Макгилливрей Дебора. Мятежный рыцарь

   – Хорошо ли он обращается с вами? – Впервые в его горящих глазах появилась мягкость. – Его репутация цепного пса Длинноногого заставляет меня бояться за вашу безопасность. Я не хочу, чтобы вы кончили, как графиня Данбар и Марч.
   – Вы слышали о судьбе графини Марджори?
   Он покачал головой:
   – Мы можем только догадываться. Никто не видел ее с тех пор, как весной был взят Данбар. Скорее всего, она мертва.
   Тамлин помолчала, обуреваемая противоречивыми чувствами.
   – Когда-то он был первым рыцарем Длинноногого, но теперь все изменилось. С ним что-то произошло. Берик, я полагаю, был последней каплей после смерти его младшего брата Кристиана в Уэльсе. Он хочет построить свою жизнь здесь. Я не знаю всей истории. Но он не будет торопиться помогать англичанам и не будет сражаться с шотландцами – если они не будут угрожать этой долине. Глен-Шейн – единственное, что имеет для него значение. Он будет защищать меня, наш народ от любого, будь то англичанин или шотландец.
   Уильям кивнул:
   – Интересно… И все же вы не ответили на мой вопрос. Как он обращается с вами, милая?
   – Я восхищаюсь им. Он в высшей степени справедлив. Благодарю вас за предложение, Уильям Уоллес. В других обстоятельствах вы понравились бы друг другу. – Она выпрямилась. – Я поддерживаю моего отца и уважаю его право сражаться за то, во что он верит. Я верю в Глен-Шейн. Так же как и мой муж. Он будет сражаться, чтобы защитить нас, поэтому я не сделаю ничего, что могло бы ему помешать. Я убью любого, кто попытается поднять руку на Шеллона.
   – Надеюсь, вы и ваш муж сохраните эту долину в безопасности, леди Шеллон.
   – Идем, дочка, я провожу тебя до двора крепости, – произнес Хадриан.
   – Прощайте, Уильям Уоллес. Идите, с вами наше благословение и надежды. – Она смотрела, как он отошел к небольшому очагу и стал греть руки.
   Отец вывел ее в коридор.
   – Спасибо тебе за еду и кров. Мы отдохнем здесь несколько дней, а потом потихоньку двинемся на север. Уоллес уедет еще до рассвета. Ты любишь своего Дракона, дочь?
   Она кивнула:
   – Я люблю Шеллона. Выбор был нелегкий. Ведь это он посадил тебя в тюрьму и разрушил Кинмарх.
   – Он делал то, что приказывал Эдуард. Если бы не он, все могло бы обернуться гораздо хуже и для Кинмарха, и для меня. Он обращался с нами справедливо, благородно. – Отец рассмеялся и прижал ее к себе. – Моя девочка носит ребенка. Я чувствую себя стариком. Ты сделаешь меня дедом.
   Тамлин погладила его красивое лицо и улыбнулась.
   – Ты не старый. А тебе обязательно ехать с Эндрю? Почему ты не хочешь остаться здесь с нами? Эту долину можно защитить. Ты был бы здесь в безопасности. Бороться с этим английским королем – ошибка. Он умен, но безумие отравляет его мозг. Он не смирится с поражением. Ты это знаешь. Зачем же сражаться?
   Тамлин умолкла и, всхлипывая, прижалась к его груди, не в силах преодолеть страх, закравшийся в ее сердце. Страх за отца. Страх за Шеллона. Она любила их обоих и желала, чтобы оба остались в этой долине. Пусть остальной мир занимается политикой и войнами. Она хотела, чтобы люди, которых она любит, были как можно дальше от войны и разорения.
   Хадриан обнял ее.
   – Тише, любимая, а то ты сделаешь плохо ребенку. – Он поднял ее подбородок и поцеловал в нос. – Я правильно сделал, что выбрал для тебя воина. Шеллон защитит тебя, Тамлин.
   Она шмыгнула носом.
   – Ты мог бы сказать мне.
   – Но ты довольна моим выбором?
   – Да, я бы не хотела никого другого.
   – Идем, я провожу тебя до входа в пещеру. – Он взял ее за руку и помог осторожно подняться по винтовым каменным ступеням. Открыв дверь, Хадриан убедился, что дорога к башне лорда свободна. – Иди, тебе пора.
   Со слезами на глазах Тамлин обняла отца.
   – Не уезжай, пожалуйста…
   Вдруг кто-то резким движением оторвал ее от Хадриана, и кончик меча оказался у горла ее отца. Она смотрела в искаженное яростью лицо мужа.
   – Нет, Шеллон! – выдохнула она.
   – Отойди, Тамлин, – приказал Джулиан, его голос был холоден как лед. – Ни один мужчина не коснется моей жены.
   – Шеллон, прекрати! Это мой отец! – взмолилась Тамлин.
   Немного успокоившись, Шеллон внимательно посмотрел на Хадриана и узнал его.
   – Граф Шейн, в последний раз, когда мы слышали о вас, вы были гостем Эдуарда в Тауэре.
   – Доброе утро, лорд Шеллон. Благодаря вам. Эдуард приказал перевезти меня и Эндрю де Мори в Честер. Несмотря на определенные усовершенствования в Тауэре, нам все еще не слишком нравится английский климат. – Хадриан блеснул белыми зубами в озорной улыбке. Он поднял руку и отвел лезвие меча от своего горла. – Давайте обойдемся без этого. Тамлин носит вашего ребенка, и такие переживания ей не на пользу.
   Шеллон взял Тамлин за руку и мечом сделал знак Хадриану идти впереди:
   – Прошу вас, лэрд.
   Хадриан посмотрел на Тамлин, потом на Шеллона и пошел вперед.
   Тамлин попыталась выдернуть руку, которую держал Шеллон, повернуться и взглянуть мужу в лицо:
   – Ты же не собираешься снова сделать его узником?
   – Тамлин, перестань бороться со мной. Ты только все осложняешь. Поверь мне, я сделаю то, что правильно для всех нас.
   Шеллон провел Хадриана вверх по ступенями велел графу продолжать подниматься по лестнице. У спальни лорда он кивком дал ему знак войти, затем подтолкнул туда Тамлин, а сам остановился, чтобы поговорить с Моффетом. Тамлин видела, что молодой человек помчался прочь, когда его господин закрывал дверь.
   – Лэрд, вы останетесь здесь. Вы извините Тамлин? Мне нужно поговорить с женой наедине. – Шеллон кивнул Хадриану. Он протянул Тамлин зажженную свечу, вывел ее из комнаты и плотно закрыл дверь.
   Она повернулась и хотела что-то сказать, но он поднял палец и посмотрел на нее.
   – Шеллон…
   – Закрой рот, Тамлин, и не открывай его. – Джулиан повел ее вниз по лестнице, повернул на второй этаж и направился к маленькой комнате, которая раньше принадлежала ей. Он открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Тамлин повиновалась, потом смотрела, как он закрыл дверь и прислонился к ней плечом, приставив меч к стене. – Ложись спать, Тамлин. – Его слова прозвучали мягко, но от Тамлин не скрылась твердость в его приказе.
   – Как ты собираешься поступить с моим отцом? – Она поставила свечу на столик у кровати.
   Он выдохнул, затем прошел к небольшому камину и начал при помощи кремня разжигать в нем торф.
   – Я еще не решил. Этой ночью он будет спать в покоях лорда. Я послал Моффета к Ровене и Рейвен. Им наверняка захочется увидеть отца, убедиться в том, что с ним все в порядке.
   – Благодарю тебя за доброту, Джулиан. Но что ты собираешься делать? Отправить его назад к Эдуарду? Не знаю, как с ним поступит твой король.
   – Он и твой король тоже, Тамлин.
   – Но ему не понравится, что Хадриан сбежал.
   Шеллон поднял на нее глаза.
   – Лучше беспокойся о том, жена, чтобы доставить удовольствие мне, чем волноваться об Эдуарде.
   – Ты злишься на меня? – Он поджал губы и кивнул.
   – Да, и есть только один выход.
   – Шеллон, он мой отец…
   Его зеленые глаза сузились.
   – А я твой муж, Тамлин. Теперь ты в первую очередь должна быть предана мне.
   – Да, Шеллон.
   – Еще одно «да, Шеллон». Это твоя манера отделаться от меня? – Когда огонь начал разгораться, он встал и снял с себя накидку. Сев в кресло, он развязал сапоги и сбросил их. – Раздевайся, Тамлин.
   – Шеллон, что ты собираешься делать?
   – Поскольку ты беспокоишься о судьбе твоего отца и о том, как я накажу тебя, думаю, ты будешь очень стараться, чтобы меня успокоить.
   Кого-нибудь другого его слова могли бы испугать. И Тамлин была не совсем уверена в его настроении. Она знала, что он злится.
   – Шеллон, что ты…
   Он прыгнул к ней как большая кошка, бросающаяся на добычу, и прижал ее к спинке кровати.
   – Снимай одежду, Тамлин! Сейчас же!
   Она расстегнула накидку. Он забрал ее у нее и бросил на пол. Дрожащими пальцами она развязала шнурки на одном локте, потом на другом и остановилась, глядя в его неистовые глаза.
   – Почему ты не торопишься повиноваться, жена?
   – Я не могу достать завязку на спине.
   – Повернись, – тихо произнес он.
   Тамлин повернулась к нему спиной. Подняв ее волосы, он положил их на ее правое плечо. Его рука на мгновение задержалась на них, потом стала разглаживать. Она посмотрела на него.
   Он медленно развязал шнуровку на ее спине, потом развел половинки и стянул платье с ее плеч. Платье начало падать, но Тамлин прижала его к груди.
   – Тамлин, ты пытаешься сопротивляться мне?
   Она покачала головой.
   – Я толстая.
   Он расхохотался и поцеловал ее обнаженное плечо.
   – Нет, ты не толстая. Я любил тебя раньше и знаю, какая ты. Ты просто носишь моего сына в своем теле. Я всегда хотел сына, Тамлин. Ты даже представить не можешь, как сильно.
   По ее телу пробежала дрожь.
   – Шеллон, что, если я ношу дочь?
   – Вряд ли. У Драконов Шеллона всегда родятся сыновья с черными волосами и зелеными глазами. – Он сел и принялся развязывать свои кожаные лосины. – Ложись в постель. Сегодня ты слишком долго была на ногах. Тебе нужно отдохнуть.
   Тамлин бросила платье и забралась под одеяло, дрожа от холода.
   Джулиан лег рядом с ней. Потянувшись к столику, он задул свечу, перекатился на нее, опираясь на локти, чтобы не давить на нее своим телом.
   – Я думала, мне нужно отдохнуть, – сказала Тамлин, глядя в его красивое лицо.
   – Ты сейчас будешь отдыхать. Но сначала тебе нужно успокоить меня. Я видел, как ты обнимала другого мужчину…
   – Я обнимала отца.
   – Да, отца. Но я этого не знал, когда застал вас. Мне не понравилось возникшее у меня чувство. Заставь меня его забыть.
   Она заерзала под ним, пока ее рука не подобралась к его жезлу.
   – О-о-о… Господи, ты и твои холодные руки. – Он рассмеялся и прикусил губами ее ухо.
   – Думаю, моя рука скоро согреется. – Она водила, едва касаясь, по бархатной коже его мужского естества, а потом скользнула на самый кончик. Его жезл пульсировал в ее руке. – Это помогает тебе забыть?
   Она прильнула к нему и поцеловала его мягкие губы.
   – Это заставляет меня забыть, какие у тебя холодные руки, когда ты нервничаешь. – Он обхватил ее бедра и подвинулся так, что оказался сидящим на постели. Его руки развели ее колени по обеим сторонам его ног. Уверенным движением бедер он вошел в нее. – Ах, опять тепло. – Его белые зубы блеснули. Он начал толчками продвигаться в ее тугое тело. – Вот тут ты всегда говоришь «да, Шеллон».
   Она сжала его горячий жезл.
   – Да, Шеллон. О да, Шеллон.
   – О да, Тамлин!

Глава 25

   Джулиан думал о праздниках, отмерявших время в Гленроа. Он пришел весной, испытал радости Белтейна и женился на Тамлин. С тех пор он отпраздновал летнее солнцестояние, Лугнасад, Самайн и Святки.
   Тогда как в разгаре лета в Шотландии было светло почти целые сутки, холодной зимой все оказалось наоборот. Дни были слишком коротки, чтобы успевать закончить все работы, а снежные заносы заставляли людей сидеть дома, сгрудившись у огня.
   Он проводил длинные ночи, обнимая Тамлин, учась открывать себя ей, говорить об утрате Кристиана, о жестокостях войны. Что еще важнее – о том, как сильно нужна ему эта жизнь здесь, с ней. С каждой пролитой им слезой, с каждым успокаивающим прикосновением ее руки Тамлин исцеляла боль внутри его своим языческим умением, заставляя его снова жить.
   Приближался еще один праздник – Имболг. Как христианин он называл его Сретением. К своему удивлению, он обнаружил, что в обеих религиях этот день связан с огнем и очищением. Шотландцы делали факелы из вереска и на рассвете бегали с ними по лугам и садам, чтобы разбудить их. Почти в сумерках люди Гленроа вернулись, чтобы очистить поля и яблони. Каждый нес толстую свечу, они выстроились в длинную линию исходили вокруг них.
   Уголок его рта дрогнул в улыбке. Тамлин не участвовала в этих церемониях. У его жены было другое занятие.
   Чтобы глотнуть свежего воздуха, Джулиан поднялся на вершину башни лорда и наблюдал за мерцающими огоньками, змеившимися по полям. Зрелище было восхитительным, казалось, феи сверкали в ночи. Чего бы Джулиан ни отдал, чтобы обнять Тамлин и разделить с ней красоту этой языческой церемонии.
   В следующем году. В следующем году он сможет стоять здесь с Тамлин и их сыном и смотреть на празднество.
   Вернувшись внутрь, Джулиан отправился в главный зал. Он посмотрел на рыжеволосого старика, стоявшего у камина, – отца Тамлин. Хадриан казался таким же беспокойным, как и он, и не скрывал этого.
   – Есть новости? – спросил Джулиан, но ответ был ясен уже по лицу его тестя.
   Хадриан вздохнул и покачал головой.
   Однажды ночью перед Святками отец Тамлин вернулся, желая увидеть своих дочерей. Хадриан все еще был энергичным, активным мужчиной, но Джулиан подумал, что ему гораздо лучше быть в Гленроа, чем где-то прятаться этой суровой зимой. В конце концов, он уговорил лэрда провести зиму в Глен-Шейне. Поскольку Тамлин оставалось носить ребенка всего пару месяцев, ей удалось убедить отца остаться хотя бы до тех пор, пока малыш не появится на свет.
   Хадриан расстроенно вздохнул и посмотрел на него.
   – Ты спокойнее относишься к этому, чем я.
   – Я не спокоен.
   – Ты умеешь это скрывать. Ведь там наверху моя маленькая девочка. Она скоро сделает меня дедом. Будь это Рейвен или Ровена, мне было бы легче. Они старше Тамлин. Я выдавал их замуж. Я ошибался, позволив им поступить по-своему, и в обоих случаях браки оказались неудачными. Рейвен думала, что ей нужен кроткий муж, не похожий на ее властного отца. И он умер от сырости. А Ровена… – Он помолчал. – Это прошлое. Один я буду сожалеть до конца моих дней.
   Джулиан все еще размышлял над смертью мужа леди Лохшейн – тема, которую Тамлин не желала с ним обсуждать. Джулиан ничего не сказал. Хадриан и без того переживал за Тамлин.
   Хадриан, прищурившись, посмотрел на него.
   – Твои братья будут им хорошими мужьями?
   – Будут. После моей женитьбы на Тамлин Эдуард согласился, что Глен-Шейн в моем распоряжении. Я дал разрешение на продолжительные помолвки. Мои братья будут ухаживать за дамами до весны, чтобы получше узнать их. Обе ваши дочери приняли это великодушное предложение. Я полагаю, свадьбы состоятся во время Белтейна.
   Хадриан кивнул:
   – Это очень мило с твоей стороны. Моим дочерям нужно время. Одной, чтобы закончить предполагаемый траур, другой – начать снова доверять.
   Джулиану в конце концов пришлось сесть. Он уже полночи стоял и ходил. Слуги участвовали в ритуале Имболга, кроме тех, кто занимался Тамлин, поэтому в башне было тихо. Он устал, но знал, что не сможет вздохнуть спокойно, пока не узнает, что она и ребенок в безопасности.
   – Вы, разумеется, хотели для обеих дочерей более высокородных женихов, – заметил Джулиан, потирая лоб. У него разболелась голова.
   Это был страх. Страх за Тамлин. Он знал, что у женщин часто бывают трудности, некоторые даже умирают во время родов. Эта тревога снедала его. Разговор с ее отцом помогал отвлечься.
   Хадриан сел в кресло перед огнем, напротив него.
   – Они уважаемые благородные люди и пользуются хорошей репутацией. Братья Дракона Шеллона. Если у них такой же характер, в чем я не сомневаюсь, я бы не смог выбрать лучше, чем выбрал для Тамлин мужа и господина.
   Джулиан склонил голову в знак благодарности.
   – Я возвел моих братьев в ранг баронов. Никто не осмелится относиться с пренебрежением к вашим дочерям.
   – Главное не то, кто человек по рождению. А то, как он строит свою судьбу. Я знаю, что представляют собой твои братья – Драконы Шеллоны. Моим дочерям повезло.
   Неожиданно тишину башни разорвал крик. Мужчины вскочили на ноги. Джулиан хотел было бежать к Тамлин, но Хадриан удержал его:
   – Бесса не захочет, чтобы мужчина путался под ногами. Поверь мне, я уже был там. Она гонялась за мной с горячей кочергой, когда рождались близнецы. – Хадриан усмехнулся. – Бесса и Эвелинор позаботятся о Тамлин.
   Джулиан заколебался. За первым криком последовал второй. Джулиан сорвался с места и помчался в покои лорда, перепрыгивая через две ступеньки.
 
   Джулиан держал сына, глядя на кудрявые черные волосы, почти такие же густые, как у него самого. Его глаза наполнились слезами, когда он коснулся крошечной головки, погладил мягкие кудри. Такой совершенный во всех отношениях. Он поднял плед, которым был накрыт ребенок, и посмотрел на стебель, торчавший из его живота.
   – Снимите с него это, – потребовал он от старой Бессы.
   Она усмехнулась и покачала головой.
   – Оставьте все как есть, лорд Шеллон. Это отвалится, когда придет время.
   Джулиан нежно погладил крошечные пальчики. Его дочь была прекрасна. Дочь? Потрясенный, он заморгал. Осторожно взяв ее на руки, он подошел к кровати со своей прекрасной, драгоценной дочерью.
   – Жена, что это значит?
   Тамлин с трудом села, морщась от боли.
   – Что ты имеешь в виду? – задыхаясь, спросила она.
   – Это дочь, а не сын.
   Бесса захихикала.
   – Мужчины, – пробормотала она, сложила простыню, подсунула ее под ноги Тамлин и перестелила постель.
   – Да, Шеллон. Я рада видеть, что это испытание не повлияло на некоторые твои способности, – процедила она сквозь зубы. – Если тебе не нужна твоя дочь, отдай ее Рейвен.
   Рейвен подмигнула сестре и шагнула к нему.
   – Давай, Шеллон, я возьму малышку…
   Джулиан резко отвернулся, когда она протянула руки к ребенку.
   – Я не сказал, что не нужна, я просто удивлен. У Шеллонов никогда не рождались девочки. Только мальчики.
   – Ты теперь в Шотландии, могущественный Дракон, – проворчала Тамлин. – Когда дочь подрастет, я расскажу ей, что ты не хотел ее, что предпочитал сына. Она заставит тебя горько пожалеть об этом.
   Джулиан снова увернулся от Рейвен, пытавшейся забрать его крошку.
   – Ты не сделаешь ничего подобного, жена. Она само совершенство. Первая девочка-дракон Шеллона. Она особенная, волшебная. Зачата под ветвями священных яблонь. Другой она и не могла быть.
   Улыбаясь своей маленькой дочурке, он не сразу заметил, что у Тамлин снова начались боли. Он взглянул на Рейвен, вытиравшую лоб Тамлин.
   – В чем дело? Что-то не так?
   – Будь ты проклят, Шеллон. Это ты во всем виноват. – Тамлин снова застонала.
   Малышка начала плакать, как будто поняв состояние матери. Рейвен мрачно посмотрела на него и подошла забрать ребенка.
   – Отдайте мне девочку, лорд Шеллон.
   – Она в порядке. Просто выражает свои чувства. – Джулиан плечом оттеснил ее, не позволяя забрать дочь. Он посмотрел на Тамлин, которая кричала, как Бансид. – Как и ее мать.
   – Шеллон… – предостерегла Тамлин, глядя на него так, будто хотела вонзиться в него зубами.
   – Тамлин, что с тобой? – Джулиан запаниковал. – Что-то не так?
   Бесса рявкнула:
   – Унеси дочь и покачай ее!
   – Я не двинусь с места, пока вы мне не скажете, что происходит с Тамлин.
   – Безмозглый болван! – прорычала его милая Тамлин. – Я рожаю!
   Джулиан заморгал, не понимая сути того, что она сказала.
   – Да, она очень красивая, девочка. Она будет принцессой Шеллон…
   – Заткнись, Шеллон. О-о-о… – Тамлин выгнулась назад, гримаса боли как будто была на всем ее теле. – Не… я… ро… я… ро… О-о-о!
   Рейвен сурово посмотрела на него:
   – Пожалуйста, отойдите, лорд Шеллон. Вы мешаете.
   Бесса захихикала:
   – Никогда не думала, что мужчина будет полезен, когда придет время рожать ребенка.
   Сдвинув брови, он мрачно посмотрел на старуху.
   – Обойдемся без кочерги – ответьте мне! Что с моей женой?
   – Девочка рожает твоего ребенка. – Бесса укоризненно покачала головой.
   – Она уже родила. – Он посмотрел на кричавшую малышку, сердито размахивавшую кулачком. Его губы растянулись в улыбке. Потом улыбка исчезла. – Еще один ребенок?
   – Милорд муж, уже светает… – Тамлин тяжело дышала, у нее началась очередная схватка.
   Рядом с ним появилась Эвелинор и осторожно взяла у него дочь.
   – Я позабочусь о малышке. Посиди с Тамлин. Ей понадобится твоя сила.
   Джулиан сел на край кровати.
   – Ну же, женушка, ты ведь настоящий боец. Еще один наш дракон рвется в этот мир.
   Тамлин схватила его за запястья и сжала их.
   – Рожать драконов – тяжелая работа, Шеллон. Ты заплатишь мне за это.
   Джулиан улыбнулся:
   – Цена будет стоить того, миледи.
   Его сила, казалось, перетекла в Тамлин. С этого момента все пошло быстро. Этот дракон хотел поскорее прийти в мир. Тамлин всего дважды угрожала покалечить Шеллона.
   Бесса шлепнула ребенка, и еще один Дракон Шеллона прокричал свое мнение. Ребенок пронзительно завопил, заставляя девочку в соседней комнате тоже поднять шум. Запеленав ребенка, женщина подала его Джулиану.
   – Твой сын хочет поздороваться с отцом.
   – Сын… – Во второй раз за эту ночь Джулиан благоговейно смотрел на чудо, своего второго ребенка. Потом он заморгал. – Тамлин, что это значит?
   – О, Шеллон, заткнись же. Я занята. – Бесса массировала живот Тамлин, чтобы вышел послед. Он понимал, что Тамлин не в настроении для его дразнящих вопросов. – Ты хотел сына. Я дала тебе сына. Теперь замолчи.
   – Но у него твои золотые волосы. У всех сыновей Шеллона черные. Полагаю, у него будут и твои янтарные глаза. Может быть, такая же маленькая ямочка на подбородке. – Он старался говорить, как подобало случаю, сварливо, но улыбка выдавала его. Его сердце было тронуто до слез, когда он коснулся прямых светлых прядей.
   – Шеллон, хочешь черноволосого сына? Тогда сам и рожай его себе. Я устала. Два ребенка в один день – более чем достаточно. – Она легла на спину и закрыла глаза, когда Бесса накрыла ее одеялом.
   Хадриан открыл дверь и заглянул проверить, не слишком ли близко Бесса находится от каминной кочерги. Увидев, что кочерга стоит в противоположном конце комнаты, он вошел.
   – Могу я увидеть моего внука?
   Джулиан отодвинул пеленку, чтобы показать младенца.
   – О Боже, у него волосы Тамлин. – Хадриан улыбнулся, его глаза блеснули, когда Джулиан позволил ему взять ребенка на руки. – У Черного Дракона теперь есть сын, Золотой Дракон. Как интересно!
   Джулиан прошел в комнату и вернулся с дочерью.
   – Но вот совершенно особенный подарок. Моя жена подарила мне не только сына, но и дочь.
   – О, что за маленькая красавица. – Хадриан тут же протянул ему внука и взял на руки внучку. – Я так люблю девочек!
   – Если вы оба не слишком заняты, я хотела бы посмотреть на своих сына и дочь, – фыркнула Тамлин.
   Джулиан сел и переложил своего светловолосого сына в руки матери. Ее лицо смягчилось, а глаза наполнились слезами, когда она провела пальцем по его крошечным ножкам.
   – О, Джулиан, он такой красивый.
   – Н забудь про мою внучку. Она истинная красавица. – Xдриан наклонился и поцеловал дочь в лоб. – Ты молодец, Тамлин.
 
   Неделю спустя Джулиан ходил из угла в угол, укачивая дочь. Ее крошечное личико сморщилось, потом она широко зевнула, закрыла глаза и уснула. Он был бесконечно очарован этим крошечным созданием. У нее были черные волосы. Он попытался представить женщину с этим буйством иссиня-черных кудрей.
   – О, все мальчишки будут от тебя без ума.
   – Шеллон, положи ребенка в колыбель. Ей нужно спать, – сказала Тамлин, сидя в постели, где кормила сына.
   – Сын и дочь. Как может выпасть на долю одного человека столько счастья? – вслух удивился Джулиан. – Разве твоя мать не самая умная женщина в мире?
   Не обращая внимания на приказ жены положить дочь в колыбель, он сел на кровать, устроив крошечный сверток у себя на коленях.
   – Нам нужно дать ей имя. Я благодарю тебя за то, что позволила назвать нашего сына в честь моего брата Кристиана, но девочке тоже нужно имя.
   – Я уже перебрала все имена. Ни одно не подходит.
   Малышка снова начала размахивать кулачком и хныкать.
   Джулиан провел пальцем по нежной коже ее ручки и удивился, что она схватила его за палец.
   – Смотри, Тамлин, она держит мой палец. Думаю, она хочет, чтобы ее брат поторопился. Она голодна. Она очень сильная Маленькая воительница, такая же, как ее мать. Вероятнее всего, язычница. Гленроа перейдет к ней?
   Тамлин кивнула.
   – Моя первая дочь будет наследовать мне.
   – Тогда мне придется построить в Кинмархе замок для нашего сына. – Джулиан улыбнулся, глядя на этот подарок – своих прекрасных детей. – Тамлин, эти два ребенка наполовину ты, наполовину я. Дочь похожа на отца, сын похож на мать. Я думаю, их имена должны отражать это. Поскольку нашего сына зовут Кристиан, как насчет того, чтобы назвать дочь Паган? ^[10]
   Тамлин улыбнулась, отняла мальчика от груди и поменялась с Джулианом детьми. Сын сразу же начал кричать.
   – Скажи Кристиану, что надо делиться. Его сестричка Паган тоже голодна.
   – Тебе нравятся имена?
   – Думаю, они идеальны.
   Джулиан улыбнулся:
   – Может быть, в следующем году ты подаришь мне черноволосого сына, и мы сможем назвать его в честь твоего отца.
   – Ты можешь пойти копать лошадиный навоз, милорд муж. Я подарю тебе черноволосого сына, когда сама этого захочу. Пока я не имею ни малейшего желания рожать.