Страница:
73
И последнее, что надо сказать, рассматривая случай Эда, - действие гипноза. До встречи со мной Эд успел многое вспомнить об опыте похищения, пережитом в подростковом возрасте. Но до регрессии его сознательная память была склонна упрощать этот опыт. Кроме того, информация, полученная от пришельцев, воспринималась им в более символическом ключе, была связана с амбициями и желаниями юноши, а не с тревогой и болью за планету, за все человечество. Многие подробности, отражающие беспомощность, утрату контроля над своим положением, ускользали от сознания Эда. Они выявились только под гипнозом. По-видимому, влияние привлекательной, сексуально активной пришелицы было чрезвычайно велико: она сумела расположить Эда к себе и своим собратьям и избавить его от чувства унижения, обычно вызываемого процедурой забора спермы во время похищений. Этот второй сценарий, то есть принудительная процедура, надолго оставляющая чувство безысходности, более распространен и внушает большее доверие.
ЛИЧНО Я НЕ ВЕРЮ В НЛО
Шейла - социальный работник, ей сорок четыре года. Она обратилась ко мне летом 1992 года по рекомендации одного психиатра, у которого занималась в интернатуре. Она искала понимания и поддержки, так как была сильно травмирована "электрическими" снами, мучившими ее уже восемь лет, с тех пор как скончалась ее мать. Обратиться ко мне Шейле рекомендовал и тот психиатр, которого она регулярно посещала в последние семь лет. Случай Шейлы весьма показателен, в нем отчетливо проявились особенности отношения психиатров и психотерапевтов к пациентам, рассказывающим об опыте похищений пришельцами.
Шейла была очень близка с матерью, поэтому ее смерть, последовавшая после семидневной госпитализации в январе 1984 года, и связанные с ней обстоятельства произвели на нее чрезвычайно тягостное впечатление. За пять лет до смерти мать Шейлы перенесла инфаркт, а в январе 1984 года была прооперирована: ей провели шунтирование митрального клапана. Вначале все шло хорошо, но потом началось кровоизлияние в мозг, которое и вызвало смерть. Шейла не могла точно выяснить, явилась ли операция причиной смерти. Она чувствовала, что с ее матерью обходились грубо и нечутко. Кроме того, Шейлу угнетало то, что ее мать продолжали держать на искусственном сердце, когда не было никакой надежды на выздоровление. По мнению Шейлы, это нанесло ущерб ее человеческому достоинству. Бездушное отношение врачей к пожилой пациентке угнетало ее дочь, тем более что в детстве мать
75
Шейлы также терпела унижения - она была жертвой инцеста в семье. Но и это было еще не все. Мать Шейлы была похоронена в склепе, который оставался открытым трое суток. Это тоже тяжело травмировало Шейлу. После кончины матери она очень отдалилась от мужа, который был не способен проникнуться скорбью жены и поддержать ее в трудное для нее время. "Джим не может иметь дело с болезнями и страданиями. Он должен быть счастлив" , - горько заметила Шейла.
После похорон матери Шейла сильно тосковала. По ночам она бродила по улицам, ее все раздражало, казалось, ничто не может сделать ее еще несчастнее. В то же время она не могла плакать. 9 февраля, через месяц после того, как матери сделали операцию, Шейла пишет в своем дневнике о необыкновенном оживлении в небе: "Там больше самолетов, чем на улице автомобилей". Приблизительно в это время она стала видеть один и тот же сон; все ее тело вибрировало под действием электричества, она теряла над ним контроль, она была не в силах пошевелиться. Вначале она считала, что это "сон души", и чувствовала, будто оказалась одержима демонами. Потом она стала называть такие сны "приступами". Шейла пишет в дневнике: "В то время [то есть до нашей встречи] мне казалось, что все мое тело пронизано электричеством. Как бы я ни называла это состояние, оно не менялось". По словам Шейлы, обычные сны бывают более отрывочными. Что касается электрических снов, то в них действие было очень последовательным. В этих снах неизменно появлялись пришельцы, которые "действовали, преследуя какую-то цель".
Один сон, приснившийся Шейле через два с половиной месяца после смерти матери, выделялся в ряду подобных, Шейла хорошо помнила многие подробности. Готовясь к нашей первой встрече, она написала:
"Я проснулась среди ночи от оглушительного шума и вспышек света. Шум на высоких частотах
76
жался на всем протяжении сна. Дверь в коридор, двери в другие спальни, в гардеробную были открыты, и отовсюду в окна светили лучи красного света. В это время я лежала на спине. Я ужасно перепугалась. Наконец, я решилась приподняться, опираясь на локоть. Я увидела несколько маленьких существ, напоминавших людей, которые шли вереницей, след в след, через холл. Похоже, что на них были серебристые комбинезоны. Я заметила, что у первого в шеренге на плече голубое пятно. Но оказалось, что это всего лишь отражение, хотя в холле нет ничего голубого. Человечки, если их можно так называть, были низенькие, на тонких ножках и с тонкими руками. Они подошли к моей спальне. Тот, кто шел в строю третьим или четвертым, поднял руку, словно для приветствия. Я знала, что они идут за мной, хотя никогда прежде я их не видела. Они шатались из стороны в сторону и нетвердо стояли на ногах. [Позднее оказалось, что это лишь казалось изза неровного освещения.]"
В октябре 1984 года отчуждение между супругами достигло той точки, на которой Шейла предпочла перебраться в отдельную комнату. "Я несколько раз пыталась поговорить с мужем о том, что меня так угнетало. Но он не желал слушать", - рассказывает Шейла. Кроме того, Шейла чувствовала, что мужу бессмысленно рассказывать про "электрические" сны. С тех пор до недавнего времени супруги жили по разным комнатам.
Вскоре после этого пастор методистской церкви, к которой принадлежала Шейла, дал ей направление на сеансы психотерапии. Но ее психотерапевт пожелал непременно обсудить состояние своей пациентки с пастором. Шейла была против, врач потерял ее Доверие, она почувствовала себя еще более одинокой, ее отчаяние усилилось.
В июле 1985 года врачи объявили пастору, что у него рак и он может прожить в лучшем случае трипять лет. Поскольку Шейла была к нему очень
77
привязана, она почувствовала себя еще более несчастной. Кроме того, после смерти матери она пережила кончину нескольких родственников и друзей и чувствовала, что ее горе становится нестерпимым. Врач по-прежнему настаивал, что будет обсуждать дела Шейлы с пастором и ее мужем. Шейла чувствовала себя чудовищно одинокой. В конце концов 17 июля 1985 года она купила флакон аспирина и выпила двадцать таблеток, намереваясь выпить все содержимое упаковки. Правда, единственным последствием этой попытки свести счеты с жизнью было неприятное психологическое ощущение да звон в ушах. Незадолго до нашей первой встречи Шейла написала: "Я не из тех, кто склонен сдаваться, каковы бы ни были обстоятельства".
Вскоре после этого эпизода Шейла стала посещать психиатра доктора Вильяма Уотермана. К тому времени ей в какой-то мере удалось примириться с кончиной матери, но она страдала от "электрических" снов, преследовавших и изводивших ее.
Особенно встревожил ее сон, который она видела накануне нового 1989 года. Ее дочь Беверли и муж спали наверху в своих комнатах. Какая-то сила заставила Шейлу спуститься, когда она вновь услышала очень громкий шум. Ее тело наполнилось электричеством. Она вновь видела маленьких тварей, похожих на людей. Спустя шесть месяцев она рассказывала доктору Уотерману: "Прежде я считала человечков обычными символическими образами, которые наполняют сновидения. Однако теперь поняла, что именно они вызывают у меня враждебность и агрессию, наполняющие меня во время "электрических" снов. В этих снах эти твари отлично сознавали, что им нужно. Мне кажется, что я тоже должна это понять".
В 1985 году в местной газете городка, где была похоронена мать Шейлы, Шейла прочитала о многочисленных сайтингах НЛО. Позднее Шейла написала доктору Р., психотерапевту-гипнологу, которого она к тому времени начала посещать, что статья навела ее на мысль, что ее мать, может быть, каким-то образом причастна к уфологическим событиям. Позднее
78
Шейла много читала о сайтингах и похищениях, отдельные фрагменты информации стали складываться в ее сознании в единое целое, и у нее возникло сомнение, что ее "электрические" сны - на самом деле сны. Она заподозрила, что ее постоянный страх перед ночью вызван не горем давней утраты, а какими-то иными обстоятельствами. 14 июля 1990 года Шейла написала доктору Уотерману: "Я давно вам говорила, что за моими снами стоит нечто большее, чем тоска по матери, но у меня нет никаких фактов и разумных объяснений".
Шейла и доктор Уотерман были полны решимости "во что бы то ни стало победить ночные страхи" и "положить конец этим снам". Они обсуждали возможность использования разных методов. Доктор Уотерман стремился каким-то образом вызвать на поверхность скрытые воспоминания, которые могли оказывать влияние на Шейлу. Они обсуждали целесообразность сеанса опроса с использованием амитала, но отвергли его. В конце концов доктор Уотерман направил свою пациентку к доктору Г., психотерапевту, работавшему в одной из бостонских клиник. Этот врач специализируется на применении гипноза в лечебных целях. Шейла рассчитывала, что с помощью гипноза он сможет выявить причины ее тревоги и найдет способ принести ей облегчение. С участием другого психиатра, доктора Р., которого также заинтересовал случай Шейлы, было проведено широкомасштабное исследование. Помимо опроса было проведено исследование на предмет психомоторной эпилепсии и изучение модели ночного сна. Шейла прошла обследование и у психоневролога, специализирующегося на проблемах поведения. Доктор Р. написал в своем заключении: "В одном из сновидений она видит себя сидящей на кровати, в то время как в комнате находятся несколько маленьких фигурок, из них одна стоит на расстоянии фута от ее кровати, а другая - около двери. Они неуклюже вошли в ее комнату. Существа похожи на гуманоидов... В другом сне она лежит под одеялом и видит, как над ней склоняются два гуманоида"..
79
Психолог, исследовавший модель ночного сна, обнаружил у Шейлы расстройство сна, но не нашел иных признаков депрессии. Психолог выяснил, что Шейла в студенческие годы ушибла голову, после чего несколько дней ее тошнило и у нее развилась повышенная чувствительность к свету и несколько расстроилась способность концентрировать внимание. Он поставил диагноз: "Предположительно нарушение внимания вследствие гиперактивности". Шейла, переслав мне копию его заключения, написала на полях: "В жизни в это не поверю!" Заметив, что Шейла держалась напряженно во время обследования, психологи, работавшие с ней, отметили у нее тревожность и посттравматический стресс, вызванный смертью матери. Исследование модели сна выявило лишь тревогу и чуткий сон и никаких иных особенностей.
Согласно записям в медицинской карте в период с августа 1990-го по июль 1992 года, Шейла была на приеме у доктора А. и/или доктора Г. двадцать четыре раза, семь раз проходила сеансы гипноза. Обычно консультации длились час, а сеансы гипноза - от пятнадцати до двадцати двух минут.
В письме ко мне доктор Г. сообщал, что Шейла огорчалась по поводу того, что тело матери долго оставалось в открытом склепе, он описал и другие обстоятельства, вызывавшие у Шейлы тревогу и печаль. В своем дневнике Шейла писала, что в 1991 году доктор Г. предупреждал ее, что в некоторых случаях гипноз может быть полезен, однако на него не следует полагаться как на средство получения достоверной информации. Сведения, сообщаемые пациентом под гипнозом, могут отражать его фантазию либо преображенный опыт прошлого. Во время сеансов гипноза и консультаций главное - место отводилось обсуждению печальных впечатлений, связанных со смертью матери Шейлы, ее похоронами. Когда речь заходила о снах, врачи опирались на сугубо материалистические доводы, старались убедить Шейлу в нереальности снов и таким образом притупить ее страхи. Во время лечения Шейла, по ее словам,
80
никогда не чувствовала себя в безопасности. В мае 1992 года ей было прописано лекарство, которое должно было избавить ее от тревоги, а в июне - другой антидепрессант, который ей надлежало принимать на ночь. Она принимала оба препарата вплоть до начала августа. По мнению Шейлы, доктор Г. продолжал связывать ее сновидения с депрессией. В своем письме ко мне доктор Г. написал, что гипноз, по-видимому, не позволил выявить достоверную информацию и ему не удалось ответить на труднейший вопрос, является ли Шейла жертвой заблуждения или в ее состоянии проявляются глубоко укоренившиеся религиозные представления. Доктор Г. написал, что ему известен тот "интерес, который я проявляю к пациентам, сообщающим о событиях сродни тем, о которых говорит Шейла. При этом он отмечал, что мое доброжелательное отношение, сочувствие и понимание могут иметь лечебное действие, однако это отнюдь не подтверждает факта реальности уфологических явлений. Все эти вопросы были обсуждены при стечении значительного числа наших коллег на больших раутах, которые доктор Г. любезно организовал у себя в клинике. Доктор Г., ссылаясь, помимо случая Шейлы, на ряд других случаев из своей практики, продолжал настаивать, что гипноз далеко не всегда выявляет достоверные данные. В случае Шейлы ее признания, сделанные под гипнозом, вызывали у него серьезные сомнения. Сходные вопросы, касающиеся памяти и гипноза, как они проявляются в случаях похищений, обсуждаются в приложении А.
Еще до встречи со мной Шейла познакомилась с Джулией, также жертвой похищений. Ей Шейла призналась, что под гипнозом она видела вращающийся кончик карандаша, вроде сверла, скелет без глаз и носа, кривой железный инструмент с рукояткой - все эти предметы вызывали у нее страх. Кроме того, она видела прямоугольник размером Двенадцать на восемнадцать дюймов цвета ржавчины с рядом щелей. Она также вспомнила, как лежала на столе, раскинув руки, привязанные резиновыми трубКами. В записке, присланной в январе 1993 года,
81
Щейла также рассказала про эти предметы. "Я не говорила про них доктору Г., - пишет Шейла, - так как он стал бы уверять меня, что они нереальны, а это породило бы во мне еще более острое чувство
одиночества". Позднее Шейла в общих чертах рассказала врачу о пугающих ее образах. Тот спросил, как она с ними поступила. Шейла ответила, что постаралась представить себе луг с цветами и летающими над ними колибри. Ее врач одобрил этот прием, и Шейла поняла, что он делает акцент не на выяснении причин страха, а на том, чтобы закрыть глаза на страх.
Во время одной из встреч доктор Г., которому Шейла показала журнальную статью, посвященную сайтингам, сказал: "Лично я не верю в НЛО". По словам Шейлы, доктор А. дважды спрашивал ее: "Вы ведь не верите в марсиан, не правда ли?" Шейла утверждает, что никогда не использовала слово "марсиане", рассказывая о своих впечатлениях, и эти замечания показались ей оскорбительными. В результате ее доверие к обоим врачам оказалось подорванным. (Доктор А. и доктор Г. утверждают, что они ничего подобного не говорили.)
В письме мне Шейла пишет, что ей было крайне трудно указывать специалистам на их ошибки. "Я так нуждалась в помощи, - признается она. - Я очень боялась, что лишусь всякой поддержки, даже после того, как поняла, что мне не помогают". 31 июля 1992 года она написала обоим психиатрам и отказалась от их услуг. По словам Шейлы, она предпочла бы лично поговорить с обоими врачами, но к тому времени стала работать на полную ставку и не могла выкроить для этого времени. Шейла показала мне копии обоих писем. Письма написаны искренне, доброжелательно, полны признательности. Доктору Джи она написала о том, что у нее были моменты, когда она не находила понимания. "Со временем, - пишет Шейла, - я пришла к выводу, что существует связь между отдельным сном и повторяющимися снами. Мне отчаянно хотелось убедиться в обратном. То, что кажется мне верным, лишено всякого смысла в
82
нашем мире. По моему мнению, я достигну большей свободы при одном условии: если пойму природу этих снов". Она также отмечала парадоксальные свойства своего сна, привидившегося ей в марте 1984 года: "Почему я заснула, в то время как любой другой страшный сон заставляет меня просыпаться? Почему действие сна происходило в той самой спальне, где я спала и видела этот сон? И, наконец, главный вопрос: было ли это реальное событие, и если так, что причинило мне такую боль, что я даже не могу это вспоминать?"
В письме к доктору А. Шейла благодарила его за то, что он участвовал в сеансах гипноза, что давало ей чувство безопасности. В этом письме Шейла более подробно останавливается на проблеме достоверности виденного в снах. Она вспоминает, как видела в 1984 году существ, рассредоточившихся по ее комнате, словно они занимали заранее определенные для них места, преследуя некую цель. В этом же письме Шейла повторяет мысль, которая мучает многих похищенных: "Как ужасно, как страшно, что ты не можешь защитить собственного ребенка в своем доме". (Шейла подозревала, что ее дочь Беверли тоже подвергается похищениям.) Прощаясь, Шейла заканчивает свое письмо словами: "По-моему, наша работа на самом деле кончилась в тот момент, когда доктор Г. сказал: "Лично я не верю в НЛО". А я знаю, что то, что я видела, правда, и события, в которых я участвовала, перевернули всю мою жизнь. Среди прочего доктор Г. спросил меня: "Вы обладаете творческим воображением?" Я ответила ему "нет" и повторяю это теперь, когда думаю над тем, что я видела в течение восьми лет". "Я умру, но докопаюсь до правды", - заканчивает Шейла свое письмо, Доктор Г. ответил на письмо Шейлы, текст письма составлен очень осторожно и хорошо продуман. Он советовал Шейле забыть самые болезненные сны и рекомендовал принимать легкие транквилизаторы, чтобы обрести какой-то покой и избавиться от стресса.
Вскоре после того, как Шейла распрощалась со своими психиатрами, она поговорила с нашим общим
83
знакомым психиатром, доктором Т., который настоятельно порекомендовал ей обратиться ко мне. В мае Шейла записала фильм производства СиБиЭс, посвященный пришельцам. Ей не удалось просмотреть кассету, но она принесла ее на прием к доктору Т. Они планировали обсуждать диссертацию Шейлы, но она сказала, что изменила свои планы: она решила соединить переживания, связанные с похищениями НЛО, с профессиональной психиатрией. Возможно, ей придется написать книгу. Обсуждая с доктором Т. опыт, который у нее был 14 марта, Шейла сказала, что все более убеждается в его реальности. Они вновь встретились 12 августа. Доктор Т. успел сравнить рассказ Шейлы с историями, фигурировавшими в фильме СиБиЭс. Доктор Т. сказал ей: "Вы, конечно, можете написать книгу, но я бы на вашем месте попытался обратиться к этому человеку" - и дал ей мои координаты. На следующий день Шейла мне позвонила.
Я был занят и мог принять Шейлу в последующие несколько недель, поэтому переадресовал ее к Джулии. Женщины встретились, и разговор принес Шейле некоторое утешение. По ее словам, поговорив с Джулией, она еще больше убедилась в том, что ее опыт марта 1984 года и "электрические" сны были связаны. Накануне встречи Шейлы с Джулией дочь Шейлы Беверли рассказала матери, что проснулась часов в пять утра, насмерть перепуганная. Комнату освещали вспышки зеленого света непонятного происхождения. На стене, напротив окна, мелькали зловещие блики. Женщины обсудили этот случай, и Шейла впервые в жизни почувствовала, что нашла человека, который ее понимает.
1 сентября Джулия позвонила мне и рассказала, что ее новая приятельница видела очередной "электрический" сон, в котором была парализована, чувствовала резкую боль в правом бедре, куда кто-то воткнул иглу - прямо в кость. По словам Джулии, Шейла была совершенно деморализована, и я согласился ее принять, как только в моем графике найдется окно. Вначале мы долго беседовали с Шейлой по телефону, а 21 сентября состоялась наша
84
первая встреча, продолжавшаяся четыре часа. Она
включала обсуждение истории Шейлы и длительный сеанс гипноза.
Шейла выросла в маленьком городке. Она - третий ребенок в семье. У родителей пятеро детей. По словам Шейлы, их семья очень дружная. Отец Шейлы работал пилотом коммерческих авиарейсов и много времени проводил в отъезде. Теперь он на пенсии, но продолжает много путешествовать, главным образом курсирует между штатами Мэн и Флорида. Отец ни разу не видел НЛО, впрочем, он в них и не верит. Мать Шейлы, по ее определению, "настоящая леди", всегда старалась дать детям приличное воспитание -и всегда показывала хороший пример. Шейла вспоминает,, что мать очень опекала детей, возможно, сказывалась ее собственная история Х- она ведь была жертвой инцеста.
В детстве Шейла была прихожанкой Пресвитерианской церкви, потом перешла в Епископальную, а в студенческие годы вместе с подругами стала ходить в Методистскую церковь, где очень привязалась к пастору, тому самому, что направил ее к психотерапевту. Девочкой она училась в воскресной школе. Библия занимает большое место в ее жизни. Дочь Шейлы, Беверли, посещает христианскую школу.
Шейла всегда видела в Боге источник энергии. Но ее опыт похищений, а точнее то, как похищения усугубили ее страдания по поводу смерти матери, поколебало ее веру. В одну из первых наших встреч Шейла сказала: "В Библии говорится, что мы должны любить Господа больше, чем своих родителей. Я ненавижу себя за то, что не могу испытывать такие чувства".
В детстве и в подростковом возрасте Шейла была общительной. Она много занималась музыкой и спортом. "Я люблю бывать среди людей", призналась она. Со своим мужем Джимом, который теперь работает школьным учителем, она познакомилась, будучи ученицей выпускного класса школы, в то время как он учился в колледже. После колледжа Джим пошел служить в армию на три года. Он настаивал, чтобы Шейла завела себе других
лей. Она ходила на свидания, но "ее сердце оставалось с Джимом". Она активно старалась продолжить это знакомство, каждый день писала ему в армию письма. Джим пытался свести ее со своим братом, но Шейлу это не устраивало. Как она рассказывает, когда Джим вернулся из армии, все его друзья и подружки разъехались кто куда. Из всей компании она оставалась одна. В итоге в 1970 году они поженились, а в 1975-м у них родилась Беверли. Вначале, до смерти матери Шейлы и начала "электрических" снов, брак был вполне благополучным. Шейла посещала колледж, проходила практику в различных учреждениях штата Массачусетс, в 1980 году получила лицензию социального работника. Со свойственным ей упорством она возобновила учебу в 1990 году, когда это позволили обстоятельства, и в 1991 году закончила интернатуру. Когда мы встретились, она работала в психиатрической клинике для взрослых в небольшом городке к Западу от Бостона.
Первое воспоминание Шейлы, возможно, связанное с похищениями, относится к шестилетнему возрасту. Они с братом наблюдали за маленькими существами, которых назвали "лилипутиками". Эти лилипутики, несомненно, выглядели точно так же, как и существа, которые в 1984 году вторглись в ее спальню. Еще один случай произошел, когда Шейле было семь или восемь лет. На ее глазах кто-то вышел из гардеробной, открывавшейся в ее комнату. Девочка закричала. Прибежали родители, осмотрели комнату, убедились, что в ней никого нет, и сказали дочери, что ей привиделся дурной сон. Шейла не стала с ними спорить, но осталась при своем мнении. Она чувствовала, что дело было наяву. Существо было высоким, его силуэт - неясным, оно подошло к окну и словно испарилось, пройдя сквозь стекло. Шейла до сих пор запирает дверь в гардеробную. Даже до первого сеанса регрессии Шейла связывала это явление с опытом, произошедшим в 1984 году. "Это то же самое", - с уверенностью заявляет она.
Когда Шейле было лет десять или одиннадцать, они всей семьей поехали в гости к бабушке и
86
J
дедушке. Шейла ехала в машине с матерью, братом и сестрой. А отец в другой машине с остальными детьми. Семья была большая и в одну машину не помещалась. Все, кто находился в машине с матерью, видели странный свет, напоминавший молнию, только это была ровная полоса света, которая шла параллельно горизонту. "Это было что-то, чего никто не может объяснить", - вспоминала Шейла. В 1984 году, до того как Шейла начала лечиться у психотерапевта, она рассказала о странных существах и своих страхах родной сестре Мелиссе. Мелисса внимательно выслушала сестру, расспросила ее обо всех подробностях, а потом рассказала, что нечто похожее случалось и с ней. Но Шейла решила, что все события происходили на самом деле лишь в 1989 году. Если уж она сама так долго не могла поверить в их реальность, неудивительно, что другим это дается с еще большим трудом. Такой вывод сделала Шейла.
Вот что рассказала Шейле Мелисса. Когда Мелиссе исполнилось семь или восемь лет, а Шейле - пятнадцать или шестнадцать, младшая из сестер видела, как в небе столкнулись два огромных серебристых диска. Она перепугалась, бросилась со своим рассказом к отцу, но тот сказал, что все это чепуха, ей просто показалось. Но Мелисса не могла забыть это впечатление. Когда она выросла, она обратилась к психотерапевту. Она также лечилась гипнозом, но, как только подходила к этому событию, ее начинало трясти, она принималась рыдать и от страха ничего не могла вспомнить. Единственное, что возникло в ее памяти при гипнотической регрессии - пятна голубого и оранжевого света, очень яркого, и эти световые пятна наводили на нее смертельный ужас. Страх был в ней настолько силен, что сеансы гипноза оказались непродуктивными.
И последнее, что надо сказать, рассматривая случай Эда, - действие гипноза. До встречи со мной Эд успел многое вспомнить об опыте похищения, пережитом в подростковом возрасте. Но до регрессии его сознательная память была склонна упрощать этот опыт. Кроме того, информация, полученная от пришельцев, воспринималась им в более символическом ключе, была связана с амбициями и желаниями юноши, а не с тревогой и болью за планету, за все человечество. Многие подробности, отражающие беспомощность, утрату контроля над своим положением, ускользали от сознания Эда. Они выявились только под гипнозом. По-видимому, влияние привлекательной, сексуально активной пришелицы было чрезвычайно велико: она сумела расположить Эда к себе и своим собратьям и избавить его от чувства унижения, обычно вызываемого процедурой забора спермы во время похищений. Этот второй сценарий, то есть принудительная процедура, надолго оставляющая чувство безысходности, более распространен и внушает большее доверие.
ЛИЧНО Я НЕ ВЕРЮ В НЛО
Шейла - социальный работник, ей сорок четыре года. Она обратилась ко мне летом 1992 года по рекомендации одного психиатра, у которого занималась в интернатуре. Она искала понимания и поддержки, так как была сильно травмирована "электрическими" снами, мучившими ее уже восемь лет, с тех пор как скончалась ее мать. Обратиться ко мне Шейле рекомендовал и тот психиатр, которого она регулярно посещала в последние семь лет. Случай Шейлы весьма показателен, в нем отчетливо проявились особенности отношения психиатров и психотерапевтов к пациентам, рассказывающим об опыте похищений пришельцами.
Шейла была очень близка с матерью, поэтому ее смерть, последовавшая после семидневной госпитализации в январе 1984 года, и связанные с ней обстоятельства произвели на нее чрезвычайно тягостное впечатление. За пять лет до смерти мать Шейлы перенесла инфаркт, а в январе 1984 года была прооперирована: ей провели шунтирование митрального клапана. Вначале все шло хорошо, но потом началось кровоизлияние в мозг, которое и вызвало смерть. Шейла не могла точно выяснить, явилась ли операция причиной смерти. Она чувствовала, что с ее матерью обходились грубо и нечутко. Кроме того, Шейлу угнетало то, что ее мать продолжали держать на искусственном сердце, когда не было никакой надежды на выздоровление. По мнению Шейлы, это нанесло ущерб ее человеческому достоинству. Бездушное отношение врачей к пожилой пациентке угнетало ее дочь, тем более что в детстве мать
75
Шейлы также терпела унижения - она была жертвой инцеста в семье. Но и это было еще не все. Мать Шейлы была похоронена в склепе, который оставался открытым трое суток. Это тоже тяжело травмировало Шейлу. После кончины матери она очень отдалилась от мужа, который был не способен проникнуться скорбью жены и поддержать ее в трудное для нее время. "Джим не может иметь дело с болезнями и страданиями. Он должен быть счастлив" , - горько заметила Шейла.
После похорон матери Шейла сильно тосковала. По ночам она бродила по улицам, ее все раздражало, казалось, ничто не может сделать ее еще несчастнее. В то же время она не могла плакать. 9 февраля, через месяц после того, как матери сделали операцию, Шейла пишет в своем дневнике о необыкновенном оживлении в небе: "Там больше самолетов, чем на улице автомобилей". Приблизительно в это время она стала видеть один и тот же сон; все ее тело вибрировало под действием электричества, она теряла над ним контроль, она была не в силах пошевелиться. Вначале она считала, что это "сон души", и чувствовала, будто оказалась одержима демонами. Потом она стала называть такие сны "приступами". Шейла пишет в дневнике: "В то время [то есть до нашей встречи] мне казалось, что все мое тело пронизано электричеством. Как бы я ни называла это состояние, оно не менялось". По словам Шейлы, обычные сны бывают более отрывочными. Что касается электрических снов, то в них действие было очень последовательным. В этих снах неизменно появлялись пришельцы, которые "действовали, преследуя какую-то цель".
Один сон, приснившийся Шейле через два с половиной месяца после смерти матери, выделялся в ряду подобных, Шейла хорошо помнила многие подробности. Готовясь к нашей первой встрече, она написала:
"Я проснулась среди ночи от оглушительного шума и вспышек света. Шум на высоких частотах
76
жался на всем протяжении сна. Дверь в коридор, двери в другие спальни, в гардеробную были открыты, и отовсюду в окна светили лучи красного света. В это время я лежала на спине. Я ужасно перепугалась. Наконец, я решилась приподняться, опираясь на локоть. Я увидела несколько маленьких существ, напоминавших людей, которые шли вереницей, след в след, через холл. Похоже, что на них были серебристые комбинезоны. Я заметила, что у первого в шеренге на плече голубое пятно. Но оказалось, что это всего лишь отражение, хотя в холле нет ничего голубого. Человечки, если их можно так называть, были низенькие, на тонких ножках и с тонкими руками. Они подошли к моей спальне. Тот, кто шел в строю третьим или четвертым, поднял руку, словно для приветствия. Я знала, что они идут за мной, хотя никогда прежде я их не видела. Они шатались из стороны в сторону и нетвердо стояли на ногах. [Позднее оказалось, что это лишь казалось изза неровного освещения.]"
В октябре 1984 года отчуждение между супругами достигло той точки, на которой Шейла предпочла перебраться в отдельную комнату. "Я несколько раз пыталась поговорить с мужем о том, что меня так угнетало. Но он не желал слушать", - рассказывает Шейла. Кроме того, Шейла чувствовала, что мужу бессмысленно рассказывать про "электрические" сны. С тех пор до недавнего времени супруги жили по разным комнатам.
Вскоре после этого пастор методистской церкви, к которой принадлежала Шейла, дал ей направление на сеансы психотерапии. Но ее психотерапевт пожелал непременно обсудить состояние своей пациентки с пастором. Шейла была против, врач потерял ее Доверие, она почувствовала себя еще более одинокой, ее отчаяние усилилось.
В июле 1985 года врачи объявили пастору, что у него рак и он может прожить в лучшем случае трипять лет. Поскольку Шейла была к нему очень
77
привязана, она почувствовала себя еще более несчастной. Кроме того, после смерти матери она пережила кончину нескольких родственников и друзей и чувствовала, что ее горе становится нестерпимым. Врач по-прежнему настаивал, что будет обсуждать дела Шейлы с пастором и ее мужем. Шейла чувствовала себя чудовищно одинокой. В конце концов 17 июля 1985 года она купила флакон аспирина и выпила двадцать таблеток, намереваясь выпить все содержимое упаковки. Правда, единственным последствием этой попытки свести счеты с жизнью было неприятное психологическое ощущение да звон в ушах. Незадолго до нашей первой встречи Шейла написала: "Я не из тех, кто склонен сдаваться, каковы бы ни были обстоятельства".
Вскоре после этого эпизода Шейла стала посещать психиатра доктора Вильяма Уотермана. К тому времени ей в какой-то мере удалось примириться с кончиной матери, но она страдала от "электрических" снов, преследовавших и изводивших ее.
Особенно встревожил ее сон, который она видела накануне нового 1989 года. Ее дочь Беверли и муж спали наверху в своих комнатах. Какая-то сила заставила Шейлу спуститься, когда она вновь услышала очень громкий шум. Ее тело наполнилось электричеством. Она вновь видела маленьких тварей, похожих на людей. Спустя шесть месяцев она рассказывала доктору Уотерману: "Прежде я считала человечков обычными символическими образами, которые наполняют сновидения. Однако теперь поняла, что именно они вызывают у меня враждебность и агрессию, наполняющие меня во время "электрических" снов. В этих снах эти твари отлично сознавали, что им нужно. Мне кажется, что я тоже должна это понять".
В 1985 году в местной газете городка, где была похоронена мать Шейлы, Шейла прочитала о многочисленных сайтингах НЛО. Позднее Шейла написала доктору Р., психотерапевту-гипнологу, которого она к тому времени начала посещать, что статья навела ее на мысль, что ее мать, может быть, каким-то образом причастна к уфологическим событиям. Позднее
78
Шейла много читала о сайтингах и похищениях, отдельные фрагменты информации стали складываться в ее сознании в единое целое, и у нее возникло сомнение, что ее "электрические" сны - на самом деле сны. Она заподозрила, что ее постоянный страх перед ночью вызван не горем давней утраты, а какими-то иными обстоятельствами. 14 июля 1990 года Шейла написала доктору Уотерману: "Я давно вам говорила, что за моими снами стоит нечто большее, чем тоска по матери, но у меня нет никаких фактов и разумных объяснений".
Шейла и доктор Уотерман были полны решимости "во что бы то ни стало победить ночные страхи" и "положить конец этим снам". Они обсуждали возможность использования разных методов. Доктор Уотерман стремился каким-то образом вызвать на поверхность скрытые воспоминания, которые могли оказывать влияние на Шейлу. Они обсуждали целесообразность сеанса опроса с использованием амитала, но отвергли его. В конце концов доктор Уотерман направил свою пациентку к доктору Г., психотерапевту, работавшему в одной из бостонских клиник. Этот врач специализируется на применении гипноза в лечебных целях. Шейла рассчитывала, что с помощью гипноза он сможет выявить причины ее тревоги и найдет способ принести ей облегчение. С участием другого психиатра, доктора Р., которого также заинтересовал случай Шейлы, было проведено широкомасштабное исследование. Помимо опроса было проведено исследование на предмет психомоторной эпилепсии и изучение модели ночного сна. Шейла прошла обследование и у психоневролога, специализирующегося на проблемах поведения. Доктор Р. написал в своем заключении: "В одном из сновидений она видит себя сидящей на кровати, в то время как в комнате находятся несколько маленьких фигурок, из них одна стоит на расстоянии фута от ее кровати, а другая - около двери. Они неуклюже вошли в ее комнату. Существа похожи на гуманоидов... В другом сне она лежит под одеялом и видит, как над ней склоняются два гуманоида"..
79
Психолог, исследовавший модель ночного сна, обнаружил у Шейлы расстройство сна, но не нашел иных признаков депрессии. Психолог выяснил, что Шейла в студенческие годы ушибла голову, после чего несколько дней ее тошнило и у нее развилась повышенная чувствительность к свету и несколько расстроилась способность концентрировать внимание. Он поставил диагноз: "Предположительно нарушение внимания вследствие гиперактивности". Шейла, переслав мне копию его заключения, написала на полях: "В жизни в это не поверю!" Заметив, что Шейла держалась напряженно во время обследования, психологи, работавшие с ней, отметили у нее тревожность и посттравматический стресс, вызванный смертью матери. Исследование модели сна выявило лишь тревогу и чуткий сон и никаких иных особенностей.
Согласно записям в медицинской карте в период с августа 1990-го по июль 1992 года, Шейла была на приеме у доктора А. и/или доктора Г. двадцать четыре раза, семь раз проходила сеансы гипноза. Обычно консультации длились час, а сеансы гипноза - от пятнадцати до двадцати двух минут.
В письме ко мне доктор Г. сообщал, что Шейла огорчалась по поводу того, что тело матери долго оставалось в открытом склепе, он описал и другие обстоятельства, вызывавшие у Шейлы тревогу и печаль. В своем дневнике Шейла писала, что в 1991 году доктор Г. предупреждал ее, что в некоторых случаях гипноз может быть полезен, однако на него не следует полагаться как на средство получения достоверной информации. Сведения, сообщаемые пациентом под гипнозом, могут отражать его фантазию либо преображенный опыт прошлого. Во время сеансов гипноза и консультаций главное - место отводилось обсуждению печальных впечатлений, связанных со смертью матери Шейлы, ее похоронами. Когда речь заходила о снах, врачи опирались на сугубо материалистические доводы, старались убедить Шейлу в нереальности снов и таким образом притупить ее страхи. Во время лечения Шейла, по ее словам,
80
никогда не чувствовала себя в безопасности. В мае 1992 года ей было прописано лекарство, которое должно было избавить ее от тревоги, а в июне - другой антидепрессант, который ей надлежало принимать на ночь. Она принимала оба препарата вплоть до начала августа. По мнению Шейлы, доктор Г. продолжал связывать ее сновидения с депрессией. В своем письме ко мне доктор Г. написал, что гипноз, по-видимому, не позволил выявить достоверную информацию и ему не удалось ответить на труднейший вопрос, является ли Шейла жертвой заблуждения или в ее состоянии проявляются глубоко укоренившиеся религиозные представления. Доктор Г. написал, что ему известен тот "интерес, который я проявляю к пациентам, сообщающим о событиях сродни тем, о которых говорит Шейла. При этом он отмечал, что мое доброжелательное отношение, сочувствие и понимание могут иметь лечебное действие, однако это отнюдь не подтверждает факта реальности уфологических явлений. Все эти вопросы были обсуждены при стечении значительного числа наших коллег на больших раутах, которые доктор Г. любезно организовал у себя в клинике. Доктор Г., ссылаясь, помимо случая Шейлы, на ряд других случаев из своей практики, продолжал настаивать, что гипноз далеко не всегда выявляет достоверные данные. В случае Шейлы ее признания, сделанные под гипнозом, вызывали у него серьезные сомнения. Сходные вопросы, касающиеся памяти и гипноза, как они проявляются в случаях похищений, обсуждаются в приложении А.
Еще до встречи со мной Шейла познакомилась с Джулией, также жертвой похищений. Ей Шейла призналась, что под гипнозом она видела вращающийся кончик карандаша, вроде сверла, скелет без глаз и носа, кривой железный инструмент с рукояткой - все эти предметы вызывали у нее страх. Кроме того, она видела прямоугольник размером Двенадцать на восемнадцать дюймов цвета ржавчины с рядом щелей. Она также вспомнила, как лежала на столе, раскинув руки, привязанные резиновыми трубКами. В записке, присланной в январе 1993 года,
81
Щейла также рассказала про эти предметы. "Я не говорила про них доктору Г., - пишет Шейла, - так как он стал бы уверять меня, что они нереальны, а это породило бы во мне еще более острое чувство
одиночества". Позднее Шейла в общих чертах рассказала врачу о пугающих ее образах. Тот спросил, как она с ними поступила. Шейла ответила, что постаралась представить себе луг с цветами и летающими над ними колибри. Ее врач одобрил этот прием, и Шейла поняла, что он делает акцент не на выяснении причин страха, а на том, чтобы закрыть глаза на страх.
Во время одной из встреч доктор Г., которому Шейла показала журнальную статью, посвященную сайтингам, сказал: "Лично я не верю в НЛО". По словам Шейлы, доктор А. дважды спрашивал ее: "Вы ведь не верите в марсиан, не правда ли?" Шейла утверждает, что никогда не использовала слово "марсиане", рассказывая о своих впечатлениях, и эти замечания показались ей оскорбительными. В результате ее доверие к обоим врачам оказалось подорванным. (Доктор А. и доктор Г. утверждают, что они ничего подобного не говорили.)
В письме мне Шейла пишет, что ей было крайне трудно указывать специалистам на их ошибки. "Я так нуждалась в помощи, - признается она. - Я очень боялась, что лишусь всякой поддержки, даже после того, как поняла, что мне не помогают". 31 июля 1992 года она написала обоим психиатрам и отказалась от их услуг. По словам Шейлы, она предпочла бы лично поговорить с обоими врачами, но к тому времени стала работать на полную ставку и не могла выкроить для этого времени. Шейла показала мне копии обоих писем. Письма написаны искренне, доброжелательно, полны признательности. Доктору Джи она написала о том, что у нее были моменты, когда она не находила понимания. "Со временем, - пишет Шейла, - я пришла к выводу, что существует связь между отдельным сном и повторяющимися снами. Мне отчаянно хотелось убедиться в обратном. То, что кажется мне верным, лишено всякого смысла в
82
нашем мире. По моему мнению, я достигну большей свободы при одном условии: если пойму природу этих снов". Она также отмечала парадоксальные свойства своего сна, привидившегося ей в марте 1984 года: "Почему я заснула, в то время как любой другой страшный сон заставляет меня просыпаться? Почему действие сна происходило в той самой спальне, где я спала и видела этот сон? И, наконец, главный вопрос: было ли это реальное событие, и если так, что причинило мне такую боль, что я даже не могу это вспоминать?"
В письме к доктору А. Шейла благодарила его за то, что он участвовал в сеансах гипноза, что давало ей чувство безопасности. В этом письме Шейла более подробно останавливается на проблеме достоверности виденного в снах. Она вспоминает, как видела в 1984 году существ, рассредоточившихся по ее комнате, словно они занимали заранее определенные для них места, преследуя некую цель. В этом же письме Шейла повторяет мысль, которая мучает многих похищенных: "Как ужасно, как страшно, что ты не можешь защитить собственного ребенка в своем доме". (Шейла подозревала, что ее дочь Беверли тоже подвергается похищениям.) Прощаясь, Шейла заканчивает свое письмо словами: "По-моему, наша работа на самом деле кончилась в тот момент, когда доктор Г. сказал: "Лично я не верю в НЛО". А я знаю, что то, что я видела, правда, и события, в которых я участвовала, перевернули всю мою жизнь. Среди прочего доктор Г. спросил меня: "Вы обладаете творческим воображением?" Я ответила ему "нет" и повторяю это теперь, когда думаю над тем, что я видела в течение восьми лет". "Я умру, но докопаюсь до правды", - заканчивает Шейла свое письмо, Доктор Г. ответил на письмо Шейлы, текст письма составлен очень осторожно и хорошо продуман. Он советовал Шейле забыть самые болезненные сны и рекомендовал принимать легкие транквилизаторы, чтобы обрести какой-то покой и избавиться от стресса.
Вскоре после того, как Шейла распрощалась со своими психиатрами, она поговорила с нашим общим
83
знакомым психиатром, доктором Т., который настоятельно порекомендовал ей обратиться ко мне. В мае Шейла записала фильм производства СиБиЭс, посвященный пришельцам. Ей не удалось просмотреть кассету, но она принесла ее на прием к доктору Т. Они планировали обсуждать диссертацию Шейлы, но она сказала, что изменила свои планы: она решила соединить переживания, связанные с похищениями НЛО, с профессиональной психиатрией. Возможно, ей придется написать книгу. Обсуждая с доктором Т. опыт, который у нее был 14 марта, Шейла сказала, что все более убеждается в его реальности. Они вновь встретились 12 августа. Доктор Т. успел сравнить рассказ Шейлы с историями, фигурировавшими в фильме СиБиЭс. Доктор Т. сказал ей: "Вы, конечно, можете написать книгу, но я бы на вашем месте попытался обратиться к этому человеку" - и дал ей мои координаты. На следующий день Шейла мне позвонила.
Я был занят и мог принять Шейлу в последующие несколько недель, поэтому переадресовал ее к Джулии. Женщины встретились, и разговор принес Шейле некоторое утешение. По ее словам, поговорив с Джулией, она еще больше убедилась в том, что ее опыт марта 1984 года и "электрические" сны были связаны. Накануне встречи Шейлы с Джулией дочь Шейлы Беверли рассказала матери, что проснулась часов в пять утра, насмерть перепуганная. Комнату освещали вспышки зеленого света непонятного происхождения. На стене, напротив окна, мелькали зловещие блики. Женщины обсудили этот случай, и Шейла впервые в жизни почувствовала, что нашла человека, который ее понимает.
1 сентября Джулия позвонила мне и рассказала, что ее новая приятельница видела очередной "электрический" сон, в котором была парализована, чувствовала резкую боль в правом бедре, куда кто-то воткнул иглу - прямо в кость. По словам Джулии, Шейла была совершенно деморализована, и я согласился ее принять, как только в моем графике найдется окно. Вначале мы долго беседовали с Шейлой по телефону, а 21 сентября состоялась наша
84
первая встреча, продолжавшаяся четыре часа. Она
включала обсуждение истории Шейлы и длительный сеанс гипноза.
Шейла выросла в маленьком городке. Она - третий ребенок в семье. У родителей пятеро детей. По словам Шейлы, их семья очень дружная. Отец Шейлы работал пилотом коммерческих авиарейсов и много времени проводил в отъезде. Теперь он на пенсии, но продолжает много путешествовать, главным образом курсирует между штатами Мэн и Флорида. Отец ни разу не видел НЛО, впрочем, он в них и не верит. Мать Шейлы, по ее определению, "настоящая леди", всегда старалась дать детям приличное воспитание -и всегда показывала хороший пример. Шейла вспоминает,, что мать очень опекала детей, возможно, сказывалась ее собственная история Х- она ведь была жертвой инцеста.
В детстве Шейла была прихожанкой Пресвитерианской церкви, потом перешла в Епископальную, а в студенческие годы вместе с подругами стала ходить в Методистскую церковь, где очень привязалась к пастору, тому самому, что направил ее к психотерапевту. Девочкой она училась в воскресной школе. Библия занимает большое место в ее жизни. Дочь Шейлы, Беверли, посещает христианскую школу.
Шейла всегда видела в Боге источник энергии. Но ее опыт похищений, а точнее то, как похищения усугубили ее страдания по поводу смерти матери, поколебало ее веру. В одну из первых наших встреч Шейла сказала: "В Библии говорится, что мы должны любить Господа больше, чем своих родителей. Я ненавижу себя за то, что не могу испытывать такие чувства".
В детстве и в подростковом возрасте Шейла была общительной. Она много занималась музыкой и спортом. "Я люблю бывать среди людей", призналась она. Со своим мужем Джимом, который теперь работает школьным учителем, она познакомилась, будучи ученицей выпускного класса школы, в то время как он учился в колледже. После колледжа Джим пошел служить в армию на три года. Он настаивал, чтобы Шейла завела себе других
лей. Она ходила на свидания, но "ее сердце оставалось с Джимом". Она активно старалась продолжить это знакомство, каждый день писала ему в армию письма. Джим пытался свести ее со своим братом, но Шейлу это не устраивало. Как она рассказывает, когда Джим вернулся из армии, все его друзья и подружки разъехались кто куда. Из всей компании она оставалась одна. В итоге в 1970 году они поженились, а в 1975-м у них родилась Беверли. Вначале, до смерти матери Шейлы и начала "электрических" снов, брак был вполне благополучным. Шейла посещала колледж, проходила практику в различных учреждениях штата Массачусетс, в 1980 году получила лицензию социального работника. Со свойственным ей упорством она возобновила учебу в 1990 году, когда это позволили обстоятельства, и в 1991 году закончила интернатуру. Когда мы встретились, она работала в психиатрической клинике для взрослых в небольшом городке к Западу от Бостона.
Первое воспоминание Шейлы, возможно, связанное с похищениями, относится к шестилетнему возрасту. Они с братом наблюдали за маленькими существами, которых назвали "лилипутиками". Эти лилипутики, несомненно, выглядели точно так же, как и существа, которые в 1984 году вторглись в ее спальню. Еще один случай произошел, когда Шейле было семь или восемь лет. На ее глазах кто-то вышел из гардеробной, открывавшейся в ее комнату. Девочка закричала. Прибежали родители, осмотрели комнату, убедились, что в ней никого нет, и сказали дочери, что ей привиделся дурной сон. Шейла не стала с ними спорить, но осталась при своем мнении. Она чувствовала, что дело было наяву. Существо было высоким, его силуэт - неясным, оно подошло к окну и словно испарилось, пройдя сквозь стекло. Шейла до сих пор запирает дверь в гардеробную. Даже до первого сеанса регрессии Шейла связывала это явление с опытом, произошедшим в 1984 году. "Это то же самое", - с уверенностью заявляет она.
Когда Шейле было лет десять или одиннадцать, они всей семьей поехали в гости к бабушке и
86
J
дедушке. Шейла ехала в машине с матерью, братом и сестрой. А отец в другой машине с остальными детьми. Семья была большая и в одну машину не помещалась. Все, кто находился в машине с матерью, видели странный свет, напоминавший молнию, только это была ровная полоса света, которая шла параллельно горизонту. "Это было что-то, чего никто не может объяснить", - вспоминала Шейла. В 1984 году, до того как Шейла начала лечиться у психотерапевта, она рассказала о странных существах и своих страхах родной сестре Мелиссе. Мелисса внимательно выслушала сестру, расспросила ее обо всех подробностях, а потом рассказала, что нечто похожее случалось и с ней. Но Шейла решила, что все события происходили на самом деле лишь в 1989 году. Если уж она сама так долго не могла поверить в их реальность, неудивительно, что другим это дается с еще большим трудом. Такой вывод сделала Шейла.
Вот что рассказала Шейле Мелисса. Когда Мелиссе исполнилось семь или восемь лет, а Шейле - пятнадцать или шестнадцать, младшая из сестер видела, как в небе столкнулись два огромных серебристых диска. Она перепугалась, бросилась со своим рассказом к отцу, но тот сказал, что все это чепуха, ей просто показалось. Но Мелисса не могла забыть это впечатление. Когда она выросла, она обратилась к психотерапевту. Она также лечилась гипнозом, но, как только подходила к этому событию, ее начинало трясти, она принималась рыдать и от страха ничего не могла вспомнить. Единственное, что возникло в ее памяти при гипнотической регрессии - пятна голубого и оранжевого света, очень яркого, и эти световые пятна наводили на нее смертельный ужас. Страх был в ней настолько силен, что сеансы гипноза оказались непродуктивными.