Максвелл Энн. Тень и шелк

   Редпас мысленно пожелала Джиллеепи удачной охоты.
   — Хочу сообщить вам, — продолжал Касатонов, опустив телефон, — что мы питаем огромное уважение к вам и вашей организации.
   Его улыбка казалась почти нежной. Он не сводил глаз с рук Редпас, словно считал ее опасной, несмотря на угрозу жизни Джиллеспи.
   — Мы? — переспросила Редпас.
   — Вы же узнали меня, посол.
   — Вы Илья Касатонов? — спросила она. Он склонил голову в издевательском поклоне.
   — В таком случае, — резким тоном продолжала Редпас, — эти «мы», о которых вы упомянули, — пестрое сборище, известное под названием «Гармония». А заправляет им одна дама — Катя Павлова.
   Тонкие губы Касатонова дрогнули в улыбке, которая могла показаться искренней.
   — «Гармония», — объяснил он, — это Катина шутка. Мы всего лишь союз лиц, имеющих общие интересы.
   Редпас промолчала. Касатонов пристально следил за ее руками.
   — В сущности, — продолжал он, — ваша организация имеет немало общих интересов с «Гармонией».
   — Оригинально, — ровным тоном откликнулась Редпас.
   — Ничуть. Вы и члены вашей организации — умные, агрессивные люди, готовые поставить на карту многое, иногда даже саму жизнь, лишь бы добиться своего.
   — Но у нас иные интересы, чем у членов «Гармонии».
   — Вы действуете и мыслите в глобальных масштабах, — продолжал Касатонов, словно не слыша Редпас. — Такая ясность — редкое явление в мире, погрязшем в войнах кланов и тирании варваров-военачальников.
   — Процессу, который вы только что описали, способствует каждый из членов «Гармонии» и противоборствует каждый из сотрудников «Риск лимитед», — отозвалась Редпас. — Не понимаю, в чем могут совпадать наши интересы.
   — Ваши возможности уникальны, — объяснил Касатонов. — Ни одна организация, за исключением прежних КГБ и ЦРУ двадцатилетней давности, не в состоянии задействовать столько агентов со всего мира по телефону.
   — Какой лестный и незаслуженный отзыв! А вы никогда не задумывались о работе в сфере рекламы, лоббирования или продажи краденой нефти?
   Касатонов изумленно рассмеялся.
   — Вы чересчур скромны, — заметил он.
   — Просто я реалистка.
   — Ни одной организации, кроме вашей, не удавалось проникнуть в круги сицилийских торговцев героином и нанести им ущерб, от которого они до сих пор не оправились.
   Редпас бесстрастно взглянула на Касатонова.
   — Я понятия не имела о подобном успехе, — заявила оиа. — Поздравляю организацию, которая его добилась.
   — Поздравляйте самое себя, посол. Кто-то известил итальянскую полицию об этом грузе. Затем тот же осведомитель связался с американцами и призвал их на подмогу итальянцам. Груз был конфискован.
   — Поразительно.
   — Мы узнали об этом только потому, что затем осведомитель продал ту же информацию нам.
   — Деятельная особа, да еще с богатым воображением, ѕ заметила Редпас.
   — Информирование американцев — блестящая мысль, — продолжал Касатонов. — Еще раз примите мои поздравления. Ничто иное не заставило бы итальянское правительство выступить против мафии.
   — Даже если допустить, что все сказанное вами — правда, хотя это и не так, я не понимаю, в чем вы видите совпадение наших интересов, — заявила Редпас. — Сицилийцы — первые среди равных в «Гармонии».
   — Эта конфискация была двойным ударом против нас, — деловито сообщил Касатонов.
   — Восхитительно.
   — Перевозка груза осуществлялась на русские деньги, — добавил он. — Как вам известно, западная валюта высоко ценится на моей родине. Когда сделка провалилась, с плеч слетело несколько голов — в буквальном смысле, конечно.
   — До этого мне нет никакого дела, — резко возразила Редпас. — «Риск лимитед» — частная корпорация, которая предлагает консультации по вопросам безопасности американцам и иностранным клиентам. Мы не полиция и не телохранители. Мы даем советы и время от времени оказываем помощь.
   — Советы? Помощь? — холодно переспросил Касатонов. — Тот негодяй, который чуть не всадил мне пулю в лоб; в Лхасе месяц назад, скажите, что он советовал и какую помощь оказывал?
   — Спросите у него. Я не понимаю, о чем идет речь. — Редпас чуть заметно улыбнулась. — Но если вы его найдете, не откажите в любезности сообщить мне его имя. Нам всегда не хватало людей, способных выполнять задания в Азии.
   Касатонов взглянул на часы, а когда вновь поднял глаза на Редпас, она поняла: сколько бы времени ни было у них с Джиллеспи, оно неумолимо истекает.
   — Хватит увиливать, — отрезал Касатонов. — Нам известно о ваших делах. Ваш послужной список впечатляет. Вот почему мы предлагаем вам возможность присоединиться к «Гармонии».
   Не в силах скрыть потрясение Редпас уставилась на Касатонова.
   — Если бы вы хоть что-нибудь знали о «Риск лимитед», — наконец ответила она, — вы бы не заблуждались, что нам ненавистно все в «Гармонии».
   — Власть и деньги правят миром. Об этом вы не раз напоминали в своих книгах. «Гармония» предлагает прямой путь к тому и к другому.
   — Я предпочитаю более длинную и окольную дорогу, — возразила Редпас.
   — Погодите. Мы живем в мире, где супердержавы потерпели крах, где такие государства, как США, утратили способность действовать независимо, а остальные заинтересованы только в поддержании внутреннего порядка. В итоге образовался международный вакуум власти.
   — Кратко и точно сказано.
   — Благодарю. Я почерпнул это выражение в одной из ваших статейю
   — Сомневаюсь, что оно вам пригодится.
   Улыбка Касатонова в сочетании с холодными, острыми глазами производила жутковатое впечатление.
   — Вы правы, — откликнулся он. — Вакуум власти будет заполнен «Гармонией». Мы разделаемся с врагами. — Он поднял телефон. — Если вы осмелитесь пренебречь нашим предложением, — продолжал он, — наше возмездие начнется немедленно, прямо здесь.
   Джиллеспи.
   Все внутри у Кассандры похолодело. Касатонов был проницательным человеком. Так же как и его сообщница.
   Но почему они стали такими настойчивыми именно сейчас? Редпас молча ломала голову над этим вопросом.
   Ответ пришел внезапно. Из-за шелка.
   По каким-то причинам этот клочок ткани имел такую ценность для «Гармонии», что ее главы согласились скорее вовлечь в игру противников, чем потерять шелк.
   «Завербовать нас или убить, — заключила Редпас. — В сущности, никакой разницы».
   Сотовый телефон издал приглушенный сигнал. Касатонов поднес его к уху.
   — Да, мешок с дерьмом, — хрипло выпалил он по-русски, — и попробуй только упустить его! Только не подходи слишком близко. Лев не так уж молод, но клыки у него еще дай Боже.
   Касатонов опустил телефон.
   — Видите ли, — продолжал он, — я уважаю таких людей, как Джиллеспи. Сочетание его талантов — редкое и, можно сказать, бесценное явление. В союзе, известном под названием «Гармония», такой человек мне бы не помешал.
   — Джилли последним в мире согласится присоединиться к «Гармонии».
   — Потому мы и не обратились к нему с нашим предложением. Он сторожевой пес, преданный только вам.
   Редпас не двинулась.
   — Вы товар, достойный охраны, — сообщил Касатонов. — Когда речь заходит о международной власти, вы проявляете редкую изобретательность и проницательность.
   — Как и ваш босс, — вставила Редпас.
   — И она не из вашей лиги. Катя — женщина с превосходными криминальными инстинктами. Она идеально подходит для псов из «Гармонии», увивающихся вокруг нее.
   Редпас молча приподняла брови. Ее уже давно не вербовали противники, но она не забыла непреложное правило: остаться в живых.
   — Когда власть криминальной группировки преодолевает некую критическую точку, — продолжал Касатонов, — группировка либо распадается на воюющие союзы, либо находит достаточно умного лидера, способного вывести банду в мир «законной» власти. В мир акций и договоров, лоббистов и правительств. Катя не в состоянии вывести туда «Гармонию» — в отличие от вас.
   — Замечательно, — отозвалась Редпас. — А как же вы?
   Он пожал плечами.
   — Мне не хватает терпения выслуживаться перед болванами. Вы будете давать мне советы.
   — Я растеряю все свои связи, как только пройдет слух, что я консультирую членов «Гармонии».
   — Об этом будем знать только мы вдвоем.
   — Катя неглупа.
   — Катя — прекрасное, смертельное оружие, сделанное из льда. Она тает от водки.
   — Что-то незаметно, — возразила Редпас.
   — В конце концов это даст о себе знать. Она допустит просчет, а вы займете ее место.
   Редпас не замечала ни пронизывающего холода скамейки, ни промозглого ветра, забирающегося за воротник. Она мыслила сразу на нескольких уровнях.
   Предложение Касатонова могло быть настоящим.
   А если таким же фальшивым, как его улыбка?
   Или и тем, и другим — в зависимости от обстоятельств.
   Во всяком случае, жизнь Джиллеспи и самой Редпас зависит от ее ответа, и дать его надо в считанные минуты.
   Редпас молча отдала дань восхищения изобретательности членов «Гармонии». При таком раскладе Касатонов мог бы убить Джиллеспи в качестве предостережения Редпас и «Риск лимитед». Но он избрал утонченную и элегантную тактику.
   Сотрудничество вместо грубой силы. «Значит, Катя Павлова умнее, чем я думала, решила Редпас. — Или не Катя, а Касатонов». Вторая мысль заставила ее содрогнуться.
   — Предположим, я бы заинтересовалась вашим предложением, — с расстановкой проговорила Редпас. — Что же дальше?
   — Все очень просто. Между нами должна появиться основа для взаимного доверия.
   Редпас ухитрилась сдержать улыбку. Касатонов произнес эту фразу так, словно только этим и занимался, никогда не убивая людей, не давая им взяток, не прибегая к помощи угроз, лести или побоев.
   Словно он и не держал жизнь Джиллеспи в мозолистых ладонях.
   — Кому-то придется сделать первый шаг на пути к доверию, — добавил Касатонов.
   Сотовый телефон вновь подал сигнал. Касатонов поднес его к уху, выслушал и нахмурился.
   — Да, конечно, — быстро подтвердила Редпас, не переставая в душе страстно и торопливо молиться. — Что вы предлагаете?
   Касатонов медлил, прислушиваясь. Его губы сжались.
   Редпас вздрогнула, словно только что осознала, что говорит с врагом, и передумала насчет его предложения.
   Они оба знали: вербовка — весьма деликатный процесс. Вмешательства в неподходящий момент, неверного взгляда или одного-единственного слова достаточно, чтобы рыбка сорвалась с крючка прежде, чем она — или он — окажется в садке.
   Редпас умышленно начала возиться с сумочкой, двигать ногами, оглядываться на приближающихся людей. Она убедительно изображала женщину, оказавшуюся в неловкой ситуации.
   — Пошел ты! — рявкнул Касатонов в телефон, опустил его и все свое внимание обратил на собеседницу. — Имя вашего осведомителя в «Гармонии» будет гарантией единства с новыми союзниками.
   — Значит, вы считаете, что у меня есть такой осведомитель?
   — Должен быть. Никто не смог бы причинить нам такой ущерб за последние несколько лет без источника информации.
   Редпас вновь принялась рыться в сумочке, лихорадочно размышляя и тщательно взвешивая варианты.
   — Если бы такой осведомитель существовал, — наконец осторожно проговорила она, — его имя было бы чрезвычайно ценным приобретением. Что я получу взамен?
   — Другое ценное приобретение. Сержанта.
   — Даже если бы у меня имелся агент в вашей организации, — продолжала Редпас, — я не смогла бы распорядиться им так, как вы предлагаете, и по-прежнему быть полезной вам.
   — Почему? — напрямик спросил Касатонов.
   — «Риск лимитед» рассчитывает на добровольное сотрудничество наших агентов. Если пройдет слух, что я выдала одного из них, я потеряю всех остальных.
   Касатонов покачал головой.
   — Удивляюсь вам, посол, — произнес он. — Чтобы защитить всего лишь пешку — должно быть, одну из шлюх Кати, — вы готовы пожертвовать таким конем, как Джиллеспи.
   — Джиллеспи гораздо ценнее коня, — возразила Редпас. — Вот почему я хочу сделать вам ответное предложение.
   — Не в вашем положении торговаться.
   Касатонов поднял телефон к уху.
   — Постойте! — поспешно воскликнула Редпас. — Убить человека всегда можно, а воскресить его нельзя. Выслушайте меня!
   Убедительные нотки в ее голосе остановили Касатонова.
   — Говорите, — коротко приказал он.
   — Я могла бы отозвать своих агентов из «Гармонии» и пообещать, что не стану подсылать новых.
   Касатонов задумался.
   — А взамен, — продолжала Кассандра, — вам придется согласиться на несколько условий. Самое главное — я должна встретиться и обсудить сделку лично с Катей Павловой.
   Касатонов потряс головой.
   — Это невозможно, — заявил он. — Может быть, Катя и согласится встретиться с вами, но прежде я должен знать имя осведомителя.
   — Почему? — бесстрастно спросила Редпас.
   — Это вопрос дисциплины.
   — А как быть со вторым условием?
   — Катя Павлова — общительная женщина, — равнодушно произнес Касатонов. — Она всегда рада новым знакомым.
   — Уговорите ее встретиться со мной, — предложила Редпас. — Есть вещи, которые я могу сообщить ей и только ей.
   — Одно я должен знать немедленно: кто ваш шпион? Кто-нибудь из шлюх? Из домашней прислуги? Последнюю неделю я пристально следил за каждым из них, но теперь хочу убедиться, что не ошибся.
   «Бостон. Шон. Дэни».
   Эти имена мелькали в голове Редпас, однако она и бровью не повела.
   — Или какой-нибудь паршивый банкир из Ораньестада? — не унимался Касатонов. — Я должен знать!
   — Я не говорила, что у нас есть осведомитель, — спокойно возразила ему Редпас. — Просто упомянула, что у меня кое-что найдется для Кати.
   — Имя, — потерял терпение Касатонов. — Немедленно!
   Редпас глубоко вздохнула и приготовилась ввести в игру свой козырь.
   — Я готова сотрудничать, — заявила она, — но сначала я должна убедиться, что вы действуете от имени всей «Гармонии», а не преследуете свои цели. Дайте мне поговорить с Павловой.
   — Нет, отрезал Касатонов и приложил телефон к уху. — Ты видишь его? — спросил он.
   Редпас с трудом сглотнула, в замешательстве перебирая возможные выходы.
   Джиллеспи — один из самых физически сильных и изобретательных мужчин, известных ей, но и «Гармония» может похвастать самыми опытными агентами мира.
   И кроме того, Редпас волновала судьба ее осведомителя. Она была в долгу перед Бостоном.
   — Позвольте мне поговорить с Катей, — умоляла она. — Что тут такого? Дайте мне убедиться, что вы действуете с ее одобрения.
   — Нет.
   Касатонов по-русски приказал своему человеку уничтожить Джиллеспи при первой же возможности.
   — Если вы прислушаетесь, — сообщил Касатонов, передавая телефон Редпас, — возможно, вы услышите выстрел, который станет роковым для сержанта Джиллеспи.
   — Нет!
   — Тогда назовите имя! — рявкнул он. —Еще не поздно! Ну?
   «Джилли!»
   Из телефона донесся невнятный гул — похоже, по-испански объявили о том, что посадка на рейс заканчивается.
   Затем донесся скрежет и сдавленный стон боли. Еще несколько неразборчивых звуков преодолели тысячи миль.
   Зловещий шум. Какой бывает при напряженной схватке.
   Редпас слышала такие же звуки от Джиллеспи, когда он часами отрабатывал приемы с Шоном и другими агентами, столь же искушенными в боевых искусствах.
   «Удачной охоты, Джилли».
   Касатонов выхватил у нее телефон, прижал к уху и выпалил по-русски:
   — Чеченец, Чеченец! В чем дело? Отвечай!
   Редпас не удалось вырвать трубку и прислушаться самой.
   Лицо русского было непроницаемым. Затем его губы растянулись в слабой усмешке, и он молча протянул телефон Редпас.
   Вцепившись в аппарат, Редпас отвернулась, боясь, что Касатонов прочтет ее мысли по лицу.
   — Да? — хрипло произнесла она.
   — Привет, детка. Что, черт возьми, ты делаешь на другом конце этой линии?
   При звуках голоса Джиллеспи ее окатила волна облегчения — такая мощная, что у Редпас закружилась голова.
   — С тобой все в порядке? — спросила она.
   — Само собой. А с тобой?
   — Своевременный вопрос. — Редпас оглянулась на Касатонова.
   Скамья была пуста. И тротуар тоже — словно Касатонов провалился сквозь землю.
   На миг Редпас почудилось, что по ближайшему переулку удаляются торопливые шаги. Вскоре все стихло.
   Вокруг не было ни души.
   — Я в полном порядке, — сообщила она. — А ты уверен, что не ранен, Джилли?
   — Абсолютно, чего не могу сказать о двух хлюпиках, которые только что попытались прикончить меня. Что происходит, черт возьми?
   Джиллеспи дышал так, словно только что сошел с дистанции в пятьдесят ярдов и теперь переводил дыхание.
   — Попозже, — отозвалась Редпас. — Сначала надо связаться с Шоном. Боюсь, они в опасности.
   — Дьявольщина! — выпалил Джиллеспи. — Действуй, босс. Я скоро буду.
   Редпас поспешно принялась набирать номера «Риск лимитед», откуда могла установить связь с Шоном Кроу.
   Сжимая в руке телефон, Редпас молилась о том, чтобы застать человека, которого жаждала услышать, живым.

Глава 19

   Аруба. Ноябрь
 
   Тропический ливень колотил по шиферной крыше бунгало, выбивая ровный, неумолчный рокот. Если не считать шума дождя, в комнате стояла тишина.
   Мрачными как ночь глазами Дэни наблюдала за Шоном.
   Он словно не замечал ее присутствия. Шон склонился над маленьким обеденным столом, орудуя инструментами, купленными днем в Ораньестаде.
   — И все же это чертовски неудачная мысль, — первая нарушила молчание Дэни.
   — Джилли считает иначе. Потому он и упаковал винчестер и провода вместе с соблазнительными бикини.
   — Мы собирались работать в команде.
   — Проникать на территорию поместья слишком опасно для тебя, — отрезал Шон.
   — Но не для тебя? — уточнила Дэни.
   — Правильно.
   — Вздор!
   Шон вскинул голову. Его лицо не выражало никаких чувств, темные глаза оставались спокойными.
   — Все, что мне понадобится, — пять минут посидеть за Катиным компьютером, — сообщил он.
   — И это все? — насмешливо переспросила Дэни. — Почему бы тебе не вызвать добрую крестную и не попросить у нее золотую карету для такой цели?
   — Такой транспорт будет слишком заметным.
   — Черт побери, я не шучу!
   — Разве я смеюсь?
   — Шон, возможно, этот компьютер подключен ко всей системе безопасности.
   — Нет.
   — Откуда ты знаешь?
   — От Бостона.
   — А если он ошибся? — выпалила Дэни.
   — А если нет?
   Дэни вскочила, со злостью громыхнув стулом, и принялась мерить шагами комнату, наблюдая за Шоном.
   Не глядя на нее, он завернул в пластик квадратную, металлическую коробку размером с буханку хлеба и затолкал сверток в мрачную темную пасть рюкзака. Шон выглядел не менее мрачно: темная рубашка с длинными рукавами, темные слаксы, темные волосы. Все облачение довершали черные туфли на резиновой подошве. Темная непромокаемая накидка-пончо свисала с ближайшего стула.
   На первый взгляд его одежда выглядела модным тропическим курортным нарядом, и только при ближайшем рассмотрении обнаруживались многочисленные карманы. А еще более пристальный осмотр выявлял странный факт: ни один из предметов одежды на самом деле не был черным. Пятна темных оттенков на них сливались в беспорядочные узоры.
   Ночной камуфляж, с удивлением догадалась Дэни.
   — Что бы там ни утверждал Бостон, я не верю, что Катя обходится без кодирования своих файлов, — заявила она.
   — Мне незачем читать их. Мне предстоит всего лишь сделать копии.
   — Но…
   — Никаких «но», — нетерпеливо прервал Шон. — На Кассандру работают отборные отставные хакеры. В молодости они однажды украли все месячные счета «Америкен экспресс» — просто так, ради шутки.
   — Ты считаешь это убедительным?
   — Более чем. Эти парни способны одной левой вскрыть любой коммерческий файл.
   — Тогда почему же они не влезли в Катин компьютер?
   — Она слишком умна, чтобы ставить на него модем. А нет модема, нет и доступа к машине. За исключением весьма старомодного способа.
   Шон с улыбкой показал ножовку, которая тут же скрылась в рюкзаке вслед за винчестером. Он добавил еще несколько инструментов, оставив на столе только кусачки.
   Когда Шон начал надевать рюкзак, Дэни шагнула к столу.
   — Разреши, я пойду с тобой, — произнесла она. — В компьютерах я разбираюсь лучше тебя.
   — Для такой работы моих знаний достаточно.
   Кусачки Шон сунул в боковой карман своих черных брюк.
   — Что же тогда прикажете делать мне, коллега? — холодно осведомилась Дэни. — Заламывать руки и молиться?
   — Лучше присматривай за задней дверью.
   — Что?
   Шон выудил из кармана сотовый телефон, настроенный особым образом, — не подающий звуковой сигнал, а вибрирующий при поступившем звонке.
   — Оказавшись внутри, я не смогу следить за камерами, — объяснил он. — Тебе придется подать мне знак, когда можно выходить.
   Во взгляде Дэни сквозила ирония.
   Шон улыбнулся.
   — Ты же не хочешь, чтобы я вышел из кустов и стал звездой одного из самых безобразных домашних видеофильмов Арубы? — осведомился он.
   Дэни прошла к окну и раздвинула шторы.
   — Обе камеры укреплены на высоких опорах, — сообщила она. — Даже из кустов ты сможешь разглядеть их.
   — Надеюсь, ты не много потеряешь?
   — Только ощущение близкой смерти, которое так обостряет чувства, — проворковала Дэни в ответ.
   В повисшей вязкой тишине оба прислушались к грохоту дождя по крыше.
   Исподтишка наблюдая за Шоном, Дэни все еще надеялась на его согласие.
   Немного помедлив, Шон подошел к ней и взял ее лицо в свои ладони. Мягко, но неумолимо его большие пальцы приподняли лицо Дэни — так, чтобы он смог заглянуть в ее глаза.
   Дэни затихла: казалось, Шон вдруг сбросил маску. Жажда, которую она увидела в его глазах, потрясала и возбуждала.
   — Я не дзен-киборг, — сказал Шон. — Когда я смотрю на тебя, я тебя хочу — всю целиком. Хочу так остро и глубоко, как только можно хотеть.
   Он ощутил дрожь, пробежавшую по телу Дэни.
   — Испугалась? — спросил он.
   — Нет, — прошептала Дэни.
   — И напрасно. Меня это пугает. Я одинокий волк и всегда был таким. Я никогда и ни с кем не делил жизнь. Но с тобой…
   Он умолк. Его пальцы ласково прошлись по щекам и подбородку Дэни, замерев на быстро пульсирующей жилке на ее горле.
   — Ты не такая, как все, — просто объяснил Шон. — Тебе удалось проникнуть в мою душу.
   Минуту Дэни просто смотрела на него. Глаза Шона походили на его слова: честные, ясные, неумолимые. С такими глазами человек всегда останется тверд, как скала.
   Всегда.
   «Я могла бы полюбить этого человека, — думала Дэни. — Если бы позволила себе. И если бы он разрешил мне».
   Она содрогнулась.
   Шон тоже почувствовал ее. Напряжение, стремительно нарастающее между ними, грозило перейти в электрический разряд.
   Внезапно он убрал руки.
   — Ты поняла, что я имел в виду? мягко спросил он. — Сегодня я должен пойти туда один.
   — Но…
   — Выслушай меня, — яростно перебил Шон. — Я не в состоянии думать о тебе, не желая к тебе прикоснуться. Но я не могу прикоснуться к тебе, не забыв обо всем, кроме одного — как безумно я хочу тебя.
   Порывистым движением Шон отвернулся от Дэни и уставился в окно, на черную ограду с блестящими кольцами колючей проволоки. Мысленно он считал повороты камер, выжидая момент, когда они одновременно выпустят из поля зрения заветный участок ограды.
   — Тогда ночью, — произнес Шон, — я поцеловал тебя в надежде образумить.
   — Что?
   — Ты же боишься крупных мужчин, просто объяснил он.
   — Но не тебя.
   — Почему?
   Дэни помедлила и пожала плечами.
   — За все время, которое мы провели в этом чертовом ящике по дороге из Тибета, ты не… — Она замялась, отведя глаза.
   — Не воспользовался преимуществом? — сухо подсказал Шон.
   Дэни кивнула.
   — Это еще не объясняет твое доверие ко мне, — возразил Шон. — В переулке, когда к твоим ногам упал мертвый Фан, я протянул тебе руку и ты ухватилась за нее. Почему?
   — Я заметила тебя прежде.
   — Ты видела и Касатонова. Ты приняла бы и его руку?
   — Нет! — воскликнула Дэни.
   — Почему, Дэни?
   — Он не ты.
   Она услышала прерывистый вздох Шона, а потом настала тишина, которую нарушал только барабанящий по крыше дождь.
   — Ты всегда доверяешь своему чутью? — спросил он спустя несколько минут. Дэни покачала головой.
   — Когда я была помоложе, — объяснила она, — я не прислушивалась к негромкому голоску где-то в глубине моего существа, который подсказывал, что хорошо, а что плохо.
   — Так вышло и с твоим бывшим мужем? — догадался Шон.
   — Да, — подтвердила Дэни. — Он был рослым, обаятельным красавцем. Нет, он не был душой любой компании, но и не производил впечатления болвана. Я убеждала себя: идеальных мужчин нет, я и сама далека от совершенства; подобные мысли возникают у любой невесты, и так далее.
   Снова был слышен только перестук дождевых капель.
   — После этой досадной ошибки, — продолжала Дэни, — я решила прислушиваться к своему чутью и послать ко всем чертям так называемую рассудительность.
   Шон слегка улыбнулся.