- Так вот кто пролез на мою территорию, - заговорил он тихим шипящим голосом, - не думал, что вы выживете. Мало того, у вас хватило наглости прийти сюда, и... - он замялся на секунду, - может и так... Но это легко проверить, даже будет интересно. Итак, я думаю сохранить вам жизнь. Пока. Видите ли, мои гости уже начинают скучать, поэтому надо подлить масло в огонь. Вы, как я погляжу, вооружены, поэтому вот вам шанс выжить, а моим гостям повод развлечься: сейчас я пущу к вам моих любимцев. Если вы их сможете перебить, возможно, я и сохраню вам жизнь.
- А какие у нас гарантии? - не понимая чего говорит, произнёс Кондрат.
- О! Да вы решили поторговаться. Только моё честное слово могу я вам дать. В любом случае, у вас нет выбора. Приступим!
Он поднял глаза и руки в потолок, и крикнул что-то на незнакомом языке. Судя по произношению, это была некая современная модификация латыни, а может старое произношение немецкого. Слова он говорил громко и чётко, в приказательном тоне обращаясь к кому-то сверху. Прошло несколько секунд, и в потолке пошёл некий посторонний шум, будто заработали массивные шестерни большого механизма. Раздался громкий скрип и потолок задрожал, готовый обвалиться. Тут же в нём появилась длинная щель, а вскоре проступили очертания огромных створок. Ещё через секунду или две они резко опустились вниз на полметра и с громким шуршанием стали расходиться в разные стороны, обнажая внутреннее устройство потолка.
Там было ещё одно помещение метров шесть или семь в высоту, на самом потолке коего висело большое шестерёночное устройство с несколькими лебёдками. По краям образовавшейся дыры шныряли какие-то маленькие коренастые создания в красных рубахах до пят, забавно перекрикиваясь на манер попугаев. Они все были в респираторах, неизвестно от чего защищавших, ибо из них были вытащены стёкла на глазах.
Большая штука с лебёдками под потолком издала глухой рёв, пыхнула пару раз паром и завелась, опуская тросы с крюками. Маленькие создания засуетились и стали ловить тросы длинными палками с гвоздями на концах. Работали они неимоверно быстро для своего размера - точными движениями они поймали все тросы и утащили их в разные стороны. Там, куда они разбежались, послышалась громкая возня и чей-то звериный крик. Один из карликов выбежал к бортику, посмотрел на стоящего внизу человека в плаще, махнул ему рукой и убежал в недра потолка.
В этот момент механизм вновь заработал, потянув на этот раз тросы в себя. По скорости движения становилось ясно, что она тащит что-то тяжёлое. На потолке вновь послышалась возня и залаяла собака, после чего что-то хрустнуло, устройство с лебёдками вздрогнуло и подтянуло к себе на лебёдках пять существ величиной с высокого человека каждое. Снизу Кондрату и Максиму было плохо видно, что это были за существа, одно было ясно - это какие-то звери.
Существа, как только оказались под потолком, начали брыкаться и огрызаться друг на друга, но, заприметив внизу человека в серебряном плаще, сразу замолчали и угомонились. Видно было, что они считали его своим хозяином, так сказать высшим существом. Машина с лебёдками снова дёрнулась и стала опускать существ прямо в центр арены.
Всё это время Максим и Кондрат стояли без движения, заворожено глядя на всё это действо, развернувшееся у них перед глазами. Человек в серебряном плаще поглядывал то на потолок, где бегали карлики, то на двух молодых людей, стоящих на арене, и на лицо его наползала злорадная ухмылка. Он думал о чём-то нехорошем, это было видно по глазам. Они горели живым огнём: в них загоралось то ненасытная радость, то жгучая ярость, то подозрение, как у старателя, нашедшего большой самородок и размышляющего, делиться ли с друзьями или самому всё забрать.
Существа, опускаясь мимо человека в плаще, как-то сразу вжались в себя, страшась его как собственную смерть. Но, чем ближе они были к полу арены, тем больше они поворачивались в сторону от него, и тем больше они насыщались уверенностью в себе. Их конечности с когтями на концах стали нервно подёргиваться в сжимающем рефлексе. Они уже предвкушали бойню, запах крови и вкус только что добытого мяса, ещё свежего, тёплого и сочного. Будучи уже в нескольких сантиметрах над землёй, они принялись яростно молотить лапами по воздуху, пытаясь вылезти из держащих их ремней.
Зрелище было душераздирающее, способное напугать любого, кто оказался бы наедине с этими существами в закрытом пространстве. Толпа, до этого момента сохранявшая относительное спокойствие и тишину, взревела, требуя зрелищ. Услышав этот рёв, Кондрат явственно ощутил, как у него в голове что-то щёлкнуло, заставив его оторвать взгляд от готовых броситься на них существ. Почти рефлекторно он разжал руки, и меч упал на пол.
Толпа не ожидала такого поворота событий и замолкла на секунду, но, сперва из маленьких отголосков, а потом уже всем скопом вновь заголосила, призывая к битве. Человек в плаще сперва немного переменился в лице, но быстро совладал с собой.
- А это вы напрасно. С оружием в руках у вас есть шанс прожить чуть дольше, - он взмахнул рукой и повернулся, дабы сесть на стоящий сзади стул. В этот, двигаясь подаренным тем щелчком импульсом, Кондрат резко отдёрнул рубашку, выхватил из-за пояса кинжал, и почти без замаха и прицела бросил его в человека в серебристом плаще.
Громкий крик человека в плаще на очень высоком тоне, похожем на визг, огласил всё пространство. Кинжал угодил ему аккурат чуть пониже шеи в позвоночник, и вошёл внутрь сантиметров на десять-двадцать. Человек верещал, как раненый лев, птица и бешеная коала одновременно, варьируя тональности, тембр и громкость. Его руки, ноги и всё тело в целом неестественно изгибались, будто имел место перелом в нескольких местах, или прибавилось суставов. Каким-то нечеловеческим усилием он повернул голову на сто восемьдесят градусов и стал смотреть на торчащий из спины кинжал.
Толпа ужаснулась при виде такого и отшатнулась назад к стенам, роняя по пути столы и стулья. Существа, до сих пор проявлявшие ярость и смелость, вдруг заревели и заметались, ища убежища в стенах, которого там не было. Человек в плаще резко дёрнулся, мотнул головой на все триста шестьдесят градусов и подпрыгнул. Свет померк в глазах Кондрата.
Он не понимал что происходит. Вокруг него царила какая-то вакханалия. Под ногами не было пола, он висел в воздухе. Пространство вокруг было иссиня-красным с вкраплениями чёрного. Сверху раздался гром, и прошла вдалеке молния, после чего Кондрат ощутил, как проваливается вниз. Он падал долго, не разбирая куда - вокруг было темно, и лишь по свисту в ушах и по странному чувству в животе, он понимал, что всё ещё в процессе падения.
- Сюда, быстрее, - услышал он далёкий настойчивый голос. Почти в полусне он задрыгал ногами на манер пловца, в этот момент сон поглотил его.
Очнулся он от холода, щиплющего его со всех сторон и пронизывающего до костного мозга. Вокруг был песок, горы песка, это была пустыня. Солнце сверху не проглядывало, заместо него светил полумесяц своим холодным серебряным светом. Кондрат скукожился в попытке согреться и понять ситуацию, и обнаружил слева от себя лежащего ничком Максима. У последнего на щеке запечатлелся свежий тонкий шрам, длиною от левого уха до левой ноздри. Кондрат, недолго думая, стал его будить путём сначала громких приказов встать, а затем пустив в ход руки. Он тряс его до тех пор, пока тот не заурчал что-то невразумительное, и не начал вяло отбрыкиваться.
Прошло ещё минут двадцать, прежде чем он полностью пришёл в себя и сел, тупо глядя вдаль. Кондрат сел рядом; его обуревали мысли, то всплывающие вопросом, то получавшие ответ, а отсюда и новый вопрос, и так далее. Одной из первых в его голову пришла мысль, что и Максим пережил нечто подобное тому иссиня-красному пространству в невесомости. Через полчаса размышлений, они одновременно посмотрели друг на друга и резко встали.
Кондрат предполагал, что ему может сказать Максим, а тот в свою очередь тоже чего-то ожидал от Кондрата. Однако никто не решался что-либо сказать первым, посему Максим вскоре просто глубоко вздохнул, повернулся в сторону самой высокой кочки и направился к ней. Кондрат понуро, периодически вздёргивая голову, желая что-то сказать, но каждый раз себя одёргивая, поплёлся за ним.
Каково же было их удивление, когда, взойдя на вершину кочки, им открылся замечательный вид на квадратную площадку в несколько квадратных километров полностью замощённой асфальтом с камнями. Это выглядело невероятным посреди пустыни - тонны грамотно уложенного асфальта и крупного камня в самом сердце песков. Посреди этой площадки, огороженный символическим забором из старый ветхих досок, стоял огромный разноцветный треугольный шатёр.
Подойдя к шатру поближе, совсем не чувствуя усталости, они смогли рассмотреть его получше. Это действительно был шатёр, удерживаемый несколькими толстыми тросами, прикрученными к вбитым прямо в асфальт металлическим кольям. Даже в темноте ночи пустыни он блистал красками как в самый солнечный день. Прямо перед ними был главный вход - высокий открытый проём с висящей над ним большой красочной, даже немного светящейся в темноте табличкой "ЦИРК".
Ведомые неким внутренним голосом, они проследовали внутрь, опасливо оглядываясь по сторонам. Ещё издали, когда они стояли за кочке, до них из шатра доносилась весёлая задорная музыка. Теперь она стала чёткая и уверенная, а когда они зашли внутрь, их не особо удивило то, что не было устройств, откуда она могла доноситься. Почему-то этот странный факт казался им вполне закономерным и обоснованным, как будто, так и должно быть.
Изнутри шатёр выглядел не так весело, как снаружи. Нет, конечно, были и яркие краски, кривые зеркала и даже большая цирковая арена. Но не было самих творцов смеха. Вокруг было очень громко от мощной музыки, но не было ни одного живого звука, как то смех, разговоры или хотя бы сопение животных.
Сразу справа от входа была маленькая дверца под зрительскими местами, вероятно, склад. Аккуратно приоткрыв её, они оказались в гримёрке с полукруглым потолком и большим количеством зеркал в полный рост по всей продолжительности стены. Стояло ещё множество табуреток разного возраста и кондиции. В самом дальнем углу перед одним из зеркал стоял, прихорашиваясь, маленький человек в костюме клоуна с бубенчиками на широкополой шляпе.
Кондрат с Максимом стали аккуратно пробираться к нему, стараясь самим не упасть и ничего не уронить, ибо зеркала стояли очень шатко. Но то ли Кондрат неосторожно ступил, то ли Максим что-то задел, но одно из зеркал пошатнулось, крякнуло и с оглушительным звоном упало на табуретки. Клоун у зеркала резко обернулся на звук. У него было страшное лицо - на нём была весёлая цветастая клоунская маска, но вместе с тем в его глазах не было зрачков, вместо них, как и глаз в целом, была некая золотистая бурлящая масса. У него было множество шрамом, один из коих был недавно зашит, и нитка немного отошла.
Он открыл рот и издал пронзительный крик, от коего у Кондрата чуть не лопнули барабанные перепонки, но он вовремя закрыл уши руками. Максим, желая заткнуть ему глотку, швырнулся в него табуреткой, попав по голове. Клоун пошатнулся, натужно рыгнул, испустив облачко дыма, и упал навзничь. Тут же и Кондрат и Максим услышали многочисленный топот, будто играло несколько барабанов. Пол затрясся мелкой дрожью, зеркала заходили ходуном.
В дверном проёме появился ещё один коротышка, похожий на того, которого только что метким броском завалил Максим. Этот карлик быстро заглянул внутрь и стремительно исчез. Одновременно с этим в дверь начали ломиться ещё парочка клоунов, на этот раз повыше и менее толстые. На них были те же широкополые шляпы с бубенчиками, плюс ещё был длинный фрак до пят и ботинки на шпильках. Не было ясно, как они так ходят. Один нёс в руках двуствольное ружьё, а второй - короткий обоюдоострый нож.
Не теряя времени на раздумья, Кондрат, подражая Максиму, схватил с пола табуретку, и прицельно бросил её в этих двоих. Максим тоже не долго думал, метнув табуретку побольше с железной окантовкой. Как результат - обе удачно попали в того, у которого было ружьё. Однако тот, что с ножом был ещё вооружён и опасен. Кондрат, немного обрезавшись, схватил острый кусок от разбитого зеркала и бросился с ним на клоуна с ножом. Атака вновь была удачной - он всадил стекло тому прямо в плечо, отчего тот взвыл как раненый бык и упал, в то время как Кондрат и набежавший Максим пинали его ногами.
Максим схватил ружьё, врезал прикладом клоуну в челюсть и, убедившись, что тот без сознания, выскочил наружу. Кондрат поднял нож и последовал за ним. Снаружи их уже ждала целая толпа клоунов различных размеров и мастей. Кто-то из них был вооружён, кто-то рассчитывал на свою природную силу.
Сверху раздался неразборчивый крик - на них летел клоун с чем-то большим в руке. Кондрат будто в замедленном повторе видел, как летящий клоун одним ударом секиры, кою нёс в руках, снёс Максиму голову. Тело его чуть отшатнулось назад, дёрнулось и упало, заливая пол кровью; голова вылетела за пределы цирка.
Кондрат, наполненный силой ярости, на которую вряд ли способен человек, ринулся в стоящую перед ним толпу, размахивая ножом. Подобно берсеркеру он рубил клоунов, стараясь нанести удар в шею, а потом... Что-то холодное вошло чуть выше солнечного сплетения, разрывая ребра и внутренности. Мир вдруг перестал быть цветным, пропали также и звуки. Время как будто сильно замедлило свой ход, оставив возможность в последний раз окинуть всё взглядом.
Он видел толпу беснующихся перед ним клоунов. Их лица стали тёмными, пока полностью не почернели и пропали. На их месте возникли другие лица, уродливые, искажённые жизнью. Из их глаз капала кровь, и лезли черви, но они смеялись, обнажая гнилые зубы. Картинка пропала.
Было обыкновенное воскресное утро, по небу плыли кучерявые облака, птички щебетали, и вообще уже наступала весна. Зима в этом году выдалась особенно холодная и снежная, но и сейчас она продолжала отстаивать свои права на место под солнцем с весной. Было достаточно тепло и слякотно, но на дорогах всё ещё лежал снег, хотя его можно было назвать льдом. Урчащие машины ездили взад и вперёд, неистово брызгая на прохожих из грязных луж и выдыхая из выхлопных труб ядовитые испарения. Это казалось ему знакомым, как будто он видел это в некой передаче. Ему было немного грустно, что он не смог всё завершить, что не попрощался. Но с другой стороны ему было хорошо от мысли, что всё наконец закончилось.
XV P.S.
Игра не закончена. Одно из правил: конец игры - это начало игры. Игра только началась.
- А какие у нас гарантии? - не понимая чего говорит, произнёс Кондрат.
- О! Да вы решили поторговаться. Только моё честное слово могу я вам дать. В любом случае, у вас нет выбора. Приступим!
Он поднял глаза и руки в потолок, и крикнул что-то на незнакомом языке. Судя по произношению, это была некая современная модификация латыни, а может старое произношение немецкого. Слова он говорил громко и чётко, в приказательном тоне обращаясь к кому-то сверху. Прошло несколько секунд, и в потолке пошёл некий посторонний шум, будто заработали массивные шестерни большого механизма. Раздался громкий скрип и потолок задрожал, готовый обвалиться. Тут же в нём появилась длинная щель, а вскоре проступили очертания огромных створок. Ещё через секунду или две они резко опустились вниз на полметра и с громким шуршанием стали расходиться в разные стороны, обнажая внутреннее устройство потолка.
Там было ещё одно помещение метров шесть или семь в высоту, на самом потолке коего висело большое шестерёночное устройство с несколькими лебёдками. По краям образовавшейся дыры шныряли какие-то маленькие коренастые создания в красных рубахах до пят, забавно перекрикиваясь на манер попугаев. Они все были в респираторах, неизвестно от чего защищавших, ибо из них были вытащены стёкла на глазах.
Большая штука с лебёдками под потолком издала глухой рёв, пыхнула пару раз паром и завелась, опуская тросы с крюками. Маленькие создания засуетились и стали ловить тросы длинными палками с гвоздями на концах. Работали они неимоверно быстро для своего размера - точными движениями они поймали все тросы и утащили их в разные стороны. Там, куда они разбежались, послышалась громкая возня и чей-то звериный крик. Один из карликов выбежал к бортику, посмотрел на стоящего внизу человека в плаще, махнул ему рукой и убежал в недра потолка.
В этот момент механизм вновь заработал, потянув на этот раз тросы в себя. По скорости движения становилось ясно, что она тащит что-то тяжёлое. На потолке вновь послышалась возня и залаяла собака, после чего что-то хрустнуло, устройство с лебёдками вздрогнуло и подтянуло к себе на лебёдках пять существ величиной с высокого человека каждое. Снизу Кондрату и Максиму было плохо видно, что это были за существа, одно было ясно - это какие-то звери.
Существа, как только оказались под потолком, начали брыкаться и огрызаться друг на друга, но, заприметив внизу человека в серебряном плаще, сразу замолчали и угомонились. Видно было, что они считали его своим хозяином, так сказать высшим существом. Машина с лебёдками снова дёрнулась и стала опускать существ прямо в центр арены.
Всё это время Максим и Кондрат стояли без движения, заворожено глядя на всё это действо, развернувшееся у них перед глазами. Человек в серебряном плаще поглядывал то на потолок, где бегали карлики, то на двух молодых людей, стоящих на арене, и на лицо его наползала злорадная ухмылка. Он думал о чём-то нехорошем, это было видно по глазам. Они горели живым огнём: в них загоралось то ненасытная радость, то жгучая ярость, то подозрение, как у старателя, нашедшего большой самородок и размышляющего, делиться ли с друзьями или самому всё забрать.
Существа, опускаясь мимо человека в плаще, как-то сразу вжались в себя, страшась его как собственную смерть. Но, чем ближе они были к полу арены, тем больше они поворачивались в сторону от него, и тем больше они насыщались уверенностью в себе. Их конечности с когтями на концах стали нервно подёргиваться в сжимающем рефлексе. Они уже предвкушали бойню, запах крови и вкус только что добытого мяса, ещё свежего, тёплого и сочного. Будучи уже в нескольких сантиметрах над землёй, они принялись яростно молотить лапами по воздуху, пытаясь вылезти из держащих их ремней.
Зрелище было душераздирающее, способное напугать любого, кто оказался бы наедине с этими существами в закрытом пространстве. Толпа, до этого момента сохранявшая относительное спокойствие и тишину, взревела, требуя зрелищ. Услышав этот рёв, Кондрат явственно ощутил, как у него в голове что-то щёлкнуло, заставив его оторвать взгляд от готовых броситься на них существ. Почти рефлекторно он разжал руки, и меч упал на пол.
Толпа не ожидала такого поворота событий и замолкла на секунду, но, сперва из маленьких отголосков, а потом уже всем скопом вновь заголосила, призывая к битве. Человек в плаще сперва немного переменился в лице, но быстро совладал с собой.
- А это вы напрасно. С оружием в руках у вас есть шанс прожить чуть дольше, - он взмахнул рукой и повернулся, дабы сесть на стоящий сзади стул. В этот, двигаясь подаренным тем щелчком импульсом, Кондрат резко отдёрнул рубашку, выхватил из-за пояса кинжал, и почти без замаха и прицела бросил его в человека в серебристом плаще.
Громкий крик человека в плаще на очень высоком тоне, похожем на визг, огласил всё пространство. Кинжал угодил ему аккурат чуть пониже шеи в позвоночник, и вошёл внутрь сантиметров на десять-двадцать. Человек верещал, как раненый лев, птица и бешеная коала одновременно, варьируя тональности, тембр и громкость. Его руки, ноги и всё тело в целом неестественно изгибались, будто имел место перелом в нескольких местах, или прибавилось суставов. Каким-то нечеловеческим усилием он повернул голову на сто восемьдесят градусов и стал смотреть на торчащий из спины кинжал.
Толпа ужаснулась при виде такого и отшатнулась назад к стенам, роняя по пути столы и стулья. Существа, до сих пор проявлявшие ярость и смелость, вдруг заревели и заметались, ища убежища в стенах, которого там не было. Человек в плаще резко дёрнулся, мотнул головой на все триста шестьдесят градусов и подпрыгнул. Свет померк в глазах Кондрата.
Он не понимал что происходит. Вокруг него царила какая-то вакханалия. Под ногами не было пола, он висел в воздухе. Пространство вокруг было иссиня-красным с вкраплениями чёрного. Сверху раздался гром, и прошла вдалеке молния, после чего Кондрат ощутил, как проваливается вниз. Он падал долго, не разбирая куда - вокруг было темно, и лишь по свисту в ушах и по странному чувству в животе, он понимал, что всё ещё в процессе падения.
- Сюда, быстрее, - услышал он далёкий настойчивый голос. Почти в полусне он задрыгал ногами на манер пловца, в этот момент сон поглотил его.
Очнулся он от холода, щиплющего его со всех сторон и пронизывающего до костного мозга. Вокруг был песок, горы песка, это была пустыня. Солнце сверху не проглядывало, заместо него светил полумесяц своим холодным серебряным светом. Кондрат скукожился в попытке согреться и понять ситуацию, и обнаружил слева от себя лежащего ничком Максима. У последнего на щеке запечатлелся свежий тонкий шрам, длиною от левого уха до левой ноздри. Кондрат, недолго думая, стал его будить путём сначала громких приказов встать, а затем пустив в ход руки. Он тряс его до тех пор, пока тот не заурчал что-то невразумительное, и не начал вяло отбрыкиваться.
Прошло ещё минут двадцать, прежде чем он полностью пришёл в себя и сел, тупо глядя вдаль. Кондрат сел рядом; его обуревали мысли, то всплывающие вопросом, то получавшие ответ, а отсюда и новый вопрос, и так далее. Одной из первых в его голову пришла мысль, что и Максим пережил нечто подобное тому иссиня-красному пространству в невесомости. Через полчаса размышлений, они одновременно посмотрели друг на друга и резко встали.
Кондрат предполагал, что ему может сказать Максим, а тот в свою очередь тоже чего-то ожидал от Кондрата. Однако никто не решался что-либо сказать первым, посему Максим вскоре просто глубоко вздохнул, повернулся в сторону самой высокой кочки и направился к ней. Кондрат понуро, периодически вздёргивая голову, желая что-то сказать, но каждый раз себя одёргивая, поплёлся за ним.
Каково же было их удивление, когда, взойдя на вершину кочки, им открылся замечательный вид на квадратную площадку в несколько квадратных километров полностью замощённой асфальтом с камнями. Это выглядело невероятным посреди пустыни - тонны грамотно уложенного асфальта и крупного камня в самом сердце песков. Посреди этой площадки, огороженный символическим забором из старый ветхих досок, стоял огромный разноцветный треугольный шатёр.
Подойдя к шатру поближе, совсем не чувствуя усталости, они смогли рассмотреть его получше. Это действительно был шатёр, удерживаемый несколькими толстыми тросами, прикрученными к вбитым прямо в асфальт металлическим кольям. Даже в темноте ночи пустыни он блистал красками как в самый солнечный день. Прямо перед ними был главный вход - высокий открытый проём с висящей над ним большой красочной, даже немного светящейся в темноте табличкой "ЦИРК".
Ведомые неким внутренним голосом, они проследовали внутрь, опасливо оглядываясь по сторонам. Ещё издали, когда они стояли за кочке, до них из шатра доносилась весёлая задорная музыка. Теперь она стала чёткая и уверенная, а когда они зашли внутрь, их не особо удивило то, что не было устройств, откуда она могла доноситься. Почему-то этот странный факт казался им вполне закономерным и обоснованным, как будто, так и должно быть.
Изнутри шатёр выглядел не так весело, как снаружи. Нет, конечно, были и яркие краски, кривые зеркала и даже большая цирковая арена. Но не было самих творцов смеха. Вокруг было очень громко от мощной музыки, но не было ни одного живого звука, как то смех, разговоры или хотя бы сопение животных.
Сразу справа от входа была маленькая дверца под зрительскими местами, вероятно, склад. Аккуратно приоткрыв её, они оказались в гримёрке с полукруглым потолком и большим количеством зеркал в полный рост по всей продолжительности стены. Стояло ещё множество табуреток разного возраста и кондиции. В самом дальнем углу перед одним из зеркал стоял, прихорашиваясь, маленький человек в костюме клоуна с бубенчиками на широкополой шляпе.
Кондрат с Максимом стали аккуратно пробираться к нему, стараясь самим не упасть и ничего не уронить, ибо зеркала стояли очень шатко. Но то ли Кондрат неосторожно ступил, то ли Максим что-то задел, но одно из зеркал пошатнулось, крякнуло и с оглушительным звоном упало на табуретки. Клоун у зеркала резко обернулся на звук. У него было страшное лицо - на нём была весёлая цветастая клоунская маска, но вместе с тем в его глазах не было зрачков, вместо них, как и глаз в целом, была некая золотистая бурлящая масса. У него было множество шрамом, один из коих был недавно зашит, и нитка немного отошла.
Он открыл рот и издал пронзительный крик, от коего у Кондрата чуть не лопнули барабанные перепонки, но он вовремя закрыл уши руками. Максим, желая заткнуть ему глотку, швырнулся в него табуреткой, попав по голове. Клоун пошатнулся, натужно рыгнул, испустив облачко дыма, и упал навзничь. Тут же и Кондрат и Максим услышали многочисленный топот, будто играло несколько барабанов. Пол затрясся мелкой дрожью, зеркала заходили ходуном.
В дверном проёме появился ещё один коротышка, похожий на того, которого только что метким броском завалил Максим. Этот карлик быстро заглянул внутрь и стремительно исчез. Одновременно с этим в дверь начали ломиться ещё парочка клоунов, на этот раз повыше и менее толстые. На них были те же широкополые шляпы с бубенчиками, плюс ещё был длинный фрак до пят и ботинки на шпильках. Не было ясно, как они так ходят. Один нёс в руках двуствольное ружьё, а второй - короткий обоюдоострый нож.
Не теряя времени на раздумья, Кондрат, подражая Максиму, схватил с пола табуретку, и прицельно бросил её в этих двоих. Максим тоже не долго думал, метнув табуретку побольше с железной окантовкой. Как результат - обе удачно попали в того, у которого было ружьё. Однако тот, что с ножом был ещё вооружён и опасен. Кондрат, немного обрезавшись, схватил острый кусок от разбитого зеркала и бросился с ним на клоуна с ножом. Атака вновь была удачной - он всадил стекло тому прямо в плечо, отчего тот взвыл как раненый бык и упал, в то время как Кондрат и набежавший Максим пинали его ногами.
Максим схватил ружьё, врезал прикладом клоуну в челюсть и, убедившись, что тот без сознания, выскочил наружу. Кондрат поднял нож и последовал за ним. Снаружи их уже ждала целая толпа клоунов различных размеров и мастей. Кто-то из них был вооружён, кто-то рассчитывал на свою природную силу.
Сверху раздался неразборчивый крик - на них летел клоун с чем-то большим в руке. Кондрат будто в замедленном повторе видел, как летящий клоун одним ударом секиры, кою нёс в руках, снёс Максиму голову. Тело его чуть отшатнулось назад, дёрнулось и упало, заливая пол кровью; голова вылетела за пределы цирка.
Кондрат, наполненный силой ярости, на которую вряд ли способен человек, ринулся в стоящую перед ним толпу, размахивая ножом. Подобно берсеркеру он рубил клоунов, стараясь нанести удар в шею, а потом... Что-то холодное вошло чуть выше солнечного сплетения, разрывая ребра и внутренности. Мир вдруг перестал быть цветным, пропали также и звуки. Время как будто сильно замедлило свой ход, оставив возможность в последний раз окинуть всё взглядом.
Он видел толпу беснующихся перед ним клоунов. Их лица стали тёмными, пока полностью не почернели и пропали. На их месте возникли другие лица, уродливые, искажённые жизнью. Из их глаз капала кровь, и лезли черви, но они смеялись, обнажая гнилые зубы. Картинка пропала.
Было обыкновенное воскресное утро, по небу плыли кучерявые облака, птички щебетали, и вообще уже наступала весна. Зима в этом году выдалась особенно холодная и снежная, но и сейчас она продолжала отстаивать свои права на место под солнцем с весной. Было достаточно тепло и слякотно, но на дорогах всё ещё лежал снег, хотя его можно было назвать льдом. Урчащие машины ездили взад и вперёд, неистово брызгая на прохожих из грязных луж и выдыхая из выхлопных труб ядовитые испарения. Это казалось ему знакомым, как будто он видел это в некой передаче. Ему было немного грустно, что он не смог всё завершить, что не попрощался. Но с другой стороны ему было хорошо от мысли, что всё наконец закончилось.
XV P.S.
Игра не закончена. Одно из правил: конец игры - это начало игры. Игра только началась.