– Я рад такой возможности. Правда, рад. Обращайся в любое время.
Джейн потопталась на месте, затем сделала шажок назад.
– Ну, мне пора. Надо успеть на поезд.
– Могу тебя подвезти.
– Нет, не нужно. Со мной все будет нормально. Доберусь.
Я обеспокоенно смотрел на то, как она пятится. Я-то знал: с Джейн ничего не будет нормально, пока рядом нет Боба.
Боб потеребил мое ухо, пожал плечами.
– Ладно, тогда я пошел, – сказал он. – Я неудачно поставил машину, боюсь, меня запрут. Так что мне тоже пора.
Джейн кивнула:
– Счастливо.
– И тебе.
Слова упали из их ртов, словно здоровенные куски льда – такие же холодные и равнодушные. Растопить этот лед оказалось не так просто.
Боб притормозил у тротуара и нажал на гудок. Длинноволосая блондинка с таксой поспешила к машине. Это что, шутка такая?
– Привет, Майлс, – пропела Валери, заглядывая в салон.
Я вытаращил глаза.
– Помнишь меня, малыш?
Еще бы я тебя не помнил! Если бы не ты, наша дружная семья была бы цела!
Я не собирался впускать эту подлую женщину в нашу машину. Пусть Боб утратил рассудок, но кто-то должен сохранить трезвость мыслей.
– Ты плохо себя ведешь, Майлс, – сделал мне замечание хозяин. – Прекрати немедленно! – В его голосе, однако, слышалось удивление.
Ты тоже плохо себя ведешь!
Я впервые зарычал на Боба. Не судите меня строго: я был шокирован и не мог за себя отвечать.
В общем, после моего выступления он просто выпихнул меня с сиденья наружу и пригласил на мое место Валери и ее проклятую истеричку Хлою. Две нахалки устроились на моем месте! Я даже испугался, что Боб захлопнет дверь и уедет без меня.
Конечно, он этого не сделал. Он вышел из машины, взял меня на руки и посадил за руль вместе с собой. Волей-неволей мне пришлось разделить машину с проклятой хищницей. Конечно, я всячески игнорировал Валери и ее собаку, словно их просто не было, но втайне ужасно страдал.
Ах, если бы на их месте сидела Джейн!
Поток машин был очень плотным, бампер к бамперу. Мы трогались и тотчас останавливались, а солнце нагревало крышу машины так сильно, что перед глазами у меня порой прыгали мушки.
Меня никогда не укачивает в машине, а вот Хлоя оказалась слабой на желудок. Она истоптала все ноги своей хозяйке, дважды ее вырвало (жаль, не на белые брюки Валери, потому что у той с собой были пакеты). То, что Хлое дурно, в некоторой мере подняло мне настроение.
Боб решил свернуть на какое-то «платное шоссе». Он несколько раз перестроился, заехал в длиннющий тоннель (испытание для моих нервов) и выехал на дорогу с несколькими шлагбаумами. Какой-то парень сунул голову в машину и протянул руку. Я рявкнул на наглеца. Боб дал парню монету и сказал, что я ужасно глупый.
Это я-то глупый? Не я же даю деньги постороннему мужику!
«Платное шоссе» оказалось очень ровной дорогой, но и здесь было плотное движение. Иногда машины совершенно останавливались. Я мог бы даже сбегать на ближайший газон пописать и вернуться, а они бы не тронулись с места.
Совсем заскучав, я решил поспать. Свернувшись колечком на коленях Боба, я задремал.
Когда я проснулся, все изменилось. Вместо зданий дорогу окружали деревья, машин стало мало. Боб открыл окно, и на меня обрушились многочисленные ароматы. Чем дальше мы уезжали от дома, тем более приятные запахи я улавливал. Запах травы и запах земли, запах тлеющих углей и запах животных.
В какой-то момент Боб решил заехать на заправку. Пока нам заливали бензин, он подергал меня за ухо.
– Добро пожаловать в Саутгемптон, приятель.
– Майлс, Хлоя, просыпайтесь, – настойчиво сказала Валери. – Мы в Саутгемптоне.
Хлоя, тупая такса, начала яростно почесываться и нервно зевать. Я просто сел на коленях у хозяина и размял спину, отряхиваясь. Потянул носом воздух. Одно было ясно наверняка: мы покинули загазованный Нью-Йорк.
Тротуары. Витрины магазинов. Малоэтажные дома. Все казалось незнакомым и странным.
Представляете, никаких вонючих автобусов, за которыми тянутся шлейфы дыма! Никаких автомобильных гудков! Никаких завывающих сирен!
Воздух пах влагой и свежестью, оставляя на слизистой носа солоноватое послевкусие.
Люди и собаки лениво бродили вдоль дорог, некоторые сидели на траве, общались или читали, как в парке. И многие улыбались, искренне и по-доброму.
В общем, мной овладело ощущение, что все вокруг… нереально, что ли?
– Как тебе Саутгемптон, ушан? – спросил меня Боб. – Нравится?
Местечко действительно было приятным, хотя все незнакомое порождает в моем крохотном тельце недоверие.
– Куда теперь, Валери? – спросил Боб, притормаживая на перекрестке.
– Здесь направо, доезжаем до поворота, налево и до конца улицы. Там-то и живут мои родители.
– Неужели у самого океана?
– Меньше полумили от побережья.
– Тебе повезло.
– Мой дед купил здесь землю в те годы, когда она еще не стоила так умопомрачительно дорого. Вот тут съезжай с дороги.
Я услышал, как под колесами зашуршал гравий, словно под днищем машины начали готовить поп-корн. Вокруг насыпной дороги были разбиты огромные клумбы с цветами, от которых всюду стлался сладкий аромат. Впереди замаячили высокие витые ворота. За ними начиналась обширная лужайка, а еще чуть дальше виднелось довольно высокое здание из камня.
– И это ты назвала коттеджем? – изумился Боб.
Наша спутница рассмеялась:
– В сравнении с домами, которые расположены по соседству, это действительно просто коттедж.
Машина остановилась, все пассажиры высыпали к воротам. Все, за исключением вашего покорного слуги. Боб принялся меня убеждать, что снаружи безопасно, но я гордо смотрел в другую сторону. Я все еще злился, что хозяин продолжает общаться с проклятой блондинкой. На ее смазливом личике буквально было написано «жди неприятностей».
Все бы ничего, но мне очень хотелось отлить. Видимо, Боб об этом догадался, поэтому просто выпихнул меня с сиденья наружу и сказал:
– Иди, пометь территорию.
Ну, я и пометил. Вернее, смачно оросил. Нет, устроил настоящее наводнение. Долгая дорога далась мне нелегко.
Хлоя носилась взад-вперед по зеленому лужку. Некоторое время я просто следил за ней, не желая впадать в такой же неконтролируемый восторг, но эмоции взяли вверх. Я присоединился к этой вредной таксе, и уже через три минуты мы носились по лужайке вместе. Мы наскакивали друг на друга и отбегали прочь, мы падали и валялись на траве, повизгивая от радости.
А потом я заметил белку. Настоящую белку, понимаете? Она была весьма упитанной и достаточно наглой, чтобы спуститься с дерева неподалеку от нас с Хлоей. Хвост ее подрагивал, и она что-то собирала у корней сосны.
Я обезумел от злости. Как смела эта хамка не обращать на нас внимание? Вали отсюда к черту!
Я разразился лаем и рванул к белке.
Нахалка вскарабкалась вверх по стволу и ответила мне раздраженной трескотней. Я поставил передние лапы на сучковатый ствол и стал с ней ругаться.
– И пяти минут не провел на новом месте, а уже нашел повод для конфликта, – смеясь сказал Боб. – Так, Майлс, кончай терроризировать местных. Иди сюда, упрямец. Надо отнести багаж в дом.
Неужели он не видел, что я занят важным делом?
– Иди сюда, парень!
Я пристально следил за белкой.
– Майлс, живо!
На сей раз у хозяина был такой решительный тон, что я не рискнул ослушаться.
Охота окончилась, так и не начавшись.
Едва мы вошли в парадную дверь, Хлоя снова превратилась в проклятого цербера, встретившего нас с Бобом в нью-йоркской квартире Валери. Она словно начисто забыла, как весело носилась вслед за мной по лужайке и игриво хватала зубами за холку. Забыла она и о том, что я без возражений принял ее в нашей с Бобом машине, разве что дулся и отворачивался. Хлоя рычала и неприязненно следила за каждым моим шагом. Плюс ко всему блондинка устроила нам «экскурсию» по дому. Хозяин вел себя так, словно ему ужасно интересно заглянуть в каждый уголок, и одобрительно кивал. Но я-то видел, что Боб чувствует себя не в своей тарелке.
– Твоя спальня на первом этаже, в конце коридора, – сообщила Валери. – Это отличная комната, из окна вид на бассейн и сад. Я буду жить через три двери от тебя. Можешь зайти, если что-то понадобится. – Она хитро усмехнулась. – Или если боишься темноты.
Боб напряженно потрепал меня по холке. И еще раз потрепал. И еще.
– Я не боюсь темноты, у меня ведь есть отличный страж, – нашелся он, наконец, с ответом. – Я вообще не знаю, понравится ли твоим родителям мой визит.
– За это не беспокойся. Мама и папа в последнюю минуту изменили планы и на уик-энд не приедут.
– Хочешь сказать, мы будем одни?
– Здорово, правда? Никто не станет тебя допрашивать на предмет твоей работы и зарплаты, а также планов на будущее. И потом, вдвоем веселее.
Валери произнесла эту фразу таким интимным тоном и так зазывно улыбнулась, что меня передернуло. Мой хозяин смущенно помялся на месте.
– Поверь, Боб, я тебя не съем.
Уж это точно. Я собирался сделать все возможное, чтобы мой хозяин не пал жертвой проклятой хищницы.
Эта коротконогая шавка припустила трусцой. При этом у нее развевались волоски на ушах и прямом, как палка, хвосте. Показушница чертова!
Я стоял, опустив голову вниз, и нюхал эту странную сыпучую штуку.
– Он никогда раньше не бывал на побережье, – пояснил Боб.
– Это всего лишь песок, Майлс, – засмеялась Валери.
Вот уж чьи комментарии излишни!
Боб пихнул меня в зад. Я сделал пару шагов. Мои лапы частично утонули в этом самом «песке». Интересно, как Хлоя умудрялась бегать по нему с такой скоростью?
Впрочем, неужели я позволю этой стерве взять надо мной верх? Вот уж дудки!
Я стал пробираться по песку, делая большие шаги, с каждым разом увязая почти по брюхо. Постепенно я приноровился к зыбкой поверхности, и мне даже начало нравиться прохладное прикосновение песка. Убедившись, что в нем нельзя утонуть по самые уши, я пустился бегом. Ветер бил в морду, донося солоноватые запахи.
Мне удалось не просто догнать Хлою, но и перегнать ее!
Ха-ха, так тебе и надо, вредное существо!
– Эй, приятель, подожди меня!
Я притормозил, чтобы меня мог догнать хозяин.
– Знал, что песок тебе понравится. Здесь здорово, да?
Я согласно вильнул хвостом.
– А это океан. – Боб протянул руку вдаль. – Чувствуешь, как он пахнет.
Действительно, на горизонте песок сменялся синей полосой воды, которая тянулась во все стороны без конца и края.
Мы добежали до кромки океана, уселись на песке и принялись наблюдать за волнами. Вода начинала морщиться задолго до берега, затем морщинки эти бежали к нам, разрастаясь и обретая на гребне белую пену, чтобы затем рассыпаться у наших ног и стыдливо откатиться назад. Я пару раз приближался к мокрой полосе песка, но так и не позволил волнам намочить мои лапы.
Когда мы добрались до постели, я сразу же начал вить себе в одеяле гнездо. Устроившись, я призывно посмотрел на Боба, предлагая присоединиться.
– Погоди немного, ушастик. Я обещал поужинать с Валери.
«Ужас, – подумал я немедленно. – Раньше меня бросала Джейн ради ужина с Бобом, а теперь меня бросал Боб. И ради кого? Ради блондинки Валери!»
– Не обижайся. Отдохнешь с дороги без меня. Ты ведь так умаялся на пляже.
Здорово! Мне, типа, делают одолжение!
– Не надо так на меня смотреть. Как смотреть?
– В твоих глазах немой укор. С чего бы это?
Неужели Боб совершенно не догадывался?
Он присел на корточки возле кровати.
– Дай я тебя поцелую.
Я отвернул морду.
Он почесал меня за ухом. Затем погладил по спине. Почесал шею и брюшко. Боб явно пытался ко мне подольститься.
– Все еще злишься?
Я скупо лизнул его в одно веко и отвернулся. Как мой чуткий хозяин мог не понимать, что я терпеть не могу хищницу Валери? Мало того что меня приволокли в чужой дом – в дом врага! – да еще и оставляли одного в чужой постели, на чужих одеялах!
Словно внезапно прозрев, Боб спросил:
– Грустишь, что Джейн не с нами, да?
На этот раз я лизнул его в ухо. Просто чтобы он знал, что угадал.
Глава 18
Джейн потопталась на месте, затем сделала шажок назад.
– Ну, мне пора. Надо успеть на поезд.
– Могу тебя подвезти.
– Нет, не нужно. Со мной все будет нормально. Доберусь.
Я обеспокоенно смотрел на то, как она пятится. Я-то знал: с Джейн ничего не будет нормально, пока рядом нет Боба.
Боб потеребил мое ухо, пожал плечами.
– Ладно, тогда я пошел, – сказал он. – Я неудачно поставил машину, боюсь, меня запрут. Так что мне тоже пора.
Джейн кивнула:
– Счастливо.
– И тебе.
Слова упали из их ртов, словно здоровенные куски льда – такие же холодные и равнодушные. Растопить этот лед оказалось не так просто.
Боб притормозил у тротуара и нажал на гудок. Длинноволосая блондинка с таксой поспешила к машине. Это что, шутка такая?
– Привет, Майлс, – пропела Валери, заглядывая в салон.
Я вытаращил глаза.
– Помнишь меня, малыш?
Еще бы я тебя не помнил! Если бы не ты, наша дружная семья была бы цела!
Я не собирался впускать эту подлую женщину в нашу машину. Пусть Боб утратил рассудок, но кто-то должен сохранить трезвость мыслей.
– Ты плохо себя ведешь, Майлс, – сделал мне замечание хозяин. – Прекрати немедленно! – В его голосе, однако, слышалось удивление.
Ты тоже плохо себя ведешь!
Я впервые зарычал на Боба. Не судите меня строго: я был шокирован и не мог за себя отвечать.
В общем, после моего выступления он просто выпихнул меня с сиденья наружу и пригласил на мое место Валери и ее проклятую истеричку Хлою. Две нахалки устроились на моем месте! Я даже испугался, что Боб захлопнет дверь и уедет без меня.
Конечно, он этого не сделал. Он вышел из машины, взял меня на руки и посадил за руль вместе с собой. Волей-неволей мне пришлось разделить машину с проклятой хищницей. Конечно, я всячески игнорировал Валери и ее собаку, словно их просто не было, но втайне ужасно страдал.
Ах, если бы на их месте сидела Джейн!
Поток машин был очень плотным, бампер к бамперу. Мы трогались и тотчас останавливались, а солнце нагревало крышу машины так сильно, что перед глазами у меня порой прыгали мушки.
Меня никогда не укачивает в машине, а вот Хлоя оказалась слабой на желудок. Она истоптала все ноги своей хозяйке, дважды ее вырвало (жаль, не на белые брюки Валери, потому что у той с собой были пакеты). То, что Хлое дурно, в некоторой мере подняло мне настроение.
Боб решил свернуть на какое-то «платное шоссе». Он несколько раз перестроился, заехал в длиннющий тоннель (испытание для моих нервов) и выехал на дорогу с несколькими шлагбаумами. Какой-то парень сунул голову в машину и протянул руку. Я рявкнул на наглеца. Боб дал парню монету и сказал, что я ужасно глупый.
Это я-то глупый? Не я же даю деньги постороннему мужику!
«Платное шоссе» оказалось очень ровной дорогой, но и здесь было плотное движение. Иногда машины совершенно останавливались. Я мог бы даже сбегать на ближайший газон пописать и вернуться, а они бы не тронулись с места.
Совсем заскучав, я решил поспать. Свернувшись колечком на коленях Боба, я задремал.
Когда я проснулся, все изменилось. Вместо зданий дорогу окружали деревья, машин стало мало. Боб открыл окно, и на меня обрушились многочисленные ароматы. Чем дальше мы уезжали от дома, тем более приятные запахи я улавливал. Запах травы и запах земли, запах тлеющих углей и запах животных.
В какой-то момент Боб решил заехать на заправку. Пока нам заливали бензин, он подергал меня за ухо.
– Добро пожаловать в Саутгемптон, приятель.
– Майлс, Хлоя, просыпайтесь, – настойчиво сказала Валери. – Мы в Саутгемптоне.
Хлоя, тупая такса, начала яростно почесываться и нервно зевать. Я просто сел на коленях у хозяина и размял спину, отряхиваясь. Потянул носом воздух. Одно было ясно наверняка: мы покинули загазованный Нью-Йорк.
Тротуары. Витрины магазинов. Малоэтажные дома. Все казалось незнакомым и странным.
Представляете, никаких вонючих автобусов, за которыми тянутся шлейфы дыма! Никаких автомобильных гудков! Никаких завывающих сирен!
Воздух пах влагой и свежестью, оставляя на слизистой носа солоноватое послевкусие.
Люди и собаки лениво бродили вдоль дорог, некоторые сидели на траве, общались или читали, как в парке. И многие улыбались, искренне и по-доброму.
В общем, мной овладело ощущение, что все вокруг… нереально, что ли?
– Как тебе Саутгемптон, ушан? – спросил меня Боб. – Нравится?
Местечко действительно было приятным, хотя все незнакомое порождает в моем крохотном тельце недоверие.
– Куда теперь, Валери? – спросил Боб, притормаживая на перекрестке.
– Здесь направо, доезжаем до поворота, налево и до конца улицы. Там-то и живут мои родители.
– Неужели у самого океана?
– Меньше полумили от побережья.
– Тебе повезло.
– Мой дед купил здесь землю в те годы, когда она еще не стоила так умопомрачительно дорого. Вот тут съезжай с дороги.
Я услышал, как под колесами зашуршал гравий, словно под днищем машины начали готовить поп-корн. Вокруг насыпной дороги были разбиты огромные клумбы с цветами, от которых всюду стлался сладкий аромат. Впереди замаячили высокие витые ворота. За ними начиналась обширная лужайка, а еще чуть дальше виднелось довольно высокое здание из камня.
– И это ты назвала коттеджем? – изумился Боб.
Наша спутница рассмеялась:
– В сравнении с домами, которые расположены по соседству, это действительно просто коттедж.
Машина остановилась, все пассажиры высыпали к воротам. Все, за исключением вашего покорного слуги. Боб принялся меня убеждать, что снаружи безопасно, но я гордо смотрел в другую сторону. Я все еще злился, что хозяин продолжает общаться с проклятой блондинкой. На ее смазливом личике буквально было написано «жди неприятностей».
Все бы ничего, но мне очень хотелось отлить. Видимо, Боб об этом догадался, поэтому просто выпихнул меня с сиденья наружу и сказал:
– Иди, пометь территорию.
Ну, я и пометил. Вернее, смачно оросил. Нет, устроил настоящее наводнение. Долгая дорога далась мне нелегко.
Хлоя носилась взад-вперед по зеленому лужку. Некоторое время я просто следил за ней, не желая впадать в такой же неконтролируемый восторг, но эмоции взяли вверх. Я присоединился к этой вредной таксе, и уже через три минуты мы носились по лужайке вместе. Мы наскакивали друг на друга и отбегали прочь, мы падали и валялись на траве, повизгивая от радости.
А потом я заметил белку. Настоящую белку, понимаете? Она была весьма упитанной и достаточно наглой, чтобы спуститься с дерева неподалеку от нас с Хлоей. Хвост ее подрагивал, и она что-то собирала у корней сосны.
Я обезумел от злости. Как смела эта хамка не обращать на нас внимание? Вали отсюда к черту!
Я разразился лаем и рванул к белке.
Нахалка вскарабкалась вверх по стволу и ответила мне раздраженной трескотней. Я поставил передние лапы на сучковатый ствол и стал с ней ругаться.
– И пяти минут не провел на новом месте, а уже нашел повод для конфликта, – смеясь сказал Боб. – Так, Майлс, кончай терроризировать местных. Иди сюда, упрямец. Надо отнести багаж в дом.
Неужели он не видел, что я занят важным делом?
– Иди сюда, парень!
Я пристально следил за белкой.
– Майлс, живо!
На сей раз у хозяина был такой решительный тон, что я не рискнул ослушаться.
Охота окончилась, так и не начавшись.
Едва мы вошли в парадную дверь, Хлоя снова превратилась в проклятого цербера, встретившего нас с Бобом в нью-йоркской квартире Валери. Она словно начисто забыла, как весело носилась вслед за мной по лужайке и игриво хватала зубами за холку. Забыла она и о том, что я без возражений принял ее в нашей с Бобом машине, разве что дулся и отворачивался. Хлоя рычала и неприязненно следила за каждым моим шагом. Плюс ко всему блондинка устроила нам «экскурсию» по дому. Хозяин вел себя так, словно ему ужасно интересно заглянуть в каждый уголок, и одобрительно кивал. Но я-то видел, что Боб чувствует себя не в своей тарелке.
– Твоя спальня на первом этаже, в конце коридора, – сообщила Валери. – Это отличная комната, из окна вид на бассейн и сад. Я буду жить через три двери от тебя. Можешь зайти, если что-то понадобится. – Она хитро усмехнулась. – Или если боишься темноты.
Боб напряженно потрепал меня по холке. И еще раз потрепал. И еще.
– Я не боюсь темноты, у меня ведь есть отличный страж, – нашелся он, наконец, с ответом. – Я вообще не знаю, понравится ли твоим родителям мой визит.
– За это не беспокойся. Мама и папа в последнюю минуту изменили планы и на уик-энд не приедут.
– Хочешь сказать, мы будем одни?
– Здорово, правда? Никто не станет тебя допрашивать на предмет твоей работы и зарплаты, а также планов на будущее. И потом, вдвоем веселее.
Валери произнесла эту фразу таким интимным тоном и так зазывно улыбнулась, что меня передернуло. Мой хозяин смущенно помялся на месте.
– Поверь, Боб, я тебя не съем.
Уж это точно. Я собирался сделать все возможное, чтобы мой хозяин не пал жертвой проклятой хищницы.
Эта коротконогая шавка припустила трусцой. При этом у нее развевались волоски на ушах и прямом, как палка, хвосте. Показушница чертова!
Я стоял, опустив голову вниз, и нюхал эту странную сыпучую штуку.
– Он никогда раньше не бывал на побережье, – пояснил Боб.
– Это всего лишь песок, Майлс, – засмеялась Валери.
Вот уж чьи комментарии излишни!
Боб пихнул меня в зад. Я сделал пару шагов. Мои лапы частично утонули в этом самом «песке». Интересно, как Хлоя умудрялась бегать по нему с такой скоростью?
Впрочем, неужели я позволю этой стерве взять надо мной верх? Вот уж дудки!
Я стал пробираться по песку, делая большие шаги, с каждым разом увязая почти по брюхо. Постепенно я приноровился к зыбкой поверхности, и мне даже начало нравиться прохладное прикосновение песка. Убедившись, что в нем нельзя утонуть по самые уши, я пустился бегом. Ветер бил в морду, донося солоноватые запахи.
Мне удалось не просто догнать Хлою, но и перегнать ее!
Ха-ха, так тебе и надо, вредное существо!
– Эй, приятель, подожди меня!
Я притормозил, чтобы меня мог догнать хозяин.
– Знал, что песок тебе понравится. Здесь здорово, да?
Я согласно вильнул хвостом.
– А это океан. – Боб протянул руку вдаль. – Чувствуешь, как он пахнет.
Действительно, на горизонте песок сменялся синей полосой воды, которая тянулась во все стороны без конца и края.
Мы добежали до кромки океана, уселись на песке и принялись наблюдать за волнами. Вода начинала морщиться задолго до берега, затем морщинки эти бежали к нам, разрастаясь и обретая на гребне белую пену, чтобы затем рассыпаться у наших ног и стыдливо откатиться назад. Я пару раз приближался к мокрой полосе песка, но так и не позволил волнам намочить мои лапы.
Когда мы добрались до постели, я сразу же начал вить себе в одеяле гнездо. Устроившись, я призывно посмотрел на Боба, предлагая присоединиться.
– Погоди немного, ушастик. Я обещал поужинать с Валери.
«Ужас, – подумал я немедленно. – Раньше меня бросала Джейн ради ужина с Бобом, а теперь меня бросал Боб. И ради кого? Ради блондинки Валери!»
– Не обижайся. Отдохнешь с дороги без меня. Ты ведь так умаялся на пляже.
Здорово! Мне, типа, делают одолжение!
– Не надо так на меня смотреть. Как смотреть?
– В твоих глазах немой укор. С чего бы это?
Неужели Боб совершенно не догадывался?
Он присел на корточки возле кровати.
– Дай я тебя поцелую.
Я отвернул морду.
Он почесал меня за ухом. Затем погладил по спине. Почесал шею и брюшко. Боб явно пытался ко мне подольститься.
– Все еще злишься?
Я скупо лизнул его в одно веко и отвернулся. Как мой чуткий хозяин мог не понимать, что я терпеть не могу хищницу Валери? Мало того что меня приволокли в чужой дом – в дом врага! – да еще и оставляли одного в чужой постели, на чужих одеялах!
Словно внезапно прозрев, Боб спросил:
– Грустишь, что Джейн не с нами, да?
На этот раз я лизнул его в ухо. Просто чтобы он знал, что угадал.
Глава 18
Боб оторвал голову от подушки, сощурился на свет, бьющий из окна, и закрыл створку.
– Заметь, в Нью-Йорке круглосуточно орут сирены и сигнализации, а это нас не беспокоит. Здесь же просыпаешься от воплей птиц.
Я вздохнул и забрался под одеяло. Терпеть не могу, когда по утрам меня будит бесцеремонное солнце. Я изогнулся всем телом, намереваясь прижаться спиной к теплому боку Джейн, когда вдруг вспомнил, что ее рядом нет.
В общем, заснуть нам с Бобом больше не удалось.
– Черт, – пробормотал хозяин с досадой. – Ладно, пошли на прогулку. – Он натянул шорты и майку.
Когда мы шли по коридору, из-за одной двери яростно залаяла Хлоя. То, что Боб шел на цыпочках, не притупило ее внимания.
Песок начинался недалеко от дома, пляж был совершенно пуст. Боб спустил меня с поводка, и мы понеслись галопом вдоль берега.
Накануне океан пах не так сильно. А теперь у самой воды были набросаны разные штуки, каких прежде я никогда не видел. Видимо, их вынесло волнами. Все они остро пахли, и я постоянно останавливался, чтобы их пометить.
Я как раз собрался помочиться на кусок рыбы, когда заметил старика, торопливо направляющегося к нам.
– Простите! – крикнул он, чтобы привлечь наше внимание.
Вид у него был недовольный.
Я бросился на незнакомца, но был пойман Бобом за шкирку.
– Вы что, не видели знаков на берегу? – возмущенно воскликнул старик, взмахнув руками.
– Знаков?
– Береговая линия находится под охраной. Здесь водятся поющие ржанки.
– Кто-кто?
Да, мне тоже стало любопытно.
– Проклятые туристы, – проворчал мужчина себе под нос. – Ничего не знают, знаков не видят… Ржанка – это такая птица, которая селится у воды на береговой линии. А собаки вроде вашей писают на песок, носятся кругами, лают. Ржанок пугает такое поведение.
– Мне очень жаль, сэр. Этой мой личный недосмотр.
– В общем, если я еще раз увижу, что вы спустили пса с поводка, придется позвонить в Бюро по надзору за дикими животными.
Насколько я знал, меня к диким животным не относили. И все равно нашелся какой-то человек, который решил осуществлять за мной надзор.
Когда мы появились на кухне, блондинка сидела за столом и пила кофе. Хлоя устроилась на ее коленях.
– Доброе утро, – пропела Валери.
Лично для меня утро сразу перестало быть добрым.
– Доброе утро.
– Не знала, что вы так рано встаете, мальчики.
– Обычно мы предпочитаем поспать. Неужели этот птичий гомон тебя не беспокоит?
– Я давно к нему привыкла.
– Кстати, мы сегодня наткнулись на какого-то местного старика.
– В черных носках, белых теннисных шортах и очках с толстыми стеклами? Он, случайно, не орал, что вы потревожите местных ржанок?
Боб кивнул.
– Элсуэрт Браун Третий. Тот еще чудак. Самый эксцентричный в роду и самый богатый. Не обращай внимания, он всегда орет, вне зависимости бегает собака по пляжу или сидит дома. Думаю, он просто мается от безделья.
– Да, он задал нам взбучку. Но может, он прав? Может, ржанки действительно нуждаются в защите? Как-то Джейн нанялась волонтером в Общество защиты живот…
– Прошу меня извинить, – прервала Валери, – но мне не хотелось бы слышать о том, чем занималась или не занималась твоя бывшая подружка.
Мы провели день у бассейна. Оказалось, что бассейн – это такая большая ванна, не более того, только вода в нем холоднее. Терпеть не могу ванны, и бассейны в том числе.
Валери лежала в плетеном шезлонге и читала книгу. На ней был очень узкий купальник, и мне было любопытно, когда из него выскочат сиськи. Хлоя лежала под шезлонгом и грызла очередную кость.
Боб сидел за деревянным столом и читал газету. Я сидел под его стулом и жмурился от яркого солнечного света.
Кроме треска цикад и гомона птиц не было слышно ни звука. Разве что иногда пролетал самолет и шуршали страницы газеты.
Я лег и начал задремывать, когда Боб вдруг встал с намерением искупаться. Я поплелся за ним к бортику бассейна. Хозяин погрузил в воду одну ногу, поводил ею из стороны в сторону.
– Не холодная? – спросила Валери.
– Нет. Прохладная. Самое то!
И сразу за этим, без предупреждения, Боб нырнул в воду, изрядно меня окатив. Не желая упускать счастливую возможность, я подбежал к шезлонгу блондинки и хорошенько отряхнулся. Она взвизгнула и закрылась руками. Думаю, ей не понравился мой сюрприз. Вот и хорошо!
Меж тем Боб вынырнул и принялся плавать туда-сюда, рассекая воду гребками. Доплыв до бортика, он нырял (заставляя меня изрядно нервничать), разворачивался и плыл в обратную сторону. Это повторялось довольно долго, и я успел снова заскучать. Наверное, в роду Боба были черные ньюфаундленды. Я еще сильнее зауважал парня.
А потом настал черед судьбоносного вопроса:
– Окунешься, Майлс?
Нет уж, дудки!
Разумеется, Боб чихал на мое мнение. Он затащил меня в воду силком. Я прижался к его груди всем телом и затрясся.
– Не так уж и страшно, да? О, подлый, подлый хозяин!
Оторвав меня от себя (я успел ободрать ему кожу когтями), Боб сделал шаг назад, предлагая мне справляться с ситуацией в одиночку.
Что я и сделал: взял и пошел камнем ко дну.
И вдруг, словно по волшебству, мои передние и задние лапы заходили ходуном, подгребая под себя воду, как лапы собаки-водолаза. Я пробкой вынырнул на поверхность и поплыл к хозяину. Он был впечатлен.
Вот так я научился плавать по-собачьи.
Боб и Валери решили устроить пикник с грилем. Как я понял, для воплощения этого плана в жизнь им требовалось сходить за продуктами. Я всегда любил ходить за продуктами, поэтому идею одобрил.
В результате мы устроились у огня, на плетеном столике были разложены булки и сосиски.
– Хочешь, сделаю тебе свою фирменную «горячую собаку»? – спросила Валери, кровожадно сжав в руке острую длинную вилку с двумя зубцами. – Только ее надо зажарить до хруста.
Боже, до чего я испугался! Аж язык проглотил! Никак не мог сообразить, отбиваться ли мне в случае нападения или сразу бежать без оглядки. К тому же мне было неясно, с чего блондинка вдруг затаила на меня такое зло. Не за то ведь, что я тяпнул Хлою за бедро? Но ведь эта нахалка залезла в мою миску!
Боб взял бутылку пива.
– Да, давненько я не ел «горячих собак», – усмехнулся он, подмигивая мне.
Кошмар, эти двое в сговоре!
Или я неверно понял хозяина?
Но что здесь можно не понять? Он говорил о «горячей собаке», ведь так? Неужели человек, который – как я думал раньше – меня любит, просто-напросто меня поджарит?
Тут Валери сдернула вилкой с горячей решетки длинную сосиску и ловко положила ее между половинками разрезанной булки.
– Одна «горячая собака» для мужчины в гавайской рубашке, – объявила она.
Век живи – век учись. Особенно это касается собак.
Я услышал в коридоре знакомые шаги. Очень знакомые шаги. Да и запах был знакомым.
Дверь с тихим шелестом приоткрылась. Краем глаза я следил за тем, как блондинка на цыпочках заходит в комнату. Ее такса следовала за ней по пятам.
Что ты тут забыла?
Я зарычал.
– Боб, – пробормотала Валери, косясь на меня, – ты спишь?
Он всхрапнул, шмыгнул во сне носом и пробормотал что-то невнятное.
Она наклонилась и протянула руку к его плечу. Я не мог допустить, чтобы посторонняя женщина трогала моего спящего хозяина. Я рявкнул. Хлоя рявкнула на меня. Тогда я принялся голосисто лаять. Очень громко. Разумеется, мой крик разбудил Боба. Он резко сел, дернув простыню, и я едва не слетел с постели.
– Валери? Что случилось?
Да уж, что случилось! Блондинка в нашей комнате случилась! А блондинки – это не к добру.
– Ничего. Просто я подумала… ну, мне пришло в голову…
Внезапно она дернула лямку платья, и оно бесшумно свалилось на пол. Моим изумленным глазам предстало обнаженное тело с большими сиськами. Ух, как я обалдел! В отличие от Джейн у Валери почти не было волос между ног.
– … что тебе одиноко в постели, – закончила эта вероломная женщина.
Боб вытаращил глаза и открыл рот.
– Я… э… ух! Не знаю, что сказать…
Мог бы сказать, чтобы прикрылась. А лучше, чтобы проваливала в свою комнату.
Где у этого парня сила воли? Он же не кобель, в конце концов! Черт, да даже я сдержался бы! Наверное…
– Может, я тебе не нравлюсь?
– Нет. То есть да, нравишься. Очень нравишься. Ты красивая.
– Знаешь, что? Может, я заберусь к тебе в постель, и мы что-нибудь придумаем?
Она потянула за край одеяла. Я навалился на него всем весом, чтобы не допустить краха своих надежд.
– Майлс, остынь!
Я изумленно смотрел на Боба и не двигался с места.
– Ты не оставляешь мне выбора, приятель.
В общем, меня спихнули с кровати. А ведь у меня на уме была единственно защита интересов хозяина!
Я был вынужден сидеть у постели рядом с проклятой таксой! А Боб меж тем собирался совершить чудовищную ошибку, пригласив врага разделить с собой ложе. Наше ложе.
– Ну, сэр, – пропела Валери торжествующе, – хотя бы одна ваша часть рада моему появлению.
Я видел, что она прижалась к Бобу. На это было почти больно смотреть, ведь никому, кроме Джейн, не дозволялось трогать и целовать моего хозяина. Я посмотрел на Хлою. Она – на меня. Почему-то мне показалось, что ее тоже происходящее в восторг не приводит. Мы как-то одновременно вздохнули, объединенные обоюдной беспомощностью, и вытянулись на полу. Мы стали ждать, пока стихнут стоны и прочие чмокающие звуки.
– Прости, Валери… кажется, сегодня не мой день…
– Прекрати извиняться. Все в порядке. Мы же никуда не спешим.
– Спасибо за понимание. Ты так великодушна.
Великодушна, как питбуль с железной хваткой, подумал я с досадой.
– Ничего, если я проведу эту ночь под твоим боком? – прошептала Валери.
Лично я бы скорее предпочел спать рядом с кошачьей сворой, нежели с этой захватчицей.
– Давай спросим у моего ушастого друга. – Боб свесился с кровати. – Валери и Хлоя могут остаться на ночь?
Я насупился, сожалея, что не умею говорить на его языке.
– Майлс не возражает.
Мне оставалось лишь беспомощно заскрежетать зубами и засвистеть носом. Я отполз подальше от постели, чтобы не лежать так близко от проклятой блондинки и ее таксы, и постарался провалиться в сон.
Увы, спал я плохо, часто просыпался и тревожно вслушивался в дыхание людей на кровати.
Утром мое настроение зашкаливало за указатель «паршивое».
Под одеялом сонно завозились, и я подкрался к кровати. Приподнявшись, я попытался понять, что происходит между Бобом и блондинкой. Они хихикали и обжимались. Гадость, одним словом.
Я вытянул шею, подглядывая, когда с кровати свесилась голая пятка Валери и попала мне по носу. Титаническим усилием воли я заставил себя не куснуть беззащитные пальцы врага.
А Боб и Валери занялись делом. Матрас жалобно поскрипывал, прогибаясь, женские стоны усиливались.
– Сильнее! Быстрее! – закричала Валери в какой-то момент. – О да, о да, о да-аа!
А затем я услышал какое-то животное хрипение Боба.
Судя по всему, возня закончилась. Я вскочил на постель, практически пробежал по голому животу блондинки и сел рядом с хозяином, ткнувшись хвостом ему в лицо.
Боб благодушно потрепал меня по холке. Я лизнул его в щеку. У нее был незнакомый вкус и запах. Мог ли душ смыть ту гадость, в которую он вляпался?
На улице было прохладно и облачно. День выдался «не пляжным», как сказала Валери. Правда, я не понял, как пляж связан с облаками, нуда не важно. В светловолосую голову Валери пришла идея съездить за покупками и позавтракать в городе. Возражать я не стал, так как меня брали с собой.
– Кажется, в это утро идея позавтракать в городе пришла не только в твою голову, – заметил Боб. – Столько машин…
Хлоя дважды согласно гавкнула.
– Я начинаю думать, что твоей собаке не нравится мой стиль вождения.
– Может быть. Главное, что мне твой стиль нравится. – Валери томно улыбнулась.
Они оба рассмеялись, а я насупился.
Ехали мы довольно долго, пока не свернули на узкую дорогу, окруженную с обеих сторон высоченными деревьями. Ветки почти цеплялись за машину, будто желая остановить, и я поежился. Меня посетило дурное предчувствие.
– Осторожнее, Боб! – вдруг пискнула блондинка.
Хозяин так резко крутанул руль, что я едва не слетел с коленок. Передние колеса машины при торможении съехали на обочину. Мы чудом не врезались в дерево. Машина, ехавшая нам навстречу посреди дороги и вынудившая тем самым свернуть, унеслась вдаль не останавливаясь.
Боб выругался и снова завел мотор. Однако стоило нам подъехать к парковке торгового центра, запруженной транспортом, как нас подрезала маленькая машинка, едва не чиркнув боком, и заняла свободное место.
– Сукин сын! – взревел Боб, высовываясь из окна. – Что, черт побери, ты делаешь?
Из машины вышла невысокая женщина и с гордо поднятой головой пошла по своим делам, даже не обернувшись на Боба.
– Может, мы зря выбрали именно этот ресторан?.. – расстроено сказала Валери.
– Я не позволю какой-то нахалке испортить мне утро, – проворчал Боб.
Он уже заезжал на стоянку, забитую машинами.
Нам пришлось выдержать схватку с хозяином кабриолета, претендовавшим на то же свободное место, что и мы. Боб был так зол, что едва не надавал сопернику тумаков. Он был на взводе.
– Заметь, в Нью-Йорке круглосуточно орут сирены и сигнализации, а это нас не беспокоит. Здесь же просыпаешься от воплей птиц.
Я вздохнул и забрался под одеяло. Терпеть не могу, когда по утрам меня будит бесцеремонное солнце. Я изогнулся всем телом, намереваясь прижаться спиной к теплому боку Джейн, когда вдруг вспомнил, что ее рядом нет.
В общем, заснуть нам с Бобом больше не удалось.
– Черт, – пробормотал хозяин с досадой. – Ладно, пошли на прогулку. – Он натянул шорты и майку.
Когда мы шли по коридору, из-за одной двери яростно залаяла Хлоя. То, что Боб шел на цыпочках, не притупило ее внимания.
Песок начинался недалеко от дома, пляж был совершенно пуст. Боб спустил меня с поводка, и мы понеслись галопом вдоль берега.
Накануне океан пах не так сильно. А теперь у самой воды были набросаны разные штуки, каких прежде я никогда не видел. Видимо, их вынесло волнами. Все они остро пахли, и я постоянно останавливался, чтобы их пометить.
Я как раз собрался помочиться на кусок рыбы, когда заметил старика, торопливо направляющегося к нам.
– Простите! – крикнул он, чтобы привлечь наше внимание.
Вид у него был недовольный.
Я бросился на незнакомца, но был пойман Бобом за шкирку.
– Вы что, не видели знаков на берегу? – возмущенно воскликнул старик, взмахнув руками.
– Знаков?
– Береговая линия находится под охраной. Здесь водятся поющие ржанки.
– Кто-кто?
Да, мне тоже стало любопытно.
– Проклятые туристы, – проворчал мужчина себе под нос. – Ничего не знают, знаков не видят… Ржанка – это такая птица, которая селится у воды на береговой линии. А собаки вроде вашей писают на песок, носятся кругами, лают. Ржанок пугает такое поведение.
– Мне очень жаль, сэр. Этой мой личный недосмотр.
– В общем, если я еще раз увижу, что вы спустили пса с поводка, придется позвонить в Бюро по надзору за дикими животными.
Насколько я знал, меня к диким животным не относили. И все равно нашелся какой-то человек, который решил осуществлять за мной надзор.
Когда мы появились на кухне, блондинка сидела за столом и пила кофе. Хлоя устроилась на ее коленях.
– Доброе утро, – пропела Валери.
Лично для меня утро сразу перестало быть добрым.
– Доброе утро.
– Не знала, что вы так рано встаете, мальчики.
– Обычно мы предпочитаем поспать. Неужели этот птичий гомон тебя не беспокоит?
– Я давно к нему привыкла.
– Кстати, мы сегодня наткнулись на какого-то местного старика.
– В черных носках, белых теннисных шортах и очках с толстыми стеклами? Он, случайно, не орал, что вы потревожите местных ржанок?
Боб кивнул.
– Элсуэрт Браун Третий. Тот еще чудак. Самый эксцентричный в роду и самый богатый. Не обращай внимания, он всегда орет, вне зависимости бегает собака по пляжу или сидит дома. Думаю, он просто мается от безделья.
– Да, он задал нам взбучку. Но может, он прав? Может, ржанки действительно нуждаются в защите? Как-то Джейн нанялась волонтером в Общество защиты живот…
– Прошу меня извинить, – прервала Валери, – но мне не хотелось бы слышать о том, чем занималась или не занималась твоя бывшая подружка.
Мы провели день у бассейна. Оказалось, что бассейн – это такая большая ванна, не более того, только вода в нем холоднее. Терпеть не могу ванны, и бассейны в том числе.
Валери лежала в плетеном шезлонге и читала книгу. На ней был очень узкий купальник, и мне было любопытно, когда из него выскочат сиськи. Хлоя лежала под шезлонгом и грызла очередную кость.
Боб сидел за деревянным столом и читал газету. Я сидел под его стулом и жмурился от яркого солнечного света.
Кроме треска цикад и гомона птиц не было слышно ни звука. Разве что иногда пролетал самолет и шуршали страницы газеты.
Я лег и начал задремывать, когда Боб вдруг встал с намерением искупаться. Я поплелся за ним к бортику бассейна. Хозяин погрузил в воду одну ногу, поводил ею из стороны в сторону.
– Не холодная? – спросила Валери.
– Нет. Прохладная. Самое то!
И сразу за этим, без предупреждения, Боб нырнул в воду, изрядно меня окатив. Не желая упускать счастливую возможность, я подбежал к шезлонгу блондинки и хорошенько отряхнулся. Она взвизгнула и закрылась руками. Думаю, ей не понравился мой сюрприз. Вот и хорошо!
Меж тем Боб вынырнул и принялся плавать туда-сюда, рассекая воду гребками. Доплыв до бортика, он нырял (заставляя меня изрядно нервничать), разворачивался и плыл в обратную сторону. Это повторялось довольно долго, и я успел снова заскучать. Наверное, в роду Боба были черные ньюфаундленды. Я еще сильнее зауважал парня.
А потом настал черед судьбоносного вопроса:
– Окунешься, Майлс?
Нет уж, дудки!
Разумеется, Боб чихал на мое мнение. Он затащил меня в воду силком. Я прижался к его груди всем телом и затрясся.
– Не так уж и страшно, да? О, подлый, подлый хозяин!
Оторвав меня от себя (я успел ободрать ему кожу когтями), Боб сделал шаг назад, предлагая мне справляться с ситуацией в одиночку.
Что я и сделал: взял и пошел камнем ко дну.
И вдруг, словно по волшебству, мои передние и задние лапы заходили ходуном, подгребая под себя воду, как лапы собаки-водолаза. Я пробкой вынырнул на поверхность и поплыл к хозяину. Он был впечатлен.
Вот так я научился плавать по-собачьи.
Боб и Валери решили устроить пикник с грилем. Как я понял, для воплощения этого плана в жизнь им требовалось сходить за продуктами. Я всегда любил ходить за продуктами, поэтому идею одобрил.
В результате мы устроились у огня, на плетеном столике были разложены булки и сосиски.
– Хочешь, сделаю тебе свою фирменную «горячую собаку»? – спросила Валери, кровожадно сжав в руке острую длинную вилку с двумя зубцами. – Только ее надо зажарить до хруста.
Боже, до чего я испугался! Аж язык проглотил! Никак не мог сообразить, отбиваться ли мне в случае нападения или сразу бежать без оглядки. К тому же мне было неясно, с чего блондинка вдруг затаила на меня такое зло. Не за то ведь, что я тяпнул Хлою за бедро? Но ведь эта нахалка залезла в мою миску!
Боб взял бутылку пива.
– Да, давненько я не ел «горячих собак», – усмехнулся он, подмигивая мне.
Кошмар, эти двое в сговоре!
Или я неверно понял хозяина?
Но что здесь можно не понять? Он говорил о «горячей собаке», ведь так? Неужели человек, который – как я думал раньше – меня любит, просто-напросто меня поджарит?
Тут Валери сдернула вилкой с горячей решетки длинную сосиску и ловко положила ее между половинками разрезанной булки.
– Одна «горячая собака» для мужчины в гавайской рубашке, – объявила она.
Век живи – век учись. Особенно это касается собак.
Я услышал в коридоре знакомые шаги. Очень знакомые шаги. Да и запах был знакомым.
Дверь с тихим шелестом приоткрылась. Краем глаза я следил за тем, как блондинка на цыпочках заходит в комнату. Ее такса следовала за ней по пятам.
Что ты тут забыла?
Я зарычал.
– Боб, – пробормотала Валери, косясь на меня, – ты спишь?
Он всхрапнул, шмыгнул во сне носом и пробормотал что-то невнятное.
Она наклонилась и протянула руку к его плечу. Я не мог допустить, чтобы посторонняя женщина трогала моего спящего хозяина. Я рявкнул. Хлоя рявкнула на меня. Тогда я принялся голосисто лаять. Очень громко. Разумеется, мой крик разбудил Боба. Он резко сел, дернув простыню, и я едва не слетел с постели.
– Валери? Что случилось?
Да уж, что случилось! Блондинка в нашей комнате случилась! А блондинки – это не к добру.
– Ничего. Просто я подумала… ну, мне пришло в голову…
Внезапно она дернула лямку платья, и оно бесшумно свалилось на пол. Моим изумленным глазам предстало обнаженное тело с большими сиськами. Ух, как я обалдел! В отличие от Джейн у Валери почти не было волос между ног.
– … что тебе одиноко в постели, – закончила эта вероломная женщина.
Боб вытаращил глаза и открыл рот.
– Я… э… ух! Не знаю, что сказать…
Мог бы сказать, чтобы прикрылась. А лучше, чтобы проваливала в свою комнату.
Где у этого парня сила воли? Он же не кобель, в конце концов! Черт, да даже я сдержался бы! Наверное…
– Может, я тебе не нравлюсь?
– Нет. То есть да, нравишься. Очень нравишься. Ты красивая.
– Знаешь, что? Может, я заберусь к тебе в постель, и мы что-нибудь придумаем?
Она потянула за край одеяла. Я навалился на него всем весом, чтобы не допустить краха своих надежд.
– Майлс, остынь!
Я изумленно смотрел на Боба и не двигался с места.
– Ты не оставляешь мне выбора, приятель.
В общем, меня спихнули с кровати. А ведь у меня на уме была единственно защита интересов хозяина!
Я был вынужден сидеть у постели рядом с проклятой таксой! А Боб меж тем собирался совершить чудовищную ошибку, пригласив врага разделить с собой ложе. Наше ложе.
– Ну, сэр, – пропела Валери торжествующе, – хотя бы одна ваша часть рада моему появлению.
Я видел, что она прижалась к Бобу. На это было почти больно смотреть, ведь никому, кроме Джейн, не дозволялось трогать и целовать моего хозяина. Я посмотрел на Хлою. Она – на меня. Почему-то мне показалось, что ее тоже происходящее в восторг не приводит. Мы как-то одновременно вздохнули, объединенные обоюдной беспомощностью, и вытянулись на полу. Мы стали ждать, пока стихнут стоны и прочие чмокающие звуки.
– Прости, Валери… кажется, сегодня не мой день…
– Прекрати извиняться. Все в порядке. Мы же никуда не спешим.
– Спасибо за понимание. Ты так великодушна.
Великодушна, как питбуль с железной хваткой, подумал я с досадой.
– Ничего, если я проведу эту ночь под твоим боком? – прошептала Валери.
Лично я бы скорее предпочел спать рядом с кошачьей сворой, нежели с этой захватчицей.
– Давай спросим у моего ушастого друга. – Боб свесился с кровати. – Валери и Хлоя могут остаться на ночь?
Я насупился, сожалея, что не умею говорить на его языке.
– Майлс не возражает.
Мне оставалось лишь беспомощно заскрежетать зубами и засвистеть носом. Я отполз подальше от постели, чтобы не лежать так близко от проклятой блондинки и ее таксы, и постарался провалиться в сон.
Увы, спал я плохо, часто просыпался и тревожно вслушивался в дыхание людей на кровати.
Утром мое настроение зашкаливало за указатель «паршивое».
Под одеялом сонно завозились, и я подкрался к кровати. Приподнявшись, я попытался понять, что происходит между Бобом и блондинкой. Они хихикали и обжимались. Гадость, одним словом.
Я вытянул шею, подглядывая, когда с кровати свесилась голая пятка Валери и попала мне по носу. Титаническим усилием воли я заставил себя не куснуть беззащитные пальцы врага.
А Боб и Валери занялись делом. Матрас жалобно поскрипывал, прогибаясь, женские стоны усиливались.
– Сильнее! Быстрее! – закричала Валери в какой-то момент. – О да, о да, о да-аа!
А затем я услышал какое-то животное хрипение Боба.
Судя по всему, возня закончилась. Я вскочил на постель, практически пробежал по голому животу блондинки и сел рядом с хозяином, ткнувшись хвостом ему в лицо.
Боб благодушно потрепал меня по холке. Я лизнул его в щеку. У нее был незнакомый вкус и запах. Мог ли душ смыть ту гадость, в которую он вляпался?
На улице было прохладно и облачно. День выдался «не пляжным», как сказала Валери. Правда, я не понял, как пляж связан с облаками, нуда не важно. В светловолосую голову Валери пришла идея съездить за покупками и позавтракать в городе. Возражать я не стал, так как меня брали с собой.
– Кажется, в это утро идея позавтракать в городе пришла не только в твою голову, – заметил Боб. – Столько машин…
Хлоя дважды согласно гавкнула.
– Я начинаю думать, что твоей собаке не нравится мой стиль вождения.
– Может быть. Главное, что мне твой стиль нравится. – Валери томно улыбнулась.
Они оба рассмеялись, а я насупился.
Ехали мы довольно долго, пока не свернули на узкую дорогу, окруженную с обеих сторон высоченными деревьями. Ветки почти цеплялись за машину, будто желая остановить, и я поежился. Меня посетило дурное предчувствие.
– Осторожнее, Боб! – вдруг пискнула блондинка.
Хозяин так резко крутанул руль, что я едва не слетел с коленок. Передние колеса машины при торможении съехали на обочину. Мы чудом не врезались в дерево. Машина, ехавшая нам навстречу посреди дороги и вынудившая тем самым свернуть, унеслась вдаль не останавливаясь.
Боб выругался и снова завел мотор. Однако стоило нам подъехать к парковке торгового центра, запруженной транспортом, как нас подрезала маленькая машинка, едва не чиркнув боком, и заняла свободное место.
– Сукин сын! – взревел Боб, высовываясь из окна. – Что, черт побери, ты делаешь?
Из машины вышла невысокая женщина и с гордо поднятой головой пошла по своим делам, даже не обернувшись на Боба.
– Может, мы зря выбрали именно этот ресторан?.. – расстроено сказала Валери.
– Я не позволю какой-то нахалке испортить мне утро, – проворчал Боб.
Он уже заезжал на стоянку, забитую машинами.
Нам пришлось выдержать схватку с хозяином кабриолета, претендовавшим на то же свободное место, что и мы. Боб был так зол, что едва не надавал сопернику тумаков. Он был на взводе.