Страница:
– И кто же будет кормить цыплят и поросенка? – спросила она, поджав губы.
– Я, конечно, – спокойно ответил Морган. – Ты же знаешь, я вырос на ферме.
Кэт уставилась на него.
– Нет, я не знаю! К тебе что, вернулась память, и ты молчал?
Он взглянул на нее сначала испуганно, потом озадаченно.
– Нет, не совсем. Но я почему-то знаю, что вырос на ферме, и в мои обязанности входило кормить птицу и скот.
Помогая мистеру Холту выгружать клетки с цыплятами и поросенка, Морган мысленно ругал себя за допущенную оплошность. Он проговорился и чуть не выдал себя. Врать не так-то просто: надо постоянно быть начеку. Конечно, большой беды не случится, если он признается, что к нему вернулась память, что на самом деле он и не терял ее вовсе. Но с момента нападения прошла почти неделя, и Кэт, с ее сообразительностью, наверняка заподозрит неладное, если он вдруг заявит, что к нему вернулась память. Нет, уж если врать, то врать до конца. Теперь уже поздно признаваться в том, что на самом деле он не терял память.
Кэт наверняка рассердится на него, если он расскажет ей правду о своих делах на канале, и просто прогонит его с баржи. Что бы он ни сказал, девушка, конечно же, подумает, что он шпионит за канальерами, а он уже знал, что эти люди не доверяют властям.
Морган отдал мистеру Холту его ткани и попрощался с ним. Вернувшись на баржу, он наткнулся на хмурый взгляд Кэт. Они с отцом раньше ушли с бечевника, и Морган немного обиделся на них за то, что они даже не предложили свою помощь, когда он грузил на баржу цыплят и поросенка.
– Знаешь, о чем я подумала? – сказала Кэт, упершись в бока руками. – Ты погрузил на баржу цыплят и поросенка, это хорошо. Только что мы теперь будем делать с мулами? Где им ночевать?
– Ничего страшного, несколько дней могут поспать на берегу. Я заметил, что многие оставляют своих животных ночевать на улице. Ночи сейчас теплые. Если даже пойдет дождь – не сахарные, не растают.
– А воры?
– Я буду стеречь их пуще глаза, идет? – Морган вздохнул. – Могу даже спать вместе с ними, если хочешь. С твоим старым «кольтом» в руке.
– Если ты это сделаешь, я тебя и близко к барже не подпущу, – пообещала Кэт с легкой ухмылкой. – Спать с мулами? Это уж слишком!
– По крайней мере, так вы сможете держать меня на расстоянии, верно, мисс Карнахэн? Мне кажется, что присутствие на барже мужчины моложе отца и старше Тимми сильно вас раздражает.
Кэт вспыхнула.
– Идите к черту, мистер Кейн! Мне плевать, где вы будете спать, хоть в канале!
Она резко развернулась и, сердито топая, зашагала вниз, к себе в каюту. Морган посмотрел ей вслед и тихо ехидно засмеялся, с удовольствием увидев, как напряглись ее плечи.
В следующем городке Морган продал половину цыплят, причем за приличные деньги. Он рассудил верно: несмотря на тяжелые времена, пивные и бары процветают. В первом же баре, куда зашел Морган, у него купили цыплят, и он получил хорошую прибыль.
Продав цыплят, Кейн зашел в бар выпить кружку пива. Сидя в полупустом зале и потягивая пиво, Морган думал о том, что пора приниматься за расследование. Все его записи остались в украденном ранце, и надо было начинать все сначала.
Здесь же, в баре, ему выпал случай понаблюдать за работой лотерейного брокера. В зал вошел человек с небольшой черной сумкой. Заказав себе пиво, он встал спиной к стойке и громогласно объявил:
– Джентльмены, прошу внимания! Хочу предложить вам одно дело. Это хорошая возможность разбогатеть самим, выиграв призовые деньги, и в то же время помочь обществу. У меня есть лотерейные билеты. Доход от этой лотереи пойдет на полезное дело – строительство канала «Огайо и Эри», очень нужного штату Огайо. Спонсор лотереи – сам Альфред Келли, член правления комитета по каналам штата Огайо. Спешите, у меня осталось мало билетов! Они раскупаются в мгновение ока. В лотерее гарантируются три победителя – первый, второй и третий!
Морган с иронией слушал разглагольствования брокера. Ему вспоминались продавцы лекарств, призывающие покупать змеиное масло – средство от всех болезней. Но у этого человека были благодарные слушатели. Все посетители бара окружили его толпой и наперебой бросились раскупать билеты. Некоторые складывали вместе свои гроши и брали один билет. «Таковы мужчины, – думал Морган: – в любых, даже самых стесненных обстоятельствах, они всегда найдут деньги на выпивку и игру».
Но это по крайней мере была честная лотерея, в отличие от лотерей компании «Юнион кэнел лоттери». Морган знал, что в Огайо действительно строится канал «Огайо и Эри». Правда, строительство затянулось на годы и много раз прерывалось из-за недостатка средств. И бесспорно, найдутся счастливчики, которые выиграют призы в этой лотерее.
Вот интересно: закон штата Нью-Йорк запрещает лотереи в фонды каналов, а этот брокер так открыто продает билеты, как будто торгует фруктами на улице! Конечно, на Эри мало следили за соблюдением этого закона. Продажа лотерейных билетов считалась незначительным преступлением, и люди канала охотно вкладывали деньги в лотереи.
Морган допил свое пиво и собрался уходить. В этот момент в салун вошел еще один мужчина. Он встал в стороне, с улыбкой слушая призывы лотерейного брокера. В одной руке он держал высокую касторовую шляпу, в другой – черную сумку. Моргану показалось, что он уже встречался с этим человеком. Потом он вспомнил, где его видел: это был лотерейный брокер, который приставал к Кэт в «Парадизе». Как же его, Броули, кажется? Нуда, Тэйт Броули.
Интересно, что он здесь делает? Морган опять сел на стул. Броули не замечал его, сосредоточившись на толпе и на брокере. Вдруг он громко объявил:
– Джентльмены, прошу вашего внимания! Шум постепенно утих, и все повернулись к Броули. Первый брокер сердито сказал:
– Кто вы, сэр? И почему мне мешаете?
– Я Тэйт Броули, и я хочу обратиться к присутствующим здесь джентльменам, пока вы не выкачали из них все деньги. Если вы желаете приобрести лотерейные билеты, джентльмены, покупайте их у меня! Доходы от этой лотереи пойдут на более стоящее дело. Мало того, оно непосредственно касается вашего Эри-канала.
Первый брокер презрительно махнул рукой.
– Не слушайте этого шарлатана, парни! Всем известно, что не существует лотереи в фонд Эри.
– А вот и ошибаетесь, дорогой, – ласково проговорил Броули. – Доходы от моей лотереи пойдут на строительство судна, а не канала – судна, которое будет служить добру и христианству. Преподобный Лютер Прайор собирается открыть на Эри плавучую церковь и уполномочил меня провести с этой целью лотерею. Преподобный отец – бывший миссионер, он много лет провел в языческих странах, обращая варваров в истинную веру, пока не заболел тропической лихорадкой. Теперь он вернулся на родину и хочет провести остаток жизни, неся слово Божье людям канала. Для этого ему нужна церковь. Она будет называться «Плавучий храм Господен». Если вы, джентльмены, желаете вложить деньги в богоугодное дело и в то же время получить шанс выиграть значительный денежный приз, покупайте лотерейные билеты у меня!
Лотерея в фонд плавучей церкви! Морган чуть не расхохотался. Тем временем Броули положил свою сумку на стойку бара, открыл ее и начал доставать лотерейные билеты. Другой брокер злобно смотрел на него. Они оба одновременно начали торговлю. Морган заметил, что мужчины в салуне разделились примерно поровну: половина покупала лотерейные билеты в фонд церкви, другая половина – у первого брокера, в фонд канала.
Морган заказал себе еще одну кружку пива и с интересом наблюдал за происходящим. Через полчаса желающие приобрести лотерейные билеты иссякли. Первый брокер со щелчком закрыл свою сумку и сердито вышел из бара. Броули, улыбаясь, положил непроданные билеты обратно в сумку и, махнув бармену, заказал себе виски. Стоя в ожидании, он поглаживал свои бакенбарды и оглядывал зал. Взгляд его наткнулся на Моргана, заскользил дальше, потом вернулся. Броули нахмурился – он вспомнил, что они уже встречались.
Морган допил свое пиво и с легкой улыбкой направился к Броули. Подойдя ближе, он увидел, как глаза брокера наливаются холодным свинцом.
– Вижу, вы узнали меня, мистер Броули, – сказал Морган.
– Морган Кейн, если не ошибаюсь? Это вы привязались ко мне в плавучем ресторане.
– Як вам привязался? – Морган вскинул брови. – По-моему, все было наоборот. Вы стали приставать к мисс Карнахэн на танцплощадке, а я просто пришел ей на помощь.
– Можете думать, что вам угодно, сэр, но я воспринимаю это как оскорбление.
Морган пожал плечами:
– Что ж, у каждого свои проблемы.
– Не надо меня провоцировать, сэр! Морган лениво усмехнулся:
– Даже и не думал.
– Мне кажется, нам с вами не о чем разговаривать, – холодно сказал Броули и отвернулся к стойке, чтобы взять свою рюмку с виски.
– Почему же? А может, я хочу купить у вас лотерейный билет? Что же это вы так опустились, мистер Броули? Лотерея в фонд церкви – совсем не то, что лотерея в фонд каналов. Вы со мной согласны?
– Нет, не согласен! Плавучая церковь – это хорошее начинание, а я всегда охотно поддерживаю хорошие начинания.
– Не сомневаюсь. Так, значит, вы не берете себе часть выручки от продажи? Работаете бесплатно, исключительно по доброте сердечной? По-моему, это не в вашем характере.
– Что вы знаете о моем характере, сэр? Кстати, что касается характера: я не хочу продавать билеты такому человеку, как вы. Эта сделка запятнает доброе имя преподобного отца Прайора. Так что простите.
С этими словами Броули отвернулся, и у Моргана зачесались кулаки. Но тут он понял, что брокер нарочно вызывает его на драку и, если он, Морган, не остановится, дело кончится потасовкой в пивной, а это будет некрасивое зрелище.
– Меня оскорбили ваши намеки, мистер Броули, но сейчас не место и не время выяснять отношения. Уверен, что мы с вами еще встретимся. Надеюсь, вам не придется жалеть об этой встрече, сэр.
– Если мы с вами, как вы сказали, будем выяснять отношения, – заявил Броули, не оборачиваясь, – то об этом придется жалеть вам, а не мне.
Глава 6
– Я, конечно, – спокойно ответил Морган. – Ты же знаешь, я вырос на ферме.
Кэт уставилась на него.
– Нет, я не знаю! К тебе что, вернулась память, и ты молчал?
Он взглянул на нее сначала испуганно, потом озадаченно.
– Нет, не совсем. Но я почему-то знаю, что вырос на ферме, и в мои обязанности входило кормить птицу и скот.
Помогая мистеру Холту выгружать клетки с цыплятами и поросенка, Морган мысленно ругал себя за допущенную оплошность. Он проговорился и чуть не выдал себя. Врать не так-то просто: надо постоянно быть начеку. Конечно, большой беды не случится, если он признается, что к нему вернулась память, что на самом деле он и не терял ее вовсе. Но с момента нападения прошла почти неделя, и Кэт, с ее сообразительностью, наверняка заподозрит неладное, если он вдруг заявит, что к нему вернулась память. Нет, уж если врать, то врать до конца. Теперь уже поздно признаваться в том, что на самом деле он не терял память.
Кэт наверняка рассердится на него, если он расскажет ей правду о своих делах на канале, и просто прогонит его с баржи. Что бы он ни сказал, девушка, конечно же, подумает, что он шпионит за канальерами, а он уже знал, что эти люди не доверяют властям.
Морган отдал мистеру Холту его ткани и попрощался с ним. Вернувшись на баржу, он наткнулся на хмурый взгляд Кэт. Они с отцом раньше ушли с бечевника, и Морган немного обиделся на них за то, что они даже не предложили свою помощь, когда он грузил на баржу цыплят и поросенка.
– Знаешь, о чем я подумала? – сказала Кэт, упершись в бока руками. – Ты погрузил на баржу цыплят и поросенка, это хорошо. Только что мы теперь будем делать с мулами? Где им ночевать?
– Ничего страшного, несколько дней могут поспать на берегу. Я заметил, что многие оставляют своих животных ночевать на улице. Ночи сейчас теплые. Если даже пойдет дождь – не сахарные, не растают.
– А воры?
– Я буду стеречь их пуще глаза, идет? – Морган вздохнул. – Могу даже спать вместе с ними, если хочешь. С твоим старым «кольтом» в руке.
– Если ты это сделаешь, я тебя и близко к барже не подпущу, – пообещала Кэт с легкой ухмылкой. – Спать с мулами? Это уж слишком!
– По крайней мере, так вы сможете держать меня на расстоянии, верно, мисс Карнахэн? Мне кажется, что присутствие на барже мужчины моложе отца и старше Тимми сильно вас раздражает.
Кэт вспыхнула.
– Идите к черту, мистер Кейн! Мне плевать, где вы будете спать, хоть в канале!
Она резко развернулась и, сердито топая, зашагала вниз, к себе в каюту. Морган посмотрел ей вслед и тихо ехидно засмеялся, с удовольствием увидев, как напряглись ее плечи.
В следующем городке Морган продал половину цыплят, причем за приличные деньги. Он рассудил верно: несмотря на тяжелые времена, пивные и бары процветают. В первом же баре, куда зашел Морган, у него купили цыплят, и он получил хорошую прибыль.
Продав цыплят, Кейн зашел в бар выпить кружку пива. Сидя в полупустом зале и потягивая пиво, Морган думал о том, что пора приниматься за расследование. Все его записи остались в украденном ранце, и надо было начинать все сначала.
Здесь же, в баре, ему выпал случай понаблюдать за работой лотерейного брокера. В зал вошел человек с небольшой черной сумкой. Заказав себе пиво, он встал спиной к стойке и громогласно объявил:
– Джентльмены, прошу внимания! Хочу предложить вам одно дело. Это хорошая возможность разбогатеть самим, выиграв призовые деньги, и в то же время помочь обществу. У меня есть лотерейные билеты. Доход от этой лотереи пойдет на полезное дело – строительство канала «Огайо и Эри», очень нужного штату Огайо. Спонсор лотереи – сам Альфред Келли, член правления комитета по каналам штата Огайо. Спешите, у меня осталось мало билетов! Они раскупаются в мгновение ока. В лотерее гарантируются три победителя – первый, второй и третий!
Морган с иронией слушал разглагольствования брокера. Ему вспоминались продавцы лекарств, призывающие покупать змеиное масло – средство от всех болезней. Но у этого человека были благодарные слушатели. Все посетители бара окружили его толпой и наперебой бросились раскупать билеты. Некоторые складывали вместе свои гроши и брали один билет. «Таковы мужчины, – думал Морган: – в любых, даже самых стесненных обстоятельствах, они всегда найдут деньги на выпивку и игру».
Но это по крайней мере была честная лотерея, в отличие от лотерей компании «Юнион кэнел лоттери». Морган знал, что в Огайо действительно строится канал «Огайо и Эри». Правда, строительство затянулось на годы и много раз прерывалось из-за недостатка средств. И бесспорно, найдутся счастливчики, которые выиграют призы в этой лотерее.
Вот интересно: закон штата Нью-Йорк запрещает лотереи в фонды каналов, а этот брокер так открыто продает билеты, как будто торгует фруктами на улице! Конечно, на Эри мало следили за соблюдением этого закона. Продажа лотерейных билетов считалась незначительным преступлением, и люди канала охотно вкладывали деньги в лотереи.
Морган допил свое пиво и собрался уходить. В этот момент в салун вошел еще один мужчина. Он встал в стороне, с улыбкой слушая призывы лотерейного брокера. В одной руке он держал высокую касторовую шляпу, в другой – черную сумку. Моргану показалось, что он уже встречался с этим человеком. Потом он вспомнил, где его видел: это был лотерейный брокер, который приставал к Кэт в «Парадизе». Как же его, Броули, кажется? Нуда, Тэйт Броули.
Интересно, что он здесь делает? Морган опять сел на стул. Броули не замечал его, сосредоточившись на толпе и на брокере. Вдруг он громко объявил:
– Джентльмены, прошу вашего внимания! Шум постепенно утих, и все повернулись к Броули. Первый брокер сердито сказал:
– Кто вы, сэр? И почему мне мешаете?
– Я Тэйт Броули, и я хочу обратиться к присутствующим здесь джентльменам, пока вы не выкачали из них все деньги. Если вы желаете приобрести лотерейные билеты, джентльмены, покупайте их у меня! Доходы от этой лотереи пойдут на более стоящее дело. Мало того, оно непосредственно касается вашего Эри-канала.
Первый брокер презрительно махнул рукой.
– Не слушайте этого шарлатана, парни! Всем известно, что не существует лотереи в фонд Эри.
– А вот и ошибаетесь, дорогой, – ласково проговорил Броули. – Доходы от моей лотереи пойдут на строительство судна, а не канала – судна, которое будет служить добру и христианству. Преподобный Лютер Прайор собирается открыть на Эри плавучую церковь и уполномочил меня провести с этой целью лотерею. Преподобный отец – бывший миссионер, он много лет провел в языческих странах, обращая варваров в истинную веру, пока не заболел тропической лихорадкой. Теперь он вернулся на родину и хочет провести остаток жизни, неся слово Божье людям канала. Для этого ему нужна церковь. Она будет называться «Плавучий храм Господен». Если вы, джентльмены, желаете вложить деньги в богоугодное дело и в то же время получить шанс выиграть значительный денежный приз, покупайте лотерейные билеты у меня!
Лотерея в фонд плавучей церкви! Морган чуть не расхохотался. Тем временем Броули положил свою сумку на стойку бара, открыл ее и начал доставать лотерейные билеты. Другой брокер злобно смотрел на него. Они оба одновременно начали торговлю. Морган заметил, что мужчины в салуне разделились примерно поровну: половина покупала лотерейные билеты в фонд церкви, другая половина – у первого брокера, в фонд канала.
Морган заказал себе еще одну кружку пива и с интересом наблюдал за происходящим. Через полчаса желающие приобрести лотерейные билеты иссякли. Первый брокер со щелчком закрыл свою сумку и сердито вышел из бара. Броули, улыбаясь, положил непроданные билеты обратно в сумку и, махнув бармену, заказал себе виски. Стоя в ожидании, он поглаживал свои бакенбарды и оглядывал зал. Взгляд его наткнулся на Моргана, заскользил дальше, потом вернулся. Броули нахмурился – он вспомнил, что они уже встречались.
Морган допил свое пиво и с легкой улыбкой направился к Броули. Подойдя ближе, он увидел, как глаза брокера наливаются холодным свинцом.
– Вижу, вы узнали меня, мистер Броули, – сказал Морган.
– Морган Кейн, если не ошибаюсь? Это вы привязались ко мне в плавучем ресторане.
– Як вам привязался? – Морган вскинул брови. – По-моему, все было наоборот. Вы стали приставать к мисс Карнахэн на танцплощадке, а я просто пришел ей на помощь.
– Можете думать, что вам угодно, сэр, но я воспринимаю это как оскорбление.
Морган пожал плечами:
– Что ж, у каждого свои проблемы.
– Не надо меня провоцировать, сэр! Морган лениво усмехнулся:
– Даже и не думал.
– Мне кажется, нам с вами не о чем разговаривать, – холодно сказал Броули и отвернулся к стойке, чтобы взять свою рюмку с виски.
– Почему же? А может, я хочу купить у вас лотерейный билет? Что же это вы так опустились, мистер Броули? Лотерея в фонд церкви – совсем не то, что лотерея в фонд каналов. Вы со мной согласны?
– Нет, не согласен! Плавучая церковь – это хорошее начинание, а я всегда охотно поддерживаю хорошие начинания.
– Не сомневаюсь. Так, значит, вы не берете себе часть выручки от продажи? Работаете бесплатно, исключительно по доброте сердечной? По-моему, это не в вашем характере.
– Что вы знаете о моем характере, сэр? Кстати, что касается характера: я не хочу продавать билеты такому человеку, как вы. Эта сделка запятнает доброе имя преподобного отца Прайора. Так что простите.
С этими словами Броули отвернулся, и у Моргана зачесались кулаки. Но тут он понял, что брокер нарочно вызывает его на драку и, если он, Морган, не остановится, дело кончится потасовкой в пивной, а это будет некрасивое зрелище.
– Меня оскорбили ваши намеки, мистер Броули, но сейчас не место и не время выяснять отношения. Уверен, что мы с вами еще встретимся. Надеюсь, вам не придется жалеть об этой встрече, сэр.
– Если мы с вами, как вы сказали, будем выяснять отношения, – заявил Броули, не оборачиваясь, – то об этом придется жалеть вам, а не мне.
Глава 6
Броули стоял, напрягши спину, и ждал, пока этот молодой нахал Морган Кейн выйдет из пивной. Броули всегда носил в ранце пистолет (при нем часто бывали крупные суммы денег), и сейчас его так и подмывало выхватить оружие и пристрелить наглеца.
Но нет, нельзя. Броули был осторожным человеком. Он видел, что Кейн безоружен, а застрелить безоружного, даже если тот сам нарвался, значит попасть под статью закона. А это было бы неразумно. Если бы дело происходило в Сайд-Кате, он застрелил бы Кейна безнаказанно. Полиция редко расследует убийства в Кате. Оставалось надеяться, что в следующий раз он встретится с этим человеком при других обстоятельствах.
Броули допил виски и, выбросив из головы все мысли о Моргане Кейне, дал знак бармену наливать еще рюмку.
Он почувствовал, что к нему возвращается радостное волнение. В первый раз он вышел продавать лотерейные билеты в фонд плавучей церкви священника, и торговля, как и ожидал Броули, прошла успешно. Разумеется, он получит часть прибыли с каждого проданного билета, но Броули взялся за это предприятие не только из желания заработать несколько лишних долларов. Дело было еще и в том, что он положил глаз на Лотт Прайор. То, что она была дочкой священника, нисколько не отпугивало его. По опыту Броули знал, что не все дочки священников так же решительно настроены против грехов плоти, как их папаши. А эта была девочка что надо. Броули не сомневался, что Лотт – девственница, но подозревал, что она не прочь расстаться со своей девственностью. А с кем это лучше сделать, как не с приличным джентльменом, который в трудную минуту протянул ее отцу руку помощи?
Здесь понадобятся тонкий подход, деликатные ухаживания. Но Броули не сомневался, что в конце концов добьется своего. Он любил женщин и был ненасытен в постели. Имея богатый опыт дамского соблазнителя, он не привык к отказам, вот почему заносчивость Кэтрин Карнахэн его разозлила. Конечно, кроме нее, на Эри полно других женщин, но в ней было нечто, выделявшее ее из остальных, – ум, характер... Броули чувствовал, что мужская одежда – своего рода маскировка, за которой она прячет свою женственность. Колкость и независимость этой девушки были вызовом, делая ее завоевание еще слаще. Он как-нибудь обязательно подловит ее одну, а пока...
Допив виски, Броули заплатил по счету, энергично потер руки и вышел из салуна. Мысли о Лотт Прайор и Кэт Карнахэн возбудили его, и он отправился искать удовлетворения. Работая на Эри всего шесть месяцев, он успел познакомиться со многими женщинами, по большей части вдовами. Вдовы, как правило, хороши и уступчивы в постели. Броули не любил платить за интимные услуги, это оскорбляло его чувства. Однако спелая вдовушка обычно с благодарностью принимала его умелые ухаживания, не требуя за это материального поощрения. И сейчас Броули собрался навестить одну такую вдовушку.
В приподнятом настроении он сел на свою лошадь и поскакал по берегу Эри к западу от городка. Проехав совсем немного, он натянул поводья и хмуро уставился на канал. Там на причале, слегка раскачиваясь на волнах от проходящего судна, стояла баржа «Кошечка Карнахэна». Палуба была пуста. Броули охватило желание пробраться на судно и, если там никого нет, разгромить все, что можно.
Но, оглядевшись, он передумал. Было еще светло, и его могли увидеть. Риск был слишком велик. И потом, что он успеет сделать за такое короткое время? Броули сидел в седле, буравя баржу злобным взглядом. Теперь на ней жили сразу два человека, с которыми ему очень хотелось свести счеты, – Морган Кейн и Кэт Карнахэн.
Наконец, Броули отпустил поводья и поскакал дальше.
Уже совсем стемнело, когда он остановился перед двухэтажным домиком в нескольких милях к западу от городка. Над парадной дверью на ветру раскачивалась табличка «Люси Кроуфорд. Комнаты и завтраки».
Броули спешился, привязал свою лошадь к крюку и забарабанил кулаком в тяжелую дверь. Скоро послышались шаги, и дверь отворилась.
На пороге стояла женщина лет под сорок, полная, с каштановыми волосами и голубыми глазами. Платье до пола и фартук не скрывали ее пышных форм. Женщина узнала Броули, и ее лицо, пылавшее от кухонного жара, просияло улыбкой.
– Тэйт! – сказала она хриплым голосом. – Рада тебя видеть, хотя и не ждала.
– Да вот, проезжал мимо. Дай, думаю, загляну к моей любимой вдовушке.
Броули погладил свои бакенбарды. Люси Кроуфорд кокетливо поправила фартук, еще больше раскрасневшись.
– Я была на кухне, готовила. Вид у меня, наверное, кошмарный?
– Вовсе нет. Ты прекрасна, как королева!
– Ты мне льстишь, Тэйт. – Люси отступила на шаг, жестом приглашая его в дом. – Ну входи же! – Она провела рукой по лбу, оставив на нем полосу муки. – Я пеку пирожные к завтраку, как раз собиралась ставить их в печь.
– Пирожные подождут, Люси, – бросил Броули и грубо привлек ее к себе. – Мы не виделись целый месяц. Это очень большой срок для мужчины, который так сильно любит.
Довольная, Люси откинула назад голову, тряхнув густыми волосами.
– Но это не совсем прилично, Тэйт. Еще рано, – возразила она.
Но он уже требовательно оглаживал ее тело, и Люси томно улыбнулась.
– Какая разница, рано или поздно? – прорычал он, впиваясь в ее губы жадным поцелуем и чувствуя через рубашку ее затвердевшие соски.
Люси чуть отвернула голову и спросила, кокетливо закатив глаза:
– Может, хочешь сначала перекусить?
– Мы поедим позже. Идем же наверх!
Обняв Люси за талию, Броули повел ее направо, к узкой лестнице.
– Только тихо, как мышка! – прошептала Люси. – У меня два квартиранта, и один сейчас дома, в комнате. Я не хочу, чтобы он знал. – Она хихикнула. – Это плохо отразится на моей репутации, правда?
По лестнице можно было подниматься только по одному, и Люси пошла первой. Броули фамильярно положил руку на ее пышный зад и сказал:
– Мне кажется, наоборот, это только повысит твою репутацию, милочка.
Люси опять хихикнула и несильно шлепнула его по руке. На втором этаже было четыре комнаты, спальня Люси – последняя справа.
Как только они вошли в комнату и закрыли дверь на засов, Люси тут же оставила свою стыдливость и превратилась в распутницу, крепко прижавшись к Броули всем телом и ища его губы своими жаркими губами. Ее пальцы шарили по его спине, а бедра выгибались навстречу его затвердевшему паху.
– Ах, ах, – шептала она. – Да, Тэйт, да! Я тоже по тебе соскучилась.
– Тогда приступим!
Ее нетерпеливые пальцы принялись срывать с него одежду. Пока Люси расстегивала пряжки и пуговицы, Броули стоял неподвижно и скоро остался в одном белье. Отступив на шаг, Люси стала торопливо раздеваться сама. Когда он скинул с себя последнюю деталь одежды, она тихо ахнула при виде его нагло вставшего пульсирующего фаллоса.
Броули двинулся к ней. Люси упала поперек кровати, с готовностью раскинув руки и ноги. Издав радостный крик, она приняла его в себя и тут же начала стонать и метаться по древней кровати под громкий аккомпанемент скрипучих пружин.
Как видно, она напрочь забыла о своем квартиранте, весело подумал Броули. Человек в соседней комнате, должен был быть глухим, чтобы не понять, что происходит.
Броули овладел вдовой с грубым напором, дважды доведя ее до вершин наслаждения, прежде чем удовлетворился сам.
Потом они лежали рядом, пытаясь отдышаться. Чуть позже Люси погладила пухлой белой ручкой его волосатую грудь и ласково проворковала:
– Ты мне нравишься, Тэйт. Только подумай, мы можем каждый день наслаждаться друг другом, если ты ко мне переедешь. У тебя будут хорошая комната и хорошее питание.
– Ну да, а у тебя муж, – резко сказал он и оттолкнул ее руку. – Сколько можно тебе говорить, Люси? Я не собираюсь связывать себя семейными узами.
– Я не заставляю тебя жениться, хоть мне этого и хочется, – успокоила Люси. – Просто живи в моем доме, как квартирант. Я не буду брать с тебя денег за комнату и питание.
– Вот как? Хочешь сделать меня своим любовником? Я прихожу и ухожу, когда хочу. Если это тебя не устраивает, ты только скажи, и я больше тебя не потревожу. Мало ли баб на Эри-канале?
– Нет, нет! – испуганно сказала Люси и прижалась к нему всем телом. – Приходи и уходи, когда хочешь, Тэйт! – Она принялась ласкать и целовать его, пытаясь опять возбудить.
Морган отошел от Эри дальше, чем обычно. Он узнал, что в двух милях от канала есть придорожный трактир, где у него могут купить поросенка. Ему надоело ворчание Мика по поводу свиньи на барже, и Кейн решил во что бы то ни стало продать ее. Денек выдался хороший, и Морган пошел пешком, не став нанимать ни лошадь, ни экипаж, тем более что, если он договорится о сделке, ему все равно придется везти поросенка к бару. К счастью, прогулка оказалась небесполезной: владелец бара «Венец и роза» купил поросенка не глядя и за наличные.
Морган, довольный собой, возвращался в городок. На полпути он услышал сзади топот копыт, сошел с узкой дороги и обернулся. Когда экипаж подъехал ближе, Морган увидел сидевших в нем мужчину и женщину.
Хоть он не «голосовал», коляска сбавила ход и встала рядом. Мужчина в черном костюме и шляпе, державший поводья, показался Моргану знакомым. Когда он нагнулся, Морган увидел, что это преподобный Лютер Прайор, и вспомнил встречу с Тэйтом Броули несколько дней назад в пивной на Эри.
– Если вам в деревню, сэр, – сказал Прайор, – тогда садитесь, с удовольствием вас подвезем.
– Большое спасибо, преподобный Прайор.
– Не стоит благодарности. Я просто поступаю по-христиански. – Прайор прищурился. – Разве мы с вами знакомы, сэр?
Морган забрался в коляску, втиснувшись на сиденье рядом с дочкой священника.
– Вообще-то нас не представляли, и вы, наверное, меня не помните, преподобный отец, – сказал он. – Несколько недель назад вы проходили мимо баржи, это было около Олбани. Вы еще спрашивали про плавучую церковь. Если не ошибаюсь, «Спасительное милосердие». Так вот, я был на той барже.
Вспомнив, Прайор нахмурился.
– Да, и на румпеле стояла юная леди.
– Совершенно верно, Кэтрин Карнахэн. А меня зовут Морган Кейн.
– Приятно познакомиться, мистер Кейн. – Священник щелкнул хлыстом, и коляска тронулась. – Знаете, я не одобряю женщин, которые работают на канале.
– Та леди, о которой идет речь, вместе со своим отцом владеет баржей «Кошечка Карнахэна». Насколько я понял, женщины канала часто живут прямо на судне – жены, дочери, целые-семьи.
– Может, вы и правы, сэр, но этот канал – скопище греха.
Морган не стал комментировать замечание священника, чувствуя, что любое возражение будет принято в штыки. Не требовалось особой проницательности, чтобы понять: этот человек – фанатик.
– Вы нашли то судно, которое искали? – спросил Морган.
– Да, нашел, но оказалось, что зря. Я хотел объединиться со старым другом, Джоном Симмонсом, и вместе с ним спасать души грешников на канале. К сожалению, мой друг не пожелал работать со мной на ниве Господней. Но это меня не остановит! – Прайор потряс кулаком. – Скоро на этом грешном канале у меня будет собственная церковь!
– Знаю, – сухо сказал Морган. – Я встретил вашего... благодетеля. Это было несколько дней назад. Он продавал лотерейные билеты в фонд вашего плавучего храма. Тэйт Броули – довольно неприятный тип и вряд ли годится в напарники священнику, вы не находите?
– Это в каком же смысле, мистер Кейн? – насторожился Прайор.
– Ну, прежде всего он профессиональный лотерейный брокер, что плохо уже само по себе. Мало того, он работает на компанию «Юнион кэнел лоттери», которая известна своей нечистоплотностью, если не откровенным мошенничеством.
– Я ничего не знаю о компании «Юнион кэнел лоттери», мистер Кейн. В любом случае, это не важно. Мистер Броули любезно предложил мне свои услуги, когда я сильно в них нуждался. Для благой цели все средства хороши, сэр. Если мистер Броули поможет мне получить мою плавучую церковь, то спасенные мною души грешников окупят все. В конце концов, сам Господь жил среди воров, проституток и прочих, как вы выразились, неприятных типов.
Морган подумал, что в данном случае такое сравнение вряд ли уместно, но благоразумно смолчал. Несколько минут они ехали молча, и Морган начал замечать нечто странное. Конечно, им было тесно втроем на сиденье, предназначенном для двоих, и, только сев в коляску, он сразу оказался прижатым к бедру Лотт. Но сейчас Кейн почувствовал, что она водит ножкой по его ноге и, вместо того чтобы убрать ее, прижимает все крепче. Морган украдкой взглянул ей в лицо. Девушка сидела совершенно спокойно, чопорно сложив руки на коленях, и смотрела прямо перед собой. Словно почувствовав его взгляд, Лотт опять принялась легко поглаживать его ногу своей.
Было ли это случайностью или тонким кокетством? Морган не мог поверить в то, что она делала это случайно, а если нарочно, то дочке священника не пристало так себя вести. С другой стороны, Лотт была необычайно привлекательной девушкой. Может, таким образом она выражала протест против запретов отца? Морган прекрасно понимал, как нелегко жить с таким фанатиком от религии, как преподобный Лютер Прайор. Он осторожно спросил:
– А вы что думаете о Тэйте Броули, мисс Прайор?
Нога на мгновение замерла, потом остановилась.
– Мистер Броули – джентльмен, и я не вправе судить решения моего отца, которые касаются церкви, – мягко ответила Лотт.
– Лотт – примерная дочь, мистер Кейн, – строго сказал Прайор. – Она никогда со мной не спорит, знает свое место и делает то, что я ей велю. Я занимаюсь делами церкви, читаю проповеди и забочусь о своей пастве. Она ведет хозяйство и поет соло в хоре, вознося хвалы нашему Господу. У нее хороший голос.
– Надо как-нибудь послушать, – галантно сказал Морган и, набравшись смелости, добавил: – Позвольте задать вам один вопрос, мисс Прайор. Вы такая красивая женщина. Неужели вы никогда не думали о замужестве?
– Я думаю, сэр, джентльмен не должен говорить подобные вещи. – Прайор сделал суровое лицо. – Когда я сочту, что моей дочери пора выходить замуж, я найду ей подходящего мужа. И она прекрасно это знает.
– Прошу прощения, преподобный отец и мисс Прайор. Я не хотел вас обидеть, – сказал Морган и замолчал.
Они въехали в прибрежный городок, и священник натянул поводья.
– Где вас высадить, мистер Кейн? Я еду по берегу на запад. Могу подвезти вас к вашей барже, если это по пути.
– Спасибо, преподобный отец, я выйду в конце Мэйн-стрит.
Вдруг Морган опять почувствовал ножку Лотт, на этот раз ее движения стали настойчивее. Первым его порывом было ответить на ласку – просто так, из чистого любопытства. Кейну хотелось посмотреть, что из этого выйдет. Но потом он решил, что не стоит открывать этот ящик Пандоры. Еще неизвестно, какие сюрпризы его там поджидают.
Морган увидел впереди баржу. Кэт сидела на палубе.
– Вон моя баржа, преподобный отец, – сказал он, махнув рукой.
Коляска остановилась, и Морган спрыгнул на землю.
– Очень вам благодарен, сэр, – сказал он. – Надеюсь, мы еще увидимся. Желаю удачи с вашим плавучим храмом!
Зная, что Кэт смотрит на них, Морган решил немного ее поддразнить. Опять потянувшись в коляску, он взял руку Лотт и приложился к ней в галантном поцелуе.
Но нет, нельзя. Броули был осторожным человеком. Он видел, что Кейн безоружен, а застрелить безоружного, даже если тот сам нарвался, значит попасть под статью закона. А это было бы неразумно. Если бы дело происходило в Сайд-Кате, он застрелил бы Кейна безнаказанно. Полиция редко расследует убийства в Кате. Оставалось надеяться, что в следующий раз он встретится с этим человеком при других обстоятельствах.
Броули допил виски и, выбросив из головы все мысли о Моргане Кейне, дал знак бармену наливать еще рюмку.
Он почувствовал, что к нему возвращается радостное волнение. В первый раз он вышел продавать лотерейные билеты в фонд плавучей церкви священника, и торговля, как и ожидал Броули, прошла успешно. Разумеется, он получит часть прибыли с каждого проданного билета, но Броули взялся за это предприятие не только из желания заработать несколько лишних долларов. Дело было еще и в том, что он положил глаз на Лотт Прайор. То, что она была дочкой священника, нисколько не отпугивало его. По опыту Броули знал, что не все дочки священников так же решительно настроены против грехов плоти, как их папаши. А эта была девочка что надо. Броули не сомневался, что Лотт – девственница, но подозревал, что она не прочь расстаться со своей девственностью. А с кем это лучше сделать, как не с приличным джентльменом, который в трудную минуту протянул ее отцу руку помощи?
Здесь понадобятся тонкий подход, деликатные ухаживания. Но Броули не сомневался, что в конце концов добьется своего. Он любил женщин и был ненасытен в постели. Имея богатый опыт дамского соблазнителя, он не привык к отказам, вот почему заносчивость Кэтрин Карнахэн его разозлила. Конечно, кроме нее, на Эри полно других женщин, но в ней было нечто, выделявшее ее из остальных, – ум, характер... Броули чувствовал, что мужская одежда – своего рода маскировка, за которой она прячет свою женственность. Колкость и независимость этой девушки были вызовом, делая ее завоевание еще слаще. Он как-нибудь обязательно подловит ее одну, а пока...
Допив виски, Броули заплатил по счету, энергично потер руки и вышел из салуна. Мысли о Лотт Прайор и Кэт Карнахэн возбудили его, и он отправился искать удовлетворения. Работая на Эри всего шесть месяцев, он успел познакомиться со многими женщинами, по большей части вдовами. Вдовы, как правило, хороши и уступчивы в постели. Броули не любил платить за интимные услуги, это оскорбляло его чувства. Однако спелая вдовушка обычно с благодарностью принимала его умелые ухаживания, не требуя за это материального поощрения. И сейчас Броули собрался навестить одну такую вдовушку.
В приподнятом настроении он сел на свою лошадь и поскакал по берегу Эри к западу от городка. Проехав совсем немного, он натянул поводья и хмуро уставился на канал. Там на причале, слегка раскачиваясь на волнах от проходящего судна, стояла баржа «Кошечка Карнахэна». Палуба была пуста. Броули охватило желание пробраться на судно и, если там никого нет, разгромить все, что можно.
Но, оглядевшись, он передумал. Было еще светло, и его могли увидеть. Риск был слишком велик. И потом, что он успеет сделать за такое короткое время? Броули сидел в седле, буравя баржу злобным взглядом. Теперь на ней жили сразу два человека, с которыми ему очень хотелось свести счеты, – Морган Кейн и Кэт Карнахэн.
Наконец, Броули отпустил поводья и поскакал дальше.
Уже совсем стемнело, когда он остановился перед двухэтажным домиком в нескольких милях к западу от городка. Над парадной дверью на ветру раскачивалась табличка «Люси Кроуфорд. Комнаты и завтраки».
Броули спешился, привязал свою лошадь к крюку и забарабанил кулаком в тяжелую дверь. Скоро послышались шаги, и дверь отворилась.
На пороге стояла женщина лет под сорок, полная, с каштановыми волосами и голубыми глазами. Платье до пола и фартук не скрывали ее пышных форм. Женщина узнала Броули, и ее лицо, пылавшее от кухонного жара, просияло улыбкой.
– Тэйт! – сказала она хриплым голосом. – Рада тебя видеть, хотя и не ждала.
– Да вот, проезжал мимо. Дай, думаю, загляну к моей любимой вдовушке.
Броули погладил свои бакенбарды. Люси Кроуфорд кокетливо поправила фартук, еще больше раскрасневшись.
– Я была на кухне, готовила. Вид у меня, наверное, кошмарный?
– Вовсе нет. Ты прекрасна, как королева!
– Ты мне льстишь, Тэйт. – Люси отступила на шаг, жестом приглашая его в дом. – Ну входи же! – Она провела рукой по лбу, оставив на нем полосу муки. – Я пеку пирожные к завтраку, как раз собиралась ставить их в печь.
– Пирожные подождут, Люси, – бросил Броули и грубо привлек ее к себе. – Мы не виделись целый месяц. Это очень большой срок для мужчины, который так сильно любит.
Довольная, Люси откинула назад голову, тряхнув густыми волосами.
– Но это не совсем прилично, Тэйт. Еще рано, – возразила она.
Но он уже требовательно оглаживал ее тело, и Люси томно улыбнулась.
– Какая разница, рано или поздно? – прорычал он, впиваясь в ее губы жадным поцелуем и чувствуя через рубашку ее затвердевшие соски.
Люси чуть отвернула голову и спросила, кокетливо закатив глаза:
– Может, хочешь сначала перекусить?
– Мы поедим позже. Идем же наверх!
Обняв Люси за талию, Броули повел ее направо, к узкой лестнице.
– Только тихо, как мышка! – прошептала Люси. – У меня два квартиранта, и один сейчас дома, в комнате. Я не хочу, чтобы он знал. – Она хихикнула. – Это плохо отразится на моей репутации, правда?
По лестнице можно было подниматься только по одному, и Люси пошла первой. Броули фамильярно положил руку на ее пышный зад и сказал:
– Мне кажется, наоборот, это только повысит твою репутацию, милочка.
Люси опять хихикнула и несильно шлепнула его по руке. На втором этаже было четыре комнаты, спальня Люси – последняя справа.
Как только они вошли в комнату и закрыли дверь на засов, Люси тут же оставила свою стыдливость и превратилась в распутницу, крепко прижавшись к Броули всем телом и ища его губы своими жаркими губами. Ее пальцы шарили по его спине, а бедра выгибались навстречу его затвердевшему паху.
– Ах, ах, – шептала она. – Да, Тэйт, да! Я тоже по тебе соскучилась.
– Тогда приступим!
Ее нетерпеливые пальцы принялись срывать с него одежду. Пока Люси расстегивала пряжки и пуговицы, Броули стоял неподвижно и скоро остался в одном белье. Отступив на шаг, Люси стала торопливо раздеваться сама. Когда он скинул с себя последнюю деталь одежды, она тихо ахнула при виде его нагло вставшего пульсирующего фаллоса.
Броули двинулся к ней. Люси упала поперек кровати, с готовностью раскинув руки и ноги. Издав радостный крик, она приняла его в себя и тут же начала стонать и метаться по древней кровати под громкий аккомпанемент скрипучих пружин.
Как видно, она напрочь забыла о своем квартиранте, весело подумал Броули. Человек в соседней комнате, должен был быть глухим, чтобы не понять, что происходит.
Броули овладел вдовой с грубым напором, дважды доведя ее до вершин наслаждения, прежде чем удовлетворился сам.
Потом они лежали рядом, пытаясь отдышаться. Чуть позже Люси погладила пухлой белой ручкой его волосатую грудь и ласково проворковала:
– Ты мне нравишься, Тэйт. Только подумай, мы можем каждый день наслаждаться друг другом, если ты ко мне переедешь. У тебя будут хорошая комната и хорошее питание.
– Ну да, а у тебя муж, – резко сказал он и оттолкнул ее руку. – Сколько можно тебе говорить, Люси? Я не собираюсь связывать себя семейными узами.
– Я не заставляю тебя жениться, хоть мне этого и хочется, – успокоила Люси. – Просто живи в моем доме, как квартирант. Я не буду брать с тебя денег за комнату и питание.
– Вот как? Хочешь сделать меня своим любовником? Я прихожу и ухожу, когда хочу. Если это тебя не устраивает, ты только скажи, и я больше тебя не потревожу. Мало ли баб на Эри-канале?
– Нет, нет! – испуганно сказала Люси и прижалась к нему всем телом. – Приходи и уходи, когда хочешь, Тэйт! – Она принялась ласкать и целовать его, пытаясь опять возбудить.
Морган отошел от Эри дальше, чем обычно. Он узнал, что в двух милях от канала есть придорожный трактир, где у него могут купить поросенка. Ему надоело ворчание Мика по поводу свиньи на барже, и Кейн решил во что бы то ни стало продать ее. Денек выдался хороший, и Морган пошел пешком, не став нанимать ни лошадь, ни экипаж, тем более что, если он договорится о сделке, ему все равно придется везти поросенка к бару. К счастью, прогулка оказалась небесполезной: владелец бара «Венец и роза» купил поросенка не глядя и за наличные.
Морган, довольный собой, возвращался в городок. На полпути он услышал сзади топот копыт, сошел с узкой дороги и обернулся. Когда экипаж подъехал ближе, Морган увидел сидевших в нем мужчину и женщину.
Хоть он не «голосовал», коляска сбавила ход и встала рядом. Мужчина в черном костюме и шляпе, державший поводья, показался Моргану знакомым. Когда он нагнулся, Морган увидел, что это преподобный Лютер Прайор, и вспомнил встречу с Тэйтом Броули несколько дней назад в пивной на Эри.
– Если вам в деревню, сэр, – сказал Прайор, – тогда садитесь, с удовольствием вас подвезем.
– Большое спасибо, преподобный Прайор.
– Не стоит благодарности. Я просто поступаю по-христиански. – Прайор прищурился. – Разве мы с вами знакомы, сэр?
Морган забрался в коляску, втиснувшись на сиденье рядом с дочкой священника.
– Вообще-то нас не представляли, и вы, наверное, меня не помните, преподобный отец, – сказал он. – Несколько недель назад вы проходили мимо баржи, это было около Олбани. Вы еще спрашивали про плавучую церковь. Если не ошибаюсь, «Спасительное милосердие». Так вот, я был на той барже.
Вспомнив, Прайор нахмурился.
– Да, и на румпеле стояла юная леди.
– Совершенно верно, Кэтрин Карнахэн. А меня зовут Морган Кейн.
– Приятно познакомиться, мистер Кейн. – Священник щелкнул хлыстом, и коляска тронулась. – Знаете, я не одобряю женщин, которые работают на канале.
– Та леди, о которой идет речь, вместе со своим отцом владеет баржей «Кошечка Карнахэна». Насколько я понял, женщины канала часто живут прямо на судне – жены, дочери, целые-семьи.
– Может, вы и правы, сэр, но этот канал – скопище греха.
Морган не стал комментировать замечание священника, чувствуя, что любое возражение будет принято в штыки. Не требовалось особой проницательности, чтобы понять: этот человек – фанатик.
– Вы нашли то судно, которое искали? – спросил Морган.
– Да, нашел, но оказалось, что зря. Я хотел объединиться со старым другом, Джоном Симмонсом, и вместе с ним спасать души грешников на канале. К сожалению, мой друг не пожелал работать со мной на ниве Господней. Но это меня не остановит! – Прайор потряс кулаком. – Скоро на этом грешном канале у меня будет собственная церковь!
– Знаю, – сухо сказал Морган. – Я встретил вашего... благодетеля. Это было несколько дней назад. Он продавал лотерейные билеты в фонд вашего плавучего храма. Тэйт Броули – довольно неприятный тип и вряд ли годится в напарники священнику, вы не находите?
– Это в каком же смысле, мистер Кейн? – насторожился Прайор.
– Ну, прежде всего он профессиональный лотерейный брокер, что плохо уже само по себе. Мало того, он работает на компанию «Юнион кэнел лоттери», которая известна своей нечистоплотностью, если не откровенным мошенничеством.
– Я ничего не знаю о компании «Юнион кэнел лоттери», мистер Кейн. В любом случае, это не важно. Мистер Броули любезно предложил мне свои услуги, когда я сильно в них нуждался. Для благой цели все средства хороши, сэр. Если мистер Броули поможет мне получить мою плавучую церковь, то спасенные мною души грешников окупят все. В конце концов, сам Господь жил среди воров, проституток и прочих, как вы выразились, неприятных типов.
Морган подумал, что в данном случае такое сравнение вряд ли уместно, но благоразумно смолчал. Несколько минут они ехали молча, и Морган начал замечать нечто странное. Конечно, им было тесно втроем на сиденье, предназначенном для двоих, и, только сев в коляску, он сразу оказался прижатым к бедру Лотт. Но сейчас Кейн почувствовал, что она водит ножкой по его ноге и, вместо того чтобы убрать ее, прижимает все крепче. Морган украдкой взглянул ей в лицо. Девушка сидела совершенно спокойно, чопорно сложив руки на коленях, и смотрела прямо перед собой. Словно почувствовав его взгляд, Лотт опять принялась легко поглаживать его ногу своей.
Было ли это случайностью или тонким кокетством? Морган не мог поверить в то, что она делала это случайно, а если нарочно, то дочке священника не пристало так себя вести. С другой стороны, Лотт была необычайно привлекательной девушкой. Может, таким образом она выражала протест против запретов отца? Морган прекрасно понимал, как нелегко жить с таким фанатиком от религии, как преподобный Лютер Прайор. Он осторожно спросил:
– А вы что думаете о Тэйте Броули, мисс Прайор?
Нога на мгновение замерла, потом остановилась.
– Мистер Броули – джентльмен, и я не вправе судить решения моего отца, которые касаются церкви, – мягко ответила Лотт.
– Лотт – примерная дочь, мистер Кейн, – строго сказал Прайор. – Она никогда со мной не спорит, знает свое место и делает то, что я ей велю. Я занимаюсь делами церкви, читаю проповеди и забочусь о своей пастве. Она ведет хозяйство и поет соло в хоре, вознося хвалы нашему Господу. У нее хороший голос.
– Надо как-нибудь послушать, – галантно сказал Морган и, набравшись смелости, добавил: – Позвольте задать вам один вопрос, мисс Прайор. Вы такая красивая женщина. Неужели вы никогда не думали о замужестве?
– Я думаю, сэр, джентльмен не должен говорить подобные вещи. – Прайор сделал суровое лицо. – Когда я сочту, что моей дочери пора выходить замуж, я найду ей подходящего мужа. И она прекрасно это знает.
– Прошу прощения, преподобный отец и мисс Прайор. Я не хотел вас обидеть, – сказал Морган и замолчал.
Они въехали в прибрежный городок, и священник натянул поводья.
– Где вас высадить, мистер Кейн? Я еду по берегу на запад. Могу подвезти вас к вашей барже, если это по пути.
– Спасибо, преподобный отец, я выйду в конце Мэйн-стрит.
Вдруг Морган опять почувствовал ножку Лотт, на этот раз ее движения стали настойчивее. Первым его порывом было ответить на ласку – просто так, из чистого любопытства. Кейну хотелось посмотреть, что из этого выйдет. Но потом он решил, что не стоит открывать этот ящик Пандоры. Еще неизвестно, какие сюрпризы его там поджидают.
Морган увидел впереди баржу. Кэт сидела на палубе.
– Вон моя баржа, преподобный отец, – сказал он, махнув рукой.
Коляска остановилась, и Морган спрыгнул на землю.
– Очень вам благодарен, сэр, – сказал он. – Надеюсь, мы еще увидимся. Желаю удачи с вашим плавучим храмом!
Зная, что Кэт смотрит на них, Морган решил немного ее поддразнить. Опять потянувшись в коляску, он взял руку Лотт и приложился к ней в галантном поцелуе.