Страница:
Все это еще больше укрепило мнение офицеров, что взрыв - работа итальянских боевых пловцов. Сразу же поползли слухи, что в итальянских газетах за несколько месяцев до этих событий была поднята оголтелая шумиха: до каких пор их славный линкор "Джулио Чезаре" будет плавать под советским флагом? Пора, мол, что-то предпринять. А за месяц-полтора шумиха внезапно прекратилась. Конечно, все это слухи, но они были.
Версия о боевых пловцах князя Боргезе особенно укрепилась после выхода его книги "Десятая флотилия MAC", где описаны подобные операции в бухтах Алхесирас и Суда, - потопление английских линкоров "Вэлиент" и "Куин Элизабет" в Александрии в декабре 1941 года, налет на рейд Мальты и другие. Истинных же причин гибели "Новороссийска" до нас, командиров, официально никто не доводил.
Утверждение ос ссылкой на "бывалых моряков", что это могла быть "связка ящичных мин", выставленная фашистскими минерами и ушедшая глубоко в донный ил, мне представляется крайне неубедительным"...
* * *
Откроем книгу, которую помянул в письме контрадмирал Бондарь и которая вышла у нас спустя два года после гибели "Новороссийска". Написал ее бывший офицер итальянского военно-морского флота князь Валерио Боргезе, возглавлявший в годы войны специальную диверсионную флотилию. В нее входили водители человекоуправляемых торпед, быстроходные катера, начиненные взрывчаткой, сверхмалые подводные лодки, боевые пловцы - подводные диверсанты. Весь этот дьявольский арсенал был успешно опробован в подводных операциях против англичан в Александрии и Гибралтаре.
"По условиям мирного договора 1947 года, - констатирует издательское предисловие к книге, - штурмовые средства итальянского флота подлежали уничтожению, а личный состав - демобилизации. Однако при прямой поддержке агрессивных стран, и прежде всего США, Италия под разными предлогами сохранила часть штурмовых средств и специалистов. После включения страны в агрессивный Североатлантический блок командование итальянского флота открыто приступило к подготовке новых кадров, строительству новых и модернизации старых типов подводных и надводных штурмовых средств".
Теперь, не откладывая далеко мемуары Боргезе, заглянем в советский журнал "Зарубежное военное обозрение" N 11 за 1980 год. Статья "Сверхмалые подводные лодки": "В послевоенные годы интерес к созданию сверхмалых лодок значительно снизился... Однако с середины 50-х годов строительство сверхмалых подводных лодок возобновилось. В Италии фирма "Космос" (г. Ливорно) спроектировала и построила лодки типов SX-404 и ЗХ-506. В зарубежной печати сообщалось, что с 1955 года фирма построила и продала другим странам более 60 таких лодок".
Невольно напрашивается мысль: уж не после ли подрыва "Новороссийска" интерес к сверхмалым подлодкам так резко обострился в середине 50-х годов?! Ведь именно с 1955 рокового года фирма "Космос" стала получать отовсюду заказы на столь успешно показавшие себя в реальном деле SX! Гибель "Новороссийска" могла послужить отличной рекламой нового диверсионного средства.
* * *
Вернемся к книге Боргезе, к тем ее страницам, где "черный князь" характеризует дух своих людей.
"Какая же внутренняя сила воодушевляла их и поддерживала? Что же делало этих людей так непохожими на многих других, отрешенными от личных материальных интересов? У них не было стремления к честолюбию; они не принимали даже искреннего признания их заслуг и избегали почестей и похвал. Богатство их не прельщало; они не получали никакой премии за свои подвиги. Они не получали и повышения в звании и должности, чего легче добиться сидя в министерстве. Не тщеславие руководило ими в стремлении быть участниками исключительных подвигов, поскольку на пути к цели их ждала смерть, а какая польза от того, что тебя отметят после смерти? Одно только вдохновляло их - верность долгу!.. Это безграничное самопожертвование является результатом инстинктивного и глубокого чувства любви к родине".
Девизом боевых пловцов Боргезе были слова: "За короля, за честь знамени! "
Раздел итальянского флота и передача Советскому Союзу, бывшему противнику, такого крупного корабля, как линкор "Джулио Чезаре", нанесли чувствительный удар по национальным амбициям фашиствующих патриотов.
"Ни один итальянский корабль не будет служить под флагом большевиков!" - заявил репортерам Боргезе. Меньше всего этого человека можно обвинить в пустом фразерстве. Угроза была брошена мастером подводных диверсий высшего класса, у которого не гнушались поучиться и кичливые моряки гитлеровского флота.
Заметим еще и такой факт. "Водители управляемых торпед, - пишет в своей книге Боргезе, - два раза в неделю прибывали в Специю, где с баркаса или с подводной лодки спускались в море и проводили в ночное время учение, включающее: подход к гавани; преодоление сетевых заграждений; скрытое плавание внутри гавани; сближение, с целью; подход к подводной части судна; присоединение зарядного отделения торпеды и отход... Объектами для нападения были отдельные корабли, временно находившиеся в гавани. Вспоминаю, в частности, случай с линейным кораблем "Чезаре" (будущим "Новороссийском" - ред.). Водителям торпед удалось присоединить зарядные отделения незаметно для находившихся на борту корабля людей, хотя предварительно командование и вахтенные были предупреждены и поэтому элемент внезапности отсутствовал. Только когда на "Чезаре" после нескольких часов внимательного изучения поверхности моря скептически заключили: "Они не смогут этого сделать", вблизи бота показались шесть черных голов, и водители, сделав жест рукой, означающий "Все готово", исчезли в ночной темноте".
К этому надо добавить, что итальянские боевые пловцы знали в деталях не только подводную часть линкора "Новороссийска", но и севастопольские бухты, так как в 1942-1943 годах в Севастополе орудовало одно из подразделений флотилии Боргезе, оснащенное скоростными катерами и сверхмалыми подводными лодками типа СВ.
"В начале пятидесятых годов, - пишет из Минска читатель "Правды" В. П. Филиппенко, - среди отдыхающих в крымских международных санаториях ("Коммунар" и "Красное знамя" в Мисхоре) бывало немало итальянских граждан. И отличались они от других гостей не только молодостью и здоровьем, но и повышенным интересом к подводному плаванию. Мы, крымские мальчишки (я жил и учился тогда в Алупке), с завистью смотрели на их подводное снаряжение. У них мы впервые увидели маски, ласты, акваланги и т.д. Под видом интереса к подводной фауне и флоре Крыма они свободно разъезжали по всему Крымскому побережью".
Таким образом, к покушению на линкор люди Боргезе были готовы и морально, и технически. К нашей великой беде, их задача упрощалась еще и преступным небрежением, с которым неслась охрана подступов к Севастополю с моря. Контр-адмирал Бондарь привел некоторые факты, которые подтверждают в своих письмах и другие моряки.
* * *
"Корабль дозора (большой охотник), - пишет из Ленинграда офицер запаса М. В. Богданов, - несший охрану входа в главную базу, 28 октября был отозван со своей позиции в район Лукула и Бельбека для обеспечения полетов ночной авиации".
Как удалось уточнить, большой охотник с гидролокатором на борту вернулся в свой район лишь в О часов 17 минут 29 октября, то есть за час с небольшим до взрыва. Практически вход в севастопольскую гавань не охранялся почти весь день. Дозорный корабль покинул свою позицию рано утром - в 5 часов 50 минут.
Как бы в оправдание прислал письмо бывший замполит того злосчастного большого охотника капитанлейтенант в отставке В. Юдин.
"Незадолго до происшествия наш корабль вышел на боевое дежурство в точку... что находится на выходе из бухты. В те времена мы несли дежурство по десять суток с задачей перекрывать фарватеры и подходы к главной базе средствами акустики и визуального наблюдения. Там дежурят и сейчас...
28 октября рано утром мы получили от оперативного дежурного по флоту неожиданный приказ: выйти в район Качи на обеспечение полетов авиации. Полеты кончились в 16. 00, но приказа вернуться в точку дежурства все не было и не было, несмотря на наши запросы.
И только глубоким вечером мы получили приказ о возвращении.
Далеко за полночь мы пришли в свою точку. Не успели отдать якорь, как с Константиновского рейдового поста нам передали светосемафором, а потом по радио: "Идти к "Новороссийску" спасать людей".
Рванули в бухту. В бухте стояли крейсера и мощными кормовыми прожекторами освещали место трагедии. Линкор плавал вверх килем. В носовой части перед броневым поясом зияла огромная пробоина. В воде уже никого не было...
Спустя некоторое время в главную бухту ворвался весь наш охранный дивизион. "Охотники" ринулись в Южную и Северную бухты на поиск подводных лодок".
Еще одно письмо, из Севастополя. От ответственного секретаря Военно-научного общества при Доме офицеров флота капитана 2 ранга в отставке С. Соловьева.
"К моменту тех трагических событий я служил в Севастополе в должности командира маневренной гидрографической партии и 29 октября 1955 года по тревоге был направлен к месту катастрофы на ГПБ (гидрографический промерный бот). Это было уже утром, около 8 часов, когда линкор плавал вверх килем. Начальник гидрографической службы флота, капитан 1 ранга И. А. Наумов дал приказание капитану 2 ранга Н. Н. Прокопчуку следовать к носовой части линкора и производить промер на предмет обнаружения воронки от взрыва, а мне определить координаты носа и кормы методом обратной засечки.
Полученные результаты были переданы в штаб флота, где мне потом поручили подготовить на плане севастопольской бухты картинку положения линкора, а затем в кабинете начальника противоминного отделения И. П. Попова поручили проверять отчеты по навигационно-гидрографическому обеспечению боевого траления бухт Севастополя, правильно ли вычислены среднеквадратические ошибки заданного перекрытия тральных галсов. В это время в кабинет приносили поднятые со дна в районе взрыва предметы, которые могли быть частями взорвавшейся мины. Ничего похожего - со свежими изломами - не было: все было старое, ржавое.
В скором времени меня назначили командиром маневренного гидрографического отряда, на который были возложены обязанности по обеспечению работ по подъему "Новороссийска".
Исполнявший обязанности командира линкора капитан 2 ранга Григорий Аркадьевич Хуршудов после трагедии был назначен командиром дивизиона гидрографических судов, и мне приходилось с ним часто общаться.
Говоря о причине взрыва, Григорий Аркадьевич однозначно считал, что это диверсия: "... они ошиблись на 10 метров, иначе бы попали в погреб главного калибра, и тогда взрыв был бы подобен взрыву малой атомной бомбы".
С мнением Хуршудова о диверсии я полностью согласен и не согласен с версией связки ящичных мин, которые якобы ушли в грунт. При последующем боевом тралении путем подрыва шнуровых зарядов не сработала ни одна мина. Водолазы находили ящичные мины, но они не были окончательно снаряжены, и взорваться могли только в результате детонации.
Крымская сейсмическая станция зафиксировала смещение почвы в два раза большее, чем дала его ящичная мина, взорванная экспериментально на Бельбекском рейде. Говоря о диверсии, надо иметь в виду, что диверсанты Боргезе базировались в свое время на Севастополь, боновые ворота со Дня ВМФ были круглосуточно открыты, а стоявший в дозоре "охотник", по-видимому, имел неисправную гидроакустическую станцию. Об этом среди флотских офицеров ходили разговоры, мол, командир "охотника" срочно переписывал вахтенный журнал, где это было зафиксировано. Подводные диверсанты могли свободно не только зайти, но и выйти. Ведь корабельно-поисковая ударная группировка вышла на поиск подводной лодки через 8 часов после взрыва! А авиация вылетела с этой же целью через 12 часов! Где уж тут найти иголку в стогу сена"!
* * *
"Возможно, это было эхо, но я слышал два взрыва, второй, правда, потише. Но взрывов было два", - пишет мичман запаса В. С. Спорынин из Запорожья.
"В час 30 раздался странный звук сильного сдвоенного гидравлического удара..." - сообщает в своем письме севастополец капитан 2 ранга инженер запаса Н. Г. Филиппович.
Бывший старшина 1 - и статьи Дмитрий Александров, живущий ныне в Красноармейском районе Чувашской АССР, в ночь на 29 октября 1955 года стоял начальником караула на крейсере "Михаил Кутузов". "Вдруг наш корабль задрожал от двойного взрыва, именно от двойного взрыва", - подчеркивает Александров.
О сдвоенном взрыве говорит и бывший дублер главного боцмана "Новороссийска" мичман Константин Иванович Петров, о нем же пишут и другие моряки, как "новороссийцы", так и с кораблей, стоявших неподалеку от линкора. Да и на ленте сейсмограммы легко просматриваются отметки двойного сотрясения почвы.
В чем же дело? Может, именно в этой "двойственности" и таится разгадка причины взрыва?
"Связка мин, ушедшая в грунт, не смогла бы пробить линкор от киля и до "лунного неба". Скорее всего, взрывное устройство было вмонтировано внутри корабля, где-нибудь в трюмах". Это предположение бывшего старшины 2-й статьи А. П. Андреева, некогда черноморца, а ныне ленинградца, показалось мне сначала абсурдным. Как, линкор "Новороссийск" шесть лет носил в себе свою смерть?!
Но когда инженер-полковник в отставке Э. Е. Лейбович не только высказал такое же предположение, но и начертил на схеме линкора, где, по его мнению, мог находиться подобный заряд, я стал прорабатывать и эту на первый взгляд маловероятную версию.
Элизарий Ефимович Лейбович - профессиональный и авторитетнейший инженер-кораблестроитель. Он был главным инженером экспедиции особого назначения, поднимавшей линкор, правой рукой патриарха ЭПРОНа контр-адмирала Николая Петровича Чикера.
- Линкор был построен с носом таранного типа. При модернизации в 1933-1937 годах итальянцы надстроили нос на 10 метров, снабдив его двоякообтекаемым будем для уменьшения гидродинамического сопротивления и повышения тем самым скорости хода. В месте сопряжения старого и нового носа был некий демпфирующий объем в виде наглухо заваренной цистерны, в которой-то и могло быть размещено взрывное устройство с учетом, во-первых, конструктивной уязвимости, во-вторых, близости к артпогребам главного калибра и, в-третьих, труднодоступности для осмотра.
* * *
"Что, если и в самом деле было так?" - думал я не раз, разглядывая схему, набросанную Лейбовичем. Линкор могли заминировать с тем расчетом, чтобы по приходе в Севастополь с частью итальянской команды на борту пустить взрывное устройство, выставив на нем, по возможности, самый отдаленный срок взрыва: месяц, полгода, год.
Но, вопреки первоначальным условиям, всех без исключения итальянских моряков сняли с корабля еще в Волоне, в Албании.
Так что вместе с ними сошел и тот, кто должен был взвести долгосрочный часовой механизм в Севастополе. Вот и ходил "Новороссийск" с "пулей под сердцем" все шесть лет, пока в Ливорно не построили диверсионную подводную лодку SX-506. Наверное, слишком велик был соблазн привести в действие уже заложенную в недра корабля мощную мину. Путь для этого был один - инициирующий взрыв у борта, точнее, у 42-го шпангоута.
Небольшую (всего 23 метра в длину), с характерным для надводных судов острым носом субмарину легко было замаскировать под сейнер или наливную баржу-самоходку. А дальше могло быть так.
На буксире ли, своим ли ходом некий "сейнер" под подставным флагом проходит Дарданеллы, Босфор, а в открытом море, сбросив ложные надстройки, погружается и берет курс на Севастополь. В течение недели (сколько позволяла автономность с учетом обратного возвращения к Босфору) SX-506 могла вести наблюдение за выходом из Северной бухты. И, наконец, когда в перископ ли, по показаниям ли гидроакустических приборов было замечено возвращение "Новороссийска" в базу, подводный носитель диверсантов лег на грунт, выпустил из шлюзовой камеры четверку боевых пловцов. Те сняли с внешних подвесок семиметровые "сигары", заняли места под прозрачными обтекателями двухместных кабин и бесшумно двинулись к никем не охраняемым, распахнутым сетевым воротам гавани. Мачты и трубы "Новороссийска" (силуэт его читался безошибочно) маячили на фоне лунного неба.
Вряд ли водителям подводных транспортеров пришлось долго маневрировать: прямой путь от ворот до линкоровских якорных бочек не мог занять много времени. Глубины у борта линкора идеальные для легководолазов - 18 метров. Все остальное было делом давно и хорошо отработанной техники...
Двойной взрыв - доставленного и заложенного ранее - зарядов сотряс корпус линкора глухой ночью, когда SX-506, приняв на борт подводных диверсантов, держала курс к Босфору...
Взаимодействием этих двух зарядов можно объяснить и L-образную рану в теле "Новороссийска".
Истина не определяется голосованием, но я согласен с теми многими моряками и специалистами, которые поделились со мной своими аргументами и выводами и которые считают, что окончательное заключение о причине взрыва линкора должно звучать так: "Корабль погиб в результате диверсии".
(По материалам книги Н. А. Черкашина
"Судеб морских таинственная вязь".
М.: Воениздат, 1990, с. 354-443).
* * *
В журнале "Морской сборник" N 10 за 1996 год была опубликована большая статья О. Сергеева, посвященная гибели линкора "Новороссийск". Вот некоторые выводы автора статьи:
... Линейный корабль "Новороссийск" был подорван двумя боеприпасами суммарным тротиловым эквивалентом около 2000-2500 кг, расположенными вблизи диаметральной плоскости корабля на незначительном расстоянии друг от друга. Взрывы боеприпасов произошли с коротким временным интервалом, что обусловило создание кумулятивного эффекта и нанесение кораблю весьма тяжелых повреждений.
... Очевиден и промах (в установке боеприпасов), как минимум, в 10 метров, не позволивший осуществить подрыв артпогребов главного калибра, что гарантировало бы гибель корабля в кратчайшие сроки и, как в случае с линкором "Императрица Мария", не оставило бы улик.
... В связи с отсутствием в период с 5 часов 50 минут 28 октября до 0 часов 17 минут 29 октября дежурных сил охраны водного района, решавших задачу перекрытия фарватеров и подходов к главной базе средствами акустического и визуального наблюдения, окончательное приготовление и постановка боеприпасов могли быть осуществлены в течение 18 часов 27 минут.
... Можно полагать, что диверсанты стремились по возможности быстрее окончательно приготовить боезаряды (установить время взрыва) и обеспечить их постановку в заданном месте... С высокой долей вероятности можно говорить об использовании... плавсредства с малочисленным экипажем, а в качестве боеприпасов... мин, оснащенных взрывателями с часовыми механизмами.
Диверсионные операции англичан против немцев и японцев
Под впечатлением от успешных действий итальянских "живых" торпед в Гибралтаре и Александрии, англичане создали у себя аналогичное подразделение - 12-ю флотилию.
Для начала они решили построить по итальянскому образцу управляемую торпеду-транспортировщик с экипажем в два человека. Такая торпеда имела, к сожалению, ограниченный радиус действия и небольшую скорость. Кроме того, она была очень уязвима. Условия, в которых экипажу торпеды приходилось действовать как во время подхода к кораблю противника, так и в момент атаки, были исключительно тяжелыми. Поэтому потери в людях и технике достигали очень значительных размеров как у итальянцев, так и у англичан. Потери возрастали и в связи с тем, что средства защиты от управляемых торпед также совершенствовались. Чтобы уничтожить или деморализовать экипажи торпед, в море периодически сбрасывались глубинные бомбы; чтобы преградить им путь, ставились стальные сети, а также различные надводные заграждения. Поверхность моря освещалась прожекторами. И день и ночь несли дозорную службу сторожевые катера. При помощи радарных установок и гидролокаторов следили за тем, что делается на воде и под водой. Вследствие этого успех управляемых торпед все более и более зависел от случая.
Возникла необходимость в создании торпеды, обладающей большей скоростью, большим радиусом действия и большей глубиной погружения, - торпеды, экипаж которой не испытывал бы такого физического и духовного напряжения, какое испытывали экипажи существовавших итальянских и английских управляемых торпед. И в самом деле, давление воды, неизбежное на значительной глубине, сопротивление, оказываемое водой при большой скорости движения, длительное пользование кислородным прибором, а также вынужденная неподвижность и невозможность объясняться с товарищем иначе, как жестами, и, наконец, постепенно сковывающий тело холод - все это делало управление торпедой чрезвычайно опасным и трудным. Возникла необходимость в создании торпеды с более сильным зарядом взрывчатого вещества. Такая торпеда позволила бы добиться значительных результатов.
С другой стороны, экипажи существовавших торпед заранее приносились в жертву. Торпеда редко сохраняла достаточный запас энергии, необходимый для того, чтобы вернуться к месту, откуда она была пущена и где экипаж могла поджидать подводная лодка или какое-либо транспортное судно. В лучшем случае оба члена экипажа добирались до берега и попадали в плен. Сколько терялось таким образом отборных, столь трудно заменимых подводников!
Все эти соображения заставили английское адмиралтейство заняться проблемой сверхмалой подводной лодки. Первым, еще далеко не совершенным решением этой проблемы стал выпуск серии лодок типа "X", экипаж которых состоял из трех человек. Каждый из них должен был быть водолазом, то есть уметь оставить лодку через специальную камеру, находящуюся между носовым отсеком, где размещались механизмы и приборы управления, и кормовым отсеком, в котором находились аккумуляторы. Кроме того, - каждый член экипажа должен был уметь производить некоторые виды подводных работ. Камера была единственным местом, через которое можно было попасть в лодку или ее покинуть под водой.
Однако, пока эти лодки строились и проходили испытания, 12-я флотилия уже приступила к боевым операциям. Сначала диверсии проводились на двухместных управляемых торпедах итальянского типа. Одной из первых крупных операций подобного рода стала попытка потопления немецкого линкора "Тирпиц" в октябре 1942 года. Ее участники на рыбацкой шхуне "Артур" двинулись в Тронхеймфиорд, в Норвегии, где базировался "Тирпиц". Однако после длительного плавания, когда англичане уже благополучно прошли немецкие кордоны и находились в самом фиорде, в нескольких милях от цели, налетевший шквал оборвал буксирные тросы, связывавшие шхуну с торпедами, и диверсанты остались безоружными. Операция не состоялась.
3 января 1943 года к итальянскому порту Палермо на двух подводных лодках ("Тандерболт" и "Трупер") были доставлены четыре двухместные торпеды. Но только два экипажа смогли выполнить задачу. В результате были потоплены легкий крейсер "Ульпио Трайяно" и транспорт "Виминейл". Из восьми диверсантов один погиб, а пятеро попали в плен. 18 января две двухместные торпеды, доставленные в район Триполи подводной лодкой "Тандерболт", подошли к гавани. Первая успешно проникла в порт и атаковала один из кораблей. Экипаж другой торпеды постигла неудача: на подходе к порту обнаружилось повреждение в корпусе, возможно, причиненное при отделении от подводной лодки-носителя. Прорываться в защищенную гавань на неисправной торпеде экипаж не решился и, затопив ее, высадился на берег. Обе группы диверсантов были взяты немцами в плен.
Наиболее удачной операцией английских морских диверсантов, действовавших на двухместных торпедах-транспортировщиках, стало потопление итальянского крейсера "Больцано", оказавшегося после капитуляции Италии в составе немецко-фашистского флота. "Больцано" базировался в бухте Специя. 22 июня 1944 года английские подводные пловцы были доставлены мотоботом в район, находившийся в 7 милях от порта Специя. В 22 час. 30 мин., спустив торпеду в воду, они на глубине 7 и подошли к гавани, где наткнулись на противолодочное заграждение. Опустившись еще на 3 м, преодолели несколько противолодочных сетей, расположенных под разными углами, и незамеченными проникли в порт. Поднявшись на поверхность, обнаружили крейсер.
До рассвета почти не оставалось времени, так как преодоление противолодочных заграждений отняло несколько часов. Водолазы вновь ушли под воду и вскоре оказались под кораблем. Они прикрепили к днищу корабля четыре магнитные мины с замедлением на 2 часа, а чтобы усилить взрыв, присоединили к ним боеголовку торпеды с зарядом около 200 кг взрывчатки. Выполнив задание, пытались добраться до берега на торпеде, но в ней сели аккумуляторы, и двигатель не запускался. Тогда, затопив ее, диверсанты вплавь добрались до островка и с помощью местного населения были переправлены к итальянским партизанам-антифашистам. 23 июня в 6. 30 взрыв потряс гавань. Крейсер "Больцано" накренился на левый борт и за 15 минут затонул.
С течением времени человеко-торпеды были полностью вытеснены лодками-малютками типа "X", которые к концу войны стали основной боевой единицей, применявшейся в диверсионных подводных операциях. Одной из первых удачных операций, проведенных лодками типа "X", явилось нападение на линкор "Тирпиц", за которым давно охотились союзники. 22 сентября 1943 года лодки "Х-б" и "Х-7", доставленные в заданный район подлодкой "Стабборн", незамеченные противником подошли к сильно защищенной гавани в Кофиорд (северная Норвегия), где находился "Тирпиц".
Версия о боевых пловцах князя Боргезе особенно укрепилась после выхода его книги "Десятая флотилия MAC", где описаны подобные операции в бухтах Алхесирас и Суда, - потопление английских линкоров "Вэлиент" и "Куин Элизабет" в Александрии в декабре 1941 года, налет на рейд Мальты и другие. Истинных же причин гибели "Новороссийска" до нас, командиров, официально никто не доводил.
Утверждение ос ссылкой на "бывалых моряков", что это могла быть "связка ящичных мин", выставленная фашистскими минерами и ушедшая глубоко в донный ил, мне представляется крайне неубедительным"...
* * *
Откроем книгу, которую помянул в письме контрадмирал Бондарь и которая вышла у нас спустя два года после гибели "Новороссийска". Написал ее бывший офицер итальянского военно-морского флота князь Валерио Боргезе, возглавлявший в годы войны специальную диверсионную флотилию. В нее входили водители человекоуправляемых торпед, быстроходные катера, начиненные взрывчаткой, сверхмалые подводные лодки, боевые пловцы - подводные диверсанты. Весь этот дьявольский арсенал был успешно опробован в подводных операциях против англичан в Александрии и Гибралтаре.
"По условиям мирного договора 1947 года, - констатирует издательское предисловие к книге, - штурмовые средства итальянского флота подлежали уничтожению, а личный состав - демобилизации. Однако при прямой поддержке агрессивных стран, и прежде всего США, Италия под разными предлогами сохранила часть штурмовых средств и специалистов. После включения страны в агрессивный Североатлантический блок командование итальянского флота открыто приступило к подготовке новых кадров, строительству новых и модернизации старых типов подводных и надводных штурмовых средств".
Теперь, не откладывая далеко мемуары Боргезе, заглянем в советский журнал "Зарубежное военное обозрение" N 11 за 1980 год. Статья "Сверхмалые подводные лодки": "В послевоенные годы интерес к созданию сверхмалых лодок значительно снизился... Однако с середины 50-х годов строительство сверхмалых подводных лодок возобновилось. В Италии фирма "Космос" (г. Ливорно) спроектировала и построила лодки типов SX-404 и ЗХ-506. В зарубежной печати сообщалось, что с 1955 года фирма построила и продала другим странам более 60 таких лодок".
Невольно напрашивается мысль: уж не после ли подрыва "Новороссийска" интерес к сверхмалым подлодкам так резко обострился в середине 50-х годов?! Ведь именно с 1955 рокового года фирма "Космос" стала получать отовсюду заказы на столь успешно показавшие себя в реальном деле SX! Гибель "Новороссийска" могла послужить отличной рекламой нового диверсионного средства.
* * *
Вернемся к книге Боргезе, к тем ее страницам, где "черный князь" характеризует дух своих людей.
"Какая же внутренняя сила воодушевляла их и поддерживала? Что же делало этих людей так непохожими на многих других, отрешенными от личных материальных интересов? У них не было стремления к честолюбию; они не принимали даже искреннего признания их заслуг и избегали почестей и похвал. Богатство их не прельщало; они не получали никакой премии за свои подвиги. Они не получали и повышения в звании и должности, чего легче добиться сидя в министерстве. Не тщеславие руководило ими в стремлении быть участниками исключительных подвигов, поскольку на пути к цели их ждала смерть, а какая польза от того, что тебя отметят после смерти? Одно только вдохновляло их - верность долгу!.. Это безграничное самопожертвование является результатом инстинктивного и глубокого чувства любви к родине".
Девизом боевых пловцов Боргезе были слова: "За короля, за честь знамени! "
Раздел итальянского флота и передача Советскому Союзу, бывшему противнику, такого крупного корабля, как линкор "Джулио Чезаре", нанесли чувствительный удар по национальным амбициям фашиствующих патриотов.
"Ни один итальянский корабль не будет служить под флагом большевиков!" - заявил репортерам Боргезе. Меньше всего этого человека можно обвинить в пустом фразерстве. Угроза была брошена мастером подводных диверсий высшего класса, у которого не гнушались поучиться и кичливые моряки гитлеровского флота.
Заметим еще и такой факт. "Водители управляемых торпед, - пишет в своей книге Боргезе, - два раза в неделю прибывали в Специю, где с баркаса или с подводной лодки спускались в море и проводили в ночное время учение, включающее: подход к гавани; преодоление сетевых заграждений; скрытое плавание внутри гавани; сближение, с целью; подход к подводной части судна; присоединение зарядного отделения торпеды и отход... Объектами для нападения были отдельные корабли, временно находившиеся в гавани. Вспоминаю, в частности, случай с линейным кораблем "Чезаре" (будущим "Новороссийском" - ред.). Водителям торпед удалось присоединить зарядные отделения незаметно для находившихся на борту корабля людей, хотя предварительно командование и вахтенные были предупреждены и поэтому элемент внезапности отсутствовал. Только когда на "Чезаре" после нескольких часов внимательного изучения поверхности моря скептически заключили: "Они не смогут этого сделать", вблизи бота показались шесть черных голов, и водители, сделав жест рукой, означающий "Все готово", исчезли в ночной темноте".
К этому надо добавить, что итальянские боевые пловцы знали в деталях не только подводную часть линкора "Новороссийска", но и севастопольские бухты, так как в 1942-1943 годах в Севастополе орудовало одно из подразделений флотилии Боргезе, оснащенное скоростными катерами и сверхмалыми подводными лодками типа СВ.
"В начале пятидесятых годов, - пишет из Минска читатель "Правды" В. П. Филиппенко, - среди отдыхающих в крымских международных санаториях ("Коммунар" и "Красное знамя" в Мисхоре) бывало немало итальянских граждан. И отличались они от других гостей не только молодостью и здоровьем, но и повышенным интересом к подводному плаванию. Мы, крымские мальчишки (я жил и учился тогда в Алупке), с завистью смотрели на их подводное снаряжение. У них мы впервые увидели маски, ласты, акваланги и т.д. Под видом интереса к подводной фауне и флоре Крыма они свободно разъезжали по всему Крымскому побережью".
Таким образом, к покушению на линкор люди Боргезе были готовы и морально, и технически. К нашей великой беде, их задача упрощалась еще и преступным небрежением, с которым неслась охрана подступов к Севастополю с моря. Контр-адмирал Бондарь привел некоторые факты, которые подтверждают в своих письмах и другие моряки.
* * *
"Корабль дозора (большой охотник), - пишет из Ленинграда офицер запаса М. В. Богданов, - несший охрану входа в главную базу, 28 октября был отозван со своей позиции в район Лукула и Бельбека для обеспечения полетов ночной авиации".
Как удалось уточнить, большой охотник с гидролокатором на борту вернулся в свой район лишь в О часов 17 минут 29 октября, то есть за час с небольшим до взрыва. Практически вход в севастопольскую гавань не охранялся почти весь день. Дозорный корабль покинул свою позицию рано утром - в 5 часов 50 минут.
Как бы в оправдание прислал письмо бывший замполит того злосчастного большого охотника капитанлейтенант в отставке В. Юдин.
"Незадолго до происшествия наш корабль вышел на боевое дежурство в точку... что находится на выходе из бухты. В те времена мы несли дежурство по десять суток с задачей перекрывать фарватеры и подходы к главной базе средствами акустики и визуального наблюдения. Там дежурят и сейчас...
28 октября рано утром мы получили от оперативного дежурного по флоту неожиданный приказ: выйти в район Качи на обеспечение полетов авиации. Полеты кончились в 16. 00, но приказа вернуться в точку дежурства все не было и не было, несмотря на наши запросы.
И только глубоким вечером мы получили приказ о возвращении.
Далеко за полночь мы пришли в свою точку. Не успели отдать якорь, как с Константиновского рейдового поста нам передали светосемафором, а потом по радио: "Идти к "Новороссийску" спасать людей".
Рванули в бухту. В бухте стояли крейсера и мощными кормовыми прожекторами освещали место трагедии. Линкор плавал вверх килем. В носовой части перед броневым поясом зияла огромная пробоина. В воде уже никого не было...
Спустя некоторое время в главную бухту ворвался весь наш охранный дивизион. "Охотники" ринулись в Южную и Северную бухты на поиск подводных лодок".
Еще одно письмо, из Севастополя. От ответственного секретаря Военно-научного общества при Доме офицеров флота капитана 2 ранга в отставке С. Соловьева.
"К моменту тех трагических событий я служил в Севастополе в должности командира маневренной гидрографической партии и 29 октября 1955 года по тревоге был направлен к месту катастрофы на ГПБ (гидрографический промерный бот). Это было уже утром, около 8 часов, когда линкор плавал вверх килем. Начальник гидрографической службы флота, капитан 1 ранга И. А. Наумов дал приказание капитану 2 ранга Н. Н. Прокопчуку следовать к носовой части линкора и производить промер на предмет обнаружения воронки от взрыва, а мне определить координаты носа и кормы методом обратной засечки.
Полученные результаты были переданы в штаб флота, где мне потом поручили подготовить на плане севастопольской бухты картинку положения линкора, а затем в кабинете начальника противоминного отделения И. П. Попова поручили проверять отчеты по навигационно-гидрографическому обеспечению боевого траления бухт Севастополя, правильно ли вычислены среднеквадратические ошибки заданного перекрытия тральных галсов. В это время в кабинет приносили поднятые со дна в районе взрыва предметы, которые могли быть частями взорвавшейся мины. Ничего похожего - со свежими изломами - не было: все было старое, ржавое.
В скором времени меня назначили командиром маневренного гидрографического отряда, на который были возложены обязанности по обеспечению работ по подъему "Новороссийска".
Исполнявший обязанности командира линкора капитан 2 ранга Григорий Аркадьевич Хуршудов после трагедии был назначен командиром дивизиона гидрографических судов, и мне приходилось с ним часто общаться.
Говоря о причине взрыва, Григорий Аркадьевич однозначно считал, что это диверсия: "... они ошиблись на 10 метров, иначе бы попали в погреб главного калибра, и тогда взрыв был бы подобен взрыву малой атомной бомбы".
С мнением Хуршудова о диверсии я полностью согласен и не согласен с версией связки ящичных мин, которые якобы ушли в грунт. При последующем боевом тралении путем подрыва шнуровых зарядов не сработала ни одна мина. Водолазы находили ящичные мины, но они не были окончательно снаряжены, и взорваться могли только в результате детонации.
Крымская сейсмическая станция зафиксировала смещение почвы в два раза большее, чем дала его ящичная мина, взорванная экспериментально на Бельбекском рейде. Говоря о диверсии, надо иметь в виду, что диверсанты Боргезе базировались в свое время на Севастополь, боновые ворота со Дня ВМФ были круглосуточно открыты, а стоявший в дозоре "охотник", по-видимому, имел неисправную гидроакустическую станцию. Об этом среди флотских офицеров ходили разговоры, мол, командир "охотника" срочно переписывал вахтенный журнал, где это было зафиксировано. Подводные диверсанты могли свободно не только зайти, но и выйти. Ведь корабельно-поисковая ударная группировка вышла на поиск подводной лодки через 8 часов после взрыва! А авиация вылетела с этой же целью через 12 часов! Где уж тут найти иголку в стогу сена"!
* * *
"Возможно, это было эхо, но я слышал два взрыва, второй, правда, потише. Но взрывов было два", - пишет мичман запаса В. С. Спорынин из Запорожья.
"В час 30 раздался странный звук сильного сдвоенного гидравлического удара..." - сообщает в своем письме севастополец капитан 2 ранга инженер запаса Н. Г. Филиппович.
Бывший старшина 1 - и статьи Дмитрий Александров, живущий ныне в Красноармейском районе Чувашской АССР, в ночь на 29 октября 1955 года стоял начальником караула на крейсере "Михаил Кутузов". "Вдруг наш корабль задрожал от двойного взрыва, именно от двойного взрыва", - подчеркивает Александров.
О сдвоенном взрыве говорит и бывший дублер главного боцмана "Новороссийска" мичман Константин Иванович Петров, о нем же пишут и другие моряки, как "новороссийцы", так и с кораблей, стоявших неподалеку от линкора. Да и на ленте сейсмограммы легко просматриваются отметки двойного сотрясения почвы.
В чем же дело? Может, именно в этой "двойственности" и таится разгадка причины взрыва?
"Связка мин, ушедшая в грунт, не смогла бы пробить линкор от киля и до "лунного неба". Скорее всего, взрывное устройство было вмонтировано внутри корабля, где-нибудь в трюмах". Это предположение бывшего старшины 2-й статьи А. П. Андреева, некогда черноморца, а ныне ленинградца, показалось мне сначала абсурдным. Как, линкор "Новороссийск" шесть лет носил в себе свою смерть?!
Но когда инженер-полковник в отставке Э. Е. Лейбович не только высказал такое же предположение, но и начертил на схеме линкора, где, по его мнению, мог находиться подобный заряд, я стал прорабатывать и эту на первый взгляд маловероятную версию.
Элизарий Ефимович Лейбович - профессиональный и авторитетнейший инженер-кораблестроитель. Он был главным инженером экспедиции особого назначения, поднимавшей линкор, правой рукой патриарха ЭПРОНа контр-адмирала Николая Петровича Чикера.
- Линкор был построен с носом таранного типа. При модернизации в 1933-1937 годах итальянцы надстроили нос на 10 метров, снабдив его двоякообтекаемым будем для уменьшения гидродинамического сопротивления и повышения тем самым скорости хода. В месте сопряжения старого и нового носа был некий демпфирующий объем в виде наглухо заваренной цистерны, в которой-то и могло быть размещено взрывное устройство с учетом, во-первых, конструктивной уязвимости, во-вторых, близости к артпогребам главного калибра и, в-третьих, труднодоступности для осмотра.
* * *
"Что, если и в самом деле было так?" - думал я не раз, разглядывая схему, набросанную Лейбовичем. Линкор могли заминировать с тем расчетом, чтобы по приходе в Севастополь с частью итальянской команды на борту пустить взрывное устройство, выставив на нем, по возможности, самый отдаленный срок взрыва: месяц, полгода, год.
Но, вопреки первоначальным условиям, всех без исключения итальянских моряков сняли с корабля еще в Волоне, в Албании.
Так что вместе с ними сошел и тот, кто должен был взвести долгосрочный часовой механизм в Севастополе. Вот и ходил "Новороссийск" с "пулей под сердцем" все шесть лет, пока в Ливорно не построили диверсионную подводную лодку SX-506. Наверное, слишком велик был соблазн привести в действие уже заложенную в недра корабля мощную мину. Путь для этого был один - инициирующий взрыв у борта, точнее, у 42-го шпангоута.
Небольшую (всего 23 метра в длину), с характерным для надводных судов острым носом субмарину легко было замаскировать под сейнер или наливную баржу-самоходку. А дальше могло быть так.
На буксире ли, своим ли ходом некий "сейнер" под подставным флагом проходит Дарданеллы, Босфор, а в открытом море, сбросив ложные надстройки, погружается и берет курс на Севастополь. В течение недели (сколько позволяла автономность с учетом обратного возвращения к Босфору) SX-506 могла вести наблюдение за выходом из Северной бухты. И, наконец, когда в перископ ли, по показаниям ли гидроакустических приборов было замечено возвращение "Новороссийска" в базу, подводный носитель диверсантов лег на грунт, выпустил из шлюзовой камеры четверку боевых пловцов. Те сняли с внешних подвесок семиметровые "сигары", заняли места под прозрачными обтекателями двухместных кабин и бесшумно двинулись к никем не охраняемым, распахнутым сетевым воротам гавани. Мачты и трубы "Новороссийска" (силуэт его читался безошибочно) маячили на фоне лунного неба.
Вряд ли водителям подводных транспортеров пришлось долго маневрировать: прямой путь от ворот до линкоровских якорных бочек не мог занять много времени. Глубины у борта линкора идеальные для легководолазов - 18 метров. Все остальное было делом давно и хорошо отработанной техники...
Двойной взрыв - доставленного и заложенного ранее - зарядов сотряс корпус линкора глухой ночью, когда SX-506, приняв на борт подводных диверсантов, держала курс к Босфору...
Взаимодействием этих двух зарядов можно объяснить и L-образную рану в теле "Новороссийска".
Истина не определяется голосованием, но я согласен с теми многими моряками и специалистами, которые поделились со мной своими аргументами и выводами и которые считают, что окончательное заключение о причине взрыва линкора должно звучать так: "Корабль погиб в результате диверсии".
(По материалам книги Н. А. Черкашина
"Судеб морских таинственная вязь".
М.: Воениздат, 1990, с. 354-443).
* * *
В журнале "Морской сборник" N 10 за 1996 год была опубликована большая статья О. Сергеева, посвященная гибели линкора "Новороссийск". Вот некоторые выводы автора статьи:
... Линейный корабль "Новороссийск" был подорван двумя боеприпасами суммарным тротиловым эквивалентом около 2000-2500 кг, расположенными вблизи диаметральной плоскости корабля на незначительном расстоянии друг от друга. Взрывы боеприпасов произошли с коротким временным интервалом, что обусловило создание кумулятивного эффекта и нанесение кораблю весьма тяжелых повреждений.
... Очевиден и промах (в установке боеприпасов), как минимум, в 10 метров, не позволивший осуществить подрыв артпогребов главного калибра, что гарантировало бы гибель корабля в кратчайшие сроки и, как в случае с линкором "Императрица Мария", не оставило бы улик.
... В связи с отсутствием в период с 5 часов 50 минут 28 октября до 0 часов 17 минут 29 октября дежурных сил охраны водного района, решавших задачу перекрытия фарватеров и подходов к главной базе средствами акустического и визуального наблюдения, окончательное приготовление и постановка боеприпасов могли быть осуществлены в течение 18 часов 27 минут.
... Можно полагать, что диверсанты стремились по возможности быстрее окончательно приготовить боезаряды (установить время взрыва) и обеспечить их постановку в заданном месте... С высокой долей вероятности можно говорить об использовании... плавсредства с малочисленным экипажем, а в качестве боеприпасов... мин, оснащенных взрывателями с часовыми механизмами.
Диверсионные операции англичан против немцев и японцев
Под впечатлением от успешных действий итальянских "живых" торпед в Гибралтаре и Александрии, англичане создали у себя аналогичное подразделение - 12-ю флотилию.
Для начала они решили построить по итальянскому образцу управляемую торпеду-транспортировщик с экипажем в два человека. Такая торпеда имела, к сожалению, ограниченный радиус действия и небольшую скорость. Кроме того, она была очень уязвима. Условия, в которых экипажу торпеды приходилось действовать как во время подхода к кораблю противника, так и в момент атаки, были исключительно тяжелыми. Поэтому потери в людях и технике достигали очень значительных размеров как у итальянцев, так и у англичан. Потери возрастали и в связи с тем, что средства защиты от управляемых торпед также совершенствовались. Чтобы уничтожить или деморализовать экипажи торпед, в море периодически сбрасывались глубинные бомбы; чтобы преградить им путь, ставились стальные сети, а также различные надводные заграждения. Поверхность моря освещалась прожекторами. И день и ночь несли дозорную службу сторожевые катера. При помощи радарных установок и гидролокаторов следили за тем, что делается на воде и под водой. Вследствие этого успех управляемых торпед все более и более зависел от случая.
Возникла необходимость в создании торпеды, обладающей большей скоростью, большим радиусом действия и большей глубиной погружения, - торпеды, экипаж которой не испытывал бы такого физического и духовного напряжения, какое испытывали экипажи существовавших итальянских и английских управляемых торпед. И в самом деле, давление воды, неизбежное на значительной глубине, сопротивление, оказываемое водой при большой скорости движения, длительное пользование кислородным прибором, а также вынужденная неподвижность и невозможность объясняться с товарищем иначе, как жестами, и, наконец, постепенно сковывающий тело холод - все это делало управление торпедой чрезвычайно опасным и трудным. Возникла необходимость в создании торпеды с более сильным зарядом взрывчатого вещества. Такая торпеда позволила бы добиться значительных результатов.
С другой стороны, экипажи существовавших торпед заранее приносились в жертву. Торпеда редко сохраняла достаточный запас энергии, необходимый для того, чтобы вернуться к месту, откуда она была пущена и где экипаж могла поджидать подводная лодка или какое-либо транспортное судно. В лучшем случае оба члена экипажа добирались до берега и попадали в плен. Сколько терялось таким образом отборных, столь трудно заменимых подводников!
Все эти соображения заставили английское адмиралтейство заняться проблемой сверхмалой подводной лодки. Первым, еще далеко не совершенным решением этой проблемы стал выпуск серии лодок типа "X", экипаж которых состоял из трех человек. Каждый из них должен был быть водолазом, то есть уметь оставить лодку через специальную камеру, находящуюся между носовым отсеком, где размещались механизмы и приборы управления, и кормовым отсеком, в котором находились аккумуляторы. Кроме того, - каждый член экипажа должен был уметь производить некоторые виды подводных работ. Камера была единственным местом, через которое можно было попасть в лодку или ее покинуть под водой.
Однако, пока эти лодки строились и проходили испытания, 12-я флотилия уже приступила к боевым операциям. Сначала диверсии проводились на двухместных управляемых торпедах итальянского типа. Одной из первых крупных операций подобного рода стала попытка потопления немецкого линкора "Тирпиц" в октябре 1942 года. Ее участники на рыбацкой шхуне "Артур" двинулись в Тронхеймфиорд, в Норвегии, где базировался "Тирпиц". Однако после длительного плавания, когда англичане уже благополучно прошли немецкие кордоны и находились в самом фиорде, в нескольких милях от цели, налетевший шквал оборвал буксирные тросы, связывавшие шхуну с торпедами, и диверсанты остались безоружными. Операция не состоялась.
3 января 1943 года к итальянскому порту Палермо на двух подводных лодках ("Тандерболт" и "Трупер") были доставлены четыре двухместные торпеды. Но только два экипажа смогли выполнить задачу. В результате были потоплены легкий крейсер "Ульпио Трайяно" и транспорт "Виминейл". Из восьми диверсантов один погиб, а пятеро попали в плен. 18 января две двухместные торпеды, доставленные в район Триполи подводной лодкой "Тандерболт", подошли к гавани. Первая успешно проникла в порт и атаковала один из кораблей. Экипаж другой торпеды постигла неудача: на подходе к порту обнаружилось повреждение в корпусе, возможно, причиненное при отделении от подводной лодки-носителя. Прорываться в защищенную гавань на неисправной торпеде экипаж не решился и, затопив ее, высадился на берег. Обе группы диверсантов были взяты немцами в плен.
Наиболее удачной операцией английских морских диверсантов, действовавших на двухместных торпедах-транспортировщиках, стало потопление итальянского крейсера "Больцано", оказавшегося после капитуляции Италии в составе немецко-фашистского флота. "Больцано" базировался в бухте Специя. 22 июня 1944 года английские подводные пловцы были доставлены мотоботом в район, находившийся в 7 милях от порта Специя. В 22 час. 30 мин., спустив торпеду в воду, они на глубине 7 и подошли к гавани, где наткнулись на противолодочное заграждение. Опустившись еще на 3 м, преодолели несколько противолодочных сетей, расположенных под разными углами, и незамеченными проникли в порт. Поднявшись на поверхность, обнаружили крейсер.
До рассвета почти не оставалось времени, так как преодоление противолодочных заграждений отняло несколько часов. Водолазы вновь ушли под воду и вскоре оказались под кораблем. Они прикрепили к днищу корабля четыре магнитные мины с замедлением на 2 часа, а чтобы усилить взрыв, присоединили к ним боеголовку торпеды с зарядом около 200 кг взрывчатки. Выполнив задание, пытались добраться до берега на торпеде, но в ней сели аккумуляторы, и двигатель не запускался. Тогда, затопив ее, диверсанты вплавь добрались до островка и с помощью местного населения были переправлены к итальянским партизанам-антифашистам. 23 июня в 6. 30 взрыв потряс гавань. Крейсер "Больцано" накренился на левый борт и за 15 минут затонул.
С течением времени человеко-торпеды были полностью вытеснены лодками-малютками типа "X", которые к концу войны стали основной боевой единицей, применявшейся в диверсионных подводных операциях. Одной из первых удачных операций, проведенных лодками типа "X", явилось нападение на линкор "Тирпиц", за которым давно охотились союзники. 22 сентября 1943 года лодки "Х-б" и "Х-7", доставленные в заданный район подлодкой "Стабборн", незамеченные противником подошли к сильно защищенной гавани в Кофиорд (северная Норвегия), где находился "Тирпиц".