на душе. Лицо у нее было угрюмое, она еле волочила ноги. И мне показалось, что передо мной не Джин Траск, а ее призрак; она чувствовала себя опустошенной - видно, жизнь для нее потеряла смысл.
- Отчего тоскливей, Джин?
- Да от всего, - и она приложила руки к груди, словно тоска причиняла ей физическую боль. - Жизнь не задалась. Папка убежал в Мексику с Ритой. Он мне даже открытки в день рождения не прислал.
- А сколько вам тогда было лет?
- Шестнадцать. И с тех пор ничего хорошего в моей жизни не было.
- Ваш отец жив?
- Я думаю, да. Ник Чалмерс говорил, что видел его в Пасифик #8209;Пойнте.
- Где именно в Пасифик #8209;Пойнте?
- Возле железнодорожных складов. Давно, Ник был тогда совсем мальчишка. Но он узнал папку по фотографии.
- А при чем тут Ник?
- Он свидетель, что папка жив, - сказала она неожиданно громко, словно ответ предназначался не мне, а матери, - да и с какой стати ему умирать? Ведь ему только… дайте подумать, мне сейчас тридцать девять, а папке было двадцать четыре, когда я родилась, выходит, ему сейчас шестьдесят три, верно?
- Да, если к тридцати девяти прибавить двадцать четыре, выходит шестьдесят три.
- А шестьдесят три еще не старость в наше #8209;то время. Да и выглядел он молодо не по возрасту. Он и нырял, и танцевал до упаду, а уж какой подвижный был - передать не могу, - говорила она. - На колене меня качал.
Видно, она повторяла эти фразы с детства. Поток воспоминаний нахлынул на нее и - хотела она того или нет - тащил по подземным руслам и грозным стремнинам.
- Я разыщу папку, - сказала она. - Живого или мертвого. Если он жив, я буду ему стряпать, хозяйство вести, а уж счастливая буду, как никогда. А если умер, разыщу его могилу - и знаете что сделаю? - заберусь туда к нему и успокоюсь вечным сном.
Она села в машину, свернула на юг, к бульвару, и исчезла из виду. Наверное, надо было за ней поехать. Но я не поехал.
Глава 12
Я постучал в дверь; вскоре над порогом оштукатуренного коттеджа зажегся фонарь, потом дверь приоткрыли, не снимая цепочки, и из узкой щели выглянула седеющая блондинка. Лицо ее было суровым: наверное, она ожидала увидеть дочь. Видно было, что она все еще настроена воинственно.
- Что вам нужно?
- Я только что говорил с вашим отцом, - сказал я, - относительно кольта, купленного им в сорок первом году.
- Я ничего не знаю ни о каком кольте.
- Вы не миссис Элдон Свейн?
- Я Луиза Роулинсон #8209;Свейн, - поправила она меня, но тут же добавила: - Скажите, выяснилось что #8209;нибудь о моем муже?
- Не исключено. А мы не могли бы войти в дом? Я частный сыщик.
Я протянул удостоверение в щель. Миссис Роулинсон долго его осматривала - только что на зуб не попробовала - и наконец отдала назад.
- На кого вы работаете, мистер Арчер?
- На одного адвоката из Пасифик #8209;Пойнта, его зовут Джон Тратвелл. Я расследую два взаимосвязанных преступления - кражу и убийство. - Я не стал говорить, что ее дочь наверняка замешана в одном из них, а скорее всего, в обоих.
Она впустила меня в дом и провела в тесную убогую гостиную. Однако, как и у Роулинсонов, здесь тоже бросались в глаза остатки прежней роскоши. На полке над газовым камином любезничали дрезденские пастух и пастушка. Восточный коврик лежал не на полу (его прикрывала потрепанная циновка), а на спинке дивана. Напротив дивана помещался телевизор, на нем электрические часы, рядом, на тумбочке, телефон. В чистой - нигде ни пылинки - комнате едва уловимо пахло плесенью, видно, комнату, как и ее хозяйку не часто посещали.
Миссис Свейн не предложила мне сесть. Крупная, как и ее дочь, и в молодости, наверное, такая же красивая, она стояла напротив меня.
- Кого убили?
- Я сейчас к этому перейду, миссис Свейн. Сначала я хочу расспросить вас о некой украденной шкатулке, золотой флорентийской шкатулке. На крышке ее изображены мужчина и женщина в античных одеждах.
- У моей матери была такая, - сказала она. - Мать складывала туда свои драгоценности. Не знаю, куда она девалась после маминой смерти. - Но глаза ее забегали: она что #8209;то лихорадочно прикидывала. - А в чем все #8209;таки дело? Элдон дал о себе знать?
- Не знаю.
- Вы сначала сказали «не исключено»?
- Я хотел учесть все возможности. Но приехал я поговорить о том револьвере, который подарил вам отец. Заодно мы можем обсудить все, что вам угодно.
- Нечего мне обсуждать. - Но уже через минуту она спросила: - Что вам сказал отец?
- Что он дал вам кольт для защиты, после того как муж вас оставил. Он относит это событие к сорок пятому году.
- Совершенно верно, - сказала она осторожно. - Он вам не говорил, при каких обстоятельствах Элдон меня покинул?
Я решил расставить ей ловушку.
- Миссис Шеперд не дала ему говорить.
- При вашем разговоре присутствовала миссис Шеперд?
- Она то входила, то выходила из столовой.
- С нее станется! А что еще отец говорил при ней?
- Он сказал, что револьвер пропал в пятьдесят четвертом году, когда ваш дом ограбили. Но не припомню, была ли при этом миссис Шеперд.
- Понятно, - она обвела взглядом комнату, словно проверяя, поверю ли я в ограбление.
- Ограбление произошло в этом доме?
Она кивнула.
- Грабителя удалось поймать?
- Не знаю. Думаю, что нет.
- Вы сообщили полиции об ограблении?
- Не помню. - Она не привыкла лгать и ненавидела себя в этот момент. - Разве это важно?
- Я пытаюсь проследить, в чьих руках побывал револьвер. И если у вас есть какие #8209;нибудь подозрения, миссис Свейн… - не закончив фразы, я взглянул на электрические часы. Половина девятого. - Около двадцати часов тому назад из этого револьвера убили человека, некоего Сиднея Хэрроу.
Она слышала его имя: я понял это по ее лицу. Вокруг ее глаз собрались морщины.
- Джин мне об этом не говорила, - спустя минуту сказала она. - Теперь понятно, почему она так перепугалась, - миссис Свейн заломила руки и отошла от меня, насколько позволяли размеры комнаты. - Вы подозреваете, что Сиднея Хэрроу убил Элдон?
- Не исключена и такая возможность. Кто взял револьвер в пятьдесят четвертом году, ваш муж?
- Да, он, - сказала миссис Свейн, поворачиваясь, словно в лицо ей дул ветер. - Мне не хотелось говорить отцу, что Элдон в городе и что мы виделись. Вот и пришлось сочинить историю про грабеж.
- А зачем вам понадобилось рассказывать об этом отцу?
- Потому что на следующее же утро он спросил меня, где револьвер. Кажется, до него дошли слухи, что Элдон в городе, и он решил его застрелить. Из этого самого револьвера. Но револьвер уже был у Элдона. Не ирония ли это судьбы?
Иронии я тут не уловил, но вежливо поддакнул.
- Как Элдону удалось заполучить револьвер? Вы ведь его вряд ли бы отдали?
- Разумеется. Револьвер хранился в тумбочке, - она посмотрела в сторону тумбочки. - Когда Элдон постучался в дверь, я вынула револьвер - почуяла, что это он. Я его по стуку узнала: уж очень у него стук нетерпеливый - вынь да положь, - в этом весь Элдон. Девять лет скрывался в Мексике с той девчонкой, принес столько горя мне и моей семье. А потом заявляется как ни в чем не бывало и еще уверен, что стоит ему улыбнуться - и все простят, как в прежние времена.
Она посмотрела на дверь.
- У меня тогда еще не было на двери цепочки - мне ее поставили на следующий день. Дверь была не заперта - и вот с улыбочкой входит Элдон, называет меня по имени. Я хотела его пристрелить, но не сумела спустить курок. А он подошел ко мне и выхватил револьвер.
Тут силы ее оставили, и она опустилась на диван, привалившись к восточному коврику. Я не без робости сел подле.
- А дальше что было?
- Все в том же духе. Элдон все отрицал: денег он не брал, не убегал в Мексику с этой девчонкой. А скрылся потому, что его несправедливо обвинили. И с тех пор, мол, так и хранил мне верность. Он даже утверждал, что моя семья у него в долгу, потому что отец публично назвал его растратчиком и лишил честного имени.
- Ну, а что же все #8209;таки, предполагают, совершил ваш муж?
- Ни о каких предположениях не может быть и речи. Он служил казначеем в отцовском банке и похитил там полмиллиона долларов. Значит, отец вам этого не сказал?
- Нет. Когда это случилось?
- Первого июля сорок пятого года. Это самый черный день в моей жизни. Элдон разорил тогда отцовский банк, а меня запродал в рабство.
- Я не вполне вас понимаю, миссис Свейн.
- Не понимаете? - Она застучала кулаком по колену: так судья стучит молотком, призывая к порядку. Весной сорок пятого года я жила в большом доме в Сан #8209;Марино. Но прежде чем настала осень, мне пришлось перебраться сюда. Конечно, мы с Джин могли поселиться у отца, но я не хотела жить в одном доме с миссис Шеперд. Пришлось искать работу. А я только и умела что шить. И уже больше двадцати лет я демонстрирую швейные машинки. Вот что я называю рабством. - Рука ее, лежавшая на колене, сжалась в кулак. - С тех пор я ничего хорошего в жизни не видела. И все по вине Элдона. А он еще имел наглость отпираться.
- Мне очень жаль.
- Мне тоже жаль. Жаль, что не застрелила его. Если б еще представился случай… - она глубоко вздохнула.
- Что толку, миссис Свейн. К тому же есть места и похуже этого. И одно из них - женская исправительная тюрьма в Короне.
- Правильно. Я просто так говорю. Скажите, Элдона видели в Пасифик #8209;Пойнте? - заговорщически склонилась она ко мне.
- Не знаю.
- Я вас потому спрашиваю, что Джин уверяет, будто она напала на его след. Вот почему она и наняла этого самого Хэрроу.
- Вы знали Хэрроу?
- Джин приводила его ко мне на прошлой неделе. Мне он не понравился. Но Джин никогда ничего не понимала в мужчинах. А теперь вы говорите, что его убили.
- Да.
- Застрелили из того револьвера, который отобрал у меня Элдон, - сказала она надрывно. Очутись Элдон в безвыходном положении, он пошел бы на убийство. Он не поколебался бы убить любого, кто попытался бы его сюда вернуть - ведь ему тут грозила тюрьма.
- Но Джин ничего подобного делать не собиралась.
- Знаю. Дурочка, она боготворит его память. Но у Сиднея Хэрроу могли быть другие планы. На меня Хэрроу произвел впечатление головореза. И не забудьте, что Элдон буквально купался в деньгах - ведь у него больше полмиллиона.
- Да, если считать, что он к этим деньгам прикасался.
Она зло ухмыльнулась.
- Вы не знаете Элдона. Не в его характере сорить деньгами. Ему, кроме денег, ничего в жизни не нужно. И он хладнокровно и методично разработал свой план. Ревизия выяснила, что он подготавливал кражу больше года. А как добрался до Мексики, так поместил весь капитал под десять процентов, не меньше, я уверена.
Я не слишком ей верил. Ведь она сама сказала, что не видела мужа с пятьдесят четвертого года. В ее рассказе о муже были неувязки, она явно давала волю воображению. Да, женщина может много чего напридумывать, демонстрируя двадцать лет подряд швейные машинки.
- А вы все еще не развелись с мужем, миссис Свейн?
- Нет. Может быть он и получил в Мексике развод, но мне об этом ничего не известно. Так что он по #8209;прежнему живет во грехе с шепердовской девчонкой. А я ничего другого и не хочу.
- Вы имеете в виду дочь миссис Шеперд?
- Вот именно. Яблоко от яблони… Я пустила Риту Шеперд в свой дом, обращалась с ней как с родной, а она украла у меня мужа.
- Какая кража была первой?
Она посмотрела на меня недоуменно, но тут же смекнула.
- Поняла, что вы имеете в виду. Да, Элдон связался с Ритой до того, как украл деньги. Я их быстро вывела на чистую воду. У нас в Сан #8209;Марино был бассейн в пятнадцать метров длиной, и мы устроили там вечеринку: плавали, ныряли, - добавила она еле слышно. - Мне невыносимо об этом вспоминать.
Последний час дался ей нелегко, да и мне порядком все надоело. Поблагодарив женщину, я встал, но она не отпускала меня.
- Скажите, а бывает так, что сыщики работают за условное вознаграждение? - спросила она, с трудом поднимаясь с дивана.
- Что вы имеете в виду?
- Мне сейчас нечем вам заплатить. Но если б я получила хотя бы часть тех денег, что присвоил Элдон… - фраза повисла в воздухе: она и надеялась, и давно потеряла надежду. - Мы снова стали бы богатыми, - сказала она тихим молитвенным голосом. - И тогда, конечно, я бы вас щедро вознаградила.
- Ну, конечно, нисколько не сомневаюсь. - Я попятился к двери. - Буду смотреть в оба, может, и увижу вашего мужа.
- Вы знаете, как он выглядит?
- Нет.
- Подождите, я достану его фотографию, если только дочь не унесла все.
Она пошла в комнату за гостиной. Судя по звукам, она поднимала и передвигала какие #8209;то вещи. Вернулась она с запыленной фотографией. Щека у нее была грязная, как будто она только что вылезла из забоя.
- Все мои лучшие семейные фотографии, все альбомы времен Сан #8209;Марино утащила Джин, - пожаловалась миссис Свейн. - Джин, бывало их часами разглядывала - так иные девчонки карточки киноактрис разглядывают. Джордж, ее муж, говорил, что она до сих пор крутит любительские фильмы, которые мы снимали в Сан #8209;Марино.
Я взял фотографию - на ней был изображен мужчина лет тридцати пяти, светловолосый, с наглыми глазами, очень похожий на мужчину на том снимке, который капитан Лэкленд нашел у Сиднея Хэрроу. Но фотография была нечеткая, так что особой уверенности быть не могло.
Глава 13
Я пообедал в Пасадене и отправился домой в Уэст #8209;Лос #8209;Анджелес. Поднялся на второй этаж, открыл дверь. В квартире было душно. Я распахнул окно, откупорил пиво и устроился с бутылкой в полутемной гостиной.