Страница:
— У вас закурить не найдется? — спросила она сквозь слезы.
— К сожалению, нет. И не пью, и не курю. Могу добрым словом помочь. Я, видишь ли, с детства слезы терпеть не могу и сам никогда не плачу. Руку себе кусаю, когда хреново на душе. Меня так дед мой учил. В наших краях люди редко плачут. Когда грызешься за выживание, то на слезы времени не остается.
— Что мне теперь, глотку ей перегрызть?
— Кому — ей?
— Стерве той, что мужика у меня увела. А у нас ребенок пяти лет. Кобель поганый.
— Ты живешь в этом доме?
— Да нет. К тетке Аксинье ходила ворожить.
— Это дело серьезное. Только я не верю в это шарлатанство. Дурят головы людям. А за своего мужика бороться надо, а не к бабкам ходить.
— Да вы что? К тетке Аксиньи и не такие ходят. Люди в такие передряги попадают, хоть в петлю лезь, и она им помогает. Настоящая колдунья. На всю Москву известна. Нет, я ей верю — Много содрала?
— Сто долларов. Дешевле не берет. Так я, конечно, отдала. Обещала мне, что вернется мой охламон домой, и суток не пройдет.
— А если не вернется?
— Аксинья врать не будет. Ее давно уже спалили бы, а она здесь всю жизнь живет.
— Ну раз вернется, так что плакать, иди и встречай своего прохвоста.
— Нервы уже не к черту. Устала.
Мифодий встал и пошел дальше. Гулял часа два, ел мороженое, покупал газеты, перекусил в какой-то забегаловке и вернулся домой.
Поднимаясь по лестнице, он заметил на двери второго этажа табличку. Ничего лишнего, а только имя — Аксинья.
Постояв немного, Тихий нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось долго.
Наконец заскрипели засовы, щеколды, замки, и дверь отворила ряженая цыганка лет семидесяти.
— Ты что же, Ксюша, на сто замков запираешься, а даже не спрашиваешь, кто пришел?
— А я, милок, сквозь дверь твою ауру чую. Ты же не со злом пришел, и я это знаю, вот и открыла. Говори, что надо?
— Может в дом пустишь?
Старуха посторонилась.
Квартира была точной копией той, где жил он, этажом выше. Только ладаном пахло и всякой требухой, вроде дешевого вина.
Зашли в комнату. Она оглядела гостя.
— А ты мужик хитрый. Кто-то обмануть тебя хотел, а ты обманщика перехитрил.
— Хочешь увидеть восторг на моем лице? Не увидишь. Меня удивить трудно.
— Издалече в Москву приехал?
— С края света.
— Садись, погадаю.
— Нет, бабка, я и сам наперед все знаю, а что было, лучше не вспоминать.
Приехал я сюда с миссией — помочь самому несчастному и горемычному. К тебе таких много ходит. Самого несчастного ко мне пришлешь. Я живу прямо над тобой.
Денег с него я брать не буду, так что сама облапошивай. Скажешь, что я колдун навроде тебя и помочь могу. Пару своих хитростей мне расскажи, чтобы я лохом не выглядел. Две сотни тебе за услугу. — Мифодий бросил на стол две стодолларовые купюры. — Остальное с клиента срубишь.
— Слишком ты молод и красив. Ну какой из тебя маг да волшебник?
— Предупредишь минут за десять, и я в старого звездочета превращусь. Это мои трудности. Можешь сказать, что я слепой, но ясновидящий. Не мне тебя учить людям мозги морочить.
— Хорошо, сынок, уважу. Раз ты помощь горемыке предлагаешь, то отказать в этом деле, что грех на душу взять.
— Это ты точно заметила.
Аксинья достала из стола какие-то странные карты.
— Садись. Я тебя в гадание посвящу. Хорошо сработаешь, тебе поверят. Тут важно разговорить клиента, да так, чтобы он этого не понял, а потом его слова перетасовать, как колоду, и обратно ему вернуть. Только не увлекайся, не то споткнешься.
Мифодий присел к столу, а старуха начала поднимать одну карту за другой из общей колоды.
— Прости меня, отец. Судьба мне юную девицу привела. Хороша собой, а жизнь вся в шрамах. Страшные люди ее окружают. Помоги несчастной.
— Понял, Ксюша. Мне нужно десять минут на подготовку. И не забудь, я слепой.
Грим был несложным. Он уже сотни раз преображался в слепого бородача. На всякий случай пришлось задвинуть шторы, зажечь свечи, приготовить карты и заранее открыть дверь, чтобы она не могла запомнить его рост. С кресла ему лучше не вставать. На счастье в квартире имелся домофон. Надо понимать, кому принадлежала квартира, и удивляться тут нечему. Стоит подойти к двери, и из тебя сделают решето автоматными очередями. Лучше выяснять детали, сидя в комнате.
Через пять минут телефон вновь позвонил и опять он услышал голос тетки Аксиньи.
— Она поднимается к тебе, зовут ее Виктория. Порчи на бабе, как иголок на елке. И враги у нее не мнимые, а сущие дьяволы. Запомни — их пятеро. Дерзай, дружок, такой и я не смогла бы помочь.
В дверь позвонили, Мифодий положил трубку и сел за стол. По домофону он ответил: «Заходите, открыто». И тут же подтасовал карты, сложив пять квадратов на верхний ряд.
После небольшой паузы в комнату вошла очень интересная молодая женщина.
Даже при свечах и через черные очки Тихий видел, что перед ним не та плакса, которую он встретил на скамейке, а цельная и сильная натура, от нее веяло величием, гордостью и самоуверенностью. Такое не сыграешь, таким надо быть. К тому же никто не станет выпячиваться перед слепым инвалидом.
Когда дело дошло до карт, он заметил, что забыл снять свой перстень.
Накладочка получилась, такие игрушки в алмазном фонде хранятся, а не у колдунов в покосившихся хибарах.
Мифодию было легко с ней работать. Правда, ему приходилось давить из себя чужой голос, но красотка оказалась податливой, очевидно, ее по-настоящему достали. Слабый аромат дорогих духов перебивался резким запахом спиртного. На алкоголичку она не походила, а выпила, как он решил, для храбрости. Важно то, что она ему верила, для любого актера очень важно, если ему верят. Вика рассказывала о себе, и он поймал себя на мысли, что ей в жизни тоже несладко, как и ему, и она так же одинока. Деньги ее не утешали, и здесь они были схожи.
Душевное опустошение, крах надежд и веры. Кому, как не ему, понять, каково жить сильному и умному человеку, ощущая себя ненужным и беспомощным.
Она сделала все, что он ей приказал. Пять душ, обреченных на гибель, были вписаны ее рукой и оставлены кровавые отпечатки. Может, конечно, Тихий перегнул палку, но, войдя в роль, уже не контролировал себя. Это то же самое как увидеть мишень в прицеле и отложить оружие в сторону.
Аудиенция длилась полчаса, и он получил от нее истинное наслаждение. На прощанье сказал:
— Ступай. Ты свое решение приняла. Можешь забыть обо всем. Обратной дороги нет. Теперь в дело вступают другие силы, и мы с тобой ничего изменить уже не сможем.
Вика встала и, пошатываясь, побрела к выходу.
Мифодий снял очки и долго сидел за столом, разглядывая карты с именами людей, о которых он ничего не знал. Это не люди. Отребье. Для женщины они — враги, мешающие ей жить, для него — обычные мишени, и не более того. Список большой, придется серьезно потрудиться. По складывавшимся обстоятельствам она может стать подозреваемой в каждом конкретном случае, а его обязанность избавить клиентку от любых подозрений. Задача усложнялась Он должен держать ее в поле зрения и точно знать, когда у Вики есть алиби, а когда нет.
Кандидата на первачка выбирать не приходилось. Обычный обыватель, ее начальник, показался Мифодию лучшей кандидатурой. С остальными придется работать серьезно.
Днем Тихий встретился с Багетом на Цветном бульваре. Багет, как красна девица, вновь сменил костюм. Даже в жару он ходил в пиджаке и галстуке и с неизменной улыбочкой. Мифодию этот мужик нравился тем, что умеет думать.
Правильные вопросы задавал, не скрипел зубами, как его хозяин, а холодно анализировал все, что слышал. Но людьми они оставались разными и чужими. Им и в голову не приходило узнать, как кого зовут по имени. В клане Дяди использовались только клички, так спокойнее. Никто никого не знает, а значит, не заложит. Осторожность знаменитого авторитета была известна всему криминальному сообществу.
— Быстро ты освоился, Миф, — сказал Багет, присаживаясь на скамейку. — Тебе месяц дали, а ты уже в деле. Не сидится на месте?
Тихий отдал ему карты с именами.
— Жребий мне выкинул пятерых клиентов. На двоих из них и месяца может не хватить.
— Откуда такие сложности? — спросил Багет, разглядывая странные карты, имена, написанные женским почерком, и отпечатки пальцев, сделанные кровью. — Ну ты фантазер, стрелок! Это же официальный заказ. Твоя заказчица может получить вышку за эти бумажки. Только на бомжиху она не похожа.
— Думаю, что эта бомжиха богаче многих воротил. Мне плевать на нее. Меня интересуют ее клиенты.
— Пятеро. Немало. Попробую тебе помочь.
— Это моя работа.
— Не в том смысле. Зачем тебе тратить время на лишние справки, когда мы можем выяснить некоторые детали в два счета? — Багет достал из кармана сотовый телефон и набрал номер. — Привет, дружище. Подготовь мне подробную справочку. Он назвал имена и фамилии, записанные на картах. — Отчет сбрось на свой сайт, а я на него гляну через часок. Все, что успеешь, а потом сотрешь. Договорились.
— Своя справочная служба?
— Не моя, а милицейская. Им тоже хочется кушать хлеб с маслом. Наша задача узнавать оперативную ситуацию раньше других, в том числе и тех высоких чинов, что принимают решения.
— Однако на генерале вы прокололись. Кажется, Дядя доверил тебе разобраться в этом деле.
— Связь с законниками и работа с ними — мое дело. Ты прав, мы что-то упустили. Но в операции с генералом Петровка не участвовала, иначе я знал бы об этом. Очевидно, разработку ведет ФСБ. Но цель нам пока непонятна. Тут я с тобой согласен. Но почему ею интересуется ФСБ? Вопрос неоднозначный. Если бы он финансировал чеченских сепаратистов, то понятно, а он их ненавидит, как истинный патриот. Ладно, разберемся. Ты, можно сказать, реабилитирован, а с этой пятеркой думаю, у тебя проблем не будет. Зря Дядя так с тобой поступил, я ему говорил об этом. Но с ним разговаривать, как с каменной стеной.
— Забудь об этом. Мне не внапряг помочь своей заказчице. Может, она за меня помолится, когда я отправлюсь в ад. Остальные только плюнут вслед.
— Давай глянем, что за враги у твоей бомжихи. Сейчас в Москве полно интернет-кафе и клубов, заходи, плати и пользуйся. Прогуляемся.
Они встали и неторопливо пошли по бульвару в сторону Садового кольца.
Приятно смотреть на мужчин с обаятельной внешностью и умными лицами. Как же внешность бывает обманчива! Кажется, на таких и держится цивилизация, если не знаешь, что их объединяет и какие планы вертятся в этих умных красивых головах Интернет-кафе они нашли неподалеку от Сухаревской площади. Тихо, уютно, небольшая кучка ребятишек, играющих в «стрелялки».
Багет арендовал компьютер, оплатил, и они устроились в углу зала, где большая часть машин не задействована.
— Ну посмотрим, что думают о твоих клиентах в МВД, если они вообще о них думают.
Багет очень лихо работал на компьютере, в то время как Тихий ничего не смыслил в электронной технике и видел лишь меняющиеся картинки на экране.
Природное любопытство заставляло его следить за действиями соседа и восхищаться скоростью, с которой работали его пальцы.
На все про все потребовалось не больше пяти минут, и они попали на нужный сайт.
— Информация для нас есть по всем пунктам, — с удовлетворением сказал Багет. — Будешь записывать?
— Предпочитаю все нужное хранить в голове.
— Работа без улик в кармане — дело хорошее. Тогда запоминай.
Он диктовал адреса, социальное происхождение, имена родственников, с кем проживает потенциальная жертва, место работы и прочие трафаретные данные, похожие на анкету служащего, приглашенного на секретное предприятие. Закончив скачки по верхам, они перешли к частностям.
— Тебя поджидают следующие трудности, Миф. Так называемый муж заказчицы.
Кстати, зовут ее Виктория Дмитриевна Любавская, ей двадцать семь лет, но это не мешает ей занимать должность финансового директора фирмы «Крокус». Фирма занимается металлом. Золотая жила по нынешним временам. Ее муж, Дмитрий Александрович Рогозин, руководит собственной туристической, очень преуспевающей фирмой в столице. Часто мотается по заграницам. Неудивительно, что он находится в разработке управления по экономическим преступлениям. Серьезная структура в иерархической лестнице МВД. Там шпаной не занимаются. Учти это обстоятельство.
За ее мужем идет наблюдение, и не попади сам под него. Там работают профессионалы. Учитывая, что Рогозин очень богат и старше жены на двадцать два года, в случае его гибели ее заподозрят в первую очередь. Такого допустить нельзя. Алиби здесь не поможет. Она имеет деньги и вполне способна нанять киллера.
— Что и сделала, — усмехнулся Тихий.
— Только сама об этом даже не подозревает. Можно сказать, ей повезло.
Бесплатно нанять профессионала такого уровня — это судьба. Не так уж она несчастна, все же рок идет мученице навстречу. Подкинул девочке подарок. Смотри дальше. Ее первый муж Григорий Любавский три месяца назад освободился из колонии. По идее он находится в городе Усть-Каменске в Юго-Восточной Сибири.
Если он в Москве, то найти его столь же сложно, как иголку в стоге сена.
— Зачем его искать, когда он сам ищет? Хочет отомстить нынешнему мужу бывшей жены и всем, кто мешает Вике вернуться в Сибирь.
— Отличное резюме. Из него получится отличный козел отпущения. На него можно списать все трупы. Но тут надо учитывать, что Любовский не имеет опыта профессионального снайпера. Такие типы избавляются от своих врагов в темной подворотне с помощью ножа.
— Ты не прав, Багет. Этот парень семь лет таил зло в зоне. За это время можно придумать что-нибудь и поинтереснее.
— Однако его надо оставить на закуску. Менты тоже не идиоты и вычислят его. Он должен погибнуть случайно. Попасть под трамвай или сорваться с крыши.
Дело закроют в связи с гибелью убийцы. На этом преступления кончатся, и никто не подумает, будто ошибся в своих подозрениях. Тут есть поскриптум под его фамилией. Очень любопытный. Через месяц после освобождения Любовский зарегистрировал брак с некой Орловой Ириной Владимировной. Странно. Если он женился, то зачем нужно искать старую жену и требовать ее возвращения.
— Странного тут ничего нет, — твердо заявил Тихий. — Старая увертка.
Фиктивный брак позволил ему взять фамилию жены и сменить паспорт. Для поездки в Москву такая предосторожность имеет особое значение. Он может проживать в гостинице и не бояться, что его вычислят во время розыска. Искать будут Любовского, а не Орлова.
— Резонно. Я попробую проверить гостиницы. Это несложно с моими связями.
— Только не наведи на него своих друзей с Петровки.
— Постараюсь. Среди списка, данного тебе Викой есть еще один фрукт, сидящий на крючке у ментуры. Некий доктор Маков Геннадий Акимович. Ловкий тип.
На него есть несколько заявлений за вымогательство от пациентов. Но за руку поймать не удается. Имеет свою частную практику, очень известный в городе специалист. Выступает в двух ипостасях: он же гинеколог, он же уролог. Пять лет назад привлекался к уголовной ответственности за подпольные аборты. Отделался легким испугом. Два года условно и штраф.
— Убийцу этого прохвоста даже искать не станут. У него слишком много врагов.
— Не исключено. Но смерть Викиной подруги может наделать шума. Одинокая баба, не имеющая врагов, а подруга только одна. Сама Вика. Как объяснить ее неожиданную смерть?
Я что-нибудь придумаю. С ходу такие вещи не решаются. Ты мне здорово помог, Багет.
— Просто я считаю, что Дядя несправедлив по отношению к тебе. Таких людей ценить надо, а не отталкивать от себя. И все же скажи мне, почему ты выстрелил в подставного генерала? С твоим подходом к Работе такая оплошность выглядит очень странно.
— Ты прав. Это первая ошибка в моей практике. Заключается она в том, что я не взял с собой оптический прицел. Я и не думал о возможности подставы. В цели я не сомневался. Но стрелять без оптики сквозь густые ветви деревьев можно, только если точно уверен в том, что перед тобой нужная мишень. А я в этом не сомневался. Результат тебе известен. Я готов себя реабилитировать и не в обиде на Дядю. Хоть он и самодур, но в одном прав. Стрелок не имеет право на ошибку и оправданий быть не должно. Снайпер работает на результат, и обстоятельства не имеют значения.
— Ну что, Миф. Рад, что был тебе полезен. А теперь мне пора отвезти твои карты хозяину. Уверен, что он будет поражен способом, каким ты принял заказ.
Позвони мне после первого клиента, превращенного в покойника. Надеюсь, у меня уже будут результаты по гостиницам.
На том они и расстались.
7.
— К сожалению, нет. И не пью, и не курю. Могу добрым словом помочь. Я, видишь ли, с детства слезы терпеть не могу и сам никогда не плачу. Руку себе кусаю, когда хреново на душе. Меня так дед мой учил. В наших краях люди редко плачут. Когда грызешься за выживание, то на слезы времени не остается.
— Что мне теперь, глотку ей перегрызть?
— Кому — ей?
— Стерве той, что мужика у меня увела. А у нас ребенок пяти лет. Кобель поганый.
— Ты живешь в этом доме?
— Да нет. К тетке Аксинье ходила ворожить.
— Это дело серьезное. Только я не верю в это шарлатанство. Дурят головы людям. А за своего мужика бороться надо, а не к бабкам ходить.
— Да вы что? К тетке Аксиньи и не такие ходят. Люди в такие передряги попадают, хоть в петлю лезь, и она им помогает. Настоящая колдунья. На всю Москву известна. Нет, я ей верю — Много содрала?
— Сто долларов. Дешевле не берет. Так я, конечно, отдала. Обещала мне, что вернется мой охламон домой, и суток не пройдет.
— А если не вернется?
— Аксинья врать не будет. Ее давно уже спалили бы, а она здесь всю жизнь живет.
— Ну раз вернется, так что плакать, иди и встречай своего прохвоста.
— Нервы уже не к черту. Устала.
Мифодий встал и пошел дальше. Гулял часа два, ел мороженое, покупал газеты, перекусил в какой-то забегаловке и вернулся домой.
Поднимаясь по лестнице, он заметил на двери второго этажа табличку. Ничего лишнего, а только имя — Аксинья.
Постояв немного, Тихий нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось долго.
Наконец заскрипели засовы, щеколды, замки, и дверь отворила ряженая цыганка лет семидесяти.
— Ты что же, Ксюша, на сто замков запираешься, а даже не спрашиваешь, кто пришел?
— А я, милок, сквозь дверь твою ауру чую. Ты же не со злом пришел, и я это знаю, вот и открыла. Говори, что надо?
— Может в дом пустишь?
Старуха посторонилась.
Квартира была точной копией той, где жил он, этажом выше. Только ладаном пахло и всякой требухой, вроде дешевого вина.
Зашли в комнату. Она оглядела гостя.
— А ты мужик хитрый. Кто-то обмануть тебя хотел, а ты обманщика перехитрил.
— Хочешь увидеть восторг на моем лице? Не увидишь. Меня удивить трудно.
— Издалече в Москву приехал?
— С края света.
— Садись, погадаю.
— Нет, бабка, я и сам наперед все знаю, а что было, лучше не вспоминать.
Приехал я сюда с миссией — помочь самому несчастному и горемычному. К тебе таких много ходит. Самого несчастного ко мне пришлешь. Я живу прямо над тобой.
Денег с него я брать не буду, так что сама облапошивай. Скажешь, что я колдун навроде тебя и помочь могу. Пару своих хитростей мне расскажи, чтобы я лохом не выглядел. Две сотни тебе за услугу. — Мифодий бросил на стол две стодолларовые купюры. — Остальное с клиента срубишь.
— Слишком ты молод и красив. Ну какой из тебя маг да волшебник?
— Предупредишь минут за десять, и я в старого звездочета превращусь. Это мои трудности. Можешь сказать, что я слепой, но ясновидящий. Не мне тебя учить людям мозги морочить.
— Хорошо, сынок, уважу. Раз ты помощь горемыке предлагаешь, то отказать в этом деле, что грех на душу взять.
— Это ты точно заметила.
Аксинья достала из стола какие-то странные карты.
— Садись. Я тебя в гадание посвящу. Хорошо сработаешь, тебе поверят. Тут важно разговорить клиента, да так, чтобы он этого не понял, а потом его слова перетасовать, как колоду, и обратно ему вернуть. Только не увлекайся, не то споткнешься.
Мифодий присел к столу, а старуха начала поднимать одну карту за другой из общей колоды.
***
Звонок раздался на следующее утро. Он снял трубку и услышал голос старухи.— Прости меня, отец. Судьба мне юную девицу привела. Хороша собой, а жизнь вся в шрамах. Страшные люди ее окружают. Помоги несчастной.
— Понял, Ксюша. Мне нужно десять минут на подготовку. И не забудь, я слепой.
Грим был несложным. Он уже сотни раз преображался в слепого бородача. На всякий случай пришлось задвинуть шторы, зажечь свечи, приготовить карты и заранее открыть дверь, чтобы она не могла запомнить его рост. С кресла ему лучше не вставать. На счастье в квартире имелся домофон. Надо понимать, кому принадлежала квартира, и удивляться тут нечему. Стоит подойти к двери, и из тебя сделают решето автоматными очередями. Лучше выяснять детали, сидя в комнате.
Через пять минут телефон вновь позвонил и опять он услышал голос тетки Аксиньи.
— Она поднимается к тебе, зовут ее Виктория. Порчи на бабе, как иголок на елке. И враги у нее не мнимые, а сущие дьяволы. Запомни — их пятеро. Дерзай, дружок, такой и я не смогла бы помочь.
В дверь позвонили, Мифодий положил трубку и сел за стол. По домофону он ответил: «Заходите, открыто». И тут же подтасовал карты, сложив пять квадратов на верхний ряд.
После небольшой паузы в комнату вошла очень интересная молодая женщина.
Даже при свечах и через черные очки Тихий видел, что перед ним не та плакса, которую он встретил на скамейке, а цельная и сильная натура, от нее веяло величием, гордостью и самоуверенностью. Такое не сыграешь, таким надо быть. К тому же никто не станет выпячиваться перед слепым инвалидом.
Когда дело дошло до карт, он заметил, что забыл снять свой перстень.
Накладочка получилась, такие игрушки в алмазном фонде хранятся, а не у колдунов в покосившихся хибарах.
Мифодию было легко с ней работать. Правда, ему приходилось давить из себя чужой голос, но красотка оказалась податливой, очевидно, ее по-настоящему достали. Слабый аромат дорогих духов перебивался резким запахом спиртного. На алкоголичку она не походила, а выпила, как он решил, для храбрости. Важно то, что она ему верила, для любого актера очень важно, если ему верят. Вика рассказывала о себе, и он поймал себя на мысли, что ей в жизни тоже несладко, как и ему, и она так же одинока. Деньги ее не утешали, и здесь они были схожи.
Душевное опустошение, крах надежд и веры. Кому, как не ему, понять, каково жить сильному и умному человеку, ощущая себя ненужным и беспомощным.
Она сделала все, что он ей приказал. Пять душ, обреченных на гибель, были вписаны ее рукой и оставлены кровавые отпечатки. Может, конечно, Тихий перегнул палку, но, войдя в роль, уже не контролировал себя. Это то же самое как увидеть мишень в прицеле и отложить оружие в сторону.
Аудиенция длилась полчаса, и он получил от нее истинное наслаждение. На прощанье сказал:
— Ступай. Ты свое решение приняла. Можешь забыть обо всем. Обратной дороги нет. Теперь в дело вступают другие силы, и мы с тобой ничего изменить уже не сможем.
Вика встала и, пошатываясь, побрела к выходу.
Мифодий снял очки и долго сидел за столом, разглядывая карты с именами людей, о которых он ничего не знал. Это не люди. Отребье. Для женщины они — враги, мешающие ей жить, для него — обычные мишени, и не более того. Список большой, придется серьезно потрудиться. По складывавшимся обстоятельствам она может стать подозреваемой в каждом конкретном случае, а его обязанность избавить клиентку от любых подозрений. Задача усложнялась Он должен держать ее в поле зрения и точно знать, когда у Вики есть алиби, а когда нет.
Кандидата на первачка выбирать не приходилось. Обычный обыватель, ее начальник, показался Мифодию лучшей кандидатурой. С остальными придется работать серьезно.
Днем Тихий встретился с Багетом на Цветном бульваре. Багет, как красна девица, вновь сменил костюм. Даже в жару он ходил в пиджаке и галстуке и с неизменной улыбочкой. Мифодию этот мужик нравился тем, что умеет думать.
Правильные вопросы задавал, не скрипел зубами, как его хозяин, а холодно анализировал все, что слышал. Но людьми они оставались разными и чужими. Им и в голову не приходило узнать, как кого зовут по имени. В клане Дяди использовались только клички, так спокойнее. Никто никого не знает, а значит, не заложит. Осторожность знаменитого авторитета была известна всему криминальному сообществу.
— Быстро ты освоился, Миф, — сказал Багет, присаживаясь на скамейку. — Тебе месяц дали, а ты уже в деле. Не сидится на месте?
Тихий отдал ему карты с именами.
— Жребий мне выкинул пятерых клиентов. На двоих из них и месяца может не хватить.
— Откуда такие сложности? — спросил Багет, разглядывая странные карты, имена, написанные женским почерком, и отпечатки пальцев, сделанные кровью. — Ну ты фантазер, стрелок! Это же официальный заказ. Твоя заказчица может получить вышку за эти бумажки. Только на бомжиху она не похожа.
— Думаю, что эта бомжиха богаче многих воротил. Мне плевать на нее. Меня интересуют ее клиенты.
— Пятеро. Немало. Попробую тебе помочь.
— Это моя работа.
— Не в том смысле. Зачем тебе тратить время на лишние справки, когда мы можем выяснить некоторые детали в два счета? — Багет достал из кармана сотовый телефон и набрал номер. — Привет, дружище. Подготовь мне подробную справочку. Он назвал имена и фамилии, записанные на картах. — Отчет сбрось на свой сайт, а я на него гляну через часок. Все, что успеешь, а потом сотрешь. Договорились.
— Своя справочная служба?
— Не моя, а милицейская. Им тоже хочется кушать хлеб с маслом. Наша задача узнавать оперативную ситуацию раньше других, в том числе и тех высоких чинов, что принимают решения.
— Однако на генерале вы прокололись. Кажется, Дядя доверил тебе разобраться в этом деле.
— Связь с законниками и работа с ними — мое дело. Ты прав, мы что-то упустили. Но в операции с генералом Петровка не участвовала, иначе я знал бы об этом. Очевидно, разработку ведет ФСБ. Но цель нам пока непонятна. Тут я с тобой согласен. Но почему ею интересуется ФСБ? Вопрос неоднозначный. Если бы он финансировал чеченских сепаратистов, то понятно, а он их ненавидит, как истинный патриот. Ладно, разберемся. Ты, можно сказать, реабилитирован, а с этой пятеркой думаю, у тебя проблем не будет. Зря Дядя так с тобой поступил, я ему говорил об этом. Но с ним разговаривать, как с каменной стеной.
— Забудь об этом. Мне не внапряг помочь своей заказчице. Может, она за меня помолится, когда я отправлюсь в ад. Остальные только плюнут вслед.
— Давай глянем, что за враги у твоей бомжихи. Сейчас в Москве полно интернет-кафе и клубов, заходи, плати и пользуйся. Прогуляемся.
Они встали и неторопливо пошли по бульвару в сторону Садового кольца.
Приятно смотреть на мужчин с обаятельной внешностью и умными лицами. Как же внешность бывает обманчива! Кажется, на таких и держится цивилизация, если не знаешь, что их объединяет и какие планы вертятся в этих умных красивых головах Интернет-кафе они нашли неподалеку от Сухаревской площади. Тихо, уютно, небольшая кучка ребятишек, играющих в «стрелялки».
Багет арендовал компьютер, оплатил, и они устроились в углу зала, где большая часть машин не задействована.
— Ну посмотрим, что думают о твоих клиентах в МВД, если они вообще о них думают.
Багет очень лихо работал на компьютере, в то время как Тихий ничего не смыслил в электронной технике и видел лишь меняющиеся картинки на экране.
Природное любопытство заставляло его следить за действиями соседа и восхищаться скоростью, с которой работали его пальцы.
На все про все потребовалось не больше пяти минут, и они попали на нужный сайт.
— Информация для нас есть по всем пунктам, — с удовлетворением сказал Багет. — Будешь записывать?
— Предпочитаю все нужное хранить в голове.
— Работа без улик в кармане — дело хорошее. Тогда запоминай.
Он диктовал адреса, социальное происхождение, имена родственников, с кем проживает потенциальная жертва, место работы и прочие трафаретные данные, похожие на анкету служащего, приглашенного на секретное предприятие. Закончив скачки по верхам, они перешли к частностям.
— Тебя поджидают следующие трудности, Миф. Так называемый муж заказчицы.
Кстати, зовут ее Виктория Дмитриевна Любавская, ей двадцать семь лет, но это не мешает ей занимать должность финансового директора фирмы «Крокус». Фирма занимается металлом. Золотая жила по нынешним временам. Ее муж, Дмитрий Александрович Рогозин, руководит собственной туристической, очень преуспевающей фирмой в столице. Часто мотается по заграницам. Неудивительно, что он находится в разработке управления по экономическим преступлениям. Серьезная структура в иерархической лестнице МВД. Там шпаной не занимаются. Учти это обстоятельство.
За ее мужем идет наблюдение, и не попади сам под него. Там работают профессионалы. Учитывая, что Рогозин очень богат и старше жены на двадцать два года, в случае его гибели ее заподозрят в первую очередь. Такого допустить нельзя. Алиби здесь не поможет. Она имеет деньги и вполне способна нанять киллера.
— Что и сделала, — усмехнулся Тихий.
— Только сама об этом даже не подозревает. Можно сказать, ей повезло.
Бесплатно нанять профессионала такого уровня — это судьба. Не так уж она несчастна, все же рок идет мученице навстречу. Подкинул девочке подарок. Смотри дальше. Ее первый муж Григорий Любавский три месяца назад освободился из колонии. По идее он находится в городе Усть-Каменске в Юго-Восточной Сибири.
Если он в Москве, то найти его столь же сложно, как иголку в стоге сена.
— Зачем его искать, когда он сам ищет? Хочет отомстить нынешнему мужу бывшей жены и всем, кто мешает Вике вернуться в Сибирь.
— Отличное резюме. Из него получится отличный козел отпущения. На него можно списать все трупы. Но тут надо учитывать, что Любовский не имеет опыта профессионального снайпера. Такие типы избавляются от своих врагов в темной подворотне с помощью ножа.
— Ты не прав, Багет. Этот парень семь лет таил зло в зоне. За это время можно придумать что-нибудь и поинтереснее.
— Однако его надо оставить на закуску. Менты тоже не идиоты и вычислят его. Он должен погибнуть случайно. Попасть под трамвай или сорваться с крыши.
Дело закроют в связи с гибелью убийцы. На этом преступления кончатся, и никто не подумает, будто ошибся в своих подозрениях. Тут есть поскриптум под его фамилией. Очень любопытный. Через месяц после освобождения Любовский зарегистрировал брак с некой Орловой Ириной Владимировной. Странно. Если он женился, то зачем нужно искать старую жену и требовать ее возвращения.
— Странного тут ничего нет, — твердо заявил Тихий. — Старая увертка.
Фиктивный брак позволил ему взять фамилию жены и сменить паспорт. Для поездки в Москву такая предосторожность имеет особое значение. Он может проживать в гостинице и не бояться, что его вычислят во время розыска. Искать будут Любовского, а не Орлова.
— Резонно. Я попробую проверить гостиницы. Это несложно с моими связями.
— Только не наведи на него своих друзей с Петровки.
— Постараюсь. Среди списка, данного тебе Викой есть еще один фрукт, сидящий на крючке у ментуры. Некий доктор Маков Геннадий Акимович. Ловкий тип.
На него есть несколько заявлений за вымогательство от пациентов. Но за руку поймать не удается. Имеет свою частную практику, очень известный в городе специалист. Выступает в двух ипостасях: он же гинеколог, он же уролог. Пять лет назад привлекался к уголовной ответственности за подпольные аборты. Отделался легким испугом. Два года условно и штраф.
— Убийцу этого прохвоста даже искать не станут. У него слишком много врагов.
— Не исключено. Но смерть Викиной подруги может наделать шума. Одинокая баба, не имеющая врагов, а подруга только одна. Сама Вика. Как объяснить ее неожиданную смерть?
Я что-нибудь придумаю. С ходу такие вещи не решаются. Ты мне здорово помог, Багет.
— Просто я считаю, что Дядя несправедлив по отношению к тебе. Таких людей ценить надо, а не отталкивать от себя. И все же скажи мне, почему ты выстрелил в подставного генерала? С твоим подходом к Работе такая оплошность выглядит очень странно.
— Ты прав. Это первая ошибка в моей практике. Заключается она в том, что я не взял с собой оптический прицел. Я и не думал о возможности подставы. В цели я не сомневался. Но стрелять без оптики сквозь густые ветви деревьев можно, только если точно уверен в том, что перед тобой нужная мишень. А я в этом не сомневался. Результат тебе известен. Я готов себя реабилитировать и не в обиде на Дядю. Хоть он и самодур, но в одном прав. Стрелок не имеет право на ошибку и оправданий быть не должно. Снайпер работает на результат, и обстоятельства не имеют значения.
— Ну что, Миф. Рад, что был тебе полезен. А теперь мне пора отвезти твои карты хозяину. Уверен, что он будет поражен способом, каким ты принял заказ.
Позвони мне после первого клиента, превращенного в покойника. Надеюсь, у меня уже будут результаты по гостиницам.
На том они и расстались.
7.
Начальник Виктории Любовской жил в хорошем доме в пятикомнатной квартире с балконом и лоджией. Соседний балкон находился рядом метрах в двух, но квартира соседей находилась в другом подъезде. Все эти подробности он узнал не за пять минут, а в течение двух часов. Тихий всегда правильно оценивал обстановку, видел больше остальных и быстро набрасывал план действий. Не всегда он применялся, главное начать, заставить мозг включиться в работу, можно прикинуть совершенно бредовую идею и, анализируя ее, перескочить на следующую ступень.
Важно не потакать самому себе, а, наоборот, ставить подножки, выискивать слабые места и отбрасывать непригодные варианты, как мусор. Как говаривал один крупный режиссер на Свердловской киностудии, где одно время Тихий подрабатывал каскадером: «Я не против экспромтов, мои дорогие, но если они хорошо отрепетированы». Парадоксальная теория, но молодому каскадеру она понравилась.
В некоторых случаях Тихий позволял себе рисковать, но только на подготовительном этапе. К тому же он верил в свою интуицию, ни разу не подводившую его. Для начала он решил навестить жену господина Уткина. Причину нашел подходящую и даже не стал использовать грим.
Поднявшись на восьмой этаж на лифте, он столкнулся с ней лоб в лоб. Не повезло. Дамочка куда-то уходила. Пришлось уступить ей место в лифте и бегом лететь вниз. Он шел за ней следом, и госпожа Уткина привела его в парикмахерскую. Когда ее усадили в кресло и начали мыть голову, он понял, что это надолго. Тихий позвонил на работу самому Уткину. Секретарша ответила, что у директора совещание и он освободится не скоро.
Обследовал Тихий квартиру в отсутствии хозяев, используя набор отмычек.
Паркет сверкал, чистота идеальная. Пришлось снять ботинки и разгуливать в носках. Жили Уткины в роскоши. Странно, что они не поставили квартиру на сигнализацию. Больше всего Тихого интересовали не золотые побрякушки и не деньги, а шкатулка с документами. Теперь он знал о семье все, и даже адрес дачи — документы на дом и участок лежали рядом с книгами. Дача — неплохой вариант. Но он отставил ее на второй план, когда увидел на балконе пепельницу, полную окурков. В комнатах пепельниц не нашлось. Жена у хозяина бьша чистюлей и, возможно, аллергиком или астматиком, так как ни ковров, ни животных в доме не имелось. В кармане мужского плаща, висящего в передней, лежали сигареты и зажигалка. План начал приобретать определенные черты.
Тихий ушел, как и подобает его фамилии, не забыв закрыть за собой дверь.
Квартиры с левой стороны не было, а значит, соседний балкон принадлежит людям, живущим в другом подъезде.
Во дворе стояло много машин, в основном иномарки. Здесь обитали люди состоятельные. Старый сталинский двенадцатиэтажный дом с четырехметровыми потолками подвергли серьезной реставрации и евроремонту, после чего квартиры продавали за внушительные деньги. Это не справка из жилконторы, это выводы человека со стороны. Мифодий любил анализировать и делать выводы.
Он зашел в соседний подъезд и поднялся на восьмой этаж. Определить квартиру с балконом, расположенную через стенку от четы Уткиных, ничего не стоило. Он смело нажал копку звонка.
Дверь ему открыла невзрачная женщина лет пятидесяти в фартуке и в косынке, стянутой на голове так, что проглядывали все ее изъяны и неровности.
— Извините. Это ваш «мерседес» перегородил въезд на аллею? Мне назвали эту квартиру.
— Вас обманули, молодой человек. Хозяева живут на даче, а я приходящая домработница и на «мерседесе» не катаюсь.
— Нет вопросов, извините. Тогда уж заодно, не дадите ли мне глоток воды?
— Дам. Только стой здесь, не топчи, я полы мыла.
Пока она ходила за водой, он просунул голову в дверь и окинул переднюю взглядом. И здесь сигнализация отсутствовала. Беспечный народ, а потом ахают и охают, лишившись нажитого добра.
Выпив воды, он еще раз извинился и ушел.
Полтора часа он сидел на лавочке во дворе и наблюдал за подъездом.
Наконец-то домработница вышла с сумкой, набитой тряпками. Рабочая одежда, решил Тихий, значит, приходящая, не соврала.
Еще через полчаса пришла жена Уткина, а следом и сам «объект» подъехал на шикарном «вольво».
Мифодий не был уверен, что все получится именно сегодня, но он ничего не терял, кроме свободного времени, и решил примериться.
В центре города наемник Вики посетил более пяти магазинов со странными товарами, а точнее, «секс-шопы». Трудно понять, что могло интересовать убийцу в таких магазинах.
В одном из них он нашел, что искал. Продавщица, молоденькая куколка, умела делать равнодушное лицо перед покупателями, чтобы не смущать, когда они просят показать тот или иной товар, соответствующий названию магазина. Тихий попросил девушку показать плетеный хлыст. Ему показали несколько. Он выбрал самый длинный с гибкой ручкой из хорошей мягкой кожи.
Удовольствие для садомазахистов стоило не дешево. Пришлось раскошелиться.
Странно, что не существует магазинов для рэкетиров, где торгуют раскаленными утюгами и щипцами для выдергивания зубов.
В десять часов вечера Тихий благополучно проник в квартиру соседей Уткиных. Вновь пришлось оставлять ботинки на коврике в передней.
Разгуливать он не стал, а отправился на балкон. На улице зажглись фонари.
Он положил купленную по дороге пачку сигарет на широкие каменные перила балкона и встал с краю, ближе к балкону Уткиных.
В квартире Уткиных шел скандал. Дверь балкона была открытой, и он отчетливо слышал, как буйствовала жена высокого начальника.
— Ты мне лапшу на уши не вешай. Я все уже знаю. Эта стерва тебе рожу расцарапала. Так тебе и надо, кобель несчастный. Ну ладно она свое получит, я постараюсь. Так ты еще баб на дачу возишь!
— О чем ты говоришь, Лида! Совсем свихнулась.
— Это ты свихнулся. Видите ли, у него рыбалка. Рыбак заядлый. Я звонила Никифорову, телефон в твоей записной книжке нашла. Так он мне сказал, что ты удочку от весла не отличишь. Дня по три с бабами по перинам кувыркается, а потом едет на рынок, покупает рыбы и возвращается героем. Седина в бороду, бес в ребро…
Мифодий выслушивал все подробности их интимной жизни, которой давно не было, так как муж все свои силы отдавал другим женщинам, а жена, заботящаяся о нем, ничего взамен не получала. Потом пошли слезы, панихида о загубленной молодости и карьере, перечисление всех любовниц мужа, о которых она знала, разумеется. Тут были и горничные из гостиницы в Сочи, где они отдыхали, официантки и даже одна проводница в поезде. Покончив с курортными романами, вернулись в Москву, и песня продолжилась.
Тихий удивлялся, как он может столько терпеть.
Наконец в первом часу ночи на балкон вышел суперсексуальный плейбой Москвы Савелий Уткин. Поджидавшего его палача постигло разочарование. Он даже растерялся. Человек среднего роста, толстячок, внешне похожий на сморчка. Да, любовь зла! Либо бабы свихнулись от одиночества.
Но, скорее всего, деньги. Деньги нужны всем; а женскую гордыню и честь на обложку не выставишь. Из двух зол…
— Слыхали, да? — спросил Уткин, увидев Мифодия на соседнем балконе. — А потом еще удивляются. Тут куда угодно сбежишь сломя голову. Ну как, скажите мне, язык может столько работать без передышки? А сколько мусора в башке пятьдесят пятого размера. Она же Жириновского за пояс заткнет и рта ему открыть не даст. Надо ее в Думу протолкнуть. Пусть там воюет.
— Через год в страну придет матриархат. Лучше не надо. Киньте мне спички, зажигалку потерял.
Мифодий достал из пачки сигарету и сунул в рот. Уткин подошел к краю балкона и бросил спички. В ту же секунду в воздухе просвистел бич хлыста.
Плетеная кожаная змейка обвила шею Уткина в несколько спиралей. Поруганный муж ничего не успел понять. Сигарета выпала у него изо рта, и он с ужасом взглянул на яркие звезды в небе.
Убийца резко рванул на себя хлыст, и Уткин как паровозик на веревочке потянулся вперед, перевалился через парапет и полетел вниз. Когда хлыст натянулся, смертник на секунду замер в воздухе, задержанный сильной рукой с хлыстом. Его закрутило вокруг собственной оси, плетка начала разматываться с шеи, и, когда высвободилась, тело полетело вниз. Несколько секунд — и человек в пижаме проломил крышу стоявшему под окнами «опелю». Одновременно сработали сигнализации нескольких автомобилей. Двор взвыл от сумасшедшего рева, подняв на ноги едва заснувших соседей.
Тихий убрал хлыст за пояс, закрыл балконную Дверь на щеколду, надел обувь и покинул чужую квартиру.
Вниз он спустился пешком и был уже не первым, кто повыбегал из дома.
Вокруг изуродованной машины собирались люди. Труп провалился так глу боко, что его не сразу заметили.
Важно не потакать самому себе, а, наоборот, ставить подножки, выискивать слабые места и отбрасывать непригодные варианты, как мусор. Как говаривал один крупный режиссер на Свердловской киностудии, где одно время Тихий подрабатывал каскадером: «Я не против экспромтов, мои дорогие, но если они хорошо отрепетированы». Парадоксальная теория, но молодому каскадеру она понравилась.
В некоторых случаях Тихий позволял себе рисковать, но только на подготовительном этапе. К тому же он верил в свою интуицию, ни разу не подводившую его. Для начала он решил навестить жену господина Уткина. Причину нашел подходящую и даже не стал использовать грим.
Поднявшись на восьмой этаж на лифте, он столкнулся с ней лоб в лоб. Не повезло. Дамочка куда-то уходила. Пришлось уступить ей место в лифте и бегом лететь вниз. Он шел за ней следом, и госпожа Уткина привела его в парикмахерскую. Когда ее усадили в кресло и начали мыть голову, он понял, что это надолго. Тихий позвонил на работу самому Уткину. Секретарша ответила, что у директора совещание и он освободится не скоро.
Обследовал Тихий квартиру в отсутствии хозяев, используя набор отмычек.
Паркет сверкал, чистота идеальная. Пришлось снять ботинки и разгуливать в носках. Жили Уткины в роскоши. Странно, что они не поставили квартиру на сигнализацию. Больше всего Тихого интересовали не золотые побрякушки и не деньги, а шкатулка с документами. Теперь он знал о семье все, и даже адрес дачи — документы на дом и участок лежали рядом с книгами. Дача — неплохой вариант. Но он отставил ее на второй план, когда увидел на балконе пепельницу, полную окурков. В комнатах пепельниц не нашлось. Жена у хозяина бьша чистюлей и, возможно, аллергиком или астматиком, так как ни ковров, ни животных в доме не имелось. В кармане мужского плаща, висящего в передней, лежали сигареты и зажигалка. План начал приобретать определенные черты.
Тихий ушел, как и подобает его фамилии, не забыв закрыть за собой дверь.
Квартиры с левой стороны не было, а значит, соседний балкон принадлежит людям, живущим в другом подъезде.
Во дворе стояло много машин, в основном иномарки. Здесь обитали люди состоятельные. Старый сталинский двенадцатиэтажный дом с четырехметровыми потолками подвергли серьезной реставрации и евроремонту, после чего квартиры продавали за внушительные деньги. Это не справка из жилконторы, это выводы человека со стороны. Мифодий любил анализировать и делать выводы.
Он зашел в соседний подъезд и поднялся на восьмой этаж. Определить квартиру с балконом, расположенную через стенку от четы Уткиных, ничего не стоило. Он смело нажал копку звонка.
Дверь ему открыла невзрачная женщина лет пятидесяти в фартуке и в косынке, стянутой на голове так, что проглядывали все ее изъяны и неровности.
— Извините. Это ваш «мерседес» перегородил въезд на аллею? Мне назвали эту квартиру.
— Вас обманули, молодой человек. Хозяева живут на даче, а я приходящая домработница и на «мерседесе» не катаюсь.
— Нет вопросов, извините. Тогда уж заодно, не дадите ли мне глоток воды?
— Дам. Только стой здесь, не топчи, я полы мыла.
Пока она ходила за водой, он просунул голову в дверь и окинул переднюю взглядом. И здесь сигнализация отсутствовала. Беспечный народ, а потом ахают и охают, лишившись нажитого добра.
Выпив воды, он еще раз извинился и ушел.
Полтора часа он сидел на лавочке во дворе и наблюдал за подъездом.
Наконец-то домработница вышла с сумкой, набитой тряпками. Рабочая одежда, решил Тихий, значит, приходящая, не соврала.
Еще через полчаса пришла жена Уткина, а следом и сам «объект» подъехал на шикарном «вольво».
Мифодий не был уверен, что все получится именно сегодня, но он ничего не терял, кроме свободного времени, и решил примериться.
В центре города наемник Вики посетил более пяти магазинов со странными товарами, а точнее, «секс-шопы». Трудно понять, что могло интересовать убийцу в таких магазинах.
В одном из них он нашел, что искал. Продавщица, молоденькая куколка, умела делать равнодушное лицо перед покупателями, чтобы не смущать, когда они просят показать тот или иной товар, соответствующий названию магазина. Тихий попросил девушку показать плетеный хлыст. Ему показали несколько. Он выбрал самый длинный с гибкой ручкой из хорошей мягкой кожи.
Удовольствие для садомазахистов стоило не дешево. Пришлось раскошелиться.
Странно, что не существует магазинов для рэкетиров, где торгуют раскаленными утюгами и щипцами для выдергивания зубов.
В десять часов вечера Тихий благополучно проник в квартиру соседей Уткиных. Вновь пришлось оставлять ботинки на коврике в передней.
Разгуливать он не стал, а отправился на балкон. На улице зажглись фонари.
Он положил купленную по дороге пачку сигарет на широкие каменные перила балкона и встал с краю, ближе к балкону Уткиных.
В квартире Уткиных шел скандал. Дверь балкона была открытой, и он отчетливо слышал, как буйствовала жена высокого начальника.
— Ты мне лапшу на уши не вешай. Я все уже знаю. Эта стерва тебе рожу расцарапала. Так тебе и надо, кобель несчастный. Ну ладно она свое получит, я постараюсь. Так ты еще баб на дачу возишь!
— О чем ты говоришь, Лида! Совсем свихнулась.
— Это ты свихнулся. Видите ли, у него рыбалка. Рыбак заядлый. Я звонила Никифорову, телефон в твоей записной книжке нашла. Так он мне сказал, что ты удочку от весла не отличишь. Дня по три с бабами по перинам кувыркается, а потом едет на рынок, покупает рыбы и возвращается героем. Седина в бороду, бес в ребро…
Мифодий выслушивал все подробности их интимной жизни, которой давно не было, так как муж все свои силы отдавал другим женщинам, а жена, заботящаяся о нем, ничего взамен не получала. Потом пошли слезы, панихида о загубленной молодости и карьере, перечисление всех любовниц мужа, о которых она знала, разумеется. Тут были и горничные из гостиницы в Сочи, где они отдыхали, официантки и даже одна проводница в поезде. Покончив с курортными романами, вернулись в Москву, и песня продолжилась.
Тихий удивлялся, как он может столько терпеть.
Наконец в первом часу ночи на балкон вышел суперсексуальный плейбой Москвы Савелий Уткин. Поджидавшего его палача постигло разочарование. Он даже растерялся. Человек среднего роста, толстячок, внешне похожий на сморчка. Да, любовь зла! Либо бабы свихнулись от одиночества.
Но, скорее всего, деньги. Деньги нужны всем; а женскую гордыню и честь на обложку не выставишь. Из двух зол…
— Слыхали, да? — спросил Уткин, увидев Мифодия на соседнем балконе. — А потом еще удивляются. Тут куда угодно сбежишь сломя голову. Ну как, скажите мне, язык может столько работать без передышки? А сколько мусора в башке пятьдесят пятого размера. Она же Жириновского за пояс заткнет и рта ему открыть не даст. Надо ее в Думу протолкнуть. Пусть там воюет.
— Через год в страну придет матриархат. Лучше не надо. Киньте мне спички, зажигалку потерял.
Мифодий достал из пачки сигарету и сунул в рот. Уткин подошел к краю балкона и бросил спички. В ту же секунду в воздухе просвистел бич хлыста.
Плетеная кожаная змейка обвила шею Уткина в несколько спиралей. Поруганный муж ничего не успел понять. Сигарета выпала у него изо рта, и он с ужасом взглянул на яркие звезды в небе.
Убийца резко рванул на себя хлыст, и Уткин как паровозик на веревочке потянулся вперед, перевалился через парапет и полетел вниз. Когда хлыст натянулся, смертник на секунду замер в воздухе, задержанный сильной рукой с хлыстом. Его закрутило вокруг собственной оси, плетка начала разматываться с шеи, и, когда высвободилась, тело полетело вниз. Несколько секунд — и человек в пижаме проломил крышу стоявшему под окнами «опелю». Одновременно сработали сигнализации нескольких автомобилей. Двор взвыл от сумасшедшего рева, подняв на ноги едва заснувших соседей.
Тихий убрал хлыст за пояс, закрыл балконную Дверь на щеколду, надел обувь и покинул чужую квартиру.
Вниз он спустился пешком и был уже не первым, кто повыбегал из дома.
Вокруг изуродованной машины собирались люди. Труп провалился так глу боко, что его не сразу заметили.