Март Михаил. Мертвецы не тоскуют по золоту

   Старик выглядел разбитым и расстроенным. Трифонов уже жалел о своей резкости, но принципы для него имели первостепенное значение. В дверях медэксперт столкнулся с молодой девушкой, но даже не извинился. Четверть века, отданные работе, завершились позорным клеймом на безупречной биографии.
   Таня выглядела не менее растерянной, чем выходивший из кабинета пожилой мужчина. Она не понимала, за что ее задержали и доставили в милицию.
   - Вот что, Танюша, - начал Трифонов, - однажды я уже ошибся в формулировке. Я спросил вас: "Вы замужем?" - а вы ответили, что развелись три года назад. А надо было иначе задать вопрос: "С кем вы живете?" А жили вы в то время с Феликсом Гончаром.
   - Да, это так. Мы познакомились полгода назад, он комнату снимал, а потом переехал ко мне.
   - Вы попали в неприятную историю, Таня. Тут нет вашей вины, но то, что мы вас нашли, уже хорошо. Сейчас вам лучше всего говорить правду. Речь идет о серьезном преступнике, и о личных делах надо забыть.
   - Я никогда не вру.
   - Похвально. Куда вы собрались ехать?
   - В Москву к Феликсу. Он получил там хорошую работу. Велел мне бросить все и тут же выезжать к нему. Я должна снять номер в гостинице "Урал", и он сам ко мне придет. У него еще нет постоянного адреса.
   - Скоро будет, но только не в Москве.
   Трифонов снял трубку и попросил принести в кабинет обувь из лаборатории.
   - Скажите, Таня, а Феликс часто заглядывал к доктору Кмитту?
   - Конечно. Никита Михайлович устроил его на работу, и он очень ему был благодарен. Мы и познакомились в нашей приемной. Иногда они ходили вместе обедать в "Феникс".
   - А директора ресторана вы знали?
   - Видела, конечно. Доктор Кмитт с ним часто разговаривал по телефону. Они собирались раз в неделю у Ветрова и играли в карты.
   - А кто еще составлял компанию картежникам?
   - До появления Ильи Сироткина к Ветрову ездил генерал из Питера. Родионов. По-моему, Валерий Родионов. Но когда в доме появился Илья, генерал уже не ездил. Я их никого не знаю. Никита Михайлович любил рассказывать о игре. Я-то ничего не понимаю, но он очень хорошо описывал процесс и разыгрывал все в лицах. Очень смешно. Но вот после приезда из Москвы, в мае месяце, доктор перестал ездить к Ветровым. Мне кажется, что они поругались. Правда, он продолжал навещать Анастасию Ивановну, но только днем. Скажите, а в чем виноват Феликс?
   - Об этом еще рано говорить. У нас нет доказательств.
   - Но он честный человек. Его друг, майор Разживин, может подтвердить это.
   - Мы это учтем.
   В кабинет принесли желтые ботинки на рифленой подошве и поставили их на стол.
   - Вы помните эти ботинки?
   - Конечно, я уже вам говорила. Они были на докторе, когда он умер.
   - Это другие, но тоже его.
   - Но другие у него украли.
   Трифонов поморщился:
   - Как украли?
   - Так, в начале сентября. Он пришел на работу и сказал, что какие-то мальчишки в окно залезли. Теплую одежду унесли, еду и новые ботинки.
   - Воры?
   - Какие воры! Дорогая техника осталась на месте, а сгущенку утащили. Ребятня!
   - Доктор носил сорок третий размер. Какой размер носил Феликс?
   - Тот же, но он ходил в кроссовках. Он занимался спортом, по утрам бегал трусцой и шел на работу, а там переодевался.
   - В день смерти доктора Кмитта вы забыли ключи дома. А какой смысл вам вынимать их из сумочки? Или они на одной связки с ключами от квартиры?
   - Нет, вообще-то я их никогда не вынимала. Случайно получилось. Никто не мог их вынуть, кроме меня.
   - Не уверен. В тот день Феликс ушел раньше вас?
   - Он уходит в восемь утра и уже не возвращается. А я перед работой заношу к нему в потрошиловку... извините, в морг термос с кофе и бутерброды.
   - Вы его застали на месте в тот день?
   - Нет, он куда-то отлучился.
   - А по пути не встретили?
   - Я немного близорукая, но очки не ношу. Тогда, если помните, был карантин у нас в больнице. Все ходили в масках.
   - Вы сказали, что Феликс куда-то отлучился. Может быть, он делал очередное вскрытие?
   - Исключено. Он не начинает работу, пока не ознакомится с историей болезни или протоколом. Он ищет там, где заложена вероятная причина смерти. Нет смысла потрошить весь труп от головы до ног.
   - Спасибо, Таня. Мы вас временно задержим. Для вашей пользы. Это не арест, это предосторожность. Здесь вы в безопасности.
   - Но мне ничего не грозит.
   - Когда мы найдем вашего ухажера, я буду в этом уверен.
   - В чем его подозревают?
   - Его подозревают в убийстве.
   На смену секретарше в кабинет зашли двое милиционеров с чемоданом и водрузили его на стол.
   - Что это? - спросил Трифонов.
   - То, что лежало в камере хранения. Можете вскрывать, никакой бомбы или взрывчатки там нет. Расчлененных трупов тоже.
   - Похоже на клад, который нашел на чердаке садовник, - сказал майор Дмитриев. - Там на пыльном полу в нише остались четыре вмятины от обитых жестью уголков.
   Поверхностный осмотр содержания ни у кого не вызвал интереса. Груда фотографий, старая магнитная лента на катушках, общие тетради и пожелтевшие листы бумаги, сколотые скрепками.
   - Ерунда какая-то, - удивился Куприянов.
   - Роман Ветрова в документах, - щуря глаза, обронил Сычев.
   В ту минуту его никто не понял.
   5
   Засада была устроена со всеми предосторожностями. Подъездные дороги перекрывались по команде, как только состоится ожидаемая встреча. Капкан должен был захлопнуться. Зеленый мыс оцепили со всех сторон. Проводники с собаками залегли в трехстах метрах от ротонды. Кустарник был слишком низким, и приходилось лежать, прижавшись к земле. Позицию занимали ночью, чтобы с рассветом никто не мог заметить лишних движений.
   Вверх по холму росли высокие сосны, у подножия раскинулся дикий пляж, а чуть левее, в километре, располагался небольшой поселок. Белая "девятка" стояла на битой, обсыпавшейся дороге, которой долгие годы не пользовались. Холм возвышался на пару километров над уровнем залива и имел пологую форму. Машина стояла где-то посередине. Человек, пригнавший ее сюда, был незаурядным водителем, это признавали все. Но всем также было ясно, что автомобиль попал в назначенное место раньше, чем Сироткин получил письмо от Вики. На самой вершине утеса возвышался старый, наполовину разрушенный монастырь.
   Трифонов и Куприянов находились от "девятки" ближе всех. Их разделяло не больше пятидесяти метров, дальше росли колючки и бурелом, и скрыться от зоркого глаза не представлялось возможным.
   - Что говорят ребята? - спросил Трифонов, едва шевеля губами.
   - Они побывали здесь сразу после получения письма от медсестры. Машина заправлена бензином до отказа. Ключи в зажигании. На переднем сиденье лежит трубка мобильного телефона. Похоже, ему будут давать инструкции, и он все же воспользуется машиной. Другое дело, сможет ли. Тут нужен ас.
   - А не взлетит он на воздух, как только включит мотор?
   - Проверяли. Чисто.
   - И все же я не уверен, что он воспользуется телефоном. За двое суток батарейки уже сели.
   - Нет, это надежный телефон, зарегистрирован на Ветрова. У банкира четыре таких с разными номерами. Куда столько?
   - Если так, то наша облава ничего не даст. Парень сядет и уедет.
   - Все дороги перекрыты. Каждая тропинка под контролем.
   - Вот-вот. Когда в Питере ловили похитителей детей, они тоже так думали. Из двенадцати случаев никого не поймали. Очень похожая ситуация на нашу.
   - Честно говоря, я тоже не верю, что Вика придет на это свидание. Ну а теперь на контроль. Если дело дойдет до инструкций, то мы их тоже услышим и сможем принять необходимые меры. У нас на дороге заряжена такая же белая "девятка", с теми же номерами. По маршруту поедет наш человек. А художника мы замкнем при выезде на шоссе, если только он здесь не застрянет.
   - Умная ты голова, Куприянов. Все предусмотрел, даже не интересно.
   - На этот раз убийца от нас не уйдет, Александр Иванович.
   - Цыплят по осени считают.
   - Я уверен. План всем отделом отрабатывали.
   - Одна голова хорошо, а две лучше.
   Где-то вдалеке послышался рокот моторной лодки. На заливе стоял густой туман. Берег проглядывался с трудом. Вскоре появились слабые очертания катера, мотор заглох, и нос судна вонзился в песок.
   - Ах вот как он решил сюда добраться, - проворчал Трифонов и взял в руки бинокль.
   Илья Сироткин спрыгнул на берег, огляделся по сторонам и начал медленное восхождение по извилистой тропинке вверх. Не одна пара глаз, вооруженных оптикой, не отрывалась от мужчины в белом плаще со спортивной сумкой, перекинутой через плечо.
   - Я чувствую себя идиотом, - сказал Куприянов. - Целую армию зарядили в кусты, чтобы наблюдать за одним хлюпиком. А он идет и в ус не дует.
   - Ровно десять, - буркнул Трифонов. - Сейчас все решится. Верил бы в Бога, перекрестился бы.
   Капитан вынул рацию, нажал на кнопку и прошептал в микрофон:
   - Внимание. Объект подходит к машине... Стоит, озирается...Черт! Зазвонит или нет...
   Телефон не зазвонил. Тишину разорвал выстрел. Второй, третий. Художник упал после первого, вторая пуля разбила ветровое стекло машины. Третья ушла в никуда.
   - Откуда стреляли? - крикнул Трифонов.
   - С холма, от сосен.
   - Сигнал!
   Куприянов дал команду.
   - Вперед, ребята! Брать живым. Всем машинам блокировать дороги. Первый, пятый, шестой, подтянуться к мысу.
   С разных сторон, как грибы, вырастали бойцы в камуфляжной форме, в бронежилетах, с автоматами в руках. Послышался лай собак. Команда омоновцев бросилась вверх по крутому склону холма к сосновому бору. Трифонов скрипел зубами от боли в ноге, но не отставал. Куприянов бежал впереди и отдавал короткие команды. Со стороны поселка появилась машина с подкреплением. Операция развертывалась молниеносно. Кольцо смыкалось.
   Трифонов подбежал к Сироткину и склонился над ним. Правое плечо обагрилось кровью. Мочка уха была оторвана. Мужчина стонал.
   - Слава тебе, Господи! - Он перекрестился.- Херня собачья, будешь жить, парень.
   К Трифонову подскочил лейтенант.
   - Бери машину, дружок, пару автоматчиков и вези парня в управление, вызови врача по рации, надо остановить кровотечение.
   - Не окочурится?
   - Действуй, мать твою за ногу!
   Трифонов поднялся на ноги и побежал дальше.
   Винтовку нашли под сосной. Собаки взяли след и вели бригаду вдоль холма. Наконец они уперлись носом в заросший травой уступ и заскулили.
   Куприянов взял автомат, откинул приклад и ударил по отвесной стене. Раздался глухой стук.
   - За дерном дерево. Замаскированная дверь. Дайте нож.
   Так оно и вышло. Под сухой травой и колючками находился вход в тоннель. Сырая холодная пещера арочной формы, стены которой были выложены заплесневелым камнем. По земле тянулся глубокий желоб с текущей по нему водой. Зажглись фонари. Эхо разносило по каменному коридору собачий лай.
   Трифонов осмотрелся.
   - Куприянов, возьми людей и иди поверху к монастырю. Этот ход наверняка соединится со старой крепостью. Похоже на канализацию. Монахи всегда славились своей хитростью и трудолюбием.
   Куприянов и трое автоматчиков продолжили восхождение по земле, остальные ринулись в черное жерло пещеры. Они пробежали не более тридцати метров и уткнулись в решетку из мощных прутьев. На задвижке висел амбарный замок.
   - Действуй, майор, - крикнул Трифонов.
   Замок разлетелся от автоматной очереди. Команда продолжила свой путь по гулкому тоннелю в глубь скалы. Через десяток метров коридор разделился на две части.
   - Через одного в каждый проем! - скомандовал Трифонов. - Один вправо, другой влево.
   Сам он побежал за собаками. Жерло тоннеля изогнулось и резко пошло вверх. Через несколько минут они наткнулись на стальную дверь. На автоматные очереди прочная сталь не реагировала. Сыпались искры, но твердая преграда не поддавалась.
   - Приехали! - Трифонов тяжело вздохнул и присел на корточки. - Тут нужна взрывчатка.
   - Не предусмотрели, товарищ полковник, - пожал плечами командир отряда.
   - Одна голова хорошо, а две хуже.
   - Ушел, гад! - обронил кто-то из омоновцев.
   - Куда он денется? - махнул рукой майор. - Все дороги перекрыты.
   - А кто тебе сказал, что он пойдет по доро-ге? - спросил Трифонов. Вызывай пиротехников, будем взрывать.
   Тем временем Куприянов с бойцами подбирался к старым стенам монастыря. С утеса открывался прекрасный вид на Финский залив. Туман спустился и легкой дымкой висел над землей. Ветер срывал с пожухлой травы листья и носил их в воздухе, желто-красный вихрь летал над головами и попадал в мокрые лица преследователей.
   - Где-то должны быть ворота. Если он в монастыре, то через стену не полезет. Обходим с двух сторон.
   Куприянов с омоновцами обходили слева. Через три минуты они наткнулись на брешь в стене.
   - Тут и без ворот лазеек хватает, - сказал сержант.
   - Толку что? На небо он не взлетит. Все равно на дорогу выходить придется. А там каждый метр под контролем. Идем в монастырь.
   Они пролезли через дыру в кирпичной кладке и очутились на открытой площадке. Перед огромной колокольней вырастала травянистая насыпь.
   - Смотри, капитан, что-то там чернеется на пригорке.
   - Пригнись, парень. Из нас отличная мишень получилась. Мы здесь как на ладони.
   - Винтовку-то он бросил.
   - По моим подсчетам, у него их штук пять осталось.
   Они забрались на гору и остановились.
   - Это же плащ, черный длинный плащ. Но почему он его бросил? Жарко стало?
   - Мешал.
   Куприянов указал на колышки, вбитые в землю. К деревяшке был привязан конец капроновой веревки в палец толщиной. Второй конец обрезан ножом.
   - Вряд ли здесь кто-нибудь коз пасет. До поселка не меньше трех километров, - сказал омоновец.
   - Козы тут ни при чем, сержант. Накаркал я на свою голову. Преступник вознесся к небу. Это точно.
   - Святой, что ли?
   - К столбику он привязывал дельтаплан, чтобы его не снесло ветром. Тут взлететь пара пустяков. Разбежался с горы и полетел. Ищи ветра в поле.
   - Из области фантастики.
   - Да уж, фантазер он классный. Каждое убийство с новыми выкрутасами исполнял. Не удивлюсь, если у него подводная лодка в камышах заряжена.
   - О ком говоришь, капитан?
   - Вот что, приятель, спускайся, иди в пещеру и доложи полковнику о находке. Забери с собой плащ, его майор Дмитриев осмотрит, а мне на дорогу выбираться надо. Может быть, успею еще.
   Через двадцать минут Куприянов вышел на шоссе, где стояло три патрульных машины. Он подошел к одной из них и сел рядом с водителем.
   - Давай-ка, лейтенант, дуй в Сосновый Бор. Жми на всю катушку. Мы должны опередить его.
   Лейтенант вопросов не задавал. Машина сорвалась с места и помчалась на восток.
   - Ты знаешь домашний адрес майора Разживина? - спросил Куприянов.
   - Конечно знаю. Мы с ним соседи.
   - А почему он не вышел в оцепление?
   - Так он в отпуске со вчерашнего дня.
   - Он один живет?
   - С женой и двумя дочками. Но дети не его. Он взял Лиду с прицепом. Девочки от ее первого брака.
   - Значит, дети в квартире. Это осложняет дело.
   Лейтенант ничего не понял. Машина домчалась до места за полчаса. Куприянов не хотел подключать к делу лейтенанта. Он работал с Разживиным в одной упряжке и жил с ним по соседству. На таких помощников лучше не полагаться.
   Капитан поднялся на лифте на последний этаж и позвонил в тридцать пятую квартиру. Вынув пистолет из наплечной кобуры, он снял оружие с предохранителя, передернул затвор и убрал руку в карман.
   Дверь отворили через несколько секунд. На пороге стояла женщина в скромном байковом халате, с закрученными в неряшливый пучок волосами. Взгляд ее выражал напряжение и даже некоторый испуг.
   - Майор Разживин дома?
   - Нет, он ушел на работу в восемь часов.
   - Сказал, когда вернется?
   - Скоро должен прийти на обед. Заходите.
   Куприянов увидел девочку на трехколесном велосипеде. Ребенок крутился по коридору и картаво пел песенку про Чебурашку.
   - Спасибо. Я здесь подожду. Постою, покурю.
   - А вы кто?
   - Капитан Куприянов из Усть-Луги.
   - Ему позвонить?
   - Вот этого делать не надо. И вряд ли вы его застанете.
   - Что-то случилось?
   - У нас работа такая. Ни дня без приключений. Вы только дверь без звонка не открывайте.
   Женщина еще больше напряглась.
   - Вы хотите его арестовать?
   Теперь Куприянов насторожился.
   - Есть за что?
   Она не ответила и прикрыла дверь.
   Последний этаж имел свои минусы. Тут не было ни одного закутка, где можно скрыться. Маленькая лестничная площадка, крутые ступеньки и шаткие перила. Сплошные минусы. Единственным плюсом можно назвать фактор внезапности, но и тот вызывал сомнения. Скорее всего, майор давно жил в состоянии боевой готовности.
   Куприянов присел на холодные ступеньки и стал ждать.
   6
   Взрыв разнес стальную дверь, вырвав из стены петли. Волна подняла вековую пыль, посыпались мелкие осколки кирпича. Гул от грохота еще долго стоял в ушах. Оперативники вышли из укрытия и, щуря глаза, направились к зияющей черноте. Фонари осветили просторное квадратное помещение в сорок или более метров. С противоположной стороны находилась аналогичная дверь, но она оставалась открытой.
   Серые бетонные стены, выстланный плиткой пол, спертый воздух и несколько клеток, установленных вдоль обеих стен.
   - В каждой такой клетке можно по три тигра поместить, - разглядывая толстые железные прутья, сказал майор.
   - Это тюрьма, а не зверинец, - хмуро заметил Трифонов. - Тут людей мариновали.
   В подтверждение сказанному были найденные вещи, кружки, бидоны с водой, миски и ложки.
   - В Крестах и то условия лучше, - заметил один из омоновцев.
   - Любопытно другое, - осматривая вещи, начал Трифонов. - Этой пещере не менее ста лет, а то и больше, но клетки сварены недавно. Железо не успело покрыться ржавчиной, двери новенькие, все замки в масле, кафель на полу еще не потускнел. Блестит, как самовар на дачном столе. Сооружали казематы года два назад. Тихо, грамотно, без огласки.
   - Но кому это надо? - удивился майор.
   - Тут много детских вещей. Нужно связаться с полковником Данилиным из Главного управления Петербурга. Там у него висяк с похищением малолеток. Похоже, детишек здесь держали. Думаю, что они признают свою тюрьму.
   - Александр Иваныч, тут и вещички солидного мужчины. Форма полковника авиации. Кто-то тут летчика мариновал. Карманы пустые.
   - Вещи на экспертизу. Не залапайте посуду и ложки. Там наверняка пальчики остались. Останьтесь здесь двое, а мы двинемся дальше.
   Тоннель вывел сыщиков в подвал монастыря, и они поднялись из подпола в небольшую часовню.
   - Ладно, - недовольно проворчал Трифонов,- давайте отбой ребятам. Ловить нам уже некого. Нужно установить, кому подведомственна эта территория и кто мог вести ремонтные работы в тоннеле. Найдем хозяина, найдем и причины. А сейчас поехали в управление.
   В половине второго сработал мотор, и кабина пошла вниз. Куприянов поднялся со ступенек и встал к стене с левой стороны от лифта. Он ждал, затаив дыхание. Трижды за последний час двери подъемника открывались на других этажах, не доезжая до последнего. На этот раз лифт остановился на шестом. Двери раскрылись, и на площадку вышел высокий брюнет с вьющимися волосами. Куприянов сделал шаг в сторону и выхватил пистолет.
   - Руки на стену, майор!
   Разживин замер и медленно повернул голову в сторону капитана.
   - Что за плоские шутки, Семен. Так можно заикой оставить.
   - Выполняй приказ, летун!
   Разживин криво усмехнулся.
   - У тебя есть санкция на мой арест? Или тебе присвоили звание подполковника и я обязан подчиняться?
   - Я тебе яйца отстрелю, если дернешься с места. Руки на стену!
   Разживин повернулся к стене и уперся ладонями в бугристый крашеный бетон.
   - Шире ноги! Живо!
   Куприянов поторопился приблизиться к майору и тут же получил удар ногой по коленной чашечке. Реакция Разживина походила на выпад кобры. Он пригнулся, сделал резкий разворот на сто восемьдесят градусов и ударил капитана головой в подбородок. Куприянов отлетел назад и врезался спиной в дверь квартиры. Раздался выстрел. Пуля чиркнула по кафельному полу и отрикошетила в стену. Второго выстрела не последовало. Майор выбросил ногу вперед и ударил капитана в грудь. Куприянов едва удержался на месте. Задыхаясь, он рванул вперед и всем телом навалился на Разживина, который не успел отскочить в сторону. Оба упали на пол. Куприянов крепко сжимал пистолет в руках, а майор держал цепкой сильной ладонью его кисть, не давая возможности направить ствол пистолета в свою сторону. Внезапно открылась дверь квартиры, и на пороге появилась жена Разживина.
   - Назад! - крикнул капитан.
   Но женщина не шевелилась, она словно оцепенела и с ужасом наблюдала за борьбой.
   Майор выскользнул из объятий Куприянова, высвободил левую руку и нанес сильный удар в печень противнику. Капитан скрипнул зубами, выругался и сделал резкий выпад коленом. Разживин отлетел назад, перекатился через голову, вскочил на ноги и, схватив женщину, загородился живым щитом. Куприянов держал оружие на вытянутой руке и медленно поднимался с пола.
   - Отпусти женщину, ублюдок. Ты не уйдешь!
   - Посмотрим!
   Разживин с силой толкнул перепуганное существо прямо на шатающегося противника и юркнул в квартиру.
   - Там дети! - крикнула женщина.
   Она едва не сбила капитана с ног. Куприянов отстранил ее и вбежал следом за майором.
   Разживин стоял посреди кухни. На руках он держал маленькую девочку, прижимая ствол пистолета к голове ребенка.
   - Брось пушку, Семен, иначе я выпущу ей мозги на ветер.
   - Ты этого не сделаешь, Борис.
   - И глазом не моргну.
   - Тогда тебе крышка.
   - Это ты так думаешь. Брось оружие!
   В кухню влетела хозяйка. Она даже не вскрикнула, потеряв дар речи. Ее глаза наливались слезами. Она стояла у порога, и только узкие плечи слегка подергивались.
   Куприянов понял, что эту дуэль он проиграл. Медленно, не торопясь, он положил пистолет на пол и оттолкнул его ногой к окну.
   - Соображаешь, - ухмыльнулся майор. - А теперь, Лидок, подойди ко мне и не загораживай цель. По стеночке. Возьми у меня в заднем кармане наручники и окольцуй незваного гостя. А лучше приковать его к газовой трубе.
   Женщина тронулась и, прижимаясь к кухонным столам спиной, медленно пошла к мужу. Никто и ничего не успел заметить. Все произошло в долю секунды. Проходя мимо газовой плиты, Лида схватилась за ручку тяжелой сковороды и со всего маху врезала мужу чугунным блином по затылку. Она вложила в удар всю свою силу и ненависть. Разживин ничего не успел понять, он выронил ребенка и пистолет, а сам рухнул на пол, как срубленное дерево. Из носа хлынула кровь.
   Куприянов был в оцепенении не больше десяти секунд, затем оседлал тело, достал из кармана майора наручники и, заломив ему руки за спину, зацепил их на запястьях.
   - Найдите полотенце, намочите его и принесите сюда, - приказал капитан.
   Через минуту ноги Разживина были сильно стянуты крепкой махровой тканью. Хозяйка успокаивала плачущую девочку. Куприянов подошел к телефону и снял трубку.
   В кабинете Трифонова раздался телефонный звонок.
   - Александр Иваныч, Куприянов на проводе.
   - Ты куда умотал?
   - Охотился за охотником. Кажется, он попался. Я в Сосновом Бору. Майор Разживин связан. Нужна санкция на арест и обыск в рабочем кабинете. В доме я и так все осмотрю. Думаю, возражений здесь не будет. Пришлите сюда машину и пару крепких ребят. Звонить в райотдел Соснового Бора не имеет смысла. Майор у них в большом авторитете. Мы поменяемся с ним местами, если оповестить о случившемся местное УГРО.
   - Хорошо, я свяжусь с прокурором и начальником райотдела Соснового Бора. Когда ребята заберут майора, уезжай в райотдел и осмотри кабинет. Я их предупрежу о твоем визите. Но смотри, капитан, если ты промахнулся со своими выводами, то я тебя защищать не стану.
   - Никаких промашек.
   Трифонов повесил трубку. Жена арестованного смотрела на Куприянова как на спасителя.
   - Вы его взяли за убийство моего брата?
   Капитан не сразу понял, о чем она говорит.
   - Вы теперь на его месте работаете, я помню вашу фамилию. Убийство майора Теплокова полгода назад на шоссе. Помните?
   - Ну конечно. У него была родная сестра. Помню. Да. Вы замужем за Борисом. В день гибели Теплоков звонил Разживину и сказал, что не сможет приехать, мол, занят.
   - После звонка Борис собрался и уехал, но до этого ему звонила какая-то женщина. Я слышала их разговор из комнаты по параллельному телефону. Она сказала, что ведьма дозвонилась до Теплокова и он обещал приехать сегодня в усадьбу. Этого допустить нельзя. А потом она положила трубку.
   - Но ваш брат дружил с вашим мужем.
   - Раньше они дружили. Но когда брат что-то узнал о делах Бориса, он сказал ему: "Тебя спасет только чистосердечное признание". В день своей гибели он обещал приехать за ответом. Борис боялся его. Брат был очень принципиальным человеком.
   - Почему вы раньше молчали?
   - Мне было страшно. Борис очень жестокий человек. Он мог что-нибудь сделать с детьми. А бежать мне некуда. И потом, кто против него пойдет? Он здесь хозяин. Лучший оперативник района. А я кто? Не поверили бы ни одному моему слову. Вы же сами не стали звонить местным!
   - И это правда. Думаю, теперь ему не выкрутиться. А вы смелая женщина. Не ожидал.
   - Я мать.
   - Понимаю, но скажу честно, у меня пока нет никаких доказательств.
   - Есть, у меня есть. Когда убили брата, Борис вернулся в час ночи. Его рубашка была запачкана кровью. Он бросил ее мне и потребовал выстирать. Странно, но он никогда ничего не выбрасывает. Я тут же почуяла беду. Всю ночь не спала, а наутро пришло известие о гибели брата. Тогда я спрятала рубашку и не стала ее стирать. Она до сих пор лежит запачканная в сумке под кроватью. Борис всегда верил в свою непогрешимость, и я уверена, что он не уничтожил улики. Он даже картотеку составил на своих друзей, чтобы шантажировать их. У него в письменном столе много денег. Валюта. Я видела. Нам он ничего не давал, кроме зарплаты, а тратил деньги с размахом. Ключи он с собой носит. Стол крепкий, дубовый.