Страница:
в Иерусалиме (1,12,16). Между тем до Соломона правил только один Давид. Еще
в ХVII веке Гуго Гроций стал рассматривать Екклесиаст как псевдонимное
произведение. Митрополит Филарет Московский не высказывался столь
решительно, но допускал сомнение в принадлежности книги Соломону.
Филологический анализ подтвердил такие предположения. "Книга Екклесиаста, -
писал в начале нашего века проф. МДА В. Н. Мышцин, - наполнена арамеизмами
даже в большей степени, чем книги Ездры и Неемии и другие послепленные
произведения... Все это побуждает признать, что книга Екклесиаста написана
не Соломоном, а лицом, жившим в послепленное время" (ТБ, СПб., 1908, т. 5,
с.4-5).
Почему же автор писал от лица Соломона? Соломон в Ветхом Завете
представлялся идеалом мудреца и одновременно человеком, испившим до дна чашу
земных радостей - от плотских утех до познания мира. Поэтому св. писатель
мог счесть вполне уместным вложить свои изречения в уста Соломона.
Наиболее ранняя рукопись Екклесиаста найдена в 4-й Кумранской пещере у
Мертвого моря. Она относится приблизительно к 150 году до Р.Х.
Следовательно, книга не могла быть написана позже этой даты. "Ее безысходный
пессимизм отражает время, когда многие стали разочаровываться в необычайных
ожиданиях и обетованиях, когда противоположность ожидавшегося величия и
действительного унижения становилась нестерпимой и единственным утешением,
кроме обычных утех жизни, оставалось полагать, что жалкое состояние своего
народа - удел человечества" (Б. А. Тураев. ИДМ, т. 2, с.281).
Пессимизмом Екклесиаста объясняются те сомнения, которые высказывали
иудейские учителя при включении книги в канон. Церковь приняла ее как часть
Св. Писания, вопреки мнению Феодора Мопсуестского, который оспаривал ее
боговдохновенность.
3. Основная мысль книги сводится к развенчанию всех земных иллюзий.
Если автор Кн. Иова еще считает благоденствие в этой жизни знаком милости
Божией, то Проповедник показывает тщету всего земного. Слово "суета" (евр.
хавел) означает дым, прах, ничтожество, "суета сует" - высшую степень
тщетности, а слова "томление духа" можно перевести как погоня за ветром. То,
что люди считают счастьем, благом, пользой (евр. итр`он), есть на самом деле
недостижимая мечта. Все в бренном мире мимолетно, ничто не может быть
удержано навсегда и дать полное удовлетворение.
Для ветхозаветного сознания, ориентированного на посюстороннее, этот
горький вывод был необходим. Отрицательный опыт Екклесиаста помогал понять,
что земная жизнь без жизни вечной есть "суета". Именно поэтому книга
пользовалась любовью многих христианских подвижников.
4. Мировой круговорот. Кохелет (так мы будем называть автора книги)
покидает почву св. истории и смотрит на мир с позиции метафизики циклизма.
Философия древности рассматривала Вселенную как вечный круговорот, лишенный
смысла и цели. Нечто подобное находим мы и в Екклесиасте:
Род проходит, и род приходит,
а земля пребывает вовеки.
Восходит солнце, и заходит солнце,
и спешит к месту своему, где оно восходит.
Идет ветер к югу,
и переходит к северу,
Кружится, кружится на ходу своем,
и возвращается ветер на круги свои.
Все реки текут в море,
но море не переполняется;
К тому месту, откуда реки текут,
они возвращаются,
чтобы опять течь...
Что было, то и будет;
и что делалось, то и будет делаться,
и нет ничего нового под солнцем.
Бывает нечто, о чем говорят:
"смотри, вот это новое";
Но это было уже
в веках, бывших прежде нас.
Нет памяти о прежнем;
да и о том, что будет,
не останется памяти
у тех, которые будут после.
(1,4 сл.)
Библейские пророки предвозвещали Царство Божие - коренное
преобразование мира, которое есть цель исторического Домостроительства. Это
было дано им в Откровении. Кохелет же рисует картину бытия такой, какой она
предстает естественному разуму. Природа и человек подчинены неизменным
законам, которые не позволяют надеяться на перемены. В данном случае мы
имеем как бы "доказательство от противного". В книге с огромной силой
подчеркивается, что без Откровения человек обречен на роковой пессимизм.
5. Тщетность земных упований. Кохелет, в отличие от Иова, всегда был
огражден от невзгод. Тем не менее, он убедился, что счастье неуловимо.
Временные блага (евр. тор - добро) не имеют абсолютной ценности:
Сказал я в сердце моем:
"дай испытаю я тебя весельем,
и насладись добром";
Но и это - суета!
О смехе сказал я: "глупость!",
а о веселье: "что оно дает?"
(2,1-2)
Кохелет был в состоянии проверить, каковы на деле все соблазны,
пленяющие человеческое воображение. Он построил себе прекрасные дома,
насадил виноградники, сады с фонтанами, накупил рабов и наложниц, окружил
себя певцами и певицами. Глаза его день и ночь радовали сокровища.
И оглянулся я на все дела мои,
которые сделали руки мои,
И на труд, которым трудился я, делая их:
и вот, все - суета и томление духа,
и нет от них пользы под солнцем!
(2,11)
Но Кохелет на этом не останавливается. Он думает найти прибежище в
человеческой мудрости. Итог снова неутешителен:
Потому что во многой мудрости много печали;
и кто умножает познания - умножает скорбь.
(1,18)
Мудрость открыла ему, что человек не может постичь тайну жизни и у
разумного нет преимущества. Хотя мудрость есть свет, мудрец обычно не
признан, и его быстро забывают. Люди господствуют друг над другом,
справедливости нет: "Видел я рабов на конях, а князей ходящих, подобно
рабам, пешком" (10,7). Недостойный вознесен, а достойный унижен.
И возненавидел я жизнь,
потому что противны стали мне дела,
которые делаются под солнцем;
ибо все - суета и томление духа!
(2,17)
6. Участь человека. Бог вне Откровения далек и непостижим. "Все соделал
Он прекрасным в свое время" (3,11), однако человек никогда не проникнет в
Его замыслы (3,11). Люди напрасно ищут истину. Им остается только принимать
жизнь такой, как она есть, в ожидании своего часа. Ведь люди "сами по себе
животные" (3,18):
Потому что участь сынов человеческих,
и участь животных - участь одна;
Как те умирают, так умирают и эти,
и одно дыхание у всех,
и нет у человека преимущества перед скотом;
Потому что все - суета!
Все идет в одно место;
все произошло из праха,
и все возвратится в прах.
(3,19-20)
Правда, в другом месте Кохелет говорит, что дух, или дыхание умершего
"возвратится к Богу, Который дал его" (12,7), но это не исповедание веры в
посмертное воздаяние. Мудрец хочет лишь сказать, что жизнь сметных
поддерживает некая таинственная сила (евр. руах - дух), а когда душа (евр.
нефеш) отделяется от тела и идет в Шеол, эта сила, связующая их,
возвращается в горний мир, откуда пришла.
В итоге Кохелет, хотя и познал суетность земных радостей, вынужден
признать, "что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими,
потому что это - доля его" (3,22).
Благочестивый ученик мудреца добавил к книге несколько изречений,
которые, как пишет прот. А. Князев, смягчают ее жесткий тон: "Выслушаем
сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все
для человека. Ибо всякое дело Бог приведет на суд и все тайное, хорошо ли
оно или худо" (12,13-14; другие его дополнения: 3,17; 4,9-12).
7. Место книги в библейском богословии. Церковь, руководимая Св. Духом,
ввела такую, на первый взгляд, негативную книгу в канон не случайно. Ее
обличительное значение остается непреходящим. Кохелет показывает, куда ведут
пути человека, если он ориентируется только на посюстороннее.
Книга заключает в себе "суд не только над ветхозаветным состоянием
человека, но и суд над чисто природным человеческим идеалом, который, не
видя божественного пути, не зная о благодати и о возможности блаженной жизни
в будущем веке, приходит, несмотря на все свои искания, к неизбежным
тупикам" (прот. А. Князев).
Взятый изолированно, Екклесиаст несет в себе только безысходность, но в
общем контексте Св. Писания книга знаменует один из важнейших моментов в
ветхозаветном сознании: переоценку значения земного бытия. Это необходимый
этап во внутренней диалектике веры. Если за пределами этого мира для
человека нет ничего, жизнь его - тщета. Разочарование в самодовлеющей
ценности земных благ явилось драматическим преддверием к Откровению о
вечности, дарованной человеку.
Вопросы для повторения
1. Что означает название книги?
2. К какой библейской традиции она относится?
3. Как она построена?
4. Кто считался автором Екклесиаста и к какому времени ее относит
современная библейская наука?
5. В чем заключена основная идея Екклесиаста?
6. Как обрисован в книге мировой круговорот?
7. Как Кохелет испытывал жизнь в поисках счастья?
8. Как описана в книге тщетность человеческих трудов?
9. В чем, согласно Екклесиасту, заключена участь человека?
10. Каково место книги в контексте библейского богословия и каков ее
духовный смысл?
24. КНИГИ ТОВИТА И ЕСФИРИ
1. Оригинальный язык, жанр и дата написания Кн. Товита. Кн. Товита
входит в число неканонических книг Ветхого Завета. Однако она пользовалась
авторитетом у ранних христиан. Ссылку на нее мы находим уже во II веке у
сщмч. Поликарпа Смирнского (Посл. к Филиппийцам, 10,12).
В синодальной Библии книга переведена с греческого. Тем не менее
известно, что существовали ее арамейский и еврейский тексты. Фрагменты их,
найденные в Кумране, относятся к I веку по Р.Х. Бл. Иероним делал свой
перевод Кн. Товита с арамейского, так как в его время еврейский оригинал
был, видимо, уже утерян.
На первый взгляд книга является исторической. Но к разделу Агиографов
она отнесена не случайно. Автор не стремился дать точную историческую
картину: он писал "мидраш" - назидательный рассказ, для которого
исторические факты служат лишь обрамлением. В его задачу входило начертать
нравственный идеал истинного израильтянина (ср. Ин 1,47), человека, верного
заветам отцов: благочестивого, доброго, хранящего семейные традиции,
помогающего ближним. Рассказ выдержан в тонах, которые сближают его с
преданиями о патриархах: Аврааме, Исааке и Иакове. Несмотря на эпический
жанр, Кн. Товита относится к разряду дидактической литературы. В отличие от
мудрецов (хакамов), автор ее преподает свой религиозно-нравственный урок в
свете св. истории народа Божия.
Мнения о дате создания книги высказывались самые различные. Ее датируют
от VII века до Р.Х. до I века по Р.Х. Уточнение времени написания Товита
невозможно из-за утраты оригинала. Большинство современных библеистов,
учитывая персидские мотивы в книге, относят ее к периоду между V и III
веками до Р.Х.
2. Ангелология книги. Ахикар. Кн. Товита - первая в ветхозаветной
письменности упоминает имя ангела Рафаила. Прежде св. писатели остерегались
много говорить о бесплотных силах. Разумеется, они верили, что кроме людей
есть и духовные существа, созданные Богом. По ханаанскому обыкновению их
называли "сынами Божиими", но, как правило, в Законе и Пророках их имена не
приводятся. Сдержанность св. писателей в отношении ангелологии вполне
понятна(X). Ведь у их соседей-язычников был распространен культ духов.
Поэтому учение об ангелах, как и демонология, легко могло внести в
богооткровенную религию языческие тенденции.
Только после того как народ был утвержден в единобожии, о тварных духах
стали говорить более свободно. Им давали имена в соответствии с образом их
служения. Так, имя Гавриил означало "страх Божий", а Рафаил - "Бог
исцеляет". Рафаил изображен в Кн. Товита как "один из семи святых ангелов,
которые возносят молитвы святых и восходят пред Славу Святого" (12,15).
Семь, как мы знаем, - священное число на Востоке. В частности, у иранцев
существовало представление о "Семи бессмертных духах", окружающих престол
Божества. Бесспорно персидским является имя демона в Кн. Товита. Асмодей
(3,8) - это несколько измененное имя Айшмадева; так назывался дух зла в
религии Заратустры (см. 1). Подобные заимствования носили, однако, чисто
внешний характер. Ветхозаветная ангелология рождена была из духовного опыта
людей, познавших участие в земной жизни бесплотных сил, могущественных, но в
то же время тварных по своей природе.
В книге упомянут некий Ахиакар, названный племянником Товита. Он был
оклеветан при дворе, но потом снова возвышен. Как показал православный
библеист Н. Дроздов, сказание об Ахиакаре (точнее Ахикаре) принадлежит к
числу так называемых странствующих сюжетов. Варианты этого сказания есть на
сирийском, арабском, армянском, коптском и других языках. Наиболее ранний
текст его относится к V веку до Р.Х. Суть его совпадает с тем, что кратко
пересказано в Товите (14,10). Истоки легенды об Ахикаре находятся в древней
Месопотамии. Тем самым мы получаем свидетельство в пользу подлинности
первоначального предания, из которого исходил автор Кн. Товита.
3. Содержание Кн. Товита. Товит, от лица которого ведется рассказ, был
израильтянином из колена Неффалимова. После раскола он продолжал ходить в
Иерусалим на богомолье. В 722 году Товит с женой и сыном Товией был
переселен ассирийцами в Ниневию. Там он продолжал жить по Закону Божию,
погребал людей, казненных царем, помогал бедным.
Исполняя свой долг, Товит рисковал жизнью, но это не останавливало его.
Но вот Господь посетил праведника суровым испытанием.. Он ослеп. В
глубокой печали он стал просить у Бога смерти.
В тот же самый день еще одна благочестивая душа, охваченная скорбью,
взывала к Создателю. В Мидии жила семья израильских переселенцев, которая
попала под власть демона Асмодея. Он погубил уже семь женихов дочери Рагуила
Сарры. Они умирали в первую же брачную ночь. Не в силах более сносить позор
и насмешки, девушка стала молиться, прося себе у Бога смерти.
"И услышана была молитва обоих пред Славою великого Бога, и послан был
Рафаил исцелить обоих" (3,16).
В то самое время ослепший Товит решил отправить сына в Мидию, чтобы
взять серебро, оставленное там на хранение. Прощаясь с сыном, старец дал ему
наставления. По духу они очень близки к текстам других Учительных книг и
Закону.
"Во все дни жизни твоей делай правду и не ходи путями беззакония... Из
имения твоего подавай милостыню. Ни от какого нищего не отвращай лица
твоего, тогда и от тебя не отвратится лице Божие. Когда у тебя будет много,
твори из того милостыню, и, когда у тебя будет мало, не бойся творить
милостыню и понемногу; ты запасешь себя богатое сокровище на день нужды...
Плата наемника, который будет работать у тебя, да не переночует у тебя, а
отдавай ее тотчас... Что ненавистно тебе самому, того не делай никому. Вина
до опьянения не пей... Благословляй Господа Бога во всякое время" (4,5 сл.).
Товия нашел себе надежного попутчика, который взялся сопровождать его в
далекую языческую землю. Назвался он Азарией (в пер. с евр. - Помощь
Господня), но на самом деле это был ангел Рафаил.
Проводив сына в дорогу, Товит остался ждать. Товия и ангел к вечеру
того же дня пришли к реке Тигр. Там случилось с ними странное происшествие.
Когда юноша купался, его схватила за ногу большая рыба, но он вытащил ее на
берег. Путники изжарили ее на костре, а печень и желчь Азария велел взять с
собой. Он научил Товию, как сделать из них снадобье, изгоняющее злых духов,
и лекарство от глазных болезней. Уже в городе Азария сказал юноше, что для
него нет лучшей невесты, чем Сарра, дочь Рагуила, ибо семья их живет по
Закону Моисееву. Но Товия уже был наслышан о печальном конце всех попыток
выдать ее замуж и не хотел подвергать себя козням демона. Азария же напомнил
ему о чудодейственных свойствах снадобья.
Рагуил встретил юношу радушно, но, когда Азария сказал, что просит руки
Сарры для Товии, отец опечалился. Азария настоял на своем, и вскоре была
устроена свадьба. Оставшись наедине с молодой женой, Товия положил
внутренности рыбы на курильницу, и от этого дыма Асмодей исчез. Супруги же
вознесли благодарственную молитву Богу. "Между тем Рагуил, встав, пошел и
выкопал могилу, говоря, не умер ли и этот?" И велика была его радость, когда
он нашел обоих невредимыми.
Получив деньги, Товия с женой вернулся к отцу. Едва переступив порог,
он приложил желчь рыбы к глазам Товита, и тот прозрел. Весь дом ликовал.
Старец хотел щедро наградить Азарию за помощь, но тот открылся Товиту и
всему его дому, объявив, что он ангел, посланный от Бога спасти их. Все пали
на землю, а Рафаил сказал: "Не бойтесь, мир будет вам. Благословляйте Бога
вовек". После чего ангел стал невидим.
Книга заканчивается благодарственным славословием Товита и описанием
его кончины.
4. Учение Кн. Товита. Молитва праведника как бы суммирует все
богословие книги. Она говорит о блаженстве тех, кто страдал, но остался
верен, о радости людей, прошедших испытание и обретших милость Божию.
Славословие выходит за мирные рамки семейных добродетелей, личной веры и
нравственности. В нем звучит пророчество о наказании Иерусалима и его
восстановлении. Возродившись, он станет золотым городом, на сверкающих
улицах которого не будет смолкать "аллилуйя". Однако не только ветхозаветную
Церковь Бог "наказует и милует, низводит до ада и возводит" (13,2), но и
язычников. Иудеи должны осуществлять вселенскую миссию: нести единого Бога в
мир.
Сыны Израилевы! Прославляйте Его пред язычниками,
ибо Он рассеял вас между ними.
(13,3)
Служение Его провозвестников в грядущем принесет великий плод:
Многие народы издалека придут
к Имени Господа Бога с дарами в руках,
с дарами Царю Небесному.
(13,11)
Таким образом, в Кн. Товита идеал праведной жизни по Закону Божию
сочетается с пророческим предвидением и верой в обращение других народов.
5. Кн. Есфири (евр. Эстер) сохранилась в еврейском и греческом текстах,
причем первый весьма отличается от второго. К тому же в древних списках
греческие дополнения расположены по-разному.
Своим происхождением книга обязана празднику Пурим (Судеб), который
также называется днем Мардохея (2 Макк 15,36). Возможно, праздник этот был
установлен во дни Плена в противовес языческому празднику бога Мардука.
Так как греческий текст был известен в Египте уже в 114 году до Р.Х.,
то книга не могла быть написана раньше. Вероятно, Есфирь была написана в
период борьбы с языческой тиранией (первая половина II века до Р.Х.; см.
27), но предание, положенное в ее основу, значительно древнее.
Книга повествует о том, как иудеянка Есфирь, став женой иранского царя
Артаксеркса (евр. Ахашверош, перс. Ксеркс), спасла свой народ, живущий в
рассеянии, от гибели. Происки царского временщика Амана были направлены
против всех иудеев. Он добился царского указа об их истреблении.
Изобличенный царицей, Аман был казнен. А иудеям, поскольку в Иране царские
указы не отменялись, разрешено было оказывать своим противникам вооруженное
сопротивление.
Исторические ссылки книги изобилуют неточностями. Так, например,
известно, что женой Ксеркса была не Астинь (1,11) и не Есфирь, а Аместрис
(Геродот, VII,6). Но, как и Кн. Товита, Есфирь не есть строгое историческое
повествование. Она написана как свидетельство о промыслительных деяниях
Бога, охраняющего ветхозаветную Церковь среди испытаний. Аналогию Есфири
можно найти в истории Иосифа, рассказанной в Кн. Бытия.
Вопросы для повторения
1. Кто из Отцов Церкви первым ссылается на Кн. Товита?
2. Каков был оригинальный язык книги?
3. К какому литературному жанру св. письменности она относится?
4. Когда, по мнению современных библеистов, могла быть написана книга?
5. Почему в допленных писаниях не упоминаются имена ангелов?
6. Кто был Асмодей?
7. Изложите основное содержание книги.
8. Какая ее часть наиболее полно выражает ее богословие?
9. В каком виде сохранилась Кн. Есфирь?
10. В связи с каким праздником и когда она была написана?
11. Каково ее содержание и смысл?
25. КНИГА ПРЕМУДРОСТИ ИИСУСА, СЫНА СИРАХОВА
(ок. 190 года)
1. Автор, дата и язык книги. Около 200 года до Р.Х. произошло слияние
традиции Закона с традицией мудрецов-хакамов. Отныне книжники стали больше
опираться на Тору. Это нашло свое отражение в Кн. Премудрости, написанной
человеком по имени Иисус, сын Сирахов (евр. Иешуа Бен-Сир`а).
Хотя его Премудрость не была включена иудеями в Библию, а Церковь
отнесла ее к неканоническим писаниям, она пользовалась большим уважением
среди христиан. Свт. Киприан Карфагенский именовал ее даже "Церковной
Книгой" - Экклезиастикус. Под этим названием она часто встречается в
католических изданиях (не смешивать с Екклесиастом). Св. Отцы видели в
Премудрости своего рода руководство для повседневной жизни и противоядие
нездоровой мечтательности.
Биографических сведений о Сирахе не сохранилось(X). По-видимому, он
происходил из знатного иерусалимского рода и провел молодые годы в
путешествиях, откуда вынес разнообразные знания. Возможно, он был знаком и с
античной литературой, но лучше всего он знал Библию, которую читал уже почти
в полном объеме.
Премудрость рисует и облик самого автора: человека трезвого,
рассудительного, благожелательного к людям. Последний из хакамов, он
идеально воплощает в себе мудреца-книжника. Он любит свой литературный труд
и ставит его выше всех профессий. Закон для него есть ключ к праведной и
правильной жизни. Без знания Торы человек надмевается и тем ввергает себя в
неисчислимые беды (10,7-9).
В царствование Птолемея VII в Египет приехал внук Сираха, который
заметил, что александрийские иудеи недостаточно знают основы отеческой
религии. Чтобы помочь им, он решил перевести с еврейского на греческий язык
книгу своего деда, которую считал наиболее подходящим наставлением в вере и
жизни. Приступил он к своей работе в 132 году (предисловие, им написанное,
сохранилось и в славянском переводе). Вероятно, сам Сирах писал около 190
года.
Вплоть до конца ХIХ века были известны только греческие версии книги. В
1896 году гебраист С. Шехтер опубликовал сведения о найденной в Каире
рукописи еврейского текста Сираха. Эта находка (изданная в 1899 году) не
только приблизила библеистов к оригинальному тексту книги, но и позволила
уточнить многие неясные места греческого перевода.
2. Характер книги. Премудрость Иисуса, сына Сирахова, состоит из
стихотворных глав, которые собраны без строгого плана. Она поразительно
многогранна. Это настоящая энциклопедия жизни: в ней говорится о придворных
обычаях и храмовых обрядах, о торговле и Св. Писании, о медицине и
воспитании детей. В ней есть псалмы, поднимающиеся до уровня лучших творений
св. библейской поэзии. Однако автор прежде всего учитель жизни. Он
проповедует "знание"; но не научное знание, как его понимали греки, а своего
рода "науку жизни"; Сирах - моралист, который рассматривает бытие человека
под религиозным углом зрения. Свой практический опыт он взвешивает на весах
Закона Божия.
Сирах мало говорит о грядущем; он сосредоточен на сегодняшнем дне. Это
отличает его и других хакамов от пророков.
3. Учение о творении, Премудрости Божией и человеке. Иисус Сирахов жил
в эпоху бурную и тревожную. Именно поэтому он более всего ценил прочность,
незыблемость, постоянство. Неизменность всего созданного он связывал с верой
в Творца, пребывающего над миром:
По определению Господа дела Его от начала,
и от сотворения их Он разделил части их.
Навек устроил Он дела Свои,
и начала их - в роды их.
(16,26-27)
Динамика природы и истории мало отражена в книге. Она подчеркивает
прежде всего непреложность порядка Вселенной. Законы мира для него -
проявления верховной Премудрости Сущего, о которой говорилось еще в Кн.
Притчей и Кн. Иова.
Но для Сираха характерно отождествление Премудрости Божией с Законом,
данным ветхозаветной Церкви через Моисея. Св. писатель вкладывает в уста
Премудрости слова, из которых явствует, что она и Закон есть лишь различные
выражения единой божественной Воли:
Я вышла из уст Всевышнего,
и, подобно облаку, покрыла землю.
Я поставила скинию на высоте,
и престол мой - в столпе облачном.
Я одна обошла круг небесный
и ходила в глубине Бездны.
В волнах моря и по всей земле
и во всяком народе и племени
имела я владение.
Между всеми ими я искала успокоения,
и в чьем наследии водвориться мне.
Тогда Создатель всех повелел мне,
и Произведший меня указал мне покойное жилище
И сказал: поселись в Иакове
и прими наследие в Израиле.
Прежде века от начала Он произвел меня,
и я не скончаюсь во веки.
Я служила пред Ним во святой скинии,
и так утвердилась в Сионе.
(24,3-11)
Если природа, по мысли Сираха, не может нарушить предначертанного Богом
строя, то человек находится перед Премудростью-Законом в ином положении. Он
- свободное существо. Наделенный великими дарами, созданный по образу
Творца, он должен сам избирать себе истинный путь:
Он от начала сотворил человека
и оставил его в руке произволения его.
Если хочешь, соблюдешь заповеди
и сохранишь благоугодную верность...
Пред человеком жизнь и смерть,
и чего он пожелает, то и дастся ему.
(15,14-15,17)
Здесь впервые в ветхозаветной письменности столь ясно выражена мысль о
свободе и ответственности человека. Мудрая жизнь есть осуществление в
в ХVII веке Гуго Гроций стал рассматривать Екклесиаст как псевдонимное
произведение. Митрополит Филарет Московский не высказывался столь
решительно, но допускал сомнение в принадлежности книги Соломону.
Филологический анализ подтвердил такие предположения. "Книга Екклесиаста, -
писал в начале нашего века проф. МДА В. Н. Мышцин, - наполнена арамеизмами
даже в большей степени, чем книги Ездры и Неемии и другие послепленные
произведения... Все это побуждает признать, что книга Екклесиаста написана
не Соломоном, а лицом, жившим в послепленное время" (ТБ, СПб., 1908, т. 5,
с.4-5).
Почему же автор писал от лица Соломона? Соломон в Ветхом Завете
представлялся идеалом мудреца и одновременно человеком, испившим до дна чашу
земных радостей - от плотских утех до познания мира. Поэтому св. писатель
мог счесть вполне уместным вложить свои изречения в уста Соломона.
Наиболее ранняя рукопись Екклесиаста найдена в 4-й Кумранской пещере у
Мертвого моря. Она относится приблизительно к 150 году до Р.Х.
Следовательно, книга не могла быть написана позже этой даты. "Ее безысходный
пессимизм отражает время, когда многие стали разочаровываться в необычайных
ожиданиях и обетованиях, когда противоположность ожидавшегося величия и
действительного унижения становилась нестерпимой и единственным утешением,
кроме обычных утех жизни, оставалось полагать, что жалкое состояние своего
народа - удел человечества" (Б. А. Тураев. ИДМ, т. 2, с.281).
Пессимизмом Екклесиаста объясняются те сомнения, которые высказывали
иудейские учителя при включении книги в канон. Церковь приняла ее как часть
Св. Писания, вопреки мнению Феодора Мопсуестского, который оспаривал ее
боговдохновенность.
3. Основная мысль книги сводится к развенчанию всех земных иллюзий.
Если автор Кн. Иова еще считает благоденствие в этой жизни знаком милости
Божией, то Проповедник показывает тщету всего земного. Слово "суета" (евр.
хавел) означает дым, прах, ничтожество, "суета сует" - высшую степень
тщетности, а слова "томление духа" можно перевести как погоня за ветром. То,
что люди считают счастьем, благом, пользой (евр. итр`он), есть на самом деле
недостижимая мечта. Все в бренном мире мимолетно, ничто не может быть
удержано навсегда и дать полное удовлетворение.
Для ветхозаветного сознания, ориентированного на посюстороннее, этот
горький вывод был необходим. Отрицательный опыт Екклесиаста помогал понять,
что земная жизнь без жизни вечной есть "суета". Именно поэтому книга
пользовалась любовью многих христианских подвижников.
4. Мировой круговорот. Кохелет (так мы будем называть автора книги)
покидает почву св. истории и смотрит на мир с позиции метафизики циклизма.
Философия древности рассматривала Вселенную как вечный круговорот, лишенный
смысла и цели. Нечто подобное находим мы и в Екклесиасте:
Род проходит, и род приходит,
а земля пребывает вовеки.
Восходит солнце, и заходит солнце,
и спешит к месту своему, где оно восходит.
Идет ветер к югу,
и переходит к северу,
Кружится, кружится на ходу своем,
и возвращается ветер на круги свои.
Все реки текут в море,
но море не переполняется;
К тому месту, откуда реки текут,
они возвращаются,
чтобы опять течь...
Что было, то и будет;
и что делалось, то и будет делаться,
и нет ничего нового под солнцем.
Бывает нечто, о чем говорят:
"смотри, вот это новое";
Но это было уже
в веках, бывших прежде нас.
Нет памяти о прежнем;
да и о том, что будет,
не останется памяти
у тех, которые будут после.
(1,4 сл.)
Библейские пророки предвозвещали Царство Божие - коренное
преобразование мира, которое есть цель исторического Домостроительства. Это
было дано им в Откровении. Кохелет же рисует картину бытия такой, какой она
предстает естественному разуму. Природа и человек подчинены неизменным
законам, которые не позволяют надеяться на перемены. В данном случае мы
имеем как бы "доказательство от противного". В книге с огромной силой
подчеркивается, что без Откровения человек обречен на роковой пессимизм.
5. Тщетность земных упований. Кохелет, в отличие от Иова, всегда был
огражден от невзгод. Тем не менее, он убедился, что счастье неуловимо.
Временные блага (евр. тор - добро) не имеют абсолютной ценности:
Сказал я в сердце моем:
"дай испытаю я тебя весельем,
и насладись добром";
Но и это - суета!
О смехе сказал я: "глупость!",
а о веселье: "что оно дает?"
(2,1-2)
Кохелет был в состоянии проверить, каковы на деле все соблазны,
пленяющие человеческое воображение. Он построил себе прекрасные дома,
насадил виноградники, сады с фонтанами, накупил рабов и наложниц, окружил
себя певцами и певицами. Глаза его день и ночь радовали сокровища.
И оглянулся я на все дела мои,
которые сделали руки мои,
И на труд, которым трудился я, делая их:
и вот, все - суета и томление духа,
и нет от них пользы под солнцем!
(2,11)
Но Кохелет на этом не останавливается. Он думает найти прибежище в
человеческой мудрости. Итог снова неутешителен:
Потому что во многой мудрости много печали;
и кто умножает познания - умножает скорбь.
(1,18)
Мудрость открыла ему, что человек не может постичь тайну жизни и у
разумного нет преимущества. Хотя мудрость есть свет, мудрец обычно не
признан, и его быстро забывают. Люди господствуют друг над другом,
справедливости нет: "Видел я рабов на конях, а князей ходящих, подобно
рабам, пешком" (10,7). Недостойный вознесен, а достойный унижен.
И возненавидел я жизнь,
потому что противны стали мне дела,
которые делаются под солнцем;
ибо все - суета и томление духа!
(2,17)
6. Участь человека. Бог вне Откровения далек и непостижим. "Все соделал
Он прекрасным в свое время" (3,11), однако человек никогда не проникнет в
Его замыслы (3,11). Люди напрасно ищут истину. Им остается только принимать
жизнь такой, как она есть, в ожидании своего часа. Ведь люди "сами по себе
животные" (3,18):
Потому что участь сынов человеческих,
и участь животных - участь одна;
Как те умирают, так умирают и эти,
и одно дыхание у всех,
и нет у человека преимущества перед скотом;
Потому что все - суета!
Все идет в одно место;
все произошло из праха,
и все возвратится в прах.
(3,19-20)
Правда, в другом месте Кохелет говорит, что дух, или дыхание умершего
"возвратится к Богу, Который дал его" (12,7), но это не исповедание веры в
посмертное воздаяние. Мудрец хочет лишь сказать, что жизнь сметных
поддерживает некая таинственная сила (евр. руах - дух), а когда душа (евр.
нефеш) отделяется от тела и идет в Шеол, эта сила, связующая их,
возвращается в горний мир, откуда пришла.
В итоге Кохелет, хотя и познал суетность земных радостей, вынужден
признать, "что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими,
потому что это - доля его" (3,22).
Благочестивый ученик мудреца добавил к книге несколько изречений,
которые, как пишет прот. А. Князев, смягчают ее жесткий тон: "Выслушаем
сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все
для человека. Ибо всякое дело Бог приведет на суд и все тайное, хорошо ли
оно или худо" (12,13-14; другие его дополнения: 3,17; 4,9-12).
7. Место книги в библейском богословии. Церковь, руководимая Св. Духом,
ввела такую, на первый взгляд, негативную книгу в канон не случайно. Ее
обличительное значение остается непреходящим. Кохелет показывает, куда ведут
пути человека, если он ориентируется только на посюстороннее.
Книга заключает в себе "суд не только над ветхозаветным состоянием
человека, но и суд над чисто природным человеческим идеалом, который, не
видя божественного пути, не зная о благодати и о возможности блаженной жизни
в будущем веке, приходит, несмотря на все свои искания, к неизбежным
тупикам" (прот. А. Князев).
Взятый изолированно, Екклесиаст несет в себе только безысходность, но в
общем контексте Св. Писания книга знаменует один из важнейших моментов в
ветхозаветном сознании: переоценку значения земного бытия. Это необходимый
этап во внутренней диалектике веры. Если за пределами этого мира для
человека нет ничего, жизнь его - тщета. Разочарование в самодовлеющей
ценности земных благ явилось драматическим преддверием к Откровению о
вечности, дарованной человеку.
Вопросы для повторения
1. Что означает название книги?
2. К какой библейской традиции она относится?
3. Как она построена?
4. Кто считался автором Екклесиаста и к какому времени ее относит
современная библейская наука?
5. В чем заключена основная идея Екклесиаста?
6. Как обрисован в книге мировой круговорот?
7. Как Кохелет испытывал жизнь в поисках счастья?
8. Как описана в книге тщетность человеческих трудов?
9. В чем, согласно Екклесиасту, заключена участь человека?
10. Каково место книги в контексте библейского богословия и каков ее
духовный смысл?
24. КНИГИ ТОВИТА И ЕСФИРИ
1. Оригинальный язык, жанр и дата написания Кн. Товита. Кн. Товита
входит в число неканонических книг Ветхого Завета. Однако она пользовалась
авторитетом у ранних христиан. Ссылку на нее мы находим уже во II веке у
сщмч. Поликарпа Смирнского (Посл. к Филиппийцам, 10,12).
В синодальной Библии книга переведена с греческого. Тем не менее
известно, что существовали ее арамейский и еврейский тексты. Фрагменты их,
найденные в Кумране, относятся к I веку по Р.Х. Бл. Иероним делал свой
перевод Кн. Товита с арамейского, так как в его время еврейский оригинал
был, видимо, уже утерян.
На первый взгляд книга является исторической. Но к разделу Агиографов
она отнесена не случайно. Автор не стремился дать точную историческую
картину: он писал "мидраш" - назидательный рассказ, для которого
исторические факты служат лишь обрамлением. В его задачу входило начертать
нравственный идеал истинного израильтянина (ср. Ин 1,47), человека, верного
заветам отцов: благочестивого, доброго, хранящего семейные традиции,
помогающего ближним. Рассказ выдержан в тонах, которые сближают его с
преданиями о патриархах: Аврааме, Исааке и Иакове. Несмотря на эпический
жанр, Кн. Товита относится к разряду дидактической литературы. В отличие от
мудрецов (хакамов), автор ее преподает свой религиозно-нравственный урок в
свете св. истории народа Божия.
Мнения о дате создания книги высказывались самые различные. Ее датируют
от VII века до Р.Х. до I века по Р.Х. Уточнение времени написания Товита
невозможно из-за утраты оригинала. Большинство современных библеистов,
учитывая персидские мотивы в книге, относят ее к периоду между V и III
веками до Р.Х.
2. Ангелология книги. Ахикар. Кн. Товита - первая в ветхозаветной
письменности упоминает имя ангела Рафаила. Прежде св. писатели остерегались
много говорить о бесплотных силах. Разумеется, они верили, что кроме людей
есть и духовные существа, созданные Богом. По ханаанскому обыкновению их
называли "сынами Божиими", но, как правило, в Законе и Пророках их имена не
приводятся. Сдержанность св. писателей в отношении ангелологии вполне
понятна(X). Ведь у их соседей-язычников был распространен культ духов.
Поэтому учение об ангелах, как и демонология, легко могло внести в
богооткровенную религию языческие тенденции.
Только после того как народ был утвержден в единобожии, о тварных духах
стали говорить более свободно. Им давали имена в соответствии с образом их
служения. Так, имя Гавриил означало "страх Божий", а Рафаил - "Бог
исцеляет". Рафаил изображен в Кн. Товита как "один из семи святых ангелов,
которые возносят молитвы святых и восходят пред Славу Святого" (12,15).
Семь, как мы знаем, - священное число на Востоке. В частности, у иранцев
существовало представление о "Семи бессмертных духах", окружающих престол
Божества. Бесспорно персидским является имя демона в Кн. Товита. Асмодей
(3,8) - это несколько измененное имя Айшмадева; так назывался дух зла в
религии Заратустры (см. 1). Подобные заимствования носили, однако, чисто
внешний характер. Ветхозаветная ангелология рождена была из духовного опыта
людей, познавших участие в земной жизни бесплотных сил, могущественных, но в
то же время тварных по своей природе.
В книге упомянут некий Ахиакар, названный племянником Товита. Он был
оклеветан при дворе, но потом снова возвышен. Как показал православный
библеист Н. Дроздов, сказание об Ахиакаре (точнее Ахикаре) принадлежит к
числу так называемых странствующих сюжетов. Варианты этого сказания есть на
сирийском, арабском, армянском, коптском и других языках. Наиболее ранний
текст его относится к V веку до Р.Х. Суть его совпадает с тем, что кратко
пересказано в Товите (14,10). Истоки легенды об Ахикаре находятся в древней
Месопотамии. Тем самым мы получаем свидетельство в пользу подлинности
первоначального предания, из которого исходил автор Кн. Товита.
3. Содержание Кн. Товита. Товит, от лица которого ведется рассказ, был
израильтянином из колена Неффалимова. После раскола он продолжал ходить в
Иерусалим на богомолье. В 722 году Товит с женой и сыном Товией был
переселен ассирийцами в Ниневию. Там он продолжал жить по Закону Божию,
погребал людей, казненных царем, помогал бедным.
Исполняя свой долг, Товит рисковал жизнью, но это не останавливало его.
Но вот Господь посетил праведника суровым испытанием.. Он ослеп. В
глубокой печали он стал просить у Бога смерти.
В тот же самый день еще одна благочестивая душа, охваченная скорбью,
взывала к Создателю. В Мидии жила семья израильских переселенцев, которая
попала под власть демона Асмодея. Он погубил уже семь женихов дочери Рагуила
Сарры. Они умирали в первую же брачную ночь. Не в силах более сносить позор
и насмешки, девушка стала молиться, прося себе у Бога смерти.
"И услышана была молитва обоих пред Славою великого Бога, и послан был
Рафаил исцелить обоих" (3,16).
В то самое время ослепший Товит решил отправить сына в Мидию, чтобы
взять серебро, оставленное там на хранение. Прощаясь с сыном, старец дал ему
наставления. По духу они очень близки к текстам других Учительных книг и
Закону.
"Во все дни жизни твоей делай правду и не ходи путями беззакония... Из
имения твоего подавай милостыню. Ни от какого нищего не отвращай лица
твоего, тогда и от тебя не отвратится лице Божие. Когда у тебя будет много,
твори из того милостыню, и, когда у тебя будет мало, не бойся творить
милостыню и понемногу; ты запасешь себя богатое сокровище на день нужды...
Плата наемника, который будет работать у тебя, да не переночует у тебя, а
отдавай ее тотчас... Что ненавистно тебе самому, того не делай никому. Вина
до опьянения не пей... Благословляй Господа Бога во всякое время" (4,5 сл.).
Товия нашел себе надежного попутчика, который взялся сопровождать его в
далекую языческую землю. Назвался он Азарией (в пер. с евр. - Помощь
Господня), но на самом деле это был ангел Рафаил.
Проводив сына в дорогу, Товит остался ждать. Товия и ангел к вечеру
того же дня пришли к реке Тигр. Там случилось с ними странное происшествие.
Когда юноша купался, его схватила за ногу большая рыба, но он вытащил ее на
берег. Путники изжарили ее на костре, а печень и желчь Азария велел взять с
собой. Он научил Товию, как сделать из них снадобье, изгоняющее злых духов,
и лекарство от глазных болезней. Уже в городе Азария сказал юноше, что для
него нет лучшей невесты, чем Сарра, дочь Рагуила, ибо семья их живет по
Закону Моисееву. Но Товия уже был наслышан о печальном конце всех попыток
выдать ее замуж и не хотел подвергать себя козням демона. Азария же напомнил
ему о чудодейственных свойствах снадобья.
Рагуил встретил юношу радушно, но, когда Азария сказал, что просит руки
Сарры для Товии, отец опечалился. Азария настоял на своем, и вскоре была
устроена свадьба. Оставшись наедине с молодой женой, Товия положил
внутренности рыбы на курильницу, и от этого дыма Асмодей исчез. Супруги же
вознесли благодарственную молитву Богу. "Между тем Рагуил, встав, пошел и
выкопал могилу, говоря, не умер ли и этот?" И велика была его радость, когда
он нашел обоих невредимыми.
Получив деньги, Товия с женой вернулся к отцу. Едва переступив порог,
он приложил желчь рыбы к глазам Товита, и тот прозрел. Весь дом ликовал.
Старец хотел щедро наградить Азарию за помощь, но тот открылся Товиту и
всему его дому, объявив, что он ангел, посланный от Бога спасти их. Все пали
на землю, а Рафаил сказал: "Не бойтесь, мир будет вам. Благословляйте Бога
вовек". После чего ангел стал невидим.
Книга заканчивается благодарственным славословием Товита и описанием
его кончины.
4. Учение Кн. Товита. Молитва праведника как бы суммирует все
богословие книги. Она говорит о блаженстве тех, кто страдал, но остался
верен, о радости людей, прошедших испытание и обретших милость Божию.
Славословие выходит за мирные рамки семейных добродетелей, личной веры и
нравственности. В нем звучит пророчество о наказании Иерусалима и его
восстановлении. Возродившись, он станет золотым городом, на сверкающих
улицах которого не будет смолкать "аллилуйя". Однако не только ветхозаветную
Церковь Бог "наказует и милует, низводит до ада и возводит" (13,2), но и
язычников. Иудеи должны осуществлять вселенскую миссию: нести единого Бога в
мир.
Сыны Израилевы! Прославляйте Его пред язычниками,
ибо Он рассеял вас между ними.
(13,3)
Служение Его провозвестников в грядущем принесет великий плод:
Многие народы издалека придут
к Имени Господа Бога с дарами в руках,
с дарами Царю Небесному.
(13,11)
Таким образом, в Кн. Товита идеал праведной жизни по Закону Божию
сочетается с пророческим предвидением и верой в обращение других народов.
5. Кн. Есфири (евр. Эстер) сохранилась в еврейском и греческом текстах,
причем первый весьма отличается от второго. К тому же в древних списках
греческие дополнения расположены по-разному.
Своим происхождением книга обязана празднику Пурим (Судеб), который
также называется днем Мардохея (2 Макк 15,36). Возможно, праздник этот был
установлен во дни Плена в противовес языческому празднику бога Мардука.
Так как греческий текст был известен в Египте уже в 114 году до Р.Х.,
то книга не могла быть написана раньше. Вероятно, Есфирь была написана в
период борьбы с языческой тиранией (первая половина II века до Р.Х.; см.
27), но предание, положенное в ее основу, значительно древнее.
Книга повествует о том, как иудеянка Есфирь, став женой иранского царя
Артаксеркса (евр. Ахашверош, перс. Ксеркс), спасла свой народ, живущий в
рассеянии, от гибели. Происки царского временщика Амана были направлены
против всех иудеев. Он добился царского указа об их истреблении.
Изобличенный царицей, Аман был казнен. А иудеям, поскольку в Иране царские
указы не отменялись, разрешено было оказывать своим противникам вооруженное
сопротивление.
Исторические ссылки книги изобилуют неточностями. Так, например,
известно, что женой Ксеркса была не Астинь (1,11) и не Есфирь, а Аместрис
(Геродот, VII,6). Но, как и Кн. Товита, Есфирь не есть строгое историческое
повествование. Она написана как свидетельство о промыслительных деяниях
Бога, охраняющего ветхозаветную Церковь среди испытаний. Аналогию Есфири
можно найти в истории Иосифа, рассказанной в Кн. Бытия.
Вопросы для повторения
1. Кто из Отцов Церкви первым ссылается на Кн. Товита?
2. Каков был оригинальный язык книги?
3. К какому литературному жанру св. письменности она относится?
4. Когда, по мнению современных библеистов, могла быть написана книга?
5. Почему в допленных писаниях не упоминаются имена ангелов?
6. Кто был Асмодей?
7. Изложите основное содержание книги.
8. Какая ее часть наиболее полно выражает ее богословие?
9. В каком виде сохранилась Кн. Есфирь?
10. В связи с каким праздником и когда она была написана?
11. Каково ее содержание и смысл?
25. КНИГА ПРЕМУДРОСТИ ИИСУСА, СЫНА СИРАХОВА
(ок. 190 года)
1. Автор, дата и язык книги. Около 200 года до Р.Х. произошло слияние
традиции Закона с традицией мудрецов-хакамов. Отныне книжники стали больше
опираться на Тору. Это нашло свое отражение в Кн. Премудрости, написанной
человеком по имени Иисус, сын Сирахов (евр. Иешуа Бен-Сир`а).
Хотя его Премудрость не была включена иудеями в Библию, а Церковь
отнесла ее к неканоническим писаниям, она пользовалась большим уважением
среди христиан. Свт. Киприан Карфагенский именовал ее даже "Церковной
Книгой" - Экклезиастикус. Под этим названием она часто встречается в
католических изданиях (не смешивать с Екклесиастом). Св. Отцы видели в
Премудрости своего рода руководство для повседневной жизни и противоядие
нездоровой мечтательности.
Биографических сведений о Сирахе не сохранилось(X). По-видимому, он
происходил из знатного иерусалимского рода и провел молодые годы в
путешествиях, откуда вынес разнообразные знания. Возможно, он был знаком и с
античной литературой, но лучше всего он знал Библию, которую читал уже почти
в полном объеме.
Премудрость рисует и облик самого автора: человека трезвого,
рассудительного, благожелательного к людям. Последний из хакамов, он
идеально воплощает в себе мудреца-книжника. Он любит свой литературный труд
и ставит его выше всех профессий. Закон для него есть ключ к праведной и
правильной жизни. Без знания Торы человек надмевается и тем ввергает себя в
неисчислимые беды (10,7-9).
В царствование Птолемея VII в Египет приехал внук Сираха, который
заметил, что александрийские иудеи недостаточно знают основы отеческой
религии. Чтобы помочь им, он решил перевести с еврейского на греческий язык
книгу своего деда, которую считал наиболее подходящим наставлением в вере и
жизни. Приступил он к своей работе в 132 году (предисловие, им написанное,
сохранилось и в славянском переводе). Вероятно, сам Сирах писал около 190
года.
Вплоть до конца ХIХ века были известны только греческие версии книги. В
1896 году гебраист С. Шехтер опубликовал сведения о найденной в Каире
рукописи еврейского текста Сираха. Эта находка (изданная в 1899 году) не
только приблизила библеистов к оригинальному тексту книги, но и позволила
уточнить многие неясные места греческого перевода.
2. Характер книги. Премудрость Иисуса, сына Сирахова, состоит из
стихотворных глав, которые собраны без строгого плана. Она поразительно
многогранна. Это настоящая энциклопедия жизни: в ней говорится о придворных
обычаях и храмовых обрядах, о торговле и Св. Писании, о медицине и
воспитании детей. В ней есть псалмы, поднимающиеся до уровня лучших творений
св. библейской поэзии. Однако автор прежде всего учитель жизни. Он
проповедует "знание"; но не научное знание, как его понимали греки, а своего
рода "науку жизни"; Сирах - моралист, который рассматривает бытие человека
под религиозным углом зрения. Свой практический опыт он взвешивает на весах
Закона Божия.
Сирах мало говорит о грядущем; он сосредоточен на сегодняшнем дне. Это
отличает его и других хакамов от пророков.
3. Учение о творении, Премудрости Божией и человеке. Иисус Сирахов жил
в эпоху бурную и тревожную. Именно поэтому он более всего ценил прочность,
незыблемость, постоянство. Неизменность всего созданного он связывал с верой
в Творца, пребывающего над миром:
По определению Господа дела Его от начала,
и от сотворения их Он разделил части их.
Навек устроил Он дела Свои,
и начала их - в роды их.
(16,26-27)
Динамика природы и истории мало отражена в книге. Она подчеркивает
прежде всего непреложность порядка Вселенной. Законы мира для него -
проявления верховной Премудрости Сущего, о которой говорилось еще в Кн.
Притчей и Кн. Иова.
Но для Сираха характерно отождествление Премудрости Божией с Законом,
данным ветхозаветной Церкви через Моисея. Св. писатель вкладывает в уста
Премудрости слова, из которых явствует, что она и Закон есть лишь различные
выражения единой божественной Воли:
Я вышла из уст Всевышнего,
и, подобно облаку, покрыла землю.
Я поставила скинию на высоте,
и престол мой - в столпе облачном.
Я одна обошла круг небесный
и ходила в глубине Бездны.
В волнах моря и по всей земле
и во всяком народе и племени
имела я владение.
Между всеми ими я искала успокоения,
и в чьем наследии водвориться мне.
Тогда Создатель всех повелел мне,
и Произведший меня указал мне покойное жилище
И сказал: поселись в Иакове
и прими наследие в Израиле.
Прежде века от начала Он произвел меня,
и я не скончаюсь во веки.
Я служила пред Ним во святой скинии,
и так утвердилась в Сионе.
(24,3-11)
Если природа, по мысли Сираха, не может нарушить предначертанного Богом
строя, то человек находится перед Премудростью-Законом в ином положении. Он
- свободное существо. Наделенный великими дарами, созданный по образу
Творца, он должен сам избирать себе истинный путь:
Он от начала сотворил человека
и оставил его в руке произволения его.
Если хочешь, соблюдешь заповеди
и сохранишь благоугодную верность...
Пред человеком жизнь и смерть,
и чего он пожелает, то и дастся ему.
(15,14-15,17)
Здесь впервые в ветхозаветной письменности столь ясно выражена мысль о
свободе и ответственности человека. Мудрая жизнь есть осуществление в