Мартин Кэт. Ни о чем не жалея

   – Поверь мне, Кейтлин, все будет хорошо, – проговорил он. – Ты верила мне раньше и никогда в этом не раскаивалась.
   Кейт промолчала. Рэнд соблазнил ее, заставил выйти за него замуж. Он забирает ее у отца в тот момент, когда она нужна ему больше всего. Как можно ему верить?
   Но в глубине души Кейт понимала, что ей очень этого хочется.

Глава 17

   – Вы нервничаете, – ухмыльнулся Перси Фокс, глядя, как человек, бывший последние десять лет его другом и хозяином, мучается с белым широким галстуком и, наконец завязав его, начинает теребить обшлага коричневого фрака. – Но вы же знали, что рано или поздно женитесь на мисс Хармон. Вы ведь твердо намеревались ее заполучить. Вот уж не думал, что вы будете так переживать.
   – А чего ты ожидал? До того как я узнал про ребенка, женитьба не входила в мои планы. А теперь я собираюсь стать не только мужем, но и отцом. Скажи-ка, ты бы не нервничал?
   Перси рассмеялся.
   – Согласен, нервничал бы. Думаю, это естественное состояние для мужчины, собирающегося связать себя по рукам и ногам. Хочу заметить, что ваша дама тоже пребывает в растрепанных чувствах, если это вас хоть немного успокоит.
   Герцог лишь хмыкнул и продолжил завязывать галстук.
   – Давайте я вам помогу. Вы вес равно не сможете сделать это как следует. – Перси ловко завязал галстук и, отступив в сторону, полюбовался на дело рук своих. Герцог выглядел просто великолепно: темно-коричневый фрак, бежевый жилет, расшитый золотом, бежевые панталоны и ботинки с блестящими золотыми пряжками.
   – Боюсь, вы одеты чересчур шикарно, – заметил Перси. – Ходят слухи, что мисс Хармон собирается идти под венец в простой коричневой юбке.
   Рэнд презрительно фыркнул.
   – Немудрено! К счастью, мне наплевать на то, во что она будет одета, лишь бы мы поженились.
   – Капитан Батишт уже все приготовил. Думаю, он не заставит себя долго ждать.
   Смахнув с рукава своего безукоризненно сшитого фрака несуществующую соринку, герцог бросил:
   – Чем скорее, тем лучше.
   Перси взглянул на него, едва сдерживая улыбку. Хоть герцог Белдон и делает вид, что недоволен, в глубине души он наверняка испытывает облегчение. Женщина, ради которой он проделал такой далекий путь, наконец-то будет принадлежать ему.
   День свадьбы... Никогда, даже в самых безумных мечтах, Кейт и привидеться не могло ничего подобного. Не невеста, а падшая женщина, которую хитростью вынудили выйти замуж. И вынудил не кто-нибудь, а человек, от которого у нее будет ребенок.
   Стоя у палатки, Кейт смиренно дожидалась отца. Она покорилась судьбе, но чувствовала себя глубоко несчастной. На ней была хлопчатобумажная юбка, простенькая белая блузка и стоптанные коричневые ботинки. Если герцог Белдон решил взять ее в жены, пусть берет такой, какая есть!
   – Мисси Хармон! – К ней подошла Маруба, худощавая, стройная девушка с приятными чертами лица и нежной улыбкой. – Кухарка сказала, что у вас нет свадебного платья. Маруба принесла это...
   Кейт бросила взгляд на расшитую ярко-красными цветами ткань, переброшенную через смуглую руку девушки.
   – Нарядное платье у меня есть, но я бы предпочла быть одетой во что-нибудь попроще.
   – Нет, нет, мисси! Сегодня ваша свадьба. Вы должны казаться вашему жениху самой красивой. – И она протянула Кейт красный саронг, такой, в каких ходили все местные женщины. – Вы будете в этом платье такой хорошенькой. Это вам подарок от женщин.
   Кейт лихорадочно придумывала, как бы ей повежливее отказаться, но в этот момент подошел отец.
   – Почему ты еще не одета? – Он взглянул на ее рабочую одежду с явным неодобрением. – Неужели ты собралась выходить замуж в этом?
   Кейт рывком вскинула голову.
   – Если он хочет на мне жениться, придется ему взять меня в жены в том, в чем я есть.
   В бледно-голубых глазах отца блеснули слезы. Коснувшись шершавой от работы рукой щеки Кейт, он проговорил:
   – Я знаю, ты возмущена тем, как повернулось дело, но я не верю, что ты не испытываешь к нему никаких чувств. Ты ведь не из тех женщин, которые отдаются мужчине просто так, без любви.
   Кейт отвернулась. Отец прав, она любит Рэнда. Но Рэнд не любит ее, и он не имел никакого права игнорировать ее чувства.
   – Сегодня день твоей свадьбы, Кейтлин, – продолжал отец. – Это особенный день, который вы оба будете помнить всю свою жизнь. Неужели тебе будет приятно, чтобы двадцать лет спустя твой муж вспоминал, как ты выходила за него замуж одетая словно простая крестьянка? Неужели тебе самой будет приятно такой себя вспоминать?
   Кейт прикусила губу. Двадцать лет... Будет ли Рэнд помнить через столько лет день их свадьбы? Сама она, что бы ни случилось, наверняка никогда его не забудет. Она бросила взгляд на свою поношенную юбку, на выглядывающие из-под нее мыски стоптанных ботинок.
   И, обреченно вздохнув, повернулась к смуглой девушке.
   – Спасибо за подарок, Маруба. Я почту за честь нарядиться в это.
   Улыбнувшись Кейт, отчего ее белые зубы ослепительно блеснули на гладком смуглом лице, Маруба предложила:
   – Пойдемте, я помогу вам его надеть. А потом мы сорвем цветов, чтобы украсить вам волосы.
   Снять рабочую одежду и надеть яркий саронг не заняло у Кейт много времени. Интересно, что подумает Рэнд увидев ее в таком одеянии, размышляла Кейт. Понравится ли ему, что сбоку имеется разрез, в котором при ходьбе видна часть ноги, а левое плечо обнажено? Решив идти до конца, Кейт не стала надевать лайковые туфельки. Пойдет под венец босиком. Терпеливо дождавшись, когда Маруба и еще одна местная жительница приколют ей к волосам крупную пурпурно-белую орхидею, Кейт вышла из палатки.
   У входа ее уже дожидался отец. На сей раз при виде дочери он улыбнулся.
   – Ну вот, совсем другое дело. Ты выглядишь просто очаровательно, дорогая. И потом, ты все-таки добилась своего: герцог Белдон наверняка вынужден будет признать, что женится на уникальной женщине, не похожей на других. Пусть он всегда помнит об этом.
   Кейт почувствовала, как у нее больно сжалось сердце. Встав на цыпочки, она поцеловала отца в морщинистую щеку.
   – Если бы ты знал, как мне не хочется от тебя уезжать!.. Отец ласково погладил ее по руке.
   – Пора тебе улетать, моя маленькая птичка. Уже давно пора.
   Смахнув скатившуюся по щеке слезинку, Кейт прошептала:
   – Я люблю тебя, папа.
   – Я так горжусь тобой, Кейтлин. Всегда помни это. Лучшей дочери, чем ты, и желать нельзя.
   Взяв Кейт, за руку, он повел ее к беседке, стоявшей на берегу океана и украшенной по такому торжественному случаю широкими зелеными листьями и такими же орхидеями, как та, что была у Кейт в волосах.
   В беседке уже стоял Рэнд. Кейт скользнула взглядом по его высокой широкоплечей фигуре. От нее не укрылось, как по-хозяйски и одновременно оценивающе Рэнд смотрит на ее красное одеяние, обнажавшее плечо и часть ноги.
   Кейт встала с ним рядом, и Рэнд, ухмыльнувшись, заметил:
   – Не так я представлял себе свою невесту, однако это платье гораздо интереснее старой юбки и стоптанных башмаков.
   Кейт мрачно воззрилась на него. Она не забыла ни того, что он обманным путем заставил ее выйти за него замуж, ни того, почему он это сделал.
   – Я рада, что оно тебе нравится.
   – Еще как нравится, – насмешливо бросил Рэнд. – Только в другой раз надевай его не на всеобщее обозрение, а исключительно для меня одного, когда мы с тобой будем в нашей спальне.
   Кейт задохнулась от ярости. Да как он смеет приказывать ей, когда они еще не женаты?! Она открыла было рот, чтобы сказать ему, что будет одеваться так, как ей нравится, и что, выйдя за него замуж, она вовсе не стала его собственностью, но в этот момент в беседку вошел капитан.
   – Похоже, все в сборе. Ну что, готовы?
   Лучше бы он этого не спрашивал. Меньше всего Кейт была готова к тому, что сейчас должно произойти. Она обвела взглядом стоявшую полукругом маленькую группу людей: сэр Монти и отец, лорд Талмидж, рабочие и слуги. Джеффри Сент-Энтони тоже был здесь. Он стоял, стиснув зубы с такой силой, что на щеках играли желваки.
   – Можете начинать, капитан Батишт, – проговорил Рэнд мрачноватым тоном и, переведя взгляд с Кейт на Джеффри, крепко взял невесту за руку.
   – Дорогие новобрачные, – начал капитан с сильным португальским акцентом. – Мы собрались сегодня здесь, на острове...
   Дальше Кейт не слушала, пораженная внезапной мыслью.
   Боже правый, да ведь она выходит замуж за человека, который ее не любит! Человека требовательного, властного, который привык получать то, что хочет. Он узнал, что она ждет от него ребенка, и проделал путешествие длиной в тысячи миль только ради того, чтобы жениться на ней. Как он будет к ней относиться? Будет ли хранить ей верность? Вряд ли, ведь через его руки прошли сотни женщин. Как сложится ее жизнь, когда они вернутся в Англию? На все эти вопросы у Кейт не было ответа, и она непроизвольно вздрогнула.
   – ...Кейтлин Хармон, согласны ли вы выйти замуж за этого человека, Рэндалла Клейтона, герцога Белдона?
   Кейт с трудом сглотнула. Рэнд толкнул ее в бок, и она едва слышно выговорила:
   – Да.
   Потом капитан обратился с тем же вопросом к Рэнду, и он решительно ответил на него утвердительно, после чего пристально взглянул на Кейт. Ему, похоже, явно не нравилось отсутствие энтузиазма с ее стороны и ее явная жалость к Джеффри.
   Ну и пусть, злорадно подумала Кейт. Нужно было раньше об этом думать, до того как обманом вынудил ее выйти за него замуж, а потом устроил всю эту комедию с венчанием, свидетелями которой стали все участники экспедиции.
   Через несколько минут все было кончено. Капитан приказал Рэнду поцеловать новоиспеченную жену, что тот и сделал, однако было видно, что он зол на Кейт. Неужели ожидал, что после того, как она согласилась выйти за него замуж, она станет его покорной рабой? Ну так не дождется!
   – Капитан отплывает через час, – заметил Рэнд, когда собравшиеся направились есть скромный свадебный обед, приготовленный по случаю торжества. – Думаю, тебе лучше собрать вещи, чтобы быть готовой к отъезду.
   – У меня уже все собрано, но я не хочу уезжать. Ты прекрасно знаешь, что я предпочла бы остаться здесь, с отцом.
   – А вы, ваша светлость, прекрасно знаете, что этого не будет.
   Сердце Кейт больно сжалось при этом явном намеке на то, что теперь она принадлежит ему.
   – А как же Талмидж?
   Рэнд недовольно нахмурился.
   – Что Талмидж?
   – Если твои обвинения в его адрес соответствуют действительности, значит, он пойдет на все, чтобы заполучить найденные сокровища. Естественно, ты этому не веришь, но мой отец ни в чем не виноват, и ему может грозить опасность.
   Рэнд призадумался.
   – Я уже не считаю, что твой отец связан с Талмиджем. Я поговорю с ним перед отъездом, расскажу о своих подозрениях. По крайней мере, он будет предупрежден.
   – Но не могли бы мы остаться и...
   – Мы уезжаем, Кейт. Я хочу, чтобы ты вернулась в Англию, где могла бы спокойно родить моего ребенка. На данный момент это самое главное.
   Кейт не стала спорить, понимая, что отчасти Рэнд прав. Ей не хотелось рожать ребенка здесь, на острове, в примитивных условиях, без медицинской помощи. Что же касается Талмиджа, то до сих пор подозрения Рэнда так и остались подозрениями. Барон вел себя безукоризненно и не сделал ничего плохого. А до тех пор, пока его предполагаемые преступления не доказаны, нет никаких причин, по которым отцу следовало бы ему не доверять.
   Однако сокровищ было уже выкопано немало. Вполне достаточно для того, чтобы жадный, пекущийся лишь о своих интересах человек, каковым Рэнд считал Талмиджа, ими заинтересовался. Так что Кейт переживала еще и из-за этого.
   Расставание получилось душераздирающим. Кейтлин так плакала, что Рэнд чуть было не почувствовал себя виноватым. Однако не почувствовал. Кейт Хармон – Кейт Хармон Клейтон, новоиспеченная герцогиня Белдон, – уточнил он, не любит Джеффри Сент-Энтони и не обязана всю свою жизнь прислуживать отцу.
   Можно даже сказать, что он спас ее от незавидной судьбы, продолжал размышлять Рэнд. Сент-Энтони не годится в мужья такой умной, решительной и упрямой женщине, как Кейт. И что бы она ни говорила, вряд ли она была бы счастлива, до конца жизни переезжая с отцом с места на место.
   Он, Рэнд, спас ее, женился на ней, дал ее ребенку свое имя. Она должна была быть ему за это благодарна, черт подери! А она не только не выказала ему ни малейшей благодарности, но и практически не разговаривала с ним с тех пор, как они уехали с Санту-Амару. Все последние десять дней она была мрачной и замкнутой. Но больше всего Рэнда раздражало то, что он до сих пор не выполнил свой супружеский долг.
   – Опять вы пребываете в мрачном настроении, – заметил Перси, подходя к Рэнду, стоявшему у перил корабля «Быстрый», на который они сели в Дакаре. По прибытии в этот город они совершенно случайно обнаружили судно, которое в конце недели должно было отплыть в Англию. – Что, уже начались семейные проблемы?
   – Ты отлично знаешь, какие у меня проблемы. Последние десять дней я сплю в твоей каюте. Разве я этого хотел, когда женился?
   – Напомните-ка мне, почему вы не спите в одной постели вместе со своей очаровательной женой? Должно быть, причина этого настолько незначительна, что я ее даже не запомнил.
   – Я хочу дать ей время, черт подери! Пусть привыкнет к мысли о том, что я ее муж.
   – И вы считаете, что, держась от нее подальше, добьетесь этого?
   – А ты считаешь, что нет?
   – Я считаю, что если ваша жена не смогла устоять перед вашим обаянием – кстати, весьма сомнительным – в тот день, когда вы соблазнили ее в озере, то наверняка не сможет сделать этого и сейчас.
   Рэнд воззрился на друга, явственно припомнив день, когда Кейт с готовностью отдалась ему в озере. Если он смог соблазнить ее тогда, быть может, у него получится и сейчас? Лицо его разгладилось, на губах заиграла легкая улыбка.
   – О Господи, Перси, по-моему, ты прав. Довольно эта девчонка вела себя как заблагорассудится. У нее теперь есть муж, о котором она должна думать прежде всего. Придется ей привыкать к этой мысли.
   – Совершенно верно, – согласился Перси. Рэнд снова повернулся лицом к перилам, устремив взгляд вдаль, к горизонту. До вечера еще масса времени. Какой же он идиот! Целых десять дней держался от Кейт на расстоянии, вместо того чтобы наслаждаться ее восхитительным телом. Теперь, когда Рэнд принял решение, ему хотелось ворваться к Кейт в каюту, швырнуть ее на кровать и заняться с ней безудержной любовью.
   Конечно, он этого не сделает. Он дождется ужина, потом подождет, пока она ляжет спать, и отправится к ней, как должен был сделать уже давным-давно, еще в первую, так и не состоявшуюся брачную ночь на борту «Мороту». Рэнд бросил взгляд в сторону лестницы, ведущей в каюту Кейт. Он подождет, еще раз сказал он себе.
   Но как только солнце скрылось за горизонтом и на корабль спустилась тьма, он поймал себя на том, что направляется к каюте Кейтлин.
   Десять дней, мрачно подумала Кейт. Десять дней прошло, а Рэнд так и не пришел к ней. Она была уверена, что он в первую же ночь явится к ней и заявит о своих супружеских правах, и приготовилась дать ему отпор. Но ничего подобного не произошло. Каждую ночь Кейт ворочалась в постели, ожидая появления Рэнда, а он так и не пришел. Она не раз задавала себе вопрос, как он будет к ней относиться теперь, когда она стала его женой. Но ей и в голову не могло прийти, что он просто не станет обращать на нее внимания.
   Кейт выглянула в иллюминатор. Ничего стоящего внимания. Бесконечное море да увенчанные белыми барашками волны. Солнце только что село. Скоро нужно будет переодеваться к ужину в одно из приличных платьев, которые она привезла с собой из Англии. Рэнд зайдет за ней, как делал это каждый вечер, отведет в столовую, где уже будут сидеть капитан и пассажиры, а потом заведет вежливый разговор на абсолютно не интересующие ее темы.
   Он никогда не говорил с ней ни об отце, ни о Талмидже, ни о ребенке, ни об их женитьбе, ни о будущем и ни разу не упоминал дни, проведенные ими на Санту-Амару.
   Похоже, он избегал разговаривать на темы, которые могли бы ее расстроить.
   Что ж, он добился своего. Она не была расстроена, но ей было ужасно скучно. Ей и в голову не могло прийти, что быть замужем за Рэндом Клейтоном будет так скучно.
   Вздохнув, Кейт взяла вышивание, валявшееся на койке, и принялась наносить на ткань мелкие стежки. Ей не слишком нравилась эта работа, но переодеваться к ужину было еще слишком рано, а читать ей уже до смерти надоело.
   Она снова выглянула в иллюминатор. Солнце уже почти село, и на море спустилась мгла. Лишь далекая кромка горизонта была окрашена светлой дымкой. Несколько секунд спустя в коридоре раздались шаги. Они все приближались, и наконец дверь без стука отворилась, и в каюту ворвался Рэнд.
   Кейт крепче сжала пальцы и с ненужной силой вонзила в ткань иголку.
   – Рановато для ужина. Чего ты хочешь? – Рэнд плотно сжал губы.
   – Чего я хочу? – повторил он, и на щеках его заиграли желваки. – И ты еще спрашиваешь, чего я хочу?!
   Он стоял, слегка расставив ноги. Руки его непроизвольно то сжимались в кулаки, то разжимались, а глаза, доселе безразличные, горели яростным желанием, как тогда, на Санту-Амару. Кейт почувствовала, как сердце ее учащенно забилось.
   – Последние десять дней я держался от тебя на расстоянии, – проговорил Рэнд. – Решил дать тебе время привыкнуть к мысли, что мы с тобой муж и жена. Но, похоже, этого так и не произошло.
   Кейтлин испуганно опустилась на койку, видя, что Рэнд решительно направляется к ней. Выдернув из ее рук вышивание, он рывком поставил ее на ноги и притянул к себе.
   – Ты моя жена! – рявкнул он. – Пора тебе это понять! И, не дав Кейт слова сказать, прильнул к ее губам страстным поцелуем.
   Кейт оторопела. На секунду у нее мелькнула мысль вырваться из его объятий. Да, он ее муж, но это не дает ему права врываться к ней и чего-то требовать!
   Но внезапно ее как громом поразило. Она хочет, чтобы Рэнд занимался с ней любовью. Зажав ее лицо между ладоней, Рэнд поцеловал ее еще крепче, и с губ Кейт сорвался слабый стон. Губы ее приоткрылись, и его горячий язык скользнул в ее рот. Ощущение было настолько сладостным, что Рэнд застонал.
   Чувствуя, что у нее дрожат руки, Кейт принялась снимать с Рэнда сюртук. Покончив с этим, расстегнула жилет, ощущая под своими руками игру упругих мышц. Отшвырнув жилет в сторону, она принялась стаскивать с Рэнда белую льняную рубашку, а когда и с этим было покончено, прильнула губами к обнаженной груди мужа.
   – Кейти... О Господи... Как же я по тебе соскучился, – прошептал Рэнд.
   Запрокинув Кейт голову, он вновь прильнул к ее губам. Его рука потянулась к пуговицам на блузке, он расстегнул их, потом развязал ткань, поддерживающую груди, а когда они очутились на свободе, с вожделением обхватил их.
   Чувствуя, что ее захлестывает желание, Кейт принялась лихорадочно расстегивать пуговицы на брюках Рэнда и, на секунду коснувшись рукой восставшей плоти, услышала, как Рэнд тихонько ахнул. Он придвинулся к ней, и его восставший жезл, упругий и горячий, оказался в ее руке.
   Она сжала его пальцами, потом провела по нему рукой и услышала, как Рэнд застонал.
   Они оба были уже обнажены до пояса и прерывисто дышали. Опустив Кейт на койку, Рэнд задрал ей юбки и, устроившись у нее между ног, принялся покрывать поцелуями ее груди. Кейт почувствовала теплоту его дыхания, потом его влажные губы спустились ниже, заскользили по округлому животу и, наконец, нежно прильнули к средоточию ее страсти.
   Кейт ахнула. Тело словно обдало жаром. Желание – страстное, безудержное – поднялось в ней. А Рэнд продолжил свой пьянящий натиск, искусно лаская Кейт языком и руками. Тело Кейт выгнулось дугой. Она вцепилась руками в темно-каштановые вьющиеся волосы Рэнда и глухо застонала. А через несколько секунд она уже содрогалась в яростном экстазе, шепча его имя.
   Не мешкая ни секунды, Рэнд приподнялся и с силой вошел в нее, заполнив ее до отказа толстой, тяжелой плотью. Замерев на несколько секунд в наслаждении обладания, он принялся затем двигаться взад-вперед, сначала медленно, потом все ускоряя темп, вонзаясь в Кейт все глубже, все сильнее. Снова и снова он входил в нее, словно никак не мог ею насытиться.
   И вскоре Кейт почувствовала, как ее вновь уносит сладостная волна.
   – Кейти... – как сквозь сон, донесся до нее стон Рэнда, и вот уже он, достигнув вершины наслаждения, выгнулся всем телом, после чего, обессиленный, рухнул Кейт на грудь.
   Наконец, немного отдышавшись, он нежно поцеловал Кейт в последний раз и улегся рядом, притянув ее к себе.
   Некоторое время они молча лежали, прислушиваясь к потрескиванию деревянной обшивки, наслаждаясь мерным покачиванием корабля, который плыл все дальше и дальше, рассекая волны.
   Кейт улыбнулась и, уткнувшись Рэнду в плечо, проговорила:
   – Я начинаю думать, что тебе давно пора было это сделать.
   Рэнд усмехнулся:
   – Теперь я и сам это понимаю. – Протянув руку, он коснулся ее щеки. – Я не собирался силой заставлять тебя выходить за меня замуж, Кейт. Я надеялся, что ты сама придешь ко мне, расскажешь о ребенке.
   – Я хотела это сделать. Несколько раз порывалась, но что-то меня останавливало.
   – Сейчас это уже не важно. Мы женаты, а для ребенка только это имеет значение.
   «Для ребенка»... Кейт уже давно поняла, что для Рэнда только ребенок имеет значение, но ей все равно больно было это слышать.
   – Учитывая то, что только что произошло... – Рэнд улыбнулся несколько самодовольной улыбкой, – как ты думаешь, может быть, нам заключить перемирие? По-моему, не так давно нам удалось это сделать весьма успешно.
   Перемирие... Что ж, нужно соглашаться, решила Кейт. Они женаты, и, по правде говоря, у нее нет другого выхода. И все-таки ей было больно оттого, что он ее не любит, что, если бы не ребенок, они бы никогда не поженились.
   Сколько же у них до сих пор не решенных проблем! Что будет, когда они приедут в Лондон? Как сложится ее дальнейшая жизнь?
   Хорошо бы заглянуть в будущее, мелькнула в голове у Кейт мысль.
   И в то же время она была очень рада, что не может этого сделать.
   Они провели в море чуть больше месяца. После того вечера, когда они впервые занимались на борту корабля любовью, Рэнд перебрался в каюту Кейт, и, как она и подозревала, путешествие из нудного превратилось в необыкновенно захватывающее. И причиной тому был Рэнд.
   Мало-помалу они начали говорить все более откровенно и на самые разнообразные темы. Самое главное место в их разговорах занимал еще не родившийся ребенок. Кейт с Рэндом спорили о том, как они его назовут, прикидывали, как обставят детскую, которую Рэнд собирался устроить в Белдон-Холле – своем загородном поместье, расположенном в графстве Бекингемшир, где он намеревался проводить с Кейт большую часть времени.
   – Оно необыкновенно красивое, – рассказывал он Кейт. – Огромный каменный дом, окруженный зелеными холмами. Он стоит вдалеке от шумных, грязных городов. Отличное место для того, чтобы воспитывать малыша.
   Спорили они и о Джеффри Сент-Энтони. Кейтлин его защищала, Рэнд же был убежден, что из него вышел бы для Кейт никудышный муж.
   – Ты бы разжевала его и выплюнула. – Он ухмыльнулся Кейт дьявольской ухмылкой. – Тебе нужен мужчина, а не мальчишка.
   Кейт едва сдержала улыбку. Рэнд – мужчина, этого у него не отнять. Кроме того, в глубине души она была убеждена в том, что он прав. К Джеффри она не испытывала никаких чувств. Он и внешне ей не слишком нравился, но она все равно то и дело заговаривала о нем. Приятно было видеть, как у Рэнда ревниво загораются глаза, когда она говорит о другом мужчине.
   По правде говоря, они не всегда спорили, но Кейт нравилось, что они могли кричать, не соглашаться друг с другом и при этом их влечение не исчезало. Но больше всего ей нравился процесс примирения. В последний раз, когда Рэнд решил, что их спор затянулся, он подхватил Кейт на руки, отнес в каюту, швырнул на койку и занялся с ней любовью.
   Разговаривали они и о бароне. Рэнд передал Кейт последнюю информацию, полученную им от полицейского с Боу-стрит, равно как и разговор, состоявшийся у него с ее отцом перед отъездом с Санту-Амару.
   – Когда речь идет о Талмидже, твой отец становится абсолютно невменяемым, – со вздохом проговорил он. – Он думает, что барон святой, и его невозможно разуверить в этом. Может, после того как родится ребенок, мы вернемся на остров, чтобы убедиться в том, что профессору ничто не угрожает?
   Кейт еще сильнее полюбила Рэнда за то, что он понимает ее страхи и стремится оградить ее от них. Впрочем, Кейт чувствовала, что день ото дня влюбляется в Рэнда все сильнее. Да и Рэнд, похоже, относился к ней со всевозрастающей теплотой. И впервые с тех пор, как они покинули остров, в сердце Кейт зародилась надежда. Может, они все-таки смогут быть счастливы. Быть может, Рэнд даже полюбит ее.
   Но когда они прибыли в Лондон, ее надежды на будущее, которые она лелеяла на борту корабля, с каждым днем становились все призрачнее и наконец медленно испарились.

Глава 18

   Рэнд и Кейт жили в Белдон-Холле всего неделю, но он уже казался совершенно не таким, каким Рэнд знал его всегда. Теперь он был гораздо теплее и уютнее. Рэнд остановился в дверях и, услышав доносившийся со второго этажа звонкий смех Кейт, поднялся по широкой мраморной лестнице наверх.
   Кейт была занята разговором с продавцом тканей: выбирала для детской шторы.