Мартин Кэт. Жар сердец

 
   Силвер подошла к толстой железной решетке на окне, удивительно похожей на ту, что была в ее доме на Катонге. Похоже, это ее удел — оставаться в заточении и не видеть свободы. Сегодня вечером она потеряет еще больше.
   Ее перевели в другую спальню, расположенную на втором этаже, как она догадывалась, ближе к апартаментам генерала Фернандеса. Эта комната была больше, чем спальня на первом этаже, и обставлена намного пышнее. Окна от пола до потолка закрывали портьеры из дорогой темно-красной парчи. У стены стояла широкая кровать.
   В комнате было совсем немного вещей. На резном туалетном столике лежали лишь серебряная расческа, зеркальце и небольшая, сделанная в виде сердца серебряная шкатулка для драгоценностей. Когда Силвер открыла крышку, заиграла какая-то грустная мелодия. Внутри шкатулка оказалась пустой.
   Час назад Силвер приняла ванну и облачилась в свежее платье, очень похожее на то, что она надевала раньше, только на этот раз юбка была ярко-красного цвета и совершенно не выцвела. Теперь, вымывшись и переодевшись, Силвер стояла в ожидании человека, который ее купил словно шлюху из дешевого борделя. Но Силвер решила, что если бы судьба снова поставила ее перед выбором, она не колеблясь поступила бы точно так же.
   Силвер направила взгляд сквозь прутья решетки. Перед ней расстилалось поле с наваленным кучами сахарным тростником, который уже начал засыхать. Когда-то его собирали, чтобы продать; теперь ветер развеивал тростник по всему полю. За полем к самому горизонту тянулись деревья. Брошенная из-за боевых действий земля выглядела уныло и безрадостно.
   Сколько еще времени генерал будет с ней забавляться? Как долго предстоит ей страдать перед тем, как она вернет себе свободу? Силвер не сомневалась, что она освободится — рано или поздно. Либо она найдет способ бежать, либо восстание приведет к какому-нибудь результату, либо Фернандес будет направлен в новое место. Не будущее страшило её — она боялась настоящего.
 
   Силвер еще раз обвела глазами вид за окном. Уже стемнело, а генерал в ее комнате так и не появился. Что могло его задержать? Как она желала, чтобы он не пришел!
   Внезапно в дверь с силой постучали. Сердце Силвер тяжело забилось — почти в такт ударам в дверь. На ставших ватными ногах она пересекла комнату и остановилась, ожидая, когда дверь откроется. Дверь распахнулась, и Силвер увидела полную мексиканскую женщину по имени Мария, которая прислуживала ей со времени прибытия Силвер в поместье. У женщины было непроницаемое, каменное лицо.
   — Генерал Фернандес ждет вас в своей комнате, — произнесла женщина по-английски с очень сильным акцентом. В коридоре за ее спиной стояли два солдата. — Пойдемте.
   Мария пошла по коридору, и Силвер покорно двинулась следом. Дойдя до первой двери с правой стороны, женщина распахнула ее.
   Собрав все свое мужество, Силвер сделала шаг в комнату. Дверь за ее спиной захлопнулась. Эта комната оказалась еще больше и еще роскошнее, чем та, которую занимала она. На стенах висели картины, комната была обставлена массивной резной мебелью. В углу стояла огромная кровать со столбиками по углам, на которых покоилась сетка от москитов. В высоких латунных подсвечниках горели белые свечи.
   У подножия кровати стоял облаченный в достающий до пола красный халат генерал Фернандес. Из-под халата выглядывали мягкие тапочки. В коротких пальцах одной руки он держал бокал с бренди, в другой дымилась сигара.
   — Добрый вечер, сеньорита Джоунс. Силвер хотела ответить, но ее губы так пересохли, что она была едва в состоянии ими пошевелить; в горле стоял ком.
   — Конечно, вы не думаете, что я позабыл о нашем свидании.
   «Я не могу оказаться настолько счастливой», — подумала Силвер.
   — Я решила, что вас что-то задержало, — произнесла она, обретя наконец голос.
   — Да, это так. — «Мне пришлось разыскивать этого ублюдка, которого ты убедила освободить». — Но теперь я… к вашим услугам. — Он налил бренди в другой бокал и пересек комнату, чтобы предложить его Силвер.
   Прикосновение пальцев генерала передернуло ее всю дрожью омерзения. Силвер глотнула обжигающую жидкость, надеясь, что это придаст ей храбрости.
   — Я бы предпочел, чтобы вы переоделись во что-нибудь более… удобное, — произнес генерал. Силвер проследила за его взглядом и увидела черную шелковую ночную рубашку, наброшенную на спинку стула. — Она французская, — гордо сказал генерал. — Это был подарок, который я приобрел для одной своей подруги. Но сейчас ею можете воспользоваться вы.
   Наверное, ей следовало сказать «спасибо», но она не могла. Силвер молча взяла короткое черное одеяние.
   — Подойди сюда, я помогу тебе переодеться.
   «Всевышний, помоги мне вынести все это». Она никак не могла сопротивляться генералу — по крайней мере пока. Генерал позвал бы в комнату своих солдат, а то и предложил бы им поразвлечься с ней. Первой мыслью, которая возникла в голове Силвер, было царапаться и кусаться, но она решила, что надо действовать разумно; она смирит свою ярость и начнет тонкую игру.
   — Почему бы вам не присесть? Не хотите посмотреть, как я переодеваюсь?
   Он снова оскалился в своей волчьей улыбке. Опустившись на стул, Фернандес с наслаждением затянулся сигарой, затем сделал большой глоток бренди.
   — Очень.
   Было бесполезно бороться с ним, но так же бесполезно было и просить его о милости.
   Сделав полный отчаяния вдох и надеясь, что генерал его не услышал, Силвер нагнулась и начала расстегивать туфли. Повернувшись к генералу, Силвер стянула с головы крестьянскую, блузу и отбросила ее прочь. Ее руки задрожали, и она собрала всю свою волю в кулак. За блузой последовала юбка. Силвер осталась стоять перед генералом лишь в сорочке и панталонах.
   Расплывшись в улыбке, Фернандес кивнул, выражая желание, чтобы она продолжала.
   «Соберись», — приказала себе Силвер, борясь с внезапно охватившей ее слабостью. Но когда она протянула руку к завязкам панталон, ей уже не удалось справиться с дрожью в руках. Мягкая белая ткань скользнула по ногам.
   Силвер протянула руку за черной шелковой ночной рубашкой, собираясь надеть ее через голову, а потом снять с себя сорочку, но ее остановил хриплый голос генерала:
   — Я хотел бы видеть твое тело. Должно быть, это очень красивое зрелище.
   Она подумала, что ей не следует давать воли готовым брызнуть из глаз слезам. Силвер повернула голову к балкону. Портьеры чуть колыхались под вечерним бризом; ничто не преграждало дороги к бегству. Ничто — кроме этого тучного человека перед ней, нескольких сотен солдат, а также бескрайних непроходимых зарослей. Но она все же должна бежать, должна по крайней мере попытаться.
   — Побыстрее, дорогая. Я сгораю от нетерпения.
   Подняв подбородок, Силвер выдавила на лице улыбку. Он не увидит ее душевных страданий, она не доставит ему такого удовольствия. Решительным движением она стянула с себя сорочку. Оставшись перед ним обнаженной, Силвер так и не опустила подбородок. Единственным, что хоть как-то прикрывало ее тело, были пряди спутанных волос, падающие ей на плечи.
   Глаза генерала, которые, казалось, стали еще темнее, впились в ее грудь. Его тонкие усики поднялись вверх от широкой довольной улыбки.
   Силвер протянула руку к черной рубашке и, стараясь не выдать своего отвращения к человеку напротив, продела в нее голову. Глубокий вырез открывал, казалось, все, кроме сосков, но Силвер почувствовала себя намного лучше — до того, как увидела идущего к ней генерала.
   — Этим утром, когда твоему майору удалось бежать, я проклинал тебя за то, что согласился на эту сделку. Теперь я рад, что поступил именно так.
   Твердый рот генерала накрыл ее губы в жестком поцелуе, его толстый язык грубо вторгся сквозь ее зубы, однако
   Силвер почти не обратила на это внимания. «Удалось бежать». Морган сделал это! Генерал пытался его задержать, как она и боялась, но теперь Моргану ничто не угрожает!
   Она очнулась от своей радости, когда почувствовала, как пальцы Фернандеса сжали ее грудь. Другая рука генерала начала мять ее живот. От его грубого поцелуя у нее заныли губы. От генерала сильно пахло табаком и спиртом. Но это уже не имело значения. Моргану удалось бежать!
 
   — Мы должны спешить, — прошептал Морган, — времени у нас почти не осталось.
   Добравшись до выхода из подземного хода, они погасили факелы и аккуратно сложили их для обратной дороги. Тучи закрывали луну, и потому наверху оказалось почти так же темно, как и в подземном ходе.
   — Каждый из вас знает свою задачу. Руководство возложено на Жака. Он проведет вас в тюремную камеру, вы освободите пленников и поможете им вернуться к подземному ходу. А вы, капрал Саксон, пойдете со мной. — Саксоном звали молодого морского пехотинца, который упал в туннеле. — Вспомните план, каким нарисовал его Пачо. — Морган взглянул на карманные часы. — К той минуте, когда начнется стрельба, вам нужно убрать часовых и подготовить узников к бегству.
   — Не беспокойся за брата, — произнес Жак, — я его выведу.
   — Я знаю, что ты это сделаешь. Этого я не доверил бы никому другому.
   Жак крепко пожал руку Моргана, а тот слегка ударил его по плечу.
   — Будь осторожен, дружище.
   Кивнув в последний раз, Жак и его люди поспешили выполнять свою задачу.
   Морган мысленно помолился, чтобы, когда начнется бой, все узники были в состоянии бежать.
   Он тем временем должен найти Силвер. Скорее всего она у генерала Фернандеса. Сердце Моргана сжалось. Стараясь отогнать от себя воображаемую картину того, как на Силвер наползает толстый мексиканец, Морган бросился вдоль пирамиды. У угла он задержался.
   — Согласно плану Пачо, — сказал он Саксону, — комната владельца асиенды располагается на втором этаже ее северного крыла. Поскольку генерал, похоже, любит роскошную жизнь, скорее всего он находится именно там. — Капрал Саксон кивнул. — Следуй за мной. Старайся не шуметь и пригнись как можно ниже.
   Морган внимательно оглядел руины города, густо заросшие кустарником и диким виноградом, и поблагодарил Бога за то, что хоть этим Он облегчил их задачу. Древние руины давали им возможность передвигаться почти незаметно. Правда, развалины выглядели немного жутковато, но зато в них было множество дверных проемов, в которые можно было нырнуть в случае опасности, и пустых комнат, где можно затаиться. Спрятаться можно было и за высокие каменные фигуры, и за огромные гранитные арки. Двигаться они могли по пустым оборонительным рвам, в которых когда-то была вода.
   Морган подумал, что Жак должен без затруднений достичь тюрьмы, если Пачо не ошибался, считая, что узники находятся именно в ней. Моргану же предстояла гораздо более сложная задача. Он и долговязый молодой капрал должны были преодолеть поле между главным домом асиенды и руинами города майя. На середине их пути стояла высокая водонапорная башня для тушения пожаров в поле, с которой хорошо просматривалась местность. Усложняло их задачу и то, что земля была сплошь покрыта засохшим тростником, который, треща под ногами, мог выдать их движение.
   Морган низко пригнулся, не обращая внимания на то, что от такого положения у него еще сильнее заболели ребра и тяжело застучала кровь в голове, и начал мелкими перебежками двигаться по полю. Саксон от него не отставал. Совсем близко уже была башня, они стремительно бросились к ней, чтобы застать врасплох тех, кто мог в ней находиться.
   Пока они бежали, лишь одно желание преследовало Моргана — чтобы с Силвер ничего не произошло. Она умна, сказал себе Морган, она придумает какой-нибудь способ, чтобы держать генерала на расстоянии, пока Морган не появится в доме. Она не может не знать, что он обязательно за ней придет.
   «Подожди еще немного, — подумал он. — Ты можешь сделать это. Я знаю твою чертовскую изобретательность».
   Добравшись до башни, Морган прижался к стене. Перед броском в дверь он попросил Бога, чтобы Силвер удержала свой характер в узде и не пыталась вступить в схватку с генералом — и со всей мексиканской армией.
 
   — Иди ко мне, — произнес Фернандес, протягивая к ней руку, его голос был хриплым от желания.
   Подняв голову, Силвер изобразила улыбку. Однако ее глаза оставались серьезными, и они внимательно обшаривали комнату, разыскивая что-нибудь — что угодно, — что дало бы ей шанс бежать. И она увидела это — массивный латунный подсвечник, стоящий у кровати; свеча в подсвечнике почти догорела и покрылась подтеками. Если бы Силвер удалось отвлечь генерала и схватить подсвечник, он стал бы превосходным оружием.
   Силвер позволила генералу опустить руку на свою талию и подвести себя к кровати. Фернандес отбродил в сторону край одеяла, открыв гладкие мягкие простыни, сел на кровать и сбросил туфли. Силвер опустилась рядом, но так, чтобы иметь возможность достать рукой подсвечник. В этот момент Фернандес схватил ее за колено и, сминая простыни, потянул к себе. Подсвечник остался вне досягаемости.
   — Ты не хочешь увидеть мое тело? Уверяю тебя, это тело зрелого мужчины.
   Это было самым последним, что она хотела.
   — Конечно, генерал. — «Жду не дождусь».
   — Мне бы больше понравилось, если бы ты стала звать меня Альберто — по крайней мере когда мы одни.
   — Альберто, — тихо повторила Силвер, пока генерал развязывал пояс халата. Ее глаза округлились, когда она увидела, что под халатом генерал абсолютно обнажен.
   «О Боже!» В лицо бросилась краска, и Силвер поспешно отвела глаза. Фернандес негромко хихикнул.
   — Я рад видеть, дорогая, что ты не столь привычна к этому, как хочешь показать. Мне доставит удовольствие обучить тебя любовным премудростям.
   Хотя Альберто Фернандес не был высок, он совсем не напрасно говорил, что у него тело зрелого мужчины. На его груди поблескивали густые черные волосы, его талия и бедра были полноваты, но на них угадывались мощные мускулы. Силвер с трудом проглотила комок в горле.
   Фернандес начал медленно наползать на нее, целуя и все больше и больше вжимая в мягкий матрас. Силвер пыталась отползти назад, к подсвечнику, который теперь казался ей единственной возможностью спасения. Генерал придавил ее своим весом; он оказался так тяжел, что она застонала. Обнажив ее грудь, рука Фернандеса начала мять сосок. Другая рука приподняла ее ночную рубашку и заскользила по животу.
   Силвер издала про себя проклятие, однако удержалась от того, чтобы произнести его вслух, потому что почти добралась до подсвечника. Но генерал накрыл ее ноги своим мускулистым телом, и она никак не могла двинуться дальше. Его язык снова проник в ее рот, вызывая тошноту. Всего несколько дюймов, и она смогла бы дотянуться до подсвечника. Силвер разрешила Генералу целовать себя, готовясь к своей отчаянной попытке.
   — Отпусти ее. — Холодный тон этих слов обещал смерть, как и звук взводимого курка. Генерал поспешно обернулся. — Одно неверное движение, Фернандес, и ты — покойник.
   Какое-то мгновение Силвер, раскрыв рот, смотрела на человека, стоящего возле окна. За его спиной чуть колыхались от ветра портьеры. Морган никогда не выглядел столь мрачным. Генерал потянулся к своему халату.
   — Не трогай, — предупредил Морган.
   — Но, я уверен, вы не хотите, чтобы я…
   — Я сказал, не трогай.
   Генерал неохотно разжал пальцы. Силвер все еще лежала, словно оцепенев. Но только до того момента, как взгляд стоящего рядом с Морганом молодого светловолосого человека пробежал по ее телу, напомнив, что она почти раздета. Силвер поспешно одернула короткую рубашку, пытаясь прикрыть колени.
   — С тобой все в порядке? — отрывисто бросил Морган.
   Он окинул взглядом ее наряд, спутанные волосы и остановился на смятых простынях. Свеча над кроватью едва светила, создавая в комнате интимный полумрак; бесформенные подушки могли создать впечатление, что ими пользовались.
   — Да, — прошептала Силвер, но тут же ее горло сжалось с такой силой, что больше она не могла произнести ни слова. Она знала, о чем сейчас подумал Морган. Боже милосердный!
   Подняв халат генерала, Морган протянул его ей.
   — Нам нужно спешить. У нас мало времени.
   Силвер поспешно натянула на себя халат и туго затянула пояс. На ее глаза навернулись слезы, делая неразличимым все вокруг. Она слепо двинулась через комнату, надеясь, что успокаивающая рука Моргана опустится на ее плечи. Ей нужно было поговорить с ним, объяснить, что произошло, заставить его понять, хотя она знала, что понять он не сможет.
   — Вы проиграете, майор Траск, — предупредил Фернандес, когда белобрысый морской пехотинец связывал его запястья. — Как всегда проигрывали раньше.
   — На этот раз, генерал, я не проиграю.
   Молодой солдат затянул узлы на ногах генерала, привязал его к стулу и затолкал в рот кляп.
   — Пойдем, — приказал Морган. — Капрал Саксон, вы будете прикрывать тыл.
   Силвер задержалась лишь на несколько мгновений, чтобы собрать свою одежду. Потом они поспешили к балкону и, стараясь не шуметь, спустились вниз по решетке для вьющихся растений. Внизу Силвер чуть не упала, наступив на полу халата, который оказался для нее чересчур длинным. Морган прижал Силвер к стене дома и, нагнувшись, оторвал подол халата.
   — Надень сандалии. — Каждое его слово звучало отрывисто и холодно. В его голосе не было слышно ни одной теплой нотки. Трясущимися пальцами Силвер натянула на ноги кожаные туфли, и все трое направились через поле к руинам города майя.
   — А как же башня? Разве охрана нас не заметит?
   — С ними все улажено. — Это было единственное, что произнес Морган.
   Только они добрались до башни, как началась стрельба. Морган крикнул:
   — Быстрее, черт побери! Мы должны успеть добраться до подземного хода!
   Мексиканские солдаты выскакивали из палаток и хижин, которые служили им временными казармами. Началась паника. Люди искали безопасное место, пытаясь определить, откуда ведется огонь. Один мексиканец, крича что-то по-испански, побежал прямо к ним, но внезапно ему в грудь ударила пуля, и он упал прямо к ногам Моргана.
   Схватив Силвер за руку, Морган обошел лежащее тело и потащил ее мимо мечущихся полуодетых людей, мимо фургонов, лошадей и пушек.
   — Сюда. — Морган затащил ее в темный проем старого каменного строения. За ними следом метнулся Саксон и замер, прижавшись к стене по другую сторону дверного проема.
   — Что это за место? — прошептала Силвер, заметив на стенах какие-то рельефные изображения. Высеченные в камне змеи и страшные сказочные создания следили за каждым их движением враждебными глазами из гранита.
   — Это — один из храмов индейцев майя. Его не посещают уже несколько столетий. — Отстраненный тон Моргана внушал Силвер большую тревогу, чем происходящее вокруг.
   — Морган, я хочу, чтобы ты знал…
   — Не сейчас.
   С этими словами Морган схватил ее за руку и поволок из здания. Они прошли в какую-то дверь и двинулись по темному коридору без крыши, густо заросшему кустарником и диким виноградом. Вскоре они добрались до пирамиды.
   — Проведи ее в подземный ход и жди меня там, — отдал Морган команду капралу. — Я отправлюсь за остальными.
   Саксон кивнул. Силвер огляделась вокруг, но ничего не увидела, пока капрал не показал ей на темнеющий неподалеку невысокий куст. Раздвинув его ветки, Силвер обнаружила отверстие. При одной мысли, что придется в него спуститься, по ее коже пробежали мурашки. Но Морган уже исчез за углом пирамиды, и ей ничего не оставалось, как нагнуться и шагнуть в пугающую тьму. Стрельба никак не стихала. Казалось, она будет длиться бесконечно; внезапно Силвер услышала топот бегущих ног.
 
   Прошло еще несколько минут, и ко входу в подземелье начали приближаться люди. Некоторых из них вели под руку, некоторых несли на плечах. Когда люди стали спускаться в „од Саксон зажег факел и повел прибывших вперед. Силвер не тронулась с места, решив дождаться Моргана.
   Она услышала его до того, как увидела; в его голосе слышалась радость. Однако перед Морганом в подземный ход спустились еще три человека. В первом она узнала Жака, вторым был Куки с улыбкой до ушей, а третьим оказался высокий темноволосый незнакомец, по всей видимости, брат Моргана.
   — Я знал, что капитан тебя найдет, — радостно сказал ей Куки.
   — Это замечательно, что ты на свободе, — добавил Жак.
   — Идем, — произнес Морган до того, как она смогла что-либо ответить своим друзьям.
   Схватив за руку, он потащил ее по подземному ходу, замедлив шаги, лишь когда она чуть не упала. Она слышала попискивание крыс в темноте и один раз почувствовала прикосновение к своей ноге мохнатой шерсти. Силвер с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть.
   — Теперь уже недалеко, — заверил ее Морган с той же сдержанной отстраненностью. Силвер буквально заставляла себя делать шаги в темноту, где ей чудились змеи, пауки и крысы.
   О приближении выхода она узнала по дохнувшему в лицо свежему воздуху. Всего через несколько мгновений они уже выбрались из подземного хода, но, оказавшись наверху, не стали задерживаться ни на секунду. Морган снова потянул ее вперед, к деревьям, среди которых стояла его гнедая лошадь. Наступив ногой на камень, брат Моргана с трудом взобрался на спину лошади.
   — Отвези ее обратно в лагерь, — сказал Морган Брэндану.
   — Не волнуйся, братишка. — Однако легкость, с которой Брэндан хотел произнести эти слова, получилась вымученной.
   — А как ты? — спросила Силвер. — Ты разве не едешь с нами?
   — Я отправлюсь за вами следом.
   Брэндан развернул лошадь, и только сейчас Силвер заметила, что одна его рука безвольно болтается. Кроме того что Брэндан был ужасно худ, он к тому же был ранен.
   — Дай мне поводья, — повелительно произнесла Силвер. — Обними меня за талию и держись. — Какое-то мгновение он колебался. — Доверься мне, Брэндан, я вывезу отсюда нас обоих. Ты только показывай, куда мне править.
   — Морган говорил, что лагерь — вон там. — Брэндан с трудом поднял здоровую руку и показал на чуть различимую дорожку, ведущую на северо-запад. — Морган должен помочь еще кое-кому. Он догонит нас. — Совершенно обессиленный от столь долгого монолога, Брэндан склонился к ней и обнял за талию. Его голова безвольно легла на ее плечо.
   Полная решимости не обращать внимания на выстрелы, крики мексиканцев, преследовавших бегущих по подземному ходу, и стоны раненых, доносящиеся откуда-то из темноты, Силвер пришпорила лошадь, и та понеслась по заросшей травой тропинке. Прошло не меньше часа, прежде чем их догнал. Морган. Его лошадь побежала сзади — Морган прикрывал отход. Скоро они добрались до лагеря.
   Жак помог Брэндану, а затем и Силвер слезть с лошади. Оглянувшись, Силвер с удивлением обнаружила, что Моргана нигде не видно.

Глава 22

   Их операция, несмотря на все трудности, завершилась успешно. Они освободили пленников, практически не понеся потерь.
   Единственным, кого не удалось вызволить, оказался Баклэнд. Константина Баклэнда в тюрьме не оказалось. Рам высказал предположение, что полковнику дали комнату в главном доме поместья за его сотрудничество.
   — Полковнику придется поплатиться за наше бегство, — сказал Рам. — Я совсем не жалею, что его сейчас нет с нами.
   Силвер понравился могучий турок, который оказался другом Брэндана.
   — Вы напоминаете мне одну леди, с которой я был знаком в Новом Орлеане, — как-то заметил ей Рам. — Николь Сент-Клэр обладала такой же силой воли, как и вы. — Рам рассмеялся. — Только ее волосы были цвета меди, а не серебра.
   Они начали свое путешествие к берегу лишь через два дня, поскольку требовалось время, чтобы бывшие узники подготовились к трудному переходу: восстановили силы и залечили раны.
   На привале Жак подошел к палатке, разбитой специально для Силвер и Терезы. Мексиканка сидела перед палаткой, оплакивая погибшего в темнице отца.
   — Мне очень жаль, дорогая, — сказал ей Жак. — Твой отец не дожил до освобождения. — Тереза горько зарыдала на его плече. Жак, похоже, испытывал не меньшую боль. — Не плачь, — утешающе произнес он. — Алехандро Мендез умер как герой. Он был очень болен и решил, что умрет раньше, чем его выпустят на свободу. Когда один молодой парень вытащил короткую палочку, твой отец вызвался занять его место. Мне говорили, что перед смертью, он плюнул в лицо своему палачу.
   Тереза крепче сжала его плечо, но ее лицо сохранило гордое и благородное выражение. Силвер молча отошла, давая прекрасной мексиканке выплакать горе.
   Силвер переживала собственное горе.
   После ночи, когда, бежав, они благополучно добрались до лагеря, все заботы о ней взял на себя не Морган, а Жак. Именно он перевозил их с Терезой палатку и постели. Именно Жак пытался ободрить ее в долгом путешествии, стараясь делать это как можно деликатнее.
   — Где Морган? — спросила у него Силвер, понимая, что Траск ее сознательно избегает.
   — Ему требуется время, чтобы прийти в себя, — ответил Жак. — Все это было трудным испытанием для вас обоих. — Он уже догадался, что между Морганом и Силвер что-то произошло, хотя и не знал, что именно. Не знала этого и Силвер.
   Морган разговаривал с ней лишь мимоходом, в основном интересуясь здоровьем. Внимательно он выслушал Силвер, только когда она рассказывала ему о том, как их захватили солдаты Пауло Каррильо, и о планирующемся нападении на «Саванну». Хотя на его лице еще не зажили ссадины и царапины, не прошла боль в ребрах, Морган не разрешил ей ухаживать за ним. Его отсутствующий взгляд при разговорах с ней ни разу не смягчался, а голос не становился теплее.