«Теперь же ситуация изменилась кардинальным образом – придя в себя после Релаксации, все, кто перешел в фазу Монстра, довольно быстро поймут, что они на корабле в подавляющем большинстве, а их внешний вид, безусловно, приведет их в совершенно неуравновешенное состояние. Подумайте сами, капитан, многие ли из ваших товарищей станут спокойно дожидаться прохождения всех стадий Превращения в надежде по его окончании стать… стать в общем-то неизвестно кем?»
   «Что значит неизвестно кем? – довольно зло переспросил Бабичев. – Как только они придут в сознание, они увидят нас и сразу поймут, кем они должны стать!»
   «А вы думаете, они вот так сразу поймут, какие мы?» – В спокойном голосе Ирвинга звучало сильное сомнение.
   Бабичев помолчал несколько секунд, обдумывая вопрос Мэтью Ирвинга, а потом не слишком уверенно ответил:
   «Ну, за свою центурию я отвечаю!»
   «А за одну центурию и не надо ручаться, с одной центурией мы и без поручительства справимся… – В спокойной мысли Ирвинга совершенно отсутствовали эмоции. – Но дело в том, что, во-первых, контролировать надо пять больших казарм – в маленьких казармах, я думаю, мы справимся и без помощи машинерии, а в нашем распоряжении всего три гипноизлучателя, и во-вторых, длительное гипнооблучение очень вредно, во всяком случае, для обычных людей. Возможно, конечно, что на проходящих Превращение это облучение никак не скажется, но мне не хотелось бы ставить такой масштабный эксперимент – фазы Монстра, Клоуна и Идентификации вместе продлятся не менее шести-семи месяцев, держать людей так долго под облучением невозможно!»
   «Ну, допустим, одну большую казарму мы сможем расселить… – предложил Игорь, – …двести пятьдесят человек вполне разместятся в помещениях общего пользования. Получится по десять-пятнадцать человек в комнате, вполне нормально».
   «Но таким образом мы еще больше распылим свои силы, – тут же возразил Ирвинг, – вместо пяти помещений нам придется контролировать двадцать – двадцать пять. Хотя, я согласен, для этих людей Превращение, возможно, будет проходить гораздо спокойнее».
   «Что-то я не совсем понимаю, о чем вы рассуждаете! – неожиданно вмешался в обмен мыслями Бабичев. – Создается впечатление, что вы считаете десантников не то малыми детьми, ничего не знающими и не понимающими, не то ордой бандитов, готовых в припадке немотивированной ярости разнести собственный корабль в щепки. Я сам – простой десантник, и я сам прошел Превращение. Да, было страшно больно, и просто страшно, и тоскливо до смерти, но мне и в голову не приходило, что мы можем устроить какой-то… погром! И ребятам моим не приходило!»
   «Сергей, ты не показатель!» – спокойно возразил Ирвинг.
   «Почему я не показатель? – немедленно отозвался Бабичев. – По-моему, я и моя группа как раз весьма показательны!»
   «Во-первых, твоя группа была очень небольшой, – снова начал перечислять Мэтью Ирвинг, – во-вторых, вы знали причину своего заболевания – посещение Гвендланы, и считали случившееся с вами пусть и страшным, но всего лишь невезением, ну, скажем, как случайный осколок, доставший кого-то из вас в бою. В-третьих, как я уже говорил, вы знали, что находитесь во враждебном окружении, что вас мало, а «их» много, и потому «высовываться вам нельзя».
   Бабичев не возражал, да и возразить было нечего.
   «А теперь представь себе состояние десантника, пришедшего в сознание на своем родном корабле, в своей родной казарме, в окружении своих товарищей и увидевшего, что и он, и его товарищи превратились в монстров!.. Превратились беспричинно… Вернее, единственной причиной такого превращения могут быть только… мы – первые, ушедшие в Превращение! Именно так – большинство подумают, что гвендландская «зараза» вырвалась наружу, и им остается только… отомстить за свое уродство! Ты можешь с достаточной вероятностью спрогнозировать их поведение?»
   Бабичев опять промолчал, хотя Игорь ясно ощущал его напряженное внимание.
   «Ну вот, я вижу, ты понял и нашу настороженность, и необходимость дополнительных мер предосторожности», – закончил главный биолог «Одиссея».
   «И что же мы будем им внушать?..» – гораздо спокойнее, хотя и с ноткой горечи спросил сдавшийся Бабичев.
   «Я думаю, – все тем же спокойным тоном ответил Ирвинг, – мы им будем демонстрировать, как их навещают десантники из других казарм. Мы сами должны постоянно быть в казармах, это будет свидетельством нашего полного выздоровления. Ну и конечно, будем транслировать… покой».
   «Значит, начинаем монтаж излучателей! – подвел черту Вихров. – Надо еще подумать, каким образом их в казармах спрятать!»
   «Прежде всего нам придется размонтировать противоперегрузочные ячейки, – неожиданно произнес Ирвинг. – Ускорений в ближайшее время не будет, а вы вспомните, каких размеров достигают Монстры, в ячейках они просто не поместятся!»
   На демонтаж противоперегрузочных ячеек ушло трое суток беспрерывной работы, зато все три излучателя были смонтированы всего за сутки. Их удалось подвесить к потолку казарм и прикрыть пластиковыми панелями. Без гипноизлучателя осталась центурия Бабичева, которую тот взялся контролировать сам, и первая центурия второй когорты, казарма которой располагалась в самом дальнем конце десантной палубы и могла быть отделена от остального пространства палубы двумя аварийными перегородками.
   Спустя трое суток после окончания подготовки Монстры в казармах начали приходить в сознание.
   Первые несколько дней практически все потенциальные супера находились в казармах десанта. Только Мэтью Ирвинг с одним из своих биологов оставался на палубе команды, где начался тот же процесс «пробуждения» Монстров, Кокошко постоянно находился с командиром корабля, да Вихров с Ежовым отлучались на дежурство в Главный центр управления. В течение двадцати суток в себя пришла вся команда и почти все десантники.
   Постепенно напряжение первых дней спало, супера-десантники перешли к более упорядоченной системе дежурств: по три человека дежурили в казармах без гипноизлучателей, а в оборудованных казармах их было не больше двух. Освободившиеся люди были направлены в малые казармы и на палубу команды. Казалось, что и эта фаза Превращения пройдет достаточно спокойно, несмотря на случавшиеся среди Монстров истерики, вспышки ярости и безысходности, что Вихров, Кокошко и Ирвинг напрасно волновались и потенциальные супера держат ситуацию под полным контролем. Но на пятьдесят вторые сутки, в самый пик фазы Монстра, когда Игорь передавал дежурство в Главном центре управления Володе Ежову, в его голове неожиданно взорвался мысленный вопль:
   «Они сошли с ума!!! Они взбесились!!! Помогите кто-нибудь!!!»
   Оба навигатора секунду оставались на месте, а затем бросились к выходному шлюзу, но тут Игорь остановил младшего лейтенанта:
   – Ты оставайся здесь и заблокируй все три шлюза! В Главный центр никого не впускать! Выведешь на панель схему палубы десанта и будешь докладывать мне о перемещениях Монстров, если они вырвутся из казарм!
   На мгновение могло показаться, что Ежов и не подумает подчиниться, но затем привычка к дисциплине, а может быть, разумность распоряжений старшего по званию подействовали, и младший лейтенант попятился к навигаторской панели. Он видел, как Вихров стремительно приблизился к шлюзу, поднял руку, чтобы коснуться идентификационной пластины, и вдруг… исчез!
   Впрочем, удивление Ежова длилось недолго, опустившись в кресло, он включил свою полосу управления и быстро набрал задачу для компьютера:
   «Вывести схему палубы Звездного десанта. Активизировать датчики биомассы и электромагнитного излучения. Показать на схеме расположение имеющейся на палубе биомассы».
   Секунду зеленовато мерцающая строка висела на экране, а затем сверху вниз проползла ярко-зеленая полоса, стирая буквы и выводя на экран четкую черно-белую схему палубы Звездного десанта. Вестибюль был пуст, в трех казармах, оборудованных гипноизлучателями, среди зеленовато светящейся, не поделенной на особи биомассы неторопливо перемещались по две ярко-оранжевые точки – дежурные десантники-супера. В одной из казарм, не имевших гипноизлучателя, таких точек было четыре, а вот во второй их не было вовсе!
   «Где же ребята?» – удивленно подумал Владимир и вдруг увидел, как посреди главного вестибюля, совсем недалеко от дверей оставшейся безнадзорной казармы появилась еще одна ярко-оранжевая точка.
   «Интересно, кто это такой и откуда он здесь взялся?»
   Рука младшего лейтенанта потянулась к клавиатуре, чтобы задать компьютеру задачу идентификации появившегося объекта, но в голове сам собой возник ответ:
   «Вихров! Он же из Главного центра… исчез!»
   Игорь и сам не очень хорошо понимал, каким образом ему всего за несколько секунд удалось переместиться из Главного центра управления в вестибюль палубы Звездного десанта. Просто когда он был уже возле выходного шлюза, у него возникла недовольная мысль, что до нужного места ему надо будет бежать около двадцати минут. В этот момент он очень ярко представил себе главный вестибюль десантной палубы, еще пустой, но словно бы готовый заполниться толпой неуклюжих, свирепых уродов, в груди у него стало необыкновенно горячо, перед глазами прошла странная дымчатая пелена, и в следующее мгновение он оказался в этом самом вестибюле!
   Впрочем, особенно долго размышлять о своем странном перемещении ему было некогда. Оглядев пустой вестибюль и прислушавшись к своим ощущениям, Игорь мгновенно понял, что без присмотра осталась одна из больших казарм – именно в ней не ощущалось присутствия ни одного потенциального супера, и кроме того, там явно что-то происходило… Что-то… тревожно-непонятное!
   Игорь двинулся к дверям казармы и в этот момент почувствовал какое-то движение за спиной. Быстро обернувшись, он увидел, что к нему бежит Сергей Бабичев, Майкл Строй и еще два десантника. И тут же в его голове возникла мысль Сергея:
   «Игорь!.. Ты-то как здесь оказался?»
   «Кричали! – коротко бросил в ответ Вихров, а затем, в свою очередь, поинтересовался: – А ты что собираешься делать?»
   «Кричали! – зло усмехнулся в ответ Бабичев. – Надо разобраться, что там произошло!»
   «Надо, – согласился Игорь, – только давай-ка не будем торопиться. В казарме двести с лишним… человек, и если что-то сложится не так, нас просто сомнут. Вы блокируйте выход в вестибюль, если наши Монстры надумают выбираться из казармы, вы покажете им, что этого делать не надо!»
   «А ты?» – немедленно переспросил Сергей.
   «А я попробую посмотреть, что там происходит… не слишком нервируя наших подопечных».
   «Один?»
   Вопрос Сергея, казалось, содержал и ответ – он очень не хотел, чтобы Игорь отправлялся в казарму один.
   «Один! – подтвердил Вихров. – Нам надо понять, что там происходит, а не задавить бунт в зародыше. Да и есть ли еще бунт?»
   «Но крик был!» – возразил Бабичев.
   «Вот и посмотрим, с чем этот крик связан!»
   Все пятеро уже стояли рядом с дверями, ведущими в неспокойную казарму. Игорь положил руку на пластик двери и попробовал «прислушаться» к тому, что за ней происходит. Он почувствовал какой-то неясный гул, какие-то странные выкрики, однако точно понять, что именно происходило за дверью, мешало некое резкое, размеренное потрескивание, глушившее восприятие происходящего. Единственное, что отчетливо понял Игорь, – в казарме сгустилось, стало почти материальным состояние встревоженной растерянности, готовое перерасти в ярость.
   «Смотрите за вестибюлем!» – еще раз проговорил Игорь, взглянув в глаза Сергею, и, расстегнув молнию комбинезона, начал стягивать его через голову.
   Бабичев и его ребята отступили на несколько шагов, наблюдая за тем, как навигатор-три обнажился, несколько раз глубоко вздохнул, задумчиво огляделся и, подняв руки кверху, на мгновение застыл. А в следующую секунду его тело начало стремительно изменяться! Плечи раздались в стороны, грудная клетка расширилась, шея словно бы провалилась между плеч, оставив увеличившуюся и заострившуюся к затылку голову на вспухших, утолщившихся ключицах. Затем торс капитана вытянулся вверх, и под ребрами появились два симметричных утолщения, превратившихся через несколько секунд в еще одну пару рук. Ноги трансформирующегося тела значительно укоротились, нижняя часть тела вытянулась в длинный, похожий на тараканий хвост, выбросивший из себя еще две пары конечностей.
   Спустя минуту перед наблюдавшими за трансформацией десантниками стояло уродливое существо около четырех метров длины, задняя часть которого, покоившаяся на трех парах лап, напоминала скорпиона с таким же загнутым вверх жалом, а передняя, так же круто изгибавшаяся вверх, была снабжена двумя парами конечностей, похожих на лапы богомола, и увенчана плоской, похожей на змеиную головой.
   «Ну как, примут меня за своего?..» – возникла усмешливая мысль Вихрова.
   «Вон ты как!» – медленно, словно бы раздумывая, протянул в ответ Бабичев.
   «А ты думал, я туда в человеческом обличье сунусъ?»
   Монстр стремительно побежал прочь от двери, вдоль стены казармы, затем резко остановился, вроде бы прислушиваясь, и вдруг резким, коротким движением торса ткнулся в стену. Голова его со странным легким шорохом исчезла в стене, а после короткой паузы все тело начало энергично, хотя и достаточно медленно протискиваться сквозь стену. Спустя три минуты кончик хвоста Монстра исчез в стене.
   «Так! – изумленно подумал Бабичев. – Вот так Игорек! Как же он до такого додумался? Но если навигатор может вытворять такие штуки, то на что должны быть способны мы – профессиональные солдаты?! Надо будет после того, как ликвидируем эту заварушку, полюбопытствовать у Вихрова, какую систему тренировок он использует!»
   Капитан-десантник ни секунды не сомневался, что им вполне по силам ликвидировать эту, как он ее назвал, «заварушку», а дело обстояло достаточно серьезно!
 
   Игорь очень удачно выбрал место для того, чтобы «пройти» в казарму. Именно здесь, прямо за стеной толпилось практически все ее население, так что некоторая толкотня, которая сопровождала его проникновение в помещение, никого не удивила. Оказавшись внутри, Вихров прижался к стене и огляделся.
   Пол казармы, лишенный индивидуальных антигравитационных ячеек, поднимался от стен к ее центру, где была установлена возвышающаяся практически до самого потолка четырехугольная пирамида. Таким образом, все пространство казармы делилось как бы на четыре равных объема, разграниченных четко обозначенными перегибами площади пола. Толпа, в которую проник Вихров, почти полностью занимала один из этих объемов, лишь десятка два Монстров, не поместившихся в нем, расположились по соседству, сразу за ребрами перегиба пола. Большинство присутствующих лежали на полу, но около трети Монстров стояли и даже переходили с места на место. Наверху, у самой пирамиды стояли четверо Монстров, среди которых Игорь с изумлением увидел знакомую ушастую морду и оскаленную пасть первого ассистента командира корабля Артура Эдельмана.
   «Как же это ему удалось снова уйти из своей каюты? – подумал капитан, и тут же эту мысль догнала другая: – И каким образом он проник в казарму?»
   Однако он тут же понял, что сейчас не время выяснять эти вопросы. В казарме шел самый настоящий митинг – злой, нервный, орущий.
   Громче всех вопил один из Монстров, стоявший наверху. Огромная трехметровая туша, напоминающая приплюснутой головой и формой лап динозавра, выдвинулась чуть вперед и помогала себе энергичными взмахами коротких передних конечностей. Голос его был очень силен и очень невнятен, словно он страдал всеми присущими людям дефектами дикции, однако сквозь картавость, пришепетывание, заикание прорывалась и вполне внятная человеческая речь:
   – Нет!.. Нам помощи ждать неоткуда… Гр-р-рау-у-у-ар-р-р– М-м-мы бр-р-рошены на пр-р-роизвол судьб-б-б-бы и Землей, и командованием ликор-р-р-ра… В Главном центр-р-ре упр-р-равления никого нет, в двигательных к-к-комплексах никого нет, в ар-р-ртеллер-р-рийских комплексах ник-к-к-кого нет– все стали такими, как мы!..
   Толпа Монстров угрожающе загудела, явно поддерживая оратора, однако справа от Вихрова странное существо, своими удивительно тонкими ногами, носатой головой и костистыми наростами на спине, похожими на неподвижные крылья, напоминавшее птицу, неожиданно выкрикнуло визгливым фальцетом:
   – А как же люди, которые здесь были? Они давали нам есть и говорили, что мы поправимся!
   «Динозавр» резко повернулся на этот фальцет, и его крохотные, спрятавшиеся в складках серой кожи глазки, словно два гвоздя, уперлись в Вихрова.
   – Кто это ска-ска-сказал!!! – взревел он, поднимая лапы вверх в нелепом угрожающем жесте.
   Однако «птица» не испугался. Подпрыгнув на месте, он зло заверещал:
   – Я сказал! Я сказал! Я сказал!
   Глазки «динозавра» переместились на соседа Вихрова и несколько секунд пристально его рассматривали, а затем снова раздался невнятный рык:
   – Дур-р-р-рак! Это были совсем не люди! Это были те самые сволочи, котор-р-р-рые спускались на Гвендлану, котор-р-р-рые занесли на лийкор-р-р зар-р-р-разу! Им-то удалось вер-р-р-рнуть себе человеческие тела, да только тебе-то это не удастся!!!
   Его голова дернулась кверху и казарму огласил жуткий звериный рев. Монстр сделал еще шаг навстречу слушавшей его аудитории и, взмахнув лапами, заорал:
   – Нет! Мы уже никогда не станем людьми! Мы – исчадия!!! Исчадия Земли, брошенные родной планетой! Нас для того и послали неизвестно куда, чтобы мы никогда не могли вернуться на Землю, чтобы мы уже никогда не смогли предъявить счет политиканам, пославшим нас к зачумленной планете, к планете, зараженной вот этой чумой!!!
   И он неожиданно принялся хлестать своими короткими передними лапами по приплюснутой, вытянутой вперед морде.
   Толпа Монстров ревела, гукала, свистела, стонала, готовая рвануться туда, куда укажет ей нарождающийся лидер!
   Вихров, не сводя глаз с беснующегося на возвышении Монстра, принялся понемногу протискиваться вперед. Он пытался угадать, кто. именно превратился в «динозавра». У него было такое ощущение, что он знаком с этим человеком или хотя бы видел его. Но память никак не хотела подбросить ему подсказку. И тут он вдруг обратил внимание на двух странно похожих Монстров, стоявших по бокам от «динозавра». Оба были похожи на двухметровых, поднявшихся на задние лапы жуков-скарабеев. У обоих на головах странно синхронно шевелились усы, напоминавшие короткие эмиссионные антенны гравитационных пушек. Было такое ощущение, что два эти неподвижных существа выбирают объект для гравитационного удара!
   И тут Вихров догадался, кто скрывался под личиной «динозавра» – эта троица была удивительно похожа на… капитана Стива Криса и двух его адъютантов! Игорь отлично помнил свою встречу с ними после посещения госпиталя, в котором лежал Бабичев со своими десантниками. Сразу же стало ясно и то, почему здесь оказался Артур Эдельман!
   А Стив продолжал реветь, глотая звуки и размахивая своими короткими лапами:
   – Они, эти р-р-р-ренегаты, говор-р-р-рили вам, что вы выздор-р-ровеете! Вот, пос-пос-посмотр-р-р-рите на пер-р-рвого ассистента командир-р-ра кор-р-рабля! Это вот… – он махнул лапой себе за спину, – …Ар-р-р-ртур-р-р-р Эдельман! Видите, в каком он виде? Кто скажет, что он похож на чел-чел-человека? И он такой уже восемь месяцев! Если бы эту зар-р-р-разу можно было бы вылечить, он уже давно снова стал бы чел-чел-человеком, но вот смотр-р-р-рите!!!
   Тут он вдруг замолчал и пристально оглядел толпящихся перед ним Монстров.
   – А тот, кто вер-р-р-рит так называемым людям, тот, кто вер-р-р-рит об-об-обор-р-ротням с человеческими лицами, тот сам становится обор-р-р-ротнем и достоин разделить с ними ту участь, которая их ожидает!
   И он снова вскинул голову кверху, и снова по казарме раскатился его сумасшедший рык:
   – Гр-р-рау-у-у-ар-р-р…
   – Так что ты предлагаешь?.. – донесся до Вихрова вполне человеческий и совершенно спокойный голос.
   Игорь невольно оглянулся на этот голос и увидел невдалеке от себя странную, даже для этой сумасшедшей толпы, гротескную фигуру. Она была очень похожа на человеческую, имела две очень тонкие ноги, две столь же тонкие руки и почти человеческую голову. Правда, все тело у этого существа было покрыто панцирем, состоящим из крупных костяных пластин, а в короткой и очень густой шерсти, покрывавшей всю голову, поблескивало пять-шесть глаз. Но осанка у этого существа была почти человеческая.
   Толпа, только что ревом поддерживавшая оратора, вдруг смолкла, ожидая ответа на этот точный и своевременный вопрос.
   – Ты кто? – рявкнул вместо ответа Стив, резко наклоняясь вперед.
   – Примсержант Иржи Воличек! – быстро доложился Монстр, по привычке вскинув руку к голове.
   – А-а-а… – хрипло протянул капитан Крис, – …люб-люб-любимчик р-р-р-ренегата Бабичева!..
   – Любимчиком у капитана Бабичева был сержант Зайцев, – все тем же спокойным, «человеческим» тоном ответил Воличек, – но он остался на Гвендлане! Погиб, как герой, выводя свою группу из западни!..
   Тишина в казарме вдруг сделалась тяжелой, даже гнетущей, и тут Воличек громко и отчетливо добавил:
   – И капитан Бабичев дрался на Гвендлане… Дрался там, куда его послало командование Звездного десанта, и дрался геройски!.. И здесь, в этой казарме капитан Бабичев нам помогал!.. Не ты, а он! А теперь ты заявляешься сюда и начинаешь клепать нам мозги! Так что, кто там ренегат, еще посмотреть надо!.. А ну-ка, назови себя!
   – Чего называть! – взвизгнул какой-то режущий фальцет от стены казармы. – Он прав – надо захватить корабль и идти к Земле! Пусть Земля разбирается, как нас вернуть в человеческое обличье!
   – Да ты никогда и не был человеком! – неожиданно ответил фальцету густой бас. – Так только, слегка походил на человека!
   Сразу в нескольких местах вспыхнула подобная перепалка, но через пару десятков секунд общий гул снова перекрыл рев Стива Криса:
   – Я себя наз-наз-назову! Мне скр-р-р-рывать нечего! Я – капитан Кр-р-р-рис, ком-ком-командир-р-р-р втор-р-рой центур-р-рии тр-р-ретьей когор-р-рты шестого легиона Звездного дес-дес-десанта!
   – Врешь ты все! – неожиданно для себя самого прорычал Игорь.
   «Динозавр» стремительно повернул голову и его крошечные глазки снова уперлись в Вихрова.
   – Ты кто? – прохрипел Крис, делая шаг вперед.
   – Я – капитан Крис, командир второй центурии третьей когорты шестого легиона Звездного десанта! – уверенно проговорил Игорь и двинулся вперед, навстречу «динозавру».
   В казарме снова воцарилась тишина, Монстры застыли на месте, не понимая, что происходит.
   Вихров тем временем встал рядом с Крисом и, повернувшись мордой к толпе, повторил:
   – Я – капитан Крис, командир второй центурии третьей когорты шестого легиона Звездного десанта! А это, – он мотнул головой в сторону застывшего «динозавра», – какой-то самозванец, решивший замарать бунтом честное имя капитана!
   «Динозавр» дернулся в сторону Игоря, протянул к нему свои короткие лапы, а затем, словно бы одумавшись, отпрянул и прохрипел:
   – Чем ты док-док-докажешь, что ты капитан Кр-р-рис?
   – Ты первый назвал это имя, – порычал в ответ Вихров, – вот ты первый и доказывай!
   – У меня есть два свид-свидетеля!
   Крис оглянулся на своих безмолвных адъютантов. И оба тут же утвердительно кивнули бронированными головами.
   – А сами-то они кто? – рыкнул Вихров, и в этом рыке звучала неприкрытая насмешка.
   – Рядовой первого класса Остин, – неожиданно тонким голоском пискнул стоявший справа жук.
   – Ефрейтор-два Барбет, – в тон ему отозвался второй адъютант.
   – Они могут подтвер-р-рдить, что я капитан Кр-р-рис!.. – прохрипел «динозавр», и его глазки торжествующе блеснули из безобразных складок сероватой, осклизлой кожи. – Они лежали рядом со мной в пр-р-р-ротивопер-р-регр-р-р-рузочных ячейках и мы пр-р-рактически одновременно пот-пот-потер-р-ряли сознание!..
   – А очнулись вы уже на полу! – довольно рыкнул Игорь. – Кто может подтвердить, что, когда вас перекладывали, вы так же оказались рядом?!
   Жуки, до этого стоявшие совершенно неподвижно, вдруг одновременно развернулись всем телом и посмотрели друг на друга, однако ничего не ответили на вопрос Игоря. А тот продолжил:
   – А кто вас переложил, чтобы вы, превращаясь в… вот это… – своей, похожей на лапу богомола, рукой он ткнул поочередно во всех троих, – …не повредили себе что-нибудь или не разорвали своей раздувшейся тушей ячейку? Кто вводил вам обезболивающее, кормил вас и ухаживал за вами, пока вы были в человеческом облике, но без сознания? Кто?
   Ефрейтор-два Барбет неожиданно поднял вверх передние лапы и четко ответил за двоих:
   – Мы не знаем, господин капитан!
   – Я вам скажу, кто это делал! – прорычат Вихров. – Это делали те самые ребята, которые дрались на Гвендлане, которые первыми заболели Проклятием Гвендланы, которые первыми прошли и невыносимую боль, и потерю собственного тела, и многое другое из того, что вас только еще ожидает. Они-то выкарабкались, они пришли вам на помощь и ухаживали за вами!
   Игорь сделал крошечную паузу, а затем рявкнул во все свое нечеловеческое горло:
   – А зачем? Чтобы какие-то негодяи объявили их ренегатами? Чтобы уроды, потерявшие не только собственный человеческий облик, но и человеческое достоинство, уничтожили их?