Страница:
Игорь аккуратно поставил свою коробку на столик, прикрыл глаза, чтобы ему не мешал ночник, и принялся изучать комнату с помощью своих вновь приобретенных способностей.
И почти сразу же он обнаружил в углу каюты, над входом в туалетную нишу не слишком сильное и странное по форме электромагнитное поле! Ни один из установленных в каюте или рядом с нею приборов и устройств не мог генерировать это поле! Что же получалось!..
На секунду Вихров растерялся – получалось, что человек, полностью потерявший свое материальное тело, тем не менее не утратил способности размышлять!!!
«Но если он… если это поле существует, значит, оно… он… получает откуда-то подпитку?»
И тут же в его голове родилась подсказка: «Да от того же энерговода, от которого ты сам подпитывался!»
Игорь поднял глаза и уставился в тот самый угол, в котором расположилось поле. Потом, не глядя, протянул руку и вытащил из коробки одну из пирамидок. Он, конечно же, не видел поля, но точно знал, что оно есть!
«Володь, ты можешь как-то ощущать веши… предметы… людей?..»
«Володь… это я?»
Чужая мысль была гораздо четче, и вопрос, заключенный в ней, был точно направлен.
«Владимир Ежов – это ты! – подтвердил Игорь. И повторил свой вопрос: – Так ты можешь ощущать… материю?»
«Материю?.. Могу… И не только материю… Я, например, чувствую, что ты на меня смотришь… Я первый раз чувствую, что кто-то смотрит именно на меня!.. Врач никогда на меня не смотрел, хотя иногда говорил… – Вдруг чужая мысль оборвалась и спустя мгновение возобновилась с прежней неуверенностью: – Говорил?.. Обменивался мыслями… Говорил… уже давно не могу говорить… Я могу только мыслить…»
«Владимир! – резко перебил Ежова Игорь. – Сосредоточься! Я прошу тебя обратить внимание на то, что лежит у меня на ладони. Ты можешь как-то… обращаться с этой вещью?»
«С этой вещью?..» – эхом повторилось у Вихрова в голове, и вдруг он почувствовал, как по его руке, от плеча к запястью пробежала быстрая волна жестких мурашек, а вслед за этим лежавшая на ладони пирамидка приподнялась и поплыла к потолку.
«Этой вещью?» – снова переспросила мысль, делая ударение на слове «этой».
«Да – этой!» – радостно подтвердил Игорь и тут же достал другую пирамидку, не сводя глаз с первой, парящей под потолком.
«Владимир, попробуй проделать со своей… вещью то, что я сейчас тебе покажу… то есть то, что сейчас произойдет с такой же вещью в моей руке…»
Игорь понимал, что здорово запутался в своих объяснениях, и потому вытянул руку вперед и принялся манипулировать пирамидкой, превращая ее в синий тор и возвращая ей первоначальный вид.
Он провел шесть-семь превращений, когда в его голове вдруг появилась мысль Ежова:
«Это просто… Смотри!»
Висевшая в воздухе пирамидка вдруг завибрировала, причем с такой частотой и амплитудой, что ее очертания расплылись, а затем очень медленно ее форма и цвет стали изменяться. Прошло почти две минуты, пока пирамидка в «руках» Ежова не приобрела форму тора и не окрасилась в интенсивный синий цвет.
«Отлично!!! – с восторгом воскликнул Вихров, а затем стал каменно серьезным. – А теперь, Володя, подумай: может быть, тебе стоит вернуться в материальную форму, принять свой прежний, человеческий облик?»
Ответа не последовало, разве что синий бублик вдруг сорвался со своей невидимой опоры и с глухим стуком упал на пол каюты. Лишь после долгого молчания Вихров уловил мятущуюся мысль:
«Вернуть человеческий облик?.. Но ведь я утратил тело!.. У меня остались только мысли!.. Как можно мыслью вернуть себе тело?»
«Ничего ты не утратил! – жестко подумал Игорь. – Просто в ходе мутаций, возможно, из-за невыносимых болей ты, скорее всего даже не соображая, что делаешь, перевел свое тело в форму электромагнитного поля! Ты ушел от боли, избавившись от тела! Но ты сам только что показал, что вполне способен формировать материальные объекты, вот и думай, как с помощью этого знания вернуть себе материальную форму!!!»
«Но тогда и… боль вернется!.. Игорь, это была такая боль! Такая!!!»
«Зато…»
Игорь не договорил, ему в голову вдруг пришло, что, возможно, тот вид, который принял Ежов, более функционален для существования Разума? Идея была странной, страшной и… соблазнительной. Только, как почти сразу же сообразил Игорь, время реализации этой идеи еще не настало. Поэтому он после короткой паузы продолжил свою фразу:
«Зато ты сможешь снова стать полноправным членом экипажа и… и очень, понимаешь, Володя, очень помочь нам!»
«Кому нам?»
Вопрос Ежова прозвучал как-то уж слишком конкретно. Потому и Игорь ответил совершенно конкретно:
«Нам – Homo Super, потенциальным полным суперам. Ты же знаешь, кто это такие. Мы – я, ты, Сергей Бабичев и его ребята, Кокошко – все мы проходим сейчас Превращение, наши организмы мутируют! Нас пока еще очень мало, только те, кто побывал на Гвендлане или общался с мальчишкой, которого мы подняли с планеты. Только вот в чем загвоздка – «Одиссей» идет по маршруту, на котором все находящиеся в звездолете люди должны стать полными суперами… или почти все. Нас всех ожидает Превращение, только у нас с тобой будет самая тяжелая работа!»
«Какая?» – спросил Ежов, едва только Игорь замолчал.
«Делай себе тело! – не стал отвечать на последний вопрос Вихров. – И потом мы все с тобой обсудим. Я тебя сейчас покину, тут рядом с тобой еще пятеро ребят мучаются. А ты думай и… работай, хватит хандрить… призрак!»
Игорь сгреб со столика свою коробку и шагнул к выходу.
Когда дверь за ним уже закрывалась, до него донеслась четкая мысль:
«Заходи… скорее!»
«Обязательно…» – усмехнулся в ответ Игорь и вдруг мысленно увидел ухмыляющуюся физиономию Володьки Ежова.
Вихров точно знал, что этот образ не был рожден его разумом.
Остальные семь кают Игорь прошел быстро. В четырех случаях люди уже прошли стадию боли и беспамятства, так что Игорь появился у них как раз вовремя, чтобы объяснить им, что с ними происходит, и продемонстрировать «преобразование шестого уровня». Кокошко, Эдельмана и Озду он нашел без сознания, и только у своего бывшего врача он немного задержался. Виталий Сергеевич изменился совершенно, так что теперь мало походил на человека. Он неподвижно лежал на спине совершенно обнаженный, а его искореженное тело от пояса и ниже словно бы превратилось в неровно обколотый кусок гранита, а выше пояса трепетало в мелких, но непрестанных изменениях. Прямо на глазах капитана плечи первого ассистента главного врача линкора вдруг начали быстро раздаваться вширь, а на груди появились два узких плоских нароста, напоминавших плавники…
Игорь вышел из каюты, закрыл магнитный замок, прислонился спиной к стене и неожиданно подумал:
«Интересно, кто из врачей наблюдает Кокошко? Представляю, что рассказывает этот человек своим друзьям о своем пациенте!»
И тут ему пришло в голову, что было бы неплохо навестить медотсек. Он даже сразу же придумал причину такого посещения – пора было ставить вопрос о своем возвращении на службу, это дало бы ему возможность беспрепятственно и не вызывая никаких вопросов перемещаться по кораблю. Конечно, боли могли возобновиться, но Игорь был почему-то уверен, что они не будут столь невыносимыми, как раньше, а уж беспамятство ему точно не грозило!
Отлепившись от стены вестибюля, он неторопливо дошел до своей каюты, оставил там коробку с пирамидками, а затем двинулся в сторону медотсека. Минут через пятнадцать Вихров уже стоял перед дверью амбулатории. Пригладив растрепавшиеся волосы и одернув куртку, Игорь толкнул дверь и вошел.
У пульта управления главного диагноста стоял пожилой седовласый врач, звание которого скрывал белый халат. Он оглянулся на звук открывающейся двери и, увидев входящего Игоря, коротко ему кивнул:
– Присядьте, молодой человек, и подождите немного. Я сейчас освобожусь.
Игорь молча опустился на небольшую скамейку, стоявшую у стены, и осмотрелся.
Рядом со скамейкой стоял небольшой столик, а неподалеку от него в стене имелась ниша, задернутая пластиковой шторкой. В противоположной стене находились входные люки боксов диагностирования. Рядом с пультом главного диагноста располагался небольшой письменный стол и кресло.
«За шторкой, по всей видимости, находится душевая кабина», – подумал Игорь и перевел взгляд на работающего с диагностом врача.
«А это, судя по внешнему виду, сам главный врач «Одиссея» профессор Петер Ваксберг», – решил Игорь.
В этот момент врач отключил диагноста и повернулся к Игорю.
– Слушаю вас, господин капитан, – произнес он совершенно спокойным тоном.
– Вы меня знаете?.. – удивился Игорь.
– Вас теперь знают все врачи на «Одиссее», – улыбнулся профессор, – вы же, можно сказать, первопроходец. Только почему вы, если уж пришли в сознание, не вызвали меня к себе?.. Или вы чувствуете, что полностью… э-э-э… излечились?
И тут Вихрову в голову пришла странная мысль – почему медицинская служба линкора так спокойно отнеслась к его записке с просьбой не входить к нему в каюту? Почему они и в самом деле «оставили его в покое»? Это было, мягко говоря, не совсем обычно!
Главный врач «Одиссея», словно бы угадав мысли Игоря, неожиданно пояснил:
– Данные с диагноста, установленного в вашей каюте, выводились прямо сюда, так что мы могли вести постоянное наблюдение за вашим состоянием. Признаться, после того как мой первый ассистент, наблюдавший вас, сам слег, у меня раза два-три было большое желание… э-э-э… нарушить ваше уединение, но ваше состояние довольно быстро стабилизировалось, а последние четыре недели ваш диагност и вовсе показывает прекрасные данные.
– То есть можно сказать, что я абсолютно здоров? – улыбнулся Вихров.
– Нет, – покачал головой главный врач линкора, – это можно будет сказать только после обследования на главном диагносте.
– А когда можно будет пройти такое обследование?
Ваксберг внимательно посмотрел в лицо Игорю и чуть прищурил глаза.
– А к чему нам торопиться? – Он пожал плечами, повернулся к панели управления и пробежал пальцами по выключенной клавиатуре. – Отдохните еще недельку-другую, наберитесь сил. Ведь вы сегодня впервые вышли из своей каюты?..
– Вышел я действительно впервые, а вот отдохнул более чем достаточно, – самым серьезным тоном возразил Игорь. – Вы ведь понимаете – мне совершенно ни к чему записи в послужной карточке о длительных перерывах в службе по состоянию здоровья!
Главный врач покачал головой:
– Ах, молодежь, молодежь!.. Только у вас и заботы – ваша служба, ваша работа… Ничего, не успеете оглянуться, как придут заботы о своем здоровье, а с ними и сожаления о наплевательском отношении к нему в юности!..
Ваксберг снова взглянул в лицо Вихрову.
– Ну что ж, если вы так настаиваете, мы можем провести обследование прямо сейчас. Раздевайтесь и идите под душ!
Когда Вихров, приняв душ, вышел из-за пластиковой шторы, он увидел, что панель управления главного диагноста снова светится контрольными огнями, а крышка среднего бокса откинута и словно бы приглашает его внутрь. Ваксберг стоял спиной к капитану и его пальцы быстро бегали по клавиатуре.
Игорь подошел к открытому люку и негромко спросил:
– Что, можно занимать место?..
– Да, да, пожалуйста!.. – бросил главный врач, не оборачиваясь.
Игорь забрался в темный бокс, и крышка люка закрылась за ним с тихим шипением.
Подул легкий ветерок, сгоняя с тела воду, а затем включился встроенный антиграв. Тело Игоря оторвалось от днища бокса и повисло, лишенное веса. Несколько секунд ничего не происходило, но Вихров, хорошо знакомый с этой процедурой, спокойно ждал. Наконец прямо перед его глазами вспыхнула крошечная фиолетовая точка, пару раз мигнула и двинулась вправо и вверх по круглой стенке бокса.
«Процедура займет не менее получаса, – подумал Игорь, – это если не будет никаких… отклонений. А поскольку отклонения скорее всего будут, значит, сидеть мне здесь не меньше часа».
Он хотел было связаться с Бабичевым и поинтересоваться, как там у него обстоят дела с «преобразованием шестого уровня», однако отказался от этой мысли. Во-первых, прошло слишком мало времени, и у Сергея, вероятно, еще ничего не получается, а во-вторых, такого рода «связь», вполне возможно, будет создавать какие-нибудь лишние наводки на медицинскую аппаратуру, и в результате та что-нибудь соврет про состояние его здоровья.
Игорь расслабился и неожиданно, впервые за все время своей «болезни», ощутил себя в полной безопасности. Он внутренне улыбнулся этому своему ощущению, но тут же постарался настроить себя на серьезный лад – час пройдет, и снова начнется жизнь, полная неожиданностей и… неизвестности. Например, главный диагност скорее всего обнаружит в его новом теле различные отклонения от норм обычного человеческого организма… Ну, это он, пожалуй, утрясет с помощью… тех же самых отклонений от норм обычного человеческого организма. Затем надо будет связаться со Стариком и попробовать войти в курс обстановки на линкоре. Интересно, нуль-навигатор разобрался, кто еще стоит за Эдельманом и Оздой?.. И за Иваном Чаевым – первый ассистент главного механика, похоже, осуществляет связь между наиболее радикальной частью команды и сочувствующими этому радикализму десантниками… Конечно, «заболевание» Эдельмана и Озды должно было значительно ослабить радикальные настроения, однако вполне возможно, что уже появились новые… «лидеры движения за чистоту»!.. В общем, впереди очень много работы… а что будет, когда «Одиссей» побывает около красного гиганта, вообще трудно себе представить!
В этот момент раздался короткий звуковой сигнал и крышка люка, прикрывающая вход в бокс, откинулась.
– Выбирайтесь, молодой человек… – скомандовал Ваксберг.
Игорь вылез из бокса и быстро осмотрелся. Главный врач линкора стоял у пульта управления главным диагностом и внимательно рассматривал некую диаграмму, выведенную машиной на дисплей. Из печатающего устройства неторопливо выползала широкая лента с заключением главного диагноста.
Пока Игорь одевался, распечатка данных его обследования закончилась, главный врач корабля взял ее из лотка, уселся за стол и углубился в чтение. Вихров подошел и молча остановился рядом, ожидая, когда врач закончит чтение. Наконец Петер Ваксберг опустил лист на столешницу и поднял глаза на капитана. Несколько секунд он задумчиво рассматривал Вихрова, и тот наконец не выдержал:
– Так что, господин главный врач, могу я приступить к выполнению своих должностных обязанностей?..
Ваксберг опустил глаза и побарабанил пальцами по столешнице:
– Все физиологические показатели вашего организма в норме, но… – он не договорил и снова поднял на Вихрова задумчивый взгляд, – …но допустить вас к работе я, наверное, не смогу…
– Почему?.. – совершенно спокойно поинтересовался Игорь.
– Мне нравится ваша выдержка, – улыбнулся главный врач, – она показывает, что вы действительно в прекрасной физической и психической норме. Но… в выводах главного диагноста, кроме подтверждения вашего отличного самочувствия, указывается на наличие в вашем организме… – тут он сделал короткую паузу и как-то недоуменно пожал плечами, – …четырех новых, совершенно неизвестных медицине органов. Мне кажется, прежде чем допускать вас к работе, необходимо разобраться, что это за органы, какие функции они выполняют в вашем организме и насколько они… э-э-э… функциональны?
– Позвольте, профессор, – улыбнулся Игорь, – каким образом вы собираетесь выяснять функции этих органов и тем более их… э-э-э… функциональность?
Он специально повторил интонацию главного врача, надо было приступать к устранению возникшего осложнения, а для этого необходимо было привести своего собеседника в соответствующее психологическое состояние. Однако Ваксберг не обиделся, как того ожидал Игорь, а ответил абсолютно спокойно:
– Наблюдения, мой дорогой, наблюдения за работой вашего организма, эксперименты…
– Позвольте, профессор! – чуть преувеличенно возмутился Вихров. – Вы что же, собираетесь ставить на мне опыты? Нет уж, я вам не обезьянка и не морская свинка, если главный диагност указывает на какие-то отклонения в работе моего организма, могущие помешать исполнению моих служебных обязанностей, извольте, я останусь в своем лазарете до полного излечения. Если же таких отклонений нет, прошу допустить меня к исполнению моих обязанностей! Я и так провалялся на больничной койке больше полугода и не собираюсь проводить на ней еще неизвестно сколько времени! Я – астронавигатор, мое место в Главном центре управления, за навигаторской панелью! А наблюдать «за работой моего организма» вы сможете вне зависимости от того, где я нахожусь!
Главный врач линкора очень внимательно выслушал навигатора-три, с минуту подумал, а затем неожиданно кивнул:
– Хорошо, я допущу вас до работы, однако при выполнении вами двух обязательных условий.
– Слушаю вас. – Игорь упрямо наклонил голову, словно бы готовясь к возражениям.
– Во-первых, в случае появления болей, головокружений, тошноты и других симптомов заболевания вы немедленно и добровольно возвращаетесь в… как вы сказали?.. в «свой лазарет…»
– Согласен, – быстро проговорил Вихров, но профессор не обратил внимания на его столь быстрое согласие.
– …И во-вторых, вы постоянно будете носить на теле вот такой маленький приборчик…
Ваксберг выдвинул ящик стола, достал из него небольшой, похожий на пластиковую таблетку диск и протянул его Игорю.
– Можете прицепить его в любом месте своего тела, так, чтобы он вам не мешал.
Игорь осторожно взял прибор двумя пальцами и внимательно его рассмотрел. Диск имел совершенно гладкую и ровную поверхность, за исключением двух небольших утолщений на обратной стороне.
«Биологические присоски…» – подумал Игорь.
– Это… – профессор указал на утолщения, – биологические присоски. Установите прибор на свое тело… прямо здесь, при мне, и можете идти в свой Главный центр управления.
Игорь расстегнул куртку и прижал диск к своей груди прямо под ключицей.
– Так будет нормально, профессор?.. – поинтересовался он, отводя руку в сторону и демонстрируя прилепившийся к телу прибор.
– Прекрасно, – кивнул Ваксберг, – только должен вас предупредить, чтобы вы сами не пытались снять прибор – это будет чрезвычайно болезненно и… я об этом сразу же узнаю.
Игорь пожал плечами:
– Не вижу смысла в таких действиях.
– Вот и прекрасно… – повторил профессор. – Можете быть свободны. Ваше очередное дежурство вы должны согласовать с командиром корабля.
Он встал из-за стола и, подойдя к пульту управления работающего диагноста, принялся набивать какую-то информацию.
– Спасибо, господин главный врач, – проговорил Игорь, застегивая куртку.
Вернувшись в свою каюту, Вихров подсел к личному узлу связи и включил компьютер.
Едва только на экране появилась девчачья рожица, Игорь быстро произнес:
– Прошу связать меня с командиром корабля!
Рожица удивленно вытянулась, а затем исчезла. Через пару секунд на экране появились лицо Старика, и по видневшейся позади него обстановке Игорь догадался, что нуль-навигатор находится в Главном центре управления.
– Господин нуль-навигатор, – официально обратился Вихров, – капитан Вихров, третий ассистент командира линкора-ноль «Одиссей» прошел медицинский осмотр и допущен к исполнению своих должностных обязанностей. Прошу разрешения приступить к работе!
Удивление на лице Старика не появилось, словно возвращение одного из его офицеров после более чем полугодового отсутствия по болезни было в порядке вещей. Чуть подумав, он глухо проговорил:
– Я рад, что вы возвращаетесь, капитан. Заступаете на дежурство в третью вахту, а минут через сорок я освобожусь и хотел бы видеть вас у себя в кабинете.
– Слушаюсь, господин нуль-навигатор!
Старик тут же отключил связь, а Игорь, откинувшись на спинку стула, задумался.
Ровно через сорок минут Вихров стоял у входа в апартаменты командира корабля. Он чисто машинально протянул ладонь к идентификационной пластине и тут же отдернул ее, а затем поднял руку и внимательно осмотрел ладонь. Папиллярные линии были на месте, но вот соответствовали ли они линиям капитана Вихрова… того капитана Вихрова, который был… Homo sapiens?..
Игорь вздохнул и в который раз прислушался к самому себе. Он в полной мере ощущал себя… Игорем Вихровым, капитаном Космофлота Земли, третьим ассистентом командира линкора-ноль «Одиссей», вот только был ли он им. Снова вздохнув, он опять протянул ладонь к пластине, успев быстро подумать:
«Не сработает, открою другим способом!..»
Однако, как только его ладонь коснулась прохладного металлопласта, магнитный замок привычно щелкнул и дверь мягко отъехала в сторону.
Игорь шагнул внутрь, и тут же из-за второй, чуть приоткрытой двери донесся голос Старика:
– Проходите, Вихров, проходите.
Капитан пересек прихожую и перешагнул порог кабинета.
Нуль-навигатор сидел за совершенно пустым столом, сложив руки на столешнице, и смотрел на выключенный экран личного модуля связи.
– Присаживайтесь, капитан… – проговорил он, не поворачивая головы, и только когда Игорь опустился в стоящее возле стола кресло, быстро скосил глаза в его сторону. Только мазнув по его лицу и фигуре мгновенным, скользящим взглядом, нуль-навигатор повернулся в кресле в сторону своего гостя.
Еще раз оглядев Игоря, Старик вздохнул:
– А вы, капитан, совсем не изменились…
– Да, – усмехнулся в ответ Вихров, – мне удалось сохранить свое лицо!
– Я видел вас четыре месяца назад, – проговорил Старик, прищурив глаза, – тогда у вас вообще не было лица!
– Значит, не сохранить, а вернуть… – улыбнулся Игорь.
– Вернуть… – повторил нуль-навигатор, не отвечая на улыбку Вихрова. – Вы считаете, что и в самом деле вернули себе все свои качества?..
– Более того, командир, я приобрел кое-что еще! – очень серьезным тоном ответил Игорь.
– Например?.. – поинтересовался Старик.
– Например, я могу пообщаться с капитаном Бабичевым прямо из вашего кабинета! – снова улыбнулся Вихров.
Старик с минуту молча рассматривал капитана, а затем задумчиво проговорил:
– Наша медицинская служба доложила мне около трех месяцев назад, что организм капитана Бабичева претерпел очень серьезные изменения… что этот офицер вообще потерял возможность… говорить! Капитан, мне доложили, что капитан Бабичев, вернее, то, во что он превратился, лишено горла, губ, подвижных щек… что у него вместо лица костяная маска!!!
Голос нуль-навигатора постепенно повышался, так что последние слова он буквально кричал.
– Тем не менее, – как можно спокойнее ответил Вихров, – капитан Бабичев нисколько не изменился. Он все так же ироничен и бесшабашен. Если он потерял возможность говорить, он не потерял возможность… мыслить и общаться! Более того, именно он первым «отыскал» меня, он первым связался со мной, он первым показал мне, каким образом мы можем общаться и понимать друг друга! Я уверен, командир, что Сергей скоро примет свой обычный… «человеческий» облик!
И снова Старик долго молчал, разглядывая Вихрова, словно раздумывая, можно ли верить словам навигатора-три. Наконец он снова заговорил, на этот раз с горечью:
– У нас первая потеря… Пропал ваш напарник по исследовательскому облету Гвендланы младший лейтенант Ежов. Два с лишним месяца назад наблюдавший его врач не нашел Ежова в его каюте. Мы обыскали весь корабль, его нет на линкоре, и никто не знает, куда он мог подеваться!
Старик опустил голову, словно в пропаже офицера из его экипажа был виноват лично он.
– Господин нуль-навигатор, – осторожно проговорил Игорь, – должен вам сказать, что и в этом случае вы ошибаетесь…
Старик вскинул голову и уперся в Вихрова остановившимися глазами, а Игорь между тем все так же осторожно продолжал:
– Я общался с младшим лейтенантом Ежовым не далее чем два часа назад. Он по-прежнему находится в своей каюте…
Увидев невольный взгляд Старика, брошенный в сторону личного модуля связи, Игорь понял его желание и заторопился:
– Нет, не надо никого посылать к нему в каюту, ваш посланец никого не обнаружит. Дайте Ежову хотя бы двое-трое суток, я надеюсь, что за это время он сможет вернуть себе материальное тело!.. Хотя вполне возможно, что для этого потребуется гораздо больше времени!
– Что значит – «успеет вернуть себе материальное тело»?.. – удивленно воскликнул Старик.
– Дело в том… – попытался объяснить Вихров, – …что первый этап Превращения сопровождается чрезвычайно сильными болями… Невыносимыми болями, – добавил он после мгновенной паузы. – Похоже, Владимир не смог их выдержать и… избавился от них вместе со своим телом!
– Но… как же так?.. Вы говорите, что он жив, что он в своей каюте! – растерянно переспросил нуль-навигатор. – Как же такое может быть, если Ежов… не имеет тела?!
– Командир, я сам еще многого не знаю… не понимаю… – покачал головой Игорь. – Могу только сказать, что Ежов сейчас живет… именно живет… в виде электромагнитного поля. Вы можете мне верить или не верить, но я с ним действительно общался – он… есть!
И почти сразу же он обнаружил в углу каюты, над входом в туалетную нишу не слишком сильное и странное по форме электромагнитное поле! Ни один из установленных в каюте или рядом с нею приборов и устройств не мог генерировать это поле! Что же получалось!..
На секунду Вихров растерялся – получалось, что человек, полностью потерявший свое материальное тело, тем не менее не утратил способности размышлять!!!
«Но если он… если это поле существует, значит, оно… он… получает откуда-то подпитку?»
И тут же в его голове родилась подсказка: «Да от того же энерговода, от которого ты сам подпитывался!»
Игорь поднял глаза и уставился в тот самый угол, в котором расположилось поле. Потом, не глядя, протянул руку и вытащил из коробки одну из пирамидок. Он, конечно же, не видел поля, но точно знал, что оно есть!
«Володь, ты можешь как-то ощущать веши… предметы… людей?..»
«Володь… это я?»
Чужая мысль была гораздо четче, и вопрос, заключенный в ней, был точно направлен.
«Владимир Ежов – это ты! – подтвердил Игорь. И повторил свой вопрос: – Так ты можешь ощущать… материю?»
«Материю?.. Могу… И не только материю… Я, например, чувствую, что ты на меня смотришь… Я первый раз чувствую, что кто-то смотрит именно на меня!.. Врач никогда на меня не смотрел, хотя иногда говорил… – Вдруг чужая мысль оборвалась и спустя мгновение возобновилась с прежней неуверенностью: – Говорил?.. Обменивался мыслями… Говорил… уже давно не могу говорить… Я могу только мыслить…»
«Владимир! – резко перебил Ежова Игорь. – Сосредоточься! Я прошу тебя обратить внимание на то, что лежит у меня на ладони. Ты можешь как-то… обращаться с этой вещью?»
«С этой вещью?..» – эхом повторилось у Вихрова в голове, и вдруг он почувствовал, как по его руке, от плеча к запястью пробежала быстрая волна жестких мурашек, а вслед за этим лежавшая на ладони пирамидка приподнялась и поплыла к потолку.
«Этой вещью?» – снова переспросила мысль, делая ударение на слове «этой».
«Да – этой!» – радостно подтвердил Игорь и тут же достал другую пирамидку, не сводя глаз с первой, парящей под потолком.
«Владимир, попробуй проделать со своей… вещью то, что я сейчас тебе покажу… то есть то, что сейчас произойдет с такой же вещью в моей руке…»
Игорь понимал, что здорово запутался в своих объяснениях, и потому вытянул руку вперед и принялся манипулировать пирамидкой, превращая ее в синий тор и возвращая ей первоначальный вид.
Он провел шесть-семь превращений, когда в его голове вдруг появилась мысль Ежова:
«Это просто… Смотри!»
Висевшая в воздухе пирамидка вдруг завибрировала, причем с такой частотой и амплитудой, что ее очертания расплылись, а затем очень медленно ее форма и цвет стали изменяться. Прошло почти две минуты, пока пирамидка в «руках» Ежова не приобрела форму тора и не окрасилась в интенсивный синий цвет.
«Отлично!!! – с восторгом воскликнул Вихров, а затем стал каменно серьезным. – А теперь, Володя, подумай: может быть, тебе стоит вернуться в материальную форму, принять свой прежний, человеческий облик?»
Ответа не последовало, разве что синий бублик вдруг сорвался со своей невидимой опоры и с глухим стуком упал на пол каюты. Лишь после долгого молчания Вихров уловил мятущуюся мысль:
«Вернуть человеческий облик?.. Но ведь я утратил тело!.. У меня остались только мысли!.. Как можно мыслью вернуть себе тело?»
«Ничего ты не утратил! – жестко подумал Игорь. – Просто в ходе мутаций, возможно, из-за невыносимых болей ты, скорее всего даже не соображая, что делаешь, перевел свое тело в форму электромагнитного поля! Ты ушел от боли, избавившись от тела! Но ты сам только что показал, что вполне способен формировать материальные объекты, вот и думай, как с помощью этого знания вернуть себе материальную форму!!!»
«Но тогда и… боль вернется!.. Игорь, это была такая боль! Такая!!!»
«Зато…»
Игорь не договорил, ему в голову вдруг пришло, что, возможно, тот вид, который принял Ежов, более функционален для существования Разума? Идея была странной, страшной и… соблазнительной. Только, как почти сразу же сообразил Игорь, время реализации этой идеи еще не настало. Поэтому он после короткой паузы продолжил свою фразу:
«Зато ты сможешь снова стать полноправным членом экипажа и… и очень, понимаешь, Володя, очень помочь нам!»
«Кому нам?»
Вопрос Ежова прозвучал как-то уж слишком конкретно. Потому и Игорь ответил совершенно конкретно:
«Нам – Homo Super, потенциальным полным суперам. Ты же знаешь, кто это такие. Мы – я, ты, Сергей Бабичев и его ребята, Кокошко – все мы проходим сейчас Превращение, наши организмы мутируют! Нас пока еще очень мало, только те, кто побывал на Гвендлане или общался с мальчишкой, которого мы подняли с планеты. Только вот в чем загвоздка – «Одиссей» идет по маршруту, на котором все находящиеся в звездолете люди должны стать полными суперами… или почти все. Нас всех ожидает Превращение, только у нас с тобой будет самая тяжелая работа!»
«Какая?» – спросил Ежов, едва только Игорь замолчал.
«Делай себе тело! – не стал отвечать на последний вопрос Вихров. – И потом мы все с тобой обсудим. Я тебя сейчас покину, тут рядом с тобой еще пятеро ребят мучаются. А ты думай и… работай, хватит хандрить… призрак!»
Игорь сгреб со столика свою коробку и шагнул к выходу.
Когда дверь за ним уже закрывалась, до него донеслась четкая мысль:
«Заходи… скорее!»
«Обязательно…» – усмехнулся в ответ Игорь и вдруг мысленно увидел ухмыляющуюся физиономию Володьки Ежова.
Вихров точно знал, что этот образ не был рожден его разумом.
Остальные семь кают Игорь прошел быстро. В четырех случаях люди уже прошли стадию боли и беспамятства, так что Игорь появился у них как раз вовремя, чтобы объяснить им, что с ними происходит, и продемонстрировать «преобразование шестого уровня». Кокошко, Эдельмана и Озду он нашел без сознания, и только у своего бывшего врача он немного задержался. Виталий Сергеевич изменился совершенно, так что теперь мало походил на человека. Он неподвижно лежал на спине совершенно обнаженный, а его искореженное тело от пояса и ниже словно бы превратилось в неровно обколотый кусок гранита, а выше пояса трепетало в мелких, но непрестанных изменениях. Прямо на глазах капитана плечи первого ассистента главного врача линкора вдруг начали быстро раздаваться вширь, а на груди появились два узких плоских нароста, напоминавших плавники…
Игорь вышел из каюты, закрыл магнитный замок, прислонился спиной к стене и неожиданно подумал:
«Интересно, кто из врачей наблюдает Кокошко? Представляю, что рассказывает этот человек своим друзьям о своем пациенте!»
И тут ему пришло в голову, что было бы неплохо навестить медотсек. Он даже сразу же придумал причину такого посещения – пора было ставить вопрос о своем возвращении на службу, это дало бы ему возможность беспрепятственно и не вызывая никаких вопросов перемещаться по кораблю. Конечно, боли могли возобновиться, но Игорь был почему-то уверен, что они не будут столь невыносимыми, как раньше, а уж беспамятство ему точно не грозило!
Отлепившись от стены вестибюля, он неторопливо дошел до своей каюты, оставил там коробку с пирамидками, а затем двинулся в сторону медотсека. Минут через пятнадцать Вихров уже стоял перед дверью амбулатории. Пригладив растрепавшиеся волосы и одернув куртку, Игорь толкнул дверь и вошел.
У пульта управления главного диагноста стоял пожилой седовласый врач, звание которого скрывал белый халат. Он оглянулся на звук открывающейся двери и, увидев входящего Игоря, коротко ему кивнул:
– Присядьте, молодой человек, и подождите немного. Я сейчас освобожусь.
Игорь молча опустился на небольшую скамейку, стоявшую у стены, и осмотрелся.
Рядом со скамейкой стоял небольшой столик, а неподалеку от него в стене имелась ниша, задернутая пластиковой шторкой. В противоположной стене находились входные люки боксов диагностирования. Рядом с пультом главного диагноста располагался небольшой письменный стол и кресло.
«За шторкой, по всей видимости, находится душевая кабина», – подумал Игорь и перевел взгляд на работающего с диагностом врача.
«А это, судя по внешнему виду, сам главный врач «Одиссея» профессор Петер Ваксберг», – решил Игорь.
В этот момент врач отключил диагноста и повернулся к Игорю.
– Слушаю вас, господин капитан, – произнес он совершенно спокойным тоном.
– Вы меня знаете?.. – удивился Игорь.
– Вас теперь знают все врачи на «Одиссее», – улыбнулся профессор, – вы же, можно сказать, первопроходец. Только почему вы, если уж пришли в сознание, не вызвали меня к себе?.. Или вы чувствуете, что полностью… э-э-э… излечились?
И тут Вихрову в голову пришла странная мысль – почему медицинская служба линкора так спокойно отнеслась к его записке с просьбой не входить к нему в каюту? Почему они и в самом деле «оставили его в покое»? Это было, мягко говоря, не совсем обычно!
Главный врач «Одиссея», словно бы угадав мысли Игоря, неожиданно пояснил:
– Данные с диагноста, установленного в вашей каюте, выводились прямо сюда, так что мы могли вести постоянное наблюдение за вашим состоянием. Признаться, после того как мой первый ассистент, наблюдавший вас, сам слег, у меня раза два-три было большое желание… э-э-э… нарушить ваше уединение, но ваше состояние довольно быстро стабилизировалось, а последние четыре недели ваш диагност и вовсе показывает прекрасные данные.
– То есть можно сказать, что я абсолютно здоров? – улыбнулся Вихров.
– Нет, – покачал головой главный врач линкора, – это можно будет сказать только после обследования на главном диагносте.
– А когда можно будет пройти такое обследование?
Ваксберг внимательно посмотрел в лицо Игорю и чуть прищурил глаза.
– А к чему нам торопиться? – Он пожал плечами, повернулся к панели управления и пробежал пальцами по выключенной клавиатуре. – Отдохните еще недельку-другую, наберитесь сил. Ведь вы сегодня впервые вышли из своей каюты?..
– Вышел я действительно впервые, а вот отдохнул более чем достаточно, – самым серьезным тоном возразил Игорь. – Вы ведь понимаете – мне совершенно ни к чему записи в послужной карточке о длительных перерывах в службе по состоянию здоровья!
Главный врач покачал головой:
– Ах, молодежь, молодежь!.. Только у вас и заботы – ваша служба, ваша работа… Ничего, не успеете оглянуться, как придут заботы о своем здоровье, а с ними и сожаления о наплевательском отношении к нему в юности!..
Ваксберг снова взглянул в лицо Вихрову.
– Ну что ж, если вы так настаиваете, мы можем провести обследование прямо сейчас. Раздевайтесь и идите под душ!
Когда Вихров, приняв душ, вышел из-за пластиковой шторы, он увидел, что панель управления главного диагноста снова светится контрольными огнями, а крышка среднего бокса откинута и словно бы приглашает его внутрь. Ваксберг стоял спиной к капитану и его пальцы быстро бегали по клавиатуре.
Игорь подошел к открытому люку и негромко спросил:
– Что, можно занимать место?..
– Да, да, пожалуйста!.. – бросил главный врач, не оборачиваясь.
Игорь забрался в темный бокс, и крышка люка закрылась за ним с тихим шипением.
Подул легкий ветерок, сгоняя с тела воду, а затем включился встроенный антиграв. Тело Игоря оторвалось от днища бокса и повисло, лишенное веса. Несколько секунд ничего не происходило, но Вихров, хорошо знакомый с этой процедурой, спокойно ждал. Наконец прямо перед его глазами вспыхнула крошечная фиолетовая точка, пару раз мигнула и двинулась вправо и вверх по круглой стенке бокса.
«Процедура займет не менее получаса, – подумал Игорь, – это если не будет никаких… отклонений. А поскольку отклонения скорее всего будут, значит, сидеть мне здесь не меньше часа».
Он хотел было связаться с Бабичевым и поинтересоваться, как там у него обстоят дела с «преобразованием шестого уровня», однако отказался от этой мысли. Во-первых, прошло слишком мало времени, и у Сергея, вероятно, еще ничего не получается, а во-вторых, такого рода «связь», вполне возможно, будет создавать какие-нибудь лишние наводки на медицинскую аппаратуру, и в результате та что-нибудь соврет про состояние его здоровья.
Игорь расслабился и неожиданно, впервые за все время своей «болезни», ощутил себя в полной безопасности. Он внутренне улыбнулся этому своему ощущению, но тут же постарался настроить себя на серьезный лад – час пройдет, и снова начнется жизнь, полная неожиданностей и… неизвестности. Например, главный диагност скорее всего обнаружит в его новом теле различные отклонения от норм обычного человеческого организма… Ну, это он, пожалуй, утрясет с помощью… тех же самых отклонений от норм обычного человеческого организма. Затем надо будет связаться со Стариком и попробовать войти в курс обстановки на линкоре. Интересно, нуль-навигатор разобрался, кто еще стоит за Эдельманом и Оздой?.. И за Иваном Чаевым – первый ассистент главного механика, похоже, осуществляет связь между наиболее радикальной частью команды и сочувствующими этому радикализму десантниками… Конечно, «заболевание» Эдельмана и Озды должно было значительно ослабить радикальные настроения, однако вполне возможно, что уже появились новые… «лидеры движения за чистоту»!.. В общем, впереди очень много работы… а что будет, когда «Одиссей» побывает около красного гиганта, вообще трудно себе представить!
В этот момент раздался короткий звуковой сигнал и крышка люка, прикрывающая вход в бокс, откинулась.
– Выбирайтесь, молодой человек… – скомандовал Ваксберг.
Игорь вылез из бокса и быстро осмотрелся. Главный врач линкора стоял у пульта управления главным диагностом и внимательно рассматривал некую диаграмму, выведенную машиной на дисплей. Из печатающего устройства неторопливо выползала широкая лента с заключением главного диагноста.
Пока Игорь одевался, распечатка данных его обследования закончилась, главный врач корабля взял ее из лотка, уселся за стол и углубился в чтение. Вихров подошел и молча остановился рядом, ожидая, когда врач закончит чтение. Наконец Петер Ваксберг опустил лист на столешницу и поднял глаза на капитана. Несколько секунд он задумчиво рассматривал Вихрова, и тот наконец не выдержал:
– Так что, господин главный врач, могу я приступить к выполнению своих должностных обязанностей?..
Ваксберг опустил глаза и побарабанил пальцами по столешнице:
– Все физиологические показатели вашего организма в норме, но… – он не договорил и снова поднял на Вихрова задумчивый взгляд, – …но допустить вас к работе я, наверное, не смогу…
– Почему?.. – совершенно спокойно поинтересовался Игорь.
– Мне нравится ваша выдержка, – улыбнулся главный врач, – она показывает, что вы действительно в прекрасной физической и психической норме. Но… в выводах главного диагноста, кроме подтверждения вашего отличного самочувствия, указывается на наличие в вашем организме… – тут он сделал короткую паузу и как-то недоуменно пожал плечами, – …четырех новых, совершенно неизвестных медицине органов. Мне кажется, прежде чем допускать вас к работе, необходимо разобраться, что это за органы, какие функции они выполняют в вашем организме и насколько они… э-э-э… функциональны?
– Позвольте, профессор, – улыбнулся Игорь, – каким образом вы собираетесь выяснять функции этих органов и тем более их… э-э-э… функциональность?
Он специально повторил интонацию главного врача, надо было приступать к устранению возникшего осложнения, а для этого необходимо было привести своего собеседника в соответствующее психологическое состояние. Однако Ваксберг не обиделся, как того ожидал Игорь, а ответил абсолютно спокойно:
– Наблюдения, мой дорогой, наблюдения за работой вашего организма, эксперименты…
– Позвольте, профессор! – чуть преувеличенно возмутился Вихров. – Вы что же, собираетесь ставить на мне опыты? Нет уж, я вам не обезьянка и не морская свинка, если главный диагност указывает на какие-то отклонения в работе моего организма, могущие помешать исполнению моих служебных обязанностей, извольте, я останусь в своем лазарете до полного излечения. Если же таких отклонений нет, прошу допустить меня к исполнению моих обязанностей! Я и так провалялся на больничной койке больше полугода и не собираюсь проводить на ней еще неизвестно сколько времени! Я – астронавигатор, мое место в Главном центре управления, за навигаторской панелью! А наблюдать «за работой моего организма» вы сможете вне зависимости от того, где я нахожусь!
Главный врач линкора очень внимательно выслушал навигатора-три, с минуту подумал, а затем неожиданно кивнул:
– Хорошо, я допущу вас до работы, однако при выполнении вами двух обязательных условий.
– Слушаю вас. – Игорь упрямо наклонил голову, словно бы готовясь к возражениям.
– Во-первых, в случае появления болей, головокружений, тошноты и других симптомов заболевания вы немедленно и добровольно возвращаетесь в… как вы сказали?.. в «свой лазарет…»
– Согласен, – быстро проговорил Вихров, но профессор не обратил внимания на его столь быстрое согласие.
– …И во-вторых, вы постоянно будете носить на теле вот такой маленький приборчик…
Ваксберг выдвинул ящик стола, достал из него небольшой, похожий на пластиковую таблетку диск и протянул его Игорю.
– Можете прицепить его в любом месте своего тела, так, чтобы он вам не мешал.
Игорь осторожно взял прибор двумя пальцами и внимательно его рассмотрел. Диск имел совершенно гладкую и ровную поверхность, за исключением двух небольших утолщений на обратной стороне.
«Биологические присоски…» – подумал Игорь.
– Это… – профессор указал на утолщения, – биологические присоски. Установите прибор на свое тело… прямо здесь, при мне, и можете идти в свой Главный центр управления.
Игорь расстегнул куртку и прижал диск к своей груди прямо под ключицей.
– Так будет нормально, профессор?.. – поинтересовался он, отводя руку в сторону и демонстрируя прилепившийся к телу прибор.
– Прекрасно, – кивнул Ваксберг, – только должен вас предупредить, чтобы вы сами не пытались снять прибор – это будет чрезвычайно болезненно и… я об этом сразу же узнаю.
Игорь пожал плечами:
– Не вижу смысла в таких действиях.
– Вот и прекрасно… – повторил профессор. – Можете быть свободны. Ваше очередное дежурство вы должны согласовать с командиром корабля.
Он встал из-за стола и, подойдя к пульту управления работающего диагноста, принялся набивать какую-то информацию.
– Спасибо, господин главный врач, – проговорил Игорь, застегивая куртку.
Вернувшись в свою каюту, Вихров подсел к личному узлу связи и включил компьютер.
Едва только на экране появилась девчачья рожица, Игорь быстро произнес:
– Прошу связать меня с командиром корабля!
Рожица удивленно вытянулась, а затем исчезла. Через пару секунд на экране появились лицо Старика, и по видневшейся позади него обстановке Игорь догадался, что нуль-навигатор находится в Главном центре управления.
– Господин нуль-навигатор, – официально обратился Вихров, – капитан Вихров, третий ассистент командира линкора-ноль «Одиссей» прошел медицинский осмотр и допущен к исполнению своих должностных обязанностей. Прошу разрешения приступить к работе!
Удивление на лице Старика не появилось, словно возвращение одного из его офицеров после более чем полугодового отсутствия по болезни было в порядке вещей. Чуть подумав, он глухо проговорил:
– Я рад, что вы возвращаетесь, капитан. Заступаете на дежурство в третью вахту, а минут через сорок я освобожусь и хотел бы видеть вас у себя в кабинете.
– Слушаюсь, господин нуль-навигатор!
Старик тут же отключил связь, а Игорь, откинувшись на спинку стула, задумался.
Ровно через сорок минут Вихров стоял у входа в апартаменты командира корабля. Он чисто машинально протянул ладонь к идентификационной пластине и тут же отдернул ее, а затем поднял руку и внимательно осмотрел ладонь. Папиллярные линии были на месте, но вот соответствовали ли они линиям капитана Вихрова… того капитана Вихрова, который был… Homo sapiens?..
Игорь вздохнул и в который раз прислушался к самому себе. Он в полной мере ощущал себя… Игорем Вихровым, капитаном Космофлота Земли, третьим ассистентом командира линкора-ноль «Одиссей», вот только был ли он им. Снова вздохнув, он опять протянул ладонь к пластине, успев быстро подумать:
«Не сработает, открою другим способом!..»
Однако, как только его ладонь коснулась прохладного металлопласта, магнитный замок привычно щелкнул и дверь мягко отъехала в сторону.
Игорь шагнул внутрь, и тут же из-за второй, чуть приоткрытой двери донесся голос Старика:
– Проходите, Вихров, проходите.
Капитан пересек прихожую и перешагнул порог кабинета.
Нуль-навигатор сидел за совершенно пустым столом, сложив руки на столешнице, и смотрел на выключенный экран личного модуля связи.
– Присаживайтесь, капитан… – проговорил он, не поворачивая головы, и только когда Игорь опустился в стоящее возле стола кресло, быстро скосил глаза в его сторону. Только мазнув по его лицу и фигуре мгновенным, скользящим взглядом, нуль-навигатор повернулся в кресле в сторону своего гостя.
Еще раз оглядев Игоря, Старик вздохнул:
– А вы, капитан, совсем не изменились…
– Да, – усмехнулся в ответ Вихров, – мне удалось сохранить свое лицо!
– Я видел вас четыре месяца назад, – проговорил Старик, прищурив глаза, – тогда у вас вообще не было лица!
– Значит, не сохранить, а вернуть… – улыбнулся Игорь.
– Вернуть… – повторил нуль-навигатор, не отвечая на улыбку Вихрова. – Вы считаете, что и в самом деле вернули себе все свои качества?..
– Более того, командир, я приобрел кое-что еще! – очень серьезным тоном ответил Игорь.
– Например?.. – поинтересовался Старик.
– Например, я могу пообщаться с капитаном Бабичевым прямо из вашего кабинета! – снова улыбнулся Вихров.
Старик с минуту молча рассматривал капитана, а затем задумчиво проговорил:
– Наша медицинская служба доложила мне около трех месяцев назад, что организм капитана Бабичева претерпел очень серьезные изменения… что этот офицер вообще потерял возможность… говорить! Капитан, мне доложили, что капитан Бабичев, вернее, то, во что он превратился, лишено горла, губ, подвижных щек… что у него вместо лица костяная маска!!!
Голос нуль-навигатора постепенно повышался, так что последние слова он буквально кричал.
– Тем не менее, – как можно спокойнее ответил Вихров, – капитан Бабичев нисколько не изменился. Он все так же ироничен и бесшабашен. Если он потерял возможность говорить, он не потерял возможность… мыслить и общаться! Более того, именно он первым «отыскал» меня, он первым связался со мной, он первым показал мне, каким образом мы можем общаться и понимать друг друга! Я уверен, командир, что Сергей скоро примет свой обычный… «человеческий» облик!
И снова Старик долго молчал, разглядывая Вихрова, словно раздумывая, можно ли верить словам навигатора-три. Наконец он снова заговорил, на этот раз с горечью:
– У нас первая потеря… Пропал ваш напарник по исследовательскому облету Гвендланы младший лейтенант Ежов. Два с лишним месяца назад наблюдавший его врач не нашел Ежова в его каюте. Мы обыскали весь корабль, его нет на линкоре, и никто не знает, куда он мог подеваться!
Старик опустил голову, словно в пропаже офицера из его экипажа был виноват лично он.
– Господин нуль-навигатор, – осторожно проговорил Игорь, – должен вам сказать, что и в этом случае вы ошибаетесь…
Старик вскинул голову и уперся в Вихрова остановившимися глазами, а Игорь между тем все так же осторожно продолжал:
– Я общался с младшим лейтенантом Ежовым не далее чем два часа назад. Он по-прежнему находится в своей каюте…
Увидев невольный взгляд Старика, брошенный в сторону личного модуля связи, Игорь понял его желание и заторопился:
– Нет, не надо никого посылать к нему в каюту, ваш посланец никого не обнаружит. Дайте Ежову хотя бы двое-трое суток, я надеюсь, что за это время он сможет вернуть себе материальное тело!.. Хотя вполне возможно, что для этого потребуется гораздо больше времени!
– Что значит – «успеет вернуть себе материальное тело»?.. – удивленно воскликнул Старик.
– Дело в том… – попытался объяснить Вихров, – …что первый этап Превращения сопровождается чрезвычайно сильными болями… Невыносимыми болями, – добавил он после мгновенной паузы. – Похоже, Владимир не смог их выдержать и… избавился от них вместе со своим телом!
– Но… как же так?.. Вы говорите, что он жив, что он в своей каюте! – растерянно переспросил нуль-навигатор. – Как же такое может быть, если Ежов… не имеет тела?!
– Командир, я сам еще многого не знаю… не понимаю… – покачал головой Игорь. – Могу только сказать, что Ежов сейчас живет… именно живет… в виде электромагнитного поля. Вы можете мне верить или не верить, но я с ним действительно общался – он… есть!