Страница:
2. Реформы в сельском хозяйстве и в народном образовании
В конце 1958 года на Пленуме ЦК КПСС по докладу Хрущёва состоялось решение о реорганизации машинно-тракторных станций (МТС) и продаже сельскохозяйственной техники колхозам. Верховный Совет СССР принял Закон о реорганизации МТС. Эта реформа ещё раз показала, как верная по мысли и направлению реорганизация в результате торопливости и шаблона, непродуманности деталей, отсутствия предварительных экспериментов и экономического анализа может принести в конечном счёте не пользу, а немалый вред народному хозяйству страны.
Известно, что МТС возникли в СССР ещё в конце 20-х годов для помощи первым колхозам, не имевшим ни средств для приобретения техники, ни кадров для работы на ней. Перед войной в стране имелось около 7 тысяч МТС, в 1958 году — более 8 тысяч. Ещё в 30 — 40-е годы следовало не только развивать МТС, но и поощрять приобретение техники самими колхозами, особенно крупными хозяйствами. Но Сталин считал продажу техники колхозам принципиально недопустимой в социалистическом обществе, ибо это расширяло бы сферу товарного обращения, превращая в товар часть средств производства. Колхозам разрешалось приобретать только грузовые автомашины. Между тем по мере укрупнения колхозов и роста их доходов неизбежно возникал вопрос о расширении возможностей и прав коллективных хозяйств в деле механизации. Система, при которой на земле имелось два хозяина, один из которых отвечал за механизацию, а другой — за проведение работ и транспортировку продуктов, превращалась в тормоз развития колхозного производства. Способность коллективных хозяйств рационально использовать собственную технику показал и эксперимент, проведённый в 1957 году на Ставрополье, где 12 крупным колхозам передали технику соседних МТС. Но этот эксперимент проводился в особо благоприятных условиях. Между тем система МТС — колхозы, складывавшаяся десятилетиями, имела много вариантов, что требовало продолжения эксперимента и разумной постепенности при проведении реформы. Отчасти это понимал и Хрущёв, который говорил на сессии Верховного Совета о постепенной реорганизации с учётом местных особенностей и условий. Он призывал не спешить с реорганизацией в районах с менее развитым сельским хозяйством и относительно слабыми колхозами. Хрущёв говорил, что «реорганизация МТС должна проводиться в течение 2 — 3 лет, а кое-где и больше. С этим не следует торопиться»[74].
Все эти предостережения оказались, однако, скоро забытыми. В течение всего лишь трёх месяцев после принятия нового закона большая часть МТС была ликвидирована. К концу 1958 года свыше 80 % колхозов купили технику МТС. На декабрьском Пленуме ЦК в 1958 году после «обмена мнениями» Хрущёв потребовал продать технику и слабым колхозам, чтобы «не развивать у них иждивенческих настроений». На 1 января 1959 года из 8 тысяч МТС сохранилось лишь 385. Подобная поспешность принесла значительный ущерб сельскохозяйственному производству. Колхозам пришлось потратить громадные суммы денег не только на покупку техники, но и на строительство помещений для её хранения и ремонта. Не менее миллиарда рублей в год надо было расходовать на горюче-смазочные материалы. Надо было оплачивать и труд механизаторов, которые превратились из рабочих в колхозников. Между тем в 1958 году только 40 % всех колхозов экономисты относили к числу крепких. Впрочем, и крепким хозяйствам пришлось нелегко. Хотя закон предусматривал рассрочку платежей за технику в течение 3 — 5 лет, под давлением сверху большая группа колхозов объявила о своём желании всего за один год рассчитаться за полученную технику. Хрущёв поддержал эту инициативу, и под давлением обкомов такие обязательства стали принимать средние и слабые колхозы. Большинству из них пришлось отложить на несколько лет другие проекты и даже сократить оплату труда колхозников. На покупку машин в отдельных случаях шла часть оборотных средств. Естественно, что колхозы предпочитали покупать лишь новые и исправные машины. На усадьбах МТС скопилось поэтому много непроданной техники, которую разумно было бы продавать по сниженным ценам или передавать бесплатно. Но местные органы понуждали колхозы покупать и такую технику. При этом цены на неё только за 1958 год повышались дважды. Ещё более высокие цены устанавливались на запасные части, бензин и другие материалы технического назначения.
Реорганизация МТС отразилась на работе предприятий сельскохозяйственного машиностроения. После покупки техники у колхозов не осталось денег для приобретения вновь производимых машин. Вместо предоставления долгосрочных кредитов колхозам государство начало сокращать производство сельскохозяйственных машин, заменяя их другой продукцией. Поставка новых машин сельскому хозяйству стремительно сокращалась. Уже в 1958 — 1959 годах деревня получила вдвое меньше комбайнов, грузовиков и другой техники. Между тем подсчёты экономистов показывали, что использование техники в колхозах стало теперь хуже, чем ранее в МТС.
Не была продумана и своевременно создана новая система обслуживания и ремонта техники. Колхозы могли обеспечить текущий, но не капитальный ремонт. На усадьбах многих прежних МТС стали возникать предприятия «Сельхозтехники», которая оказалась экономически заинтересованной в том, чтобы колхозная техника как можно чаще и дороже ремонтировалась (подобно стекольщику, который заинтересован в том, чтобы разбивалось больше стёкол). Механизаторы из бывших МТС, превращаясь в колхозников, теряли важные льготы по социальному обеспечению. В экономически слабых колхозах доходы механизаторов заметно уменьшились, и десятки тысяч трактористов и комбайнёров ушли в города на более выгодную работу. У них всё же имелись паспорта, которых не было у колхозников. Общим результатом реорганизации МТС оказалась громадная «перекачка» средств из колхозных касс в государственную казну. При этом на ближайшие 7 — 8 лет использование техники в деревне не улучшилось, а заметно ухудшилось. Колхозному производству и всему сельскому хозяйству страны наносился неоправданный ущерб.
Не слишком удачной оказалась и реформа системы народного образования в СССР. Ещё в июле 1958 года Н. С. Хрущёв направил членам ЦК Записку «Об укреплении связи школы с жизнью», которая зачитывалась на собраниях руководителей народного образования и вскоре появилась в газетах. «Записка» Хрущёва содержала справедливую критику положения дел в школах. Известно, что при Сталине советская школа отказалась от популярных в 20-е годы идей политехнического обучения и соединения обучения с производительным трудом. Ученики покинули цеха предприятий, в школах ликвидировались мастерские, закрылись рабфаки — школы для молодых рабочих. Общеобразовательные школы ориентировались на поступление выпускников в высшие учебные заведения. Для подготовки квалифицированных рабочих создавалась система ремесленных училищ, куда поступали в основном дети из малообеспеченных семей. Но уже в 50-е годы только меньшая часть выпускников средних школ могла продолжить обучение в вузах, большая часть недавних школьников пополняла ряды рабочих и служащих, к чему юноши и девушки не были подготовлены ни морально, ни практически. Обострялось противоречие между школой и жизнью, между системой народного образования и системой народного хозяйства.
Неудивительно, что в начале 50-х годов возродилась идея политехнического обучения, в школах стали создаваться небольшие мастерские, на трудовое обучение в разных классах отводилось от 2 до 4 часов в неделю. При сельских школах появились хозяйства с правильным севооборотом, фермы и птицефабрики, В южных областях получили развитие школьные бригады. В некоторых городских школах создавались цеха для производства товарной продукции — мебели, инструмента, игрушек, значков, аквариумов, простых видов одежды и белья. Подобные «школьные» цеха возникли и на территории отдельных предприятий. Эти поиски выявили не только различные формы соединения обучения с трудом, но и множество сложных проблем, требующих серьёзного изучения и анализа. Чтобы расширить фронт исследований, в 1957 году в 50 школах РСФСР срок обучения был продлён на 1 — 2 года. На производственное обучение и производительный труд отводилось не менее 12 часов в неделю. Эксперимент оказался успешным, и с 1958/59 учебного года в стране имелось уже около 200 одиннадцатилетних средних школ с производственным обучением. В это время Хрущёв и обнародовал свою «Записку».
Общий лозунг Хрущёва о подготовке всех школьников к труду на предприятиях, в совхозах, колхозах, учреждениях являлся совершенно верным. Но Хрущёв представил и конкретные предложения, очень плохо подходившие к условиям 50-х годов. Главным ориентиром служили его воспоминания о рабочих факультетах и заводах-втузах первой половины 20-х годов, когда общеобразовательная средняя школа занимала скромное место в советской системе народного образования. Поэтому Хрущёв предлагал вообще упразднить ставшую уже привычной для населения общеобразовательную среднюю школу. Он, в частности, писал: «В городах и рабочих посёлках дети, получившие 7 — 8-летнее образование, должны, может быть, идти в школы типа фабзавуча (фабрично-заводского обучения. — Р. М.). Они будут продолжать учёбу, но чтобы эта учёба была тесно связана с профессиональным образованием, помогала учащимся приобрести производственные знания и трудовые навыки. В сельской местности учащиеся после 7 — 8 лет обучения в школе должны будут получить практические навыки и знания по агрономии и другим отраслям сельского хозяйства или обучаться 2 — 3 года какому-либо ремеслу… Но можно пойти и по такому пути: заканчивать первый этап получения среднего образования молодёжью 8-летним образованием с тем, чтобы после окончания восьмилетки все юноши и девушки шли работать на производство. При такой организации общеобразовательной школы нам придётся ежегодно определять на работу в ближайший период времени от 2 до 3, 5 миллионов подростков, причём примерно 40 % из них в городе, остальных в деревне»[75].
Что касается полного среднего образования, то Хрущёв предлагал давать его в вечерних (сменных) школах с 3 — 4-летним обучением при 2 — 3 днях в неделю, свободных от производства. Обычные общеобразовательные школы он советовал сохранить лишь «в относительно небольшом числе».
Предложения Хрущёва содержали и верные мысли, и много существенных ошибок, главная из которых состояла в недооценке привычных и территориально близких для населения дневных общеобразовательных средних школ, а также в подмене политехнического обучения и посильного производительного труда школьников принудительным профессиональным образованием с крайне ограниченными возможностями выбора профессии. Тем не менее события и в данном случае развивались с ничем не оправданной быстротой. В ноябре 1958 года газеты опубликовали тезисы ЦК КПСС о перестройке школы, а в декабре после формального «всенародного обсуждения» Верховный Совет СССР принял Закон «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР». Правда, не столько положения нового закона, сколько практика его проведения в жизнь существенно отличалась от предложений Хрущёва. Основой среднего образования осталась всё же дневная средняя школа, в которой примерно 1/3 учебного времени в 9 — 11-х классах отводилась на производственное обучение и производительный труд учащихся. Повсеместную организацию подобного рода средних школ с производственным обучением предполагалось завершить в течение пяти лет.
Этот срок являлся на деле нереальным. У системы образования имеется своя логика, и быстрые преобразования невозможны. За пять лет нельзя создать материальную базу и обеспечить педагогические кадры для политехнического и производственного обучения десятков миллионов учащихся. Пока на новую систему переходили несколько тысяч школ, уже накопивших немалый опыт трудового обучения и тесно связанных с соседними предприятиями, недостатки проводимой реформы казались не столь заметными. Но для 70 — 80 % школ перестройка оказалась формальной, реальным же фактом стало ухудшение и качества обучения, и воспитания. Ещё более затруднило положение средней школы неожиданно принятое через несколько лет Хрущёвым решение вновь сократить обучение в школе до 10 лет. Это потребовало сложных изменений в учебном плане, результаты которых отрицательно сказались на организации трудового воспитания в школе.
Известно, что МТС возникли в СССР ещё в конце 20-х годов для помощи первым колхозам, не имевшим ни средств для приобретения техники, ни кадров для работы на ней. Перед войной в стране имелось около 7 тысяч МТС, в 1958 году — более 8 тысяч. Ещё в 30 — 40-е годы следовало не только развивать МТС, но и поощрять приобретение техники самими колхозами, особенно крупными хозяйствами. Но Сталин считал продажу техники колхозам принципиально недопустимой в социалистическом обществе, ибо это расширяло бы сферу товарного обращения, превращая в товар часть средств производства. Колхозам разрешалось приобретать только грузовые автомашины. Между тем по мере укрупнения колхозов и роста их доходов неизбежно возникал вопрос о расширении возможностей и прав коллективных хозяйств в деле механизации. Система, при которой на земле имелось два хозяина, один из которых отвечал за механизацию, а другой — за проведение работ и транспортировку продуктов, превращалась в тормоз развития колхозного производства. Способность коллективных хозяйств рационально использовать собственную технику показал и эксперимент, проведённый в 1957 году на Ставрополье, где 12 крупным колхозам передали технику соседних МТС. Но этот эксперимент проводился в особо благоприятных условиях. Между тем система МТС — колхозы, складывавшаяся десятилетиями, имела много вариантов, что требовало продолжения эксперимента и разумной постепенности при проведении реформы. Отчасти это понимал и Хрущёв, который говорил на сессии Верховного Совета о постепенной реорганизации с учётом местных особенностей и условий. Он призывал не спешить с реорганизацией в районах с менее развитым сельским хозяйством и относительно слабыми колхозами. Хрущёв говорил, что «реорганизация МТС должна проводиться в течение 2 — 3 лет, а кое-где и больше. С этим не следует торопиться»[74].
Все эти предостережения оказались, однако, скоро забытыми. В течение всего лишь трёх месяцев после принятия нового закона большая часть МТС была ликвидирована. К концу 1958 года свыше 80 % колхозов купили технику МТС. На декабрьском Пленуме ЦК в 1958 году после «обмена мнениями» Хрущёв потребовал продать технику и слабым колхозам, чтобы «не развивать у них иждивенческих настроений». На 1 января 1959 года из 8 тысяч МТС сохранилось лишь 385. Подобная поспешность принесла значительный ущерб сельскохозяйственному производству. Колхозам пришлось потратить громадные суммы денег не только на покупку техники, но и на строительство помещений для её хранения и ремонта. Не менее миллиарда рублей в год надо было расходовать на горюче-смазочные материалы. Надо было оплачивать и труд механизаторов, которые превратились из рабочих в колхозников. Между тем в 1958 году только 40 % всех колхозов экономисты относили к числу крепких. Впрочем, и крепким хозяйствам пришлось нелегко. Хотя закон предусматривал рассрочку платежей за технику в течение 3 — 5 лет, под давлением сверху большая группа колхозов объявила о своём желании всего за один год рассчитаться за полученную технику. Хрущёв поддержал эту инициативу, и под давлением обкомов такие обязательства стали принимать средние и слабые колхозы. Большинству из них пришлось отложить на несколько лет другие проекты и даже сократить оплату труда колхозников. На покупку машин в отдельных случаях шла часть оборотных средств. Естественно, что колхозы предпочитали покупать лишь новые и исправные машины. На усадьбах МТС скопилось поэтому много непроданной техники, которую разумно было бы продавать по сниженным ценам или передавать бесплатно. Но местные органы понуждали колхозы покупать и такую технику. При этом цены на неё только за 1958 год повышались дважды. Ещё более высокие цены устанавливались на запасные части, бензин и другие материалы технического назначения.
Реорганизация МТС отразилась на работе предприятий сельскохозяйственного машиностроения. После покупки техники у колхозов не осталось денег для приобретения вновь производимых машин. Вместо предоставления долгосрочных кредитов колхозам государство начало сокращать производство сельскохозяйственных машин, заменяя их другой продукцией. Поставка новых машин сельскому хозяйству стремительно сокращалась. Уже в 1958 — 1959 годах деревня получила вдвое меньше комбайнов, грузовиков и другой техники. Между тем подсчёты экономистов показывали, что использование техники в колхозах стало теперь хуже, чем ранее в МТС.
Не была продумана и своевременно создана новая система обслуживания и ремонта техники. Колхозы могли обеспечить текущий, но не капитальный ремонт. На усадьбах многих прежних МТС стали возникать предприятия «Сельхозтехники», которая оказалась экономически заинтересованной в том, чтобы колхозная техника как можно чаще и дороже ремонтировалась (подобно стекольщику, который заинтересован в том, чтобы разбивалось больше стёкол). Механизаторы из бывших МТС, превращаясь в колхозников, теряли важные льготы по социальному обеспечению. В экономически слабых колхозах доходы механизаторов заметно уменьшились, и десятки тысяч трактористов и комбайнёров ушли в города на более выгодную работу. У них всё же имелись паспорта, которых не было у колхозников. Общим результатом реорганизации МТС оказалась громадная «перекачка» средств из колхозных касс в государственную казну. При этом на ближайшие 7 — 8 лет использование техники в деревне не улучшилось, а заметно ухудшилось. Колхозному производству и всему сельскому хозяйству страны наносился неоправданный ущерб.
Не слишком удачной оказалась и реформа системы народного образования в СССР. Ещё в июле 1958 года Н. С. Хрущёв направил членам ЦК Записку «Об укреплении связи школы с жизнью», которая зачитывалась на собраниях руководителей народного образования и вскоре появилась в газетах. «Записка» Хрущёва содержала справедливую критику положения дел в школах. Известно, что при Сталине советская школа отказалась от популярных в 20-е годы идей политехнического обучения и соединения обучения с производительным трудом. Ученики покинули цеха предприятий, в школах ликвидировались мастерские, закрылись рабфаки — школы для молодых рабочих. Общеобразовательные школы ориентировались на поступление выпускников в высшие учебные заведения. Для подготовки квалифицированных рабочих создавалась система ремесленных училищ, куда поступали в основном дети из малообеспеченных семей. Но уже в 50-е годы только меньшая часть выпускников средних школ могла продолжить обучение в вузах, большая часть недавних школьников пополняла ряды рабочих и служащих, к чему юноши и девушки не были подготовлены ни морально, ни практически. Обострялось противоречие между школой и жизнью, между системой народного образования и системой народного хозяйства.
Неудивительно, что в начале 50-х годов возродилась идея политехнического обучения, в школах стали создаваться небольшие мастерские, на трудовое обучение в разных классах отводилось от 2 до 4 часов в неделю. При сельских школах появились хозяйства с правильным севооборотом, фермы и птицефабрики, В южных областях получили развитие школьные бригады. В некоторых городских школах создавались цеха для производства товарной продукции — мебели, инструмента, игрушек, значков, аквариумов, простых видов одежды и белья. Подобные «школьные» цеха возникли и на территории отдельных предприятий. Эти поиски выявили не только различные формы соединения обучения с трудом, но и множество сложных проблем, требующих серьёзного изучения и анализа. Чтобы расширить фронт исследований, в 1957 году в 50 школах РСФСР срок обучения был продлён на 1 — 2 года. На производственное обучение и производительный труд отводилось не менее 12 часов в неделю. Эксперимент оказался успешным, и с 1958/59 учебного года в стране имелось уже около 200 одиннадцатилетних средних школ с производственным обучением. В это время Хрущёв и обнародовал свою «Записку».
Общий лозунг Хрущёва о подготовке всех школьников к труду на предприятиях, в совхозах, колхозах, учреждениях являлся совершенно верным. Но Хрущёв представил и конкретные предложения, очень плохо подходившие к условиям 50-х годов. Главным ориентиром служили его воспоминания о рабочих факультетах и заводах-втузах первой половины 20-х годов, когда общеобразовательная средняя школа занимала скромное место в советской системе народного образования. Поэтому Хрущёв предлагал вообще упразднить ставшую уже привычной для населения общеобразовательную среднюю школу. Он, в частности, писал: «В городах и рабочих посёлках дети, получившие 7 — 8-летнее образование, должны, может быть, идти в школы типа фабзавуча (фабрично-заводского обучения. — Р. М.). Они будут продолжать учёбу, но чтобы эта учёба была тесно связана с профессиональным образованием, помогала учащимся приобрести производственные знания и трудовые навыки. В сельской местности учащиеся после 7 — 8 лет обучения в школе должны будут получить практические навыки и знания по агрономии и другим отраслям сельского хозяйства или обучаться 2 — 3 года какому-либо ремеслу… Но можно пойти и по такому пути: заканчивать первый этап получения среднего образования молодёжью 8-летним образованием с тем, чтобы после окончания восьмилетки все юноши и девушки шли работать на производство. При такой организации общеобразовательной школы нам придётся ежегодно определять на работу в ближайший период времени от 2 до 3, 5 миллионов подростков, причём примерно 40 % из них в городе, остальных в деревне»[75].
Что касается полного среднего образования, то Хрущёв предлагал давать его в вечерних (сменных) школах с 3 — 4-летним обучением при 2 — 3 днях в неделю, свободных от производства. Обычные общеобразовательные школы он советовал сохранить лишь «в относительно небольшом числе».
Предложения Хрущёва содержали и верные мысли, и много существенных ошибок, главная из которых состояла в недооценке привычных и территориально близких для населения дневных общеобразовательных средних школ, а также в подмене политехнического обучения и посильного производительного труда школьников принудительным профессиональным образованием с крайне ограниченными возможностями выбора профессии. Тем не менее события и в данном случае развивались с ничем не оправданной быстротой. В ноябре 1958 года газеты опубликовали тезисы ЦК КПСС о перестройке школы, а в декабре после формального «всенародного обсуждения» Верховный Совет СССР принял Закон «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР». Правда, не столько положения нового закона, сколько практика его проведения в жизнь существенно отличалась от предложений Хрущёва. Основой среднего образования осталась всё же дневная средняя школа, в которой примерно 1/3 учебного времени в 9 — 11-х классах отводилась на производственное обучение и производительный труд учащихся. Повсеместную организацию подобного рода средних школ с производственным обучением предполагалось завершить в течение пяти лет.
Этот срок являлся на деле нереальным. У системы образования имеется своя логика, и быстрые преобразования невозможны. За пять лет нельзя создать материальную базу и обеспечить педагогические кадры для политехнического и производственного обучения десятков миллионов учащихся. Пока на новую систему переходили несколько тысяч школ, уже накопивших немалый опыт трудового обучения и тесно связанных с соседними предприятиями, недостатки проводимой реформы казались не столь заметными. Но для 70 — 80 % школ перестройка оказалась формальной, реальным же фактом стало ухудшение и качества обучения, и воспитания. Ещё более затруднило положение средней школы неожиданно принятое через несколько лет Хрущёвым решение вновь сократить обучение в школе до 10 лет. Это потребовало сложных изменений в учебном плане, результаты которых отрицательно сказались на организации трудового воспитания в школе.
3. Спокойные месяцы 1959 года
Время до конца лета 1959 года оказалось во многих отношениях самым спокойным в жизни Н. С. Хрущёва. Спокойно прошёл в начале года внеочередной XXI съезд КПСС, который заменил действующий пятилетний (1956 — 1960) новым семилетним планом развития народного хозяйства (1959 — 1965). Основным поводом для такого решения явилась реорганизация управления народным хозяйством, так как отныне планы нужно было рассчитывать не только по отраслям, но и по совнархозам. Иные условия сложились и в деревне после продажи техники МТС. Семилетний план предусматривал высокие темпы прироста продукции основных отраслей промышленности и сельского хозяйства. Даже журнал «Крокодил», забыв о своём амплуа сатирического журнала, писал: «Контрольные цифры семилетки в тезисах доклада Н. С. Хрущёва словно звёздная россыпь на синем шёлковом пологе. Цифры горят и переливаются, как звезды. Они живут, излучают энергию, от их лучей зажигаются сердца. Ослепительным белым светом горит цифра выплавляемой стали. Зелёным отсвечивают цветные металлы. Золотом сверкает цифра пшеницы. Цветами радуги переливаются цифры тканей. Мы видим картину рождения этих цифр, поразивших воображение человечества… За каждой цифрой — её творцы, хозяева страны, строители коммунизма. Каждая цифра — сгусток творческой энергии. В целом это картина плановой экономики, всенародного управления социалистическим хозяйством»[76].
Разумеется, Хрущёв продолжал много работать и в 1959 году. Он совершил поездки в Рязанскую и Тульскую области, на Лейпцигскую торговую ярмарку в ГДР. В Москве он принимал британского премьер-министра Г. Макмиллана и генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда, премьера КНР Чжоу Эньлая и группу редакторов социал-демократических газет ФРГ. Выступления, беседы и речи Хрущёва появляются в печати не менее 3 — 4 раз в неделю. Он отличался утомительным многословием, что вызывало немало насмешек и явно вредило его репутации. Однако многие его выступления были интересны, он очень часто отступал от заранее подготовленного текста, и редакторам приходилось немало трудиться, чтобы подготовить для печати его свободные импровизации. Так, большая речь Хрущёва в Лейпциге, произнесённая 7 марта, напечатана в «Правде» только 27 марта 1959 года.
В конце марта Хрущёв решил отдохнуть, сначала в Сочи, затем в Ялте. Но и здесь он продолжал встречаться с самыми разными людьми. Радушно принял он крупного американского фермера и главу кампании по производству семян гибридной кукурузы Р. Гарста. Позднее Гарст ещё не раз будет встречаться с Хрущёвым и станет едва ли не личным другом последнего. В Сочи Хрущёв получил письмо от бывшего вора, человека четырежды судимого, который жаловался, что не может устроиться на работу, хотя решил, наконец, начать честную жизнь. Никита Сергеевич пригласил автора письма на свою дачу, долго беседовал с ним и помог не только устроиться на хорошо оплачиваемую работу портового грузчика, но и получить квартиру. Позднее под влиянием этой «инициативы», о которой сам Хрущёв рассказал в одной из своих речей, в нашей стране началась большая кампания «взятия на поруки» коллективами различных предприятий и учреждений людей, совершивших не слишком тяжёлые уголовные преступления. Кампания эта не привела, однако, к уменьшению преступности в стране.
День своего 65-летия Хрущёв встречал в Ялте в кругу семьи. Он получил много поздравлений из разных стран, некоторые из них были опубликованы. Лишь в конце апреля Хрущёв вернулся в Москву. По установившейся традиции в конце этого месяца Всемирный Совет Мира присуждает Ленинские премии мира. Одна из пяти премий за 1959 год была присуждена Н. С. Хрущёву.
В мае 1959 года Хрущёв во главе советской делегации посетил Албанию. Сообщения о речах Хрущёва и Энвера Ходжи из Тираны публиковались под заголовком «Дружба на века». Действительное положение дел было иным. Ещё при жизни Сталина в Албании проводились жестокие, незаконные репрессии. Многие партийные деятели, обвинённые в симпатиях к Югославии или в оппозиции к Энверу Ходже, погибли под пулями палачей. Разоблачение Сталина на XX съезде и восстановление нормальных отношений с Югославией поставило албанских лидеров в трудное положение. Они не желали проводить никаких реабилитаций и продолжали враждовать с Тито. Однако в руководстве Албанской партии труда возникла оппозиция, включавшая и членов Политбюро. Члены этой оппозиции приезжали в СССР и просили Хрущёва о помощи, которой он оказать, однако, не смог. В Албании арестовали наиболее видных членов оппозиции и, несмотря на личное вмешательство Хрущёва, уничтожили их. При этом была расстреляна и член Политбюро АПТ Лири Гега, которая ждала рождения ребёнка. Нетрудно представить, что визит Хрущёва в Албанию проходил в трудной обстановке. Не прошло и двух лет после этого визита, как Албания порвала все отношения с СССР, а Энвер Ходжа стал одним из наиболее яростных критиков Хрущёва.
В июне 1959 года в Москве состоялся Пленум ЦК для обсуждения проблем технического прогресса. Хрущёв пригласил сотни хозяйственных руководителей и учёных. Это стало вскоре традицией — проводить расширенные заседания Пленумов ЦК, причём число приглашённых достигало часто двух-трёх тысяч человек. Даже на отдельные заседания Президиума ЦК или нового органа Центрального Комитета — Бюро ЦК КПСС по РСФСР приглашалось нередко до 150 — 200 и более человек. С 1959 года я работал заместителем главного редактора издательства «Просвещение», и мне пришлось однажды присутствовать на таком расширенном заседании, где среди множества других вопросов обсуждались и некоторые проблемы издания учебной литературы. В повестке дня наши проблемы стояли на последнем месте, но вместе со всеми приглашёнными мы с интересом слушали обсуждение различных проблем Рязанского и Калужского обкомов партии. Конечно, присутствовать на таких заседаниях и видеть, как решаются вопросы в высших органах партии, было не только интересно, но и поучительно. Однако имелась и негативная сторона, так как деловое обсуждение сложных проблем в трёхтысячной аудитории часто становилось невозможным.
В тот период Хрущёва все более занимала проблема улучшения отношений с США. Ещё в сентябре 1958 года он тепло принял в Кремле крупного американского бизнесмена и общественного деятеля Сайруса Итона. Именно Итон стал инициатором регулярных встреч видных учёных разных стран, получивших по месту первой встречи наименование «Пагоушского движения». После беседы в кремлёвском кабинете Хрущёв пригласил гостя прогуляться по Кремлю и улице Горького. Москвичи, узнавая Хрущёва, приветствовали его. Такая простота отношений удивила Итона, но для Хрущёва подобного рода прогулки были нередки. Случались при этом и забавные эпизоды. Однажды во время прогулки Хрущёв пригласил Тито в «Кафе-мороженое» недалеко от Центрального телеграфа. Угостив гостя мороженым и кофе, Хрущёв, однако, не смог расплатиться, он не взял с собой денег. Пришлось обратиться к работнику охраны, сидевшему за соседним столиком, и занять у него десять рублей.
В начале 1959 года в США вылетел А. И. Микоян, который обсуждал с Д. Эйзенхауэром и Д. Даллесом проблемы политики, торговли, а также вопрос о возможной поездке Хрущёва в США. Была достигнута, в частности, договорённость об устройстве советской выставки в Нью-Йорке и американской — в Москве. Советская выставка открылась в июне 1959 года и пользовалась большим успехом. В конце июля в Москве в парке «Сокольники» открылась американская выставка. Хрущёв и другие руководители посетили её за несколько часов до официального открытия. Их встречал прибывший в Москву вице-президент США Ричард Никсон. Н. С. Хрущёв придирчиво осматривал многие экспонаты. Его внимание привлёк типовой домик для одной семьи, показавшийся не очень основательным; сделанный в основном из фанеры, Домик мог служить лишь 20 — 25 лет. «Мы должны так строить дома, — сказал Хрущёв, — чтобы они служили нашим детям и внукам». «Но у детей и внуков, — возразил Никсон, — могут быть другие вкусы и требования». «Ну, мебель пускай меняют, — заметил Хрущёв, — но зачем менять дом?» Эта полемика «на кухне» затронула не только кухонные проблемы, но и различные аспекты американо-советских отношений. Разгорячённый спором, Хрущёв заявил, что, если США попытаются испытать прочность СССР, наша страна покажет Америке «кузькину мать». Американский переводчик перевёл это выражение как «мать Кузьмы», и Никсон ничего не понял. Впрочем, советский переводчик внёс нужные разъяснения. Этот эпизод стал предметом многих шуток. На официальном открытии выставки Никсон произнёс большую речь, в которой восхвалял американский образ жизни, существующую в США свободу слова, печати, передвижений, благосостояние средней американской семьи и пр. По указанию Хрущёва речь Никсона появилась в советской печати без купюр.
Никсон провёл в Москве ещё несколько дней. Он вёл переговоры об отношениях США и СССР и передал Хрущёву приглашение президента Эйзенхауэра посетить Соединённые Штаты. Хрущёв принял это приглашение. В печати было объявлено о поездке Хрущёва в США в сентябре «для ознакомления со страной и народом» и о том, что президент США Эйзенхауэр позднее посетит СССР. Речь шла об официальных визитах, не ставящих целью заключение каких-либо соглашений. В воскресенье 26 июля Хрущёв и Никсон совершили прогулку на катерах по Москва-реке. В этот жаркий, летний день на берегах реки отдыхали тысячи москвичей. Катер часто приставал к берегу, Хрущёв и Никсон выходили из него, и Никита Сергеевич вступал в непринуждённую беседу с отдыхающими. При этом он неизменно обращался к своему гостю с вопросом: «Ну что, похожи эти люди на рабов коммунизма?» Август 1959 года Хрущёв провёл возле Ялты. Возвращаясь в Москву, он посетил в Вешенской писателя М. А. Шолохова и пригласил его поехать в США. Шли последние приготовления к этому визиту. 12 сентября советская ракета достигла поверхности Луны, доставив туда специальный вымпел. 15 сентября в «Правде» на фоне летящей к Луне ракеты и атомохода «Ленин» был изображён самолёт Ту-114, на борту которого выделялась надпись: «Москва — Вашингтон». Здесь же сообщалось, что «сегодня Н. С. Хрущёв отбывает с визитом в США».
Разумеется, Хрущёв продолжал много работать и в 1959 году. Он совершил поездки в Рязанскую и Тульскую области, на Лейпцигскую торговую ярмарку в ГДР. В Москве он принимал британского премьер-министра Г. Макмиллана и генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда, премьера КНР Чжоу Эньлая и группу редакторов социал-демократических газет ФРГ. Выступления, беседы и речи Хрущёва появляются в печати не менее 3 — 4 раз в неделю. Он отличался утомительным многословием, что вызывало немало насмешек и явно вредило его репутации. Однако многие его выступления были интересны, он очень часто отступал от заранее подготовленного текста, и редакторам приходилось немало трудиться, чтобы подготовить для печати его свободные импровизации. Так, большая речь Хрущёва в Лейпциге, произнесённая 7 марта, напечатана в «Правде» только 27 марта 1959 года.
В конце марта Хрущёв решил отдохнуть, сначала в Сочи, затем в Ялте. Но и здесь он продолжал встречаться с самыми разными людьми. Радушно принял он крупного американского фермера и главу кампании по производству семян гибридной кукурузы Р. Гарста. Позднее Гарст ещё не раз будет встречаться с Хрущёвым и станет едва ли не личным другом последнего. В Сочи Хрущёв получил письмо от бывшего вора, человека четырежды судимого, который жаловался, что не может устроиться на работу, хотя решил, наконец, начать честную жизнь. Никита Сергеевич пригласил автора письма на свою дачу, долго беседовал с ним и помог не только устроиться на хорошо оплачиваемую работу портового грузчика, но и получить квартиру. Позднее под влиянием этой «инициативы», о которой сам Хрущёв рассказал в одной из своих речей, в нашей стране началась большая кампания «взятия на поруки» коллективами различных предприятий и учреждений людей, совершивших не слишком тяжёлые уголовные преступления. Кампания эта не привела, однако, к уменьшению преступности в стране.
День своего 65-летия Хрущёв встречал в Ялте в кругу семьи. Он получил много поздравлений из разных стран, некоторые из них были опубликованы. Лишь в конце апреля Хрущёв вернулся в Москву. По установившейся традиции в конце этого месяца Всемирный Совет Мира присуждает Ленинские премии мира. Одна из пяти премий за 1959 год была присуждена Н. С. Хрущёву.
В мае 1959 года Хрущёв во главе советской делегации посетил Албанию. Сообщения о речах Хрущёва и Энвера Ходжи из Тираны публиковались под заголовком «Дружба на века». Действительное положение дел было иным. Ещё при жизни Сталина в Албании проводились жестокие, незаконные репрессии. Многие партийные деятели, обвинённые в симпатиях к Югославии или в оппозиции к Энверу Ходже, погибли под пулями палачей. Разоблачение Сталина на XX съезде и восстановление нормальных отношений с Югославией поставило албанских лидеров в трудное положение. Они не желали проводить никаких реабилитаций и продолжали враждовать с Тито. Однако в руководстве Албанской партии труда возникла оппозиция, включавшая и членов Политбюро. Члены этой оппозиции приезжали в СССР и просили Хрущёва о помощи, которой он оказать, однако, не смог. В Албании арестовали наиболее видных членов оппозиции и, несмотря на личное вмешательство Хрущёва, уничтожили их. При этом была расстреляна и член Политбюро АПТ Лири Гега, которая ждала рождения ребёнка. Нетрудно представить, что визит Хрущёва в Албанию проходил в трудной обстановке. Не прошло и двух лет после этого визита, как Албания порвала все отношения с СССР, а Энвер Ходжа стал одним из наиболее яростных критиков Хрущёва.
В июне 1959 года в Москве состоялся Пленум ЦК для обсуждения проблем технического прогресса. Хрущёв пригласил сотни хозяйственных руководителей и учёных. Это стало вскоре традицией — проводить расширенные заседания Пленумов ЦК, причём число приглашённых достигало часто двух-трёх тысяч человек. Даже на отдельные заседания Президиума ЦК или нового органа Центрального Комитета — Бюро ЦК КПСС по РСФСР приглашалось нередко до 150 — 200 и более человек. С 1959 года я работал заместителем главного редактора издательства «Просвещение», и мне пришлось однажды присутствовать на таком расширенном заседании, где среди множества других вопросов обсуждались и некоторые проблемы издания учебной литературы. В повестке дня наши проблемы стояли на последнем месте, но вместе со всеми приглашёнными мы с интересом слушали обсуждение различных проблем Рязанского и Калужского обкомов партии. Конечно, присутствовать на таких заседаниях и видеть, как решаются вопросы в высших органах партии, было не только интересно, но и поучительно. Однако имелась и негативная сторона, так как деловое обсуждение сложных проблем в трёхтысячной аудитории часто становилось невозможным.
В тот период Хрущёва все более занимала проблема улучшения отношений с США. Ещё в сентябре 1958 года он тепло принял в Кремле крупного американского бизнесмена и общественного деятеля Сайруса Итона. Именно Итон стал инициатором регулярных встреч видных учёных разных стран, получивших по месту первой встречи наименование «Пагоушского движения». После беседы в кремлёвском кабинете Хрущёв пригласил гостя прогуляться по Кремлю и улице Горького. Москвичи, узнавая Хрущёва, приветствовали его. Такая простота отношений удивила Итона, но для Хрущёва подобного рода прогулки были нередки. Случались при этом и забавные эпизоды. Однажды во время прогулки Хрущёв пригласил Тито в «Кафе-мороженое» недалеко от Центрального телеграфа. Угостив гостя мороженым и кофе, Хрущёв, однако, не смог расплатиться, он не взял с собой денег. Пришлось обратиться к работнику охраны, сидевшему за соседним столиком, и занять у него десять рублей.
В начале 1959 года в США вылетел А. И. Микоян, который обсуждал с Д. Эйзенхауэром и Д. Даллесом проблемы политики, торговли, а также вопрос о возможной поездке Хрущёва в США. Была достигнута, в частности, договорённость об устройстве советской выставки в Нью-Йорке и американской — в Москве. Советская выставка открылась в июне 1959 года и пользовалась большим успехом. В конце июля в Москве в парке «Сокольники» открылась американская выставка. Хрущёв и другие руководители посетили её за несколько часов до официального открытия. Их встречал прибывший в Москву вице-президент США Ричард Никсон. Н. С. Хрущёв придирчиво осматривал многие экспонаты. Его внимание привлёк типовой домик для одной семьи, показавшийся не очень основательным; сделанный в основном из фанеры, Домик мог служить лишь 20 — 25 лет. «Мы должны так строить дома, — сказал Хрущёв, — чтобы они служили нашим детям и внукам». «Но у детей и внуков, — возразил Никсон, — могут быть другие вкусы и требования». «Ну, мебель пускай меняют, — заметил Хрущёв, — но зачем менять дом?» Эта полемика «на кухне» затронула не только кухонные проблемы, но и различные аспекты американо-советских отношений. Разгорячённый спором, Хрущёв заявил, что, если США попытаются испытать прочность СССР, наша страна покажет Америке «кузькину мать». Американский переводчик перевёл это выражение как «мать Кузьмы», и Никсон ничего не понял. Впрочем, советский переводчик внёс нужные разъяснения. Этот эпизод стал предметом многих шуток. На официальном открытии выставки Никсон произнёс большую речь, в которой восхвалял американский образ жизни, существующую в США свободу слова, печати, передвижений, благосостояние средней американской семьи и пр. По указанию Хрущёва речь Никсона появилась в советской печати без купюр.
Никсон провёл в Москве ещё несколько дней. Он вёл переговоры об отношениях США и СССР и передал Хрущёву приглашение президента Эйзенхауэра посетить Соединённые Штаты. Хрущёв принял это приглашение. В печати было объявлено о поездке Хрущёва в США в сентябре «для ознакомления со страной и народом» и о том, что президент США Эйзенхауэр позднее посетит СССР. Речь шла об официальных визитах, не ставящих целью заключение каких-либо соглашений. В воскресенье 26 июля Хрущёв и Никсон совершили прогулку на катерах по Москва-реке. В этот жаркий, летний день на берегах реки отдыхали тысячи москвичей. Катер часто приставал к берегу, Хрущёв и Никсон выходили из него, и Никита Сергеевич вступал в непринуждённую беседу с отдыхающими. При этом он неизменно обращался к своему гостю с вопросом: «Ну что, похожи эти люди на рабов коммунизма?» Август 1959 года Хрущёв провёл возле Ялты. Возвращаясь в Москву, он посетил в Вешенской писателя М. А. Шолохова и пригласил его поехать в США. Шли последние приготовления к этому визиту. 12 сентября советская ракета достигла поверхности Луны, доставив туда специальный вымпел. 15 сентября в «Правде» на фоне летящей к Луне ракеты и атомохода «Ленин» был изображён самолёт Ту-114, на борту которого выделялась надпись: «Москва — Вашингтон». Здесь же сообщалось, что «сегодня Н. С. Хрущёв отбывает с визитом в США».
4. Поездки Н. С. Хрущёва в США. СССР и страны Запада
Первая поездка Н. С. Хрущёва в США — не просто знаменательное, но историческое событие, ибо это первый визит главы Советского государства и КПСС в Соединённые Штаты, визит во многих отношениях необычный. Соединённые Штаты видели на своей земле многих глав государств. Но двухнедельный визит Хрущёва в США до сих пор помнит старшее поколение американских граждан и советских людей. На протяжении многих дней внимание сотен миллионов людей во всём мире было приковано к личности и поведению советского лидера, и можно сказать, что Хрущёв выдержал трудный экзамен. После поездки Хрущёва в Америку вряд ли возросло число приверженцев коммунизма. Но личная популярность Хрущёва среди американцев и во всём мире заметно возросла, как внимание американцев к Советскому Союзу. Гражданам США понравились непосредственность, активность, напористость, трудолюбие, находчивость, простота и грубоватый юмор Хрущёва — «коммуниста № 1», как его окрестила американская пресса. Хрущёв не терялся ни при каких обстоятельствах.
Мы не будем подробно излагать здесь все факты, связанные с поездкой Хрущёва. Во второй половине сентября американские и советские газеты уделяли этому визиту огромное внимание. В Москве уже в октябре 1959 года вышла в свет книга «Жить в мире и дружбе!», в которой собраны репортажи и тексты почти всех выступлений Хрущёва в Америке. Ещё через месяц группа ведущих советских журналистов — А. Аджубей, Н. Грибачёв, Г. Жуков, Л. Ильичёв, П. Сатюков, О. Трояновский и другие — составила книгу «Лицом к лицу с Америкой», которая разошлась большим тиражом. В рамках биографии Хрущёва мы упомянем лишь о центральных фактах поездки Хрущёва по Соединённым Штатам.
Поездка началась утром 15 сентября. Утром того же дня, по американскому времени, самолёт Ту-114 приземлился на военно-воздушной базе Эндрюс недалеко от Вашингтона. В советскую делегацию входили А. А. Громыко, министр высшего образования В. П. Елютин, председатель Днепропетровского Совнархоза Н. А. Тихонов, председатель Комиссии по мирному использованию атомной энергии В. С. Емельянов, писатель М. А. Шолохов и некоторые другие официальные лица. Здесь же была жена Хрущёва Нина Петровна и некоторые члены его семьи. Ту-114 — новый самолёт, и Хрущёв предложил конструктору А. Н. Туполеву лететь в США. Туполев отказался из-за плохого здоровья, но предложил взять своего сына А. А. Туполева. «Самолёт новый, и мой сын будет залогом того, что всё в порядке и вы перелетите океан». Хрущёва сопровождала большая группа журналистов.
Мы не будем подробно излагать здесь все факты, связанные с поездкой Хрущёва. Во второй половине сентября американские и советские газеты уделяли этому визиту огромное внимание. В Москве уже в октябре 1959 года вышла в свет книга «Жить в мире и дружбе!», в которой собраны репортажи и тексты почти всех выступлений Хрущёва в Америке. Ещё через месяц группа ведущих советских журналистов — А. Аджубей, Н. Грибачёв, Г. Жуков, Л. Ильичёв, П. Сатюков, О. Трояновский и другие — составила книгу «Лицом к лицу с Америкой», которая разошлась большим тиражом. В рамках биографии Хрущёва мы упомянем лишь о центральных фактах поездки Хрущёва по Соединённым Штатам.
Поездка началась утром 15 сентября. Утром того же дня, по американскому времени, самолёт Ту-114 приземлился на военно-воздушной базе Эндрюс недалеко от Вашингтона. В советскую делегацию входили А. А. Громыко, министр высшего образования В. П. Елютин, председатель Днепропетровского Совнархоза Н. А. Тихонов, председатель Комиссии по мирному использованию атомной энергии В. С. Емельянов, писатель М. А. Шолохов и некоторые другие официальные лица. Здесь же была жена Хрущёва Нина Петровна и некоторые члены его семьи. Ту-114 — новый самолёт, и Хрущёв предложил конструктору А. Н. Туполеву лететь в США. Туполев отказался из-за плохого здоровья, но предложил взять своего сына А. А. Туполева. «Самолёт новый, и мой сын будет залогом того, что всё в порядке и вы перелетите океан». Хрущёва сопровождала большая группа журналистов.