Михайлова Юлия. Сотвори для себя мужчину

   - Тогда оставайся с Жорж-Алексом. Можешь спустить на воду резиновую черепаху и поболтаться около берега. Около берега, поняла? Главное, слушайся братьев и на солнце долго не торчи.
   Тем временем Мел давал похожие наставления сыновьям.
   - Да поняли мы все, папа, отмахнулись близнецы, которым не терпелось заняться "взрослым" делом. Они уже принесли краску и опробовали кисть.
   - Присмотрите за Настей, парни! Я надеюсь на вас.
   - Хорошо, не волнуйся, папа.
   Обняв жену за плечи, Мел направился к дому. На пороге лежал разморенный жарой Бой. Лениво приоткрыв один глаз, он постучал хвостом, приветствуя хозяев.
   - Бой, стеречь! - на всякий случай дал команду Мел, втайне надеясь, что, если детворе вздумается вернуться в дом, Бой радостным лаем предупредит об этом взрослых.
   Едва переступив порог спальни, они поспешно сорвали друг с друга одежду и повалились на кровать.
   - Малышка моя сладкая, влажная и прохладная, - шептал Мел, раздвигая ноги жены. Войдя в нее, он замер, предоставляя ей возможность сполна насладиться сладостным чувством наполненности и распирания. Даша сделала несколько движений, чтобы вобрать его целиком, и они начали ритмичные пассажи.
   После кульминации Мел всегда быстрее, чем жена, приходил в себя. Скосив глаза на неподвижно лежавшую Дашу, он встал, чтобы посмотреть, как "шустрят" его отпрыски. В окно спальни маленький пляжик хорошо просматривался. Мальчики красили лодку, о чем-то переговариваясь между собой. На причале в белой панамке и красных шароварчиках стояла Настя. Судя по всему, она чего-то добивалась от братьев. Те отрицательно качали головами, не прерывая своих дел. Просит на лодке покататься, догадался Мел. Молодцы парни, хорошо выполняют наставления отца! Наконец Георгий не выдержал, отложил кисть, взял сестру за руку и повел ее по пляжику к тому месту, где болталась у самого берега большая резиновая черепаха ярко-оранжевого цвета. Оставив обиженную Настю в отведенной ей зоне, он вернулся на причал.
   В это время совсем близко от берега протарахтела большая моторная лодка, подняв волну. "Надо бы сделать буйки и повесить табличку "Частное владение", - подумал Мел. - Носятся как угорелые, так и до беды недалеко..."
   - Ты здесь, милый, - лениво потянувшись, спросила Даша.
   Глядя на ее соблазнительное тело, благоухающее запахами любви, Мел почувствовал новый приступ желания.
   - Может, повторим, детка? Ты сегодня на редкость вкусная!
   - Давай отложим на ночь, - натягивая на себя простыню, промурлыкала Даша, - дети одни на озере, мне тревожно за них... Хочу шампанского в постель, - шутливо-капризно закончила она.
   - Сделаем, моя королева!
   Мел быстро натянул шорты и отправился вниз. Возвратился он с запотевшей бутылкой итальянского шампанского и двумя фужерами.
   - Дашенька, мне так хорошо с тобой! Давай выпьем за тебя. - Он присел на край постели. - Если не хочешь повторить, тогда вставай и не дразни меня, искусительница! - Он легонько шлепнул жену по упругой ягодице.
   За окном опять послышался шум близко проплывающей моторки. Поставив бокал с шампанским на прикроватную тумбочку, Мел подошел к подоконнику и, побледнев, бросился к двери.
   Мальчики так увлеклись работой, что совсем позабыли о сестре. Резиновую черепаху, в которой сидела Настя, подхватило поднявшейся волной и отнесло от берега метров на двадцать.
   Выбежав из дома и крикнув: "Бой, за мной!" - Мел огромными скачками припустился к озеру. Первым очнулся Александр. Бросив кисть, он прыгнул в воду и поплыл к сестре. Георгий - за ним. Догнав Настю, которая, кстати, нисколько не испугалась и даже была рада неожиданному приключению, они стали подталкивать черепаху к берегу.
   - Что же вы, парни, зазевались! - укоризненно сказал подоспевший Мел. Когда сестра с вами, с нее нельзя спускать глаз!
   Мальчики виновато молчали. Настя, довольная тем, что ее никто не ругает, хитровато поглядывала на них из-за спины отца.
   - А тебе, Настасья, разве я не говорил, что нельзя без присмотра взрослых находиться в воде?! - повернулся к ней Мел. - Ты ведь не умеешь плавать! А если бы ты перевернулась? Тоже мне - чемпионка! Еще и руками подгребала! Ты зачем вводу зашла?
   - Жорж-Алекс далеко пла-а-вают! Я тоже хо-чу-у! - заревела девочка.
   - Научишься плавать, тогда посмотрим! Все, хватит! Для тебя сегодня прогулка закончилась! Идем в дом.
   Он протянул дочке руку, но та, независимо вздернув нос, пошла вперед.
   - Придется, Настасья, с тобой по-серьезному разбираться, - с трудом удержался от улыбки Мел.
   - Нам такая непослушная девочка не нужна. Или ты исправишься, или мы останемся с Жорж-Алексом, они, по крайней мере, все понимают! - Не зная, что говорить дальше, он применил испытанный прием: - Сейчас передам тебя мамочке, пусть она сама займется твоим воспитанием!
   Мать - это уже серьезно! Рев возобновился с новой силой. Даша запросто могла отшлепать за малейшую провинность! "За одного битого двух небитых дают", - любила повторять она, не без оснований полагая, что слова до сознания современных детей доходят гораздо хуже, чем "хороший кнут". Впрочем, когда подрастали близнецы, она придерживалась совсем других взглядов на педагогику.
   - Вот, Дашенька, разбирайся с этой малолетней "бандитто", - сказал Мел спешившей навстречу Даше. - Наших с тобой наставлений она не слушает. С братьями постоянно спорит, не знаю, что с ней делать. Может, ты с ней справишься?!
   Даша молча повела ревущую Настю в детскую.
   Достав из холодильника пиво, Мел сел в кресло и стал ждать продолжения событий. Сверху доносился звонкий голос Даши, отчитывающей дочь. Затем раздались звуки несильных шлепков.
   Через пять минут Даша спустилась в гостиную.
   - Ну как там? - с любопытством спросил Мел.
   - Да никак, - с напускным раздражением ответила Даша. - Сам избаловал дочку донельзя, а мне разбираться!
   - Не сердись, детка, ты же знаешь мою слабость к женщинам. Я их пальцем не могу тронуть!
   - Ну прямо суфле в глазури, - незлобно парировала Даша. - Сидит твоя любимица на ковре, надулась... Выставила весь свой зоопарк - "воспитывает".
   - Может быть, Боя к ней запустить для компании, он уже скребется под дверью... - уверенно предложил Мел.
   - Нет, пусть одна посидит! Да и мы с тобой хороши... Забрались в постель, оставив детей без присмотра...
   - Да, старушка, вины с себя не снимаю, но уж больно ты была вкусная!
   - Перестань, Мел! Нашел время... Лучше спроси, что я ей сказала!
   - Ну и что ты ей сказала, дорогая?
   - Сказала, что она будет обедать отдельно, в детской. Даже головы не соизволила повернуть, где уж там прощения попросить!
   - Да... Характер! - с оттенком восхищения протянул Мел.
   Вскоре с озера вернулись проголодавшиеся сыновья. Все сели за стол, рядом улегся Бой.
   Пес никогда ничего не выпрашивал, но и не отказывался, если ему что-то перепадало от хозяев. На сей раз он получил котлетку, тайком от матери брошенную близнецами.
   - Как же вы, мальчики, не усмотрели за сестрой? Выходит, на вас нельзя положиться?- с упреком начала Даша распекать сыновей.
   - Мамочка, все произошло так быстро... - виновато потупился Георгий.
   - Дашенька, они все поняли, - заступился за мальчиков Мел. - С этой непоседы глаз нельзя спускать. Но... они же и вытащили сестру из озера. Одним словом - молодцы, парни, а если еще не будут зевать, им вообще цены не будет!
   Жорж-Алекс, уткнувшись в тарелки, молчали, Даша же, наоборот, расцвела гордой материнской улыбкой.
   - Но все же нужно, чтобы Настя вас слушалась! - на всякий случай сказала она.
   - Она и тебя с папой не очень-то слушается, - деликатно заметил Александр.
   Не в бровь, а в глаз! Услышав это, Даша сконфуженно замолчала. Деваться некуда, сыновья правы.
   Виновница суматохи выползла из детской только под вечер, перед самым ужином. Днем к ней заглядывала Даша. Остывшая еда стояла нетронутой на низеньком столике, вокруг которого чинно сидели, поблескивая стеклянными глазами плюшевые медведи, зайцы и тигры - безмолвные Настины друзья. Сама Настя мирно спала, положив лохматую головенку на жесткий валик дивана. Полюбовавшись на строптивую дочку, Даша решила ее не будить. Вслед за Дашей в комнату проскользнул Бой, глубоко сочувствовавший своей юной подружке. Молча приложив палец к губам, Даша взяла Боя за ошейник и вместе с ним вышла из комнаты.
   Но голод, как известно, не тетка. С утра не евшая Настя сочла наконец за благо восстановить отношения с семьей. Спустившись по лестнице, она забралась к Мелу на колени и молча уставилась в пол.
   - Что, Настюша, осознала? - серьезно спросил Мел, игравший с близнецами в шахматы.
   - Есть хочу, - угрюмо ответила девочка.
   - Как же так? А мама говорила, что ты от обеда отказалась...
   - Мне одной неинтересно...
   - Тогда тебе нужно спросить у мамочки разрешения поужинать вместе со всеми. Иди в кухню, мама там...
   Настя обиженно завозилась на его коленях. Идти в кухню ей явно не хотелось.
   - Александр, я бы на твоем месте сделал ход конем, - сказал Мел сыну, прижимая дочку ксебе.
   - Лоша-а-дка, - протянула девочка и сняла с поля фигуру.
   - Не лошадка, а конь, - раздраженно поправил Георгий. - Поставь фигуру на место!
   - А это... башенка, - пропела Настя, которой очень хотелось быть в центре внимания. Протянув Александру коня, она схватила ладью.
   - Папа, Настя нам мешает! - возмутился Александр. - Мы уже почти выиграли!
   - Ну до выигрыша вам еще далеко. Настюша, перестань мешать братьям! А вы, парни, давно бы выучили с Настей названия фигур! Играть-то она пока не сможет, но названия запомнит запросто. А потом легко научить ее и остальному.
   - Сделаем, папа, - вяло откликнулся Георгий, обдумывавший очередной ход.
   Настя, прижавшись к отцу, замурлыкала песенку. "Мы хулиганчики, держи карманчики", - вслушавшись, уловил Мел.
   - Настя, кто тебя научил этому?
   - Гоша с Сашей, - невозмутимо ответила она.
   - Да, парни... - только и оставалось сказать ему.
   Заглянув в комнату, Даша предупредила, что через четверть часа можно садиться ужинать. Настя не сделала ни малейшей попытки наладить отношения с матерью, еще крепче прижавшись к отцу.
   - Дашенька, Настя хочет поужинать с нами, - осторожно заступился за дочку Мел. - Ты разрешишь? Она поняла, что набедокурила, и обещает впредь слушать старших...
   Даша и сама уже хотела восстановить мир в семье.
   - Настя, ты и вправду все поняла и больше не будешь своевольничать? Ведь ты же могла утонуть!
   - Угу, - пробормотала строптивая Настя, изучая белоснежный потолок. Глядя на ее забавную мордашку, все, включая Дашу, рассмеялись.
   - Тогда будешь ужинать с нами, - милостиво разрешила мать, в очередной раз искренне удивляясь, как ненадолго хватило ее воспитательного рвения.
   - Ну вот и хорошо, Настюша, - поставил точку Мел. - Ты у нас хорошая девочка, умница, только непослушная немножко, но это пройдет.
   - Пройдет, - эхом отозвалась малышка, целуя отца.
   Дружно вымыв руки, все пошли ужинать. Мальчики, как и Мел, ели мясо, Даша - салат, Настя получила мягкую куриную котлетку с картофельным пюре. Потом все пили душистый чай с печеньем. В распахнутые окна с озера залетал прохладный ветерок. Легкие сумерки постепенно сгущались... Хорошо, спокойно, по-семейному уютно. Именно о таком покое и мечтали Мел с Дашей, выросшие в суете и шуме столичного города, когда обсуждали покупку собственного дома на Лаго Маджоре. Но иногда им нестерпимо хотелось вновь окунуться в московский бестолковый шум.
   11
   Спустя неделю после досадного приключения с Настей, к счастью, завершившегося вполне благополучно, Мел сказал за завтраком:
   - Не нравится мне, парни, что чужие моторки без конца бороздят нашу акваторию. Давайте-ка поставим буек. Новый покупать не будем, возьмем тот, что валяется в ангаре. Но его надо покрасить. Краску я уже купил, сохнет она очень быстро. Так что дело за вами. У матросов есть вопросы? Доедайте оладьи и - вперед! Если понадобится моя помощь - позовете.
   - Да знаем мы все, папа, - нетерпеливо ответили близнецы, собираясь бежать.
   А ты куда? - обратилась Даша к дочери, так же поспешно слезающей со своего высокого стульчика.
   - Я с мальчиками... хочу посмотреть... - неопределенно ответила самостоятельная Настя, предпочитавшая общество близнецов всем остальным.
   Ближе к полудню братья позвали отца. Сделав по трафарету предупреждающую надпись "Private property" ("Частное владение"), Мел сказал:
   - Ну, парни, все готово! Теперь надо взять лодку и укрепить буек на нашей якорной площадке. Справитесь?
   - Обижаешь, папа! Конечно, справимся, - хором ответили близнецы, отвязывая лодку.
   - И я с вами, и я хочу, - пронзительно заверещала Настя.
   - Нет, заинька, ты останешься на берегу, сделаешь из кулачков "бинокль" и будешь наблюдать за братьями, потом мне все доложишь!
   - Хорошо, - тут лее согласилась девочка: перспектива оценивать работу братьев оказалась ей по душе.
   Мальчики провозились с буйком не менее часа: заранее просверленные Мелом пазы заливало поднявшейся волной. За сыновей Мел не волновался, оба прекрасно плавали. Наконец работа была закончена; развернув лодку носом к берегу, Александр сел за весла и начал ритмично грести.
   - Саша, ты посмотри, что это с Настей? - закричал Георгий, когда они высадились на причал.
   Под навесом стояло странное существо, лишь отдаленно напоминавшее их родную сестру. Коротенькие - по колено - штанишки были вымазаны красной краской, ноги - желтой, лицо - голубой. В густых волосах существа торчали сухие веточки, подобранные невесть где.
   - Что ты с собой сделала? Зачем ты перемазалась краской? - в один голос ахнули братья.
   - Я - вождь индейцев Чин...-Чук... Чин...-Ган...
   - Чин-Ган! Это же масляная краска! Ее не ототрешь! Сейчас тебе родители за это уши оторвут!
   Схватив Настю за руки, они потащили ее к дому.
   - Теперь и нам попадет от папы! Скажет, как всегда: "не уследили"! Ты, Настя, итальянское недоразумение, - причитал по дороге Георгий, подражая матери, которая в сердцах называла дочку именно так.
   - Я вот скажу папе, как вы меня обзываете! - остановившись, топнула крепенькой ножкой девочка.
   - Только попробуй, мы тебя так отвалтузим, - начал Георгий, - что...
   - ...что твой рот закроется навсегда, - закончил за брата Александр.
   Не зная, что такое "отвалтузим", девочка быстро поняла, что это странное слово не сулит ей ничего хорошего. На ходу изменив тактику, она начала поскуливать:
   - Глазки... больно... ой, как щипет... - Глазки, кстати, действительно щипало.
   Мальчики испугались.
   Папа, папа, - закричали они, перебивая друг друга, - выйди к нам скорее!
   На крыльцо, щурясь от солнца и удовольствия (он только что пил чай в обществе Даши), вальяжно вышел Мел.
   - Ну что там у вас опять стряслось? - спросил он и вдруг осекся. Господи Иисусе! Что это за чудо в перьях? В чем это она, парни?
   - Масляная краска... кисти... все оставалось на берегу, когда мы поплыли устанавливать буек...
   - Отойдите-ка в сторону, Жорж-Алекс. - Мел подхватил дочку под локти и на вытянутых руках, как кипящий самовар, пронес через весь дом в ванную комнату.
   - Даша, посмотри, что сотворила с собой твоя дочь!
   Из столовой донесся иронический голос Даши:
   - Значит, опять набедокурила, если "моя дочь"! Если бы все было в порядке, ты бы сказал "папина принцесса". О Боже! - вскрикнула она, появляясь на пороге. - В чем это она?
   - Масляная краска, - хором ответили близнецы.
   - Так... Чем же ее теперь оттирать?
   - Жорж-Алекс, вот вам ключ от ангара. В правом дальнем углу стоит трехлитровая бутыль с керосином, - сказал Мел. - Она тяжелая... Допрете?
   - Сделаем, папа, - близнецы бросились со всех ног из дома.
   Настя тем временем вопила, как сирена. Глаза Жгло и резало не на шутку. Кожу тоже начало пощипывать.
   - Мел, принеси, пожалуйста, вату, марлю, салфетки - все это ты найдешь в ванной комнате, в шкафчике. Только побыстрей, прошу тебя!
   Даша обильно смочила борной кислотой ватные тампоны и, соблюдая все меры предосторожности, промыла Насте глаза. Роговица была красная от воспалившихся сосудов, но, к счастью, серьезно не пострадала.
   Близнецы к тому времени принесли из ангара керосин. Передав бутыль Даше, они вместе с Мелом вышли на крыльцо.
   - Папочка, а она не ослепнет? - забеспокоился Георгий.
   - У Насти такие красивые глазки, зеленые, как у мамы, - вздохнул Александр.
   - Сам волнуюсь, парни, но надеюсь, что все обойдется простым конъюнктивитом...
   - А что такое конъюнктивит?
   - Потом, потом, парни... Пойду посмотрю, что там у них делается. Ну непоседа, когда только он а поумнеет...
   Из ванной доносился раздраженный голос Даши, на чем свет стоит ругавшей дочь. По ее тону Мел догадался, что с Настей ничего страшного не произошло. Постояв еще немного, он вернулся к сыновьям.
   - Вроде все о'кей, парни, Настя не плачет. Через некоторое время Даша позвала Мела.
   - Получай свою дочь в прежнем виде. Распаренная докрасна Настя сидела на низенькой скамеечке и лучезарно улыбалась:
   - Папа, я больше не донаруба... не нарудо... - попыталась выговорить она сложное слово, но не смогла.
   Ах ты, мое недоразумение! - Подхватив дочку на руки, Мел высоко подбросил ее.
   - Значит, так, - строго сказала Даша. - Настя будет сидеть в своей комнате весь сегодняшний день. Она наказана за опасные шалости. Форма одежды - только трусики, чтобы не вздумала выходить!
   Мел отнес дочку в детскую.
   - Захочешь в туалет - позовешь, - сказал он. - Еду тебе принесут, вниз не спускайся, а то мама рассердится. - С этими словами он вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.
   Часа через два, в самую жару, он заглянул в комнату дочки. Настя сладко спала, прикрывшись банной простыней. Близнецы резвились на пляже. Все было тихо и спокойно. Лишь бутыль с керосином одиноко жалась на крыльце. "Вот шалопаи, забыли отнести в ангар, - лениво подумал он. - Ладно, пусть постоит, чуть позже сам отволоку". Ему захотелось поболтать с Дашей, затеявшей на ужин русскую окрошку. Давно она ее не готовила! Да еще из самодельного кваса, да еще с хреном!- кулинарные способности его жены росли день ото Дня.
   - Ну, малышка, это будет шедевр! - спустившись в кухню, сказал он. Готовь побольше. Я один заказываю три глубоких тарелки, да и парни схлебают не меньше. Вам с принцессой останется по малю-юсенькой мисочке. Подрежь-ка еще мясца и квасу подбавь! Потребуется не меньше пяти литров!
   - Мел, отстань и угомонись, - незлобно прикрикнула Даша. - Лучше взгляни, что там делают наши дети.
   - Докладываю. Настя из комнаты не выходила, вниз не спускалась, спит крепким сном. Ну-ка признайся, дорогая, копчик ты ей помассировала изрядно!
   Даша засмеялась:
   - С нее как с гуся вода, только кряхтела, ни одной жалобы, ни одного слова раскаяния по поводу моего внушения! Чингачгук! Сейчас смешно, а вначале я испугалась не на шутку!
   - Конечно, если разобраться серьезно, она все время около мальчиков, развивается быстро, а умишко еще трехлетний. Ну и натура, конечно, активная, вся в меня, - прихвастнул Мел.
   - Да уж лучше бы была в меня, - усмехнулась Даша.
   - По-моему, старушка, ты явно преувеличиваешь свои достоинства.
   - Неужели? - прервала его Даша и заставила рубить яйца для окрошки.
   Через полчаса кушанье было готово.
   - Зови мальчиков, Мел, пусть пока примут душ. А мы давай выпьем чего-нибудь...
   - Мне - скотч, - на ходу бросил Мел, отправляясь за сыновьями.
   Даша налила мужу треть стакана скотч-виски, себе плеснула кампари, опустив в него ягодку и лимон, села в кресло поблаженствовать несколько минут. Отправив сыновей в ванную, Мел присоединился к жене. Когда близнецы отмытые, причесанные и в свежих футболках - появились в столовой, они застали родителей, сидящих рядышком; отец обнимал мать за плечи, оба наслаждались аперитивом.
   - Ну что, добры молодцы, готовы? Сегодня у нас окрошка. Давно мама ее не готовила! - поприветствовал их Мел.
   Ура! - закричали братья. - Нам по две тарелки!
   - А мне больше всех, - поддразнил их отец,- лично я съем три, а может, и четыре! - С этими словами он поставил на стол большую пятилитровую супницу.
   - Вот что, мальчики, для начала пойдите-ка разбудите сестру - она у себя в спальне.
   Даша уже начала разливать окрошку по тарелкам, когда сверху раздался голос Георгия:
   - Папа, ее здесь нет!
   - Как это нет? Она спала и никуда не выходила! Посмотри в ванной, в туалете!
   - Да нет же ее нигде, папочка! Посмотри сам. Удивленный Мел поднялся наверх. Вместе с близнецами они обшарили все комнаты, заглянули под кровати, осмотрели шкафы. Насти и в самом деле нигде не было. Окна наверху были открыты. Спуститься вниз по пожарной лестнице Настя не могла - для этого она была еще слишком мала. Но проверить все же не мешало бы.
   - Парни, быстро идите во двор, обшарьте все кусты. Кто-нибудь из вас пусть подскочит на велосипеде к синьору Никколо; она ведь другой дороги и не знает. А я пойду успокою маму. Жаль, что Бой в Милане у ветеринара, он бы быстро ее отыскал.
   Внизу бледная как простыня сидела неподвижно Даша. Увидев Мела, она прошептала:
   - Мел, ее похитили... - Слезы ручьем потекли из ее глаз. - Ее... похитили. Помнишь... как тогда... близнецов...
   - Даша, успокойся, - строго прикрикнул на жену Мел, чтобы привести ее в чувство. - Она или в доме, или на участке. Девочка обиделась и решила нас проучить. Нужно этой паршивицей заняться по-настоящему. Сейчас мы ее отыщем. Выпей успокоительного и приляг, дорогая. А еще лучше - обойди все нижние комнаты, а я поищу на улице. Она ведь в одних трусиках. Значит, надолго ее не хватит: продрогнет и вылезет из своего укрытия. Уж я ей тогда покажу, где раки зимуют!
   Успокаивая жену, Мел старался показаться уверенным, но волнение и страх все более охватывали его. Где им искать дочку? Не могла же она бесследно исчезнуть из дома, когда они с Дашей были здесь внизу, возясь с этой теперь никому не нужной окрошкой...
   На улице быстро темнело: юг и горы делали наступление темноты внезапным. От озера тянуло прохладой. Глядя на него, Мел вздрогнул: а вдруг Настя свалилась с мостков и, не умея плавать, пошла ко дну? Нет, только не это! - возопило все его существо.
   Выскочив во двор, он едва не сбил с ног Георгия, только что вернувшегося от синьора Никколо. Опережая вопрос отца, он отрицательно покачал головой. Вслед за Георгием подошел Александр, старательно обшаривший весь двор.
   - Вот что, парни, принесите-ка мне из подсобки фонарь на подвеске, только так, чтобы мама не видела, придется нам с вами осмотреть с лодки дно и бухту.
   - Папочка, неужели ты думаешь... - с ужасом выдохнул Александр.
   - Я ничего не думаю, но проверить нужно... Георгий, беги за фонарем, да посмотри, что там делает мама; а ты, Александр, готовь лодку; я же выведу машину. Удостоверимся, что она... не нырнула. Потом я поеду по дороге к Стрезе. Если что, она не могла уйти далеко...
   Вернувшись с фонарем, Георгий сообщил, что "мамочка сидит как неживая и только повторяет "ее похитили"".
   Мужчины быстро погрузились в лодку. Подсвечивая воду, осмотрели дно под мостками, покружили по бухточке, покопались в негустых зарослях прибрежной травы. У Мела слегка отлегло от сердца. Самого страшного не случилось.
   - Ну все, Жорж-Алекс, идите к маме, а я поеду к Стрезе. Вернусь скоро: дальше чем на два-три километра, она уйти не могла, но...
   Ему не хотелось допускать возможность похищения. Однако, если он не найдет дочь, придется звонить в полицию.
   - Итак, парни, домой, а я буду искать!
   Мел проехал километра три, всматриваясь во все движущиеся предметы... Дочки нигде не было.
   Постояв у развилки, уже ни на что не надеясь, он повернул назад.
   Вилла "Доротея" была ярко освещена. Из раскрытых окон раздавались кромкие крики. Поспешно захлопнув дверь машины, Мел, спотыкаясь, вбежал в дом.
   - Папочка! Нашлась!!! Настя нашлась!!! - Близнецы с размаху повисли у него на шее.
   С трудом сдерживая слезы, Мел обнял сыновей.
   - Мужики вы мои настоящие! И где же она нашлась?
   - Ты только подумай, папа, эта хитрюга незаметно мимо вас с мамочкой пробралась в ангар. Мы его не закрыли. А когда Сашка туда заходил, она и голоса не подала!
   - Мы забыли бутыль с керосином отнести, - виновато добавил Александр. Когда ты уехал, Гоша понес ее в ангар. Тут-то Настя и вышла... Говорит: подожди, я замерзла; она ведь была в одних трусиках...
   Георгий нетерпеливо переминался с ноги на ногу, дожидаясь, когда брат закончит.
   - Папа, ты подумай, спряталась в паутине, - наконец сказал он. - Я вначале просто онемел от радости, потом осветил ее, стал целовать, обнимать, а потом надавал ей поджоп... шлепков и привел к мамочке.
   - А я в это время был с мамочкой, - продолжал Александр. - Я старался ее успокоить, а она смотрит мимо меня и все повторяет: похитили...
   - Да, мамочка никак не может забыть, как похитили вас, - вздохнул Мел. - Сыны вы мои дорогие, мужички... Ладно, пойду посмотрю, что там делается у женщин. Давно мамочка ругает Настасью?
   Мальчики замялись.
   - Не очень, но тебе лучше подняться.
   В спальне он застал такую картину: Настя лежала поперек кровати и истошно орала во все горло, Даша же от души награждала ее шлепками.
   - Ну все, все, перестань, - сказал он, обнимая жену за плечи, но потом, не удержавшись, сам шлепнул дочку.
   Настя закричала еще громче, не столько от боли, сколько от обиды: ведь отец до сих пор даже пальцем не трогал свою "принцессу".
   - Слушай меня, Анастасия! Ты сегодня устроила для всей семьи такую гадость, что мне даже не хочется разговаривать с тобой! Я понимаю, тебе обидно, что мама тебя наказала, но наказала она тебя вполне справедливо. А ты, видите ли, решила нам отомстить! Этот твой поступок ставит тебя фактически вне семьи - out of the family, - повторил он машинально по-английски. - Ты становишься "ничья"! А это самое страшное для взрослого человека, но особенно - для ребенка. Для человека самое главное - быть "чьим". Вот я, например, чей? Я - мамочкин муж, я отец Жорж-Алекса. Наша мама - она чья? Она - моя жена, она - хозяйка нашего дома, она - мать мальчиков. Почему мы все, кроме тебя, "чьи-то"? Потому что мы любим друг друга, подчиняемся законам семьи, не огорчаем друг друга.