Мэйо Джеймс. Персидская гробница

   Нет, он, Бенджон, оставит все себе. За такие вещи можно выручить не меньше миллиона... Да что там! Пару миллионов, не меньше! Вот это куш!
   Ну, Хелпмана придется устранить. Но тут проблем не будет... Господи, два миллиона! И вывезти разом, чтобы никто не знал. Никто...
   Уже на лестнице он вспомнил о Хелпмане и обернулся. Тот спешил следом. Бенджон пропустил его вперед. Кирка чиркнула о камень. В мавзолее Хелпман замешкался.
   - Надо подняться наверх.
   - Поднимайся.
   - После вас.
   Бенджон выбрался в сарай и снова погрузился в расчеты, лишь мельком покосившись на темнеющую дыру в крыше.
   - Вещи там, под мешками, - сказал за спиной Хелпман.
   Бенджон шагнул к набросанным в углу пустым мешкам, поставил фонарь и нагнулся. И в тот же миг ужасающий удар обрушился на его голову. Он застонал, обернулся, прикрываясь рукой, и увидел мелькнувшее окровавленное острие кирки, которую занес Хелпман для нового удара. Его лицо казалось белой маской с широко раскрытым оскаленным ртом.
   Но нанеся второй удар, он сам завопил от ужаса. Бенджон успел убрать голову и парировать удар рукой. Кирка вонзилась глубоко в плечо, он бешено взревел от боли, вцепился в ручку и вырвал её у Хелпмана.
   Тот бросился к двери, подхватил валявшееся там старое бревно запустил в противника. Торчащие ржавые гвозди распороли Бенджону руку по всей длине, досталось и животу. Когда Бенджон ринулся в атаку, Хелпман увернулся и швырнул ему в лицо фонарь. Сержант лишь в самый последний миг успел увернуться. Фонарь упал на пол и погас.
   Набычив могучие плечи, Бенджон тяжело дышал и обливался потом. Заметив, что Хелпман пробирается к пролому в мавзолей, все силы он вложил в прыжок.
   Последнее, что успел сделать археолог - ударить кирпичом врага в лицо. Но в следующий миг Бенджон с размаху вмазал его головой о стену. Раздался громкий хруст, все тело содрогнулось и обмякло, но Бенджон продолжал молотить его, как тряпичную куклу.
   А потом внутри него словно проснулся гигантский локомотив. Он взял разгон, все оглушительнее стуча колесами, и от его непрерывного гудка, казалось, мозг раскололся от боли.
   Очнулся Бенджон в темноте. В ноги и спину вонзалось что-то острое. Казалось, боль терзает его тело в тысяче мест одновременно. Где он, что с ним, который час - он ничего не знал. И эта неизвестность крутила и засасывала, словно гигантский водоворот.
   Стараясь одолеть головокружение, Бенджон собрался, и память стала постепенно возвращаться. Он лежал в сарае, на груде битых кирпичей, а где-то рядом валялся Хелпман, мертвый и давно остывший.
   Он вспомнил гробницу, неожиданное нападение, хруст вражеских костей и больше ничего. Потом он отключился.
   Сержант оперся на локоть. В кромешной тьме сарая чуть выделялась только дыра в кровле. Поблизости раздался шорох. Его охватил безумный ужас, но тут же Бенджон понял: крысы. С натугой он уселся и потер виски. Череп пульсировал, как резиновая груша, пульс отдавался в мозгу ударами гонга.
   Часы показывали три минуты первого. О Боже, он тут провалялся несколько часов!
   Бенджон пошарил вокруг рукой и коснулся застывшего тела. Его охватило такое отчаяние, что он разинул рот и, задыхаясь, глухо нечленораздельно застонал.
   Осторожно встав на ноги, он нашел в кармане спички. Тело Хелпмана было неестественно изломано, вместо головы - месиво из окровавленных костей и мозга. Кровью залила всю одежду и обломки кирпичей.
   Спичка догорела.
   Нащупав стену, Бенджон прислонился к ней и зажег новую. Где-то здесь должна валяться фонарь...
   Спичка погасла, он заставил себя зажечь следующую, хотя готов был рухнуть на пол и уснуть.
   Фонарь оказался совсем рядом. Невозможно медленно Бенджон зажег его и оглядел себя. Рваная рубашка заскорузла от запекшейся кров. По груди, рукам и животу тянулись вздувшиеся и запекшиеся рубцы. На виске кровь запеклась в волосах толстой лепешкой. Шея опухла и не поворачивалась. Бесконечно равнодушно Бенджон представил, что, если бы он в последний миг не увернулся. Но теперь он понял, зачем Хелпман пригласил его с собой на раскопки.
   Чтобы убить.
   Еле двигая пробитой киркой рукой, он ещё раз посмотрел на часы. Без пяти час.
   Что с ним происходит? Уже час, как он пришел в себя, и за это время едва сумел зажечь фонарь! Давно пора отсюда убираться. Поскорее избавиться от тела, прихватить побольше сокровищ и как следует припрятать остальные.
   Задача казалась непосильной. Как набраться сил? Да и времени уже не оставалось. Ничего дурного не предвидя, он не заготовил оправданий для столь длительного отсутствия. А теперь при одной мысли о базе в голове загудел Ниагарский водопад.
   Тормоша труп Хелпмана, Бенджон принялся обшаривать карманы. Связка ключей, бумажник, в окровавленной рубашке - какой-то конверт...
   Он едва держался на ногах. В голове ревело и стучало, руки отказывались слушаться. Нужно было прийти в себя. И помочь мог глоток другой виски.
   Бенджон поплелся к выходу. Ключ оглушительно заскрежетал в замке. Слух резал каждый звук. Дверь распахнулась с таким грохотом, что Бенджон подпрыгнул от неожиданности. Над сараем нависло нечто громадное. И он не сразу понял, что это тень от домика, про который он совершенно забыл. Машина была где-то поблизости.
   Лунный свет заливал окрестности. В мертвой тишине далеко разносился скрип гравия под ногами. Найдя машину за углом сарая, Бенджон протянул руку к дверце и увидел, что в ней зажаты ключи, конверт и бумажник Хелпмана. Пришлось собрать всю силу воли, чтобы включить сознание.
   Так... Это все в багажник, подальше с глаз.
   В багажнике оказалась коробка со всяким хламом. Откуда что взялось? Бросив на неё окровавленные вещи, он открыл дверцу, нашел бутылку виски, жадно хлебнул - и дико заорал: казалось, в желудок хлынул расплавленный свинец. Уронив бутылку на сиденье, он корчился, держась руками за живот.
   Тут ему померещилась за сараем какая-то возня. Бенджон замер, позабыв про боль, потом выругался и бросился туда. В колючках что-то чернело, но это оказался не противник: старые доски прикрывали полуразрушенный кирпичный обод колодца. Бенджон швырнул туда камень и долго ждал, пока услышал стук.
   Путь в сарай и обратно показался бесконечным. Тело Хелпмана давило, словно камень, невысохшая кровь скользила под руками, расколотая голова мешала. В рубцах на животе пульсировала боль. Добравшись до колодца, Бенджон примостил тело на краю, стараясь не ломать хрупкий кустарник. Толчок - и Хелпман навсегда исчез в черной дыре, послышался треск обрываемых сухих стеблей, потом - глухой удар.
   Бенджона начало охватывать отчаяние. Уже без десяти два! Он никогда тут не управится! Но ничто не могло заставить его двигаться быстрее. Словно в кошмаре, когда бежишь на месте, не в силах оторваться от погони. Бенджон знал, что нужно спешить, но то и дело забывал, что следовало сделать.
   В сарае остались вещи Хелпмана - комбинезоны, развешанная по стенам одежда, инструмент, пустые бутылки. Все это нужно уничтожить. Свалив все барахло в большую кучу, Бенджон поднес к ней керосиновый фонарь, но едва одежда занялась, поспешно затоптал огонь. Ошибка, страшная ошибка! У него нет времени ждать, пока все догорит!
   Взбешенный Бенджон принялся топтать тлеющую кучу хлама.
   Заторможенная вялость сменилась лихорадочной спешкой. Он выбился из сил, пот рекой тек по груди, разъедая свежие рубцы. Главное - как следует замаскировать гробницу. Кое-что взять с собой, чтобы заткнулся Дельгадо, остальное придется оставить до лучших времен.
   Бенджон опять вышел к машине, впервые ощутив холод ночной пустыни. На кучу вещей Хелпмана он вывалил хлам из коробки: пачки салфеток, баллончики аэрозольной краски, лака, жестянки бисквитов, старые журналы. Потом спустился вниз и сунул туда первые попавшиеся вазы. Поместилось только четыре.
   Выбравшись в проход, он принялся поспешно укрывать вход в гробницу досками и брезентом. Теперь его залил холодный пот. Все кругом плавало и кружилось, мысли путались, оставалось только ощущение необходимости спешить. Поднимаясь по лестнице, сержант споткнулся и едва не рухнул вниз, но, облившись потом с головы до ног, сумел удержаться.
   И вот он снова у дверей сарая.
   О Боже, а фургон? Он забыл про машину Хелпмана! Что делать с ней? Как они спорили, в чьей машине ехать! Ну да, ему не пришлось бы возвращаться. Но что же делать с фургоном? Прятать его времени нет!
   Бенджон, задыхаясь, топтался с коробкой в руках, не зная, что делать. Рискнуть и оставить фургон на виду? Ведь Хелпман говорил, что местные жители привыкли к его машине. Потом он сразу же вернется и от неё избавится. А сейчас некогда. И без того придется гнать по-сумасшедшему.
   Коробка с вазами легла в багажник. Подогнав фургон поближе к сараю, Бенджон взял с переднего сиденья куртку Хелпмана, запер дверцы и забрал ключи. Потом детально осмотрел сарай изнутри, держа фонарь над головой.
   Похоже, сделано все, что можно.
   Но уже собираясь сесть в машину, Бенджон содрогнулся от неожиданно пришедшей мысли. А как он выглядит? Ну что же с ним такое делается? Об этом следовало позаботиться в первую очередь! Руки в засохших пятнах крови, наверняка он весь в крови с головы до ног. И слишком поздно спохватился!
   Воды нашлось едва на дне кувшина, только чтобы хоть кое-как очистить руки и лицо. Покопавшись в мешке с грязным бельем, Бенджон нашел рубашку и трусы, потом достал аккуратно сложенную запасной комплект формы и переоделся. Но почему в машине оказался мешок с бельем? Он должен был его куда-то сдать? Провалов в памяти становилось все больше. Скатав окровавленную рвань в комок, Бенджон швырнул её в багажник.
   Он уже запер замок, когда вдруг вспомнил, что забыл куртку Хелпмана в сарае. Пришлось открывать снова. Часы показывали без четверти три. Холодный пот тек даже по ногам. К утру он должен быть на базе, иначе чертов майор Колон воспользуется случаем. Он только ждет подходящего предлога. Если на утреннем разводе его не будет... Нельзя, чтоб это произошло именно сейчас, когда такое счастье подвалило...
   Бенджон вывел машину на дорогу и нажал на газ.
   Но от сукиного сына Дельгадо нужно избавиться любой ценой; зачем иначе все эти страдания? Чтобы вся выгода досталась одному ему?
   Бенджон склонился над рулем и так погнал машину, как не гонял с юности, когда от скорости зависела сама жизнь. И вдруг снял ногу с газа, вновь накатила чернота. Потом она медленно отступила, и он опять прибавил скорость.
   В десять минут девятого машина въехала в ворота базы. Смотритель заметил, что Бенджон поставил её не на обычном месте, а в стороне от офицерского клуба. Он поспешил к "шевроле".
   - Доброе утро, сержант.
   Бенджон даже не оглянулся, устало зашагав к бараку. Озадаченный смотритель стоянки взглянул на машину. Ее покрывал толстый слой бурой пыли.
   10.
   Вытирая руки ветошью, иранец медленно обошел "шевроле". За окном на крючке висел комплект сержантской формы, на заднем сиденье валялся мешок с грязным бельем, на переднем - легкая летняя куртка. Бенджон никогда таких не носил, служитель был в этом уверен.
   Потом он склонился над багажником. Замок был испачкан чем-то липким, пыль густо села на пятно. Спичкой он поскреб верхний слой. Похоже, кровь. Еще одно пятно было на номерном знаке.
   Служитель огляделся. Бенджона нигде не видно, лишь двое офицеров шли к столовой, да один направлялся к складу.
   Бенджона не было видно.
   Обернув руку ветошью, иранец подергал замок багажника. Тот оказался заперт. Он достал из кармана связку ключей и огляделся снова.
   От ворот приближался незнакомый штатский. На месте машины полковника Ван Хувера стоял голубой "мерседес". Пришлось спрятать ключи и отойти от "шевроле". Высокий и широкоплечий, элегантно одетый незнакомец шагал уверенно, словно по привычному маршруту. Он явно не входил в число гражданского персонала, а раз шел без сопровождающего, значит, имел особый пропуск.
   То ли кровавые пятна на машине Бенджона, то ли все пережитое за последние дни заставило иранца заключить, что на базу прибыл агент из ФБР. Такую мысль подсказывал вид его тренированного тела и спортивной походки. Агенты ФБР и прежде появлялись на базе с проверками насчет наркотиков, но тех он знал. Этого - нет. Пришлось сделать вид, что он усердно чистит соседнюю машину.
   Худ давно заметил иранца, копавшегося у машины Бенджона. Заметил он и то, как тот поспешно отошел. На базу он прибыл так рано, чтобы майор Колон не нашел подходящего повода от него отделаться. Одуревший от безделья часовой у ворот начал было звонить по начальству, но услышав, что Худ знает дорогу, махнул рукой. "Мерседес" Худ поставил на ближайшем свободном месте.
   Под ногами приятно похрустывал гравий дорожки, вокруг тянулись ухоженные газоны, солнце ещё не раскалило воздух. Поливные машинки тихонько журчали, сверкая крохотными радугами. Проходя мимо "шевроле", Худ заметил, что тот тоже не мешало бы вымыть.
   Служитель выждал, пока незнакомец удалится, и оглянулся. Тот свернул к блоку "С".
   Тот знал, что полковник Ван Хувер уехал, раз поставил свой голубой "мерседес" на его место. Ясно, он из ФБР. Иранец подобрался к "мерседесу". Номера, конечно, тегеранские. На воротах стоял его знакомый. Пойти спросить? Вдруг что-то выплывет?
   Полусонный часовой при виде него оживился.
   - Привет, как семья? Кстати, можешь забрать, - он протянул затрепанный журнал для мужчин. - Ничего себе буфера, верно?
   Иранец покосился на обложку, где красовалась голая блондинка.
   - Большое спасибо, и за прошлый номер тоже. Не знаете, чей это "мерседес"?
   Часовой заглянул в какую-то бумажку.
   - Его зовут Худ, к майору Колону.
   У ворот сигналил грузовик, часовой побежал открывать, а служитель поспешил вернуться на стоянку. Вчера мистер Дельгадо спрашивал, не появлялся ли на базе человек с такой фамилией, и не распрашивал ли он про сержанта Бенджона. И предупредил, что Худ - шпик. Значит, этот тип в самом деле из ФБР.
   Иранец вновь склонился над багажником "шевроле", разглядывая кровяные пятна. Потом, решившись, подобрал ключи. Замок щелкнул, и он обомлел при виде захватанных пальцами и окровавленных бумажника и конверта. Кровь запеклась на дне багажника, картонная коробка была покрыта кровавыми отпечатками пальцев.
   Служитель замер; сердце колотилось, к горлу подкатывала рвота. Он ни на миг не забывал, что мистер Дельгадо дал ему две тысячи реалов за сведения о Бенджоне. Теперь ему есть с чем пойти к мистеру Дельгадо. За это он отвалит даже больше... Но следует спешить, ведь завтрак скоро кончится.
   Услышав рев мотора подъехавшей машины, он поспешил захлопнуть багажник и сделать вид, что его чистит. Из машины вышел капитан Райан и направился к столовой.
   - Доброе утро, капитан.
   - Привет, - обернулся Райан. - Проверь-ка, привезли мне новый аккумулятор? Если да, поставь его.
   - Конечно, капитан.
   Райан ушел, иранец опять полез в багажник "шевроле". Дрожа и превозмогая тошноту, он взял бумажник и конверт. Скоро появится сержант Бенджон и будет поздно...
   - Привет сержант!
   В панике захлопнув багажник, служитель шарахнулся от машины. Но ничего не случилось. Он осмелился поднять глаза и даже сплюнул: на дорожке встретились сержант Кандецки и трое рядовых. От облегчения подкосились ноги. Никто и не подумал обращать на него внимание.
   Что делать? В раздевалку идти нельзя - там вечно ошивались шофера грузовиков, его могли пристроить к делу на все утро. Надо было поскорее убираться с базы.
   Неподалеку за кустами у него было укромное местечко для вещиц, забытых пассажирами в машинах. Смотритель выбрал книжку комиксов и завернул в неё находки. Капитан Райан долго проторчит в столовой и в штабе. А если выйдет раньше... скажем, что за аккумулятором пришлось поехать в город.
   Через пару минут серый "додж" капитана покинул базу. К счастью, на дороге машин было немного.
   Ему никогда не приходилось водит такую машину, только выводить со стоянки или ставить в гараж. Мощный мотор ревел, негодуя на неумелое обращение и добавляя паники. Иранец всю дорогу проклинал свою безумную идею.
   К Дельгадо его пустили не сразу. И все вокруг стало совсем нереальным. Сейчас он должен был мыть машины на стоянке. Может быть, уйти, пока не поздно?
   Но тут его провели внутрь. Дельгадо в белом купальном халате, курил у окна и махнул рукой на кресло.
   - Садись!
   Садиться иранец не стал, а на цыпочках прошел к столику и развернул книжку комиксов. Подняв взгляд на Дельгадо, он поразился внезапной перемене. Дельгадо подобрался, словно хищник перед прыжком, морщины прорезали лицо, рот сжался в линию.
   - Что это? - спросил он.
   - Сегодня я нашел в машине сержанта Бенджона, сэр.
   Светлую кожу бумажника всплошную покрывал толстый слой засохшей крови. На общем буром фоне выделялся отпечаток большого пальца и несколько поменьше. Конверт совсем почернел.
   Дельгадо долго молча их рассматривал.
   - У сержанта одежда в крови, там, в машине...
   - Попал в аварию?
   - Нет, не авария, с машиной все в порядке. Кровь внутри, сзади... служитель жестом словно что-то приподнял.
   - В багажнике?
   - Да, сэр. Машина очень пыльная. Сержант ездил так далеко, что вечером даже не прибыл на базу.
   Дельгадо подошел к столику и двумя пальцами подвигал комиксы, потом бросил:
   - Ничего не трогай.
   Он вышел, вернулся с пинцетом, осторожно открыл бумажник и выудил оттуда права с фотографией в углу. Хелпман на снимке смотрел немного в сторону, серьезно и даже мрачно. Права были выданы в Иране. Фамилия сквозь пятна крови не читалась, но что-то всплыло в памяти Дельгадо.
   Хелпман, похоже, это он. Неужто гениальный археолог? Теперь он ясно вспомнил все, что было связано с этой фамилией. Выходит, он и был источником Бенджона?
   - Я больше не могу ждать, сэр, - взмолился иранец. - Мне нужно вернуться на базу.
   Дельгадо рассеянно кивнул, снова склонившись над бумажником. Кредитная карточка. Газетная вырезка с фотографией Хелпмана: "Всего один сезон в Турции!"
   - Мне нужно сейчас же вернуться на базу, сэр! Сержант увидит, что меня нет, и будут большие неприятности.
   - Я тебя не задерживаю. А это оставь.
   - Нет-нет, сэр! - в панике вскричал иранец. - Сержант Бенджон заметит и убьет меня. Пожалуйста, отдайте, сэр!
   Дельгадо подтолкнул его к двери.
   - Оставь все здесь. Увидишь, ничего с тобой не случится. Не надо бояться.
   - Сержант увидит, что вещей нет в багажнике, и скажет майору, что я вор.
   Дельгадо улыбнулся.
   - Не думаю, что он кому-то скажет.
   Уже у двери иранец сделал ещё одну попытку.
   - Сегодня пришел Худ из ФБР.
   - Они уже знают, что он натворил?
   - Он пошел к майору Колону. У сержанта Бенджона будут неприятности... Я бедный человек, сэр. И могу потерять работу.
   Дельгадо вывел его в коридор.
   - Подожди здесь.
   Вскоре он вышел с деньгами в руке и отсчитал три тысячи реалов. Служитель просиял от радости и помчался вниз. В машине он опять дрожал, но не от страха, а от радости. "Додж" он погнал так быстро, как сумел, несколько раз едва избегнув столкновений. Но ближе к базе иранца вновь одолел страх. Уж слишком долго он отсутствовал. Что, если это заметят? Особенно сержант? И проверит багажник?
   До самой базы его била дрожь. Большие часы у ворот показывали десять.
   Господи Боже! Он вдруг вспомнил, что не запер багажник "шевроле".
   * * *
   У майора Колона было широкое лицо с носом картошкой, расчесанные на аккуратный пробор волосы и очки без оправы. Держался он сухо и сдержанно. Худу он показался очень похожим на Роберта Макнамару. Вертя между пальцами линейку, он заявил:
   - Очень жаль, мистер Худ, но я не могу вам помочь. Есть правила которые я не могу нарушить. Уверен, вы меня поймете.
   - Но эти правила не мешают вам вести собственное расследование?
   - Об этом я не говорил.
   - Короче говоря, майор, я не могу вам рассказать ничего такого, о чем вы не знаете?
   - Если у вас есть такое желание...
   Худ даже восхищался его изворотливостью. Уже минут двадцать пытался он разговорить майора, и в се без толку: тот предпочитал уходить от ответа.
   - Если вы знаете, что сержант пользовался служебным транспортом для контрабанды антиквариата, то наверняка искали его поставщика? Ладно, майор, скажите, до моего появления вы знали о контрабанде?
   Колон уставился на линейку, которую вертел в руках, и не сказал ни слова.
   - Я не имею права вести расследование по делу, в котором замешан военнослужащий. Поэтому меня интересует не сержант Бенджон; он - только промежуточное звено.
   - Все, что происходит вне базы, мне не подконтрольно.
   - Тогда все складывается очень удачно. И обмен информацией нам обоим на пользу.
   Колонна сморщился, словно куснул лимон.
   - Все данные внутреннего расследования секретны. Чтобы с ними ознакомить человека со стороны, нужно разрешение из Вашингтона.
   - Так запросите его!
   - Ничего подобного я делать не стану. Советую вам самому обратиться в министерство обороны. Если поступит соответствующее распоряжение, я готов пойти вам навстречу.
   Майор отодвинул стул и поднялся.
   - Вашими сведениями можете поделиться с местной полицией. Они сами решат, представляет ли информация какой-то интерес. И все формальности будут соблюдены. Если когда-то в прошлом здесь и случались нарушения правил и инструкций, то не при мне, мистер Худ. Мой долг - их строго соблюдать.
   Майор любезно подал руку.
   - Позвольте подписать ваш пропуск... Как, у вас его нет? Капрал, немедленно проводите джентльмена к выходу и прикажите дежурному немедленно явиться ко мне. Счастливого пути, сэр.
   * * *
   Сержант Бенджон достал из ящика стола бутылку, сыпанул в стакан пригоршню льда, от души налил и уставился на собственное отражение. Сдвинутая набекрень фуражка почти скрывала рану на голове. Но без вопросов все равно не обойдется. Джейси уже косится. Пришлось как можно небрежнее заметить, что накануне перебрал, упал и здорово расшибся. Последовал почтительный смешок.
   Со стаканом в руке Бенджон вернулся к столу. Похоже, все обошлось. Правда, вечером тут рыскал майор Колон, но Джейси сообразил придумать инспекцию на складах. Как ни горел майор желанием повидать Бенджона, в кабинете он больше не появился и даже не позвонил. Это сержанту и не нравилось: возникло ощущение тревоги. Майор явно копил силы для удара. Но если посмотреть на дело с другой стороны, оставалось время приготовиться и укрепить свои позиции.
   Бенджон заканчивал уже второй стакан, но не мог остановиться. Раны на животе и плече пылали, голова раскалывалась. О походе к врачу и речи не было, приходилось терпеть. И никакого бассейна, пока не заживет! Ох, какой он заведет бассейн, и какой шикарный дом, когда удастся загнать все барахло из той могилы. Два миллиона долларов... или даже больше.
   На эти деньги можно купить каких захочешь баб. И к черту ВВС!
   Он вновь и вновь проверял, все ли в порядке. Не проходило ощущение, что позабыто что-то важное. Едва войдя в кабинета, он внимательно осмотрел ботинки и нашел на одном кровавое пятно. кляксу. Пришлось тщательно смывать над раковиной. Но ощущение опасности не проходило. Никак не удавалось вспомнить, откуда рана на виске? И как он вообще оказался в сарае? Что, если были и пробелы посерьезнее? Но когда Бенджон пытался напрячь память, голова просто раскалывалась.
   Все сильнее тянуло надраться, но он остановил себя. И, ставя на место пустой стакан, вдруг странно дернулся и замер. Куртка Хелпмана! Неужели она так и осталась на сиденье?
   В дверь заглянул Дэниелс, Бенджон чуть не подпрыгнул от неожиданности.
   - Сержант, там...
   Бенджон невидящий уставился мимо и направился к выходу. Он снова обливался потом, и пока шел до стоянки, на форме проступили пятна.
   Возле "шевроле" кто-то возился. Бенджон прибавил шагу. Виски сжимал какой-то стальной обруч, в голове вертелись бессвязные обрывки мыслей.
   Обогнув машину, Бенджон лицом к лицу столкнулся со смотрителем-иранцем. Тот с искаженным ужасом лицом застыл в странной позе, протянув руку в сторону багажника.
   - Какого черта ты тут делаешь?
   Иранец проглотил ком в горле и начал что-то лепетать, но Бенджон, не слушая, схватил его за шиворот.
   - Ты шарил в машине, скотина!
   - Нет-нет, сержант!
   - Ты открывал машину, сознавайся!
   - Сержант, тут был один человек... Я заметил и решил проверить... Я никогда не вру, сержант! Только проверил, и все!
   - Да ну? - Бенджон оскалился в лицо иранцу, тот весь позеленел от страха и даже не пытался вырваться. Рубашка выползла из брюк, оголив худой смуглый живот.
   Бенджон в бешенстве как следует его тряхнул; раздался испуганный писк.
   - Ты врешь!
   - Я правду говорю!
   - Тогда скажи, кто это был! Кто?
   - Худ. Мистер Худ, сержант! Он приходил к майору Колону!
   - Ты врешь, свинья!
   - Клянусь, сержант, что это правда! Он приходил сегодня утром! Вы можете проверить!
   Бенджон сверкнул глазами в дюйме от потного лица и подергал крышку багажника. Заперто. Махнул рукой - смотритель отлетел в сторону, врезавшись в соседнюю машину.
   - Пошел вон!
   - Помыть вашу машину?
   - Убирайся! Проваливай!
   - Слушаюсь, сержант! - иранец обрадованно заковылял в сторону и поспешил убраться за угол.
   Бенджон разглядывал ладонь, которой дергал замок багажника. Он была в полузасохших сгустках крови. О, Господи ты Боже! Зато теперь он точно знал, что в багажник никто не заглядывал.
   Оглянувшись, сержант вытер ладонь и замок носовым платком, потом обошел машину и заглянул в окно. Куртка лежала на сиденье. Убедившись, что вокруг никого, Бенджон достал её, свернул и засунул в багажник. Теперь проверить, все ли там в порядке. Вазы в коробке, окровавленная форма. Вроде все на месте, Но куда он дел хелмпановские ключи? И снова кровь! Надо её отчистить поскорее!