Страница:
Но есть тут разница: для Востока спасение заключено прежде всего в осознании единства человека и Божества, полной тождественности. И определенных методов и упражнений - так родилась и техника йоги - для того, чтобы это осознание в себе вызвать и реализовать. Собственно, главная беда человека, согласно Упанишадам, в "авидьи", то есть в неведении. Человек не знает, что он часть Божества, частица.
Для христианства человек не частица, а он - творение. Он не был и стал. Между бездной абсолютного и нами - относительным - нету перехода, нету того излияния силы, которая бы превратилась в человека и мироздание. "В начале сотворил Бог небо и землю". "Небо и земля" - символ, образ Вселенной. Не излил из Себя, не исторг из Своих недр, а сотворил. "Да будет свет", "Да произведет вода душу живую", то есть Абсолютное не рождает, а творит - вот здесь важнейшее, принципиальное, качественное отличие.
Мы не единосущны Богу, мы - творение. "Твое творенье я, Создатель,
Твоей Премудрости я тварь,
Источник жизни, мир Податель,
Душа души моей и Царь." - Так говорит пророк.
Мы не имеем бытия. Когда древний боговидец Моисей спросил у Бога: "Кто Ты есть? Как имя Твое?" И Он ответил: "Я Сущий, Я Тот, Кто есть. А тебя нет как бы, твое бытие рождено потому, что Я дал тебе бытие".
В конце концов, согласно Упанишадам, единственным субъектом мира является только Бог. Согласно христианскому воззрению - Творец и второй, "малый Бог" - созданный им человек. Не частица, не излияние, а новая воля, противостоящая Ему, причем свободная, способная восстать против своего Создателя, противиться Ему, и если прийти к Нему, то свободно. И спасение без свободы не может осуществляться.
Я вспоминаю, когда здесь, по-моему, мы проводили вечер памяти Николая Бердяева, я напомнил собравшимся о том, как Бердяев ответил на атеистический софизм. У атеистов в 20-е годы сложился такой софизм для незадачливых людей: "Может ли Бог создать такой камень, который Сам бы не мог сдвинуть?"
Мол, если Он не может, то Он не всемогущ, а если может, то опять не всемогущ, потому что Он не может его сдвинуть. Бердяев ответил: "Может, и этот камень есть человек". Человек... человек, потому что он образ и подобие Божие, не частица Бога, не излияние Бога, а "alter ego", его второе "я", созданное, а не рожденное.
Так вот, если учение о спасении как таковое нас роднит, то понимание спасения у нас совершенно разное, совершенно разное. Для христианства спасение есть приобщение к Божественной жизни, но не растворение в ней. Для авторов Упанишад, для великих мудрецов Индии и тех, кто следовал за ними, высший этап спасения - полное исчезновение личности, ибо личность есть временный всплеск на поверхности бытия, а на самом деле есть только одна личность, к Которой надо вернуться, - это сверхличность Бога.
В Евангелии мы находим совершенно противоположную точку зрения: Господь говорит о том, что душу каждого видит ангел на небе, то есть дорог ему каждый, созданная личность абсолютно драгоценна для Творца, она не является только частью чего-то. Вот здесь огромное различие.
Ну, понятно, что в брахманизме, в Упанишадах, перевоплощение возможно потому, что Абсолют как бы входит в этот мир и играет в нем, играет, превращаясь в людей, зверей, в растения и так далее. Но потом он должен вернуть все обратно.
Есть в Индии другой вид учения о перевоплощении, буддийский, созданный в рамках великой религиозно-философской системы, основанной Гаутамой Буддой. Это пессимистическое воззрение. Согласно учению Будды, личности не существует. Личность - это "скандха", это сумма некоторых элементов, которые потом продолжают существовать, но как таковая личность исчезает. Перевоплощение в буддизме, строго говоря, является лишь данью традиционным индийским взглядам, а в действительности, как подчеркивает один из крупнейших наших буддологов Отто Розенберг, перевоплощаются лишь те элементы, "дхармы", которые когда-то из состояния покоя были выведены, и вот они входят в мир, создают людей, души. Потом это распадается, но зло, сотворенное людьми, переходит в следующее воплощение. Того человека уже нет, но эта вот болезнь - она идет из поколения в поколение. И самое великое счастье - это прекратить вот этот поток бесконечных возвращений. Прекратить. Спасение для буддизма - в том, чтобы пресечь жажду жизни, "тришну", в том, чтобы выйти за пределы этого тяжкого бытия. Поэтому, в конечном счете, буддизм является учением о развоплощении.
Христианство есть учение о воплощении, о том, что Бог приходит в этот мир, и Он освящает небо, и землю, и звезды, и плоть человека. Воплотившийся становится одним из нас, плоть и кровь человеческая струится в жилах Богочеловека. И личность не разрушается, а разрушается в ней только зло. Но если разрушается зло - это становится колоссальной опасностью для личности, ибо чем больше зла в личности, тем меньше от нее останется, выражаясь образно. Ибо все должно пройти через огонь. Естественно, речь идет об огне не физическом. Входя в атмосферу земли, метеорит накаляется и сгорает. Входя в атмосферу миров иных, в душе сгорает все злое, все темное, все черное, и полнота бытия человека в посмертии в значительной степени зависит от того, сколько, выражаясь опять-таки метафорически, останется после этого сожжения.
И наконец, мы имеем третью модель учения о перевоплощении, эволюционистскую модель, которая развилась с конца XIX века. Это модель теософская, модель теософская. Она игнорирует буддийский пессимизм, она построена на научном оптимизме и прогрессизме XIX века. Возникла эта модель в теософском движении и в его ответвлениях. Теософское движение в высшей степени связано с интересом людей, направленном на все таинственное.
Вы все знаете, как увлекают нас темы пришельцев, снежного человека, загадки древних цивилизаций. В чем дело? Почему? Ну, казалось бы, ну, лазает где-то какая-то обезьяна по снегам, ну, обитают какие-то иные существа на других планетах. Почему это так волнует людей, как-то особенно волнует? Или лох-несское чудовище. Сколько о нем писалось! Я вполне допускаю, что некоторые отдельные особи вымерших динозавров могут сохраниться на отдельных участках земли, и, конечно, как любитель животных, я бы много дал, чтобы увидеть хоть одного такого динозавра. Но ведь не все люди - любители животных, и не всех так волнует участь давно вымерших пресмыкающихся, тем не менее вокруг лох-несского феномена, если он существует, и вообще таких подобных феноменов создается масса легенд. Я сейчас не буду обсуждать вопрос, насколько они достоверны. Есть книжка у нас, переводная, которая называется "Все чудеса в одной книге", я забыл ее автора, немецкий автор. Конечно, он все там отрицает почти, это крайняя точка зрения, но если вы читали о Деникене или смотрели, лет пятнадцать тому назад у нас был фильм "Воспоминание о будущем", помните, да? Ну, это фальшивка, это настоящая фальшивка. Не углубляясь в подробности, я могу вам просто как историк сказать, что там пятьдесят процентов просто фальсификаций. Когда он говорит, что древние памятники на острове Пасхи смотрят на небо, откуда они прилетели: они просто упали и поэтому вынужденно смотрят на небо, а когда-то они стояли и смотрели на морскую гладь. Ну, и там очень много такихNo Там говорится о таинственных сооружениях в Африке Центральной. Их известно кто строил: это африканские цари семнадцатого века. Известно, кто, когда и что. И пирамиды - известно, кто, когда и при каких обстоятельствах.
Но я понимаю глубоко и почти, так сказать, одобряю вот это стремление людей, интерес к таинственному. Что это такое? Это упрощенная форма нашего подсознательного и верного ощущения, что мир, жизнь, бытие построены на тайне. Когда тайна исчезает, мир и жизнь становятся пошлыми, и плоскими, и лживыми, потому что тайна есть. Я думаю, что в лох-несском ящере тайны нет, вокруг него - аура тайны, а он есть загадка. Так вот поясню различие между тайной и загадкой.
Загадка - вещь принципиально разрешимая. Если лох-несского ящера поймают или по-настоящему сфотографируют, - конец загадке, она разгадана: вот плезиозавр, который умудрился дожить до наших дней. Это, кстати сказать, нормальное явление: в море, где условия не очень сильно менялись за миллионы лет, до сих пор сохранились животные древнейшие, которые жили задолго до ящеров, за десятки, сотни миллионов лет. Так вот, это - загадка. И, вероятно, снежный человек тоже - загадка.
А вот есть вещи, которые являются тайной. Это о них говорил Гете, что постичь эту вещь никогда до конца нельзя одним рассудком, к этому требуются еще вживание, чувства, интуиция, озарение. Творчество поэта - тайна! Творчество художника, музыканта - тайна! Любовь - тайна! Красота - тайна! Сколько бы мы ни раскладывали на составные элементы, - а мы можем это сделать, - то впечатление, которое мы получаем от картины или симфонии, всегда от нас ускользнет что-то главное. Так вот, тайна - это то, что никогда не может быть полностью исчерпано только рассудочным, аналитическим путем познания. Вот это и есть тайна. А загадка - то, что еще не раскрыто, что еще не познано.
Так вот, мы все, люди всей земли, сознательно (как религиозные люди) или бессознательно (как люди вне религии) убеждены, что мир построен на тайне, что в глубине его есть тайна. Вот почему любой повод используется для того, чтобы прикоснуться к тайне. Вот почему дети любят все таинственное, вот почему непонятные явления так удивительно притягательны, удивительно волнующи. И наши годы последние являются лучшим доказательством этого.
Так вот, есть еще одна тайна, о которой я хочу сказать два слова. Человек всегда знал, а иногда постигал на опыте, что, кроме осязаемого мира, есть мир невидимый. Само мышление есть тайна, само переживание в глубине души есть тайна. И, наконец, есть особые формы сознания, то, что называется на казенном ученом языке интраверсия мистическая, вхождение внутрь.
Целые поколения мистиков открывали колоссальные миры с помощью концентрации сознания, сосредоточенности. Так вот, опыт поколений показал человеку, что мы окружены не только воздухом, электромагнитными волнами, космическими лучами и так далее, но что мы погружены в среду, еще не ведомую науке, в среду не физическую, трансфизическую, запредельную. Но она пронизывает все, и мироздание имеет множество планов таинственных бытия.
На второй нашей встрече, которая была посвящена жизни после жизни, которая раскрылась в книге Моуди, (вы, наверное, тут многие были на этом; к сожалению, я не мог присутствовать, но мой коллега вам об этом рассказывал).
(конец первой стороны первой кассеты)
...Люди, пережившие клиническую смерть, они увидели ближайший план бытия, и поэтому он показался им всем сходным планом. Но это только первый этаж, только первый этаж. На условном языке оккультисты его называют "астральным планом"; когда человек находится в состоянии экстаза, в сновидении, он выходит в астральный этот план. Человек может выйти в астральный план спонтанно, случайно. Я знал нескольких людей, одного ученого, который записал пунктуально, добросовестно, как с ним произошел непроизвольный выход в астральный план, он увидел свое тело со стороны. Это было очень неприятное ощущение. Есть люди, которые усваивали практику восточных мудрецов и могли достигать произвольного выхода в астрал. Опасное упражнение. Так вот, многовековый опыт (к сожалению, я не имею возможности об этом подробно говорить) показывает, что этот соседний с нами план не только таинственен, но и опасен, обманчив, труден для человека, и что Творец недаром от нас его закрыл.
Он открывается человеку в состоянии или очень большой святости, или в состоянии безумия, когда эта "стенка" ломается, и вдруг через щель что-то прорывается. Человек должен был быть огражден от этого. Как мы ограждены от черной бездны космоса голубым куполом тверди небесной, так мы ограждены от таинственного, опасного для нас и в чем-то страшного и туманного мира астрального. Контакт с этим измерением рождает всевозможные феномены, которые поражают воображение человека. И тут наше любопытство, порой добросовестная любознательность, бегут впереди наших достижений.
Человек стремится исследовать эти области, но мы ставим вопрос: а готов ли он? Готов ли человек? Он оказался не готовым исследовать даже структуру атома, потому что он обратил ее против себе подобных. Не опасно ли человеку вторгнуться в такую сферу, чтоб выпустить неких демонов? Есть экология природы, но есть экология и духа. Вот почему Церковь возбраняет человеку заниматься спиритизмом и всевозможными оккультными вещами.
Почему? Только чтобы подавить его любознательность? Нисколько. Наоборот, любознательность поощряется. Наука для Церкви есть познание Божьих тайн, а вот такие вещиNo Мы не способны без тяжких последствий для себя и для общества проникать в эти сферы. Это не табу, это не слепой запрет, а это предостережение христианства; мир не готов к этим вещам.
Сказав об этом пока кратко, я перейду к столь же краткой истории теософского толкования перевоплощения.
В конце прошлого века распространение вульгарного материализма в Европе привело к реакции: заинтересованности многих слоев общества в таинственных феноменах, в спиритизме, оккультизме. Суеверия тут было полно сразу же. И вот в семидесятых годах прошлого века возникло теософическое движение, от слова "теософия" - Божественная мудрость. Основали ее русская путешественница и писательница Елена Петровна Блаватская и группа ее приверженцев, в частности, так называемый полковник Олькотт.
Жизнь Елены Петровны - это приключенческий роман. Много белых пятен там, много неясностей. Это была, безусловно, выдающаяся, одаренная женщина, и оккультно одаренная. То есть, у нее были элементы ясновидения, чего-то подобного. Она занималась активно спиритизмом, после этогоNo Ее очень рано выдали замуж за генерала Блаватского; или не генерала, но он был какой-тоNo забыл уже, какой у него был чин; она от него очень быстро сбежала, много странствовала, и в конце концов основала в Америке это общество, потом они перебрались с Олькоттом в Адьяр, это в Индии, предместье Мадраса, и там основали вот такое Всемирное Общество. Девизом Общества было: "Нет религии выше истины". И в задачи Общества входило: исследование восточных и мировых религий, борьба за братство всех религий; в конечном счете, цель - это соединение всех религий в одно, и, в частности, изучение различных феноменов вот таких, оккультных, развитие в людях способностей йогических и так далее.
Надо сказать, что успех у Елены Петровны был недолгим, и в конце концов она, уже в пожилые свои годы, чувствовала одиночество и неудачи. Об этом очень ярко пишет один из ее бывших сподвижников, писатель Всеволод Сергеевич Соловьев. Он познакомился с ней в Париже, и много лет он с ней встречался, переписывался, и когда она умерла, он написал о ней довольно подробные документированные воспоминания, которые называются "Современная жрица Изиды". Надо сказать, что там он проявляет к ней симпатию, но с другой стороны обвиняет ее во всевозможных мошенничествах и попытках создать феномены там, где их нет. Даже если незначительный процент того, что он пишет, правда, - это, конечно, горько читать и сознавать.
Я читал ее произведения, они написаны очень интересно, но, к сожалению, там много спорного. В частности, увлекательная книга ее "Из пещер и дебрей Индостана", с точки зрения современного индолога, глубоко невежественна, потому что она, описывая древние храмы, говорит, что они были созданы чуть ли не до потопа, и она размышляет на эти темы. На самом деле речь идет о зданиях, созданных в семнадцатом, и даже в восемнадцатом веке, в общем, в средние века частично, и многое она идеализировала, много наложено было фантазии на ее рассказы. В общем, надо к этому подходить очень осторожно.
Другая ее книга - "Тайная доктрина" - была опубликована по-русски лишь частично. Это невероятная мешанина из надерганных без всякой системы отовсюду сведений, пятьдесят процентов их уже сегодня устарело. Часть книги, кусок глав, был напечатан в "Науке и религии" в прошлом году. Основная идея книги, что религии - это одно. Всегда была одна религия, она тайно передавалась какими-то адептами, а все, что мы имеем многообразного, это уже выдумки жрецов, которые морочили людям головы.
Теософия на этом и стояла. Один из последователей Блаватской Эдуард Шюре, французский писатель, умерший в двадцатые годы, писал в своей книге "Великие посвященные", что и Моисей, и Кришна, и Христос, и Будда, и Заратустра - все это перевоплощения одного и того же Великого Учителя. Только позвольте спросить, почему каждый раз, перевоплощаясь, он говорил совершенно противоположные вещи? Ибо, когда он перевоплотился в Будде, он отрицал ценность жизни и считал, что главный враг у человека - это жажда жизни, а когда он перевоплотился в Христа, он говорил о ценности всего творения. Тут есть противоположные подходы к действительности, к человеку, к личности и к многим другим вещам.Разумеется, во всех религиозных великих постижениях есть, как я уже отмечал, много общего. Но тем не менее огромная их противоположность, огромные различия конкретные в них отрицать невозможно.
Но главное, что сохранила Блаватская от Индии, это было учение о перевоплощении. Как она его излагала? Как форму самоспасения мира. Как развитие каждого из нас через различные тела. Человек благодаря закону возмездия, закону кармы, в следующем своем воплощении получает возмездие за то, что он совершил в предыдущей жизни. И дальше, и дальше, и дальше за ним идут его дела, добрые и злые. Тем самым, переходя из тела в тело, как из квартиры в квартиру, человек очищается, во всяком случае, может очиститься, и может, так сказать, достичь некой высоты.
Мы скажем без всякой утайки: христианство не может принять этой теории самоспасения. Во-первых, потому, что для него личность - это цельное. Не может быть личности, которая потом живет в другом месте, в другом теле. Тело - это не гостиница. Это нечто, таинственно связанное с нами навсегда. У человека, как учит Церковь, есть духовное тело, невидимое тело, которое с ним связано полностью, как бы ядро и зерно всего нашего существования. Душа и тело - вместе. Интересно, что некоторые люди, которые переживали посмертный опыт, они видели какое-то подобие тела, полупрозрачного, как стекло. А святитель Игнатий Брянчанинов специально собирал свидетельства Отцов Церкви о существовании этого "сомо пневматикос" - тела духовного у человека. Это духовное тело впоследствии может получить совершенно иную жизнь.
Кроме того, в учении Блаватской фактически отрицалось уникальное значение Иисуса Христа для нашего спасения. Она писала одному человеку, дословно, что "я верю в Христа, но только не в исторического, не в Иисуса Назарянина, который жил в Палестине, а космического, который есть одно и тот же с Кришной, и с Буддой, и с другими великими учителями". Движение Блаватской, вероятно бы, заглохло, если бы в конце ее жизни к ней не присоединилась другая замечательная, на сей раз английская, женщина, - Анни Безант (она умерла в тридцать третьем году). Жена англиканского пастора, она разошлась с ним.Она несла в себе глубокий протест против сухости и фарисейства англиканского благочестия; бросилась в объятия социалистов. Это была энергичная женщина,
(В этом месте часть записи пропущена.)
(СЛЕДУЮЩИЙ ФРАГМЕНТ ДАЫТСЯ ПО ТЕКСТУ "Радостной вести")
очень талантливая, и она почувствовала, что задыхается в этой политической кухне. И она искала выход. Судьба свела ее с Блаватской. И Анни Безант пишет в автобиографии, что, когда она вошла к Елене Петровне, то сразу почувствовала, что выход найден. Елена Петровна после краткой беседы спросила: "Не хотите ли присоединиться к нам?" - "И мне, - пишет Анни Безант, - захотелось поцеловать край ее одежды". Так изболелась душа по чему-то духовному.
(ДАЛЕЕ ПО ПЛЫНКЕ)
И она сразу бросилась в объятия теософии, теософии, "божественной мудрости".
Теософское движение перешло в Россию в начале нашего столетия. Первое теософское общество было у нас открыто в Калуге, и местный священник отслужил молебен на торжественном открытии этого общества. Это было время, когда уже и Циолковский там был, он это все воспринял, недаром у него были такие книги, как "Нирвана" и прочие. В Калуге же печатались главные теософские работы в России, было издано очень много как произведений Елены Петровны Блаватской, так и других женщин, которые были инициаторами движения.
Надо сказать, что в теософии господствовали женщины: Каменская, Писарева и другие. И вот этим прекрасным женщинам все более и более хотелось, чтобы наконец совершилось еще одно воплощение Христа. Поскольку они были уже убеждены, что Он неоднократно воплощался, то почему Ему не воплотиться теперь, в XX веке? И как бы проявив нетерпение некоторое, они захотели приблизить это великое событие. Они уверили себя и других потом, что вот этот Божественный Учитель с большой буквы воплотился в индийском мальчике, принявшем имя Альцеон, индийское имя его было Джибту Кришнамурти.
В двенадцатом году, когда начались по всей Индии, Англии, Америке собрания теософского общества, которое провозглашало, что через Кришнамурти говорит сам Небесный Учитель, самому Кришнамурти было что-то около двадцати лет, по-моему, двадцати еще не было. Я помню его фотографию (он, кстати, умер совсем недавно, всего лишь восемь лет назад, он умер в Америке). Это был прекрасный индийский юноша, в белой тоге он выходил, с длинными волосами, и... были цветы, музыка, и Учитель Небесный говорил через него. На самом деле, как отмечает Всеволод Соловьев, теософское движение превратилось в пропаганду, а пропаганда - это уже что-то такое... В пропаганду модернизированного вида буддизма, очень далекого от настоящего буддизма, с явным антихристианским уклоном. Правда, Анни Безант старалась этот антихристианский уклон как-то сгладить.
И вот тогда в 1912 году была произведена первая попытка изменить курс теософии. Немецкий специалист по Гете, филолог, философ Рудольф Штейнер вышел из теософского общества в знак протеста против этого Кришнамурти и создал другое общество - антропософское. (Штейнер умер в 26-м году). Антропософская доктрина была попыткой христианизировать теософию: опираться не на индийский опыт, а на христианский опыт. И многое в этом отношении было Штейнером сделано, и много было достижений. Его горячим приверженцем был русский поэт Андрей Белый, очень высоко его ставил Максимилиан Волошин, его жена Маргарита Васильевна Сабашникова потом стала горячей штейнерианкой и покинула мужа, и уехала туда, где жил Штейнер и его группа. Но было бы слишком трудно сейчас удаляться в эту сторону. Я только для чего это все отметил: что Штейнер сохранил перевоплощение как принцип эволюции. Более того, он стал у него, как навязчивая идея, универсальным: перевоплощаются люди, животные, Земля, Луна, Юпитер, все планеты, Солнце... Штейнер был замечательный человек - великий организатор, художник, музыкант, оратор, писал много. О нем есть великолепные воспоминания Андрея Белого, сейчас недавно их даже издали, правда, на Западе.
Так вот, у Штейнера был опыт вот этих "соседних миров", обманчивых, туманных, темных, и он, воспринимая их, записывал все, фиксировал, и благодаря своему творческому воображению создавал грандиозные картины, фантастические картины истории мировой. Когда читаешь его описания того, что происходило на Земле, просто диву даешься, ни один фантастический роман такого не придумает. Между тем доктор Штейнер был человеком одновременно и здравомыслящим. Вот этот первичный свой опыт он принял за опыт окончательный, глубинный, духовный. Он недаром назвал свою доктрину "Антропософией". Он говорил, что здесь мы познаем не Божество, а тайну человека. Это, значит, человеческая мудрость. Но как метко выразился Бердяев, лично знавший Штейнера, "как трудно в теософии - богомудрости найти у теософов Бога, так и в антропософии Рудольфа Штейнера трудно найти человека".
Человек превращается в какое-то существо, разъятое на множество элементов, планов. Все книги Штейнера наполнены иерархиями, космическими измерениями, личности там уже нет места. И нет места живому личностному Богу, хотя лично Штейнер, вероятно, его опыт, общение с Ним какое-то имел.
Биография этого человека достаточно интересна и показательна. Он пытался создать научную школу изучения таинственных миров. Но из этого ничего не вышло. Почему? Потому что, во-первых, нельзя эти миры изучать чисто научным путем.
Рудольф Штейнер писал: "Познавая сверхчувственные миры, мы можем получить такие же объективные сведения, как будто мы были в путешествии в Гренландии или где-то еще". Сравнение неудачное, потому что в Гренландию можно попасть, сфотографировать, измерить, и с вами ничего не произойдет, разве только что замерзнете немножко. Между тем, соприкосновение с духовными мирами для человека не может пройти безнаказанно, без последствий.
Напоминаю тем, кто мало знаком с физикой. Физики это знают. Есть в физике принцип неопределенности. Объясняю вкратце его суть: когда аппарат изучает мельчайшие частицы вещества, микрообъекты, в какой-то момент он сам начинает с ними взаимодействовать, - понятно, естественно, - и тогда уже результат опыта становится точно не установим: мы уже не знаем, где объективно законы движения этих микрочастиц, микрообъектов, а где воздействие нашего аппарата, и выйти из этого тупика невозможно. Так вот, когда человек познает таинственные миры; что познает? - его дух познает! он вступает в активное соприкосновение и взаимосвязь с этими мирами, и что он может получить от этого, мы же не знаем!
Для христианства человек не частица, а он - творение. Он не был и стал. Между бездной абсолютного и нами - относительным - нету перехода, нету того излияния силы, которая бы превратилась в человека и мироздание. "В начале сотворил Бог небо и землю". "Небо и земля" - символ, образ Вселенной. Не излил из Себя, не исторг из Своих недр, а сотворил. "Да будет свет", "Да произведет вода душу живую", то есть Абсолютное не рождает, а творит - вот здесь важнейшее, принципиальное, качественное отличие.
Мы не единосущны Богу, мы - творение. "Твое творенье я, Создатель,
Твоей Премудрости я тварь,
Источник жизни, мир Податель,
Душа души моей и Царь." - Так говорит пророк.
Мы не имеем бытия. Когда древний боговидец Моисей спросил у Бога: "Кто Ты есть? Как имя Твое?" И Он ответил: "Я Сущий, Я Тот, Кто есть. А тебя нет как бы, твое бытие рождено потому, что Я дал тебе бытие".
В конце концов, согласно Упанишадам, единственным субъектом мира является только Бог. Согласно христианскому воззрению - Творец и второй, "малый Бог" - созданный им человек. Не частица, не излияние, а новая воля, противостоящая Ему, причем свободная, способная восстать против своего Создателя, противиться Ему, и если прийти к Нему, то свободно. И спасение без свободы не может осуществляться.
Я вспоминаю, когда здесь, по-моему, мы проводили вечер памяти Николая Бердяева, я напомнил собравшимся о том, как Бердяев ответил на атеистический софизм. У атеистов в 20-е годы сложился такой софизм для незадачливых людей: "Может ли Бог создать такой камень, который Сам бы не мог сдвинуть?"
Мол, если Он не может, то Он не всемогущ, а если может, то опять не всемогущ, потому что Он не может его сдвинуть. Бердяев ответил: "Может, и этот камень есть человек". Человек... человек, потому что он образ и подобие Божие, не частица Бога, не излияние Бога, а "alter ego", его второе "я", созданное, а не рожденное.
Так вот, если учение о спасении как таковое нас роднит, то понимание спасения у нас совершенно разное, совершенно разное. Для христианства спасение есть приобщение к Божественной жизни, но не растворение в ней. Для авторов Упанишад, для великих мудрецов Индии и тех, кто следовал за ними, высший этап спасения - полное исчезновение личности, ибо личность есть временный всплеск на поверхности бытия, а на самом деле есть только одна личность, к Которой надо вернуться, - это сверхличность Бога.
В Евангелии мы находим совершенно противоположную точку зрения: Господь говорит о том, что душу каждого видит ангел на небе, то есть дорог ему каждый, созданная личность абсолютно драгоценна для Творца, она не является только частью чего-то. Вот здесь огромное различие.
Ну, понятно, что в брахманизме, в Упанишадах, перевоплощение возможно потому, что Абсолют как бы входит в этот мир и играет в нем, играет, превращаясь в людей, зверей, в растения и так далее. Но потом он должен вернуть все обратно.
Есть в Индии другой вид учения о перевоплощении, буддийский, созданный в рамках великой религиозно-философской системы, основанной Гаутамой Буддой. Это пессимистическое воззрение. Согласно учению Будды, личности не существует. Личность - это "скандха", это сумма некоторых элементов, которые потом продолжают существовать, но как таковая личность исчезает. Перевоплощение в буддизме, строго говоря, является лишь данью традиционным индийским взглядам, а в действительности, как подчеркивает один из крупнейших наших буддологов Отто Розенберг, перевоплощаются лишь те элементы, "дхармы", которые когда-то из состояния покоя были выведены, и вот они входят в мир, создают людей, души. Потом это распадается, но зло, сотворенное людьми, переходит в следующее воплощение. Того человека уже нет, но эта вот болезнь - она идет из поколения в поколение. И самое великое счастье - это прекратить вот этот поток бесконечных возвращений. Прекратить. Спасение для буддизма - в том, чтобы пресечь жажду жизни, "тришну", в том, чтобы выйти за пределы этого тяжкого бытия. Поэтому, в конечном счете, буддизм является учением о развоплощении.
Христианство есть учение о воплощении, о том, что Бог приходит в этот мир, и Он освящает небо, и землю, и звезды, и плоть человека. Воплотившийся становится одним из нас, плоть и кровь человеческая струится в жилах Богочеловека. И личность не разрушается, а разрушается в ней только зло. Но если разрушается зло - это становится колоссальной опасностью для личности, ибо чем больше зла в личности, тем меньше от нее останется, выражаясь образно. Ибо все должно пройти через огонь. Естественно, речь идет об огне не физическом. Входя в атмосферу земли, метеорит накаляется и сгорает. Входя в атмосферу миров иных, в душе сгорает все злое, все темное, все черное, и полнота бытия человека в посмертии в значительной степени зависит от того, сколько, выражаясь опять-таки метафорически, останется после этого сожжения.
И наконец, мы имеем третью модель учения о перевоплощении, эволюционистскую модель, которая развилась с конца XIX века. Это модель теософская, модель теософская. Она игнорирует буддийский пессимизм, она построена на научном оптимизме и прогрессизме XIX века. Возникла эта модель в теософском движении и в его ответвлениях. Теософское движение в высшей степени связано с интересом людей, направленном на все таинственное.
Вы все знаете, как увлекают нас темы пришельцев, снежного человека, загадки древних цивилизаций. В чем дело? Почему? Ну, казалось бы, ну, лазает где-то какая-то обезьяна по снегам, ну, обитают какие-то иные существа на других планетах. Почему это так волнует людей, как-то особенно волнует? Или лох-несское чудовище. Сколько о нем писалось! Я вполне допускаю, что некоторые отдельные особи вымерших динозавров могут сохраниться на отдельных участках земли, и, конечно, как любитель животных, я бы много дал, чтобы увидеть хоть одного такого динозавра. Но ведь не все люди - любители животных, и не всех так волнует участь давно вымерших пресмыкающихся, тем не менее вокруг лох-несского феномена, если он существует, и вообще таких подобных феноменов создается масса легенд. Я сейчас не буду обсуждать вопрос, насколько они достоверны. Есть книжка у нас, переводная, которая называется "Все чудеса в одной книге", я забыл ее автора, немецкий автор. Конечно, он все там отрицает почти, это крайняя точка зрения, но если вы читали о Деникене или смотрели, лет пятнадцать тому назад у нас был фильм "Воспоминание о будущем", помните, да? Ну, это фальшивка, это настоящая фальшивка. Не углубляясь в подробности, я могу вам просто как историк сказать, что там пятьдесят процентов просто фальсификаций. Когда он говорит, что древние памятники на острове Пасхи смотрят на небо, откуда они прилетели: они просто упали и поэтому вынужденно смотрят на небо, а когда-то они стояли и смотрели на морскую гладь. Ну, и там очень много такихNo Там говорится о таинственных сооружениях в Африке Центральной. Их известно кто строил: это африканские цари семнадцатого века. Известно, кто, когда и что. И пирамиды - известно, кто, когда и при каких обстоятельствах.
Но я понимаю глубоко и почти, так сказать, одобряю вот это стремление людей, интерес к таинственному. Что это такое? Это упрощенная форма нашего подсознательного и верного ощущения, что мир, жизнь, бытие построены на тайне. Когда тайна исчезает, мир и жизнь становятся пошлыми, и плоскими, и лживыми, потому что тайна есть. Я думаю, что в лох-несском ящере тайны нет, вокруг него - аура тайны, а он есть загадка. Так вот поясню различие между тайной и загадкой.
Загадка - вещь принципиально разрешимая. Если лох-несского ящера поймают или по-настоящему сфотографируют, - конец загадке, она разгадана: вот плезиозавр, который умудрился дожить до наших дней. Это, кстати сказать, нормальное явление: в море, где условия не очень сильно менялись за миллионы лет, до сих пор сохранились животные древнейшие, которые жили задолго до ящеров, за десятки, сотни миллионов лет. Так вот, это - загадка. И, вероятно, снежный человек тоже - загадка.
А вот есть вещи, которые являются тайной. Это о них говорил Гете, что постичь эту вещь никогда до конца нельзя одним рассудком, к этому требуются еще вживание, чувства, интуиция, озарение. Творчество поэта - тайна! Творчество художника, музыканта - тайна! Любовь - тайна! Красота - тайна! Сколько бы мы ни раскладывали на составные элементы, - а мы можем это сделать, - то впечатление, которое мы получаем от картины или симфонии, всегда от нас ускользнет что-то главное. Так вот, тайна - это то, что никогда не может быть полностью исчерпано только рассудочным, аналитическим путем познания. Вот это и есть тайна. А загадка - то, что еще не раскрыто, что еще не познано.
Так вот, мы все, люди всей земли, сознательно (как религиозные люди) или бессознательно (как люди вне религии) убеждены, что мир построен на тайне, что в глубине его есть тайна. Вот почему любой повод используется для того, чтобы прикоснуться к тайне. Вот почему дети любят все таинственное, вот почему непонятные явления так удивительно притягательны, удивительно волнующи. И наши годы последние являются лучшим доказательством этого.
Так вот, есть еще одна тайна, о которой я хочу сказать два слова. Человек всегда знал, а иногда постигал на опыте, что, кроме осязаемого мира, есть мир невидимый. Само мышление есть тайна, само переживание в глубине души есть тайна. И, наконец, есть особые формы сознания, то, что называется на казенном ученом языке интраверсия мистическая, вхождение внутрь.
Целые поколения мистиков открывали колоссальные миры с помощью концентрации сознания, сосредоточенности. Так вот, опыт поколений показал человеку, что мы окружены не только воздухом, электромагнитными волнами, космическими лучами и так далее, но что мы погружены в среду, еще не ведомую науке, в среду не физическую, трансфизическую, запредельную. Но она пронизывает все, и мироздание имеет множество планов таинственных бытия.
На второй нашей встрече, которая была посвящена жизни после жизни, которая раскрылась в книге Моуди, (вы, наверное, тут многие были на этом; к сожалению, я не мог присутствовать, но мой коллега вам об этом рассказывал).
(конец первой стороны первой кассеты)
...Люди, пережившие клиническую смерть, они увидели ближайший план бытия, и поэтому он показался им всем сходным планом. Но это только первый этаж, только первый этаж. На условном языке оккультисты его называют "астральным планом"; когда человек находится в состоянии экстаза, в сновидении, он выходит в астральный этот план. Человек может выйти в астральный план спонтанно, случайно. Я знал нескольких людей, одного ученого, который записал пунктуально, добросовестно, как с ним произошел непроизвольный выход в астральный план, он увидел свое тело со стороны. Это было очень неприятное ощущение. Есть люди, которые усваивали практику восточных мудрецов и могли достигать произвольного выхода в астрал. Опасное упражнение. Так вот, многовековый опыт (к сожалению, я не имею возможности об этом подробно говорить) показывает, что этот соседний с нами план не только таинственен, но и опасен, обманчив, труден для человека, и что Творец недаром от нас его закрыл.
Он открывается человеку в состоянии или очень большой святости, или в состоянии безумия, когда эта "стенка" ломается, и вдруг через щель что-то прорывается. Человек должен был быть огражден от этого. Как мы ограждены от черной бездны космоса голубым куполом тверди небесной, так мы ограждены от таинственного, опасного для нас и в чем-то страшного и туманного мира астрального. Контакт с этим измерением рождает всевозможные феномены, которые поражают воображение человека. И тут наше любопытство, порой добросовестная любознательность, бегут впереди наших достижений.
Человек стремится исследовать эти области, но мы ставим вопрос: а готов ли он? Готов ли человек? Он оказался не готовым исследовать даже структуру атома, потому что он обратил ее против себе подобных. Не опасно ли человеку вторгнуться в такую сферу, чтоб выпустить неких демонов? Есть экология природы, но есть экология и духа. Вот почему Церковь возбраняет человеку заниматься спиритизмом и всевозможными оккультными вещами.
Почему? Только чтобы подавить его любознательность? Нисколько. Наоборот, любознательность поощряется. Наука для Церкви есть познание Божьих тайн, а вот такие вещиNo Мы не способны без тяжких последствий для себя и для общества проникать в эти сферы. Это не табу, это не слепой запрет, а это предостережение христианства; мир не готов к этим вещам.
Сказав об этом пока кратко, я перейду к столь же краткой истории теософского толкования перевоплощения.
В конце прошлого века распространение вульгарного материализма в Европе привело к реакции: заинтересованности многих слоев общества в таинственных феноменах, в спиритизме, оккультизме. Суеверия тут было полно сразу же. И вот в семидесятых годах прошлого века возникло теософическое движение, от слова "теософия" - Божественная мудрость. Основали ее русская путешественница и писательница Елена Петровна Блаватская и группа ее приверженцев, в частности, так называемый полковник Олькотт.
Жизнь Елены Петровны - это приключенческий роман. Много белых пятен там, много неясностей. Это была, безусловно, выдающаяся, одаренная женщина, и оккультно одаренная. То есть, у нее были элементы ясновидения, чего-то подобного. Она занималась активно спиритизмом, после этогоNo Ее очень рано выдали замуж за генерала Блаватского; или не генерала, но он был какой-тоNo забыл уже, какой у него был чин; она от него очень быстро сбежала, много странствовала, и в конце концов основала в Америке это общество, потом они перебрались с Олькоттом в Адьяр, это в Индии, предместье Мадраса, и там основали вот такое Всемирное Общество. Девизом Общества было: "Нет религии выше истины". И в задачи Общества входило: исследование восточных и мировых религий, борьба за братство всех религий; в конечном счете, цель - это соединение всех религий в одно, и, в частности, изучение различных феноменов вот таких, оккультных, развитие в людях способностей йогических и так далее.
Надо сказать, что успех у Елены Петровны был недолгим, и в конце концов она, уже в пожилые свои годы, чувствовала одиночество и неудачи. Об этом очень ярко пишет один из ее бывших сподвижников, писатель Всеволод Сергеевич Соловьев. Он познакомился с ней в Париже, и много лет он с ней встречался, переписывался, и когда она умерла, он написал о ней довольно подробные документированные воспоминания, которые называются "Современная жрица Изиды". Надо сказать, что там он проявляет к ней симпатию, но с другой стороны обвиняет ее во всевозможных мошенничествах и попытках создать феномены там, где их нет. Даже если незначительный процент того, что он пишет, правда, - это, конечно, горько читать и сознавать.
Я читал ее произведения, они написаны очень интересно, но, к сожалению, там много спорного. В частности, увлекательная книга ее "Из пещер и дебрей Индостана", с точки зрения современного индолога, глубоко невежественна, потому что она, описывая древние храмы, говорит, что они были созданы чуть ли не до потопа, и она размышляет на эти темы. На самом деле речь идет о зданиях, созданных в семнадцатом, и даже в восемнадцатом веке, в общем, в средние века частично, и многое она идеализировала, много наложено было фантазии на ее рассказы. В общем, надо к этому подходить очень осторожно.
Другая ее книга - "Тайная доктрина" - была опубликована по-русски лишь частично. Это невероятная мешанина из надерганных без всякой системы отовсюду сведений, пятьдесят процентов их уже сегодня устарело. Часть книги, кусок глав, был напечатан в "Науке и религии" в прошлом году. Основная идея книги, что религии - это одно. Всегда была одна религия, она тайно передавалась какими-то адептами, а все, что мы имеем многообразного, это уже выдумки жрецов, которые морочили людям головы.
Теософия на этом и стояла. Один из последователей Блаватской Эдуард Шюре, французский писатель, умерший в двадцатые годы, писал в своей книге "Великие посвященные", что и Моисей, и Кришна, и Христос, и Будда, и Заратустра - все это перевоплощения одного и того же Великого Учителя. Только позвольте спросить, почему каждый раз, перевоплощаясь, он говорил совершенно противоположные вещи? Ибо, когда он перевоплотился в Будде, он отрицал ценность жизни и считал, что главный враг у человека - это жажда жизни, а когда он перевоплотился в Христа, он говорил о ценности всего творения. Тут есть противоположные подходы к действительности, к человеку, к личности и к многим другим вещам.Разумеется, во всех религиозных великих постижениях есть, как я уже отмечал, много общего. Но тем не менее огромная их противоположность, огромные различия конкретные в них отрицать невозможно.
Но главное, что сохранила Блаватская от Индии, это было учение о перевоплощении. Как она его излагала? Как форму самоспасения мира. Как развитие каждого из нас через различные тела. Человек благодаря закону возмездия, закону кармы, в следующем своем воплощении получает возмездие за то, что он совершил в предыдущей жизни. И дальше, и дальше, и дальше за ним идут его дела, добрые и злые. Тем самым, переходя из тела в тело, как из квартиры в квартиру, человек очищается, во всяком случае, может очиститься, и может, так сказать, достичь некой высоты.
Мы скажем без всякой утайки: христианство не может принять этой теории самоспасения. Во-первых, потому, что для него личность - это цельное. Не может быть личности, которая потом живет в другом месте, в другом теле. Тело - это не гостиница. Это нечто, таинственно связанное с нами навсегда. У человека, как учит Церковь, есть духовное тело, невидимое тело, которое с ним связано полностью, как бы ядро и зерно всего нашего существования. Душа и тело - вместе. Интересно, что некоторые люди, которые переживали посмертный опыт, они видели какое-то подобие тела, полупрозрачного, как стекло. А святитель Игнатий Брянчанинов специально собирал свидетельства Отцов Церкви о существовании этого "сомо пневматикос" - тела духовного у человека. Это духовное тело впоследствии может получить совершенно иную жизнь.
Кроме того, в учении Блаватской фактически отрицалось уникальное значение Иисуса Христа для нашего спасения. Она писала одному человеку, дословно, что "я верю в Христа, но только не в исторического, не в Иисуса Назарянина, который жил в Палестине, а космического, который есть одно и тот же с Кришной, и с Буддой, и с другими великими учителями". Движение Блаватской, вероятно бы, заглохло, если бы в конце ее жизни к ней не присоединилась другая замечательная, на сей раз английская, женщина, - Анни Безант (она умерла в тридцать третьем году). Жена англиканского пастора, она разошлась с ним.Она несла в себе глубокий протест против сухости и фарисейства англиканского благочестия; бросилась в объятия социалистов. Это была энергичная женщина,
(В этом месте часть записи пропущена.)
(СЛЕДУЮЩИЙ ФРАГМЕНТ ДАЫТСЯ ПО ТЕКСТУ "Радостной вести")
очень талантливая, и она почувствовала, что задыхается в этой политической кухне. И она искала выход. Судьба свела ее с Блаватской. И Анни Безант пишет в автобиографии, что, когда она вошла к Елене Петровне, то сразу почувствовала, что выход найден. Елена Петровна после краткой беседы спросила: "Не хотите ли присоединиться к нам?" - "И мне, - пишет Анни Безант, - захотелось поцеловать край ее одежды". Так изболелась душа по чему-то духовному.
(ДАЛЕЕ ПО ПЛЫНКЕ)
И она сразу бросилась в объятия теософии, теософии, "божественной мудрости".
Теософское движение перешло в Россию в начале нашего столетия. Первое теософское общество было у нас открыто в Калуге, и местный священник отслужил молебен на торжественном открытии этого общества. Это было время, когда уже и Циолковский там был, он это все воспринял, недаром у него были такие книги, как "Нирвана" и прочие. В Калуге же печатались главные теософские работы в России, было издано очень много как произведений Елены Петровны Блаватской, так и других женщин, которые были инициаторами движения.
Надо сказать, что в теософии господствовали женщины: Каменская, Писарева и другие. И вот этим прекрасным женщинам все более и более хотелось, чтобы наконец совершилось еще одно воплощение Христа. Поскольку они были уже убеждены, что Он неоднократно воплощался, то почему Ему не воплотиться теперь, в XX веке? И как бы проявив нетерпение некоторое, они захотели приблизить это великое событие. Они уверили себя и других потом, что вот этот Божественный Учитель с большой буквы воплотился в индийском мальчике, принявшем имя Альцеон, индийское имя его было Джибту Кришнамурти.
В двенадцатом году, когда начались по всей Индии, Англии, Америке собрания теософского общества, которое провозглашало, что через Кришнамурти говорит сам Небесный Учитель, самому Кришнамурти было что-то около двадцати лет, по-моему, двадцати еще не было. Я помню его фотографию (он, кстати, умер совсем недавно, всего лишь восемь лет назад, он умер в Америке). Это был прекрасный индийский юноша, в белой тоге он выходил, с длинными волосами, и... были цветы, музыка, и Учитель Небесный говорил через него. На самом деле, как отмечает Всеволод Соловьев, теософское движение превратилось в пропаганду, а пропаганда - это уже что-то такое... В пропаганду модернизированного вида буддизма, очень далекого от настоящего буддизма, с явным антихристианским уклоном. Правда, Анни Безант старалась этот антихристианский уклон как-то сгладить.
И вот тогда в 1912 году была произведена первая попытка изменить курс теософии. Немецкий специалист по Гете, филолог, философ Рудольф Штейнер вышел из теософского общества в знак протеста против этого Кришнамурти и создал другое общество - антропософское. (Штейнер умер в 26-м году). Антропософская доктрина была попыткой христианизировать теософию: опираться не на индийский опыт, а на христианский опыт. И многое в этом отношении было Штейнером сделано, и много было достижений. Его горячим приверженцем был русский поэт Андрей Белый, очень высоко его ставил Максимилиан Волошин, его жена Маргарита Васильевна Сабашникова потом стала горячей штейнерианкой и покинула мужа, и уехала туда, где жил Штейнер и его группа. Но было бы слишком трудно сейчас удаляться в эту сторону. Я только для чего это все отметил: что Штейнер сохранил перевоплощение как принцип эволюции. Более того, он стал у него, как навязчивая идея, универсальным: перевоплощаются люди, животные, Земля, Луна, Юпитер, все планеты, Солнце... Штейнер был замечательный человек - великий организатор, художник, музыкант, оратор, писал много. О нем есть великолепные воспоминания Андрея Белого, сейчас недавно их даже издали, правда, на Западе.
Так вот, у Штейнера был опыт вот этих "соседних миров", обманчивых, туманных, темных, и он, воспринимая их, записывал все, фиксировал, и благодаря своему творческому воображению создавал грандиозные картины, фантастические картины истории мировой. Когда читаешь его описания того, что происходило на Земле, просто диву даешься, ни один фантастический роман такого не придумает. Между тем доктор Штейнер был человеком одновременно и здравомыслящим. Вот этот первичный свой опыт он принял за опыт окончательный, глубинный, духовный. Он недаром назвал свою доктрину "Антропософией". Он говорил, что здесь мы познаем не Божество, а тайну человека. Это, значит, человеческая мудрость. Но как метко выразился Бердяев, лично знавший Штейнера, "как трудно в теософии - богомудрости найти у теософов Бога, так и в антропософии Рудольфа Штейнера трудно найти человека".
Человек превращается в какое-то существо, разъятое на множество элементов, планов. Все книги Штейнера наполнены иерархиями, космическими измерениями, личности там уже нет места. И нет места живому личностному Богу, хотя лично Штейнер, вероятно, его опыт, общение с Ним какое-то имел.
Биография этого человека достаточно интересна и показательна. Он пытался создать научную школу изучения таинственных миров. Но из этого ничего не вышло. Почему? Потому что, во-первых, нельзя эти миры изучать чисто научным путем.
Рудольф Штейнер писал: "Познавая сверхчувственные миры, мы можем получить такие же объективные сведения, как будто мы были в путешествии в Гренландии или где-то еще". Сравнение неудачное, потому что в Гренландию можно попасть, сфотографировать, измерить, и с вами ничего не произойдет, разве только что замерзнете немножко. Между тем, соприкосновение с духовными мирами для человека не может пройти безнаказанно, без последствий.
Напоминаю тем, кто мало знаком с физикой. Физики это знают. Есть в физике принцип неопределенности. Объясняю вкратце его суть: когда аппарат изучает мельчайшие частицы вещества, микрообъекты, в какой-то момент он сам начинает с ними взаимодействовать, - понятно, естественно, - и тогда уже результат опыта становится точно не установим: мы уже не знаем, где объективно законы движения этих микрочастиц, микрообъектов, а где воздействие нашего аппарата, и выйти из этого тупика невозможно. Так вот, когда человек познает таинственные миры; что познает? - его дух познает! он вступает в активное соприкосновение и взаимосвязь с этими мирами, и что он может получить от этого, мы же не знаем!