Мейсон Конни. Прекрасная спасительница

   — Где мой револьвер? Если он хоть раз прикоснулся к тебе, я его убью.
   — Я не позволила ему. У меня есть револьвер, я купила его в городе. Я заставила его уйти и заперлась в доме. Вчера на прииск приезжал мистер Гудмен, еще до того, как пошел снег, и мне удаюсь ему кое-что сообщить. Я думаю, что он привезет подкрепление, как только установится дорога.
   — Зачем Гудмен приезжал сюда?
   — Мне больше некому было довериться, вот я и рассказала ему о своем плане обелить твое имя. Он дал мне пять дней на то, чтобы заставить Кента дать показания против Энсона. Если не получиться, я обещала ему переехать на зиму в город. Мистер Гудмен не стал ждать пять дней, — продолжала она. — И свала Богу. Он испугался, что погода станет еще хуже, и беспокоился, что меня занесет снегом. Он хотел увезти меня с собой в город, Когда приехал мистер Гудмен, он застал у меня Чандлера. У Энсона хватило наглости сказать адвокату, что мы собираемся пожениться.
   — Ублюдок, — прошипел Рейф.
   — Мало того, Энсон сказал мистеру Гудмену, что мы не станем дожидаться венчания и сразу заделаем ребенка. Мне удалось на секунду остаться наедине с мистером Гудменом, когда он уходил. Он уже и так заподозрил, что дело неладно. Я объяснила, где тебя найти, но, очевидно, снег ему помешал. Я жду, что он приедет завтра с шерифом, если погода позволит.
   — Иногда ты бываешь тигрицей, а не ангелом, — заметил Рейф усмехаясь. — Наверное, ты нашла бы способ одолеть самого дьявола, если бы он вызвал тебя на поединок.
   Ты выглядишь и поешь, как ангел, но обладаешь силой и храбростью воина. А знаешь ли ты, что твое пение придало мне сил, когда я уже совсем решил сдаться? Анджела испуганно посмотрела на него.
   — Ты не мог слышать моего пения.
   — Но ведь ты пела, да?
   — Я… да, пела, но за пределами дома меня никто не мог услышать.
   Однако Рейф считал иначе. Даже на полпути в преисподнюю он услышал бы, как она зовет его, и вернулся.
   — Ты спасла мне жизнь, Ангел. В который уже раз? Я давно сбился со счета. Теперь настала моя очередь помочь тебе. Я не позволю, чтобы тебя кто-то обижал, любимая. Сломанная нога мне не помеха. Я убью Чандлера до того, как он причинит тебе зло. Ступай спать. До рассвета еще не один час.
   — Тебе больно? Кажется, в папиной аптечке я видела пузырек с опиумом.
   — Я могу терпеть боль, — твердо заявил Рейф. — Я не желаю, чтобы ты мешала мне.
   — Только без стрельбы, Рейф. Не хватало еще, чтобы на тебя повесили второе обвинение в убийстве.
   — Я сам позабочусь об этом.
   Дождавшись, пока Анджела уснет, Рейф вынул из кобуры свои револьверы и сунул их под подушку. Только тогда он позволил себе расслабиться. И наконец уснул.
   Первым проснулся Рейф. Сквозь ставни пробивался солнечный свет. Судя по всему, прежде времени разыгравшийся буран выдохся. В ясном синем небе светило солнце, что частенько случается в Колорадо. Рейф легонько встряхнул Анджелу и разбудил ее.
   — Проснись, милая. Уже день.
   Анджела потянулась, почувствовала рядом с собой Рей-фа и улыбнулась.
   — Надеюсь, эта улыбка для меня. Она открыла глаза.
   — Я думала, ты мне снишься.
   — Вопреки всему я все время возвращаюсь. Распахни ставни.
   Анджела откинула одеяло и поежилась от холода.
   — Ах, какой мороз!
   Она накинула теплый пеньюар, подошла к окну и распахнула ставни.
   — Ой, смотри! Солнце светит, а снег уже тает. Рейф оперся на локоть и посмотрел в окно.
   — Вчерашний ночной буран был случайным капризом природы. Сдается мне, она подарит нам несколько теплых дней перед тем, как ударят настоящие морозы.
   — Как ты думаешь, дорога на прииск откроется?
   — Наверное, она стала грязной, но вполне проходимой. Ты уверена, что Гудмен привезет шерифа?
   — Уверена, насколько это возможно. Но они не должны знать, что ты здесь. Никто не должен. Оставайся в спальне — там я буду за тебя спокойна.
   — Что ты хочешь рассказать шерифу?
   — Правду об убийстве Брейди Бакстера. Он должен мне поверить. Если бы только Десмонд не уехал! Казалось, ему так не терпелось наложить лапу на деньги, и вот…
   — Может быть, он уехал не по своей воле, — предположил Рейф.
   — Ты ведь не думаешь, что он…
   Какая-то возня у передней двери заставила ее замолчать.
   — Это Энсон, — прошептала Анджела. Действительно, Чандлер нетерпеливо постучал и крикнул:
   — Я пришел извиниться за вчерашнее, Анджела. Откройте. Дайте мне шанс!
   — Я не одета, Энсон, — неохотно отозвалась Анджела.
   — Я подожду, Анджела. Я хочу извиниться, глядя вам в глаза.
   — Что мне делать? — шепотом спросила Анджела у Рейфа.
   — Подержи его там. Скажи что-нибудь.
   — Анджела, пожалуйста. Обещаю вести себя наилучшим образом, — скулил Чандлер.
   — Приходите попозже, Энсон, когда я приведу себя в порядок.
   — Вы нарочно тянете.
   — Клянусь вам, нет. И потом, откуда мне знать, что вы станете вести себя прилично?
   — Даю слово. Позвольте убедить вас, что брак со мной — благо для вас и для «Золотого ангела». Я буду ухаживать за вами, пока вы не получите развода, и не стану принуждать к сожительству. Я не знал, что вы можете прийти в такую ярость. Я вас недооценивал.
   — Скажи, что выслушаешь его, но пусть даст тебе спокойно одеться и позавтракать, — прошептан Рейф.
   Анджела повторила все это Энсону.
   — Если вы настаиваете, — последовал раздраженный ответ.
   — Не забывайте, — добавила Анджела, — у меня есть револьвер и я умею с ним обращаться.
   — Не забуду, — промямлил Энсон.
   — Он ушел, — сказала Анджела, прислушиваясь. — Я разведу огонь и приготовлю поесть. За завтраком решим, что делать.
   Анджела поела на кухне, потом отнесла поднос Рейфу. Пока он подкреплялся, отыскала в шкафу отцовские рубашку и брюки. Разрезав правую штанину, чтобы она налезла на лубок, Анджела помогла Рейфу одеться.
   — Я понял, что мне нужно делать, — заявил Рейф, допивая кофе.
   Анджеле не понравились его мрачный тон и упрямо сжатые губы.
   — И что же?
   — Когда ты впустишь Чандлера, я встречу его с револьверами в руках и велю ему убираться с твоей земли.
   — А если он откажется?
   — Это его проблемы, — жестко ответил Рейф. — Я сделаю это, чтобы он больше тебе не досаждал. Пусть я не могу ходить, но стрелять-то могу.
   — Нет! Если ты убьешь Энсона, мы никак не сумеем доказать твою невиновность. Должен быть другой способ.
   — Другого способа нет, Ангел.
   — Я не позволю тебе снова угодить за решетку. Рейф устало улыбнулся.
   — Я устал от бегов, Ангел. Мистер Гудмен — хороший адвокат; я попрошу его защищать меня. Я должен избавить тебя от Чандлера.
   Анджела подавила тяжелый вздох. Она никак не может запретить Рейфу делать глупости. Нужно придумать что-нибудь, она непременно придумает.

Глава 20

   Когда некоторое время спустя Чандлер постучал в дверь, Анджела уже приготовилась к встрече. Вернувшись на кухню, чтобы налить Рейфу еще кофе, она добавила в него добрую дозу опиума. Он уснет на середине фразы. Конечно, проснувшись, он придет в ярость, но иного способа избежать кровопролития она не видела.
   — Вы впустите меня в дом, Анджела? — спросил Чандлер через закрытую дверь.
   — Только если вы пообещаете прилично себя вести, — отозвалась та.
   — Я уже обещал.
   Анджела бросила беспокойный взгляд на закрытую дверь в спальню. Она надеялась, что дала Рейфу достаточно опиума и он не сможет вмешаться в разговор.
   — Прекрасно.
   Она похлопала себя по карману, чтобы проверить, там ли револьвер, и открыла Энсону дверь. Она совершенно не представляла себе, что делать, но все же это было лучше, чем разрешить Рейфу пересечься с Чандлером.
   — Вы не слишком торопились, — проворчал Чандлер, входя.
   — О чем вы хотели поговорить? — с места в карьер начала Анджела.
   — Не нужно притворяться, дорогая. У вас должен быть мужчина, чтобы защищать вас и управлять рабочими. Вы по собственному опыту знаете, как не любят они работать на женщину. Здесь хватит золота на двоих. Этот брак выгоден нам обоим.
   — Я все еще замужем за Рейфом.
   Он схватил ее за плечи и весьма бесцеремонно встряхнул.
   — Я могу и подождать с официальной церемонией. Как я уже сказал, гораздо важнее сделать вам ребенка.
   Анджела вывернулась и шарахнулась в сторону.
   — Только прикоснитесь ко мне — и вы покойник. Чандлер тоже отступил.
   — У вас опять при себе этот чертов револьвер?
   — Я бы не впустила вас в дом, не будь при мне оружия. Сядьте. Давайте все обсудим как цивилизованные люди.
   — Я не чувствую себя цивилизованным, — проворчал Чандлер, опускаясь на первый попавшийся стул. — Вы даже представить себе не можете, на что я пошел ради вас.
   Сердце у Анджелы замерло.
   — А вы расскажите мне, что вы сделали, — сладко пропела Анджела. — Может статься, я недооценивала вас. Так на что вы способны ради достижения цели? Знаете, мне всегда нравились сильные мужчины.
   Чандлер с подозрением покосился на нее, но на лице его тут же появилась самодовольная ухмылка.
   — Вы считаете меня сильным человеком? Забавно, раньше вы никогда мне этого не говорили.
   — Я действительно так считаю. Вы никогда не бросали меня. Чего я не могу сказать о Рейфе Гентри. Скажите же, Энсон, — искушающе прошептала она, — скажите, как сильно вы меня хотите. Что вы сделали или собираетесь сделать, чтобы заполучить меня?
   Чандлер подобострастно улыбнулся.
   — Если бы вы только знали!
   — Знала — что? — поддразнивала его Анджела. Даже если признаний Энсона больше никто не услышит, ее слово все равно чего-то стоит.
   Энсон смотрел на нее, словно пытался решить, притворяется она или нет.
   — Почему я должен вам доверять?
   — А почему бы и нет? Мы одни. Никто ничего не услышит. И кроме того, это может заставить меня передумать насчет нашего супружества.
   Пока Анджела и Чандлер вели словесную пикировку, к прииску приблизились двое всадников. Они остановились чуть поодаль, чтобы обсудить дела.
   — Вы действительно уверены в том, о чем говорили? — спросил шериф Диксон у своего спутника. — Миссис Гентри и вправду угрожает опасность?
   — Я уверен в этом так же, как и в том, что сижу на этой лошади, — отозвался мистер Гуд мен. — Нельзя сомневаться в словах Анджелы. Слава Богу, что буран стих и по дороге все же можно проехать.
   — Хм, — задумчиво протянул Диксон, поглаживая подбородок. — Если вы правы, мне не хочется суетиться и подвергать опасности жизнь молодой женщины. Оставим лошадей здесь и пойдем пешком. Так мы сможем кое-что разнюхать, не привлекая к себе внимания.
   — Хорошая мысль, — согласился Гудмен, спешиваясь. — Здесь есть где укрыться.
   — Вы ведь сказали, что миссис Гентри здесь с Чандлером?
   — Да, — ответил Гудмен. — Я передал вам все, что слышал. Он не станет ждать венчания, чтобы сделать Анджеле ребенка. И вы, конечно, знаете, что Анджела считает Чандлера убийцей Брейди Бакстера. Я совершенно уверен, что Чандлер представляет для нее серьезную опасность.
   — Тогда нам лучше выяснить, что здесь происходит, — подытожил Диксон. — Пошли.
   Отчаяние охватило Анджелу. Энсон придвигался все ближе, готовясь исповедаться перед ней, и никто другой не мог услышать его исповедь. Вот неудача! Если только… Она устремила взгляд на окно, чтобы обдумать свое положение, и едва удержалась от изумленного возгласа. К стеклу с улицы прижимались два лица! Шериф Диксон и мистер Гудмен! Испугавшись, что Энсон увидит их, она вскочила и пошла на кухню, чтобы отвлечь внимание Чандлера.
   — Куда это вы? — тревожно спросил Чандлер, оборачиваясь. — Кажется, вы хотели услышать мой рассказ?
   — Я только что сварила кофе, — тут же нашлась Анджела. — Думаю, вы не откажетесь глотнуть горяченького, прежде чем мы начнем разговор?
   — Ну конечно, благодарю вас, Анджела. Кофе — это замечательно. Тот, что варю я, просто какая-то бурда. — Он нахмурился. — Вы ведь не собираетесь улизнуть через черный ход, а?
   — Нет, не собираюсь. Мне страшно интересно послушать, что вы скажете. — Она украдкой бросила взгляд на окно и с облегчением увидела, что лица исчезли. — Я сейчас вернусь.
   Анджела скрылась на кухне; Чандлер, казалось, был погружен в размышления. Она направилась прямиком к задней двери и растворила ее, молясь, чтобы та не скрипнула. Ее молитвы были услышаны, и шериф с Гудменом проскользнули в дом. Она жестом призвала их к молчанию и выразительно кивнула в сторону гостиной.
   — Анджела, где вы там? — раздраженно окликнул Чандлер, и Анджела поторопилась ответить.
   — Я еще здесь, Энсон. — Она старательно разлила кофе по чашкам. — Вы любите с сахаром?
   — Две ложки. Что вы там возитесь? — Иду, иду.
   — Есть опасность? — спросил шериф приглушенным голосом.
   — Станьте у двери и слушайте, — прошептала Анджела, беря чашки и направляясь в гостиную.
   — А, вот и вы, — хмыкнул Чандлер. — Я уже собирался пойти за вами. Заснули вы там, что ли? — Он принял чашку из ее рук и осторожно глотнул горячий напиток. — Так о чем, бишь, мы говорили?
   — Вы хотели рассказать мне о том, на что способен настоящий мужчина ради женщины. Мне нужно знать, как вы на самом деле сильны и умны, Энсон.
   — Да уж поумней Брейди Бакстера, — фыркнул, Чандлер. — Видите ли, я понимаю, зачем вы вышли за него. Я поехал за вами после того фарса, в смысле вашего венчания. Услышав о том, что вы стали его женой, я уже предвкушал потеху. Я ехал за вами до самого прииска и все. слышал.
   — Вы знаете, что Брейди одолел Рейфа, связал его и втащил в шахту? — спросила Анджела. — Он требовал, чтобы я вышла за него, а иначе грозился убить Рейфа. Вы и это знаете?
   — Даже больше, — самодовольно ответил Чандлер. — Я видел, как вы ударили Бакстера, как он потерял сознание, видел, как вы с Гентри связали его и вместе вышли из шахты.
   — Это вы убили Бакстера! — не выдержала Анджела. Хотя она и ждала этих признаний, все же хладнокровие Чандлера потрясло ее.
   — Конечно, но ведь вы уже догадались? Я решил, что это будет очень мудро. В этом обвинят Гентри, и ему ничего не останется, кроме как бежать и оставить вас мне.
   — Я подозревала, что это вы убили Брейди, но доказательств у меня не было, — вздохнула Анджела.
   — Теперь у вас есть доказательства. Я сильный человек, Анджела. Достаточно сильный, чтобы избавиться от соперника.
   — Не думаю, что убийство беззащитного — признак особой доблести, — насмешливо проговорила Анджела.
   Чандлер пропустил шпильку мимо ушей.
   — Да, я спас вас от большой неприятности. От двух, если считать Гентри. Трех, если прибавить Кента.
   Анджела поймала его на слове:
   — Кент? А что с ним? Как вам удалось заставить его уехать?
   Чандлер презрительно рассмеялся.
   — Я подслушал ваш разговор с Кентом. Вы предлагали Десмонду смешную сумму за показания против меня. Этого я не мог допустить, поэтому принял меры, чтобы обеспечить молчание Кента.
   — Вы предложили ему больше? — спросила Анджела, не очень-то понимая, к чему он клонит. Она никогда особо не задумывалась об исчезновении Кента.
   — Вы всерьез думаете, что у меня есть такая сумма? — с издевкой бросил Чандлер.
   Вдруг Анджела все поняла.
   — Боже мой, вы убили Десмонда!
   — Он был дураком. Я вовсе не лизал ему башмаки, как вы полагали. Теперь, когда вы все знаете, пообещайте, что выйдете за меня, когда получите развод. И не надейтесь воспользоваться моей исповедью против меня. Я ни в чем не признаюсь.
   Внезапно дверь спальни распахнулась, и в гостиную, ковыляя на одной ноге, ввалился Рейф. Анджела изумилась. Он нашел в себе силы подняться после лошадиной дозы опиума! По его белому как полотно, искаженному болью лицу она поняла, что он невыносимо страдает. Он стоял, крепко сжимая в одной руке револьвер и опираясь другой о косяк.
   — Я все слышал, Чандлер. Каждое ваше слово. Анджела хотела броситься к Рейфу, но Чандлер вцепился ей в шею и выхватил револьвер.
   — Ну и ну, да неужели это мистер Рейф Гентри, — глумливо протянул Чандлер. — Каким дурным ветром занесло вас на «Золотой ангел»?
   — Отпустите Анджелу и отойдите от нее, — потребовал Рейф.
   — Ни в коем случае, — ответил Чандлер, крепко прижимая револьвер к нежному горлу Анджелы.
   — Вы никуда не уйдете, — угрожающе произнес Рейф. — Вы хладнокровно убили двух человек.
   Чандлер невесело рассмеялся.
   — Вы дурак, если думаете, что полиция вам поверит. Я честный человек, Гентри, а вот вы преступник.
   Внезапно в гостиную из кухни вошел адвокат Гудмен. Анджела думала, что появится шериф Диксон, и очень удивилась, увидев Гудмена. Что могло случиться с шерифом?
   — Я тоже все слышал, Чандлер, — заявил Гудмен. — Предлагаю вам отдать себя в руки полиции.
   — Какого черта вы здесь делаете, старикан? — прорычал Чандлер. — Мне казалось, что вчера я видел вас в последний раз.
   — Неужели вы подумали, что я поверил вашей нелепой и хвастливой истории о женитьбе на Анджеле? Кончились ваши свободные деньки.
   — Черта с два! — завизжал Чандлер. — Я уезжаю и забираю Анджелу с собой. Если кто-то попробует пойти за мной, она погибнет. Я в отчаянии. Я потерял все. Убийством больше, убийством меньше — мне все равно.
   Рейф почувствовал, что реальность куда-то уплывает. Похоже, Анджела чем-то опоила его. Она не хотела, чтобы он связывался с Чандлером, и приняла меры. Наверное, она подлила ему в кофе опиума. Проклятие! Почему она не пожелала на него положиться?
   Безучастно, словно издалека, он смотрел, как Чандлер тащит Анджелу к передней двери. Он был слаб как новорожденный котенок. Даже если бы он смог поднять руку, вряд ли у него хватило бы сил нажать на курок. Ему оставалось только смотреть… стараясь не потерять сознание.
   Потом он увидел, как его Ангел наступила на ногу Чандлеру. Чандлер ударил ее по голове рукоятью револьвера, и Рейф замычал от боли. Анджела обмякла на руках негодяя, и Рейфа охватила такая ярость, что он забыл о своей сломанной ноге и рванулся вперед. Его яростный крик превратился в вопль отчаяния. Рухнув на пол, он услышал издевательский смех Чандлера, увидел сквозь красную пелену боли, как тот тащит обмякшую Анджелу к передней двери.
   — Вам далеко не уйти, — пригрозил Гудмен, направляясь к Рейфу и помогая ему сесть.
   — Уж не собираешься ли ты задержать меня, старикан?
   — Он — нет, но я собираюсь. Бросьте оружие, Чандлер! — выкрикнул шериф, появляясь в дверях.
   Когда Диксон разгадал намерение Чандлера использовать Анджелу как щит, он велел Гудмену отвлечь внимание мерзавца, а сам тихонько выскользнул из задней двери, чтобы отрезать преступнику путь к отступлению.
   Чандлер затравленно огляделся и выругался.
   — Откуда вы взялись?
   — Я был здесь все время и слышал вашу исповедь. Бросьте оружие, Чандлер. Я арестую вас за убийство Брейди Бакстера и Десмонда Кента.
   — Черта с два! — бросил Чандлер. — Здесь приказываю я. — И он сильнее вжал холодное дуло револьвера в шею Анджелы. — Один шаг — и я убью ее.
   — Далеко вам не уйти, — предупредил Диксон.
   — Это мы еще увидим. Отойдите от двери.
   Внезапно Анджела ожила. Она резко ударила Чандлера локтями под ребра. Удар оказался сильным и неожиданным. Застигнутый врасплох Чандлер на секунду опустил револьвер, и Анджеле удалось вырваться. Тут в игру вступил шериф Диксон. Схватив Чандлера, он выбил у него револьвер и заломил негодяю руки.
   — Кто-нибудь, дайте веревку! — крикнул он.
   — Веревка висит за кухонной дверью, — сообщила Анджела.
   — Я принесу, — вызвался Гудмен. Он тут же вернулся и помог Диксону связать сопротивляющегося Чандлера.
   Пока они разбирались с Чандлером, Анджела занялась Рейфом. Он с мертвенно-бледным лицом сидел, прислонившись спиной к двери. Она опустилась на пол рядом с ним.
   — С тобой все в порядке?
   — Выживу, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Он поднял руку и погладил ее по щеке. — А ты как? Мне хотелось убить Чандлера за то, что он ударил тебя. К сожалению, мое тело отказывалось мне служить.
   Анджела ласково положила руку ему на грудь.
   — Все уже закончилось, — пролепетала она, задыхаясь. — Все действительно закончилось. Ты свободен, Рейф. Ты можешь поехать, куда тебе захочется. Делать все, что тебе захочется, не дергаясь при виде полицейского.
   — Благодаря тебе, — хрипло отозвался Рейф. — Мой ангел-хранитель.
   Анджела подняла на него взгляд и отпрянула, заметив влажный блеск в уголках его глаз. У нее из глаз тоже готовы были хлынуть слезы.
   — У вас все в порядке? — спросил шериф Диксон. Они с Гудменом скрутили Чандлера и оставили его лежать на полу.
   — У меня — да, — ответила Анджела, — если не считать довольно внушительной шишки на голове. Но вот Рейфу нужно показать свою ногу врачу.
   — Врача я пришлю, как только мы доберемся до города, — пообещал Диксон. Потом сделал жест в сторону Чандлера. — Этого я отправлю в тюрьму. Не удивлюсь, если его повесят, но решать будет суд. Можно, я помогу вам лечь в постель, мистер Гентри?
   Рейф от помощи не отказался и, поддерживаемый шерифом, проковылял в спальню. Он улегся, и Анджела принялась хлопотать над ним.
   — Я прошу прощения за все сложности, которые у вас были с полицией, — продолжал Диксон. — Просто позор, что ни в чем не повинного человека обвиняют в преступлениях, которых он не совершал. Теперь вы свободный человек, Гентри.
   Больше полиция не станет вас беспокоить. Если вам и вашей хозяйке понадобится моя помощь, только скажите.
   — Весьма признателен, шериф, — отозвался Рейф. — Вы не знаете, как это хорошо — наконец почувствовать себя свободным. Жаль только, что я не знаю, как мне связаться с братьями и сообщить им, что их больше не разыскивает полиция.
   — Ну что же, если я смогу что-нибудь сделать, дайте знать. А пока доставлю этого подонка в тюрьму и пришлю врача, чтобы он осмотрел вашу ногу.
   — Я тоже уезжаю, — проговорил стоявший в дверях спальни Гудмен.
   — Не знаю, как вас благодарить, мистер Гудмен, — с чувством произнесла Анджела. — Понятия не имею, что я делала бы, если бы вы вчера неверно поняли мои слова. И просто содрогаюсь, думая о том, что здесь могло случиться, если бы вы с шерифом не появились в самый нужный момент.
   — Все закончилось, дорогая, — улыбнулся Гудмен. — Перед вами и вашим мужем — целая жизнь. Так не теряйте же ни одного мгновения этой жизни.
   Анджела поцеловала мистера Гудмена в щеку.
   — Почаще навещайте нас.
   Гудмен потрогал свою щеку и сказал, сияя:
   — Вы от меня не отделаетесь.
   Стоя в дверях, Анджела безучастно наблюдала, как Чандлера усадили на лошадь, которую взял под уздцы шериф. Хотя она и понимала, что больше нечего бояться, но все равно вздрогнула, когда Чандлер бросил на нее взгляд, исполненный ненависти. Подавив дрожь, она поспешила вернуться к Рейфу.
   А он протянул руки к своему Ангелу. Она с радостью упала в его объятия, устроилась рядом с ним. Нога у него страшно болела, но теплое тело Анджелы целило лучше всякого лекарства. Он так любил ее, и вот теперь наконец-то мог высказать ей все, что долгое время лежало у него на сердце. Он — свободный человек. Свободен жить, где ему нравится. Свободен любить своего Ангела. Свободен вырастить с ней детей.
   — О чем ты думаешь? — спросила Анджела. — Тебе больно? Дать тебе опиума?
   Рейф нахмурился.
   — Спасибо, хватит с меня опиума. Зачем ты меня опоила?
   — Я боялась, что ты убьешь Чандлера или он тебя. Ты очень сердишься?
   Он взял ее за руку и запечатлел поцелуй посередине ладони.
   — Я не могу на тебя сердиться, Ангел. Меня огорчает только то, что ты подвергала свою жизнь опасности. Ты уверена, что со всем справишься собственными силами, и это меня пугает. Чтобы обеспечить твою безопасность, потребуется всю жизнь держать тебя под надзором.
   — Всю жизнь? — еле слышно выдохнула Анджела. — Значит ли это…
   — Разумеется, ты не думаешь, что я теперь уеду от тебя, а? — улыбаясь, поинтересовался Рейф. — Я люблю тебя, Ангел. Я всегда тебя любил.
   — Любишь? А почему ты раньше мне этого не говорил?
   — Я не мог. Меня разыскивала полиция, у меня не было никаких прав на тебя.
   — Ты получил право на мою любовь очень давно, Рейф. Я была безвозвратно и безнадежно твоей уже очень давно.
   — Жаль только…
   — Чего тебе жаль?
   — Я не могу не думать о братьях. Джесс — хороший врач. Он не может практиковать, пока считает, что его ищет полиция. И потом, Сэм. Это горячая голова, и неизвестно, в какую передрягу он может угодить. Если бы только нашелся способ сообщить им, что теперь нечего бояться.
   — А ты знаешь, как их найти?
   — Хотел бы я это знать. Мы договорились встретиться в Денвере через год, начиная с того дня, как мы уехали из Доджа. Джесс поскакал на север, Сэм направился на восток. Они могут оказаться где угодно. Мне остается только надеяться и молиться за то, чтобы они поскорее узнали о своей свободе.
   — А мы, Рейф? Каковы твои планы на будущее?
   — Ты любишь меня, и я люблю тебя, пока этого достаточно.
   — А прииск? — удивилась Анджела. — Я же знаю, что тебе не очень-то хочется стать старателем.
   — Прииск принадлежит тебе, милая. Тебе и решать, что с ним делать, а я соглашусь с твоим решением. У нас впереди целая зима, чтобы строить планы. А придет весна… Да ладно, чего там делить шкуру неубитого медведя!
   Анджела дерзко усмехнулась.
   — Когда придет весна, все очень сильно изменится.
   — Это как? — полюбопытствовал Рейф.