– В другой раз будь осторожнее, приятель, – сказал он и снова бросил мячик.
Я честно-честно старался не забыть о скользком покрытии, но мячик всецело завладел моим вниманием. В общем, во второй раз я врезался в стену еще сильнее и даже тявкнул от обиды.
Боб рассудил, что игру лучше прекратить, и швырнул мячик на диван. Я прыгнул за ним. Кстати, диван оказался довольно удобным.
Вечер закончился совместным просмотром телевизора. Немного вспотев, я переместился на пол, устроившись у ног Боба. Хозяин, очевидно, задремал, когда внезапно так громко пустил газы, что я подскочил на месте. Боб выпрямился, извинился и поглядел на часы.
– Уже два часа? – пробормотал он, еле разлепляя губы. – Вот дьявол!
Выключив телик, хозяин быстро разделся, бросив шмотки прямо на полу, и залез под одеяло.
Я ненадолго провалился в сон, затем вдруг проснулся. В голове мелькнула паническая мысль: где Джейн? Я завозился на одеяле, пытаясь отыскать ее запах, но не преуспел.
Боб притянул меня к себе. Словно прочитав мои мысли, хозяин сказал:
– Знаю, приятель. Я тоже по ней скучаю.
– Привет, Джейн, – донесся до меня голос Боба.
Я торопливо выбрался из-под одеяла, оглядел комнату, но следов хозяйки не обнаружил.
– Как долетела? – Пауза. – Угу… Отель нормальный? Место вроде хорошее, «Харродс» в двух шагах… – Боб засмеялся. – Да, опасное соседство. – Я забеспокоился. – Но ничего, цены в Лондоне настолько завышены, что ты не решишься на солидный шопинг. Я тебя знаю… Да-да, Майлс здесь. Он в порядке.
Боб потрепал меня по холке. Я пересел еще чуть ближе, чтобы ему не нужно было для этого слишком тянуться.
– О, знала бы, как он оценил своего тезку! Приедешь, мы продемонстрируем тебе наши таланты. Целую, пока.
Когда Боб положил трубку, я подумал, что мы вернемся ко сну, но не угадал. Хозяин всюду включил свет, а затем и телевизор. Такое начало дня мне не слишком понравилось.
Офис Боба, по его словам, располагался «совсем рядом». Перевод: в двенадцати кварталах от его квартиры.
Худая, словно птенчик, женщина, сидевшая за столом, поздоровалась с нами, когда мы вышли из лифта.
– Доброе утро, босс, – чирикнула она.
– И тебе доброе утро, Бетти. Познакомься с Майлсом.
– Привет, красавчик.
Так же как и в случае с Джейн, я не понял, искренне мной восхищаются или пытаются задобрить.
– Это наш новый художник-постановщик? – спросила женщина с улыбкой.
– О да! Будущее нашего агентства в лапах этого талантливого парня.
– А можно его погладить?
Я бы на месте этой птички поберег пальцы.
– Лучше побереги пальцы, – сказал хозяин.
Наше единодушие радовало.
Кабинет Боба оказался просторным, залитым солнцем помещением, хотя и заваленным, на мой взгляд, ненужным барахлом. Здесь тоже были большие окна почти до пола. Со временем я выяснил, что с удобного дивана легко можно разглядывать людей, спешащих по соседней улице. Правда, никто из них не обращал на меня ни малейшего внимания. Я даже пробовал на них лаять, но они оставались безучастными. Честно говоря, привлечь их внимание я пытался многими способами. Ставил лапы на стекло, прижимался к нему носом, бегал туда-сюда, рычал – ноль эмоций.
Больше того, скоро мне сказали, что «в офисе так себя не ведут». Короче, мне велели заткнуться.
Оставалось просто лежать на диване и смотреть на улицу. Боб в это время забавлялся с компьютером: щелкал по клавишам, ругался. Он сортировал какие-то бумажки, требовал распечаток, звонил по телефону, пил кофе, ел бутерброды… в общем, постоянно был в действии.
Мне все нравилось до того момента, пока…
Впрочем, по порядку.
В коридоре раздались шаги.
В приоткрывшейся двери появилась голова девушки.
– Простите, босс, я опоздала. Поезд…
Прежде чем она успела договорить, я бросился на нее с лаем.
Кто тебя звал? Почему заходишь без стука?!
Девушка охнула и попятилась. Боб выскочил из-за стола и подхватил меня на руки.
– А ну тихо! Но я ее не знаю!
Я зашелся в лае.
– Это Лора, мой помощник. Она очень много для меня делает, так что не вздумай на нее лаять.
Я осекся и заткнулся. Мне стало неловко за свое поведение.
Как раз в этот момент в кабинет Боба ввалился гигантского роста мужчина. Настоящий дом с головой и ногами.
– Что, черт возьми, тут происходит? – загрохотало Здание.
Я чуть было снова не залаял, но пальцы Боба впились мне в лапу, предупреждая держать язык за зубами.
– Это сторожевая собака босса, – пискнула девица.
– Боб, неужели это та самая, которую ты взял из приюта?
– Да, – кивнул Боб. – Во плоти.
– У этого пса отвратительный характер.
– Можете мне не верить, но Майлс – добродушный пес. Просто вы еще не знакомы…
– Я должен с ним знакомиться? – изумилось Здание. – И что, мне пожать ему лапу?
– Это лишнее. Просто Майлсу мало кто нравится.
– Ему нравятся такие странные личности, как ты, – уточнило Здание.
– Спасибо, Брэд. Напомни, по какой причине я решил сделать тебя своим партнером.
– Я – единственный вменяемый тип в этой конторе, так ты сказал.
– Точно. – Боб строго посмотрел на меня. – Если я поставлю тебя на пол, ты не станешь лаять?
Я облизал ему нос, выражая тем самым признательность и готовность подчиняться.
Но едва мои лапы коснулись пола, как в кабинете появился еще один человек. Этакий длинный парень с длинными волосами на подбородке. Он пах словно нечесаная колли.
Терпеть не могу колли.
В общем, я метнулся к новенькому и предупреждающе куснул его за ботинок. Сразу за этим, предчувствуя выволочку, я рванул обратно к хозяину и преданно сел у его ног.
Волосатый Подбородок, судя по всему, боли не почувствовал, но изрядно удивился.
– За что? – спросил он.
Для порядка. На всякий случай.
– Майлс!
Но ведь Боб велел только не лаять. Про укусы он ничего не говорил! Я его не ослушался.
– Хорошо, что я надел старые ботинки, – рассмеялся Волосатый Подбородок. – Босс, я знал, что вам не нравится мой внешний вид, но не ожидал, что вы еще и собаку на меня натравите.
– Прости, Джей. Майлс всегда ревностно относился к обязанностям охранника. Просидел в офисе всего пару часов, а уже считает мой кабинет своей территорией.
– Но ведь это ваш кабинет, – встряла девчонка. – А значит, ваш пес охраняет вашу собственность. А вас считает за своего папочку.
Точно! Видимо, я недооценил девчонку.
– Ах, Лора… – Боб вздохнул. – Никакой я не папочка. Терпеть не могу, когда меня так называют.
– Простите, босс, – прыснула девица. – Это не повторится.
– Наверное, не стоило привозить Майлса в офис. Надо было оставить его дома.
Я вильнул хвостом, потому что и сам бы предпочел родные пенаты, свою любимую лежанку. Признаться, в тот момент я еще надеялся, что дома меня ждет Джейн.
– Пусть ваш цербер останется, босс, – попросил Волосатый Подбородок Джей.
– Тебе нравится, когда тебя кусают?
– Нет. Но так у меня появится солидная причина, чтобы не заходить в ваш кабинет.
Первым разочарованием стало возвращение в квартиру Боба. Видимо, «домой» теперь означало его жилище.
Вторым разочарованием явилось отсутствие в жилище Джейн.
Ну а на третье меня ждало еще большее расстройство. Боб привел меня и сразу же куда-то засобирался.
– Хватит свистеть носом. У меня просто нет выбора, придется тебя оставить.
Враки! Выбор всегда есть. Вот я, например: хочу – сплю, а хочу – кость грызу.
– Ты и так распугал всех моих подчиненных, приятель. Конечно, некоторые из них меня раздражают, но это не повод кусать их за ноги. Подобное поведение разрешено только мне. – И Боб засмеялся.
Я шутку не оценил.
Хозяин включил телевизор, чтобы мне «не было скучно». Выдал мне новую косточку из сушеных жил, но я отказался к ней прикасаться. Почесал меня за ухом, потрепал по холке.
Конечно, он чувствовал себя виноватым. И правильно делал!
В общем, Боб ушел.
Я загрустил. Для начала сходил в ванную и порылся в корзине для грязного белья. К сожалению, там была всего пара каких-то тряпочек, которые я все же основательно изжевал.
Затем я попытался вывалить содержимое помойного ведра, но дверца шкафчика постоянно пыталась меня прищемить, так что от этой великолепной идеи пришлось отказаться.
Потом я нашел на кухне таракана и решил с ним позабавиться. Наскакивал, пугал… а он все лежал на спинке, задрав лапки. Наверное, он был занят.
Ботинки я грызть поостерегся.
Носки тоже.
И мебель, тем более что все ножки были железными, а не деревянными.
Даже трусы Боба не вызвали желания их порвать.
Короче, дел для меня не нашлось.
Я запрыгнул на кровать, чувствуя себя всеми покинутым и жалким, свил себе гнездо из одеял, устроился в серединке и задремал.
Спал я до тех пор, пока не загремела металлическая дверь лифта.
Боб сразу же подошел к кровати и постарался ко мне подольститься:
– Эй, ушан! Мордатик, привет!
Меня подергали за лапу и чмокнули в голову. Я поднял морду и старательно чихнул Бобу в лицо. Причем дважды.
– Прости, наверное, я пропах потом. Боже, меня словно выжали. Как я устал!
Усталым он не выглядел, но от него действительно сильно разило потом.
Боб пробормотал что-то вроде «отлить бы». Да уж, я был совсем не против отлить. Поэтому я вслед за Бобом прошел через всю комнату и оказался в туалете. Там мой хозяин долго писал и пукал, разглядывая себя в зеркале. Я терпеливо ждал.
Однако вместо того чтобы надеть ботинки, Боб поплелся обратно к кровати, на которую завалился плашмя.
Я запрыгнул следом и забрался ему на живот. Мое настойчивое топтание и свист носом эффекта не дали.
– Боже, как хорошо прилечь! – простонал хозяин, пытаясь меня спихнуть.
Он закрыл глаза. Подлый, подлый хозяин! Я принялся лизать ему лицо, но он только отвернулся и махнул рукой.
Очнись, проснись немедленно!
– Тише, не шуми, – пробормотал Боб.
Я взвыл. На улицу! Гулять!!!
– О, черт, я забыл тебя вывести!
Я ринулся к двери, громко топая и поскальзываясь.
– Иду, иду… придержи лошадей.
Боб медленно сел на краю постели, потер глаза, затем упал назад.
– Может, дашь мне полежать минут…
– Нет! – рявкнул я.
Вы не представляете, какие мучения мне пришлось пережить, пока этот человек обулся и вывел меня на улицу!
Мы как раз возвращались и услышали, что звонит телефон. Боб принялся торопливо сбрасывать ботинки и куртку. Он бросился к аппарату, но поскользнулся (как и я) и чуть не упал. В этот момент включился автоответчик.
– «Меня нет дома, оставьте сообщение».
– Боб? – Это был голос Джейн.
Я взвизгнул от радости и часто задышал, вывалив язык.
– Где ты? Чем ты занят? – В голосе хозяйки звучало беспокойство, почти паника. – Эй, три часа ночи, ты собирался вернуться в половине третьего. Где тебя носит?
Боб наконец схватил трубку.
– Привет, детка… – задыхающимся голосом сказал он.
Его голос разнесся по комнате эхом, усиленный громкоговорителем.
– Черт! – Он принялся давить на кнопки телефона. – Погоди, отключу эту чертову машину…
Наконец ему это удалось.
– Прости, что сразу не взял трубку. Мы с собакой гуляли… Что? Запыхавшийся голос? У меня? Не заметил… С кем? С Тони, ты же знаешь, надо было закончить пару… я же говорил, у нас проблемы с клиентом… Что значит, он плохо на меня влияет? Да, ему нравятся хорошенькие девушки, но это отнюдь не… Кто, я? Что ты, милая, как ты могла подумать! Я никогда не смотрю ни на кого, кроме тебя! Слушай, малышка, я зверски хочу спать. У меня еще в девять завтрак с женщиной-драконом. Надеюсь, у нее лопнут золотые нити в лице и ей придется отменить встречу. – Боб рассмеялся и сел на кровать. – Конечно, скучаю. И Майлс скучает по тебе. Нам тебя не хватает. Правда, Майлсик?
Он даже не представлял себе, как сильно.
Глава 8
Глава 9
Я честно-честно старался не забыть о скользком покрытии, но мячик всецело завладел моим вниманием. В общем, во второй раз я врезался в стену еще сильнее и даже тявкнул от обиды.
Боб рассудил, что игру лучше прекратить, и швырнул мячик на диван. Я прыгнул за ним. Кстати, диван оказался довольно удобным.
Вечер закончился совместным просмотром телевизора. Немного вспотев, я переместился на пол, устроившись у ног Боба. Хозяин, очевидно, задремал, когда внезапно так громко пустил газы, что я подскочил на месте. Боб выпрямился, извинился и поглядел на часы.
– Уже два часа? – пробормотал он, еле разлепляя губы. – Вот дьявол!
Выключив телик, хозяин быстро разделся, бросив шмотки прямо на полу, и залез под одеяло.
Я ненадолго провалился в сон, затем вдруг проснулся. В голове мелькнула паническая мысль: где Джейн? Я завозился на одеяле, пытаясь отыскать ее запах, но не преуспел.
Боб притянул меня к себе. Словно прочитав мои мысли, хозяин сказал:
– Знаю, приятель. Я тоже по ней скучаю.
* * *
Телефонный звонок впился в мой сон, разрывая его в клочья. Я открыл глаза, пытаясь понять, где нахожусь.– Привет, Джейн, – донесся до меня голос Боба.
Я торопливо выбрался из-под одеяла, оглядел комнату, но следов хозяйки не обнаружил.
– Как долетела? – Пауза. – Угу… Отель нормальный? Место вроде хорошее, «Харродс» в двух шагах… – Боб засмеялся. – Да, опасное соседство. – Я забеспокоился. – Но ничего, цены в Лондоне настолько завышены, что ты не решишься на солидный шопинг. Я тебя знаю… Да-да, Майлс здесь. Он в порядке.
Боб потрепал меня по холке. Я пересел еще чуть ближе, чтобы ему не нужно было для этого слишком тянуться.
– О, знала бы, как он оценил своего тезку! Приедешь, мы продемонстрируем тебе наши таланты. Целую, пока.
Когда Боб положил трубку, я подумал, что мы вернемся ко сну, но не угадал. Хозяин всюду включил свет, а затем и телевизор. Такое начало дня мне не слишком понравилось.
Офис Боба, по его словам, располагался «совсем рядом». Перевод: в двенадцати кварталах от его квартиры.
Худая, словно птенчик, женщина, сидевшая за столом, поздоровалась с нами, когда мы вышли из лифта.
– Доброе утро, босс, – чирикнула она.
– И тебе доброе утро, Бетти. Познакомься с Майлсом.
– Привет, красавчик.
Так же как и в случае с Джейн, я не понял, искренне мной восхищаются или пытаются задобрить.
– Это наш новый художник-постановщик? – спросила женщина с улыбкой.
– О да! Будущее нашего агентства в лапах этого талантливого парня.
– А можно его погладить?
Я бы на месте этой птички поберег пальцы.
– Лучше побереги пальцы, – сказал хозяин.
Наше единодушие радовало.
Кабинет Боба оказался просторным, залитым солнцем помещением, хотя и заваленным, на мой взгляд, ненужным барахлом. Здесь тоже были большие окна почти до пола. Со временем я выяснил, что с удобного дивана легко можно разглядывать людей, спешащих по соседней улице. Правда, никто из них не обращал на меня ни малейшего внимания. Я даже пробовал на них лаять, но они оставались безучастными. Честно говоря, привлечь их внимание я пытался многими способами. Ставил лапы на стекло, прижимался к нему носом, бегал туда-сюда, рычал – ноль эмоций.
Больше того, скоро мне сказали, что «в офисе так себя не ведут». Короче, мне велели заткнуться.
Оставалось просто лежать на диване и смотреть на улицу. Боб в это время забавлялся с компьютером: щелкал по клавишам, ругался. Он сортировал какие-то бумажки, требовал распечаток, звонил по телефону, пил кофе, ел бутерброды… в общем, постоянно был в действии.
Мне все нравилось до того момента, пока…
Впрочем, по порядку.
В коридоре раздались шаги.
В приоткрывшейся двери появилась голова девушки.
– Простите, босс, я опоздала. Поезд…
Прежде чем она успела договорить, я бросился на нее с лаем.
Кто тебя звал? Почему заходишь без стука?!
Девушка охнула и попятилась. Боб выскочил из-за стола и подхватил меня на руки.
– А ну тихо! Но я ее не знаю!
Я зашелся в лае.
– Это Лора, мой помощник. Она очень много для меня делает, так что не вздумай на нее лаять.
Я осекся и заткнулся. Мне стало неловко за свое поведение.
Как раз в этот момент в кабинет Боба ввалился гигантского роста мужчина. Настоящий дом с головой и ногами.
– Что, черт возьми, тут происходит? – загрохотало Здание.
Я чуть было снова не залаял, но пальцы Боба впились мне в лапу, предупреждая держать язык за зубами.
– Это сторожевая собака босса, – пискнула девица.
– Боб, неужели это та самая, которую ты взял из приюта?
– Да, – кивнул Боб. – Во плоти.
– У этого пса отвратительный характер.
– Можете мне не верить, но Майлс – добродушный пес. Просто вы еще не знакомы…
– Я должен с ним знакомиться? – изумилось Здание. – И что, мне пожать ему лапу?
– Это лишнее. Просто Майлсу мало кто нравится.
– Ему нравятся такие странные личности, как ты, – уточнило Здание.
– Спасибо, Брэд. Напомни, по какой причине я решил сделать тебя своим партнером.
– Я – единственный вменяемый тип в этой конторе, так ты сказал.
– Точно. – Боб строго посмотрел на меня. – Если я поставлю тебя на пол, ты не станешь лаять?
Я облизал ему нос, выражая тем самым признательность и готовность подчиняться.
Но едва мои лапы коснулись пола, как в кабинете появился еще один человек. Этакий длинный парень с длинными волосами на подбородке. Он пах словно нечесаная колли.
Терпеть не могу колли.
В общем, я метнулся к новенькому и предупреждающе куснул его за ботинок. Сразу за этим, предчувствуя выволочку, я рванул обратно к хозяину и преданно сел у его ног.
Волосатый Подбородок, судя по всему, боли не почувствовал, но изрядно удивился.
– За что? – спросил он.
Для порядка. На всякий случай.
– Майлс!
Но ведь Боб велел только не лаять. Про укусы он ничего не говорил! Я его не ослушался.
– Хорошо, что я надел старые ботинки, – рассмеялся Волосатый Подбородок. – Босс, я знал, что вам не нравится мой внешний вид, но не ожидал, что вы еще и собаку на меня натравите.
– Прости, Джей. Майлс всегда ревностно относился к обязанностям охранника. Просидел в офисе всего пару часов, а уже считает мой кабинет своей территорией.
– Но ведь это ваш кабинет, – встряла девчонка. – А значит, ваш пес охраняет вашу собственность. А вас считает за своего папочку.
Точно! Видимо, я недооценил девчонку.
– Ах, Лора… – Боб вздохнул. – Никакой я не папочка. Терпеть не могу, когда меня так называют.
– Простите, босс, – прыснула девица. – Это не повторится.
– Наверное, не стоило привозить Майлса в офис. Надо было оставить его дома.
Я вильнул хвостом, потому что и сам бы предпочел родные пенаты, свою любимую лежанку. Признаться, в тот момент я еще надеялся, что дома меня ждет Джейн.
– Пусть ваш цербер останется, босс, – попросил Волосатый Подбородок Джей.
– Тебе нравится, когда тебя кусают?
– Нет. Но так у меня появится солидная причина, чтобы не заходить в ваш кабинет.
Первым разочарованием стало возвращение в квартиру Боба. Видимо, «домой» теперь означало его жилище.
Вторым разочарованием явилось отсутствие в жилище Джейн.
Ну а на третье меня ждало еще большее расстройство. Боб привел меня и сразу же куда-то засобирался.
– Хватит свистеть носом. У меня просто нет выбора, придется тебя оставить.
Враки! Выбор всегда есть. Вот я, например: хочу – сплю, а хочу – кость грызу.
– Ты и так распугал всех моих подчиненных, приятель. Конечно, некоторые из них меня раздражают, но это не повод кусать их за ноги. Подобное поведение разрешено только мне. – И Боб засмеялся.
Я шутку не оценил.
Хозяин включил телевизор, чтобы мне «не было скучно». Выдал мне новую косточку из сушеных жил, но я отказался к ней прикасаться. Почесал меня за ухом, потрепал по холке.
Конечно, он чувствовал себя виноватым. И правильно делал!
В общем, Боб ушел.
Я загрустил. Для начала сходил в ванную и порылся в корзине для грязного белья. К сожалению, там была всего пара каких-то тряпочек, которые я все же основательно изжевал.
Затем я попытался вывалить содержимое помойного ведра, но дверца шкафчика постоянно пыталась меня прищемить, так что от этой великолепной идеи пришлось отказаться.
Потом я нашел на кухне таракана и решил с ним позабавиться. Наскакивал, пугал… а он все лежал на спинке, задрав лапки. Наверное, он был занят.
Ботинки я грызть поостерегся.
Носки тоже.
И мебель, тем более что все ножки были железными, а не деревянными.
Даже трусы Боба не вызвали желания их порвать.
Короче, дел для меня не нашлось.
Я запрыгнул на кровать, чувствуя себя всеми покинутым и жалким, свил себе гнездо из одеял, устроился в серединке и задремал.
Спал я до тех пор, пока не загремела металлическая дверь лифта.
Боб сразу же подошел к кровати и постарался ко мне подольститься:
– Эй, ушан! Мордатик, привет!
Меня подергали за лапу и чмокнули в голову. Я поднял морду и старательно чихнул Бобу в лицо. Причем дважды.
– Прости, наверное, я пропах потом. Боже, меня словно выжали. Как я устал!
Усталым он не выглядел, но от него действительно сильно разило потом.
Боб пробормотал что-то вроде «отлить бы». Да уж, я был совсем не против отлить. Поэтому я вслед за Бобом прошел через всю комнату и оказался в туалете. Там мой хозяин долго писал и пукал, разглядывая себя в зеркале. Я терпеливо ждал.
Однако вместо того чтобы надеть ботинки, Боб поплелся обратно к кровати, на которую завалился плашмя.
Я запрыгнул следом и забрался ему на живот. Мое настойчивое топтание и свист носом эффекта не дали.
– Боже, как хорошо прилечь! – простонал хозяин, пытаясь меня спихнуть.
Он закрыл глаза. Подлый, подлый хозяин! Я принялся лизать ему лицо, но он только отвернулся и махнул рукой.
Очнись, проснись немедленно!
– Тише, не шуми, – пробормотал Боб.
Я взвыл. На улицу! Гулять!!!
– О, черт, я забыл тебя вывести!
Я ринулся к двери, громко топая и поскальзываясь.
– Иду, иду… придержи лошадей.
Боб медленно сел на краю постели, потер глаза, затем упал назад.
– Может, дашь мне полежать минут…
– Нет! – рявкнул я.
Вы не представляете, какие мучения мне пришлось пережить, пока этот человек обулся и вывел меня на улицу!
Мы как раз возвращались и услышали, что звонит телефон. Боб принялся торопливо сбрасывать ботинки и куртку. Он бросился к аппарату, но поскользнулся (как и я) и чуть не упал. В этот момент включился автоответчик.
– «Меня нет дома, оставьте сообщение».
– Боб? – Это был голос Джейн.
Я взвизгнул от радости и часто задышал, вывалив язык.
– Где ты? Чем ты занят? – В голосе хозяйки звучало беспокойство, почти паника. – Эй, три часа ночи, ты собирался вернуться в половине третьего. Где тебя носит?
Боб наконец схватил трубку.
– Привет, детка… – задыхающимся голосом сказал он.
Его голос разнесся по комнате эхом, усиленный громкоговорителем.
– Черт! – Он принялся давить на кнопки телефона. – Погоди, отключу эту чертову машину…
Наконец ему это удалось.
– Прости, что сразу не взял трубку. Мы с собакой гуляли… Что? Запыхавшийся голос? У меня? Не заметил… С кем? С Тони, ты же знаешь, надо было закончить пару… я же говорил, у нас проблемы с клиентом… Что значит, он плохо на меня влияет? Да, ему нравятся хорошенькие девушки, но это отнюдь не… Кто, я? Что ты, милая, как ты могла подумать! Я никогда не смотрю ни на кого, кроме тебя! Слушай, малышка, я зверски хочу спать. У меня еще в девять завтрак с женщиной-драконом. Надеюсь, у нее лопнут золотые нити в лице и ей придется отменить встречу. – Боб рассмеялся и сел на кровать. – Конечно, скучаю. И Майлс скучает по тебе. Нам тебя не хватает. Правда, Майлсик?
Он даже не представлял себе, как сильно.
Глава 8
Это еще кто, подумал я раздраженно и разразился лаем.
Боб поймал меня раньше, чем я налетел на лысого маленького мужчинку, появившегося из лифта. По форме парень напоминал квадрат.
– Тише ты, малявка, – загрохотал незнакомец гулким голосом. – Почему низкорослым природа дает такой громкий пронзительный голос?
У меня еще и много острых зубов!
– Уверен, окружающие то же самое думают и на твой счет, Тони, – усмехнулся Боб.
Квадрат показал моему хозяину средний палец, а затем положил на кухонный стол большую плоскую коробку.
Запах рассказал мне о ее содержимом все.
Пицца! С колбасой и двумя видами сыра. Сыра!
Я прикинул свои шансы. Кротко глянул на Боба. Затрепетал ресницами и ушами.
– И тебе достанется, шалопай. Куда ж без тебя?
Я довольно вздохнул.
– Только веди себя хорошо, – добавил Боб. – Подойди и поздоровайся с моим другом Тони.
Почему бы и нет? Раз Бобу нравился этот квадратный, значит, он не мог быть совсем плохим.
Я осторожно приблизился к Тони. Он распространял вокруг себя такой сильный запах, словно купался в одеколоне. А когда он улыбался, на щеке появлялась здоровенная яма. Может, еще одна дырка задницы?
Тони присел на корточки, его коленки хрустнули.
– Ну, Годзилла, что скажешь? Может, прекратим ругаться и станем друзьями?
Я чуть отступил назад, размышляя над этим предложением. Мне не нравится, когда меня к чему-то принуждают.
– Майлс, дай моему другу шанс. Тони – отличный парень, что бы ни говорили о нем покинутые дамы.
– А еще я умный и предусмотрительный. Я принес тебе подарок.
Я заинтересовался.
Тони что-то достал из кармана. Мой чуткий нос уловил милый сердцу аромат.
– Ты принес ему свиное ухо?
– Угу. Мой пес сходил по этому лакомству с ума.
В общем, от пса Тони я не слишком отличался. Я засеменил на своих коротких лапах к гостю и принялся поскуливать. И пусть я выглядел глупо! Кому какое дело, когда вот-вот получишь свиное ухо?
– Похоже, Майлсу твой подарок пришелся по душе. Ну-ка, малыш, покажи моему другу пару трюков. Сидеть!
Я сел, хотя вовсе не для Квадратного, а для своего хозяина. Какая разница, что думал гость?
Свиное ухо полетело мне в пасть. Вцепившись в него зубами, я бросился искать место, чтобы припрятать лакомство на потом. Кровать подходила лучше всего. Я скользнул под нее. Пол оказался таким пыльным, что я удовлетворенно чихнул: ясно, что никто не найдет мою заначку в столь труднодоступном месте.
Спрятав свиное ухо в уголке у стены, я вернулся к ребятам, сидевшим на диване.
Они жизнерадостно уплетали пиццу, причем с такой скоростью, что я забеспокоился. Они запросто могли обо мне забыть.
Парни обсуждали что-то непонятное.
– Ну и сколько берешь? – спросил Боб.
– Около двухсот.
– Ни фига себе! Ты хорошо раскачался за последние месяцы.
Я глянул на одного, на другого. Меня не замечали.
– Кстати, на днях в качалке я видел твою старую знакомую, – заметил Тони.
– Кого это?
– Похотливую Линду. Оба расхохотались.
– Слышал, она недавно родила. Как сейчас выглядит?
Я снова глянул на одного, на другого. Парни притворялись или действительно позабыли о моих нуждах?
– Ее здорово разнесло. Набери она еще немного, и вполне могла бы участвовать в женском сумо. В легком весе, конечно.
– Боже! А ведь у нее было отличное тело.
– Она…
– Сукин ты сын! Неужели ты с ней трахался?
– Нет. Она просто брала у меня в рот. Она знала свое дело. Сосала так, словно всю жизнь только этим и жила.
Они чокнулись бутылками с пивом и довольно рыгнули.
– Чего я до сих пор не понимаю, это как после брака со стервой вроде Кэти ты мог снова решиться на постоянные отношения с женщиной. Нью-Йорк кишит хорошенькими кисками, готовыми раздвинуть для тебя ноги. Неужели тебе не хочется снова броситься в омут с головой?
Лично я был готов броситься с головой в омут пиццы, которая становилась все меньше и меньше.
– Разве в этом деле можно испробовать что-то новое? Пройденный этап, приятель, – ответил Боб. – Не забудь, первый раз меня захомутали почти в тридцать, когда я уже прилично нагулялся. К тому же у меня самая лучшая девушка Нью-Йорка. Ради чего мне размениваться на других?
– Все верно, но отношения выпивают из мужчин все соки. Это слишком трудная работа.
– Неужто? Тебе почем знать, дружище? Тебе сорок четыре, а ты больше двух дней ни с одной девицей не провел.
– Я предпочитаю ориентироваться на чужой опыт, чем набивать собственные шишки. Уж лучше завести собаку. – Тони улыбнулся мне. – Ее можно любить, о ней можно заботиться, ей можно доверять свои мысли, а в ответ тебя не пилят и не требуют невозможного. Собака не потащит тебя в «Тиффани» «просто поглядеть» на кольца. И не обидится, если ты не принесешь цветы на трехмесячную годовщину отношений.
– Зато собака все уделает, если не выведешь вовремя гулять. И со скуки сгрызет твои любимые ботинки.
– Мелочи! Слушай, это же так здорово – иметь собаку. Мне нравилось…
– Так кончай скулить и купи себе щенка.
– Очень умно! С моим образом жизни только брать на себя ответственность за живое существо! Но мне бы очень хотелось иметь золотистого ретривера. Такого, как мой Хоган…
– Хоган? Почему твоего пса звали Хоган?
– Один из лучших гольфистов двадцатого века. Кстати о гольфе, слышал недавно свежую шутку. Знаешь, что такое удар Рокфеллера?
Боб пожал плечами и выжидающе уставился на Тони.
– Это такой удар, при котором надо попасть точно в лунку, а затем умереть от сердечного приступа.
Оба приятеля засмеялись.
– Дурацкая шутка, – одобрительно сказал Боб. – Как раз для парней, у которых кризис среднего возраста.
– Ха-ха! Не такие уж мы и старые. Мы пока в обойме, – доверительно сказал Бобу Тони. – И в форме.
– Кстати, о форме. Вот-вот начнется матч.
– Да, я забыл о времени. Включай телик, мы же сделали ставки.
И оба развалились на диване, почесывая набитые животы (вот эгоисты!). Боб похлопал по кожаной обивке, приглашая меня устроиться рядом. Уже сообразив, что пицца сожрана окончательно и бесповоротно, я поставил лапы на диван, виляя хвостом и надеясь, что хозяин угостит меня последним куском, который он держал в руке. Мой хвост задел коробку из-под пиццы, стоявшую на журнальном столе. Она упала на пол, и я влез в нее задними лапами. Выяснилось, что к ее дну прилипло немного сыра, который немедленно оказался на подушечках моих лап. Я был готов облизать собственные лапы.
Тони грубо выдернул из-под меня коробку.
Я рявкнул на него. А ну убери руки!
– Эй, до чего ж ты нервный, приятель.
– Майлс, хочешь, чтобы Тони забрал назад свиное ухо, которое он тебе принес?
Испугавшись этой угрозы, я не стал ждать, пока квадратный приятель хозяина отнимет у меня подарок. Я бросился под кровать и залег там, высунув морду. Тем самым я давал понять, что готов охранять свое богатство. Затем, решив, что безопаснее будет все-таки съесть ухо, я достал его из пыли и принялся торопливо жевать.
– Что ты творишь, урод?! – завопил Боб с дивана. Я настороженно поднял уши и стал жевать еще быстрее.
– Нет! Идиот! Что ты делаешь?!
Я испуганно покосился на Боба и вздохнул с облегчением. Хозяин лаял не на меня. Он общался с телевизором.
– Да! Да-да-да! – рявкнул Тони. – Отличный бросок. Я уже чувствую шуршание денег в кармане!
– Не так быстро, Тони. Ха, мяч снова у Коннора. Беги! Беги, сволочь! Ублюдок! Кровопийца! Ну же… а-ааа! Молодец! Кто теперь посмеет сказать, что белые плохо прыгают?
Я вылез из-под кровати и заинтересованно слушал. Боб и Тони перегавкивались, словно две сварливые собаки. Они орали. Вопили. Топали ногами и махали кулаками. Если бы у них были хвосты, то и те бы пошли, наверное, в ход.
Несмотря на все эти вопли, Боб проиграл спор.
Как потом выяснилось, это была лишь капля в море ожидавших нас неприятностей.
Боб поймал меня раньше, чем я налетел на лысого маленького мужчинку, появившегося из лифта. По форме парень напоминал квадрат.
– Тише ты, малявка, – загрохотал незнакомец гулким голосом. – Почему низкорослым природа дает такой громкий пронзительный голос?
У меня еще и много острых зубов!
– Уверен, окружающие то же самое думают и на твой счет, Тони, – усмехнулся Боб.
Квадрат показал моему хозяину средний палец, а затем положил на кухонный стол большую плоскую коробку.
Запах рассказал мне о ее содержимом все.
Пицца! С колбасой и двумя видами сыра. Сыра!
Я прикинул свои шансы. Кротко глянул на Боба. Затрепетал ресницами и ушами.
– И тебе достанется, шалопай. Куда ж без тебя?
Я довольно вздохнул.
– Только веди себя хорошо, – добавил Боб. – Подойди и поздоровайся с моим другом Тони.
Почему бы и нет? Раз Бобу нравился этот квадратный, значит, он не мог быть совсем плохим.
Я осторожно приблизился к Тони. Он распространял вокруг себя такой сильный запах, словно купался в одеколоне. А когда он улыбался, на щеке появлялась здоровенная яма. Может, еще одна дырка задницы?
Тони присел на корточки, его коленки хрустнули.
– Ну, Годзилла, что скажешь? Может, прекратим ругаться и станем друзьями?
Я чуть отступил назад, размышляя над этим предложением. Мне не нравится, когда меня к чему-то принуждают.
– Майлс, дай моему другу шанс. Тони – отличный парень, что бы ни говорили о нем покинутые дамы.
– А еще я умный и предусмотрительный. Я принес тебе подарок.
Я заинтересовался.
Тони что-то достал из кармана. Мой чуткий нос уловил милый сердцу аромат.
– Ты принес ему свиное ухо?
– Угу. Мой пес сходил по этому лакомству с ума.
В общем, от пса Тони я не слишком отличался. Я засеменил на своих коротких лапах к гостю и принялся поскуливать. И пусть я выглядел глупо! Кому какое дело, когда вот-вот получишь свиное ухо?
– Похоже, Майлсу твой подарок пришелся по душе. Ну-ка, малыш, покажи моему другу пару трюков. Сидеть!
Я сел, хотя вовсе не для Квадратного, а для своего хозяина. Какая разница, что думал гость?
Свиное ухо полетело мне в пасть. Вцепившись в него зубами, я бросился искать место, чтобы припрятать лакомство на потом. Кровать подходила лучше всего. Я скользнул под нее. Пол оказался таким пыльным, что я удовлетворенно чихнул: ясно, что никто не найдет мою заначку в столь труднодоступном месте.
Спрятав свиное ухо в уголке у стены, я вернулся к ребятам, сидевшим на диване.
Они жизнерадостно уплетали пиццу, причем с такой скоростью, что я забеспокоился. Они запросто могли обо мне забыть.
Парни обсуждали что-то непонятное.
– Ну и сколько берешь? – спросил Боб.
– Около двухсот.
– Ни фига себе! Ты хорошо раскачался за последние месяцы.
Я глянул на одного, на другого. Меня не замечали.
– Кстати, на днях в качалке я видел твою старую знакомую, – заметил Тони.
– Кого это?
– Похотливую Линду. Оба расхохотались.
– Слышал, она недавно родила. Как сейчас выглядит?
Я снова глянул на одного, на другого. Парни притворялись или действительно позабыли о моих нуждах?
– Ее здорово разнесло. Набери она еще немного, и вполне могла бы участвовать в женском сумо. В легком весе, конечно.
– Боже! А ведь у нее было отличное тело.
– Она…
– Сукин ты сын! Неужели ты с ней трахался?
– Нет. Она просто брала у меня в рот. Она знала свое дело. Сосала так, словно всю жизнь только этим и жила.
Они чокнулись бутылками с пивом и довольно рыгнули.
– Чего я до сих пор не понимаю, это как после брака со стервой вроде Кэти ты мог снова решиться на постоянные отношения с женщиной. Нью-Йорк кишит хорошенькими кисками, готовыми раздвинуть для тебя ноги. Неужели тебе не хочется снова броситься в омут с головой?
Лично я был готов броситься с головой в омут пиццы, которая становилась все меньше и меньше.
– Разве в этом деле можно испробовать что-то новое? Пройденный этап, приятель, – ответил Боб. – Не забудь, первый раз меня захомутали почти в тридцать, когда я уже прилично нагулялся. К тому же у меня самая лучшая девушка Нью-Йорка. Ради чего мне размениваться на других?
– Все верно, но отношения выпивают из мужчин все соки. Это слишком трудная работа.
– Неужто? Тебе почем знать, дружище? Тебе сорок четыре, а ты больше двух дней ни с одной девицей не провел.
– Я предпочитаю ориентироваться на чужой опыт, чем набивать собственные шишки. Уж лучше завести собаку. – Тони улыбнулся мне. – Ее можно любить, о ней можно заботиться, ей можно доверять свои мысли, а в ответ тебя не пилят и не требуют невозможного. Собака не потащит тебя в «Тиффани» «просто поглядеть» на кольца. И не обидится, если ты не принесешь цветы на трехмесячную годовщину отношений.
– Зато собака все уделает, если не выведешь вовремя гулять. И со скуки сгрызет твои любимые ботинки.
– Мелочи! Слушай, это же так здорово – иметь собаку. Мне нравилось…
– Так кончай скулить и купи себе щенка.
– Очень умно! С моим образом жизни только брать на себя ответственность за живое существо! Но мне бы очень хотелось иметь золотистого ретривера. Такого, как мой Хоган…
– Хоган? Почему твоего пса звали Хоган?
– Один из лучших гольфистов двадцатого века. Кстати о гольфе, слышал недавно свежую шутку. Знаешь, что такое удар Рокфеллера?
Боб пожал плечами и выжидающе уставился на Тони.
– Это такой удар, при котором надо попасть точно в лунку, а затем умереть от сердечного приступа.
Оба приятеля засмеялись.
– Дурацкая шутка, – одобрительно сказал Боб. – Как раз для парней, у которых кризис среднего возраста.
– Ха-ха! Не такие уж мы и старые. Мы пока в обойме, – доверительно сказал Бобу Тони. – И в форме.
– Кстати, о форме. Вот-вот начнется матч.
– Да, я забыл о времени. Включай телик, мы же сделали ставки.
И оба развалились на диване, почесывая набитые животы (вот эгоисты!). Боб похлопал по кожаной обивке, приглашая меня устроиться рядом. Уже сообразив, что пицца сожрана окончательно и бесповоротно, я поставил лапы на диван, виляя хвостом и надеясь, что хозяин угостит меня последним куском, который он держал в руке. Мой хвост задел коробку из-под пиццы, стоявшую на журнальном столе. Она упала на пол, и я влез в нее задними лапами. Выяснилось, что к ее дну прилипло немного сыра, который немедленно оказался на подушечках моих лап. Я был готов облизать собственные лапы.
Тони грубо выдернул из-под меня коробку.
Я рявкнул на него. А ну убери руки!
– Эй, до чего ж ты нервный, приятель.
– Майлс, хочешь, чтобы Тони забрал назад свиное ухо, которое он тебе принес?
Испугавшись этой угрозы, я не стал ждать, пока квадратный приятель хозяина отнимет у меня подарок. Я бросился под кровать и залег там, высунув морду. Тем самым я давал понять, что готов охранять свое богатство. Затем, решив, что безопаснее будет все-таки съесть ухо, я достал его из пыли и принялся торопливо жевать.
– Что ты творишь, урод?! – завопил Боб с дивана. Я настороженно поднял уши и стал жевать еще быстрее.
– Нет! Идиот! Что ты делаешь?!
Я испуганно покосился на Боба и вздохнул с облегчением. Хозяин лаял не на меня. Он общался с телевизором.
– Да! Да-да-да! – рявкнул Тони. – Отличный бросок. Я уже чувствую шуршание денег в кармане!
– Не так быстро, Тони. Ха, мяч снова у Коннора. Беги! Беги, сволочь! Ублюдок! Кровопийца! Ну же… а-ааа! Молодец! Кто теперь посмеет сказать, что белые плохо прыгают?
Я вылез из-под кровати и заинтересованно слушал. Боб и Тони перегавкивались, словно две сварливые собаки. Они орали. Вопили. Топали ногами и махали кулаками. Если бы у них были хвосты, то и те бы пошли, наверное, в ход.
Несмотря на все эти вопли, Боб проиграл спор.
Как потом выяснилось, это была лишь капля в море ожидавших нас неприятностей.
Глава 9
Я обежал все комнаты в поисках Джейн. Ее запах, пусть и не очень свежий, был повсюду – на кровати, на диване, на ковре, на кресле у компьютера, на полу кухни. Не было только самой Джейн.
Боб между тем продолжал поливать цветы. Его движения были такими спокойными и размеренными, что захотелось подбежать сзади и громко гавкнуть. Он вел себя так, словно отсутствие Джейн было вполне нормальным.
– Вот и все. – Он поставил в угол бутылку с водой и направился к двери. – Идем.
Уходить я не собирался.
– Что я сказал? Идем.
Я упрямо расставил лапы и повесил уши. В такие моменты Джейн говорила, что я превращался в «упрямого осла».
– Идем, Майлс.
Я сделал вид, что заинтересовался пылинкой на полу. Наклонил голову, понюхал ее, чихнул.
– Так, кажется, я понял, в чем дело, – озарило Боба. – Ты думал, Джейн окажется дома?
Да, я всегда считал, что мой хозяин – гений. Догадаться было ведь очень тяжело!
– Но ее не будет дома еще несколько дней, малыш. Мы же не будешь сидеть в пустой квартире и ждать ее, а?
Боба не интересовал мой ответ. Он просто поднял меня с пола, взял под мышку и вынес из квартиры. Я чувствовал себя совершенно несчастным.
– Эй, ушан, на улице такой хороший день, а ты грустишь.
Я вышел из подъезда и демонстративно повернулся к Бобу задом.
– Ух ты! Какая дырка в попе! – засмеялся хозяин. – Не надо дуться, мордашка! У меня есть идея. Давай сходим в Центральный парк. Ты ведь там раньше не был.
Удивил – Центральный парк! Очень надо! Ты мне Джейн подавай.
– Эй, не будь таким упрямым. – Боб потянул меня за поводок. – Все собаки любят Центральный парк.
Похоже, он забыл, что я не «все». Я особенный. Самый лучший на свете.
Поскольку хозяин очень настойчиво тянул за поводок, мне пришлось покориться неизбежному. Я побежал сзади, понурив голову, прижав уши и уныло повесив хвост. Я еле передвигал лапами, тащился, словно тяжелая поклажа, останавливался у каждого угла или куста, стараясь сделать нашу прогулку как можно более утомительной для бессердечного Боба.
– Так, мне надоела эта комедия. Вернее, трагедия. Предлагаю ускориться, иначе в парк мы попадем к вечеру.
Однако я продолжал еле плестись, квартал за кварталом. Наконец мы пересекли Пятую авеню и оказались…
Боб не солгал. Неудивительно, что собаки без ума от Центрального парка! Я просто не знал, куда смотреть. Никогда раньше я не видел так много деревьев вместе! Некоторые были выше зданий! Не те чахлые, покрытые пылью деревца, что росли вдоль городских улиц, а настоящие деревья с жирными стволами и могучими кронами. Большие, полные жизни деревья! И отовсюду неслись тысячи запахов, совершенно новых для меня и удивительных. Я напряженно нюхал воздух, у меня встала на загривке шерсть дыбом, глаза увлажнились от восторга, в животе затрепетало. В общем, я испытал настоящий культурный шок!
Большая часть парка была покрыта мягким зеленым ковром. Боб назвал его «травой». Уж не знаю, не соврал ли он, обычно трава жестче, темнее и пахнет грязью. Здесь же трава пахла свежестью и влагой. Охваченный почти священным благоговением, я принялся радостно драть зеленые травинки зубами и с наслаждением их жевать. Наевшись травой до отвала, я смачно срыгнул ее обратно.
А еще в Центральном парке было множество собак.
Всех мастей. Парней, девчонок и щенков. Всех размеров, всех видов и пород. Со стоячими ушами, ушами, висящими на хрящах, и упавшими ушами. С длинными и короткими хвостами, прямыми, как палка, и загнутыми колечком. С длинными и короткими лапами. С плотными мускулистыми торсами и щупленькими трясущимися тельцами. Лохматые, гладкошерстные и даже лысые. Раздраженные, восторженные, спокойные и не очень. Умные и бестолковые…
И весь парк был неоднократно ими помечен.
Господи, это был мой Центральный парк!
Мы прошли по тропинке к довольно широкой улице, по которой ходили люди, и на которой не было ни единой машины. Здесь были бегуны, велосипедисты, роллеры, скейтеры и те, кто просто прогуливался.
– Нам придется перейти эту дорогу, – сказал Боб. – Не зевай, а то затопчут.
«Это точно», – подумал я настороженно.
Мы стали пробираться на ту сторону улицы, причем меня дважды чуть не задавили велосипедом, а один раз я запутал поводком какого-то мужчину. Когда, наконец, мы оказались на противоположной стороне, Бобу пришла в голову новая идея. Он решил дойти до озера, которое оказалось самой огромной лужей из всех, когда-либо мной виденных.
Заметив так много темной воды, я остановился, охваченный ужасом. Ну уж нет!
– Чего боишься, глупый?
Воды, разумеется.
Боб или притворялся, или намеренно забыл, до чего я не люблю мыться. Он продолжал тянуть меня к озеру. Как раз в разгар нашего перетягивания поводка мимо торпедой пронеслась сука черного Лабрадора.
– Вернись на место, Люси! – надрывным голосом завопил ее хозяин. – Не смей лезть в воду!
Но собака немедленно нарушила приказ. «Что ж, хоть кому-то нравится быть мокрым», – подумал я с отвращением.
– Не надо было спускать ее с поводка, – расстроено запричитал хозяин Лабрадора. – Она просто жить не может без купаний. Люси! Что я тебе говорил? Ну-ка немедленно вылезай из воды! Ко мне, быстро!
Лабрадору на эти крики было чихать. Собака самозабвенно рассекала воду, от нее шли волны.
Боб между тем продолжал поливать цветы. Его движения были такими спокойными и размеренными, что захотелось подбежать сзади и громко гавкнуть. Он вел себя так, словно отсутствие Джейн было вполне нормальным.
– Вот и все. – Он поставил в угол бутылку с водой и направился к двери. – Идем.
Уходить я не собирался.
– Что я сказал? Идем.
Я упрямо расставил лапы и повесил уши. В такие моменты Джейн говорила, что я превращался в «упрямого осла».
– Идем, Майлс.
Я сделал вид, что заинтересовался пылинкой на полу. Наклонил голову, понюхал ее, чихнул.
– Так, кажется, я понял, в чем дело, – озарило Боба. – Ты думал, Джейн окажется дома?
Да, я всегда считал, что мой хозяин – гений. Догадаться было ведь очень тяжело!
– Но ее не будет дома еще несколько дней, малыш. Мы же не будешь сидеть в пустой квартире и ждать ее, а?
Боба не интересовал мой ответ. Он просто поднял меня с пола, взял под мышку и вынес из квартиры. Я чувствовал себя совершенно несчастным.
– Эй, ушан, на улице такой хороший день, а ты грустишь.
Я вышел из подъезда и демонстративно повернулся к Бобу задом.
– Ух ты! Какая дырка в попе! – засмеялся хозяин. – Не надо дуться, мордашка! У меня есть идея. Давай сходим в Центральный парк. Ты ведь там раньше не был.
Удивил – Центральный парк! Очень надо! Ты мне Джейн подавай.
– Эй, не будь таким упрямым. – Боб потянул меня за поводок. – Все собаки любят Центральный парк.
Похоже, он забыл, что я не «все». Я особенный. Самый лучший на свете.
Поскольку хозяин очень настойчиво тянул за поводок, мне пришлось покориться неизбежному. Я побежал сзади, понурив голову, прижав уши и уныло повесив хвост. Я еле передвигал лапами, тащился, словно тяжелая поклажа, останавливался у каждого угла или куста, стараясь сделать нашу прогулку как можно более утомительной для бессердечного Боба.
– Так, мне надоела эта комедия. Вернее, трагедия. Предлагаю ускориться, иначе в парк мы попадем к вечеру.
Однако я продолжал еле плестись, квартал за кварталом. Наконец мы пересекли Пятую авеню и оказались…
Боб не солгал. Неудивительно, что собаки без ума от Центрального парка! Я просто не знал, куда смотреть. Никогда раньше я не видел так много деревьев вместе! Некоторые были выше зданий! Не те чахлые, покрытые пылью деревца, что росли вдоль городских улиц, а настоящие деревья с жирными стволами и могучими кронами. Большие, полные жизни деревья! И отовсюду неслись тысячи запахов, совершенно новых для меня и удивительных. Я напряженно нюхал воздух, у меня встала на загривке шерсть дыбом, глаза увлажнились от восторга, в животе затрепетало. В общем, я испытал настоящий культурный шок!
Большая часть парка была покрыта мягким зеленым ковром. Боб назвал его «травой». Уж не знаю, не соврал ли он, обычно трава жестче, темнее и пахнет грязью. Здесь же трава пахла свежестью и влагой. Охваченный почти священным благоговением, я принялся радостно драть зеленые травинки зубами и с наслаждением их жевать. Наевшись травой до отвала, я смачно срыгнул ее обратно.
А еще в Центральном парке было множество собак.
Всех мастей. Парней, девчонок и щенков. Всех размеров, всех видов и пород. Со стоячими ушами, ушами, висящими на хрящах, и упавшими ушами. С длинными и короткими хвостами, прямыми, как палка, и загнутыми колечком. С длинными и короткими лапами. С плотными мускулистыми торсами и щупленькими трясущимися тельцами. Лохматые, гладкошерстные и даже лысые. Раздраженные, восторженные, спокойные и не очень. Умные и бестолковые…
И весь парк был неоднократно ими помечен.
Господи, это был мой Центральный парк!
Мы прошли по тропинке к довольно широкой улице, по которой ходили люди, и на которой не было ни единой машины. Здесь были бегуны, велосипедисты, роллеры, скейтеры и те, кто просто прогуливался.
– Нам придется перейти эту дорогу, – сказал Боб. – Не зевай, а то затопчут.
«Это точно», – подумал я настороженно.
Мы стали пробираться на ту сторону улицы, причем меня дважды чуть не задавили велосипедом, а один раз я запутал поводком какого-то мужчину. Когда, наконец, мы оказались на противоположной стороне, Бобу пришла в голову новая идея. Он решил дойти до озера, которое оказалось самой огромной лужей из всех, когда-либо мной виденных.
Заметив так много темной воды, я остановился, охваченный ужасом. Ну уж нет!
– Чего боишься, глупый?
Воды, разумеется.
Боб или притворялся, или намеренно забыл, до чего я не люблю мыться. Он продолжал тянуть меня к озеру. Как раз в разгар нашего перетягивания поводка мимо торпедой пронеслась сука черного Лабрадора.
– Вернись на место, Люси! – надрывным голосом завопил ее хозяин. – Не смей лезть в воду!
Но собака немедленно нарушила приказ. «Что ж, хоть кому-то нравится быть мокрым», – подумал я с отвращением.
– Не надо было спускать ее с поводка, – расстроено запричитал хозяин Лабрадора. – Она просто жить не может без купаний. Люси! Что я тебе говорил? Ну-ка немедленно вылезай из воды! Ко мне, быстро!
Лабрадору на эти крики было чихать. Собака самозабвенно рассекала воду, от нее шли волны.